Страница:
глаза, чтобы лучше сосредоточиться. Когда Вили закончил, Нейсмит прочитал
всего лишь треть. Вили перестал диктовать, и старик поднял голову.
- Нашел?
- Угу, - улыбнувшись, кивнул Вили и бросил взгляд на считывающее
устройство Нейсмита. - Вы смотрите на комбинацию фильтров. Самое интересное
начнется строчек через сто.
Он подвинул сканер вперед. Нейсмит долго смотрел на записи, а потом
кивнул:
- Вроде бы я понял, что ты имел в виду. Надо будет повнимательнее все
посмотреть, но по-моему... Как ты себя чувствуешь, мой маленький Рамаяма?
- Великолепно, - ответил Вили, его сердце было наполнено ликованием, -
только устал немного. Мне кажется, в последние дни боль немного отступила. А
кто такой Рамаяма?
- Математик, живший в двадцатом веке в Индии. У тебя с ним много
общего: вы оба начали, не имея особенно глубокого формального образования. И
у обоих выдающиеся способности.
Вили улыбнулся; удовольствие от солнечных лучей не могло сравниться с
тем, что он сейчас чувствовал. Это были первые хвалебные слова,
произнесенные Нейсмитом в его адрес. Надо обязательно просмотреть все файлы,
в которых есть хоть что-нибудь про Рамаяму... Мысли, освободившись от
напряженной работы последних недель, свободно парили, ни на чем подолгу не
останавливаясь. Сквозь ветви сосен сияло солнце, освещавшее Ванденберг. Надо
было разгадать еще так много загадок...
На следующий день Нейсмит сделал несколько телефонных звонков. Первым
делом он связался с Мигелем Росасом из полицейского управления Санта-Инес.
Росас был помощником шерифа Сая Венца, но Мастеровые Ванденберга и
близлежащих районов нанимали его для полицейской работы.
Нейсмиту показалось, что Росас немного побледнел после того, как
просмотрел запись разговора Нейсмита с Вили.
- Ну ладно, - наконец произнес он, - кто такой Рамаяма? Нейсмит
почувствовал, как к глазам подступают слезы.
- Да, я промахнулся; теперь мальчик обязательно посмотрит файлы про
Рамаяму. Но я сказал Вили только то, что он был человеком с блестящими
способностями, хотя и без высшего образования.
Впрочем, Нейсмит знал, что Майку это ничего не говорит. Теперь высших
учебных заведений не было, существовала только система ученичества.
- Его пригласили в Англию работать с лучшими математиками того времени.
Он заболел туберкулезом и умер молодым.
- А-а, я понял, какая тут связь, Пол. Надеюсь, вы не думаете, будто бы
мальчишке стало хуже из-за того, что мы привезли его в горы.
- Поздней осенью у него всегда наступает ухудшение, а наши зимы гораздо
суровее тех, что бывают в Лос-Анджелесе. Именно поэтому он и чувствовал себя
так плохо.
- Ну, знаете! Вполне может быть, что из-за холодной зимы его болезнь и
стала прогрессировать, зато здесь он гораздо лучше питается. Взгляните
правде в глаза, Пол. Просто болезнь забирает все больше власти над
мальчишкой. Вы встречались с подобными случаями и раньше.
- Гораздо чаще, чем вы!
С этой и другими, более острыми формами заболеваний, дошедших к ним из
того-времени, когда эпидемии чуть не положили конец человеческой расе на
Земле. Но тут Нейсмит вспомнил о двух сестрах Мигеля и замолчал. Их было
трое - сироты из Аризоны. Выжил только один Мигель. С наступлением зимы
девочки начинали болеть все тяжелее и тяжелее. Когда они умерли, их тела
напоминали скелеты. Молодой полицейский знал лучше других своих сверстников,
что несет людям эта страшная болезнь.
- Послушай, Майк, мы должны что-то сделать. Ему осталось не больше
двух-трех лет. Черт побери, даже во времена, предшествовавшие Войне, хорошая
фармакологическая лаборатория могла выпустить лекарство, способное с
легкостью справиться с подобной проблемой. Мы уже почти разгадали систему
кодирования ДНК и...
- Даже тогда? Как вы думаете, Пол, что явилось источником тех страшных
эпидемий? Это вовсе не пустая болтовня Мирной Власти. Власти так же отчаянно
боятся биоисследовательских лабораторий, как того, что кто-нибудь разгадает
загадку их пузырей. Несколько лет назад они накрыли пузырем Якиму только
потому, что один их агент нашел в городской больнице рекомбинационный
анализатор. Десять тысяч человек задохнулись из-за какой-то дурацкой древней
штуки. Ублюдки, напустившие на нас древние эпидемии, умерли сорок лет назад
- и черт с ними!
Нейсмит вздохнул. Его обязательно будет мучить совесть - он должен был
защищать своих клиентов.
- Ты не прав, Майк. Я веду дела с сотнями людей. И неплохо представляю,
чем многие из них занимаются.
- Бионаучные лаборатории, в наше время? - Росас резко вскинул голову.
- Да. Три по крайней мере, а может быть, и все десять. Точно не знаю,
поскольку, как ты можешь догадаться, они не очень афишируют свою
деятельность. Мне известно местонахождение только одной из них.
- Господи, Пол, как вы можете иметь дело с такой мерзостью?
Нейсмит пожал плечами.
- Наш главный враг - Мирная Власть. Кроме их заявлений о том, что
ученые, занимающиеся биоисследованиями, породили эпидемии для того, чтобы
правительства их стран смогли вернуть себе то, что не отстояли армии,
никаких других доказательств справедливости этих обвинений нет. Я хорошо
знаю суть Мирной Власти.
Он немного помолчал, вспомнив о предательстве - тайное, личное
воспоминание, хранимое вот уже пятьдесят лет.
- Я пытался убедить вас: Власть вас терпеть не может. Вы живете по их
законам, не производите компактных источников энергии, механических средств
передвижения, не экспериментируете с биологией и не занимаетесь ядерными
исследованиями. Но если бы Власть знала, что происходит внутри этих
правил... Ты, должно быть, слышал о NCC: я убедительно показал, что Мирная
Власть начинает узнавать, чем мы занимаемся. Очень скоро они поймут, как
далеко мы шагнули без мощных источников энергии, университетов и тяжелой
промышленности в старом понимании этого слова. Они уже начинают
догадываться, что наша электроника обогнала даже их лучшие достижения. А
когда они в этом окончательно убедятся, то примутся за нас, как за любых
других своих противников. И тогда нам придется сражаться.
- Сколько я себя помню, вы все время повторяете эти слова, Пол, но...
- Но если честно, вас. Мастеровых, вполне устраивает сложившаяся
ситуация. Вы читали о войнах перед Войной и боитесь того, что может
произойти, если Мирная Власть неожиданно лишится своего влияния. Даже
несмотря на то, что вы потихоньку их обманываете, вас устраивает статус-кво.
Знаешь, что я тебе скажу, Майк. - Нейсмит говорил очень быстро, словно ему
было трудно сдерживать поток мыслей. - Я знал тех, кто сейчас является
Мирной Властью, когда они всего лишь возглавляли исследовательские отделы и
были самыми настоящими мелкими мошенниками. Просто они оказались в нужном
месте, в нужное время, так что им повезло - они вытянули козырную карту и
провернули самую большую аферу в истории. Им глубоко наплевать на интересы
человечества и на прогресс. Именно по этой причине они ничего не изобрели
сами.
Нейсмит замолчал, испугавшись собственной неосторожности. Однако по
выражению лица Росаса он понял, что его откровенность не произвела особого
впечатления на помощника шерифа. Старик откинулся на спинку кресла и
попытался успокоиться.
- Прости, я отвлекся. Сейчас важно только одно; множество людей - от
Норкросса до Пекина - являются моими должниками. Если бы у нас существовала
система патентования и была установлена плата за пользование тем или иным
изобретением, мы купались бы в деньгах. Сейчас я хочу попросить моих
должников оказать мне услугу. Я хочу, чтобы мои друзья доставили Вили в
секретную бионаучную лабораторию.
Ну а коли разговоров о прошлом для тебя недостаточно, подумай вот о
чем: мне семьдесят восемь. Если мое место не будет принадлежать Вили, оно не
будет принадлежать никому. Я никогда не страдал излишней скромностью: я
знаю, что являюсь лучшим математиком Мастеровых. Вили не просто заменит
меня. На самом деле он гораздо способнее, и через несколько лет, набравшись
опыта, он будет приносить гораздо больше пользы, чем я. Знаешь, какую задачу
он только что решил? Вот уже три года калифорнийские Мастеровые просят меня
разобраться с системой подслушивания, установленной на разведывательных
спутниках Мирной Власти.
Глаза Майка удивленно раскрылись.
- Да. Именно эту задачу он и решил. Ты ведь понимаешь, о чем идет речь.
На мой взгляд, Вили придумал решение, которое удовлетворит твоих друзей,
поскольку у Мирной Власти практически не будет возможности обнаружить нашу
контрсистему. Вили разобрался с проблемой за шесть месяцев, пользуясь только
теми знаниями, что я смог ему дать за осень. Его идея свежа и радикальна, и
мне кажется, что она поможет решить несколько других задач. В ближайшие
десять лет вам просто не обойтись без кого-нибудь вроде Вили.
- Гм-м... - Росас вертел в руках свой сине-голубой шерифский значок.
- Где находится эта лаборатория?
- К северу от Сан-Диего.
- Так близко? Ого! - Он отвернулся. - Итак, проблема заключается в том,
как его туда доставить. Азтланская знать очень не любит, когда в их краях
появляются черные с севера - по крайней мере при обычных обстоятельствах.
- При обычных обстоятельствах?
- Да. Шахматная федерация Северной Америки проводит в апреле в
Ла-Джолла чемпионат. Значит, там будут присутствовать лучшие представители
Мастеровых - на самых законных основаниях. Власть даже предложила обеспечить
транспортом тех, кто живет на Восточном побережье, а они не очень-то склонны
марать свои драгоценные самолеты, пуская в них нас, простых смертных. Если
бы я, как вы, страдал паранойей, то обязательно заподозрил бы что-то
неладное. Но у меня складывается впечатление, что Власть затеяла все это
исключительно из рекламных соображений. В Европе шахматы еще более
популярны, чем здесь; думаю, Власть готовится к тому, чтобы стать спонсором
чемпионата мира, который состоится в Берне в будущем году.
Во всяком случае, это отличное прикрытие, да и защита от азтланов,
которые предпочитают не связываться с Мирной Властью.
Неожиданно Нейсмит заметил, что улыбается. Немного везения после всех
неприятностей им не повредит. У него снова на глаза навернулись слезы, но
теперь уже по другой причине.
- Спасибо, Майк. Из всего, что я когда-либо у тебя просил, помощь в
этом вопросе мне нужнее всего. Росас коротко улыбнулся в ответ.
Эллисон не особенно разбиралась в растениях (особенно если смотрела на
них с расстояния менее ста километров), но этот лес показался ей каким-то
странным. Местами все заросло так, что не было видно земли, а местами взору
вдруг являлись большие поляны. Густая крыша из листьев и вьющихся растений
практически скрывала небо, напомнив Эллисон леса Северной Калифорнии, разве
что здесь процветало невероятное множество самых разнообразных видов
растений: эвкалипты, какие-то хвойные деревья, даже нечто напоминающее
толокнянку. Воздух был очень теплым и удушливо влажным.
Пожар практически утих - лес был такой сырой, что огонь не смог
распространиться. Если не считать боли в ноге, Эллисон вполне могла бы
поверить, что оказалась в каком-нибудь парке на пикнике. На самом деле,
вполне может так случиться, что настоящие туристы спасут их еще до того, как
появятся представители ВВС.
Она услышала, что Квиллер возвращается, задолго до того, как увидела
его. Когда он наконец приблизился, Эллисон заметила, что лицо пилота заметно
помрачнело. Он снова спросил ее про ногу.
- По-моему.., все в порядке. Я снова обработала рану. - Эллисон
замолчала и серьезно посмотрела на Квиллера. - Только вот...
- Что?
- Только.., если честно, Ангус, во время катастрофы что-то случилось с
моей памятью. Я не помню ничего из того, что произошло от момента захода на
поворот до момента, когда мы оказались на земле. Послушай, а как все было на
самом деле? Где мы находимся?
Лицо Ангуса Квиллера окаменело. После некоторого молчания он сказал:
- Эллисон, я думаю, что с твоей памятью все в порядке - , по крайней
мере моя нисколько не лучше. Видишь ли, последнее, что я помню, это какое-то
место в Северной Калифорнии, а потом.., мы уже на земле. На самом деле, мне
кажется, что мы ничего не помним, потому что помнить нечего.
- То есть?
- Мне кажется, мы были где-то в небесах, а потом р-раз - и наш корабль
свалился прямо на поверхность планеты. И все, больше ничего. - Он щелкнул
пальцами. - По-моему, мы свалились в какой-то безумный фантастический мир.
Эллисон не сводила с него глаз и молчала, она только отметила, что из
них двоих Квиллер, вероятно, больше пострадал в результате катастрофы.
- Послушай, Эллисон, если считать, что у нас с тобой случилась амнезия
в совершенно одинаковой степени и совершенно одновременно, тогда конечно...
Только я думаю, что единственно возможным объяснением является... Я хочу
сказать, что вот мы летим на космическом корабле и выполняем свое ничем не
примечательное, разведывательное задание, и вдруг.., оказываемся в странном
месте.., прямо как в фильмах, которые я смотрел в детстве.
- Мне гораздо легче поверить в одновременную амнезию, Ангус. - Если бы
только сообразить, где мы находимся.
- Да, - кивнул пилот, - но ты не забиралась на дерево и не осматривала
окрестности. Если не считать растительности, это место очень напоминает
калифорнийское побережье. С трех сторон мы окружены скалами, а с четвертой
лес доходит почти до моря. И...
- И что?
- На побережье находится что-то очень странное, Эллисон. Гора,
серебряная гора, которая на целые километры тянется прямо в небо. На Земле
ничего подобного никогда не было.
Теперь и Эллисон испытала тот же страх, что мучил Квиллера. Для многих
людей столкнуться с совершенно необъяснимым явлением гораздо хуже смерти.
Эллисон относилась именно к такой породе людей. Катастрофа, даже гибель
Фреда - это она понимала и с этим могла справиться. Отнести происходящее за
счет амнезии было бы очень удобно, во всяком случае Эллисон такое объяснение
вполне устроило бы. Но прошло уже почти полчаса. И никаких признаков
Военно-воздушных сил и спасательных партий.
Неожиданно Эллисон заметила, что шепотом перечисляет самые безумные
возможности объяснения того, что с ними могло случиться.
- Ты думаешь, мы оказались в каком-то параллельном мире, или на другой
планете.., или даже в будущем? - В будущем, где чуждая человечеству раса
выстроила на калифорнийском побережье серебряные замки размером с гору?
Квиллер пожал плечами, начал было что-то говорить, потом немного
подумал и неожиданно выпалил:
- Ты видела.., крест у края кратера? Эллисон кивнула.
- Он оказался очень старым, а буквы, вырезанные на нем, почти
невозможно прочитать, но я разглядел... Там было написано твое имя.., и
сегодняшнее число.
Только один крест и только одно имя. Эллисон Паркер и Ангус Квиллер
долго ничего не говорили друг другу.
Наступил апрель. Трое путников пробирались сквозь лес под ослепительно
голубым небом. Ветви деревьев качались на ветру, осыпая путешественников
крошечными ледяными капельками. Однако на уровне покрытой грязью дороги
воздух был теплым и неподвижным.
Вили шел по дороге, наслаждаясь силой, которая возвращалась в его тело.
Последние несколько недель он чувствовал себя просто замечательно. Раньше
после зимнего ухудшения ему на несколько месяцев становилось лучше, но этой
зимой ему было так плохо, что он даже начал сомневаться в том, что боль
когда-нибудь отпустит. Они покинули Санта-Инес три часа назад, сразу после
того, как прекратился утренний дождь. И все же Вили немного устал, хотя
весело отклонял все попытки спутников снова усадить его в повозку.
Время от времени путь шел вверх; тогда они оказывались выше уровня
деревьев и могли рассмотреть расстилающуюся перед ними дорогу. В горах на
востоке по-прежнему лежал снег, а на западе снег сошел, и их глазам
предстали зеленые, мокнущие под дождем леса, озеро Ломпок, раскинувшееся у
самого основания Купола, словно голубое зеркало, - и снова зеленый лес и
голубое озеро, только теперь отраженные в громадном, уносящемся в небо
зеркале, Покинув дом в горах. Вили чувствовал себя не в своей тарелке. Если
бы не Пол, путешествие было бы гораздо менее приятным. О том, что Пол
намеревается отвезти его на побережье, а затем отправиться с ним дальше, в
Ла-Джолла, Вили узнал за неделю. Нейсмит надеялся, что там парня смогут
вылечить. Вили был очень возбужден и нервничал от одной лишь мысли о том,
что он снова станет здоровым. Но только после встречи с Джереми Каладзе в
Санта-Инес, Вили понял, какой необычной будет первая часть их путешествия.
Он пытался незаметно рассмотреть юношу. Джереми болтал обо всем, что
попадалось на глаза - то забегая немного вперед, чтобы показать им необычный
камень, появившийся на дороге неизвестно как, то отставая от повозки
Нейсмита, чтобы рассмотреть что-то особенно интересное. Они были знакомы уже
целый день, а Вили все никак не мог определить, сколько же Джереми лет.
Только очень маленькие дети в Нделанте не стеснялись столь открыто
демонстрировать свою непосредственность. С другой стороны, Джереми был
двухметрового роста и отлично играл в шахматы.
- Да, сэр, доктор Нейсмит, - сказал Джереми - он был единственным
человеком, который при Вили называл Пола доктором, - полковник Каладзе тоже
путешествовал по этой дороге. Это было ночью, и они лишились трети батальона
"Красная стрела", но мне кажется, русское правительство считало, что эта
дорога может оказаться важной. Если бы мы с вами спустились всего на
километр вот в эту низину, то увидели бы такую громадную кучу старых военных
автомобилей, какой вы и представить себе не можете. У них не раскрылись
парашюты.
Вили посмотрел в том направлении, куда показывал Джереми, но не увидел
ничего, кроме буйно разросшихся зеленых кустов и едва различимой тропинки. В
Лос-Анджелесе старики любили поговорить о славном прошлом, однако Вили
показалось странным, что здесь, где сейчас царил мир, была похоронена война,
и что этот мальчик говорил о древней истории так, словно все произошло
только вчера. Его дед полковник Николай Сергеевич Каладзе командовал русским
воздушным десантом, сброшенным еще до того, как стало известно, что Мирная
Власть (тогда еще безымянная организация, состоящая из политиков и ученых)
сделала военные действия невозможными.
Задание "Красной стрелы" состояло в обнаружении и разгадке тайного
оружия - силового поля, только что изобретенного американцами. Довольно
быстро выяснилось, что американцы сами не знают, как относиться к странным
серебряным пузырям, которые начали появляться необъяснимым образом, иногда
предотвращая взрывы бомб, но чаще всего уничтожая важные военные объекты.
В этом хаосе, когда все проигрывали в Войне, которой никто не начинал,
русские военно-воздушные силы и американская армия вели свою собственную
войну, используя оружие, склады которого оказались постепенно под пузырями.
Конфликт продолжался несколько месяцев, становясь все менее напряженным,
пока не свелся к тому, что обе стороны прибегли к использованию
исключительно стрелкового оружия. В этот момент, словно по мановению
волшебной палочки, появилась Мирная Власть, которая объявила, что их
единственная цель - всеобщий мир, и взяла на себя ответственность за
производство силовых полей-пузырей.
Остатки русского десанта ушли в горы и укрылись там, в то время как
нация, на которую они напали, начала приходить в себя. А затем пришло время
бактериологического оружия - Мирная Власть утверждала, что его применили
американцы в последней попытке сохранить независимость. Русские партизаны
сидели и ждали, когда возникнет подходящая возможность вступить в бой.
Однако такая возможность так и не представилась. Миллиарды людей погибли, а
рождаемость в годы, последовавшие за Войной, резко упала. Русские,
укрывшиеся в горах, состарились, теперь они возглавляли лишь небольшие
разрозненные группы.
Однако полковник Каладзе попал в плен (хотя его вины в этом не было)
еще до того, как страну наводнили вирусы, когда еще функционировали
госпитали. Там он познакомился с медсестрой, на которой впоследствии
женился. Пятьдесят лет спустя ферма Каладзе занимала сотни гектаров земли
вдоль южной границы Купола, под которым исчез Ванденберг. Это было одно из
немногих мест в Центральной Америке, где росли бананы и какао-бобы. Двойной
солнечный свет имел удивительную интенсивность, а огромный купол создавал в
атмосфере препятствие, вызывавшее обильные осадки. На полях фермы выпадало
250 сантиметров дождя в год - и это на земле, где раньше дожди шли редко.
Так Николай Сергеевич Каладзе, родившийся в Грузии, превратился в самого
обычного полковника из Кентукки.
Большую часть этих сведений Вили узнал из непрекращающейся болтовни
Джереми.
После полудня они остановились, чтобы поесть. Несмотря на внешнюю
мягкость, Джереми был охотником-энтузиастом, хотя и не очень опытным. Ему
потребовалось несколько выстрелов, чтобы попасть в одну птицу. Вили
предпочел бы есть то, что они взяли с собой, но он посчитал, что неприлично
отказываться от добытой дичи. Всего шесть месяцев назад ему бы и в голову не
пришло принимать в рассмотрение соображения вежливости.
Они двинулись дальше, правда, теперь энтузиазм заметно утих. Это был
кратчайший путь на ферму "Красная стрела", но все равно переход от
Санта-Инес занимал десять часов. Учитывая, что в дорогу пустились довольно
поздно, им скорее всего придется ночевать на этой стороне озера Ломпок, а уж
потом переправляться на пароме.
Болтовня Джереми начала слабеть по мере того, как солнце стало
клониться к Тихому океану, и у них за спиной появились двойные тени. В
середине длинного монолога о прелестях его многочисленных подружек Джереми
обернулся и посмотрел на Нейсмита.
- Знаете, сэр, - негромко проговорил он, - по-моему, кто-то идет следом
за нами.
Старик, казалось, дремал, позволяя своей лошади Берте самой выбирать
дорогу.
- Знаю, - отозвался он. - Они находятся почти в двух километрах позади.
Если бы у меня было побольше снаряжения, я бы мог сказать точнее. Похоже,
преследователи двигаются пешком, причем немного быстрее, чем мы. Всего их от
пяти до десяти человек. Нас догонят еще до наступления ночи.
И несмотря на то что вечер был совсем не холодным, Вили почувствовал,
что дрожит. Рассказы Джереми о русских бандитах не шли ни в какое сравнение
с тем, что он видел, когда жил в Нделанте, но и они были достаточно
пугающими.
- Вы можете связаться с встречающей стороной, Пол?
- Не хочу выходить на связь, - пожав плечами, ответил Нейсмит. - Боюсь,
это лишь подстегнет нападение. Ближе всего к нам находятся родственники
Джереми, но даже на очень быстрой лошади они доберутся сюда только за
несколько часов. Придется обойтись своими силами.
Вили сердито посмотрел на Джереми, ведь это его дальние родственники -
те самые, о которых он болтал весь день, - ведут за ними охоту. Широкоскулое
лицо мальчишки было бледным.
- На самом деле это все была пустая болтовня - никто не видел бандитов
в здешних краях.., уже очень много лет.
- Знаю, - прошептал Нейсмит. - Тем не менее нас определенно кто-то
преследует.
Он посмотрел на Берту, словно пытаясь решить, есть ли у них
какой-нибудь шанс оторваться от преследователей, явно путешествовавших
пешком.
- Насколько надежно твое ружье, Джереми? Молодой человек поднял оружие.
Если не считать вычурного телескопического прицела и довольно короткого
дула, оно показалось Вили самым обычным: автоматическая восьмимиллиметровая
винтовка, какими пользуются все в Нью-Мексико, тяжелая и простая. Очевидно,
десятизарядная. С таким коротким дулом не может бить точнее, чем пистолет.
Вили несколько раз удалось избежать пули из такого ружья, когда в него
стреляли с расстояния сто метров.
Джереми ласково погладил ружье. Ему явно были неизвестны эти факты,
потому что он сказал:
- Отличное ружье.
- А патроны?
- По крайней мере одна обойма. Нейсмит криво усмехнулся.
- Коля балует вас, молодежь. Впрочем, меня это не касается... Ладно. -
Казалось, он принял решение. - Все будет зависеть от тебя, Джереми. В часе
ходьбы отсюда есть тропинка, которая уходит на юг. Нам надо добраться до нее
еще до того, как стемнеет. Если идти по этой тропинке примерно полчаса, то
наткнешься на пузырь. Оттуда видна ваша ферма, она находится на прямой
линии. А пузырь внесет смятение в ряды наших "друзей" - если, конечно,
территория, расположенная так близко к побережью, им не знакома.
На лице Джереми появилось удивление.
- Конечно. Мы знаем про тот пузырь, но откуда о нем знаете вы? Он же
совсем маленький.
- Не важно. Я люблю ходить в походы. Будем надеяться, что
преследователи не помешают нам до него добраться.
Они шли по дороге, и теперь даже Джереми молчал. Солнце находилось
прямо впереди. Оно сядет за Ванденбергом. Отражение в Куполе поднималось все
выше, словно стремилось соприкоснуться с настоящим солнцем в тот момент,
когда оно станет опускаться за горизонт. Воздух здесь был гораздо теплее, а
зелень интенсивнее, чем обычно. Вили не слышал погони, о которой говорили
его друзья.
всего лишь треть. Вили перестал диктовать, и старик поднял голову.
- Нашел?
- Угу, - улыбнувшись, кивнул Вили и бросил взгляд на считывающее
устройство Нейсмита. - Вы смотрите на комбинацию фильтров. Самое интересное
начнется строчек через сто.
Он подвинул сканер вперед. Нейсмит долго смотрел на записи, а потом
кивнул:
- Вроде бы я понял, что ты имел в виду. Надо будет повнимательнее все
посмотреть, но по-моему... Как ты себя чувствуешь, мой маленький Рамаяма?
- Великолепно, - ответил Вили, его сердце было наполнено ликованием, -
только устал немного. Мне кажется, в последние дни боль немного отступила. А
кто такой Рамаяма?
- Математик, живший в двадцатом веке в Индии. У тебя с ним много
общего: вы оба начали, не имея особенно глубокого формального образования. И
у обоих выдающиеся способности.
Вили улыбнулся; удовольствие от солнечных лучей не могло сравниться с
тем, что он сейчас чувствовал. Это были первые хвалебные слова,
произнесенные Нейсмитом в его адрес. Надо обязательно просмотреть все файлы,
в которых есть хоть что-нибудь про Рамаяму... Мысли, освободившись от
напряженной работы последних недель, свободно парили, ни на чем подолгу не
останавливаясь. Сквозь ветви сосен сияло солнце, освещавшее Ванденберг. Надо
было разгадать еще так много загадок...
На следующий день Нейсмит сделал несколько телефонных звонков. Первым
делом он связался с Мигелем Росасом из полицейского управления Санта-Инес.
Росас был помощником шерифа Сая Венца, но Мастеровые Ванденберга и
близлежащих районов нанимали его для полицейской работы.
Нейсмиту показалось, что Росас немного побледнел после того, как
просмотрел запись разговора Нейсмита с Вили.
- Ну ладно, - наконец произнес он, - кто такой Рамаяма? Нейсмит
почувствовал, как к глазам подступают слезы.
- Да, я промахнулся; теперь мальчик обязательно посмотрит файлы про
Рамаяму. Но я сказал Вили только то, что он был человеком с блестящими
способностями, хотя и без высшего образования.
Впрочем, Нейсмит знал, что Майку это ничего не говорит. Теперь высших
учебных заведений не было, существовала только система ученичества.
- Его пригласили в Англию работать с лучшими математиками того времени.
Он заболел туберкулезом и умер молодым.
- А-а, я понял, какая тут связь, Пол. Надеюсь, вы не думаете, будто бы
мальчишке стало хуже из-за того, что мы привезли его в горы.
- Поздней осенью у него всегда наступает ухудшение, а наши зимы гораздо
суровее тех, что бывают в Лос-Анджелесе. Именно поэтому он и чувствовал себя
так плохо.
- Ну, знаете! Вполне может быть, что из-за холодной зимы его болезнь и
стала прогрессировать, зато здесь он гораздо лучше питается. Взгляните
правде в глаза, Пол. Просто болезнь забирает все больше власти над
мальчишкой. Вы встречались с подобными случаями и раньше.
- Гораздо чаще, чем вы!
С этой и другими, более острыми формами заболеваний, дошедших к ним из
того-времени, когда эпидемии чуть не положили конец человеческой расе на
Земле. Но тут Нейсмит вспомнил о двух сестрах Мигеля и замолчал. Их было
трое - сироты из Аризоны. Выжил только один Мигель. С наступлением зимы
девочки начинали болеть все тяжелее и тяжелее. Когда они умерли, их тела
напоминали скелеты. Молодой полицейский знал лучше других своих сверстников,
что несет людям эта страшная болезнь.
- Послушай, Майк, мы должны что-то сделать. Ему осталось не больше
двух-трех лет. Черт побери, даже во времена, предшествовавшие Войне, хорошая
фармакологическая лаборатория могла выпустить лекарство, способное с
легкостью справиться с подобной проблемой. Мы уже почти разгадали систему
кодирования ДНК и...
- Даже тогда? Как вы думаете, Пол, что явилось источником тех страшных
эпидемий? Это вовсе не пустая болтовня Мирной Власти. Власти так же отчаянно
боятся биоисследовательских лабораторий, как того, что кто-нибудь разгадает
загадку их пузырей. Несколько лет назад они накрыли пузырем Якиму только
потому, что один их агент нашел в городской больнице рекомбинационный
анализатор. Десять тысяч человек задохнулись из-за какой-то дурацкой древней
штуки. Ублюдки, напустившие на нас древние эпидемии, умерли сорок лет назад
- и черт с ними!
Нейсмит вздохнул. Его обязательно будет мучить совесть - он должен был
защищать своих клиентов.
- Ты не прав, Майк. Я веду дела с сотнями людей. И неплохо представляю,
чем многие из них занимаются.
- Бионаучные лаборатории, в наше время? - Росас резко вскинул голову.
- Да. Три по крайней мере, а может быть, и все десять. Точно не знаю,
поскольку, как ты можешь догадаться, они не очень афишируют свою
деятельность. Мне известно местонахождение только одной из них.
- Господи, Пол, как вы можете иметь дело с такой мерзостью?
Нейсмит пожал плечами.
- Наш главный враг - Мирная Власть. Кроме их заявлений о том, что
ученые, занимающиеся биоисследованиями, породили эпидемии для того, чтобы
правительства их стран смогли вернуть себе то, что не отстояли армии,
никаких других доказательств справедливости этих обвинений нет. Я хорошо
знаю суть Мирной Власти.
Он немного помолчал, вспомнив о предательстве - тайное, личное
воспоминание, хранимое вот уже пятьдесят лет.
- Я пытался убедить вас: Власть вас терпеть не может. Вы живете по их
законам, не производите компактных источников энергии, механических средств
передвижения, не экспериментируете с биологией и не занимаетесь ядерными
исследованиями. Но если бы Власть знала, что происходит внутри этих
правил... Ты, должно быть, слышал о NCC: я убедительно показал, что Мирная
Власть начинает узнавать, чем мы занимаемся. Очень скоро они поймут, как
далеко мы шагнули без мощных источников энергии, университетов и тяжелой
промышленности в старом понимании этого слова. Они уже начинают
догадываться, что наша электроника обогнала даже их лучшие достижения. А
когда они в этом окончательно убедятся, то примутся за нас, как за любых
других своих противников. И тогда нам придется сражаться.
- Сколько я себя помню, вы все время повторяете эти слова, Пол, но...
- Но если честно, вас. Мастеровых, вполне устраивает сложившаяся
ситуация. Вы читали о войнах перед Войной и боитесь того, что может
произойти, если Мирная Власть неожиданно лишится своего влияния. Даже
несмотря на то, что вы потихоньку их обманываете, вас устраивает статус-кво.
Знаешь, что я тебе скажу, Майк. - Нейсмит говорил очень быстро, словно ему
было трудно сдерживать поток мыслей. - Я знал тех, кто сейчас является
Мирной Властью, когда они всего лишь возглавляли исследовательские отделы и
были самыми настоящими мелкими мошенниками. Просто они оказались в нужном
месте, в нужное время, так что им повезло - они вытянули козырную карту и
провернули самую большую аферу в истории. Им глубоко наплевать на интересы
человечества и на прогресс. Именно по этой причине они ничего не изобрели
сами.
Нейсмит замолчал, испугавшись собственной неосторожности. Однако по
выражению лица Росаса он понял, что его откровенность не произвела особого
впечатления на помощника шерифа. Старик откинулся на спинку кресла и
попытался успокоиться.
- Прости, я отвлекся. Сейчас важно только одно; множество людей - от
Норкросса до Пекина - являются моими должниками. Если бы у нас существовала
система патентования и была установлена плата за пользование тем или иным
изобретением, мы купались бы в деньгах. Сейчас я хочу попросить моих
должников оказать мне услугу. Я хочу, чтобы мои друзья доставили Вили в
секретную бионаучную лабораторию.
Ну а коли разговоров о прошлом для тебя недостаточно, подумай вот о
чем: мне семьдесят восемь. Если мое место не будет принадлежать Вили, оно не
будет принадлежать никому. Я никогда не страдал излишней скромностью: я
знаю, что являюсь лучшим математиком Мастеровых. Вили не просто заменит
меня. На самом деле он гораздо способнее, и через несколько лет, набравшись
опыта, он будет приносить гораздо больше пользы, чем я. Знаешь, какую задачу
он только что решил? Вот уже три года калифорнийские Мастеровые просят меня
разобраться с системой подслушивания, установленной на разведывательных
спутниках Мирной Власти.
Глаза Майка удивленно раскрылись.
- Да. Именно эту задачу он и решил. Ты ведь понимаешь, о чем идет речь.
На мой взгляд, Вили придумал решение, которое удовлетворит твоих друзей,
поскольку у Мирной Власти практически не будет возможности обнаружить нашу
контрсистему. Вили разобрался с проблемой за шесть месяцев, пользуясь только
теми знаниями, что я смог ему дать за осень. Его идея свежа и радикальна, и
мне кажется, что она поможет решить несколько других задач. В ближайшие
десять лет вам просто не обойтись без кого-нибудь вроде Вили.
- Гм-м... - Росас вертел в руках свой сине-голубой шерифский значок.
- Где находится эта лаборатория?
- К северу от Сан-Диего.
- Так близко? Ого! - Он отвернулся. - Итак, проблема заключается в том,
как его туда доставить. Азтланская знать очень не любит, когда в их краях
появляются черные с севера - по крайней мере при обычных обстоятельствах.
- При обычных обстоятельствах?
- Да. Шахматная федерация Северной Америки проводит в апреле в
Ла-Джолла чемпионат. Значит, там будут присутствовать лучшие представители
Мастеровых - на самых законных основаниях. Власть даже предложила обеспечить
транспортом тех, кто живет на Восточном побережье, а они не очень-то склонны
марать свои драгоценные самолеты, пуская в них нас, простых смертных. Если
бы я, как вы, страдал паранойей, то обязательно заподозрил бы что-то
неладное. Но у меня складывается впечатление, что Власть затеяла все это
исключительно из рекламных соображений. В Европе шахматы еще более
популярны, чем здесь; думаю, Власть готовится к тому, чтобы стать спонсором
чемпионата мира, который состоится в Берне в будущем году.
Во всяком случае, это отличное прикрытие, да и защита от азтланов,
которые предпочитают не связываться с Мирной Властью.
Неожиданно Нейсмит заметил, что улыбается. Немного везения после всех
неприятностей им не повредит. У него снова на глаза навернулись слезы, но
теперь уже по другой причине.
- Спасибо, Майк. Из всего, что я когда-либо у тебя просил, помощь в
этом вопросе мне нужнее всего. Росас коротко улыбнулся в ответ.
Эллисон не особенно разбиралась в растениях (особенно если смотрела на
них с расстояния менее ста километров), но этот лес показался ей каким-то
странным. Местами все заросло так, что не было видно земли, а местами взору
вдруг являлись большие поляны. Густая крыша из листьев и вьющихся растений
практически скрывала небо, напомнив Эллисон леса Северной Калифорнии, разве
что здесь процветало невероятное множество самых разнообразных видов
растений: эвкалипты, какие-то хвойные деревья, даже нечто напоминающее
толокнянку. Воздух был очень теплым и удушливо влажным.
Пожар практически утих - лес был такой сырой, что огонь не смог
распространиться. Если не считать боли в ноге, Эллисон вполне могла бы
поверить, что оказалась в каком-нибудь парке на пикнике. На самом деле,
вполне может так случиться, что настоящие туристы спасут их еще до того, как
появятся представители ВВС.
Она услышала, что Квиллер возвращается, задолго до того, как увидела
его. Когда он наконец приблизился, Эллисон заметила, что лицо пилота заметно
помрачнело. Он снова спросил ее про ногу.
- По-моему.., все в порядке. Я снова обработала рану. - Эллисон
замолчала и серьезно посмотрела на Квиллера. - Только вот...
- Что?
- Только.., если честно, Ангус, во время катастрофы что-то случилось с
моей памятью. Я не помню ничего из того, что произошло от момента захода на
поворот до момента, когда мы оказались на земле. Послушай, а как все было на
самом деле? Где мы находимся?
Лицо Ангуса Квиллера окаменело. После некоторого молчания он сказал:
- Эллисон, я думаю, что с твоей памятью все в порядке - , по крайней
мере моя нисколько не лучше. Видишь ли, последнее, что я помню, это какое-то
место в Северной Калифорнии, а потом.., мы уже на земле. На самом деле, мне
кажется, что мы ничего не помним, потому что помнить нечего.
- То есть?
- Мне кажется, мы были где-то в небесах, а потом р-раз - и наш корабль
свалился прямо на поверхность планеты. И все, больше ничего. - Он щелкнул
пальцами. - По-моему, мы свалились в какой-то безумный фантастический мир.
Эллисон не сводила с него глаз и молчала, она только отметила, что из
них двоих Квиллер, вероятно, больше пострадал в результате катастрофы.
- Послушай, Эллисон, если считать, что у нас с тобой случилась амнезия
в совершенно одинаковой степени и совершенно одновременно, тогда конечно...
Только я думаю, что единственно возможным объяснением является... Я хочу
сказать, что вот мы летим на космическом корабле и выполняем свое ничем не
примечательное, разведывательное задание, и вдруг.., оказываемся в странном
месте.., прямо как в фильмах, которые я смотрел в детстве.
- Мне гораздо легче поверить в одновременную амнезию, Ангус. - Если бы
только сообразить, где мы находимся.
- Да, - кивнул пилот, - но ты не забиралась на дерево и не осматривала
окрестности. Если не считать растительности, это место очень напоминает
калифорнийское побережье. С трех сторон мы окружены скалами, а с четвертой
лес доходит почти до моря. И...
- И что?
- На побережье находится что-то очень странное, Эллисон. Гора,
серебряная гора, которая на целые километры тянется прямо в небо. На Земле
ничего подобного никогда не было.
Теперь и Эллисон испытала тот же страх, что мучил Квиллера. Для многих
людей столкнуться с совершенно необъяснимым явлением гораздо хуже смерти.
Эллисон относилась именно к такой породе людей. Катастрофа, даже гибель
Фреда - это она понимала и с этим могла справиться. Отнести происходящее за
счет амнезии было бы очень удобно, во всяком случае Эллисон такое объяснение
вполне устроило бы. Но прошло уже почти полчаса. И никаких признаков
Военно-воздушных сил и спасательных партий.
Неожиданно Эллисон заметила, что шепотом перечисляет самые безумные
возможности объяснения того, что с ними могло случиться.
- Ты думаешь, мы оказались в каком-то параллельном мире, или на другой
планете.., или даже в будущем? - В будущем, где чуждая человечеству раса
выстроила на калифорнийском побережье серебряные замки размером с гору?
Квиллер пожал плечами, начал было что-то говорить, потом немного
подумал и неожиданно выпалил:
- Ты видела.., крест у края кратера? Эллисон кивнула.
- Он оказался очень старым, а буквы, вырезанные на нем, почти
невозможно прочитать, но я разглядел... Там было написано твое имя.., и
сегодняшнее число.
Только один крест и только одно имя. Эллисон Паркер и Ангус Квиллер
долго ничего не говорили друг другу.
Наступил апрель. Трое путников пробирались сквозь лес под ослепительно
голубым небом. Ветви деревьев качались на ветру, осыпая путешественников
крошечными ледяными капельками. Однако на уровне покрытой грязью дороги
воздух был теплым и неподвижным.
Вили шел по дороге, наслаждаясь силой, которая возвращалась в его тело.
Последние несколько недель он чувствовал себя просто замечательно. Раньше
после зимнего ухудшения ему на несколько месяцев становилось лучше, но этой
зимой ему было так плохо, что он даже начал сомневаться в том, что боль
когда-нибудь отпустит. Они покинули Санта-Инес три часа назад, сразу после
того, как прекратился утренний дождь. И все же Вили немного устал, хотя
весело отклонял все попытки спутников снова усадить его в повозку.
Время от времени путь шел вверх; тогда они оказывались выше уровня
деревьев и могли рассмотреть расстилающуюся перед ними дорогу. В горах на
востоке по-прежнему лежал снег, а на западе снег сошел, и их глазам
предстали зеленые, мокнущие под дождем леса, озеро Ломпок, раскинувшееся у
самого основания Купола, словно голубое зеркало, - и снова зеленый лес и
голубое озеро, только теперь отраженные в громадном, уносящемся в небо
зеркале, Покинув дом в горах. Вили чувствовал себя не в своей тарелке. Если
бы не Пол, путешествие было бы гораздо менее приятным. О том, что Пол
намеревается отвезти его на побережье, а затем отправиться с ним дальше, в
Ла-Джолла, Вили узнал за неделю. Нейсмит надеялся, что там парня смогут
вылечить. Вили был очень возбужден и нервничал от одной лишь мысли о том,
что он снова станет здоровым. Но только после встречи с Джереми Каладзе в
Санта-Инес, Вили понял, какой необычной будет первая часть их путешествия.
Он пытался незаметно рассмотреть юношу. Джереми болтал обо всем, что
попадалось на глаза - то забегая немного вперед, чтобы показать им необычный
камень, появившийся на дороге неизвестно как, то отставая от повозки
Нейсмита, чтобы рассмотреть что-то особенно интересное. Они были знакомы уже
целый день, а Вили все никак не мог определить, сколько же Джереми лет.
Только очень маленькие дети в Нделанте не стеснялись столь открыто
демонстрировать свою непосредственность. С другой стороны, Джереми был
двухметрового роста и отлично играл в шахматы.
- Да, сэр, доктор Нейсмит, - сказал Джереми - он был единственным
человеком, который при Вили называл Пола доктором, - полковник Каладзе тоже
путешествовал по этой дороге. Это было ночью, и они лишились трети батальона
"Красная стрела", но мне кажется, русское правительство считало, что эта
дорога может оказаться важной. Если бы мы с вами спустились всего на
километр вот в эту низину, то увидели бы такую громадную кучу старых военных
автомобилей, какой вы и представить себе не можете. У них не раскрылись
парашюты.
Вили посмотрел в том направлении, куда показывал Джереми, но не увидел
ничего, кроме буйно разросшихся зеленых кустов и едва различимой тропинки. В
Лос-Анджелесе старики любили поговорить о славном прошлом, однако Вили
показалось странным, что здесь, где сейчас царил мир, была похоронена война,
и что этот мальчик говорил о древней истории так, словно все произошло
только вчера. Его дед полковник Николай Сергеевич Каладзе командовал русским
воздушным десантом, сброшенным еще до того, как стало известно, что Мирная
Власть (тогда еще безымянная организация, состоящая из политиков и ученых)
сделала военные действия невозможными.
Задание "Красной стрелы" состояло в обнаружении и разгадке тайного
оружия - силового поля, только что изобретенного американцами. Довольно
быстро выяснилось, что американцы сами не знают, как относиться к странным
серебряным пузырям, которые начали появляться необъяснимым образом, иногда
предотвращая взрывы бомб, но чаще всего уничтожая важные военные объекты.
В этом хаосе, когда все проигрывали в Войне, которой никто не начинал,
русские военно-воздушные силы и американская армия вели свою собственную
войну, используя оружие, склады которого оказались постепенно под пузырями.
Конфликт продолжался несколько месяцев, становясь все менее напряженным,
пока не свелся к тому, что обе стороны прибегли к использованию
исключительно стрелкового оружия. В этот момент, словно по мановению
волшебной палочки, появилась Мирная Власть, которая объявила, что их
единственная цель - всеобщий мир, и взяла на себя ответственность за
производство силовых полей-пузырей.
Остатки русского десанта ушли в горы и укрылись там, в то время как
нация, на которую они напали, начала приходить в себя. А затем пришло время
бактериологического оружия - Мирная Власть утверждала, что его применили
американцы в последней попытке сохранить независимость. Русские партизаны
сидели и ждали, когда возникнет подходящая возможность вступить в бой.
Однако такая возможность так и не представилась. Миллиарды людей погибли, а
рождаемость в годы, последовавшие за Войной, резко упала. Русские,
укрывшиеся в горах, состарились, теперь они возглавляли лишь небольшие
разрозненные группы.
Однако полковник Каладзе попал в плен (хотя его вины в этом не было)
еще до того, как страну наводнили вирусы, когда еще функционировали
госпитали. Там он познакомился с медсестрой, на которой впоследствии
женился. Пятьдесят лет спустя ферма Каладзе занимала сотни гектаров земли
вдоль южной границы Купола, под которым исчез Ванденберг. Это было одно из
немногих мест в Центральной Америке, где росли бананы и какао-бобы. Двойной
солнечный свет имел удивительную интенсивность, а огромный купол создавал в
атмосфере препятствие, вызывавшее обильные осадки. На полях фермы выпадало
250 сантиметров дождя в год - и это на земле, где раньше дожди шли редко.
Так Николай Сергеевич Каладзе, родившийся в Грузии, превратился в самого
обычного полковника из Кентукки.
Большую часть этих сведений Вили узнал из непрекращающейся болтовни
Джереми.
После полудня они остановились, чтобы поесть. Несмотря на внешнюю
мягкость, Джереми был охотником-энтузиастом, хотя и не очень опытным. Ему
потребовалось несколько выстрелов, чтобы попасть в одну птицу. Вили
предпочел бы есть то, что они взяли с собой, но он посчитал, что неприлично
отказываться от добытой дичи. Всего шесть месяцев назад ему бы и в голову не
пришло принимать в рассмотрение соображения вежливости.
Они двинулись дальше, правда, теперь энтузиазм заметно утих. Это был
кратчайший путь на ферму "Красная стрела", но все равно переход от
Санта-Инес занимал десять часов. Учитывая, что в дорогу пустились довольно
поздно, им скорее всего придется ночевать на этой стороне озера Ломпок, а уж
потом переправляться на пароме.
Болтовня Джереми начала слабеть по мере того, как солнце стало
клониться к Тихому океану, и у них за спиной появились двойные тени. В
середине длинного монолога о прелестях его многочисленных подружек Джереми
обернулся и посмотрел на Нейсмита.
- Знаете, сэр, - негромко проговорил он, - по-моему, кто-то идет следом
за нами.
Старик, казалось, дремал, позволяя своей лошади Берте самой выбирать
дорогу.
- Знаю, - отозвался он. - Они находятся почти в двух километрах позади.
Если бы у меня было побольше снаряжения, я бы мог сказать точнее. Похоже,
преследователи двигаются пешком, причем немного быстрее, чем мы. Всего их от
пяти до десяти человек. Нас догонят еще до наступления ночи.
И несмотря на то что вечер был совсем не холодным, Вили почувствовал,
что дрожит. Рассказы Джереми о русских бандитах не шли ни в какое сравнение
с тем, что он видел, когда жил в Нделанте, но и они были достаточно
пугающими.
- Вы можете связаться с встречающей стороной, Пол?
- Не хочу выходить на связь, - пожав плечами, ответил Нейсмит. - Боюсь,
это лишь подстегнет нападение. Ближе всего к нам находятся родственники
Джереми, но даже на очень быстрой лошади они доберутся сюда только за
несколько часов. Придется обойтись своими силами.
Вили сердито посмотрел на Джереми, ведь это его дальние родственники -
те самые, о которых он болтал весь день, - ведут за ними охоту. Широкоскулое
лицо мальчишки было бледным.
- На самом деле это все была пустая болтовня - никто не видел бандитов
в здешних краях.., уже очень много лет.
- Знаю, - прошептал Нейсмит. - Тем не менее нас определенно кто-то
преследует.
Он посмотрел на Берту, словно пытаясь решить, есть ли у них
какой-нибудь шанс оторваться от преследователей, явно путешествовавших
пешком.
- Насколько надежно твое ружье, Джереми? Молодой человек поднял оружие.
Если не считать вычурного телескопического прицела и довольно короткого
дула, оно показалось Вили самым обычным: автоматическая восьмимиллиметровая
винтовка, какими пользуются все в Нью-Мексико, тяжелая и простая. Очевидно,
десятизарядная. С таким коротким дулом не может бить точнее, чем пистолет.
Вили несколько раз удалось избежать пули из такого ружья, когда в него
стреляли с расстояния сто метров.
Джереми ласково погладил ружье. Ему явно были неизвестны эти факты,
потому что он сказал:
- Отличное ружье.
- А патроны?
- По крайней мере одна обойма. Нейсмит криво усмехнулся.
- Коля балует вас, молодежь. Впрочем, меня это не касается... Ладно. -
Казалось, он принял решение. - Все будет зависеть от тебя, Джереми. В часе
ходьбы отсюда есть тропинка, которая уходит на юг. Нам надо добраться до нее
еще до того, как стемнеет. Если идти по этой тропинке примерно полчаса, то
наткнешься на пузырь. Оттуда видна ваша ферма, она находится на прямой
линии. А пузырь внесет смятение в ряды наших "друзей" - если, конечно,
территория, расположенная так близко к побережью, им не знакома.
На лице Джереми появилось удивление.
- Конечно. Мы знаем про тот пузырь, но откуда о нем знаете вы? Он же
совсем маленький.
- Не важно. Я люблю ходить в походы. Будем надеяться, что
преследователи не помешают нам до него добраться.
Они шли по дороге, и теперь даже Джереми молчал. Солнце находилось
прямо впереди. Оно сядет за Ванденбергом. Отражение в Куполе поднималось все
выше, словно стремилось соприкоснуться с настоящим солнцем в тот момент,
когда оно станет опускаться за горизонт. Воздух здесь был гораздо теплее, а
зелень интенсивнее, чем обычно. Вили не слышал погони, о которой говорили
его друзья.