Воронкова Любовь Федоровна. Собрание сочинений в трех томах (Том 1, Повести и рассказы)

   Таня подбежала к окну. Кругом всё белое: и земля, и крыши, и деревья. Солнце только встаёт, и там, где протянулись его косые лучи, снег стал совсем розовым. И дымки над крышами розовые. И на заснеженных берёзовых ветках розовые искорки горят.
   - Зима! - Таня засмеялась от радости. - Вот теперь с горки покатаемся! В снежки поиграем!
   На низкую изгородь спустилась сорока. Красивая, чистая, в чёрной шубке, в белом фартучке. Села и начала стрекотать - видно, ей тоже понравилось, что снег выпал. Но тут из своей конуры выскочил Снежок и с лаем бросился ловить сороку. Сорока уже давно улетела, а Снежок всё бегал по снегу и звонко лаял - ему-то, конечно, нравилось, что кончились дождь да слякоть. А зимний мороз Снежку не страшен - вон у него шуба-то какая!
   Таня стояла у окна и смеялась, глядя, как её лохматый пёс прыгает по свежему пушистому снегу. А потом немножко затревожилась.
   - Ой, бабушка, - сказала она, - сколько снегу-то! И как только мы в школу пойдём? Все увязнем.
   И ни за что не дойти бы ребятишкам до школы, - столько снегу навалило за ночь! Но председатель сказал Таниному дедушке, чтобы запряг лошадь в большие сани-розвальни и отвёз их. Большие ребята не стали дожидаться лошади, пошли пешком. А маленькие ребятишки всей гурьбой забрались в сани со своими сумками и ранцами.
   Дедушка запряг самого сильного жеребца, Весёлого.
   - Ему тоже пробежаться полезно, - сказал дедушка, - а то стоит в стойле, со скуки пропадает!
   Жеребец побежал было рысью, да скоро приостановился: тяжело ему бежать по рыхлому снегу. А ребятишки сидели в санях, держались друг за друга и смеялись. Весело было ехать всем вместе по снежной дороге!
   В большую перемену Ариша Родионова выбежала со своими ребятами-октябрятами на улицу поиграть в снежки. Кинула два-три снежка, сразу раскраснелась. Но потом поглядела вокруг: на белую улицу, на белые крыши, на белые деревья - и призадумалась. Снежки летели в Аришу со всех сторон, но она будто не замечала.
   - Послушайте, ребятишки, что я думаю, - сказала она. - Видите, сколько снегу-то навалило? Всё закрыло кругом - и землю и деревья. В такую снежную зиму птицам очень плохо: им совсем негде добывать корм. Птицы на нас с весны до осени работают - всяких жуков, личинок истребляют, берегут наши сады. Значит, и мы должны им помочь в трудное время, им нужны кормушки.
   - Да ведь у нас есть кормушки около школы! - сказал Митя Колечкин.
   - И корму каждый день даём, - добавила Таня.
   - Птиц много, а кормушек мало, - ответила Ариша, - вот если бы у всех дворов кормушки были! Чтобы у каждого пионера и у каждого октябрёнка дома своя кормушка была... Побегу Насте скажу!
   Насте Кузнецовой очень понравилось Аришино предложение. Она в этот же день после уроков собрала всех октябрят и всех октябрятских вожатых. Собрание продолжалось ровно десять минут. А что долго разговаривать? Вопрос ясный: зима круто завернула, птицы в беде, а друзей в беде оставлять нельзя.
   Когда ребята шли из школы домой, то у них только и разговору было что о кормушках.
   - Я живо кормушку сделаю, - сказал Митя Колечкин, - это мне недолго!
   - И я сделаю! - закричал Гриша Чайников. - Я что, гвоздя не сумею забить, что ли?
   - А мне дедушка сделает, - сказала Таня.
   - А мне отец, - сказала Алёнка.
   - Федя, а ты чего молчишь? - спросила Таня. - Тебе кто кормушку сделает?
   - Я сам сделаю, - ответил Федя.
   - Ну да! Сделает! - засмеялась Алёнка. - Такой ленивый!
   - Может, к весне соберётся, - подхватил и Митя. - Уж сказал бы ребят попрошу!
   - Я сам сделаю, - повторил Федя.
   Таня, как только пришла домой, ещё с порога закричала:
   - Дедушка, дедушка, надо кормушку птицам делать!
   - Чего ты кричишь? - остановила её бабушка. - Деда дома нет. В район уехал.
   - Уехал? - Таня чуть не заплакала. - А когда же приедет?
   - На собрание уехал. Всех животноводов позвали на собрание. Приедет поздно, а то, может, и заночует в районе.
   - А как же моя кормушка? Тогда, бабушка, давай с тобой сделаем кормушку!
   Но бабушка только отмахнулась:
   - Не умею я никакие ваши кормушки делать. Дед приедет завтра, так и сделает.
   "Завтра!" Все ребята сегодня будут делать, а мне до завтра ждать! А я же командир!
   Таня бросила сумку с книгами и выбежала на улицу. Бабушка достала чугунок из печки, хотела Тане налить супу. Оглянулась, а Тани уже и след простыл.
   - Вот беспокойный-то командир! - сказала бабушка и поставила чугунок обратно.
   А Таня побежала к Алёнке. Может, Алёнкин отец и Тане кормушку сделает? Но Алёнка сама бежала ей навстречу.
   - Отец с дровами на станцию поехал! Пускай твой дедушка и мне кормушку подвесит!
   - Да, дедушка! - только и смогла сказать Таня.
   Тут к ним подошёл Дёмушка:
   - А я бы какую хочешь кормушку сделал!
   Но Алёнка отмахнулась от него:
   - Ты сделал бы! Ложку и то в руке держать не умеешь. Сейчас обедал, так облился весь.
   - А пойдём к нашим ребятам! - сказала Таня. - Может, они и нам сделают?
   Таня и Алёнка пошли к Мите Колечкину. Дёмушка - за ними. Снежок тоже. Так все и отправились.
   Но Мити Колечкина дома не оказалось.
   - Он к Чайниковым пошёл, - сказала старшая Митина сестра.
   Таня и Алёнка пошли к Чайниковым. Дёмушка опять за ними. А позади всех - Снежок.
   Но и у Чайниковых ребят не оказалось. И совсем никого у них не было дома, дверь на замке, а ключ около двери на гвоздике.
   - Куда же они пошли? - сказала Алёнка. - Давай следы посмотрим!
   Но в это время пошёл снег. Такой крупный, густой пошёл снег, что словно завесило всё кругом: и неба не видно, и деревьев не видно. И дороги тоже не видно, сразу застлало её пушистой белизной. Как-то всё притихло в деревне, и в полях за деревней тоже притихло.
   - Вот так снег! - сказала Таня и остановилась.
   - Пойдёмте домой, - позвала присмиревшая Алёнка, - а то нас тут снегом занесёт!
   Снежок тоже присмирел. Он стоял возле Тани, смотрел на неё и словно спрашивал:
   "Ну, чего ж ты стоишь? Домой надо!"
   Но Таня сказала:
   - А что нам домой бежать? Не в поле, не заблудимся. Пошли к Феде Валькову - наверно, ребята давно уже там!
   Таня не ошиблась: и Митя, и Гриша Чайников были давно у Валькова. А у Феди уже кормушка на берёзе висит. Она висит на сучке, на четырёх верёвочках. А одна верёвочка спущена вниз, на крыльцо, за перильце привязана. Отвяжешь её - кормушка спустится. Потянешь - кормушка поднимется.
   - Ой как хорошо сделали! - сказала Таня. - А у нас дедушка в район уехал!
   - Чайников, это ты сделал? - спросила Алёнка.
   - Как бы не я, - хмуро ответил Гриша, - у меня чего-то не получается.
   Таня взглянула на Митю: значит, он? Но Митя стоял, молчал и глядел куда-то в сторону.
   Тогда Таня оглянулась на Федю:
   - Отец тебе сделал, да?
   А Федя ответил:
   - Я сам сделал.
   - Ты сам? - удивилась Алёнка.
   А Федя спокойно повторил:
   - Сам. Давай и тебе сделаю.
   - Ну вот, я же говорила, что Федя не ленивый, - обрадовалась Таня, он только не смелый! Ребята, давайте все вместе кормушки делать! И Мите, и Грише, и Алёнке, и мне. Федя будет показывать и помогать. А мы делать!
   - Давайте! - согласился Гриша. - Пускай Федя показывает.
   Ребята так и сделали - принялись за работу все вместе.
   Не прошло и двух дней, а у всех октябрят из Таниной звёздочки уже висели во дворах птичьи кормушки. Кое-где Танин дедушка помог. Кое-что Ариша Родионова подсказала.
   И мало того. Повесили кормушки и ребятишкам из других звёздочек, которые жили по соседству. Правда, Алёнка и Митя не хотели делать кормушки другим ребятам:
   - Пускай у них кормушек не будет. Зато наша звёздочка станет лучше всех!
   Но Таня сказала:
   - А разве мы из-за этого кормушки делаем? Ведь мы кормушки делаем потому, что снег кругом, а птицам есть нечего!
   ПТИЦЫ ГОВОРЯТ СПАСИБО
   Уходя утром в школу, Таня всегда говорила бабушке:
   - Бабушка, будешь кур кормить - положи и птичкам немножко. Ладно, бабушка?
   - Да уж положу, положу, - отвечала бабушка, - беги в школу-то, беспокойный ты командир!
   А когда Таня приходила из школы, то собирала всякий корм для птичек крошки со стола, варёную картофелину, кусочек мяса, если у кого остался, или каши. А потом добавляла рябины, ясеневых семян, которые они осенью принесли из лесу. И всё это несла в птичью кормушку. Никогда не забывала покормить птиц.
   Сегодня воскресенье, в школу идти не нужно. Сегодня Таня пошла сама кормить кур. А заодно и птиц.
   Стоял тихий снежный денёк. Солнце брело где-то за светло-серыми облаками, которые тянулись по небу, словно мягкие льняные волокна. Солнце подкрашивало их розовым светом и просеивалось сквозь них на чистые сугробы, на деревья, покрытые инеем.
   Таня накормила кур. Положила корму в птичью кормушку. А потом остановилась около палисадника, о чём-то задумалась, и сама не знала о чём.
   Вдруг тоненький голосок раздался среди мягкой белой тишины:
   "Пинь-пинь!.."
   Таня встрепенулась: кто это у неё сегодня будет в гостях?
   Она тихонько подошла поближе, спряталась за большую берёзу и стала глядеть.
   Гостей оказалось много. Были тут и синички, и воробьи, и тупоносые снегири в красных рубашках... Снег на деревьях птицам хуже всего: ни ягод, ни семян на ветках не найдёшь.
   "А сколько ещё их, бедных, летает по лесу! - подумала Таня. - Ничего найти не могут. И не знают, что у нас для них кормушки есть. И что из рогаток в них никто не стреляет. Ой, а кто же это ещё прилетел?"
   На кормушку опустилась какая-то совсем незнакомая птица. Она была нарядная, пёрышки на груди и на крыльях красноватые, а на голове пушистый хохолок. Птичка опасливо поглядела в одну сторону, в другую видно, боялась, как бы не появился откуда человек.
   А человек в это время стоял за берёзой и глядел на неё. Но птичка не видела Таню. Она оглянулась ещё разок и принялась вместе с другими клевать корм.
   Таня затаила дыхание. И всё тянулась потихоньку из-за берёзы - ей хотелось поближе разглядеть эту хохлатую птицу.
   Вдруг, откуда ни возьмись, в палисадник вбежал Снежок. Он бросился к Тане и залаял от радости. Да так звонко залаял, что все птицы с кормушки взвились разом и улетели.
   - Кто тебя звал сюда? - закричала на Снежка Таня. - Видишь, что наделал?
   Снежок вяло завилял хвостом и поглядел на Таню: ну, а что он сделал плохого? Он ведь просто обрадовался!
   Тане стало жалко Снежка. И так уж она его совсем забросила. Раньше Снежок всегда ходил с ней вместе - и в поле, и на луг, и на речку. А как стала Таня учиться в школе, так Снежок всё один да один. Таня погладила его.
   - Ну ладно. Пойдём к ребятам на гору. Только вот птичку с хохолком не дал разглядеть!
   Снежок снова повеселел. Лохматый хвост его закрутился кольцом. Снежок принялся прыгать и хватать Таню за рукава, за варежки. Таня взяла салазки, выбежала на улицу, Снежок - за ней: ну всё, как раньше, когда Таня не ходила в школу. Он прыгал вокруг Тани, убегал вперёд, а потом изо всех сил мчался обратно и всё заглядывал ей в глаза, словно спрашивал: "А куда мы идём? А в какую сторону мне мчаться?"
   Таня зашла за Алёнкой, и они отправились на гору, Снежок теперь понял, куда они идут, и помчался по белой дороге.
   На горе было шумно, весело. Сколько есть в колхозе ребят, все, видно, собрались здесь. Санки мчались одни за другими с крутой горбатой горы, ребята кричали, смеялись, а некоторые визжали от страха. Лёд на горе так блестел на солнце, что глазам было больно.
   Таня и Алёнка подошли к горе и остановились.
   - Ух, как раскатали! - сказала Алёнка. - Один лёд.
   - Что, забоялись? - крикнул им Юрка председателев. - Эх вы, пичужки!
   - "Пичужки"! - обиделась Таня. - А сам и вовсе весь в снегу!
   - Стоят, боятся! - крикнул Дёмушка. - Да им санками не управить!
   - Зато ты управил, - засмеялась Алёнка, - только что из сугроба вылез!
   - Во, как Зеленин помчался! - сказал Юрка. - Сейчас и я так же! Э-гей!
   Он бросился в свои санки и полетел с горы.
   - Я тоже! - сказал Дёмушка. - Э-гей!
   Он поправил шапку и так же, как Юрка, бросился в санки и помчался вниз.
   - А вы что же? - крикнула Тане Ариша Родионова. - Глядите, как я буду санками править, и вы так же!
   И Ариша понеслась вслед за Дёмушкой.
   - Давай и мы! - решилась Таня. - Алёнка, садись!
   Ух, как ринулись санки с ледяного бугра! Снежная пыль била в лицо, сердце замирало. Кусты по сторонам летели вверх, на гору. А ракиты, что в овраге, над речкой, мчались навстречу. Теперь править, править надо, чтобы санки к речке не проскочили!..
   Но куда там, к речке! Санки вдруг свернули да прямо в сугроб. Таня и Алёнка оказались в снегу. Они подняли головы и поглядели друг на друга. А потом засмеялись и начали выбираться из сугроба. Но тут подскочил к ним Снежок, начал играть с ними и никак не давал встать и отряхнуться.
   Еле-еле выбрались подружки на гору. Поехали снова - и опять в сугроб, на потеху ребятам!
   Но зато в третий раз наловчились править. Доехали до самой речки и остановились под ракитами. Вот попробуй, подразни-ка их теперь!
   Долго катались ребятишки с горы. Щёки у всех стали красные и руки красные - в варежках жарко!
   А глупый Снежок совсем запыхался. Он ни за что не хотел отстать от Тани и Алёнки. Подружки с горы - и он за ними мчится! Они санки на гору тащат - и он рядом плетётся, высунув язык. Да ведь и то сказать - неужели ему в такой день в конуре одному сидеть?
   Таня пришла домой, когда уже стемнело и в избах зажглись огни.
   Мать, как увидела Таню, так и всплеснула руками:
   - Ох, дочка, на кого же ты похожа! И вся-то ты в снегу, и варежки хоть выжми. Наверно, и в валенках вода хлюпает!
   - Раздевайся живо! - прикрикнула на Таню бабушка. - Снимай валенки да на печку!
   Таня не спорила. Варежки и правда были совсем мокрые, а в валенках и в самом деле вода хлюпала. Она живо разделась, пальто повесила на свой гвоздик, который для неё прибил дедушка. Валенки поставила на печку. И сама туда же забралась.
   - Смотри не засни там, - сказала мать, - а то ужин проспишь.
   - Во сне поужинает, - отозвался дед.
   Сон тотчас начал одолевать Таню. Ласковое тепло сразу охватило её, глаза начали закрываться. Всё ещё мелькали перед глазами санки, снег, ребячьи лица, ракиты, Снежок... Слышались голоса. Но постепенно эти голоса становились всё тише, удалялись куда-то. И вот уже Таня стоит в белом палисаднике, а на её птичьей кормушке сидит птичка с красноватым хохолком и поёт тоненьким голосом...
   Но это не птичка пела. Это пел на столе самовар, пел-распевал и пускал пар под потолок. И мать звала Таню:
   - Вставай ужинать!
   Таня слезла с печки.
   - Дедушка, - спросила она, - а какая это птичка сегодня ко мне прилетала? Красненькая с хохолком?
   - Я её видел, - ответил дед. - Это свиристель. Видно, совсем голодно в лесу, коли в деревню прилетела.
   И, немного погодя, дедушка сказал:
   - Это хорошо, товарищ командир, что твои октябрята кормушки поразвесили. Посмотрел я сегодня, как у тебя птицы обедали. Поели они, а потом сидели на ветках и всё щебетали что-то. Наверно, говорили тебе спасибо. Не иначе!
   ВОТ И КАНИКУЛЫ
   И как это быстро пролетело время! Кажется, что зима совсем недавно наступила, а уже и Новый год на дворе.
   Когда Таня была маленькая, она всё хотела увидеть - как это Новый год приходит? Даже на улицу выходила поглядеть, не идёт ли Новый год по дороге. Вот какая она тогда была смешная.
   И как же плакала тогда Таня, что ребята-школьники не взяли её в школу на ёлку.
   А нынче - вот она, эта ёлка, стоит разукрашенная посреди большого класса. И Таня с Алёнкой вместе со всеми октябрятами ходят вокруг ёлки и поют песню:
   - В лесу родилась ёлочка,
   В лесу она росла.
   Зимой и летом стройная,
   Зелёная была.
   Таня пела песенку, а сама глаз не могла отвести от ёлки. Сколько на ней разных игрушек! Тут и рыбки, и слоники, и звёзды, и снегурочки... А какие шары - они словно светятся своим светом - жёлтые, красные, зелёные. А бусы переплетались на зелёных ветках, словно радужные пузырики, и каждая бусинка сияет и сверкает. А какая звезда горит на верхушке! Словно красный огонёк, у которого пять лучиков.
   Ребята пели, плясали, читали стихи. Таня тоже выступала. Они с Федей Вальковым разучили басню Крылова "Стрекоза и Муравей". Ариша нарядила Таню Стрекозой, прицепила ей зелёные крылья из прозрачной бумаги. А Феде сделала из картонки чёрный панцирь. Но, когда подошла очередь выступать, Федя пропал.
   Ариша рассердилась:
   - Вот какой недисциплинированный человек этот Федя Вальков! А ещё октябрёнок!
   Но Таня вступилась за Федю:
   - Он дис... он диспли... Ну, он хороший, только несмелый. Он просто от страха куда-нибудь спрятался!
   Все стали искать Федю. А он и в самом деле спрятался. Забился в угол за шкаф и стоит там с чёрным муравьиным панцирем на спине.
   - Смотрите, вот он! - закричал Митя. - Будто и правда муравей какой, стоит притаился!
   Марья Васильевна подошла к Феде, взяла его за руку и подвела к ёлке.
   - Ты же очень хороший ученик, Федя, - ласково сказала она, - и октябрёнок ты хороший, и голос у тебя звонкий, чего же ты спрятался?
   Федя стоял весь красный от смущения и не знал, что ему делать. Но тут выручила Таня. Она стала рядом с Федей и громко начала:
   - Попрыгунья Стрекоза
   Лето красное пропела;
   Оглянуться не успела,
   Как зима катит в глаза.
   Федя вторил ей чуть слышным голосом, только что губами шевелил. А когда в самом конце ему пришлось отвечать Стрекозе, так он еле прошептал:
   - Ты всё пела? Это дело:
   Так поди же, попляши!
   - Громче! - закричали ребята, которые стояли сзади. - Не слыхать ничего!
   Федя перевёл дух и повторил звонко и отчётливо, так, что всем стало слышно:
   - Ты всё пела? Это дело:
   Так поди же, попляши!
   Тут все засмеялись и весело захлопали Тане и Феде. Федя улыбнулся, а Таня засмеялась:
   - Ну вот, а ты всё боялся!
   Как будто сама-то она нисколечко не боялась!
   В каникулы каждый день - праздник. Что хочешь, то и делай. Можно и с горы покататься, и в снежки с ребятами поиграть, и радио послушать, и книжку почитать!
   Таня думала, что если ей в школу не ходить, так и времени девать будет некуда. Но оказалось, что его и теперь не хватает. Денёк пробежит не увидишь как.
   Кажется, давно ли утро заголубело в окнах и солнце засверкало искорками на сугробах? А вот уж и сумерки бредут, и фонари зажглись на улицах.
   Эти каникулы были особенно весёлыми. Наверно, потому они были весёлыми, что все ребята-октябрята очень подружились, играли все вместе и на санках с горы катались вместе.
   И наверно, ещё потому было так весело, что старшие ребята, школьники-пионеры, тоже не забывали про маленьких. Они играли в "гори-гори ясно" и в другие игры и всех маленьких в игру принимали.
   Но вот и каникулы кончились. Завтра в школу.
   Таня с вечера уложила свою школьную сумку и пришила чистый воротничок к своему коричневому платью.
   - Что, не хочется небось в школу-то? - сказала бабушка. - Привыкла гулять.
   Хочется или не хочется? Таня задумалась на минутку. И улыбнулась:
   - Хочется!
   Ей и правда уже хотелось в школу. Она соскучилась по своему классу. И по Марье Васильевне соскучилась. Да, пожалуй, и по урокам тоже - ведь учиться не так уж трудно, если быть внимательной!
   Весело, с песнями отправились ребята на другой день в школу. Отдохнули за эти дни, набегались, наигрались. За парту пора.
   Всех дружней, всех веселей шли ребята из Таниной звёздочки. Все умытые, причёсанные, с чистыми воротничками. Даже у Гриши Чайникова был чистый воротничок и руки чистые.
   В этот день грустным был только Снежок. Он стоял и глядел, как уходили ребята. Не на гору, не в лес, не в клуб они уходили. А уходили в школу. Уходили по той дороге, куда Снежку бегать за ними не велено.
   - Ну, чего загоревал? - сказал дед, проходя мимо. - Придёт твоя хозяйка. Что, у тебя и дел больше нет, как только за ней бегать?
   Снежок посмотрел на деда, замахал хвостом и тотчас увязался за ним, на скотный. Снежок не терпел одиночества!
   В О Л Ш Е Б Н Ы Й Б Е Р Е Г
   КАК ЭТО НАЧАЛОСЬ
   - Мне сегодня ночью будет жутко одной на озере, - сказала Феня. - Моя сменщица Катя простудилась, не может дежурить.
   - Возьми Алексея, - посоветовала мать, - всё-таки живая душа.
   Лёня тут же бросил чурку, которую обстругивал ножом. Он хотел сделать ракету и слетать на Луну. Но если надо идти на озеро, то он готов.
   Мать велела ему захватить одежонку, потому что вечером на озере холодно. А Фене подала корзиночку с едой.
   - На двоих еды давай, - сказал Лёня, - а то вдруг не хватит!
   - На троих дала, - успокоила его мать, - только смотрите за утками хорошенько, рот не разевайте.
   - Не разинем, - ответил Лёня.
   И первым вышел на улицу. Он ведь и без сестры знал, где озеро.
   ЧТО СКАЗАЛИ УТКИ
   Феня и Лёня пришли к озеру, сели в лодку и переплыли на другой берег.
   Тут на берегу, на прибрежном песке, толпилось множество белых уток.
   Они были такие белые, словно только что выкупались в сметане.
   - Штук сто будет, - сказал Лёня. - Сейчас сосчитаю.
   - Лучше и не берись, - ответила Феня, - их не сто штук, а сто раз по сто. Ты до стольких и считать не умеешь.
   Феня пошла в кладовую готовить уткам корм. А Лёня уселся на берегу и стал смотреть на уток.
   Утки не обращали на него внимания. Одни дремали на тёплом песке, другие качались на воде, на светлых зыбульках, третьи ныряли под воду, ловили кого-то... И всё время что-то лопотали, переговаривались между собой.
   - Эх, скучища! - вздохнул Лёня. - И чего тут делать, на озере? Искупаться, что ли?
   В это время к воде подбежала одна уточка и закричала:
   - Не уплывайте далеко, не уплывайте! Это опасно!
   - Почему? Что такое? - затревожились утки и столпились вокруг неё.
   Уточка оглянулась на воду и негромко сказала:
   - Говорят, в озере появилась выдра!
   - Где выдра? - спросил Лёня.
   Уточка опять оглянулась на озеро:
   - Говорят, около острова!
   - Эх! - сказал Лёня. - Дремать некогда.
   Он встал, подбежал к лодке и столкнул её на воду.
   Феня вышла из кладовой.
   - Куда это ты собрался? - закричала она.
   - В озере выдра появилась! - ответил Лёня. - Еду на остров выдру искать!
   - Да кто это тебе сказал?
   - Утки сказали!
   - Уже придумал! Никакой выдры здесь нет. И смотри, опрокинешь лодку тебе достанется!
   Лёня взял весло и поплыл на остров искать выдру. Лодочка была лёгкая и сама шла по гладкой воде.
   ЛЁНЕ ВСТРЕТИЛСЯ КТО-ТО ЛАСКОВЫЙ
   Островок был совсем маленький. Но деревья здесь толпились так тесно, словно лучшего места они не нашли на всей земле.
   Лёня привязал лодку и шагнул было на берег. Но тут зашумели камыши, зашелестели кусты:
   - Не пропускайте его! Не пропускайте его!
   Камыши легли на берег, загородили дорогу. Кусты протянули друг к другу ветки, словно за руки взялись.
   А деревья раскинули кроны, и стало на острове совсем темно.
   - Почему вы не пропускаете меня? - спросил Лёня.
   - Ты будешь разводить костёр, - зашелестели кусты, - ты сделаешь пожар! Мальчишки всегда делают пожары!
   - Вовсе нет! - сказал Лёня. - У меня даже и спичек-то нету!
   - Значит, ты будешь вырезать удочки и губить молодые деревца! зашумели деревья. - Мы с таким трудом растим свои ветки, свои листья и цветы, а вот такие мальчишки приходят и губят нас!
   - И тоже нет! - сказал Лёня. - У меня и ножика-то нету!
   - А тогда зачем же ты пришёл? - зашуршали камыши. - Искать птичьи гнёзда в наших зарослях?
   - Я не птичьи гнёзда пришёл искать, - сказал Лёня, - я хочу поймать выдру. Она здесь, на острове. Утки боятся её. И правильно, что боятся. Она ведь хватает их за ноги и утаскивает под воду!
   - А!.. А!.. А!.. - весело прошумели камыши, кусты и деревья. - Тогда иди!
   Камыши выпрямились, кусты приподняли ветки, деревья подняли кроны, и на острове стало совсем светло.
   - Только вот не знаю, какая она, - сказал Лёня. - Я её никогда, эту выдру, не видел. Может, вы мне скажете?
   - Не можем сказать, - прошелестело кругом, - мы сами её не знаем. Зайцев знаем, лисиц знаем, а выдры не знаем!
   - Ну ничего, - сказал Лёня, - как встречу её, так сразу узнаю! - И Лёня вошёл в чащу.
   Не прошёл Лёня и десяти шагов, как увидел какого-то милого зверька. Этот зверёк сидел на старом пне. Одет он был в тёмно-бурую шубку; пушистый хвост красиво лежал у ног, а маленькие глазки весело блестели.
   - Здравствуй, Лёня, - сказал зверёк. - Нравится тебе у меня на острове?
   - Очень даже, - сказал Лёня. - А откуда ты знаешь, как меня зовут?
   - Слышал, как тебя сестра называла.
   - А это что - твой остров?
   - Да. Это мой остров.
   - Ты здесь родился?
   - Н-нет, я не здесь родился. Я просто сюда пришёл и стал здесь жить. И это стал мой остров.
   - А как тебя зовут?
   - Ардыв.
   - Как, как? Ардыв?
   - Ну да. А чего ты так удивился? Тебе не нравится?
   Лёня постеснялся сказать, что такое имя ему не нравится.
   - Конечно... Всякие имена бывают. Только кто же тебя так назвал?
   - А я сам себя так назвал. Ты скажешь, что мы, звери, не умеем придумывать хорошие имена? Ну, уж если бы ты знал, как меня люди назвали, так... Тьфу, даже вспоминать не хочу!
   - А где же ты здесь живёшь? - спросил Лёня. - Что ты ешь в лесу?
   - Живу в своей норе, как все хорошие звери. А ем... Хи-хи... Я ем землянику. Ты любишь землянику?
   - А кто ж её не любит!
   Зверёк спрыгнул с пенька.
   - Тогда я тебе покажу полянку - вся красная от земляники, ступить негде! Пойдём?
   - Нет, - сказал Лёня, - я сейчас не могу. Я выдру ищу.
   Зверёк посмотрел Лёне в глаза:
   - А зачем она тебе?
   - Как - зачем? Ведь она злой разбойник! Она рыбу в озере ловит, птичьи гнёзда разоряет... А самое главное, уток хватает за ноги - и под воду! Да смотри, и тебе несдобровать. Утащит в воду, а ты небось и плавать не умеешь.