Страница:
Только теперь англичане почувствовали ту опасность, которая уже давно им угрожала. Они также спустили на воду свои корабли, часть которых уже крейсировала у берегов Нидерландов. Главная же часть флота находилась в Плимуте, под предводительством адмирала Чарльза Говарда. Между тем, все английское королевство, в том числе и католическая часть населения, поднялось, как один человек, на защиту своей королевы. Дворяне со своими фермерами и подданными и даже именитые лорды католического вероисповедания сплотились и соединенными силами предоставили в распоряжение Елизаветы, для ее личной охраны, 34 000 войска и 2000 лошадей. Когда королева появилась в Тильбери (в графстве Эссекс) в устье Темзы для того, чтобы их принять, у нее в наличии было еще 130 000 человек вооруженных и способных носить оружие, не считая военной силы, которую предоставил один только Лондон. Даже король Шотландии, Иаков VI, и тот предоставил все свои силы и себя самого в распоряжение Елизаветы.
31 июля англичане завидели вдали перед Плимутом плавучие башни испанской флотилии. Английский адмирал уклонялся от битвы. Испанцы повернули на восток, в направлении канала. Их паруса виднелись на протяжении семи английских миль. Английские суда последовали за ними и не раз им довелось померяться силой с испанскими судами. Но это были лишь незначительные стычки, после которых армада двинулась к окрестностям Кале с целью соединиться близ Дюнкирхена с военными силами герцога Пармского и, таким образом, приступить к осуществлению своего плана. Но этому соединению не суждено было состояться. Герцог Медина Сидония оказался недостаточно предусмотрительным и отважным для этой миссии. В Кале его встретил английский адмирал во главе 140 военных судов, и это количество ежедневно увеличивалось, благодаря царившему среди англичан энтузиазму. В ночь на 8 августа на испанскую флотилию двинулись восемь брандеров. С напряженным вниманием следили за ними с палуб оставшихся позади судов. Но вот темные воды вспыхнули ярким светом, раздались громкие, отчаянные крики на вражеских судах, и они бросились врассыпную, спасаясь каждый поодиночке, не думая о других. Таким образом рассеялся во все стороны храбрый флот, «Непобедимая Армада»!
Нидерландская медаль в память об Армаде, 1588 г.
Более чем простое чувство самообладания заставляло Филиппа II благодарить Бога за то, что не случилось еще более худшего. Казалось, уж что могло быть хуже гибели и посрамления «Непобедимой Армады»? Несомненно, искреннее и горячее его молитв были молитвы, возносившиеся к Богу из каждого дома ревностных протестантов и приверженцев Елизаветы. Отнятые у испанцев знамена были торжественно водворены в храме Св. Павла, а въезд Елизаветы в Лондон между шпалерами цеховых и сословных знаков этого города был настоящим триумфальным шествием. Поражение гигантского неприятельского флота, угрожавшего свободе протестантизма и английского народа, еще более усилило убеждение протестантов, что Божий Промысел на их стороне, что «Бог Всемогущ дуновением Своим (afflavit Deus) развеял врага, как прах».
Прежде чем приступить к истории смежного с Францией и Нидерландами Германского государства, начиная с 1555 года, мы обратим внимание на вышеупомянутые земли и на события, волновавшие их в период до 1618 года.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Вскоре повсеместно и во всех отношениях благоденствие Английского государства стало быстро разрастаться, даже несмотря на непрерывные военные действия. Авторитет королевы стоял очень высоко, она последние пятнадцать лет своего царствования властвовала так полно и безраздельно, как еще не властвовал до нее никто из ее предшественников на английском престоле, потому что никто менее нее не злоупотреблял этой властью. Вся сила ее могущества заключалась в умении выбирать себе сподвижников, оценивать их и ладить с парламентом, как с представителем народных интересов, тогда как именно нелады с последним и послужили поводом к роковому для ее преемников перевороту.
Лорд Вильям Бурлэй. По гравюре XVI в.
Стремление англичан к морским походам все возрастало. В 1577 году Мартин Фробишер совершил северо-западное кругосветное путешествие из Атлантического в Тихий океан. С 1577 по 1581 год Фрэнсис Дрейк совершил свое кругосветное плавание. В 1583 году сэр Вальтер Ралей, герой морских плаваний и предприятий, отвез в Северную Америку и поселил там первых ее колонистов, на земле, которую он захватил и которую в честь своей королевы-девственницы назвал Виргинией. В 1591 году одно английское судно впервые посетило берега Ост-Индии, а в 1600 году была выпущена льготная грамота, установившая торговые отношения с Ост-Индией, так называемого «Общества торговых предпринимателей». Таково было начало обширной торговой кампании, лишь в конце XIX века достигшей полного своего развития.
Граф Эссекс. Гравюра работы И. Грантома
Опасения сэра Сесиля оправдались: Эссекс не сумел повести переговоры с отважным и ловким героем мятежников, который требовал заключения договора, обеспечивавшего Ирландии почти полную независимость. Елизавета не согласилась на это, и Эссекс, бросив на время свое войско, прибыл к королеве в надежде уговорить ее подписать этот договор, при чем он особенно рассчитывал на ее расположение к нему. Но он упустил из виду то, что Елизавета прежде всего была царственной особой и, вдобавок, происходила из гордого дома Тюдоров. Он явился к ней неожиданно и вошел без доклада – эта неслыханная дерзость вывела ее из себя. Граф был арестован, лишился своих должностей и должен был высидеть у себя, взаперти, столько, сколько заблагорассудится ее величеству королеве. Это было еще очень легкое наказание, но и оно вызвало раздражение надменного царедворца. В нем зародилось безумное намерение с оружием в руках требовать от Елизаветы изменения ее системы государственного управления, и в феврале 1601 года, собрав в своем доме толпу вооруженных людей, он вознамерился поднять против нее весь город. Но повсюду были мир и тишина, и только он один был схвачен, уличен в государственной измене и предан позорной казни.
Казнь и разочарование в ее бывшем любимце, а также и подоспевший невыгодный и принудительный договор с Ирландией разом болезненно отозвались на здоровье почти семидесятилетней королевы. Силы ее стали быстро угасать, она видела, что смерть близится к ней поспешными шагами. Пора было подумать и о наследнике английского престола, хотя, по закону, в назначении его и не могло быть колебаний. Однако Елизавета, как ни были законны права последнего, не особенно жаловала этого будущего преемника своей власти, короля Шотландии, Иакова VI. Созвав совет, она все же официально указала на Иакова, как на сына Генри Дарнлея и Марии Стюарт. 24 марта 1603 года Елизавета скончалась. Так закончилось ее блестящее и достославное сорокапятилетнее царствование. Но и после смерти она еще как бы заботилась о славе своего государства, так как даже сама смерть ее послужила к его укреплению. Оба престола, шотландский и английский, соединились навсегда под властью одного, общего повелителя – Иакова VI, воцарившегося в Англии под именем Иакова I.
В декабре 1604 года Иаков созвал церковный собор в Хэмптонкорте и сам на нем председательствовал. Чрезвычайно довольный собой в этом отношении, он не раз высказывал мнение: «Кто не епископ – тот не король!» Ему особенно нравилось выражать свои убеждения в таких кратких, полупророческих изречениях. Но постепенно он до того начал ими увлекаться, до того сам подчинился им, что стал терять свои замечательные способности государственного деятеля. Опять-таки, следуя этим своим воззрениям, он не задумываясь грубо поступал с пресвитерианами, не ликвидировав возможности их столкновения с шотландцами, его старыми друзьями. Такой образ действия вызвал недовольство в кругу его подданных, а особенно соправителей, привыкших видеть у его предшественников более независимое направление в политике. Королю сохранили, как и всегда, его пошлинные доходы, так называемые «фунтовые и боченочные» деньги, до самого конца его царствования. Но его стремления ни в ком не нашли поддержки – ни в католиках, ни в протестантах.
Последствием этого заговора было то, что законы и правила, касавшиеся католиков, проживавших в английских владениях, стали еще строже и неумолимее, а почти все пойманные злоумышленники жестоко поплатились за свою дерзость – за свое преступное намерение. До этих пор Иаков слабо и довольно вяло продолжал антииспанскую политику своей великой предшественницы. После этого случая он примкнул к генеральным штатам и к Генриху IV, французскому и решительно стал на сторону противников Испании. Последней он не изменил и тогда, когда французский монарх пал от руки убийцы в 1610 году. Но, вероятно, на его политику оказало влияние еще и то обстоятельство, что в 1609 году испанцы заключили на двенадцать лет перемирие с теми из своих провинций, которые прежде не давались им в руки. Иаков установил также близкие отношения и с немецкими протестантами, выдав замуж за их пфальцграфа, курфюста Фридриха V, свою дочь, Елизавету. Для того, чтобы сблизиться также и с французским двором, английский король уже присмотрел там невесту для своего сына Генриха, принца Уэльского. К несчастью, в 1612 году этот молодой, богато одаренный умом и талантами, преданный протестантизму наследник неожиданно скончался, и отец его уже больше не сумел или не успел удержать свое видное место в антииспанской общеевропейской партии.
Последний период его царствования, с 1612 по 1625 год, по его собственной вине оказался внешне совершенно бесцветным и готовил его преемникам незавидную будущность.
Иаков I, король английский. Гравюра работы Криспена де Паса
Умная и рассудительная Елизавета не была скрягой, но умела разумно тратить деньги, которых у нее в запасе всегда было немало. Иакову же их никогда не хватало по причине необдуманного распределения денежных милостей, которыми он жаловал своих любимцев. В то время, как Елизавета не считала унизительным для своего сана и для своей власти выслушивать мнение мудрых и опытных советников, Иаков только и твердил о своей власти и мудрости, желая убедить всех и вся, что только ему – и ему одному – принадлежит законная и карательная безграничная власть.
В результате оказалось, что этот пришелец Английского государства, вместо осторожности и рассудительности, необходимых для человека еще не освоившегося с настоящими условиями и потребностями вверенной ему страны, действовал совершенно необдуманно, постоянно расходясь во мнениях с парламентом (1614г.). Иаков I так и не смог научиться жить с ним в ладу, потому и смог создать себе такие условия, чтобы народ и представители народных интересов питали доверие ко внешней или внутренней политике своего государя. Политику его в таких важных вопросах, как, например, положение в Германии, пожалуй, можно определить выражением, что он на одном луке натянул две тетивы: одной из них был его зять – протестантский курфюрст и его собственные протестантские убеждения, а другой – его стремления породниться с Испанией посредством брака сына своего – Карла.
Этим требованиям был дан должный ход и жертвой их, к сожалению, стал знаменитый писатель и ученый, лорд-канцлер Англии, Фрэнсис Бэкон. В 1620 году он получил еще звание «Веруламского», но в литературе он известен исключительно под своим первым именем. В 1621 году, когда только появился в печати его новый труд «Organum Novum», лорд-канцлер был уличен в двадцати двух случаях взяточничества и объявлен недостойным занимать не только этот высокий пост, но и место в парламенте. Бэкон и сам не отрицал своей виновности и только смиренно просил быть снисходительнее к нему, как к «лишней спице в колеснице».
Бэкон Веруламский.
Гравюра работы Хубрэкена с картины неизвестного художника
Король, в сущности, и не желал проведения слишком энергичной политики. В то время, как романтически настроенные иезуиты обагряли кровью свое торжество над захваченной ими Богемией, Иаков I в своем непомерном высокомерии прирожденного порфироносца, в душе которого царственные наклонности уживались с резкими противоречиями, только о том и думал, как бы женить на испанке сына своего, Карла. Он имел в виду сестру нового короля Испании Филиппа IV (с 1621 г.). По-видимому, Иакова I испанцы считали весьма недалеким, но он и сам отчасти дал этому повод.
В то время, как велись переговоры о браке, английское оружие лежало себе преспокойно в ножнах, тогда как Германское государство быстро шло от одного успеха к другому с помощью испанцев, которые отнимали части владений у зятя, дочери и внуков английского короля. Принц Уэльский и герцог Бекингем (Жорж Виллье), занимавший уже с 1615 года место королевского любимца, неожиданно появились инкогнито при дворе в Мадриде и провели там целых восемь месяцев. Но и это ни к чему не привело, и англичане были счастливы, когда их принц к ним вернулся, хоть и после неудавшегося сватовства.
Так как испанский проект окончательно провалился, то англичанам пришлось обратить теперь свои взоры в другую сторону. На этот раз дело увенчалось успехом и принц Уэльский был помолвлен с дочерью короля Франции Генриха IV, – Генриетой Марией, французской. Любимец короля, тщеславный, горячий человек, не сочувствовал испанской политике Иакова I, и вместе с парламентом придерживался стороны французов. С целью побудить своего повелителя окончательно порвать всякие отношения с Испанией, Бекингем сошелся с некоторыми из парламентских вождей, и созванный в 1624 году парламент вынудил короля совершенно отшатнуться от испанцев и примкнуть к французам. Однако дальнейшим целям государственного тщеславия и ловкости Бекингема не суждено было свершиться. В марте 1625 года скончался Иаков I, смерть которого мало огорчила его подданных – до того превратно понимал он задачи государственного управления. Противоречия в самом устройстве государства дошли уже до того, что и более умный и рассудительный человек, чем Иаков I, уже не смог бы предотвратить их гибельных последствий.
Мориц Оранский, штатгальтер нидерландский. Гравировано (1625 г.) Дельфом по картине Мъеревелъдса
В 1592 году в Руане, во французских владениях, умирает герцог Пармский, а в 1594 году, с завоеванием обратно Гронингена, снова восстанавливается полное объединение всех владений Унии. Между тем, война все еще шла своим чередом и дошла до того, что Филипп II уже начал серьезно подумывать: не лучше ли ему совсем выделить Нидерланды из числа своих владений и отдать их в качестве независимой земли дочери своей, Изабелле, и эрцгерцогу Альбрехту, предназначавшемуся ей в супруги. Но для северонидерландских провинций это уже было поздно: эрцгерцог был разбит наголову Морицом в 1599 году. В то время, как этот, по-видимому, уже нашедший свое решение вопрос претерпевал еще различные перемены и колебания, скончался и Филипп II.
После этого, с 1607 года, еще продолжались пару лет военные действия, а затем начались серьезные переговоры, приведшие в 1609 году к перемирию на двенадцать лет. Обе стороны по-прежнему владели теми же территориями, которые находились в их власти на момент заключения перемирия. Были освобождены военнопленные, возвращено друг другу захваченное имущество и была признана на время перемирия пока еще не установленная окончательно независимость северонидерландских провинций.
31 июля англичане завидели вдали перед Плимутом плавучие башни испанской флотилии. Английский адмирал уклонялся от битвы. Испанцы повернули на восток, в направлении канала. Их паруса виднелись на протяжении семи английских миль. Английские суда последовали за ними и не раз им довелось померяться силой с испанскими судами. Но это были лишь незначительные стычки, после которых армада двинулась к окрестностям Кале с целью соединиться близ Дюнкирхена с военными силами герцога Пармского и, таким образом, приступить к осуществлению своего плана. Но этому соединению не суждено было состояться. Герцог Медина Сидония оказался недостаточно предусмотрительным и отважным для этой миссии. В Кале его встретил английский адмирал во главе 140 военных судов, и это количество ежедневно увеличивалось, благодаря царившему среди англичан энтузиазму. В ночь на 8 августа на испанскую флотилию двинулись восемь брандеров. С напряженным вниманием следили за ними с палуб оставшихся позади судов. Но вот темные воды вспыхнули ярким светом, раздались громкие, отчаянные крики на вражеских судах, и они бросились врассыпную, спасаясь каждый поодиночке, не думая о других. Таким образом рассеялся во все стороны храбрый флот, «Непобедимая Армада»!
Afllavit Deus
Итак, грандиозное предприятие испанцев потерпело поражение. Им оставалось только думать о том, как бы убраться благополучно восвояси. Но и эта удача выпала далеко не всем. Часть испанских судов, огибая северный берег Великобритании, потерпела крушение у берегов Шотландии, откуда потерпевшие были отправлены шотландскими властями в Нидерланды. Часть людей, выброшенных на ирландский берег, попала, пожалуй, в дружественные руки. Но хуже всего пришлось тем, кого рок привел к английским берегам. Озлобленные, полные восторженного чувства обожания к своей повелительнице, англичане всю свою ненависть излили на несчастных, попавших к ним в руки,– их безжалостно мучили и терзали.Более чем простое чувство самообладания заставляло Филиппа II благодарить Бога за то, что не случилось еще более худшего. Казалось, уж что могло быть хуже гибели и посрамления «Непобедимой Армады»? Несомненно, искреннее и горячее его молитв были молитвы, возносившиеся к Богу из каждого дома ревностных протестантов и приверженцев Елизаветы. Отнятые у испанцев знамена были торжественно водворены в храме Св. Павла, а въезд Елизаветы в Лондон между шпалерами цеховых и сословных знаков этого города был настоящим триумфальным шествием. Поражение гигантского неприятельского флота, угрожавшего свободе протестантизма и английского народа, еще более усилило убеждение протестантов, что Божий Промысел на их стороне, что «Бог Всемогущ дуновением Своим (afflavit Deus) развеял врага, как прах».
Торжество протестантизма
Таким образом был разрешен религиозно-военный вопрос, столь важный для всей Северной и Северо-Западной Европы. С 1578 по 1618 год для населения Англии, Шотландии и Северных Нидерландов настали более спокойные времена. Но Франции еще предстояла ужасная борьба, прежде чем она могла пользоваться миром и благоденствием, а над Испанией как бы тяготела небесная кара, которая слышится в изречении Св. Писания: «Имея уши слышати» – не слышит, и «имея очи видети» – не видит.Прежде чем приступить к истории смежного с Францией и Нидерландами Германского государства, начиная с 1555 года, мы обратим внимание на вышеупомянутые земли и на события, волновавшие их в период до 1618 года.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Англия: царствование Елизаветы с 1588 года. Стюарты. Иаков I. Нидерланды с 1581 года. Франция с 1589 года. Генрих IV. Испания с 1588 года. Конец Филиппа II. Филипп III. Восточная Европа. Московское государство. Иоанн IV и Курбский. Самозванец и иезуиты. Борьба с поляками в Москве. Минин и Пожарский
Царствование Елизаветы с 1588 г.
В Англии последний период царствования Елизаветы прошел сравнительно мирно. Однако это вовсе не значит, что война с Испанией прекратилась. Напротив, она велась горячо и упорно, но с той только разницей, что англичане теперь узнали себе цену и поняли, что настоящее их могущество – на море. Поэтому они обратили особое внимание на свой флот и, наряду с военными морскими победами, одерживали еще и иного рода победы, а именно: торговля. Теперь война Англии с Испанией вошла в тот период, который некогда наступил для афинян в их борьбе с Персидской монархией, после победы при Саламине и при Платее.Вскоре повсеместно и во всех отношениях благоденствие Английского государства стало быстро разрастаться, даже несмотря на непрерывные военные действия. Авторитет королевы стоял очень высоко, она последние пятнадцать лет своего царствования властвовала так полно и безраздельно, как еще не властвовал до нее никто из ее предшественников на английском престоле, потому что никто менее нее не злоупотреблял этой властью. Вся сила ее могущества заключалась в умении выбирать себе сподвижников, оценивать их и ладить с парламентом, как с представителем народных интересов, тогда как именно нелады с последним и послужили поводом к роковому для ее преемников перевороту.
Успехи на море
Елизавета относилась к парламенту вполне уважительно, а парламент, в свою очередь, соблюдал по отношению к ней полную покорность. Между тем Елизавета не пренебрегала повелениями парламента и не считала для себя унизительным считаться с его желаниями. Наиболее важные события ее царствования совершались с помощью и с участием парламента, с которым она не враждовала еще и потому, что избегала вступать с ним в споры относительно границ королевской власти и власти парламента. Продолжительная война с Испанией положительно отозвалась на обхождении с протестантами-нонконформистами, которых обобщили под названием пуритан, и вредно повлияла на католиков, которым, в целом, жилось все-таки лучше, нежели протестантам в католических владениях. Только в одном отношении война с Испанией подействовала безусловно положительно на жизнь английского народа: она удовлетворила и усилила стремления и искусство англичан в морских предприятиях, она показала им их превосходство перед другими державами на этом поприще.Стремление англичан к морским походам все возрастало. В 1577 году Мартин Фробишер совершил северо-западное кругосветное путешествие из Атлантического в Тихий океан. С 1577 по 1581 год Фрэнсис Дрейк совершил свое кругосветное плавание. В 1583 году сэр Вальтер Ралей, герой морских плаваний и предприятий, отвез в Северную Америку и поселил там первых ее колонистов, на земле, которую он захватил и которую в честь своей королевы-девственницы назвал Виргинией. В 1591 году одно английское судно впервые посетило берега Ост-Индии, а в 1600 году была выпущена льготная грамота, установившая торговые отношения с Ост-Индией, так называемого «Общества торговых предпринимателей». Таково было начало обширной торговой кампании, лишь в конце XIX века достигшей полного своего развития.
Граф Эссекс
Последние годы царствования Елизаветы омрачились печальным событием, которое вторглось и в ее личную жизнь. В связи с испанско-английской распрей в Ирландии вспыхнуло восстание коренных ее жителей, во главе которых стал богатый человек кельтского происхождения, по имени Тирон, величавший себя «графом» О'Нил. Все единородное ему (по происхождению) кельтское население Ирландии признало за ним эти оба титула и ревностно повиновалось его воле. Против мятежников Елизавета послала войско под предводительством своего тогдашнего любимца Роберта Девере, графа Эссекса, пасынка графа Лейстера (который скончался в 1588 г.). Престарелой королеве нравился молодой, рыцарский в обращении, смелый и красивый граф Эссекс и вопреки советам своего статс-секретаря Роберта Сесиля (сына сэра Уилльяма Сесиля, занимавшего при ней тот же самый пост), она поручила ему трудное и щекотливое дело усмирения взбунтовавшихся ирландцев.Опасения сэра Сесиля оправдались: Эссекс не сумел повести переговоры с отважным и ловким героем мятежников, который требовал заключения договора, обеспечивавшего Ирландии почти полную независимость. Елизавета не согласилась на это, и Эссекс, бросив на время свое войско, прибыл к королеве в надежде уговорить ее подписать этот договор, при чем он особенно рассчитывал на ее расположение к нему. Но он упустил из виду то, что Елизавета прежде всего была царственной особой и, вдобавок, происходила из гордого дома Тюдоров. Он явился к ней неожиданно и вошел без доклада – эта неслыханная дерзость вывела ее из себя. Граф был арестован, лишился своих должностей и должен был высидеть у себя, взаперти, столько, сколько заблагорассудится ее величеству королеве. Это было еще очень легкое наказание, но и оно вызвало раздражение надменного царедворца. В нем зародилось безумное намерение с оружием в руках требовать от Елизаветы изменения ее системы государственного управления, и в феврале 1601 года, собрав в своем доме толпу вооруженных людей, он вознамерился поднять против нее весь город. Но повсюду были мир и тишина, и только он один был схвачен, уличен в государственной измене и предан позорной казни.
Казнь и разочарование в ее бывшем любимце, а также и подоспевший невыгодный и принудительный договор с Ирландией разом болезненно отозвались на здоровье почти семидесятилетней королевы. Силы ее стали быстро угасать, она видела, что смерть близится к ней поспешными шагами. Пора было подумать и о наследнике английского престола, хотя, по закону, в назначении его и не могло быть колебаний. Однако Елизавета, как ни были законны права последнего, не особенно жаловала этого будущего преемника своей власти, короля Шотландии, Иакова VI. Созвав совет, она все же официально указала на Иакова, как на сына Генри Дарнлея и Марии Стюарт. 24 марта 1603 года Елизавета скончалась. Так закончилось ее блестящее и достославное сорокапятилетнее царствование. Но и после смерти она еще как бы заботилась о славе своего государства, так как даже сама смерть ее послужила к его укреплению. Оба престола, шотландский и английский, соединились навсегда под властью одного, общего повелителя – Иакова VI, воцарившегося в Англии под именем Иакова I.
Смерть Елизаветы. Иаков I, с 1603 г.
Английский король Иаков I царствовал с 1603 по 1625 год и явился, таким образом, первым представителем новой царственной линии – дома Стюартов. Его неоспоримые права на английский престол не оставляли ему ни малейшего сомнения относительно того, какой политике ему надлежало придерживаться в своих отношениях с Елизаветой, как правительницей тех владений, которыми ему предстояло рано или поздно править. При организации бервикского наступательно-оборонительного союза оба правительства пришли ко взаимному соглашению по вопросу защиты общей их веры. Иаков окончательно отказался от вмешательства в католические настроения своей матери и даже взял себе в супруги датскую принцессу, т. е. протестантку. Его политика в отношении духовенства велась в соответствии с политикой Елизаветы. Именно поэтому он усилил в Шотландии власть епископов и в 1591 году, собрав в Перте церковный собор, достиг, наконец, осуществления своих религиозных целей. Созданный им же в 1600 году парламент уже имел в своих рядах двух епископов. Еще до кончины Елизаветы, окончательно решившей его дальнейшую участь как государя, Иаков действовал согласно с ее желаниями, по ее советам и потому для него не был особенно резок перелом, произошедший при его королевском правлении, благодаря слиянию в единое государство Шотландии и Англии.Религиозная политика Иакова I
У короля Иакова I не было недостатка в уме, политическом здравом смысле или самолюбии. И это сразу проявилось при первых же его начинаниях, особенно после того, как под его властью объединилась вся «Великобритания». Он всеми силами стремился к тому, чтобы это объединение было как можно более полным и действенным и потому поставил себе целью, насколько возможно сделать жизнь католиков, проживающих в его владениях, вполне сносной – в пределах законной терпимости, конечно. Иаков I мечтал о том, чтобы управлять одинаково мирно как протестантской, так и католической частью своего населения и всю свою ненависть обратил на так называемых «пуритан», число которых быстро возрастало. Они еще тем более были ему ненавистны и нежелательны, что часть их представителей и приверженцев вошла в состав парламента.В декабре 1604 года Иаков созвал церковный собор в Хэмптонкорте и сам на нем председательствовал. Чрезвычайно довольный собой в этом отношении, он не раз высказывал мнение: «Кто не епископ – тот не король!» Ему особенно нравилось выражать свои убеждения в таких кратких, полупророческих изречениях. Но постепенно он до того начал ими увлекаться, до того сам подчинился им, что стал терять свои замечательные способности государственного деятеля. Опять-таки, следуя этим своим воззрениям, он не задумываясь грубо поступал с пресвитерианами, не ликвидировав возможности их столкновения с шотландцами, его старыми друзьями. Такой образ действия вызвал недовольство в кругу его подданных, а особенно соправителей, привыкших видеть у его предшественников более независимое направление в политике. Королю сохранили, как и всегда, его пошлинные доходы, так называемые «фунтовые и боченочные» деньги, до самого конца его царствования. Но его стремления ни в ком не нашли поддержки – ни в католиках, ни в протестантах.
Пороховой заговор, 1605 г.
Иакову пришлось несколько изменить свою политику, когда в 1605 году был раскрыт так называемый «пороховой» заговор. Католическая часть английского населения Великобритании, видя, что король, все-таки, не дает им полной воли, тогда как парламент всячески проявляет свои протестантские настроения, взволновалась настолько, что решила буквально взорвать одновременно весь парламент, а вместе с ним и его главу – короля. Злоумышленникам удалось получить доступ в нижнее, сводчатое помещение, над которым должен был собраться на открытие парламента весь его состав. Громадные груды пороха уже лежали наготове, ожидая лишь наступления 5 ноября, т. е. дня открытия. Но слишком многим была известна эта тайна и весть о ней, с помощью анонимного письма, дошла до короля и до его министерств. Иаков I, как человек безусловно умный и энергичный, не растерялся. Произведен был строжайший осмотр подвала, в котором находился порох, и на месте преступления застали за «работой» одного из негодяев, некоего Гай Фокса, офицера.Последствием этого заговора было то, что законы и правила, касавшиеся католиков, проживавших в английских владениях, стали еще строже и неумолимее, а почти все пойманные злоумышленники жестоко поплатились за свою дерзость – за свое преступное намерение. До этих пор Иаков слабо и довольно вяло продолжал антииспанскую политику своей великой предшественницы. После этого случая он примкнул к генеральным штатам и к Генриху IV, французскому и решительно стал на сторону противников Испании. Последней он не изменил и тогда, когда французский монарх пал от руки убийцы в 1610 году. Но, вероятно, на его политику оказало влияние еще и то обстоятельство, что в 1609 году испанцы заключили на двенадцать лет перемирие с теми из своих провинций, которые прежде не давались им в руки. Иаков установил также близкие отношения и с немецкими протестантами, выдав замуж за их пфальцграфа, курфюста Фридриха V, свою дочь, Елизавету. Для того, чтобы сблизиться также и с французским двором, английский король уже присмотрел там невесту для своего сына Генриха, принца Уэльского. К несчастью, в 1612 году этот молодой, богато одаренный умом и талантами, преданный протестантизму наследник неожиданно скончался, и отец его уже больше не сумел или не успел удержать свое видное место в антииспанской общеевропейской партии.
Последний период его царствования, с 1612 по 1625 год, по его собственной вине оказался внешне совершенно бесцветным и готовил его преемникам незавидную будущность.
Правление Иакова I
Иаков был полной противоположностью своей великой предшественницы, Елизаветы. Она была настолько умна, что принимала к сведению советы и мнения парламента и своих соправителей, понимая свою королевскую власть совершенно просто и беспристрастно. Он же был весьма высокомерен и слишком высоко ставил свое значение, как короля соединенных владений: Англии и Шотландии. Раз составив себе преувеличенное понятие о своем сане, значении и власти, он естественным образом пришел к заключению, что он умнее всех своих советчиков. Понятно, что при таком условии его правление не могло идти успешно.Умная и рассудительная Елизавета не была скрягой, но умела разумно тратить деньги, которых у нее в запасе всегда было немало. Иакову же их никогда не хватало по причине необдуманного распределения денежных милостей, которыми он жаловал своих любимцев. В то время, как Елизавета не считала унизительным для своего сана и для своей власти выслушивать мнение мудрых и опытных советников, Иаков только и твердил о своей власти и мудрости, желая убедить всех и вся, что только ему – и ему одному – принадлежит законная и карательная безграничная власть.
В результате оказалось, что этот пришелец Английского государства, вместо осторожности и рассудительности, необходимых для человека еще не освоившегося с настоящими условиями и потребностями вверенной ему страны, действовал совершенно необдуманно, постоянно расходясь во мнениях с парламентом (1614г.). Иаков I так и не смог научиться жить с ним в ладу, потому и смог создать себе такие условия, чтобы народ и представители народных интересов питали доверие ко внешней или внутренней политике своего государя. Политику его в таких важных вопросах, как, например, положение в Германии, пожалуй, можно определить выражением, что он на одном луке натянул две тетивы: одной из них был его зять – протестантский курфюрст и его собственные протестантские убеждения, а другой – его стремления породниться с Испанией посредством брака сына своего – Карла.
Проект брачного союза с Испанией
Желания английского народа сводились теперь к одному: чтобы германское брожение 1618 года послужило прямым и энергичным подспорьем делу протестантизма. Казалось теперь, когда богемские перевороты (целью которых было стремление избавить эту обширную страну от габсбургского обскурантизма) закончились неудачно для протестантов, Иаков I, наконец-то, сойдется во взглядах с парламентом, снова собранным в 1621 году. Парламент охотно предложил свою денежную помощь, но при этом члены его потребовали отмены злоупотреблений и недопущения их впредь, т. е. беспорядков в монополии, взяточничества представителей закона, судей и других лиц, наделенных властью.Этим требованиям был дан должный ход и жертвой их, к сожалению, стал знаменитый писатель и ученый, лорд-канцлер Англии, Фрэнсис Бэкон. В 1620 году он получил еще звание «Веруламского», но в литературе он известен исключительно под своим первым именем. В 1621 году, когда только появился в печати его новый труд «Organum Novum», лорд-канцлер был уличен в двадцати двух случаях взяточничества и объявлен недостойным занимать не только этот высокий пост, но и место в парламенте. Бэкон и сам не отрицал своей виновности и только смиренно просил быть снисходительнее к нему, как к «лишней спице в колеснице».
Гравюра работы Хубрэкена с картины неизвестного художника
Король, в сущности, и не желал проведения слишком энергичной политики. В то время, как романтически настроенные иезуиты обагряли кровью свое торжество над захваченной ими Богемией, Иаков I в своем непомерном высокомерии прирожденного порфироносца, в душе которого царственные наклонности уживались с резкими противоречиями, только о том и думал, как бы женить на испанке сына своего, Карла. Он имел в виду сестру нового короля Испании Филиппа IV (с 1621 г.). По-видимому, Иакова I испанцы считали весьма недалеким, но он и сам отчасти дал этому повод.
В то время, как велись переговоры о браке, английское оружие лежало себе преспокойно в ножнах, тогда как Германское государство быстро шло от одного успеха к другому с помощью испанцев, которые отнимали части владений у зятя, дочери и внуков английского короля. Принц Уэльский и герцог Бекингем (Жорж Виллье), занимавший уже с 1615 года место королевского любимца, неожиданно появились инкогнито при дворе в Мадриде и провели там целых восемь месяцев. Но и это ни к чему не привело, и англичане были счастливы, когда их принц к ним вернулся, хоть и после неудавшегося сватовства.
Так как испанский проект окончательно провалился, то англичанам пришлось обратить теперь свои взоры в другую сторону. На этот раз дело увенчалось успехом и принц Уэльский был помолвлен с дочерью короля Франции Генриха IV, – Генриетой Марией, французской. Любимец короля, тщеславный, горячий человек, не сочувствовал испанской политике Иакова I, и вместе с парламентом придерживался стороны французов. С целью побудить своего повелителя окончательно порвать всякие отношения с Испанией, Бекингем сошелся с некоторыми из парламентских вождей, и созванный в 1624 году парламент вынудил короля совершенно отшатнуться от испанцев и примкнуть к французам. Однако дальнейшим целям государственного тщеславия и ловкости Бекингема не суждено было свершиться. В марте 1625 года скончался Иаков I, смерть которого мало огорчила его подданных – до того превратно понимал он задачи государственного управления. Противоречия в самом устройстве государства дошли уже до того, что и более умный и рассудительный человек, чем Иаков I, уже не смог бы предотвратить их гибельных последствий.
Смерть Иакова I, 1625 г. Нидерланды с 1588 г.
С разгромом Армады в 1588 году для Нидерландов, а именно для штатов Утрехтской Унии, исчезла или до известной степени уменьшилась всякая опасность со стороны испанцев. Полководческому искусству герцога Пармы мало поддавалась двойная задача: одолеть французов и те нидерландские провинции, которым помогали англичане. В этих обеих странах он натолкнулся на замечательное, энергичное и ловкое ведение военного дела, во главе которого стояли: во Франции – король Генрих IV, а в Нидерландах – сын Вильгельма Оранского, Мориц, уже взрослый юноша, заменивший отца на важном посту штатгальтера Голландии и Зеландии. В 1590 году вследствие смерти графа Ниувенара и Моерса, к Морицу перешло также штатгальтерство и над Гельдерном, Утрехтом и Оверисселем. С тех пор в истории Нидерландов год за годом фигурируют отдельные военные походы.В 1592 году в Руане, во французских владениях, умирает герцог Пармский, а в 1594 году, с завоеванием обратно Гронингена, снова восстанавливается полное объединение всех владений Унии. Между тем, война все еще шла своим чередом и дошла до того, что Филипп II уже начал серьезно подумывать: не лучше ли ему совсем выделить Нидерланды из числа своих владений и отдать их в качестве независимой земли дочери своей, Изабелле, и эрцгерцогу Альбрехту, предназначавшемуся ей в супруги. Но для северонидерландских провинций это уже было поздно: эрцгерцог был разбит наголову Морицом в 1599 году. В то время, как этот, по-видимому, уже нашедший свое решение вопрос претерпевал еще различные перемены и колебания, скончался и Филипп II.
После этого, с 1607 года, еще продолжались пару лет военные действия, а затем начались серьезные переговоры, приведшие в 1609 году к перемирию на двенадцать лет. Обе стороны по-прежнему владели теми же территориями, которые находились в их власти на момент заключения перемирия. Были освобождены военнопленные, возвращено друг другу захваченное имущество и была признана на время перемирия пока еще не установленная окончательно независимость северонидерландских провинций.