Страница:
союзных войск района Марш-Сели на подступах к Динану. Таким
образом, обе стороны намеревались вести наступательные действия,
но были слишком скованы друг другом. Войска Коллинза медленно
продвигались вперед. Утром 25 декабря с помощью английской 29-й
бронетанковой бригады они освободили деревню Сель, в
каких-нибудь пяти милях от Мааса и Динана. Многочисленные
изолированные очаги сопротивления в дальнейшем были очищены
пехотой или уничтожены авиацией. Начиная с 23 декабря немецкие
танковые войска подвергались жестоким ударам с воздуха и к 26
декабря уже не рисковали передвигаться в дневное время. Прибывшая
25 декабря вечером 9-я танковая дивизия не смогла преодолеть
упорную оборону американской 2-й бронетанковой дивизии. К 26
декабря немцы перешли к обороне и начали отход.
6-я танковая армия Дитриха получила приказ поддержать
наступление Мантейфеля, нанеся удар в юго-западном направлении.
Однако, несмотря на ввод в бой танковых дивизий, 6-я армия не
добилась успеха. Американцы при активной поддержке истребителей
и бомбардировщиков вели упорную оборону. Вначале 2-й танковой
дивизии СС удалось вклиниться оборону, но в затяжном бою за
деревню Мане (в 12 милях юго-западнее Труа-Пон) она понесла
тяжелые потери. В целом наступление 6-танковой армии ничего не
дало, только истощило силы немцев.
Задолго до начала контрнаступления союзных войск немцы
отказались от удара на севере и потерпели неудачу при последней
попытке прорваться на левом крыле. Эту попытку предприняли после
запоздалого решения Гитлера перенести туда главный удар и
поддержать наступление 5-й танковой армии. Однако возможность
была упущена. Мантейфель с горечью говорил: "Мне дали оставшиеся
резервы только 26 декабря, но мобильные части не могли
продвигаться вперед из-за недостатка горючего". По иронии
судьбы, 19 декабря немцы находились в четверти мили от
огромного склада горючего около Ставло, где хранилось около 2,5
млн. галлонов бензина.
"Мы только что предприняли новое наступление, как началось
контрнаступление союзников. Я позвонил по телефону Йодлю и
попросил его передать фюреру, что собираюсь отвести свои
передовые части с оконечности выступа, который мы создали...
Однако Гитлер запретил отход. Итак, вместо того чтобы вовремя
отвести войска, нам пришлось шаг за шагом отходить под нажимом
союзников, неся ненужные потери... На этом последнем этапе наши
потери оказались тяжелее прежних из-за гитлеровской политики
<192>ни шагу назад<169>. Это грозило банкротством, так как мы не
могли себе позволить такие потери".
Рундштедт согласился с этим мнением: "Я хотел прекратить
наступление на ранней стадии, когда стало ясно, что мы не можем
достичь своей цели, но Гитлер яростно настаивал на его
продолжении. Это был Сталинград номер два".
В начале Арденнского сражения союзники оказались на грани
катастрофы из-за пренебрежения к действиям противника. Однако в
конце концов именно Гитлер довел до крайности военный девиз:
"Лучший вид обороны -- наступление". Оказалось, что это --
худший вид обороны: Германия потеряла способность к дальнейшему
сопротивлению<$FАвтор тенденциозно трактует события в Арденнах,
изолируя их от обстановки на советско-германском фронте.
Немецкое наступление в Арденнах у него "заканчивается" в конце
декабря. Автор умалчивает, что в начале января вермахт
предпринял новое наступление, которое поставило
англо-американские войска в трудное положение. Черчилль,
обращаясь к Сталину с просьбой о помощи, писал 6 января 1945
года: "На Западе идут очень тяжелые бои, и в любое время от
Верховного Главнокомандования могут потребоваться большие
решения. Вы сами знаете по Вашему собственному опыту, насколько
тревожным является положение, когда приходится защищать очень
широкий фронт после временной потери инициативы. Генералу
Эйзенхауэру очень желательно и необходимо знать в общих чертах,
что Вы предполагаете делать, так как это, конечно, отразится на
всех его и наших важнейших решениях... я буду благодарен, если
Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное
русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом
месте в течение января и в любые другие моменты, о которых Вы,
возможно, пожелаете упомянуть". (Переписка Председателя Совета
Министров СССР с Президентом США и Премьер-Министрами
Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941--1945
гг. Т. I, стр. 298). Советский Союз, верный своему союзническому
долгу, решил оказать немедленную помощь англо-американским
войскам. 12 января Советская Армия перешла в наступление,
которое имело большое значение для срыва планов гитлеровцев на
Западном фронте, оказало большую помощь вооруженным силам США и
Англии, отбросившим к концу января немецко-фашистские войска в
Арденнах и Вогезах на исходные позиции. -- Прим. ред.>
@CS1 = ФИНАЛ. 1945 год
Сталин сообщил западным союзникам, что начнет новое наступление
с рубежа Вислы примерно в середине января, в одно время с
планировавшимся ударом союзников по рубежу обороны немцев на
Рейне. Однако удар союзников теперь откладывался, поскольку
контрнаступление немцев в Арденнах расстроило союзную
группировку войск.
В конце декабря Гудериан, которого на этом безнадежно позднем
этапе войны назначили начальником генерального штаба сухопутных
войск, начал получать зловещие донесения. Начальник отдела
"Иностранные армии -- Восток" разведывательного управления штаба
сухопутных войск Гелен сообщал, что на фронте между Балтийским
морем и Карпатами выявлено 225 русских стрелковых дивизий и 22
танковых корпуса, готовых к наступлению.
Когда же Гудериан доложил это зловещее сообщение о крупных
приготовлениях русских Гитлеру, тот отказался поверить ему и
воскликнул: "Это самый большой обман со времен Чингисхана! Кто
подготовил всю эту чепуху?" Гитлер предпочитал полагаться на
доклады Гиммлера и разведывательной службы СС.
Верховное Главнокомандование русских тщательно подготовилось,
чтобы воспользоваться слабостью положения немецких войск. Хорошо
понимая решающую роль темпов наступления и отрицательное
значение растянутости коммуникаций, русские выжидали, пока в
тылу нового фронта будут отремонтированы железные дороги, а
железнодорожное полотно перешито с центральноевропейской колеи
на широкую русскую колею. На конечно-выгрузочных станциях были
созданы крупные запасы материальных средств. Ближайшей задачей
был захват Верхней Силезии, одного из важных промышленных районов
Германии, который остался в неприкосновенности и не подвергался
бомбардировкам союзной авиации. Для достижения этой уели
предстояло продвинуться в глубину более 100 миль с баранувского
плацдарма на р. Висла в южной Польше. Однако Сталин и
Василевский ставили более широкие цели в соответствии с
разработанным ими грандиозным замыслом. Основное внимание они
сосредоточили на том, чтобы форсировать Одер и захватить Берлин,
находившийся почти в 300 милях от исходных рубежей русских в
районе Варшавы. Расширяя масштабы наступления, русские получали
возможность воспользоваться обширным пространством для маневра.
Растущий приток американских грузовых автомобилей позволял теперь
русским моторизовать гораздо большую часть стрелковых бригад, а
за счет возросшего производства своих собственных танков --
увеличить число бронетанковых и механизированных корпусов для
развития успеха. В то же время возросшее число танков "Иосиф
Сталин" увеличивало ударную мощь советских войск. На этих
танках были установлены 122-мм пушки (на танках "тигр" были
88-мм пушки), и они обладали более толстой броней, чем "тигры".
Перед началом новой кампании русские реорганизовали управление
войсками и главных направлениях. Командование фронтами было
поручено трем выдающимся военачальникам России. Конев остался
командующим 1-м Украинским фронтом. На центральном направлении
Жуков принял 1-й Белорусский фронт от Рокоссовского, который был
назначен командующим 2-м Белорусским фронтом, стоявшим на Нереве
к северу от Варшавы.
Русские нанесли первый удар 12 января 1945 года в 10.00. В
наступление перешли войска по командованием Конева с
баранувского плацдарма (около 30 миль в ширину и столько же в
глубину).
Вначале темп наступления был невысоким: над полем боя висел
туман, мешавший действиям авиации. Однако туман маскировал
наступавшие войска, а умело используемая артиллерия постепенно
уничтожала оборонительные сооружения противника. На третий день
наступавшие прорвались к Пинчову (в 20 милях от исходного
рубежа) и форсировали Ниду на широком фронте. Началась фаза
развития успеха. Втянувшись в прорыв, танковые корпуса шли по
польской равнине все расширяющимся потоком. В этот момент
расширение участка прорыва имело более важное значение, чем
увеличение его глубины. 15 января колонна, наступавшая в
северо-западном направлении и угрожавшая таким образом тылу
немецких войск перед фронтом Жукова, заняла Кельце.
14 января Жуков начал наступление с плацдарма у Магнушева и Пулав.
Войска, действовавшие на его правом крыле, повернули на север и
вышли в тыл Варшавы, а войска левого крыла 16 января взяли
Радом. В этот же день ударные силы Конева форсировали р, Пилица
(всего лишь в 30 милях от границы Силезии). Между тем войска
Рокоссовского 14 января нанесли удар с двух плацдармов на Нереве
и прорвали оборонительные позиции, прикрывавшие подходы к
Восточной Пруссии с юга. Ширина участка прорыва превышала 200
миль. Теперь на запад катилась лавина почти из 20 дивизий
(включая резервы).
17 января войска Жукова охватывающим маневром овладели Варшавой,
а передовые танковые отряды продвинулись на запад почти до
Лодзи. Войска Конева захватили город Ченстохова, у силезской
границы, а несколько южнее продвинулись за Краков, оставшийся у
них на фланге.
19 января правое крыло войск Конева достигло границы Силезии, а
войска левого крыла, совершив охватывающий маневр, овладели
Краковом. Войска Жукова захватили Лодзь; армии Рокоссовского
вышли к южным воротам Восточной Силезии у Млавы. Войска
Черняховского и Петрова продвигались вперед на флангах. Таким
образом, к концу первой недели наступавшие войска продвинулись
на 100 миль. Ширина фронта возросла почти до 400 миль.
Немцы предприняли запоздалую попытку прикрыть подходы к Силезии
и срочно перебросили на север семь дивизий из Словакии.
Хейнрици, командовавший находившимися там немецкими войсками,
еще до начала наступления русских предлагал выделить часть своих
сил в качестве резерва для обеспечения обороны на р. Висла,
однако такое перераспределение сил противоречило принципу
Гитлера -- "каждый солдат должен сражаться там, где находится", -- а также не соответствовало его привычке проводить кампании в
отдельных, изолированный районах. Когда фронт в Словакии был
почти полностью оголен, немцы продержались еще несколько недель,
и это свидетельствовало о том, что находившиеся здесь
первоначально силы намного превышали потребность в них. Семь
дополнительных дивизий, прибывших на участок севернее Карпат,
теперь значили меньше, чем значила бы пара дивизий,
переброшенных сюда до начала наступления русских. Фронт прорыва
оказался слишком широк, чтобы можно было закрыть брешь.
Спешная эвакуация гражданского населения из городов на
территории самой Германии свидетельствовала о том, что темп
наступления русских войск расстроил все расчеты немцев и что
русские вытеснили немецкие войска с промежуточных позиций, на
которых они надеялись закрепиться.
20 января войска Конева перешли границу Силезии и вступили на
территорию Германии. Еще большую угрозу создал выход войск
Рокоссовского к узловой станции Алленштейн. Русские перерезали
здесь основную железнодорожную артерию Восточной Пруссии. В это
время войска Черняховского, наступавшие с востока, овладели
Инстербургом. Продолжая развивать наступление, Рокоссовский
вышел 26 января к Данцигскому заливу у Эльбинга, отрезав тем
самым все немецкие войска, находившиеся в Восточной Пруссии.
Немцы отошли в Кенигсберг и оказались в окружении.
За четыре дня до этого войска Конева вышли на Одер на фронте
шириной 40 миль к северу от промышленного района Верхняя
Силезия. К концу второй недели наступления войска Конева на
правом фланге форсировали Одер в целом ряде пунктов на участке к
югу от Бреслау, находившегося в 180 милях от исходного рубежа
наступления. Другие колонны наступавших охватили столицу Силезии
с севера. Обойдя Бреслау, русские устремились на юг с целью
захватить железнодорожный узел Глейвиц и изолировать
Верхнесилезский промышленный район. Весь этот район в различных
направлениях пересекали окопы, проволочные заграждения и
противотанковые рвы; он был усеян дотами, однако войск, которые
могли бы удерживать его, не хватало. Кроме того, действиям
оборонявшихся мешал поток беженцев. Дороги были забиты вышедшими
из строя автомашинами и брошенным беженцами имуществом. По
донесениям немецких летчиков, наступавшие русские войска
походили на гигантского осьминога, протянувшего свои щупальца
между городами Силезии. Как сообщали немецкие летчики, колонны
грузовиков с запасами снабжения и подкрепления казались
бесконечными и растянулись далеко на восток.
Еще более внушительным по масштабам и грозным по своим
последствиям было стремительное продвижение Жукова на
центральном участке. Основную массу танков Жуков сосредоточил на
правом крыле. Они устремились вперед по коридору между Вислой и
Вартой и, до того как немцы организовали оборону между озерами,
сумели прорваться через цепь озер к востоку от Гнезно, в самом
узком месте коридора. В результате этого маневра войска Жукова
вышли в тыл Торуни, знаменитой крепости на Висле, и 23 января
заняли Быдгощ. Другие силы фронта наступали на еще более крупный
узел дорог Познань, но встретили более упорное сопротивление.
Обойдя крепость, они устремились на запад и северо-запад и вышли к
границам Бранденбурга и Померании (в 220 милях от Варшавы и
всего лишь в 100 милях от Берлина). Войска Жукова на левом крыле
фронта, форсировав Варту и овладев Калишем, вышли на одну линию
с правым крылом войск Конева.
В начале третей недели наступления войска левого крыла фронта
Конева захватили Катовице и другие крупные промышленные города
Верхней Силезии. В это время на левом крыле был занят новый
плацдарм на Одере в районе Штейнау, в 40 милях к северо-западу
от Бреслау. Продвигаясь вперед, войска Жукова 30 января
пересекли границы Бранденбурга и Померании, а затем сломили
сопротивление немцев на Одере. Одновременно ударные танковые
соединения Жукова вышли к низовьям Одера у Кюстрина (в 40 милях
от окраин Берлина). Теперь всего лишь 380 миль отделяло русских
от передовых позиций их западных союзников.
Однако закон о чрезмерной растянутости коммуникаций стал в конце
концов действовать в пользу немцев, уменьшая давление русских на
Одере и увеличивая, таким образом, сопротивление смешанных сил,
состоявших из регулярных войск и частей "фольксштурма", которые
немецкое командование направило для удержание этого рубежа.
Упорная оборона Познани блокировала пути, по которым русские
могли бы доставлять запасы снабжения и подкрепления своим
передовым частям. Оттепель в первую неделю февраля также
тормозила наступление, превратив дороги в трясину. Кроме того,
лед на Одере растаял, что повысило значение этой реки как
естественной преграды. Хотя войска Жукова к концу первой недели
февраля вышли на Одер на широком фронте и захватили переправы у
Кюстрина и Франкфурта-на-Одере, у них не хватило сил развить
достигнутый успех.
Конев попытался развить успех на правом фланге и прорваться к
Берлину. Его войска, расширив плацдарм к северу от Бреслау, 9
февраля прорвались в западном направлении, а затем повернули на
северо-запад, наступая широким фронтом вдоль левого берега
Одера. 13 февраля они вышли к Зоммерфельду, в 80 милях от
Берлина (в тот же день пал Будапешт, где общая численность
пленных достигла 110 тыс. человек). Через два дня, пройдя еще 20
миль, войска Конева достигли р. Нейсе у ее слияния с Одером и,
таким образом, вышли на одну линию с передовыми отрядами войск
Жукова.
К третьей неделе февраля фронт на Востоке стабилизировался с
помощью подкреплений, переброшенных немцами с Запада и из
внутренних районов страны. Русские задержались на этом рубеже до
тех пор, пока не рухнула окончательно немецкая оборона на Рейне.
Тем не менее именно кризис, вызванный угрозой со стороны
русских, заставил немцев принять роковое решение пожертвовать
обороной Рейна ради обороны Одера с тем, чтобы задержать
русских. Переброска на Восток основной массы подкреплений,
которые смогли наскрести немцы для пополнения поредевших рядов,
имела большее значение, чем фактическое число дивизий,
переброшенных с Запада на Восточный фронт. Таким образом,
наступавшим англо-американским войскам был облегчен не только
выход к Рейну, но и его форсирование.
Положение немецких войск в Италии зимой 1944/45 года выглядело на
карте до неприятности похожим на их положение за год до этого и
казалось почти столь же прочным, хотя их и оттеснили на 200 миль
к северу. Однако в пользу союзников действовали многие факторы.
К концу 1944 года их войска находились уже за Готической линией,
перед ними не было больше хорошо оборудованных немецких
оборонительных позиций, и они сами занимали гораздо более
выгодные исходные рубежи для наступления. Кроме того, были и
другие важные факторы, усиливавшие сравнительную мощь союзных
армий.
В марте 1945 года, накануне весеннего наступления. силы
союзников, состоявшие из 17 дивизий, включали также 6
итальянских боевых групп. У немцев было 23 дивизии и 4 так
называемые "итальянские дивизии", которые Муссолини удалось
сколотить в северной Италии после того, как его самого спасли
немцы (эти дивизии в действительности были немногим больше
боевых групп). И все же любое подобное сравнение по числу
дивизий дает, в сущности, искаженную картину действительного
соотношения сил. Боевые силы союзников включали также шесть
отдельных бронетанковых бригад и четыре отдельные пехотные
бригады, что соответствовало примерно трем или четырем дивизиям.
Подсчет численности личного состава дает возможность ближе
подойти к истине. Общая численность 5-й и 8-й армии составляла
примерно 536 тыс. человек, не считая 70 тыс итальянцев. У
противника было 491 тыс. немецких и 108 тыс. итальянских войск,
однако 45 тыс, немецких солдат составляли полевую жандармерию и
войска ПВО. Еще более точную картину дает сравнение численности
боевых войск и количества вооружения. Например, когда 8-я армия
перешла в наступление в апреле, она имела примерно двукратное
превосходство в численности боевых войск (57 тыс. человек против
29 тыс. человек) двукратное превосходство в артиллерии (1220
орудий против 665) и более чем трехкратное превосходство в
боевых бронированных машинах (1320 против 400).
Кроме того, союзникам оказывали помощь примерно 60 тыс.
партизан, действия которых вызывали замешательство в тылу у
немцев и вынуждали их отвлекать войска с фронта<$FЧисленность
итальянских партизан, по данным итальянских историков, достигала
150--200 тыс. человек. (См.<%20> Р. Батталья<%0>. История
итальянского движения Сопротивления. М., 1953.) -- Прим.
ред.>.
Еще более важным обстоятельством было полное господство в
воздухе союзной авиации. Стратегическая бомбардировочная авиация
своими действиями настолько парализовала немецкие войска, что
если бы даже Гитлер приказал перебросить их из Италии на другие
театры, это удалось бы сделать с большим трудом. Наряду с этим
нехватка горючего для механизированных и моторизованных частей
и подразделений к этому времени стала настолько острой, что
они не могли ни быстро маневрировать резервами, как раньше, ни
совершать "отступательный маневр со сдерживающими действиями".
Однако Гитлер в большей мере, чем раньше, не желал
санкционировать какой-либо стратегический отход даже в тех
случаях, когда была возможность попытаться сделать это.
Трехмесячная передышка после завершения осеннего наступления
союзников способствовала большим изменениям в состоянии боевого
духа и настроения союзных войск. На их глазах прибывала в
изобилии новая боевая техника: плавающие танки,
бронетранспортеры "кенгуру", гусеничные десантные
бронетранспортеры, танки "шерман" и "Черчилль", вооруженные
более мощной пушкой; огнеметные танки и танки-бульдозеры.
Поступило также много нового переправочно-мостового имущества,
не говоря уже о громадных запасах боеприпасов.
Фельдмаршал Кессельринг после болезни возвратился в строй в
январе, а в марте он получил назначение на Западный фронт,
сменив фельдмаршала Рундштедта на посту командующего. Виттингоф
стал командующим группой армии "С" в Италии. Герр принял
командование немецкой 10-й армией, оборонявшейся на восточном
крыле фронта; в ее состав входили 1-й парашютно-десантный корпус
(пять дивизий) и 76-й танковый корпус (четыре дивизии). 14-я
армия под командованием Зенгера обороняла западное крыло фронта,
причем 51-й альпийский корпус (четыре дивизии) удерживал рубеж,
идущий к Генуе и Средиземному морю, а 14-й танковый корпус (три
дивизии) прикрывал Болонью. В резерве группы армий находились
лишь три дивизии, так как две дивизии были размещены в тылу
фланга, примыкающего к Адриатическому морю, и еще две недели
находились в районе Генуи с целью воспрепятствовать возможной
высадке десантов союзников с моря за линией фронта. В данный
момент эта же самая задача возлагалась и на три дивизии,
находившиеся в резерве группы армий.
У союзников на правом крыле 15-й группы армий Кларка действовала
8-я армия под командованием Маккрири, противостоящая немецкой
10-й армии. В состав 8-й армии входили английский 5-й корпус
(четыре дивизии), польский корпус (две дивизии), английский
10-й корпус и английский 13-й корпус, состоявший по существу из
одной индийской 10-й дивизии. В резерве армии была 6-я
бронетанковая дивизия. Западнее 8-й армии находилась 5-я армия,
которой теперь командовал Траскотт и которая состояла из
американских 2-го корпуса (четыре дивизии) и 4-го корпуса (три
дивизии). Резерв армии составляли две бронетанковые дивизии:
американская 1-я и южноафриканская 6-я.
Союзное командование ставило цель разгромить и уничтожить
немецкие войска до того, как они смогут отойти за р. По. Этой
цели лучше всего можно было достичь путем использования
бронетанковых сил на равнинном участке протяженностью около 30
миль между реками Рено и По. (В начале января, когда на
короткое время установилась сухая погода, 8-я армия вышла на р,
Сенио, впадающую в р, Рено неподалеку от Адриатического моря)
Предполагалось, что 8-я армия, захватив район Бастия, Арджента,
лежащий непосредственно к западу от озера Комаккьо, сможет
открыть путь на равнину. 5-я армия должна была перейти в
наступление через несколько дней, нанося удар в северном
направлении -- в район Болоньи. Этими согласованными ударами
намечалось перерезать пути отступления немцев и загнать их в
западню. Начало наступления союзники планировали на 9 апреля.
План действий 8-й армии был сложным, но хорошо продуманным и
умело разработанным. Демонстрация подготовки к высадке десанта
севернее р. По должна была приковать внимание Виттингофа к этому
направлению и заставить его держать там большинство своих
резервов. Чтобы усилить это впечатление, десантно-диверсионные
отряды и 24-я гвардейская бригада в начале апреля овладели
песчаной косой, отделяющей озеро Комаккьо от моря, а через
несколько дней специальная лодочная служба захватила небольшие
островки на этом обширном озере.
Главный удар в направлении р. Сенио наносили английский 5-й и
польский корпуса. 5-й корпус должен был прорвать оборону немцев
на р. Сенио и затем попытаться развить успех в двух
направлениях: вдоль одной из сторон коридора Бастия -- Арджента
(который получил впоследствии название "арджентская брешь"),
непосредственно к западу от озера Комаккьо, и в северо-западном
направлении, в тыл Болонье, с целью отрезать этот город с
севера. Польскому корпусу предстояло наступать на Болонью более
прямым путем, вдоль дороги <186> 9. 56-я дивизия 5-го корпуса
получила задачу овладеть "арджентской брешью", сочетая прямую
атаку с фланговым маневром на гусеничных десантных
транспортерах через озеро Комаккьо.
Левофланговые соединения 8-й армии, где действовали не полностью
укомплектованные 10-й и 13-й корпуса, должны были наступать в
северном направлении мимо Монте-Батталья до встречи с польскими
и американскими войсками. После этого 13-му корпусу предстояло
совместно с 6-й бронетанковой дивизией развить успех
наступления.
Во второй половине дня 9 апреля около 800 американских и
английских тяжелых бомбардировщиков и 1000 средних
бомбардировщиков и истребителей-бомбардировщиков нанесли мощные
удары по позициям противника, а 1500 орудий произвели пять
сосредоточенных артиллерийских налетов продолжительностью 42
мин. каждый (с десятиминутными интервалами между налетами).
Затем, с наступлением сумерек, вперед пошла пехота при поддержке
тактической авиации, прижимавшей немцев к земле. Оборонявшиеся
были ошеломлены этим градом бомб и снарядов, а сопровождавшие
пехоту огнеметные танки усилили ужас и смятение в рядах немцев.
К 12 апреля 5-й корпус под командованием Кейтли форсировал р.
Сантерно и двинулся дальше. По мере того как немцы приходили в
себя после первоначального шока, их сопротивление становилось все
упорнее. И все же мост у Бастии союзники захватили 14 апреля в
полной исправности. (Действия гусеничных десантных
образом, обе стороны намеревались вести наступательные действия,
но были слишком скованы друг другом. Войска Коллинза медленно
продвигались вперед. Утром 25 декабря с помощью английской 29-й
бронетанковой бригады они освободили деревню Сель, в
каких-нибудь пяти милях от Мааса и Динана. Многочисленные
изолированные очаги сопротивления в дальнейшем были очищены
пехотой или уничтожены авиацией. Начиная с 23 декабря немецкие
танковые войска подвергались жестоким ударам с воздуха и к 26
декабря уже не рисковали передвигаться в дневное время. Прибывшая
25 декабря вечером 9-я танковая дивизия не смогла преодолеть
упорную оборону американской 2-й бронетанковой дивизии. К 26
декабря немцы перешли к обороне и начали отход.
6-я танковая армия Дитриха получила приказ поддержать
наступление Мантейфеля, нанеся удар в юго-западном направлении.
Однако, несмотря на ввод в бой танковых дивизий, 6-я армия не
добилась успеха. Американцы при активной поддержке истребителей
и бомбардировщиков вели упорную оборону. Вначале 2-й танковой
дивизии СС удалось вклиниться оборону, но в затяжном бою за
деревню Мане (в 12 милях юго-западнее Труа-Пон) она понесла
тяжелые потери. В целом наступление 6-танковой армии ничего не
дало, только истощило силы немцев.
Задолго до начала контрнаступления союзных войск немцы
отказались от удара на севере и потерпели неудачу при последней
попытке прорваться на левом крыле. Эту попытку предприняли после
запоздалого решения Гитлера перенести туда главный удар и
поддержать наступление 5-й танковой армии. Однако возможность
была упущена. Мантейфель с горечью говорил: "Мне дали оставшиеся
резервы только 26 декабря, но мобильные части не могли
продвигаться вперед из-за недостатка горючего". По иронии
судьбы, 19 декабря немцы находились в четверти мили от
огромного склада горючего около Ставло, где хранилось около 2,5
млн. галлонов бензина.
"Мы только что предприняли новое наступление, как началось
контрнаступление союзников. Я позвонил по телефону Йодлю и
попросил его передать фюреру, что собираюсь отвести свои
передовые части с оконечности выступа, который мы создали...
Однако Гитлер запретил отход. Итак, вместо того чтобы вовремя
отвести войска, нам пришлось шаг за шагом отходить под нажимом
союзников, неся ненужные потери... На этом последнем этапе наши
потери оказались тяжелее прежних из-за гитлеровской политики
<192>ни шагу назад<169>. Это грозило банкротством, так как мы не
могли себе позволить такие потери".
Рундштедт согласился с этим мнением: "Я хотел прекратить
наступление на ранней стадии, когда стало ясно, что мы не можем
достичь своей цели, но Гитлер яростно настаивал на его
продолжении. Это был Сталинград номер два".
В начале Арденнского сражения союзники оказались на грани
катастрофы из-за пренебрежения к действиям противника. Однако в
конце концов именно Гитлер довел до крайности военный девиз:
"Лучший вид обороны -- наступление". Оказалось, что это --
худший вид обороны: Германия потеряла способность к дальнейшему
сопротивлению<$FАвтор тенденциозно трактует события в Арденнах,
изолируя их от обстановки на советско-германском фронте.
Немецкое наступление в Арденнах у него "заканчивается" в конце
декабря. Автор умалчивает, что в начале января вермахт
предпринял новое наступление, которое поставило
англо-американские войска в трудное положение. Черчилль,
обращаясь к Сталину с просьбой о помощи, писал 6 января 1945
года: "На Западе идут очень тяжелые бои, и в любое время от
Верховного Главнокомандования могут потребоваться большие
решения. Вы сами знаете по Вашему собственному опыту, насколько
тревожным является положение, когда приходится защищать очень
широкий фронт после временной потери инициативы. Генералу
Эйзенхауэру очень желательно и необходимо знать в общих чертах,
что Вы предполагаете делать, так как это, конечно, отразится на
всех его и наших важнейших решениях... я буду благодарен, если
Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное
русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом
месте в течение января и в любые другие моменты, о которых Вы,
возможно, пожелаете упомянуть". (Переписка Председателя Совета
Министров СССР с Президентом США и Премьер-Министрами
Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941--1945
гг. Т. I, стр. 298). Советский Союз, верный своему союзническому
долгу, решил оказать немедленную помощь англо-американским
войскам. 12 января Советская Армия перешла в наступление,
которое имело большое значение для срыва планов гитлеровцев на
Западном фронте, оказало большую помощь вооруженным силам США и
Англии, отбросившим к концу января немецко-фашистские войска в
Арденнах и Вогезах на исходные позиции. -- Прим. ред.>
@CS1 = ФИНАЛ. 1945 год
Сталин сообщил западным союзникам, что начнет новое наступление
с рубежа Вислы примерно в середине января, в одно время с
планировавшимся ударом союзников по рубежу обороны немцев на
Рейне. Однако удар союзников теперь откладывался, поскольку
контрнаступление немцев в Арденнах расстроило союзную
группировку войск.
В конце декабря Гудериан, которого на этом безнадежно позднем
этапе войны назначили начальником генерального штаба сухопутных
войск, начал получать зловещие донесения. Начальник отдела
"Иностранные армии -- Восток" разведывательного управления штаба
сухопутных войск Гелен сообщал, что на фронте между Балтийским
морем и Карпатами выявлено 225 русских стрелковых дивизий и 22
танковых корпуса, готовых к наступлению.
Когда же Гудериан доложил это зловещее сообщение о крупных
приготовлениях русских Гитлеру, тот отказался поверить ему и
воскликнул: "Это самый большой обман со времен Чингисхана! Кто
подготовил всю эту чепуху?" Гитлер предпочитал полагаться на
доклады Гиммлера и разведывательной службы СС.
Верховное Главнокомандование русских тщательно подготовилось,
чтобы воспользоваться слабостью положения немецких войск. Хорошо
понимая решающую роль темпов наступления и отрицательное
значение растянутости коммуникаций, русские выжидали, пока в
тылу нового фронта будут отремонтированы железные дороги, а
железнодорожное полотно перешито с центральноевропейской колеи
на широкую русскую колею. На конечно-выгрузочных станциях были
созданы крупные запасы материальных средств. Ближайшей задачей
был захват Верхней Силезии, одного из важных промышленных районов
Германии, который остался в неприкосновенности и не подвергался
бомбардировкам союзной авиации. Для достижения этой уели
предстояло продвинуться в глубину более 100 миль с баранувского
плацдарма на р. Висла в южной Польше. Однако Сталин и
Василевский ставили более широкие цели в соответствии с
разработанным ими грандиозным замыслом. Основное внимание они
сосредоточили на том, чтобы форсировать Одер и захватить Берлин,
находившийся почти в 300 милях от исходных рубежей русских в
районе Варшавы. Расширяя масштабы наступления, русские получали
возможность воспользоваться обширным пространством для маневра.
Растущий приток американских грузовых автомобилей позволял теперь
русским моторизовать гораздо большую часть стрелковых бригад, а
за счет возросшего производства своих собственных танков --
увеличить число бронетанковых и механизированных корпусов для
развития успеха. В то же время возросшее число танков "Иосиф
Сталин" увеличивало ударную мощь советских войск. На этих
танках были установлены 122-мм пушки (на танках "тигр" были
88-мм пушки), и они обладали более толстой броней, чем "тигры".
Перед началом новой кампании русские реорганизовали управление
войсками и главных направлениях. Командование фронтами было
поручено трем выдающимся военачальникам России. Конев остался
командующим 1-м Украинским фронтом. На центральном направлении
Жуков принял 1-й Белорусский фронт от Рокоссовского, который был
назначен командующим 2-м Белорусским фронтом, стоявшим на Нереве
к северу от Варшавы.
Русские нанесли первый удар 12 января 1945 года в 10.00. В
наступление перешли войска по командованием Конева с
баранувского плацдарма (около 30 миль в ширину и столько же в
глубину).
Вначале темп наступления был невысоким: над полем боя висел
туман, мешавший действиям авиации. Однако туман маскировал
наступавшие войска, а умело используемая артиллерия постепенно
уничтожала оборонительные сооружения противника. На третий день
наступавшие прорвались к Пинчову (в 20 милях от исходного
рубежа) и форсировали Ниду на широком фронте. Началась фаза
развития успеха. Втянувшись в прорыв, танковые корпуса шли по
польской равнине все расширяющимся потоком. В этот момент
расширение участка прорыва имело более важное значение, чем
увеличение его глубины. 15 января колонна, наступавшая в
северо-западном направлении и угрожавшая таким образом тылу
немецких войск перед фронтом Жукова, заняла Кельце.
14 января Жуков начал наступление с плацдарма у Магнушева и Пулав.
Войска, действовавшие на его правом крыле, повернули на север и
вышли в тыл Варшавы, а войска левого крыла 16 января взяли
Радом. В этот же день ударные силы Конева форсировали р, Пилица
(всего лишь в 30 милях от границы Силезии). Между тем войска
Рокоссовского 14 января нанесли удар с двух плацдармов на Нереве
и прорвали оборонительные позиции, прикрывавшие подходы к
Восточной Пруссии с юга. Ширина участка прорыва превышала 200
миль. Теперь на запад катилась лавина почти из 20 дивизий
(включая резервы).
17 января войска Жукова охватывающим маневром овладели Варшавой,
а передовые танковые отряды продвинулись на запад почти до
Лодзи. Войска Конева захватили город Ченстохова, у силезской
границы, а несколько южнее продвинулись за Краков, оставшийся у
них на фланге.
19 января правое крыло войск Конева достигло границы Силезии, а
войска левого крыла, совершив охватывающий маневр, овладели
Краковом. Войска Жукова захватили Лодзь; армии Рокоссовского
вышли к южным воротам Восточной Силезии у Млавы. Войска
Черняховского и Петрова продвигались вперед на флангах. Таким
образом, к концу первой недели наступавшие войска продвинулись
на 100 миль. Ширина фронта возросла почти до 400 миль.
Немцы предприняли запоздалую попытку прикрыть подходы к Силезии
и срочно перебросили на север семь дивизий из Словакии.
Хейнрици, командовавший находившимися там немецкими войсками,
еще до начала наступления русских предлагал выделить часть своих
сил в качестве резерва для обеспечения обороны на р. Висла,
однако такое перераспределение сил противоречило принципу
Гитлера -- "каждый солдат должен сражаться там, где находится", -- а также не соответствовало его привычке проводить кампании в
отдельных, изолированный районах. Когда фронт в Словакии был
почти полностью оголен, немцы продержались еще несколько недель,
и это свидетельствовало о том, что находившиеся здесь
первоначально силы намного превышали потребность в них. Семь
дополнительных дивизий, прибывших на участок севернее Карпат,
теперь значили меньше, чем значила бы пара дивизий,
переброшенных сюда до начала наступления русских. Фронт прорыва
оказался слишком широк, чтобы можно было закрыть брешь.
Спешная эвакуация гражданского населения из городов на
территории самой Германии свидетельствовала о том, что темп
наступления русских войск расстроил все расчеты немцев и что
русские вытеснили немецкие войска с промежуточных позиций, на
которых они надеялись закрепиться.
20 января войска Конева перешли границу Силезии и вступили на
территорию Германии. Еще большую угрозу создал выход войск
Рокоссовского к узловой станции Алленштейн. Русские перерезали
здесь основную железнодорожную артерию Восточной Пруссии. В это
время войска Черняховского, наступавшие с востока, овладели
Инстербургом. Продолжая развивать наступление, Рокоссовский
вышел 26 января к Данцигскому заливу у Эльбинга, отрезав тем
самым все немецкие войска, находившиеся в Восточной Пруссии.
Немцы отошли в Кенигсберг и оказались в окружении.
За четыре дня до этого войска Конева вышли на Одер на фронте
шириной 40 миль к северу от промышленного района Верхняя
Силезия. К концу второй недели наступления войска Конева на
правом фланге форсировали Одер в целом ряде пунктов на участке к
югу от Бреслау, находившегося в 180 милях от исходного рубежа
наступления. Другие колонны наступавших охватили столицу Силезии
с севера. Обойдя Бреслау, русские устремились на юг с целью
захватить железнодорожный узел Глейвиц и изолировать
Верхнесилезский промышленный район. Весь этот район в различных
направлениях пересекали окопы, проволочные заграждения и
противотанковые рвы; он был усеян дотами, однако войск, которые
могли бы удерживать его, не хватало. Кроме того, действиям
оборонявшихся мешал поток беженцев. Дороги были забиты вышедшими
из строя автомашинами и брошенным беженцами имуществом. По
донесениям немецких летчиков, наступавшие русские войска
походили на гигантского осьминога, протянувшего свои щупальца
между городами Силезии. Как сообщали немецкие летчики, колонны
грузовиков с запасами снабжения и подкрепления казались
бесконечными и растянулись далеко на восток.
Еще более внушительным по масштабам и грозным по своим
последствиям было стремительное продвижение Жукова на
центральном участке. Основную массу танков Жуков сосредоточил на
правом крыле. Они устремились вперед по коридору между Вислой и
Вартой и, до того как немцы организовали оборону между озерами,
сумели прорваться через цепь озер к востоку от Гнезно, в самом
узком месте коридора. В результате этого маневра войска Жукова
вышли в тыл Торуни, знаменитой крепости на Висле, и 23 января
заняли Быдгощ. Другие силы фронта наступали на еще более крупный
узел дорог Познань, но встретили более упорное сопротивление.
Обойдя крепость, они устремились на запад и северо-запад и вышли к
границам Бранденбурга и Померании (в 220 милях от Варшавы и
всего лишь в 100 милях от Берлина). Войска Жукова на левом крыле
фронта, форсировав Варту и овладев Калишем, вышли на одну линию
с правым крылом войск Конева.
В начале третей недели наступления войска левого крыла фронта
Конева захватили Катовице и другие крупные промышленные города
Верхней Силезии. В это время на левом крыле был занят новый
плацдарм на Одере в районе Штейнау, в 40 милях к северо-западу
от Бреслау. Продвигаясь вперед, войска Жукова 30 января
пересекли границы Бранденбурга и Померании, а затем сломили
сопротивление немцев на Одере. Одновременно ударные танковые
соединения Жукова вышли к низовьям Одера у Кюстрина (в 40 милях
от окраин Берлина). Теперь всего лишь 380 миль отделяло русских
от передовых позиций их западных союзников.
Однако закон о чрезмерной растянутости коммуникаций стал в конце
концов действовать в пользу немцев, уменьшая давление русских на
Одере и увеличивая, таким образом, сопротивление смешанных сил,
состоявших из регулярных войск и частей "фольксштурма", которые
немецкое командование направило для удержание этого рубежа.
Упорная оборона Познани блокировала пути, по которым русские
могли бы доставлять запасы снабжения и подкрепления своим
передовым частям. Оттепель в первую неделю февраля также
тормозила наступление, превратив дороги в трясину. Кроме того,
лед на Одере растаял, что повысило значение этой реки как
естественной преграды. Хотя войска Жукова к концу первой недели
февраля вышли на Одер на широком фронте и захватили переправы у
Кюстрина и Франкфурта-на-Одере, у них не хватило сил развить
достигнутый успех.
Конев попытался развить успех на правом фланге и прорваться к
Берлину. Его войска, расширив плацдарм к северу от Бреслау, 9
февраля прорвались в западном направлении, а затем повернули на
северо-запад, наступая широким фронтом вдоль левого берега
Одера. 13 февраля они вышли к Зоммерфельду, в 80 милях от
Берлина (в тот же день пал Будапешт, где общая численность
пленных достигла 110 тыс. человек). Через два дня, пройдя еще 20
миль, войска Конева достигли р. Нейсе у ее слияния с Одером и,
таким образом, вышли на одну линию с передовыми отрядами войск
Жукова.
К третьей неделе февраля фронт на Востоке стабилизировался с
помощью подкреплений, переброшенных немцами с Запада и из
внутренних районов страны. Русские задержались на этом рубеже до
тех пор, пока не рухнула окончательно немецкая оборона на Рейне.
Тем не менее именно кризис, вызванный угрозой со стороны
русских, заставил немцев принять роковое решение пожертвовать
обороной Рейна ради обороны Одера с тем, чтобы задержать
русских. Переброска на Восток основной массы подкреплений,
которые смогли наскрести немцы для пополнения поредевших рядов,
имела большее значение, чем фактическое число дивизий,
переброшенных с Запада на Восточный фронт. Таким образом,
наступавшим англо-американским войскам был облегчен не только
выход к Рейну, но и его форсирование.
Положение немецких войск в Италии зимой 1944/45 года выглядело на
карте до неприятности похожим на их положение за год до этого и
казалось почти столь же прочным, хотя их и оттеснили на 200 миль
к северу. Однако в пользу союзников действовали многие факторы.
К концу 1944 года их войска находились уже за Готической линией,
перед ними не было больше хорошо оборудованных немецких
оборонительных позиций, и они сами занимали гораздо более
выгодные исходные рубежи для наступления. Кроме того, были и
другие важные факторы, усиливавшие сравнительную мощь союзных
армий.
В марте 1945 года, накануне весеннего наступления. силы
союзников, состоявшие из 17 дивизий, включали также 6
итальянских боевых групп. У немцев было 23 дивизии и 4 так
называемые "итальянские дивизии", которые Муссолини удалось
сколотить в северной Италии после того, как его самого спасли
немцы (эти дивизии в действительности были немногим больше
боевых групп). И все же любое подобное сравнение по числу
дивизий дает, в сущности, искаженную картину действительного
соотношения сил. Боевые силы союзников включали также шесть
отдельных бронетанковых бригад и четыре отдельные пехотные
бригады, что соответствовало примерно трем или четырем дивизиям.
Подсчет численности личного состава дает возможность ближе
подойти к истине. Общая численность 5-й и 8-й армии составляла
примерно 536 тыс. человек, не считая 70 тыс итальянцев. У
противника было 491 тыс. немецких и 108 тыс. итальянских войск,
однако 45 тыс, немецких солдат составляли полевую жандармерию и
войска ПВО. Еще более точную картину дает сравнение численности
боевых войск и количества вооружения. Например, когда 8-я армия
перешла в наступление в апреле, она имела примерно двукратное
превосходство в численности боевых войск (57 тыс. человек против
29 тыс. человек) двукратное превосходство в артиллерии (1220
орудий против 665) и более чем трехкратное превосходство в
боевых бронированных машинах (1320 против 400).
Кроме того, союзникам оказывали помощь примерно 60 тыс.
партизан, действия которых вызывали замешательство в тылу у
немцев и вынуждали их отвлекать войска с фронта<$FЧисленность
итальянских партизан, по данным итальянских историков, достигала
150--200 тыс. человек. (См.<%20> Р. Батталья<%0>. История
итальянского движения Сопротивления. М., 1953.) -- Прим.
ред.>.
Еще более важным обстоятельством было полное господство в
воздухе союзной авиации. Стратегическая бомбардировочная авиация
своими действиями настолько парализовала немецкие войска, что
если бы даже Гитлер приказал перебросить их из Италии на другие
театры, это удалось бы сделать с большим трудом. Наряду с этим
нехватка горючего для механизированных и моторизованных частей
и подразделений к этому времени стала настолько острой, что
они не могли ни быстро маневрировать резервами, как раньше, ни
совершать "отступательный маневр со сдерживающими действиями".
Однако Гитлер в большей мере, чем раньше, не желал
санкционировать какой-либо стратегический отход даже в тех
случаях, когда была возможность попытаться сделать это.
Трехмесячная передышка после завершения осеннего наступления
союзников способствовала большим изменениям в состоянии боевого
духа и настроения союзных войск. На их глазах прибывала в
изобилии новая боевая техника: плавающие танки,
бронетранспортеры "кенгуру", гусеничные десантные
бронетранспортеры, танки "шерман" и "Черчилль", вооруженные
более мощной пушкой; огнеметные танки и танки-бульдозеры.
Поступило также много нового переправочно-мостового имущества,
не говоря уже о громадных запасах боеприпасов.
Фельдмаршал Кессельринг после болезни возвратился в строй в
январе, а в марте он получил назначение на Западный фронт,
сменив фельдмаршала Рундштедта на посту командующего. Виттингоф
стал командующим группой армии "С" в Италии. Герр принял
командование немецкой 10-й армией, оборонявшейся на восточном
крыле фронта; в ее состав входили 1-й парашютно-десантный корпус
(пять дивизий) и 76-й танковый корпус (четыре дивизии). 14-я
армия под командованием Зенгера обороняла западное крыло фронта,
причем 51-й альпийский корпус (четыре дивизии) удерживал рубеж,
идущий к Генуе и Средиземному морю, а 14-й танковый корпус (три
дивизии) прикрывал Болонью. В резерве группы армий находились
лишь три дивизии, так как две дивизии были размещены в тылу
фланга, примыкающего к Адриатическому морю, и еще две недели
находились в районе Генуи с целью воспрепятствовать возможной
высадке десантов союзников с моря за линией фронта. В данный
момент эта же самая задача возлагалась и на три дивизии,
находившиеся в резерве группы армий.
У союзников на правом крыле 15-й группы армий Кларка действовала
8-я армия под командованием Маккрири, противостоящая немецкой
10-й армии. В состав 8-й армии входили английский 5-й корпус
(четыре дивизии), польский корпус (две дивизии), английский
10-й корпус и английский 13-й корпус, состоявший по существу из
одной индийской 10-й дивизии. В резерве армии была 6-я
бронетанковая дивизия. Западнее 8-й армии находилась 5-я армия,
которой теперь командовал Траскотт и которая состояла из
американских 2-го корпуса (четыре дивизии) и 4-го корпуса (три
дивизии). Резерв армии составляли две бронетанковые дивизии:
американская 1-я и южноафриканская 6-я.
Союзное командование ставило цель разгромить и уничтожить
немецкие войска до того, как они смогут отойти за р. По. Этой
цели лучше всего можно было достичь путем использования
бронетанковых сил на равнинном участке протяженностью около 30
миль между реками Рено и По. (В начале января, когда на
короткое время установилась сухая погода, 8-я армия вышла на р,
Сенио, впадающую в р, Рено неподалеку от Адриатического моря)
Предполагалось, что 8-я армия, захватив район Бастия, Арджента,
лежащий непосредственно к западу от озера Комаккьо, сможет
открыть путь на равнину. 5-я армия должна была перейти в
наступление через несколько дней, нанося удар в северном
направлении -- в район Болоньи. Этими согласованными ударами
намечалось перерезать пути отступления немцев и загнать их в
западню. Начало наступления союзники планировали на 9 апреля.
План действий 8-й армии был сложным, но хорошо продуманным и
умело разработанным. Демонстрация подготовки к высадке десанта
севернее р. По должна была приковать внимание Виттингофа к этому
направлению и заставить его держать там большинство своих
резервов. Чтобы усилить это впечатление, десантно-диверсионные
отряды и 24-я гвардейская бригада в начале апреля овладели
песчаной косой, отделяющей озеро Комаккьо от моря, а через
несколько дней специальная лодочная служба захватила небольшие
островки на этом обширном озере.
Главный удар в направлении р. Сенио наносили английский 5-й и
польский корпуса. 5-й корпус должен был прорвать оборону немцев
на р. Сенио и затем попытаться развить успех в двух
направлениях: вдоль одной из сторон коридора Бастия -- Арджента
(который получил впоследствии название "арджентская брешь"),
непосредственно к западу от озера Комаккьо, и в северо-западном
направлении, в тыл Болонье, с целью отрезать этот город с
севера. Польскому корпусу предстояло наступать на Болонью более
прямым путем, вдоль дороги <186> 9. 56-я дивизия 5-го корпуса
получила задачу овладеть "арджентской брешью", сочетая прямую
атаку с фланговым маневром на гусеничных десантных
транспортерах через озеро Комаккьо.
Левофланговые соединения 8-й армии, где действовали не полностью
укомплектованные 10-й и 13-й корпуса, должны были наступать в
северном направлении мимо Монте-Батталья до встречи с польскими
и американскими войсками. После этого 13-му корпусу предстояло
совместно с 6-й бронетанковой дивизией развить успех
наступления.
Во второй половине дня 9 апреля около 800 американских и
английских тяжелых бомбардировщиков и 1000 средних
бомбардировщиков и истребителей-бомбардировщиков нанесли мощные
удары по позициям противника, а 1500 орудий произвели пять
сосредоточенных артиллерийских налетов продолжительностью 42
мин. каждый (с десятиминутными интервалами между налетами).
Затем, с наступлением сумерек, вперед пошла пехота при поддержке
тактической авиации, прижимавшей немцев к земле. Оборонявшиеся
были ошеломлены этим градом бомб и снарядов, а сопровождавшие
пехоту огнеметные танки усилили ужас и смятение в рядах немцев.
К 12 апреля 5-й корпус под командованием Кейтли форсировал р.
Сантерно и двинулся дальше. По мере того как немцы приходили в
себя после первоначального шока, их сопротивление становилось все
упорнее. И все же мост у Бастии союзники захватили 14 апреля в
полной исправности. (Действия гусеничных десантных