Страница:
торпеды в полную силу флотилия Марсалеса больше не могла. Оставалась только
небольшая отдушина, и проскакивающие в нее торпеды рвали на части два
оставшихся на приколе транспорта.
Неожиданно из-за сбившихся в кучу судов выскочил катер и понесся к
разбитому левому флангу, где горели два изувеченных торпедами транспорта.
На носу катера стоял пулемет, который щедро поливал огнем уцелевших на
фланге стрелков.
Поначалу Клаус принял эту атаку за акцию отчаяния, но вслед за катером
устремилось еще одно быстроходное судно, на палубе которого Клаус заметил
скопление десанта.
Включив частоту лейтенанта Нейдла, Ландер предупредил:
-- Лейтенант, как слышите меня?
-- Слышу вас хорошо, сэр.
-- На левом фланге готовится высадка десанта -- перебросьте туда два
взвода.
-- Хорошо, сэр, уже посылаю.
Ландер выключил рацию и, подняв бинокль, стал следить за десантным
судном. Оно бежало довольно резво. Среди разномастно одетых бойцов Ландер
приметил две фигуры в комбинезонах и военной броне. Клаус видел их только
мгновение, но понял, что это профессиональные наемники.
"Только этого нам не хватало", -- подумал он. От намерения разыскать
Одри немедленно пришлось отказаться.
85
Тому, что сражение разворачивалось не так победоносно, как хотелось
дону Эрнандо, Рене и Галлауз не удивлялись. Большинство судов, ставших
торпедоносцами, не могло даже перезарядиться.
Выпустив по две торпеды, они набирали в носовые отсеки воды и садились
на мель, где их поджигали стрелки-бронебойщики. Становясь обузой для
флотилии, поврежденные корабли перекрывали все подходы к причалам, и Эрнандо
Марсалес не мог воспользоваться своим преимуществом в силе.
Его корабли крутились на одном месте, подставляясь под огонь
противника, и на их палубах скапливалось множество раненых и убитых.
Когда стало ясно, что сражение вот-вот сойдет на нет, Рене и Галлауз
решились на высадку.
Несмотря на неудачные действия флотилии, часть причалов на левом фланге
все же была разрушена торпедами. Теперь там почти не осталось огневых точек,
а два горящих транспорта создавали необходимую для высадки дымовую завесу.
По приказу Рене катер с пулеметом рванулся вперед, рассыпая огненные
трассы, а судно с десантом устремилось следом за ним.
Такого рывка от них никто не ожидал, и огонь был открыт с небольшим
опозданием. Расстояние до причалов стремительно сокращалось, но, как только
по корпусу судна начинали барабанить пули, капитан Шандор менял курс, а
юркий катер огневого прикрытия продолжал добивать защитников горящих
причалов, обеспечивая безопасную высадку.
Одно за другим оба судна проскочили сквозь шлейф черного дыма и вышли
прямо к разрушенным позициям защитников форта.
Засвистели пули, а затем все перекрыли вопли атакующего десанта.
Солдаты Марсалеса прыгали с борта и в упор расстреливали оборонявшихся.
-- Пошли, Удо! -- крикнул Рене, и они тоже перепрыгнули через борт.
Пятачок захватили настолько легко, что командир десанта даже
растерялся.
-- Дуй вдоль пристани и убивай всех подряд! -- приказал ему Рене
-- За мной! -- закричал командир, и его люди помчались вперед, на ходу
стреляя из своих дробовиков.
Поддерживая атакующих, по воде двинулся катер. Его пулемет хорошо
выполнял свою работу, и отряд продвигался практически без потерь.
Убедившись, что прикрытие выполняет свою роль, Рене и Галлауз стали
быстро пробираться вглубь разрушенных портовых построек. Первой их целью
была строительная площадка, где можно было отсидеться, пока все не
успокоится
Обогнув догоравший склад и стараясь держаться в дымной пелене, они все
дальше заходили на территорию Форт-Абрахама.
Выстрелы здесь звучали все тише, но существовала опасность попасться на
глаза солдат, стоявших в резерве.
Вскоре Удо и Жак вышли на южную окраину, где недостроенные улицы
неожиданно обрывались, а вместо мостовых из воды торчали только сваи.
Пару раз у стройплощадки появлялись вооруженные люди, но Удо и Жак
успевали вовремя спрятаться. Они сидели едва дыша и внимательно слушали
разговоры, которые позволяли им лучше ориентироваться в происходящем.
Вот и в этот раз двое ополченцев остановились неподалеку и стали
обсуждать ситуацию.
-- Сите, кажется, там что-то скрипнуло, -- сказал один. -- Пойдем
посмотрим.
-- Нет, Дэйв, давай подождем. Если скрипнет еще раз -- посмотрим, а
если не скрипнет -- значит, тебе просто показалось.
-- Лейтенант сказал обращать внимание на каждую мелочь, -- возразил
Дэйв.
-- Ну ладно, -- вздохнул Сите, -- пойдем посмотрим.
Осторожно ступая по незакрепленным мосткам и держа винтовки наготове,
ополченцы приблизились к краю последнего листа настила и остановились.
-- Ну что, убедился? Дальше только вода.
-- Ладно, сейчас загляну под настил и пойдем дальше, -- не сдавался
добросовестный Дэйв. Он положил винтовку, лег на живот и едва свесился вниз,
как ему в лоб уперся ствол пистолета.
Дэйв замер от ужаса, не зная, что ему предпринять, а сидевший на
перекладине человек указал пальцем наверх, а потом сделал этим пальцем
манящее движение. И Дэйв понял, что от него хотели.
-- Ну долго ты будешь висеть вниз головой? -- недовольно спросил Сите.
-- Там наши, может быть, в бой пошли...
-- Иди... посмотри, что я нашел. Сите. -- сдавленным голосом позвал
напарник.
-- Да ты с ума сошел, -- ответил Сите, однако тоже положил винтовку и
заглянул вниз.
Хлопнул приглушенный выстрел, и Сите свалился в воду. Затем раздался
зше один выстрел, и тело Дэйва будто нехотя сползло с настила.
Удо и Жак посидели еще несколько секунд, затем выбрались наверх и
столкнули в воду оставшиеся винтовки.
-- Слышишь? -- спросил Галлауз.
-- Что?
-- Стрельба какая началась?
-- Прикрытие добивают, -- пояснил Рене. Затем огляделся, поправил ранец
и сказал: -- Это уже не наше дело, Удо. Сейчас мы играем сами за себя.
-- Разумеется, -- согласился Галлауз, и они пошли дальше.
86
Тяжелые ботинки упорно тянули на дно, и Одри прилагала немалые усилия,
чтобы держаться на поверхности. Когда она очень уставала, приходилось
хвататься за неровные грани свай и отдыхать, прислушиваясь к грохоту боя.
Время от времени наверху пробегали люди, и Одри с некоторой завистью
провожала взглядом их неясные тени -- ведь под ними была металлическая
мостовая, а под ее ногами только толща мутной воды. Силы были на исходе.
"Нет, я доплыву. Я обязательно доплыву", -- говорила себе Одри и,
отталкиваясь от очередной сваи, плыла к центру, туда, где проскочившие под
городом торпеды снесли несколько опор.
Это было единственное место, где можно было выбраться наверх. В других
местах технические лестницы висели слишком высоко и опускались вниз только
со смотровых площадок -- это было условием безопасности.
Наконец после долгой и изнурительной борьбы Одри добралась до пролома,
куда обрушилась целая улица.
Возле уходившего под воду полотна мостовой плавали обломки мебели,
мусор и несколько трупов. Ленокс безразлично скользнула взглядом по их
пожелтевшим лицам и узнала только одного -- управляющего фортом.
Цепляясь за ячейки, Одри стала карабкаться наверх и неожиданно услышала
голос:
-- Одну минуту, мисс, сейчас я помогу вам.
Вниз спустили толстую веревку. Одри крепко за нее ухватилась, и ее в
одну секунду подняли наверх.
Как оказалось, возле пролома была собрана спасательная команда, которая
оказывала помощь тем, кого извлекали из разрушенных построек.
-- Вы видели внизу тела, мисс? -- спросил у Одри ее спаситель и
протянул ей одеяло.
-- Да, кажется, я узнала управляющего, но другие мне незнакомы, --
ответила она и, отстранив одеяло, пошла прочь.
-- Куда же вы, мисс? Вы совсем промокли!
-- Мне нужно вернуться назад, -- соврала девушка и, зайдя за угол,
побежала бегом.
На улицах городка царила паника и все куда-то спешили, поэтому вид
бегущей Одри не вызывал ни у кого удивления.
Пробегая мимо общежития, она даже не взглянула в сторону окна пилота
Колгейта. Все это было частью ее работы, а теперь работа была закончена.
Вышедший на улицу владелец ресторанчика посмотрел вслед Одри и сказал:
-- Ты смотри, намокла бедняжка -- вся фигура как на показ...
-- Разве это фигура? -- усмехнулась девушка из бара. -- Вот у меня
фигура так фигура.
-- Да ты, Шелли, у нас вообще вне конкуренции.
Они ушли, вернувшись к своим кухонным делам, а Одри продолжала свой
бег, и до спасительной бухты ей оставалось совсем немного.
Ленокс была уверена, что на стоянке самолетов будет охрана, однако она
не предполагала, что охранники будут сидеть в секрете.
-- Стой! -- скомандовал строгий голос, едва Одри выбежала на мостик. --
Стой, я сказал!
Девушка остановилась. До самолета Колгейта оставалось десять метров, а
блокировочный замок открывался прямо в кабине. У Одри возникло желание
сорваться и побежать, однако рисковать она не стала.
-- В чем дело? Я Одри Ленокс -- командир взвода!
-- А что вы здесь делаете, мэм?
-- Я должна срочно поднять самолет! Нам нужны разведданные. Если не
веришь, свяжись с Ландером. Надеюсь, его слова тебе будет достаточно?
-- Вполне.
-- Свяжись с ним, Бертран, может, она и вправду выполняет его приказ,
-- сказал второй полицейский, появившийся из-за хозяйственного бокса.
"Хорошо, что не побежала", -- подумала Одри и, шагнув к Бертрану,
сказала:
-- Давай рацию, я ему все объясню.
-- Нет, мэм, я сделаю это сам, -- отказался Бертран, однако его
внимание было уже отвлечено и, ударив полицейского по голени, Одри выхватила
из его руки пистолет.
Один выстрел, и Бертран сложился пополам. Его напарник вовремя
спрятался за угол и посланные в него пули пропали даром.
Пробежав по мостку, Одри рывком подняла колпак кабины и перевалилась
внутрь. В крыло самолета ударила пуля.
Одри выглянула наружу и сделала три ответных выстрела. Затем захлопнула
колпак и, достав из кармана ключ, вставила его в блокиратор. Один поворот --
и машина свободна.
Окинув взглядом приборы, Одри мгновенно сориентировалась и в несколько
секунд запустила двигатель.
В самолет снова попала пуля. Ленокс прибавила газу, и самолет слегка
задел плоскостью соседнюю машину.
Определив длину свободного пространства, Одри поняла, что для
полноценного разбега его будет маловато, однако выруливать на специальную
дорожку времени не было -- от причалов к стоянке уже бежали люди.
Решив проверить свою удачу, Ленокс дала полный газ, и взревевший
"Е-105" начал разбег. Появившиеся на мостках солдаты открыли по самолету
огонь, но Одри была уверена, что уйдет.
Стремительно приближалась сетчатая ограда, однако самолет все еще не
отрывался от воды. На какой-то миг Одри показалось, что она обречена, но тут
машина оставила бухту и резко пошла вверх. Последовал сильный удар, и
задевшая ограду лыжа оказалась вырвана вместе со стойкой. Машина резко
накренилась, но Одри сумела ее удержать и продолжила набирать высоту.
Как только самолет поднялся в небо, по нему стали стрелять все кому не
лень. И в тот момент, когда Одри решила, что все уже позади, она
почувствовала резкий запах гари.
Ее машина горела и летела, оставляя за собой длинный шлейф черного
дыма. Вскоре двигатель стал работать с перебоями, и машина начала терять
высоту.
Тем не менее она еще слушалась пилота, и Одри прилагала все усилия,
чтобы как можно мягче посадить самолет на воду.
Корабли Марсалесов были практически под ней, и оставалось только выжить
и засвидетельствовать новым хозяевам свое почтение.
"Лишь бы они не начали стрелять... Лишь бы они не стреляли..." --
думала Одри, судорожно вцепившись в штурвал.
87
В том, что севшие на мель суда уже нельзя было снять, а горящие
потушить, дон Эрнандо не сомневался. И потеря этих кораблей его, бузусловно,
расстраивала, однако, с другой стороны, дон Эрнандо почувствовал, что значит
управлять сражением такого масштаба. Старик впервые выступал в роли
полководца, и это его грело.
Распорядившись, чтобы с поврежденных кораблей сняли экипажи, он стал
выстраивать суда для отступления.
Соблюдать строй при отходе было необязательно, но дон Эрнандо
распалился не на шутку и ему еще не разонравилось чувствовать себя
адмиралом.
-- Давай-ка забирай правее и встань вон туда, на пресное озеро, --
скомандовал он рулевому, и тот повел мощный "вайтгофт" на небольшое пятнышко
голубой воды
-- Эй, на "Кристобале", вы выходите за пределы строя! -- заметил
непорядок Марсалес.
-- Смотрите, дон Эрнандо! Самолет! -- крикнул с нижней палубы один из
матросов
Эрнандо посмотрел, куда указывал матрос, и увидел одного из разведчиков
"Лос-Флоридос". Самолет тяжело набирал высоту, а по нему вели частый огонь
солдаты форта.
Обстрел не прошел бесследно, и за беглецом потянулась ниточка белого
дыма, которая стала чернеть и превращаться в шлейф.
-- Они его подбили, -- прокомментировал рулевой.
-- И он заходит прямо к нам! Дон Эрнандо, можно, я его сниму? Это будет
нетрудно! -- закричал Джан-карло, выполнявший роль мальчика на побегушках.
Он уже побежал к стойке с пулеметом, когда хозяин остановил его.
-- Зачем же в него стрелять, осел ты эдакий?! -- вскипел дон Эрнандо.
-- Потому что он сам идет на нас, -- ответил Джан-карло, не понимая в
чем дело.
-- Убери его отсюда, Диего, иначе я его пристрелю, -- сказал Эрнандо
капитану, который тихо стоял в стороне и не вмешивался, пока дон Эрнандо сам
управлял судном.
Горящий самолет опускался все ниже, и было заметно, что пилот еще
управляет подбитой машиной и старается посадить ее на воду.
-- У него только одна лыжа, -- заметил Диего, разглядывая самолет в
бинокль.
Машина коснулась поверхности воды, подняв фонтан брызг. Полетели
обломки плоскостей, клочки обшивки, а корпус самолета развалился надвое.
-- Правь туда -- живо! -- крикнул дон Эрнандо, и рулевой дал полный
газ. Судовые установки "вайтгофта" получили полную свободу и, напрягаясь
тысячами лошадиных сил, понесли судно к месту аварии.
-- Диего, готовь людей! -- распорядился Марсалес, и капитан спустился
на нижнюю палубу.
Команда спасателей всегда была наготове, но показать хозяину, что он
действует незамедлительно, Диего был просто обязан.
Подойдя к остающимся на плаву обломкам, судно сбросило скорость, и
тотчас обвязанные веревками спасатели попрыгали за борт.
Они вскарабкались на полузатопленный фюзеляж и вскоре замахали руками,
указывая на уцелевший колпак кабины.
-- Что они кричат? -- спросил дон Эрнандо.
-- Наверное, там кто-то есть, -- пожал плечами Диего. -- Вот только
живой или мертвый, это вопрос.
-- Позови Спироса, -- приказал дон Эрнандо, не отрываясь от наблюдения
за спасательной командой.
Капитан повиновался и пошел искать личного врача дона Эрнандо.
Наконец спасателям удалось снять стеклянный колпак, и они начали
вытаскивать из кабины пилота. Даже с палубы "вайтгофта" было видно, что
парню крепко досталось и он пребывал в бессознательном состоянии.
-- Сейчас Спирос будет здесь, хозяин, -- сообщил подошедший Диего.
-- Хорошо, -- кивнул дон Эрнандо. -- Этот парень не подает признаков
жизни, а мне бы хотелось знать, почему он убежал из форта.
-- Дон Эрнандо, кому остаться с вами для прикрытия? -- заговорила рация
голосом Пенграсса, капитана "Хулио Второго".
Марсалес огляделся. С этим самолетом он совершенно забыл про свои
корабли.
-- Пусть останутся "Гильермо", "Кристобаль" и ты, -- ответил дон
Эрнандо.
-- "Кристобаль" поврежден, его машина гонит масло.
-- Тогда найди кого-нибудь другого.
-- Понял, хозяин.
Тем временем стоявшие на нижней палубе матросы уже вовсю тянули
веревки, которыми были обвязаны спасатели, а те, в свою очередь, крепко
держали пилота, следя за тем, чтобы его голова не ушла под воду.
-- Да это же женщина! -- воскликнул доктор Спирос, который неслышно
поднялся на верхнюю палубу.
-- С чего ты взял? -- возразил дон Эрнандо, однако, приглядевшись,
согласился с доктором, -- А и впрямь баба...
Бесчувственную девушку подняли на борт, и Спирос крикнул матросам,
чтобы ее несли в его каюту.
-- Нет, Спирос, -- неожиданно возразил Эрнандо, -- пусть несут ко мне.
У меня места побольше -- там и полечишь.
-- Как скажете хозяин.
Девушку подняли по лестнице и пронесли мимо, в каюту Эрнандо.
-- Девчонка крепкая, -- заметил он.
-- Да, переломов нет, -- кивнул Спирос и заспешил вслед за пациенткой.
Между тем матросы положили ее на кровать и вышли, а доктор запер дверь
изнутри.
-- Ишь ты, заперся, -- сказал один матрос. -- Небось разденет ее.
-- Понятное дело -- разденет. Так у докторов положено -- чуть что,
сразу раздевайся, -- сказал второй.
-- Хорошо быть доктором, -- мечтательно вздохнув, добавил самый
молодой.
-- Понятное дело -- хорошо, только чтобы доктором стать, обучение
требуется.
-- Это да...
Мимо дона Эрнандо матросы проскользнули тихо, как мышки. А он стоял
возле пробоины в надстройке и задумчиво колупал ее пальцем. Это было второе
полученное в бою повреждение, однако пули никому не навредили и лишь дали
дону Эрнандо требуемую толику опасности. Теперь эти повреждения составляли
гордость старика Эрнандо, и он уже твердо решил их не заделывать. А вот что
требовалось сделать, так это установить на торпедные аппараты заслонки.
"Заслонки... Заслонки..." -- повторял про себя дон Эрнандо, чтобы не
забыть слово. Сегодня три судна сели на мель именно из-за отсутствия этих
самых заслонок -- вода затопила их носовые отсеки.
"Говорили же мне паршивцы с Яномана, чтобы я ставил заслонки, так нет
-- не послушал их..." -- сама мысль, что эти двое оказались в чем-то правы,
была для дона Эрнандо неприятна.
Теперь они прятались где-то в форте, и старик желал им удачи -- он уже
и сам верил, что неуступчивость "Лос-Флоридос" и неприступность форта
связаны только с личностью Клауса Ландера.
88
Очередной приступ боли вернул Флинта в сознание, и он открыл глаза.
Падающий в дверной проем свет давал возможность Лаки видеть обшарпанную
стену и крючки, на которых висела его небогатая одежда.
Вот этот свитер с дырками подарил ему один бездомный в подвале на
Ледоустрит. А эту зеленую куртку он украл в магазине "секонд-хэнд". Лаки
вспомнил, как орал гнавшийся за ним охранник, и улыбнулся.
Рядом с его лицом прошлепала здоровая крыса. Теперь она разгуливала по
залитому кровью и сиропом полу и слизывала то, что ей больше нравилось.
"Хорошо, что я украл в столовой сироп, -- подумал Флинт, -- ведь это он
спас мне жизнь..."
Лаки представил, как он выглядел, когда один из убийц зашел проверить
"работу".
Должно быть, он подумал, что голова Лаки разлетелась вдребезги, а это
был всего лишь вишневый сироп. Он вылился на лицо Флинта, когда пуля разбила
банку.
"Я обманул их, я снова всех обманул..." -- Лаки слабо улыбнулся, затем
прислушался и понял, что выстрелов больше не слышно.
"Скоро за мной придут и все будет хорошо. Я жив, я бодр, и я даже шучу
-- значит все в порядке. Придут доктора и окажут мне помощь, они обязаны,
они давали клятву Гиппократа", -- успокаивал себя Флинт.
На улице послышались шаги, потом голоса. Они приближались, и вскоре
первый человек вошел в гостиницу. Зашел и остановился, заметив отсутствие
двери в жилище Лаки Флинта.
"Ну зайди же, ну!.." -- мысленно упрашивал человека Лаки. Кричать он не
пытался, боясь разрушить ту тонкую грань между жизнью и смертью, на которой
находился.
Будто услышав мысленный призыв Лаки, человек сделал шаг, другой и
появился в проеме двери. В комнатке Лаки стало совсем темно, но он
обрадовался, узнав Клауса Ландера.
-- Помоги, товарищ, -- прошептал Флинт.
-- Это ты, Лаки? -- спросил Клаус.
-- Да, это я. Помоги мне, вызови врачей.
-- Зачем?
-- Странный вопрос, я же выжил. Эта сучка... хотела меня убить... Но я
опять... обманул судьбу-злодейку... Ведь так, товарищ?
-- Нет, не так, Лаки, -- безжизненным голосом возразил Ландер, --
судьбу обмануть нельзя... Нужнобыть готовым и не суетиться, когда придет
время...
-- Уж не хочешь ли ты сказать... товарищ...
-- Ничего я не хочу. Я устал, и мне нужно пойти отдохнуть.
С этими словами Клаус поднял пистолет и три раза выстрелил во Флинта.
Звуки выстрелов перепугали сидевшую под кроватью крысу, и она заметалась,
скользя по мокрому полу и шипя, как змея.
Ландер пристрелил и ее. Затем сплюнул под ноги и сказал:
-- Сволочи... Крысы и сволочи...
Повернувшись, он покинул нору Флинта и стал подниматься на второй этаж.
Когда подошел к своему номеру, то увидел, что дверь распахнута, а
внутри все перевернуто вверх дном. Тут явно что-то искали.
Ландер поставил на место кровать, поднял с пола распоротый матрац и
бросил его сверху. Затем подобрал подушку -- она оказалась целой.
Улегшись на распотрошенную постель, он прикрыл глаза и лежал так
какое-то время, не выпуская из рук пистолет.
Примерно через полчаса в коридоре послышались шаги, и Клаус узнал их --
это был Корншоу, однако на всякий случай он поднял оружие и направил его на
дверной проем.
-- Ого, -- сказал Питер, оглядывая устроенный в комнате Ландера
разгром. -- Кто это сделал?
-- Наверное, мисс Ленокс, -- предположил Клаус, убирая пистолет. -- Что
у тебя нового?
Пит поднял перевернутый стул и сел на него.
-- Пилот Колгейт найден у себя в комнате с ножом в груди. И еще у нас
шестьдесят раненых, и половина из них может не дожить до завтра...
-- Что говорят в руководстве компании?
-- Бармингтон обещал поддержку и транспорты для эвакуации, а наши
друзья из Эль-Гео готовят новые партии героев. Мистер Кеннет лично передавал
вам привет. Сказал, что у вашей сестры все в порядке.
Клаус молчал, глядя мимо Корншоу, и, казалось, думал о чем-то своем.
Наконец он сконцентрировал взгляд на Питере и сказал:
-- Где-то здесь, в форте, остались двое парней. Они посланы сюда с
каким-то специальным заданием.
-- Откуда такие ужасы?
-- Я приметил их вместе с десантом. Бойцы с дробовиками полегли все до
одного, чтобы только прикрыть высадку этих диверсантов.
-- Вы думаете, они пробрались в форт?
-- Я уверен в этом. Ведь их трупы никто не нашел... -- Корншоу помолчал
и, погладив повязку на плече, добавил: -- У лейтенанта Нейдла в одном из
резервных взводов пропало два человека.
-- То есть в бою они не были?
-- Нет, они стояли слишком далеко -- ближе к строительной площадке.
Взвод занимался патрулированием, поскольку Нейдл опасался, что кто-то из
десанта попробует просочиться внутрь форта.
-- Значит, эти бойцы наткнулись на диверсантов и те их убрали.
-- А зачем они сюда пришли? Устраивать поджоги? -- спросил Корншоу.
-- Не знаю, -- ответил Клаус. -- Однако эти люди опасны и нужно
организовать их поиски.
-- Поймать и уничтожить, -- решительно заявил Питер.
-- Это едва ли удастся сделать.
-- Тогда зачем пытаться?
-- Чтобы они не чувствовали себя свободно. Если проводить постоянные
проверки, эти парни начнут нервничать и совершать ошибки.
89
Застолье в ресторане отеля "Генерал Волентайн" еще давало о себе знать,
и главный инспектор поднялся с ощущением слабости во всем теле.
Пролежав в постели весь вчерашний день и проспав всю ночь, он обрел
способность думать, анализировать и бояться новых потрясений, которые принес
Джулиус Хофман вместе со своей командой.
-- Сэм, ты сегодня идешь на службу? -- спросила Дугласа его жена Грюн.
Она уже возвратилась с пробежки и выглядела отвратительно бодрой.
Пристрастие Грюн к здоровому образу жизни вызывало у Сэма раздражение.
Как и многие люди его возраста, он находил удовольствие в еде, а жена не
упускала случая заметить, что те или иные продукты вредны для здоровья.
Вот и теперь она напоминала о службе с едкой усмешкой. Грюн была
небольшая отдушина, и проскакивающие в нее торпеды рвали на части два
оставшихся на приколе транспорта.
Неожиданно из-за сбившихся в кучу судов выскочил катер и понесся к
разбитому левому флангу, где горели два изувеченных торпедами транспорта.
На носу катера стоял пулемет, который щедро поливал огнем уцелевших на
фланге стрелков.
Поначалу Клаус принял эту атаку за акцию отчаяния, но вслед за катером
устремилось еще одно быстроходное судно, на палубе которого Клаус заметил
скопление десанта.
Включив частоту лейтенанта Нейдла, Ландер предупредил:
-- Лейтенант, как слышите меня?
-- Слышу вас хорошо, сэр.
-- На левом фланге готовится высадка десанта -- перебросьте туда два
взвода.
-- Хорошо, сэр, уже посылаю.
Ландер выключил рацию и, подняв бинокль, стал следить за десантным
судном. Оно бежало довольно резво. Среди разномастно одетых бойцов Ландер
приметил две фигуры в комбинезонах и военной броне. Клаус видел их только
мгновение, но понял, что это профессиональные наемники.
"Только этого нам не хватало", -- подумал он. От намерения разыскать
Одри немедленно пришлось отказаться.
85
Тому, что сражение разворачивалось не так победоносно, как хотелось
дону Эрнандо, Рене и Галлауз не удивлялись. Большинство судов, ставших
торпедоносцами, не могло даже перезарядиться.
Выпустив по две торпеды, они набирали в носовые отсеки воды и садились
на мель, где их поджигали стрелки-бронебойщики. Становясь обузой для
флотилии, поврежденные корабли перекрывали все подходы к причалам, и Эрнандо
Марсалес не мог воспользоваться своим преимуществом в силе.
Его корабли крутились на одном месте, подставляясь под огонь
противника, и на их палубах скапливалось множество раненых и убитых.
Когда стало ясно, что сражение вот-вот сойдет на нет, Рене и Галлауз
решились на высадку.
Несмотря на неудачные действия флотилии, часть причалов на левом фланге
все же была разрушена торпедами. Теперь там почти не осталось огневых точек,
а два горящих транспорта создавали необходимую для высадки дымовую завесу.
По приказу Рене катер с пулеметом рванулся вперед, рассыпая огненные
трассы, а судно с десантом устремилось следом за ним.
Такого рывка от них никто не ожидал, и огонь был открыт с небольшим
опозданием. Расстояние до причалов стремительно сокращалось, но, как только
по корпусу судна начинали барабанить пули, капитан Шандор менял курс, а
юркий катер огневого прикрытия продолжал добивать защитников горящих
причалов, обеспечивая безопасную высадку.
Одно за другим оба судна проскочили сквозь шлейф черного дыма и вышли
прямо к разрушенным позициям защитников форта.
Засвистели пули, а затем все перекрыли вопли атакующего десанта.
Солдаты Марсалеса прыгали с борта и в упор расстреливали оборонявшихся.
-- Пошли, Удо! -- крикнул Рене, и они тоже перепрыгнули через борт.
Пятачок захватили настолько легко, что командир десанта даже
растерялся.
-- Дуй вдоль пристани и убивай всех подряд! -- приказал ему Рене
-- За мной! -- закричал командир, и его люди помчались вперед, на ходу
стреляя из своих дробовиков.
Поддерживая атакующих, по воде двинулся катер. Его пулемет хорошо
выполнял свою работу, и отряд продвигался практически без потерь.
Убедившись, что прикрытие выполняет свою роль, Рене и Галлауз стали
быстро пробираться вглубь разрушенных портовых построек. Первой их целью
была строительная площадка, где можно было отсидеться, пока все не
успокоится
Обогнув догоравший склад и стараясь держаться в дымной пелене, они все
дальше заходили на территорию Форт-Абрахама.
Выстрелы здесь звучали все тише, но существовала опасность попасться на
глаза солдат, стоявших в резерве.
Вскоре Удо и Жак вышли на южную окраину, где недостроенные улицы
неожиданно обрывались, а вместо мостовых из воды торчали только сваи.
Пару раз у стройплощадки появлялись вооруженные люди, но Удо и Жак
успевали вовремя спрятаться. Они сидели едва дыша и внимательно слушали
разговоры, которые позволяли им лучше ориентироваться в происходящем.
Вот и в этот раз двое ополченцев остановились неподалеку и стали
обсуждать ситуацию.
-- Сите, кажется, там что-то скрипнуло, -- сказал один. -- Пойдем
посмотрим.
-- Нет, Дэйв, давай подождем. Если скрипнет еще раз -- посмотрим, а
если не скрипнет -- значит, тебе просто показалось.
-- Лейтенант сказал обращать внимание на каждую мелочь, -- возразил
Дэйв.
-- Ну ладно, -- вздохнул Сите, -- пойдем посмотрим.
Осторожно ступая по незакрепленным мосткам и держа винтовки наготове,
ополченцы приблизились к краю последнего листа настила и остановились.
-- Ну что, убедился? Дальше только вода.
-- Ладно, сейчас загляну под настил и пойдем дальше, -- не сдавался
добросовестный Дэйв. Он положил винтовку, лег на живот и едва свесился вниз,
как ему в лоб уперся ствол пистолета.
Дэйв замер от ужаса, не зная, что ему предпринять, а сидевший на
перекладине человек указал пальцем наверх, а потом сделал этим пальцем
манящее движение. И Дэйв понял, что от него хотели.
-- Ну долго ты будешь висеть вниз головой? -- недовольно спросил Сите.
-- Там наши, может быть, в бой пошли...
-- Иди... посмотри, что я нашел. Сите. -- сдавленным голосом позвал
напарник.
-- Да ты с ума сошел, -- ответил Сите, однако тоже положил винтовку и
заглянул вниз.
Хлопнул приглушенный выстрел, и Сите свалился в воду. Затем раздался
зше один выстрел, и тело Дэйва будто нехотя сползло с настила.
Удо и Жак посидели еще несколько секунд, затем выбрались наверх и
столкнули в воду оставшиеся винтовки.
-- Слышишь? -- спросил Галлауз.
-- Что?
-- Стрельба какая началась?
-- Прикрытие добивают, -- пояснил Рене. Затем огляделся, поправил ранец
и сказал: -- Это уже не наше дело, Удо. Сейчас мы играем сами за себя.
-- Разумеется, -- согласился Галлауз, и они пошли дальше.
86
Тяжелые ботинки упорно тянули на дно, и Одри прилагала немалые усилия,
чтобы держаться на поверхности. Когда она очень уставала, приходилось
хвататься за неровные грани свай и отдыхать, прислушиваясь к грохоту боя.
Время от времени наверху пробегали люди, и Одри с некоторой завистью
провожала взглядом их неясные тени -- ведь под ними была металлическая
мостовая, а под ее ногами только толща мутной воды. Силы были на исходе.
"Нет, я доплыву. Я обязательно доплыву", -- говорила себе Одри и,
отталкиваясь от очередной сваи, плыла к центру, туда, где проскочившие под
городом торпеды снесли несколько опор.
Это было единственное место, где можно было выбраться наверх. В других
местах технические лестницы висели слишком высоко и опускались вниз только
со смотровых площадок -- это было условием безопасности.
Наконец после долгой и изнурительной борьбы Одри добралась до пролома,
куда обрушилась целая улица.
Возле уходившего под воду полотна мостовой плавали обломки мебели,
мусор и несколько трупов. Ленокс безразлично скользнула взглядом по их
пожелтевшим лицам и узнала только одного -- управляющего фортом.
Цепляясь за ячейки, Одри стала карабкаться наверх и неожиданно услышала
голос:
-- Одну минуту, мисс, сейчас я помогу вам.
Вниз спустили толстую веревку. Одри крепко за нее ухватилась, и ее в
одну секунду подняли наверх.
Как оказалось, возле пролома была собрана спасательная команда, которая
оказывала помощь тем, кого извлекали из разрушенных построек.
-- Вы видели внизу тела, мисс? -- спросил у Одри ее спаситель и
протянул ей одеяло.
-- Да, кажется, я узнала управляющего, но другие мне незнакомы, --
ответила она и, отстранив одеяло, пошла прочь.
-- Куда же вы, мисс? Вы совсем промокли!
-- Мне нужно вернуться назад, -- соврала девушка и, зайдя за угол,
побежала бегом.
На улицах городка царила паника и все куда-то спешили, поэтому вид
бегущей Одри не вызывал ни у кого удивления.
Пробегая мимо общежития, она даже не взглянула в сторону окна пилота
Колгейта. Все это было частью ее работы, а теперь работа была закончена.
Вышедший на улицу владелец ресторанчика посмотрел вслед Одри и сказал:
-- Ты смотри, намокла бедняжка -- вся фигура как на показ...
-- Разве это фигура? -- усмехнулась девушка из бара. -- Вот у меня
фигура так фигура.
-- Да ты, Шелли, у нас вообще вне конкуренции.
Они ушли, вернувшись к своим кухонным делам, а Одри продолжала свой
бег, и до спасительной бухты ей оставалось совсем немного.
Ленокс была уверена, что на стоянке самолетов будет охрана, однако она
не предполагала, что охранники будут сидеть в секрете.
-- Стой! -- скомандовал строгий голос, едва Одри выбежала на мостик. --
Стой, я сказал!
Девушка остановилась. До самолета Колгейта оставалось десять метров, а
блокировочный замок открывался прямо в кабине. У Одри возникло желание
сорваться и побежать, однако рисковать она не стала.
-- В чем дело? Я Одри Ленокс -- командир взвода!
-- А что вы здесь делаете, мэм?
-- Я должна срочно поднять самолет! Нам нужны разведданные. Если не
веришь, свяжись с Ландером. Надеюсь, его слова тебе будет достаточно?
-- Вполне.
-- Свяжись с ним, Бертран, может, она и вправду выполняет его приказ,
-- сказал второй полицейский, появившийся из-за хозяйственного бокса.
"Хорошо, что не побежала", -- подумала Одри и, шагнув к Бертрану,
сказала:
-- Давай рацию, я ему все объясню.
-- Нет, мэм, я сделаю это сам, -- отказался Бертран, однако его
внимание было уже отвлечено и, ударив полицейского по голени, Одри выхватила
из его руки пистолет.
Один выстрел, и Бертран сложился пополам. Его напарник вовремя
спрятался за угол и посланные в него пули пропали даром.
Пробежав по мостку, Одри рывком подняла колпак кабины и перевалилась
внутрь. В крыло самолета ударила пуля.
Одри выглянула наружу и сделала три ответных выстрела. Затем захлопнула
колпак и, достав из кармана ключ, вставила его в блокиратор. Один поворот --
и машина свободна.
Окинув взглядом приборы, Одри мгновенно сориентировалась и в несколько
секунд запустила двигатель.
В самолет снова попала пуля. Ленокс прибавила газу, и самолет слегка
задел плоскостью соседнюю машину.
Определив длину свободного пространства, Одри поняла, что для
полноценного разбега его будет маловато, однако выруливать на специальную
дорожку времени не было -- от причалов к стоянке уже бежали люди.
Решив проверить свою удачу, Ленокс дала полный газ, и взревевший
"Е-105" начал разбег. Появившиеся на мостках солдаты открыли по самолету
огонь, но Одри была уверена, что уйдет.
Стремительно приближалась сетчатая ограда, однако самолет все еще не
отрывался от воды. На какой-то миг Одри показалось, что она обречена, но тут
машина оставила бухту и резко пошла вверх. Последовал сильный удар, и
задевшая ограду лыжа оказалась вырвана вместе со стойкой. Машина резко
накренилась, но Одри сумела ее удержать и продолжила набирать высоту.
Как только самолет поднялся в небо, по нему стали стрелять все кому не
лень. И в тот момент, когда Одри решила, что все уже позади, она
почувствовала резкий запах гари.
Ее машина горела и летела, оставляя за собой длинный шлейф черного
дыма. Вскоре двигатель стал работать с перебоями, и машина начала терять
высоту.
Тем не менее она еще слушалась пилота, и Одри прилагала все усилия,
чтобы как можно мягче посадить самолет на воду.
Корабли Марсалесов были практически под ней, и оставалось только выжить
и засвидетельствовать новым хозяевам свое почтение.
"Лишь бы они не начали стрелять... Лишь бы они не стреляли..." --
думала Одри, судорожно вцепившись в штурвал.
87
В том, что севшие на мель суда уже нельзя было снять, а горящие
потушить, дон Эрнандо не сомневался. И потеря этих кораблей его, бузусловно,
расстраивала, однако, с другой стороны, дон Эрнандо почувствовал, что значит
управлять сражением такого масштаба. Старик впервые выступал в роли
полководца, и это его грело.
Распорядившись, чтобы с поврежденных кораблей сняли экипажи, он стал
выстраивать суда для отступления.
Соблюдать строй при отходе было необязательно, но дон Эрнандо
распалился не на шутку и ему еще не разонравилось чувствовать себя
адмиралом.
-- Давай-ка забирай правее и встань вон туда, на пресное озеро, --
скомандовал он рулевому, и тот повел мощный "вайтгофт" на небольшое пятнышко
голубой воды
-- Эй, на "Кристобале", вы выходите за пределы строя! -- заметил
непорядок Марсалес.
-- Смотрите, дон Эрнандо! Самолет! -- крикнул с нижней палубы один из
матросов
Эрнандо посмотрел, куда указывал матрос, и увидел одного из разведчиков
"Лос-Флоридос". Самолет тяжело набирал высоту, а по нему вели частый огонь
солдаты форта.
Обстрел не прошел бесследно, и за беглецом потянулась ниточка белого
дыма, которая стала чернеть и превращаться в шлейф.
-- Они его подбили, -- прокомментировал рулевой.
-- И он заходит прямо к нам! Дон Эрнандо, можно, я его сниму? Это будет
нетрудно! -- закричал Джан-карло, выполнявший роль мальчика на побегушках.
Он уже побежал к стойке с пулеметом, когда хозяин остановил его.
-- Зачем же в него стрелять, осел ты эдакий?! -- вскипел дон Эрнандо.
-- Потому что он сам идет на нас, -- ответил Джан-карло, не понимая в
чем дело.
-- Убери его отсюда, Диего, иначе я его пристрелю, -- сказал Эрнандо
капитану, который тихо стоял в стороне и не вмешивался, пока дон Эрнандо сам
управлял судном.
Горящий самолет опускался все ниже, и было заметно, что пилот еще
управляет подбитой машиной и старается посадить ее на воду.
-- У него только одна лыжа, -- заметил Диего, разглядывая самолет в
бинокль.
Машина коснулась поверхности воды, подняв фонтан брызг. Полетели
обломки плоскостей, клочки обшивки, а корпус самолета развалился надвое.
-- Правь туда -- живо! -- крикнул дон Эрнандо, и рулевой дал полный
газ. Судовые установки "вайтгофта" получили полную свободу и, напрягаясь
тысячами лошадиных сил, понесли судно к месту аварии.
-- Диего, готовь людей! -- распорядился Марсалес, и капитан спустился
на нижнюю палубу.
Команда спасателей всегда была наготове, но показать хозяину, что он
действует незамедлительно, Диего был просто обязан.
Подойдя к остающимся на плаву обломкам, судно сбросило скорость, и
тотчас обвязанные веревками спасатели попрыгали за борт.
Они вскарабкались на полузатопленный фюзеляж и вскоре замахали руками,
указывая на уцелевший колпак кабины.
-- Что они кричат? -- спросил дон Эрнандо.
-- Наверное, там кто-то есть, -- пожал плечами Диего. -- Вот только
живой или мертвый, это вопрос.
-- Позови Спироса, -- приказал дон Эрнандо, не отрываясь от наблюдения
за спасательной командой.
Капитан повиновался и пошел искать личного врача дона Эрнандо.
Наконец спасателям удалось снять стеклянный колпак, и они начали
вытаскивать из кабины пилота. Даже с палубы "вайтгофта" было видно, что
парню крепко досталось и он пребывал в бессознательном состоянии.
-- Сейчас Спирос будет здесь, хозяин, -- сообщил подошедший Диего.
-- Хорошо, -- кивнул дон Эрнандо. -- Этот парень не подает признаков
жизни, а мне бы хотелось знать, почему он убежал из форта.
-- Дон Эрнандо, кому остаться с вами для прикрытия? -- заговорила рация
голосом Пенграсса, капитана "Хулио Второго".
Марсалес огляделся. С этим самолетом он совершенно забыл про свои
корабли.
-- Пусть останутся "Гильермо", "Кристобаль" и ты, -- ответил дон
Эрнандо.
-- "Кристобаль" поврежден, его машина гонит масло.
-- Тогда найди кого-нибудь другого.
-- Понял, хозяин.
Тем временем стоявшие на нижней палубе матросы уже вовсю тянули
веревки, которыми были обвязаны спасатели, а те, в свою очередь, крепко
держали пилота, следя за тем, чтобы его голова не ушла под воду.
-- Да это же женщина! -- воскликнул доктор Спирос, который неслышно
поднялся на верхнюю палубу.
-- С чего ты взял? -- возразил дон Эрнандо, однако, приглядевшись,
согласился с доктором, -- А и впрямь баба...
Бесчувственную девушку подняли на борт, и Спирос крикнул матросам,
чтобы ее несли в его каюту.
-- Нет, Спирос, -- неожиданно возразил Эрнандо, -- пусть несут ко мне.
У меня места побольше -- там и полечишь.
-- Как скажете хозяин.
Девушку подняли по лестнице и пронесли мимо, в каюту Эрнандо.
-- Девчонка крепкая, -- заметил он.
-- Да, переломов нет, -- кивнул Спирос и заспешил вслед за пациенткой.
Между тем матросы положили ее на кровать и вышли, а доктор запер дверь
изнутри.
-- Ишь ты, заперся, -- сказал один матрос. -- Небось разденет ее.
-- Понятное дело -- разденет. Так у докторов положено -- чуть что,
сразу раздевайся, -- сказал второй.
-- Хорошо быть доктором, -- мечтательно вздохнув, добавил самый
молодой.
-- Понятное дело -- хорошо, только чтобы доктором стать, обучение
требуется.
-- Это да...
Мимо дона Эрнандо матросы проскользнули тихо, как мышки. А он стоял
возле пробоины в надстройке и задумчиво колупал ее пальцем. Это было второе
полученное в бою повреждение, однако пули никому не навредили и лишь дали
дону Эрнандо требуемую толику опасности. Теперь эти повреждения составляли
гордость старика Эрнандо, и он уже твердо решил их не заделывать. А вот что
требовалось сделать, так это установить на торпедные аппараты заслонки.
"Заслонки... Заслонки..." -- повторял про себя дон Эрнандо, чтобы не
забыть слово. Сегодня три судна сели на мель именно из-за отсутствия этих
самых заслонок -- вода затопила их носовые отсеки.
"Говорили же мне паршивцы с Яномана, чтобы я ставил заслонки, так нет
-- не послушал их..." -- сама мысль, что эти двое оказались в чем-то правы,
была для дона Эрнандо неприятна.
Теперь они прятались где-то в форте, и старик желал им удачи -- он уже
и сам верил, что неуступчивость "Лос-Флоридос" и неприступность форта
связаны только с личностью Клауса Ландера.
88
Очередной приступ боли вернул Флинта в сознание, и он открыл глаза.
Падающий в дверной проем свет давал возможность Лаки видеть обшарпанную
стену и крючки, на которых висела его небогатая одежда.
Вот этот свитер с дырками подарил ему один бездомный в подвале на
Ледоустрит. А эту зеленую куртку он украл в магазине "секонд-хэнд". Лаки
вспомнил, как орал гнавшийся за ним охранник, и улыбнулся.
Рядом с его лицом прошлепала здоровая крыса. Теперь она разгуливала по
залитому кровью и сиропом полу и слизывала то, что ей больше нравилось.
"Хорошо, что я украл в столовой сироп, -- подумал Флинт, -- ведь это он
спас мне жизнь..."
Лаки представил, как он выглядел, когда один из убийц зашел проверить
"работу".
Должно быть, он подумал, что голова Лаки разлетелась вдребезги, а это
был всего лишь вишневый сироп. Он вылился на лицо Флинта, когда пуля разбила
банку.
"Я обманул их, я снова всех обманул..." -- Лаки слабо улыбнулся, затем
прислушался и понял, что выстрелов больше не слышно.
"Скоро за мной придут и все будет хорошо. Я жив, я бодр, и я даже шучу
-- значит все в порядке. Придут доктора и окажут мне помощь, они обязаны,
они давали клятву Гиппократа", -- успокаивал себя Флинт.
На улице послышались шаги, потом голоса. Они приближались, и вскоре
первый человек вошел в гостиницу. Зашел и остановился, заметив отсутствие
двери в жилище Лаки Флинта.
"Ну зайди же, ну!.." -- мысленно упрашивал человека Лаки. Кричать он не
пытался, боясь разрушить ту тонкую грань между жизнью и смертью, на которой
находился.
Будто услышав мысленный призыв Лаки, человек сделал шаг, другой и
появился в проеме двери. В комнатке Лаки стало совсем темно, но он
обрадовался, узнав Клауса Ландера.
-- Помоги, товарищ, -- прошептал Флинт.
-- Это ты, Лаки? -- спросил Клаус.
-- Да, это я. Помоги мне, вызови врачей.
-- Зачем?
-- Странный вопрос, я же выжил. Эта сучка... хотела меня убить... Но я
опять... обманул судьбу-злодейку... Ведь так, товарищ?
-- Нет, не так, Лаки, -- безжизненным голосом возразил Ландер, --
судьбу обмануть нельзя... Нужнобыть готовым и не суетиться, когда придет
время...
-- Уж не хочешь ли ты сказать... товарищ...
-- Ничего я не хочу. Я устал, и мне нужно пойти отдохнуть.
С этими словами Клаус поднял пистолет и три раза выстрелил во Флинта.
Звуки выстрелов перепугали сидевшую под кроватью крысу, и она заметалась,
скользя по мокрому полу и шипя, как змея.
Ландер пристрелил и ее. Затем сплюнул под ноги и сказал:
-- Сволочи... Крысы и сволочи...
Повернувшись, он покинул нору Флинта и стал подниматься на второй этаж.
Когда подошел к своему номеру, то увидел, что дверь распахнута, а
внутри все перевернуто вверх дном. Тут явно что-то искали.
Ландер поставил на место кровать, поднял с пола распоротый матрац и
бросил его сверху. Затем подобрал подушку -- она оказалась целой.
Улегшись на распотрошенную постель, он прикрыл глаза и лежал так
какое-то время, не выпуская из рук пистолет.
Примерно через полчаса в коридоре послышались шаги, и Клаус узнал их --
это был Корншоу, однако на всякий случай он поднял оружие и направил его на
дверной проем.
-- Ого, -- сказал Питер, оглядывая устроенный в комнате Ландера
разгром. -- Кто это сделал?
-- Наверное, мисс Ленокс, -- предположил Клаус, убирая пистолет. -- Что
у тебя нового?
Пит поднял перевернутый стул и сел на него.
-- Пилот Колгейт найден у себя в комнате с ножом в груди. И еще у нас
шестьдесят раненых, и половина из них может не дожить до завтра...
-- Что говорят в руководстве компании?
-- Бармингтон обещал поддержку и транспорты для эвакуации, а наши
друзья из Эль-Гео готовят новые партии героев. Мистер Кеннет лично передавал
вам привет. Сказал, что у вашей сестры все в порядке.
Клаус молчал, глядя мимо Корншоу, и, казалось, думал о чем-то своем.
Наконец он сконцентрировал взгляд на Питере и сказал:
-- Где-то здесь, в форте, остались двое парней. Они посланы сюда с
каким-то специальным заданием.
-- Откуда такие ужасы?
-- Я приметил их вместе с десантом. Бойцы с дробовиками полегли все до
одного, чтобы только прикрыть высадку этих диверсантов.
-- Вы думаете, они пробрались в форт?
-- Я уверен в этом. Ведь их трупы никто не нашел... -- Корншоу помолчал
и, погладив повязку на плече, добавил: -- У лейтенанта Нейдла в одном из
резервных взводов пропало два человека.
-- То есть в бою они не были?
-- Нет, они стояли слишком далеко -- ближе к строительной площадке.
Взвод занимался патрулированием, поскольку Нейдл опасался, что кто-то из
десанта попробует просочиться внутрь форта.
-- Значит, эти бойцы наткнулись на диверсантов и те их убрали.
-- А зачем они сюда пришли? Устраивать поджоги? -- спросил Корншоу.
-- Не знаю, -- ответил Клаус. -- Однако эти люди опасны и нужно
организовать их поиски.
-- Поймать и уничтожить, -- решительно заявил Питер.
-- Это едва ли удастся сделать.
-- Тогда зачем пытаться?
-- Чтобы они не чувствовали себя свободно. Если проводить постоянные
проверки, эти парни начнут нервничать и совершать ошибки.
89
Застолье в ресторане отеля "Генерал Волентайн" еще давало о себе знать,
и главный инспектор поднялся с ощущением слабости во всем теле.
Пролежав в постели весь вчерашний день и проспав всю ночь, он обрел
способность думать, анализировать и бояться новых потрясений, которые принес
Джулиус Хофман вместе со своей командой.
-- Сэм, ты сегодня идешь на службу? -- спросила Дугласа его жена Грюн.
Она уже возвратилась с пробежки и выглядела отвратительно бодрой.
Пристрастие Грюн к здоровому образу жизни вызывало у Сэма раздражение.
Как и многие люди его возраста, он находил удовольствие в еде, а жена не
упускала случая заметить, что те или иные продукты вредны для здоровья.
Вот и теперь она напоминала о службе с едкой усмешкой. Грюн была