Страница:
растворившись в глубине.
Во второй раз на Клауса едва не напала стая речных собак -- больших
хищных тюленей. Ему пришлось истратить на них один заряд пистолета, и,
только сожрав своего раненого собрата, стая отправилась дальше.
По мере приближения к плавучей вилле все больше попадалось крупных
тритонов. Они любили устраиваться вблизи людей и кормились отбросами, ленясь
самостоятельно добывать пропитание.
Завидев Клауса, тритоны приближались к нему почти вплотную, но, видимо
не чувствуя приятных запахов, уходили. И хотя эти существа были безобидны,
Ландер не расслаблялся -- поблизости вполне могли оказаться и крупные
хищники, охотившиеся на тритонов.
Находясь примерно в полукилометре от "Дома лилии", Клаус заметил
отходящий от причала катер. С того места, где он находился, судить о курсе
катера было трудно, но можно было предположить, что охранники отправились
осматривать район рифов.
Решив, что дальше двигаться в надводном положении опасно, Клаус вставил
загубник и ушел под воду.
Распугав стайку придонных рачков, он спустился к самому дну, благо
глубина здесь не превышала пяти метров.
Кое-где в расщелинах молодых рифов попадались лежки морских зверей, и
на всякий случай Клаус плыл с ножом в руке. Это был хороший нож, чем-то
похожий на тот, что был у Клауса прежде. У него имелась даже алмазная пилка,
на случай, если придется перерезать металлический трос.
Клаус плыл, не совершая резких движений и стараясь экономить силы,
поскольку регенерационный фильтр давал мало кислорода. Чтобы не сбиться с
пути, он всплыл еще один раз и, мельком взглянув на виллу, решил добраться
до стоящей чуть в стороне скоростной яхты.
Уже через полчаса он вынырнул у противоположного от виллы борта яхты и,
как следует продышавшись, снова погрузился под воду.
Несмотря на теплое течение, вода становилась все холоднее, и вскоре
Ландер разглядел на песчаном дне первый ключ, над которым вились завихрения
белоснежного песка.
Стараясь не думать о холоде, Клаус добрался до причала и всплыл в
небольшой полости, как будто специально приготовленной для таких целей.
Здесь можно было отдышаться и послушать, о чем говорили люди на причале. Как
раз в этот момент послышался звук подходящего катера.
"Разведка возвратилась", -- подумал Ландер, чувствуя, как холод
пробирается даже сквозь утеплитель костюма.
Мотор заглох, и поднятая катером волна стала плескаться у стен
пристани. Нос судна стукнул о причал, и послышались голоса.
-- Ну чего там?
-- Ничего, все облазили -- везде мелко, но ничего не нашли.
-- А ты, Джи, забирался сегодня в воду?
-- Да, Генри, ощупал все, что можно. Ничего подозрительного...
-- Может, радар ошибся, Жорж? -- спросил Генри.
-- Ошибиться он не мог, но, возможно, это была брошенная лодка.
-- Ну хорошо, был там кто-то или нет, но смотреть нужно в оба. Джи, ты
после обеда еще раз полезешь в воду, а Карл и Рауль будут все время рядом с
девочкой, в особенности когда она сидит у воды...
"Так, -- отметил Клаус, -- это уже лучше".
Причал не был похож на место, где сидят у воды, и Ландер снова
погрузился в воду, чтобы пройти под виллой на другую ее сторону.
Под днищем плавучего дома было сумрачно и царил жуткий холод. Именно в
этом месте подземных ключей было больше всего. Клаус уже не на шутку
беспокоился, успеет ли он что-то предпринять, прежде чем совсем окоченеет.
Будь у него кислородный баллон или мембранный аппарат, можно было
поактивнее двигаться, но регенерационный фильтр не позволял тратить кислород
столь расточительно.
Вскоре света стало больше, и Ландер пошел к поверхности.
Проявляя крайнюю осторожность, он всплыл под решетчатой площадкой,
сделанной, видимо, для того, чтобы поднимающаяся от воды прохлада позволяла
господам спокойно дремать после обеда.
Клаус посмотрел на часы. Они показывали двенадцать с четвертью, а это
означало, что скоро сюда должна была прийти Люция -- дочь Солейн Гутиерос.
30
Еле сдерживаясь, чтобы не проглотить обед наскоро, Люция не спеша
покончила с десертом и походкой ленивой кошечки отправилась к себе в
комнату.
Едва она скрылась от посторонних глаз, как тут же бросилась к своему
гардеробу и стала выбрасывать на кровать все то, что необходимо было
примерить.
-- Это слишком старомодно, а это чересчур провинциально, --
характеризовала Люция тот или иной туалет.
В дверь робко постучали.
-- Кларис, это ты? -- крикнула девушка.
Дверь открылась, и Кларис сказала:
-- Да, мисс, это я...
-- Я пойду загорать, а ты убери тут все, но прежде... -- Люция
задумалась, стоит ли говорить об этом горничной. -- Прежде найди Тауроса и
скажи, чтобы пришел на "решетку" или как вы ее там называете.
-- Я поняла, мисс Гутиерос, -- кивнула Кларис и вышла, а Люция
приступила к повторному отбору. Она пересмотрела все то, что отложила в
первый раз, и пришла к выводу, что ничего нового придумать нельзя -- только
минимум одежды и максимум открытого тела.
Надев красный купальник, Люция посмотрелась в зеркало и решила, что
ничего более вызывающего ей не найти.
Накинув сверху халат, девушка взяла широкополую ажурную шляпу и книжку,
которую не собиралась читать. В фильмах, которые она видела, девушки с
книжками казались ей утонченными и загадочными.
Едва Люция вышла в коридор, как из-за угла показался Карл.
-- Как я выгляжу, Карл? -- улыбнулась ему девушка и распахнула халат.
-- Как всегда отлично, мисс Гутиерос. Вы собираетесь загорать?
-- А ты можешь предложить что-то еще? -- Люция шагнула к охраннику и
положила руку на его плечо. -- Дотронься до меня, Карл. Не бойся, я тебя не
укушу.
Глаза девушки излучали притягательную силу, а ее тело казалось безумно
желанным, но Карл вспомнил почерневшее, с выпученными глазами лицо Ханна.
-- Я... я здесь не для этого, мисс...
-- Ну ладно, -- сразу согласилась Люция, -- тогда проводи меня на
"решетку".
Они прошли через весь дом и с обратной его стороны, возле ухоженного
садика, их встретил Рауль.
-- Привет, Рауль! -- улыбнулась Люция. -- Где же ты был, мы с Карлом
так целовались! Он требовал большего, но я ему не позволила...
Рауль уставился на своего коллегу, а лицо Карла пошло красными пятнами.
-- Ты что, придурок? -- тихо признес Рауль, когда Люция прошла вперед.
-- Я не придурок. Просто девочка так шутит...
-- Лишь бы она так не шутила при своей маме...
Телохранители проследовали за Люцией, а поливавший кусты садовник
посмотрел им вслед и произнес:
-- Ну дела...
Когда Люция ступила на площадку для отдыха, там уже все было готово к
ее приходу. Зонтик, кресло, столик с фруктами и охлажденными соками, а также
затребованный Таурос, который прилагался ко всему перечисленному.
Увидев этого парня, охранники переглянулись, и Карл решительно двинулся
вперед.
-- Ну-ка ты, повар, вали отсюда... -- начал было он, но Люция его
остановила:
-- Эй, Карл, распоряжаться здесь могу только я. А мистер Таурос
приглашен мною специально для... В общем, мы будем говорить о всяких там
блюдах...
-- Как скажете, мисс... -- поклонился Карл и отступил, а приободренный
Таурос заулыбался.
Люция сбросила халат и, усевшись в кресло, забросила ноги на стол.
Затем взглянула на красавца из-под полей шляпы и спросила:
-- Тебе не кажется, Таурос, что мои ноги недостаточно загорели?
-- Они очень красивы, мисс...
-- Я не об этом. Мои ноги нуждаются в дополнительном уходе, ты так не
считаешь? -- и Люция покосилась на Карла.
-- Как прикажете, мисс Гутиерос, -- снова улыбнулся Таурос. Он понял,
что нравится молодой хозяйке и демонстративно поигрывал мышцами, напрягая то
одну, то другую группу.
-- Если тебе не трудно, Таурос, разомни мне ноги.
-- Как?
-- Ну просто руками... -- Люция поймала на себе взгляд стоящей поодаль
горничной. -- Можешь идти, Кларис. Ты мне больше не нужна...
Таурос все еще стоял и не знал, что делать. Он не решался притронуться
к молодой хозяйке.
-- Приступай, Таурос, не заставляй меня ждать...
Помощник повара встал на одно колено и начал массировать ступню Люции.
Через несколько минут девушка сделала ему замечание:
-- Выше, Таурос, выше, пожалуйста, и понежнее.
Играя своими геркулесовыми мышцами, красавец неуклюже растирал Люции
ноги, и она, досадуя на его неумение, играла как могла, издавая стоны и
закатывая глаза, как будто Таурос делал с ней что-то невероятное.
Пораженный садовник, сидя в кустах, пожирал глазами молодую хозяйку, то
и дело повторяя одну и ту же фразу:
-- Ну дела... Ну дела...
Знакомые с фокусами своей подопечной, Карл и Рауль с невозмутимым видом
прохаживались возле воды и заранее жалели беднягу Тауроса.
-- Ладно, хватит... -- Люция легонько оттолкнула красавца и сняла ноги
со стола. -- Слушай, а может, ты придешь, чтобы принять со мной душ?
-- Я... я занят на кухне, мисс...
-- Да ладно тебе, на кухне тебя подменит Карл... Ты ведь не против,
Карл? -- повернулась девушка к телохранителю.
-- Как скажет мистер Пипон, -- пожал тот плечами.
-- И ты знаешь, Таурос, чем мы займемся в душе? -- собственная фантазия
и присутствие трех мужчин заводили Люцию. Она уже представляла сплетенные в
душевой кабине тела, двигающиеся под струями теплой воды. -- Ну так ты
придешь? -- Люция положила ладонь на бедро Тауроса и в ту же секунду дико
закричала.
Чья-то рука сомкнулась на ее лодыжке, а затем Люция почувствовала
резкую боль и заорала еще сильнее, как кричат только смертельно раненные
звери.
Все длилось какие-то мгновения, и никто ничего не успел понять. Карл и
Рауль выхватили пистолеты, а Таурос завопил, что под настилом кто-то есть, и
решительно бросился в воду.
Карл тут же подхватил бесчувственную девушку.
-- Куда это он? -- спросил выскочивший на шум Джилберт.
-- Что случилось?! -- крикнул прибежавший Генри Пипон. Одна его щека
была намазана пеной для бритья. -- Что с ней?!
-- Кажется, это просто краска, -- сказал Карл, размазывая по лодыжке
Люции что-то похожее на губную помаду.
Из-за спин телохранителей выглядывали горничные и работники дома.
-- Джи и Нокс -- быстро под воду! -- приказал Генри. -- Рауль и Жорж,
садитесь на катер и будьте наготове!
В этот момент Люция открыла глаза.
-- О, Карл, ты все-таки до меня дотронулся...
-- У вас ничего не болит, мисс? -- спросил Генри.
-- Все нормально, -- ответила девушка. -- Вы его поймали?
-- Уже ловим, мисс.
Джилберт и Нокс уже сбегали за снаряжением и собирались погрузиться в
воду. С противоположной стороны виллы заработал двигатель катера, и скоро он
выскочил из-за угла.
-- Крутитесь вокруг дома и смотрите внимательно -- он обнаружит себя
пузырьками, -- распорядился Генри.
-- Только пусть не перепутают с ним нас, -- добавил Джилберт, и они с
Ноксом плюхнулись в воду.
-- Карл, отведи мисс Гутиерос в ее комнату и возьми с собой кого-нибудь
из прислуги, -- сказал Пипон.
-- Эй, кажется, здесь записка! -- подал голос Модест, помогавший
горничным поднять перевернутый стол и кресло. -- Вот, смотрите!
Пипон взял кусок пластика и прочитал всего несколько слов.
-- Все ясно, -- сказал он, -- телефон мне. Быстро!
-- Телефон сюда, Сьюзи! -- продублировал команду Модест, и вскоре одна
из горничных принесла трубку.
-- Всем отойти, -- сказал Пипон и начал набирать номер.
-- Всем отойти! -- повторил Модест.
-- И тебе тоже, приятель... -- добавил Генри. В трубке послышалось
несколько щелчков. А затем строгий голос Солейн Гутиерос.
-- Слушаю вас.
-- Это я, мадам, Генри Пипон... -- несмело начал охранник.
-- Генри? Что случилось? -- перепугалась Солейн.
-- Ничего не случилось, мадам. С Люцией все в порядке, -- поспешил
успокоить хозяйку Пипон.
-- Так, значит, что-то все-таки случилось?
-- Ровным счетом ничего, просто нам подбросили записку и...
-- Что еще? Говори, Генри, не зли меня.
-- Вашей дочери испачкали ногу краской.
-- Какой еще краской? -- не поняла Солейн.
"Ох, она меня пристрелит. Она меня лично пристрелит..." -- подумал
Пипон и сказал:
-- Люция отдыхала на "решетке", ну и кто-то поднырнул снизу и провел ей
по лодыжке красным маркером и еще оставил записку.
На том конце последовала пауза. Затем Солейн вздохнула и сказала:
-- Читай записку...
-- Ага. Тут всего одна фраза: "Родственники ни при чем".
-- Все ясно... -- обронила Солейн.
-- Что ясно, мадам?
-- Это не твое дело. Следи за Люцией и не подпускай ее близко к воде.
Головой мне за нее ответишь...
И мадам положила трубку.
Возле решетки вскипела вода, и появились Джи и Нокс. Они поддерживали
тело Тауроса.
-- Да чтоб ты... -- выругался Пипон и подскочил к краю, чтобы помочь.
Подбежал Модест.
Вчетвером они кое-как вытащили труп на решетку. Пипон тяжело вздохнул.
Смерть Тауроса ничего для него не значила, но само наличие трупа говорило не
в пользу профессионализма Генри.
Джилберт выбрался из воды, стянул маску и сказал:
-- Хороший выстрел -- точно в сердце...
-- Да, зря парень столько качался. Все его труды пропали... -- добавил,
отфыркиваясь, Нокс.
-- Никаких следов? -- обратился Пипон к Джилберту.
-- Ничего нет...
-- Почему же не видно было пузырей? Карл и Рауль стояли возле воды и
обязательно бы их заметили.
-- Должно быть, он пользовался регенерационным аппаратом, --
предположил Джилберт.
-- Шутишь, если в нем двигаться, то задохнешься в момент, -- возразил
Пипон, -- я это сам пробовал.
-- Ну тогда не, знаю...
-- Может, он по течению пришел? -- предположил Нокс. -- Вон с востока
идет теплая река, аккурат на дом.
-- Да, это ты дело говоришь, -- согласился Пипон и, повернувшись к
кружившему неподалеку катеру, крикнул: -- Жорж, посмотрите на западе!
-- Что?! -- не поняли на катере.
-- Туда-туда! -- крикнул Генри, показывая, куда нужно двигаться. Жорж
кивнул, и катер помчался в указанном направлении.
Нокс уже снял с себя снаряжение и, глядя вслед удаляющемуся катеру,
сказал:
-- Этому парню спасибо нужно сказать, что он ее карандашиком пометил, а
не ножом. Быть бы нам тогда покойниками...
-- Это точно, -- подтвердил Джилберт.
31
Когда послышались шаги и голоса, Клаус почувствовал облегчение. В
ледяной воде время тянулось бесконечно долго, и он не раз ловил себя на
мысли бросить все это и уплыть по теплому течению.
В крайнем случае он мог просто оставить записку и уйти, хотя это,
конечно, не произвело бы должного эффекта.
Кто-то прошел прямо над головой Клауса, затем послышался женский голос.
"Наверное, это Люция..." -- подумал Клаус.
Из-за холода он уже плохо соображал, однако отметил в голосе девушки
игривые интонации. Люции отвечал мужской голос, который звучал очень
неуверенно.
"Где же ее ноги? Что-то не вижу.." -- Ландер пытался рассмотреть
получше, но через стекло маски это плохо получалось. Сдвинув ее на лоб,
Клаус разобрался, что Люция закинула ноги на стол. Так далеко сквозь
деревянную решетку он дотянуться не мог. Отверстия были не слишком большими
-- только-только протиснуть кисть.
Чуть в стороне скрипели чьи-то тяжелые шаги.
"Охранник... -- догадался Клаус. -- Ну когда же эта тварь опустит
ноги?"
Из-под решетки Ландер видел только нижнюю сторону стола и сиденья стула
с частью попки Люции, обтянутой красными трусиками.
Вот кто-то подошел к девушке ближе. Они опять заговорили. Под
телохранителем напряженно скрипнул пол.
Внезапно Люпия застонала. Потом еще раз Клаус досадливо подумал, что
это совсем некстати. Неизвестно, как долго она привыкла заниматься сексом, а
холод донимал Клауса все сильнее.
"Если в ближайшие пять минут она не опустит ноги на пол, придется
уходить, -- невесело размышлял Клаус. -- Хоть бы охранник сделал ей
замечание, хотя, возможно, он просто ждет своей очереди. Знала бы ее
мамаша..."
Неожиданно девушка снова заговорила, и ее голос звучал совершенно
спокойно.
"Так занимаются они сексом или нет? -- гадал Клаус. -- Чем бы ни
занимались, лишь бы она опустила ноги на пол..."
И словно по волшебству, на решетку ступила босая ножка Люции. Ножка
пошевелила пальчиками, и Клаус понял, что лучшего случая уже не будет.
Негнущимися руками он выдернул из-за пояса маркер и записку. Затем,
протиснув левую руку, схватил Люцию за ногу, а правой рукой оставил на ее
лодыжке здоровую метку.
Люция заорала так, что Клаус сразу согрелся. Отпустив девушку, он
пропихнул через решетку записку и, надев маску, ушел под воду
"Если там есть дураки, то нужно поберечься", -- подумал он и вытащил
из-за пояса пистолет. Дураками он считал тех, кто пренебрегает правилами
элементарной безопасности.
Дурак нашелся, но, к счастью, только один. Он грохнулся в воду, словно
отвалившаяся от айсберга глыба, и стал вертеться на месте, пуча глаза во все
стороны. Обнаружив в прозрачной воде Клауса, преследователь замер,
предоставляя возможность прицелиться в него как следует.
Раздался металлический щелчок, и, оставляя след из пузырьков, пуля-игла
точно поразила цель.
Поскольку прыгать в воду больше никто не рискнул, Клаус взмахнул руками
и заскользил возле самого дна среди струй еще не остывшего течения.
32
Едва сдерживаясь, чтобы не разбить трубку о стену, Солейн вызвала
Проста.
-- Дженезо, у нас проблемы. Этот Ландер добрался до "Дома лилии" и
каким-то образом, я не поняла как, оставил на ноге моей девочки отметину.
-- Ножом?
-- К счастью, нет. Он намекает на то, чтобы мы выпустили его
родственников.
-- И мы выпустим их?
-- А что ты предлагаешь?
-- Если он пробрался туда, значит, использовал небольшую лодку, а на
такой скорлупке в океан не выйдешь...
-- Я не поняла -- к чему ты клонишь?
-- К тому, мадам, -- улыбнулся Прост, -- что возвращаться этому парню
придется через город. Пошлите на юг скоростное судно с хорошим радаром, и вы
наверняка перехватите этого Ландера.
-- Это разумно, -- кивнула Солейн, -- а кого послать -- тебя?
-- Лучше, если поедет ваш ручной шериф Базер. Присутствие блюстителя
закона может сыграть нам на руку.
Довольный собой, Прост продолжал улыбаться, а мадам Гутиерос
внимательно на него смотрела, словно видела впервые,
-- Кажется, я тебя недооценила, Дженезо. Ты соображаешь быстрее моих
собак...
Когда Прост покинул кабинет, Солейн подошла к окну и посмотрела вниз.
Бесконечная суета этих маленьких людишек, там, на тесных улицах,
забавляла ее. Они бегали, решали свои маленькие проблемки и ощущали себя
человеками, но стоило только швырнуть из окна пепельницу, как на одного из
них стало бы меньше.
Взяв из коробки сигарету, Солейн закурила, хотя бросила давно, еще при
жизни мужа. Он настоял на этом.
Тогда его слово было для нее законом. А что бы она сделала теперь, если
бы Энрике вдруг явился и потребовал прежнего повиновения? Пожалуй, отправила
бы его на тот свет еще раз.
Отложив сигарету, Солейн снова взялась за телефон и набрала номер
Базера.
-- Вы заняты, шериф?
-- Не очень, мадам.
-- Тогда как можно скорее приезжайте на мой причал.
-- В четвертом районе?
-- Да. Подробности я сообщу вам позже по защищенной линии.
-- Хорошо, мадам...
Солейн положила трубку и снова взялась за сигарету, однако тур же
затушила ее в пепельнице. В последнее время она выглядела не лучшим образом,
да и бессонница все так же продолжал ее терзать -- уже не помогали ни секс,
ни гипноз, ни таблетки.
"Ну хорошо, Клаус Ландер, посмотрим, какой ты везучий", -- подумала
Солейн. Она допускала, что его сестру придется отпустить. Никакие
преимущества и никакая месть не стоили жизни Люции, а пока Ландер был жив,
он оставался непонятен для убийц и телохранителей Солейн Гутиерос. И, стало
быть, противоядия от него в настоящий момент не существовало.
33
Скоростной "вайтгофт" стремительно разрезал голубые волны, держа курс
строго на юг. Шериф Базер стоял рядом с капитаном и не переставал
удивляться, как тридцатиметровое судно могло развивать такую скорость.
Стоил "вайтгофт" кучу денег, а возле причала мадам Гутиерос таких
красавцев стояло не менее десяти штук. И хотя Базер знал, что мадам очень
богата, столь ощутимое свидетельство ее финансового могущества произвело на
него неизгладимое впечатление.
-- Хорошая у вас лодка, капитан Кортнев, -- сказал Базер.
-- Да, -- улыбнулся капитан, -- жалеть не приходится. Если попросить,
делает восемьдесят узлов.
-- Подумать только, -- покачал головой Базер. Ему тоже захотелось иметь
такое судно. Быть может, позже, когда он станет начальником полицейского
отделения и размер его взяток увеличится, можно будет подумать и о таком
морском чуде.
На носу судна, спрятавшись за прозрачным наблюдательным барьером, стоял
снайпер. Базер знал, что его зовут Фостер и что раньше он не ладил с
законом. Однако сейчас на этого парня у Базера ничего не было, а если бы и
было, он конечно бы заткнулся. Качать права было не в его интересах.
-- Чуть правее от нас в двух милях парусный катамаран, -- сообщил
сидящий у локатора лопоухий парень. Вид у него был совсем не
представительный, однако с радаром и прочими приборами он обходился довольно
умело.
-- Парусный катамаран? -- переспросил шериф, но лопоухий не стал ему
отвечать, видимо считая обычным гостем.
-- Да, -- сказал капитан Кортнев, -- есть в городе пара чудаков,
которые держат такие лодки.
-- А я бы такую не купил, -- сказал шериф. -- Заплатить деньги, а потом
еще дергать за все эти веревки, как обезьяна какая.
-- О, капитан, вижу сразу три маленьких метки, -- сообщил лопоухий.
-- Выбирай ближнюю, Берти.
Берти пощелкал клавишами и сказал:
-- Одна из них ошибочная. Это оторвавшийся бакен...
-- А другие?
-- На два градуса правее что-то непонятное... Нужно смотреть.
-- Нужно -- значит будем.
"Вайтгофт" замедлил движение и пошел тише. Вскоре с правого борта
показалось то, что Берти принял за отметку.
Источая ужасное зловоние, на песчаной отмели лежала туша морского
зверя. Полусгнившая плоть была порезана тонким металлическим тросом, на
который, по всей видимости, этого зверя и ловили.
-- Глонтодонт, -- с видом знатока сказал Берти.
-- Откуда здесь глонтодонты? -- усмехнулся шериф. Про жизнь
глонтодонтов он ничего не знал, но лопоухий ему исправился, и Базер старался
его поддеть.
-- Вижу лодку, сэр! -- внезапно закричал Берти, указывая не на экран
радара, а на далекую, подпрыгивающую на волнах точку.
-- Ага, это уже лучше, -- сказал капитан и стал выводить судно на новый
курс.
-- Левее, левее бери! -- стал советовать Базер. -- А то уйдет!
-- Нет, он теперь никуда не уйдет, -- сказал Кортнев, давая двигателям
полный газ. "Вайтгофт" затрясся от натуги и начал стремительно набирать
скорость.
Сидевший на носу судна снайпер ожил. Он поднял с пола винтовку и стал
готовиться к работе.
Проследив за его действиями, шериф невольно поежился. Ему совсем не
хотелось становиться свидетелем убийства.
"В крайнем случае отлучусь в гальюн, чтобы все это произошло без меня",
-- решил он.
Расстояние до цели быстро сокращалось, и, чтобы подать Ландеру сигнал к
остановке, капитан включил сирену.
Старенький "виккерс" начал сбрасывать обороты и пошел тише.
-- Мне стрелять, капитан? -- спросил по рации Форест.
-- Здесь командую не я, а шериф Базер, -- перекинул ответственность
Кортнев и улыбнулся Базеру, как будто сделал ему одолжение.
-- Стрелять не нужно, я его арестую, -- вздохнув, сказал тот и,
поправив фуражку, стал спускаться на палубу.
Когда он подошел к борту, яхта уже практически остановилась, а
маленький "виккерс" покачивался возле нее.
Ландер, все еще одетый в гидрокостюм, сидел за рулем.
"Улика налицо", -- подумал шериф и крикнул:
-- Клаус Ландер, вы арестованы!
Во второй раз на Клауса едва не напала стая речных собак -- больших
хищных тюленей. Ему пришлось истратить на них один заряд пистолета, и,
только сожрав своего раненого собрата, стая отправилась дальше.
По мере приближения к плавучей вилле все больше попадалось крупных
тритонов. Они любили устраиваться вблизи людей и кормились отбросами, ленясь
самостоятельно добывать пропитание.
Завидев Клауса, тритоны приближались к нему почти вплотную, но, видимо
не чувствуя приятных запахов, уходили. И хотя эти существа были безобидны,
Ландер не расслаблялся -- поблизости вполне могли оказаться и крупные
хищники, охотившиеся на тритонов.
Находясь примерно в полукилометре от "Дома лилии", Клаус заметил
отходящий от причала катер. С того места, где он находился, судить о курсе
катера было трудно, но можно было предположить, что охранники отправились
осматривать район рифов.
Решив, что дальше двигаться в надводном положении опасно, Клаус вставил
загубник и ушел под воду.
Распугав стайку придонных рачков, он спустился к самому дну, благо
глубина здесь не превышала пяти метров.
Кое-где в расщелинах молодых рифов попадались лежки морских зверей, и
на всякий случай Клаус плыл с ножом в руке. Это был хороший нож, чем-то
похожий на тот, что был у Клауса прежде. У него имелась даже алмазная пилка,
на случай, если придется перерезать металлический трос.
Клаус плыл, не совершая резких движений и стараясь экономить силы,
поскольку регенерационный фильтр давал мало кислорода. Чтобы не сбиться с
пути, он всплыл еще один раз и, мельком взглянув на виллу, решил добраться
до стоящей чуть в стороне скоростной яхты.
Уже через полчаса он вынырнул у противоположного от виллы борта яхты и,
как следует продышавшись, снова погрузился под воду.
Несмотря на теплое течение, вода становилась все холоднее, и вскоре
Ландер разглядел на песчаном дне первый ключ, над которым вились завихрения
белоснежного песка.
Стараясь не думать о холоде, Клаус добрался до причала и всплыл в
небольшой полости, как будто специально приготовленной для таких целей.
Здесь можно было отдышаться и послушать, о чем говорили люди на причале. Как
раз в этот момент послышался звук подходящего катера.
"Разведка возвратилась", -- подумал Ландер, чувствуя, как холод
пробирается даже сквозь утеплитель костюма.
Мотор заглох, и поднятая катером волна стала плескаться у стен
пристани. Нос судна стукнул о причал, и послышались голоса.
-- Ну чего там?
-- Ничего, все облазили -- везде мелко, но ничего не нашли.
-- А ты, Джи, забирался сегодня в воду?
-- Да, Генри, ощупал все, что можно. Ничего подозрительного...
-- Может, радар ошибся, Жорж? -- спросил Генри.
-- Ошибиться он не мог, но, возможно, это была брошенная лодка.
-- Ну хорошо, был там кто-то или нет, но смотреть нужно в оба. Джи, ты
после обеда еще раз полезешь в воду, а Карл и Рауль будут все время рядом с
девочкой, в особенности когда она сидит у воды...
"Так, -- отметил Клаус, -- это уже лучше".
Причал не был похож на место, где сидят у воды, и Ландер снова
погрузился в воду, чтобы пройти под виллой на другую ее сторону.
Под днищем плавучего дома было сумрачно и царил жуткий холод. Именно в
этом месте подземных ключей было больше всего. Клаус уже не на шутку
беспокоился, успеет ли он что-то предпринять, прежде чем совсем окоченеет.
Будь у него кислородный баллон или мембранный аппарат, можно было
поактивнее двигаться, но регенерационный фильтр не позволял тратить кислород
столь расточительно.
Вскоре света стало больше, и Ландер пошел к поверхности.
Проявляя крайнюю осторожность, он всплыл под решетчатой площадкой,
сделанной, видимо, для того, чтобы поднимающаяся от воды прохлада позволяла
господам спокойно дремать после обеда.
Клаус посмотрел на часы. Они показывали двенадцать с четвертью, а это
означало, что скоро сюда должна была прийти Люция -- дочь Солейн Гутиерос.
30
Еле сдерживаясь, чтобы не проглотить обед наскоро, Люция не спеша
покончила с десертом и походкой ленивой кошечки отправилась к себе в
комнату.
Едва она скрылась от посторонних глаз, как тут же бросилась к своему
гардеробу и стала выбрасывать на кровать все то, что необходимо было
примерить.
-- Это слишком старомодно, а это чересчур провинциально, --
характеризовала Люция тот или иной туалет.
В дверь робко постучали.
-- Кларис, это ты? -- крикнула девушка.
Дверь открылась, и Кларис сказала:
-- Да, мисс, это я...
-- Я пойду загорать, а ты убери тут все, но прежде... -- Люция
задумалась, стоит ли говорить об этом горничной. -- Прежде найди Тауроса и
скажи, чтобы пришел на "решетку" или как вы ее там называете.
-- Я поняла, мисс Гутиерос, -- кивнула Кларис и вышла, а Люция
приступила к повторному отбору. Она пересмотрела все то, что отложила в
первый раз, и пришла к выводу, что ничего нового придумать нельзя -- только
минимум одежды и максимум открытого тела.
Надев красный купальник, Люция посмотрелась в зеркало и решила, что
ничего более вызывающего ей не найти.
Накинув сверху халат, девушка взяла широкополую ажурную шляпу и книжку,
которую не собиралась читать. В фильмах, которые она видела, девушки с
книжками казались ей утонченными и загадочными.
Едва Люция вышла в коридор, как из-за угла показался Карл.
-- Как я выгляжу, Карл? -- улыбнулась ему девушка и распахнула халат.
-- Как всегда отлично, мисс Гутиерос. Вы собираетесь загорать?
-- А ты можешь предложить что-то еще? -- Люция шагнула к охраннику и
положила руку на его плечо. -- Дотронься до меня, Карл. Не бойся, я тебя не
укушу.
Глаза девушки излучали притягательную силу, а ее тело казалось безумно
желанным, но Карл вспомнил почерневшее, с выпученными глазами лицо Ханна.
-- Я... я здесь не для этого, мисс...
-- Ну ладно, -- сразу согласилась Люция, -- тогда проводи меня на
"решетку".
Они прошли через весь дом и с обратной его стороны, возле ухоженного
садика, их встретил Рауль.
-- Привет, Рауль! -- улыбнулась Люция. -- Где же ты был, мы с Карлом
так целовались! Он требовал большего, но я ему не позволила...
Рауль уставился на своего коллегу, а лицо Карла пошло красными пятнами.
-- Ты что, придурок? -- тихо признес Рауль, когда Люция прошла вперед.
-- Я не придурок. Просто девочка так шутит...
-- Лишь бы она так не шутила при своей маме...
Телохранители проследовали за Люцией, а поливавший кусты садовник
посмотрел им вслед и произнес:
-- Ну дела...
Когда Люция ступила на площадку для отдыха, там уже все было готово к
ее приходу. Зонтик, кресло, столик с фруктами и охлажденными соками, а также
затребованный Таурос, который прилагался ко всему перечисленному.
Увидев этого парня, охранники переглянулись, и Карл решительно двинулся
вперед.
-- Ну-ка ты, повар, вали отсюда... -- начал было он, но Люция его
остановила:
-- Эй, Карл, распоряжаться здесь могу только я. А мистер Таурос
приглашен мною специально для... В общем, мы будем говорить о всяких там
блюдах...
-- Как скажете, мисс... -- поклонился Карл и отступил, а приободренный
Таурос заулыбался.
Люция сбросила халат и, усевшись в кресло, забросила ноги на стол.
Затем взглянула на красавца из-под полей шляпы и спросила:
-- Тебе не кажется, Таурос, что мои ноги недостаточно загорели?
-- Они очень красивы, мисс...
-- Я не об этом. Мои ноги нуждаются в дополнительном уходе, ты так не
считаешь? -- и Люция покосилась на Карла.
-- Как прикажете, мисс Гутиерос, -- снова улыбнулся Таурос. Он понял,
что нравится молодой хозяйке и демонстративно поигрывал мышцами, напрягая то
одну, то другую группу.
-- Если тебе не трудно, Таурос, разомни мне ноги.
-- Как?
-- Ну просто руками... -- Люция поймала на себе взгляд стоящей поодаль
горничной. -- Можешь идти, Кларис. Ты мне больше не нужна...
Таурос все еще стоял и не знал, что делать. Он не решался притронуться
к молодой хозяйке.
-- Приступай, Таурос, не заставляй меня ждать...
Помощник повара встал на одно колено и начал массировать ступню Люции.
Через несколько минут девушка сделала ему замечание:
-- Выше, Таурос, выше, пожалуйста, и понежнее.
Играя своими геркулесовыми мышцами, красавец неуклюже растирал Люции
ноги, и она, досадуя на его неумение, играла как могла, издавая стоны и
закатывая глаза, как будто Таурос делал с ней что-то невероятное.
Пораженный садовник, сидя в кустах, пожирал глазами молодую хозяйку, то
и дело повторяя одну и ту же фразу:
-- Ну дела... Ну дела...
Знакомые с фокусами своей подопечной, Карл и Рауль с невозмутимым видом
прохаживались возле воды и заранее жалели беднягу Тауроса.
-- Ладно, хватит... -- Люция легонько оттолкнула красавца и сняла ноги
со стола. -- Слушай, а может, ты придешь, чтобы принять со мной душ?
-- Я... я занят на кухне, мисс...
-- Да ладно тебе, на кухне тебя подменит Карл... Ты ведь не против,
Карл? -- повернулась девушка к телохранителю.
-- Как скажет мистер Пипон, -- пожал тот плечами.
-- И ты знаешь, Таурос, чем мы займемся в душе? -- собственная фантазия
и присутствие трех мужчин заводили Люцию. Она уже представляла сплетенные в
душевой кабине тела, двигающиеся под струями теплой воды. -- Ну так ты
придешь? -- Люция положила ладонь на бедро Тауроса и в ту же секунду дико
закричала.
Чья-то рука сомкнулась на ее лодыжке, а затем Люция почувствовала
резкую боль и заорала еще сильнее, как кричат только смертельно раненные
звери.
Все длилось какие-то мгновения, и никто ничего не успел понять. Карл и
Рауль выхватили пистолеты, а Таурос завопил, что под настилом кто-то есть, и
решительно бросился в воду.
Карл тут же подхватил бесчувственную девушку.
-- Куда это он? -- спросил выскочивший на шум Джилберт.
-- Что случилось?! -- крикнул прибежавший Генри Пипон. Одна его щека
была намазана пеной для бритья. -- Что с ней?!
-- Кажется, это просто краска, -- сказал Карл, размазывая по лодыжке
Люции что-то похожее на губную помаду.
Из-за спин телохранителей выглядывали горничные и работники дома.
-- Джи и Нокс -- быстро под воду! -- приказал Генри. -- Рауль и Жорж,
садитесь на катер и будьте наготове!
В этот момент Люция открыла глаза.
-- О, Карл, ты все-таки до меня дотронулся...
-- У вас ничего не болит, мисс? -- спросил Генри.
-- Все нормально, -- ответила девушка. -- Вы его поймали?
-- Уже ловим, мисс.
Джилберт и Нокс уже сбегали за снаряжением и собирались погрузиться в
воду. С противоположной стороны виллы заработал двигатель катера, и скоро он
выскочил из-за угла.
-- Крутитесь вокруг дома и смотрите внимательно -- он обнаружит себя
пузырьками, -- распорядился Генри.
-- Только пусть не перепутают с ним нас, -- добавил Джилберт, и они с
Ноксом плюхнулись в воду.
-- Карл, отведи мисс Гутиерос в ее комнату и возьми с собой кого-нибудь
из прислуги, -- сказал Пипон.
-- Эй, кажется, здесь записка! -- подал голос Модест, помогавший
горничным поднять перевернутый стол и кресло. -- Вот, смотрите!
Пипон взял кусок пластика и прочитал всего несколько слов.
-- Все ясно, -- сказал он, -- телефон мне. Быстро!
-- Телефон сюда, Сьюзи! -- продублировал команду Модест, и вскоре одна
из горничных принесла трубку.
-- Всем отойти, -- сказал Пипон и начал набирать номер.
-- Всем отойти! -- повторил Модест.
-- И тебе тоже, приятель... -- добавил Генри. В трубке послышалось
несколько щелчков. А затем строгий голос Солейн Гутиерос.
-- Слушаю вас.
-- Это я, мадам, Генри Пипон... -- несмело начал охранник.
-- Генри? Что случилось? -- перепугалась Солейн.
-- Ничего не случилось, мадам. С Люцией все в порядке, -- поспешил
успокоить хозяйку Пипон.
-- Так, значит, что-то все-таки случилось?
-- Ровным счетом ничего, просто нам подбросили записку и...
-- Что еще? Говори, Генри, не зли меня.
-- Вашей дочери испачкали ногу краской.
-- Какой еще краской? -- не поняла Солейн.
"Ох, она меня пристрелит. Она меня лично пристрелит..." -- подумал
Пипон и сказал:
-- Люция отдыхала на "решетке", ну и кто-то поднырнул снизу и провел ей
по лодыжке красным маркером и еще оставил записку.
На том конце последовала пауза. Затем Солейн вздохнула и сказала:
-- Читай записку...
-- Ага. Тут всего одна фраза: "Родственники ни при чем".
-- Все ясно... -- обронила Солейн.
-- Что ясно, мадам?
-- Это не твое дело. Следи за Люцией и не подпускай ее близко к воде.
Головой мне за нее ответишь...
И мадам положила трубку.
Возле решетки вскипела вода, и появились Джи и Нокс. Они поддерживали
тело Тауроса.
-- Да чтоб ты... -- выругался Пипон и подскочил к краю, чтобы помочь.
Подбежал Модест.
Вчетвером они кое-как вытащили труп на решетку. Пипон тяжело вздохнул.
Смерть Тауроса ничего для него не значила, но само наличие трупа говорило не
в пользу профессионализма Генри.
Джилберт выбрался из воды, стянул маску и сказал:
-- Хороший выстрел -- точно в сердце...
-- Да, зря парень столько качался. Все его труды пропали... -- добавил,
отфыркиваясь, Нокс.
-- Никаких следов? -- обратился Пипон к Джилберту.
-- Ничего нет...
-- Почему же не видно было пузырей? Карл и Рауль стояли возле воды и
обязательно бы их заметили.
-- Должно быть, он пользовался регенерационным аппаратом, --
предположил Джилберт.
-- Шутишь, если в нем двигаться, то задохнешься в момент, -- возразил
Пипон, -- я это сам пробовал.
-- Ну тогда не, знаю...
-- Может, он по течению пришел? -- предположил Нокс. -- Вон с востока
идет теплая река, аккурат на дом.
-- Да, это ты дело говоришь, -- согласился Пипон и, повернувшись к
кружившему неподалеку катеру, крикнул: -- Жорж, посмотрите на западе!
-- Что?! -- не поняли на катере.
-- Туда-туда! -- крикнул Генри, показывая, куда нужно двигаться. Жорж
кивнул, и катер помчался в указанном направлении.
Нокс уже снял с себя снаряжение и, глядя вслед удаляющемуся катеру,
сказал:
-- Этому парню спасибо нужно сказать, что он ее карандашиком пометил, а
не ножом. Быть бы нам тогда покойниками...
-- Это точно, -- подтвердил Джилберт.
31
Когда послышались шаги и голоса, Клаус почувствовал облегчение. В
ледяной воде время тянулось бесконечно долго, и он не раз ловил себя на
мысли бросить все это и уплыть по теплому течению.
В крайнем случае он мог просто оставить записку и уйти, хотя это,
конечно, не произвело бы должного эффекта.
Кто-то прошел прямо над головой Клауса, затем послышался женский голос.
"Наверное, это Люция..." -- подумал Клаус.
Из-за холода он уже плохо соображал, однако отметил в голосе девушки
игривые интонации. Люции отвечал мужской голос, который звучал очень
неуверенно.
"Где же ее ноги? Что-то не вижу.." -- Ландер пытался рассмотреть
получше, но через стекло маски это плохо получалось. Сдвинув ее на лоб,
Клаус разобрался, что Люция закинула ноги на стол. Так далеко сквозь
деревянную решетку он дотянуться не мог. Отверстия были не слишком большими
-- только-только протиснуть кисть.
Чуть в стороне скрипели чьи-то тяжелые шаги.
"Охранник... -- догадался Клаус. -- Ну когда же эта тварь опустит
ноги?"
Из-под решетки Ландер видел только нижнюю сторону стола и сиденья стула
с частью попки Люции, обтянутой красными трусиками.
Вот кто-то подошел к девушке ближе. Они опять заговорили. Под
телохранителем напряженно скрипнул пол.
Внезапно Люпия застонала. Потом еще раз Клаус досадливо подумал, что
это совсем некстати. Неизвестно, как долго она привыкла заниматься сексом, а
холод донимал Клауса все сильнее.
"Если в ближайшие пять минут она не опустит ноги на пол, придется
уходить, -- невесело размышлял Клаус. -- Хоть бы охранник сделал ей
замечание, хотя, возможно, он просто ждет своей очереди. Знала бы ее
мамаша..."
Неожиданно девушка снова заговорила, и ее голос звучал совершенно
спокойно.
"Так занимаются они сексом или нет? -- гадал Клаус. -- Чем бы ни
занимались, лишь бы она опустила ноги на пол..."
И словно по волшебству, на решетку ступила босая ножка Люции. Ножка
пошевелила пальчиками, и Клаус понял, что лучшего случая уже не будет.
Негнущимися руками он выдернул из-за пояса маркер и записку. Затем,
протиснув левую руку, схватил Люцию за ногу, а правой рукой оставил на ее
лодыжке здоровую метку.
Люция заорала так, что Клаус сразу согрелся. Отпустив девушку, он
пропихнул через решетку записку и, надев маску, ушел под воду
"Если там есть дураки, то нужно поберечься", -- подумал он и вытащил
из-за пояса пистолет. Дураками он считал тех, кто пренебрегает правилами
элементарной безопасности.
Дурак нашелся, но, к счастью, только один. Он грохнулся в воду, словно
отвалившаяся от айсберга глыба, и стал вертеться на месте, пуча глаза во все
стороны. Обнаружив в прозрачной воде Клауса, преследователь замер,
предоставляя возможность прицелиться в него как следует.
Раздался металлический щелчок, и, оставляя след из пузырьков, пуля-игла
точно поразила цель.
Поскольку прыгать в воду больше никто не рискнул, Клаус взмахнул руками
и заскользил возле самого дна среди струй еще не остывшего течения.
32
Едва сдерживаясь, чтобы не разбить трубку о стену, Солейн вызвала
Проста.
-- Дженезо, у нас проблемы. Этот Ландер добрался до "Дома лилии" и
каким-то образом, я не поняла как, оставил на ноге моей девочки отметину.
-- Ножом?
-- К счастью, нет. Он намекает на то, чтобы мы выпустили его
родственников.
-- И мы выпустим их?
-- А что ты предлагаешь?
-- Если он пробрался туда, значит, использовал небольшую лодку, а на
такой скорлупке в океан не выйдешь...
-- Я не поняла -- к чему ты клонишь?
-- К тому, мадам, -- улыбнулся Прост, -- что возвращаться этому парню
придется через город. Пошлите на юг скоростное судно с хорошим радаром, и вы
наверняка перехватите этого Ландера.
-- Это разумно, -- кивнула Солейн, -- а кого послать -- тебя?
-- Лучше, если поедет ваш ручной шериф Базер. Присутствие блюстителя
закона может сыграть нам на руку.
Довольный собой, Прост продолжал улыбаться, а мадам Гутиерос
внимательно на него смотрела, словно видела впервые,
-- Кажется, я тебя недооценила, Дженезо. Ты соображаешь быстрее моих
собак...
Когда Прост покинул кабинет, Солейн подошла к окну и посмотрела вниз.
Бесконечная суета этих маленьких людишек, там, на тесных улицах,
забавляла ее. Они бегали, решали свои маленькие проблемки и ощущали себя
человеками, но стоило только швырнуть из окна пепельницу, как на одного из
них стало бы меньше.
Взяв из коробки сигарету, Солейн закурила, хотя бросила давно, еще при
жизни мужа. Он настоял на этом.
Тогда его слово было для нее законом. А что бы она сделала теперь, если
бы Энрике вдруг явился и потребовал прежнего повиновения? Пожалуй, отправила
бы его на тот свет еще раз.
Отложив сигарету, Солейн снова взялась за телефон и набрала номер
Базера.
-- Вы заняты, шериф?
-- Не очень, мадам.
-- Тогда как можно скорее приезжайте на мой причал.
-- В четвертом районе?
-- Да. Подробности я сообщу вам позже по защищенной линии.
-- Хорошо, мадам...
Солейн положила трубку и снова взялась за сигарету, однако тур же
затушила ее в пепельнице. В последнее время она выглядела не лучшим образом,
да и бессонница все так же продолжал ее терзать -- уже не помогали ни секс,
ни гипноз, ни таблетки.
"Ну хорошо, Клаус Ландер, посмотрим, какой ты везучий", -- подумала
Солейн. Она допускала, что его сестру придется отпустить. Никакие
преимущества и никакая месть не стоили жизни Люции, а пока Ландер был жив,
он оставался непонятен для убийц и телохранителей Солейн Гутиерос. И, стало
быть, противоядия от него в настоящий момент не существовало.
33
Скоростной "вайтгофт" стремительно разрезал голубые волны, держа курс
строго на юг. Шериф Базер стоял рядом с капитаном и не переставал
удивляться, как тридцатиметровое судно могло развивать такую скорость.
Стоил "вайтгофт" кучу денег, а возле причала мадам Гутиерос таких
красавцев стояло не менее десяти штук. И хотя Базер знал, что мадам очень
богата, столь ощутимое свидетельство ее финансового могущества произвело на
него неизгладимое впечатление.
-- Хорошая у вас лодка, капитан Кортнев, -- сказал Базер.
-- Да, -- улыбнулся капитан, -- жалеть не приходится. Если попросить,
делает восемьдесят узлов.
-- Подумать только, -- покачал головой Базер. Ему тоже захотелось иметь
такое судно. Быть может, позже, когда он станет начальником полицейского
отделения и размер его взяток увеличится, можно будет подумать и о таком
морском чуде.
На носу судна, спрятавшись за прозрачным наблюдательным барьером, стоял
снайпер. Базер знал, что его зовут Фостер и что раньше он не ладил с
законом. Однако сейчас на этого парня у Базера ничего не было, а если бы и
было, он конечно бы заткнулся. Качать права было не в его интересах.
-- Чуть правее от нас в двух милях парусный катамаран, -- сообщил
сидящий у локатора лопоухий парень. Вид у него был совсем не
представительный, однако с радаром и прочими приборами он обходился довольно
умело.
-- Парусный катамаран? -- переспросил шериф, но лопоухий не стал ему
отвечать, видимо считая обычным гостем.
-- Да, -- сказал капитан Кортнев, -- есть в городе пара чудаков,
которые держат такие лодки.
-- А я бы такую не купил, -- сказал шериф. -- Заплатить деньги, а потом
еще дергать за все эти веревки, как обезьяна какая.
-- О, капитан, вижу сразу три маленьких метки, -- сообщил лопоухий.
-- Выбирай ближнюю, Берти.
Берти пощелкал клавишами и сказал:
-- Одна из них ошибочная. Это оторвавшийся бакен...
-- А другие?
-- На два градуса правее что-то непонятное... Нужно смотреть.
-- Нужно -- значит будем.
"Вайтгофт" замедлил движение и пошел тише. Вскоре с правого борта
показалось то, что Берти принял за отметку.
Источая ужасное зловоние, на песчаной отмели лежала туша морского
зверя. Полусгнившая плоть была порезана тонким металлическим тросом, на
который, по всей видимости, этого зверя и ловили.
-- Глонтодонт, -- с видом знатока сказал Берти.
-- Откуда здесь глонтодонты? -- усмехнулся шериф. Про жизнь
глонтодонтов он ничего не знал, но лопоухий ему исправился, и Базер старался
его поддеть.
-- Вижу лодку, сэр! -- внезапно закричал Берти, указывая не на экран
радара, а на далекую, подпрыгивающую на волнах точку.
-- Ага, это уже лучше, -- сказал капитан и стал выводить судно на новый
курс.
-- Левее, левее бери! -- стал советовать Базер. -- А то уйдет!
-- Нет, он теперь никуда не уйдет, -- сказал Кортнев, давая двигателям
полный газ. "Вайтгофт" затрясся от натуги и начал стремительно набирать
скорость.
Сидевший на носу судна снайпер ожил. Он поднял с пола винтовку и стал
готовиться к работе.
Проследив за его действиями, шериф невольно поежился. Ему совсем не
хотелось становиться свидетелем убийства.
"В крайнем случае отлучусь в гальюн, чтобы все это произошло без меня",
-- решил он.
Расстояние до цели быстро сокращалось, и, чтобы подать Ландеру сигнал к
остановке, капитан включил сирену.
Старенький "виккерс" начал сбрасывать обороты и пошел тише.
-- Мне стрелять, капитан? -- спросил по рации Форест.
-- Здесь командую не я, а шериф Базер, -- перекинул ответственность
Кортнев и улыбнулся Базеру, как будто сделал ему одолжение.
-- Стрелять не нужно, я его арестую, -- вздохнув, сказал тот и,
поправив фуражку, стал спускаться на палубу.
Когда он подошел к борту, яхта уже практически остановилась, а
маленький "виккерс" покачивался возле нее.
Ландер, все еще одетый в гидрокостюм, сидел за рулем.
"Улика налицо", -- подумал шериф и крикнул:
-- Клаус Ландер, вы арестованы!