Страница:
Многие на Западе вспоминают сейчас речь Путина в рейхстаге, которая поразительно отличалась от того, что он сейчас говорит на встречах с лидерами ЕС. Тогда Путин говорил о значимости общедемократических ценностей, экономического потенциала, вопросов безопасности для построения большой Европы. Я думаю, что к этому еще не поздно вернуться. На самом деле Россия не может потерять Украину. У России и Украины сложились слишком тесные связи. Также Белоруссия будет ориентироваться на Россию. Это в Европе тоже понимают. Но славянскую семью нужно укреплять общими усилиями. Когда Россия поймет, что путь славянских стран может лежать только в общую Европу, то многих конфликтов, которые сейчас возникают у нее с Европейским союзом, больше не будет.
Кое-где на Западе предсказывают новую «демократическую революцию» в России. Другие считают, что российское общество устало от революций и потрясений. В России большинство избирателей голосуют за укрепление государства. В России нет Ющенко и Саакашвили. А если они и есть, то не в либеральном лагере. Так что до 2008 года – следующих президентских выборов – России такие изменения, как в Украине, не грозят.
Украинские выборы: до и после
Ставка больше чем жизнь
Промежуточный финиш
На авансцену выходит народ
Революция переходит в эволюцию
Победа одержана. Испытания впереди
Кое-где на Западе предсказывают новую «демократическую революцию» в России. Другие считают, что российское общество устало от революций и потрясений. В России большинство избирателей голосуют за укрепление государства. В России нет Ющенко и Саакашвили. А если они и есть, то не в либеральном лагере. Так что до 2008 года – следующих президентских выборов – России такие изменения, как в Украине, не грозят.
Украинские выборы: до и после
Максим СТРИХА,
писатель, доктор физико-математических наук
писатель, доктор физико-математических наук
Ставка больше чем жизнь
Еще в конце 2003 года Леонид Кучма пророчествовал: будущая кампания окажется чрезвычайно жесткой и грязной. Похоже, президент знал, о чем он говорил.
Ведь с началом кампании на украинской политической сцене четко обозначились две полярные силы. С одной стороны, коалиция «Сила народа» во главе с Виктором Ющенко и Юлией Тимошенко олицетворяла стремления тех, кто хотел серьезных изменений в украинском политическом ландшафте (приобретшем в течение последних лет яркие черты «застоя») и жизни по европейским стандартам.
С другой стороны, за кандидатом от власти Виктором Януковичем, который должен был обеспечить «преемственность» курса Леонида Кучмы, стоял огромный государственный репрессивный аппарат и большой олигархический капитал. Эти люди в большинстве своем поддерживали действующего премьера не из горячей любви к выдвиженцу «донецких», а из элементарного страха утратить все.
Еще два кандидата – лидер социалистов Александр Мороз и лидер коммунистов Петр Симоненко – не имели шансов на победу. Но вместе с тем, соревнуясь между собой за третье место (оно в конце концов досталось Морозу), левые оставались своеобразными собственниками «золотой акции», понимая: то, как распределятся голоса их сторонников во втором туре, существенно повлияет на определение окончательного победителя.
В конце концов, мотивация участия в выборах остальных 22 зарегистрированных кандидатов была различной (большая часть из них просто выступила в малопочетной роли «технических кандидатов» власти, обеспечивая ее тотальное преимущество в комиссиях и в информационном пространстве). Но на итоговое распределение голосов они почти не влияли.
В ноябре 2002 года, еще до утверждения премьера Верховной радой, автор этих строк поместил в Интернете статью «Украина президента Януковича: попытка футурологического прогноза». [42]Сегодня нелишне пересказать тремя предложениями основное ее содержание. По мнению автора, незаурядные менеджерские способности Виктора Федоровича давали бы ему самые лучшие шансы, заняв главное правительственное кресло, посоревноваться за еще более привлекательную должность официального «преемника-2004». Эти шансы весьма усиливались абсолютной приемлемостью личности тогдашнего донецкого губернатора для Москвы.
Статью трудно назвать оптимистической: автор прогнозировал развитие всей великой Украины по сценариям отдельно взятой Донецкой области, которая «порожняк не гонит» и где существуют в то же время две главные партии – Партия регионов и Партия безработных. Автор также считал весьма вероятным окончательный поворот, с приходом Януковича к власти, от непоследовательной «многовекторности» Кучмы к четкой определенности украинской политики – в фарватере обеспечения интересов Кремля. [43]
В течение первых месяцев премьерства Януковича «продвинутые» киевские аналитики откровенно иронизировали над «донецким» премьером, который, дескать, заблудился в слишком сложных киевских коридорах власти. Януковичу прогнозировали быстрое поражение в соревновании с Виктором Медведчуком. Говорили, что он является лишь промежуточной фигурой, а осенью, максимум зимой 2003 года появится настоящий «преемник» (если, конечно, Леонид Данилович не придет к окончательному решению «осчастливить» свой народ третьим сроком). Намекали: самое большое, на что способен Виктор Федорович, – это подороже «продать» подконтрольные ему миллионы «донецких» голосов другому кандидату.
И даже когда на непарадном собрании лидеров провластных фракций на Банковой (вместо запланированного торжественного форума во дворце «Украина») Янукович все же был назван единым кандидатом от власти, многие утверждали: это лишь очередной тактический ход Медведчука. Элиты придут в ужас от регионального лидера с уголовным прошлым, и в роли спасителя нации на белом коне вновь появится Кучма.
Возможно, такой план действительно существовал. Но его авторы не учли реальной готовности Януковича бороться за победу всеми доступными способами. И вскоре все (а в первую очередь – технологи СДПУ (О)) почувствовали: Донбасс порожняк действительно не гонит!
В то же время все более мощным фактором на украинской политической сцене становилась Россия – ибо сегодня только она могла выступать надежным гарантом безопасного будущего коррумпированных украинских элит. И потому практика непосредственного манипулирования из Кремля влиятельными представителями украинской власти стала вещью обыденной.
А самым главным событием для кампании Януковича стала встреча украинского премьера с Путиным в начале октября, которая «легитимизировала» его статус официально одобренного Москвой преемника Кучмы. Украинским избирателям же отводилась скромная функция: формально одобрить этот сделанный за них выбор.
Избирательная кампания (проводимая властью по рекомендациям московских «технологов») проходила в рамках «напряженно-дестабилизационного сценария»: именно власть, сознательно провоцируя многочисленные очаги общественной напряженности, вместе с тем должна была остаться для людей единственной гарантией стабильности. Самым ярким проявлением таких технологий стало известное заявление Януковича о введении второго государственного языка и двойного гражданства. Наряду с этим во всех подконтрольных власти средствах массовой информации избирателям старались навязать мнение: Ющенко обязательно принесет Украине межнациональную напряженность и разделение государства на регионы первого (Галичина), второго (центр) и третьего (юг и восток) сорта.
Излишне говорить, что эта кампания не была ни честной, ни справедливой. Информационные возможности Ющенко ограничивались пятым телеканалом [44]и несколькими газетами. В то же время административные и финансовые возможности его оппонента казались неисчерпаемыми. Там, где команда Януковича не желала брать на себя особенно грязные обвинения в адрес Ющенко, к ее услугам были «технические кандидаты» Козак, Базилюк, Яковенко, зачитывающие с рекламных роликов свои реплики.
К тому же со второй декады сентября Ющенко физически выбыл из кампании более чем на месяц из-за тяжелой болезни, которая обезобразила его лицо и была, как оказалось позднее, следствием отравления диоксином (возможно, с целью политического убийства). В то же время его оппонент, используя свое положение главы правительства, выбрасывал миллиардные суммы на социальные доплаты (мало беспокоясь при этом, что нужно будет делать с разбалансированным бюджетом текущего и последующего годов).
Как следствие, в конце сентября социологи впервые зафиксировали тревожное для Ющенко обстоятельство: рейтинг Януковича догнал и даже превысил рейтинг лидера оппозиции. Учитывая очевидный дисбаланс резервов, многим показалось: результат выборов уже очевиден.
Ведь с началом кампании на украинской политической сцене четко обозначились две полярные силы. С одной стороны, коалиция «Сила народа» во главе с Виктором Ющенко и Юлией Тимошенко олицетворяла стремления тех, кто хотел серьезных изменений в украинском политическом ландшафте (приобретшем в течение последних лет яркие черты «застоя») и жизни по европейским стандартам.
С другой стороны, за кандидатом от власти Виктором Януковичем, который должен был обеспечить «преемственность» курса Леонида Кучмы, стоял огромный государственный репрессивный аппарат и большой олигархический капитал. Эти люди в большинстве своем поддерживали действующего премьера не из горячей любви к выдвиженцу «донецких», а из элементарного страха утратить все.
Еще два кандидата – лидер социалистов Александр Мороз и лидер коммунистов Петр Симоненко – не имели шансов на победу. Но вместе с тем, соревнуясь между собой за третье место (оно в конце концов досталось Морозу), левые оставались своеобразными собственниками «золотой акции», понимая: то, как распределятся голоса их сторонников во втором туре, существенно повлияет на определение окончательного победителя.
В конце концов, мотивация участия в выборах остальных 22 зарегистрированных кандидатов была различной (большая часть из них просто выступила в малопочетной роли «технических кандидатов» власти, обеспечивая ее тотальное преимущество в комиссиях и в информационном пространстве). Но на итоговое распределение голосов они почти не влияли.
В ноябре 2002 года, еще до утверждения премьера Верховной радой, автор этих строк поместил в Интернете статью «Украина президента Януковича: попытка футурологического прогноза». [42]Сегодня нелишне пересказать тремя предложениями основное ее содержание. По мнению автора, незаурядные менеджерские способности Виктора Федоровича давали бы ему самые лучшие шансы, заняв главное правительственное кресло, посоревноваться за еще более привлекательную должность официального «преемника-2004». Эти шансы весьма усиливались абсолютной приемлемостью личности тогдашнего донецкого губернатора для Москвы.
Статью трудно назвать оптимистической: автор прогнозировал развитие всей великой Украины по сценариям отдельно взятой Донецкой области, которая «порожняк не гонит» и где существуют в то же время две главные партии – Партия регионов и Партия безработных. Автор также считал весьма вероятным окончательный поворот, с приходом Януковича к власти, от непоследовательной «многовекторности» Кучмы к четкой определенности украинской политики – в фарватере обеспечения интересов Кремля. [43]
В течение первых месяцев премьерства Януковича «продвинутые» киевские аналитики откровенно иронизировали над «донецким» премьером, который, дескать, заблудился в слишком сложных киевских коридорах власти. Януковичу прогнозировали быстрое поражение в соревновании с Виктором Медведчуком. Говорили, что он является лишь промежуточной фигурой, а осенью, максимум зимой 2003 года появится настоящий «преемник» (если, конечно, Леонид Данилович не придет к окончательному решению «осчастливить» свой народ третьим сроком). Намекали: самое большое, на что способен Виктор Федорович, – это подороже «продать» подконтрольные ему миллионы «донецких» голосов другому кандидату.
И даже когда на непарадном собрании лидеров провластных фракций на Банковой (вместо запланированного торжественного форума во дворце «Украина») Янукович все же был назван единым кандидатом от власти, многие утверждали: это лишь очередной тактический ход Медведчука. Элиты придут в ужас от регионального лидера с уголовным прошлым, и в роли спасителя нации на белом коне вновь появится Кучма.
Возможно, такой план действительно существовал. Но его авторы не учли реальной готовности Януковича бороться за победу всеми доступными способами. И вскоре все (а в первую очередь – технологи СДПУ (О)) почувствовали: Донбасс порожняк действительно не гонит!
В то же время все более мощным фактором на украинской политической сцене становилась Россия – ибо сегодня только она могла выступать надежным гарантом безопасного будущего коррумпированных украинских элит. И потому практика непосредственного манипулирования из Кремля влиятельными представителями украинской власти стала вещью обыденной.
А самым главным событием для кампании Януковича стала встреча украинского премьера с Путиным в начале октября, которая «легитимизировала» его статус официально одобренного Москвой преемника Кучмы. Украинским избирателям же отводилась скромная функция: формально одобрить этот сделанный за них выбор.
Избирательная кампания (проводимая властью по рекомендациям московских «технологов») проходила в рамках «напряженно-дестабилизационного сценария»: именно власть, сознательно провоцируя многочисленные очаги общественной напряженности, вместе с тем должна была остаться для людей единственной гарантией стабильности. Самым ярким проявлением таких технологий стало известное заявление Януковича о введении второго государственного языка и двойного гражданства. Наряду с этим во всех подконтрольных власти средствах массовой информации избирателям старались навязать мнение: Ющенко обязательно принесет Украине межнациональную напряженность и разделение государства на регионы первого (Галичина), второго (центр) и третьего (юг и восток) сорта.
Излишне говорить, что эта кампания не была ни честной, ни справедливой. Информационные возможности Ющенко ограничивались пятым телеканалом [44]и несколькими газетами. В то же время административные и финансовые возможности его оппонента казались неисчерпаемыми. Там, где команда Януковича не желала брать на себя особенно грязные обвинения в адрес Ющенко, к ее услугам были «технические кандидаты» Козак, Базилюк, Яковенко, зачитывающие с рекламных роликов свои реплики.
К тому же со второй декады сентября Ющенко физически выбыл из кампании более чем на месяц из-за тяжелой болезни, которая обезобразила его лицо и была, как оказалось позднее, следствием отравления диоксином (возможно, с целью политического убийства). В то же время его оппонент, используя свое положение главы правительства, выбрасывал миллиардные суммы на социальные доплаты (мало беспокоясь при этом, что нужно будет делать с разбалансированным бюджетом текущего и последующего годов).
Как следствие, в конце сентября социологи впервые зафиксировали тревожное для Ющенко обстоятельство: рейтинг Януковича догнал и даже превысил рейтинг лидера оппозиции. Учитывая очевидный дисбаланс резервов, многим показалось: результат выборов уже очевиден.
Промежуточный финиш
Для того чтобы подсчитать результаты первого тура, возглавляемой ставленником власти Сергеем Киваловым ЦИК понадобилось десять дней. Лишь тогда стало известно, что с символическим преимуществом в полпроцента победил не Янукович, а все-таки Ющенко. Тем не менее несколько важных вещей стали понятны сразу.
Во-первых, несмотря на трудные для общественного сознания последствия кучмовского десятилетия, «зона свободы», «зона гражданского общества» в Украине существенно расширилась.
Десять лет назад самыми восточными и самыми южными территориями этой зоны были Киевщина и Черкасщина (а все, кто проживают на востоке и юге, безоговорочно поверили в насаждаемые командой Кучмы советские мифологемы «восстановления разорванных связей» на фоне «порядка и порядочности»). Сегодня же эта зона приросла Черниговщиной, Сумщиной, Полтавщиной, Кировоградщиной, которые определенно поддержали курс на стандарты демократической, цивилизованной, зажиточной Европы, а не на убогие приманки «единого пространства» и постсоветской «стабильности». Да и в соседних Днепропетровщине, Харьковщине, Херсонщине, Одесщине, Николаевщине, Запорожье приверженцев такого курса оказалось не так уж и мало.
Конечно, на этом фоне фатально выглядит Донбасс – но разгадку этого феномена следует искать в сложном комплексе причин, которые в течение десятилетий формировали особенности здешней ментальности. (И было бы слишком упрощенно объяснять популярность Януковича среди донетчан лишь административным давлением или только причинами идеологическими.)
Во-вторых, выборы наглядно показали безосновательность многих шапкозакидательских заявлений лидеров «Силы народа» (о непременной победе Ющенко уже в первом туре, о тотальной и эффективной системе контроля на всех участках, о возможности объявить результаты параллельного подсчета голосов на час раньше, чем ЦИК, и тому подобное). К сожалению, упомянутые заявления были не только способом мобилизации сторонников, но и проявлением того настроения, которое царило во многих руководящих умах ющенковского штаба: вся эта социология лжет, сторонников Януковича в природе не существует. И цена ослепления оказалась высокой.
При этом прямые фальсификации в первом туре были умеренными. Конечно же, закон нарушался властью везде, но спровоцированные погромы на отдельных участках Сум и Кировограда (где побеждал Ющенко) стали скорее исключениями из общей картины. В целом же, примененные властями технологии привели, по-видимому, разницу между реальными симпатиями избирателей в день голосования и цифрами в протоколах к тем 3–5 %, о которых и говорили накануне эксперты.
Поэтому параллельно мы можем сделать еще один вывод: результаты голосования были в значительной степени искажены журналистами национальных телеканалов, которые, отрабатывая «темники», ежедневно навязывали украинской аудитории недобросовестную информацию.
Во-первых, несмотря на трудные для общественного сознания последствия кучмовского десятилетия, «зона свободы», «зона гражданского общества» в Украине существенно расширилась.
Десять лет назад самыми восточными и самыми южными территориями этой зоны были Киевщина и Черкасщина (а все, кто проживают на востоке и юге, безоговорочно поверили в насаждаемые командой Кучмы советские мифологемы «восстановления разорванных связей» на фоне «порядка и порядочности»). Сегодня же эта зона приросла Черниговщиной, Сумщиной, Полтавщиной, Кировоградщиной, которые определенно поддержали курс на стандарты демократической, цивилизованной, зажиточной Европы, а не на убогие приманки «единого пространства» и постсоветской «стабильности». Да и в соседних Днепропетровщине, Харьковщине, Херсонщине, Одесщине, Николаевщине, Запорожье приверженцев такого курса оказалось не так уж и мало.
Конечно, на этом фоне фатально выглядит Донбасс – но разгадку этого феномена следует искать в сложном комплексе причин, которые в течение десятилетий формировали особенности здешней ментальности. (И было бы слишком упрощенно объяснять популярность Януковича среди донетчан лишь административным давлением или только причинами идеологическими.)
Во-вторых, выборы наглядно показали безосновательность многих шапкозакидательских заявлений лидеров «Силы народа» (о непременной победе Ющенко уже в первом туре, о тотальной и эффективной системе контроля на всех участках, о возможности объявить результаты параллельного подсчета голосов на час раньше, чем ЦИК, и тому подобное). К сожалению, упомянутые заявления были не только способом мобилизации сторонников, но и проявлением того настроения, которое царило во многих руководящих умах ющенковского штаба: вся эта социология лжет, сторонников Януковича в природе не существует. И цена ослепления оказалась высокой.
При этом прямые фальсификации в первом туре были умеренными. Конечно же, закон нарушался властью везде, но спровоцированные погромы на отдельных участках Сум и Кировограда (где побеждал Ющенко) стали скорее исключениями из общей картины. В целом же, примененные властями технологии привели, по-видимому, разницу между реальными симпатиями избирателей в день голосования и цифрами в протоколах к тем 3–5 %, о которых и говорили накануне эксперты.
Поэтому параллельно мы можем сделать еще один вывод: результаты голосования были в значительной степени искажены журналистами национальных телеканалов, которые, отрабатывая «темники», ежедневно навязывали украинской аудитории недобросовестную информацию.
На авансцену выходит народ
Накануне второго тура шансы Ющенко победить казались все же более предпочтительными. Ведь его оппонент использовал весь арсенал легальных и полулегальных мер, а вместе с тем между двумя турами о поддержке Ющенко объявили Александр Кинах и Александр Мороз.
Когда 21 ноября в 20.00 одновременно с закрытием участков были объявлены результаты национального экзит-пола, проведенного совместно Фондом Разумкова и Киевским международным институтом социологии, в штабе Ющенко воцарилась эйфория. Казалось, ничто не сможет компенсировать разрыв более чем в 10 %.
Однако сразу же стали поступать и очень тревожные сообщения. В течение двух часов после (!) завершения голосования явка на участках Донецкой и Луганской областей повысилась с 80 % почти до 100 %, как в советские времена. К тому же, по «уточненным» между двумя турами данным, и избирателей в этих областях оказалось почти на 20 % больше.
Кроме того, в течение дня из большинства регионов поступали сообщения о железнодорожных составах и автобусах с организованными донетчанами, которые двигались, подобно орде, голосуя по десятку раз каждый по фальшивым открепительным удостоверениям. Да и количество тех, кто неожиданно проголосовал дома, в некоторых регионах юга превысило треть.
Общую картину дополняли такие «маленькие сюрпризы», как использование в регионах, где побеждал Ющенко, ручек с исчезающими чернилами (делая бюллетень недействительным) или вбрасывание там же зажигательной смеси в урны.
И уже в шесть часов утра 22 ноября, посмотрев в очередной раз на цифры вэб-страницы ЦИК, я отправил знакомой журналистке SMS: «Taky – Ya. Abo Gruzija. Falsyfikacija – ponad 15 %». Честно говоря, в тот момент я уже не верил в силу, способную преградить «Я» дорогу к власти.
Мои сомнения лишь усилились на площади Незалежности, где в девять часов я встретил несколько тысяч невыспавшихся и растерянных (как и я) людей. Тем не менее, когда спустя несколько часов там стояли уже как минимум двести тысяч, ситуация стала выглядеть иначе.
Об «оранжевой революции» еще много будет написано. Однако она показала главное: неправыми были те политики, которые называли украинцев пассивными и зомбированными. Просто до сих пор лидеры не умели дорасти до собственного народа.
Более того, на фоне решительности и жертвенности людей (никем не организованные жители близлежащих от Киева городков собственным транспортом перекрывали железнодорожные пути, которыми должны были перебросить подкрепления Януковичу из Донецка!) именно лидеры выглядели в первые два дня растерянными. Оказалось, что кроме общих призывов к сопротивлению оппозиция не имела плана действий на этот прогнозируемый в общем-то случай.
И лишь на третий день, после не воспринятой многими процедуры принесения Ющенко президентской присяги в полупустом парламентском зале, действия оппозиции стали осмысленными. В жесткой блокаде оказались все правительственные здания. Одновременно от столицы и до дальних регионов спонтанно созывались десятки и сотни сессий местных советов, чтобы сообщить: выборы сфальсифицированы, ЦИК должна уйти в отставку. А советы Галичины сразу же провозгласили Ющенко президентом на своей территории.
Это не помешало ЦИК 24 ноября объявить победителем именно Януковича. Но в тот же день это решение было обжаловано в Верховном суде, который запретил до завершения рассмотрения дела печатать официальные сообщения о результатах выборов в газетах. [45]
Заседание Верховного суда, рассматривавшего жалобу доверенных лиц Ющенко, транслировалось всеми основными телеканалами. Представители Януковича обвиняли оппозицию в том, что она оперирует пресс-релизами Комитета избирателей, а не исками к местным судам. В то же время истцы настаивали на системном, массовом и спланированном самой властью характере нарушений, по которым даже подать «правильную» жалобу в местный суд часто было невозможно.
Параллельно под давлением Майдана заработал парламент. Вначале, 27 ноября, он признал факт фальсификации выборов и необходимость переголосования второго тура по новому закону и с новым составом ЦИК, а второго декабря отправил в отставку правительство Виктора Януковича. Но для высшей легитимной власти, которой в глазах мирового сообщества оставался президент Кучма, эти парламентские постановления были лишь политическими декларациями, лишенными юридической силы.
При этом сам Янукович в первые дни «оранжевой революции» чувствовал себя растерянным. Он фактически бросил на произвол судьбы несколько десятков тысяч привезенных в Киев сторонников (заниматься их отправкой домой вынуждена была... оппозиция). А со временем решил разыграть карту создания юго-восточной Украинской автономной республики (остряки сразу же окрестили ее ПiCУ-АР – Південно-Східна Українська автономна республіка). Но за пределами Донбасса идея не нашла поддержки, и большинство губернаторов начали наперегонки клясться в преданности идеалам соборности. А харьковский наместник Кушнарев, поддерживая автономизацию, неожиданно встретил сопротивление Харьковского городского совета и лишился в конце концов губернаторского кресла.
Реакция демократического мира на украинские события оказалась молниеносной. США и Евросоюз объявили, что никогда не признают силовой победы Януковича. А Путин и ряд других лидеров СНГ поздравили украинского премьера (хотя вскоре поздравления пришлось отозвать). В отличие от России, Запад оказался тверд и в отстаивании территориальной целостности нашего государства.
Начала работу и международная посредническая миссия в составе Александра Квасьневского, Адамкуса, Хавьера Соланы и Бориса Грызлова. Однако эта миссия мало чем помогла в поиске конструктивного компромисса (хотя нельзя приуменьшить ее значение в том, что против демонстрантов так и не была применена сила). Кучма вел себя крайне неуступчиво и был готов говорить не о переголосовании второго тура, а разве что о новых выборах (это давало ему по крайней мере три с лишним месяца власти и возможность подготовить не такого одиозного преемника).
Причем платой даже за такой «компромисс» называлась поддержка оппозицией идеи конституционной реформы, которая бы существенно ущемляла полномочия новоизбранного президента. И подпись, которую Ющенко поставил второго декабря под обещанием провести такую реформу, не была воспринята многими сторонниками, прежде всего радикальной Юлией Тимошенко. Проведение реформы было также четким обязательством, данным Ющенко Александру Морозу. В лагере оппозиции запахло расколом.
И снова все спас Майдан. Каждый день на Крещатик выходили, скандируя «Разом нас багато! Нас не подолати!», новые десятки тысяч людей со всей Украины. (Киевляне, начиная от городской власти и «крутых» бизнесменов и кончая простыми пенсионерами, делали все возможное, чтобы накормить, обогреть и хоть как-то обустроить эту многотысячную армию. Эти дни заставили даже убежденных «киевофобов», например «культового» писателя-восьмидесятника Юрка Андруховича, изменить свою позицию относительно столицы.) А на главной трибуне Майдана продолжался бесконечный марафон политиков, общественных деятелей, артистов...
Третьего декабря председатель Гражданской палаты Верховного суда Украины Анатолий Ярема объявил: системные нарушения закона не дают возможности достоверно установить результаты второго тура, и потому необходимо провести переголосование. Решение окончательное и обжалованию не подлежит. И этим миру было заявлено: в Украине все же сохранилась не до конца подконтрольная административному давлению ветвь судебной власти.
Однако для переголосования необходимо было внести изменения в действующий закон (заткнуть лазейки для основных нарушений), а также сформировать новый состав ЦИК. И здесь в парламенте произошел очередной конфликт: социалисты и «центристы» стремились сделать частью «широкого пакета» еще и конституционную реформу – на этом насмерть стояли провластные фракции и президент Кучма.
Парламентское заседание четвертого декабря оказалось сорванным. Литвин закрыл сессию до 14-го. Перед Ющенко замаячила реальная возможность идти на выборы по старому закону, со старым составом ЦИК, а главное – во главе поредевшей (за счет отхода социалистов) команды. Ничем завершился и очередной приезд международных посредников. Даже заключительное заявление не было подписано – его заменило сообщение для прессы.
И в этой драматической ситуации команда Ющенко решила идти на «большой пакет», который включал принятие нового избирательного закона, нового состава ЦИК, законопроектов № 4180 и 3207-1 (в первом чтении) об изменениях в конституции. Голосованию предшествовало сообщение прибывшего в сессионный зал Леонида Кучмы об отставке одиозного генпрокурора Геннадия Васильева. Восьмого декабря этот пакет был проголосован 402 голосами (против почти в полном составе голосовала только фракция БЮТ – «за» был только Анатолий Матвиенко, автор двух принятых в тот день законов). В сессионном зале под законами поставили свои подписи Литвин, а затем – Кучма.
Когда 21 ноября в 20.00 одновременно с закрытием участков были объявлены результаты национального экзит-пола, проведенного совместно Фондом Разумкова и Киевским международным институтом социологии, в штабе Ющенко воцарилась эйфория. Казалось, ничто не сможет компенсировать разрыв более чем в 10 %.
Однако сразу же стали поступать и очень тревожные сообщения. В течение двух часов после (!) завершения голосования явка на участках Донецкой и Луганской областей повысилась с 80 % почти до 100 %, как в советские времена. К тому же, по «уточненным» между двумя турами данным, и избирателей в этих областях оказалось почти на 20 % больше.
Кроме того, в течение дня из большинства регионов поступали сообщения о железнодорожных составах и автобусах с организованными донетчанами, которые двигались, подобно орде, голосуя по десятку раз каждый по фальшивым открепительным удостоверениям. Да и количество тех, кто неожиданно проголосовал дома, в некоторых регионах юга превысило треть.
Общую картину дополняли такие «маленькие сюрпризы», как использование в регионах, где побеждал Ющенко, ручек с исчезающими чернилами (делая бюллетень недействительным) или вбрасывание там же зажигательной смеси в урны.
И уже в шесть часов утра 22 ноября, посмотрев в очередной раз на цифры вэб-страницы ЦИК, я отправил знакомой журналистке SMS: «Taky – Ya. Abo Gruzija. Falsyfikacija – ponad 15 %». Честно говоря, в тот момент я уже не верил в силу, способную преградить «Я» дорогу к власти.
Мои сомнения лишь усилились на площади Незалежности, где в девять часов я встретил несколько тысяч невыспавшихся и растерянных (как и я) людей. Тем не менее, когда спустя несколько часов там стояли уже как минимум двести тысяч, ситуация стала выглядеть иначе.
Об «оранжевой революции» еще много будет написано. Однако она показала главное: неправыми были те политики, которые называли украинцев пассивными и зомбированными. Просто до сих пор лидеры не умели дорасти до собственного народа.
Более того, на фоне решительности и жертвенности людей (никем не организованные жители близлежащих от Киева городков собственным транспортом перекрывали железнодорожные пути, которыми должны были перебросить подкрепления Януковичу из Донецка!) именно лидеры выглядели в первые два дня растерянными. Оказалось, что кроме общих призывов к сопротивлению оппозиция не имела плана действий на этот прогнозируемый в общем-то случай.
И лишь на третий день, после не воспринятой многими процедуры принесения Ющенко президентской присяги в полупустом парламентском зале, действия оппозиции стали осмысленными. В жесткой блокаде оказались все правительственные здания. Одновременно от столицы и до дальних регионов спонтанно созывались десятки и сотни сессий местных советов, чтобы сообщить: выборы сфальсифицированы, ЦИК должна уйти в отставку. А советы Галичины сразу же провозгласили Ющенко президентом на своей территории.
Это не помешало ЦИК 24 ноября объявить победителем именно Януковича. Но в тот же день это решение было обжаловано в Верховном суде, который запретил до завершения рассмотрения дела печатать официальные сообщения о результатах выборов в газетах. [45]
Заседание Верховного суда, рассматривавшего жалобу доверенных лиц Ющенко, транслировалось всеми основными телеканалами. Представители Януковича обвиняли оппозицию в том, что она оперирует пресс-релизами Комитета избирателей, а не исками к местным судам. В то же время истцы настаивали на системном, массовом и спланированном самой властью характере нарушений, по которым даже подать «правильную» жалобу в местный суд часто было невозможно.
Параллельно под давлением Майдана заработал парламент. Вначале, 27 ноября, он признал факт фальсификации выборов и необходимость переголосования второго тура по новому закону и с новым составом ЦИК, а второго декабря отправил в отставку правительство Виктора Януковича. Но для высшей легитимной власти, которой в глазах мирового сообщества оставался президент Кучма, эти парламентские постановления были лишь политическими декларациями, лишенными юридической силы.
При этом сам Янукович в первые дни «оранжевой революции» чувствовал себя растерянным. Он фактически бросил на произвол судьбы несколько десятков тысяч привезенных в Киев сторонников (заниматься их отправкой домой вынуждена была... оппозиция). А со временем решил разыграть карту создания юго-восточной Украинской автономной республики (остряки сразу же окрестили ее ПiCУ-АР – Південно-Східна Українська автономна республіка). Но за пределами Донбасса идея не нашла поддержки, и большинство губернаторов начали наперегонки клясться в преданности идеалам соборности. А харьковский наместник Кушнарев, поддерживая автономизацию, неожиданно встретил сопротивление Харьковского городского совета и лишился в конце концов губернаторского кресла.
Реакция демократического мира на украинские события оказалась молниеносной. США и Евросоюз объявили, что никогда не признают силовой победы Януковича. А Путин и ряд других лидеров СНГ поздравили украинского премьера (хотя вскоре поздравления пришлось отозвать). В отличие от России, Запад оказался тверд и в отстаивании территориальной целостности нашего государства.
Начала работу и международная посредническая миссия в составе Александра Квасьневского, Адамкуса, Хавьера Соланы и Бориса Грызлова. Однако эта миссия мало чем помогла в поиске конструктивного компромисса (хотя нельзя приуменьшить ее значение в том, что против демонстрантов так и не была применена сила). Кучма вел себя крайне неуступчиво и был готов говорить не о переголосовании второго тура, а разве что о новых выборах (это давало ему по крайней мере три с лишним месяца власти и возможность подготовить не такого одиозного преемника).
Причем платой даже за такой «компромисс» называлась поддержка оппозицией идеи конституционной реформы, которая бы существенно ущемляла полномочия новоизбранного президента. И подпись, которую Ющенко поставил второго декабря под обещанием провести такую реформу, не была воспринята многими сторонниками, прежде всего радикальной Юлией Тимошенко. Проведение реформы было также четким обязательством, данным Ющенко Александру Морозу. В лагере оппозиции запахло расколом.
И снова все спас Майдан. Каждый день на Крещатик выходили, скандируя «Разом нас багато! Нас не подолати!», новые десятки тысяч людей со всей Украины. (Киевляне, начиная от городской власти и «крутых» бизнесменов и кончая простыми пенсионерами, делали все возможное, чтобы накормить, обогреть и хоть как-то обустроить эту многотысячную армию. Эти дни заставили даже убежденных «киевофобов», например «культового» писателя-восьмидесятника Юрка Андруховича, изменить свою позицию относительно столицы.) А на главной трибуне Майдана продолжался бесконечный марафон политиков, общественных деятелей, артистов...
Третьего декабря председатель Гражданской палаты Верховного суда Украины Анатолий Ярема объявил: системные нарушения закона не дают возможности достоверно установить результаты второго тура, и потому необходимо провести переголосование. Решение окончательное и обжалованию не подлежит. И этим миру было заявлено: в Украине все же сохранилась не до конца подконтрольная административному давлению ветвь судебной власти.
Однако для переголосования необходимо было внести изменения в действующий закон (заткнуть лазейки для основных нарушений), а также сформировать новый состав ЦИК. И здесь в парламенте произошел очередной конфликт: социалисты и «центристы» стремились сделать частью «широкого пакета» еще и конституционную реформу – на этом насмерть стояли провластные фракции и президент Кучма.
Парламентское заседание четвертого декабря оказалось сорванным. Литвин закрыл сессию до 14-го. Перед Ющенко замаячила реальная возможность идти на выборы по старому закону, со старым составом ЦИК, а главное – во главе поредевшей (за счет отхода социалистов) команды. Ничем завершился и очередной приезд международных посредников. Даже заключительное заявление не было подписано – его заменило сообщение для прессы.
И в этой драматической ситуации команда Ющенко решила идти на «большой пакет», который включал принятие нового избирательного закона, нового состава ЦИК, законопроектов № 4180 и 3207-1 (в первом чтении) об изменениях в конституции. Голосованию предшествовало сообщение прибывшего в сессионный зал Леонида Кучмы об отставке одиозного генпрокурора Геннадия Васильева. Восьмого декабря этот пакет был проголосован 402 голосами (против почти в полном составе голосовала только фракция БЮТ – «за» был только Анатолий Матвиенко, автор двух принятых в тот день законов). В сессионном зале под законами поставили свои подписи Литвин, а затем – Кучма.
Революция переходит в эволюцию
В оппозиционном лагере было немало недовольных достигнутым компромиссом. «Самой большой победой Леонида Кучмы» назвала его Юлия Тимошенко. «Элиты предали свой народ», – вторили ей радикальные интеллектуалы на «круглых столах».
Рискну не согласиться с такими оценками.
Во-первых, люди, которые уже третью неделю стояли на улицах, устали и требовали хоть какого-то промежуточного решения с элементами победы. Во-вторых, идти на переголосование с «киваловской» ЦИК и старым законом было бы очевидным безумием. В-третьих, государство уже стояло на пороге финансово-платежного кризиса, в ряде регионов начались отключения теплоснабжения, а доллар на черном рынке достигал отметки 8 гривен. Все эти факторы побуждали оппозицию к принятию немедленного решения.
Но – и это самое главное – законопроект № 4180 действительно отвечает насущным общественным требованиям: делает невозможным повторение «кучмизма» как явления. Внимательное ознакомление с его текстом убеждает: он вовсе не превращает президента в английскую королеву. В руках главы государства остаются оборона, внешняя политика и государственная безопасность. Он будет иметь возможность не только ветировать какой-либо закон, но и распускать парламент.
Но вместе с тем значительно сильнее становятся Верховная рада и правительство, и конструкция власти приближается к тому треугольнику «сильный президент – сильный парламент – сильное, ответственное перед парламентом правительство», о желательности которого столько говорили политологи. Важным элементом реформы станет и принятие в целом законопроекта № 3207-1, что предоставит необходимые гарантии местному самоуправлению.
Кроме того, новоизбранный президент получает от восьми до 12 месяцев (это зависит от даты окончательного принятия законопроекта № 3207-1) правления с прежними полномочиями – время, вполне достаточное для очищения властной вертикали от лиц, которые запятнали себя произволом и пренебрежением к закону.
Следовательно, с этой точки зрения «оранжевую революцию» можно считать вполне успешной. Она возвратила украинцам веру в собственные силы, в способность противостоять и собственным олигархам, и проектам Кремля. Больше того, она показала, что украинцы способны-таки решать свои вопросы сами, даже без помощи международных посредников (приемлемая модель компромисса была найдена не за международным «круглым столом», а в кулуарах украинского парламента).
В конце концов, она напомнила миру о призабытом уже им существовании Украины, которая в течение двух недель стабильно была первой темой всех теленовостей.
Рискну не согласиться с такими оценками.
Во-первых, люди, которые уже третью неделю стояли на улицах, устали и требовали хоть какого-то промежуточного решения с элементами победы. Во-вторых, идти на переголосование с «киваловской» ЦИК и старым законом было бы очевидным безумием. В-третьих, государство уже стояло на пороге финансово-платежного кризиса, в ряде регионов начались отключения теплоснабжения, а доллар на черном рынке достигал отметки 8 гривен. Все эти факторы побуждали оппозицию к принятию немедленного решения.
Но – и это самое главное – законопроект № 4180 действительно отвечает насущным общественным требованиям: делает невозможным повторение «кучмизма» как явления. Внимательное ознакомление с его текстом убеждает: он вовсе не превращает президента в английскую королеву. В руках главы государства остаются оборона, внешняя политика и государственная безопасность. Он будет иметь возможность не только ветировать какой-либо закон, но и распускать парламент.
Но вместе с тем значительно сильнее становятся Верховная рада и правительство, и конструкция власти приближается к тому треугольнику «сильный президент – сильный парламент – сильное, ответственное перед парламентом правительство», о желательности которого столько говорили политологи. Важным элементом реформы станет и принятие в целом законопроекта № 3207-1, что предоставит необходимые гарантии местному самоуправлению.
Кроме того, новоизбранный президент получает от восьми до 12 месяцев (это зависит от даты окончательного принятия законопроекта № 3207-1) правления с прежними полномочиями – время, вполне достаточное для очищения властной вертикали от лиц, которые запятнали себя произволом и пренебрежением к закону.
Следовательно, с этой точки зрения «оранжевую революцию» можно считать вполне успешной. Она возвратила украинцам веру в собственные силы, в способность противостоять и собственным олигархам, и проектам Кремля. Больше того, она показала, что украинцы способны-таки решать свои вопросы сами, даже без помощи международных посредников (приемлемая модель компромисса была найдена не за международным «круглым столом», а в кулуарах украинского парламента).
В конце концов, она напомнила миру о призабытом уже им существовании Украины, которая в течение двух недель стабильно была первой темой всех теленовостей.
Победа одержана. Испытания впереди
Растерянность Януковича оказалась непродолжительной. Назначив вместо Тигипко руководителем официального избирательного штаба Тараса Чорновила, а представителем в ЦИК – откровенно одиозного Шуфрича, «премьер в отпуске» ринулся в беспрецедентное по интенсивности предвыборное турне. При этом он старался позиционировать себя как оппонента не только Ющенко, но и Кучмы, и проявил себя хорошим митинговым оратором, способным реально (уже не административными методами) мобилизовать голоса антизападнического, прокоммунистического, пророссийского электоратов.
Кампания же Ющенко в последние две недели была гораздо пассивней. Лидер «Силы народа» осуществил лишь одну предвыборную поездку (в Харьков) и отдавал предпочтение общению с избирателями через телеканалы (которые, кроме ахметовской «Украины» и медведчуковского «1нтера», откровенно ему симпатизировали или по крайней мере были нейтральными). Потому единственным весомым успехом Ющенко за это время можно считать безусловно выигранные им официальные теледебаты на УТ-1, которые смотрела беспрецедентно большая аудитория.
Результаты голосования 26 декабря были, в общем, прогнозируемы. Показатели Ющенко улучшились во всех без исключения регионах. В то же время показатели Януковича ухудшились. Особенно ярко это проявилось в ряде областей запада и центра, где Ющенко уверенно побеждал и ранее, но показатели Януковича оставались достаточно высокими за счет применения админресурса и голосования «по открепительным талонам».
Однако в основном эти положительные изменения были достигнуты, по-видимому, именно благодаря исключению главных каналов фальсификаций. Ведь и ранее на Донетчине Ющенко, вероятно, поддерживали более 4 %, и лишь вследствие «беспредела» 21 ноября они превратились в 2 %. И 26 декабря Януковича на Донетчине поддержали почти 94 % (пять недель назад, по официальным данным – 96 %). Но благодаря новому принципу формирования комиссий явка здесь сократилась с «заоблачных» 97 % до высоких, но правдоподобных 84 %.
Кампания же Ющенко в последние две недели была гораздо пассивней. Лидер «Силы народа» осуществил лишь одну предвыборную поездку (в Харьков) и отдавал предпочтение общению с избирателями через телеканалы (которые, кроме ахметовской «Украины» и медведчуковского «1нтера», откровенно ему симпатизировали или по крайней мере были нейтральными). Потому единственным весомым успехом Ющенко за это время можно считать безусловно выигранные им официальные теледебаты на УТ-1, которые смотрела беспрецедентно большая аудитория.
Результаты голосования 26 декабря были, в общем, прогнозируемы. Показатели Ющенко улучшились во всех без исключения регионах. В то же время показатели Януковича ухудшились. Особенно ярко это проявилось в ряде областей запада и центра, где Ющенко уверенно побеждал и ранее, но показатели Януковича оставались достаточно высокими за счет применения админресурса и голосования «по открепительным талонам».
Однако в основном эти положительные изменения были достигнуты, по-видимому, именно благодаря исключению главных каналов фальсификаций. Ведь и ранее на Донетчине Ющенко, вероятно, поддерживали более 4 %, и лишь вследствие «беспредела» 21 ноября они превратились в 2 %. И 26 декабря Януковича на Донетчине поддержали почти 94 % (пять недель назад, по официальным данным – 96 %). Но благодаря новому принципу формирования комиссий явка здесь сократилась с «заоблачных» 97 % до высоких, но правдоподобных 84 %.