Дивер Джеффри. Каменная обезьяна

   Райма осенила прекрасная мысль.
   — Достаньте лимузин и привезите его сюда.
   — Что? — изумился Селитто.
   — Глава тоня... он ведь должен быть тщеславным, так?
   — А то как же, — подтвердил Коу.
   — Передайте ему, нам нужна его помощь, и мэр присылает лимузин лично за ним.
   Пока Селитто звонил насчет проката лимузина, Эдди Дэн связался с офисом ассоциации, которую возглавлял Кай. Разговор проходил в резаном и певучем быстром ритме китайского языка. Эдди прикрыл трубку ладонью.
   — Я хочу уточнить — можно ему сказать, что это делается по просьбе мэра?
   — Нет, — сказал Райм, — передайте, звонят из канцелярии губернатора штата.
   — Линк, тут надо быть поосторожнее, — вежливо заметил Селитто.
   — Осторожничать будем после того, как схватим Призрака.
   Кивнув, Дэн снова заговорил в телефон. Наконец он положил трубку.
   — Отлично, он приедет.
   Сонни Ли рассеянно похлопал по карманам, судя по всему, ища сигареты. Казалось, он был чем-то встревожен.
   — Эй, Лоабан, я спросить тебя одна вещь. Вы можете сделать мне одно одолжение?
   — Какое?
   — Я звонить по телефон? В Китай. Это стоить денег, который у меня нет. Но я обязательно заплатить.
   — Не сомневаюсь, — сказал Райм.
   — Кому вы собираетесь звонить? — довольно грубо спросил Коу.
   — Личное. Мой дела.
   — Нет, Ли, здесь не будет никаких личных дел. Если вы не скажете нам правду, мы не дадим вам телефон.
   Бросив на сотрудника СИН ледяной взгляд, китайский полицейский сказал:
   — Я звонить мой отец.
   — Я знаю китайский — диалекты минь и пекинский. Буду слушать, о чем он станет говорить.
   Райм кивнул Тому. Тот, выйдя на международную линию, связался с городком Лю-Гуянь в провинции Фуцзянь и передал телефон Ли. Сонни неуверенно взглянул на пластмассовую трубку, затем, отвернувшись от Райма и остальных, медленно поднес ее к уху.
   Внезапно Райм увидел совсем другого Сонни Ли. Одним из первых слов было «Канмей» — настоящее имя Сонни. Вдруг маленький китаец стал подобострастным, застенчивым, испуганным. Говоря, он кивал, словно школьник, не знающий урок. Наконец Сонни положил трубку и остался стоять, уставившись в пол.
   — Что-то случилось? — не выдержав, спросила Сакс.
   До маленького китайца вдруг дошло, что к нему обратились. Покачав головой, он повернулся к Райму.
   — Хорошо, Лоабан, что мы делать дальше?
   — Дальше мы будем искать гармоничные улики, — ответил криминалист.

Глава 21

   Полчаса спустя позвонили в дверь, и Том исчез на лестнице. Вернулся он с грузным китайцем в сером костюме, застегнутом на все пуговицы, в белой рубашке и полосатом галстуке. Если гость и удивился, увидев в этом старинном особняке в викторианском стиле человека в инвалидном кресле и обилие криминалистического оборудования, то никак этого не показал. Правда, мужчина бросил взгляд на Сакс, попивающую настойку из трав, которые он наверняка узнал по запаху.
   — Я мистер Кай.
   Райм назвал себя.
   — Вам удобно говорить по-английски?
   — Да.
   — Мистер Кай, у нас возникла одна проблема. Надеюсь, вы нам поможете.
   — Вы работаете на губернатора штата?
   — Точно.
   «В определенном смысле все мы работаем на него», — мысленно добавил Райм, весело взглянув на Селитто, не находящего себе места от беспокойства.
   Кай сел. Райм рассказал ему про «Дракон Фучжоу» и иммигрантов, скрывшихся в городе. При упоминании имени Призрака последовала новая вспышка эмоций со стороны Кая, но затем его лицо опять стало непроницаемым. Райм кивнул Дэну, предлагая ему продолжать, и тот рассказал про убийство Тана и поделился подозрениями насчет того, что в преступлении замешаны представители национальных меньшинств Китая.
   Кивнув, Кай задумался. Его глаза быстро забегали под толстыми стеклами очков в стальной оправе.
   — Призрак, мы о нем знаем. Он делает нам много плохого. Я вам помогу... Национальные меньшинства? У нас в Чайнатауне их нет, но я наведу справки относительно других районов города. У меня есть связи.
   — Это очень важно, — вмешалась Сакс. — Эти десять человек, свидетели... Если мы не найдем их первыми, Призрак с ними безжалостно расправится.
   — Конечно, — сочувственно произнес Кай. — Я сделаю все, что в моих силах. Если ваш водитель сможет отвезти меня назад, я примусь за дело прямо сейчас.
   — Спасибо, — сказала Сакс.
   Селитто и Райм закивали, выражая свою признательность.
   Кай поднялся с места и пожал руки всем присутствующим. Однако в сторону Райма он даже не сделал движения, ограничившись кивком, и криминалист понял, что глава землячества гораздо умнее и проницательнее, чем можно было предположить по его рассеянному поведению.
   Райм был рад, что этот человек согласился им помочь.
   Кай уже был у самой двери, когда вдруг Сонни Ли окликнул его:
   — Тин!
   — Он сказал «подожди», — шепотом объяснил Райму Эдди Дэн.
   Обернувшись, Кай нахмурился. Подойдя к нему, Ли быстро заговорил, оживленно жестикулируя. Глава землячества ответил, и завязался горячий спор.
   Одно время Райму казалось, дело дойдет до кулаков.
   — Эй! — окликнул китайского полицейского Селитто. — Что вы делаете?
   Не обращая на него внимания, Ли с раскрасневшимся лицом продолжал молотить Кая словами. В конце концов глава землячества умолк и, уронив голову, уставился в пол.
   Райм повернулся к Дэну, но тот пожал плечами.
   — Они говорят слишком быстро. Я не успеваю за ними следить.
   Ли заговорил снова, теперь уже спокойнее. Кай закивал, отвечая односложно. Наконец Ли задал вопрос, Кай протянул руку, и они обменялись рукопожатиями.
   Еще раз кивнув Райму, Кай с абсолютно непроницаемым лицом вышел.
   — Черт побери, что это было? — спросила Сакс.
   — Почему ты разрешить ему уходить? — обрушился на Райма Ли. — Он не собираться вам помогать.
   — Да нет же, он же обещал помочь.
   — Нет, нет, нет. Неважно что он говорить. Помогать нам для него очень опасно. Он иметь семья и не хотеть, чтобы с ними что-то случиться. От вас он ничего не получить. Лимузин его не обмануть. — Сонни обвел рукой гостиную. — Он знать, что губернатор тут не участвовать.
   — Но ведь он же обещал помочь, — недовольно буркнул Селитто.
   — Китайцы не говорить «нет», — объяснил Ли. — Для нас проще найти отговорка или просто сказать «да» и обо всем забыть. Кай хотел вернуться к себе и забыть про вас, я говорить. Он сказать что помогать, но на самом деле он говорить: «мей-юн». Вы знать что такое «мей-юн»? Это значит: «я вам не помогать, уходите прочь».
   — А что ему сказали вы? О чем вы спорили?
   — Нет-нет, не спорить. Вести переговоры. По-вашему, бизнес. Вот теперь он будет искать меньшинства. Будет искать по-настоящему.
   — Почему? — спросил Райм.
   — Вы платить ему деньги.
   — Что? — взорвался Селитто.
   — Не очень много. Будет стоить десять тысяч. Доллар, не юань.
   — Об этом не может быть и речи, — возмутился Алан Коу.
   — Боже милосердный, — протянул Селитто, — в расходах это не предусмотрено.
   Райм и Сакс, переглянувшись, дружно рассмеялись.
   — Вы жить в большой город, — с укором произнес Ли. Вы есть богатые. У вас есть сильный доллар, Уолл-Стрит, Всемирная торговая организация. Эй, сначала Кай хотеть гораздо больше.
   — Мы не сможем заплатить... — начал Селитто.
   — Послушай, Лон, — остановил его Райм, — у вас есть фонд оплаты осведомителей. К тому же формально этой операцией занимаются федеральные органы. Половину выложит СИН.
   — Тут я вам ничего не обещаю, — неуверенно промолвил Коу, приглаживая рыжие волосы.
   — Все в порядке — в крайнем случае я сам выпишу счет, — сказал Райм, и сотрудник СИН заморгал, не зная, прилично ли будет здесь рассмеяться. — Звоните Пибоди. И мы заставим Деллрея внести свою лепту. — Он посмотрел на Ли. — Какие условия?
   — Я торговаться хорошо. Сначала он называть нам имена, потом получать деньги. Конечно, он хотеть наличные.
   — Разумеется.
   — Так, я хотеть сигарета. Лоабан, я немного прерваться? Я хотеть хорошая сигарета. У вас в стране сигареты дрянные, мать их. Вкус совсем отвратительный. И я хотеть перекусить.
   — Валяй, Сонни. Ты это заслужил.
   Когда маленький китаец вышел, Том спросил, кивнув на доску:
   — Что заносить в таблицу? Насчет Кая и тоней?
   — Не знаю, — сказала Сакс. — Наверное, что-нибудь вроде: «Проверка гармоничных улик».
   Однако Линкольн Райм предложил более прозаический вариант:
   — Как насчет такого: «Подозрение насчет сообщников из числа китайских национальных меньшинств. Попытка установить их местонахождение».

* * *

   Призрак в сопровождении трех турок ехал на угнанном «Шевроле-Блейзере» в Куинс, по адресу семейства Чанг.
   Петляя по улицам, как всегда, очень осторожно, чтобы его не остановила полиция, он размышлял о смерти Джерри Тана. Призрак ни на минуту не собирался оставлять предательство безнаказанным. И не хотел откладывать месть. В философии Конфуция неподчинение господину считается тягчайшим преступлением. Тан бросил его на пустынном берегу и он спасся по чистой случайности, обнаружив у ресторана машину с работающим двигателем. И значит, тот человек должен был умереть, причем умереть мучительной смертью. Призрак вспомнил про Чжоу Синя, правителя государства Инь. Однажды, заподозрив одного из своих придворных в измене, Чжоу Синь приказал убить его сына, расчленить и зажарить его, а потом подать к столу ничего не подозревающему изменнику. И только после окончания трапезы император весело объявил, что являлось главным блюдом. По мнению Призрака, подобное наказание было совершенно оправданным, а также доставляло истинное удовлетворение.
   За квартал до дома Чангов Призрак свернул к обочине.
   — Маски, — приказал он.
   Порывшись в сумке, Юсуф достал маски.
   Призрак задумался. Как лучше всего расправиться с семьей? Насколько ему было известно, Сэм Чанг взял с собой жену и престарелого отца или мать. Однако самая большая опасность будет в том случае, если у него есть взрослые дети, в особенности сыновья. Для них жизнь — не более чем видеоигра, и они смогут запросто броситься на ворвавшихся убийц с ножами.
   — Если у него есть сыновья — убейте их в первую очередь, — распорядился Призрак. — Затем самого Чанга и стариков. — Тут его осенила одна мысль. — Женщину не убивайте. Возьмем ее с собой.
   Турки, поняв его намерения, кивнули, ухмыляясь.
   Призрак окинул взглядом тихую улочку. На противоположной стороне два длинных складских здания. Дальше между домами переулок. Если верить карте, дом семьи Чанг находится как раз за складами. Весьма вероятно, сам Чанг, его сыновья или отец следят за улицей из окна, поэтому Призрак решил быстро проехать по переулку до конца, а затем ворваться в здание через черный ход. При этом один из турок побежит к парадному крыльцу на тот случай, если семья попытается скрыться в эту сторону.
   — Надеваем маски в виде шапочек, но опускаем их на лицо, только когда войдем в дом, — сказал по-английски Призрак.
   Кивнув, турки выполнили его приказ. Смуглые, в черных вязаных шапочках, они стали похожи на героев клипа исполнителя рэп-музыки.
   Призрак последовал их примеру.
   Он пережил мгновение страха, как с ним бывало почти всегда в таких случаях, перед боем. Не исключено, что у Чангов есть ружье или полиция нашла их первой и устроила на квартире засаду.
   Но Призрак напомнил себе, что страх является частью смирения, а в этом мире удача сопутствует скромным. Он мысленно повторил один из своих любимых отрывков из «Дао»:
   Уступай, и можно не ломаться.
   Согнувшийся, ты сможешь распрямиться.
   Опустевший, ты сможешь наполниться вновь.
   Разорванный, ты сможешь зашиться.
   Призрак добавил к этому еще одну строку от себя: «Испуганный, ты сможешь стать храбрым».
   Он бросил взгляд на Юсуфа, сидевшего рядом. Уйгур уверенно кивнул в ответ. И все четверо профессионально проверили оружие.

Глава 22

   Сонни Ли отыскал отличные сигареты.
   «Кэмел», без фильтра, на вкус очень похожие на те, что он курил дома. Сделав глубокую затяжку, Сонни сказал:
   — Ставлю пять.
   Двинув вперед фишки, он стал внимательно следить за реакцией остальных игроков, которые сидели за дешевым столом с крышкой из древесноволокнистой плиты, потемневшей от многих лет контакта с потными руками и пролитыми напитками.
   Игорный дом находился на Мотт-стрит, в самом сердце Чайнатауна, куда Сонни отправился за сигаретами. Наверное, Лоабан не имел в виду такое далекое путешествие, отпуская Сонни за куревом, ну да ладно. Он скоро вернется. Торопиться некуда.
   Заведение было крупное. Его постоянные посетители преимущественно были выходцы из провинции Фуцзянь (Сонни не хотел случайно наткнуться на охранника, которого обобрал сегодня утром); помимо игорного зала здесь имелись большой бар и три автомата, торгующих сигаретами. В зале царил полумрак, лишь над столами рассеянный тусклыми лампами, но Сонни своим цепким взглядом сотрудника правоохранительных органов быстро выявил пятерых вооруженных охранников.
   Впрочем, в этом не было ничего страшного. Теперь Ли не собирался драться и отнимать оружие. Он пришел сюда только для того, чтобы поиграть, немного выпить и поболтать.
   Выиграв кон, Сонни угостил выпивкой всех сидящих за столом за исключением банкомета, которому на работе запрещалось употреблять алкогольные напитки. Подняв стаканы, игроки выпили залпом прозрачный крепкий мао-тай, китайский самогон. Его не тянут медленно, смакуя, а как можно быстрее опрокидывают в глотку.
   Сонни завел разговор с игроками, сидевшими рядом с ним. Вместе они довольно быстро уговорили бутылку мао-тая; Сонни за это время успел выкурить дюжину сигарет «Кэмел».
   Прикинув, что в этом заведении он потратил всего семь долларов, Ли отказался от очередного стаканчика и встал, собираясь уходить.
   Его новые приятели стали просить его остаться, но Сонни ответил, что его ждет любовница, и мужчины понимающе закивали.
   — Твоя любовница делает в постели все что ты хочешь, — заметил один пьяный старик.
   Сонни не понял, утверждение это или вопрос.
   У дверей он оглянулся, одарив игроков улыбкой, подтверждающей высокий стандарт его сексуальной жизни. Однако на самом деле Сонни пришел к выводу, что это заведение уже исчерпало себя для него, и отправился искать другое.

* * *

   «Шевроле» промчался по переулку к черному ходу в здание, где устроилось семейство Чангов.
   Держа одной рукой обтянутое кожей рулевое колесо, Призрак другой стиснул свою модель 51.
   Турки приготовились выпрыгнуть из машины.
   Внедорожник выскочил из переулка на просторную стоянку — и чуть не столкнулся лоб в лоб с выруливающим с нее грузовиком.
   Под громкий стон тормозов грузовик пошел юзом.
   Призрак вдавил что есть силы педаль тормоза — машинально нажимая и левой ногой на пол в том месте, где в его спортивном БМВ была педаль сцепления. Дернувшись в сторону, «Шевроле» впритирку разошелся с грузовиком. Призрак выругался вполголоса, чувствуя, как бешено колотится его сердце.
   — Ты что делаешь, твою мать? — крикнул водитель грузовика, высовываясь из окна кабины. — Здесь одностороннее движение, долбанный япошка! Раз ты приехал к нам в страну, учи правила, твою мать!
   Не в силах прийти в себя, Призрак не нашелся что ответить.
   Взревев двигателем, грузовик поехал дальше.
   Призрак поблагодарил Юй-лучника, своего бога-хранителя за то, что тот спас его от неминуемой смерти. Еще десять секунд — и «Шевроле» врезался бы в грузовик.
   Медленно тронувшись вперед, Призрак бросил взгляд на турок. Те хмуро озирались по сторонам, встревоженные, сбитые с толку.
   — Где он? — спросил Юсуф, недоуменно разглядывая стоянку. — Где дом семьи Чанг? Я его не вижу.
   Поблизости не было ни одного жилого здания.
   Призрак проверил адрес — все точно, это то самое место. Вот только... вот только на самом деле это был большой торговый центр. И переулок, в который они свернули, был одним из выездов со стоянки.
   — Гань, — выругался Призрак.
   — В чем дело? — спросил один из турок.
   А дело было в том, догадался Призрак, что Сэм Чанг решил не доверять Джимми Маю. Он назвал главе землячества ложный адрес. Который, вероятно, узнал из рекламной афиши. Призрак мрачно взглянул на огромную неоновую вывеску.
   ТОВАРЫ ДЛЯ ДОМА
   ВСЁ, ЧТО ТОЛЬКО МОЖЕТ ПОНАДОБИТЬСЯ
   ВАШЕМУ ДОМУ И САДУ
   Призрак задумался. Скорее всего Ву, второй иммигрант, не проявил столько хитрости. Надо узнать его адрес у агента, работающего на Мая. Имя этого агента известно, и через него можно будет быстро выйти на семейство Ву.
   — Сначала найдем семью Ву, — бросил Призрак. — Чангом займемся потом.
   Всему свое время.

* * *

   Сэм Чанг положил трубку.
   Некоторое время он стоял в оцепенении, уставившись на экран телевизора. Там показывали гостиную, совсем непохожую на ту, где он сейчас находился, и глупое, вздорное семейство, совсем непохожее на его семью. Наконец Чанг повернулся к Мей-Мей, не отрывавшую от него недоуменного взгляда. Он покачал головой, и его жена послушно вернулась к малышке По-И.
   Подойдя к своему отцу, Чанг присел на корточки и прошептал ему на ухо:
   — Май убит.
   — Май?
   — Тот Лоабан из Чайнатауна, который нам помог. Я позвонил, чтобы узнать насчет наших документов. Его секретарша ответила, что его убили.
   — Это дело рук Призрака?
   — А чьих еще?
   — Этот Май знал, куда мы поехали? — спросил старик.
   — Нет.
   Не доверяя Маю, Сэм Чанг дал ему адрес одного из магазинов сети «Товары для дома», который узнал из рекламного листка, захваченного в торговом центре, где были украдены краски и кисти.
   В действительности семейство Чанг обосновалось не в Куинсе, а в Бруклине, в районе Оул-Хед недалеко от порта. Именно сюда и направлялся Сэм Чанг, но он сохранил это в тайне ото всех кроме своего отца.
   Старик кивнул и тут же поморщился от боли.
   — Морфий?
   Чжан Цзици покачал головой, пытаясь отдышаться.
   — Это известие насчет Мая — оно подтверждает то, что Призрак нас ищет.
   — Да. — Внезапно его осенила страшная догадка. — Семья Ву! Призрак их найдет. Они сняли квартиру через агента Мая. Надо их срочно предупредить.
   Сэм Чанг направился к двери.
   — Нет, — остановил его отец. — Нельзя спасать человека от его собственной глупости.
   — Но Ву Цидзен ведь не один. С ним его жена, дети. Нельзя допустить, чтобы они погибли.
   Чжан Цзици задумался.
   — Ну хорошо, но только сам никуда не ходи, — наконец сказал старик. — Позвони по телефону той секретарше. Пусть свяжется с Ву и предупредит его.
   Сняв трубку, Чанг набрал номер. Он попросил секретаршу Мая разыскать Ву.
   — Передайте ему, он должен немедленно переехать на новое место. Вся его семья в смертельной опасности. Вы все поняли?
   — Да-да, — рассеянно ответила женщина.
   Чанг засомневался в том, что она выполнит его просьбу.
   Его отец улегся на диванчик и закрыл глаза. Чанг накрыл его одеялом. Необходимо как можно скорее показать старика врачу.
   Как много неотложных дел, и при этом надо соблюдать крайнюю осторожность. На мгновение Чангу захотелось опустить руки. Положение безнадежно. Он вспомнил амулет, который был у доктора Джона Суна. Царь Обезьян. Во время долгой дороги в темном сыром трюме Сун не раз давал маленькому Рональду поиграть с каменной фигуркой, при этом он рассказывал мальчику сказки. В одной из них говорилось про то, как боги наказали Царя Обезьян за дерзость, похоронив его под огромной горой. Именно так сейчас чувствовал себя Сэм Чанг — погребенным под миллионами тонн страха и тревоги.
   Но затем взгляд бывшего диссидента упал на его семью, и ему стало немного легче.
   Уильям, смотревший телевизор, над чем-то рассмеялся. Чанг поймал себя на том, что его старший сын впервые освободился от злости и раздражительности, которую излучал весь день. Уильям искренне веселился, наблюдая за фривольным шоу. Рональд присоединился к брату.
   Чанг посмотрел на свою жену, занятую малышкой По-И. Как уютно она себя чувствует, общаясь с детьми. Самому Чангу отношения со своими собственными детьми давались нелегко. Он постоянно взвешивал каждое слово — следует ли здесь проявить строгость, можно ли тут быть снисходительным?
   Мей-Мей, усадив девочку на колени, качала ее. По-И радостно хихикала.
   В китайских семьях молятся о том, чтобы небо послало сына (отсутствие наследника мужского пола может быть основанием для развода). Естественно, Сэм Чанг был очень рад рождению Уильяма, а затем Рональда. Он гордился тем, что обеспечил продолжение рода Чжан. Но Мей-Мей очень переживала, что у нее нет дочери, и эти страдания не могли не передаться Чангу. Поэтому он, что совершенно несвойственно мужчинам-китайцам, достигшим определенного возраста, хотел, чтобы следующим ребенком была девочка. Диссиденту, к тому же уже нарушившему правило «одна семья — один ребенок», Сэму Чангу не были страшны никакие угрозы коммунистической партии, и он был готов подарить своей жене дочь.
   Но Мей-Мей очень тяжело перенесла вторую беременность, и после родов Рональда ей пришлось несколько месяцев восстанавливать силы. Она не отличалась крепким здоровьем, и врачи настояли на том, чтобы у нее больше не было детей. Мей-Мей стоически перенесла это, так же, как приняла решение мужа перебраться в «Прекрасную страну» — что практически полностью исключало надежду взять приемную дочь, так как семья была обречена долгое время оставаться на нелегальном положении.
   И все же небо вознаградило семью Чанг за тяготы и лишения изнурительного пути в Америку. Боги, судьба или духи предков подарили им По-И, дочь, которой у них не могло быть, восстановив этим гармонию между супругами.
   Инь и ян, светлое и темное, мужское и женское, печаль и радость.
   Утрата и дар...
   Подсев к сыновьям, Чанг стал смотреть вместе с ними телевизор. Движения отца были очень медленными и тихими, как будто любой резкий жест мог нарушить хрупкое семейное спокойствие, подобно камню, упавшему в безмятежную гладь утреннего пруда.

Часть III
Книга живых и мертвых

   В игре вей-чи... двое игроков садятся перед пустой доской и начинают захватывать точки, имеющие на их взгляд, важное значение. Постепенно свободные зоны исчезают. Затем происходит столкновение противоборствующих сил; начинаются наступательные и оборонительные бои, как это происходит в мире.

«Игра вей-чи»

   От вторника, Час Петуха, 6:30 вечера,
   до среды, Час Крысы, 1:00 ночи.

Глава 23

   Его жене становилось все хуже.
   Уже наступил вечер. Последний час Ву Цидзен просидел у матраца, на котором лежала Юн-Пин, вытирая ей лоб. Его дочь заварила настой из трав, которые он купил, и вдвоем они с трудом влили горячий напиток в рот мечущейся в лихорадке женщине. Однако улучшения состояния больной не наступило.
   Ву Цидзен в который раз провел полотенцем по мокрому от пота лбу жены. Ну почему, черт побери, ей не становится лучше, бушевал он. Неужели травник его обманул? И вообще, почему Юн-Пин такая худая? Если бы перед тем, как отправиться в путь, она больше ела и спала, то не заболела бы на корабле. Бледной и хрупкой, ей следовало больше заботиться о себе. На ней лежит такая ответственность...
   — Мне страшно, — чуть слышно произнесла Юн-Пин. — Я не могу отличить действительность от грез. Для меня все как во сне. У меня так болит голова...
   Ее речь стала невнятной, и вскоре больная умолкла.
   И вдруг Ву поймал себя на том, что ему тоже страшно. Впервые с тех пор, как они покинули Фучжоу — кажется, целую вечность назад, — Ву Цидзен подумал о том, что может потерять жену. О, в Юн-Пин было много такого, что он не понимал. Они поженились, поддавшись минутному порыву, не успев хорошенько узнать друг друга. Юн-Пин оказалась молчаливой, постоянно чем-то опечаленной, и к мужу она относилась без должного уважения. Например, отец Ву такого бы точно не потерпел. С другой стороны, она стала хорошей матерью детям, на нее можно было положиться по части стряпни, она почтительно относилась к родителям Ву и ублажала его в постели. И самое главное, Юн-Пин была всегда готова молча выслушать мужа, воспринимая всерьез каждое его слово, — качество, которым обладали многие.
   Подняв взгляд, Ву увидел в дверях сына. В широко раскрытых глазах Лана стояли слезы.
   — Возвращайся в гостиную и смотри телевизор, — строго произнес Ву.
   Но мальчик стоял неподвижно, не отрывая взгляда от матери.
   Ву встал.
   — Цзинь-Мей, пойди сюда.
   Через мгновение в дверях появилась его дочь.
   — Да, папа?
   — Принеси матери свежее белье.
   Девушка вернулась с чистыми трусиками и футболкой. Вдвоем с отцом они переодели больную. Взяв сухое полотенце, Цзинь-Мей вытерла матери лоб.
   Отправившись в магазин электроники, расположенный по соседству, Ву спросил у продавца, где находится ближайшая больница. Тот ответил, что неподалеку расположена большая клиника, и записал адрес по-английски. Ву Цидзен, скрепя сердце, решил потратить деньги на такси, а поскольку сам он английским владел очень плохо, ему было нужно показать водителю записанный адрес.
   Вернувшись домой, Ву обратился к дочери:
   — Мы скоро вернемся. Выслушай меня очень внимательно. Ты никому не должна открывать дверь. Понятно?