Додд Кристина. Непокорная невеста

   Тут Джулиана вспомнила об окровавленной веревке. Должно быть, кто-то затянул эту веревку на голове Тости и закручивал до тех пор, пока у бедняги глаза не полезли из орбит. Джулиана схватилась за ветку, чтобы не упасть. Ее затошнило, и она в отчаянии прошептала:
   — Марджери…
   По лесу бродят палачи и убийцы, а ее дочь совсем беззащитна, если не считать тощего, полоумного подростка. Джулиана порывисто опустилась на четвереньки и тоже стала разглядывать землю в надежде увидеть хоть какие-то следы.
   Но следов дочери она не нашла — лишь затоптанную траву, сломанные ветки. Очевидно, здесь недавно проскакал отряд всадников.
   — Раймонд! Раймонд! — закричала она. Он выскочил на крик из кустов, за ним по пятам следовал Солсбери.
   Джулиана уже сидела в седле.
   — Они гонятся за Марджери! Нужно спешить!
   — Да, тебе и в самом деле нужно спешить, — сурово кивнул Раймонд. — Спешить назад, в замок. Мы ведь искали девочку и мальчика. Теперь же придется иметь дело с целым отрядом воинов. Неизвестно, что успел им рассказать Тости перед смертью. Но можно не сомневаться: эти люди ищут Марджери, чтобы получить за нее выкуп.
   Она наклонилась и сказала:
   — Как ты не поймешь? Я — ее мать. Никуда я отсюда не уеду.
   — А кто вызовет Леймона? Не могу же я один сражаться с целым отрядом. У меня и оружия-то настоящего с собой нет.
   Аргумент звучал убедительно, и Джулиана заколебалась. В самом деле — должен же кто-то отправиться за подмогой.
   — Я сделаю это, — сказал Солсбери, глядя ей прямо в глаза. — А вы поезжайте с господином рыцарем, миледи. Спасите своего ребенка. Раз уж эти гады так обошлись с моим Тости, можно себе представить, что они могут сделать с беззащитной девочкой.
   Раймонд процедил сквозь зубы:
   — А кто будет хоронить твоего Тости?
   Старик исподлобья поглядел на него:
   — Ему теперь все равно. Берите с собой миледи, а я отправлюсь за Леймоном.
   Раймонд в отчаянии всплеснул руками:
   — Солсбери, она же женщина! Разве я могу брать ее с собой в бой?
   — Она женщина, но она сильная женщина. Вы верьте ей, милорд.
   Раймонд прищурился, немного помолчал, а потом, тщательно взвешивая слова, сказал:
   — Если миледи желает меня сопровождать, я не могу противиться. Но одно условие: делать все, как я скажу.
   — Хорошо, — с готовностью согласилась Джулиана.
   — Тогда в путь.
   Солсбери кивнул на поломанный кустарник:
   — Идти по следу будет нетрудно. И вот еще что, миледи…
   — Что?
   Он вынул из-за пояса нож, взвесил его на ладони.
   — Тесак, правда, не больно красивый. Я сам его смастерил. Но сталь хорошая — можно дерево кромсать, можно и врагу в печенку всадить. Возьмите. Отомстите за Тости и за меня.
   — Я отомщу, — заверила его Джулиана.
   На глазах у старика блестели слезы. Он повесил голову, вытер нос рукавом.
   — Ничего, ваша дочка, она тоже сильная.
   Она сунула тесак за пояс и поскакала следом за Раймондом. Подстегивая коней, они мчались напролом по следу всадников. От земли веяло холодом, а наверху в кронах деревьев, уже вовсю царствовала весна. Пахло мхом и влажной травой. Взошло солнце, но на душе у Джулианы не стало легче. Она все время пригибалась, чтобы уберечь лицо от веток. Широко раскрытые глаза слезились, но Джулиана боялась даже моргнуть — вдруг пропустит что-нибудь важное, какой-нибудь след или знак.
   Она хотела поговорить с Раймондом, спросить у него, что будет дальше, каков план действий, куда они скачут, но лицо у него было такое мрачное, что она так и не решилась нарушить молчание. Ей казалось, что злость Раймонда направлена против нее, и Джулиана очень от этого страдала. Страдала, но возвращаться в замок не собиралась. Она представляла, каково сейчас Марджери. Как ей страшно, как ей стыдно, как ей хочется домой. Все эти чувства были Джулиане слишком хорошо знакомы.
   Раймонд остановился на краю поляны, где притулилась охотничья хижина.
   — Сделаем привал и перекусим, — сказал он.
   — Зачем? Ведь мы их почти догнали!
   Не оборачиваясь, он сказал:
   — Мне нужно подкрепиться перед боем.
   Джулиана неохотно спешилась. Она взяла привязанный к седлу мешок с провизией, а Раймонд деловито огляделся по сторонам. Увидев, что он подбирает с земли увесистый сук, Джулиана поинтересовалась:
   — Это еще зачем?
   Он свирепо улыбнулся:
   — Я взял с собой только меч. Мне не помешает оружие поувесистей. — Он приставил сук к стене хижины. — А ведро здесь есть?
   — Какое еще ведро?
   — У меня руки в крови. Хочу их ополоснуть. Принеси-ка мне воды из ручья.
   Джулиана прикусила губу, едва не заявив, что он вполне может сходить за водой и сам. Ладно, подумала она, пусть потешится.
   — Что-то я не вижу здесь ведра.
   — Загляни в хижину. — Он нахмурился. Мне не нравится, что на моих руках кровь Тости.
   Голос его звучал так печально, что Джулиана поспешно сказала:
   — Да-да, сейчас зайду и посмотрю.
   — Очень тебя прошу.
   Вид у него был такой подозрительно невинный, что Джулиана в последний миг заподозрила недоброе, но тут Раймонд отвернулся и стал доставать что-то из седельной сумки. Джулиана вздохнула, открыла скрипучую дверь и заглянула внутрь. Увидела окошко с открытыми ставнями, в углу — поленницу дров, и больше ничего.
   — Здесь ничего нет! — крикнула она.
   — Зайди внутрь, посмотри. Может, все-таки найдешь.
   Джулиана оглянулась и увидела, что Раймонд затягивает подпругу, готовясь к сражению.
   — Ничего не вижу. — Она шагнула внутрь, поморщилась от запаха пыли. — Здесь только паутина да пыль. — Она сделала еще шаг. — Хотя погоди, что-то такое здесь все-таки есть. Считай, что тебе повезло.
   Раймонд возник в дверном проеме.
   — Это уж точно, миледи.
   Дверь захлопнулась, и Джулиана услышала, как Раймонд подпирает ее снаружи давешним увесистым суком. 18.
   Джулиана с разбегу ударилась плечом в дверь и услышала голос Раймонда:
   — Это крепкий английский дуб, миледи. Посидите пока здесь. Когда кончится бой, я за вами вернусь.
   — Раймонд! — отчаянно закричала она, колотя в дверь, но ответа не было.
   Тогда Джулиана бросилась к окошку и увидела, что муж садится на коня.
   — Раймонд, без меня у тебя ничего не выйдет! Он обернулся и задумчиво посмотрел на нее. Джулиана возликовала — кажется, ей удалось его переубедить. Он понял, что ведет себя неправильно, несправедливо. Сейчас он откроет дверь.
   Увы, слишком поздно поняла она свою ошибку. Раймонд подобрал еще один сук, захлопнул ставни и задвинул сук в скобы. Джулиана привстала на цыпочки и через зазор между досками взглянула на Раймонда.
   — Благодарю вас, миледи, — насмешливо произнес он. — Я чуть было не забыл про окошко.
   Джулиана заметалась по избушке, ругаясь всеми известными ей ругательствами. Как выбраться отсюда? Но нет, пусть Раймонд сначала отъедет, иначе он снова помешает. Зазвенела сбруя, и Джулиана вновь метнулась к окну.
   Уезжает. Помахал рукой на прощание — и скачет прочь. А она должна сидеть здесь взаперти, сходя с ума от беспокойства. В углу зашуршала мышь. Этот звук ей совсем не понравился, и Джулиана решила немедленно выбраться из избушки. Глаза ее уже привыкли к полумраку. Кажется, в углу, глина, которой избушка была обмазана изнутри, обсыпалась. Джулиана присела на корточки, стала расковыривать дыру, но за ней оказалось толстое бревно. Джулиана вспомнила слова Солсбери, что его ножом можно отлично кромсать дерево.
   Она долго тыкала клинком в дерево, дерево подавалось, но нечего было и думать о том, чтобы вырезать в бревенчатой стене дыру. Это было безумие.
   Тогда она посмотрела на потолок, увидела, что он совсем прогнил. Джулиана подпрыгнула, уцепилась за балку, и на нее сверху обрушилось целое облако пыли и сена. Откашлявшись, Джулиана подобрала ведро, перевернула его, встала поудобней и как следует тряханула балку.
   Еще один обвал веток, сена и всякой дряни, а результата никакого.
   Немного отдышавшись у окна, Джулиана попыталась успокоиться.
   Итак, она заперта в заброшенной избушке — без еды, без питья. День начинает клониться к вечеру. Никому не известно, где она — если не считать некоего болвана-рыцаря, поскакавшего сражаться с врагами. Врагов неизвестно сколько, а у рыцаря из оружия только короткий меч.
   Она всхлипнула, вытерла слезы рукавом. Почему Раймонд обошелся с ней так жестоко?
   Раймонду угрожает смерть. А Марджери, похищенная уже дважды, находится в смертельной опасности.
   Кто же на нее охотится? Зачем? Из-за выкупа или же рассчитывая насильно выдать девочку за кого-то замуж? Что вообще означает вся эта история — роковое соединение созвездий или зловещий знак судьбы?
   Она металась по хижине. Крыша хоть и прогнила, однако держалась крепко. Стены тоже выглядели достаточно прочными. Джулиана остановилась возле поленницы. Когда-то она набросилась на Раймонда с поленом, и ее атака чуть не увенчалась успехом. А что, если выбрать полено поувесистей и использовать его в качестве тарана?
   Она взяла самый большой обрубок дерева, рассмотрела его и с отвращением отшвырнула в сторону. Бревно со всех сторон было облеплено паутиной.
   Содрогаясь от омерзения, Джулиана снова взяла полено, надеясь, что пауки не заползут ей в рукав.
   Один небольшой паучок все-таки вскарабкался вверх по ее руке, но Джулиана не дрогнула.
   — По крепкому английскому дубу таким же крепким английским дубом, — прошептала она.
   Повертев полено и так, и этак, она повернула его толстым концом вперед, ухватила покрепче и с разбегу бросилась на дверь.
   От удара ее швырнуло в сторону, и Джулиана рухнула на пол, тяжело дыша. Она немного поплакала, потом хрипло сказала:
   — Дверь стоит крепко.
   Из угла донесся писк мыши.
   Джулиана потерла ушибленные ребра. Медленно поднялась.
   — Я совершила ошибку, — сказала она вслух. — Нужно было сначала проверить, насколько крепка дверь.
   Она подошла к окну, подергала ставни. Вроде бы что-то сдвинулось. Джулиана тряхнула уже сильнее, убедилась, что один ставень немного расшатан.
   Впервые за весь день на ее устах появилась улыбка.
   Итак, надежда есть. Джулиана потерла ладони, подобрала свое бревно, приложила его к неушибленному боку, глубоко вздохнула и ринулась вперед.
   Однако в последний момент она остановилась, вспомнив, как проклятое полено чуть не сломало ей ребра. Может быть, лучше уж сидеть в темной избушке с мышами, чем рваться на поле боя, где ее могут изнасиловать, изувечить, убить?
   Полено дрожало в ее руках, по щекам текли слезы. Джулиана чувствовала, что терпит поражение. Надо было оставаться в замке. Если бы проклятый Солсбери не сказал про нее, что она сильная, что ей можно верить…
   Старик уважает ее, доверяет ей. Но даже он не осудил бы ее в такой ситуации. Наверняка он понял бы.
   Нет, осудил бы!
   Она решительно подняла полено, несколько раз глубоко вздохнула — свежий английский воздух должен был помочь ей в борьбе с крепким английским деревом.
   Прицелившись в самую середину ставен, она свирепо прищурилась, разбежалась и ударила.
   Удар пришелся точно в цель. Ставни разлетелись на куски, и Джулиана с разбегу вылетела прямо в окошко.
   Солсбери схватил Леймона за рукав и, задыхаясь, рухнул на землю. Сердце старика выскакивало из труди, перед глазами расплывались кровавые круги.
   — В чем дело, старик? — спросил Леймон. — Что стряслось? Где милорд и миледи?
   — Тости… убит. Какие-то солдаты… Милорд… погнался…
   — А где миледи? — Леймон взглянул в сторону дороги.
   — С ним… Я дал ей свой нож. Чтобы ей было чем защититься.
   — Ты дал миледи нож? — Леймон тряхнул Солсбери за плечи. — Ты что, с ума сошел, старик? Разве она умеет обращаться с ножом?
   — Ничего, научится, — сказал Солсбери, поднимаясь. И Леймон воскликнул:
   — У меня нет времени спорить с тобой, старый болван. Я должен… — Он нахмурился.
   — Скорее туда, разыщи миледи, — прошептал Солсбери и, потеряв сознание, рухнул в пыль.
   Джулиана пребольно ударилась головой и боком. Когда она пришла в себя, в первый миг никак не могла сообразить, где находится. Постепенно в голове у нее прояснилось.
   Джулиана немного посидела на земле, отдышалась. Ее ладони были расцарапаны, на подбородке и на локтях образовались ссадины.
   Потом она поднялась, с видом победительницы потянулась, но одного взгляда на запад было достаточно, чтобы от ее радости не осталось и следа. Скоро стемнеет. Неужели она ночью окажется в дремучем лесу? Без лошади здесь пропадешь. Что же делать?
   Прежде всего следовало подкрепиться. У Джулианы кружилась голова, сосало под ложечкой. На худой конец, можно пожевать свежей травы. Но тут ее взгляд наткнулся на сумку с провизией, повешенную на самом видном месте. Джулиана потерла глаза. Как странно! Зачем Раймонд оставил мешок именно здесь? Она достала оттуда кусок сыра и бурдючок с вином. Хлеба не было — должно быть, Раймонд взял его с собой.
   Непонятно, зачем он оставил провизию. Может быть, хотел избавить лошадь от лишнего груза? Так или иначе это был настоящий подарок судьбы.
   Поев, Джулиана воспряла духом и двинулась вперед по тропе, оставленной лошадиными копытами. Надо идти быстрей, говорила она себе. Зачем ей лошадь в лесу? Пешком даже лучше. Она потерла шишку на затылке и тяжело вздохнула.
   Какое-то время Джулиана шагала, ни о чем не думая, но тут раздался звук, от которого она встрепенулась. Конское ржание! Может быть, где-то неподалеку идет бой? Или в кустах затаился всадник?
   В следующую секунду Джулиана увидела свою лошадь, мирно стоявшую возле дерева.
   Хлопая глазами, Джулиана пролепетала:
   — Это ты?
   Лошадь посматривала на нее, громко хрупая травой.
   Джулиана подошла к ней, недоверчиво осмотрела.
   — Что ты здесь делаешь? Почему Раймонд тебя бросил?
   Маловероятно. Раймонд относился к лошадям еще с большим почтением, чем к рыцарскому оружию. Без коня рыцарь — никто и ничто.
   — Он специально оставил тебя! Он знал, что я вырвусь!
   Ей сразу стало легче. Раймонд понимал, что у нее хватит ума и силы выбраться из запертой избушки. Раймонд верит в нее не меньше, чем Солсбери. Просто он хотел, чтобы она не мешала ему во время боя, но при этом надеялся, что она последует за ним.
   Джулиана прищурилась, глядя на заходящее солнце.
   — Интересно, знал ли ты, что я сумею освободиться так скоро? — вслух спросила она у отсутствующего Раймонда.
   Тут же лежало и седло. Джулиана не очень-то умела обращаться с лошадьми, поэтому повозиться пришлось довольно долго. Когда с этим было покончено, она вспомнила, что оставила мешок с едой на поляне. Может быть, вернуться? Нет, нельзя терять ни минуты. Нужно поскорее разыскать Марджери и Раймонда.
   Она поскакала вперед, внимательно следя за тропой. Издали донеслось ржание, потом снова. Затем наступила тишина. Еще через несколько минут Джулиана обнаружила место побоища.
   Лужайка была вся истоптана конскими копытами.
   За ветку зацепился обрывок белой материи. Джулиана взяла его в руки и убедилась, что это ткань, которую ткут в здешних краях.
   Лошадь нервно переступала ногами. Джулиана двинулась дальше, но, кроме истоптанной земли, ничего не видела. В кустах напевали птички, кругом была тишина.
   Но в дальнем краю лужайки, под деревом, лежало чье-то недвижное тело.
   Задохнувшись от ужаса, Джулиана пришпорила лошадь. Тело внезапно зашевелилось, и Джулиана, спрыгнув на землю, опустилась на колени. Это был Деннис. На нем не было крови, но цвет лица был таким мертвенно-бледным, словно юноша находился при смерти.
   — Только не наступайте на меня, — прошептал он.
   — Не буду.
   Она дотронулась до его лба. Деннис с трудом разомкнул веки, сощурился.
   — Миледи! Простите, простите меня…
   — Хорошо-хорошо.
   Она огляделась по сторонам, увидела, что неподалеку журчит ручей, И сходила туда, чтобы намочить платок. Потом обтерла бледное лицо мальчика.
   Это немного освежило его. С трудом вздохнув, он прошептал:
   — Нет, вы не можете меня простить. Ведь вы всего не знаете…
   — Знаю. Ты был жаден и глуп, но ведь ты не подозревал…
   — Да, я был глуп. Я похитил Марджери, потому что меня искушал сам сатана. — Из его глаз хлынули слезы. — Теперь я никогда не увижу матушку… Потому что я — грешник…
   Джулиана снова смочила платок и выжала несколько капель ему в рот. Деннису было трудно глотать, пришлось приподнять ему голову, и тогда он болезненно вскрикнул.
   Джулиана испуганно отшатнулась, а он пролепетал:
   — Извините. Я такой трус… Рыцарь из меня так и не получился.
   Она осторожно взяла его холодную, вялую руку.
   — Что с тобой случилось?
   Он судорожно вздохнул, и Джулиана испугалась, что сейчас он испустит дух.
   — Меня топтали копытами.
   Она приподняла ему рубашку и испуганно принялась шептать молитву: на тощей груди отпечатались следы подков. Казалось, конь специально плясал на теле подростка. Просто поразительно, что Деннис до сих пор был еще жив.
   — Ты обязательно увидишься с матушкой. Она ждет тебя на небесах.
   Он горестно покачал головой:
   — Матушка… была добрая. Честная. Она меня учила не такому…
   — Матери умеют прощать. Я обещаю, что она тебя простит, — сказала Джулиана, хотя и знала, что подобным обещанием подвергает свою душу страшной опасности. Но надо же было как-то облегчить терзания мальчика.
   Он с надеждой смотрел на нее, потом взгляд его померк.
   — Сэр Джозеф… Он сам сатана…
   Джулиана начала понимать, что произошло:
   — Так это сэр Джозеф подговорил тебя похитить Марджери?
   Деннис слабо кивнул.
   — Потому что она — богатая наследница?
   Снова кивок.
   Охваченная ужасом, ; Джулиана воскликнула:
   — Где она?
   — У сэра Джозефа.
   Она опустилась на корточки, зажав ладонью рот.
   — Он прискакал… с наемниками. Я ударил его кинжалом… в ногу. И тогда его конь…
   — Он топтал тебя конем?
   — Да… И смеялся. А Раймонд…
   Джулиане стало еще страшней.
   — Что Раймонд?
   — Марджери говорила, что он обязательно прискачет… — Деннис угасал на глазах. — И он прискакал. Он дрался с ними…
   Джулиана еле слышно спросила:
   — И его… убили?
   — Нет. Он еще дерется…
   С огромным трудом приподняв руку, Деннис показал в сторону леса.
   — Значит, когда ты его видел, он был еще жив?
   — Сэр Джозеф сказал, чтобы его не убивали…
   — Не убивали? Почему? Чтобы сэр Джозеф мог его помучить?
   Она в ярости вскочила на ноги. Нужно немедленно бежать на выручку Раймонду и Марджери. Нужно вырвать их из рук подлого старика.
   Скорее вперед! Может быть, Раймонда еще удастся спасти…
   Она рванулась с места, а вслед ей прошелестел тихий шепот:
   — Храни вас Господь…
   И Джулиана замерла на месте. Она боялась оглянуться. Как же быть с Деннисом? Бросить его нельзя, но и оставаться здесь тоже нельзя.
   Бледное лицо мальчика терзало ей сердце.
   Грустные, умирающие глаза смотрели на нее с невыразимой тоской. Все существо Джулианы рвалось прочь отсюда, к мужу и дочери… Но разве могла она оставить умирающего подростка одного? А если бы то же самое произошло с Марджери? Деннис нуждался в помощи и утешении.
   Страшно было подумать, чем может ее медлительность закончиться для Марджери и Раймонда. И все же Джулиана снова опустилась на землю.
   — Ну почему? Объясни, почему ты слушал этого… дьявола?
   — Он говорил, богатое приданое. Говорил, само идет в руки. Марджери — всего лишь женщина. С ней можно не считаться.
   — И ты поверил в такое? Про мою Марджери?
   — Я был глуп. Она так мне и сказала. — Он вздохнул. — Но я… я не притронулся к ней.
   Джулиана прикусила язык, чтобы не сказать какую-нибудь резкость.
   — Такая… нищета… голод… все били… — В глазах Денниса стояли слезы. — Мама… умерла.
   Нет, Джулиана не могла на него сердиться. Она принесла еще воды и смочила ему губы. Глотать он уже не мог. Джулиана протерла влажным платком ему лицо.
   — Я тоже наделала немало глупостей. Долго сопротивлялась браку с Раймондом. Очень боялась его, да и сэр Джозеф меня отговаривал.
   — Сатана, — прошептал Деннис.
   — Да, он исковеркал мне всю жизнь. У нас с тобой много общего. Мы знаем, что такое страдание, и знаем, какова сила дьявола.
   — Вы ни в чем не виноваты, миледи, — едва слышно произнес Деннис.
   — Конечно, виновата. — Джулиана тяжко вздохнула. — Если бы я не была такой трусихой, сэр Джозеф не сумел бы принести столько зла.
   — Нет, во всем виноват я.
   — Я была недостаточно добра к тебе…
   — Всегда. Очень добра. — От возмущения голос Денниса окреп.
   — Нет, недостаточно. Но я тебе клянусь, что я возьму твой грех на себя. Потому что я старше и опытней, чем ты.
   Он смотрел на нее с надеждой.
   — И во искупление твоего греха я буду исполнять епитимью, которую наложит на меня священник.
   Джулиана знала, что ни один священник не позволит ей взять на себя грехи другого человека, но ей нужно было во что бы то ни стало утешить юношу.
   — И тогда твоя душа будет очищена.
   — Это мой грех, — в отчаянии прошептал Деннис. — Прощения мне нет.
   — Ты уже покаялся, — сказала она. Деннис лежал, закрыв глаза, а Джулиана держала его за руку. Ей казалось, что он потерял сознание и больше не очнется, но перед самым закатом он вновь заговорил:
   — Хорошо, — почти беззвучно произнес он. — Прими мой грех. И благослови тебя Боже.
   У Джулианы из глаз хлынули слезы. Мысленно она повторяла: «Марджери, Марджери. Раймонд, Раймонд».
   Скорей бы уж Деннис отмучился. Так было бы легче и ему, и ей. Заходящее весеннее солнце согревало ей лицо, весело щебетали птицы, а у нее на руках умирал совсем молоденький юноша. Странно было видеть цветущую поляну, покрытую крокусами и одуванчиками.
   — Идите, — прошептал Деннис, но взгляд у него был такой жалобный, что Джулиана скрепя сердце ответила:
   — Нет, я останусь.
   Он бледнел все больше и больше, и с последними лучами солнца, прошептав «мама», наконец скончался.
   Джулиане нужно было спешить, но она сидела, держа его холодеющую руку, и рыдала.

19

   Леймон схватил Кейра за руку:
   — Как вы узнали? Как хорошо, что вы приехали! Марджери и Деннис исчезли! Милорд и миледи гонятся за какими-то бандитами! Представляете — леди Марджери похищена!
   Покрытый пылью Кейр разразился проклятьями на всех известных ему языках.
   — Я все знаю! — рявкнул он. — Сэр Джозеф, за которым я должен был приглядывать, собрал эту банду прямо у меня под носом, в Бартонхейле. Давно ли уехали Раймонд и Джулиана?
   — Рано утром.
   Кейр взглянул на заходящее солнце и снова выругался.
   — В полдень прибежал Солсбери, едва держась на ногах. Сказал, что какие-то люди убили Тости, что милорд и миледи погнались за ними и что мы должны спешить им на выручку.
   Кейр гневно спросил:
   — Почему же ты до сих пор здесь?
   Леймон смущенно покраснел:
   — Я не знаю, как действовать. В каком направлении двигаться, как организовать погоню…
   Кейр лишь развел руками. Ругать молодого воина за неопытность было бессмысленно.
   — Дайте мне что-нибудь поесть, а потом я скажу, что нужно делать. Оседлайте мне самого быстрого коня.
   Леймон удивленно оглядел двор:
   — Но как же, сэр! Когда вы уезжали в Бартонхейл, мы дали вам самого лучшего коня, а вы приехали на какой-то жуткой кляче. Что случилось?
   Кейр так свирепо взглянул на молодого воина, что тот вжал голову в плечи.
   — Моего коня украл тот же вор, который убьет милорда и миледи, если мы не поспешим.
   Леймон судорожно сглотнул, потом приказал конюху:
   — Приготовь для сэра Кейра Англичанина.
   Из чащи донесся страшный, нечеловеческий вопль, и Джулиана затрепетала. Она не знала, в каком направлении бежать. В небе взошла луна, лес казался полным привидений в этом жутком белесом свете. Джулиана совсем заблудилась.
   — Что же мне делать? — пробормотала она, сжавшись от страха.
   Снова раздался кошмарный вопль.
   Бесшумно крадясь среди деревьев, Джулиана увидела перед собой поляну, залитую серебряным лунным светом. Надо скорей выбираться на открытое место — там можно будет определить свое местонахождение по звездам. Джулиана вела лошадь в поводу, глядя себе под ноги. Внезапно она вновь набрела на след, оставленный конниками, но уже не знала, радоваться этому или пугаться.
   Несчастная, перепуганная Джулиана дрожала от страха.
   О, она не хотела, чтобы ее мучили, как бедного Тости, чтобы ее убили, как злосчастного Денниса. Но она хотела спасти Марджери и помочь Раймонду. А Раймонд — он не ведал, что такое страх.
   Поэтому Джулиана расправила плечи, упрямо вздернула подбородок и, изо всех сил прикидываясь храброй, вышла на поляну. Тут вновь раздался крик, исполненный неистовой ярости и боли. Охваченная страхом, Джулиана бросилась назад в чащу.
   Когда Джулиана опомнилась, оказалось, что она забралась в самые дебри. Лошадь нервно приплясывала у нее за спиной, по коже от ужаса бегали мурашки.
   Что там такое на поляне? Кто там?
   Она двинулась в обратном направлении, шумно дыша. Сердце замирало у нее в груди.
   Выглянув из-за куста, Джулиана увидела на поляне три распростертых тела и тут же обо всем за была.
   — Раймонд! — отчаянно вскричала она, бросилась вперед, споткнулась о корень и упала на землю.