Додд Кристина. Непокорная невеста

   Сэр Джозеф отлично понял, что знаменовало собой дарение кубка Леймону. Тем самым леди Джулиана давала понять старому рыцарю, что более не нуждается в его услугах. Иначе столь ценный дар никак не достался бы обычному воину.
   Сэр Джозеф почувствовал себя оскорбленным.
   Он затрясся всем телом, начал брызгать слюной, побагровел, на лице проступили жилы. Молчаливая ярость сэра Джозефа была еще ужасней, чем его ругательства. Свирепые голубые глазки уставились на леди Джулиану, рука с палкой взметнулась вверх.
   Джулиана замерла. Она обхватила себя руками за плечи, но с места не тронулась. Перед глазами у нее все поплыло. Сейчас рыцарь ее ударит.
   Она помнила, что такое побои. Синяки, шатающиеся зубы, ощущение беспомощности, потом потеря сознания. А когда очнешься — никакого облегчения, лишь боль и желание поскорей умереть.
   Но в следующую секунду что-то изменилось. Джулиана дернулась, испугавшись, что кто-то набросился на нее сзади. Но нет, это был Раймонд, а за ним возвышался его незнакомый собеседник. Раймонд встал рядом с Джулианой и вопросительно взглянул на нее, ожидая приказаний. Плечи его были напряжены, руки сжаты в кулаки. Он явно готов был встать на ее защиту.
   Она отчетливо вспомнила слова, которые в начале их знакомства произнес Раймонд: сэр Джозеф слишком стар, чтобы быть полезным. Именно под воздействием этих слов она и решила передать командование гарнизоном Леймону.
   Джулиана глубоко вздохнула. Сэр Джозеф не заставит ее пойти на попятный. И извинений он тоже не дождется.
   Он много раз угрожал ей побоями, хоть ни разу так и не поднял на нее руку. Всякий раз Джулиана уступала ему, а потом презирала себя за это. На сей раз она сказала:
   — Вы можете меня ударить, сэр, но зарубите себе на носу: вы угрожаете мне последний раз в своей жизни.
   И она с решительным видом посмотрела в его помутневшие от ярости глаза.
   Сэр Джозеф замер. Он не ждал такого ответа. В первый миг он не поверил своим ушам. Палка задрожала в его руке. О, как ему хотелось пустить ее в ход!
   Джулиана видела, что здравый смысл возобладал. Рыцарь опустил взгляд, яростно воткнул палку в жидкую грязь и рявкнул:
   — Что это за возню вы тут затеяли вокруг крепости?
   От облегчения Джулиана чуть не лишилась чувств. Впервые со времени смерти отца проклятый старикашка отступил перед ней. Невероятно, но сэр Джозеф капитулировал!
   Старик обернулся к Леймону и крикнул:
   — Что вылупился? Иди посмотри, хорошо ли ленивые скоты-солдаты охраняют стены?
   Леймон увернулся от палки, но остался на месте.
   — Я жду ваших приказаний, миледи, — с нажимом произнес он.
   «Ну ничего, мерзавец, ты мне за все ответишь», — подумал сэр Джозеф, одарив наглеца злобным взглядом. Зато Джулиана оценила храбрость своего сторонника. Выдержав паузу, она сказала:
   — Можешь идти, Леймон. Проверь, не протекла ли крыша в оружейной, а потом обойди посты. Тут сэр Джозеф прав. Я же покажу ему, какие работы ведутся возле замка,
   Леймон с готовностью повиновался.
   Старый рыцарь проводил его ненавидящим взглядом. Сэра Джозефа так и трясло от ярости.
   — Так вот как ты платишь мне за мою доброту? Выкидываешь за порог, как изношенную попону? Ведь я вырастил тебя, воспитал. Я учил тебя, как вести себя с дочерьми. Я помогал тебе советом, когда король решил выдать тебя замуж за графа Авраше.
   — Пожалуйте вот сюда, сэр. — Она сделала рукой приглашающий жест, но сэр Джозеф, зайдясь от ярости, топнул ногой — да так, что забрызгал ей грязью все платье. Джулиана вздохнула. Ей казалось, что она победила в генеральном сражении, но война, судя по всему, еще только началась.
   — Разбитый враг — скверный помощник, — прошептал ей на ухо Раймонд.
   Все еще не оправившись после потрясения, Джулиана накинулась на непрошеного советчика:
   — А что же, по-вашему, я должна с ним делать?
   — Отошлите его в другой замок.
   Раймонд предложил ей руку и повел через грязный двор с таким видом, словно они шествовали по дворцу.
   — Он решит, что я отправила его в ссылку.
   — Ну и пусть. Лучше одно столкновение, чем непрекращающаяся вражда.
   Издалека донесся рев сэра Джозефа:
   — Что это вы там делаете с этим молодым бездельником? Так и вешается мужчинам на шею, какое бесстыдство!
   Раймонд сжал ей пальцы, потом решительно направился к сэру Джозефу.
   — Я — мастер Раймонд, королевский зодчий. Король Генрих прислал меня сюда, чтобы укрепить этот замок. Непременно расскажу его величеству и о вас, сэр.
   Он улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, а сэр Джозеф, подозрительно прищурившись, посмотрел на него снизу вверх. Потом медленно, как бы рассуждая вслух, проговорил:
   — На первый взгляд ты похож не на мастера, а на лорда.
   Раймонд улыбнулся еще шире.
   — Я и есть лорд. Лорд всех зодчих.
   — Чушь! — отмахнулся старый рыцарь. — Должно быть, ты просто бастард какого-нибудь дворянина, а свою должность ты просто купил.
   — Вполне возможно, — не стал спорить Раймонд.
   — Нет ничего позорного в том, чтобы быть бастардом, — вставила Джулиана.
   Сэр Джозеф почему-то покраснел.
   — Да, но почему у этого тупицы серфы бездельничают?
   Работники как раз собрались у костра обогреться и отдохнуть.
   — Им нужно поесть, — заступилась за них леди Джулиана.
   Сэр Джозеф фыркнул:
   — Слишком уж вы мягкосердечны. Если бы за дело взялся я… Зря вы поставили на мое место этого молокососа Леймона.
   — Разве я нашла бы другого такого, как вы, сэр, — вежливо ответила Джулиана, однако, не удержавшись, язвительно добавила: — Вас никто не заменит. Точно так же, как никто не заменит мне отца.
   — Вашего отца? — Сэр Джозеф недобро оскалился. — Он стыдился своей дочери. Даже на смертном одре. Не забывайте, кого он держал за руку перед кончиной. Представляю, как бы опечалился милорд, если б дожил до сегодняшнего дня.
   — Думаю, он понял бы, что перед кончиной держал за руку не того, кого следовало, — огрызнулась Джулиана.
   — О, я предупреждал его с самого первого дня, когда вы появились на свет, — постепенно распаляясь, прошипел сэр Джозеф. — Я все время говорил ему, что нужно почаще пускать в ход палку, но он меня не слушал. Слишком уж он был мягок. Хорошо хоть я был рядом, чтобы напоминать ему об отцовском долге. Вы, леди Джулиана, — позор для семьи, своим поведением вы оскорбляете память отца. Знаете вы кто — вы просто шлюха!
   Воцарилась полнейшая тишина. Сэр Джозеф, туговатый на ухо, орал так громко, что его слова разносились по всему двору. Джулиане и раньше приходилось выслушивать от старика подобные обвинения, но никогда еще он не называл ее шлюхой, да еще в присутствии слуг и, главное, мастера Раймонда.
   Джулиана опустила глаза, потом посмотрела на леса, равнину, деревню — ее родовые земли. Они были богаты и плодородны, здесь жили ее серфы и вилланы, здесь пасся ее скот. Джулиана хранила и оберегала эту землю и ее население. Заботилась о процветании и безопасности своих владений. Эта земля питала ее своей силой.
   Вот и сейчас вид полей и лугов придал ей решимости. Она посмотрела на застывших от ужаса слуг, взглянула на ястребиное, торжествующее лицо сэра Джозефа, а напоследок перевела взгляд на мастера Раймонда.
   Она не знала, какой в эту минуту видит ее Раймонд: подбородок горделиво вздернут, медного оттенка волосы разметались, губы подрагивают, голубые глаза горят от гнева. Раймонд хотел броситься на ее защиту, но чувствовал, что сейчас делать этого не следует. Джулиана должна сама выиграть схватку. Она не поблагодарит его за вмешательство, да и авторитета его заступничество ей не прибавит. Пусть выходит из положения сама.
   Звонким, спокойным голосом она сказала:
   — Сэр Джозеф, вы забываетесь. Отправляйтесь в Бартонхейл и оставайтесь там до дня своей смерти.
   Сэр Джозеф сник прямо на глазах. Он посмотрел сначала на свою госпожу, потом на стоявших вокруг людей. Выражение лица у всех было одинаковое: старый рыцарь прочел там лишь отвращение и неприязнь. Раймонд подумал, что если бы кто-то сейчас кинул в старого мерзавца камнем, то остальные немедленно сделали бы то же самое, и тогда сэра Джозефа постигла бы участь, предназначенная для шлюх. И поделом.
   — Можете удалиться, — сказала Джулиана и отвернулась.
   Старик крепко сжал палку, но Раймонд взглянул на Кейра, и тот крепко схватил обезумевшего рыцаря за запястье.
   — Госпожа больше не нуждается в ваших услугах, — негромко сказал Кейр.
   Сэр Джозеф попытался высвободиться, но у него ничего не получилось.
   — Леди Джулиана! — крикнул он. — Я старый человек, я прожил здесь всю свою жизнь. Сжальтесь надо мной, позвольте мне остаться!
   Но Джулиана не подала виду, что слышит его слова.
   Кейр уже готов был увести старика прочь, но тот крикнул еще громче:
   — Леди Джулиана! Дайте мне хотя бы время собраться! Я должен попрощаться с замком, где прошла вся моя жизнь! Умоляю!
   Раймонд предостерегающе взглянул на Кейра, и тот подтолкнул старика в спину, но, увы, слишком поздно. Слова недавнего обидчика тронули Джулиану. Не оборачиваясь, она сказала:
   — Можете оставаться здесь до Рождества. Но, как только наступит Двенадцатая ночь, вы немедленно уберетесь из моего замка. И никаких задержек — ни из-за плохого здоровья, ни из-за плохой погоды.
   Кейр виновато взглянул на Раймонда, но тот лишь пожал плечами. Джулиана поступила правильно, изгнав своего злейшего врага, но нельзя же ее осуждать за проявленное к нему милосердие.
   По крайней мере, подумал Раймонд, одна из целей его маскарада, кажется, достигнута. Теперь понятно, почему Джулиана так боялась брака. Видимо, она хотела выйти замуж за какого-то мужчину, который был ей не ровней. Иначе чем объяснить обвинение, брошенное стариком? Ерунда — какая-нибудь дурацкая любовная история.
   Джулиана стояла на мосту, не глядя ни на кого вокруг. Она казалась такой заброшенной, одинокой. Раймонд чувствовал, что она вот-вот сломается под тяжестью перенесенного оскорбления, и тогда, следя за тем, чтобы в его голосе не прозвучало и нотки сочувствия — иначе Джулиана могла просто разрыдаться, — он сказал:
   — Миледи, я хотел показать вам, как идут работы. Не угодно ли будет спуститься вниз?
   Она вся дрожала. Слезы и в самом деле так и рвались наружу, однако Джулиана сдержалась, и за это Раймонд проникся к ней еще большим уважением.
   — Благодарю, мастер Раймонд. Да, я хотела бы посмотреть, как идут дела.
   Посторонившись, он предложил ей руку:
   — Обопритесь, миледи. Здесь очень скользко. Она уставилась на его руку с неподдельным ужасом в глазах. Ничего удивительного — после сцены, которую устроил сэр Джозеф, она вправе ожидать от окружающих любой подлости. Тем не менее Джулиана осторожно взялась за его локоть, и они стали спускаться вниз.
   Раймонд думал, что ее прошлое не имеет ни малейшего значения. Уж он позаботится о том, чтобы она избавилась от своих страхов и ночных кошмаров. Он окружит ее добротой, сочувствием, с ним она познает и страсть, и чувство защищенности. Раймонд знал, что способен избавить женщину от тоски и бессмысленного томления. Это ему под силу.
   Сегодня он смотрел на Джулиану с гордостью. Понимает ли она сама, сколь многого достигла? Он чувствовал себя то отцом, гордящимся своей дочерью, то страстным влюбленным, взирающим на предмет своей страсти.
   Странная мысль. Оказывается, его отношение к леди Джулиане изменилось. Теперь он хочет завоевать ее любовь не из-за уязвленного самолюбия, а совсем по другой причине. Он успел проникнуться к ней уважением и искренней приязнью. Когда же это произошло?
   Опасный поворот. Если любовь пустит корни в его душе, он может сломаться, обнажить перед ней сердце, и тогда она узнает его позорную тайну. А если узнает — непременно отринет.
   Раймонд представил себе Джулиану с другим мужчиной, и сердце его сжалось от ревности. Собственно, с какой стати? Меж ним и Джулианой нет любви, он ей не судья. Да и разве может быть она большей грешницей, чем он сам?
   В этот момент Джулиана ущипнула его за локоть.
   — Что вы так насупились? Серфов испугаете. Ну, когда же будет построена стена?
   Когда же будет построена эта чертова стена? Раймонд не имел об этом ни малейшего понятия.
   — Это зависит от погодных условий, — уклончиво ответил он.
   Такой ответ Джулиану вполне удовлетворил.
   — Даже в нынешнем виде траншея создает для замка дополнительную линию защиты, — добавил он.
   Джулиана снова кивнула.
   — Мы будем рыть ее и дальше, пока погода не испортится. Конечно, если разразится снежная буря вроде той…
   Он запнулся и не договорил, однако Джулиана и так поняла, какую бурю он имеет в виду.
   Лицо ее покраснело, и Раймонд, вполне довольный эффектом, громко спросил, обращаясь к работникам:
   — Будем рыть, пока не закончим. Верно, ребята?
   Один из крестьян, весь залепленный грязью, выпрямился и, почесав в затылке, сказал:
   — Сами знаете, миледи, в это время года мы с папашей сидим без дела. Так что благодарствуйте. Будем рыть сколько скажете.
   — Тости, это ты? — спросила Джулиана.
   — А кто же еще, миледи.
   Он ухмыльнулся, и на чумазом лице ослепительно блеснули белые зубы.
   — А чем занимаются он и его папаша? — спросил Раймонд.
   — Они охотники, — объяснила Джулиана. — Следопыты. Найдут и загонят любую дичь. А если кто-то из людей потерялся в лесу, в два счета разыщут.
   Тости пожал плечами:
   — Конечно, мы с папашей лучше всех. А как же иначе — ведь храбрей нашей госпожи нет во всей Англии.
   Джулиана опешила:
   — Храбрей? Что ты хочешь этим сказать?
   Тости кивнул в сторону моста, где недавно состоялась ее схватка с сэром Джозефом. Джулиана запунцовела от удовольствия.
   Раймонд просиял, решив, что сегодня работники получат дополнительную порцию мяса и эля. На обратном пути к воротам он сказал:
   — Миледи, у вас прелестный алый пояс. С ним ваша одежда смотрится гораздо красивей, а заодно вспоминаешь, что скоро Веселый праздник Рождества.
   Лицо Джулианы отразило целую гамму чувств: недовольство, испуг, смущение. Раймонд подумал, что ему никогда не понять эту женщину.
   Она щелкнула пальцами у него перед носом и запальчиво воскликнула:
   — За тем я вас и искала! Кто эти две… женщины, которых вы мне навязали?
   — Валеска и Дагна?
   Так вот в чем дело! Оказывается, его драгоценные помощницы уже взялись за работу. Следовало бы догадаться, что пояс — их рук дело.
   — Они вам не понравились?
   — Понравились? — Джулиана скривилась. — Как могли мне понравиться две старые мегеры, делающие вид, будто я — их королева? Они хотят петь для меня, дарить мне подарки, а я даже не знаю, честным ли путем раздобыты эти подношения.
   — Отлично! Я так и думал, что они вам понравятся. — На всякий случай Раймонд отошел на несколько шагов. — Мы уже у моста, миледи. Дальше вы дойдете и сами.
   — Они очень странно разговаривают, — продолжила Джулиана. — Двигаются, как молоденькие девушки. Может быть, лучше приставить их к конюшне?
   Раймонд нырнул в кузницу, но Джулиана успела крикнуть ему вслед:
   — Представляю, чему они научат моих детей!

5

   Кстати о детях. Этих маленьких человечков он боялся больше, чем всех врагов, вместе взятых. О своем детстве Раймонд вспоминать не любил. Что нужно, сделать, чтобы понравиться ребенку? Играть в детские игры Раймонд не умел. Ухаживать за женщиной — дело знакомое, но как привлечь на свою сторону ребенка?
   Несколько раз он пытался завести с дочерьми Джулианы беседу. Долго думал и решил, что лучше всего поговорить о вышивании. Однако Марджери заявила, что ей недосуг тратить время на пустые разговоры, а если его интересует вышивка, то пусть обращается к служанкам. Элла же с презрительной гримасой произнесла, что никогда не притрагивается к нитке и иголке. Это занятие для маменькиных дочек и размазней.
   В другой раз Раймонд затеял беседу о куклах, и опять неудачно. Марджери немедленно сбежала, бросив на ходу, что она уже выросла из того возраста, когда играют в куклы. А Элла повторила свою любимую фразу, что в куклы играют только маменькины дочки и размазни.
   Впрочем, может, оно и к лучшему — все равно Раймонд понятия не имел ни о вышивании, ни о куклах. Однако как же все-таки проникнуть в волшебный круг любви, объединяющий Джулиану и ее детей? Деньги тут не помогут, сила — тем более.
   Раймонд сидел на скамье в большом зале, прислонившись спиной к холодной каменной стене. Дочери Джулианы не обращали на него ни малейшего внимания — они помогали убирать стол после обеда. Точнее, не столько помогали, сколько мешали. Марджери, подражая матери, отдавала команды служанкам.
   Элла, неугомонный чертенок, носилась по просторному залу, то и дело заливаясь звонким хохотом. Ее светлые кудряшки как всегда были растрепаны, а проказам и выдумкам не было конца. Все вызывало у девочки интерес и множество вопросов.
   Раймонд был уверен, что если бы ему удалось сблизиться с детьми Джулианы, то они обязательно нашли бы общий язык. Они узнают его получше. Да вот беда — они не желали обращать на него внимание. А если и поглядывали, то с настороженностью, словно на сэра Джозефа. Видимо, они у матери научились относиться к мужчинам с подозрением, думал Раймонд. Как же убедить их в обратном?
   Он должен каким-то образом завоевать их доверие. С женщинами проще — даришь им подарки, превозносишь их небесную красоту, щедро раздаешь лживые обещания. Должно быть, то же самое годится и для детей. Поймав взгляд Эллы, Раймонд изобразил на лице обаятельную улыбку.
   Элла спряталась за скамью, на которой сидела и пряла Валеска. Сразу сообразив, в чем дело, старуха стала что-то нашептывать девочке на ухо, то и дело поглядывая на своего господина. Но Элла упиралась. Когда же Валеска удвоила старания, Элла упрямо замотала златокудрой головкой и высунула Раймонду язык.
   Пав духом, он ответил ей тем же самым. И тут в глазах Эллы впервые появился интерес. Она раздвинула пальцами рот до ушей и свирепо завращала глазами. И Раймонда осенило, как можно вызвать ее интерес.
   Он откинул назад свои длинные волосы и энергично зашевелил ушами.
   Элла открыла рот. Словно зачарованная, она подалась всем телом к Раймонду. Откинула назад свои кудряшки, сосредоточилась и принялась гримасничать самым ужасным образом, пытаясь пошевелитьушами. Однако у нее ничего не вышло. Раймонд с раннего детства владел этим неповторимым талантом. Он знал, что великое искусство шевеления ушами дано не всякому.
   Презрительно скривившись, он сказал:
   — Ха-ха-ха.
   Тогда Элла решительно направилась к нему и потребовала:
   — Покажи, как это делается.
   Раймонд встал, лениво потянулся.
   — Некогда мне. Работать надо, а то леди Джулиана будет ругаться. Хотел вот поговорить с Кейром по поводу строительства.
   Он развернулся и неспешно пошел прочь. Элла догнала его и дернула за край куртки.
   — А можно с тобой?
   Он презрительно посмотрел на нее сверху вниз. Элла все гримасничала, тщетно пытаясь пошевелить ушами. Раймонд же мысленно возблагодарил Господа Бога за то, что Всевышний наделил его этой на первый взгляд совершенно бесполезной способностью. Куклы и вышивка Эллу не интересовали, но вот шевеление ушами — другое дело.
   — Прямо даже не знаю, — протянул он. — Ведь ты всего лишь девчонка.
   Уперев руки в бока, она заявила:
   — Не просто девчонка, а Элла Лофтс.
   Было видно, что девочка гордится своим родовым именем. Раймонд внутренне весь подобрался, чувствуя, что крепость вот-вот падет.
   — На улице грязно, холодно, — вздохнул он. — Ты бы лучше осталась дома, в чистоте и тепле. Посиди с матерью, займись вязанием.
   Он едва сдержался, чтобы не расхохотаться — так исказилось лицо девочки.
   — Я не буду тебе мешать, — с мольбой произнесла она.
   Он склонил голову набок, оценивающе взглянул на девочку.
   — Не знаю, Элла Лофтс. Разве что научить тебя, как нужно защищать замок?
   Он задумчиво почесал кончик носа. Элла расправила плечи и похвасталась:
   — Я про это и без тебя все знаю.
   Раймонд украдкой покосился на Джулиану, которая издали с негодованием наблюдала за этой сценой. Пора ретироваться, решил Раймонд. Он накинул плащ на плечи и шагнул к двери.
   — Ну, раз ты все знаешь, значит, тебе ни к чему учиться.
   — Нет, не совсем все, — пошла на попятный Элла. Чем больше Раймонд противился, тем сильнее хотелось ей за ним увязаться.
   — Ну ладно… Так и быть.
   Получив разрешение, девочка задумалась и посмотрела на чужака с подозрением. Потом в голову ей пришла спасительная идея — она обернулась и крикнула:
   — Марджери, пойдем со мной!
   Марджери все это время хлопотала по хозяйству. Она застыла на месте, держа под мышкой свернутую скатерть. За поведением сестры она следила с любопытством с самого начала — только этим Раймонд мог объяснить то странное обстоятельство, что Марджери не задала ни одного вопроса. Немного потоптавшись на месте, она сказала:
   — Ты видишь, я занята.
   — Служанки справятся и без тебя, — фыркнула Элла. — Правда, мама?
   Смысл этого вопроса был очевиден: на самом деле Элла хотела знать, одобряет ли мать ее поведение, можно ли довериться чужому мужчине. Джулиана склонилась над клубком розовой пряжи.
   — Мастер Раймонд, ворота открыты?
   Он затянул потуже кожаный пояс с подвешенными к нему инструментами.
   — Да, миледи.
   — Часовые на стенах?
   Сэр Джозеф, сидевший у очага, ворчливо заметил:
   — Не уверен. Этот слюнтяй, которого вы назначили командовать вместо меня, запросто мог отпустить их погреться.
   — Солдаты на стенах, миледи, — сказал Раймонд.
   Недобро покосившись на сэра Джозефа, Джулиана объявила:
   — Пусть дети погуляют. Им это полезно. А то снова начнется метель, и носа на улицу не высунешь. Беги с ними, Марджери.
   — Я присмотрю за ними, — пообещал Раймонд.
   Элла посматривала на него все еще недоверчиво, да и Марджери не торопилась выходить из зала.
   — Если они свалятся в канаву, — сказал Раймонд, — я их откопаю.
   Джулиана взглянула на него с улыбкой. Улыбка эта была полна такого неизъяснимого очарования, что Раймонду показалось — его поразил удар молнии. Он застыл на месте, не в силах пошевелиться, а Джулиана сказала:
   — Мне иногда кажется, мастер Раймонд, что у вас походка воина. Может быть, вы в юности прошли рыцарское обучение, а потом лишились своего покровителя?
   Почему она спрашивает? Вдруг ей все известно, и она просто над ним издевается? Он покачал головой. Нет, Джулиана не такая. Другим женщинам, возможно, подобная игра доставила бы удовольствие, но только не Джулиане.
   — Да, вы правы, — пробормотал Раймонд.
   — Жаль, когда человеку не удается осуществить свою мечту.
   Она отложила клубок в корзину и улыбнулась ему еще раз. Раймонд вновь ощутил на себе пленительную силу ее улыбки.
   — Я надеюсь, что вы сумеете уберечь моих детей и от недобрых людей, и от грязных луж.
   Никогда еще она не разговаривала с ним так дружелюбно, и Раймонд почувствовал, что ему стало трудно дышать. Слишком уж страстно он желал эту женщину.
   — Вы мне доверяете? — севшим от волнения голосом проговорил он.
   — Почему бы и нет? Вы никогда меня не обманывали. Хотела бы я, чтобы все мужчины были такими, как вы.
   Она вновь стала сучить пряжу, повернувшись к нему профилем. Лицо ее было сосредоточенно, язычком она то и дело облизывала пересохшие губы. Раймонд смотрел и все не мог насмотреться. Так она ему доверяет? Еще бы — ведь он никогда ей не лгал.
   Если не считать настоящего имени, истинной цели своего приезда и так далее…
   Это был удар в самое сердце. До чего же усложнил он свою задачу! Эту женщину ему пожаловал государь, но он, Раймонд, зачем-то воздвиг на своем пути непреодолимые преграды. Да, он получит эту женщину — но лишь после того, как выяснится, что он ее обманывал.
   Подавленный, пересек он двор и вошел в кузницу. Две девочки следовали за ним, вопросительно поглядывая на внезапно помрачневшего мастера Раймонда. Кейр, одетый в кожаный фартук, стоял у наковальни, раскаляя железо. Доведя его до нужного состояния, взялся за ковку, и под его ударами бесформенный металл стал понемногу превращаться в лопату.
   — Приветствую вас, барышни, — сказал он. — Вы оказываете мне честь своим посещением.
   Вид у Кейра был такой спокойный, такой солидный, что девочки прониклись к нему инстинктивным доверием. Они сразу же расслабились, настороженность исчезла, и Раймонд от души этому порадовался.
   — Что тебе нужно, Раймонд? — спросил Кейр.
   — Мастер Раймонд, — поправила его Марджери.
   Любой взрослый на месте Кейра лишь улыбнулся бы, но «кузнец» отнесся к упреку всерьез. Немного подумав, он сказал так:
   — У нас с мастером Раймондом отношения не такие, как у лорда с вассалом или у мастера с подмастерьем. Я очень уважаю его, однако дружба наша столь тесна, что не нуждается во внешних признаках почтительности.
   — В самом деле, Марджери, — нетерпеливо воскликнула Элла. — Можно подумать, мастер Раймонд — граф или барон.
   Раймонд поспешно заявил:
   — В самом деле. Элла совершенно права. Кейр, барышни хотели, чтобы ты показал им, как движется работа.
   Кейр покрепче взял щипцы и возразил:
   — Господин зодчий разбирается в этом лучше, чем я. К тому же я не мастак по части общения с… прекрасным полом.
   Раймонд терпеливо улыбнулся:
   — Да ладно тебе, пойдем.
   Но Кейр показал на разложенные заготовки и упрямо помотал головой: