Дональдсон Стивен. Запретное знание

   – Он сознательно довел себя до такого состояния, – с усилием ответил он. – Психо-профиль утверждает, что у него склонность к самоубийству, но это все ложь. Единственный раз, когда мы поверили ему, он едва не сбежал от нас.
   Женщина недовольно кивнула:
   – Я знаю. Я читала файлы. Если предположить, что файлы посланные нам, не были сфальсифицированы. – В ее голосе послышались нотки сарказма; она, видимо, добивалась этого. – Но я предполагаю, что вы не осмелились бы.
   Милош возмутился.
   – Вы хотите беседовать об этом здесь – перед ним? У меня есть отдельный кабинет. – Его шрамы на лысине потемнели от прилива крови. – Он все запоминает. Не думайте, что это не так. Он сейчас пытается придумать, каким образом использовать вас.
   Ангус смотрел на происходящее налитыми кровью желтыми глазами, скрывая до поры до времени свою враждебность.
   – В том-то и дело. – Женщина почему-то злилась. – У него есть на это право. После того, что ему пришлось пережить, он заслужил это право. У вас и так достаточно преимуществ. Я не собираюсь давать вам еще одно.
   Но затем, при виде смущения заместителя директора, ее гнев похоже смягчился. И, чтобы бы быть честной, она добавила:
   – Мы продолжаем верить вам. Вы не позволите себе предать нас.
   В ответе Милоша послышалось оскорбленная гордость.
   – Меня не волнует, верите вы мне или нет. Просто заберите его отсюда, заткните ему пасть, увезите со Станции. Прежде, чем мы оба развалимся.
   Женщина вскинула бровь.
   – Если вы так торопитесь, почему не подчиниться приказам Хаши?
   Приказы Хаши. Паника парализатором ударила по внутренностям Ангуса. Хаши Лебволь, директор СИ ПОДК. Каждый нелегал, когда-либо работавший в поясе, знал Хаши Лебволя по слухам и репутации. Слухи утверждали, что он – безумец.
   У вас и так достаточно преимуществ. Я не собираюсь давать вам еще одно.
   Дьявол, что все это могло означать?
   Но Тавернье не отреагировал на имя. Он вел себя с непривычной гордостью, когда начал объяснять:
   – Безопасность была оскорблена. Если бы она не пыталась ответить тем же, то вас сопровождал бы не жалкий заместитель директора. С вами был бы полный эскорт. Но они готовы дать вам все, что вы хотите. Все, что нужно – заявить об этом лично.
   – Спасибо за совет.
   Женщина говорила, разглядывая Ангуса. Тот не мог решить, к кому она обращается.
   – Как так? – спросил Милош. Его гордыня прошла. Теперь она сменилась колебаниями. Он, вероятно, не доверял своим подчиненным и сомневался, что они выключили мониторы.
   – Акт Приоритета, – ответила она. – Как вам кажется, нам удалось протащить его? Почему, как вы думаете, мы просили вас помочь капитану Саккорсо подставить его? – Ее тон, казалось, не находил разницы между словами просили и приказали. – Это был необходимый нам рычаг – предатель в службе безопасности Станции, кто-то, кто захотел бы помочь пирату типа капитана Саккорсо украсть продукты Станции. Обвинение Морн Хайланд в том, что «Повелитель звезд» был испорчен здесь, тоже помогло нам, но нам нужно нечто большее. Мы нуждаемся в коррумпированных элементах. Тогда мы сможем продемонстрировать всем, что службе безопасности на Станции, расположенной так близко от Дикого космоса, нельзя доверять, и большая часть оппозиции сдастся.
   Заместитель директора кивнул. Его черты лица скорее выражали уныние, нежели удивление. Мрачным голосом он заявил:
   – Раз уж вы решили распять меня…
   – Я не собираюсь распинать вас, – перебила его женщина. – Пусть вас не волнует то, что он слышит все это. Он никому не скажет. У него просто не будет такой возможности.
   – Тогда ответьте на вопрос, – продолжал Милош. – Вас действительно когда-нибудь волновал вопрос, что произошло с «Повелителем звезд»? Неужели вы проделали это лишь для того, чтобы наложить на него свои руки?
   – Ну конечно же нет. – Женщина снова впала в ярость. – Но это единственная причина, касающаяся вас. – Через мгновение она добавила:
   – Меня волнует, что произошло с «Повелителем звезд». Но мы совершенно уверены, что обвинение Хайланд – чистая ложь.
   Тавернье сунул руку в карман в поисках ника и снова остановился.
   – Откуда вы знаете это? Для чего ей лгать? Почему она стала бы выгораживать его? Что происходит? – В его голосе появилась предательская дрожь. – Какого рода узы связывали их?
   Ангус едва мог дышать. Откуда они могли знать, что Морн солгала о «Повелителе звезд»? Неужели они поймали ее? Неужели они ее поймали и обнаружили шизо-имплантат?
   Почему у службы безопасности не хватает времени? Неужели они собираются сломать его, чтобы он признался, что вживил в Морн Хайланд шизо-имплантат?
   На этот раз женщина проигнорировала вопросы Милоша – и не высказанные вопросы Ангуса.
   Под его неотрывным взглядом она подошла ближе и стала прямо перед ним. Может быть, она хотела получше рассмотреть его. А может, хотела подчеркнуть, что сейчас будет разговаривать с ним одним.
   – Я – Мин Доннер, – сказала она. – Директор Дивизиона принуждения, полиция объединенных Добывающих Компаний.
   – С настоящего момента вы будете работать на нас.
   Когда она произнесла свое имя, сердце Ангуса окаменело. Мин Доннер. Неосознанно он поднял глаза, посмотрел ей в лицо, и его рот приоткрылся. Сама Мин Доннер. Женщина, пославшая «Повелителя звезд» – женщина, которую называли палачом Уордена Диоса. Он мгновенно поверил ей – в ее лице не было места для лжи – и ее неотвратимость угнетала его.
   Все обстояло достаточно плохо, когда над ним висел смертный приговор за все что, что он совершил с Морн Хайланд. Но у него была против этого защита. Однако нравится ему или нет, Хаши Лебволь и Мин Доннер заинтересовались им – и если его передадут им…
   – Не прикасайтесь ко мне, – прохрипел он. Страх придал ему сил; он смотрел на нее с ненавистью, горящей в глазах. – Оставьте меня здесь. Если вы попытаетесь забрать меня, я начну говорить. Я расскажу всем, что меня подставили. Когда слух об этом разнесется по космосу, вы и ваш замечательный Акт Приоритета не будете стоить и капли дерьма.
   Мин Доннер не ответила. Вероятно, она уже закончила свои дела с Ангусом. Мгновение она не отрываясь смотрела на него, только для того, чтобы показать, что ей это ничего не стоит. Затем она повернулась к Тавернье.
   Голос ее звучал довольно, когда она сказала:
   – Собирайтесь. Вы отправитесь с нами.
   Это застало заместителя директора врасплох. Во всяком случае, Ангус был не единственным, кому здесь угрожали. Милош внезапно почувствовал приступ страха. Его лицо внезапно побледнело. Губы его беззвучно шевелились, повторяя слова, протесты, апелляции, но с них не слетело ни звука.
   – Я думаю, оформить все просто, – сказала она. – Вы будете переведены. Согласно Акту Приоритета. Официально мы нуждаемся в ваших знаниях о нем – чтобы вы помогли нам договориться с ним. Но настоящая причина – это ваша собственная безопасность. Вы здесь слишком беззащитны. Если кто-нибудь наткнется на вашу, – она хмыкнула, – непредусмотренную уставом деятельность, то вам придется довольно туго. Как, впрочем, и нам. Пошли. – Внезапно она подошла к двери и стукнула в нее ладонью. – Вам вероятно нужно еще многое сделать.
   С оружием наизготовку, ожидая, что что-то случилось, охранник открыл дверь. Когда он увидел Доннер, он сделал шаг в сторону и вытянулся в струнку.
   Не обращая внимания на охранника, она вышла из камеры.
   Тавернье остался внутри; он жадно хватал губами воздух, словно его внезапно ударили в живот. Его лицо было настолько бледным, а выражение лица настолько близким к удару, что, казалось, он находился на грани инфаркта.
   Он и Ангус смотрели друг на друга и одновременно друг сквозь друга, словно они только что узнали, что они – братья.
   Без предупреждения заместитель директора рванулся вперед, словно собирался ударить заключенного.
   Ангус не знал, что намеревается сделать Милош; его это не волновало. Он был слишком напуган. Он перехватил руку Милоша, рванул его на себя, сбивая с ног, и ударил в низ живота достаточно сильно, чтобы Милош скорчился от боли.
   Прежде чем охранник смог перехватить его, Ангус схватил Милоша за уши и заорал ему в лицо:
   – Ты чертов сукин сын! Что ты со мной сделал?
   Затем затылка Ангуса коснулся парализатор, и он рухнул на спину, трясясь в конвульсиях словно эпилептик.
   К тому времени, как он восстановил контроль над конечностями и перестал блевать, он оказался закованным в кандалы между двумя охранниками, которые тащили его по коридору в незнакомую ему часть отделения службы безопасности. Ему показалось, что перед глазами мелькнула табличка «Медицинский пункт», но он не мог бы утверждать это наверняка, слишком все кружилось перед глазами. Без всякой надежды, еле живой, он попытался вырваться; но, естественно, наручники и охранники не позволили ему этого, от парализатора его мускулы были такими слабыми, что он не мог контролировать их; он больше ничего не мог предпринять, чтобы спасти себя.
   – Послушайте, – выдохнул он, – послушайте меня, вы не знаете, что происходит, у вас здесь предатель, они…
   Охранники остановились лишь для того, чтобы заклеить ему пластырем рот. Затем они поволокли его дальше.
   Из-за пластыря он едва не задохнулся, когда охранники втолкнули его в большую стерильную комнату и он понял, что все здесь подготовлено для криогенного замораживания.
   Кошмары, от которых он пытался сбежать всю свою жизнь, настигли его.

Глава 7

   Тьма.
   Тьма такая же черная, как чернота космоса; отделенная от космоса тонкой обшивкой, которая словно исчезла, будто никогда и не существовала. Внутри была пустота, вакуум, полный хлад смерти.
   Темнота и тяжелое дыхание; атавистическая паника.
   Морн цеплялась за подлокотник кресла Ника, хваталась так сильно, что ее собственная сила оторвала ее ноги от палубы и заставила тело дрейфовать. Ей нужно вести себя более спокойно. Она ведь была ПОДК: Академия приучила ее к таким неожиданностям. Но когда ее объяла тьма, это оказалось настолько всеподавляющим, что она не могла найти против нее защиты. Это походило на прыжковую болезнь. Она убила всех, всю семью; у нее никого не осталось, кроме ребенка. У нее нет и не может быть защиты против бездонной межзвездной пучины.
   Ни у одного из находящихся рядом людей нет и не может быть защиты.
   Правда, она до сих пор чувствовала m.
   Не вращательное m; нечто совсем другое.
   Это было линейное, мягкое, но постоянное m, идущее вдоль вектора, перпендикулярного ее рукам.
   Коррекция курса – штурвал управлялся с места инженера. Постоянное слабое ускорение, которое отклоняло в сторону «Каприз капитана», продолжало действовать.
   Корабль был до сих пор жив.
   Внезапно голос Микки загремел на мостике:
   – Лете! Лете Корреджио! Перегрузить основной компьютер! Нам нужен свет. Нам нужен воздух!
   Лете Корреджио похоже была третьим пилотом. Микка наверняка оставила ее у главного компьютера на случай опасности.
   В ответ из передатчика раздались слова, которые показались Морн бессмыслицей. Второй пилот Ника воскликнул:
   – Твою мать, что, ты думаешь, произошло? Я сказала – перегрузка!
   Почти мгновенно на мостике появился свет. Заметно вздрогнув «Каприз капитана» восстановил внутреннее вращение.
   Застигнутая врасплох появлением собственного веса, Морн резко ударилась о палубу; подошвы заныли и она едва не сломала левое колено. Только то, что она крепко держалась за поручень кресла Ника, сохранило ее в вертикальном положении.
   Стон вокруг сменился вздохом облегчения.
   – Каков сукин сын! – воскликнула Кармель. – Сунуть вирус в такое место!
   Ник покачал головой. Слабая улыбка до сих пор играла на его губах, но он начал хмуриться. Он, казалось, не понимал, что делают его руки, когда отключал основной компьютер от своего командирского пульта.
   Васацк рявкнула в передатчик:
   – Спасибо, – затем повесила передатчик на пояс. Глядя в лицо Нику, она спросила: – Ты ведь сомневаешься в этом? Тогда что, черт побери, вызвало отключение питания?
   – Нет, конечно же, это был вирус, – задумчиво ответил он. – Но это слишком просто. Мы можем поддерживать жизнеобеспечение на автоматике до скончания века, если будет нужно. Орн знал об этом. Этой угрозы недостаточно. Настоящие неприятности скрываются где-то в другом месте.
   Морн вынуждена была согласиться с этим. Ужас перед пустотой оставил ее убежденной, что легким не хватает воздуха, хотя неполадки были ликвидированы менее чем за минуту; но она была убеждена, что Ник прав. Вирус, который не мог полностью парализовать корабль, не мог бы служить страховым полисом Орну.
   Иррационально сосредоточенная, она попыталась почувствовать ребенка внутри себя, ощутить его состояние. Но, естественно, он был слишком молод, чтобы она могла почувствовать его.
   Она мрачно решила, что сделает аборт при первой же возможности. Она не может себе позволить, чтобы ей мешал еще и страх за ребенка, которого она не хотела и о котором даже не думала. Сама мысль, что он пострадал из-за внезапного исчезновения и появления m – или из-за ее неловкости, снова вызвала приступ тошноты.
   – Мой Боже! Эта чертова зараза! – выдохнул Линд на грани истерики. Открыв каналы вдоль пульта, он закричал в темноту. – Лечение! Нам нужно лечение!
   Микка мгновенно метнулась через мостик и остановилась перед ним, уперев руки в бедра.
   – Ты хочешь потерять работу? – спросила она. – Скорц с удовольствием займет твое место.
   Линд прикусил язык и принялся покачивать головой из стороны в сторону.
   – Тогда заткнись. Все остальные пусть подумают.
   – Что дальше? – осторожно спросила Мальда Вероне. – Ты хочешь изолировать этот вирус, или мы должны проверить что-то еще?
   Ник улыбнулся ей грозной улыбкой.
   – Давайте проверим наведение.
   – Активируй свой пульт. Приготовь одну из пушек. Выведи наведение на экран.
   Мальда готова была подчиниться, затем замерла и прокомментировала:
   – Без скана я слепа как сова.
   – Активируй, Кармель, – без колебаний скомандовал Ник. – Подсоединись к наведению.
   – Соединение идет через твой пульт, – заметила Кармель. – Мы можем потерять информацию скана, так же как наведения. Мы можем потерять управление.
   – Действуй. – Тон Ника не оставлял возможности для возражений. – Вы можете попытаться выстрелить вслепую при этом ускорении? – Через мгновение он добавил:
   – Мы уже проверили мой пульт.
   – Ник… – Микка смотрела на него нахмурившись. – Может быть, будет лучше, если все будет происходить постепенно. У нас есть время.
   Ник даже не удосужился повысить голос.
   – Я хочу найти этот вирус.
   Второй пилот решил, что лучше будет держать язык за зубами.
   Больше никто не заговорил. Кармель и Мальда работали в тишине, действуя быстро и слаженно.
   Сейчас, когда она наконец приняла решение о ребенке, Морн чувствовала себя удивительно спокойной, избавленной от всех сложностей; почти пьяной. Решение было похоже на решение установить себе шизо-имплантат; это освобождало ее от всех страхов и стопоров, от глубокого и разрушающего отвращения. Она больше не боялась того, что произойдет в дальнейшем.
   Ослабевшая от длительного напряжения, она отошла от кресла Ника и села на свободное место инженера; она откинула спину в амортизаторы m-кресла и пристегнулась ремнями. Микка недоверчиво следила за ней, а Ник искоса взглянул на нее, словно не зная, какое принять решение; но никто не запротестовал вслух.
   – Все готово, – объявила Кармель.
   – Готово. – Мальда защелкала клавишами, и система наведения включила один из больших экранов. Зеленые фосфоресцирующие линии давали очертания имитации атакующего корабля, судна, идущего параллельным курсом. Таблицы на экране фиксировали расстояние, скорость, идентификацию корабля, вооружение; Морн смотрела на них. Мальда выбрала конфигурацию цели, очень схожей с «Повелителем звезд».
   «Повелитель звезд» был создан так, чтобы внешне больше походить на грузовой корабль, а не на боевое судно. Эта имитация тоже походила на грузовоз.
   Морн не могла избавиться от странного чувства, что снова станет свидетелем смерти своей семьи.
   – Огонь, – приказал Ник.
   Мальда защелкала клавишами.
   Морн показалось, что она услышала едва уловимый электронный вздох, когда экран внезапно погас.
   С того места, где сидела Морн, она могла видеть пульт наведения, склоненную голову Мальды и ее растрепанные волосы. Все индикаторы статуса потухли; данные обнулились.
   – Дерьмо! – рявкнула Кармель. – Мы потеряли скан!
   Линд тревожно пискнул.
   Заорав в передатчик, Микка Васацк приказала перегрузить наведение и скан.
   Ник сверкнул улыбкой, полной жажды борьбы и отчаяния. Свет в его глазах горел; шрамы налились кровью.
   – Статус, – резко скомандовал он. – Дайте мне статус.
   Системы продолжали функционировать. А пульт Мальды включился почти мгновенно; то же произошло у Кармель. Оператор скана начал барабанить по клавишам, словно безумный, проверяя оборудование и информацию. Медленнее, менее уверено в себе, Вероне тоже принялась за работу.
   Ник не смог сдержаться.
   – Черт побери! – рявкнул он: – Дайте мне статус!
   Кармель оттолкнулась рукой от панели и крутанулась в своем кресле.
   – Информация уничтожена, – сказала она твердым голосом. – Мы продолжаем видеть, но не можем идентифицировать ни одного объекта.
   Она могла не добавлять, что скан был бесполезен без спектрографического звездного идентификатора; без возможности поправки на эффект Допплера; без фильтрации межзвездных призраков и теней; без обширной базы данных, идентифицирующих различные отражения кораблей и планет, поясов астероидов и солнечных ветров.
   – То же и у меня, – добавила сдавленным голосом Мальда. – Я даже не могу вызвать имитацию.
   – Макерн, – Ник не задавал вопрос, он утверждал, – у вас есть копия информации.
   Напряжение вызвало капли испарины на лбу нового первого помощника по информации. Его голос звучал так, словно мог под давлением стресса лопнуть.
   – У меня есть копия.
   – Восстановить, – заметил Ник. – Сначала скан, потом наведение.
   Морн покачала головой. Не слишком удачное решение. Ее голова была настолько невесомой, что она с легкостью могла качать ею. Даже если восстановление сработает, это ничего не решит, ничему не поможет.
   Разве что вирус стер самого себя.
   Но она не верила в это.
   То, что собирался сделать Ник, лишь осложняло все проблемы.
   Похоже, Микка думала точно так же. Она повторила предупреждение Кармель:
   – Это идет через твой пульт. Мы можем потерять на этот раз всю информацию.
   Глаза Ника лихорадочно сверкнули. Опасно спокойный, он вкрадчиво спросил:
   – У тебя есть идеи получше? Или тебе нравиться лететь дальше слепой и беззащитной?
   – Нет. – Микка не отступила. – Мне просто кажется, что не следует так торопиться. Мы уже потеряли скан и наведение. Если мы потеряем и информацию – нам конец.
   Морн снова покачала головой.
   Мгновение Ник выглядел так, словно готов был наброситься на Микку. Его шрамы горели, пульсируя, а зубы сверкали. Шрамы казались живыми. «Каприз капитана» был атакован. На него напал Орн. Ему приходится защищать свой корабль.
   Но его корабль нуждался в людях, обслуживающих судно; ему была нужна команда. И вместо того, чтобы выплеснуть свою ярость, он закутался в плащ небрежности
   – Она, – заметил он, кивнув в сторону Морн, – не думает, что нам – конец. – Его тон был довольным и сдержанным.
   Затем он повернулся к Макерну.
   – Ну, чего ты ждешь?
   Пот ручьями потек по лицу Макерна; он капал на его руки и панель. Рукавом скафандра он попытался вытереть глаза.
   – Для того, чтобы перегрузиться, понадобится минута. – Его пальцы над клавиатурой задрожали. – Мне нужно идентифицировать информацию и загрузить ее. – Слабым голосом он добавил:
   – Мне никогда не приходилось заниматься этим раньше.
   Кармель риторически спросила:
   – Дьявол, а как ты собираешься быть первым помощником по информации на нашем корабле?
   Ник усмехнулся.
   – Тренировка во время работы. Это будет полезно.
   Макерн не ответил.
   Абстрагировавшись от напряжения вокруг, Морн анализировала ситуацию. Ее не волновала опасность, угрожающая информации «Каприза капитана», совершенно не беспокоила. По непонятной причине она лишь недавно вспомнила, что может с легкостью решить эту проблему. Может быть, она была ошеломлена Орном и насилием или тем фактом, что она беременна. Но она знала, что могла легко найти решение.
   Она была ПОДК. И у нее до сих пор был ее идентификационный жетон – и ее коды.
   Ей можно было не думать об этом. Проблемы корабля потеряли для нее всякий интерес. Вместо этого она сосредоточилась на последствиях решения уничтожить своего сына.
   На первый взгляд никаких последствий быть не могло. Никто не знал, что она беременна; аборт ничего не изменит. Все осложнения были внутреннего плана.
   Так же, как и все остальные женщины, она часто думала о детях. Восторг от того, что внутри них растет новая жизнь – необходимая боль и облегчение рождением. Время от времени Морн представляла себе, как захочет завести сына. Она представляла, что назовет его в честь своего отца.
   Но все произошло совсем не так. Этот ребенок был последним преступлением Ангуса Фермопила против нее. Он был порождением жестокости и ярости; простая команда, отданная системам лазарета уничтожит его. Все это так.
   Но она утеряла свое чувство шока и ощущения того, что она предана. Вместо решимости ее решение избавиться от ребенка оставило в ней головокружение и усилило одиночество, словно у женщины, которая решила покончить жизнь самоубийством.
   Через минуту Макерн приглушенно сказал:
   – Все готово. Как мне кажется.
   – Тогда действуй, – ответил Ник.
   Макерн глубоко вздохнул и ввел команду.
   Одновременно скан и информация вышли из строя.
   Не в состоянии сдержаться, Макерн застонал и закрыл голову руками.
   Мальда выглядела так, словно ей не хватало воздуха.
   – С нами покончено, – сказал Линд с широко раскрытыми глазами. – Мы приехали. Приехали.
   В бессилии мужчина у штурвала простонал:
   – Приехали.
   – А ну, заткнитесь-ка, – плечи Микки обвисли; она говорила словно сдалась. – Перегрузиться, – приказала она в передатчик. – Скан и информация.
   Как только ее пульт заработал, Кармель проверила информацию и сообщила, что все стерто.
   С усилием Макерн опустил руки. Но затем он начал метаться; он словно не знал, на какие клавиши нажимать. Глядя сквозь пот на панель, он никак не мог решиться. Его губы задрожали, когда он спросил:
   – Это я виноват? Это я?..
   Бормоча ругательства Микка Васацк направилась через мостик к посту информации. Может быть, она хотела отхлестать Макерна по щекам. А может быть, настолько разбиралась в компьютерах, что хотела заменить его.
   Ник остановил ее легким движением руки – жестом настолько уверенным, что Морн едва заметила его.
   Микка стояла прямо над головой Ника. Протянув передатчик она спросила:
   – Вызвать Пармут?
   Ник отрицательно покачал головой. Он сражался за жизнь «Каприза капитана». Это значило, что он должен позаботиться о своих людях.
   – Макерн.
   Помощник по информации резко выпрямился, словно Ник вытянул его бичом.
   – Прошу прощения, Ник, – сказал он, не глядя на своего капитана. – Я не Орн… Я недостаточно хорош для таких игр. Я ничего не знаю о вирусах.
   – Макерн, – повторил Ник так твердо, словно у него был не голос, а разделочный нож. – Я хочу услышать рапорт.
   – Да, – Макерн вздрогнул. – Прошу прощения. Да.
   И его плечи дрожали, пока он тыкал пальцами по клавишам.
   Когда его монитор заработал, он начал проверять информацию «Каприза капитана». Встроенные системы, работающие на скорости микропроцессоров, появились на мониторе почти мгновенно.
   – Все стерто. – Его голос в тишине звучал глухо, обреченно. – Вся наша информация – все. – Он, вероятно, хотел расплакаться, но был слишком напуган. – Все стерто.
   – Мы погибли.
   – Черт тебя побери, Ник! – прохрипела Микка Васацк. – Я тебя предупреждала!
   Шрамы на лице Ника горели словно кровь.
   И в третий раз Морн покачала головой.
   Опасность была реальной; она знала это. Она понимала, в какой кошмар превратится полет вслепую в бесконечной глотке галактики. Но это не тронуло ее. Пока позиция корабля может быть установлена – может производиться коррекция курса, и «Каприз капитана» может добраться до цели. Она не была обречена. Как и все остальные.
   Кто-то, должно быть, обратился к ней. Если и так, то она не обратила на это внимания; она думала о другом. Но через мгновение она обратила внимание, что все вокруг смотрят на нее.
   Губы Макерна дрожали от растерянности. Микка и Кармель смотрели на нее с недоверием. Глаза Линда выкатились, кадык ходил, словно поршень. Мальда Вероне откинула волосы обеими руками и снова глядела испуганно. То, как смотрел на нее рулевой, заставляло думать, что он проглотил свой подбородок.
   – Я сказал почему? – повторил Ник. У него не хватало терпения на ее задумчивость. – Макерн и Линд продолжают утверждать, что мы погибли. Ты продолжаешь качать головой. – В его голосе четко слышалась угроза. – Я хочу знать, почему.