Дональдсон Стивен. Запретное знание

   – Неужели?
   Вектор рассеянно улыбнулся, словно все его мысли были поглощены тем, что творится под кожухом прыжкового двигателя.
   – Вы достаточно взрослая девочка. Вам всего лишь нужно остановить его.
   Долгие часы, проведенные ею с Ником, вызвали вспышку гнева.
   – Ну хорошо, я остановлю его. – Кипя от возмущения, она развернулась и выскочила из отделения.
   Но она не представляла, как это сделать.
   Ее тренировали в Академии; она знала, как следует защищаться. С другой стороны, Орн Ворбульд был намного больше; сильнее. А она не могла рисковать и использовать ресурсы шизо-имплантата: быстроту, сосредоточенность, нечувствительность к боли. Для того, чтобы воспользоваться этим, ей пришлось бы взять с собой пульт управления – а она могла с легкостью представить, что произошло бы, если его обнаружили.
   Она нуждалась в оружии. Обычного духового пистолета было бы достаточно. Даже лазерный резак подошел бы. Но никто на борту «Каприза капитана» не даст ей оружие без разрешения Ника; а он обязательно потребовал бы объяснения.
   Кипя, словно сосуд с кислотой, в которую влили воду, она отправилась на камбуз, чтобы выпить кофе и немного подумать.
   Из осторожности она села за стол, опираясь спиной на машину для приготовления пищи, поглядывая на внешний коридор, чтобы Орн не смог застигнуть ее врасплох.
   Он появился так быстро, что она могла бы решить, что Вектор сказал ему, где ее искать. Но, естественно, инженер не мог знать, куда она направится из машинного отделения…
   Орн появился на камбузе. Капли пота блестели у него на лице. Не в первый раз Морн заметила, какие у него большие руки; они походили на огромные куски мяса.
   Она резко встала.
   Он остановился. Мгновение они смотрели друг на друга через стол. Так же, как и голос, его глаза были робкими; он смотрел на нее так, словно боялся, что через мгновение ее взгляд нагреется так, что расплавит его. Но она знала, что на самом деле в нем нет ни капли робости. Она не поддалась на уловку, когда он сказал голосом испуганного мальчика:
   – Я хочу тебя.
   – Печально, – ответила она. – Я тебя не хочу.
   Если бы он хоть немного вслушивался в отвращение, с каким были произнесены эти слова, то понял, что она говорит правду.
   Но, очевидно, его не беспокоило ее отвращение.
   – Нет, ты хочешь, – сказал он со всей возможной убежденностью. – Женщины всегда так. Их не волнует, кто делает с ними это. Они думают, что хотят одного, а на самом деле хотят совсем другого. Они просто – хотят.
   Ник слишком мягок с тобой. Я покажу тебе, каково это на самом деле.
   Вспомнив Ангуса, Морн захотелось плюнуть Орну в лицо.
   – Ты неправ, – буркнула она. – Я и так знаю. И обещала себе, что следующий, кто попробует сделать со мной это, тут же умрет. А Ник знает, – спросила она, прежде чем он пошевелится, – чего ты хочешь?
   Улыбка Орна не имела ничего общего с его взглядом или поведением; она была беззаботной и кровожадной.
   – Ник знает нечто более важное, – ответил он все тем же испуганным голосом. – Он знает, что нуждается во мне. Он просто не знает, почему. Он не знает, что я заразил компьютеры вирусом – в тот самый день, когда попал на борт. Я единственный, кто знает, как справиться с ним. Обычно я его придерживаю. Но сейчас он не будет сдерживаться. Всякий, кто попытается влезть в систему без меня, вызовет полную потерю информации. Все исчезнет.
   Если ты не будешь держать язык за зубами и не дашь мне того, чего я хочу, кому-то придется объяснить ему это.
   Несмотря на ее гнев, он испугал ее. Полная потеря информации! Это было то же, что самоубийство; это погубит «Каприз капитана» и всех находящихся на борту. Отчаяние закипело в ней; отчаяние и ненависть. Он был словно Ангус. У него было больше видов оружия, чем она представляла, больше возможностей контролировать ее…
   Когда он сделал шаг вперед и потянулся через стол, чтобы схватить ее, она плеснула кофе ему в лицо.
   Получи же, проклятый сукин сын!
   Выскочив из-за стола, пока он выл, она ударила его по переносице чашкой. Кровь брызнула по его щекам. Морн как можно быстрее нанесла ему удар ребром ладони по горлу.
   Хотя он был ослеплен кофе и кровью, ему каким-то образом удалось перехватить ее руку.
   Это было все, что ему было нужно.
   Она попыталась вывернуться. Если бы она крутанулась достаточно резко и ударила его локтем в висок, то могла бы парализовать его; заставить его выпустить ее.
   Но он повернулся синхронно с ней. Используя ее импульс, он ударил ее головой о стену.
   Когда она ударилась, ее мозг превратился в желе и все мускулы ослабли.
   Она принялась беспорядочно молотить по его телу, но без особого успеха. Держа ее за руку, он снова и снова бил ее о стену; ей показалось, что он будет бить ее, пока она не сломается. Затем внезапно он остановился. Он не хотел убивать ее. Он хотел, чтобы она была жива; он хотел, чтобы она почувствовала боль. Так же как Ангус. Ослабив хватку, он схватился за ее скафандр обеими руками и сорвал его с плеч.
   Откуда-то послышались голоса, но они ничего не означали; появление кого-то еще не улучшило бы ее положения. Она сражалась за контроль над своими конечностями. Рукава ее скафандра оказались спущены по локтям, блокируя руки так, что она не могла воспользоваться ими. Кроме того, Орн был слишком силен для нее. Он выволок ее из камбуза, толкнул к противоположной стене. Она повалилась на пол.
   – Давай, Орн, – произнес кто-то довольно. – Покажи ей, что ты не оставишь это без ответа. Покажи ей, что тебя не волнует, что думает Ник.
   – Трахни ее! – потребовал другой голос. – Трахни так, чтоб пар пошел! Пусть истечет кровью!
   Когда он сжал руки на ее груди и попытался поймать своим ртом ее губы, ей удалось изогнуться.
   Несмотря на пустоту в мозгу и слабость, она вывернулась под ним и вонзила колена ему в пах.
   Со стоном он отпустил ее.
   – Еще! – воскликнул довольный голос. – Вмажь ему еще!
   Покачиваясь, она приподнялась по стене, развернулась и попыталась сбежать.
   Он догнал ее прежде, чем ей удалось сделать три шага. Когда она рухнула на пол, он всем своим весом навалился на нее. Удар обездвижил ее. Она не могла сопротивляться, пока он поворачивал ее и окончательно снимал с нее скафандр.
   – Освободите кают-компанию, – сказал Ник спокойно, но его голос пробился сквозь боль Морн и торопливые движения Орна. – Нам понадобится немного места.
   Орн замер.
   Морн услышала топот бегущих ног. Затем Ник сказал небрежно:
   – Орн, мне кажется, ты совершил серьезную ошибку. Честно говоря, мне кажется, это последняя ошибка, которую ты совершил в своей жизни.
   Морн удалось вздохнуть, когда Орн отшвырнул ее и вскочил на ноги.
   – Она повредила тебе морду, – заметил Ник. – Это хорошо. Пошли в кают-компанию. Тебе нужно смыть кровь с глаз. Затем мы посмотрим, есть ли у тебя какая-нибудь возможность пережить все произошедшее.
   – Ник… – начал Орн. Его голос был полон неподдельной паники и угрозы.
   – Пошли, Орн, – сказал Вектор. Когда Морн села, натянула на плечи скафандр и подняла голову, то обнаружила, что инженер стоит рядом со своим другом. – И ты должен был знать, что это непременно случится. Во всяком случае, он дает тебе время подумать. Может быть, тебе удастся придумать что-то, что спасет тебя.
   И, потянув Орна за руку за собой, Вектор двинулся в направлении кают-компании.
   Кто-то попытался помочь Морн. Она оттолкнула протянутую руку и с трудом поднялась на ноги.
   Ник посмотрел на нее.
   – И как ты себя чувствуешь? – спросил он так небрежно, словно его не интересовал ответ.
   Она покачала головой.
   – Дай мне оружие. – Ноги едва держали ее, голова кружилась; ей приходилось опираться на стену, чтобы сохранить равновесие. – Я сама убью его.
   Ник резко хмыкнул и последовал за Орном.
   Через несколько мгновений в кают-компании, похоже, собралась вся команда. Если кто-то остался на мостике, то, вероятно, кто-то, кого Морн не знала. Столы и стулья были убраны из центра кают-компании; мужчины и женщины выстроились вдоль стен. Пока Вектор обрабатывал лицо Орна, Ник вышел на середину свободного пространства и там застыл. Он был окружен улыбками и хмурыми лицами, восторгом и страхом, но никто не осмелился ничего сказать. Единственным звуком в комнате было прерывистое дыхание Морн.
   Внезапно Ник заметил:
   – Орн, ты поставил меня перед проблемой.
   Орн повернулся лицом к своему капитану.
   – Нет, не я. – Его голос был более испуганным, чем обычно. Тем не менее то, как он повернулся, то, как он двигался, напомнило Морн, что Вектор сказал о нем. Он вообще не испытывает физического страха. – Если ты хочешь ее для себя одного, тебе следует держать ее под замком. Я говорил тебе, я предупреждал, что она доставит нам множество неприятностей. Но раз ты позволил ей шляться повсюду, я решил, что ты не против разделить ее с кем-нибудь.
   – Ты не понял. – По контрасту с Орном, Ник говорил гладко и спокойно, словно скользил на коньках по катку. – Я говорю не о ней, я говорю о тебе. Ты хорош в обращении с компьютерами, наверное лучший из тех, кого мне приходилось встречать. Сейчас мне придется искать тебе замену.
   В глазах Орна мелькнул страх, пусть даже его поза не изменилась.
   – Тебе не нужно искать мне замену.
   – Ты ведь и сам не веришь тому, что говоришь, – парировал Ник. – Ты был со мной долгое время. И знаешь правила.
   – Но ты никогда не приводил на борт такую женщину, как эта! – запротестовал Орн. – Ни одна из них не была похожа на нее. Тебе следовало держать ее под замком. Я всего лишь человек, Ник. Я всего лишь мужчина, так же как и ты. Чего ты от меня хочешь?
   Улыбка Ника была хищной, как у крокодила.
   – Я хочу сказать тебе прощай, Орн.
   Наконец-то бесстрашие, о котором говорил Вектор, зазвучало в голосе Орна.
   – Ник, не делай этого, – сказал он твердо. – Если ты коснешься меня, ты – покойник. Мне больше нечего терять.
   Как только он сказал это, Морн поняла, что должна вмешаться. Вирус: полная потеря информации. Кто-то должен сказать Нику…
   Кто-то должен сказать ему, что он не может себе позволить убить Орна.
   Сжимая ноющие ребра, она смотрела на Орна Ворбульда и молчала.
   – Ты все равно погибнешь, – закончил Орн. – Даже если победишь меня. Хотя и в этом я сомневаюсь.
   В ответ Ник запрокинул голову и рассмеялся.
   Он еще продолжал смеяться, когда ударил Орна в висок.
   Орн вовремя заметил удар и мотнул головой, чтобы удар пришелся за ухо. Несмотря на неожиданную атаку, он оказался быстрым. Легкость, с которой он победил Морн, была не случайной. И он был тяжелее Ника по меньшей мере на двадцать килограмм; мускулы его были сильнее. Пинок, последовавший в ответ на удар Ника, был достаточно силен, чтобы проломить переборку.
   Ник блокировал пинок Орна, нанес короткий удар инженеру в живот и с балетной грацией отпрыгнул назад, прежде чем более крупный мужчина смог ответить.
   Орн едва сморщился от боли, словно это было нечто тривиальное.
   – Ты, ебарь, – выдохнул он, – задумай последнее желание.
   Расстегнув скафандр, он достал оттуда нож с длинным черным лезвием. Держа его в руке, он помахал перед животом Ника. Другой рукой он вытер свежую кровь.
   – Тебе не стыдно? – сардонически воскликнул Ник. – Ножи – против правил. Думаешь, этот перочинный ножичек испугает меня?
   Быстро и смертельно опасно он нанес новый удар ногой.
   На этот раз Орн был готов к удару, но пинок оказался ложным. Пока Орн пытался перехватить ногу Ника, тот, вывернувшись, выбил носком ботинка нож из рук Орна.
   Нож откатился в сторону.
   Микка Васацк спокойно шагнула вперед и подняла его.
   Орн выругался:
   – Сука! – и снова бросился на Ника.
   На мгновение атака Орна показалась настолько яростной и отчаянной, что он, казалось, загнал Ника в глухую защиту. Ник ставил блоки руками и локтями, уклонялся и уходил в сторону, избегая ударов. Один из ударов по челюсти заставил его звонко щелкнуть зубами; другой запрокинул его голову; от третьего он пошатнулся. Он, казалось, начал отступать…
   Два или три человека начали подбадривающе кричать – но не Орну. Вектор стоял, скрестив руки на груди, покачивая головой и смотря на своего друга.
   Морн в бессилии смотрела на драку, настолько переполненная яростью, что едва могла стоять. Она была обречена в любом случае. Если Орн победит, он убьет ее – она была уверена в этом. Разве что ей придется давать ему то же, что она давала Нику. Но если победит Ник, то обречен весь корабль.
   Полное уничтожение информации.
   Почему она не вмешивается? Почему она не пытается остановить драку? Разве не лучше рисковать еще быть изнасилованной, чем погибнуть? Она ведь спасла Ангуса, не так ли? Почему ее должно волновать, сколько человек еще ее изнасилует, если это позволит ей остаться в живых?
   Нет, никогда снова; в особенности после Ангуса.
   Пусть они умрут, холодно думала она. Пусть они все умрут.
   Яростно и прерывисто дыша, Орн загнал Ника к одному из столов. Ник продолжал защищаться, он не мог отступать дальше. Он резко и быстро блокировал удар, отводя большую часть силы Орна; но ни один из его ударов не достигал его. Неважно, насколько хорошо он защищается, Орн сможет уничтожить его. Один точный мощный удар сломает шею или проломит череп…
   – Перестань играть с ним! – внезапно рявкнула Микка. – Ему может повезти!
   Ник, словно он дожидался только этого окрика, махнул ногой; его ботинок ребром врезался в лодыжку Орна.
   Удар был не крепче шлепка; слишком короток был размах, слишком мало веса было вложено в удар. Тем не менее Орну пришлось отступить, чтобы сохранить равновесие.
   В течение этого короткого мгновения Ник нанес ему три резких апперкота в живот, три удара со всей силы.
   Орн зашатался – и Ник ударил ребром ладони прямо в горло Орна.
   Задыхаясь, Орн рухнул на пол.
   Он попытался откатиться в сторону и подняться. Ник быстро пнул его ногой в живот, потом по ребрам, потом по затылку. Это было проделано с хирургической точностью; удары заставили Орна, мотая головой, подняться на колени, словно подготавливая его для казни.
   Ник остановился, разглядывая дело рук своих.
   Орн не мог двигаться. Он едва дышал; похоже, у него были сломаны ребра и, вероятно, повреждена трахея. Его глаза остекленели; рот был широко открыт и из него сочилась кровь. Кровь на лице сделала его похожим на кровавый кусок мяса.
   С некоторой официальностью Микка Васацк отделилась от стены и протянула Нику нож Орна.
   Орн не пошевелился, когда Ник украсил ранами его лицо, три удара под одним глазом; два – под другим. Новая кровь закапала вниз с его челюстей на пол.
   – Морн, – прохрипел он, словно тонул. – Морн, пожалуйста.
   Призыв Орна заставила Ника взглянуть на нее.
   Она приблизилась, готовясь сказать: «Дай мне нож. Позволь я прикончу его». Ее желание видеть Орна мертвым было настолько сильным, что почти лишило ее сознания. Она хотела видеть его мертвым, видеть, как она убивает его. Его избитое лицо не удовлетворяло ее; ни капли. Вместо этого его беззащитность, казалось, зажгла в ней темный огонь, подпитывающий ее жажду крови.
   Позволь, я прикончу его.
   Но затем странное просветление сознания пришло ей на помощь. Она ощутила в себе Ангуса Фермопила, думающего за нее, говорящего то, что она хотела сказать. Дай мне нож. Позволь прикончить его.
   Это остановило ее.
   И, словно она невероятно устала, Морн пробормотала, задыхаясь:
   – Он сказал мне, что ты не можешь убить его. Ты не посмеешь.
   Шрамы Ника запылали от ярости; казалось, он собирался ударить ее. Так же, как и его глаза, его улыбка была дикой и убийственной.
   – Он сказал, что заразил компьютеры вирусом, – пояснила она. – И он единственный, кто может справиться с ним. Он заразил машины в первый же день, когда попал на борт. Ты находился до сих пор в его милости. Если ты попытаешься сделать что-то без него, то включишь полное уничтожение информации.
   Ее слова поразили всех вокруг. Микка и Щенок побледнели; Вектор закрыл глаза, словно ему внезапно стало плохо; мужчины и женщины, которых Морн не знала, в ужасе и растерянности уставились на Орна.
   Скалясь, Ник обернулся к помощнику по информации. Словно он не понял, он переспросил:
   – Что ты сделал?
   Собрав оставшиеся силы, Орн слабо кивнул. Раны, нанесенные Ником, кровоточили словно слезы.
   – Если это случится, – закончила Морн. – Мы погибли. Мы никогда никуда не прибудем. Мы просто не сможем найти путь. Мы будем болтаться в космосе, пока не сойдем с ума. Или умрем от голода.
   Стоя перед Орном, Ник угрожающе спросил Вектора:
   – Он способен на это?
   Инженер содрогнулся, не открывая глаз.
   – Конечно. – Но голос его звучал так же мягко, как обычно. Тем не менее, он выглядел старым и разбитым, почти изможденным, несмотря на круглое лицо. – Для него это был бы вполне логичный поступок. Словно он купил приобрел полис.
   Внезапно Ник снова расхохотался – резкий звук, в котором звучал смертный приговор.
   – Нет сомнения, Орн, трахальщик своей мамаши. Меня нелегко свести с ума, но ты нашел отличный путь выйти сухому из воды.
   – Ник… – сказала Микка. Может быть, она хотела предупредить его. А может быть, остановить.
   Он проигнорировал ее. Внезапно вывернувшись, он пнул ногой Орна в голову так сильно, что все собравшиеся в кают-компании слышали, как хрустнула его шея.
   – Ник! – на этот раз Микка произнесла его имя, словно стон. Но он продолжал не замечать ее.
   Мрачный, он покинул комнату. Проходя мимо Морн, он сказал, словно рассчитывал на нее:
   – Надеюсь, тебя в Академии чему-то научили относительно компьютеров.
   Морн вздрогнула и постаралась убедить себя, что не будет следующим человеком, которого убьет Ник.

Глава 6

   Стоя на месте побоища, Морн чувствовала себя слабой и больной, выжатой как лимон.
   Она, казалось, не могла заставить себя отвести взгляд от трупа Орна. Как и все остальные в кают-компании, она напряженно вглядывалась в него, надеясь увидеть какой-то знак того, что он еще жив. Но он лежал, уткнувшись лицом в небольшую лужу крови, натекшую из разбитого носа и ран, оставленных Ником. Все слышали, как хрустнула его шея.
   Они все умрут из-за него.
   В отличие от остальной команды, она не жалела, что он умер. Такие люди не заслуживают права жить, неважно, как дорого стоит избавиться от них.
   И Ник сказал: «Я надеюсь, тебя в Академии научили чему-нибудь относительно компьютеров». Наконец-то у нее появится доступ к корабельным системам – что означает, что она получит ответы на некоторые свои вопросы.
   Эта мысль не подняла ей настроение.
   Как она может помочь спасти «Каприз капитана»? Она не является компьютерным волшебником. А может быть, не стоит и пытаться. Если корабль выживет, значит, выживет и она – и тогда ей придется иметь дело с людьми типа Орна Ворбульда и Ника Саккорсо; сражаясь с ними или сдаваясь на их милость до тех пор, пока черное отвращение не прорвется и не затопит ее мозг. Она обязана была придумать какой-то способ спастись от Орна. Она должна была – но ничего не придумала. Это оказалось ей не под силу.
   – Ну ладно, девочки и мальчики, – резко сказала Микка Васацк, – представление окончено. Теперь – все за работу. Вы знаете, каковы ставки, так что будьте внимательны.
   Все в кают-компании подняли головы. Некоторые явно ждали приказов; они ждали, что им скажут, что следует делать, в качестве противоядия против страха. Другие были слишком напуганы.
   – За какую работу? – женщина, сказавшая эти слова, была крашеной блондинкой с мрачными чертами лица. – Я не знаю, как бороться с компьютерным вирусом. И никто из нас не знает. Мы просто используем системы, мы не создаем их. Орн был единственным программистом.
   Микка ответила улыбкой, в которой было не больше юмора, чем в ноже Орна.
   – Отлично. Если ты думаешь, что Ник проиграл, то отправляйся и скажи ему об этом. Все, что я хочу, это понаблюдать в сторонке. Я думаю, ты еще решишь, что Орн сдох слишком легко.
   Внезапно ее голос щелкнул словно бич, будто крик из ее каменного невозмутимого сердца.
   – Кто-нибудь из вас КОГДА-НИБУДЬ видел, чтобы Ник проигрывал?
   Сейчас она заставила их слушаться; все глаза в кают-компании неотрывно смотрели на нее. Протестов больше не раздавалось.
   Микка сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, затем повторила:
   – А теперь – все за работу. Я хочу, чтобы на мостике была первая вахта. Макерн, ты произведен в первого помощника по информации.
   Макерн оказался бледным нервным человеком с почти незаметными усиками. Единственной его реакцией на повышение было желание исчезнуть где-нибудь в переборке.
   – Таким образом, ты, Пармут, становишься вторым помощником, – обратилась Васацк к крашеной блондинке.
   – Все остальные могут отправляться отдыхать. Приберите все – закрепите. Я хочу, через час чтобы все были готовы к маневру. Тот, кто не выполнит мой приказ, может поменяться местами со Щенком.
   Мальчишка, которого называли Щенком, встретил эту угрозу блеском надежды в глазах. Для него любая перемена была бы повышением.
   – По местам, – мрачно скомандовала Микка. – Время пошло.
   Выглядя бледным и старым Вектор Шахид оторвал свои больные суставы от стены. И мгновенно вся команда начала двигаться, словно он отключил своим движением парализующее поле.
   Через десять секунд Микка и Морн остались одни рядом с телом Орна Ворбульда.
   С видом мрачной усталости Микка повернулась к Морн. В ее глазах горел яростный свет, фанатический и смертельно опасный.
   – Это – твоя вина, – прохрипела она. – Не думаю, что я забуду это. Не думаю, что я когда-нибудь забуду это.
   Морн не мигая выдержала взгляд Микки. Все это не трогало ее; в данный момент ее не волновало, выживет ли она.
   – Черт бы тебя побрал, – буркнула Микка, – для чего тебе мозги? Или ты думаешь только своей промежностью? Любой имбецил сказал бы тебе, что не следует оставаться с Орном наедине. Дьявол, даже Щенок мог бы сказать тебе об этом. Ты должна была поговорить с Ником, прежде чем все зашло слишком далеко. Если бы ты вовремя предупредила его, мы могли бы как-нибудь выкрутиться из этого дерьма.
   Морн пожала плечами. Она не видела причин, по которым должна была оправдываться перед вторым пилотом. И одновременно обнаружила, что не может отказаться. Природа гнева Микки взволновала ее. Она без труда могла представить, что точно так же сердилась ее мать, если что-то угрожало бы Морн.
   Она тихо спросила:
   – Сколько раз тебя изнасиловали?
   Васацк отвергла вопрос, нахмурясь.
   – Мы говорим не об изнасилованиях. Мы говорим о мозгах.
   Морн не сдавалась.
   – Через какое-то время, – сказала она. – Ты чувствуешь себя так отвратительно, что уже больше не хочешь жить. Ты хочешь уничтожить этого сукиного сына самолично. Ты даже не заботишься, хватит ли у тебя на это духа. Ты просто хочешь попытаться.
   А если ты не попытаешься, то тебе придется убить самое себя, потому что тебя жжет стыд и ты не можешь больше жить.
   Второй пилот Ника открыла рот, чтобы ответить, но затем закрыла его. Мгновение она продолжала хмуриться, словно ничто не могло потрясти ее. Но когда она заговорила, тон ее смягчился.
   – Оправляйся в лазарет. И не появляйся на мостике до тех пор, пока что-нибудь не сделаешь с этими синяками, – неожиданно она опустила взгляд. – Если ты будешь себя лучше чувствовать, то и думать ты будешь лучше. Может быть, тебе удастся что-то придумать, чтобы ограничить принесенный вред.
   И, повернувшись на каблуках, Микка вышла.
   Ограничить принесенный вред.
   Морн оставалась возле Орна еще минуту или две. Она хотела проверить, возможно ли чувствовать жалость или печаль по нему.
   Нет. Единственно, о чем она сожалела, что не прикончила его сама.
   Думать получше.
   Так как она не видела в этом никакой опасности, она подчинилась Микке. Ведь в лазарете она будет одна. В данных обстоятельствах никто не сможет помешать ей. Она с легкостью сможет стереть результаты своих обследований из бортового журнала лазарета, прежде чем отправится на мостик. И она нуждалась в стиме, который наверняка предоставит ей лазарет; она нуждалась в искусственной помощи, чтобы бороться с растущим отчаянием. Так как она не чувствует себя в достаточной безопасности, чтобы пользоваться шизо-имплантатом, можно воспользоваться стимом.
   Морн медленно направилась в лазарет и растянулась на столе, позволяя кибернетическим системам выяснять, что с ней нужно делать.
   Она получила стим и еще – анальгетик, уменьшивший боль. Вдобавок, одно из лекарств уменьшило тошноту, ставшую неотъемлемой частью ее жизни, настолько привычную, что она почти не замечала ее. Почувствовав невыразимое облегчение от этой мелочи, Морн едва не забыла о необходимой предосторожности: проверить результаты исследований, прежде чем уничтожить их.
   Но в последний момент вспомнила.
   То, что она узнала, ударило ее сильнее, чем Орн; вызвало отвращение не меньшее, чем Ник; представляло для нее угрозу, столь же неотвратимую, как Ангус.
   В рапорте сообщалось, что она беременна.
   Ребенок был мальчик.
   Компьютер точно высчитал, какого возраста плод.
   Он был слишком велик, чтобы быть сыном Ника Саккорсо.
   В ее чреве, словно злокачественная опухоль, кошмарная и неоперабельная, растет сын Ангуса Фермопила.
   Так вот, подумала она, чувствуя приступ истерики, чем объясняется тошнота.