Фаллон Дженнифер. Башня Измены

   — Я ничего не говорил о шпионе.
   Дамиан посмотрел на Тарджу и мотнул головой:
   — Отправь его обратно к лошадям. Адрина уже все нам рас сказала. Она бежала в Фардоннию от Кратина. А кроме того, надеялась уговорить отца не ввязываться в войну.
   — Вранье! — в ужасе завопил Майкл. Да как им в голову такое пришло! — Вы это все придумали!
   — А вот и нет, — сказал Тарджа. — Адрина сама нам это рассказала.
   — Так вы, наверное, пытали ее!
   — Ну, если вино можно назвать орудием пытки… — Дамиан чуть заметно улыбнулся. — Твоя принцесса, Майкл, хитрая бестия. Она всегда держит нос по ветру.
   — Принцесса Адрина самая добрая, праведная и красивая женщина на свете! И очень храбрая!
   — Храбрая? — Тарджа фыркнул. — А чего ж она сбежала из Кариена?
   — Она не сбежала! Она поехала повидаться с отцом, чтобы уговорить его прислать нам пушки. И когда он сделает это, всем вам конец!
   Тарджа и Дамиан переглянулись. Майкл вдруг сообразил, что проболтался, и чуть не заплакал. Ему захотелось провалиться сквозь землю. Сначала Джеймс предал его. А теперь он предал сам, и кого — Адрину!

Глава 37

   — Кому вы верите? Мальчишке или принцессе? — Дженга подошел к камину, задумчиво потирая подбородок. Стоял серый ненастный день, и в помещении было холодно, даже у огня.
   Дамиан пожал плечами.
   — Она лжет. Она ехала в Талабар за отцовскими пушками. Ни от какого мужа она не убегала.
   Тарджа кивнул.
   — Мальчишка сказал правду, но эту правду ему внушила твоя принцесса. Не могла же она сказать, что бежит от Кратина. — Он сидел у камина, протянув ноги к огню, и блаженствовал: хорошо, что судьбу Адрины решают другие.
   — Слушай, перестань называть ее моей принцессой!
   Тарджа усмехнулся.
   — Ну, так мы же договорились, что ты за нее отвечаешь. Ты ведь сам говорил, что лучше иметь дело со знатными фардоннцами, чем с медалонской голытьбой.
   — Очень смешно.
   — Я просто хотел подчеркнуть…
   — Все, Тарджа, хватит! — перебил его Дженга. — Лорд Вулфблэйд, вы действительно не имеете понятия, что она здесь делает?
   Дамиан кивнул.
   — Да, действительно.
   — И из Кариена к нам за ней никого не присылали?
   — Я бы удивился, если бы прислали, — вмешался Тарджа. — Кратину вряд ли в голову придет искать ее в Медалоне.
   — К тому же, если она и вправду убежала, Кратину придется делать вид, будто ничего не случилось, — сказал Дженга.
   — А давайте мы тоже сделаем вид, что верим ей. Может, тогда у нее язык развяжется?
   — А по мне, так лучше дыба и раскаленная кочерга, — проворчал Дамиан.
   Дженга уничтожающе глянул на него и повернулся к Тардже:
   — Поясните вашу мысль.
   — Ну, если из пленницы она превратится в почетную гостью, то, может, поразговорчивей станет.
   — И не надейтесь. Она слишком умна для этого. — Дамиан считал, что разговор на эту тему явно затянулся.
   — Может быть, — задумчиво произнес Дженга. — И что же вы предлагаете?
   — Освободить ее. Это первое. Пусть ходит по лагерю, где вздумается. Конечно, следует попросить каких-то доказательств ее истории. Что-нибудь такое, что легко проверить. Второе: к ней нужно приставить охрану — якобы для ее же безопасности. Ну и, наконец мы не отдадим ей драгоценности. Но и здесь можно все устроить так, чтобы не вызвать у нее подозрений. Пусть думает, что мы ей верим.
   — Но если мы поверили ей, то должны отправить ее в Фардоннию, — сказал Дамиан. — Она не клюнет.
   — Клюнет. Потому что вы, милорд, будете вести себя с ней как с союзницей, а не как с заклятым врагом.
   — Ну уж дудки!
   — Боюсь, я не понял, что вы задумали, Тарджа, — сказав Дженга. — Как нам это поможет?
   Тарджа вздохнул.
   — Дамиан все время напоминает нам, что Адрина очень умна. Но она еще не получила сообщения от своего брата и ничего не знает о хитрианских налетчиках, размещенных на Заставе. Если мы выпустим ее из-под замка и наш военлорд будет вести себя при ней корректно, она может подумать, что мы поддерживаем ее в намерении уговорить Габлета не посылать войска в Хитрию. Я не утверждаю, что она поверит нам сразу, но если мы будем относиться к ней как к союзнику, то и она пойдет нам навстречу.
   — И вы думаете, что она выдаст себя, чтобы поддержать иллюзию сотрудничества?
   — Да если ты хоть на секунду отвернешься, она тут же пырнет тебя ножом, — не выдержал Дамиан.
   — Ну, так ведь она твоя принцесса, не забыл? — Тарджа усмехнулся. — Я не собираюсь с ней связываться.
   — Прекрасный план, дружище, но для другого случая. Здесь, если ты успел заметить, намечается война. Мне совершенно некогда возиться с фардоннской принцессой. В любой момент кариенцы могут нас атаковать.
   Дженга покачал головой:
   — Вряд ли. Они еще не оправились от прошлого сражения, к тому же скоро выпадет снег.
   — Кроме того, твои люди могут прекрасно обойтись без тебя, — добавил Тарджа. Похоже, ему нравилось злить Дамиана. — Справлялся же Альмодавар с делами, пока ты почти месяц консультировался со своим богом.
   — Это не одно и то же! — тотчас же взвился Дамиан. — Мои люди знали, что я уехал посоветоваться с богами. Но вряд ли они меня простят, если я променяю их на женщину.
   — Я не согласен. — Дженга нечасто улыбался, и сейчас настал именно такой редкий момент. — Я видел ваших людей в бою и думаю, что вы могли бы оказывать им больше доверия.
   Дамиан будто не слышал.
   — У нас ничего не получится.
   — Получится-получится, — сказал Тарджа. — Просто возьми да помолись какому-нибудь из своих богов.
   Дамиан злобно сверкнул глазами:
   — Наши боги не покровительствуют глупцам, Тарджа.

* * *

   Дамиан приказал охранникам отпереть дверь и, не потрудившись постучать, вошел в комнату. То, что он увидел, немного его разочаровало: Адрина с рабыней мирно сидели на соломенном тюфяке, укутав ноги одеялом, и неспешно о чем-то болтали. На принцессе была все та же рубаха, которую Дамиан отдал ей в палатке, рабыня тоже где-то разжилась чем-то теплым. Услышав стук открывающейся двери, обе женщины подняли головы.
   — Пшла вон! — приказал Дамиан рабыне.
   Та пулей вылетела за дверь. Адрина не пошевелилась. «Ишь ты, взгляд какой! — с невольным уважением подумал Дамиан. — Будто не она сидит у меня в темнице, а наоборот».
   — У вас ужасные манеры.
   — В вашем присутствии я становлюсь хуже, чем на самом деле, ваше высочество.
   К удивлению Дамиана, Адрина улыбнулась.
   — У меня такое впечатление, что хуже, чем вы, лорд Вулфблэйд, я еще никого не встречала. Что вы здесь забыли?
   Она ткнула пальцем в мешок, который Дамиан принес с собой и положил на тюфяк.
   — Дженга приказал вернуть вам ваши вещи. Он думает, что вам будет удобнее в собственной одежде.
   — Очень мило с его стороны, — заметила Адрина, развязывая мешок. — Однако я не вижу здесь моих драгоценностей.
   — Лорд Защитник побоялся оставить такое богатство без охраны. Он лично взялся хранить ваши побрякушки. Так будет надежнее.
   — Конечно, — согласилась Адрина, но энтузиазма в ее голосе почему-то не было. — Ваше столь неожиданное появление, вероятно, означает, что насчет меня принято какое-то решение?
   — Можно сказать и так. Хотя лично я абсолютно не верю вашим россказням. — Что бы ни случилось, Дамиан оставался верным себе — это было видно. — Но медалонцы, увы, очень наивны. Дженга поверил вашей истории и решил, что отныне вы наша почетная гостья.
   — Значит, я свободна? — В голосе ее прозвучала надежда, и Дамиан это заметил.
   — Я сказал, что они наивны, ваше высочество, а не глупы. Лорду Защитнику нужны доказательства. Как только он их получит, то сразу распорядится отправить вас в Фардоннию. Естественно, в обмен на обязательство короля Габлета, что он не переступит границ своей страны.
   — А если мой отец не захочет дать такое обязательство?
   — Тогда вам придется привыкнуть к медалонской кухне, ваше высочество, ибо в этом случае вы останетесь здесь навсегда.
   Адрина задумалась, и Дамиан, как ни старался, не мог догадаться, какие мысли бродили в ее хорошенькой головке. Принцесса была похожа на диковинный коралл, из тех что росли на рифах Гринхарбора, — красивый и в то же время смертельно опасный.
   — И какого рода доказательства ему нужны? — наконец спросила она.
   — Информация. Такая, которую можно проверить по другим источникам.
   Адрина кивнула.
   — Я не уверена, что знаю нечто стратегически ценное, милорд, однако постараюсь что-нибудь вспомнить.
   — Когда вспомните, позовите охранников. Они передадут ваше сообщение Лорду Защитнику.
   Дамиан отвесил дежурный поклон и, тихонько радуясь, что не сорвался, направился было к дверям.
   — Милорд!
   Он обернулся.
   — Что?
   — Мне можно выходить из этой комнаты? Ведь я теперь гостья, а не пленница.
   — Боюсь, только в сопровождении. Вы находитесь в военном лагере, ваше высочество. Лорд Защитник опасается, как бы с вами чего не приключилось.
   — А вам не кажется, что это чересчур?
   Адрина невозмутимо посмотрела на Дамиана. Ему вдруг отчаянно захотелось поучить эту женщину уму-разуму, но он взял себя в руки и через силу улыбнулся:
   — Я сам здесь гость, Адрина, и вынужден подчиняться здешним порядкам. Лорд Защитник хочет, чтобы с вами обращались хорошо, и я стараюсь оправдать его ожидания. Но не принимайте мое отношение к вам за слабость. Если мне удастся доказать, что вы лгали то я с радостью самолично перережу вам глотку.
   Лицо Адрины не изменилось. Даже если она и испугалась, то виду не подала.
   — Честный Вулфблэйд — это что-то новенькое, милорд. Наверное, для вашего семейства еще не все потеряно.
   — В отличие от фардоннского королевского семейства, Вулфблэйды предпочитают качество, а не количество. — Дамиану даже понравилось, что принцесса не убоялась его угроз.
   В глазах Адрины вспыхнул зеленый огонек.
   — О, качество! Вы это так называете? Надеюсь, что ваша погоня за качеством окажется успешнее, чем у вашего дяди.
   Дамиан восхитился: смела, ничего не скажешь. Ведь знает же, что намек на дядины, мягко говоря, необычные пристрастия может быть чреват неприятными последствиями. Другая, в таком положении, поопасалась бы кусать хитрианского военлорда и непочтительно отзываться о светлейшем принце… Адрина машинально коснулась блестящего волчьего ошейника. «Волчица! — пронеслось в голове у Дамиана. — А у волчиц и повадки волчьи». Его мимолетное восхищение тут же потускнело и улетучилось.
   — Не исключено, что вам удастся дожить до конца моей погони, ваше высочество, и своими глазами увидеть ее результаты. — И, боясь не сдержаться, Дамиан быстро пошел к двери.
   — Мне хотелось бы выйти из башни. Я так давно не каталась на лошади.
   Дамиан остановился у порога.
   — Я подумаю, что можно сделать.
   — И я хотела бы снять этот ошейник.
   Он пожал плечами.
   — А для этого потребуется время, ваше высочество. Я не имею привычки таскать на войну ключи от ошейников.
   — Даже для своих курт'ес?
   — Я не имею привычки таскать на войну курт'ес.
   Адрина презрительно усмехнулась.
   — По-моему, они вам не нужны, ведь здесь столько симпатичных солдатиков.
   Дамиан бросился к Адрине и, не соображая, что делает, схватил ее за горло. Ошейник оказался теплым. Странно, но это ощущение привело его в чувство.
   — Не доводите меня до греха, Адрина! Я могу убить вас только за то, что вы носите этот ошейник!
   — Уберите… руки! — Ледяная волна, в которой плескалась ярость, окатила его с головы до ног.
   Дамиан отпустил принцессу и, дрожа от ярости, выскочил из комнаты. Дверь за ним с грохотом захлопнулась. У лестницы его ждал Тарджа.
   — Ну как?
   — Отлично! — прорычал Дамиан на ходу.
   — Ты даже не попытался убить ее? — крикнул ему вдогонку Тарджа.
   — Только один раз.
   Тарджа не сразу понял, что Дамиан не шутит.

Глава 38

   В следующий раз, когда Майкл встретил Дэйса, бог был не один, а со спутницей — симпатичной девчушкой лет пяти-шести. Босая, в легком платьишке, она как будто совсем не замечала холода. Кроха исподлобья глянула на Майкла и повернулась к Дэйсу:
   — Он такой сердитый!
   — А ты чего ждала?
   Майкл и в самом деле нахмурился: эта парочка разговаривала так, словно его здесь не было.
   — Что вы тут делаете? Пришли что-нибудь украсть?
   Дэйс усмехнулся.
   — Можно сказать и так. Это Кали, моя сестра.
   Девочка улыбнулась Майклу:
   — Ты меня любишь?
   — Да я тебя знать не знаю! — буркнул тот, несколько озадаченный необычным вопросом.
   Она вздохнула.
   — Ну, ничего. Вот узнаешь меня получше, сразу влюбишься, все так делают.
   Майкл насупился: интересно, где воспитывались эти странные братец и сестрица? Дэйс гордился, что он вор, а Кали, как видно, считала что каждый встречный-поперечный должен влюбляться в нее с первого взгляда. Майкл оглянулся, ища глазами Монтея. Сержант разговаривал с каким-то защитником и, кажется, еще не заметил, что подопечный отлынивает от работы. Заметив его взгляд, Дэйс усмехнулся:
   — Да не обращай ты на него внимания.
   — Тебе легко говорить, — буркнул Майкл.
   — Хочешь поиграть с нами? — спросила Кали.
   — Я не могу. Я пленник.
   — И что же ты делаешь?
   — Ничего. Я военнопленный.
   — Но ты же маленький! — удивилась Кали и дернула Дэйса за рукав: — Сделай так, чтобы этот дядька в красном мундире ушел отсюда. Хотя бы до обеда. Пусть не мешает нам развлекаться.
   Дэйс скривился:
   — Не буду я заниматься такой ерундой.
   Кали с недовольным видом вздохнула:
   — А ты представь, что крадешь его.
   — Ну, если так… — Дэйс усмехнулся, — тогда запросто.
   Едва он произнес эти слова, как послышался крик Монтея:
   — Эй, парень! Можешь быть свободен! И не появляйся мне на глаза до ужина!
   Майкл выпучил глаза:
   — Как ты это сделал?
   — Магия, — с важным видом ответствовал Дэйс. — Пошли! — И он зашагал прочь, сестра поспешила следом.
   Майкл пару секунд нерешительно потоптался на месте и бросился им вдогонку.
   — А что мы будем делать, Кали?
   — Не знаю. Может, навестим твоих друзей?
   — У меня нет здесь друзей, — буркнул Майкл.
   — А брат? — поинтересовался Дэйс. — Говорят, он теперь с хитрианцами, верно?
   — Откуда ты знаешь… — начал Майкл и, вдруг вспомнив, кем теперь стал Джеймс, качнул головой: — У меня нет брата.
   Кали испытующе посмотрела на него:
   — Зачем ты врешь?
   — Я не вру.
   — Нет, врешь. — Кали посмотрела на брата: — Надо было взять с собой Джейкерлона.
   — Если бы я знал, что он такой врунишка, то так и сделал бы, — ответил Дэйс.
   — А кто такой Джейкерлон?
   — Бог лгунов, — назидательно ответила Кали. — Он ничего не знает, правда, Дэйс?
   — Для тебя это Хафиста, — сказал Дэйс. — Он делает вид, что нас не существует.
   — Да что вы знаете о Хафисте?!
   — Многое, — ответила Кали. — Мы знаем, что он забияка.
   — И задавака.
   — И грубиян. Ты не поверишь, каким он может быть грубым!
   — Хватит! Не смейте так говорить! Всевышний покарает вас!
   — Вряд ли, — хохотнул Дэйс и, заметив, что Майкл обиделся, смягчился: — Извини. Зря ты так волнуешься. Он не слышит нас. У него теперь слишком много забот, чтобы слушать нашу болтовню.
   — А ты служи ему, служи хорошенько, — сказала Кали. — Если бы он не был так занят мировыми проблемами, то, может, нашел бы время послушать, что говорят его обожатели.
   Майкл встал как вкопанный: какое богохульство!
   — Замолчите! Вы понятия не имеете, о чем говорите! Всевышний любит нас. Он слышит каждого молящегося!
   — О! И каждому отвечает? — поинтересовался Дэйс.
   — Конечно.
   — А докажи, — потребовала Кали.
   — Как?
   Девочка немного подумала.
   — Лучше я докажу, что он нас не слышит. Ты просил Всевышнего позаботиться о тебе во время войны?
   — Да.
   — Тогда что ты здесь делаешь? — Видя, что Майкл растерялся, Кали засмеялась. — Вот! Что я говорила?
   — Пути Всевышнего неисповедимы, — сообщил Майкл. Это была любимая фраза жрецов. — Он ничего не делает просто так.
   — Чушь! — фыркнул Дэйс. — Ты здесь потому, что у Хафисты не нашлось времени позаботиться о простом пацане. Твой брат был прав, хотя не очень понятно, почему он решил стать последователем Зигарнальда. Зиги ведь умеет разбираться в людях — всякий, кто владеет мечом, верит в этого бога беззаветно.
   — Джеймс — последователь Зигарнальда? — ужаснулся Майкл. Кали прищурилась.
   — Так у тебя все-таки есть брат?
   — Оставь его, Кали. Пойдемте. Нам нужно чем-нибудь заняться. Майкл, ты хочешь научиться воровать?
   — Нет.
   — А давайте пойдем в гости к Тардже, — предложила Кали. — Ведь он твой друг, Дэйс, а мне он кое-чем обязан, хотя не знает пока об этом.
   — Ненавижу Тарджу, — проворчал Майкл. Кали и Дэйс разом обернулись.
   — Почему? — удивилась Кали. — Он такой милый. Правда, он безбожник, но, по крайней мере, знает, что боги существуют. Думаю, он просто еще не выбрал, кому из них служить.
   — Только не тебе, — заметил Дэйс. — Особенно когда он узнает, что ты сделала.
   — Да? Может, ты думаешь, что он станет служить тебе? Потому что встретил тебя первым?
   Майкл недоуменно посмотрел на брата и сестру.
   — Вы о чем?
   Они тут же перестали препираться.
   — Ни о чем, — с невинным видом произнес Дэйс.
   — Знаете что? — оживилась Кали. — Давайте навестим Адрину! Ведь она тебе нравится, правда, Майкл?
   — Конечно, нравится! Она самая чудесная принцесса на свете! — Перспектива повидаться с принцессой его весьма воодушевила, хотя он представить не мог, как эта парочка собиралась пробраться в охраняемую башню. — Кроме того, она правоверная, — добавил он, чтобы напомнить этим язычникам, кто самый великий бог.
   — Адрина верит во Всевышнего? Ерунда какая. — Кали засмеялась — надо же такое придумать! Она верует в Кальяну, богиню любви. И молится только ей.
   — Молилась, — уточнил Майкл. — А теперь возносит молитвы Хафисте.
   — Нет. — Кали вздохнула. — Думаю, она просто сломалась. При таком папаше-тиране трудно найти свою любовь. Я хотела подыскать ей хорошего парня, когда наступит срок. Но она вдруг перестала молиться. Интересно, почему?
   — Что значит «подыскать»? — возмутился Майкл. — Принцесса замужем. Она влюблена в принца Кратина!
   — Не городи чепуху! Она его не любит.
   — Откуда ты знаешь?
   Кали поджала губки.
   — Знаю, и все!
   — Слушай, спроси у нее сам, — вмешался Дэйс и ткнул пальцем куда-то в сторону загона.
   Неподалеку паслись чудесные хитрианские кони. В отличие от медалонцев, каждый хитрианец сам присматривал за своей лошадью: кормил, поил, объезжал и разговаривал с ней, как с человеком. Здесь не было ветхих укрытий с парусиновыми крышами — хитрианцы успели построить конюшни на краю поля. Майкл вспомнил, как Хедли с завистью смотрел на добротные хитрианские стойла и что-то бухтел о том, как трудно доставать бревна.
   Он посмотрел туда, куда указывал палец Дэйса, и увидел Адрину, сидящую по-мужски на хитрианской лошади. Рядом Дамиан Вулфблэйд разговаривал со старшим конюхом. Адрина была одета в темно-синюю амазонку, длинная меховая накидка ниспадала с плеч всадницы на круп лошади. Выглядела принцесса просто великолепно.
   Поговорив с Хедли, военлорд что-то сказал Адрине. Та выслушала его, кивнула и улыбнулась. Конюх отвесил принцессе поклон и отправился по своим делам. Поворотив коней, Адрина с Дамианом поехали прочь.
   — Если он ее хоть пальцем тронет… — пробормотал Майкл.
   — Не тронет, — промолвила Кали. — Жаль, что он из любимчиков Зиги…
   — Даже не думай об этом, Кали, — предупредил Дэйс. — Он ужасно разозлится, если ты сделаешь что-нибудь такое.
   — Знаю. Но они были бы такой прекрасной парой.
   — Кали…
   — Успокойся, Дэйс. Я не сумасбродка. — Кали улыбнулась Майклу: — Твоя принцесса, кажется, радуется жизни. А вот если бы она верила во Всевышнего, то до сих пор была бы пленницей.
   Майкл тоже об этом подумал. Фигурки удалявшихся всадников становились все меньше и меньше. Вот кони поскакали быстрее, еще быстрее, и до ушей Майкла долетел заливистый смех Адрины. Сердце его сжалось. Она была его принцессой. Она была законной женой принца Кратина. Не следовало бы ей оставаться наедине с таким типом, как Дамиан Вулфблэйд. И так правдоподобно изображать радость при этом не стоило бы тоже.

Глава 39

   Адрина отпустила поводья, и чудесный конь помчал ее вперед, не разбирая дороги. Ощущая, как холодный ветер бьет в лицо, принцесса звонко засмеялась. Ей доводилось слышать об этой сказочной породе лошадей и даже видеть их в Гринхарборе, но иметь с ними дело не приходилось. Неделю назад, когда Дамиан пригласил принцессу на конную прогулку, ей подвели именно хитрианскую лошадь. Скорей всего, военлорд сделал это нарочно: интересно, справится ли она с норовистым животным, не испугается ли.
   Начало прогулки не предвещало ничего хорошего. Дамиан все еще злился, и принцессе совсем не хотелось разговаривать с грубияном. Три часа, проведенные в седле, все изменили. К собственному удивлению, Дамиан обнаружил, что принцесса прекрасная наездница. К тому же лошади оказались великолепной темой для разговора, и назад спутники вернулись если не друзьями, то, по крайней мере, добрыми собеседниками.
   С тех пор такие прогулки стали ежедневными. Дамиан, по долгу службы озабоченный массой то и дело возникающих проблем, каждый день объезжал лагерь, и Адрина всякий раз составляла ему компанию. Пару раз их сопровождал Тарджа, который, в отличие от Дамиана, был приветлив и предупредителен, и общаться с ним было гораздо легче. И интереснее.
   Желая узнать о нем как можно больше, Адрина решила порасспросить Дамиана. Когда она с самым невинным видом поинтересовалась, женат ли Тарджа, военлорд расхохотался.
   — Не забивайте себе голову этими мыслями!
   — Я не понимаю, о чем вы говорите, — ощетинилась Адрина.
   — Да все вы прекрасно понимаете! Я же читаю ваши мысли. Молодой, симпатичный, командует войсками — вам он кажется более подходящим объектом для обольщения, не так ли?
   — Мне это даже в голову не приходило!
   — Поверьте мне, Адрина, вы не сможете предложить Тардже Тенрагану ничего такого, чего бы у него уже не было.
   — Вы хотите сказать, что я не смогу увести его у какой-то медалонской простушки? — Слова Дамиана оскорбили Адрину до глубины души.
   — Я хочу сказать, что дитя демона вам не переплюнуть, ваше высочество.
   Адрина уставилась на Дамиана:
   — Дитя демона?
   — Во плоти. И в красивой, надо сказать, плоти.
   — Я вам не верю! Харшини вымерли. Дитя демона — это сказки.
   — Дитя демона существует, Адрина. Ее зовут Р'шейл ти Ортин, и она покинула лагерь в тот же день, когда здесь появились вы. Она вернется через несколько недель. И вам весьма полезно будет пообщаться с тем, кто не преклоняется перед вами.
   Адрина хотела было заметить, что сам Дамиан тоже не особенно перед ней преклоняется, но вовремя прикусила язычок. Если харшини действительно вернулись, то почему дитя демона встало на сторону безбожников медалонцев?
   Итак, планы относительно Тарджи неожиданно потерпели крах. И Адрине волей-неволей пришлось вновь обратить внимание на Дамиана Вулфблэйда. И чем дольше они общались, тем яснее Адрина понимала, что судила о нем неверно, и мало-помалу этот факт начал ее беспокоить.
   Он не был молодым подобием своего дяди. И бессловесным военлордом-марионеткой не был тоже. Он был умен, на редкость образован, чересчур, на ее взгляд, хитер, очень тщеславен и пользовался большим уважением среди хитрианцев и защитников. Теперь Адрине предстояло разузнать о хитрианском принце как можно больше: что он любит и кого ненавидит, кем восхищается и кого презирает и, самое главное, почему злится на нее.
   Было ясно, что она совершила поступок, который привел его в ярость. В тот день, когда Адрину выпустили из-под замка, Дамиан едва не убил ее. И причиной вряд ли могли послужить ее колкие замечания. Это был, как принцессе впоследствии довелось убедиться, вполне уравновешенный человек — по крайней мере, на людях. За все время, проведенное в плену, Адрина не сделала ничего такого, что могло бы вызвать его гнев. Но Дамиан злился на нее, хоть и старался сдерживаться. Адрина места себе не находила, мучаясь догадками. И пока она не поймет, в чем дело, надежды выбраться отсюда у нее нет.
   Они ехали в сторону лесочка, видневшегося вдалеке. А что, если поворотить лошадь да дунуть что есть мочи в лес? Адрина посмотрела на Дамиана. Этот догонит ее в мгновение ока, и хрупкое доверие, добытое таким трудом, пойдет прахом. Принцесса вздохнула и ослабила поводья. Почуяв свободу, лошадь сама побрела за жеребцом Дамиана.
   Всадники неспешно въехали в тополиную рощу. Меж деревьями торчали пни — результат бурной деятельности защитников по части возведения укрытий для лошадей. Кони бесшумно ступали по толстому ковру из опавшей листвы, где-то журчал ручеек. Адрина с деланно безучастным видом ехала рядом с Дамианом. Пора разузнать, кто этот человек, — хотя бы для того, чтобы больше не раздражать его. «Будь с ним любезной!»
   — Наверное, трудно быть наследником Лернена.
   Дамиан пожал плечами:
   — Ничего не поделаешь, приходится.
   — Вы совершенно не похожи на него.
   Он повернулся и посмотрел принцессе в глаза:
   — О боги! Это комплимент?