Страница:
Тарджа поблагодарил его за содействие и отправился искать мальчишку сам. На сержанта он не сердился. Уж если бог воров затеял сбить Майкла с пути истинного, никакой Монтей тут ничего не поделает.
Тарджа потрепал Тень по холке и задумался: и где прикажете искать кариенского пацана и его приятеля-пройдоху? Ну конечно же, там, где есть чем заняться. Северная пограничная линия… Нет, это вряд ли — там решительно нечего делать, да и опасно очень. Башня и хитрианский лагерь, где жил брат Майкла, тоже отпадают. Равно как и лагерь защитников — там любой мог озадачить мальчишек каким-нибудь поручением: сбегай, принеси… Тарджа посмотрел в сторону обозного лагеря — нет, там неприятностей не оберешься. Он отпустил поводья — может, Тень сыщет верную дорогу?
Тарджа ехал по огромному лагерю и удивлялся: ну ни дать ни взять город, самый настоящий город. Предприимчивые маркитанты уже обустроились: у повозок там и сям виднелись разного рода сооружения — от плохоньких палаток до просторных шатров. Самые роскошные шатры принадлежали Гильдии курт'ес. Эти дамочки следовали за защитниками неотступно. Одинокие мужики посреди чиста поля — ведь это же просто находка! Половина курт'ес уже сколотили себе состояние и уехали, а тем, что еще не разбогатели, недолго оставалось ждать.
Тарджа заметил один из самых больших шатров и решил поболеть с мистрессой Миффани. Если Дженга капитулирует, курт'есам не поздоровится. Миффани, низенькая пышная особа, в бытность Тарджа молодым офицером служила курт'есой в Цитадели у мистрессы Линды, а когда та умерла, унаследовала ее дело. Завсегдатаи заведения обрадовались этому несказанно, ибо цены старая ведьма ломила просто запредельные. Тардже нравилась эта женщина, и ему не хотелось, чтобы кариенские захватчики забили ее и девиц камнями.
Он машинально повернул коня к пестрому шатру. Если нельзя воспрепятствовать капитуляции, то можно, по крайней мере, попытаться спасти несколько жизней. Надежды на то, что Дженга не подчинится приказу, становилось все меньше и меньше. Дисциплинированность и преданность Лорда Защитника были притчей во языцех. С тех пор как он ослушался Джойхинию в Тестре, его все время мучили угрызения совести. И он скорее исполнит приказ, чем станет предателем.
Не успел Тарджа подъехать поближе, как откуда ни возьмись выскочил чумазый мальчонка и услужливо подхватил лошадь под уздцы. Тарджа соскочил на землю, бросил пацану медную «заклепку», откинул полог шатра и вошел. В шатре было несколько женщин. Они мигом рассмотрели знаки различия капитана и радостно заулыбались. Тарджа лишь вежливо улыбнулся им в ответ — на сей раз у него были совсем другие намерения. Навстречу ему уже спешила Миффани.
— Тарджа!
— Привет, Миф! — Тарджа чмокнул ее в щечку. — Да ты никак похудела?
Миффани захохотала: перепрыгнуть ее было легче, чем обойти.
— Ах, шалунишка! Я похожа на булку, и ты это прекрасно видишь. Но все равно, спасибо за комплимент. Зачем пожаловал? Девочка нужна? — Миффани всегда с ходу брала быка за рога.
— Нет. Я хочу поговорить с тобой. Наедине. Мистресса тотчас загорелась любопытством.
— Мы тут прогуляемся немного с капитаном, — обратилась она к девушкам. — Бекка, остаешься за старшую.
Миффани подхватила Тарджу под локоток и вывела из шатра, они направились на юг по палаточной улице. Впрочем, улица была весьма извилистой, ибо палатки стояли как попало. Проходя мимо жилищ конкуренток, Миффани приосанилась и с томным видом припала к плечику капитана.
— Пусть теперь языки почешут.
Тарджа улыбнулся.
— На обратном пути мы можем здесь остановиться, и я громко скажу, что в жизни не испытывал ничего подобного.
— Ах, ты мой сладенький, — рассмеялась Миффани и похлопала его по руке.
— Миф, ты хорошо здесь заработала?
— Спрашиваешь! Теперь я могу прикупить себе шикарную виллу в Броденвэйле с видом на реку. Война всегда хорошее подспорье моему делу.
— Тогда, может, пора двигать отсюда? Мистресса с подозрением глянула на своего спутника:
— А с чего это ты так обо мне беспокоишься?
— Да так… Беспокоюсь, и все.
— Тарджа, лапушка, я всегда знала, что ты обо мне печешься. Но ведь ты капитан, один из приближенных Дженги, и вряд ли приехал только для того, чтобы лишний раз обо мне позаботиться.
— Думаешь, что вряд ли? — усмехнулся Тарджа.
— Мне и самой нравится быть доброй иногда. Но я не дура. Что случилось?
— Не могу сказать, Миф. Могу лишь посоветовать уехать отсюда, пока есть такая возможность.
Толстуха подумала немного и кивнула.
— Сколько времени у нас осталось?
Тардже захотелось расцеловать ее за такую понятливость.
— Несколько дней. От силы неделя. Потом к твоему занятию будут относиться по-иному.
— Я твой должник, Тарджа.
— Никакой ты не должник, Миф. Считай, что это я отдал тебе долг.
— Долг? Какой?
— Мне было четырнадцать, когда я в первый раз пришел к мистрессе Линде. И ты надо мной не смеялась.
Миффани хихикнула.
— Да, припоминаю. Тогда я была гораздо стройнее. А ты был таким розанчиком, Тарджа, и с тех пор совсем не изменился, должна заметить. Слушай, ну а ты-то сам что собираешься делать? Неужели останешься здесь смерти дожидаться?
Вопрос был, что называется, не в бровь, а в глаз.
— Еще не решил, но смерти дожидаться, конечно, не буду.
— Я так и думала. Знаешь, а ведь мне в пути понадобится охрана. У меня под кроватью куча всякого добра. Ты работу случайно не ищешь?
Тарджа покачал головой.
— Извини, у меня другие планы.
— Ладно. Это я так спросила, на всякий случай. Придется поговорить с Дэйсом. Похоже, он тут всех знает.
Тарджа затормозил так резко, что низенькая Миффани чудом удержалась на ногах.
— Дэйс? Белобрысый парень вот такого роста? И одет как босяк?
— Ну да, это Дэйс, — подтвердила Миффани. — А откуда ты его знаешь?
— Так я ж его ищу.
Мистресса вздохнула.
— А я, дура, думала, что ты искал меня.
— Ну, так где же он?
Она пожала плечами.
— А кто его знает? Тот еще типчик — когда он появляется, всякий раз что-нибудь пропадает. Он совсем недавно был здесь с кариенским мальчишкой. Они тут болтаются время от времени и всегда голодные.
— И ты их кормишь.
— Ну а как же!
— Так, где же мне все-таки его найти? Это очень-очень важно.
Миффани подумала немного.
— Знаешь, сходи-ка ты к старой Драгинии, знахарке, что живет за палаткой Уилла Барли, в которой сейчас кабак. Она очень странная старуха, молится первичным богам и все время разговаривает сама с собой. Пару раз я видела с ней Дэйса. Она может знать, где он.
Тарджа склонился и поцеловал Миффани в пухлую щечку.
— Ты умница.
— А почему ж ты тогда уходишь?
Но Тарджи уже и след простыл.
Даже если бы Миффани не сказала, где искать жилище Драгинии, Тарджа нашел бы его по запаху. Над палаткой витал пряный ни с чем не сравнимый аромат душистых трав, многократно усиленный горящей жаровней. Тарджа откинул полог и, согнувшись в три погибели, влез внутрь. Хозяйка — древняя старуха, закутанная в драную шаль, — оказалась дома. Тарджа выпрямился и уперся макушкой в полотняный верх палатки.
— Капитан Тарджа Тенраган, — промолвила старуха, словно давно его ждала.
— Откуда ты меня знаешь, старая? — Тарджа прищурился, стараясь получше ее разглядеть в дымном сумраке.
— Ты нареченный той, что зовется дитя демона. Это Кальяна постаралась. Она мне сама рассказывала.
Безбожник Тарджа не стал уточнять, что именно рассказывала Кальяна.
— Я ищу Дэйсендарана.
— Бога воров? Странная компания для такого человека, как ты.
— Ты знаешь, где он?
— Боги везде, капитан.
— А поконкретнее?
Старуха улыбнулась, показав беззубые розовые десны.
— Дэйсендаран говорил, что ты необычный защитник. Теперь я понимаю, что он имел в виду.
— Мне нужно поговорить с ним.
— Боги слышат все наши молитвы, капитан.
— Я не собираюсь ему молиться. Мне нужно только спросить его кое о чем!
— Не надрывайся, Тарджа. Я не глухой.
Тарджа обернулся. За спиной у него стоял бог воров. С тех пор как они встречались в Тестре, парень совершенно не изменился. Впрочем, удивляться тут было нечему. Дэйс подошел к старухе и опустился перед ней на колени.
— Он грубил тебе, Драгиния? Хочешь, я превращу его в паука?
— Он еще молод, божественный, к тому же пользуется милостью Кальяны.
Дэйс встал и глянул на Тарджу:
— Ладно, оставайся пока человеком. Чего ты хочешь?
— Где Р'шейл?
Дэйс пожал плечами:
— Наверное, в Цитадели.
— С ней что-то случилось.
— Если бы она умерла, я бы уже об этом знал. Вы, люди, слишком много суетитесь по пустякам.
Тарджа пристально посмотрел на парня.
— Дженге приказали капитулировать.
Бог посерьезнел.
— Хм, это недобрый знак.
— Дэйс, самое появление этого распоряжения означает, что Р'шейл потерпела неудачу. С ней что-то произошло.
— Если произошло, то она сама виновата. Я хотел поехать с ними, но, думаешь, они приняли мою помощь? Нет. Они хотели сделать все сами. Ты же знаешь этих харшини. Они всегда думают…
— Дэйс!
— Что? Ах, прости. Так что же тебе нужно?
— Узнай… что случилось… с Р'шейл, — медленно и внятно произнес Тарджа.
— Ну что ж, идея неплохая. Если с ней что-то случилось, придется заново начинать всю эту канитель на тему «дитя демона». И теперь все это будет ужасно скучно.
— Сколько времени тебе потребуется?
Дэйс хмыкнул.
— Не знаю.
Тарджа сжал кулаки. Ему очень хотелось схватить Дэйса за горло да как следует тряхнуть.
— Так когда же ты туда отправишься?
— А куда ты так торопишься?
— Она в опасности, Дэйс.
— А может, загорает сейчас где-нибудь на бережку, — возразил бог. — Хотя, с другой стороны, сейчас зима, и Р'шейл никогда не расслабляется, хотя это бы ей не повредило… Ну не смотри же ты на меня так! Да пойду я, пойду и узнаю, что случилось. Но если тут замешан Зигарнальд, увольте — я не собираюсь влезать в его дела. После этой войны он стал таким сильным, что с ним лучше не связываться.
— Хорошо, сделай что можешь, божественный, — согласился Тарджа.
Дэйс усмехнулся.
— Божественный? Уж не уверовал ли ты в нас, Тарджа?
— Я всегда верил в вас, Дэйс. Просто не хотел соблюдать ритуалы.
— Ладно. — Бог вздохнул. — Только никогда не говори Кальяне, что любишь ее.
— Хорошо, не буду.
— Рад слышать. Ты проследишь, чтобы Драгинию никто не обижал?
Тарджа кивнул. Парень поцеловал старуху в щеку.
— Слышала? Тарджа о тебе позаботится. А я сбегаю посмотрю, как там дитя демона.
И Дэйс исчез, как сквозь землю провалился. Хмурый Тарджа и блаженная беззубая Драгиния остались одни.
Глава 53
Тарджа потрепал Тень по холке и задумался: и где прикажете искать кариенского пацана и его приятеля-пройдоху? Ну конечно же, там, где есть чем заняться. Северная пограничная линия… Нет, это вряд ли — там решительно нечего делать, да и опасно очень. Башня и хитрианский лагерь, где жил брат Майкла, тоже отпадают. Равно как и лагерь защитников — там любой мог озадачить мальчишек каким-нибудь поручением: сбегай, принеси… Тарджа посмотрел в сторону обозного лагеря — нет, там неприятностей не оберешься. Он отпустил поводья — может, Тень сыщет верную дорогу?
Тарджа ехал по огромному лагерю и удивлялся: ну ни дать ни взять город, самый настоящий город. Предприимчивые маркитанты уже обустроились: у повозок там и сям виднелись разного рода сооружения — от плохоньких палаток до просторных шатров. Самые роскошные шатры принадлежали Гильдии курт'ес. Эти дамочки следовали за защитниками неотступно. Одинокие мужики посреди чиста поля — ведь это же просто находка! Половина курт'ес уже сколотили себе состояние и уехали, а тем, что еще не разбогатели, недолго оставалось ждать.
Тарджа заметил один из самых больших шатров и решил поболеть с мистрессой Миффани. Если Дженга капитулирует, курт'есам не поздоровится. Миффани, низенькая пышная особа, в бытность Тарджа молодым офицером служила курт'есой в Цитадели у мистрессы Линды, а когда та умерла, унаследовала ее дело. Завсегдатаи заведения обрадовались этому несказанно, ибо цены старая ведьма ломила просто запредельные. Тардже нравилась эта женщина, и ему не хотелось, чтобы кариенские захватчики забили ее и девиц камнями.
Он машинально повернул коня к пестрому шатру. Если нельзя воспрепятствовать капитуляции, то можно, по крайней мере, попытаться спасти несколько жизней. Надежды на то, что Дженга не подчинится приказу, становилось все меньше и меньше. Дисциплинированность и преданность Лорда Защитника были притчей во языцех. С тех пор как он ослушался Джойхинию в Тестре, его все время мучили угрызения совести. И он скорее исполнит приказ, чем станет предателем.
Не успел Тарджа подъехать поближе, как откуда ни возьмись выскочил чумазый мальчонка и услужливо подхватил лошадь под уздцы. Тарджа соскочил на землю, бросил пацану медную «заклепку», откинул полог шатра и вошел. В шатре было несколько женщин. Они мигом рассмотрели знаки различия капитана и радостно заулыбались. Тарджа лишь вежливо улыбнулся им в ответ — на сей раз у него были совсем другие намерения. Навстречу ему уже спешила Миффани.
— Тарджа!
— Привет, Миф! — Тарджа чмокнул ее в щечку. — Да ты никак похудела?
Миффани захохотала: перепрыгнуть ее было легче, чем обойти.
— Ах, шалунишка! Я похожа на булку, и ты это прекрасно видишь. Но все равно, спасибо за комплимент. Зачем пожаловал? Девочка нужна? — Миффани всегда с ходу брала быка за рога.
— Нет. Я хочу поговорить с тобой. Наедине. Мистресса тотчас загорелась любопытством.
— Мы тут прогуляемся немного с капитаном, — обратилась она к девушкам. — Бекка, остаешься за старшую.
Миффани подхватила Тарджу под локоток и вывела из шатра, они направились на юг по палаточной улице. Впрочем, улица была весьма извилистой, ибо палатки стояли как попало. Проходя мимо жилищ конкуренток, Миффани приосанилась и с томным видом припала к плечику капитана.
— Пусть теперь языки почешут.
Тарджа улыбнулся.
— На обратном пути мы можем здесь остановиться, и я громко скажу, что в жизни не испытывал ничего подобного.
— Ах, ты мой сладенький, — рассмеялась Миффани и похлопала его по руке.
— Миф, ты хорошо здесь заработала?
— Спрашиваешь! Теперь я могу прикупить себе шикарную виллу в Броденвэйле с видом на реку. Война всегда хорошее подспорье моему делу.
— Тогда, может, пора двигать отсюда? Мистресса с подозрением глянула на своего спутника:
— А с чего это ты так обо мне беспокоишься?
— Да так… Беспокоюсь, и все.
— Тарджа, лапушка, я всегда знала, что ты обо мне печешься. Но ведь ты капитан, один из приближенных Дженги, и вряд ли приехал только для того, чтобы лишний раз обо мне позаботиться.
— Думаешь, что вряд ли? — усмехнулся Тарджа.
— Мне и самой нравится быть доброй иногда. Но я не дура. Что случилось?
— Не могу сказать, Миф. Могу лишь посоветовать уехать отсюда, пока есть такая возможность.
Толстуха подумала немного и кивнула.
— Сколько времени у нас осталось?
Тардже захотелось расцеловать ее за такую понятливость.
— Несколько дней. От силы неделя. Потом к твоему занятию будут относиться по-иному.
— Я твой должник, Тарджа.
— Никакой ты не должник, Миф. Считай, что это я отдал тебе долг.
— Долг? Какой?
— Мне было четырнадцать, когда я в первый раз пришел к мистрессе Линде. И ты надо мной не смеялась.
Миффани хихикнула.
— Да, припоминаю. Тогда я была гораздо стройнее. А ты был таким розанчиком, Тарджа, и с тех пор совсем не изменился, должна заметить. Слушай, ну а ты-то сам что собираешься делать? Неужели останешься здесь смерти дожидаться?
Вопрос был, что называется, не в бровь, а в глаз.
— Еще не решил, но смерти дожидаться, конечно, не буду.
— Я так и думала. Знаешь, а ведь мне в пути понадобится охрана. У меня под кроватью куча всякого добра. Ты работу случайно не ищешь?
Тарджа покачал головой.
— Извини, у меня другие планы.
— Ладно. Это я так спросила, на всякий случай. Придется поговорить с Дэйсом. Похоже, он тут всех знает.
Тарджа затормозил так резко, что низенькая Миффани чудом удержалась на ногах.
— Дэйс? Белобрысый парень вот такого роста? И одет как босяк?
— Ну да, это Дэйс, — подтвердила Миффани. — А откуда ты его знаешь?
— Так я ж его ищу.
Мистресса вздохнула.
— А я, дура, думала, что ты искал меня.
— Ну, так где же он?
Она пожала плечами.
— А кто его знает? Тот еще типчик — когда он появляется, всякий раз что-нибудь пропадает. Он совсем недавно был здесь с кариенским мальчишкой. Они тут болтаются время от времени и всегда голодные.
— И ты их кормишь.
— Ну а как же!
— Так, где же мне все-таки его найти? Это очень-очень важно.
Миффани подумала немного.
— Знаешь, сходи-ка ты к старой Драгинии, знахарке, что живет за палаткой Уилла Барли, в которой сейчас кабак. Она очень странная старуха, молится первичным богам и все время разговаривает сама с собой. Пару раз я видела с ней Дэйса. Она может знать, где он.
Тарджа склонился и поцеловал Миффани в пухлую щечку.
— Ты умница.
— А почему ж ты тогда уходишь?
Но Тарджи уже и след простыл.
Даже если бы Миффани не сказала, где искать жилище Драгинии, Тарджа нашел бы его по запаху. Над палаткой витал пряный ни с чем не сравнимый аромат душистых трав, многократно усиленный горящей жаровней. Тарджа откинул полог и, согнувшись в три погибели, влез внутрь. Хозяйка — древняя старуха, закутанная в драную шаль, — оказалась дома. Тарджа выпрямился и уперся макушкой в полотняный верх палатки.
— Капитан Тарджа Тенраган, — промолвила старуха, словно давно его ждала.
— Откуда ты меня знаешь, старая? — Тарджа прищурился, стараясь получше ее разглядеть в дымном сумраке.
— Ты нареченный той, что зовется дитя демона. Это Кальяна постаралась. Она мне сама рассказывала.
Безбожник Тарджа не стал уточнять, что именно рассказывала Кальяна.
— Я ищу Дэйсендарана.
— Бога воров? Странная компания для такого человека, как ты.
— Ты знаешь, где он?
— Боги везде, капитан.
— А поконкретнее?
Старуха улыбнулась, показав беззубые розовые десны.
— Дэйсендаран говорил, что ты необычный защитник. Теперь я понимаю, что он имел в виду.
— Мне нужно поговорить с ним.
— Боги слышат все наши молитвы, капитан.
— Я не собираюсь ему молиться. Мне нужно только спросить его кое о чем!
— Не надрывайся, Тарджа. Я не глухой.
Тарджа обернулся. За спиной у него стоял бог воров. С тех пор как они встречались в Тестре, парень совершенно не изменился. Впрочем, удивляться тут было нечему. Дэйс подошел к старухе и опустился перед ней на колени.
— Он грубил тебе, Драгиния? Хочешь, я превращу его в паука?
— Он еще молод, божественный, к тому же пользуется милостью Кальяны.
Дэйс встал и глянул на Тарджу:
— Ладно, оставайся пока человеком. Чего ты хочешь?
— Где Р'шейл?
Дэйс пожал плечами:
— Наверное, в Цитадели.
— С ней что-то случилось.
— Если бы она умерла, я бы уже об этом знал. Вы, люди, слишком много суетитесь по пустякам.
Тарджа пристально посмотрел на парня.
— Дженге приказали капитулировать.
Бог посерьезнел.
— Хм, это недобрый знак.
— Дэйс, самое появление этого распоряжения означает, что Р'шейл потерпела неудачу. С ней что-то произошло.
— Если произошло, то она сама виновата. Я хотел поехать с ними, но, думаешь, они приняли мою помощь? Нет. Они хотели сделать все сами. Ты же знаешь этих харшини. Они всегда думают…
— Дэйс!
— Что? Ах, прости. Так что же тебе нужно?
— Узнай… что случилось… с Р'шейл, — медленно и внятно произнес Тарджа.
— Ну что ж, идея неплохая. Если с ней что-то случилось, придется заново начинать всю эту канитель на тему «дитя демона». И теперь все это будет ужасно скучно.
— Сколько времени тебе потребуется?
Дэйс хмыкнул.
— Не знаю.
Тарджа сжал кулаки. Ему очень хотелось схватить Дэйса за горло да как следует тряхнуть.
— Так когда же ты туда отправишься?
— А куда ты так торопишься?
— Она в опасности, Дэйс.
— А может, загорает сейчас где-нибудь на бережку, — возразил бог. — Хотя, с другой стороны, сейчас зима, и Р'шейл никогда не расслабляется, хотя это бы ей не повредило… Ну не смотри же ты на меня так! Да пойду я, пойду и узнаю, что случилось. Но если тут замешан Зигарнальд, увольте — я не собираюсь влезать в его дела. После этой войны он стал таким сильным, что с ним лучше не связываться.
— Хорошо, сделай что можешь, божественный, — согласился Тарджа.
Дэйс усмехнулся.
— Божественный? Уж не уверовал ли ты в нас, Тарджа?
— Я всегда верил в вас, Дэйс. Просто не хотел соблюдать ритуалы.
— Ладно. — Бог вздохнул. — Только никогда не говори Кальяне, что любишь ее.
— Хорошо, не буду.
— Рад слышать. Ты проследишь, чтобы Драгинию никто не обижал?
Тарджа кивнул. Парень поцеловал старуху в щеку.
— Слышала? Тарджа о тебе позаботится. А я сбегаю посмотрю, как там дитя демона.
И Дэйс исчез, как сквозь землю провалился. Хмурый Тарджа и блаженная беззубая Драгиния остались одни.
Глава 53
Майкл оживленно что-то говорил Дэйсу об украденных яйцах, как вдруг обнаружил, что приятеля рядом нет. Парнишка растерянно огляделся. Дэйса не было нигде. Майкл вздохнул. Он уже привык к этим неожиданным исчезновениям. Дэйс был мастером на такие штуки. Вот только что он рядом — а уже через секунду ищи-свищи ветра в поле. Ладно, не беда. Майкл хорошо знал дорогу к палатке старой знахарки, где в укромном уголке, под старой шалью были спрятаны яйца. Сейчас они интересовали Майкла больше всего на свете. Птенцы могли вылупиться со дня на день, и он волновался, как отец в ожидании ребенка.
Майкл завернул за кабак Уилла Барли и замер: из палатки знахарки появилась знакомая фигура. Едва сдержав испуганный крик, Майкл шмыгнул за кабак и затаился. Что Тарджа делал в жилище знахарки? Неужели узнал о яйцах?
Впрочем, кража нескольких ласточкиных яиц вряд ли озаботила бы защитника. Тогда, может, он заболел и пришел к Драгинии за лекарством? Если так, то болезнь, должно быть, серьезная. А может, Тарджа узнал, что Майкл слишком много времени проводит с Дэйсом, и теперь его ищет? И ищет для того, чтобы наказать — в этом Майкл не сомневался. А что он такого сделал? Неужели Джеймс лишится пальца из-за такой малости? О предательстве брата на время было забыто.
Сгорая от нетерпения, Майкл еле-еле дождался, когда Тарджа скроется за палатками, и бросился к палатке знахарки.
— Он тебя не обидел? — Майкл едва успел опустить за собой полог.
Драгиния сидела на скамеечке у дымящейся жаровни, с которой, похоже, никогда не вставала — по крайней мере, в присутствии Майкла.
— Кто мог меня обидеть, дитя мое? — удивилась она.
— Тарджа.
Морщинистое лицо старухи помрачнело.
— В твоем голосе столько злобы. Ребенок не должен так злобствовать.
— Потому что он чудовище!
— Ты зол, потому что несведущ, мальчик. Тарджа — нареченный той, что зовется дитя демона. Ему суждено свершить много добрых дел.
Майкл выпучил глаза.
— Кто это тебе сказал?
— Боги, конечно. Разве твой бог не объясняет тебе то, чего ты не знаешь?
— Всевышний не разговаривает с такими, как я. Он беседует только со жрецами и знатью.
Драгиния печально кивнула.
— И это очень жаль.
— Все равно, — сказал Майкл, раздосадованный жалостливым тоном старухи, — Тарджа медалонец. А значит, безбожник. Даже если я поверю в то, что ты говоришь о богах, то он не поверит.
— Тарджа знает, что боги существуют, Майкл. Но решил им не молиться. Первичным богам, конечно, лестно, что их почитают, но это им не нужно. Ты украл яйца и тем самым угодил Дэйсендарану. Веришь ты в него или нет, но это так.
— Мы их не крали!
— Вы забрали яйца без разрешения их владельца. И это кража. Ты так не считаешь?
— Но мы хотели спасти птенцов, — возразил Майкл.
— Если ты убьешь одного человека, чтобы защитить другого, это все равно будет убийство, Майкл. Добрые намерения не меняют сути событий.
— Значит, я предал Всевышнего. — Майкл упал на землю у скамеечки Драгинии. — И отныне я навеки проклят.
— Ты преувеличиваешь, — фыркнула старуха. — Ты еще маленький, Майкл, и не должен жить в страхе перед вечным проклятием. Живи как живется и прислушивайся к богу своего сердца, а не к скучным наставлениям взрослых, которые более одержимы жаждой власти, чем верой в бога.
— Это богохульство.
— Нет, это мудрость. Когда ты станешь таким старым, как я, то сможешь судить обо всем с мудростью. А теперь иди забери яйца и унеси их отсюда. Я устала, а мне еще надо собраться в дорогу.
— Ты уезжаешь? Почему?
Майкла мало волновал тот факт, что старуха отправляется в путешествие зимой. Его волновала судьба яиц. Если Драгиния уедет, то куда их девать?
— Скоро сюда придут ваши люди. Уверена, им достаточно будет лишь увидеть меня, чтобы отправить на костер как ведьму.
— Ты хочешь сказать, что будет еще одно сражение? И принц Кратин победит?
Старуха покачала головой и положила морщинистую руку Майклу на плечо.
— Сражение уже прошло и было проиграно далеко отсюда, мой мальчик. Защитникам приказали сдаться.
Майкл моментально позабыл о яйцах. Защитникам придется сдаться! Джеймса отпустят, и он вернется к Всевышнему. А главное — радость-то какая! — принцессе Адрине больше не придется делать вид, что она ненавидит принца Кратина.
Однако сейчас он действительно высматривал брата. Ведь если Джеймс узнает чудесные новости, то, может, переменит свой выбор? Во всяком случае, Майкл очень на это надеялся.
Джеймса он так и не нашел, зато нашел другого человека, которому тоже следовало бы сообщить столь обнадеживающие новости. И этим человеком была Адрина. Принцесса чистила соловую кобылу и тихонько с ней разговаривала. Поблизости не было никого, даже часовых. Майкл счел это знаком свыше. Почему принцесса одна и за что ей вдруг оказано такое доверие — эти мысли как-то не пришли ему в голову.
— Ваше высочество! — громким шепотом позвал он. Адрина обернулась и нахмурилась.
— Майкл? Ты почему тут прячешься?
Он шмыгнул в загон и, подбежав к принцессе, опустился на одно колено, точно так же, как копейщик-фардоннец после боя. Это телодвижение показалось тогда Майклу чрезвычайно благородным и жутко понравилось.
— Ваше высочество, у меня такие новости!
— И что же ты узнал? Выкладывай!
— Медалон капитулирует, ваше высочество. Принц Кратин может появиться здесь со дня на день. Нас скоро спасут!
Майкл посмотрел принцессе в глаза, надеясь увидеть в них радость, и с разочарованием увидел… да ничего он там не увидел.
— И кто передал тебе эти шпионские сведения? — спросила она.
— Старая знахарка из обозного лагеря. Она уже собирает вещи, чтобы не попасть Всевышнему под горячую руку.
Адрина улыбнулась.
— Майкл, а тебе не кажется, что, если бы Медалон сдался, об этом узнали бы сначала в армии, а уже потом всякие знахарки? Наверное, это какая-то ошибка.
— Но она была так уверена, ваше высочество. Между прочим, ее Тарджа навещал.
— А вот это уже интересно, — промолвила Адрина. — И ты знаешь, зачем он к ней приходил?
— Старуха сказала, что он искал бога воров, но я ей не верю. Есть только один бог — Всевышний. Разве не так?
— Да, конечно, — рассеянно согласилась Адрина.
— Ну и как, вы счастливы, ваше высочество?
— Безумно, — ответила принцесса. — К сожалению, таким женщинам, как я, не положено бурно выражать свои чувства.
Майкл с облегчением улыбнулся. Он и забыл, что принцесса хорошо воспитана и всегда осмотрительно действует, дабы не впасть в грех. Это, должно быть, очень трудно — притворяться и всем угождать, когда сердце не на месте от тоски по принцу Кратину.
— Все будет хорошо, ваше высочество. Скоро принц Кратин будет здесь.
— Даже передать не могу, какое это для меня утешение, — сказала Адрина.
Майкла распирало от радости. Ему невероятно повезло. Сообщить госпоже такую чудесную новость в такой жуткой дыре — на это он не мог и надеяться.
Адрина улыбнулась.
— Спасибо, Майкл, но будь осторожен. Защитники еще не сдались, и мне не хотелось бы, чтоб тебя побили за наш разговор.
— Нам осталось недолго ждать, ваше высочество, — пообещал Майкл и, ободряюще улыбнувшись, побежал к выходу.
То, что он увидел через пару мгновений, повергло его в шок. Навстречу ему шествовал лорд Вулфблэйд собственной персоной. Крадучись и молясь, чтоб его не заметили, парнишка прошмыгнул мимо и выскочил из конюшни. Отбежав на несколько шагов, Майкл остановился, военлорд вошел в конюшню, а принцесса там одна! Так не годится. Мальчик немного постоял в нерешительности и двинулся назад.
Майкл бесшумно юркнул в конюшню — спасибо Дэйсу, научил — и затаился в первом попавшемся пустом стойле. Отсюда было все прекрасно слышно. Мальчик навострил уши и улыбнулся, предвкушая, как Адрина разделает Вулфблэйда под орех — ведь помощь-то не за горами.
— Ты же знаешь, что не должна этого делать.
Адрина искоса глянула на Дамиана:
— Единственное, что нам позволяли в детстве делать самим, так это ухаживать за лошадьми. Габлет считал, что это занятие учит ответственности.
— Ну и как, научило?
Она усмехнулась:
— Научило. Изобретательности. Ведь гораздо интереснее увильнуть от работы, чем честно ее выполнять.
Дамиан подошел к Адрине сзади и положил руки ей на плечи. Но принцесса как ни в чем не бывало продолжала чистить лошадь. И даже не вскрикнула. Более того, даже ухом не повела. Дамиан наклонился и коснулся губами ее шеи. Адрина выгнулась всем телом и прижалась к нему.
— Перестань.
— Почему?
— У наших отношений нет будущего, Дамиан. И ты это знаешь не хуже меня.
Он обнял ее за талию.
— Ага, мы же ненавидим друг друга, правда?
Адрина повернулась и уткнулась лбом в его грудь.
— Вы путаете страсть с истинным чувством, милорд.
И, словно в опровержение своих слов, она его поцеловала. Тут не могло быть никакой ошибки — она его поцеловала. Майкл чуть не прокусил губу, стараясь удержаться от крика.
— Если таким способом ты собираешься пресечь мои намерения, то твоего дружка-наставника следовало бы отлупить кнутом, — вымолвил Дамиан, оторвавшись от ее губ и тяжело дыша.
Адрина улыбнулась. Точно так же Р'шейл улыбалась Тардже. Точно так же Адрина никогда не улыбалась Кратину.
— Ну, ты же знаешь, что случилось. Просто двое умудренных опытом людей в кои-то веки вырвались из дома и от нечего делать решили поразвлечься.
— О, еще как умудренных. — Дамиан нежно поцеловал сначала одну ладошку Адрины, потом другую. — И нам действительно было нечего делать. Но все не так просто, Адрина.
Принцесса вздохнула.
— Знаю. И как же нам теперь быть?
— Не знаю, как ты, но я собираюсь вернуться домой, пока еще есть такая возможность.
— Очень благородно с твоей стороны. А что будет со мной?
— Все зависит от тебя. Есть два варианта — остаться и дождаться Кратина или поехать со мной.
Глаза Адрины стали круглыми от изумления.
— В Хитрию? А не слишком ли ты много на себя берешь?
— Я знаю, что говорю. Без меня ты пропадешь. Ведь ни тебе, ни мне не нужен кариенский наследничек твоего папаши. Так что, ежели ты угодишь в постель ко мне, а не к Кратину, весь мир вздохнет с облегчением.
— Какой же ты все-таки нахал неотесанный.
— Может быть. Так ты едешь со мной или нет?
— А постель — это обязательно? Это условие сделки?
— Нет. Если хочешь, я никогда больше не прикоснусь к тебе. Я отвезу тебя в Хитрию и убью любого, кто тебя хоть пальцем тронет против твоей воли. В том числе себя самого.
— Ради меня ты готов броситься на собственный меч? Что-то я в этом сомневаюсь, Дамиан.
— Зато звучит как благородно, а?
Адрина снова поцеловала Дамиана. Как долго они обнимались, Майкл не заметил. Не до того ему было — он плакал, размазывая по щекам слезы гнева и разочарования. Адрина знала, что Кратин спешит ей на помощь. И единственной причиной такого ее поведения было то, о чем Майкл и думать не хотел.
— Но у меня есть условия, — сказала Адрина наконец.
— Кто бы сомневался.
Дамиан подобрал поводья и повел кобылу в пустое стойло рядом с тем, где прятался Майкл. Мальчик затаил дыхание.
— Я особа королевской крови, Дамиан, а не шлюха обозная. И рассчитываю на соответствующее обхождение.
— Мои люди будут с вами очень обходительны, ваше высочество, а не то я лично покажу им, где раки зимуют.
Он закрыл дверцу стойла и вернулся. Солнце почти село, и фигуры обоих были едва различимы в сумраке.
— Я не людей твоих имела в виду, а тебя.
— Считай, что я этого не слышал. Что еще?
— Мои гвардейцы, которых защитники держат в плену, должны быть освобождены.
— Думаю, это можно устроить.
— И я не твоя пленница. Если я поеду с тобой, то только по собственной воле. И уеду, когда захочу.
— Все?
— Нет. Я хочу уточнить, в каких отношениях мы находимся.
— И в каких же?
— Я не люблю тебя, Дамиан, и уверена, что и ты меня не любишь. Я признаю, что чувствую к тебе определенное… физическое влечение, не более. Мне нравится играть с опасностью, а ты самый опасный человек на свете. И мне бы не хотелось, чтобы ты принял нашу интрижку за нечто большее.
Дамиан молчал довольно долго. Потом улыбнулся.
— Ты сама не знаешь, что городишь, Адрина.
— Уверяю вас, сударь, я обдумала каждое слово.
— Именно поэтому они звучат ужасно убедительно. Отлично, я согласен на твои условия. Я собираюсь свернуть лагерь послезавтра. Путь предстоит нелегкий. Если твой муж узнает, где ты, все кариенцы побегут за нами от границы до самой Хитрии.
— А ты уверен, что твои медалонские друзья ничего ему не разболтают? Что до меня, то я не собираюсь оставлять ему записку.
— А что, это мысль, — засмеялся Дамиан и, сняв с перегородки брошенный Адриной плащ, набросил его принцессе на плечи. — Дай-ка представлю, как она могла бы выглядеть. «Дорогой Кратин…»
— Кретин, — уточнила Адрина. — Я всегда называла его Кретином. А кариенцы думали, что это у меня акцент такой.
— Остроумно. Итак: «Дорогой Кретин, извини, что не могу встретить тебя здесь, потому что уехала в Хитрию с военлордом-ловкачом…»
— Ловкачом?
— Красавцем звучало бы немного неточно, я думаю… Так на чем я остановился? Ах, да. «Я уехала в Хитрию с военлордом-ловкачом, с которым предаюсь дикой необузданной страсти каждую ночь…» Как давно это длится?
— Уже неделю и два дня.
— Ты сосчитала?
— Только из любопытства. — Адрина повернулась лицом к Дамиану и внезапно посерьезнела: — Давай не будем так шутить, Дамиан. Иначе он убьет нас обоих.
Майкл завернул за кабак Уилла Барли и замер: из палатки знахарки появилась знакомая фигура. Едва сдержав испуганный крик, Майкл шмыгнул за кабак и затаился. Что Тарджа делал в жилище знахарки? Неужели узнал о яйцах?
Впрочем, кража нескольких ласточкиных яиц вряд ли озаботила бы защитника. Тогда, может, он заболел и пришел к Драгинии за лекарством? Если так, то болезнь, должно быть, серьезная. А может, Тарджа узнал, что Майкл слишком много времени проводит с Дэйсом, и теперь его ищет? И ищет для того, чтобы наказать — в этом Майкл не сомневался. А что он такого сделал? Неужели Джеймс лишится пальца из-за такой малости? О предательстве брата на время было забыто.
Сгорая от нетерпения, Майкл еле-еле дождался, когда Тарджа скроется за палатками, и бросился к палатке знахарки.
— Он тебя не обидел? — Майкл едва успел опустить за собой полог.
Драгиния сидела на скамеечке у дымящейся жаровни, с которой, похоже, никогда не вставала — по крайней мере, в присутствии Майкла.
— Кто мог меня обидеть, дитя мое? — удивилась она.
— Тарджа.
Морщинистое лицо старухи помрачнело.
— В твоем голосе столько злобы. Ребенок не должен так злобствовать.
— Потому что он чудовище!
— Ты зол, потому что несведущ, мальчик. Тарджа — нареченный той, что зовется дитя демона. Ему суждено свершить много добрых дел.
Майкл выпучил глаза.
— Кто это тебе сказал?
— Боги, конечно. Разве твой бог не объясняет тебе то, чего ты не знаешь?
— Всевышний не разговаривает с такими, как я. Он беседует только со жрецами и знатью.
Драгиния печально кивнула.
— И это очень жаль.
— Все равно, — сказал Майкл, раздосадованный жалостливым тоном старухи, — Тарджа медалонец. А значит, безбожник. Даже если я поверю в то, что ты говоришь о богах, то он не поверит.
— Тарджа знает, что боги существуют, Майкл. Но решил им не молиться. Первичным богам, конечно, лестно, что их почитают, но это им не нужно. Ты украл яйца и тем самым угодил Дэйсендарану. Веришь ты в него или нет, но это так.
— Мы их не крали!
— Вы забрали яйца без разрешения их владельца. И это кража. Ты так не считаешь?
— Но мы хотели спасти птенцов, — возразил Майкл.
— Если ты убьешь одного человека, чтобы защитить другого, это все равно будет убийство, Майкл. Добрые намерения не меняют сути событий.
— Значит, я предал Всевышнего. — Майкл упал на землю у скамеечки Драгинии. — И отныне я навеки проклят.
— Ты преувеличиваешь, — фыркнула старуха. — Ты еще маленький, Майкл, и не должен жить в страхе перед вечным проклятием. Живи как живется и прислушивайся к богу своего сердца, а не к скучным наставлениям взрослых, которые более одержимы жаждой власти, чем верой в бога.
— Это богохульство.
— Нет, это мудрость. Когда ты станешь таким старым, как я, то сможешь судить обо всем с мудростью. А теперь иди забери яйца и унеси их отсюда. Я устала, а мне еще надо собраться в дорогу.
— Ты уезжаешь? Почему?
Майкла мало волновал тот факт, что старуха отправляется в путешествие зимой. Его волновала судьба яиц. Если Драгиния уедет, то куда их девать?
— Скоро сюда придут ваши люди. Уверена, им достаточно будет лишь увидеть меня, чтобы отправить на костер как ведьму.
— Ты хочешь сказать, что будет еще одно сражение? И принц Кратин победит?
Старуха покачала головой и положила морщинистую руку Майклу на плечо.
— Сражение уже прошло и было проиграно далеко отсюда, мой мальчик. Защитникам приказали сдаться.
Майкл моментально позабыл о яйцах. Защитникам придется сдаться! Джеймса отпустят, и он вернется к Всевышнему. А главное — радость-то какая! — принцессе Адрине больше не придется делать вид, что она ненавидит принца Кратина.
* * *
Майкл вприпрыжку бежал в свою конюшню. На сердце у него было легко и радостно. Отныне принц Кратин мог появиться здесь в любой день. Кариен победил в этой войне, и теперь Тарджу повесят. Всевышний заставил медалонцев сдаться, почти не пролив крови. Майкл, как видно, уже успел забыть о бойне, сопровождавшей единственную серьезную попытку кариенцев вторгнуться в Медалон. Теперь было неважно, что случилось на границе. Всевышний оказался и впрямь всемогущим богом, как об этом говорили жрецы. Парнишка добрался почти до границы лагеря и припустил вдоль хитрианских конюшен. Он всегда выбирал этот маршрут. Дэйс все время смеялся: мол, не надеешься ли ты повстречаться там с братцем, а? Но Майкл всякий раз яростно отрицал подобное подозрение — просто ему так удобнее возвращаться.Однако сейчас он действительно высматривал брата. Ведь если Джеймс узнает чудесные новости, то, может, переменит свой выбор? Во всяком случае, Майкл очень на это надеялся.
Джеймса он так и не нашел, зато нашел другого человека, которому тоже следовало бы сообщить столь обнадеживающие новости. И этим человеком была Адрина. Принцесса чистила соловую кобылу и тихонько с ней разговаривала. Поблизости не было никого, даже часовых. Майкл счел это знаком свыше. Почему принцесса одна и за что ей вдруг оказано такое доверие — эти мысли как-то не пришли ему в голову.
— Ваше высочество! — громким шепотом позвал он. Адрина обернулась и нахмурилась.
— Майкл? Ты почему тут прячешься?
Он шмыгнул в загон и, подбежав к принцессе, опустился на одно колено, точно так же, как копейщик-фардоннец после боя. Это телодвижение показалось тогда Майклу чрезвычайно благородным и жутко понравилось.
— Ваше высочество, у меня такие новости!
— И что же ты узнал? Выкладывай!
— Медалон капитулирует, ваше высочество. Принц Кратин может появиться здесь со дня на день. Нас скоро спасут!
Майкл посмотрел принцессе в глаза, надеясь увидеть в них радость, и с разочарованием увидел… да ничего он там не увидел.
— И кто передал тебе эти шпионские сведения? — спросила она.
— Старая знахарка из обозного лагеря. Она уже собирает вещи, чтобы не попасть Всевышнему под горячую руку.
Адрина улыбнулась.
— Майкл, а тебе не кажется, что, если бы Медалон сдался, об этом узнали бы сначала в армии, а уже потом всякие знахарки? Наверное, это какая-то ошибка.
— Но она была так уверена, ваше высочество. Между прочим, ее Тарджа навещал.
— А вот это уже интересно, — промолвила Адрина. — И ты знаешь, зачем он к ней приходил?
— Старуха сказала, что он искал бога воров, но я ей не верю. Есть только один бог — Всевышний. Разве не так?
— Да, конечно, — рассеянно согласилась Адрина.
— Ну и как, вы счастливы, ваше высочество?
— Безумно, — ответила принцесса. — К сожалению, таким женщинам, как я, не положено бурно выражать свои чувства.
Майкл с облегчением улыбнулся. Он и забыл, что принцесса хорошо воспитана и всегда осмотрительно действует, дабы не впасть в грех. Это, должно быть, очень трудно — притворяться и всем угождать, когда сердце не на месте от тоски по принцу Кратину.
— Все будет хорошо, ваше высочество. Скоро принц Кратин будет здесь.
— Даже передать не могу, какое это для меня утешение, — сказала Адрина.
Майкла распирало от радости. Ему невероятно повезло. Сообщить госпоже такую чудесную новость в такой жуткой дыре — на это он не мог и надеяться.
Адрина улыбнулась.
— Спасибо, Майкл, но будь осторожен. Защитники еще не сдались, и мне не хотелось бы, чтоб тебя побили за наш разговор.
— Нам осталось недолго ждать, ваше высочество, — пообещал Майкл и, ободряюще улыбнувшись, побежал к выходу.
То, что он увидел через пару мгновений, повергло его в шок. Навстречу ему шествовал лорд Вулфблэйд собственной персоной. Крадучись и молясь, чтоб его не заметили, парнишка прошмыгнул мимо и выскочил из конюшни. Отбежав на несколько шагов, Майкл остановился, военлорд вошел в конюшню, а принцесса там одна! Так не годится. Мальчик немного постоял в нерешительности и двинулся назад.
Майкл бесшумно юркнул в конюшню — спасибо Дэйсу, научил — и затаился в первом попавшемся пустом стойле. Отсюда было все прекрасно слышно. Мальчик навострил уши и улыбнулся, предвкушая, как Адрина разделает Вулфблэйда под орех — ведь помощь-то не за горами.
— Ты же знаешь, что не должна этого делать.
Адрина искоса глянула на Дамиана:
— Единственное, что нам позволяли в детстве делать самим, так это ухаживать за лошадьми. Габлет считал, что это занятие учит ответственности.
— Ну и как, научило?
Она усмехнулась:
— Научило. Изобретательности. Ведь гораздо интереснее увильнуть от работы, чем честно ее выполнять.
Дамиан подошел к Адрине сзади и положил руки ей на плечи. Но принцесса как ни в чем не бывало продолжала чистить лошадь. И даже не вскрикнула. Более того, даже ухом не повела. Дамиан наклонился и коснулся губами ее шеи. Адрина выгнулась всем телом и прижалась к нему.
— Перестань.
— Почему?
— У наших отношений нет будущего, Дамиан. И ты это знаешь не хуже меня.
Он обнял ее за талию.
— Ага, мы же ненавидим друг друга, правда?
Адрина повернулась и уткнулась лбом в его грудь.
— Вы путаете страсть с истинным чувством, милорд.
И, словно в опровержение своих слов, она его поцеловала. Тут не могло быть никакой ошибки — она его поцеловала. Майкл чуть не прокусил губу, стараясь удержаться от крика.
— Если таким способом ты собираешься пресечь мои намерения, то твоего дружка-наставника следовало бы отлупить кнутом, — вымолвил Дамиан, оторвавшись от ее губ и тяжело дыша.
Адрина улыбнулась. Точно так же Р'шейл улыбалась Тардже. Точно так же Адрина никогда не улыбалась Кратину.
— Ну, ты же знаешь, что случилось. Просто двое умудренных опытом людей в кои-то веки вырвались из дома и от нечего делать решили поразвлечься.
— О, еще как умудренных. — Дамиан нежно поцеловал сначала одну ладошку Адрины, потом другую. — И нам действительно было нечего делать. Но все не так просто, Адрина.
Принцесса вздохнула.
— Знаю. И как же нам теперь быть?
— Не знаю, как ты, но я собираюсь вернуться домой, пока еще есть такая возможность.
— Очень благородно с твоей стороны. А что будет со мной?
— Все зависит от тебя. Есть два варианта — остаться и дождаться Кратина или поехать со мной.
Глаза Адрины стали круглыми от изумления.
— В Хитрию? А не слишком ли ты много на себя берешь?
— Я знаю, что говорю. Без меня ты пропадешь. Ведь ни тебе, ни мне не нужен кариенский наследничек твоего папаши. Так что, ежели ты угодишь в постель ко мне, а не к Кратину, весь мир вздохнет с облегчением.
— Какой же ты все-таки нахал неотесанный.
— Может быть. Так ты едешь со мной или нет?
— А постель — это обязательно? Это условие сделки?
— Нет. Если хочешь, я никогда больше не прикоснусь к тебе. Я отвезу тебя в Хитрию и убью любого, кто тебя хоть пальцем тронет против твоей воли. В том числе себя самого.
— Ради меня ты готов броситься на собственный меч? Что-то я в этом сомневаюсь, Дамиан.
— Зато звучит как благородно, а?
Адрина снова поцеловала Дамиана. Как долго они обнимались, Майкл не заметил. Не до того ему было — он плакал, размазывая по щекам слезы гнева и разочарования. Адрина знала, что Кратин спешит ей на помощь. И единственной причиной такого ее поведения было то, о чем Майкл и думать не хотел.
— Но у меня есть условия, — сказала Адрина наконец.
— Кто бы сомневался.
Дамиан подобрал поводья и повел кобылу в пустое стойло рядом с тем, где прятался Майкл. Мальчик затаил дыхание.
— Я особа королевской крови, Дамиан, а не шлюха обозная. И рассчитываю на соответствующее обхождение.
— Мои люди будут с вами очень обходительны, ваше высочество, а не то я лично покажу им, где раки зимуют.
Он закрыл дверцу стойла и вернулся. Солнце почти село, и фигуры обоих были едва различимы в сумраке.
— Я не людей твоих имела в виду, а тебя.
— Считай, что я этого не слышал. Что еще?
— Мои гвардейцы, которых защитники держат в плену, должны быть освобождены.
— Думаю, это можно устроить.
— И я не твоя пленница. Если я поеду с тобой, то только по собственной воле. И уеду, когда захочу.
— Все?
— Нет. Я хочу уточнить, в каких отношениях мы находимся.
— И в каких же?
— Я не люблю тебя, Дамиан, и уверена, что и ты меня не любишь. Я признаю, что чувствую к тебе определенное… физическое влечение, не более. Мне нравится играть с опасностью, а ты самый опасный человек на свете. И мне бы не хотелось, чтобы ты принял нашу интрижку за нечто большее.
Дамиан молчал довольно долго. Потом улыбнулся.
— Ты сама не знаешь, что городишь, Адрина.
— Уверяю вас, сударь, я обдумала каждое слово.
— Именно поэтому они звучат ужасно убедительно. Отлично, я согласен на твои условия. Я собираюсь свернуть лагерь послезавтра. Путь предстоит нелегкий. Если твой муж узнает, где ты, все кариенцы побегут за нами от границы до самой Хитрии.
— А ты уверен, что твои медалонские друзья ничего ему не разболтают? Что до меня, то я не собираюсь оставлять ему записку.
— А что, это мысль, — засмеялся Дамиан и, сняв с перегородки брошенный Адриной плащ, набросил его принцессе на плечи. — Дай-ка представлю, как она могла бы выглядеть. «Дорогой Кратин…»
— Кретин, — уточнила Адрина. — Я всегда называла его Кретином. А кариенцы думали, что это у меня акцент такой.
— Остроумно. Итак: «Дорогой Кретин, извини, что не могу встретить тебя здесь, потому что уехала в Хитрию с военлордом-ловкачом…»
— Ловкачом?
— Красавцем звучало бы немного неточно, я думаю… Так на чем я остановился? Ах, да. «Я уехала в Хитрию с военлордом-ловкачом, с которым предаюсь дикой необузданной страсти каждую ночь…» Как давно это длится?
— Уже неделю и два дня.
— Ты сосчитала?
— Только из любопытства. — Адрина повернулась лицом к Дамиану и внезапно посерьезнела: — Давай не будем так шутить, Дамиан. Иначе он убьет нас обоих.