Страница:
В тот же миг на них обрушился такой холод, который Миранде было даже не с чем сравнить. Их легкие едва не разрывались от недостатка воздуха, но магия позволяла им продержаться несколько минут там, где простой смертный погибнет в считанные секунды.
Пуг ткал мощное волшебство, и Миранда, следуя его указаниям, помогла ему управлять мистической энергией, но в этом месте, где не было времени, казалось, что на сотворение большого заклинания уйдет целая вечность. Когда Миранда уже решила, что им никогда не выполнить задуманного, задача наконец была решена.
Пуг сказал: Начали!
Миранда предала ему всю свою энергию и почувствовала, как сила уходит из тела.
Пуг разрушил трещину.
Через миг они увидели, как серая ткань пустоты разлетелась в клочья, и им открылась другая реальность. Пуг узнал картины, которые являлись ему, пока его мучила лихорадка, и понял, что за пустотой лежит царство богов.
Потом, словно сквозь окно, они увидели битву в царстве демонов. Маарг, продолжая крепко сжимать Маркоса в лапах, был охвачен языками пламени, но и волшебник кричал от боли, а воля его слабела. Под натиском магического огня король демонов опустился на колени, но по-прежнему не выпускал Черного из своих когтей.
— Умри! — проревел Маарг и попытался откусить Маркосу, голову, но защита вокруг волшебника не дала его клыкам коснуться тела противника.
Тогда из-за плеча демона показался его хвост, и змеиная голова на конце зашипела, обнажив длинные зубы, с которых капал яд. Когда гадина метнулась к Маркосу, он, собрав последние силы, схватил ее и повернул так, чтобы ядовитые зубы вонзились в запястье Маарга.
Король демонов взвыл и выпустил Маркоса из когтей. Волшебник упал на горячий каменный пол демонова логова.
Потом окно стало затягиваться, не то уменьшаясь, не то отдаляясь. Миранда закричала: Отец!
Маркос, казалось, заметил их, во всяком случае, бросил взгляд в их сторону. Он послал им свою мысль: «Это существа огня», — а потом вновь бросился на демона, и тот встретил мага с удвоенной яростью.
Когда окно, в. которое они смотрели, закрылось, Пуг вдруг почувствовал нечто, леденящий ужас, который ему не приходилось испытывать ни разу в жизни. Страх его был таким сильным, что Пуг не мог сосредоточиться, когда попытался вернуться с Мирандой в Кибул. Это ощущалось сквозь окно, в которое они глядели, и внутри самой пустоты, рядом с ними, и очень далеко. Оно было всюду. Это нечто было средоточием зла, и оно было настороже. Все же казалось, что оно говорит изнутри трещины, из царства демонов. Незримая сущность произнесла: Теперь наконец ты мой!
— Никогда! — крикнул Маркос, и, прежде чем окно закрылось и Пуг с Мирандой потеряли его из виду. Черный воздел руки высоко над головой, и на крохотную долю секунды вместо просто одетого волшебника, в обычной коричневой домотканой одежде с веревкой вместо пояса, сандалиях, с простым дубовым посохом, они увидели непостижимое существо, наделенное глубокой мудростью и силой, подобное богу. Прямо в воздухе возник откуда-то белый посох из слоновой кости, и когда маг ударил им короля демонов, все оконце заполнила ослепительно белая вспышка. Услышав вопль, в котором не было уже гнева и мощи, а только боль и ужас, Пуг и Миранда поняли, что настал миг торжества.
Пуг сам не знал, откуда это ему известно, но на мгновение он почувствовал присутствие Сарига и понял, что Маркос сквозь время и расстояние воссоединился со своим богом.
Потом провал закрылся, и Пуг сказал: Пора!
Напрягая последние силы, он пробил самую ткань пустоты и вытянул себя и Миранду в зал саауров в Кибуле.
Они лишь чуть-чуть не застали окончания битвы Ханама с Тутором, а увидели уже, как оба бойца рухнули на пол, не способные ни сражаться дальше, ни бежать. Когда стало очевидно, что ни один из противников не выживет, остальные демоны налетели на них и разорвали на куски.
Помня свое обещание, Пуг взял сосуд, в котором томилась душа Ханама, и разбил о камни.
До Пуга донеслась краткая мысль: Спасибо! — а затем все исчезло.
Миранда была так ошеломлена всем увиденным, что Пугу пришлось чуть ли не силком проталкивать ее сквозь трещину в Мидкемию.
Оказавшись по другую сторону портала, в пантатианских шахтах под горами Ратн'гари, Миранда немедленно опустилась на пол и привалилась спиной к прохладному камню.
Пуг присел рядом с нею, обхватив голову руками, и сказал:
— У нас есть всего лишь краткий миг. Мы должны закрыть эту трещину.
— Как? — спросила она.
— Этот провал отличается от первого. Его надо закрывать, как зашивают рану.
Он посидел еще несколько секунд, потом сделал глубокий вдох и взмахнул руками. От его пальцев в сторону трещины зазмеились тонкие лучики энергии. Они окружили отверстие, и Миранда увидела, как по краям провала начинает сплетаться сеть.
Потом Пуг изменил заклинание, и те лучи энергии, что он пустил по краям, начали сближаться между собой. Миранда с минуту внимательно наблюдала за его действиями, а затем сказала:
— Я поняла.
Собрав всю свою силу, она зачарованно глядела, как постепенно смыкаются края трещины. Пока она отдыхала, ее посетили новые мысли, связанные с тем, чему ей пришлось быть свидетельницей за последние несколько минут. Она плохо знала отца и большую часть своей жизни следила за его судьбой по легендам. Он не навещал ее с тех пор, как ей минуло шестнадцать или семнадцать, и Миранда всегда относилась к нему с презрением.
Но, выяснив роль своей матери в уничтожении сотен тысяч жизней, Миранда пересмотрела свои жизненные установки. Оказалось, что, несмотря на свой почтенный возраст, она еще во многом была совсем дитя.
Она подумала, что со временем станет хорошо относиться к отцу, возможно, даже полюбит его когда-нибудь, но теперь этому не суждено случиться. Миранда вдруг почувствовала сожаление.
Но она не могла сравнивать потерю его жизни с тысячей смертей, которые она уже видела; возможно, когда-нибудь она еще оплачет его или по крайней мере оплачет утраченную возможность, но это позже, когда будет время. Если у нее будет время.
Вдруг из трещины высунулась страшная морда, напоминающая коровий череп, обтянутый черной шкурой, увенчанный оленьими рогами. Вместо глаз на них смотрели горящие уголья.
С ликующим воем демон, по всей видимости — победитель в резне, которая только что закончилась в большой палате Кибула, подкрепившись жизненными силами своих жертв, стал прыгать через трещину.
— Останови его! — заорал Пуг, и Миранда из последних сил бросилась на чудище. Удар оказался достаточно силен, чтобы отбросить демона назад в другой мир и оглушить.
Миранда сама едва не падала и, с трудом переводя дыхание, прохрипела:
— Поторопись. У меня совсем не осталось сил.
Пуг сосредоточил всю свою магию на трещине. Миранда видела, что провал стал уменьшаться быстрее.
Тут демон снова начал подкрадываться к порталу.
Не встретив отпора, он попытался перемахнуть через портал точно так же, как люди, когда они лезут в окно.
Сначала в дыру просунулась голова чудовища, потом одна лапа. Демон пытался дотянуться до Пуга, но все еще не мог достать. Тогда он повернулся боком и хотел перекинуть одну ногу, но помешали большие крылья. Демон изменил положение и попробовал влезть под другим углом, не замечая, что отверстие закрывается.
Не сумев пролезть, чудище пришло в ярость и попыталось пробиться сквозь трещину. Безрассудный рывок вперед привел к тому, что он до пояса протиснулся в щель.
Но чем дальше, тем сильнее его начали сдавливать края затягивающейся трещины.
Гнев демона сменила паника, потом боль и ужас, когда трещина начала смыкаться. Демон забился, как рыба, втащенная на палубу судна.
Миранда глубоко вдохнула и попыталась помочь Пугу, но трещина и так закрывалась достаточно быстро. Крики демона разносились по всем залам и эхом отражались от каменных стен.
Чудовище забилось так неистово, что на Миранду с Пугом градом посыпались мелкие камешки, и вдруг демон обмяк. Через миг трещина закрылась, и верхняя половина демона упала в пещеру.
Миранда посмотрела на обрубок и сказала:
— Мы это сделали? — Потом она потеряла сознание.
— Да, — ответил Пуг и тоже без сил растянулся на полу.
ГЛАВА 21. ПОДЪЕМ
Пуг ткал мощное волшебство, и Миранда, следуя его указаниям, помогла ему управлять мистической энергией, но в этом месте, где не было времени, казалось, что на сотворение большого заклинания уйдет целая вечность. Когда Миранда уже решила, что им никогда не выполнить задуманного, задача наконец была решена.
Пуг сказал: Начали!
Миранда предала ему всю свою энергию и почувствовала, как сила уходит из тела.
Пуг разрушил трещину.
Через миг они увидели, как серая ткань пустоты разлетелась в клочья, и им открылась другая реальность. Пуг узнал картины, которые являлись ему, пока его мучила лихорадка, и понял, что за пустотой лежит царство богов.
Потом, словно сквозь окно, они увидели битву в царстве демонов. Маарг, продолжая крепко сжимать Маркоса в лапах, был охвачен языками пламени, но и волшебник кричал от боли, а воля его слабела. Под натиском магического огня король демонов опустился на колени, но по-прежнему не выпускал Черного из своих когтей.
— Умри! — проревел Маарг и попытался откусить Маркосу, голову, но защита вокруг волшебника не дала его клыкам коснуться тела противника.
Тогда из-за плеча демона показался его хвост, и змеиная голова на конце зашипела, обнажив длинные зубы, с которых капал яд. Когда гадина метнулась к Маркосу, он, собрав последние силы, схватил ее и повернул так, чтобы ядовитые зубы вонзились в запястье Маарга.
Король демонов взвыл и выпустил Маркоса из когтей. Волшебник упал на горячий каменный пол демонова логова.
Потом окно стало затягиваться, не то уменьшаясь, не то отдаляясь. Миранда закричала: Отец!
Маркос, казалось, заметил их, во всяком случае, бросил взгляд в их сторону. Он послал им свою мысль: «Это существа огня», — а потом вновь бросился на демона, и тот встретил мага с удвоенной яростью.
Когда окно, в. которое они смотрели, закрылось, Пуг вдруг почувствовал нечто, леденящий ужас, который ему не приходилось испытывать ни разу в жизни. Страх его был таким сильным, что Пуг не мог сосредоточиться, когда попытался вернуться с Мирандой в Кибул. Это ощущалось сквозь окно, в которое они глядели, и внутри самой пустоты, рядом с ними, и очень далеко. Оно было всюду. Это нечто было средоточием зла, и оно было настороже. Все же казалось, что оно говорит изнутри трещины, из царства демонов. Незримая сущность произнесла: Теперь наконец ты мой!
— Никогда! — крикнул Маркос, и, прежде чем окно закрылось и Пуг с Мирандой потеряли его из виду. Черный воздел руки высоко над головой, и на крохотную долю секунды вместо просто одетого волшебника, в обычной коричневой домотканой одежде с веревкой вместо пояса, сандалиях, с простым дубовым посохом, они увидели непостижимое существо, наделенное глубокой мудростью и силой, подобное богу. Прямо в воздухе возник откуда-то белый посох из слоновой кости, и когда маг ударил им короля демонов, все оконце заполнила ослепительно белая вспышка. Услышав вопль, в котором не было уже гнева и мощи, а только боль и ужас, Пуг и Миранда поняли, что настал миг торжества.
Пуг сам не знал, откуда это ему известно, но на мгновение он почувствовал присутствие Сарига и понял, что Маркос сквозь время и расстояние воссоединился со своим богом.
Потом провал закрылся, и Пуг сказал: Пора!
Напрягая последние силы, он пробил самую ткань пустоты и вытянул себя и Миранду в зал саауров в Кибуле.
Они лишь чуть-чуть не застали окончания битвы Ханама с Тутором, а увидели уже, как оба бойца рухнули на пол, не способные ни сражаться дальше, ни бежать. Когда стало очевидно, что ни один из противников не выживет, остальные демоны налетели на них и разорвали на куски.
Помня свое обещание, Пуг взял сосуд, в котором томилась душа Ханама, и разбил о камни.
До Пуга донеслась краткая мысль: Спасибо! — а затем все исчезло.
Миранда была так ошеломлена всем увиденным, что Пугу пришлось чуть ли не силком проталкивать ее сквозь трещину в Мидкемию.
Оказавшись по другую сторону портала, в пантатианских шахтах под горами Ратн'гари, Миранда немедленно опустилась на пол и привалилась спиной к прохладному камню.
Пуг присел рядом с нею, обхватив голову руками, и сказал:
— У нас есть всего лишь краткий миг. Мы должны закрыть эту трещину.
— Как? — спросила она.
— Этот провал отличается от первого. Его надо закрывать, как зашивают рану.
Он посидел еще несколько секунд, потом сделал глубокий вдох и взмахнул руками. От его пальцев в сторону трещины зазмеились тонкие лучики энергии. Они окружили отверстие, и Миранда увидела, как по краям провала начинает сплетаться сеть.
Потом Пуг изменил заклинание, и те лучи энергии, что он пустил по краям, начали сближаться между собой. Миранда с минуту внимательно наблюдала за его действиями, а затем сказала:
— Я поняла.
Собрав всю свою силу, она зачарованно глядела, как постепенно смыкаются края трещины. Пока она отдыхала, ее посетили новые мысли, связанные с тем, чему ей пришлось быть свидетельницей за последние несколько минут. Она плохо знала отца и большую часть своей жизни следила за его судьбой по легендам. Он не навещал ее с тех пор, как ей минуло шестнадцать или семнадцать, и Миранда всегда относилась к нему с презрением.
Но, выяснив роль своей матери в уничтожении сотен тысяч жизней, Миранда пересмотрела свои жизненные установки. Оказалось, что, несмотря на свой почтенный возраст, она еще во многом была совсем дитя.
Она подумала, что со временем станет хорошо относиться к отцу, возможно, даже полюбит его когда-нибудь, но теперь этому не суждено случиться. Миранда вдруг почувствовала сожаление.
Но она не могла сравнивать потерю его жизни с тысячей смертей, которые она уже видела; возможно, когда-нибудь она еще оплачет его или по крайней мере оплачет утраченную возможность, но это позже, когда будет время. Если у нее будет время.
Вдруг из трещины высунулась страшная морда, напоминающая коровий череп, обтянутый черной шкурой, увенчанный оленьими рогами. Вместо глаз на них смотрели горящие уголья.
С ликующим воем демон, по всей видимости — победитель в резне, которая только что закончилась в большой палате Кибула, подкрепившись жизненными силами своих жертв, стал прыгать через трещину.
— Останови его! — заорал Пуг, и Миранда из последних сил бросилась на чудище. Удар оказался достаточно силен, чтобы отбросить демона назад в другой мир и оглушить.
Миранда сама едва не падала и, с трудом переводя дыхание, прохрипела:
— Поторопись. У меня совсем не осталось сил.
Пуг сосредоточил всю свою магию на трещине. Миранда видела, что провал стал уменьшаться быстрее.
Тут демон снова начал подкрадываться к порталу.
Не встретив отпора, он попытался перемахнуть через портал точно так же, как люди, когда они лезут в окно.
Сначала в дыру просунулась голова чудовища, потом одна лапа. Демон пытался дотянуться до Пуга, но все еще не мог достать. Тогда он повернулся боком и хотел перекинуть одну ногу, но помешали большие крылья. Демон изменил положение и попробовал влезть под другим углом, не замечая, что отверстие закрывается.
Не сумев пролезть, чудище пришло в ярость и попыталось пробиться сквозь трещину. Безрассудный рывок вперед привел к тому, что он до пояса протиснулся в щель.
Но чем дальше, тем сильнее его начали сдавливать края затягивающейся трещины.
Гнев демона сменила паника, потом боль и ужас, когда трещина начала смыкаться. Демон забился, как рыба, втащенная на палубу судна.
Миранда глубоко вдохнула и попыталась помочь Пугу, но трещина и так закрывалась достаточно быстро. Крики демона разносились по всем залам и эхом отражались от каменных стен.
Чудовище забилось так неистово, что на Миранду с Пугом градом посыпались мелкие камешки, и вдруг демон обмяк. Через миг трещина закрылась, и верхняя половина демона упала в пещеру.
Миранда посмотрела на обрубок и сказала:
— Мы это сделали? — Потом она потеряла сознание.
— Да, — ответил Пуг и тоже без сил растянулся на полу.
ГЛАВА 21. ПОДЪЕМ
Эрик наблюдал за противником.
В полях, лежащих ниже предгорий, началась всеобщая мобилизация. Еще неделю назад он наслаждался относительным затишьем, но теперь этому явно пришел конец.
В течение месяца они довольно успешно вели захватчиков тем маршрутом, который был для них разработан. Поступали сообщения о жестоких боях на севере и на юге, но на обоих флангах войска Королевства пока держались, а середина, где как раз и находился Эрик, медленно отступала, увлекая за собой захватчиков.
Дважды они были на грани истощения, но на каждой позиции по пути отступления их ждали свежие резервы. Эрик был все еще далек от оптимистического взгляда на успех плана, однако уже на пару дюймов к нему ближе.
Начиная с падения Крондора, они наверстали неделю потерянного времени, поскольку продержались здесь в течение десяти дней вместо семи. Теперь они должны были оказывать врагу более жесткое сопротивление, чтобы неприятель думал, что в Вильгельмсбурге его ждет большое сражение. Если враг будет настороже, они смогут довести его до Даркмура, как и предполагалось. Каждый раз, когда Эрик думал о плане задержать врага на этой стороне гор, он задавался вопросом, повезет ли им в этом году с зимой.
Одно было хорошо — приехал человек по имени Роберт де Лиес, маг, который знал несколько полезных заклинаний. Он мог быстро передавать сообщения другому магу, который находился в отряде Грейлока, и умел предсказывать погоду. В случае необходимости он мог видеть лучше, чем человек с подзорной трубой, хотя и непродолжительное время, к тому же ему не хватало опыта Эрика, чтобы угадать, что именно высматривать, но все же он был полезен отряду.
По всем отрядам армии защитников теперь были рассредоточены свои маги, которые, чем могли, помогали воинам. Эрик был рад этому обстоятельству, однако никак не мог понять, почему пантатианские маги пока никак себя не проявляют. Рано или поздно они вступят в бой, и Эрик надеялся, что маги Королевства смогут хотя бы чуть-чуть ослабить их магию.
Де Лиес подъехал к Эрику и сказал:
— Генерал Грейлок хочет знать, ожидаете ли вы сегодня нападения.
— Почти наверняка, — ответил Эрик.
Он поглядел по сторонам. На севере холмы заволокло туманом. Его отряд входил в район виноградников и рощиц, которые Эрик знал еще с детства. Для непосвященного человека этот ландшафт выглядел не столь суровым, как низкие холмы на западе, но это было не так. На пути могли неожиданно возникнуть гряды гор или овраги, которые заставят врага замедлить продвижение вперед. Отчаянно надеясь, что так оно и случится, Эрик разместил самых закаленных солдат на ключевых позициях этой местности. Ему пришлось положиться на капитана Субаи со Следопытами и хадати — Грейлок называл этот отряд сборной командой Крондора, — которые должны были помочь ему продержаться.
На юге Эрик разместил большую часть резервных сил, новобранцев, еще не испытанных в боях. Рельеф местности способствовал обороне, однако рекруты еще плохо умели сражаться. Многие из них были городскими мальчиками, которых учили меньше двух месяцев и которые еще даже не нюхали крови.
— Попросите, чтобы Грейлок приготовился поддержать меня с юга. Я думаю, что северный фланг у меня в безопасности.
Маг закрыл глаза и сосредоточенно насупил брови.
— Сообщение получено, — сказал он и сел, словно у него закружилась голова.
— Вам плохо? — спросил Эрик.
Маг покачал головой.
— Просто обычно я такие вещи делаю не чаще чем два раза в месяц. Два раза в день — это многовато.
— Хорошо, я постараюсь свести сообщения к минимуму, — улыбнулся Эрик. — Жаль только, что вы у меня один.
Маг кивнул.
— По крайней мере я оказался вам полезен.
— Более чем полезен, — сказал Эрик. — Вы можете оказаться жизненно важным.
— Спасибо, — сказал маг. — Я хотел бы помочь всем, чем могу.
Эрик посмотрел, как враг в низине готовится к нападению, и вслух спросил:
— Это еще что такое?
— Капитан? — непонимающе спросил маг.
— Просто любопытно. Они строятся для того, чтобы идти в атаку, но уж больно странно их расставляют.
— Что вы имеете в виду?
Эрик сказал:
— Эта армия, с которой мы сражаемся, состоит главным образом из наемников: поодиночке они хорошие бойцы, но почти не имеют навыков для настоящей затяжной войны. Они привыкли побеждать противника численностью. — Он указал на небольшую группку людей в форме, стоящих под зелеными знаменами. — Это все, что осталось от регулярной армии Махарты, которая практически вся уцелела, когда город пал. Это вся обученная тяжелая пехота, которая у них есть. Остальные пешие солдаты — это люди, которые оставили лошадей позади, или те, кто потерял коня по дороге. Они годятся лишь на то, чтобы ими затыкать брешь. — Эрик поскреб подбородок и почувствовал, что за четыре дня здорово зарос.
— Кажется, я начинаю понимать, но все-таки объясните. Вы говорите, что они должны были разместить этих людей иным образом? — спросил маг.
— Да, — сказал Эрик. — Конница двинется по холмам, а тяжелую пехоту они направят в самую защищенную часть наших линий. Остальные пойдут прямо по открытой местности, которую простреливают наши катапульты и лучники.
— Это я вижу.
Эрик усмехнулся.
— Вы слишком вежливы. Ну, скажем так, если бы я был по ту сторону, я направил бы конницу в центр и обеспечил прикрытие, а тяжелую пехоту послал немного к северу от этого места. — Он указал на слабое место в своей обороне, скромный овраг, где ему не хватило материала и времени построить укрепления должным образом. — Если бы я был на их месте, я пробил бы там брешь и через нее пустил бы всю свою безлошадную ораву.
— Будем надеяться, что им это в голову не придет.
— Должно прийти, — тихо сказал Эрик. — Чего я не могу понять — так это почему они этого не делают. — Вдруг он сказал:
— Пошлите, если сможете, сообщение Грейлоку. Скажите ему, что, на мой взгляд, противник маневрирует, чтобы заставить нас сконцентрировать наши усилия, и после этого собирается ударить где-нибудь еще по линии.
Маг улыбнулся, хотя вид у него был усталый.
— Я попробую.
Эрик не стал ждать, выйдет у мага что-нибудь или нет, а послал на север, юг и восток своих гонцов.
Через несколько минут де Лиес покачал головой и сказал:
— Мне очень жаль, но я больше не могу сосредоточиться.
— Вы сделали достаточно. Мы уходим завтра. Я думаю, было бы мудро, если бы вы сейчас же поспешили на следующую позицию, на восток. Если вы отправитесь немедленно, то до заката будете уже в лагере. Скажите интенданту, что я велел дать вам лошадь.
— Я не умею ездить верхом, капитан.
Эрик оглянулся на него.
— А есть какой-нибудь магический способ быстро передвигаться?
— К сожалению, я его не знаю.
Внизу в котловине запели трубы, и Эрик сказал:
— Тогда идите пешком. Если вам не встретится походного костра, найдите какое-нибудь защищенное место и пересидите до утра. А утрем мимо вас проедет фургон с ранеными. Остановите его и поезжайте с ним. Я предупрежу, чтобы вас подобрали.
— Разве мне нельзя остаться?
Вновь запела труба, и Эрик достал из ножен меч.
— Я вам не советую, — сказал он и отвернулся. — А теперь прошу меня извинить.
Мимо просвистела стрела, и тут же ей в ответ кто-то из лучников Эрика выпустил свою. Эрик обернулся через плечо и увидел, что маг с поразительным проворством убегает на восток. Эрик, не удержавшись, хихикнул, а потом снова переключился на предстоящую ему работу.
— Хорошо, — крикнул он. — Стрельцы, выберите цели и ждите, пока я не дам приказ стрелять.
Вдруг он услышал знакомый голос Харпера:
— Капитан фон Даркмур, вы, кажется, забыли обо мне, сэр? — Он повернулся к лучникам и заорал:
— Если кто-нибудь из вас, маменькиных сынков, выпустит стрелу без моего разрешения, сам полетит за ней вдогонку и принесет мне ее назад! Ясно?
Эрик снова улыбнулся. Сам он так и не научился повадкам настоящего сержанта-грубияна и был рад, что у него в подчинении есть такие люди, как Харпер, Альфред и другие.
Тут показался враг.
Судя по всему, Эрик заблуждался насчет маневра. Единственная причина, по которой он все еще удерживал позицию, заключалась в неумении врага вести войну. Захватчики лезли прямо на холм, под снаряды королевских канониров и короткие копья солдат, которые Эрик научился метать еще в отряде Кэлиса, а потом обучил этому своих людей. Сотни вражеских воинов погибали на каждом ярде пути, еще не достигнув первой траншеи.
Защита состояла из ряда траншей и брустверов, расположенных вдоль склона. Когда уцелевшие солдаты первой волны нападающих достигли первого бруствера, перед ними предстал высокий глиняный барьер, утыканный острыми деревянными шипами. Шипы причиняли не много вреда, но вынудили нападавших замедлить продвижение, делая их легкой мишенью для защитников.
Но они наступали и продолжали наступать. Через час Эрик чувствовал, что он уже никогда не сможет снова поднять руки, и все же ему приходилось биться. Во время короткого затишья посреди схватки кто-то — сквайр или мальчик, Эрик не знал, кто именно — принес ему оловянный ковш с водой. Он быстро выпил воду, вернул ковш мальчику и через миг уже снова дрался.
Казалось, прошла целая вечность, во время которой Эрик опускал свой меч на голову каждого, кто высовывался с другой стороны укрепления. Наконец враг отступил, не желая продолжать сражение, поскольку солнце начинало садиться.
Зажглись факелы и осветили местных мальчиков, стариков и женщин и дворцовых сквайров и пажей — всех тех, кто носил живым еду и воду и уносил с поля боя мертвых и раненых.
Эрик сел там же, где стоял, даже не посмотрев на мертвого солдата из Новиндуса, который валялся в грязи рядом с ним. Когда мальчик поднес ему воды, Эрик сделал лишь один глоток, а остальное передал тем, кто был с ним рядом.
Вскоре прибыл гонец с письмом. Эрик устало вскрыл конверт, прочел приказ и крикнул:
— Продолжать отступление!
В тот же миг, словно по волшебству, перед ним возник сержант Харпер.
— Мы уходим, сэр? — спросил он.
— Вот именно.
— Значит, мы идем на следующую позицию?
— Совершенно верно.
Коварный старик спросил:
— Значит, поспать нам сегодня толком не удастся?
— По всей видимости, так, — ответил Эрик. — К чему вы клоните, сержант?
— О, ни к чему, капитан. Я только хотел удостовериться, что все правильно понял.
Эрик окинул сержанта мрачным взглядом.
— Я думаю, вы все прекрасно понимаете, сержант.
— В таком случае я хочу, чтобы вы тоже поняли, что я не собираюсь своих молодцов, которые полдня дрались, как черти, вести дальше, не дав им хотя бы поесть и передохнуть.
Эрик сам понимал, что его люди едва не падают от усталости.
— Я думаю, мы можем задержаться и перекусить.
— Прекрасно, сэр, это даст нам время, чтобы отнести подальше убитых и положить раненых в фургоны. Мудрое решение, сэр.
Эрик снова сел. Когда Харпер удалился, он сказал себе: «Неужели когда-то я сам назывался сержантом?»
Отступать было труднее, чем Эрик рассчитывал. Несмотря на то что люди поели и потом два часа отдыхали, они двинулись на восток в крайнем изнурении.
Эрик оглядел свое войско и увидел, что к нему присоединились два отряда, которые он сам готовил два года назад. Они пришли с северных позиций.
Ему передали, что враг прорвался через северные укрепления, но брешь удалось закрыть. Плохо было то, что по крайней мере три сотни вражеских солдат, а то и больше, успели просочиться в тыл. Эрик послал на север своих лучших разведчиков и надеялся, что захватчиков остановит какой-нибудь из отрядов Королевства. Триста налетчиков не успеют причинить много вреда, прежде чем подоспеет подкрепление.
Перед самым восходом солнца Эрик обнаружил, что к нему присоединилась одинокая фигура. Это был маг Роберт де Лиес.
— Приветствую вас, маг.
— Приветствую вас, капитан. Я спрятался за небольшим утесом, — сказал он с сухим юмором, — но вместо фургона я вижу целую армию.
— Я же говорил вам, что мы уходим, — сухо сказал Эрик. — Правда, я не думал, что мы уйдем так быстро.
— Понятно. Как идет война?
— К сожалению, я сам не знаю, — сказал Эрик. — Пока что мы устояли, но до конца еще далеко, а эта атака показала мне, насколько мы все устали.
— Вы сумеете их сдержать?
— Мы их остановим, — сказал Эрик. — У нас нет выбора. Впереди показались огни Вильгельмсбурга. Войдя в город, они увидели, что он полностью превратился в военный лагерь. Горожан эвакуировали еще несколько дней назад, и Эрик знал, что, как только его люди отдохнут, поедят и перевяжут раны, они покинут этот город, забросав факелами каждый дом.
К Эрику подскочил какой-то юноша и воскликнул:
— Капитан фон Даркмур!
Эрик узнал в нем дворцового пажа из Крондора.
— Да… я забыл, как ваше имя.
— Сэмюэль, сэр. Леди просила передать вам это.
Эрик взял у мальчика письмо и вскрыл конверт. В записке говорилось: «Иду в Равенсбург, искать твоих. Я люблю тебя. Китти».
У Эрика гора свалилась с плеч, когда он понял, что Китти благополучно добралась до Вильгельмсбурга и, вероятно, теперь уже живет в трактире «Шилохвость», где он вырос. Эрик обернулся к магу и сказал:
— Давайте чего-нибудь поедим.
— Превосходная идея, — сказал усталый маг.
Они пришли в гостиницу «Пахарь», где Эрик впервые повстречал капрала Альфреда и кузена Ру Дункана. При мысли о последнем Эрик подумал о том, где сейчас может быть его друг.
Гостиница была переполнена. В одной половине бара на полу были расстелены одеяла; там разместился лазарет. Другая половина была забита голодными солдатами, которые жадно поглощали горячую кашу.
Капрал, имя которого Эрик успел забыть, сказал ему:
— Наверху есть комнаты для офицеров, капитан. Мы принесем еду наверх.
— Спасибо, — сказал Эрик.
Он повел Роберта по лестнице и открыл дверь в первую комнату. Там на голом полу спал офицер в плаще с гербом Илита. Два других офицера сидели и ели. Они обернулись к двери, и Эрик, махнув рукой в знак того, что он просит извинения, закрыл дверь. Следующая комната была пуста.
Внутри было два простых матраца, сшитых из шерстяных одеял и набитых сеном; Эрику они показались очень заманчивыми. Он начал с трудом стягивать сапоги, и к тому времени, как он преуспел в этом деле, пришел капрал с двумя деревянными мисками горячей каши и двумя большими кувшинами пива. В тот же миг усталость Эрика как рукой сняло, и рот наполнился слюной.
Прежде чем отпустить капрала, Эрик сказал:
— Проследите, чтобы меня разбудили за час до рассвета.
— Слушаюсь, капитан.
Роберт сказал:
— Я не завидую вам — вставать в такую рань после трудного дня…
— А вам и не нужно никому завидовать, маг. Вы тоже встанете на заре.
— Насколько я понимаю, это необходимо?
— Да, мы должны уйти из города прежде, чем сюда доберется враг. Труднее всего в нашем деле — постоянно держаться на шаг впереди противника. Когда они достигнут Вильгельмсбурга, здесь будет только огонь и руины.
— Какое расточительство.
— Куда большее расточительство оставлять за собой то, что может помочь врагу.
— Наверное, вы правы. — Маг съел пару ложек каши, затем сказал:
— Пуг говорил, что происходит нечто страшное, и хотя он не сказал ничего определенного, из его слов стало ясно, что речь идет не только об опасности для независимости Королевства. Или это преувеличение?
— Я не могу ответить на ваш вопрос, — сказал Эрик, проглотив то, что у него было во рту. Сделав большой глоток пива, он продолжил:
— Но позволю себе сказать, что никто из нас не может допустить поражения в этой войне. Ни один из нас.
Роберт сидел, привалившись спиной к стене и вытянув ноги.
— Я не привык так много ходить.
— А ведь я предлагал вам лошадь.
— Сказать по правде, я их побаиваюсь.
Эрик посмотрел на него с изумлением и вдруг расхохотался.
— Я всю жизнь прожил среди лошадей, так что простите мне, что ваши слова я нахожу забавными.
Роберт пожал плечами.
— Ну, есть многие люди, которые боятся магов, так что я вас понимаю.
Эрик кивнул.
— Было время, когда я был еще мальчишкой в Равенсбурге, когда я сам если и не боялся вас, то, во всяком случае, вы внушали мне тревогу, но за последние несколько лет я видел достаточно, чтобы понять, из-за чего на самом деле стоит переживать. Я понял, что мое дело держать в руке меч, а уж боги, жрецы и маги пусть занимаются своими делами.
— Вы мудрый человек, — сказал Роберт с сонной улыбкой. — А теперь не сочтите меня невеждой, — он отставил миску и кувшин в сторону, — но я собираюсь немного поспать. — Он захрапел в тот же миг, как его голова коснулась матраца.
Эрик допил пиво и прилег. Казалось, что он спал всего минуту, когда его потряс за плечо молодой капрал.
— Капитан, уже пора вставать.
В полях, лежащих ниже предгорий, началась всеобщая мобилизация. Еще неделю назад он наслаждался относительным затишьем, но теперь этому явно пришел конец.
В течение месяца они довольно успешно вели захватчиков тем маршрутом, который был для них разработан. Поступали сообщения о жестоких боях на севере и на юге, но на обоих флангах войска Королевства пока держались, а середина, где как раз и находился Эрик, медленно отступала, увлекая за собой захватчиков.
Дважды они были на грани истощения, но на каждой позиции по пути отступления их ждали свежие резервы. Эрик был все еще далек от оптимистического взгляда на успех плана, однако уже на пару дюймов к нему ближе.
Начиная с падения Крондора, они наверстали неделю потерянного времени, поскольку продержались здесь в течение десяти дней вместо семи. Теперь они должны были оказывать врагу более жесткое сопротивление, чтобы неприятель думал, что в Вильгельмсбурге его ждет большое сражение. Если враг будет настороже, они смогут довести его до Даркмура, как и предполагалось. Каждый раз, когда Эрик думал о плане задержать врага на этой стороне гор, он задавался вопросом, повезет ли им в этом году с зимой.
Одно было хорошо — приехал человек по имени Роберт де Лиес, маг, который знал несколько полезных заклинаний. Он мог быстро передавать сообщения другому магу, который находился в отряде Грейлока, и умел предсказывать погоду. В случае необходимости он мог видеть лучше, чем человек с подзорной трубой, хотя и непродолжительное время, к тому же ему не хватало опыта Эрика, чтобы угадать, что именно высматривать, но все же он был полезен отряду.
По всем отрядам армии защитников теперь были рассредоточены свои маги, которые, чем могли, помогали воинам. Эрик был рад этому обстоятельству, однако никак не мог понять, почему пантатианские маги пока никак себя не проявляют. Рано или поздно они вступят в бой, и Эрик надеялся, что маги Королевства смогут хотя бы чуть-чуть ослабить их магию.
Де Лиес подъехал к Эрику и сказал:
— Генерал Грейлок хочет знать, ожидаете ли вы сегодня нападения.
— Почти наверняка, — ответил Эрик.
Он поглядел по сторонам. На севере холмы заволокло туманом. Его отряд входил в район виноградников и рощиц, которые Эрик знал еще с детства. Для непосвященного человека этот ландшафт выглядел не столь суровым, как низкие холмы на западе, но это было не так. На пути могли неожиданно возникнуть гряды гор или овраги, которые заставят врага замедлить продвижение вперед. Отчаянно надеясь, что так оно и случится, Эрик разместил самых закаленных солдат на ключевых позициях этой местности. Ему пришлось положиться на капитана Субаи со Следопытами и хадати — Грейлок называл этот отряд сборной командой Крондора, — которые должны были помочь ему продержаться.
На юге Эрик разместил большую часть резервных сил, новобранцев, еще не испытанных в боях. Рельеф местности способствовал обороне, однако рекруты еще плохо умели сражаться. Многие из них были городскими мальчиками, которых учили меньше двух месяцев и которые еще даже не нюхали крови.
— Попросите, чтобы Грейлок приготовился поддержать меня с юга. Я думаю, что северный фланг у меня в безопасности.
Маг закрыл глаза и сосредоточенно насупил брови.
— Сообщение получено, — сказал он и сел, словно у него закружилась голова.
— Вам плохо? — спросил Эрик.
Маг покачал головой.
— Просто обычно я такие вещи делаю не чаще чем два раза в месяц. Два раза в день — это многовато.
— Хорошо, я постараюсь свести сообщения к минимуму, — улыбнулся Эрик. — Жаль только, что вы у меня один.
Маг кивнул.
— По крайней мере я оказался вам полезен.
— Более чем полезен, — сказал Эрик. — Вы можете оказаться жизненно важным.
— Спасибо, — сказал маг. — Я хотел бы помочь всем, чем могу.
Эрик посмотрел, как враг в низине готовится к нападению, и вслух спросил:
— Это еще что такое?
— Капитан? — непонимающе спросил маг.
— Просто любопытно. Они строятся для того, чтобы идти в атаку, но уж больно странно их расставляют.
— Что вы имеете в виду?
Эрик сказал:
— Эта армия, с которой мы сражаемся, состоит главным образом из наемников: поодиночке они хорошие бойцы, но почти не имеют навыков для настоящей затяжной войны. Они привыкли побеждать противника численностью. — Он указал на небольшую группку людей в форме, стоящих под зелеными знаменами. — Это все, что осталось от регулярной армии Махарты, которая практически вся уцелела, когда город пал. Это вся обученная тяжелая пехота, которая у них есть. Остальные пешие солдаты — это люди, которые оставили лошадей позади, или те, кто потерял коня по дороге. Они годятся лишь на то, чтобы ими затыкать брешь. — Эрик поскреб подбородок и почувствовал, что за четыре дня здорово зарос.
— Кажется, я начинаю понимать, но все-таки объясните. Вы говорите, что они должны были разместить этих людей иным образом? — спросил маг.
— Да, — сказал Эрик. — Конница двинется по холмам, а тяжелую пехоту они направят в самую защищенную часть наших линий. Остальные пойдут прямо по открытой местности, которую простреливают наши катапульты и лучники.
— Это я вижу.
Эрик усмехнулся.
— Вы слишком вежливы. Ну, скажем так, если бы я был по ту сторону, я направил бы конницу в центр и обеспечил прикрытие, а тяжелую пехоту послал немного к северу от этого места. — Он указал на слабое место в своей обороне, скромный овраг, где ему не хватило материала и времени построить укрепления должным образом. — Если бы я был на их месте, я пробил бы там брешь и через нее пустил бы всю свою безлошадную ораву.
— Будем надеяться, что им это в голову не придет.
— Должно прийти, — тихо сказал Эрик. — Чего я не могу понять — так это почему они этого не делают. — Вдруг он сказал:
— Пошлите, если сможете, сообщение Грейлоку. Скажите ему, что, на мой взгляд, противник маневрирует, чтобы заставить нас сконцентрировать наши усилия, и после этого собирается ударить где-нибудь еще по линии.
Маг улыбнулся, хотя вид у него был усталый.
— Я попробую.
Эрик не стал ждать, выйдет у мага что-нибудь или нет, а послал на север, юг и восток своих гонцов.
Через несколько минут де Лиес покачал головой и сказал:
— Мне очень жаль, но я больше не могу сосредоточиться.
— Вы сделали достаточно. Мы уходим завтра. Я думаю, было бы мудро, если бы вы сейчас же поспешили на следующую позицию, на восток. Если вы отправитесь немедленно, то до заката будете уже в лагере. Скажите интенданту, что я велел дать вам лошадь.
— Я не умею ездить верхом, капитан.
Эрик оглянулся на него.
— А есть какой-нибудь магический способ быстро передвигаться?
— К сожалению, я его не знаю.
Внизу в котловине запели трубы, и Эрик сказал:
— Тогда идите пешком. Если вам не встретится походного костра, найдите какое-нибудь защищенное место и пересидите до утра. А утрем мимо вас проедет фургон с ранеными. Остановите его и поезжайте с ним. Я предупрежу, чтобы вас подобрали.
— Разве мне нельзя остаться?
Вновь запела труба, и Эрик достал из ножен меч.
— Я вам не советую, — сказал он и отвернулся. — А теперь прошу меня извинить.
Мимо просвистела стрела, и тут же ей в ответ кто-то из лучников Эрика выпустил свою. Эрик обернулся через плечо и увидел, что маг с поразительным проворством убегает на восток. Эрик, не удержавшись, хихикнул, а потом снова переключился на предстоящую ему работу.
— Хорошо, — крикнул он. — Стрельцы, выберите цели и ждите, пока я не дам приказ стрелять.
Вдруг он услышал знакомый голос Харпера:
— Капитан фон Даркмур, вы, кажется, забыли обо мне, сэр? — Он повернулся к лучникам и заорал:
— Если кто-нибудь из вас, маменькиных сынков, выпустит стрелу без моего разрешения, сам полетит за ней вдогонку и принесет мне ее назад! Ясно?
Эрик снова улыбнулся. Сам он так и не научился повадкам настоящего сержанта-грубияна и был рад, что у него в подчинении есть такие люди, как Харпер, Альфред и другие.
Тут показался враг.
Судя по всему, Эрик заблуждался насчет маневра. Единственная причина, по которой он все еще удерживал позицию, заключалась в неумении врага вести войну. Захватчики лезли прямо на холм, под снаряды королевских канониров и короткие копья солдат, которые Эрик научился метать еще в отряде Кэлиса, а потом обучил этому своих людей. Сотни вражеских воинов погибали на каждом ярде пути, еще не достигнув первой траншеи.
Защита состояла из ряда траншей и брустверов, расположенных вдоль склона. Когда уцелевшие солдаты первой волны нападающих достигли первого бруствера, перед ними предстал высокий глиняный барьер, утыканный острыми деревянными шипами. Шипы причиняли не много вреда, но вынудили нападавших замедлить продвижение, делая их легкой мишенью для защитников.
Но они наступали и продолжали наступать. Через час Эрик чувствовал, что он уже никогда не сможет снова поднять руки, и все же ему приходилось биться. Во время короткого затишья посреди схватки кто-то — сквайр или мальчик, Эрик не знал, кто именно — принес ему оловянный ковш с водой. Он быстро выпил воду, вернул ковш мальчику и через миг уже снова дрался.
Казалось, прошла целая вечность, во время которой Эрик опускал свой меч на голову каждого, кто высовывался с другой стороны укрепления. Наконец враг отступил, не желая продолжать сражение, поскольку солнце начинало садиться.
Зажглись факелы и осветили местных мальчиков, стариков и женщин и дворцовых сквайров и пажей — всех тех, кто носил живым еду и воду и уносил с поля боя мертвых и раненых.
Эрик сел там же, где стоял, даже не посмотрев на мертвого солдата из Новиндуса, который валялся в грязи рядом с ним. Когда мальчик поднес ему воды, Эрик сделал лишь один глоток, а остальное передал тем, кто был с ним рядом.
Вскоре прибыл гонец с письмом. Эрик устало вскрыл конверт, прочел приказ и крикнул:
— Продолжать отступление!
В тот же миг, словно по волшебству, перед ним возник сержант Харпер.
— Мы уходим, сэр? — спросил он.
— Вот именно.
— Значит, мы идем на следующую позицию?
— Совершенно верно.
Коварный старик спросил:
— Значит, поспать нам сегодня толком не удастся?
— По всей видимости, так, — ответил Эрик. — К чему вы клоните, сержант?
— О, ни к чему, капитан. Я только хотел удостовериться, что все правильно понял.
Эрик окинул сержанта мрачным взглядом.
— Я думаю, вы все прекрасно понимаете, сержант.
— В таком случае я хочу, чтобы вы тоже поняли, что я не собираюсь своих молодцов, которые полдня дрались, как черти, вести дальше, не дав им хотя бы поесть и передохнуть.
Эрик сам понимал, что его люди едва не падают от усталости.
— Я думаю, мы можем задержаться и перекусить.
— Прекрасно, сэр, это даст нам время, чтобы отнести подальше убитых и положить раненых в фургоны. Мудрое решение, сэр.
Эрик снова сел. Когда Харпер удалился, он сказал себе: «Неужели когда-то я сам назывался сержантом?»
Отступать было труднее, чем Эрик рассчитывал. Несмотря на то что люди поели и потом два часа отдыхали, они двинулись на восток в крайнем изнурении.
Эрик оглядел свое войско и увидел, что к нему присоединились два отряда, которые он сам готовил два года назад. Они пришли с северных позиций.
Ему передали, что враг прорвался через северные укрепления, но брешь удалось закрыть. Плохо было то, что по крайней мере три сотни вражеских солдат, а то и больше, успели просочиться в тыл. Эрик послал на север своих лучших разведчиков и надеялся, что захватчиков остановит какой-нибудь из отрядов Королевства. Триста налетчиков не успеют причинить много вреда, прежде чем подоспеет подкрепление.
Перед самым восходом солнца Эрик обнаружил, что к нему присоединилась одинокая фигура. Это был маг Роберт де Лиес.
— Приветствую вас, маг.
— Приветствую вас, капитан. Я спрятался за небольшим утесом, — сказал он с сухим юмором, — но вместо фургона я вижу целую армию.
— Я же говорил вам, что мы уходим, — сухо сказал Эрик. — Правда, я не думал, что мы уйдем так быстро.
— Понятно. Как идет война?
— К сожалению, я сам не знаю, — сказал Эрик. — Пока что мы устояли, но до конца еще далеко, а эта атака показала мне, насколько мы все устали.
— Вы сумеете их сдержать?
— Мы их остановим, — сказал Эрик. — У нас нет выбора. Впереди показались огни Вильгельмсбурга. Войдя в город, они увидели, что он полностью превратился в военный лагерь. Горожан эвакуировали еще несколько дней назад, и Эрик знал, что, как только его люди отдохнут, поедят и перевяжут раны, они покинут этот город, забросав факелами каждый дом.
К Эрику подскочил какой-то юноша и воскликнул:
— Капитан фон Даркмур!
Эрик узнал в нем дворцового пажа из Крондора.
— Да… я забыл, как ваше имя.
— Сэмюэль, сэр. Леди просила передать вам это.
Эрик взял у мальчика письмо и вскрыл конверт. В записке говорилось: «Иду в Равенсбург, искать твоих. Я люблю тебя. Китти».
У Эрика гора свалилась с плеч, когда он понял, что Китти благополучно добралась до Вильгельмсбурга и, вероятно, теперь уже живет в трактире «Шилохвость», где он вырос. Эрик обернулся к магу и сказал:
— Давайте чего-нибудь поедим.
— Превосходная идея, — сказал усталый маг.
Они пришли в гостиницу «Пахарь», где Эрик впервые повстречал капрала Альфреда и кузена Ру Дункана. При мысли о последнем Эрик подумал о том, где сейчас может быть его друг.
Гостиница была переполнена. В одной половине бара на полу были расстелены одеяла; там разместился лазарет. Другая половина была забита голодными солдатами, которые жадно поглощали горячую кашу.
Капрал, имя которого Эрик успел забыть, сказал ему:
— Наверху есть комнаты для офицеров, капитан. Мы принесем еду наверх.
— Спасибо, — сказал Эрик.
Он повел Роберта по лестнице и открыл дверь в первую комнату. Там на голом полу спал офицер в плаще с гербом Илита. Два других офицера сидели и ели. Они обернулись к двери, и Эрик, махнув рукой в знак того, что он просит извинения, закрыл дверь. Следующая комната была пуста.
Внутри было два простых матраца, сшитых из шерстяных одеял и набитых сеном; Эрику они показались очень заманчивыми. Он начал с трудом стягивать сапоги, и к тому времени, как он преуспел в этом деле, пришел капрал с двумя деревянными мисками горячей каши и двумя большими кувшинами пива. В тот же миг усталость Эрика как рукой сняло, и рот наполнился слюной.
Прежде чем отпустить капрала, Эрик сказал:
— Проследите, чтобы меня разбудили за час до рассвета.
— Слушаюсь, капитан.
Роберт сказал:
— Я не завидую вам — вставать в такую рань после трудного дня…
— А вам и не нужно никому завидовать, маг. Вы тоже встанете на заре.
— Насколько я понимаю, это необходимо?
— Да, мы должны уйти из города прежде, чем сюда доберется враг. Труднее всего в нашем деле — постоянно держаться на шаг впереди противника. Когда они достигнут Вильгельмсбурга, здесь будет только огонь и руины.
— Какое расточительство.
— Куда большее расточительство оставлять за собой то, что может помочь врагу.
— Наверное, вы правы. — Маг съел пару ложек каши, затем сказал:
— Пуг говорил, что происходит нечто страшное, и хотя он не сказал ничего определенного, из его слов стало ясно, что речь идет не только об опасности для независимости Королевства. Или это преувеличение?
— Я не могу ответить на ваш вопрос, — сказал Эрик, проглотив то, что у него было во рту. Сделав большой глоток пива, он продолжил:
— Но позволю себе сказать, что никто из нас не может допустить поражения в этой войне. Ни один из нас.
Роберт сидел, привалившись спиной к стене и вытянув ноги.
— Я не привык так много ходить.
— А ведь я предлагал вам лошадь.
— Сказать по правде, я их побаиваюсь.
Эрик посмотрел на него с изумлением и вдруг расхохотался.
— Я всю жизнь прожил среди лошадей, так что простите мне, что ваши слова я нахожу забавными.
Роберт пожал плечами.
— Ну, есть многие люди, которые боятся магов, так что я вас понимаю.
Эрик кивнул.
— Было время, когда я был еще мальчишкой в Равенсбурге, когда я сам если и не боялся вас, то, во всяком случае, вы внушали мне тревогу, но за последние несколько лет я видел достаточно, чтобы понять, из-за чего на самом деле стоит переживать. Я понял, что мое дело держать в руке меч, а уж боги, жрецы и маги пусть занимаются своими делами.
— Вы мудрый человек, — сказал Роберт с сонной улыбкой. — А теперь не сочтите меня невеждой, — он отставил миску и кувшин в сторону, — но я собираюсь немного поспать. — Он захрапел в тот же миг, как его голова коснулась матраца.
Эрик допил пиво и прилег. Казалось, что он спал всего минуту, когда его потряс за плечо молодой капрал.
— Капитан, уже пора вставать.