Галеев Игорь. История Сочинителя

   Здесь на меня обидятся женщины. У них и так создалось впечатление, что я их ни во что не ставлю и, словно отмахнувшись, отвёл им роль "хозяек земли", где мужчина только их гость. Но забегая вперёд я скажу, что хотя женщина и не способна становиться Автором, но в соавторстве она всегда оказывается самым гениальным образом. И естественно, ей тоже приходится проходить через тяжкое жертвоприношение, отказываясь (вычленяясь) из своей фатальной хозяйской роли. Но женщина с удовольствием идёт на это, потому что способность к жертвенной любви в ней развита сильнее, чем у многих мужчин. От того женщины так религиозны и трепетны в вопросах культуры. Это ориентирует их инстинкт соавторства и природное знание Творческого Начала. Так что, когда Автор "оплодотворяет" Творческое Начало, он уже имеет соавтора и является даже и не мужчиной, а андрогенной личностью. Не говоря уже о Верховном Сочинительстве, когда Сочинитель вобрал в себя не только женское, но и растительный и животный миры. Тем более, что художественное авторство всегда начинает своё развитие от поэтизации чувств любви к женщине, от создания её образа, в стремлении материализовать это образ, проникнутся женским мироощущением. И тот, кто не знал настоящей жертвенной любви, тот и не поднимется до Художественности. В нём не сформируются поэтические ритмы вселенной и он будет дезориентирован в поисках смыслов. Вспомните, какую любовь познал Данте и как её стремился выразить. А Сервантес, Шекспир, Пушкин, Лермонтов?
   И вот Гоголь. Отсюда его заблудшее состояние, отсутствие настоящих смыслов, "голая" Художественность. Он не прошёл этап женского познания, идеализации женщины. И как бы кажется, что был реалистичен и трезв во взглядах на жизнь. Но на самом деле в нём не сформировался "механизм" направленности к смыслам. "Куда ты несёшься тройка-Русь? Дай ответ... Нет ответа".
   Вы замечали, как разительно отличается творчество тех авторов, кто пережил в течении жизни страстную и идеалистическую любовь (жертвенную) от творчества пусть и художественных, но не испытавших подобного? И именно такие, познавшие любовь Авторы более полны смыслами и Своими мирами. Они познали ощущение "идеала", устремлённости к нему, готовности жертвовать, ими в любовном мироощущении было пережито предчувствие "иного мира", присутствие в этой жизни чего-то "неземного", вечного... Они познали некую тайную силу, энергию, пронизывающую всё живое. И уже в творческих процессах они находили контакт с этой энергией, она подключалась к ним и развивала их в истинном направлении, тем более, что стремление к идеалу замещалось теперь стремлением к решению сверх-задачи.
   Юношеская любовь для авторов - школа воспитания чувств, которые затем переплавляются в энергию желаний и открытий в себе желаемого. Не говоря уже о том, что поэтические опыты - школа овладения художественной силой заговора.
   Да простят меня женщины за краткость, но что болтать впустую о любви, когда не говорить о ней, а любить (творить) нужно на деле, не так ли?
   С помощью мужчины женщина приобретает возможность рождения Нового мира и вхождения в него. С помощью женщины мужчина открывает в себе зрение Нового мира и возможность обретения его. Круг замкнулся.
   Своеволие.
   Я уже говорил, когда и как появилось своеволие. Собственно, с того момента исторического вселенского жертвоприношения мы и имеем человека, как вид.
   Своеволие - это свобода выбора и способность к вычленению из замкнутых систем. Высшего своего проявления оно достигает в Художественном Методе и в нахождении желаемого, в конкретизации личных хотений. Это сверх-задача творчества.
   Каждый человек потенциально беспредельно своеволен, так как его "эмбрион" напрямую связан с Творческим Началом и реагирует на любой творческий опыт. Но своеволие в человеке может расширяться и приобретать всё большую волю только в творческом процессе.
   Существует семь уровней своеволия (семь матрёшек). Все разбирать не стоит, но на социальном своеволии стоит задержаться. На социальном уровне своеволия достигает и как отдельный человек (еретик, диссидент), так и государство или племя, стремящееся к независимости. Но и диссидент и племя своевольничают в фатальном пространстве, в запрограммированном , выдуманном "романе". Своевольный акт диссидента-автора порождает следующую фатальность. Ибо из социального своеволия (матрёшки) нужно подняться на уровень философско-системного своеволия и одновременно художественного. Но и эти уровни фатальны. Ибо авторы являются всё ещё вымыслами (или даже самовымыслами) предыдущих Авторов, создавших те системы, в которых существуют художественные Авторы.
   Полного своеволия достигает лишь сочинитель, вобравший в себя Авторов и их системы и творчество, он - одна из ипостасей Творческого Начала. Но и это полное своеволие может длиться лишь миг равный вечности и одновременно нулю. Ибо Творческое Начало создаёт мир из самого себя и в моменты своего личностного воплощения может существовать лишь, например, в образе лермонтовско-врубелевского Демона. Но в принципе возможности личностного воплощения Творческого Начала безграничны и многолики (Я не стану конкретизировать эти возможности, ибо это отдельная, чисто Сочинительская тема Великого Перехода, которая может решаться лишь в Художественности, и которая уже присутствует в моём творчестве). А это переходное своевольное состояние, естественно, долго продолжаться не может, ибо творческая жизнь не стоит на месте и подчинена чудесному закону: "Всё течёт, всё меняется".
   Полное своеволие возникает в момент "рождения - смерти" вселенной. В момент "перемены декораций", смены действия, в промежутке окончания одного "романа" и начала другого.
   Одна из ипостасей Творческого Начала - это человечество. Ещё одна это "олимпийская система богов". Ещё одна - система "Эдема" и так далее. Но и здесь своеволие ипостасей выдуманное, а значит и фатальное.
   Когда я говорю о Сочинительстве, то имею в виду Авторов, подобных "основоположникам" верований. Они ещё не сочинители, а ученики-Сочинители. В них лишь мощный элемент (прорыв) Сочинительства. Сочинитель же усваивает все Авторские элементы Сочинительства и как бы является всеми Авторами, вбирает их творчество в свою систему. Сочинитель - есть собиратель всего авторского своеволия и тот, кто определил желаемое в многоавторском личностном "я" Творческого Начала и захотел обладать желаемым в своей сочинённой системе. Этот тезис сложен для восприятия и понимания, так как его воплощение происходит в процессе творческом, а не понятийном. Но дотошный и пытливый читатель постарается его воспринять.
   Словом, Сочинитель тот, кто вычленяется в личностное "я" Творческого Начала.
   Какие цели преследуются своевольным вычленением? Допустим, одно племя вычленяется из другого. Оно обретает независимость - но это не главное. Оно создаёт свой закон, то есть свои методы и формы управления. Каждый уровень своеволия имеет целью тоже самое - свой закон, как новые методы и формы властвования, как осуществление и реализация волевого "я" (до Коперника Солнце вращалось вокруг Земли - это был незыблемый закон, но Коперник высчитал и установил, что Земля вращается вокруг Солнца, то есть он вычленил своё знание из выдуманной системы в новую систему и в новый закон. Хотя и его знание - всего лишь новая выдумка, подкреплённая конкретикой. Здесь нужно понять, что я настаиваю на мысли, что Коперник создал закон, выбрав из нескольких вариантов один, что до его учения Земля "действительно стояла на месте", а Солнце вращалось вокруг, а затем всё сделалось наоборот под влиянием сочинённой Коперником системы, из-за его своевольного творчества).
   Такова и сверх-цель Сочинителя. Создать Новый мир, отличный от уходящего мира, "написать Новый роман" с новыми жанровыми принципами и с новыми смыслами.
   Человеческое своеволие - есть частичка личностного "я" Творческого Начала в человеческом "эмбрионе" - что и дало ему возможность обладать языком и развивать его. Собственно - развитие языка и есть развитие своеволия. Язык - это воля Творческого Начала. И все достижения в развитии языка и освоении им Художественного Метода дают возможность Авторам развивать своеволие личностное и обретать власть реальную, безвременную, а не социальную и мнимую.
   Всё с самого начала было очевидным для человека. Всё с самого начала очевидно и для животных. Нет никаких тайн и непостижимых сил, которые якобы специально скрыты от человека. Но животное не может указать на очевидное и сформулировать его, назвать его. Человек же имеет язык, который и объясняет очевидное и якобы тайное, которое на самом деле всегда явное, но не объяснимое из-за неразвитости своеволия в художественном языке, из-за неосмысленности или отвергаемости, или нежертвенности творчества. Опять же, блистательный пример очевидности и явности: история Коперника и его последователей - соавторов.
   Существовало фатальное представление (матрёшка) о том, что Солнце вращается вокруг Земли. Коперник же своим творческим своеволием определил (сочинил), что всё наоборот - Земля вращается вокруг Солнца. И кто "скрывал" эту "тайну", эту очевидность? Просто никому не было дела до творчества и все покорно принимали фатальный закон, и говорили, что "пути Господни не исповедимы", даже тогда, когда очевидность и "тайна" им были преподнесены на блюдечке. Ограниченным и фатальным "знатокам законов" именно казалось, что они будто бы живут и служат "божьей" истине, на самом деле совершенно очевидно, что они одеревеневшие марионетки, воплощающие свои бездарные роли.
   Этот пример к тому же служит доказательством и того, что кажущаяся власть и истинность, "реальность", совершенно не очевидна и ложна. Ибо только творческое своеволие способно увидеть явное в тайном.
   (Ещё одно пояснение: в те времена вселенная и её звездное, планетарное устройство были податливы для творческой воли, как глина. Ибо своеволие человека ещё не касалось конкретных разработок о вселенной, а как только коснулось, то сочинительские представления быстро повлияли на её доформирование. Допустим, чтобы сейчас изменить структуру вселенной, нужно преодолеть ещё большую фатальность, чем это сделал Коперник. Нужно преодолеть систему Коперника, вобрав её в свою. Это возможно, но, как понятно, глина имеет свойство окаменевать, так что "чем дальше в лес", тем фатальнее законы вселенной, что указывает на её изживание самой себя, на её "закостенелость").
   Подобные опыты и прорывы своеволия существуют во всех областях творческой деятельности - от физической до духовной. Своеволие Коперника породило планетарный закон. Но высшего своего проявления своеволие достигает в развитии Художественности. Ибо здесь и развивается личностное "я" Творческого Начала.
   Жертвенность Джордано Бруно и жертвенность Авторов Слова приводят к явному и делают его очевидным для всех. Разница только в масштабе власти закона Коперника от масштабов власти закона Автора. Ибо именно Автор придумал Коперника, возжелал его появления, имел о нём мечту и досочинил его в образах Галилея и Бруно.
   Если кто-то осознал это, то он просто молодчина. Тогда нужно понять и то, что фатальные люди, марионетки и бездарные, созданы тоже Авторами и неизбежны в этом мире, как горы и моря.
   Именно, всё неразвивающееся и несвоевольное является таким же препятствием для своеволия Авторов, как моря и горы для путешественников. Отказ от развития - выбор каждого. И поэтому фатально ограниченным собственно нет разницы и печали - в каком виде и качестве Творческого Начала существовать - в камне, в животном, в траве... Фатальность обретает фатальность. Своеволие обретает своеволие. И важен сам творческий своевольный акт. Важно своеволие, как энергия нового личностного качества, а не принятие на блюдечке очевидного и проповедование его.
   После Коперника и Бруно весь земной шар признаёт очевидным их "закон". Но это уже фатальный "закон", а признание его без жертвенного творчества ничего никому не даёт и не развивает своеволие.
   То есть, своеволие есть преодоление фатальности внутри себя с готовностью отстаивать и страдать за свои авторские убеждения, готовностью принадлежать собственному мировоззрению, "растворяться" в нём своим "я". Результатом своеволия является особая энергия-память, из которой состоит личностное "я" Творческого Начала. Эта энергия вырабатывается в процессе жертвенного сочинительства, о чём, собственно, я и веду речь на всём протяжении.
   Актёрское своеволие также существует в рамках авторского мировоззрения. Ведь и революционеры и фанаты способны как бы приносить себя в жертву идеям и мировоззрениям. Но это уже подражание авторам или исполнение фатального сценария. Это всего лишь "мизансцены" персонажей в "спектакле". Такие крупные Актёры, копирующие иди играющие своевольный акт, входят в социальные проекты и системы, и памятны Творческому Началу в той степени, в какой творчество их Автора является по-настоящему художественным и жертвенным или же "неземным". Жертвенный Актёр всегда волен в выборе Автора. Скажут: страстность натуры иногда толкает человека на участие в социальном своеволии. И мне это хорошо известно. Социальные системы засасывают страстные натуры в свои фатальные сценарии. Тем более, если нет царя в голове. Но от ошибки к ошибке выбор всегда присутствует. Заблудший Актёр порой вычленяется в Авторы, проходя трудный путь матрёшечного перерождения. Но если страстная натура останавливается на каком-то витке развития (заблуждения), то уже принимает правила игры Автора системы и становится Актёром с большой буквы, то есть историческим фатальным персонажем. Тем не менее страстность - есть почва (энергия) для прорастания в авторы. Вот отчего все страстные натуры - несостоявшиеся авторы. И много среди них преступников.
   На примере Ф.Достоевского это можно отчётливо увидеть.
   Актёрское своеволие чуть не привело его к физической жертвенности. И после аутодафе перед ним стоял выбор: функционировать актёрски или вычленяться в Авторы. Он выбрал последнее. Но эта память об актёрском своеволии, пережитый шок на всегда исказили в нём значение своеволия. Он понимал, что именно страстность завела его в ситуацию, в которой он не был Автором. Он своевольничал по чужой воле. И с той поры он стал бояться даже намёка развития человеческого своеволия (переименованного им во вседозволенность), как в себе так и в других. Но зато своеволие творческое всё-таки увлекло его и развивалось в нём параллельно творческому процессу. А продолжи (выбери) Достоевский путь революционера - быть ему мимолётным историческим персонажем, а то и просто преступником. Так что Выбор есть всегда. И те, кто стали Актёрами, сами поспособствовали овладению собою "пагубной" актёрской страсти.
   "Пагубной" - ибо слепыми были рождены, могли обрести зрение, но не захотели. И не в далёкие времена, когда значение творчества ещё не было так очевидно, а во времена явного торжества Художественности. Так что - суди и судим будешь.
   Показательна судьба Горького. Страстный "босяк" - актёр, проходящий этапы вычленения в автора, и остановившийся на очередной матрёшке. И очень наглядно, как он выбирал в моменты выбора - между актёром и автором. Попытки прямого участия в революционном сценарии - почти исторический персонаж - и вновь метание в авторство и обратно в персонажность. Знал ли он, что именно своим творчеством мог повернуть ход истории? И ведь знал же, ибо считал, что "накликал бурю". Но страстность соблазняла и соблазняла его ролью "певца революции". И тогда - что за гадость выходила из под его пера! Соблазнённые актёрством авторы, словно попы-расстриги, испытывают мучительные переживания от необходимости вживаться в новую роль. Но, как известно, "домой возврата нет", а творчество, исходящее от социального заказа извращает картину мира, а Нового и даже Своего миров уже никогда не создаст. Впрочем, Горький и опоздал с попыткой создания Своего мира.
   Своеволие Горького ещё жило в его художественном творчестве, но на всё том же уровне (матрёшки) вычленения из авторства стихийного в социальное. Ужасная ситуация. "А был ли Горький, может быть Горького не было?" - таково было его ощущение прожитой жизни. Его творчество оставило ему свой "грязный" искажённый мир - и никакого другого будущего. Таков результат его выбора. И отнюдь не "запутавшийся", а соблазнившийся, "задушивший" в себе своеволие. Ведь любой, даже незначительный автор знает цену социальному восхвалению и идеологической славе. Ещё с древних времён знает.
   Вы помните почему революции уничтожают своих революционеров? Правильно - они сыграли свою своевольную социальную роль. Они нужны были как марионетки для осуществления сценария и победы одной системы над другими. И в то же время они играли псевдо-своевольную роль в Авторском "романе". Но как только один социальный "роман" завершился, то роли в другом определены другим персонажам. Революционерам же в новом "романе" нет роли. Актёрская судьба всегда подневольная. Ведь Актёром может стать каждый, но если именно ты растолкал претендентов и вышел на сцену и вжился в образ, то тебе не сыграть в ругой пьесе. Вы скажите - а Сталин? Он и не был революционером и Актёром до революции, а стал им, когда в дореволюционном "романе" уже поставили точку. И так как оказался самым пустым внутренне из всех претендентов, то всё "грязное" творчество влилось в него "по самые уши". Собственно, Сталин, как известно, невиннейший из невинных. Ибо судьба политиков (особенно в таких фатальных системах) точно такая же, как судьба крыс, заброшенных в одну бочку. Крыса-король, убившая и съевшая остальных, разве виновата в том, что её чья-то властная рука забросила в такую ситуацию? Инстинкт выживания и преимущество в нервной системе дали ей возможность выжить. Но разве крыса знает об этом? Не сунь её в бочку - она бы бегала себе по амбарам и воровала пропитание. Её бочка (система) заставила своевольничать. И эта хозяйская волевая рука поместила её в эту придуманную ловушку.
   Власть вождей и правителей в фатальном "романе" - есть власть данная им своеволием Автора. Вот от чего вожди, короли и папы твердят, что они имеют власть от бога. Но стоит появиться какому-нибудь своевольному Автору и он запросто с помощью чернил и бумаги может лишить этих "божественных наместников" не то что власти, но и самой жизни. "На всё воля бога", вздохнут подданные, так и не заметив виновника перемен.
   А он и сам удивится некоторым "совпадениям", а может быть и задумается над ответственностью за своё творчество и поднимется до Художественности, где может действительно обрести свою волю.
   Культура и творчество.
   Известно, что культура - это фикция, древнейшее стремление прикрыть "срам" и хоть чем-то заполнить свою (или государственную) творческую несостоятельность. Культура формируется на традиционности. А традиции - это результат инстинкта самосохранения, агрессивная фатальность.
   Не будь в племени или в государстве узаконенных норм поведения и установленных ценностей, не существовало бы ни племени, ни государства. И чем величественнее и многочисленнее эти ценности, тем живучее во времени государство или племя.
   Как не парадоксально, культура имеет те же истоки и причины возникновения, что и ревность. Если культуру представить женщиной, а членов общества теми, кто ею обладает и кто её содержит, то становится совершенно очевидным, что общество бережёт свои моральные принципы и культурные ценности как ревнивец бережёт свою дорогую и любимую жену.
   И ревность и нравственность возникают из двух житейских причин - от инстинкта собственности и страха за жизнь. Ведь муж ижена считают друг друга продолжением себя, единым организмом.
   Культура зарождалась в племенах на принципах тотемности и табу. Какова цель этих принципов? Отгородиться от внедрения чужаков и не дать вычлениться из племени своим. Не занести в племя заразу и не отдать собственность. Избежать проникновения в организм незнакомых веществ и "не отколоть ни кусочка" от своего организма. Здесь и заложена механика фатальных систем.
   Оберегание традиций и ритуалов - это и есть выражение ревности. Позже табу и ритуалы подменялись официальным общественным законом, а тотемность и традиции сделались негласным законом - нравственностью и моралью. На этих принципах и возникла государственность.
   Культура регламентирует членам общества нормы поведения и пытается как можно дольше сохранять во времени произведения искусства, то есть "шлаки" творческого процесса. Собственно, ревностное сохранение культуры отдельным народом и даёт этому народу возможность существовать во времени. Культура это кладбище творческих процессов, память об истории предков (что и есть история авторских творческих процессов).
   Что происходит после того, как в театре сыгран спектакль? Что остаётся от самого спектакля, от его содержания? Ничего. Только декорации, костюмы, пустое сценическое пространство. И актёры со зрителями, ушедшие подражать иным ритуалам и традициям. Это и есть культура. В одном спектакле одни костюмы и декорации, в другом другие. Одни при встрече кланяются, другие подают руку. Одни едят вилками, другие палочками. Для одних красивым считается то, что для других безобразно. Всё это подчёркивает, что мораль и закон - эфемерная функция, необходимая для организации общества, для всех, но не для творческих личностей.
   Культура - это правила игры. Но игры бывают разными и всё-таки остаются играми, а не настоящей жизнью. Настоящая жизнь протекает в творчестве (в художественном освоении языка), которое неизбежно противопоставляет себя культуре (традициям и ритуалам). Автор впитывает культуру, в которой рос, для того, чтобы затем вычлениться из её жестокой регламентированности, отвергая её всегда узкое утилитарное мировоззрение. Авторам не нужна общественная мораль, ибо они сами закон и воля (они сами разумение и ценность). В творческих "шлаках" Авторов разных народов остаётся не культура, а результат своеволия, которое всегда присваивается государственностью для собственного самосохранения и возвеличивания. Остаются достижения языка, его свободное проявление, образы и символы которого не имеют культурных и государственных границ, а наоборот разрушают их, перебарывая ограниченность и фатальность. Вот отчего, к примеру, закрытые режимы запрещают своевольные произведения, а церкви долгое время скрывали от прихожан библию. Действительную ценность имеют лишь сами Авторы и творческий процесс в них, а не во фресках, симфониях, скульптурах, картинах и литературных произведениях. Всё это только памятники, "надгробия", по которым потомки могут воочию проследить наличие творческого процесса, историю его развития, и результаты его поисков. Но эти памятники нужны единицам, осмысляющим творческий процесс и участвующим в нём, прорастающим в не-человеков. Таковым традиционная культура не нужна вовсе. У них и нет никакой культуры и морали, ибо они сами являются Законом, из которого бездарям всегда можно извлечь какую угодно мораль и культуру.
   При этом они могут оставаться патриотами своей родины, ибо они стали Авторами, благодаря освоенным возможностям родного языка. Это не фатальный "патриотизм", желающий продлить жизнь системе, а патриотизм авторский, указывающий на наличие в данном месте и в конкретное время возможностей развития творчества. Указывающий на свою собственную авторскую самоценность.
   Обычный "патриотизм" ретроспективен, даже если он кричит о будущем. Он и есть агрессивная фатальность, сила, продлевающая "роман" и удерживающая систему во времени. Такой "патриот" - антипод Автора.
   В принципе, идеальная цель развития человечества - создание общества творцов, Авторов, а единственное предназначение культуры - беречь память о них. В таком обществе не должно быть политиков, чиновников и вообще - всех людей, кто был бы не художником. Неразвивающиеся творчески, игнорирующие в себе "эмбрион" Творческого Начала считались бы в этом обществе преступниками и аморальными людьми...
   Это гигантская земная утопия чистого разума. Утопичнее не придумаешь. Но попытки её осуществить будут. Ходят упорные слухи, что грядёт "Золотой век". Хотя я к этим слухам не имею никакого отношения. Земля есть вечный "муравьиный" полигон для апробирования идей. Здесь живёт и властвует всего лишь авторская мысль, а рождающий её всегда далече.
   Современность и творчество.
   Чтобы уяснить куда и к чему катится мир, нужно проанализировать "современные" творческие процессы - как социальные (фатальные), так и художественные (своевольные).
   Ныне творческие процессы обрели масштабный количественный характер. Отсюда - так быстро ломаются и изменяются социальные системы. Но по-прежнему живуче желание устроить на Земле "рай". Люди по-прежнему воспринимают себя этническими элементами, "молекулами" народного организма, и те народы, в которых это восприятие наиболее выражено, самые "долгоиграющие". Это реликтовые народы, которые сами практически ничего нового не создают и самостоятельно не участвуют в процессе развития Творческого Начала. Таких народов много. Одни из них могут подхватывать идеи, которые способствуют цементированию или выживанию их этноса. О художественном же развитии здесь не может быть и речи.
   Отчего возникли такие могущественные Соединённые Штаты в Америке? Говорят, что в Штатах желают осуществить "американскую мечту". Наоборот Америка уже и есть материализовавшаяся социальная мечта. Суммарное образование всяческих социальных проектов прошлого, авторов разных народов, мечта эта доосуществляется.