Страница:
Джонни перечитал и, выполняя просьбу, порвал.
— Когда это передано? — спросил он Стормалона.
— Вчера утром. Мне же еще нужно было найти тебя…
Джонни посмотрел на озеро. Буря набрала силу и надвигалась стеной черного хаоса. Она была уже почти над ними. Джонни подтолкнул Стормалона к машине. В молчании они отправились через саванну. Прорвались первые раскаты грома, и дождь хлынул на землю ручьями.
Джонни знал, что ему немедленно нужно в Америку.
5
6
7
8
— Когда это передано? — спросил он Стормалона.
— Вчера утром. Мне же еще нужно было найти тебя…
Джонни посмотрел на озеро. Буря набрала силу и надвигалась стеной черного хаоса. Она была уже почти над ними. Джонни подтолкнул Стормалона к машине. В молчании они отправились через саванну. Прорвались первые раскаты грома, и дождь хлынул на землю ручьями.
Джонни знал, что ему немедленно нужно в Америку.
5
— Это же ловушка! — горячился Роберт Лиса.
Джонни, добравшись до базы, коротко изложил содержание письма Кера. Он приказал немедленно проверить самолет Стормалона и держать его в готовности. Со Стормалоном прилетел второй пилот, который стоял теперь рядом с подошедшим к ним Ангусом. Джонни взглядом сравнивал двух парней.
— Ты что, доверяешь этому твоему… Керу? — допытывался Роберт Лиса.
Джонни не ответил. Он обрадовался, что Ангус порядком смахивает на второго пилота, если же ему подкрасить немного бороду и переодеться — сходство будет полным.
— Ответь же мне! Охота рисковать жизнью…
Роберт был так возбужден, что, не переставая, ходил взад-вперед по подземной комнате Джонни. Речь его все время срывалась на шотландский диалект.
— Я должен лететь немедленно, — отрезал Джонни.
— Нет! — сказал Даннелдин.
— Нет! — повторил Роберт Лиса. После короткого обмена фразами с полковником Иваном координатор, увлекшись, воскликнул по-русски:
— Ни-ет!
Джонни попросил Ангуса поменяться одеждой со вторым пилотом.
— Тебе лететь не надо, Ангус. Ты поспешил согласиться.
Ангус ответил решительно:
— Я лечу! Буду молиться об удаче и полечу с тобой, Джонни.
Стормалон и Джонни стояли перед огромным психлосским зеркалом. От тропического солнца кожа Джонни потемнела, и разница их была не столь заметной. Борода Стормалона была несколько другого цвета, но краска исправит положение. У Джонни на лице был небольшой шрам, почти заживший. С этим ничего нельзя было сделать, и он надеялся: люди подумают, что Стормалон попал в какую-то переделку. Но шрам можно и прикрыть повязкой! Вот, пожалуй, еще существенная разница: форма бороды. Ангус принес набор всяких принадлежностей, и Джонни, сделав несколько проходов, аккуратно подровнял свою бороду так, чтобы она выглядела, как у Стормалона. Потом они поменялись одеждой. Джонни глянул в зеркало: порядок… Он вполне может сойти за Стормалона: огромные очки, белый шарф, кожаная куртка — все на месте. Но, кроме внешнего сходства, следовало еще поработать над произношением. Джонни подстроил голос под Стормалона. Потом попробовал тот. Стормалон не картавит. Окончил университет. Говорить помягче? Джонни попытался. Получилось!
Все присутствовавшие были очень взволнованы. Русский здоровяк до хруста сжимал пальцы. Битти Мак-Леод заглянул в комнату и шагнул вперед. В глазах паренька застыла мольба.
— Нет! — решительно заявил Джонни. Гордость гордостью, но дело это смертельно опасное. Потом, правда, он смягчился. — Ты будешь помогать полковнику Ивану.
Битти сглотнул комок. Ангус закончил приготовления и убежал. Из ангара, где готовили самолет, доносились лязг металла и жужжание дрели. Джонни кивком подозвал Ивана. Тот подошел с координатором.
— Перекрой наглухо американскую базу, полковник. Все двери. Чтобы никто не мог войти, кроме нас. Закрой прочно, как только сможешь. То же самое сделай с арсеналом обычных и ядерных вооружений в тридцати милях к северу. Опечатай его. Укрой каждый автомат, все, что не используется шотландцами. Сделаешь?
Отряд полковника готов. Сделает все необходимое. Джонни подозвал Даннелдина и сэра Роберта, и они уединились. Джонни коротко обрисовал то, что им в точности надлежит сделать в случае его гибели. Те были необычайно сосредоточенны и явно беспокоились за него. Отчаянная дерзость его плана могла оказаться беззащитной перед любой случайностью. Но они все сделают, чтобы помочь.
— И еще, Даннелдин, — сказал Джонни. — Сделай так, чтобы в американскую Академию в течение двадцати четырех часов прибыл пилот для выполнения обязанностей Стормалона, который при удачном стечении обстоятельств будет выполнять особое поручение.
Даннелдин кивнул.
От старухи, пришедшей с гор Луны, надо было разузнать все. У нее был мешок с едой, несколько бутылок сиропа и большой сэндвич из просяного хлеба с жареным мясом африканского быка. Она стояла здесь же, пока Джонни не подкрепился. Сэр Роберт упаковал еду, а Даннелдин — бутылки, после чего они пошли в старую психлосскую операторскую. От самолета все еще доносились удары молотка и жужжание дрели — Ангус занимался проверкой работоспособности. Джонни взял несколько ярдов бумаги из печатающего устройства и просмотрел сводку, определяя районы плохой погоды по переговорам пилотов. Так, так… Два упоминания об аппарате размером во все небо! Похоже на то, что рассказывал Стормалон. И в обоих случаях упомянут маленький серый человек. Одно сообщение из Индии, другое — из Южной Америки.
— Везде попадается маленький серый человек, — пробормотал Джонни.
Даннелдин и сэр Роберт смотрели в распечатку через плечо Джонни, любопытствуя, о чем он говорит.
— Стормалон вам все объяснит. — бросил Джонни. — Мы, несомненно, представляем какой-то интерес для внеземной цивилизации. Поддерживайте эту базу, да и любые другие, используемые для обороны, в состоянии полной боевой готовности…
Звуки молотка и дрели стихли, и они пошли к самолету, который был развернут к двери ангара. Стормалон со вторым пилотом были уже там.
— Вы остаетесь, — сказал им Джонни. — Оба. Ты, — он надавил пальцем на грудь Стормалона, — будешь мной. Делай что-нибудь каждый день, носи мою одежду и бросай камешки. А ты, — он указал на второго пилота, шотландца, которого звали Дарф, — будешь Ангусом!
— Я не смогу делать того, что может Ангус! — воскликнул второй пилот.
— Сможешь, — твердо сказал Джонни.
Русский, вбежавший в ангар с улицы, доложил, что все чисто, не слышно никаких посторонних звуков, ничего не видно даже на приборах. Теперь английская речь Джонни имела шотландский акцент. Они с Ангусом забрались в кабину. Роберт Лиса и Даннелдин забросили им мешок с едой и теперь стояли внизу и просто смотрели на Джонни. Что-то вертелось на языке, что-то хотелось сказать, но ни один, ни другой не могли вымолвить и слова. Битти стоял в сторонке и робко махал рукой.
Джонни захлопнул кабину. Ангус поднял вверх большой палец. Джонни дал механикам сигнал выкатывать их наружу и сжал рычаги. Он оглянулся назад. Никто из аэродромной команды и людей у ангара уже не махал. Пальцы Джонни надавили на кнопки панели управления. Стормалон, затаив дыхание, наблюдал, стоя у двери. Он знал, что Джонни — пилот, которому нет равных, но видеть такой быстрый взлет боевого самолета, с таким резким набором высоты и выходом на сверхзвуковую скорость ему приходилось впервые. Звуковая волна ударила назад, эхом откатившись от африканских гор. Или это был раскат грома, поглотивший летящую машину? Вспышка молнии, еще раскат… Люди все еще стояли у дверей ангара, глядя туда, где в пелене облаков уже исчез самолет.
Да, Джонни умчался в Америку. Никому из его друзей это не нравилось. Совсем не нравилось.
Джонни, добравшись до базы, коротко изложил содержание письма Кера. Он приказал немедленно проверить самолет Стормалона и держать его в готовности. Со Стормалоном прилетел второй пилот, который стоял теперь рядом с подошедшим к ним Ангусом. Джонни взглядом сравнивал двух парней.
— Ты что, доверяешь этому твоему… Керу? — допытывался Роберт Лиса.
Джонни не ответил. Он обрадовался, что Ангус порядком смахивает на второго пилота, если же ему подкрасить немного бороду и переодеться — сходство будет полным.
— Ответь же мне! Охота рисковать жизнью…
Роберт был так возбужден, что, не переставая, ходил взад-вперед по подземной комнате Джонни. Речь его все время срывалась на шотландский диалект.
— Я должен лететь немедленно, — отрезал Джонни.
— Нет! — сказал Даннелдин.
— Нет! — повторил Роберт Лиса. После короткого обмена фразами с полковником Иваном координатор, увлекшись, воскликнул по-русски:
— Ни-ет!
Джонни попросил Ангуса поменяться одеждой со вторым пилотом.
— Тебе лететь не надо, Ангус. Ты поспешил согласиться.
Ангус ответил решительно:
— Я лечу! Буду молиться об удаче и полечу с тобой, Джонни.
Стормалон и Джонни стояли перед огромным психлосским зеркалом. От тропического солнца кожа Джонни потемнела, и разница их была не столь заметной. Борода Стормалона была несколько другого цвета, но краска исправит положение. У Джонни на лице был небольшой шрам, почти заживший. С этим ничего нельзя было сделать, и он надеялся: люди подумают, что Стормалон попал в какую-то переделку. Но шрам можно и прикрыть повязкой! Вот, пожалуй, еще существенная разница: форма бороды. Ангус принес набор всяких принадлежностей, и Джонни, сделав несколько проходов, аккуратно подровнял свою бороду так, чтобы она выглядела, как у Стормалона. Потом они поменялись одеждой. Джонни глянул в зеркало: порядок… Он вполне может сойти за Стормалона: огромные очки, белый шарф, кожаная куртка — все на месте. Но, кроме внешнего сходства, следовало еще поработать над произношением. Джонни подстроил голос под Стормалона. Потом попробовал тот. Стормалон не картавит. Окончил университет. Говорить помягче? Джонни попытался. Получилось!
Все присутствовавшие были очень взволнованы. Русский здоровяк до хруста сжимал пальцы. Битти Мак-Леод заглянул в комнату и шагнул вперед. В глазах паренька застыла мольба.
— Нет! — решительно заявил Джонни. Гордость гордостью, но дело это смертельно опасное. Потом, правда, он смягчился. — Ты будешь помогать полковнику Ивану.
Битти сглотнул комок. Ангус закончил приготовления и убежал. Из ангара, где готовили самолет, доносились лязг металла и жужжание дрели. Джонни кивком подозвал Ивана. Тот подошел с координатором.
— Перекрой наглухо американскую базу, полковник. Все двери. Чтобы никто не мог войти, кроме нас. Закрой прочно, как только сможешь. То же самое сделай с арсеналом обычных и ядерных вооружений в тридцати милях к северу. Опечатай его. Укрой каждый автомат, все, что не используется шотландцами. Сделаешь?
Отряд полковника готов. Сделает все необходимое. Джонни подозвал Даннелдина и сэра Роберта, и они уединились. Джонни коротко обрисовал то, что им в точности надлежит сделать в случае его гибели. Те были необычайно сосредоточенны и явно беспокоились за него. Отчаянная дерзость его плана могла оказаться беззащитной перед любой случайностью. Но они все сделают, чтобы помочь.
— И еще, Даннелдин, — сказал Джонни. — Сделай так, чтобы в американскую Академию в течение двадцати четырех часов прибыл пилот для выполнения обязанностей Стормалона, который при удачном стечении обстоятельств будет выполнять особое поручение.
Даннелдин кивнул.
От старухи, пришедшей с гор Луны, надо было разузнать все. У нее был мешок с едой, несколько бутылок сиропа и большой сэндвич из просяного хлеба с жареным мясом африканского быка. Она стояла здесь же, пока Джонни не подкрепился. Сэр Роберт упаковал еду, а Даннелдин — бутылки, после чего они пошли в старую психлосскую операторскую. От самолета все еще доносились удары молотка и жужжание дрели — Ангус занимался проверкой работоспособности. Джонни взял несколько ярдов бумаги из печатающего устройства и просмотрел сводку, определяя районы плохой погоды по переговорам пилотов. Так, так… Два упоминания об аппарате размером во все небо! Похоже на то, что рассказывал Стормалон. И в обоих случаях упомянут маленький серый человек. Одно сообщение из Индии, другое — из Южной Америки.
— Везде попадается маленький серый человек, — пробормотал Джонни.
Даннелдин и сэр Роберт смотрели в распечатку через плечо Джонни, любопытствуя, о чем он говорит.
— Стормалон вам все объяснит. — бросил Джонни. — Мы, несомненно, представляем какой-то интерес для внеземной цивилизации. Поддерживайте эту базу, да и любые другие, используемые для обороны, в состоянии полной боевой готовности…
Звуки молотка и дрели стихли, и они пошли к самолету, который был развернут к двери ангара. Стормалон со вторым пилотом были уже там.
— Вы остаетесь, — сказал им Джонни. — Оба. Ты, — он надавил пальцем на грудь Стормалона, — будешь мной. Делай что-нибудь каждый день, носи мою одежду и бросай камешки. А ты, — он указал на второго пилота, шотландца, которого звали Дарф, — будешь Ангусом!
— Я не смогу делать того, что может Ангус! — воскликнул второй пилот.
— Сможешь, — твердо сказал Джонни.
Русский, вбежавший в ангар с улицы, доложил, что все чисто, не слышно никаких посторонних звуков, ничего не видно даже на приборах. Теперь английская речь Джонни имела шотландский акцент. Они с Ангусом забрались в кабину. Роберт Лиса и Даннелдин забросили им мешок с едой и теперь стояли внизу и просто смотрели на Джонни. Что-то вертелось на языке, что-то хотелось сказать, но ни один, ни другой не могли вымолвить и слова. Битти стоял в сторонке и робко махал рукой.
Джонни захлопнул кабину. Ангус поднял вверх большой палец. Джонни дал механикам сигнал выкатывать их наружу и сжал рычаги. Он оглянулся назад. Никто из аэродромной команды и людей у ангара уже не махал. Пальцы Джонни надавили на кнопки панели управления. Стормалон, затаив дыхание, наблюдал, стоя у двери. Он знал, что Джонни — пилот, которому нет равных, но видеть такой быстрый взлет боевого самолета, с таким резким набором высоты и выходом на сверхзвуковую скорость ему приходилось впервые. Звуковая волна ударила назад, эхом откатившись от африканских гор. Или это был раскат грома, поглотивший летящую машину? Вспышка молнии, еще раскат… Люди все еще стояли у дверей ангара, глядя туда, где в пелене облаков уже исчез самолет.
Да, Джонни умчался в Америку. Никому из его друзей это не нравилось. Совсем не нравилось.
6
Уже темнело, когда они приземлились на старом летном поле Академии. Горело лишь несколько огней. Взлетное поле не было постоянно действующим, никто не заботился о его освещении, поэтому пришлось садиться по приборам. Дежурный офицер спал, и им пришлось будить его для доклада:
— Стормалон Стан Ставенглер, пилот, Дарф Мак-Налти, второй пилот, возвращаются из Европы, учебно-боевой самолет 86290507918. В ходе полета происшествий не было.
Дежурный офицер занес все это в журнал, но не потрудился даже дать им расписаться и вновь приготовился ко сну.
Джонни представления не имел, где находятся койки Стормалона и Дарфа, просто забыл поинтересоваться. Стормалон, возможно, обитал в отделении старших курсов. А Дарф… Он нервно соображал, как быть. «Дарф» тащил переполненную сумку с едой, а другую с инструментами. Ладно, Стормалон у них — ас и, наверное, может кое-что себе позволить. Джонни взял сумки и передал их курсанту:
— Пожалуйста, забрось это в мою комнату. Курсант уставился на него: Стормалон всегда таскал сумки сам.
— Нам пришлось быть несколько дней без сна, и почти все время в полете, — объяснил Джонни и зевнул.
Курсант пожал плечами и взял сумки. Джонни пропустил его вперед и пошел следом. Они вошли в отдельную комнату. Все в порядке — на стене норвежский пейзаж вышивкой. Стормалон любил обставлять быт с комфортом. Курсант бросил сумки на стол и направился к выходу. Но Ангус тоже не знал, где место Дарфа. В спешке Джонни отобрал половину продуктов и инструментов, сунул курсанту и сказал:
— Помоги и Дарфу.
Курсант глянул на него с явным недовольством.
— Видишь ли, он поранил руку когда играл в кегли, — загнул Джонни.
— Похоже, вашей физиономии тоже перепало, сэр.
Курсант был сонный и злой, но, кажется, Джонни с Ангусом выкрутились.
Восхитительное начало, думал Джонни. Сэр Роберт наверняка бы стал теперь распространяться о стратегическом расчете. Надо планировать любую операцию, сказал бы он. Все случайности должны быть предусмотрены.
Ни курсант, ни Ангус не вернулись, и Джонни решил, что все обошлось как нельзя лучше. Он быстро разделся, нырнул в постель Стормалона и тотчас уснул… Но вот уже кто-то будит его, тряся за плечо. Он вскочил и потянулся за оружием. На него смотрела психлосская маска, а на плече лежала когтистая лапа.
— Ты получил мое письмо? — прошептала маска.
За окном было уже светло. Кер отступил на шаг, озадаченно разглядывая Джонни. Потом психлос-карлик на цыпочках пробрался к двери, убедился, что она заперта, осмотрел комнату на предмет «клопов» или иной какой технической начинки и вновь подошел к Джонни.
— Неужели заметно? — буркнул Джонни, отводя волосы со лба.
— Для какого-нибудь олуха, конечно, нет, — ответил Кер. — Но ведь мы вместе с тобой в шахтах пуд соли съели. Уж я-то тебя каким хочешь узнаю…
Он сунул свои когти в ладонь Джонни.
— Добро пожаловать в хорошую западню, Джонни… Я имею в виду Джонни, расписавшегося как Стормалон. Пусть руда идет и тачки катятся!
Джонни принужденно улыбнулся: Кер всегда был немного клоуном. Тот же придвинулся совсем близко.
— Ты знаешь, тебя тут могут прикончить. Кое-что просочилось сквозь стены. Если ты или я ошибемся, ставь на нас крест. Осторожность, да! У тебя часом не уголовное прошлое? Нет? Будет! Ведь перед тобой — закоренелый уголовник. Кто приехал с тобой? Дарф — кто он?
— Ангус Мак-Тэвиш, — ответил Джонни.
— О, это лучшая новость после твоего прибытия. Человек с головой! Как он здорово в железках разбирается… Итак, наши действия? Что сперва?
— Сперва я оденусь и позавтракаю, — сказал Джонни. — В столовой мне показываться нельзя. Стормалон был инструктором у большинства курсантов.
— Точно. А я в то время готовил операторов техники. Знаешь, я ведь тут кучу всяких дел переделал. — Пока Джонни одевался, Кер болтал без умолку. — Эта Академия — так здорово! И курсанты… Я рассказываю им о том, как ты учился, что делал. Много, конечно, привираю, но это для их воспитания. Они знают, что я вру, но им это нравится. Тридцать девять тонн руды в час никому не сделать. Но ты же понимаешь. Ты знаешь меня. Работа эта мне по душе. Веришь, впервые радуюсь, что я маленького роста. Я немногим выше тебя и, Джонни, разрази меня гром, если кто-нибудь смог бы еще сделать это: я ведь убедил их, что я — получеловек! — Он сидел на кровати, прогнувшейся под его тушей чуть ли не до пола, и хохотал. — Круто, правда? Прикинь — получеловек! Я наплел им, что моя мама, психлоска, переспала со шведом… Ха-ха!
Джонни, облачившийся в одежды Стормалона, несмотря на серьезность момента, тоже не удержался от хохота.
Но Кер вдруг перестал смеяться и задумался.
— Знаешь, Джонни, — его дыхательный клапан быстро поднимался и опускался, — впервые в жизни у меня есть друзья.
Проглатывая на ходу завтрак и запивая водой, Джонни сказал:
— Слушай, что тебе следует сделать. Спустись к начальнику Академии и доложи, что Стормалон и Дарф командируются в твое распоряжение для выполнения спецзадания. Я уверен, у тебя есть полномочия, данные на самом верху.
— О да, я получил их, — ответил Кер. — Мне ими уже все мохнатые уши прожужжали. Наседают на меня, чтобы я закончил обменную установку для дыхательного газа. Но я сказал, что мне нужна помощь и комплектующие с корнуолльской шахты.
— Отлично. Скажи им также, что Даннелдин будет здесь через пару дней и заменит Стормалона на инструктаже. Наплети, что школе грозит разрушение. Потом возьми закрытый автомобиль, поставь перед входом, усади «Дарфа», возвращайся сюда, и мы отбываем.
— Делай то, делай се… — ворчал Кер, уходя.
Джонни проверил лучевое оружие и сунул в карман. Через пару часов станет ясно, что за игру ведет Кер. А пока…
— Стормалон Стан Ставенглер, пилот, Дарф Мак-Налти, второй пилот, возвращаются из Европы, учебно-боевой самолет 86290507918. В ходе полета происшествий не было.
Дежурный офицер занес все это в журнал, но не потрудился даже дать им расписаться и вновь приготовился ко сну.
Джонни представления не имел, где находятся койки Стормалона и Дарфа, просто забыл поинтересоваться. Стормалон, возможно, обитал в отделении старших курсов. А Дарф… Он нервно соображал, как быть. «Дарф» тащил переполненную сумку с едой, а другую с инструментами. Ладно, Стормалон у них — ас и, наверное, может кое-что себе позволить. Джонни взял сумки и передал их курсанту:
— Пожалуйста, забрось это в мою комнату. Курсант уставился на него: Стормалон всегда таскал сумки сам.
— Нам пришлось быть несколько дней без сна, и почти все время в полете, — объяснил Джонни и зевнул.
Курсант пожал плечами и взял сумки. Джонни пропустил его вперед и пошел следом. Они вошли в отдельную комнату. Все в порядке — на стене норвежский пейзаж вышивкой. Стормалон любил обставлять быт с комфортом. Курсант бросил сумки на стол и направился к выходу. Но Ангус тоже не знал, где место Дарфа. В спешке Джонни отобрал половину продуктов и инструментов, сунул курсанту и сказал:
— Помоги и Дарфу.
Курсант глянул на него с явным недовольством.
— Видишь ли, он поранил руку когда играл в кегли, — загнул Джонни.
— Похоже, вашей физиономии тоже перепало, сэр.
Курсант был сонный и злой, но, кажется, Джонни с Ангусом выкрутились.
Восхитительное начало, думал Джонни. Сэр Роберт наверняка бы стал теперь распространяться о стратегическом расчете. Надо планировать любую операцию, сказал бы он. Все случайности должны быть предусмотрены.
Ни курсант, ни Ангус не вернулись, и Джонни решил, что все обошлось как нельзя лучше. Он быстро разделся, нырнул в постель Стормалона и тотчас уснул… Но вот уже кто-то будит его, тряся за плечо. Он вскочил и потянулся за оружием. На него смотрела психлосская маска, а на плече лежала когтистая лапа.
— Ты получил мое письмо? — прошептала маска.
За окном было уже светло. Кер отступил на шаг, озадаченно разглядывая Джонни. Потом психлос-карлик на цыпочках пробрался к двери, убедился, что она заперта, осмотрел комнату на предмет «клопов» или иной какой технической начинки и вновь подошел к Джонни.
— Неужели заметно? — буркнул Джонни, отводя волосы со лба.
— Для какого-нибудь олуха, конечно, нет, — ответил Кер. — Но ведь мы вместе с тобой в шахтах пуд соли съели. Уж я-то тебя каким хочешь узнаю…
Он сунул свои когти в ладонь Джонни.
— Добро пожаловать в хорошую западню, Джонни… Я имею в виду Джонни, расписавшегося как Стормалон. Пусть руда идет и тачки катятся!
Джонни принужденно улыбнулся: Кер всегда был немного клоуном. Тот же придвинулся совсем близко.
— Ты знаешь, тебя тут могут прикончить. Кое-что просочилось сквозь стены. Если ты или я ошибемся, ставь на нас крест. Осторожность, да! У тебя часом не уголовное прошлое? Нет? Будет! Ведь перед тобой — закоренелый уголовник. Кто приехал с тобой? Дарф — кто он?
— Ангус Мак-Тэвиш, — ответил Джонни.
— О, это лучшая новость после твоего прибытия. Человек с головой! Как он здорово в железках разбирается… Итак, наши действия? Что сперва?
— Сперва я оденусь и позавтракаю, — сказал Джонни. — В столовой мне показываться нельзя. Стормалон был инструктором у большинства курсантов.
— Точно. А я в то время готовил операторов техники. Знаешь, я ведь тут кучу всяких дел переделал. — Пока Джонни одевался, Кер болтал без умолку. — Эта Академия — так здорово! И курсанты… Я рассказываю им о том, как ты учился, что делал. Много, конечно, привираю, но это для их воспитания. Они знают, что я вру, но им это нравится. Тридцать девять тонн руды в час никому не сделать. Но ты же понимаешь. Ты знаешь меня. Работа эта мне по душе. Веришь, впервые радуюсь, что я маленького роста. Я немногим выше тебя и, Джонни, разрази меня гром, если кто-нибудь смог бы еще сделать это: я ведь убедил их, что я — получеловек! — Он сидел на кровати, прогнувшейся под его тушей чуть ли не до пола, и хохотал. — Круто, правда? Прикинь — получеловек! Я наплел им, что моя мама, психлоска, переспала со шведом… Ха-ха!
Джонни, облачившийся в одежды Стормалона, несмотря на серьезность момента, тоже не удержался от хохота.
Но Кер вдруг перестал смеяться и задумался.
— Знаешь, Джонни, — его дыхательный клапан быстро поднимался и опускался, — впервые в жизни у меня есть друзья.
Проглатывая на ходу завтрак и запивая водой, Джонни сказал:
— Слушай, что тебе следует сделать. Спустись к начальнику Академии и доложи, что Стормалон и Дарф командируются в твое распоряжение для выполнения спецзадания. Я уверен, у тебя есть полномочия, данные на самом верху.
— О да, я получил их, — ответил Кер. — Мне ими уже все мохнатые уши прожужжали. Наседают на меня, чтобы я закончил обменную установку для дыхательного газа. Но я сказал, что мне нужна помощь и комплектующие с корнуолльской шахты.
— Отлично. Скажи им также, что Даннелдин будет здесь через пару дней и заменит Стормалона на инструктаже. Наплети, что школе грозит разрушение. Потом возьми закрытый автомобиль, поставь перед входом, усади «Дарфа», возвращайся сюда, и мы отбываем.
— Делай то, делай се… — ворчал Кер, уходя.
Джонни проверил лучевое оружие и сунул в карман. Через пару часов станет ясно, что за игру ведет Кер. А пока…
7
До машины удалось добраться без трудностей, если не считать беззлобных шуток проходящих мимо курсантов типа «Что, шмякнулся где-нибудь?» — по поводу повязки Джонни или «Поссорился с кем-то, Стормалон? Наверное, из-за той девчонки в Инвернессе?» Машина оказалась загруженной так, что пассажирам было тесно даже в огромных психлосских креслах. Кер гнал ее по равнине с легкостью, за которой стояли годы и тысячи часов за баранкой. Джонни и не знал, что Кер водит наземную машину. Причем у малыша получалось даже лучше, чем у Терла.
— Я сказал им, — признался Кер, — что вы едете за всем необходимым в Корнуолл. Я также должен присмотреть за разгрузкой самолета.
— Пока тут нет никакого преступления, — отозвался Джонни.
Это задело Кера, и он погнал автомобиль на огромной скорости. Здесь, по камням! Ангус зажмурился и сжался.
— Здесь пара дыхательных масок и баллоны. Мы пустим газ по этим трубкам. Маловато для меня, но вам хватит, — сказал Кер.
Они послушно надели маски. Маски чинко, переделанные для человека, были несколько неудобны. Джонни не задумывался о скорости. Какое-то время он просто наслаждался прекрасным днем. Вся долина казалась коричневой, а на возвышенностях белел снег. Он же устал от южной жары и сырости. Было так приятно вернуться домой. Он мгновенно вышел из этого сладостного состояния, когда машина с визгом затормозила у клетки. Кера, кажется, мало заботило, каково придется двигателю. Он высунулся в окно и крикнул:
— Здесь!
Терл! Это был он, опирающийся лапами на решетку. Электричество было отключено.
— Давай быстрее! — заорало чудовище. — Мне надоело жариться на солнце. Где тебя носило столько дней, олух?
— Всего три дня, — огрызнулся Кер.
Он повернул на другую сторону комплекса, к входным воротам гаража. Примерился и проскользнул на свободное место.
— Теперь мы пойдем в офис? — спросил он.
— Не теперь, — ответил Джонни, проверяя оружие в кармане. — Помнишь, где впервые взяли в плен Терла?
— Тот чулан? Да… — неуверенно произнес Кер.
— Туда еще подается дыхательный газ? — спросил Джонни.
— Думаю, да.
— Только давай проедем мимо складов с электроникой и возьмем анализатор минералов.
На физиономии Кера видна была борьба чувств.
— Думаю, все же лучше бы начать с офиса, — произнес он.
— Сделаем, сделаем, — отмахнулся Джонни. — Но сначала небольшое дельце. Не волнуйся. Чтоб меня черти взяли, если я доставлю тебе неприятности. Расслабься и делай, что я говорю.
Кер развернулся и погнал машину по лабиринту проездов туда, куда указал Джонни. Со дня боя здесь ничего не было убрано, по-прежнему стояли самолеты, машины, бульдозеры и прочее — на все случаи жизни. Куча добра, накопленная за тысячу лет. Джонни оценивающе осмотрелся: все это будет нужно для возрождения Земли. И такого полно на каждой базе. Все нужно сохранить. Но, как бы много всего ни было, этому рано или поздно придет конец. Еще один аргумент в пользу необходимости межпланетного сотрудничества. Джонни не был уверен, что все созданное — дело рук психлосов: те были мастерами заставлять работать на себя иные расы. Похоже, что телепортация — решающий фактор их силы. Надо подумать об этом.
Они остановились перед каким-то чуланом, и Ангус затащил туда анализатор. Джонни возился с подачей дыхательного газа. Они надели маски, задраили дверь, а Керу предложили маску снять. Кер, малость напуганный происходящим, старался сохранять присутствие духа. Он достал какую-то черную тряпку и закрыл замочную скважину. Джонни и Ангус приступили к работе. Они уговорили Кера сунуть голову на стол под анализатор. Малыш подчинился безропотно, но глаза его при этом дико вращались. Он был уверен сейчас, что друзья его несколько не в себе. Он, как мог, втолковывал им принципы работы с этой машиной и убеждал, что ранений в голову у него никогда не было. Ангус научился отлично пользоваться установкой, виртуозно устанавливая переключатели на разные глубины и подстраивая фокус. Через некоторое время Кер пожаловался, что у него затекла шея. Но Джонни и Ангус не обращали на это внимания и поворачивали голову психлоса в разных направлениях. Лишь через полчаса Керу, наконец, разрешили встать. Он тер шею и пытался выпрямить спину. Джонни внимательно посмотрел на него:
— Расскажи, Кер, о себе, о своем рождении.
Тому подумалось, что Джонни окончательно сошел с ума. Он раскрыл рот, но, оглянувшись на дверь, вытащил из кармана небольшое устройство и прилепил напротив смотрового окна: световой датчик предупредил бы их о подслушивании. Ангус выключил внутреннюю связь.
— Хорошо, — согласился Кер, — слушай. Я сын богатых родителей…
— Слушай, только давай без вранья! — оборвал его Джонни.
Тот обиделся. Горестно вздохнул, достал фляжку с кербано и приложился. Потом присел на корточки у стены и начал снова.
— Я — отпрыск богатой психлосской семьи. Моего отца звали Ка. Очень гордая семейка. Его супруга разродилась целым выводком. Обычно у нас приносят четверых, иногда пятерых. А тут — шестеро. Часто в таких случаях один бывает коротышкой. Ему, наверное, не хватает места в утробе или чего-то еще… — Он помолчал. — Вот я и был этим шестым. И чтобы не позорил семью, меня просто выбросили на помойку. Обычное дело на Психло. — Кер вздохнул. — Меня спас и забрал к себе раб нашей семьи. У него были свои мотивы. Он состоял в подпольной революционной организации. Под столицей Империи целые мили заброшенных шахт, куда убегают рыбы. Их никто не может там поймать. Вот там оказался и я. Может быть, поэтому шахты для меня — родной дом. Рабы были балфанцы, раса голубых людей. Они чудные — могут дышать и смесью, и воздухом, и психлосским газом, масок не носят, их легко узнать в толпе. Они думали, что Психло нужна им и только им, чтобы делать бомбы или что-то в этом роде. Как бы там ни было, они вырастили меня и научили красть для них вещи. Я был маленький и мог везде пролезть. Когда мне было восемь лет, в организацию Имперским Бюро Расследований был внедрен агент по имени Джад. Он был провокатором и подбивал нас на крупные дела. После этого ИБР устроило облаву. Мне, маленькому, удалось улизнуть через вентиляционный канал. Шатался по улицам, голодал… В заднем дворе магазина нашел окошко, куда взрослый бы не пролез, забрался внутрь и включил систему сигнализации. Это побудило меня позже узнать все об этих штуках.
Кер примолк и отхлебнул еще кербано. Пауза была для него кстати: из-за маски глотнуть кербано очень сложно — не выплюнуть зернистый осадок. Кроме того, исповедь принесла облегчение, ведь прежде он никому не рассказывал о себе всего.
— Потом, — продолжил Кер, — меня разыскали, судили, признали виновным, заклеймили как отверженного и дали сотню лег каторги в имперских лагерях. Вот так я в восемь лет оказался на тяжелых работах рядом с матерыми уголовниками. Я был настолько мал, что с меня сползали любые кандалы, и мне было позволено перемещаться свободно. Поэтому у меня на ногах и нет отметин. Я спокойно могу снимать ботинки. Поскольку меня не стреножили, главари камер использовали меня для сообщений и передачи запрещенных предметов. Так я получил высшее уголовное образование. Ха-ха! Когда мне исполнилось пятнадцать, по лагерю прошла эпидемия чумы, многие охранники перемерли, и я, не имея кандалов, сбежал. К тому времени я в совершенстве знал свое дело. Коротышка, я мог залезть в любую форточку или кладовку, на которые никто даже не догадывался ставить решетки. Ну… скопил кое-что, конечно… Раздобыл фальшивые документы, подкупил чиновника из отдела кадров Межгалактической Рудной Компании и нанялся таким образом шахтером. Двадцать пять лет я отпахал на Компанию, работая куда пошлют. Мне только сорок один, а психлосы живут до ста девяноста, так что у меня где-то сто сорок пять или чуть больше в запасе… На повестке дня вопрос: как бы их спланировать? Ха-ха!
— Спасибо, что ты доверился нам, — сказал Джонни. — У Терла есть власть над тобой?
— У этой обезьяны? Ну уж нет! Была, да, но не теперь… Нет, черт его возьми!
— Где ты научился считать?
Кер расхохотался:
— Скажешь тоже! Я в этом болван болваном. Я всего лишь технарь — институтов не кончал, только опыт. Ну и… тюрьма тоже.
— Тебе нравится жестокость, Кер?
Психлос опустил голову. В свете установки он выглядел пристыженным.
— Честно говоря, вам будет странно узнать, мне приходилось изображать, что мне это нравится, что я получаю удовольствие от этого. Иначе другие сочли бы меня ненормальным. Нет, мне это не нравится. Сказать стыдно… — Он одернул себя. — Слушай, Джонни, а к чему ты все это?
Ангус и Джонни переглянулись. У этого психлоса ничего инородного в голове не было. Но Джонни не собирался терять информацию. Кер, выходит, не знал об этих штуках. Да, наверное, мало кто знал.
— У тебя другое строение черепа, Кер. Ты совсем другой, понимаешь?
Кер даже подскочил.
— Правда? Вот здорово! Я ведь чувствовал… — Он погрустнел. — Психлосы не любят меня. Но, если честно, — я их тоже! Вот и причина нашлась.
Результаты испытания успокоили Джонни и Ангуса. Им совсем не хотелось, чтобы Кер напал на них или убил себя, поняв, что они выпытывают у него технологию телепортации. Они собирали аппаратуру, как вдруг вспыхнул сигнал: кто-то стоял за дверью.
— Я сказал им, — признался Кер, — что вы едете за всем необходимым в Корнуолл. Я также должен присмотреть за разгрузкой самолета.
— Пока тут нет никакого преступления, — отозвался Джонни.
Это задело Кера, и он погнал автомобиль на огромной скорости. Здесь, по камням! Ангус зажмурился и сжался.
— Здесь пара дыхательных масок и баллоны. Мы пустим газ по этим трубкам. Маловато для меня, но вам хватит, — сказал Кер.
Они послушно надели маски. Маски чинко, переделанные для человека, были несколько неудобны. Джонни не задумывался о скорости. Какое-то время он просто наслаждался прекрасным днем. Вся долина казалась коричневой, а на возвышенностях белел снег. Он же устал от южной жары и сырости. Было так приятно вернуться домой. Он мгновенно вышел из этого сладостного состояния, когда машина с визгом затормозила у клетки. Кера, кажется, мало заботило, каково придется двигателю. Он высунулся в окно и крикнул:
— Здесь!
Терл! Это был он, опирающийся лапами на решетку. Электричество было отключено.
— Давай быстрее! — заорало чудовище. — Мне надоело жариться на солнце. Где тебя носило столько дней, олух?
— Всего три дня, — огрызнулся Кер.
Он повернул на другую сторону комплекса, к входным воротам гаража. Примерился и проскользнул на свободное место.
— Теперь мы пойдем в офис? — спросил он.
— Не теперь, — ответил Джонни, проверяя оружие в кармане. — Помнишь, где впервые взяли в плен Терла?
— Тот чулан? Да… — неуверенно произнес Кер.
— Туда еще подается дыхательный газ? — спросил Джонни.
— Думаю, да.
— Только давай проедем мимо складов с электроникой и возьмем анализатор минералов.
На физиономии Кера видна была борьба чувств.
— Думаю, все же лучше бы начать с офиса, — произнес он.
— Сделаем, сделаем, — отмахнулся Джонни. — Но сначала небольшое дельце. Не волнуйся. Чтоб меня черти взяли, если я доставлю тебе неприятности. Расслабься и делай, что я говорю.
Кер развернулся и погнал машину по лабиринту проездов туда, куда указал Джонни. Со дня боя здесь ничего не было убрано, по-прежнему стояли самолеты, машины, бульдозеры и прочее — на все случаи жизни. Куча добра, накопленная за тысячу лет. Джонни оценивающе осмотрелся: все это будет нужно для возрождения Земли. И такого полно на каждой базе. Все нужно сохранить. Но, как бы много всего ни было, этому рано или поздно придет конец. Еще один аргумент в пользу необходимости межпланетного сотрудничества. Джонни не был уверен, что все созданное — дело рук психлосов: те были мастерами заставлять работать на себя иные расы. Похоже, что телепортация — решающий фактор их силы. Надо подумать об этом.
Они остановились перед каким-то чуланом, и Ангус затащил туда анализатор. Джонни возился с подачей дыхательного газа. Они надели маски, задраили дверь, а Керу предложили маску снять. Кер, малость напуганный происходящим, старался сохранять присутствие духа. Он достал какую-то черную тряпку и закрыл замочную скважину. Джонни и Ангус приступили к работе. Они уговорили Кера сунуть голову на стол под анализатор. Малыш подчинился безропотно, но глаза его при этом дико вращались. Он был уверен сейчас, что друзья его несколько не в себе. Он, как мог, втолковывал им принципы работы с этой машиной и убеждал, что ранений в голову у него никогда не было. Ангус научился отлично пользоваться установкой, виртуозно устанавливая переключатели на разные глубины и подстраивая фокус. Через некоторое время Кер пожаловался, что у него затекла шея. Но Джонни и Ангус не обращали на это внимания и поворачивали голову психлоса в разных направлениях. Лишь через полчаса Керу, наконец, разрешили встать. Он тер шею и пытался выпрямить спину. Джонни внимательно посмотрел на него:
— Расскажи, Кер, о себе, о своем рождении.
Тому подумалось, что Джонни окончательно сошел с ума. Он раскрыл рот, но, оглянувшись на дверь, вытащил из кармана небольшое устройство и прилепил напротив смотрового окна: световой датчик предупредил бы их о подслушивании. Ангус выключил внутреннюю связь.
— Хорошо, — согласился Кер, — слушай. Я сын богатых родителей…
— Слушай, только давай без вранья! — оборвал его Джонни.
Тот обиделся. Горестно вздохнул, достал фляжку с кербано и приложился. Потом присел на корточки у стены и начал снова.
— Я — отпрыск богатой психлосской семьи. Моего отца звали Ка. Очень гордая семейка. Его супруга разродилась целым выводком. Обычно у нас приносят четверых, иногда пятерых. А тут — шестеро. Часто в таких случаях один бывает коротышкой. Ему, наверное, не хватает места в утробе или чего-то еще… — Он помолчал. — Вот я и был этим шестым. И чтобы не позорил семью, меня просто выбросили на помойку. Обычное дело на Психло. — Кер вздохнул. — Меня спас и забрал к себе раб нашей семьи. У него были свои мотивы. Он состоял в подпольной революционной организации. Под столицей Империи целые мили заброшенных шахт, куда убегают рыбы. Их никто не может там поймать. Вот там оказался и я. Может быть, поэтому шахты для меня — родной дом. Рабы были балфанцы, раса голубых людей. Они чудные — могут дышать и смесью, и воздухом, и психлосским газом, масок не носят, их легко узнать в толпе. Они думали, что Психло нужна им и только им, чтобы делать бомбы или что-то в этом роде. Как бы там ни было, они вырастили меня и научили красть для них вещи. Я был маленький и мог везде пролезть. Когда мне было восемь лет, в организацию Имперским Бюро Расследований был внедрен агент по имени Джад. Он был провокатором и подбивал нас на крупные дела. После этого ИБР устроило облаву. Мне, маленькому, удалось улизнуть через вентиляционный канал. Шатался по улицам, голодал… В заднем дворе магазина нашел окошко, куда взрослый бы не пролез, забрался внутрь и включил систему сигнализации. Это побудило меня позже узнать все об этих штуках.
Кер примолк и отхлебнул еще кербано. Пауза была для него кстати: из-за маски глотнуть кербано очень сложно — не выплюнуть зернистый осадок. Кроме того, исповедь принесла облегчение, ведь прежде он никому не рассказывал о себе всего.
— Потом, — продолжил Кер, — меня разыскали, судили, признали виновным, заклеймили как отверженного и дали сотню лег каторги в имперских лагерях. Вот так я в восемь лет оказался на тяжелых работах рядом с матерыми уголовниками. Я был настолько мал, что с меня сползали любые кандалы, и мне было позволено перемещаться свободно. Поэтому у меня на ногах и нет отметин. Я спокойно могу снимать ботинки. Поскольку меня не стреножили, главари камер использовали меня для сообщений и передачи запрещенных предметов. Так я получил высшее уголовное образование. Ха-ха! Когда мне исполнилось пятнадцать, по лагерю прошла эпидемия чумы, многие охранники перемерли, и я, не имея кандалов, сбежал. К тому времени я в совершенстве знал свое дело. Коротышка, я мог залезть в любую форточку или кладовку, на которые никто даже не догадывался ставить решетки. Ну… скопил кое-что, конечно… Раздобыл фальшивые документы, подкупил чиновника из отдела кадров Межгалактической Рудной Компании и нанялся таким образом шахтером. Двадцать пять лет я отпахал на Компанию, работая куда пошлют. Мне только сорок один, а психлосы живут до ста девяноста, так что у меня где-то сто сорок пять или чуть больше в запасе… На повестке дня вопрос: как бы их спланировать? Ха-ха!
— Спасибо, что ты доверился нам, — сказал Джонни. — У Терла есть власть над тобой?
— У этой обезьяны? Ну уж нет! Была, да, но не теперь… Нет, черт его возьми!
— Где ты научился считать?
Кер расхохотался:
— Скажешь тоже! Я в этом болван болваном. Я всего лишь технарь — институтов не кончал, только опыт. Ну и… тюрьма тоже.
— Тебе нравится жестокость, Кер?
Психлос опустил голову. В свете установки он выглядел пристыженным.
— Честно говоря, вам будет странно узнать, мне приходилось изображать, что мне это нравится, что я получаю удовольствие от этого. Иначе другие сочли бы меня ненормальным. Нет, мне это не нравится. Сказать стыдно… — Он одернул себя. — Слушай, Джонни, а к чему ты все это?
Ангус и Джонни переглянулись. У этого психлоса ничего инородного в голове не было. Но Джонни не собирался терять информацию. Кер, выходит, не знал об этих штуках. Да, наверное, мало кто знал.
— У тебя другое строение черепа, Кер. Ты совсем другой, понимаешь?
Кер даже подскочил.
— Правда? Вот здорово! Я ведь чувствовал… — Он погрустнел. — Психлосы не любят меня. Но, если честно, — я их тоже! Вот и причина нашлась.
Результаты испытания успокоили Джонни и Ангуса. Им совсем не хотелось, чтобы Кер напал на них или убил себя, поняв, что они выпытывают у него технологию телепортации. Они собирали аппаратуру, как вдруг вспыхнул сигнал: кто-то стоял за дверью.
8
Кер натянул свою дыхательную маску. На цыпочках подойдя к установке, включил ее и рывком распахнул дверь. Из комнаты вырвался поток дыхательного газа. Стоявший снаружи без маски Ларс замер. Он только собирался установить видеоклоп. Вероятно, он захлебнулся на вдохе и тотчас напрягся, вытягиваясь на цыпочки, как человек, которого душат. Он зажал руками рот, откинулся назад, дергая ногами. Лицо его посинело.
Секунда-другая — и он забился бы в конвульсиях. Джонни и Ангус схватили его за руки и выволокли на свежий воздух. Ангус обмахивал его куском жести. Постепенно к Ларсу возвращалась жизнь. Синева прошла, и он сердито изрек:
— Что вы тут делали?
— Спокойно, парнишка, спокойно, — примирительно произнес Ангус. — Мы тебе жизнь спасли! Тс-с-с…
Выражение лица Ларса, смотревшего на Джонни, было непередаваемо. Джонни подбежал к Керу, который громыхал чем-то в машине.
— Все в порядке, — сообщил психлос. — На кожухах ни трещин, ни других повреждений.
Они уехали, оставив Ларса лежать с тем же выражением лица.
— Почему он на меня так смотрел? — спросил Джонни.
— Осторожнее с ним, — отозвался Кер. — Это псих. Глаза и уши Совета. Любопытен не в меру. У него в башке одно: какой-то там Биттер или Гитлер был величайшим полководцем в истории человечества… И если ты хоть на минуту останешься с ним наедине, он станет втолковывать это и тебе тоже. Наверное, религия такая? Вообще я не против религии, но, по-моему, он что-то не то говорит. Терл ему мозги, видно, окончательно, вынул. Хотя там не особо много и было. Ха-ха!
— Но почему он так смотрел на меня? — повторил Джонни.
— Он просто ищейка… Слу-у-шай, но какое удовольствие беседовать с такими, как вы! Нет, здорово все-таки, что я не такой, как все психлосы.
Они остановились там, где на первом уровне комплекса был кабинет Терла. Вынули ящики и потащили вверх. Перед самым входом Ангус остановился.
Секунда-другая — и он забился бы в конвульсиях. Джонни и Ангус схватили его за руки и выволокли на свежий воздух. Ангус обмахивал его куском жести. Постепенно к Ларсу возвращалась жизнь. Синева прошла, и он сердито изрек:
— Что вы тут делали?
— Спокойно, парнишка, спокойно, — примирительно произнес Ангус. — Мы тебе жизнь спасли! Тс-с-с…
Выражение лица Ларса, смотревшего на Джонни, было непередаваемо. Джонни подбежал к Керу, который громыхал чем-то в машине.
— Все в порядке, — сообщил психлос. — На кожухах ни трещин, ни других повреждений.
Они уехали, оставив Ларса лежать с тем же выражением лица.
— Почему он на меня так смотрел? — спросил Джонни.
— Осторожнее с ним, — отозвался Кер. — Это псих. Глаза и уши Совета. Любопытен не в меру. У него в башке одно: какой-то там Биттер или Гитлер был величайшим полководцем в истории человечества… И если ты хоть на минуту останешься с ним наедине, он станет втолковывать это и тебе тоже. Наверное, религия такая? Вообще я не против религии, но, по-моему, он что-то не то говорит. Терл ему мозги, видно, окончательно, вынул. Хотя там не особо много и было. Ха-ха!
— Но почему он так смотрел на меня? — повторил Джонни.
— Он просто ищейка… Слу-у-шай, но какое удовольствие беседовать с такими, как вы! Нет, здорово все-таки, что я не такой, как все психлосы.
Они остановились там, где на первом уровне комплекса был кабинет Терла. Вынули ящики и потащили вверх. Перед самым входом Ангус остановился.