Хенди Барб. Похититель жизней

   – Все отменяется, Довиак, – прошептал наконец Ланджов. – Будем действовать так, как намеревались с самого начала.
   Довиак быстро, исподтишка глянул на Вельстила и насупился, сжав в куриную гузку и без того маленький рот.
   – Вы уверены, ваша честь? – осведомился он.
   – Твердо стой на своем, – ободряюще сказал Вельстил. – И – пускай начнется охота.
   Ланджов сделал глубокий вдох.
   – Да, – согласился он, – пусть начнется охота.

ГЛАВА 6

   «Бердок», непритязательный, но чистый трактир, располагался в торговом квартале в южной части Белы. После неумеренной роскоши здания городского совета здешняя обстановка показалась Лисилу почти родной. Магьер сняла для них две соседние комнаты, обставленные примерно так же, как жилые комнаты в «Морском льве». В каждой комнате было одно окно, стояла узкая кровать, ночной столик и на нем – за медный грош – свеча. Малец бродил по комнате Магьер и тыкался любопытным носом в открытый сундук. Лисил стоял в дверном проеме, наблюдая, как Магьер достает из сундука свои вещи, и его вдруг охватило странное чувство одиночества.
   Да, конечно, у них и в таверне были отдельные комнаты, и после многолетних ночевок на голой земле это была просто сказочная роскошь. Теплая сухая кровать – это удовольствие, которое никогда не может надоесть, но только здесь, в этом крохотном трактире, Лисил осознал наконец, как все переменилось.
   Долгие годы кочевой жизни они неизменно держались вместе – Магьер, Малец и он сам. Крайне редко им случалось ночевать под крышей – в дорожной гостинице либо на чердаке крестьянского амбара. И всегда они спали вместе, чтобы сэкономить деньги и чтобы сохранить ощущение своей общности перед лицом огромного и бесконечно враждебного к ним мира. В то время Лисил видел в Магьер только свою напарницу и друга.
   Как же они ужаснулись – и Магьер, пожалуй, еще больше, чем сам Лисил, – нечаянно обнаружив то немногое, что было им известно о ее свойствах дампира. Быть может, опасения эти усиливались тем, что Магьер почти ничего не знала о своем прошлом. Лисил же, столкнувшись с совершенно новой Магьер, внезапно понял, что ждет от нее не только дружеских чувств. А Магьер… Магьер, вопреки своей извечной истовой бережливости, взяла да и сняла для них отдельные комнаты.
   Между тем девушка, надев кожаный доспех, застегнула поверх него пояс с ножнами, привычно проверила, легко ли выходит сабля из ножен. Потом достала из своего мешка гребень и запасной ремешок для волос, положила их на ночной столик. С недавних пор именно такова была ее манера устраиваться на новом месте. Раньше, в годы странствий, Лисил за ней ничего такого не замечал – как не замечал и того, насколько важно и нужно для Магьер чувствовать себя дома. Быть может, она и сама не отдавала себе отчет в этом подсознательном стремлении. Для самого Лисила дом был там, где были Малец и Магьер.
   – О чем ты думаешь? – спросила она.
   – Что мы влипли по уши, а отступать некуда, – легко солгал полуэльф. – Может, здешние советники и похожи в чем-то на тех деревенских старейшин, которых ты так легко обводила вокруг пальца, но на самом деле разница между ними огромная. Все эти люди – сплошь аристократы или богатые торговцы. Видела ты, какие у них были лица, когда мы вошли?
   – Видела, – Магьер наклонилась, чтобы захлопнуть крышку сундука, – но если я все время буду об этом думать, я не смогу работать.
   – Тогда к чертям совет! – Лисил энергично тряхнул длинными светлыми волосами, привалился к дверному косяку, не желая переступать порог ее комнаты. – Пойдем в дом Ланджова, и быть может, Малец унюхает какой-нибудь запах на одежде убитой. И тогда мы начнем охоту. Дело это нелегкое – ведь Бела, в конце концов, самый большой город во всей стране. Мы с тобой не следопыты, но нам волей-неволей придется сыграть эту роль и надеяться на удачу. – Он поднял голову, усмехнулся, не разжимая губ. – Вдруг мы случайно наткнемся на верный путь, и тогда этот кровожадный паршивец впадет в панику и попытается прикончить кого-то из нас. Вот тогда-то все и прояснится окончательно.
   – Не смешно, – фыркнула в ответ Магьер. – Знаешь, мы ведь один раз уже выследили и убили вампиров – значит, сможем это сделать и сейчас.
   Лисилу очень хотелось ей верить.

* * *

   Как ни старалась Магьер сохранить уверенность в себе, она испытала настоящее потрясение, когда перед ними распахнулись чугунные ворота, за которыми стоял дом советника Ланджова. В Миишке в таком огромном каменном особняке могли бы без труда разместиться три семьи. Когда они поднялись по трем ступенькам крыльца к двери, Магьер взялась было за большой бронзовый дверной молоток, но замялась и искоса взглянула на Лисила.
   – Надо бы тебе, в конце концов, зачинить эту рубаху, а еще лучше – купить новую. Выглядишь как нищий.
   – А может, я маскируюсь?
   Магьер сердито глянула на него и решительно стукнула молотком по двери.
   Малец возбужденно обнюхивал крыльцо. Когда Магьер наклонилась, чтобы выяснить, что именно привлекло внимание пса, то обнаружила, что, хотя каменные ступеньки отмыты дочиста, в щелях между камнями с левой стороны крыльца остались темные пятна.
   Дверь приоткрылась, и на крыльцо выглянула молоденькая служанка. На ней было простенькое миткалевое платье с чистым фартуком, волосы тщательно убраны под белый льняной чепчик. Девушка поглядела на Магьер, затем на Лисила – и глаза ее округлились от испуга.
   – У нас назначена встреча с советником Ланджовом, – быстро проговорила Магьер. – Он нас ждет.
   Служанка кивнула и отступила за дверь, чтобы дать им пройти.
   – Х-хозяин… – она запнулась, косясь на Лисила, и тут же быстро отвела глаза, – хозяин велел, чтоб вы подождали его в нижнем кабинете.
   И пришла уже в совершенное смятение, когда вслед за ними в дом безмятежно вошел Малец. Лисил одарил девушку ослепительной улыбкой, отчего она побледнела и, отвернувшись, торопливо повела их через вестибюль к сводчатому проему, за которым оказался кабинет.
   – Присаживайтесь, – из последних сил пролепетала служанка, указав на обитый зеленым бархатом диван, и обратилась в бегство.
   – Не улыбайся прислуге, – посоветовала Магьер, устраиваясь на диване. – Они к этому непривычны.
   Лисил выразительно взвел глаза к потолку. Вместо того чтобы пристойно усесться рядом с Магьер, он принялся рассматривать дорогие безделушки, с любовью и тщанием расставленные по всему кабинету. Ненадолго его внимание привлекли хрустальная ваза и серебряная чернильница, а затем он остановился перед старинным золотым подсвечником, который стоял на приставном столике у дивана.
   – Как думаешь, это не подделка? – с интересом осведомился он.
   – Прекрати! – грозно сказала Магьер.
   Лисил одарил ее невиннейшим взглядом.
   – А что такое?
   – Я же вижу, что ты задумал.
   – Что я задумал? Смотрю вот и думаю, что у хозяина дома превосходный вкус.
   – Если здесь хоть что-нибудь пропадет… – Магьер хотела было схватить Лисила за руку, но он проворно отступил. – Я тебя запихну в наш сундук, и стражникам даже не придется за тобой гоняться, понял?
   Ее гневную речь прервал низкий невозмутимый голос:
   – Как мило. Я вижу, вы сумели оценить по достоинству мои приобретения.
   В сводчатом проеме кабинета стоял Ланджов. Хотя одет он был, как и днем, чисто и щегольски, вид у него был усталый. Похоже, у него сегодня выдался не лучший день.
   – Извините, что побеспокоили вас вечером, – отозвалась Магьер, – но нам нужно как можно больше узнать о происшедшем. Ваша дочь была убита на крыльце? Кто обнаружил тело?
   – Я, – с трудом ответил Ланджов, не в силах оторвать глаз от рваной Лисиловой рубахи. С минуту он молча разглядывал напарника Магьер, затем прищурился, и на лице его мелькнуло непонятное выражение. Магьер поняла, что, если им и дальше предстоит иметь дело с советником Ланджовом и его подобными, Лисила просто необходимо привести в приличный вид. Ланджов между тем уже разглядывал лицо полуэльфа, может быть, его внимание привлекли длинные, необычно светлые волосы Лисила. Так или иначе, Магьер все больше недоумевала. Затем изучающий взгляд советника переместился на Мальца, который обнюхивал ножки дивана.
   – Значит, вас тогда не было дома? – уточнила Магьер. – Где же вы были?
   – В «Рыцарском доме», играл в карты. Я вернулся довольно поздно, а она… – Ланджов осекся, смолк и прикрыл глаза.
   Магьер подождала, пока он справится с собой.
   – Кто-нибудь еще был дома?
   Ланджов помолчал, размышляя.
   – Одна кухарка, она же домоправительница. Кучер был со мной. Горничной и лакея не было дома, о чем я понятия не имел. Позднее я расспросил их, и они признались, что вот уже почти год Чесна отпускала их на весь вечер – именно в те дни, когда я уходил в «Рыцарский дом». Я играю в карты каждую неделю, в один и тот же день.
   Лисил наконец отошел от подсвечника и впервые за все время обратился к Ланджову:
   – Стало быть, вы каждую неделю уходите из дома в один и тот же вечер, и ваша дочь взяла за правило именно в этот вечер отпускать прислугу?
   Ланджову, похоже, стало не по себе оттого, что Лисил заговорил с ним напрямую, однако он только поджал губы и кивнул:
   – Да, но сам я узнал об этом только после смерти Чесны.
   Лисил коротко глянул на Магьер, и она поняла, что он начал работать головой. Это-то ей и требовалось. Факт, на который он сейчас указал, заметить было не так уж трудно, но Лисил частенько подмечал такое, что ей и в голову прийти не могло.
   – Нам нужно будет побеседовать с вашими слугами, – негромко проговорила Магьер.
   – Зачем? – Ланджов уже явно овладел собой. – Я уже рассказал вам все, что услышал от них. Они и так уже страдают от сознания своей вины, к чему, не понимаю, причинять им еще большие страдания?
   Вины? Этот человек и впрямь считает, что слуги, которых хозяйка отпустила вечером поразвлечься, должны чувствовать себя виноватыми?
   – Вы сказали, что кухарка в тот вечер осталась дома, – настойчиво продолжала Магьер. – Мне нужно поговорить хотя бы с ней.
   Все еще поджав губы, Ланджов отошел к дверному проему и вполголоса, резко что-то бросил служанке. Вскоре в кабинет вошла дородная женщина лет пятидесяти.
   У нее, в отличие от молоденькой служанки, вид был отнюдь не испуганный. Ее рыжие, чуть сбрызнутые сединой волосы были стянуты на затылке в тяжелый узел, а на фартуке, хотя и чистом, можно было разглядеть застиранные пятна. Женщина смерила взглядом Магьер.
   – Так ты, стало быть, и есть охотница? Ты совсем не такая, как я ожидала.
   Магьер едва сдержала улыбку.
   – Вполне вероятно. – Она обернулась к Ланджову. – Можем мы поговорить с ней с глазу на глаз?
   – Нет, – отрезал он. – Все расспросы должны вестись только в моем присутствии.
   Магьер стало ясно, что, хотя Ланджов и призывал на собрании своих собратьев по совету всемерно помогать охотнице, сам он отнюдь не намерен следовать этому призыву. Он, видимо, полагал, что Магьер и близко не подойдет к нему и к его дому, а выследит убийцу Чесны каким-нибудь сверхъестественным способом. Затем она предоставит совету доказательство, что дело сделано, и тогда ее погладят по головке, сунут в зубы банковский вексель и с радостью отправят восвояси.
   – Как тебя зовут? – обратилась Магьер к кухарке.
   – Дита.
   – Расскажи нам, что случилось в тот вечер, когда была убита Чесна.
   – Так ведь я уже рассказала хозяину все до последнего словечка. Я-то и понятия даже не имела, что молодая хозяйка, бедненькая, сама пошла открывать дверь. Я и стука-то не слышала.
   Магьер кивнула:
   – Никто тебя не винит, но мне нужно, чтобы ты подробно и точно рассказала нам, что делала в тот вечер. Быть может, это поможет нам найти убийцу.
   Дита поджала губы:
   – Чесна была такая добрая. Всегда, когда хозяин уходил играть в карты, она отпускала Хеди и Андре погулять, а сама сидела дома и читала или приходила ко мне поболтать. В тот вечер я возилась в кухне – нужно было убрать на зиму сушеные сливы. Стука в дверь я не слышала и голосов тоже, потому что кухня у нас в задней части дома. А вот когда я открыла дверь черного хода, немного проветрить – сразу почувствовала сильный сквозняк. Я еще подумала – может, где-то окно забыли закрыть. Пошла проверить, ну и увидела, что входная дверь нараспашку.
   Дита осеклась, и глаза ее подозрительно заблестели, но все же она сумела не дать воли слезам и лишь больше помрачнела:
   – Ну, я и закрыла дверь. Бедная девочка наша там и лежала, на ступеньках, а я ее не заметила. Я-то думала, что она в своей комнате, и просто закрыла дверь.
   Ланджов слушал ее внимательно, но при этих словах, не выдержав, опустил голову.
   – И только потом, – продолжала Дита, – уже за полночь я услышала крик хозяина. Я тогда уже улеглась в кровать, а потому схватила халат, кое-как оделась и выбежала из спальни. Хозяин кричал во дворе, так что я распахнула входную дверь и увидела, что по дорожке от ворот бежит к дому лорд Кушев.
   – Кто такой Кушев? – спросил Лисил.
   – Наш сосед, – ответил Ланджов. – Он играл со мной в карты в «Рыцарском доме».
   – Ох какое это было ужасное зрелище! – прошептала Дита. – Платье на бедняжке было все разорвано, а уж горло…
   – Хватит! – хриплым голосом оборвал ее Ланджов. – Не понимаю, какой от всего этого прок!
   Лисил выразительно вскинул брови, но о чем он подумал – догадаться было невозможно.
   – Надеюсь, вы сохранили платье? – спросила Магьер.
   – Да, – процедил Ланджов. – Капитан Четник из городской стражи сказал мне, что платье надо обязательно сохранить, даже после похорон.
   Магьер взяла на заметку это имя. До сих пор почти все люди, причастные к этому делу, проявляли полнейшее нежелание думать, но этот капитан, похоже, человек здравомыслящий, и с ним не мешало бы поговорить.
   – Мне нужно взглянуть на это платье, – сказала она. И, замявшись, добавила с некоторым смущением: – Точнее говоря, его должен обнюхать наш следопыт.
   С этими словами Магьер указала на Мальца. Ланджов снова побледнел. Одна мысль о том, что какой-то пес будет обнюхивать одежду убитой дочери, могла бы кого угодно довести до белого каления. К чести Ланджова, он просто сказал:
   – Оно в комнате Чесны. Идемте.
   Дита ушла, а Магьер, Лисил и Малец последовали за Ланджовом в коридор и повернули направо. Коридор, расширяясь, выводил к винтовой лестнице. Они поднялись на третий этаж, и Ланджов ввел их в комнату дочери.
   Под кремовым балдахином стояла большая кровать с периной. Вдоль стен, так низко, что дотянуться мог бы и ребенок, были прибиты побеленные полки, и Магьер поразило, сколько на них игрушек. Лисил тоже первым делом заметил именно игрушки. Вдоль одной стены стояли на полке куклы – пара игрушечных зверюшек, глуповатого вида марионетка, но в основном десятка два кукол. Здесь были блондинки, брюнетки и даже одна рыжая. Головы у кукол были фарфоровые, кружевные наряды – лилового, желтого и розового цвета.
   – Сколько лет было вашей дочери? – спросила Магьер.
   – Шестнадцать, – ответил Ланджов.
   Услышав это, Лисил вскинул брови и снова выразительно поднял глаза к потолку.
   – А где ее мать? – спросил он.
   И опять Ланджов ответил не сразу, словно этот вопрос показался ему не только неуместным, но и дерзким.
   – Она умерла в ту ночь, когда родилась Чесна, – наконец сказал он.
   Помимо воли Магьер испытала искреннее сострадание к этому высокомерному вельможе. Его жена умерла родами, а теперь он лишился и единственного ребенка. Быть может, он просто не стремился к тому, чтобы дочь поскорей стала взрослой и покинула родительский дом.
   Ланджов распахнул дверцы высокого гардероба и достал завернутый в полотно сверток. Он перенес сверток на кровать – с таким видом, точно в руках у него было нечто безмерно ценное и в то же время омерзительное. В свертке оказалось некогда изысканное лиловое платье с шафрановой отделкой. Вырез платья и левое плечо были густо покрыты засохшей кровью.
   Малец бодро подбежал к кровати и выжидательно глянул на Ланджова, но советник лишь молча отступил в сторону. Тогда Лисил взял с кровати платье, встряхнул, развернул так, чтобы подол касался пола.
   Судя по размерам платья, убитая девушка была ростом едва по плечо Магьер, но не это привлекло внимание охотницы. Спереди платье было грубо разорвано от корсажа до самого подола. Магьер ощутила знакомое жжение в желудке, привычно уже заныла челюсть, но она усилием воли поспешно подавила эти ощущения. И все же она чувствовала, как поднимается изнутри волна гнева.
   Убийца разорвал подол платья вовсе не для того, чтобы напиться крови девушки. На языке у Магьер вертелся отвратительный вопрос, но, взглянув на Ланджова, она поняла, что задать его вслух не сможет.
   Ланджов стоял молча, не сводя глаз с разорванного платья; лицо его точно окаменело. Руки его были крепко прижаты к бокам, точно он боялся невзначай коснуться платья. Один раз он судорожно сглотнул, и Магьер заметила, как дернулся у него кадык.
   Малец начал обнюхивать платье с подола, методично тычась носом в ткань. Он продвигался все выше, а Лисил постепенно опускал платье, покуда пес не добрался до выреза. Наконец он глянул на Лисила, потом на Магьер – и заскулил. Магьер опустилась на колени рядом с псом.
   – Ничего не нашел? – Она сгребла в кулак край изорванного платья, поднесла его к самому носу пса, едва не вырвав платье из рук Лисила. – А ну-ка попробуй еще раз и повнимательней!
   Вряд ли Малец мог понять ее слова, но Магьер давно уже обнаружила, что пёс прекрасно понимает, какая роль ему отводится в их тесной компании.
   Секунду пес пристально смотрел ей в глаза, потом, словно разделяя недовольство Магьер, тихонько заворчал. Все же он еще раз обнюхал, старательно тычась носом в каждую складочку. И, покончив с этим делом, тихонько заскулил.
   – Довольно, – сказал Лисил. – Ничего он не унюхал. Должно быть, слишком много времени прошло.
   – И что теперь? – осведомился Ланджов таким тоном, словно ожидал, что после этой оскорбительной для него процедуры их наконец-то осенит гениальная догадка.
   – Нам нужно будет забрать платье с собой, – сообщил Лисил. Оставив платье в руках Магьер, он встал перед советником и прямо взглянул ему в глаза. – Возможно, Малец еще не знает, какой запах ему надлежит искать.
   Вот теперь Магьер точно знала, что ее напарник лжет, не моргнув глазом. Отрешенно, как во сне, она сложила платье Чесны. В глубине души Магьер совершенно не хотелось узнать, как именно убивали эту девушку, что произошло с ней до того, как она умерла, истекая кровью. Магьер вдруг представилось, как другую девушку – ее мать, которую Магьер никогда в жизни не видела, темной ночью увозят в господский замок. Среди крестьян ходили рассказы о женщине, которая изредка бродила ночами в окрестностях замка, неся в округлившемся чреве дитя, чей отец – с этим Магьер уже смирилась – был бессмертным кровожадным чудовищем. Женщина умерла, произведя на свет Магьер, наполовину человека, наполовину – дитя живого мертвеца. Бессознательно Магьер стиснула в пальцах платье Чесны и закрыла глаза.
   На ее запястье сомкнулись собачьи зубы.
   Магьер тотчас открыла глаза. Малец, осторожно сомкнув зубы на ее запястье, пятился к двери и явно тащил ее за собой. Магьер выдернула руку и вопросительно взглянула на Лисила.
   – Не знаю, в чем дело, – покачал тот головой. – Просто пойди за ним.
   При этих словах Малец развернулся и рысью выбежал из комнаты. Магьер, так и держа в руках платье, последовала за ним, ее нагонял Лисил, а позади всех, раздраженно отдуваясь, шагал Ланджов. Пес далеко обогнал их всех, спустился на нижний этаж и стремглав пронесся через вестибюль. Только там Магьер его и нагнала. Пес стоял у парадного входа и, нетерпеливо порыкивая, царапал входную дверь.
   – Оказывается, вашей собачке срочно захотелось во двор, – ледяным тоном заметил Ланджов. – Очевидно, вы ее слишком обильно напоили, перед тем как прийти сюда.
   Лисил развернулся к советнику, открыл рот, чтобы высказаться от души, но Магьер его опередила.
   – Он просто хочет еще раз обследовать крыльцо, – пояснила она.
   Ланджов озадаченно уставился на нее, затем испустил обреченный вздох и открыл дверь.
   Малец стрелой вылетел наружу и поступил именно так, как ожидала Магьер, то есть принялся обнюхивать темные пятна в щелях между каменными плитками крыльца.
   Сойдя вниз, Магьер внимательно осмотрела то место, которое так привлекло пса. В тусклом свете фонарей, висящих на крыльце, разглядеть что-то было затруднительно. Не отводя глаз от ступеней крыльца, Магьер протянула руку к левому фонарю, чтобы отвернуть фитиль и прибавить света.
   Вместо этого свет померк.
   Магьер оглянулась, решив, что нечаянно погасила фонарь. Но нет, фитиль был полностью отвернут, и пламя плясало так неистово, что лизало изнутри верхушку фонаря. Свет был такой яркий, что Магьер поспешно прикрыла глаза затянутой в перчатку рукой.
   В перчатку? Да она же не носит перчаток!
   Малец тявкнул, едва успев отскочить, когда Магьер почти кубарем скатилась по каменным ступенькам. Она стояла на мощеной дорожке и остолбенело разглядывала свою руку.
   Перчатки на ней не было.
   – Магьер? – неуверенно окликнул Лисил. – Что случилось?
   – Ничего, – пробормотала она.
   Видение отступило. Лисил стоял рядом с ней, и во взгляде его было безмерное изумление.
   – Я просто… – начала Магьер и осеклась. – Да нет, чепуха. Все в порядке.
   Она снова украдкой глянула на свои руки – правая пуста, в левой по-прежнему сжато окровавленное платье – и покачала головой. Обойдя Лисила, она твердым шагом направилась к правой стороне крыльца, подозрительно посматривая на левый фонарь. «Это была игра света, не более», – сказала себе Магьер… и ухватилась за перила, чтобы не потерять равновесия.
   Крыльцо было совершенно пусто.
   Магьер тупо смотрела на закрытую дверь, на створки, украшенные резными голубками и виноградными лозами. Она хотела оглянуться, выяснить, куда делись Малец, Лисил или даже Ланджов, но почему-то никак не могла повернуть головы.
   Рука ее потянулась к горящим над крыльцом фонарям, вначале к правому, затем к левому, завернула фитили почти до отказа, и на крыльце стало совсем темно. Рука была туго обтянута перчаткой из тонкой и дорогой черной кожи. И вообще – рука была не такая, шире, чем у Магьер, крупнее. Пальцы в перчатке обхватили бронзовый дверной молоток, стукнули дважды по двери – но стука не было слышно. Магьер попыталась отступить на шаг, уйти… и не смогла.
   Минуты шли. Дверь приотворилась, и на крыльцо выглянула молоденькая девушка.
   Она была такая хорошенькая, с темными кудрявыми волосами, ниспадавшими на плечи. Девушка улыбнулась так, словно увидела старого знакомого. Магьер не могла припомнить, чтобы видела ее раньше, хотя было в ее лице что-то знакомое. Когда девушка заговорила, Магьер не услышала ни слова – лишь видела, как мерно раскачиваются темные завитки волос, рассыпаясь по плечам лилового платья с желтой отделкой.
   – Чесна? – прошептала Магьер… или ей только показалось, что прошептала. Она так и не слышала ни единого звука – только лихорадочный стук собственного сердца.
   Челюсти ныли, и Магьер, стиснув зубы, почувствовала, как удлиняются клыки. Ее рука, затянутая в перчатку, схватила девушку за шею, рывком притянула ближе. Магьер припала ртом к горлу девушки, губами ощутила гладкость нежной кожи, вдохнула слабый аромат сирени – то ли духов, то ли мыла. Потом ее клыки разорвали горло Чесны, и в рот ей потекла теплая кровь.
   Ей отчаянно хотелось отшатнуться, отпрянуть, ногтями содрать с языка этот чудовищный вкус. Кровь густой теплой струей текла в ее горло. Вдруг она резко отдернула голову – и прямо перед собой увидела разорванное, истекающее кровью горло девушки. Одной рукой по-прежнему сжимая шею Чесны, Магьер несколько раз с силой встряхнула ее – чтобы кровь хорошенько пропитала корсаж лилового платья. Затем вскинула свободную руку, скрюченными пальцами вцепилась в вырез платья, рванула…
   Безжизненные глаза Чесны закатились.
   – Прекрати! Немедленно прекрати! Очнись!
   Магьер отшатнулась, обеими руками схватилась за свое лицо, впившись ногтями в приоткрытый рот.
   Нога ее соскользнула с края каменной ступеньки. Чья-то рука схватила ее за плечо, и Магьер зарычала от страха, вырвалась и, покатившись по ступенькам, упала ничком на дорожку.
   Она так и лежала, не в силах шевельнуться, и лишь прижимала к лицу руки, на которых уже не было перчаток. Во рту все еще стоял тошнотворный вкус крови. Сердце колотилось так, что Магьер почти оглохла от грохота в ушах.
   Чьи-то руки схватили ее сзади за плечи, попытались перевернуть. Не открывая глаз, она вслепую замахнулась кулаком – но противник перехватил руку, сжал запястье, рывком развернул ее и бросил на колени.
   – Валхачкасейя! Да открой же, наконец, глаза!
   Магьер повиновалась.
   В кромешной тьме, которая окружала ее, все предметы отчего-то слабо светились.
   Лисил стоял перед ней на коленях, одной рукой держа ее за плечо, другой по-прежнему сжимая запястье. Фонари на крыльце за его спиной горели так ярко, что на них больно было смотреть, и все же Магьер отчетливо, до мельчайшей детали видела его лицо – от шелковистых волосков в причудливо скошенных бровях до тонких шрамов на горле, которое пару месяцев назад пытался разорвать ему вампир по прозвищу Крысеныш.