Страница:
Магьер поборола ответное желание разорвать зубами его горло. Подражая противнику, она выпрямилась, выставила перед собой саблю – и это помогло ей овладеть собой.
Ей нужно как-то пробиться через защиту врага и снести ему голову, но даже если только ранить его, эта рана уже будет ей подспорьем. Магьер знала, что ее сабля наносит вампирам самые настоящие раны – не знала только почему. Если б только ей удалось ранить его в грудь или в руку с мечом…
Вампир сделал стремительный выпад, легко обойдя ее саблю, – и Магьер волей-неволей пришлось отступить. Противник опять попятился к окну. Снова выпрямился, едва заметно расправив плечи, – и вдруг лицо его вновь стало бесстрастным, почти безмятежным – ни единого чувства, одна лишь холодная работа рассудка.
Голод, который он излучал, исчез из сознания Магьер. Исчез бесследно.
Такая резкая перемена на миг выбила ее из колеи. Она почти испугалась, осознав, что больше не может уловить побуждения противника.
Она сделала ложный выпад вправо, и когда он развернул меч, чтобы блокировать удар, мгновенно извернулась и рубанула его левое плечо. Вампир даже не вскрикнул, но все же от неожиданности отшатнулся, и тогда Магьер снова попыталась достать его горло.
С проворством, поразившим ее воображение, он пригнулся, боком отпрыгнул вправо, и сабля Магьер рассекла пустоту. Ногой, обутой в сапог, вампир ударил ее в бок. Босые ступни Магьер оскользнулись на полу, и она, отлетев, ударилась спиной о стену у окна.
– Сестмир! – закричал вампир. – Вперед!
Тот, к кому относился этот крик, ногами вперед скользнул в окно, приземлился на полу между Магьер и вампиром-аристократом. Глаза его сверкали, из оскаленного рта торчали длинные острые клыки. В обеих руках он сжимал остриями вниз длинные треугольные кинжалы.
Он бросился на Магьер, целя кинжалами ей в грудь.
Магьер перекатилась вправо, упав на одно колено. Крепко сжав обеими руками рукоять сабли, она высоко взметнула клинок и с силой опустила его сверху на шею нападавшего. Почуяв прикосновение острого металла, тот в испуге вскинул голову, и сабля начисто рассекла его шею.
Обезглавленное тело завалилось на спину. Отсеченная голова ударилась о подоконник и, отскочив, покатилась вприпрыжку между ног своего бывшего хозяина. На полу вокруг трупа стремительно расползалась лужа черной крови.
Отрубленная голова еще катилась, а Магьер уже вскочила на ноги. Чувствуя, как липкая холодная влага обтекает левую ногу, она снова повернулась к своему первому противнику.
Впервые за все время его бесстрастная уверенность заметно поколебалась. Странно, подумалось Магьер, двигался он, как заправский фехтовальщик, но отчего же тогда дрался с ней так неумело? Если это притворство – к чему оно? И почему она перестала ощущать его жажду крови? Он больше как будто не рвется в бой, но и не пытается спастись бегством.
Зато Магьер по-прежнему жаждала крови. И отступила на шаг в сторону, подальше от растекшейся по полу липкой холодной влаги.
Высокий вампир что-то зашептал, беззвучно и быстро шевеля губами, и наконец, широко раскрыв глаза, сделал резкий взмах рукой.
Одежда обезглавленного трупа, который валялся на полу, занялась мгновенным жарким пламенем.
Ослепленная жаром, Магьер на секунду прикрыла ладонью глаза, а когда опустила руку – вампир-аристократ уже исчез бесследно. Пламя охватило стену вокруг окна.
– Магьер!
Лисил ворвался в комнату и при виде пламени вытянул вперед руку и озирался с безумным видом, до тех пор пока Магьер не схватилась за нее.
– Я здесь, – бросила она.
Что-то металлическое задело ее запястье – и она увидела, что Лисил до сих пор сжимает в руке свой новый клинок. Лезвие было густо покрыто черной кровью, и когда Лисил повернулся к Магьер, следы крови остались и на ее руке. По плечу и шее Лисила тянулись неглубокие, но обильно кровоточащие порезы.
– Ты ранен, – выдавила Магьер, кашляя от густого дыма.
Лисил присел на корточки, прикрывая лицо от нестерпимого жара, ухватился за ручку дорожного сундука, стоящего под кроватью Магьер, и рывками поволок его к двери. Огонь уже доставал до потолка, и от рева пламени гудело в ушах, а горячий воздух почти обжигал легкие.
– Помогай! – крикнул Лисил. – Надо поскорей убираться отсюда!
Магьер молча взялась за вторую ручку сундука. Лисил никогда не отличался бережным отношением к вещам, но сейчас он почти без труда выволок и сундук, и Магьер в коридор. Минуя дверной проем, Магьер успела схватить свои ножны, лежащие на полу у самого порога.
В коридоре Лисил выпустил сундук, бросил сверху свой новый клинок и без единого слова нырнул в свою комнату. Схватив ножны, брошенные на ночной столик, он метнул их Магьер. Она поймала добычу и положила туда же, на сундук.
И остолбенела, увидев мальчишку Ватца, который опустился на колени около Мальца – с разряженным арбалетом в руках и пучком арбалетных болтов за поясом. Ватц не сводил с собаки своих карих, чрезмерно округлившихся глазах, и в его взгляде светились и тревога, и злость. Лисил схватил пса в охапку.
– Скорее! – крикнула Магьер. – Ватц, где твой дядя?
– Нету его, – ответил мальчик, поспешив вслед за Лисилом к двери. – Я всегда присматриваю за трактиром, покуда он торчит у своей подружки, а он… Силы небесные, что это вы тут натворили?! – изумился он, выйдя в коридор.
Из комнаты Магьер клубами валил дым, расползаясь по коридору.
– Потом! – отрезала она и подтолкнула мальчишку к лестнице.
Лисил, неся на руках Мальца, торопливо шагал вслед за Ватцем. Магьер, сунув под мышку их оружие и ножны, другой рукой волокла за собой сундук. Она вдруг сообразила, почему Лисил исполнился такой решимости спасти сундук от огня, – там лежала его коробка с орудиями наемного убийцы. При мысли о том, что именно Лисил хотел сохранить, Магьер оглянулась на коридор, уже густо застланный дымом.
Огонь, пепел и кровь – эти три спутника, похоже, будут преследовать их всегда и повсюду.
ГЛАВА 14
Ей нужно как-то пробиться через защиту врага и снести ему голову, но даже если только ранить его, эта рана уже будет ей подспорьем. Магьер знала, что ее сабля наносит вампирам самые настоящие раны – не знала только почему. Если б только ей удалось ранить его в грудь или в руку с мечом…
Вампир сделал стремительный выпад, легко обойдя ее саблю, – и Магьер волей-неволей пришлось отступить. Противник опять попятился к окну. Снова выпрямился, едва заметно расправив плечи, – и вдруг лицо его вновь стало бесстрастным, почти безмятежным – ни единого чувства, одна лишь холодная работа рассудка.
Голод, который он излучал, исчез из сознания Магьер. Исчез бесследно.
Такая резкая перемена на миг выбила ее из колеи. Она почти испугалась, осознав, что больше не может уловить побуждения противника.
Она сделала ложный выпад вправо, и когда он развернул меч, чтобы блокировать удар, мгновенно извернулась и рубанула его левое плечо. Вампир даже не вскрикнул, но все же от неожиданности отшатнулся, и тогда Магьер снова попыталась достать его горло.
С проворством, поразившим ее воображение, он пригнулся, боком отпрыгнул вправо, и сабля Магьер рассекла пустоту. Ногой, обутой в сапог, вампир ударил ее в бок. Босые ступни Магьер оскользнулись на полу, и она, отлетев, ударилась спиной о стену у окна.
– Сестмир! – закричал вампир. – Вперед!
Тот, к кому относился этот крик, ногами вперед скользнул в окно, приземлился на полу между Магьер и вампиром-аристократом. Глаза его сверкали, из оскаленного рта торчали длинные острые клыки. В обеих руках он сжимал остриями вниз длинные треугольные кинжалы.
Он бросился на Магьер, целя кинжалами ей в грудь.
Магьер перекатилась вправо, упав на одно колено. Крепко сжав обеими руками рукоять сабли, она высоко взметнула клинок и с силой опустила его сверху на шею нападавшего. Почуяв прикосновение острого металла, тот в испуге вскинул голову, и сабля начисто рассекла его шею.
Обезглавленное тело завалилось на спину. Отсеченная голова ударилась о подоконник и, отскочив, покатилась вприпрыжку между ног своего бывшего хозяина. На полу вокруг трупа стремительно расползалась лужа черной крови.
Отрубленная голова еще катилась, а Магьер уже вскочила на ноги. Чувствуя, как липкая холодная влага обтекает левую ногу, она снова повернулась к своему первому противнику.
Впервые за все время его бесстрастная уверенность заметно поколебалась. Странно, подумалось Магьер, двигался он, как заправский фехтовальщик, но отчего же тогда дрался с ней так неумело? Если это притворство – к чему оно? И почему она перестала ощущать его жажду крови? Он больше как будто не рвется в бой, но и не пытается спастись бегством.
Зато Магьер по-прежнему жаждала крови. И отступила на шаг в сторону, подальше от растекшейся по полу липкой холодной влаги.
Высокий вампир что-то зашептал, беззвучно и быстро шевеля губами, и наконец, широко раскрыв глаза, сделал резкий взмах рукой.
Одежда обезглавленного трупа, который валялся на полу, занялась мгновенным жарким пламенем.
Ослепленная жаром, Магьер на секунду прикрыла ладонью глаза, а когда опустила руку – вампир-аристократ уже исчез бесследно. Пламя охватило стену вокруг окна.
– Магьер!
Лисил ворвался в комнату и при виде пламени вытянул вперед руку и озирался с безумным видом, до тех пор пока Магьер не схватилась за нее.
– Я здесь, – бросила она.
Что-то металлическое задело ее запястье – и она увидела, что Лисил до сих пор сжимает в руке свой новый клинок. Лезвие было густо покрыто черной кровью, и когда Лисил повернулся к Магьер, следы крови остались и на ее руке. По плечу и шее Лисила тянулись неглубокие, но обильно кровоточащие порезы.
– Ты ранен, – выдавила Магьер, кашляя от густого дыма.
Лисил присел на корточки, прикрывая лицо от нестерпимого жара, ухватился за ручку дорожного сундука, стоящего под кроватью Магьер, и рывками поволок его к двери. Огонь уже доставал до потолка, и от рева пламени гудело в ушах, а горячий воздух почти обжигал легкие.
– Помогай! – крикнул Лисил. – Надо поскорей убираться отсюда!
Магьер молча взялась за вторую ручку сундука. Лисил никогда не отличался бережным отношением к вещам, но сейчас он почти без труда выволок и сундук, и Магьер в коридор. Минуя дверной проем, Магьер успела схватить свои ножны, лежащие на полу у самого порога.
В коридоре Лисил выпустил сундук, бросил сверху свой новый клинок и без единого слова нырнул в свою комнату. Схватив ножны, брошенные на ночной столик, он метнул их Магьер. Она поймала добычу и положила туда же, на сундук.
И остолбенела, увидев мальчишку Ватца, который опустился на колени около Мальца – с разряженным арбалетом в руках и пучком арбалетных болтов за поясом. Ватц не сводил с собаки своих карих, чрезмерно округлившихся глазах, и в его взгляде светились и тревога, и злость. Лисил схватил пса в охапку.
– Скорее! – крикнула Магьер. – Ватц, где твой дядя?
– Нету его, – ответил мальчик, поспешив вслед за Лисилом к двери. – Я всегда присматриваю за трактиром, покуда он торчит у своей подружки, а он… Силы небесные, что это вы тут натворили?! – изумился он, выйдя в коридор.
Из комнаты Магьер клубами валил дым, расползаясь по коридору.
– Потом! – отрезала она и подтолкнула мальчишку к лестнице.
Лисил, неся на руках Мальца, торопливо шагал вслед за Ватцем. Магьер, сунув под мышку их оружие и ножны, другой рукой волокла за собой сундук. Она вдруг сообразила, почему Лисил исполнился такой решимости спасти сундук от огня, – там лежала его коробка с орудиями наемного убийцы. При мысли о том, что именно Лисил хотел сохранить, Магьер оглянулась на коридор, уже густо застланный дымом.
Огонь, пепел и кровь – эти три спутника, похоже, будут преследовать их всегда и повсюду.
ГЛАВА 14
Когда в южном торговом квартале Белы уже меркли отсветы пожара в трактире «Бердок», у северной оконечности Внешнего залива засиял совсем иной свет.
Большой корабль, продолговатый и стройный, рассекал воды залива, огибая северный мыс, и его радужные паруса переливались, отражая свет луны. На корабле начали брать рифы, и он замедлил ход на изрядном расстоянии от гавани, чтобы подобраться как можно ближе к берегу. Крохотная шлюпка заплясала на волнах, проворно удаляясь от корабля.
Стройная и продолговатая, как сам корабль, шлюпка скользила по воде к берегу. В ней было четверо, закутанных в плащи – один на руле, двое на веслах, и последний – на носу шлюпки. Едва дно заскрежетало о песок, пассажир, сидящий на носу, ловко выпрыгнул из шлюпки.
Его плащ был неброского серо-зеленого цвета, нижняя половина лица прикрыта шарфом, голову покрывал просторный капюшон. Оглянувшись, он устремил на шлюпку взгляд янтарных миндалевидных глаз и прощально махнул узкой, затянутой в перчатку рукой.
Его спутник, сидящий у руля, ответил тем же жестом и крикнул:
– Д'креохк!
– До конца, – повторил сошедший на берег – но уже на языке той страны, чья земля была у него под ногами.
– И – доброй охоты, Сгэйль, – прибавил его спутник. Шлюпка направилась назад, к кораблю, а Сгэйль углубился в прибрежный лес.
Под ногами его невесомо шуршали листья и прошлогодняя хвоя, но ни разу не хрустнула под ногой сухая ветка. Когда за черными, оставленными под пар полями стали видны деревни, окружавшие Белу, Сгэйль остановился, устроился на упругом ковре из опавших листьев, покрывавшем землю под деревьями. Лучше он переждет и войдет в город днем, затерявшись на многолюдных улицах.
Так он и сидел, погрузившись в размышления. Наблюдатель, живущий в этом городе, отправил послание на родину, а оттуда оно кружным путем дошло на корабль, к которому был приписан Сгэйль.
– Полукровка?.. – почти беззвучно прошептал он.
Не так уж много в этом мире существовало полукровок. Сгэйль не понимал, почему именно этот полуэльф настолько привлек внимание наблюдателя, что тот посчитал нужным отправить послание деревьями через весь континент. Сгэйль никогда в жизни не встречал полукровок. Этого объявили предателем, и такой приговор, вероятно, имел смысл. Единственный полукровка, о котором Сгэйлю доводилось слышать, родился много лет назад у другого предателя… нет, предательницы, изменившей своему народу.
Аойшенис-Ахарэ – Вельмидревний Отче – был, согласно преданиям древности, непостижимо мудр и, будучи предводителем народа эльфов, наверняка лучше, чем его потомки, знал, почему сородичам Сгэйля следует опасаться людей. Не вправе Сгэйль подвергать сомнению мудрость Вельмидревнего, и все же его неприятно беспокоило то, что ему неизвестно, как и за что была осуждена его жертва.
Сгэйль развязал полосу ткани, которая крест-накрест стягивала его грудь, и тянул за ее конец, до тех пор покуда узкий сверток, прикрепленный перевязью к спине, не соскользнул ему на колени. Он развернул сверток, бережно разложил перед собой его содержимое, дабы привести свое имущество в надлежащую готовность.
Взяв в руки трубку из серебристого металла и две деревянные, с двойным изгибом боковины, Сгэйль собрал короткий лук и натянул тетиву. Пять стрелок с каплевидными наконечниками лежали тут же, на ткани. Ножны со стилетами Сгэйль еще раньше пристегнул на руки пониже локтя и прикрыл длинными рукавами.
Положив лук на колени, он почтительно взял в руки последнее из своих сокровищ – деревянную коробку, не украшенную резьбой, но сработанную весьма тонко. Коробка была длиной с локоть, шириной побольше, чем ладонь, и толщиной чуть меньше запястья. Открыв коробку, Сгэйль бережно обследовал ее содержимое – от гарроты и ножа-костеруба до тончайших проволочек, крючков и прочих приспособлений, упрятанных за выдвижной панелью на крышке коробки.
Предатель – так назвали этого полукровку. В своей жизни Сгэйль знал только одного… нет, одну предательницу. И ее отпрыск – если только это действительно он – не дождется того снисхождения, которое даровали матери ее сородичи… а точнее, члены ее клана. Анмаглахк.
По счастью, ее штаны и ботфорты лежали в сундуке, иначе пришлось бы идти по улице полуголой, рискуя, что какой-нибудь ретивый стражник арестует ее за непристойное поведение. Магьер могла бы побиться об заклад, что волосы у нее взлохмачены, как воронье гнездо. Рубаха болталась на ней, как мешок, да вдобавок была измазана сажей и забрызгана кровью. Чужой, конечно, – сама Магьер не потеряла ни капли крови, зато у нее ныли ребра и бедро – в том месте, куда высокий вампир ударил ее ногой. Она собиралась уже постучать сызнова, когда дверь наконец приотворилась.
К большому облегчению Магьер, из-за двери, придерживая на груди кое-как запахнутую мантию, выглянула Винн Хигеорт. В руке она держала лампу, которая светила необычайно ярко, – Магьер никогда прежде не видела такого яркого света.
– А, – сказала Винн, – это вы…
Она окинула взглядом полуодетого, изукрашенного кровавыми полосами Лисила, который держал на руках неподвижного Мальца. Магьер знала, что и сама она выглядит не лучше. Глаза Винн округлились от испуга.
– Пода-айте бездомным нищим кусочек хлебушка! – шутливо проныл Лисил.
Винн поспешно распахнула дверь настежь:
– Входите же, скорее входите!
В эту минуту из-за спины Лисила выглянул Ватц. Винн изумилась еще сильнее, однако жестом пригласила заходить и мальчишку.
– Что случилось? Почему ты несешь Мальца на руках? Он не ранен? – на одном дыхании выпалила она.
– Он жив, – ответил Лисил, – только не может ступить на переднюю лапу.
Не задав больше ни единого вопроса, Винн провела их по коридору, свернула в другой, который выходил в кухню. Магьер подумала, что кухня, скорее всего, выглядела так же и в те времена, когда здесь размещались драгуны, – вот только не висели под потолком шесты, на которых сушились разнообразные травы.
– Положите Мальца на стол, – сказала Винн. – Я должна привести домина Тилсвита. Он больше, чем я, искушен в целебных травах.
Она поставила лампу на стол, рядом с Мальцом, и на миг замерла с поднятой рукой – словно хотела легонько потрепать пса по загривку, но вместо этого повернулась и торопливо вышла в коридор.
Ватц подошел поближе к Мальцу, но тоже не стал к нему прикасаться.
– Он ведь не помрет, а?
В голосе мальчишки, внешне задиристом и сердитом, таилась неподдельная тревога. Половину пути до казарм он то сыпал сердитыми вопросами, то разражался ругательствами, вспоминая пожар в «Бердоке». Магьер то и дело приходилось прикусывать язык. Хотя у Ватца были все причины злиться, ей от этого было не легче. Нынешней ночью им только и оставалось, что извиняться.
Лисил взглянул на Ватца и уверенно покачал головой:
– Нет, конечно же нет. Ты и глазом моргнуть не успеешь, а он уже будет прыгать и скакать вокруг, да так, что любо-дорого.
– Это хорошо, а то я уж думал, что тот вампир его прикончит.
При слове «вампир» Магьер на миг зажмурилась. Ватц был невелик ростом для своих лет – скорее всего, потому, что плохо питался. Ему было лет десять от роду, не больше – и все же он так просто и обыденно говорил о тварях, в существование которых она согласилась поверить лишь недавно.
– Что же, – сказал Лисил, – ты его спас. Отличный был выстрел.
– Я метил ублюдку в глаз.
Лисил ласково взъерошил и без того растрепанные волосы мальчишки.
– Эй, отвали! – буркнул Ватц. – Я тебе, между прочим, не твоя псина!
И тем не менее он ни на шаг не отошел от Лисила.
Магьер на миг стало грустно и одиноко, и ей вдруг отчаянно захотелось вернуться в «Морской лев», к малышке Розе. Прежде она не обращала внимания на то, как легко привязываются к Лисилу дети, даже те, которые предпочитали не выказывать открыто свою привязанность. Впрочем, если уж быть совсем честным, Ватц по большей части ведет себя не как обычный ребенок.
После того как они выбежали из трактира, мальчишка разбудил местных жителей, и из них за считанные минуты организовалась бригада добровольных пожарных – Магьер и не представляла, что это можно устроить так быстро. Явился местный констебль, и Лисил скормил ему сказку о взломщике, забравшемся в трактир. Нижний этаж «Бердока» был снаружи отделан камнем, и окружали трактир одноэтажные дома. Поскольку в пожарных не было недостатка, огню не дали перекинуться на соседние здания. Вполне возможно, что удастся сохранить и часть нижнего этажа.
Милоуса, хозяина трактира, пока еще не отыскали, и Магьер содрогалась при мысли, что рано или поздно придется оказаться с ним лицом к лицу. Она уже решила, что потребует от Ланджова отстроить «Бердок» за счет городского совета. Если он откажет – что ж, они с Лисилом заплатят из своего будущего вознаграждения. Милоус и Ватц не останутся без крова и средств к существованию.
Лисил присел на корточки и взял из рук Ватца арбалет – тот был хоть и меньше обычного, но доставал мальчишке почти до плеча.
– Как же ты сумел его зарядить? – спросил Лисил.
– А я и не заряжал, – ответил Ватц. – Это дядя его для меня заряжает всякий раз, когда уходит на всю ночь.
– Здесь, – сказала Магьер, – нам ничего не угрожает. Арбалет тебе больше не понадобится.
– Еще как понадобится! – возразил мальчишка. – Я же буду вместе с вами колошматить вампиров!
Лисил оглянулся на Магьер.
– Это вряд ли, – отрезала она тоном, не допускающим возражений.
– Работенка-то уж верно повыгодней, чем мыть полы или таскать шмотки всяких там хлыщей, – невозмутимо добавил мальчишка.
Лисил нахмурился и, усевшись на полу рядом с Ватцем, пытался понять, как, упираясь ногой в основание арбалета, самому натянуть тетиву.
Из коридора донеслись торопливые шаги. Вернулась Винн, а за нею следовал пожилой Хранитель, среднего роста и телосложения, с седыми, коротко подстриженными волосами и бородой, в которой кое-где еще виднелись черные пряди. Ясными ярко-зелеными глазами он внимательно оглядел незваных гостей. Подобно Винн, он был одет в неброскую серую мантию, и лицо у него было невозмутимое, но в то же время озабоченное. Магьер поняла, что это и есть глава ордена, к которому принадлежала Винн, домин Тилсвит.
Он подошел вплотную к Мальцу и что-то сказал Винн на языке, совершенно незнакомом Магьер. Винн достала из шкафчика позади стола небольшой горшочек и отдала его домину, при этом не сводя глаз с собаки.
– Ну, сможешь ты его вылечить? – вызывающим тоном осведомился Ватц.
Старик ласково улыбнулся мальчишке.
– Да, только я не знать, если я ему нужен. – Он говорил на ломаном белашкийском наречии, с тем же акцентом, что у Винн, только более резким. Повернувшись к Магьер, он добавил: – Я – домин Тилсвит, глава новый миссия Гильдии Хранителей. Ваша пес уже лечится сейчас.
Магьер воззрилась на то место, где тонкие пальцы домина осторожно раздвинули серебристую шерсть Мальца. Узкая, но глубокая ссадина на правом плече пса больше не кровоточила и почти затянулась. Винн также оглядела рану, и у нее по-детски округлился рот.
– А что с его передней лапой? – спросила Магьер. – Сломана?
Тилсвит уверенно, но бережно пробежался пальцами по больной конечности, и Малец тихонько заскулил.
– Кость кажется хорошо, но… – Тилсвит замялся и снова заговорил с Винн на своем гортанном непонятном наречии.
– Трещины, – сказала она. – Трещины в кости. Вполне вероятно, что лапа все же сломана.
Она проворно налила из горшочка в большую деревянную ложку жидкость цвета темного чая. Винн хотела уже поднести ложку к морде Мальца, но остановилась – и протянула ложку Магьер.
– Это снадобье умерит боль и поможет ему заснуть. Может быть, лучше ты сама его напоишь. Он, похоже, слушается в основном тебя.
– Судя по последним событиям – не очень, – пробормотала Магьер, но ложку все же взяла.
Одной рукой приподняв снизу голову Мальца, она поднесла к его морде ложку со снадобьем. Лисил положил ладони на плечи пса, чтобы придержать его, если тот начнет вырываться. Ко всеобщему удивлению, Малец не стал сопротивляться и вылакал снадобье из ложки.
– Хороший мальчик, – одобрительно пробормотал Лисил.
Малец облизнулся и снова уронил голову на лапы. Домин Тилсвит оглядел поочередно Магьер, Лисила и Ватца – и тихонько, дружелюбно засмеялся.
– У нас не бывать частый гость ночью. Я иметь… мазь? Да, мазь для раны. – Он вдруг осекся и пристальней осмотрел шею и плечо Лисила. – Э-э… когти?
– Ногти, – коротко ответил Лисил.
Домин выразительно изогнул бровь и взял другой горшочек. Винн принесла миску, наполнила ее водой из глиняного кувшина и принялась чистым влажным лоскутом промывать раны Лисила. Действовала она крайне осторожно, но Лисил все равно морщился и кривился, а Магьер все пыталась разглядеть, насколько глубоки его раны.
– Да все в порядке, – заверил ее Лисил.
Когда Винн закончила свое дело, домин щедро обработал раны Лисила белой мазью.
– Недурное снадобье, – со слабой улыбкой заметил Лисил. Он осторожно шевельнул раненым плечом, но при этом движении даже не поморщился.
– А можно мне взять немного с собой? – спросила Магьер, указывая на горшочек с мазью. – Мне тоже нужно кое-что обработать… но попозже, не у всех на виду.
Домин только кивнул и не колеблясь вручил ей мазь. Винн, которая гладила Мальца по голове, на миг отвлеклась от своего занятия.
– Что с вами со всеми стряслось? – спросила она.
– Кровопийцы на голову свалились, – проворчал Ватц.
Прежде чем Лисил успел вымолвить хоть слово, Магьер суховато и бегло изложила события нынешней ночи. Когда она умолкла, домин заговорил с Винн. Белашкийское наречие старику явно не давалось, и Магьер сильно раздражало то, что приходится ждать перевода. Наконец Винн, кивнув своему наставнику, повернулась к Магьер.
– Вы, должно быть, совсем выбились из сил, – сказала она. – Мы вам приготовим комнату.
– Комнату? – переспросила Магьер, слегка опешив. – Да мы просто хотели где-то пробыть остаток ночи, а других знакомых у нас в Беле и нет. До рассвета мы побудем в кухне, а утром подыщем себе комнаты в трактире.
– Отчего же, – сухо сказал Лисил, – у нас есть в Беле еще один знакомый. Ланджов. Может быть, попросимся к нему на постой?
Домин Тилсвит снова захихикал. Винн одарила его неодобрительной гримасой – точнее, попыталась одарить, хотя сама не смогла сдержать усмешку. Похоже, эти двое очень хорошо знали главу городского совета.
– Домин Тилсвит, – продолжала Винн, – говорит, что вы сможете пожить у нас до тех пор, пока не покинете Белу. У нас в отдельном крыле есть комнаты для переписчиков и, само собой, для гостей. Там вы будете в безопасности, а заодно и сбережете деньги для более неотложных нужд.
Магьер все еще колебалась, однако ей стало полегче. Эти двое напомнили ей Карлина, пекаря из Миишки, который был глубоко убежден, что все люди на свете так же щедры и гостеприимны, как он сам. Магьер взглянула на Лисила – убедиться, что он не возражает.
– Спасибо, – сказал полуэльф, обращаясь к Винн. – Нам и в самом деле очень нужно отдохнуть.
Он поднял на руки Мальца, и Винн, снова взяв лампу, повела их длинными коридорами в другой конец здания. По пути она помогала Магьер нести сундук. Наконец она ввела гостей в неброскую комнатку без дверей и с двумя дощатыми двухъярусными койками. Койки уже были застелены, а на столике в глубине комнаты стояла точно такая же небывало яркая лампа.
– Вас это устроит? – спросила Винн.
– Вполне, – ответила Магьер.
Лисил уложил Мальца на нижнюю койку слева и жестом указал Ватцу на верхнюю койку:
– Забирайся. Твоего дядю отыщем утром.
Ватц стоял у входа. На лице мальчишки, обычно не по-детски серьезном и даже мрачном, отразилось живейшее беспокойство, когда он оглянулся на темный коридор, по обе стороны которого тянулись точно такие же комнаты. Очевидно, он опасался, что его отправят спать отдельно, но после слов Лисила вздохнул с нескрываемым облегчением и проворно взобрался на койку.
Лисил укрыл его одеялом и с серьезным видом прибавил:
– Охотники на вампиров по ночам предпочитают не разделяться.
Ватц что-то удовлетворенно пробурчал, подтянул одеяло к подбородку и прикрыл глаза. Магьер мимолетно задалась вопросом, часто ли мальчишке приходится ночевать одному и что вообще сталось с его родителями.
После того как Винн помогла Магьер пристроить сундук, она поставила на столик свою лампу и придвинула к себе вторую. Сняв жестяный колпачок и матовую стеклянную колбу, Винн протянула руку к ярко светящемуся фитилю и Магьер, увидев это, едва не вскрикнула. Тонкие пальцы молодой Хранительницы бестрепетно сомкнулись на фитиле и ловко выдернули его из гнезда. Затем Винн подняла руку – фитиль все так же ярко светился между ее пальцев.
– Силы небесные! – вырвалось у Лисила, и он подошел ближе. – Это что же такое, а?
Винн улыбнулась:
– Холодный свет.
Она разжала пальцы, и фитиль, все так же ослепительно сверкая, перекатился ей на ладонь. Теперь Магьер разглядела, что на самом деле это прозрачный кристаллик длиной и толщиной примерно с фалангу ее пальца.
– У нас тут хранится множество ценных книг и свитков, – пояснила Винн, – а пользоваться в таком окружении открытым огнем – непростительный риск. Среди наших соратников есть тавматурги, изготовители магических предметов, – они-то и создают кристаллы, которые мы используем в своих лампах. – Винн протянула Магьер ладонь с кристалликом. – Вот, возьми.
Магьер отставила на крышку сундука горшочек с мазью и не без опаски взяла у Винн кристаллик. На ощупь он был совершенно холодный.
– А теперь потри его между ладоней, – посоветовала Винн.
Магьер так и сделала, и когда она разомкнула ладони, кристаллик вспыхнул немыслимо ярким, режущим глаза светом.
– Именно так и следует поступать, когда свет лампы тускнеет, – пояснила Винн. Забрав у Магьер кристаллик, она вернула его на место, прикрыла стеклянной колбой и завернула колпачок. – Спите, сколько вам захочется, а когда проснетесь – приходите в кухню завтракать.
С этими словами она беззвучно выскользнула из комнаты и тем же путем направилась назад.
Удостоверившись, что Хранительница ушла окончательно, Магьер громким шепотом позвала:
– Ватц!
Мальчишка лишь проворчал что-то и не просыпаясь перевернулся на другой бок. Тогда Магьер повернулась к Лисилу.
– Это был он, – сказала она тихо, – тот, из моего видения. Это он приходил ко мне сегодня ночью.
Лисил даже не сразу понял, что она имеет в виду, но и поняв, отчего-то не выказал ни малейшей радости по поводу того, что они наконец отыскали загадочного убийцу. Вместо этого он закрыл глаза и тяжело уселся на край нижней койки напротив спящего Мальца.
Магьер оставалось только недоумевать, что с ним сталось.
– Ты уверена? – спросил наконец Лисил.
– Он был одет как аристократ, в черном плаще хорошего покроя, – задумчиво отозвалась Магьер. – В тот день, когда мы прибыли в Белу, в зале городского совета его не было – это я точно могу сказать. – Голос ее зазвучал решительней и тверже. – Тем не менее на руках у него черные перчатки – и тоже идеального покроя. Как по-твоему, много в Беле найдется так одетых вампиров?
Большой корабль, продолговатый и стройный, рассекал воды залива, огибая северный мыс, и его радужные паруса переливались, отражая свет луны. На корабле начали брать рифы, и он замедлил ход на изрядном расстоянии от гавани, чтобы подобраться как можно ближе к берегу. Крохотная шлюпка заплясала на волнах, проворно удаляясь от корабля.
Стройная и продолговатая, как сам корабль, шлюпка скользила по воде к берегу. В ней было четверо, закутанных в плащи – один на руле, двое на веслах, и последний – на носу шлюпки. Едва дно заскрежетало о песок, пассажир, сидящий на носу, ловко выпрыгнул из шлюпки.
Его плащ был неброского серо-зеленого цвета, нижняя половина лица прикрыта шарфом, голову покрывал просторный капюшон. Оглянувшись, он устремил на шлюпку взгляд янтарных миндалевидных глаз и прощально махнул узкой, затянутой в перчатку рукой.
Его спутник, сидящий у руля, ответил тем же жестом и крикнул:
– Д'креохк!
– До конца, – повторил сошедший на берег – но уже на языке той страны, чья земля была у него под ногами.
– И – доброй охоты, Сгэйль, – прибавил его спутник. Шлюпка направилась назад, к кораблю, а Сгэйль углубился в прибрежный лес.
Под ногами его невесомо шуршали листья и прошлогодняя хвоя, но ни разу не хрустнула под ногой сухая ветка. Когда за черными, оставленными под пар полями стали видны деревни, окружавшие Белу, Сгэйль остановился, устроился на упругом ковре из опавших листьев, покрывавшем землю под деревьями. Лучше он переждет и войдет в город днем, затерявшись на многолюдных улицах.
Так он и сидел, погрузившись в размышления. Наблюдатель, живущий в этом городе, отправил послание на родину, а оттуда оно кружным путем дошло на корабль, к которому был приписан Сгэйль.
– Полукровка?.. – почти беззвучно прошептал он.
Не так уж много в этом мире существовало полукровок. Сгэйль не понимал, почему именно этот полуэльф настолько привлек внимание наблюдателя, что тот посчитал нужным отправить послание деревьями через весь континент. Сгэйль никогда в жизни не встречал полукровок. Этого объявили предателем, и такой приговор, вероятно, имел смысл. Единственный полукровка, о котором Сгэйлю доводилось слышать, родился много лет назад у другого предателя… нет, предательницы, изменившей своему народу.
Аойшенис-Ахарэ – Вельмидревний Отче – был, согласно преданиям древности, непостижимо мудр и, будучи предводителем народа эльфов, наверняка лучше, чем его потомки, знал, почему сородичам Сгэйля следует опасаться людей. Не вправе Сгэйль подвергать сомнению мудрость Вельмидревнего, и все же его неприятно беспокоило то, что ему неизвестно, как и за что была осуждена его жертва.
Сгэйль развязал полосу ткани, которая крест-накрест стягивала его грудь, и тянул за ее конец, до тех пор покуда узкий сверток, прикрепленный перевязью к спине, не соскользнул ему на колени. Он развернул сверток, бережно разложил перед собой его содержимое, дабы привести свое имущество в надлежащую готовность.
Взяв в руки трубку из серебристого металла и две деревянные, с двойным изгибом боковины, Сгэйль собрал короткий лук и натянул тетиву. Пять стрелок с каплевидными наконечниками лежали тут же, на ткани. Ножны со стилетами Сгэйль еще раньше пристегнул на руки пониже локтя и прикрыл длинными рукавами.
Положив лук на колени, он почтительно взял в руки последнее из своих сокровищ – деревянную коробку, не украшенную резьбой, но сработанную весьма тонко. Коробка была длиной с локоть, шириной побольше, чем ладонь, и толщиной чуть меньше запястья. Открыв коробку, Сгэйль бережно обследовал ее содержимое – от гарроты и ножа-костеруба до тончайших проволочек, крючков и прочих приспособлений, упрятанных за выдвижной панелью на крышке коробки.
Предатель – так назвали этого полукровку. В своей жизни Сгэйль знал только одного… нет, одну предательницу. И ее отпрыск – если только это действительно он – не дождется того снисхождения, которое даровали матери ее сородичи… а точнее, члены ее клана. Анмаглахк.
* * *
По ночным безлюдным улицам Лисил и Магьер добрели до бывших казарм, где размещалась миссия Хранителей. Фонари перед входом в миссию не горели, но Магьер все равно забарабанила в дверь.По счастью, ее штаны и ботфорты лежали в сундуке, иначе пришлось бы идти по улице полуголой, рискуя, что какой-нибудь ретивый стражник арестует ее за непристойное поведение. Магьер могла бы побиться об заклад, что волосы у нее взлохмачены, как воронье гнездо. Рубаха болталась на ней, как мешок, да вдобавок была измазана сажей и забрызгана кровью. Чужой, конечно, – сама Магьер не потеряла ни капли крови, зато у нее ныли ребра и бедро – в том месте, куда высокий вампир ударил ее ногой. Она собиралась уже постучать сызнова, когда дверь наконец приотворилась.
К большому облегчению Магьер, из-за двери, придерживая на груди кое-как запахнутую мантию, выглянула Винн Хигеорт. В руке она держала лампу, которая светила необычайно ярко, – Магьер никогда прежде не видела такого яркого света.
– А, – сказала Винн, – это вы…
Она окинула взглядом полуодетого, изукрашенного кровавыми полосами Лисила, который держал на руках неподвижного Мальца. Магьер знала, что и сама она выглядит не лучше. Глаза Винн округлились от испуга.
– Пода-айте бездомным нищим кусочек хлебушка! – шутливо проныл Лисил.
Винн поспешно распахнула дверь настежь:
– Входите же, скорее входите!
В эту минуту из-за спины Лисила выглянул Ватц. Винн изумилась еще сильнее, однако жестом пригласила заходить и мальчишку.
– Что случилось? Почему ты несешь Мальца на руках? Он не ранен? – на одном дыхании выпалила она.
– Он жив, – ответил Лисил, – только не может ступить на переднюю лапу.
Не задав больше ни единого вопроса, Винн провела их по коридору, свернула в другой, который выходил в кухню. Магьер подумала, что кухня, скорее всего, выглядела так же и в те времена, когда здесь размещались драгуны, – вот только не висели под потолком шесты, на которых сушились разнообразные травы.
– Положите Мальца на стол, – сказала Винн. – Я должна привести домина Тилсвита. Он больше, чем я, искушен в целебных травах.
Она поставила лампу на стол, рядом с Мальцом, и на миг замерла с поднятой рукой – словно хотела легонько потрепать пса по загривку, но вместо этого повернулась и торопливо вышла в коридор.
Ватц подошел поближе к Мальцу, но тоже не стал к нему прикасаться.
– Он ведь не помрет, а?
В голосе мальчишки, внешне задиристом и сердитом, таилась неподдельная тревога. Половину пути до казарм он то сыпал сердитыми вопросами, то разражался ругательствами, вспоминая пожар в «Бердоке». Магьер то и дело приходилось прикусывать язык. Хотя у Ватца были все причины злиться, ей от этого было не легче. Нынешней ночью им только и оставалось, что извиняться.
Лисил взглянул на Ватца и уверенно покачал головой:
– Нет, конечно же нет. Ты и глазом моргнуть не успеешь, а он уже будет прыгать и скакать вокруг, да так, что любо-дорого.
– Это хорошо, а то я уж думал, что тот вампир его прикончит.
При слове «вампир» Магьер на миг зажмурилась. Ватц был невелик ростом для своих лет – скорее всего, потому, что плохо питался. Ему было лет десять от роду, не больше – и все же он так просто и обыденно говорил о тварях, в существование которых она согласилась поверить лишь недавно.
– Что же, – сказал Лисил, – ты его спас. Отличный был выстрел.
– Я метил ублюдку в глаз.
Лисил ласково взъерошил и без того растрепанные волосы мальчишки.
– Эй, отвали! – буркнул Ватц. – Я тебе, между прочим, не твоя псина!
И тем не менее он ни на шаг не отошел от Лисила.
Магьер на миг стало грустно и одиноко, и ей вдруг отчаянно захотелось вернуться в «Морской лев», к малышке Розе. Прежде она не обращала внимания на то, как легко привязываются к Лисилу дети, даже те, которые предпочитали не выказывать открыто свою привязанность. Впрочем, если уж быть совсем честным, Ватц по большей части ведет себя не как обычный ребенок.
После того как они выбежали из трактира, мальчишка разбудил местных жителей, и из них за считанные минуты организовалась бригада добровольных пожарных – Магьер и не представляла, что это можно устроить так быстро. Явился местный констебль, и Лисил скормил ему сказку о взломщике, забравшемся в трактир. Нижний этаж «Бердока» был снаружи отделан камнем, и окружали трактир одноэтажные дома. Поскольку в пожарных не было недостатка, огню не дали перекинуться на соседние здания. Вполне возможно, что удастся сохранить и часть нижнего этажа.
Милоуса, хозяина трактира, пока еще не отыскали, и Магьер содрогалась при мысли, что рано или поздно придется оказаться с ним лицом к лицу. Она уже решила, что потребует от Ланджова отстроить «Бердок» за счет городского совета. Если он откажет – что ж, они с Лисилом заплатят из своего будущего вознаграждения. Милоус и Ватц не останутся без крова и средств к существованию.
Лисил присел на корточки и взял из рук Ватца арбалет – тот был хоть и меньше обычного, но доставал мальчишке почти до плеча.
– Как же ты сумел его зарядить? – спросил Лисил.
– А я и не заряжал, – ответил Ватц. – Это дядя его для меня заряжает всякий раз, когда уходит на всю ночь.
– Здесь, – сказала Магьер, – нам ничего не угрожает. Арбалет тебе больше не понадобится.
– Еще как понадобится! – возразил мальчишка. – Я же буду вместе с вами колошматить вампиров!
Лисил оглянулся на Магьер.
– Это вряд ли, – отрезала она тоном, не допускающим возражений.
– Работенка-то уж верно повыгодней, чем мыть полы или таскать шмотки всяких там хлыщей, – невозмутимо добавил мальчишка.
Лисил нахмурился и, усевшись на полу рядом с Ватцем, пытался понять, как, упираясь ногой в основание арбалета, самому натянуть тетиву.
Из коридора донеслись торопливые шаги. Вернулась Винн, а за нею следовал пожилой Хранитель, среднего роста и телосложения, с седыми, коротко подстриженными волосами и бородой, в которой кое-где еще виднелись черные пряди. Ясными ярко-зелеными глазами он внимательно оглядел незваных гостей. Подобно Винн, он был одет в неброскую серую мантию, и лицо у него было невозмутимое, но в то же время озабоченное. Магьер поняла, что это и есть глава ордена, к которому принадлежала Винн, домин Тилсвит.
Он подошел вплотную к Мальцу и что-то сказал Винн на языке, совершенно незнакомом Магьер. Винн достала из шкафчика позади стола небольшой горшочек и отдала его домину, при этом не сводя глаз с собаки.
– Ну, сможешь ты его вылечить? – вызывающим тоном осведомился Ватц.
Старик ласково улыбнулся мальчишке.
– Да, только я не знать, если я ему нужен. – Он говорил на ломаном белашкийском наречии, с тем же акцентом, что у Винн, только более резким. Повернувшись к Магьер, он добавил: – Я – домин Тилсвит, глава новый миссия Гильдии Хранителей. Ваша пес уже лечится сейчас.
Магьер воззрилась на то место, где тонкие пальцы домина осторожно раздвинули серебристую шерсть Мальца. Узкая, но глубокая ссадина на правом плече пса больше не кровоточила и почти затянулась. Винн также оглядела рану, и у нее по-детски округлился рот.
– А что с его передней лапой? – спросила Магьер. – Сломана?
Тилсвит уверенно, но бережно пробежался пальцами по больной конечности, и Малец тихонько заскулил.
– Кость кажется хорошо, но… – Тилсвит замялся и снова заговорил с Винн на своем гортанном непонятном наречии.
– Трещины, – сказала она. – Трещины в кости. Вполне вероятно, что лапа все же сломана.
Она проворно налила из горшочка в большую деревянную ложку жидкость цвета темного чая. Винн хотела уже поднести ложку к морде Мальца, но остановилась – и протянула ложку Магьер.
– Это снадобье умерит боль и поможет ему заснуть. Может быть, лучше ты сама его напоишь. Он, похоже, слушается в основном тебя.
– Судя по последним событиям – не очень, – пробормотала Магьер, но ложку все же взяла.
Одной рукой приподняв снизу голову Мальца, она поднесла к его морде ложку со снадобьем. Лисил положил ладони на плечи пса, чтобы придержать его, если тот начнет вырываться. Ко всеобщему удивлению, Малец не стал сопротивляться и вылакал снадобье из ложки.
– Хороший мальчик, – одобрительно пробормотал Лисил.
Малец облизнулся и снова уронил голову на лапы. Домин Тилсвит оглядел поочередно Магьер, Лисила и Ватца – и тихонько, дружелюбно засмеялся.
– У нас не бывать частый гость ночью. Я иметь… мазь? Да, мазь для раны. – Он вдруг осекся и пристальней осмотрел шею и плечо Лисила. – Э-э… когти?
– Ногти, – коротко ответил Лисил.
Домин выразительно изогнул бровь и взял другой горшочек. Винн принесла миску, наполнила ее водой из глиняного кувшина и принялась чистым влажным лоскутом промывать раны Лисила. Действовала она крайне осторожно, но Лисил все равно морщился и кривился, а Магьер все пыталась разглядеть, насколько глубоки его раны.
– Да все в порядке, – заверил ее Лисил.
Когда Винн закончила свое дело, домин щедро обработал раны Лисила белой мазью.
– Недурное снадобье, – со слабой улыбкой заметил Лисил. Он осторожно шевельнул раненым плечом, но при этом движении даже не поморщился.
– А можно мне взять немного с собой? – спросила Магьер, указывая на горшочек с мазью. – Мне тоже нужно кое-что обработать… но попозже, не у всех на виду.
Домин только кивнул и не колеблясь вручил ей мазь. Винн, которая гладила Мальца по голове, на миг отвлеклась от своего занятия.
– Что с вами со всеми стряслось? – спросила она.
– Кровопийцы на голову свалились, – проворчал Ватц.
Прежде чем Лисил успел вымолвить хоть слово, Магьер суховато и бегло изложила события нынешней ночи. Когда она умолкла, домин заговорил с Винн. Белашкийское наречие старику явно не давалось, и Магьер сильно раздражало то, что приходится ждать перевода. Наконец Винн, кивнув своему наставнику, повернулась к Магьер.
– Вы, должно быть, совсем выбились из сил, – сказала она. – Мы вам приготовим комнату.
– Комнату? – переспросила Магьер, слегка опешив. – Да мы просто хотели где-то пробыть остаток ночи, а других знакомых у нас в Беле и нет. До рассвета мы побудем в кухне, а утром подыщем себе комнаты в трактире.
– Отчего же, – сухо сказал Лисил, – у нас есть в Беле еще один знакомый. Ланджов. Может быть, попросимся к нему на постой?
Домин Тилсвит снова захихикал. Винн одарила его неодобрительной гримасой – точнее, попыталась одарить, хотя сама не смогла сдержать усмешку. Похоже, эти двое очень хорошо знали главу городского совета.
– Домин Тилсвит, – продолжала Винн, – говорит, что вы сможете пожить у нас до тех пор, пока не покинете Белу. У нас в отдельном крыле есть комнаты для переписчиков и, само собой, для гостей. Там вы будете в безопасности, а заодно и сбережете деньги для более неотложных нужд.
Магьер все еще колебалась, однако ей стало полегче. Эти двое напомнили ей Карлина, пекаря из Миишки, который был глубоко убежден, что все люди на свете так же щедры и гостеприимны, как он сам. Магьер взглянула на Лисила – убедиться, что он не возражает.
– Спасибо, – сказал полуэльф, обращаясь к Винн. – Нам и в самом деле очень нужно отдохнуть.
Он поднял на руки Мальца, и Винн, снова взяв лампу, повела их длинными коридорами в другой конец здания. По пути она помогала Магьер нести сундук. Наконец она ввела гостей в неброскую комнатку без дверей и с двумя дощатыми двухъярусными койками. Койки уже были застелены, а на столике в глубине комнаты стояла точно такая же небывало яркая лампа.
– Вас это устроит? – спросила Винн.
– Вполне, – ответила Магьер.
Лисил уложил Мальца на нижнюю койку слева и жестом указал Ватцу на верхнюю койку:
– Забирайся. Твоего дядю отыщем утром.
Ватц стоял у входа. На лице мальчишки, обычно не по-детски серьезном и даже мрачном, отразилось живейшее беспокойство, когда он оглянулся на темный коридор, по обе стороны которого тянулись точно такие же комнаты. Очевидно, он опасался, что его отправят спать отдельно, но после слов Лисила вздохнул с нескрываемым облегчением и проворно взобрался на койку.
Лисил укрыл его одеялом и с серьезным видом прибавил:
– Охотники на вампиров по ночам предпочитают не разделяться.
Ватц что-то удовлетворенно пробурчал, подтянул одеяло к подбородку и прикрыл глаза. Магьер мимолетно задалась вопросом, часто ли мальчишке приходится ночевать одному и что вообще сталось с его родителями.
После того как Винн помогла Магьер пристроить сундук, она поставила на столик свою лампу и придвинула к себе вторую. Сняв жестяный колпачок и матовую стеклянную колбу, Винн протянула руку к ярко светящемуся фитилю и Магьер, увидев это, едва не вскрикнула. Тонкие пальцы молодой Хранительницы бестрепетно сомкнулись на фитиле и ловко выдернули его из гнезда. Затем Винн подняла руку – фитиль все так же ярко светился между ее пальцев.
– Силы небесные! – вырвалось у Лисила, и он подошел ближе. – Это что же такое, а?
Винн улыбнулась:
– Холодный свет.
Она разжала пальцы, и фитиль, все так же ослепительно сверкая, перекатился ей на ладонь. Теперь Магьер разглядела, что на самом деле это прозрачный кристаллик длиной и толщиной примерно с фалангу ее пальца.
– У нас тут хранится множество ценных книг и свитков, – пояснила Винн, – а пользоваться в таком окружении открытым огнем – непростительный риск. Среди наших соратников есть тавматурги, изготовители магических предметов, – они-то и создают кристаллы, которые мы используем в своих лампах. – Винн протянула Магьер ладонь с кристалликом. – Вот, возьми.
Магьер отставила на крышку сундука горшочек с мазью и не без опаски взяла у Винн кристаллик. На ощупь он был совершенно холодный.
– А теперь потри его между ладоней, – посоветовала Винн.
Магьер так и сделала, и когда она разомкнула ладони, кристаллик вспыхнул немыслимо ярким, режущим глаза светом.
– Именно так и следует поступать, когда свет лампы тускнеет, – пояснила Винн. Забрав у Магьер кристаллик, она вернула его на место, прикрыла стеклянной колбой и завернула колпачок. – Спите, сколько вам захочется, а когда проснетесь – приходите в кухню завтракать.
С этими словами она беззвучно выскользнула из комнаты и тем же путем направилась назад.
Удостоверившись, что Хранительница ушла окончательно, Магьер громким шепотом позвала:
– Ватц!
Мальчишка лишь проворчал что-то и не просыпаясь перевернулся на другой бок. Тогда Магьер повернулась к Лисилу.
– Это был он, – сказала она тихо, – тот, из моего видения. Это он приходил ко мне сегодня ночью.
Лисил даже не сразу понял, что она имеет в виду, но и поняв, отчего-то не выказал ни малейшей радости по поводу того, что они наконец отыскали загадочного убийцу. Вместо этого он закрыл глаза и тяжело уселся на край нижней койки напротив спящего Мальца.
Магьер оставалось только недоумевать, что с ним сталось.
– Ты уверена? – спросил наконец Лисил.
– Он был одет как аристократ, в черном плаще хорошего покроя, – задумчиво отозвалась Магьер. – В тот день, когда мы прибыли в Белу, в зале городского совета его не было – это я точно могу сказать. – Голос ее зазвучал решительней и тверже. – Тем не менее на руках у него черные перчатки – и тоже идеального покроя. Как по-твоему, много в Беле найдется так одетых вампиров?