Страница:
– Он не говорил, что хочет отказаться от наших услуг?
– Этого я не помню, – ответила Винн. – Однако домин, мой наставник, крайне заинтересовался этим происшествием. Женщина в шелковом платье… – Она запнулась, с трудом сглотнула, – одними пальцами проткнула охраннику горло. А твой пес, как сообщили стражники, напал на нее, точно дикий зверь, и перепугал посетителей. Потом все вы погнались за ней на улицу.
Магьер никак не могла понять, чего же хочет от них эта молодая женщина.
– Ты веришь в вампиров? – прямо спросила она.
– Я читала о них, – вежливо ответила Винн, – правда, только в легендах, которые ходят у нас на родине. Услышав рассказ советника Ланджова, я просмотрела те записи ваших местных легенд и преданий, которые имеются в нашем распоряжении. Их немного, но мы ведь только недавно начали собирать библиотеку. В наших краях есть предания об ателъдэт – это слово, как ни удивительно, означает то же, что на вашем языке «Дети Ночи».
– Стало быть, ты в них веришь, – заключила Магьер.
– Изучать что-то и верить в объект изучения – не одно и то же, – заметила Винн. – Домин Тилсвит считает, что Ланджов излишне суеверен, однако с тех пор как мы познакомились с ним, нам довелось узнать много нового, и я начала уже кое-какие розыски в архивах. Дети Ночи повсеместно считаются высшей формой существования нежити. В отличие от низших форм, они сохраняют память, мышление и самосознание из прежней своей смертной жизни. К Детям Ночи относятся вампиры из ваших земель, призраки, о которых повествуется в наших легендах, некоторые разновидности привидений и тому подобные.
– А что ты скажешь о способах уничтожения этих самых Детей Ночи? – спросила Магьер, переводя разговор поближе к своим нуждам. – Легенды, к примеру, утверждают, что вампира можно убить, проткнув деревянным колом его сердце, но у нас с недавних пор есть веская причина сомневаться в том, что это подействует.
Винн покачала головой, ответив на слова Магьер вежливой, но откровенно недоверчивой гримасой.
– Большинство источников сведений по этой теме – предания, легенды, а то и обыкновенные сказки. В некоторых историях действительно говорится, что вампира нужно застичь спящим в гробу, проткнуть колом его сердце, а затем обезглавить его. Возможно, кол использовали для того, чтобы обездвижить вампира, а в дальнейшем суеверные рассказчики решили, что таким образом это создание можно уничтожить. Насколько этот способ действенен – судить сложно, если, конечно, вообще во все это верить.
Магьер примолкла. До сих пор все их познания в области борьбы с вампирами накапливались методом проб и ошибок – если не считать загадочных изречений Вельстила Массинга, который, судя по всему, был одержим Детьми Ночи. Однако эта молодая женщина, оказывается, тоже кое-что знает о вампирах и к тому же куда более откровенна, чем Вельстил. Магьер пододвинула к кровати табурет.
– Присаживайся. Хочешь чаю? Повара, я думаю, уже встали и хлопочут в кухне.
Винн улыбнулась и покачала головой:
– Мне уже пора уходить, однако нам с домином было бы крайне интересно услышать рассказ о ваших приключениях. Взамен мы обещаем всемерно помочь вашим поискам, хотя архивы у нас пока еще не так обширны, как в миссиях нашего родного континента. Я готова перевести для вас любой нужный документ.
– Нет у нас сейчас времени расширять свой кругозор, – проворчал Лисил, – тем более что вряд ли это поможет нам выследить вампиров, разве что вам доступны недавние записи по продаже и покупке домов в Беле – я имею в виду не лачуги, а добротные особняки.
– Такого рода сведения нам вполне доступны, – сказала Винн. И прибавила неуверенно: – Если, конечно, чиновники в этом городе хранят подобные записи.
Лисил усмехнулся:
– Бьюсь об заклад, что именно в этом городе подобные записи хранят весьма ревностно.
– К чему ты клонишь? – спросила Магьер. Лисил уселся на кровати рядом с Мальцом:
– Вампирша, за которой мы гонялись прошлой ночью, говорила, что живет в трехэтажном особняке. Первые заявления о встречах с ней поступили к Четнику лишь пару месяцев назад. В городе полно семейств, которые живут в домах, полученных по наследству, так что продажа и покупка такого особняка наверняка будет бросаться в глаза.
Магьер на лету уловила мысль Лисила.
– Мы найдем тех, кто недавно купил дом, – подхватила она, – составим список, а может, и сразу обнаружим логово этой вампирши, если она, конечно, тебе не солгала. – Она посмотрела на Винн. – Сможешь ты нам в этом помочь?
– Да, но вначале я должна поговорить со своим домином. Он интересуется тем, что вы совершили в Миишке, и охотно согласится на обмен сведениями.
Магьер вдруг осенило:
– Этот твой домин прошлой ночью был в доме у Ланджова? Нам Ланджов сказал, что у него не бывает гостей.
– Да, домин Тилсвит время от времени заходит к нему поиграть в карты. Однако я уверена, что больше граф Ланджов никого не принимает.
Магьер выразительно глянула на Лисила, и тот озабоченно нахмурился.
– Как выглядит домин Тилсвит? – спросила она. – Он одевается как аристократ? Носит он черные перчатки?
Винн рассмеялась:
– Нет, он всегда одет точно так же, как я. А почему вы об этом спрашиваете?
– Мы полагаем, что Чесна знала своего убийцу, – ответил Лисил. – Если в доме Ланджова не бывает гостей, кроме твоего домина, а он не подходит под это описание – где и как могла Чесна познакомиться с этим человеком?
На овальном лице молодой женщины появилось озадаченное выражение.
– Большинство аристократов, с которыми знаком Ланджов, входит в городской совет. Быть может, его дочь бывала вместе с отцом в здании совета либо в банке, который ему принадлежит?
Сфера поисков изрядно расширялась, и Магъер это не слишком радовало. Что ж, по крайней мере, эта женщина держится открыто и прямо, и у нее нет никакой тайной цели. Пожалуй, стоит и дальше поддерживать с ней добрые отношения.
– Передай своему домину, что мы с удовольствием с ним поговорим, – сказала Магьер и обернулась к Лисилу. – Поспим немного, а потом отправимся в банк Ланджова.
Лисил кивнул и встал, чтобы проводить Винн.
Магьер ждала ее ухода, чтобы обсудить с Лисилом услышанное. Она заметила, что Винн Хигеорт, уже перешагнув порог, оглянулась. Магьер едва не вскипела, решив было, что этот взгляд предназначался Лисилу, однако молодая женщина, уходя, предпочла в последний раз глянуть на спящего на кровати пса.
Они дружно решили, насколько возможно, дольше оттянуть этот визит. Лисилу не терпелось проверить, как подвигается у кузнеца работа над его новым оружием, но Магъер хотела заглянуть в миссию Хранителей и уточнить для Винн, какой именно тип дома надлежит искать в купчих – каменный, с просторными подвалами. С точки зрения. Лисила, Магьер слишком уж обрадовалась тому, что молодая Хранительница с такой готовностью вызвалась им помогать. Конечно, эта девушка может оказаться полезной, но с другой стороны, что они знают об этих ученых заокеанских Хранителях?
Он договорился в полдень встретиться с Магьер в банке Ланджова и скорым шагом направился в мастерские Балгави. Малец бодро трусил рядом. Когда они подошли к кузнице, пес рванул вперед, к запахам раскаленных горнов и оглушительному лязгу железа.
Едва Лисил вошел под навес, как его почти оглушило шипение пара, вырвавшегося из кузницы. К его изумлению, Малец носился вприпрыжку перед оружием, вывешенным слева на стене. Тут были разнообразные копья, мечи, сабли и даже арбалетные болты, и пес явно вознамерился обнюхать их все до единого. Великан кузнец в неизменном кожаном фартуке оторвался от работы, увидел Лисила и гарцующего перед оружием пса – но вместо того чтобы высказать свое недовольство, широко улыбнулся:
– Твой? Охотничий, верно?
– Что-то вроде того, – неохотно ответил Лисил. – Малец! Прекрати немедленно! Ко мне!
– Смышленый, – заметил Балгави. – Только погляди, как он все время возвращается к этому копью! Оно для охоты на кабанов, но им можно запросто проткнуть матерого быка.
– Малец, ко мне! – грозно повторил Лисил. Порой пес вел себя как сущий ангел, но иногда его выходки доводили Лисила до белого каления. Сейчас он послушно подбежал к хозяину, хотя и на бегу все принюхивался. Обозрев кузнеца, он неистово завилял хвостом.
– Славный пес, – сказал Балгави. – Никогда прежде таких не видел. Мой отец держал волкодавов, но у них, как заматереют, шерсть становится грубей и жестче. Какой он породы?
– Не знаю, – холодно ответил Лисил. – Мне его подарили. Готов мой заказ?
Кузнец слегка опешил от такого неприветливого тона.
– Один клинок готов, – сказал он, – над вторым я как раз работаю.
– Ты ведь говорил, что управишься с работой за считанные дни, – процедил Лисил. – Стилет, который я тебе отдал, стоит вдесятеро больше, чем два клинка.
Лицо Балгави, лоснящееся от пота, потемнело. Шагнув к закопченному столу, он взял в руки причудливой формы клинок в не менее причудливых ножнах.
– Чтобы сработать вот это, мне пришлось снять двух подмастерьев с довольно-таки выгодных заказов. Если сможешь найти кузнеца, который тебе смастерит такую штуку меньше чем за два дня – забирай назад свой стилет, и скатертью дорога!
С этими словами Балгави извлек клинок из ножен.
Лисил взял его из рук кузнеца, внимательно осмотрел. Переднее, листовидной формы лезвие плавно сужалось к острию; в его основании было овальное отверстие, внутри которого располагалась обмотанная кожаным ремешком рукоять. Из нижней части рукояти, продолжая изгиб, вырастал узкий длинный клинок, призванный прикрыть предплечье и чуть заходящий за локоть.
Взявшись за рукоять, Лисил медленно взмахнул клинком.
Да, потяжелее, чем он ожидал, стало быть, придется как-то возместить потерю скорости. Это будет, конечно, не ближний бой со стилетами, но все же именно то, что он себе представлял.
Малец бешено завилял хвостом и залаял, глядя на Лисила. Балгави, уже позабыв о своей обиде, с любопытством разглядывал их обоих.
– И с кем же ты собираешься драться этакой-то штуковиной?
Лисил только сейчас сообразил, что вел себя не очень-то вежливо, и поспешил загладить вину.
– Если я тебе скажу, ты все равно не поверишь, – сказал он, – но этот клинок – именно такой, как мне хотелось. А второго долго ждать?
– Еще дня два, я думаю. Ты ведь вроде как говорил, что живешь в «Бердоке»? Ватц почти каждый день бывает в наших краях, так когда будет готов клинок, я ему сразу и велю тебе передать.
Лисил кивнул:
– Благодарю.
И снова сделал выпад, направляя острие клинка прямо в мертвенно-белое горло воображаемого противника.
– Извини, – проговорил Лисил. – Один из моих клинков был уже готов, и мне пришлось вернуться в трактир, чтобы оставить его там. Не хотелось мне, чтобы Ланджов его увидел, – он и так уже на нас косится.
Прохожие кидали на них настороженные взгляды, и Магьер подумалось, что в этом городе косится на них не один Ланджов. Потом она заметила, что голова Лисила повязана новым темно-красным шарфом.
– Мне казалось, что ты решил больше не прятать голову под шарфом, – сказала Магьер.
Лисил только плечами пожал:
– Привычка. Глаза никуда не спрячешь, а вот волосы и уши издалека бросаются в глаза.
Магьер направилась к дверям банка.
– Просто-напросто нам не место в этой части города. Даже если бы мы обмотали тебе шарфом лицо, все равно на нас таращились бы. Как я соскучилась по Миишке!
– Рано или поздно мы туда вернемся, – заверил Лисил, но Магьер эти заверения не слишком утешили.
Помещение банка не отличалось той давящей роскошью, которая поразила их в здании совета, однако полы здесь были выложены отполированными до блеска гранитными плитами, у просторного входа возвышались с двух сторон две узкие, опять же гранитные колонны – не столько необходимость, сколько архитектурное украшение. Вдоль стен там и сям стояли вооруженные люди в коротких серых плащах. Справа, на возвышении, сидели в ряд за длинной, вишневого дерева конторской стойкой многочисленные служащие. Все они, как один, трудолюбиво перебирали бумаги, делая пометки гусиными перьями. Слева тянулась перегородка из того же вишневого дерева, отполированного до блеска, высотой по грудь человеку. К изумлению Магьер, за перегородкой у письменного стола восседал не кто иной, как Довиак, щеголеватый секретарь городского совета.
Поскольку основным занятием Ланджова было ведение дел собственного банка, а службе в городском совете этот высокопоставленный господин посвящал только часть своего времени, то и Довиак, судя по всему, служил секретарем Ланджова не только в совете, но и в банке.
Когда этот хилый человечек поднял глаза и узрел перед собой Магьер, изумление на его холеном лице почти мгновенно сменилось неподдельным испугом. Вскочив, он проворно засеменил к дальнему концу перегородки. Каблуки его навязчиво звонко цокали по гранитному полу.
– Госпожа Магьер… я… вы… Могу я вам помочь?
Магьер невольно дрогнула, уловив в его голосе плохо спрятанное отвращение. На заседании городского совета она находилась в качестве «дампира», то есть исполняла привычную для себя роль, убеждая отцов города, что только она и может их спасти. Здесь же, в банке, да еще в разгар не слишком удачного расследования, она чувствовала себя такой же одинокой и неуместной, как немытый крестьянин на аристократическом балу. Отчего-то Магьер вспомнилось, как ненавидели ее и боялись когда-то односельчане – и вдруг ее охватила неуверенность. Магьер сощурилась, призывая на помощь свою привычную маску «охотницы на вампиров», которая некогда и впрямь была маской, а теперь стала частью ее самой.
Лисил, словно почувствовав ее колебания, с решительным видом шагнул вперед:
– Мы пришли поговорить с советником Ланджовом. Рот Довиака сам собой приоткрылся, и он, качнув идеально завитыми локонами, поспешно сделал вид, что просматривает расписание деловых встреч своего патрона.
– Э-э… боюсь, советник сегодня чрезвычайно занят. Если вы подадите прошение о встрече на другой день, он, быть может, сумеет выкроить…
– Ничего, – сказал Лисил, – мы его не задержим. И увидимся с ним прямо сейчас.
Вся его обаятельная учтивость испарилась на глазах. Когда в голосе Лисила появлялась угроза, его собеседники обычно предпочитали отступить. Как ни удивительно, Довиак, не отличающийся ни силой, ни внушительным видом, даже бровью не повел после этих слов и лишь приосанился, расправив тощие плечи и уверенно вздернув подбородок. То ли он и вправду был храбр, то ли безнадежно глуп.
– Никто, – ледяным тоном начал он, – никто, даже его величество не может увидеться с советником Ланджовом, если ему заранее не назначена встреча. Советник трудится на благо города, и его приемные часы расписаны на месяц вперед.
Лисил улыбнулся и сделал шаг к Довиаку:
– Я не его величество, щеголек. Меня наняли расследовать убийство. А кстати, где был ты в ту ночь, когда убили Чесну?
Довиак зашипел, брызжа слюной, и поспешно прижал два холеных пальца ко рту. Затем он отнял пальцы и визгливо закричал:
– Охрана!
Магьер схватила Лисила за плечо. На сей раз они вдруг поменялись ролями, и теперь ей приходилось сдерживать его. Она вскинула руку и демонстративно показала Довиаку пустую ладонь.
– Мы не хотели никого оскорбить. Нам просто нужно…
– Что здесь происходит? – прозвучал низкий властный голос.
Охранники в серых плащах двинулись к Лисилу и Магьер, и в это мгновение из боковой двери вышел Ланджов.
– Вот так-то лучше, – удовлетворенно проговорил Лисил.
Ланджов поверх перегородки окинул взглядом банковскую залу. Взгляд его остановился на секретаре и вновь прибывших. На миг глаза советника округлились, затем он поджал губы и, знаком приказав охранникам отступить, подошел ближе.
– Госпожа Магьер, – с ледяной вежливостью промолвил он, – что вы делаете в моем банке?
– Прошу прощения, – отозвалась Магьер тоном, который меньше всего походил на извинения. – Нам нужно срочно с вами поговорить, касательно расследования.
Ланджов открыл рот, но ответить не успел. Из той же двери появилось новое действующее лицо. Лорд О'Шийн, тот самый суманский купец, который на заседании совета выступил против Магьер, широкими шагами пересек залу и встал рядом с советником. На нем был длинный, до пят, темно-красный халат, распахнутый спереди, голову венчала бежевая, искусно уложенная складками чалма. Под халатом сверкала ослепительной белизной рубашка диковинного покроя, с атласными шнурами, расшитая петлеобразными узорами.
– А, – протянул он, – дампир. Пришла положить деньги на счет? Или, может быть, объявить о своей отставке?
Меньше всего на свете Магьер хотелось сейчас препираться с этим высокомерным чужеземцем. Словно и не заметив О'Шийна, она обратилась к Ланджову:
– Это не займет много времени.
Малец тихо заворчал, а Лисил нарочито медленно скрестил руки на груди. Магьер могла лишь надеяться, что эти знаки произвели на окружающих нужное воздействие – раз уж им приходится добиваться своего бесцеремонностью и силой. Ланджову оставалось сейчас либо провести их в свой кабинет, либо приказать, чтоб их выдворили из банка, – и было очевидно, что по крайней мере двое из незваных гостей не пожелают уйти мирно. Такой человек, как Ланджов, не мог допустить, чтобы в его банке случился публичный скандал.
Изобразив на лице натужно-приветливую улыбку, Ланджов указал жестом на дверь в кабинет.
– Разумеется, – процедил он. – Входите.
Магьер отбросила все колебания и, пройдя мимо Ланджова и О'Шийна, направилась вдоль перегородки к распахнутой двери кабинета. Лисил и Малец последовали за ней.
По сравнению с гостиной в доме Ланджова его рабочий кабинет был обставлен строго, без лишней роскоши. Окно, выходящее на улицу, обрамляли неброские темно-красные занавеси. Изнутри окно было забрано чугунной решеткой, а снаружи его прикрывали прочные дубовые ставни. Вдоль стен по обе стороны от двери тянулись книжные шкафы, а между ними, в дальнем конце комнаты, стоял массивный письменный стол.
К изумлению Магьер вслед за Ланджовом в кабинет вошел О'Шийн и как ни в чем не бывало прикрыл за собой дверь.
– Мне была назначена деловая встреча, и она как раз подходила к концу, – невозмутимо сказал суманец. – Ваше расследование ведется по решению городского совета, а я – член совета.
Ланджов хотел было возразить, но передумал и устало опустился за стол.
– Так что же вам нужно? – спросил он, обращаясь к Магьер.
– Мы все более убеждаемся в том, что убийца Чесны – аристократ, – сказала она, – или же выдает себя за аристократа. И я уверена, что ваша дочь была с ним знакома. Мы узнали недавно, что домин Тилсвит часто бывает в вашем доме. Он не соответствует описанию внешности убийцы, так что, скорее всего, Чесна познакомилась с этим человеком в другом месте. Вы сказали, что она редко выходила из дома и большинство ваших знакомых либо члены городского совета, либо клиенты вашего банка. Поскольку убийца Чесны еще и вампир, он не может покидать свое логово днем, когда светит солнце. Это изрядно сужает круг подозреваемых. Кто из ваших знакомых предпочитает назначать встречи вечером или ночью и находит предлог избежать их днем?
Вся эта речь была по большей части блефом, потому что у Магьер не было никаких доказательств – кроме ее видения. Впрочем, Ланджову об этом знать совершенно не обязательно.
– Вы говорили с домином Тилсвитом? – изумленно спросил Ланджов.
– Да как ты смеешь?! – взвился, не дав ей ответить, О'Шийн. – Убийца Чесны никак не может быть аристократом, и мы не позволим тебе бросать тень на городских советников и клиентов этого банка! Совет пока еще снисходительно относится к вашему «расследованию» – исключительно из уважения к горю главы совета Ланджова, – однако эти поползновения вы обязаны прекратить! Немедленно! Надеюсь, я ясно выразился?
Прежде чем Магьер успела огрызнуться, Лисил что-то проворчал себе под нос, снова скрестил руки на груди и подчеркнуто обратился к Ланджову:
– Могла ли ваша дочь познакомиться с тем, кто подходит под описание убийцы, в здании городского совета или здесь, в банке?
Ланджов бессильно уронил голову на грудь. Магьер было почти жаль его, но именно почти.
– Иногда по вечерам, – тихо сказал Ланджов, – Чесна сопровождала меня в здание совета, чтобы прочитать мне вслух документы, которыми мне предстояло заняться на следующий день. Зрение у меня уже не то, глаза быстро устают, а некоторые из этих документов слишком деликатного свойства, чтобы их можно было выносить за пределы здания. Однако она все время оставалась при мне, а те немногие люди, с которыми она познакомилась тогда, – весьма достойные господа.
– Которые тоже оказались ночью в здании совета – по той или иной причине, – отметила Магьер. – Нам нужно знать их имена.
– Ничего подобного вам не нужно! – взревел О'Шийн во весь голос, явно не заботясь о том, что его могут услышать в банковской зале. – Немедленно прекратите! Я не допущу, чтоб совет тратил городские средства на оплату шарлатанов и шантажистов! Убирайтесь отсюда, или я кликну охрану, и вас вытолкают взашей!
Магьер, ничего не ответив, окинула его оценивающим взглядом. Неужели этот суманец такой завзятый сноб… или же ему просто есть что скрывать? «Скорей всего, – решила она, – и то и другое». Обыкновенный сноб не стал бы так горячиться.
Малец тихонько заскулил и потрусил к выходу. Магьер осознала, что целиком и полностью с ним согласна. И снова повернулась к Ланджову:
– Если вы хотите, чтобы убийцу Чесны нашли, вы нам поможете. Если нет – ищите другой способ попусту тратить время и деньги. Вы знаете, где нас найти.
И она, подав знак Лисилу, развернулась и вышла вон.
ГЛАВА 11
– Этого я не помню, – ответила Винн. – Однако домин, мой наставник, крайне заинтересовался этим происшествием. Женщина в шелковом платье… – Она запнулась, с трудом сглотнула, – одними пальцами проткнула охраннику горло. А твой пес, как сообщили стражники, напал на нее, точно дикий зверь, и перепугал посетителей. Потом все вы погнались за ней на улицу.
Магьер никак не могла понять, чего же хочет от них эта молодая женщина.
– Ты веришь в вампиров? – прямо спросила она.
– Я читала о них, – вежливо ответила Винн, – правда, только в легендах, которые ходят у нас на родине. Услышав рассказ советника Ланджова, я просмотрела те записи ваших местных легенд и преданий, которые имеются в нашем распоряжении. Их немного, но мы ведь только недавно начали собирать библиотеку. В наших краях есть предания об ателъдэт – это слово, как ни удивительно, означает то же, что на вашем языке «Дети Ночи».
– Стало быть, ты в них веришь, – заключила Магьер.
– Изучать что-то и верить в объект изучения – не одно и то же, – заметила Винн. – Домин Тилсвит считает, что Ланджов излишне суеверен, однако с тех пор как мы познакомились с ним, нам довелось узнать много нового, и я начала уже кое-какие розыски в архивах. Дети Ночи повсеместно считаются высшей формой существования нежити. В отличие от низших форм, они сохраняют память, мышление и самосознание из прежней своей смертной жизни. К Детям Ночи относятся вампиры из ваших земель, призраки, о которых повествуется в наших легендах, некоторые разновидности привидений и тому подобные.
– А что ты скажешь о способах уничтожения этих самых Детей Ночи? – спросила Магьер, переводя разговор поближе к своим нуждам. – Легенды, к примеру, утверждают, что вампира можно убить, проткнув деревянным колом его сердце, но у нас с недавних пор есть веская причина сомневаться в том, что это подействует.
Винн покачала головой, ответив на слова Магьер вежливой, но откровенно недоверчивой гримасой.
– Большинство источников сведений по этой теме – предания, легенды, а то и обыкновенные сказки. В некоторых историях действительно говорится, что вампира нужно застичь спящим в гробу, проткнуть колом его сердце, а затем обезглавить его. Возможно, кол использовали для того, чтобы обездвижить вампира, а в дальнейшем суеверные рассказчики решили, что таким образом это создание можно уничтожить. Насколько этот способ действенен – судить сложно, если, конечно, вообще во все это верить.
Магьер примолкла. До сих пор все их познания в области борьбы с вампирами накапливались методом проб и ошибок – если не считать загадочных изречений Вельстила Массинга, который, судя по всему, был одержим Детьми Ночи. Однако эта молодая женщина, оказывается, тоже кое-что знает о вампирах и к тому же куда более откровенна, чем Вельстил. Магьер пододвинула к кровати табурет.
– Присаживайся. Хочешь чаю? Повара, я думаю, уже встали и хлопочут в кухне.
Винн улыбнулась и покачала головой:
– Мне уже пора уходить, однако нам с домином было бы крайне интересно услышать рассказ о ваших приключениях. Взамен мы обещаем всемерно помочь вашим поискам, хотя архивы у нас пока еще не так обширны, как в миссиях нашего родного континента. Я готова перевести для вас любой нужный документ.
– Нет у нас сейчас времени расширять свой кругозор, – проворчал Лисил, – тем более что вряд ли это поможет нам выследить вампиров, разве что вам доступны недавние записи по продаже и покупке домов в Беле – я имею в виду не лачуги, а добротные особняки.
– Такого рода сведения нам вполне доступны, – сказала Винн. И прибавила неуверенно: – Если, конечно, чиновники в этом городе хранят подобные записи.
Лисил усмехнулся:
– Бьюсь об заклад, что именно в этом городе подобные записи хранят весьма ревностно.
– К чему ты клонишь? – спросила Магьер. Лисил уселся на кровати рядом с Мальцом:
– Вампирша, за которой мы гонялись прошлой ночью, говорила, что живет в трехэтажном особняке. Первые заявления о встречах с ней поступили к Четнику лишь пару месяцев назад. В городе полно семейств, которые живут в домах, полученных по наследству, так что продажа и покупка такого особняка наверняка будет бросаться в глаза.
Магьер на лету уловила мысль Лисила.
– Мы найдем тех, кто недавно купил дом, – подхватила она, – составим список, а может, и сразу обнаружим логово этой вампирши, если она, конечно, тебе не солгала. – Она посмотрела на Винн. – Сможешь ты нам в этом помочь?
– Да, но вначале я должна поговорить со своим домином. Он интересуется тем, что вы совершили в Миишке, и охотно согласится на обмен сведениями.
Магьер вдруг осенило:
– Этот твой домин прошлой ночью был в доме у Ланджова? Нам Ланджов сказал, что у него не бывает гостей.
– Да, домин Тилсвит время от времени заходит к нему поиграть в карты. Однако я уверена, что больше граф Ланджов никого не принимает.
Магьер выразительно глянула на Лисила, и тот озабоченно нахмурился.
– Как выглядит домин Тилсвит? – спросила она. – Он одевается как аристократ? Носит он черные перчатки?
Винн рассмеялась:
– Нет, он всегда одет точно так же, как я. А почему вы об этом спрашиваете?
– Мы полагаем, что Чесна знала своего убийцу, – ответил Лисил. – Если в доме Ланджова не бывает гостей, кроме твоего домина, а он не подходит под это описание – где и как могла Чесна познакомиться с этим человеком?
На овальном лице молодой женщины появилось озадаченное выражение.
– Большинство аристократов, с которыми знаком Ланджов, входит в городской совет. Быть может, его дочь бывала вместе с отцом в здании совета либо в банке, который ему принадлежит?
Сфера поисков изрядно расширялась, и Магъер это не слишком радовало. Что ж, по крайней мере, эта женщина держится открыто и прямо, и у нее нет никакой тайной цели. Пожалуй, стоит и дальше поддерживать с ней добрые отношения.
– Передай своему домину, что мы с удовольствием с ним поговорим, – сказала Магьер и обернулась к Лисилу. – Поспим немного, а потом отправимся в банк Ланджова.
Лисил кивнул и встал, чтобы проводить Винн.
Магьер ждала ее ухода, чтобы обсудить с Лисилом услышанное. Она заметила, что Винн Хигеорт, уже перешагнув порог, оглянулась. Магьер едва не вскипела, решив было, что этот взгляд предназначался Лисилу, однако молодая женщина, уходя, предпочла в последний раз глянуть на спящего на кровати пса.
* * *
После отдыха, увы, чересчур краткого, Лисил обнаружил, что их планы немного изменились. Трактирщик передал Магьер записку от капитана Четника, где с солдатской прямотой говорилось: «Мне нужно поговорить с вами о происшествии в „Рябиновой роще”».Они дружно решили, насколько возможно, дольше оттянуть этот визит. Лисилу не терпелось проверить, как подвигается у кузнеца работа над его новым оружием, но Магъер хотела заглянуть в миссию Хранителей и уточнить для Винн, какой именно тип дома надлежит искать в купчих – каменный, с просторными подвалами. С точки зрения. Лисила, Магьер слишком уж обрадовалась тому, что молодая Хранительница с такой готовностью вызвалась им помогать. Конечно, эта девушка может оказаться полезной, но с другой стороны, что они знают об этих ученых заокеанских Хранителях?
Он договорился в полдень встретиться с Магьер в банке Ланджова и скорым шагом направился в мастерские Балгави. Малец бодро трусил рядом. Когда они подошли к кузнице, пес рванул вперед, к запахам раскаленных горнов и оглушительному лязгу железа.
Едва Лисил вошел под навес, как его почти оглушило шипение пара, вырвавшегося из кузницы. К его изумлению, Малец носился вприпрыжку перед оружием, вывешенным слева на стене. Тут были разнообразные копья, мечи, сабли и даже арбалетные болты, и пес явно вознамерился обнюхать их все до единого. Великан кузнец в неизменном кожаном фартуке оторвался от работы, увидел Лисила и гарцующего перед оружием пса – но вместо того чтобы высказать свое недовольство, широко улыбнулся:
– Твой? Охотничий, верно?
– Что-то вроде того, – неохотно ответил Лисил. – Малец! Прекрати немедленно! Ко мне!
– Смышленый, – заметил Балгави. – Только погляди, как он все время возвращается к этому копью! Оно для охоты на кабанов, но им можно запросто проткнуть матерого быка.
– Малец, ко мне! – грозно повторил Лисил. Порой пес вел себя как сущий ангел, но иногда его выходки доводили Лисила до белого каления. Сейчас он послушно подбежал к хозяину, хотя и на бегу все принюхивался. Обозрев кузнеца, он неистово завилял хвостом.
– Славный пес, – сказал Балгави. – Никогда прежде таких не видел. Мой отец держал волкодавов, но у них, как заматереют, шерсть становится грубей и жестче. Какой он породы?
– Не знаю, – холодно ответил Лисил. – Мне его подарили. Готов мой заказ?
Кузнец слегка опешил от такого неприветливого тона.
– Один клинок готов, – сказал он, – над вторым я как раз работаю.
– Ты ведь говорил, что управишься с работой за считанные дни, – процедил Лисил. – Стилет, который я тебе отдал, стоит вдесятеро больше, чем два клинка.
Лицо Балгави, лоснящееся от пота, потемнело. Шагнув к закопченному столу, он взял в руки причудливой формы клинок в не менее причудливых ножнах.
– Чтобы сработать вот это, мне пришлось снять двух подмастерьев с довольно-таки выгодных заказов. Если сможешь найти кузнеца, который тебе смастерит такую штуку меньше чем за два дня – забирай назад свой стилет, и скатертью дорога!
С этими словами Балгави извлек клинок из ножен.
Лисил взял его из рук кузнеца, внимательно осмотрел. Переднее, листовидной формы лезвие плавно сужалось к острию; в его основании было овальное отверстие, внутри которого располагалась обмотанная кожаным ремешком рукоять. Из нижней части рукояти, продолжая изгиб, вырастал узкий длинный клинок, призванный прикрыть предплечье и чуть заходящий за локоть.
Взявшись за рукоять, Лисил медленно взмахнул клинком.
Да, потяжелее, чем он ожидал, стало быть, придется как-то возместить потерю скорости. Это будет, конечно, не ближний бой со стилетами, но все же именно то, что он себе представлял.
Малец бешено завилял хвостом и залаял, глядя на Лисила. Балгави, уже позабыв о своей обиде, с любопытством разглядывал их обоих.
– И с кем же ты собираешься драться этакой-то штуковиной?
Лисил только сейчас сообразил, что вел себя не очень-то вежливо, и поспешил загладить вину.
– Если я тебе скажу, ты все равно не поверишь, – сказал он, – но этот клинок – именно такой, как мне хотелось. А второго долго ждать?
– Еще дня два, я думаю. Ты ведь вроде как говорил, что живешь в «Бердоке»? Ватц почти каждый день бывает в наших краях, так когда будет готов клинок, я ему сразу и велю тебе передать.
Лисил кивнул:
– Благодарю.
И снова сделал выпад, направляя острие клинка прямо в мертвенно-белое горло воображаемого противника.
* * *
Магьер нетерпеливо расхаживала по мостовой перед банком. Ее ничуть не удивляло, что Лисил опаздывает, – пунктуальностью он никогда не отличался. Тем не менее Магьер злилась, и злость ее уже готова была выплеснуться наружу, когда к банку подкатил небольшой экипаж и из него выпрыгнул Лисил. За ним последовал Малец, бодро помахивая хвостом.– Извини, – проговорил Лисил. – Один из моих клинков был уже готов, и мне пришлось вернуться в трактир, чтобы оставить его там. Не хотелось мне, чтобы Ланджов его увидел, – он и так уже на нас косится.
Прохожие кидали на них настороженные взгляды, и Магьер подумалось, что в этом городе косится на них не один Ланджов. Потом она заметила, что голова Лисила повязана новым темно-красным шарфом.
– Мне казалось, что ты решил больше не прятать голову под шарфом, – сказала Магьер.
Лисил только плечами пожал:
– Привычка. Глаза никуда не спрячешь, а вот волосы и уши издалека бросаются в глаза.
Магьер направилась к дверям банка.
– Просто-напросто нам не место в этой части города. Даже если бы мы обмотали тебе шарфом лицо, все равно на нас таращились бы. Как я соскучилась по Миишке!
– Рано или поздно мы туда вернемся, – заверил Лисил, но Магьер эти заверения не слишком утешили.
Помещение банка не отличалось той давящей роскошью, которая поразила их в здании совета, однако полы здесь были выложены отполированными до блеска гранитными плитами, у просторного входа возвышались с двух сторон две узкие, опять же гранитные колонны – не столько необходимость, сколько архитектурное украшение. Вдоль стен там и сям стояли вооруженные люди в коротких серых плащах. Справа, на возвышении, сидели в ряд за длинной, вишневого дерева конторской стойкой многочисленные служащие. Все они, как один, трудолюбиво перебирали бумаги, делая пометки гусиными перьями. Слева тянулась перегородка из того же вишневого дерева, отполированного до блеска, высотой по грудь человеку. К изумлению Магьер, за перегородкой у письменного стола восседал не кто иной, как Довиак, щеголеватый секретарь городского совета.
Поскольку основным занятием Ланджова было ведение дел собственного банка, а службе в городском совете этот высокопоставленный господин посвящал только часть своего времени, то и Довиак, судя по всему, служил секретарем Ланджова не только в совете, но и в банке.
Когда этот хилый человечек поднял глаза и узрел перед собой Магьер, изумление на его холеном лице почти мгновенно сменилось неподдельным испугом. Вскочив, он проворно засеменил к дальнему концу перегородки. Каблуки его навязчиво звонко цокали по гранитному полу.
– Госпожа Магьер… я… вы… Могу я вам помочь?
Магьер невольно дрогнула, уловив в его голосе плохо спрятанное отвращение. На заседании городского совета она находилась в качестве «дампира», то есть исполняла привычную для себя роль, убеждая отцов города, что только она и может их спасти. Здесь же, в банке, да еще в разгар не слишком удачного расследования, она чувствовала себя такой же одинокой и неуместной, как немытый крестьянин на аристократическом балу. Отчего-то Магьер вспомнилось, как ненавидели ее и боялись когда-то односельчане – и вдруг ее охватила неуверенность. Магьер сощурилась, призывая на помощь свою привычную маску «охотницы на вампиров», которая некогда и впрямь была маской, а теперь стала частью ее самой.
Лисил, словно почувствовав ее колебания, с решительным видом шагнул вперед:
– Мы пришли поговорить с советником Ланджовом. Рот Довиака сам собой приоткрылся, и он, качнув идеально завитыми локонами, поспешно сделал вид, что просматривает расписание деловых встреч своего патрона.
– Э-э… боюсь, советник сегодня чрезвычайно занят. Если вы подадите прошение о встрече на другой день, он, быть может, сумеет выкроить…
– Ничего, – сказал Лисил, – мы его не задержим. И увидимся с ним прямо сейчас.
Вся его обаятельная учтивость испарилась на глазах. Когда в голосе Лисила появлялась угроза, его собеседники обычно предпочитали отступить. Как ни удивительно, Довиак, не отличающийся ни силой, ни внушительным видом, даже бровью не повел после этих слов и лишь приосанился, расправив тощие плечи и уверенно вздернув подбородок. То ли он и вправду был храбр, то ли безнадежно глуп.
– Никто, – ледяным тоном начал он, – никто, даже его величество не может увидеться с советником Ланджовом, если ему заранее не назначена встреча. Советник трудится на благо города, и его приемные часы расписаны на месяц вперед.
Лисил улыбнулся и сделал шаг к Довиаку:
– Я не его величество, щеголек. Меня наняли расследовать убийство. А кстати, где был ты в ту ночь, когда убили Чесну?
Довиак зашипел, брызжа слюной, и поспешно прижал два холеных пальца ко рту. Затем он отнял пальцы и визгливо закричал:
– Охрана!
Магьер схватила Лисила за плечо. На сей раз они вдруг поменялись ролями, и теперь ей приходилось сдерживать его. Она вскинула руку и демонстративно показала Довиаку пустую ладонь.
– Мы не хотели никого оскорбить. Нам просто нужно…
– Что здесь происходит? – прозвучал низкий властный голос.
Охранники в серых плащах двинулись к Лисилу и Магьер, и в это мгновение из боковой двери вышел Ланджов.
– Вот так-то лучше, – удовлетворенно проговорил Лисил.
Ланджов поверх перегородки окинул взглядом банковскую залу. Взгляд его остановился на секретаре и вновь прибывших. На миг глаза советника округлились, затем он поджал губы и, знаком приказав охранникам отступить, подошел ближе.
– Госпожа Магьер, – с ледяной вежливостью промолвил он, – что вы делаете в моем банке?
– Прошу прощения, – отозвалась Магьер тоном, который меньше всего походил на извинения. – Нам нужно срочно с вами поговорить, касательно расследования.
Ланджов открыл рот, но ответить не успел. Из той же двери появилось новое действующее лицо. Лорд О'Шийн, тот самый суманский купец, который на заседании совета выступил против Магьер, широкими шагами пересек залу и встал рядом с советником. На нем был длинный, до пят, темно-красный халат, распахнутый спереди, голову венчала бежевая, искусно уложенная складками чалма. Под халатом сверкала ослепительной белизной рубашка диковинного покроя, с атласными шнурами, расшитая петлеобразными узорами.
– А, – протянул он, – дампир. Пришла положить деньги на счет? Или, может быть, объявить о своей отставке?
Меньше всего на свете Магьер хотелось сейчас препираться с этим высокомерным чужеземцем. Словно и не заметив О'Шийна, она обратилась к Ланджову:
– Это не займет много времени.
Малец тихо заворчал, а Лисил нарочито медленно скрестил руки на груди. Магьер могла лишь надеяться, что эти знаки произвели на окружающих нужное воздействие – раз уж им приходится добиваться своего бесцеремонностью и силой. Ланджову оставалось сейчас либо провести их в свой кабинет, либо приказать, чтоб их выдворили из банка, – и было очевидно, что по крайней мере двое из незваных гостей не пожелают уйти мирно. Такой человек, как Ланджов, не мог допустить, чтобы в его банке случился публичный скандал.
Изобразив на лице натужно-приветливую улыбку, Ланджов указал жестом на дверь в кабинет.
– Разумеется, – процедил он. – Входите.
Магьер отбросила все колебания и, пройдя мимо Ланджова и О'Шийна, направилась вдоль перегородки к распахнутой двери кабинета. Лисил и Малец последовали за ней.
По сравнению с гостиной в доме Ланджова его рабочий кабинет был обставлен строго, без лишней роскоши. Окно, выходящее на улицу, обрамляли неброские темно-красные занавеси. Изнутри окно было забрано чугунной решеткой, а снаружи его прикрывали прочные дубовые ставни. Вдоль стен по обе стороны от двери тянулись книжные шкафы, а между ними, в дальнем конце комнаты, стоял массивный письменный стол.
К изумлению Магьер вслед за Ланджовом в кабинет вошел О'Шийн и как ни в чем не бывало прикрыл за собой дверь.
– Мне была назначена деловая встреча, и она как раз подходила к концу, – невозмутимо сказал суманец. – Ваше расследование ведется по решению городского совета, а я – член совета.
Ланджов хотел было возразить, но передумал и устало опустился за стол.
– Так что же вам нужно? – спросил он, обращаясь к Магьер.
– Мы все более убеждаемся в том, что убийца Чесны – аристократ, – сказала она, – или же выдает себя за аристократа. И я уверена, что ваша дочь была с ним знакома. Мы узнали недавно, что домин Тилсвит часто бывает в вашем доме. Он не соответствует описанию внешности убийцы, так что, скорее всего, Чесна познакомилась с этим человеком в другом месте. Вы сказали, что она редко выходила из дома и большинство ваших знакомых либо члены городского совета, либо клиенты вашего банка. Поскольку убийца Чесны еще и вампир, он не может покидать свое логово днем, когда светит солнце. Это изрядно сужает круг подозреваемых. Кто из ваших знакомых предпочитает назначать встречи вечером или ночью и находит предлог избежать их днем?
Вся эта речь была по большей части блефом, потому что у Магьер не было никаких доказательств – кроме ее видения. Впрочем, Ланджову об этом знать совершенно не обязательно.
– Вы говорили с домином Тилсвитом? – изумленно спросил Ланджов.
– Да как ты смеешь?! – взвился, не дав ей ответить, О'Шийн. – Убийца Чесны никак не может быть аристократом, и мы не позволим тебе бросать тень на городских советников и клиентов этого банка! Совет пока еще снисходительно относится к вашему «расследованию» – исключительно из уважения к горю главы совета Ланджова, – однако эти поползновения вы обязаны прекратить! Немедленно! Надеюсь, я ясно выразился?
Прежде чем Магьер успела огрызнуться, Лисил что-то проворчал себе под нос, снова скрестил руки на груди и подчеркнуто обратился к Ланджову:
– Могла ли ваша дочь познакомиться с тем, кто подходит под описание убийцы, в здании городского совета или здесь, в банке?
Ланджов бессильно уронил голову на грудь. Магьер было почти жаль его, но именно почти.
– Иногда по вечерам, – тихо сказал Ланджов, – Чесна сопровождала меня в здание совета, чтобы прочитать мне вслух документы, которыми мне предстояло заняться на следующий день. Зрение у меня уже не то, глаза быстро устают, а некоторые из этих документов слишком деликатного свойства, чтобы их можно было выносить за пределы здания. Однако она все время оставалась при мне, а те немногие люди, с которыми она познакомилась тогда, – весьма достойные господа.
– Которые тоже оказались ночью в здании совета – по той или иной причине, – отметила Магьер. – Нам нужно знать их имена.
– Ничего подобного вам не нужно! – взревел О'Шийн во весь голос, явно не заботясь о том, что его могут услышать в банковской зале. – Немедленно прекратите! Я не допущу, чтоб совет тратил городские средства на оплату шарлатанов и шантажистов! Убирайтесь отсюда, или я кликну охрану, и вас вытолкают взашей!
Магьер, ничего не ответив, окинула его оценивающим взглядом. Неужели этот суманец такой завзятый сноб… или же ему просто есть что скрывать? «Скорей всего, – решила она, – и то и другое». Обыкновенный сноб не стал бы так горячиться.
Малец тихонько заскулил и потрусил к выходу. Магьер осознала, что целиком и полностью с ним согласна. И снова повернулась к Ланджову:
– Если вы хотите, чтобы убийцу Чесны нашли, вы нам поможете. Если нет – ищите другой способ попусту тратить время и деньги. Вы знаете, где нас найти.
И она, подав знак Лисилу, развернулась и вышла вон.
ГЛАВА 11
Этой ночью, после того как доставили письмо для Торета, Чейн поднялся по лестнице к комнате Сапфиры. Испытывая отвращение при мысли о том, чтобы войти в ее спальню, он постучал в дверь.
– В чем дело? – донесся изнутри голос Торета. Чейн осторожно отворил дверь, но остался стоять на пороге. Торет сидел на застланной атласным покрывалом кровати рядом с дамой своего сердца и полудюжиной роскошных ночных сорочек разного оттенка, которые он заказал, чтобы Сапфира, оправляясь после недавних ранений, могла потешить себя разнообразными нарядами. Сама дама сердца в изысканном пеньюаре цвета морской волны возлежала, опираясь на гору пышно взбитых подушек.
– Я не могу причесываться сама, – ныла она. – Торет, ты должен нанять мне камеристку.
– Любовь моя, это слишком опасно, – терпеливо, как ребенку, и явно уже не в первый раз отвечал Торет.
– Но у меня все локоны развились. Ты только погляди, на кого я похожа!
И в самом деле, как отметил Чейн без малейшего сочувствия, всегда искусно завитые кудри Сапфиры превратились в белокурую копну, в беспорядке рассыпавшуюся у нее по плечам.
– Пришло письмо, – сказал Чейн. – Хочешь, чтобы я его тебе прочитал?
Торет по-гусиному вытянул шею, торопливо огляделся и протянул руку.
– Нет, я сам, – быстро ответил он.
К несчастью, это означало, что Чейну придется все же войти в комнату и вручить письмо хозяину в собственные руки.
– Ты меня слушаешь или нет? – капризно вопросила Сапфира.
Торет развернул письмо, уставился на него немигающим взглядом и снова сложил.
– Чейн, – сказал он, – останься и развлеки свою госпожу.
– Здесь? – уточнил Чейн, не веря собственным ушам.
– Само собой, здесь, а где же еще? Попозже мы с тобой отправимся в город, а я не хочу, чтоб она скучала одна всю ночь. Выполняй все, что она ни пожелает, только держись подальше от гостиной. Мне нужно побыть одному.
Торет вышел, закрыв за собой дверь. Глядя на Сапфиру, Чейн с трудом сдерживал отвращение. Его низвели до положения лакея!
Сапфира сладко улыбнулась, и глаза у нее широко раскрылись и заблестели – точь-в-точь как у кошки, которая вдруг обнаружила в своих когтях мышь.
– И что же ты придумаешь, чтобы меня развлечь? – осведомилась она.
Чейн предложил бы свернуть ей шею, да сомневался, что Сапфиру это развлечет.
– Мне скучно, – продолжала она, – и ребра у меня все болят, а еще Торет обещался доставить мне для кормления хорошенькую девушку. Смотри, чтоб он об этом не забыл.
– Ну да, – сказал Чейн, – разумеется. Какую-нибудь юную аристократку. Это же такая безделица. Где мы добудем подобный деликатес, моя госпожа? – Ему пришлось сделать над собой неимоверное усилие, чтобы произнести два последних слова. – Молодые люди из приличных семей по ночам, знаешь ли, сидят дома.
– Ну, тебя-то мы с Торетом разыскали. – Сапфира расплылась в улыбке. – Стало быть, ты был не такой уж и приличный?
– В чем дело? – донесся изнутри голос Торета. Чейн осторожно отворил дверь, но остался стоять на пороге. Торет сидел на застланной атласным покрывалом кровати рядом с дамой своего сердца и полудюжиной роскошных ночных сорочек разного оттенка, которые он заказал, чтобы Сапфира, оправляясь после недавних ранений, могла потешить себя разнообразными нарядами. Сама дама сердца в изысканном пеньюаре цвета морской волны возлежала, опираясь на гору пышно взбитых подушек.
– Я не могу причесываться сама, – ныла она. – Торет, ты должен нанять мне камеристку.
– Любовь моя, это слишком опасно, – терпеливо, как ребенку, и явно уже не в первый раз отвечал Торет.
– Но у меня все локоны развились. Ты только погляди, на кого я похожа!
И в самом деле, как отметил Чейн без малейшего сочувствия, всегда искусно завитые кудри Сапфиры превратились в белокурую копну, в беспорядке рассыпавшуюся у нее по плечам.
– Пришло письмо, – сказал Чейн. – Хочешь, чтобы я его тебе прочитал?
Торет по-гусиному вытянул шею, торопливо огляделся и протянул руку.
– Нет, я сам, – быстро ответил он.
К несчастью, это означало, что Чейну придется все же войти в комнату и вручить письмо хозяину в собственные руки.
– Ты меня слушаешь или нет? – капризно вопросила Сапфира.
Торет развернул письмо, уставился на него немигающим взглядом и снова сложил.
– Чейн, – сказал он, – останься и развлеки свою госпожу.
– Здесь? – уточнил Чейн, не веря собственным ушам.
– Само собой, здесь, а где же еще? Попозже мы с тобой отправимся в город, а я не хочу, чтоб она скучала одна всю ночь. Выполняй все, что она ни пожелает, только держись подальше от гостиной. Мне нужно побыть одному.
Торет вышел, закрыв за собой дверь. Глядя на Сапфиру, Чейн с трудом сдерживал отвращение. Его низвели до положения лакея!
Сапфира сладко улыбнулась, и глаза у нее широко раскрылись и заблестели – точь-в-точь как у кошки, которая вдруг обнаружила в своих когтях мышь.
– И что же ты придумаешь, чтобы меня развлечь? – осведомилась она.
Чейн предложил бы свернуть ей шею, да сомневался, что Сапфиру это развлечет.
– Мне скучно, – продолжала она, – и ребра у меня все болят, а еще Торет обещался доставить мне для кормления хорошенькую девушку. Смотри, чтоб он об этом не забыл.
– Ну да, – сказал Чейн, – разумеется. Какую-нибудь юную аристократку. Это же такая безделица. Где мы добудем подобный деликатес, моя госпожа? – Ему пришлось сделать над собой неимоверное усилие, чтобы произнести два последних слова. – Молодые люди из приличных семей по ночам, знаешь ли, сидят дома.
– Ну, тебя-то мы с Торетом разыскали. – Сапфира расплылась в улыбке. – Стало быть, ты был не такой уж и приличный?