Страница:
Хранители и впрямь считали, что дело слажено, но с точки зрения Магьер все это произошло слишком быстро. Сейчас эти двое всерьез полагают, что она, Лисил и Малец сумеют каким-то образом остановить Вельстила, хотя никому из них не известно толком, что именно он ищет и каким могуществом обладает этот загадочный предмет. Закрывая глаза, Магьер до сих пор видела предсмертные мгновения Чесны и О'Шийна и нечеловеческое хладнокровие их палача, который не испытывал ничего – ни жалости, ни раскаяния, ни даже извращенного наслаждения убийством.
Вельстил даже не стал пить их кровь. Он убил О'Шийна и Чесну только для того, чтобы заманить в Белу Магьер. На миг она ощутила жаркий прилив гнева. Вельстил очень многое знает о том, на что она способна, но что известно ему о том, каким образом Магьер появилась на свет? Дампир, дочь вампира, обладающего тайными знаниями, и смертной женщины, от которой осталась в памяти Магьер лишь дощечка с именем на деревенском кладбище.
Когда же началось вмешательство Вельстила в ее жизнь? На этот вопрос, быть может, есть ответы, которых ей вовсе не хочется знать.
Лисил придвинулся ближе к Магьер.
– Знаешь, – тихо сказал он, – я ведь кое о чем умолчал…
Гнев, притихший было, вспыхнул в ней с новой силой. Опять эти запоздалые признания!
– Когда мы еще плыли в Белу, – продолжал он, – в ночь, когда на тебя напали, я побеседовал по душам с тем головорезом, которого заперли в трюме. Он признался, что нанял их мастер Пойеск, чтобы помешать тебе добыть деньги на постройку нового пакгауза. Надо бы предупредить Карлина, чтобы он не спускал глаз с этого ублюдка.
Раны Магьер вдруг разом отозвались ноющей болью – словно их и не обработали целебной мазью, и эта боль лишь подлила масла в огонь ее гнева.
– Чтоб тебе провалиться! – пробормотала она.
– Тебе тогда и так изрядно досталось, – буркнул Лисил. – Да и вряд ли тебе захотелось бы узнать, каким способом я добыл эти сведения…
Он умолк, безнадежно опустив голову, и гнев Магьер сразу остыл. Она только сейчас заметила, какой у него усталый, безрадостный вид. И приуныл он так не только потому, что стал невольно причастен к паутине обманов, которую им довелось распутывать, с тех пор как они покинули Миишку. Куда больней задело его то, что Магьер так на него рассердилась.
– Об этом не беспокойтесь, – деловито сказала Винн. – Можете изложить мне свои предостережения на словах или написать письмо. Я уж позабочусь о том, чтобы Карлин обо всем узнал.
Магьер сейчас хотелось лишь одного – поскорей вернуться домой, но ей не давали покоя слова Хранителей. Не случайно она, Лисил и Малец оказались вместе, и путь их еще не завершен. Пора, наконец, узнать о себе всю правду – и о своем прошлом, и о будущем, и о том, зачем вообще она явилась на свет.
Лисил сидел рядом, но словно и не замечал ее, и Магьер вдруг поняла, что устала от разговоров. Уйти бы поскорей из этой слишком людной кухни, чтобы рядом был только он – и больше никого.
– Мы пока еще не получили плату от городского совета, – заметила она. – Пока не заплатят – нам и решать нечего.
Хранители сердечно пожелали им спокойной ночи и без лишних слов удалились. Лисил помог Магьер обхватить его плечи правой, здоровой рукой, поморщился, когда она невзначай задела его шею, и повел ее в комнату, которую выделили им в миссии. Малец потрусил за ними. Он был измотан и едва передвигал ноги, но в общем был цел и невредим.
Лисил усадил Магьер на нижнюю койку. Действовал он ловко и бережно, но по-прежнему держался отрешенно, с головой уйдя в собственные мысли.
– Извини, – тихо сказала Магьер. – Я просто не выдержала. Слишком многое свалилось на нас, с тех пор как мы покинули Миишку.
– Это правда, – ответил он шепотом, – но давай сейчас не будем об этом. Знаешь, я должен рассказать тебе еще кое о чем. Это было сегодня ночью, в туннелях…
Магьер затаила дыхание, гадая, сколько еще Лисиловых откровений она сможет выдержать.
– Моя мать… – прошептал он, отчего-то не решаясь говорить громко, – моя мать, может быть, жива.
Магьер схватила его за руку, притянула к себе, вынуждая опуститься перед ней на корточки. Прежде чем она успела задать хоть один вопрос, Лисил рассказал ей о встрече с эльфом – анмаглахком по имени Сгэйль. Смутные подозрения Магьер укрепились, когда она услышала, как эльф присмирел, когда Малец вынудил его хотя бы частично ответить на вопросы Лисила.
– Быть может, ее заключили в темницу за то, что она научила меня тайным искусствам, – закончил Лисил, – хотя, судя по тому, что проделывал Сгэйль, у матери то ли не хватило времени обучить меня всему, то ли она сама предпочла этого не делать. Я думаю, что ей удалось бежать от Дармута, и если я прав – эльфы не убивают своих соплеменников, даже если считают их предателями.
Малец напряженно следил за ними, ловя каждое слово. Магьер показалось, что при упоминании эльфа-анмаглахка пес едва заметно ощерился.
– Это мать подарила мне Мальца, – напоследок напомнил Лисил.
Магьер стало грустно. Как долго Лисил, таясь даже от нее, мучился в душе своей виной перед родителями. И вот теперь встреча с эльфом безжалостно напомнила ему об этой вине, да к тому же он так и не узнал, что на самом деле случилось с его матерью.
– Если только она жива, мы ее обязательно найдем! – заверила она Лисила. – И раскроем все тайны, которые отравляют нам жизнь.
Решив откликнуться на письмо городского совета Белы, она безоглядно покинула дом и отправилась в путь, Так и сейчас – Магьер думала уже только о том, что им предстоит. Возвращение домой придется отложить.
– «Мы»… – отозвался Лисил с тихим смешком, от которого Магьер стало не по себе. – Вот еще одна тайна, которую надо раскрыть. И я, кажется, теперь знаю, в чем тут загвоздка.
Он взглянул на Магьер так печально, словно у нее был секрет, который он разгадал. Магьер замерла, похолодев от страха.
Лисил протянул вперед левую руку. На запястье отчетливо белели шрамы – следы от ее зубов. Магьер оттолкнула его руку, поспешно отодвинулась к стене.
– Вот почему ты держалась со мной так отчужденно, – с горьким упреком проговорил он.
– Лисил, сейчас не время… – предостерегающе начала она.
– Я ведь уже говорил, что меня не так-то легко убить!
Кровь бросилась в лицо Магьер, в памяти замелькали непрошеные картины. Вновь она ощутила, как ее зубы погружаются в теплую упругую плоть Лисила, снова жадно глотала его желанную кровь, и никто-больше не был ей сейчас нужен – только он, только его кровь…
– Еще как легко! – не сдержавшись, крикнула она. – Этого ты от меня не дождешься, понял?!
Лисил отшатнулся опешив.
– О чем ты… – начал он, но Магьер его перебила:
– Никто из нас до конца не знает, что я такое. Вот сейчас ты со мной, рядом, и мне хорошо, но когда ты… Всякий раз, когда ты пытаешься пойти дальше, все становится так зыбко, опасно и…
– И – что? – оборвал ее Лисил. – Теперь твоя очередь о чем-то умалчивать? Почему…
– Потому что я могу тебя убить! – в бешенстве прошипела Магьер. – И что хуже всего – ты мне это позволишь!
Ей хотелось влепить ему пощечину, побоями исцелить его от слепоты, которая едва не стоила ему жизни. Хватит недомолвок! Сегодня она покончит со всем этим – раз и навсегда.
– В ту ночь, когда ты вынес меня, умиравшую, из пакгауза, ты не задумываясь разрезал себе запястье и напоил меня своей кровью. Если бы Бренден тогда не оттащил тебя, ты сам нипочем не ушел бы и я выпила бы всю твою кровь до капли, а утром пришла бы в себя и увидела, что ты мертв. Тебе-то самому такое и в голову не пришло. Не отпирайся, я же вижу, что не пришло! Вот как легко убить тебя, Лисил, и ты сам допустил бы, чтоб я тебя убила.
Магьер больше не могла на него смотреть. Во рту у нее стоял памятный привкус его крови, голову туманил жаркий гнев, и сквозь этот туман все сильней пробивалась горечь необратимой потери.
Лисил опустился перед ней на колено, подался к ней.
– Никто из нас не знал той ночью, что происходит, – сказал он, – ни я, ни тем более ты. Да и как могли мы это знать? Но теперь уже все позади, и мы больше уже не те, что были прежде.
Он коснулся ладонью ее щеки, и Магьер, как ни хотелось ей отшатнуться, подавила это желание, потому что не могла причинить ему новой боли.
– Я прожил три жизни, – продолжал Лисил. – Первую – на севере, в родных краях, когда вокруг были только ложь и смерть. Вторую – когда бродил с Мальцом по чужим краям. Третью – когда встретил тебя – благодаря Мальцу, и с тех пор мы бродили уже вместе, дурача легковерных крестьян. Сейчас начинается моя четвертая жизнь, а суть всякой жизни – в том, чтобы просто жить. И я повторяю – меня не так-то легко убить. Ты меня не убьешь.
С этими словами он обхватил ладонями лицо Магьер и, прежде чем она успела остановить его, прильнул пересохшими губами к ее губам.
Магьер содрогнулась, невольно припомнив ту злосчастную ночь, но сейчас на ее губах уже не было привкуса крови.
Губы Лисила в этом кратком поцелуе были теплыми и мягкими, и когда он отстранился, Магьер помимо воли испытала сожаление.
– Я тебя никогда не покину, – прошептал Лисил, – но я больше не могу висеть в пустоте между старой и новой жизнью. Придется тебе самой принимать решение, и похоже, за нас обоих, раз уж ты считаешь, что лучше меня знаешь, на что я способен.
Не говоря больше ни слова, он забрался на верхнюю койку и примолк, совершенно исчезнув из виду.
Магьер легла не сразу. Она долго сидела на койке, оглушенная, ошеломленная бурей чувств, которая беззвучно сотрясала сонную тишину комнаты. Малец тихонько лежал на полу, но то и дело поднимал голову и посматривал на Магьер.
Наконец она забылась тяжелым, беспокойным сном, но только после того, как услышала, что сверху доносится ровное сонное дыхание Лисила.
ГЛАВА 21
Вельстил даже не стал пить их кровь. Он убил О'Шийна и Чесну только для того, чтобы заманить в Белу Магьер. На миг она ощутила жаркий прилив гнева. Вельстил очень многое знает о том, на что она способна, но что известно ему о том, каким образом Магьер появилась на свет? Дампир, дочь вампира, обладающего тайными знаниями, и смертной женщины, от которой осталась в памяти Магьер лишь дощечка с именем на деревенском кладбище.
Когда же началось вмешательство Вельстила в ее жизнь? На этот вопрос, быть может, есть ответы, которых ей вовсе не хочется знать.
Лисил придвинулся ближе к Магьер.
– Знаешь, – тихо сказал он, – я ведь кое о чем умолчал…
Гнев, притихший было, вспыхнул в ней с новой силой. Опять эти запоздалые признания!
– Когда мы еще плыли в Белу, – продолжал он, – в ночь, когда на тебя напали, я побеседовал по душам с тем головорезом, которого заперли в трюме. Он признался, что нанял их мастер Пойеск, чтобы помешать тебе добыть деньги на постройку нового пакгауза. Надо бы предупредить Карлина, чтобы он не спускал глаз с этого ублюдка.
Раны Магьер вдруг разом отозвались ноющей болью – словно их и не обработали целебной мазью, и эта боль лишь подлила масла в огонь ее гнева.
– Чтоб тебе провалиться! – пробормотала она.
– Тебе тогда и так изрядно досталось, – буркнул Лисил. – Да и вряд ли тебе захотелось бы узнать, каким способом я добыл эти сведения…
Он умолк, безнадежно опустив голову, и гнев Магьер сразу остыл. Она только сейчас заметила, какой у него усталый, безрадостный вид. И приуныл он так не только потому, что стал невольно причастен к паутине обманов, которую им довелось распутывать, с тех пор как они покинули Миишку. Куда больней задело его то, что Магьер так на него рассердилась.
– Об этом не беспокойтесь, – деловито сказала Винн. – Можете изложить мне свои предостережения на словах или написать письмо. Я уж позабочусь о том, чтобы Карлин обо всем узнал.
Магьер сейчас хотелось лишь одного – поскорей вернуться домой, но ей не давали покоя слова Хранителей. Не случайно она, Лисил и Малец оказались вместе, и путь их еще не завершен. Пора, наконец, узнать о себе всю правду – и о своем прошлом, и о будущем, и о том, зачем вообще она явилась на свет.
Лисил сидел рядом, но словно и не замечал ее, и Магьер вдруг поняла, что устала от разговоров. Уйти бы поскорей из этой слишком людной кухни, чтобы рядом был только он – и больше никого.
– Мы пока еще не получили плату от городского совета, – заметила она. – Пока не заплатят – нам и решать нечего.
Хранители сердечно пожелали им спокойной ночи и без лишних слов удалились. Лисил помог Магьер обхватить его плечи правой, здоровой рукой, поморщился, когда она невзначай задела его шею, и повел ее в комнату, которую выделили им в миссии. Малец потрусил за ними. Он был измотан и едва передвигал ноги, но в общем был цел и невредим.
Лисил усадил Магьер на нижнюю койку. Действовал он ловко и бережно, но по-прежнему держался отрешенно, с головой уйдя в собственные мысли.
– Извини, – тихо сказала Магьер. – Я просто не выдержала. Слишком многое свалилось на нас, с тех пор как мы покинули Миишку.
– Это правда, – ответил он шепотом, – но давай сейчас не будем об этом. Знаешь, я должен рассказать тебе еще кое о чем. Это было сегодня ночью, в туннелях…
Магьер затаила дыхание, гадая, сколько еще Лисиловых откровений она сможет выдержать.
– Моя мать… – прошептал он, отчего-то не решаясь говорить громко, – моя мать, может быть, жива.
Магьер схватила его за руку, притянула к себе, вынуждая опуститься перед ней на корточки. Прежде чем она успела задать хоть один вопрос, Лисил рассказал ей о встрече с эльфом – анмаглахком по имени Сгэйль. Смутные подозрения Магьер укрепились, когда она услышала, как эльф присмирел, когда Малец вынудил его хотя бы частично ответить на вопросы Лисила.
– Быть может, ее заключили в темницу за то, что она научила меня тайным искусствам, – закончил Лисил, – хотя, судя по тому, что проделывал Сгэйль, у матери то ли не хватило времени обучить меня всему, то ли она сама предпочла этого не делать. Я думаю, что ей удалось бежать от Дармута, и если я прав – эльфы не убивают своих соплеменников, даже если считают их предателями.
Малец напряженно следил за ними, ловя каждое слово. Магьер показалось, что при упоминании эльфа-анмаглахка пес едва заметно ощерился.
– Это мать подарила мне Мальца, – напоследок напомнил Лисил.
Магьер стало грустно. Как долго Лисил, таясь даже от нее, мучился в душе своей виной перед родителями. И вот теперь встреча с эльфом безжалостно напомнила ему об этой вине, да к тому же он так и не узнал, что на самом деле случилось с его матерью.
– Если только она жива, мы ее обязательно найдем! – заверила она Лисила. – И раскроем все тайны, которые отравляют нам жизнь.
Решив откликнуться на письмо городского совета Белы, она безоглядно покинула дом и отправилась в путь, Так и сейчас – Магьер думала уже только о том, что им предстоит. Возвращение домой придется отложить.
– «Мы»… – отозвался Лисил с тихим смешком, от которого Магьер стало не по себе. – Вот еще одна тайна, которую надо раскрыть. И я, кажется, теперь знаю, в чем тут загвоздка.
Он взглянул на Магьер так печально, словно у нее был секрет, который он разгадал. Магьер замерла, похолодев от страха.
Лисил протянул вперед левую руку. На запястье отчетливо белели шрамы – следы от ее зубов. Магьер оттолкнула его руку, поспешно отодвинулась к стене.
– Вот почему ты держалась со мной так отчужденно, – с горьким упреком проговорил он.
– Лисил, сейчас не время… – предостерегающе начала она.
– Я ведь уже говорил, что меня не так-то легко убить!
Кровь бросилась в лицо Магьер, в памяти замелькали непрошеные картины. Вновь она ощутила, как ее зубы погружаются в теплую упругую плоть Лисила, снова жадно глотала его желанную кровь, и никто-больше не был ей сейчас нужен – только он, только его кровь…
– Еще как легко! – не сдержавшись, крикнула она. – Этого ты от меня не дождешься, понял?!
Лисил отшатнулся опешив.
– О чем ты… – начал он, но Магьер его перебила:
– Никто из нас до конца не знает, что я такое. Вот сейчас ты со мной, рядом, и мне хорошо, но когда ты… Всякий раз, когда ты пытаешься пойти дальше, все становится так зыбко, опасно и…
– И – что? – оборвал ее Лисил. – Теперь твоя очередь о чем-то умалчивать? Почему…
– Потому что я могу тебя убить! – в бешенстве прошипела Магьер. – И что хуже всего – ты мне это позволишь!
Ей хотелось влепить ему пощечину, побоями исцелить его от слепоты, которая едва не стоила ему жизни. Хватит недомолвок! Сегодня она покончит со всем этим – раз и навсегда.
– В ту ночь, когда ты вынес меня, умиравшую, из пакгауза, ты не задумываясь разрезал себе запястье и напоил меня своей кровью. Если бы Бренден тогда не оттащил тебя, ты сам нипочем не ушел бы и я выпила бы всю твою кровь до капли, а утром пришла бы в себя и увидела, что ты мертв. Тебе-то самому такое и в голову не пришло. Не отпирайся, я же вижу, что не пришло! Вот как легко убить тебя, Лисил, и ты сам допустил бы, чтоб я тебя убила.
Магьер больше не могла на него смотреть. Во рту у нее стоял памятный привкус его крови, голову туманил жаркий гнев, и сквозь этот туман все сильней пробивалась горечь необратимой потери.
Лисил опустился перед ней на колено, подался к ней.
– Никто из нас не знал той ночью, что происходит, – сказал он, – ни я, ни тем более ты. Да и как могли мы это знать? Но теперь уже все позади, и мы больше уже не те, что были прежде.
Он коснулся ладонью ее щеки, и Магьер, как ни хотелось ей отшатнуться, подавила это желание, потому что не могла причинить ему новой боли.
– Я прожил три жизни, – продолжал Лисил. – Первую – на севере, в родных краях, когда вокруг были только ложь и смерть. Вторую – когда бродил с Мальцом по чужим краям. Третью – когда встретил тебя – благодаря Мальцу, и с тех пор мы бродили уже вместе, дурача легковерных крестьян. Сейчас начинается моя четвертая жизнь, а суть всякой жизни – в том, чтобы просто жить. И я повторяю – меня не так-то легко убить. Ты меня не убьешь.
С этими словами он обхватил ладонями лицо Магьер и, прежде чем она успела остановить его, прильнул пересохшими губами к ее губам.
Магьер содрогнулась, невольно припомнив ту злосчастную ночь, но сейчас на ее губах уже не было привкуса крови.
Губы Лисила в этом кратком поцелуе были теплыми и мягкими, и когда он отстранился, Магьер помимо воли испытала сожаление.
– Я тебя никогда не покину, – прошептал Лисил, – но я больше не могу висеть в пустоте между старой и новой жизнью. Придется тебе самой принимать решение, и похоже, за нас обоих, раз уж ты считаешь, что лучше меня знаешь, на что я способен.
Не говоря больше ни слова, он забрался на верхнюю койку и примолк, совершенно исчезнув из виду.
Магьер легла не сразу. Она долго сидела на койке, оглушенная, ошеломленная бурей чувств, которая беззвучно сотрясала сонную тишину комнаты. Малец тихонько лежал на полу, но то и дело поднимал голову и посматривал на Магьер.
Наконец она забылась тяжелым, беспокойным сном, но только после того, как услышала, что сверху доносится ровное сонное дыхание Лисила.
ГЛАВА 21
Утром, когда Лисил проснулся, в животе у него громко урчало. Если бы минувшей ночью он так не выбился из сил, он нипочем не смог бы заснуть и даже видеть сны, вернее сказать, кошмары. На сей раз ему снились не убийства, не отвратительные уроки, которые давали ему в детстве родители. Во сне он увидел мать, заключенную на долгие годы в неведомой темнице, а потом ему приснились печальные и смятенные глаза Магьер – именно такими глазами она смотрела на него, когда он этой ночью забирался на верхнюю койку. Словом, неудивительно, что, проснувшись, Лисил и бровью не повел, когда Магьер объявила, что для успешного завершения дела им предстоит еще кое о чем позаботиться.
С точки зрения Лисила, им оставалось только забрать голову вампира, которого они обнаружили на втором этаже особняка, – так и осталось загадкой, кто же его обезглавил. Взяв с собой Мальца и Винн, они в наемном экипаже вернулись к трехэтажному каменному логову вампиров. Едва они вошли в дом, Магьер сразу принялась рубить саблей мебель.
– Слишком много поверий о вампирах оказались в последнее время вымыслом, – пояснила она. – Помнишь, как мы вогнали кол в сердце Сапфиры, – а толку-то? Мы должны быть уверены, что покончили с этими тварями раз и навсегда.
Магьер пока еще морщилась от боли в раненом плече, но, судя по всему, заживала эта рана быстрее, чем у простых смертных. Когда она выволокла на улицу изрубленные останки дивана, облила их горючим маслом и подожгла, Лисил понял наконец, что затеяла его напарница, хотя и сильно сомневался, что середина улицы – подходящее место для погребального костра. Винн громко ужаснулась такой затее, но Магьер лишь упрямо мотнула головой, безмолвно отметая любые возражения. Они и впрямь постоянно убеждались в том, что традиционные легенды о вампирах – по большей части суеверные домыслы, и Лисил вполне понимал желание Магьер ничего не оставлять на волю случая.
– Я добуду еще дров, – сказала она тихо, – а ты пока перетаскивай трупы.
Лисил кивнул и знаком приказал Мальцу следовать за ним. Прежде чем войти в дом, он с порога оглянулся на Магьер, одиноко стоящую у костра. Ветер развевал ее волосы, стянутые в конский хвост, отблески огня в бледном утреннем свете зажигали в черных прядях кроваво-красные искорки. Ее кожаный доспех изрядно пострадал в ночных схватках, и вид у нее был донельзя усталый, но все же она, держа у бедра саблю, задумчиво глядела в огонь. Лисил вдруг пожалел, что минувшей ночью был с ней так резок. И, круто развернувшись, торопливо ушел в дом.
Он прошел мимо гостиной, где лежал труп Сапфиры, и направился прямиком к лестнице, ведущей в подвал. Был один вампир, в настоящей смерти которого Лисил предпочитал убедиться прежде всего. Он спустился в подвал, к лазу, который вел в сточные туннели.
Лисил не был в восторге от возвращения в нутро большого города, но на сей раз путь по сточным туннелям оказался намного короче – может быть, потому, что Малец шел первым, по их же следу. Они обнаружили тело Крысеныша на каменном уступе неподалеку от перекрестка, где Лисил снес ему голову. Отрубленную кисть руки, судя по всему, унесло водой.
– По мне, так он мертвей мертвого, – заявил Лисил. Малец согласно тявкнул, но оба они и не помышляли спорить с Магьер. Лисил проволок насквозь промокший труп до самого особняка и не без радости уронил его на пол в гостиной, рядом с трупом Сапфиры. Он уже собирался подняться на второй этаж, но вдруг вернулся и присел на корточки рядом с мертвой вампиршей.
В луже свернувшейся черной крови на ковре его внимание привлекла тонкая, чуть выпуклая линия: Лисил вытряхнул в ладонь стилет, потыкал – линия сдвинулась с места, и тогда он подцепил ее кончиком лезвия, приподнял.
Это была цепочка, сплошь облепленная черной сукровицей. Лисил вытер ее подолом синего платья – и вот уже перед ним покачивалась на золотой цепочке подвеска с сапфиром величиной с ноготь его безымянного пальца.
Лисил задумчиво рассматривал добычу. Он прекрасно знал, что скажет Магьер, если узнает, что он обобрал покойницу, пусть себе даже и вампиршу. Но ведь им, быть может, придется провести в дороге еще не один месяц, а деньги, которые заплатит городской совет, нужно будет немедленно переправить в Миишку.
Лисил мысленно объявил подвеску трофеем, хорошенько вытер и сунул за пазуху кольчужной рубахи. С Магьер он объяснится потом, когда все возражения станут уже бесполезны. Если только у них еще будет это «потом» – все зависит от Магьер… И тут Лисил подумал совершенно о другом.
Подвеска с сапфиром под цвет платья, но ведь должны быть в доме и другие платья!
Он уже направился к лестнице, ведущей наверх, когда в вестибюль вбежала Винн.
– Лисил, ты должен это прекратить! – умоляюще воскликнула она. На ее круглом лице был написан откровенный ужас. – Нельзя допустить, чтобы Магьер сжигала трупы прямо посреди улицы!
Лисил собирался ей ответить, когда вслед за юной Хранительницей в дом вошла Магьер.
– Ты нашел Крысеныша? – спросила она. Лисил кивнул:
– Он в гостиной. Пойду приволоку сверху третьего – того, что прошлой ночью мы нашли уже мертвым.
Магьер кивнула.
– Пора с этим заканчивать. Там, на улице, уже собираются зеваки, и это не так уж плохо, хотя им самим такое зрелище может прийтись не по вкусу.
И она снова вышла наружу, к собственноручно сложенному погребальному костру.
Лисил подозревал, что этот костер Магьер устроила не только для того, чтобы сжечь тела вампиров. Винн тревожно смотрела на него. Юная Хранительница с уважением относилась к Магьер, но этого ее поступка совершенно не понимала.
– Магьер, – сказал Лисил, – ни за что не признается в этом, но в глубине души она обожает устраивать драматические представления. Ее злит, что все эти твари преспокойно жили себе в богатом квартале, а их благополучные соседи и не знали, а может, и знать не хотели, что творится у них под боком. Что ж, теперь мы поубавим у них самодовольства.
– Вот как… – пробормотала Винн. – А что, Магьер все еще сердится на меня… из-за Чейна?
Лисил замялся, подыскивая слова, чтобы пощадить ее чувства, но у него ничего не вышло.
– Знаешь, – сказал он, – ты все же была не права. Ты должна была из кожи вон вылезти, но помочь Магьер убить его.
Винн отступила на шаг, и Лисил впервые обнаружил, что ее нежное полудетское лицо может быть холодным и даже жестким.
– У меня, – сказала она, – во всей этой истории свое предназначение. Вы трое обладаете силой и отвагой, каких я ни у кого больше не встречала, но вам не хватает милосердия. Прошлой ночью вашим милосердием была я. Не все люди одинаковы, Лисил, и я убеждена, что то же самое относится и к Детям Ночи.
Лисил выслушал ее краткую речь с неподдельным изумлением. Ему даже нравилось, что Винн так стойко защищает свои убеждения, пускай даже и по-детски наивные.
– Послушай, – сказал он вслух, – если у тебя еще не пропала охота нам помогать – пойди на улицу и постарайся, чтобы прохожие не цеплялись к Магьер. Одно неверное слово – и… Впрочем, ты ведь сама уже хорошо ее знаешь.
Винн тяжело вздохнула, насупилась, но все же кивнула и вышла из дома.
Лисил даже не замедлил шаг возле обезглавленного трупа, который лежал на втором этаже. Он обошел весь дом, открывая одну дверь за другой, но нигде не обнаружил того, что искал. И только самая последняя комната на третьем этаже особняка оправдала его ожидания. Он вошел, прикрыв за собой дверь, раздернул тяжелые занавеси и открыл ставни. Комнату залил яркий утренний свет.
Все здесь было отделано в белых и персиковых тонах, и Лисил при виде этой гаммы критически сморщил нос. Обследовав гардероб, он лишь укрепился в своих недавних подозрениях – здесь было без счета платьев, любого цвета, головокружительного покроя, из самых дорогих тканей. Не тратя времени на разглядывание этой роскоши, Лисил обшарил гардероб, туалетный столик – и очень скоро обнаружил то, что искал. Орехового дерева шкатулка была украшена лишь едва заметной резьбой, а в ней лежали серьги, подвески, ожерелья, щедро изукрашенные драгоценными камнями и самоцветами, – иные камни Лисил и узнать не смог.
Он медленно закрыл шкатулку.
Унести ее отсюда не составит никакого труда – хозяева теперь уж точно ее не хватятся, но Лисил вдруг подумал о Магьер, о чудовищном представлении, которое она собралась устроить на улице. Обо всех тех людях, которые так никогда и не узнают, что произошло на самом деле с их пропавшими друзьями, родными, любимыми. О городском совете, который до сих пор скрывал бы правду от жителей Белы, если бы Магьер не вздумалось развести погребальный костер.
Лисил вернул шкатулку на место, задвинул ящик туалетного столика. Ему в голову пришла идея получше.
Вернувшись на второй этаж, к трупу вампира, он развязал торбу, где уже покоились две отрубленные головы, и хотел уже добавить туда третью, когда заметил, что из-под головы Торета торчит матерчатый уголок. Лисил не без труда вытащил свою находку – это оказался туго набитый кошелек.
Его содержимое оказалось еще приятней, чем внешний вид, – примерно пополам серебра и золота, монеты всех достоинств, даже один соверен. Что ж, еще один повод для Магьер сердиться на него. Поводом больше, поводом меньше… Лисил решительно сунул кошелек за пазуху, рядом с золотой подвеской.
Он затолкал третью голову в мешок и сволок обезглавленный труп по лестнице вниз. Бросив труп в вестибюле, он вытащил на улицу тело Торета.
Люди наблюдали за происходящим из окон, кое-кто вышел на улицу, но к костру благоразумно не приближался. Лисил ухватился за руки Торета, Магьер – за ноги, и вместе они швырнули труп в огонь.
Рассыпались искры, и Винн, стоящая у костра, боязливо отпрянула. Малец сидел у края тротуара, внимательно поглядывая на огонь.
Когда последнее тело швырнули в костер, люди толпились уже с двух сторон улицы. Дым, столбом валивший от костра, все густел, в утреннем воздухе явственно запахло горящей плотью.
Внезапно Малец коротко гавкнул и вскочил.
Лисил увидел, что к ним, раздвигая толпу, катится фургон, которым правит капитан Четник. Рядом с капитаном на козлах сидел Ватц, за спиной у них видны были еще несколько стражников. Треск огня и сдавленный гул толпы заглушили приближение фургона.
Четник был явно потрясен увиденным. Едва фургон остановился, он соскочил на мостовую и целеустремленно зашагал к Магьер. Рослый, плечистый, в белом сюрко и шлеме, из-под которого выбивались густые курчавые волосы, он выглядел более чем внушительно.
– Вы что тут все, спятили? – рявкнул он. Магьер не дрогнула – так и стояла, скрестив руки на груди и глядя в огонь.
Лисил запустил руку в мешок и выудил оттуда голову Крысеныша:
– Загляни ему в рот.
Четник отшатнулся. До сих пор полуэльф демонстративно не обращал на него внимания, и сейчас он слегка опешил, когда Лисил сам обратился к нему. Протянув руку, капитан брезгливо, кончиками пальцев раздвинул бледные бескровные губы Торета… и ошеломленно уставился на длинные, почти собачьи клыки.
– Мы должны были сжечь трупы, – сказал Лисил. – Это единственный способ покончить с ними раз и навсегда.
Четник мельком взглянул на него и перевел взгляд на Магьер.
– Лучше бы вы нашли для своего костра более безлюдное место. Я бы вам помог.
– О да, – холодно сказала Магьер, – а еще лучше было бы, если б мы втихомолку получили деньги и покинули город, и никто бы никогда не узнал о том, что здесь творилось.
Капитан провел по лицу ладонью, изо всех стараясь сохранять спокойствие.
– Да, – сказал он наконец, – я понимаю…
И только сейчас Лисилу пришло в голову, что из всех влиятельных людей в Беле, с которыми им довелось столкнуться за эти дни, один лишь капитан Четник искренне заботился о безопасности всех своих сограждан, даже бедных и незнатных. Очень скоро слухи о погребальном костре Магьер распространятся по всему городу, и жители Белы узнают всю правду. Городскому совету не удастся больше морочить и обманывать людей. И тогда… Тогда не позавидуешь капитану Четнику, к которому явятся с претензиями родственники и друзья погибших.
– У вас еще остались какие-нибудь дела? – ворчливо спросил капитан.
– Мы должны немедленно встретиться с городскими советниками, – ответил Лисил. – Доставишь нас в здание совета?
Четник обреченно вздохнул:.
– Садитесь в фургон. Сегодня утром как раз заседание совета.
Магьер, не говоря ни слова, отошла от костра, Винн и Ватц последовали за ней – правда, на безопасном расстоянии. Вслед за ними двинулся было и Четник, но Лисил остановил его, чтобы поговорить с глазу на глаз.
– На третьем этаже особняка расположена женская спальня. Когда наведешь здесь порядок, поднимись туда, но только один – там найдется кое-что интересное. Продай все и раздай деньги тем, чьих родных и друзей убили вампиры. Сомневаюсь, что городской совет станет о них заботиться – даже после того, как все открылось.
Мгновение Четник с подозрением смотрел на него, затем стиснув зубы медленно и веско кивнул.
Когда фургон отъезжал от костра, трупы вампиров уже совершенно обуглились. Четник оставил на улице двух стражников, строго-настрого наказав им поддерживать огонь до тех пор, пока от мертвых тел не останется только пепел.
– Я так понимаю, ты им устроишь сцену не хуже, чем на той улице, – бросил Четник через плечо.
Магьер ничего не ответила.
– Вот и славно, – одобрительно буркнул капитан. Довиак, женственный секретарь Ланджова, вприпрыжку мчался за ними и уже почти кричал:
– Капитан, вы не имеете права приводить их на заседание совета! Им не назначено!
Четник не обращал на него ни малейшего внимания, а у коротышки секретаря, на его счастье, хватило ума не заступать им дорогу.
Магьер прониклась еще большим уважением к Четнику. Если столичные чиновники вызывали у нее в лучшем случае неприязнь, то капитан городской стражи не только отличался умом и твердостью характера, но и очень серьезно относился к исполнению своего долга. Такое редкостное сочетание качеств у представителя власти в который раз пробудило в Магьер чувство вины за все те годы, когда она и Лисил обманывали и обирали бедняков.
Капитан обеими руками ухватился за петли засовов и рывком распахнул двери, Магьер стремительно вошла в залу и направилась прямиком к овальному длинному столу, за которым заседал совет. Лисил не отступал от нее ни на шаг.
Советники при виде их потеряли дар речи. Городские сановники в изысканных черных туниках и плащах, причесанные, холеные, с изумлением взирали на оборванцев, которые так бесцеремонно вторглись в святая святых. Изумление, впрочем, быстро сменилось гневом, послышались возмущенные восклицания. Ланджов, который сидел в дальнем конце стола, поднялся на ноги.
Магьер не видела его с того самого утра, когда был найден мертвым О'Шийн. Советник был, как всегда, представителен, но вид у него был измученный, да и седины в волосах заметно прибавилось.
– Госпожа Магьер, – с холодной учтивостью проговорил он, – для присутствия на заседании совета необходимо получить аудиенцию, и капитану Четнику это прекрасно известно.
– Дело сделано, – сказала Магьер, пропуская мимо ушей скрытое в его словах предостережение. – Мы хотим получить плату, а кроме того, обещание, что трактир, принадлежащий дяде этого мальчика, – она жестом указала на Ватца, – будет отстроен за счет города. В ходе нашего расследования этот трактир был сожжен вампирами.
С точки зрения Лисила, им оставалось только забрать голову вампира, которого они обнаружили на втором этаже особняка, – так и осталось загадкой, кто же его обезглавил. Взяв с собой Мальца и Винн, они в наемном экипаже вернулись к трехэтажному каменному логову вампиров. Едва они вошли в дом, Магьер сразу принялась рубить саблей мебель.
– Слишком много поверий о вампирах оказались в последнее время вымыслом, – пояснила она. – Помнишь, как мы вогнали кол в сердце Сапфиры, – а толку-то? Мы должны быть уверены, что покончили с этими тварями раз и навсегда.
Магьер пока еще морщилась от боли в раненом плече, но, судя по всему, заживала эта рана быстрее, чем у простых смертных. Когда она выволокла на улицу изрубленные останки дивана, облила их горючим маслом и подожгла, Лисил понял наконец, что затеяла его напарница, хотя и сильно сомневался, что середина улицы – подходящее место для погребального костра. Винн громко ужаснулась такой затее, но Магьер лишь упрямо мотнула головой, безмолвно отметая любые возражения. Они и впрямь постоянно убеждались в том, что традиционные легенды о вампирах – по большей части суеверные домыслы, и Лисил вполне понимал желание Магьер ничего не оставлять на волю случая.
– Я добуду еще дров, – сказала она тихо, – а ты пока перетаскивай трупы.
Лисил кивнул и знаком приказал Мальцу следовать за ним. Прежде чем войти в дом, он с порога оглянулся на Магьер, одиноко стоящую у костра. Ветер развевал ее волосы, стянутые в конский хвост, отблески огня в бледном утреннем свете зажигали в черных прядях кроваво-красные искорки. Ее кожаный доспех изрядно пострадал в ночных схватках, и вид у нее был донельзя усталый, но все же она, держа у бедра саблю, задумчиво глядела в огонь. Лисил вдруг пожалел, что минувшей ночью был с ней так резок. И, круто развернувшись, торопливо ушел в дом.
Он прошел мимо гостиной, где лежал труп Сапфиры, и направился прямиком к лестнице, ведущей в подвал. Был один вампир, в настоящей смерти которого Лисил предпочитал убедиться прежде всего. Он спустился в подвал, к лазу, который вел в сточные туннели.
Лисил не был в восторге от возвращения в нутро большого города, но на сей раз путь по сточным туннелям оказался намного короче – может быть, потому, что Малец шел первым, по их же следу. Они обнаружили тело Крысеныша на каменном уступе неподалеку от перекрестка, где Лисил снес ему голову. Отрубленную кисть руки, судя по всему, унесло водой.
– По мне, так он мертвей мертвого, – заявил Лисил. Малец согласно тявкнул, но оба они и не помышляли спорить с Магьер. Лисил проволок насквозь промокший труп до самого особняка и не без радости уронил его на пол в гостиной, рядом с трупом Сапфиры. Он уже собирался подняться на второй этаж, но вдруг вернулся и присел на корточки рядом с мертвой вампиршей.
В луже свернувшейся черной крови на ковре его внимание привлекла тонкая, чуть выпуклая линия: Лисил вытряхнул в ладонь стилет, потыкал – линия сдвинулась с места, и тогда он подцепил ее кончиком лезвия, приподнял.
Это была цепочка, сплошь облепленная черной сукровицей. Лисил вытер ее подолом синего платья – и вот уже перед ним покачивалась на золотой цепочке подвеска с сапфиром величиной с ноготь его безымянного пальца.
Лисил задумчиво рассматривал добычу. Он прекрасно знал, что скажет Магьер, если узнает, что он обобрал покойницу, пусть себе даже и вампиршу. Но ведь им, быть может, придется провести в дороге еще не один месяц, а деньги, которые заплатит городской совет, нужно будет немедленно переправить в Миишку.
Лисил мысленно объявил подвеску трофеем, хорошенько вытер и сунул за пазуху кольчужной рубахи. С Магьер он объяснится потом, когда все возражения станут уже бесполезны. Если только у них еще будет это «потом» – все зависит от Магьер… И тут Лисил подумал совершенно о другом.
Подвеска с сапфиром под цвет платья, но ведь должны быть в доме и другие платья!
Он уже направился к лестнице, ведущей наверх, когда в вестибюль вбежала Винн.
– Лисил, ты должен это прекратить! – умоляюще воскликнула она. На ее круглом лице был написан откровенный ужас. – Нельзя допустить, чтобы Магьер сжигала трупы прямо посреди улицы!
Лисил собирался ей ответить, когда вслед за юной Хранительницей в дом вошла Магьер.
– Ты нашел Крысеныша? – спросила она. Лисил кивнул:
– Он в гостиной. Пойду приволоку сверху третьего – того, что прошлой ночью мы нашли уже мертвым.
Магьер кивнула.
– Пора с этим заканчивать. Там, на улице, уже собираются зеваки, и это не так уж плохо, хотя им самим такое зрелище может прийтись не по вкусу.
И она снова вышла наружу, к собственноручно сложенному погребальному костру.
Лисил подозревал, что этот костер Магьер устроила не только для того, чтобы сжечь тела вампиров. Винн тревожно смотрела на него. Юная Хранительница с уважением относилась к Магьер, но этого ее поступка совершенно не понимала.
– Магьер, – сказал Лисил, – ни за что не признается в этом, но в глубине души она обожает устраивать драматические представления. Ее злит, что все эти твари преспокойно жили себе в богатом квартале, а их благополучные соседи и не знали, а может, и знать не хотели, что творится у них под боком. Что ж, теперь мы поубавим у них самодовольства.
– Вот как… – пробормотала Винн. – А что, Магьер все еще сердится на меня… из-за Чейна?
Лисил замялся, подыскивая слова, чтобы пощадить ее чувства, но у него ничего не вышло.
– Знаешь, – сказал он, – ты все же была не права. Ты должна была из кожи вон вылезти, но помочь Магьер убить его.
Винн отступила на шаг, и Лисил впервые обнаружил, что ее нежное полудетское лицо может быть холодным и даже жестким.
– У меня, – сказала она, – во всей этой истории свое предназначение. Вы трое обладаете силой и отвагой, каких я ни у кого больше не встречала, но вам не хватает милосердия. Прошлой ночью вашим милосердием была я. Не все люди одинаковы, Лисил, и я убеждена, что то же самое относится и к Детям Ночи.
Лисил выслушал ее краткую речь с неподдельным изумлением. Ему даже нравилось, что Винн так стойко защищает свои убеждения, пускай даже и по-детски наивные.
– Послушай, – сказал он вслух, – если у тебя еще не пропала охота нам помогать – пойди на улицу и постарайся, чтобы прохожие не цеплялись к Магьер. Одно неверное слово – и… Впрочем, ты ведь сама уже хорошо ее знаешь.
Винн тяжело вздохнула, насупилась, но все же кивнула и вышла из дома.
Лисил даже не замедлил шаг возле обезглавленного трупа, который лежал на втором этаже. Он обошел весь дом, открывая одну дверь за другой, но нигде не обнаружил того, что искал. И только самая последняя комната на третьем этаже особняка оправдала его ожидания. Он вошел, прикрыв за собой дверь, раздернул тяжелые занавеси и открыл ставни. Комнату залил яркий утренний свет.
Все здесь было отделано в белых и персиковых тонах, и Лисил при виде этой гаммы критически сморщил нос. Обследовав гардероб, он лишь укрепился в своих недавних подозрениях – здесь было без счета платьев, любого цвета, головокружительного покроя, из самых дорогих тканей. Не тратя времени на разглядывание этой роскоши, Лисил обшарил гардероб, туалетный столик – и очень скоро обнаружил то, что искал. Орехового дерева шкатулка была украшена лишь едва заметной резьбой, а в ней лежали серьги, подвески, ожерелья, щедро изукрашенные драгоценными камнями и самоцветами, – иные камни Лисил и узнать не смог.
Он медленно закрыл шкатулку.
Унести ее отсюда не составит никакого труда – хозяева теперь уж точно ее не хватятся, но Лисил вдруг подумал о Магьер, о чудовищном представлении, которое она собралась устроить на улице. Обо всех тех людях, которые так никогда и не узнают, что произошло на самом деле с их пропавшими друзьями, родными, любимыми. О городском совете, который до сих пор скрывал бы правду от жителей Белы, если бы Магьер не вздумалось развести погребальный костер.
Лисил вернул шкатулку на место, задвинул ящик туалетного столика. Ему в голову пришла идея получше.
Вернувшись на второй этаж, к трупу вампира, он развязал торбу, где уже покоились две отрубленные головы, и хотел уже добавить туда третью, когда заметил, что из-под головы Торета торчит матерчатый уголок. Лисил не без труда вытащил свою находку – это оказался туго набитый кошелек.
Его содержимое оказалось еще приятней, чем внешний вид, – примерно пополам серебра и золота, монеты всех достоинств, даже один соверен. Что ж, еще один повод для Магьер сердиться на него. Поводом больше, поводом меньше… Лисил решительно сунул кошелек за пазуху, рядом с золотой подвеской.
Он затолкал третью голову в мешок и сволок обезглавленный труп по лестнице вниз. Бросив труп в вестибюле, он вытащил на улицу тело Торета.
Люди наблюдали за происходящим из окон, кое-кто вышел на улицу, но к костру благоразумно не приближался. Лисил ухватился за руки Торета, Магьер – за ноги, и вместе они швырнули труп в огонь.
Рассыпались искры, и Винн, стоящая у костра, боязливо отпрянула. Малец сидел у края тротуара, внимательно поглядывая на огонь.
Когда последнее тело швырнули в костер, люди толпились уже с двух сторон улицы. Дым, столбом валивший от костра, все густел, в утреннем воздухе явственно запахло горящей плотью.
Внезапно Малец коротко гавкнул и вскочил.
Лисил увидел, что к ним, раздвигая толпу, катится фургон, которым правит капитан Четник. Рядом с капитаном на козлах сидел Ватц, за спиной у них видны были еще несколько стражников. Треск огня и сдавленный гул толпы заглушили приближение фургона.
Четник был явно потрясен увиденным. Едва фургон остановился, он соскочил на мостовую и целеустремленно зашагал к Магьер. Рослый, плечистый, в белом сюрко и шлеме, из-под которого выбивались густые курчавые волосы, он выглядел более чем внушительно.
– Вы что тут все, спятили? – рявкнул он. Магьер не дрогнула – так и стояла, скрестив руки на груди и глядя в огонь.
Лисил запустил руку в мешок и выудил оттуда голову Крысеныша:
– Загляни ему в рот.
Четник отшатнулся. До сих пор полуэльф демонстративно не обращал на него внимания, и сейчас он слегка опешил, когда Лисил сам обратился к нему. Протянув руку, капитан брезгливо, кончиками пальцев раздвинул бледные бескровные губы Торета… и ошеломленно уставился на длинные, почти собачьи клыки.
– Мы должны были сжечь трупы, – сказал Лисил. – Это единственный способ покончить с ними раз и навсегда.
Четник мельком взглянул на него и перевел взгляд на Магьер.
– Лучше бы вы нашли для своего костра более безлюдное место. Я бы вам помог.
– О да, – холодно сказала Магьер, – а еще лучше было бы, если б мы втихомолку получили деньги и покинули город, и никто бы никогда не узнал о том, что здесь творилось.
Капитан провел по лицу ладонью, изо всех стараясь сохранять спокойствие.
– Да, – сказал он наконец, – я понимаю…
И только сейчас Лисилу пришло в голову, что из всех влиятельных людей в Беле, с которыми им довелось столкнуться за эти дни, один лишь капитан Четник искренне заботился о безопасности всех своих сограждан, даже бедных и незнатных. Очень скоро слухи о погребальном костре Магьер распространятся по всему городу, и жители Белы узнают всю правду. Городскому совету не удастся больше морочить и обманывать людей. И тогда… Тогда не позавидуешь капитану Четнику, к которому явятся с претензиями родственники и друзья погибших.
– У вас еще остались какие-нибудь дела? – ворчливо спросил капитан.
– Мы должны немедленно встретиться с городскими советниками, – ответил Лисил. – Доставишь нас в здание совета?
Четник обреченно вздохнул:.
– Садитесь в фургон. Сегодня утром как раз заседание совета.
Магьер, не говоря ни слова, отошла от костра, Винн и Ватц последовали за ней – правда, на безопасном расстоянии. Вслед за ними двинулся было и Четник, но Лисил остановил его, чтобы поговорить с глазу на глаз.
– На третьем этаже особняка расположена женская спальня. Когда наведешь здесь порядок, поднимись туда, но только один – там найдется кое-что интересное. Продай все и раздай деньги тем, чьих родных и друзей убили вампиры. Сомневаюсь, что городской совет станет о них заботиться – даже после того, как все открылось.
Мгновение Четник с подозрением смотрел на него, затем стиснув зубы медленно и веско кивнул.
Когда фургон отъезжал от костра, трупы вампиров уже совершенно обуглились. Четник оставил на улице двух стражников, строго-настрого наказав им поддерживать огонь до тех пор, пока от мертвых тел не останется только пепел.
* * *
Вслед за капитаном Четником Магьер прошла по длинному коридору к богато украшенным резьбой дверям залы городского совета. Рядом с ней шел Лисил, за ними, едва поспевая, почти бежали Винн и даже Ватц.– Я так понимаю, ты им устроишь сцену не хуже, чем на той улице, – бросил Четник через плечо.
Магьер ничего не ответила.
– Вот и славно, – одобрительно буркнул капитан. Довиак, женственный секретарь Ланджова, вприпрыжку мчался за ними и уже почти кричал:
– Капитан, вы не имеете права приводить их на заседание совета! Им не назначено!
Четник не обращал на него ни малейшего внимания, а у коротышки секретаря, на его счастье, хватило ума не заступать им дорогу.
Магьер прониклась еще большим уважением к Четнику. Если столичные чиновники вызывали у нее в лучшем случае неприязнь, то капитан городской стражи не только отличался умом и твердостью характера, но и очень серьезно относился к исполнению своего долга. Такое редкостное сочетание качеств у представителя власти в который раз пробудило в Магьер чувство вины за все те годы, когда она и Лисил обманывали и обирали бедняков.
Капитан обеими руками ухватился за петли засовов и рывком распахнул двери, Магьер стремительно вошла в залу и направилась прямиком к овальному длинному столу, за которым заседал совет. Лисил не отступал от нее ни на шаг.
Советники при виде их потеряли дар речи. Городские сановники в изысканных черных туниках и плащах, причесанные, холеные, с изумлением взирали на оборванцев, которые так бесцеремонно вторглись в святая святых. Изумление, впрочем, быстро сменилось гневом, послышались возмущенные восклицания. Ланджов, который сидел в дальнем конце стола, поднялся на ноги.
Магьер не видела его с того самого утра, когда был найден мертвым О'Шийн. Советник был, как всегда, представителен, но вид у него был измученный, да и седины в волосах заметно прибавилось.
– Госпожа Магьер, – с холодной учтивостью проговорил он, – для присутствия на заседании совета необходимо получить аудиенцию, и капитану Четнику это прекрасно известно.
– Дело сделано, – сказала Магьер, пропуская мимо ушей скрытое в его словах предостережение. – Мы хотим получить плату, а кроме того, обещание, что трактир, принадлежащий дяде этого мальчика, – она жестом указала на Ватца, – будет отстроен за счет города. В ходе нашего расследования этот трактир был сожжен вампирами.