Страница:
Вдруг Феламора взглянула на Рулька, лицо ее исказилось, и она с трудом выкрикнула:
– Марием!
Магрета похолодела от ужаса, сама не зная, что так напугало ее. Рульк превратился в ледяной столб. Кровь отхлынула от его смуглого лица. Он пошатнулся и ухватился за рычаги, чтобы не упасть с машины, отчего она накренилась и уткнулась носом в пол.
– Откуда… откуда ты… взяла это?! – задыхаясь вымолвил Рульк. – Это наше тайное название – единственная память о жизни каронов до бездны. Все, что у нас осталось от нашего утраченного мира. – В голосе его зазвучали ярость и боль. – Как ты узнала о нем?
На мгновение его словно парализовало, но Феламоре большего и не требовалось. Она выкрикнула это название в отчаянии, поскольку ничто иное не могло бы отвлечь Рулька. Из сумки, висевшей у нее на плече, Феламора достала предмет, сделанный из красного золота и драгоценного черного дерева. Это был наноллет, изготовленный феллемами, инструмент со сложной системой звучащих дощечек и с золотыми струнами. Феламора постучала по нему, и послышалось тихое жужжание.
Рульк смотрел застывшим взглядом, не в состоянии постичь только что услышанного. И вдруг его осенило.
– Таллалам! – воскликнул он. – Таллалам, Тал-ла-лам. Феллемы. Фел-ле-мы. Мариемы. Ма-ри-е-мы! – Словно пробуя слова на язык, он произносил их по слогам. – Ощущение боли. Утраты. Преступление! Самое великое предательство из всех – геноцид!
Он ударил по одному из рычагов своей машины коленом, и, прежде чем Феламора успела воспользоваться наноллетом, ее швырнуло на барьер, через который не могла пробраться компания, находившаяся во вратах, открытых Шандом. Она рухнула на пол, все еще сжимая в руках инструмент и сплевывая кровью.
– Значит, это ты вышвырнула нас в бездну умирать! Ты!
– Нет, не я, – возразила Феламора. Кровь капала с подбородка ей на грудь, пачкая белое платье. – Это за несколько поколений до моего рождения.
– Позор лег на все поколения. Зловоние исходит от всех феллемов. И ты еще глумишься надо мной! Я буду мучить тебя до конца времен. Я никогда тебя не отпущу.
Рульк повернул маленькое колесико, и крошечный лучик очертил овал вокруг сердца Феламоры. Ее платье начало дымиться.
– Таллалам был и нашим домом, – сказала она. – Теперь он кричит о помощи. Неужели ты разрушишь свой мир из-за того, что было сделано так давно?
– Мы изменились в бездне. У нас больше нет мира – кроме того, который мы сами себе возьмем.
– Ты жесток, – заплакала Феламора. Овальный кусок выжженной лучом материи упал на пол, но на золотистой коже феллемки не осталось никаких следов.
– Мы учились жестокости у отличных мастеров, – ответил Рульк.
– Все, что я делала, было ради моего народа и моего мира.
– А то, что делаю я, делается ради моего народа. Теперь ты умрешь, Феламора. А потом будешь умирать снова, и снова, и снова!
Карон вновь взялся за рычаги.
– Рульк! – настойчиво произнесла Феламора. – Помни, что наноллет сделан из золота Золотой флейты.
Рульк снова заколебался, но беспомощность Феламоры была просто одной из ее уловок. Она взяла отчаянный аккорд, и этот унылый звук окончился другим, походившим на удар бича, – это Непреодолимая Преграда пыталась разорваться.
На прозрачной поверхности Стены показались звезды, послышался свист, какой бывает, когда из воздушного шара выходит воздух, – и в центре круга, где Стена особенно истончилась, появилась слеза.
– Нет! – вскричал Рульк. – То золото пропитано злом! Ты не должна…
Феламора взяла еще один аккорд.
– Ты не дал мне выбора, – прошептала она.
– Ты погубишь нас всех. Это будет возмездием тебе, – сказал Рульк.
Не успели затихнуть звуки его голоса, как мир вывернулся наизнанку. Внутреннее пространство машины вышло наружу. В Непреодолимой Преграде образовалась дыра – зияющая, неконтролируемая, бешено расширяющаяся и сокращающаяся. Множество существ рвалось в эту дыру, царапаясь когтями, потом она снова закрылась. Рульк появлялся, исчезал, снова появлялся – то внутри машины, то вне ее. Потом его подбросило, он описал в воздухе круг, рухнул на спину и затих. Магрета подползла к нему и влажными пальцами коснулась лба.
Дыра в Преграде снова открылась, и самое смелое создание просунуло в нее голову. Голова была размером с небольшую бочку, ее украшал красный роговой гребень с иголками на конце.
Рульк со стоном произнес какое-то слово, и его машина направила на отверстие мягкий луч света. Заверещав, существо втянуло голову обратно, и дыра снова закрылась. Что-то со звоном упало на пол: срезанный рог и окровавленный коготь. Непреодолимая Преграда затряслась, пытаясь разорваться на куски. Шатаясь как пьяный, Рульк добрел до своей машины и с помощью Магреты взобрался на нее. Феламора взяла еще один аккорд. В Непреодолимой Преграде образовалось новое отверстие, потом еще одно. Рульк качнул световую линзу, и Феламору отшвырнуло к лестнице, которая спиралью поднималась к прозрачному потолку Большого зала. Феламора заползла под лестницу, укрывшись там. Из разбитого носа текла кровь.
Лиан, Шанд и остальные колотили кулаками в прозрачный, словно бы стеклянный, барьер. Единственное, что им оставалось, – это наблюдать. В отверстия, возникшие в Непреодолимой Преграде, ломились обитатели бездны. Если они прорвутся, сначала погибнут все, кто находился в Шазмаке, а затем и весь Сантенар.
– Сделай же что-нибудь! – накинулся Лиан на Иггура.
– Нам нужно туда пробраться, – сказала Таллия. – Иггур, одолжи мне опять свою силу.
– Я ничего не могу сделать, – ответил Иггур. – Рульк уже нанес Феламоре один из своих цветовых ударов, и если я попытаюсь применить сейчас нечто подобное, чтобы разрушить барьер, я могу убить Магрету. Правда, и поделом ей — ведь она перешла на сторону моего врага.
Схватив Иггура за воротник, Шанд встряхнул его.
– Прости, – кротко произнес Иггур, ярость которого испарилась. – Не обращай внимания. Ярость – все, что у меня осталось.
– Смотрите! – воскликнула Лилиса. – Карана! – Девочка указывала на дверь, в которую как раз входила Карана. Она бросила взгляд через плечо, потом спотыкаясь побрела по залу. За ней гналась дюжина гаршардов. Волосы у Караны растрепались, лицо ракраснелось.
При виде Караны Лиан обезумел от тоски и страсти. Подняв над головой тяжелый металлический стул, он изо всех сил швырнул его в барьер. Но стул отскочил обратно, чуть не разбив Лиану голову. Юноша едва успел уклониться от удара.
– Тебе его не разбить, – сказали Шанд с Малиеной.
Они испробовали все, но барьер оставался невредимым. Обойти его тоже не было возможности, так как все выходы на их стороне зала были заблокированы таким же прозрачным материалом. Они оказались в ловушке.
41
– Марием!
Магрета похолодела от ужаса, сама не зная, что так напугало ее. Рульк превратился в ледяной столб. Кровь отхлынула от его смуглого лица. Он пошатнулся и ухватился за рычаги, чтобы не упасть с машины, отчего она накренилась и уткнулась носом в пол.
– Откуда… откуда ты… взяла это?! – задыхаясь вымолвил Рульк. – Это наше тайное название – единственная память о жизни каронов до бездны. Все, что у нас осталось от нашего утраченного мира. – В голосе его зазвучали ярость и боль. – Как ты узнала о нем?
На мгновение его словно парализовало, но Феламоре большего и не требовалось. Она выкрикнула это название в отчаянии, поскольку ничто иное не могло бы отвлечь Рулька. Из сумки, висевшей у нее на плече, Феламора достала предмет, сделанный из красного золота и драгоценного черного дерева. Это был наноллет, изготовленный феллемами, инструмент со сложной системой звучащих дощечек и с золотыми струнами. Феламора постучала по нему, и послышалось тихое жужжание.
Рульк смотрел застывшим взглядом, не в состоянии постичь только что услышанного. И вдруг его осенило.
– Таллалам! – воскликнул он. – Таллалам, Тал-ла-лам. Феллемы. Фел-ле-мы. Мариемы. Ма-ри-е-мы! – Словно пробуя слова на язык, он произносил их по слогам. – Ощущение боли. Утраты. Преступление! Самое великое предательство из всех – геноцид!
Он ударил по одному из рычагов своей машины коленом, и, прежде чем Феламора успела воспользоваться наноллетом, ее швырнуло на барьер, через который не могла пробраться компания, находившаяся во вратах, открытых Шандом. Она рухнула на пол, все еще сжимая в руках инструмент и сплевывая кровью.
– Значит, это ты вышвырнула нас в бездну умирать! Ты!
– Нет, не я, – возразила Феламора. Кровь капала с подбородка ей на грудь, пачкая белое платье. – Это за несколько поколений до моего рождения.
– Позор лег на все поколения. Зловоние исходит от всех феллемов. И ты еще глумишься надо мной! Я буду мучить тебя до конца времен. Я никогда тебя не отпущу.
Рульк повернул маленькое колесико, и крошечный лучик очертил овал вокруг сердца Феламоры. Ее платье начало дымиться.
– Таллалам был и нашим домом, – сказала она. – Теперь он кричит о помощи. Неужели ты разрушишь свой мир из-за того, что было сделано так давно?
– Мы изменились в бездне. У нас больше нет мира – кроме того, который мы сами себе возьмем.
– Ты жесток, – заплакала Феламора. Овальный кусок выжженной лучом материи упал на пол, но на золотистой коже феллемки не осталось никаких следов.
– Мы учились жестокости у отличных мастеров, – ответил Рульк.
– Все, что я делала, было ради моего народа и моего мира.
– А то, что делаю я, делается ради моего народа. Теперь ты умрешь, Феламора. А потом будешь умирать снова, и снова, и снова!
Карон вновь взялся за рычаги.
– Рульк! – настойчиво произнесла Феламора. – Помни, что наноллет сделан из золота Золотой флейты.
Рульк снова заколебался, но беспомощность Феламоры была просто одной из ее уловок. Она взяла отчаянный аккорд, и этот унылый звук окончился другим, походившим на удар бича, – это Непреодолимая Преграда пыталась разорваться.
На прозрачной поверхности Стены показались звезды, послышался свист, какой бывает, когда из воздушного шара выходит воздух, – и в центре круга, где Стена особенно истончилась, появилась слеза.
– Нет! – вскричал Рульк. – То золото пропитано злом! Ты не должна…
Феламора взяла еще один аккорд.
– Ты не дал мне выбора, – прошептала она.
– Ты погубишь нас всех. Это будет возмездием тебе, – сказал Рульк.
Не успели затихнуть звуки его голоса, как мир вывернулся наизнанку. Внутреннее пространство машины вышло наружу. В Непреодолимой Преграде образовалась дыра – зияющая, неконтролируемая, бешено расширяющаяся и сокращающаяся. Множество существ рвалось в эту дыру, царапаясь когтями, потом она снова закрылась. Рульк появлялся, исчезал, снова появлялся – то внутри машины, то вне ее. Потом его подбросило, он описал в воздухе круг, рухнул на спину и затих. Магрета подползла к нему и влажными пальцами коснулась лба.
Дыра в Преграде снова открылась, и самое смелое создание просунуло в нее голову. Голова была размером с небольшую бочку, ее украшал красный роговой гребень с иголками на конце.
Рульк со стоном произнес какое-то слово, и его машина направила на отверстие мягкий луч света. Заверещав, существо втянуло голову обратно, и дыра снова закрылась. Что-то со звоном упало на пол: срезанный рог и окровавленный коготь. Непреодолимая Преграда затряслась, пытаясь разорваться на куски. Шатаясь как пьяный, Рульк добрел до своей машины и с помощью Магреты взобрался на нее. Феламора взяла еще один аккорд. В Непреодолимой Преграде образовалось новое отверстие, потом еще одно. Рульк качнул световую линзу, и Феламору отшвырнуло к лестнице, которая спиралью поднималась к прозрачному потолку Большого зала. Феламора заползла под лестницу, укрывшись там. Из разбитого носа текла кровь.
Лиан, Шанд и остальные колотили кулаками в прозрачный, словно бы стеклянный, барьер. Единственное, что им оставалось, – это наблюдать. В отверстия, возникшие в Непреодолимой Преграде, ломились обитатели бездны. Если они прорвутся, сначала погибнут все, кто находился в Шазмаке, а затем и весь Сантенар.
– Сделай же что-нибудь! – накинулся Лиан на Иггура.
– Нам нужно туда пробраться, – сказала Таллия. – Иггур, одолжи мне опять свою силу.
– Я ничего не могу сделать, – ответил Иггур. – Рульк уже нанес Феламоре один из своих цветовых ударов, и если я попытаюсь применить сейчас нечто подобное, чтобы разрушить барьер, я могу убить Магрету. Правда, и поделом ей — ведь она перешла на сторону моего врага.
Схватив Иггура за воротник, Шанд встряхнул его.
– Прости, – кротко произнес Иггур, ярость которого испарилась. – Не обращай внимания. Ярость – все, что у меня осталось.
– Смотрите! – воскликнула Лилиса. – Карана! – Девочка указывала на дверь, в которую как раз входила Карана. Она бросила взгляд через плечо, потом спотыкаясь побрела по залу. За ней гналась дюжина гаршардов. Волосы у Караны растрепались, лицо ракраснелось.
При виде Караны Лиан обезумел от тоски и страсти. Подняв над головой тяжелый металлический стул, он изо всех сил швырнул его в барьер. Но стул отскочил обратно, чуть не разбив Лиану голову. Юноша едва успел уклониться от удара.
– Тебе его не разбить, – сказали Шанд с Малиеной.
Они испробовали все, но барьер оставался невредимым. Обойти его тоже не было возможности, так как все выходы на их стороне зала были заблокированы таким же прозрачным материалом. Они оказались в ловушке.
41
ВЫМИРАНИЕ С ДОСТОИНСТВОМ
Забежав в Большой Зал, Карана увидела на другом его конце Рулька. Вид у него был неважный. Рядом с ним находилась Магрета. Она цела и невредима! Но облегчение сменилось недоверием, когда она увидела, что Магрета подставила Рульку плечо и они вместе взобрались на машину карона. Что же тут такое произошло?
– Что мы будем делать? – услышала она крик Магреты. Карана взглянула туда, куда указывала рука Магреты.
Возня и царапание за Стеной Непреодолимой Преграды были оглушительными. Карана устремилась вверх по центральной лестнице и вдруг замерла, заметив стеклянный барьер и Лиана, который колотил в него кулаками. Лиан кричал, указывая на что-то за спиной у Караны, но она не могла разобрать его слов. Подойдя к барьеру, она приложила к стеклу свои руки напротив ладоней Лиана. Малиена встала за юношей, что-то пытаясь сказать Каране через стекло. И та поняла ее слова: «Останови Рулька любой ценой!»
– Я попытаюсь их удержать! – крикнул Рульк Магрете.
– Магрета! – закричала в свою очередь Карана. – Что ты делаешь?
– Это Карана! – воскликнула Магрета.
Рульк направил машину в ее сторону. Карана смотрела, как черная махина приближается к ней, но сил убегать у девушки не было.
– Карана! – завопила Магрета. – Ты должна нам помочь!
Карана отступила, думая, что Магретой управляет Рульк. Стоящие за барьером колотили в стекло, словно обезумев. Что они пытаются ей сказать?
– Карана! – снова обратилась к ней Магрета. – Феламора вот-вот разрушит мир.
Карана переводила взгляд с Лиана на Малиену, затем на Магрету и на Рулька. Как же ей быть?
– Она лжет! – подала голос из-под лестницы Феламора. – Магрета заодно с Рульком.
«Уж если я кому не доверяю, так это тебе, – подумала Карана. – Даже Рульк лучше».
Она протянула руки, понимая, что ей никогда не простят это предательство. Магрета помогла девушке взобраться на машину и плача обняла ее.
– На это нет времени! – закричал Рульк. – Карана, покажи нам путь на Аркан, пока еще не поздно.
Феламора начала ползком выбираться из-под лестницы.
– А почему не Магрета? – спросила Карана.
– У меня нет силы.
Карана вспомнила кошмарный финал своей предыдущей попытки отыскать Путь.
– Я не могу! – воспротивилась она.
– А что они сделают с Готримом, когда попадут в него? – сказал Рульк, указывая на чудовищ за стеной. – И не сомневайся – Феламора их впустит. Если ты действительно не можешь, всем нам конец. Но если ты в состоянии попытаться, я умоляю тебя! Я тебе помогу.
– Ты так говорил и прежде, – напомнила Карана. Взгляд ее устремился к Лиану, который смотрел на нее во все глаза.
– Я попытаюсь, – тихо сказала она, – но у меня выдался… трудный денек. Я немного устала.
Схватив девушку за руки, Рульк запечатлел у нее на губах жаркий поцелуй, от которого они запылали.
– Я тоже, – сказал он с яростной усмешкой, – но мы сделаем это, черт побери! Ты готова?
В горле у Караны пересохло. Она взяла фляжку и глотнула сладкой крепкой жидкости.
– Я готова! – сказала она, хотя сил у нее совсем не осталось.
Карана установила мысленную связь с Магретой и Рульком, и контакт с Магретой придал ей уверенность. Она чувствовала себя защищенной. О ней заботились. Ничто не причинит ей вреда на этот раз.
Рульк выкрикнул через брешь в Непреодолимой Преграде послание на Аркан, к каронам. Его страстная тоска эхом отозвалась в бездне, перескакивая вместе с Караной с одного Пути на другой. Магрета охраняла их на Сантенаре. При поддержке Магреты, обладавшей уникальными талантами троекровницы, которые десятилетиями развивала Феламора, и также стремившейся встретиться со своими предками-каронами, они нашли Путь довольно быстро.
– Кто там? – Голос прозвучал в их сознании так ясно, словно женщина, задавшая этот вопрос, находилась рядом с ними. Голос у нее был грудной, с хрипотцой, как будто говорившая с ними женщина прожила всю жизнь в прокуренных комнатах. – Рульк, неужели это ты?
– Ялкара! — прошептала Магрета через линию связи. Она узнала этот голос.
– Ялкара! – воскликнул Рульк, охрипнув. – Я тебя не вижу. Покажись. Я в отчаянии!
Он выдул небольшой пузырь из Стены Непреодолимой Преграды, и тот поплыл по воздуху впереди них, как блестящий металлический мяч, и казалось, что в нем отражается вся Вселенная, изгибаясь во всех направлениях. Вдруг отражения затуманились, потом прояснились, и появилось лицо, которое Магрета знала почти так же хорошо, как собственное. Это была Ялкара, но выглядела она намного старше, чем в Зеркале. Длинные некогда черные волосы теперь были серебряными. Губы Ялкары шевелились, но ее голос не был слышен, он звучал в сознании ее собеседников.
– Ялкара! – крикнул Рульк. – Созови Сотню. Наше время пришло, но впереди зияет пропасть.
– Кто это с тобой? – прошептала Ялкара. – Неужели это она?
– Я Магрета. Дочь Элиоры. Феламора выдала ее замуж за феллема, чтобы создать троекровницу – меня! Элиора мертва. Рульк и я поклялись друг другу в любви навеки.
– Магрета – Элиора! – воскликнула Ялкара. Она была потрясена.
– А это мой друг Карана, она тоже троекровница, – указала Магрета на Карану.
– Как похожа на Элиору! – сказала Ялкара.
– Быстрее! – вмешался Рульк. – Непреодолимая Преграда разрушается, она скоро рухнет. Феламора сделала наноллет, а у Мендарка новая флейта из твоего золота.
– Но я же его предостерегала…
– Кривое Зеркало! – резко произнес Рульк. – Слишком долго объяснять. К тому же у меня есть устройство, которое превосходит их все! – Его голос зазвенел от гордости. – Наконец-то я могу доставить вас сюда и обеспечить выживание нашей расы. Но я опасаюсь открыть Путь отсюда, когда тут неистовствует Феламора. Ты можешь открыть его с Аркана и доставить вас в мои врата?
– Ты появился в самый критический момент, – ответила Ялкара. – Мы отчаялись и были близки к тому, чтобы покончить с собой… Будет нелегко, но думаю, что смогу открыть этот Путь.
Они вместе сделали двое врат на Аркане и Сантенаре, но свои Рульк держал крепко закрытыми.
– Я поищу Путь на Сантенар с нашей стороны. Рульк, врата очень неустойчивые. Ты не мог бы удерживать Непреодолимую Преграду получше?
– Хорошо еще, что я вообще ее удерживаю, – проворчал он. – Наноллет Феламоры сделан из Золотой флейты.
– Она сумасшедшая!
– Или отчаявшаяся! Скорее! Путешествие будет тяжелым. Пошли в первую очередь самых важных для нашего народа.
– Только десять из нас еще способны к деторождению. Четверо мужчин и шесть женщин. Хорошенько охраняй их. Без них наша раса угаснет.
Рульк передумал.
– Нет! Пришли самых сильных. Защищай тех, кто способен к деторождению, до последнего. – При этих словах зеркальный шар затуманился, и Ялкара исчезла.
С помощью своей машины Рульк образовал в Стене Непреодолимой Преграды комнату, подальше от места, где Стена была истончена до предела. Комната имела форму серебряного яйца, с круглой дверью.
– Я нашла Путь к Сантенару, – сказала Ялкара. Что-то со звоном ударилось о комнату, как молот о наковальню.
– Я едва удерживаю Преграду. – Пот лил с чела Рулька. – Я потерял их! Нет, все в порядке, все в порядке!
Он открыл дверь в созданную им только что комнату, и в ней появилась женщина. Она была нагая – как и все, кто проходил между мирами, – вялая и беззащитная. Комнату заволокло туманом, когда кто-то попытался открыть дверь, которая снова закрылась.
Рульк лихорадочно возился со своими приборами.
– Бегите, вытащите их, пока я удерживаю Преграду! – сказал он Магрете и Каране. – О, как тяжело!
Девушки вытащили женщину, а за ней – еще семь каронов. Протащить через маленькую дверь крупных каронов было нелегко. У Магреты пошла кровь из плеча: рана от стрелы снова открылась.
Все кароны были ошеломлены и беспомощны, как дети. Путешествие их вымотало. Но Рульк ликовал, и на лицах каронов, отражавшихся в шаре, тоже был написан восторг.
– Становится все труднее удерживать! – крикнул Рульк Ялкаре. – Лучше поскорей прибывайте сюда, если вы вообще собираетесь это делать. Магрета, подержи рычаги. – Девушка снова забралась наверх, а Рульк спрыгнул с машины и вытащил двух последних каронов так нежно, словно это были его собственные дети.
Кароны лежали на полу, обессиленные после тяжелого путешествия.
– Переправляйтесь! – крикнул Рульк Ялкаре, лицо которой снова появилось в отражающем шаре.
– Мы почти готовы, — вздохнула она. – О, это величайший день в нашей жизни!
– И в моей, – сказал Рульк. Он широко улыбнулся. Глаза его сияли, как два темно-красных солнца. – Мы этого ждали четыре тысячи лет, – обратился он к Магрете.
Рульк подхватил первого карона под руки. Это была высокая женщина с пышной грудью и широкими бедрами. Она застонала и встряхнула длинными черными волосами. Ее босые ноги заскользили по каменному полу.
В этот момент Феламора выросла на самом верху лестницы в центре зала. Держась за стеклянные перила, она, похожая на безумную ведьму, сыграла целую симфонию на наноллете. От этой пронзительной навязчивой мелодии у Караны выступили слезы на глазах. Это был плач по гибнущему миру.
– Что? — вскричала Ялкара. – Что такое? Нет, Рульк, скорее…
Рульк резко обернулся. В Непреодолимой Преграде начали вырисовываться сами по себе овальные врата, сиявшие металлическим блеском.
– Нет! – застонал Рульк, роняя женщину на пол. – Магрета, отведи их в машину. Мне нужно ее остановить.
Огромными скачками он бросился к машине, но Феламора пустила в ход свою последнюю иллюзию – самую великую за всю ее долгую жизнь.
Пол под ногами у Рулька внезапно начал двигаться, и, хотя карон побежал еще быстрее, он оставался на месте.
– Возможно, твоя машина и не подвластна моим чарам, – насмехалась Феламора, – но ты-то подвластен!
Рульк прибавил скорость – теперь он бежал, как никто еще никогда не бегал. Казалось, он вырвался вперед, но пол снова смел его обратно.
Овальные врата распахнулись, и оттуда выпрыгнуло существо. Ростом оно было почти с машину, и у него были огромные умные глаза и когти на кончиках крыльев. Крылья поднялись у него над головой, скрыв существо в непроницаемой тени.
– Что это такое? – воскликнула Магрета.
– Похож на транкса, – пробормотала Карана. Рульк прекратил свой бесполезный бег.
– Это один из видов транкса, – объяснил он. Грудь его бурно вздымалась. – Самый страшный вид! И наиболее опасное создание в бездне. Он дикий, но в то же время умный. А у меня даже нет оружия.
– Убей их! – выкрикнула Феламора, теперь стоявшая на балконе. – Убей их всех, и тогда у тебя будет собственный мир.
Расправив крылья, транкс, взлетая и подпрыгивая, направился к десяти беззащитным каронам. Голова второго транкса показалась во вратах. Он слетел вниз, в том же направлении.
Карана выскочила в боковую дверь.
– Я не могу тебя винить, – вздохнул Рульк.
Однако минутой спустя девушка вернулась бегом, ведя за собой толпу гаршардов.
Один из них, коротышка по имени Ярк-ун, воскликнул: «Господин!» – и кинул Рульку длинный меч.
Поймав меч в воздухе, Рульк бросился к первому транксу. Тот возвышался над ним. Транкс действовал быстро, как молния. Он ударил Рулька крылом и шипами разодрал ему плечо.
Рульк отскочил назад и нацелил меч на колено транкса. Однако меч наткнулся на броню, твердую, как металл. Транкс лягнул Рулька в бедро, сбив его с ног. Карон покатился по полу, отчаянно цепляясь за меч.
Около двери отряд гаршардов начал атаку на второго транкса, но он был им не по зубам. Один гаршард уже лежал убитый. Дюжина других рвалась в бой. Транкс резко обернулся, оторвал перила от лестницы и начал размахивать ими, как косой. Он сшиб с полдюжины гаршардов, и они так и не поднялись больше. Затем транкс запустил перилами в спину Рульку, потом устремился к беззащитным каронам.
Карана взглянула на бесстрастное лицо Феламоры. Оно ничего не выражало – ни радости, ни торжества. Только смертельную непримиримость.
«Ей наплевать на всех нас», – подумала Карана. Еще одна группа гаршардов окружила второго транкса. Они действовали хитрее, чем первый отряд, и им удалось воткнуть копье в спину зверя. Это не подействовало на него.
Магрета и Рульк сражались бок о бок, но они явно терпели поражение. У Рулька было с полдюжины ран, и он быстро ослабел. У Магреты было разодрано бедро, к тому же больное плечо давало о себе знать. Транкс, по-видимому, даже не был ранен. И вдруг во вратах, созданных Феламорой, Карана заметила третьего транкса, однако ему никак не удавалось выбраться из них.
Карана знала, что атаковать подобное создание бессмысленно. Но она, кружа по залу, подобралась к машине Рулька. Внезапно к ней пришло озарение, и она вскарабкалась по изогнутому борту наверх и шлепнулась на сиденье. Перед ней было шесть рычагов, пульт со светящимися желтыми платами, несколько колесиков и множество цветных кнопок, а под ногами пять педалей, выстроенных в ряд в форме полумесяца. Карана помнила, какими рычагами Рульк управлял машиной. Чего девушка не знала – это как он использовал свой разум, чтобы направлять механизм.
Ну что же, попробуем! Вытянув левую ногу, Карана нажала на левую педаль – чтобы дотянуться до педали, ей пришлось привстать. Машина задрожала. Девушка потянула на себя два центральных рычага. Конструкция дернулась, взвыла, но не сдвинулась с места. «Вперед!» – послала Карана мысленный приказ. На светящихся панелях появились цветные черточки. Вспыхнули огни, переходя от одного конца цветного спектра к другому. «Почему же ты не двигаешься?»
Машина накренилась назад и поднялась в воздух под прямым углом. Карана отчаянно вцепилась в рычаги, боясь, что полетит за борт. Теперь машина поднималась вертикально и уже приближалась к потолку. В ушах Караны завыла сирена. «Воспользуйся рычагами!» Девушка наугад подала один из них вперед.
Машина попятилась задом, как рак, и, наткнувшись на стеклянный барьер, откуда за ней беспомощно наблюдала компания прибывших из Каркарона, отскочила от него. Карана ударилась коленом о синюю кнопку, отчего машина замедлила ход, и это дало девушке возможность попробовать второй рычаг. Машина медленно поплыла в воздухе.
Воздушная колесница медленно кружила по залу, потом устремилась к балкону, с которого Феламора натворила столько бед. Руки Феламоры бешено замелькали: она создавала иллюзию, которая, как было известно Каране, сделает феллемку беспомощной. Если она упадет с такой высоты, то разобьется насмерть.
Карана повернула какое-то колесико, и машина Рулька метнулась к винтовой лестнице посредине зала. Снова завыла сирена. Карана замерла, боясь дотронуться до рычагов. В последний момент ее рука дернулась, она повернула какой-то рычаг вбок, и конструкция, чуть изменив курс, с ревом понеслась к балкону Феламоры.
Машина поддала балкон снизу, отчего он целиком обрушился. Один из обломков ударил Карану по голове, и на мгновение девушка потеряла сознание. Прийдя в себя, она увидела, что машина бешено кружит по комнате, а Феламора исчезла. Когда Карана взглянула вниз, то первое, что бросилось ей в глаза, – это Рульк. Он лежал на полу. Над ним возвышалась хрупкая одинокая фигурка Магреты, сломленной мощью транкса. Карана попыталась направить машину к ним, но ни педали, ни рычаги не сработали. Возможно, сильный удар повлек за собой какую-то серьезную поломку. Сирена пронзительно завизжала, огни ярко вспыхивали, светящиеся платы сошли с ума. Машина металась в зале от стены к стене, как рыба, вытащенная из воды. Карана в ужасе смотрела, как транкс изготовился к смертельному удару. Она судорожно дергала рычаги, чувствуя, как нарастают ее ярость и отчаяние, и вдруг машина накренилась, и все огни погасли.
Машина из черного металла рухнула прямо на транкса. Карана успела выпрыгнуть из машины заранее, девушка пролетела по воздуху и приземлилась на пол, как кошка. Она была в ужасе от того, что, как ей показалось, убила Магрету и Рулька.
– С тобой все в порядке? – спросила Карана, подбежав к подруге.
Магрета помогла Рульку подняться.
– Да, но еще бы чуть-чуть – и все! Ты остановилась, даже не задев нас. Как тебе это удалось? – с благоговением спросила Магрета.
Карана не ответила. Она наблюдала за агонией транкса. Шипы его крыльев скребли по металлической поверхности машины Рулька. Сломанное крыло билось и изгибалось.
Рульк едва держался на ногах. Он похлопал Карану по плечу, благодаря без слов, потом побрел искать каронов.
Второй транкс лежал на полу, из его груди и спины торчала дюжина копьев. В битве с этим чудовищем погибло много гершардов.
– Еще несколько секунд – и было бы слишком поздно, – сказал Рульк. – Слава…
Они перевернули транкса и обнаружили под ним изодранные и истерзанные, словно тряпичные куклы, оказавшиеся в когтях тигра, тела каронов. Все десять прибывших с Аркана каронов были мертвы.
Рульк стукнул кулаками друг о друга – это был жест горя у его народа. Целую минуту он оставался неподвижен. Потом взгляд его стал ледяным.
– Я тебе отомщу, – сказал он, заскрежетав зубами, – чего бы мне это ни стоило! Даже если ради мести мне придется восстать из мертвых. Ты будешь сто веков раскаиваться в своем злодеянии, Феламора! Я проклинаю тебя и твоих потомков до конца времен!
Он посмотрел наверх. Феламора исчезла с разрушенного балкона. Ее врата тоже исчезли, а на полу прямо под тем местом, где они были в Стене, лежала тело третьего транкса – вернее, только верхняя часть туловища. Обломки крыльев еще подергивались.
– Должно быть, врата закрылись, когда он вылез лишь наполовину, – сказала Карана, вздрогнув.
Транкс начал извиваться, одно крыло забилось, как знамя на ветру, и он умер.
Легким движением запястья Рульк снова пробудил шар.
– Ты видела? – прошептал он Ялкаре.
Ей не было надобности отвечать – все было написано у нее на лице.
– Еще одна, последняя попытка, – сказал он. – Перебирайтесь сюда все сразу.
– Все кончено, Рульк, – послала мысленное сообщение Ялкара.
– Нет, я снова все контролирую.
– Ты опоздал. Это были последние! Мы все, кто тут остался, бесплодны, как усыпальницы, в которые ты положишь погибших.
Рульк задрожал:
– А ты, Ялкара? Ты же самая молодая. Ты доказала, что способна рожать.
– Взгляни на меня, Рульк! Теперь я старая женщина. Я утратила способность к зачатию. Наше вымирание неизбежно.
– Нет! – вскричал Рульк. – Нет! Этого не может быть! Я этого не допущу. Придите на Сантенар. Есть же способы! Мы можем взять у них яйцеклетки и семя и поместить их…
– Что мы будем делать? – услышала она крик Магреты. Карана взглянула туда, куда указывала рука Магреты.
Возня и царапание за Стеной Непреодолимой Преграды были оглушительными. Карана устремилась вверх по центральной лестнице и вдруг замерла, заметив стеклянный барьер и Лиана, который колотил в него кулаками. Лиан кричал, указывая на что-то за спиной у Караны, но она не могла разобрать его слов. Подойдя к барьеру, она приложила к стеклу свои руки напротив ладоней Лиана. Малиена встала за юношей, что-то пытаясь сказать Каране через стекло. И та поняла ее слова: «Останови Рулька любой ценой!»
– Я попытаюсь их удержать! – крикнул Рульк Магрете.
– Магрета! – закричала в свою очередь Карана. – Что ты делаешь?
– Это Карана! – воскликнула Магрета.
Рульк направил машину в ее сторону. Карана смотрела, как черная махина приближается к ней, но сил убегать у девушки не было.
– Карана! – завопила Магрета. – Ты должна нам помочь!
Карана отступила, думая, что Магретой управляет Рульк. Стоящие за барьером колотили в стекло, словно обезумев. Что они пытаются ей сказать?
– Карана! – снова обратилась к ней Магрета. – Феламора вот-вот разрушит мир.
Карана переводила взгляд с Лиана на Малиену, затем на Магрету и на Рулька. Как же ей быть?
– Она лжет! – подала голос из-под лестницы Феламора. – Магрета заодно с Рульком.
«Уж если я кому не доверяю, так это тебе, – подумала Карана. – Даже Рульк лучше».
Она протянула руки, понимая, что ей никогда не простят это предательство. Магрета помогла девушке взобраться на машину и плача обняла ее.
– На это нет времени! – закричал Рульк. – Карана, покажи нам путь на Аркан, пока еще не поздно.
Феламора начала ползком выбираться из-под лестницы.
– А почему не Магрета? – спросила Карана.
– У меня нет силы.
Карана вспомнила кошмарный финал своей предыдущей попытки отыскать Путь.
– Я не могу! – воспротивилась она.
– А что они сделают с Готримом, когда попадут в него? – сказал Рульк, указывая на чудовищ за стеной. – И не сомневайся – Феламора их впустит. Если ты действительно не можешь, всем нам конец. Но если ты в состоянии попытаться, я умоляю тебя! Я тебе помогу.
– Ты так говорил и прежде, – напомнила Карана. Взгляд ее устремился к Лиану, который смотрел на нее во все глаза.
– Я попытаюсь, – тихо сказала она, – но у меня выдался… трудный денек. Я немного устала.
Схватив девушку за руки, Рульк запечатлел у нее на губах жаркий поцелуй, от которого они запылали.
– Я тоже, – сказал он с яростной усмешкой, – но мы сделаем это, черт побери! Ты готова?
В горле у Караны пересохло. Она взяла фляжку и глотнула сладкой крепкой жидкости.
– Я готова! – сказала она, хотя сил у нее совсем не осталось.
Карана установила мысленную связь с Магретой и Рульком, и контакт с Магретой придал ей уверенность. Она чувствовала себя защищенной. О ней заботились. Ничто не причинит ей вреда на этот раз.
Рульк выкрикнул через брешь в Непреодолимой Преграде послание на Аркан, к каронам. Его страстная тоска эхом отозвалась в бездне, перескакивая вместе с Караной с одного Пути на другой. Магрета охраняла их на Сантенаре. При поддержке Магреты, обладавшей уникальными талантами троекровницы, которые десятилетиями развивала Феламора, и также стремившейся встретиться со своими предками-каронами, они нашли Путь довольно быстро.
– Кто там? – Голос прозвучал в их сознании так ясно, словно женщина, задавшая этот вопрос, находилась рядом с ними. Голос у нее был грудной, с хрипотцой, как будто говорившая с ними женщина прожила всю жизнь в прокуренных комнатах. – Рульк, неужели это ты?
– Ялкара! — прошептала Магрета через линию связи. Она узнала этот голос.
– Ялкара! – воскликнул Рульк, охрипнув. – Я тебя не вижу. Покажись. Я в отчаянии!
Он выдул небольшой пузырь из Стены Непреодолимой Преграды, и тот поплыл по воздуху впереди них, как блестящий металлический мяч, и казалось, что в нем отражается вся Вселенная, изгибаясь во всех направлениях. Вдруг отражения затуманились, потом прояснились, и появилось лицо, которое Магрета знала почти так же хорошо, как собственное. Это была Ялкара, но выглядела она намного старше, чем в Зеркале. Длинные некогда черные волосы теперь были серебряными. Губы Ялкары шевелились, но ее голос не был слышен, он звучал в сознании ее собеседников.
– Ялкара! – крикнул Рульк. – Созови Сотню. Наше время пришло, но впереди зияет пропасть.
– Кто это с тобой? – прошептала Ялкара. – Неужели это она?
– Я Магрета. Дочь Элиоры. Феламора выдала ее замуж за феллема, чтобы создать троекровницу – меня! Элиора мертва. Рульк и я поклялись друг другу в любви навеки.
– Магрета – Элиора! – воскликнула Ялкара. Она была потрясена.
– А это мой друг Карана, она тоже троекровница, – указала Магрета на Карану.
– Как похожа на Элиору! – сказала Ялкара.
– Быстрее! – вмешался Рульк. – Непреодолимая Преграда разрушается, она скоро рухнет. Феламора сделала наноллет, а у Мендарка новая флейта из твоего золота.
– Но я же его предостерегала…
– Кривое Зеркало! – резко произнес Рульк. – Слишком долго объяснять. К тому же у меня есть устройство, которое превосходит их все! – Его голос зазвенел от гордости. – Наконец-то я могу доставить вас сюда и обеспечить выживание нашей расы. Но я опасаюсь открыть Путь отсюда, когда тут неистовствует Феламора. Ты можешь открыть его с Аркана и доставить вас в мои врата?
– Ты появился в самый критический момент, – ответила Ялкара. – Мы отчаялись и были близки к тому, чтобы покончить с собой… Будет нелегко, но думаю, что смогу открыть этот Путь.
Они вместе сделали двое врат на Аркане и Сантенаре, но свои Рульк держал крепко закрытыми.
– Я поищу Путь на Сантенар с нашей стороны. Рульк, врата очень неустойчивые. Ты не мог бы удерживать Непреодолимую Преграду получше?
– Хорошо еще, что я вообще ее удерживаю, – проворчал он. – Наноллет Феламоры сделан из Золотой флейты.
– Она сумасшедшая!
– Или отчаявшаяся! Скорее! Путешествие будет тяжелым. Пошли в первую очередь самых важных для нашего народа.
– Только десять из нас еще способны к деторождению. Четверо мужчин и шесть женщин. Хорошенько охраняй их. Без них наша раса угаснет.
Рульк передумал.
– Нет! Пришли самых сильных. Защищай тех, кто способен к деторождению, до последнего. – При этих словах зеркальный шар затуманился, и Ялкара исчезла.
С помощью своей машины Рульк образовал в Стене Непреодолимой Преграды комнату, подальше от места, где Стена была истончена до предела. Комната имела форму серебряного яйца, с круглой дверью.
– Я нашла Путь к Сантенару, – сказала Ялкара. Что-то со звоном ударилось о комнату, как молот о наковальню.
– Я едва удерживаю Преграду. – Пот лил с чела Рулька. – Я потерял их! Нет, все в порядке, все в порядке!
Он открыл дверь в созданную им только что комнату, и в ней появилась женщина. Она была нагая – как и все, кто проходил между мирами, – вялая и беззащитная. Комнату заволокло туманом, когда кто-то попытался открыть дверь, которая снова закрылась.
Рульк лихорадочно возился со своими приборами.
– Бегите, вытащите их, пока я удерживаю Преграду! – сказал он Магрете и Каране. – О, как тяжело!
Девушки вытащили женщину, а за ней – еще семь каронов. Протащить через маленькую дверь крупных каронов было нелегко. У Магреты пошла кровь из плеча: рана от стрелы снова открылась.
Все кароны были ошеломлены и беспомощны, как дети. Путешествие их вымотало. Но Рульк ликовал, и на лицах каронов, отражавшихся в шаре, тоже был написан восторг.
– Становится все труднее удерживать! – крикнул Рульк Ялкаре. – Лучше поскорей прибывайте сюда, если вы вообще собираетесь это делать. Магрета, подержи рычаги. – Девушка снова забралась наверх, а Рульк спрыгнул с машины и вытащил двух последних каронов так нежно, словно это были его собственные дети.
Кароны лежали на полу, обессиленные после тяжелого путешествия.
– Переправляйтесь! – крикнул Рульк Ялкаре, лицо которой снова появилось в отражающем шаре.
– Мы почти готовы, — вздохнула она. – О, это величайший день в нашей жизни!
– И в моей, – сказал Рульк. Он широко улыбнулся. Глаза его сияли, как два темно-красных солнца. – Мы этого ждали четыре тысячи лет, – обратился он к Магрете.
Рульк подхватил первого карона под руки. Это была высокая женщина с пышной грудью и широкими бедрами. Она застонала и встряхнула длинными черными волосами. Ее босые ноги заскользили по каменному полу.
В этот момент Феламора выросла на самом верху лестницы в центре зала. Держась за стеклянные перила, она, похожая на безумную ведьму, сыграла целую симфонию на наноллете. От этой пронзительной навязчивой мелодии у Караны выступили слезы на глазах. Это был плач по гибнущему миру.
– Что? — вскричала Ялкара. – Что такое? Нет, Рульк, скорее…
Рульк резко обернулся. В Непреодолимой Преграде начали вырисовываться сами по себе овальные врата, сиявшие металлическим блеском.
– Нет! – застонал Рульк, роняя женщину на пол. – Магрета, отведи их в машину. Мне нужно ее остановить.
Огромными скачками он бросился к машине, но Феламора пустила в ход свою последнюю иллюзию – самую великую за всю ее долгую жизнь.
Пол под ногами у Рулька внезапно начал двигаться, и, хотя карон побежал еще быстрее, он оставался на месте.
– Возможно, твоя машина и не подвластна моим чарам, – насмехалась Феламора, – но ты-то подвластен!
Рульк прибавил скорость – теперь он бежал, как никто еще никогда не бегал. Казалось, он вырвался вперед, но пол снова смел его обратно.
Овальные врата распахнулись, и оттуда выпрыгнуло существо. Ростом оно было почти с машину, и у него были огромные умные глаза и когти на кончиках крыльев. Крылья поднялись у него над головой, скрыв существо в непроницаемой тени.
– Что это такое? – воскликнула Магрета.
– Похож на транкса, – пробормотала Карана. Рульк прекратил свой бесполезный бег.
– Это один из видов транкса, – объяснил он. Грудь его бурно вздымалась. – Самый страшный вид! И наиболее опасное создание в бездне. Он дикий, но в то же время умный. А у меня даже нет оружия.
– Убей их! – выкрикнула Феламора, теперь стоявшая на балконе. – Убей их всех, и тогда у тебя будет собственный мир.
Расправив крылья, транкс, взлетая и подпрыгивая, направился к десяти беззащитным каронам. Голова второго транкса показалась во вратах. Он слетел вниз, в том же направлении.
Карана выскочила в боковую дверь.
– Я не могу тебя винить, – вздохнул Рульк.
Однако минутой спустя девушка вернулась бегом, ведя за собой толпу гаршардов.
Один из них, коротышка по имени Ярк-ун, воскликнул: «Господин!» – и кинул Рульку длинный меч.
Поймав меч в воздухе, Рульк бросился к первому транксу. Тот возвышался над ним. Транкс действовал быстро, как молния. Он ударил Рулька крылом и шипами разодрал ему плечо.
Рульк отскочил назад и нацелил меч на колено транкса. Однако меч наткнулся на броню, твердую, как металл. Транкс лягнул Рулька в бедро, сбив его с ног. Карон покатился по полу, отчаянно цепляясь за меч.
Около двери отряд гаршардов начал атаку на второго транкса, но он был им не по зубам. Один гаршард уже лежал убитый. Дюжина других рвалась в бой. Транкс резко обернулся, оторвал перила от лестницы и начал размахивать ими, как косой. Он сшиб с полдюжины гаршардов, и они так и не поднялись больше. Затем транкс запустил перилами в спину Рульку, потом устремился к беззащитным каронам.
Карана взглянула на бесстрастное лицо Феламоры. Оно ничего не выражало – ни радости, ни торжества. Только смертельную непримиримость.
«Ей наплевать на всех нас», – подумала Карана. Еще одна группа гаршардов окружила второго транкса. Они действовали хитрее, чем первый отряд, и им удалось воткнуть копье в спину зверя. Это не подействовало на него.
Магрета и Рульк сражались бок о бок, но они явно терпели поражение. У Рулька было с полдюжины ран, и он быстро ослабел. У Магреты было разодрано бедро, к тому же больное плечо давало о себе знать. Транкс, по-видимому, даже не был ранен. И вдруг во вратах, созданных Феламорой, Карана заметила третьего транкса, однако ему никак не удавалось выбраться из них.
Карана знала, что атаковать подобное создание бессмысленно. Но она, кружа по залу, подобралась к машине Рулька. Внезапно к ней пришло озарение, и она вскарабкалась по изогнутому борту наверх и шлепнулась на сиденье. Перед ней было шесть рычагов, пульт со светящимися желтыми платами, несколько колесиков и множество цветных кнопок, а под ногами пять педалей, выстроенных в ряд в форме полумесяца. Карана помнила, какими рычагами Рульк управлял машиной. Чего девушка не знала – это как он использовал свой разум, чтобы направлять механизм.
Ну что же, попробуем! Вытянув левую ногу, Карана нажала на левую педаль – чтобы дотянуться до педали, ей пришлось привстать. Машина задрожала. Девушка потянула на себя два центральных рычага. Конструкция дернулась, взвыла, но не сдвинулась с места. «Вперед!» – послала Карана мысленный приказ. На светящихся панелях появились цветные черточки. Вспыхнули огни, переходя от одного конца цветного спектра к другому. «Почему же ты не двигаешься?»
Машина накренилась назад и поднялась в воздух под прямым углом. Карана отчаянно вцепилась в рычаги, боясь, что полетит за борт. Теперь машина поднималась вертикально и уже приближалась к потолку. В ушах Караны завыла сирена. «Воспользуйся рычагами!» Девушка наугад подала один из них вперед.
Машина попятилась задом, как рак, и, наткнувшись на стеклянный барьер, откуда за ней беспомощно наблюдала компания прибывших из Каркарона, отскочила от него. Карана ударилась коленом о синюю кнопку, отчего машина замедлила ход, и это дало девушке возможность попробовать второй рычаг. Машина медленно поплыла в воздухе.
Воздушная колесница медленно кружила по залу, потом устремилась к балкону, с которого Феламора натворила столько бед. Руки Феламоры бешено замелькали: она создавала иллюзию, которая, как было известно Каране, сделает феллемку беспомощной. Если она упадет с такой высоты, то разобьется насмерть.
Карана повернула какое-то колесико, и машина Рулька метнулась к винтовой лестнице посредине зала. Снова завыла сирена. Карана замерла, боясь дотронуться до рычагов. В последний момент ее рука дернулась, она повернула какой-то рычаг вбок, и конструкция, чуть изменив курс, с ревом понеслась к балкону Феламоры.
Машина поддала балкон снизу, отчего он целиком обрушился. Один из обломков ударил Карану по голове, и на мгновение девушка потеряла сознание. Прийдя в себя, она увидела, что машина бешено кружит по комнате, а Феламора исчезла. Когда Карана взглянула вниз, то первое, что бросилось ей в глаза, – это Рульк. Он лежал на полу. Над ним возвышалась хрупкая одинокая фигурка Магреты, сломленной мощью транкса. Карана попыталась направить машину к ним, но ни педали, ни рычаги не сработали. Возможно, сильный удар повлек за собой какую-то серьезную поломку. Сирена пронзительно завизжала, огни ярко вспыхивали, светящиеся платы сошли с ума. Машина металась в зале от стены к стене, как рыба, вытащенная из воды. Карана в ужасе смотрела, как транкс изготовился к смертельному удару. Она судорожно дергала рычаги, чувствуя, как нарастают ее ярость и отчаяние, и вдруг машина накренилась, и все огни погасли.
Машина из черного металла рухнула прямо на транкса. Карана успела выпрыгнуть из машины заранее, девушка пролетела по воздуху и приземлилась на пол, как кошка. Она была в ужасе от того, что, как ей показалось, убила Магрету и Рулька.
– С тобой все в порядке? – спросила Карана, подбежав к подруге.
Магрета помогла Рульку подняться.
– Да, но еще бы чуть-чуть – и все! Ты остановилась, даже не задев нас. Как тебе это удалось? – с благоговением спросила Магрета.
Карана не ответила. Она наблюдала за агонией транкса. Шипы его крыльев скребли по металлической поверхности машины Рулька. Сломанное крыло билось и изгибалось.
Рульк едва держался на ногах. Он похлопал Карану по плечу, благодаря без слов, потом побрел искать каронов.
Второй транкс лежал на полу, из его груди и спины торчала дюжина копьев. В битве с этим чудовищем погибло много гершардов.
– Еще несколько секунд – и было бы слишком поздно, – сказал Рульк. – Слава…
Они перевернули транкса и обнаружили под ним изодранные и истерзанные, словно тряпичные куклы, оказавшиеся в когтях тигра, тела каронов. Все десять прибывших с Аркана каронов были мертвы.
Рульк стукнул кулаками друг о друга – это был жест горя у его народа. Целую минуту он оставался неподвижен. Потом взгляд его стал ледяным.
– Я тебе отомщу, – сказал он, заскрежетав зубами, – чего бы мне это ни стоило! Даже если ради мести мне придется восстать из мертвых. Ты будешь сто веков раскаиваться в своем злодеянии, Феламора! Я проклинаю тебя и твоих потомков до конца времен!
Он посмотрел наверх. Феламора исчезла с разрушенного балкона. Ее врата тоже исчезли, а на полу прямо под тем местом, где они были в Стене, лежала тело третьего транкса – вернее, только верхняя часть туловища. Обломки крыльев еще подергивались.
– Должно быть, врата закрылись, когда он вылез лишь наполовину, – сказала Карана, вздрогнув.
Транкс начал извиваться, одно крыло забилось, как знамя на ветру, и он умер.
Легким движением запястья Рульк снова пробудил шар.
– Ты видела? – прошептал он Ялкаре.
Ей не было надобности отвечать – все было написано у нее на лице.
– Еще одна, последняя попытка, – сказал он. – Перебирайтесь сюда все сразу.
– Все кончено, Рульк, – послала мысленное сообщение Ялкара.
– Нет, я снова все контролирую.
– Ты опоздал. Это были последние! Мы все, кто тут остался, бесплодны, как усыпальницы, в которые ты положишь погибших.
Рульк задрожал:
– А ты, Ялкара? Ты же самая молодая. Ты доказала, что способна рожать.
– Взгляни на меня, Рульк! Теперь я старая женщина. Я утратила способность к зачатию. Наше вымирание неизбежно.
– Нет! – вскричал Рульк. – Нет! Этого не может быть! Я этого не допущу. Придите на Сантенар. Есть же способы! Мы можем взять у них яйцеклетки и семя и поместить их…