Иванов Алексей. Блудо и Мудо

   – Я не застеснялась… - чуть слышно сказала Соня. Бабахнула вторая пробка.
   Вторую бутылку Манжетов оставил Милене, но в последний момент вспомнил о Костёрыче и повернулся к нему:
   – А ваш стаканчик где, Сергей Николаевич?
   – Мне только на донышко, - оправдываясь, сказал Костёрыч, протягивая свой стаканчик. - Я и пить-то не умею…
   – Ну, за успешное начало смены! - провозгласил Манжетов.
   Розка хлопнула стаканчик, шмыгнула носом и сказала Моржову на ухо:
   – Кислятина!
   Пьяный Щёкин, похоже, определился, к кому он будет приставать, и требовательно смотрел, как пьёт Соня, - словно афинский гражданин на Сократа, пьющего цикуту.
   – Надеюсь, и не я один, что смена пройдёт успешно и американцы останутся довольны, - убеждённым тоном заявил Манжетов. - Если же случится какой-либо казус, обращайтесь сразу ко мне. Вот, через Милену Дмитриевну.
   Манжетов уважительно потрепал Милену по спине. Видимо, он понял, что позиционировал Милену чересчур легковесно, и теперь утяжелил её статус в педколлективе до ранга своего полпреда.
   Полпред казался излишне субтильным и нежным. Манжетов убрал руку, широко развернул грудь и стащил с себя тёплую куртку, оставшись в рубашке и джинсах. Куртку он сзади повесил на Милену и расправил на её плечах. Моржов почти физически ощутил на куртке явную нехватку погон и аксельбантов. Милена, не шевельнув плечами и головой, благодарно улыбнулась Манжетову. В её согласии на такое обращение светилась гордость первой жены в гареме. Манжетов сзади засунул руку Милене под куртку и опять приобнял, но теперь - судя по положению руки - значительно интимнее. Сам того не поняв, Манжетов уточнил статус Милены: всё-таки не полпред, а первая жена в гареме.
   – Смотри, - шёпотом сказал Моржов Розке, чтобы раскочегарить Розку через зависть: - Он ведь сейчас Милену незаметно за грудь возьмёт…
   Розка засопела и в досаде потянулась за бутылкой.
   – Да, давайте ещё по чуть-чуть, - вдруг согласилась Милена, слегка отстраняясь от Манжетова. Ей был нужен имидж успешной женщины, а не хозяйки Бахчисарая. Слова Манжетова хорошо ложились в имидж, а руки его указывали не на то. Руки требовалось приструнить. - Саша, налей мне, пожалуйста.
   Манжетов извлёк руку, налил Костёрычу, оценивающе глянул на Щёкина с банкой пива в ладони и посмотрел на Моржова.
   – Борис,- позвал он, покачивая горлышком бутылки, - я-то за рулём, а вы почему воздерживаетесь?
   Похоже, что Манжетов произвёл Костёрыча и Щёкина в евнухи при своём гареме. Но Моржов посчитал необходимым расставить всех по местам, в том числе и самого Манжетова.
   – Должен ведь возле пьяненьких женщин на ночь оставаться трезвый мужчина, - пояснил он.
   Если Манжетов хранил трезвость для руля, значит, он не собирался ночевать в Троельге. А Моржов ночевал в Троельге по умолчанию. В некотором смысле ответ Моржова был вызовом Манжетову - или хотя бы просто предупреждением о том, что не только Манжетов здесь имеет право назначать на должность и пожинать плоды. Манжетов задумчиво кивнул. Вдали в ельнике провыл и пробарабанил поезд. Моржов понял, что пришла пора мериться, как когда-то говорил Щёкин, «у кого длиннее».
   – Да, конечно, - согласился с трезвостью Моржова Манжетов. - И всё же наслаждайтесь ситуацией, друзья. Ваш лагерь существует последний сезон. В администрации есть решение, и оно уже принято, что с осени эта территория будет отчуждена. По земельному кадастру она принадлежит железной дороге. Вот теперь отвод зафиксируют официально. Насколько я знаю, железнодорожники планируют здесь строительство своего корпоративного профилактория.
   В голосе Манжетова сквознула скорбь и мудрость Экклезиаста.
   – А как же Дом пионеров? - поразился Костёрыч. - Он что, останется без загородного лагеря?
   – Дома пионеров, Егор Сергеич, и я уже рассказывал об этом на вашем педсовете, вообще не будет, - пояснил Манжетов.
   – То есть?… - вскинулся Костёрыч. - Всё-таки нас сократят?
   – Друзья, вы не волнуйтесь, не делайте скоропалительных выводов, - мягко предостерёг Манжетов, седлая ситуацию. - Начинается реформа. Настоящая, не на бумаге. И на базе Дома детского творчества «Родник» будет организован Подростковый Антикризисный центр. Спортивные кружки из «Родника» мы переведём в спортшколу, художественные - в художественную школу-студию. Про кружки с низкой наполняемостью я вам уже говорил… А городу требуется новое, современное учреждение, которое будет заниматься насущными проблемами подростков.
   – А какие у них насущные проблемы? - спросил Моржов, вечно забывающий, что он не педагог и не кружковод.
   – Есть необходимость, и она давно назрела, в службе психологической поддержки школьников, - веско сказал Манжетов. - Такие службы уже во всём мире действуют. А ещё нужно завести юридические консультации, потому что взаимоотношения школы и родителей всё более и более усложняются. Опять же нужен, и он у нас должен быть, опорный пункт профилактики наркомании. Это не только правоохранительная и медицинская проблема, но и социальная. И мы должны решать её на своём уровне. Надо создавать центр детского трудоустройства и профориентации, потому что биржа труда не отвечает потребностям подростков…
   В отсветах пламени Моржову за спиной Манжетова почудился ПВЦ - Призрак Великой Цели. А Костёрыч был подавлен.
   – Проект Антикризисного центра, и он одобрен городской думой, уже прошёл общественную экспертизу. - Манжетов забивал гвоздь за гвоздём. - Чиконян Валентин Фёдорович, депутат по Ленинскому округу, уже обещал выделить средства на закупку компьютеров и организацию Центра компьютеризации школ. Этот центр будет создан тоже на базе Антикризисного центра. И вообще: создание районных антикризисных центров - это этапы, и с нею не спорят, реализации федеральной программы. Такие центры - это не только модернизация системы образования, но и гранты на образовательные проекты, выход на спонсоров, отдельная строка финансирования в региональных бюджетах. Это огромные деньги, которые государство и бизнес вкладывают в новое поколение.
   Эхом блистательного грядущего в лесах прогрохотал поезд. А может, это Призрак Великой Цели рвал и швырял свои цепи.
   – Деньги разворуют, программы профанируют, результаты фальсифицируют, - прямо сказал Моржов.
   – Да почему же это?… - возмутилась Милена. Моржов пожал плечами и широко улыбнулся:
   – Учителя должны учить, но всё, что затевается, - это не педагогика, а очередной тур административного кордебалета. Если вы хотите быть такими продвинутыми, то по отношению к подросткам применяйте не новые бюрократические крючки, а гуманитарные технологии.
   – А вот я, Борис, так не думаю, - авторитетно заявила Милена с непререкаемым чувством собственного достоинства.
   – Могу открыть секрет, - улыбаясь, поделился Манжетов.
   – Не надо, - опуская глаза, попросила Милена.
   – Кандидатура Милены Дмитриевны рассматривается на пост директора Антикризисного центра, - сообщил Манжетов, глядя на Моржова.
   Моржов всё понял. Он, значит, вместе со всем МУДО вверх тормашками летит в небытие, а Манжетов - высокопоставленный мужчина - остаётся вместе с Миленой - успешной женщиной. Моржов осклабился. Наконец-то противник вышел из тени!
   Милена густо покраснела - теперь уже не от костра и не от смущения.
   – Я ещё не дала своего согласия, - сказала она.
   – Ага, Манжетову она дала, а согласия не даст, - прошептала Розка Моржову на ухо. - Целочка, блин.
   – Розка, - сказал Моржов, - ты злая.
   – Меня с работы из-за неё прут, а я должна радоваться?
   – Что нужно сейчас подростку? - Манжетов обвёл взглядом всех - от подавленного Костёрыча до пьяного Щёкина. - Подростку нужно удержаться на плаву в нашем сложнейшем мире! И мы, как люди уже состоявшиеся, должны помочь ему в этом! Раньше финансирование не позволяло создать Антикризисный центр, а сейчас позволяет! И мы не имеем права проходить мимо этого шанса, если мы педагоги. Если мы желаем видеть наших детей полноценными гражданами нашего города и страны!…
   – Феликс, ты не на митинге!… - пьяно пробурчал Щёкин.
   – А куда денется Шкиляева? - прямо спросила Розка.
   – Галина Николаевна будет возглавлять одну из служб в системе Антикризисного центра, - с готовностью пояснил Манжетов. - Ту службу, которая унаследует кружки при школах, оставшиеся от Дома пионеров.
   – А куда же мне?… - растерянно спросил Костёрыч.
   – Тоже, кстати, состоявшемуся человеку, - добавил Моржов.
   – Как и всем: кружок передадим какой-нибудь школе, - неуязвимо и уверенно успокоил Костёрыча Манжетов.
   У Костёрыча и так-то с целого города набиралось всего пять-семь детей. При какой-либо одной школе Костёрыч останется вообще без воспитанников и будет вышиблен вон. Но в контексте таких масштабных проблем и перспектив кому было дело до краеведения Костёрыча? Да и финансирование деятельности Костёрыча в виде зарплаты его жены казалось на общем высокотехнологическом фоне до того старомодно-доморощенным и кустарным, что оскорбляло смысл перемен.
   Манжетов разгорячился и, разливая вино, был победительно-раскован. Милена же почему-то зябко закуталась в куртку.
   – Розка, Милена любит Манжетова? - тихо спросил Моржов.
   Розка подумала.
   – Чунжина от него подарков ждёт и это жданьё считает любовью, - сказала Розка.
   Моржов почувствовал себя весьма впечатлённым.
   – Браво, Розка! - прошептал он. - За это нам надо переспать!
   Моржов воочию убеждался, что принцип ДП(ПНН) действовал.
   – Я не вижу катастрофы, Егор Николаевич, - примирительно сказал Манжетов. - Краеведение - всегда востребованная сфера знаний. На любви к малой родине строится любовь к своей родине в целом. У вас впереди четыре недели работы рядом с Миленой Дмитриевной. Обсуждайте проблему, думайте. Я уверен, вы найдёте замечательный выход. Я не сомневаюсь в вашем таланте. И вообще, друзья, не надо паники! Никто ничего за вас не решит. Все бразды правления в ваших руках!
   – Покажите мне хотя бы одну бразду! - пробурчал Щёкин.
   За спиной Милены в темноте вдруг осветились кусты, а потом угол жилого домика - в ворота «Трое-льги» въезжала машина с зажжёнными фарами.
   – Так, это ко мне, - деловым тоном громко сказала Розка.
   Милена, Манжетов и Костёрыч оглянулись.
   – Моржов, убирай от меня свои мерзкие ручонки, - тихонько добавила Розка. - Меня с работы выгоняют, мне замуж пора.
   Моржов хмыкнул и поднялся, собираясь взглянуть на Розкиного кавалера.
   Пока машина огибала колдобины, длинные лучи фар беспорядочно шарили по лагерю, выхватывая из темноты то одно, то другое - крылечки, стены корпусов, столбы баскетбольной площадки, скамейки, умывальники. Так девчонка второпях собирается на пляж: то вытащит из шифоньера лифчик, то полотенце, то панаму.
   Моржов обошёл куст, и в этот миг свет погас. Захлопали дверки машины, послышались какие-то подозрительно знакомые голоса. Моржов вышел из-за угла домика и увидел белую «Волгу» с тонированными стёклами. Возле багажника возились, матюкаясь, Сергач и Ленчик Каликин - вытаскивали ржавый железный мангал.
   – Здорово, - изумлённо сказал Моржов. - Вы зачем сюда прикатили, хмыри?
   – А-а, Борян!…- оглянувшись, узнал Моржова Сергач и сунул пухлую ладошку. - Ты чего, не знаешь, что Розка - моя баба?
   – Откуда же я могу знать? - изумился Моржов ещё больше. - Ты мне её по вызову никогда не привозил…
   Сергач засмеялся:
   – Ну, она настоящая баба. Жена то есть почти… Ленчик с лязгом свалил мангал на землю и тоже подошёл к Моржову, требовательно протянул руку для рукопожатия.
   – Чё, тёлки-то у вас тут есть? - спросил он.
   – О, пидросток какой! - с гордостью снова засмеялся Сергач. - Ты, углан, сюда не к тёлкам приехал, понял? Я тебе за что заплатил? Чтобы ты шашлык жарил и руль крутил, когда я нажрусь. Здесь - чтобы никаких безобразий! Здесь у твоего босса жена, уяснил? Если что - я тебя шпалой трахну.
   – У себя сначала вынь, - посоветовал Ленчик, закуривая.
   – Борян, ты не вздумай ляпнуть Розке - сам знаешь про что, - предостерёг Сергач и Моржова тоже.
   – Тогда с тебя на девочек скидка двадцать пять процентов, - тотчас сказал Моржов.
   Сергач опять засмеялся. Эта был его способ обхода всех острых углов - приглашающе смеяться. Дескать: «Мудно сказал, а?» Так Сергач отвечал на различные заковыристые вопросы; так намекал на взятку вместо штрафа, когда караулил лохов на дороге. Так же, наверное, он и Розке объяснял источники своего дохода.
   У Сергача всегда был вид безобидного, весёлого, сытого заговорщика. Сергач ещё не распух, а всего лишь плавно облился жирком, плотно осел и нагулял приятную дородность. Лицо его было румяное, открытое и сердечное, глазки всегда смешливо сужены, а короткие и широкие бровки заранее подняты домиком. В общем, прикольный и душевный парень.
   Сейчас Сергач приехал в форме. Форма вообще хорошо помогала ему выходить из щекотливых ситуаций. Точнее, помогала переводить щекотливость ситуации с себя на собеседника. Когда Моржов в первый раз заказал девочку в сауну и в сауну вошёл Сергач, весь в парадном, Моржов решил, что власти решили арестовать его за аморальное поведение в бане. И получилось, что не Сергач виноват в сутенёрстве на посту, а Моржов виноват в том, что своим развратом оскверняет труд инспектора ДПС.
   Ленчик взвалил на спину мангал, а Сергач навесил Моржову пакет с бутылками. Втроём они пошагали на берег Талки к костру.
   Некоторое время над притихшим костром протягивались и сцеплялись в рукопожатиях руки вновь прибывших и уже присутствующих. Это слегка напоминало массовое пристёгивание ремнями безопасности перед взлётом в свободную беседу. Но беседы не получилось.
   Сергач откровенно струхнул, увидев Манжетова, и даже забыл сказать, что он - Валера. А Манжетов вдруг словно подмёрз.
   – Пожалуй, мне пора,- холодно сказал он, вставая с бревна.
   Моржов еле удержался от ухмылки. Похоже, клиент и сутенёр одинаково не ожидали увидеть друг друга, но у клиента очко сыграло у первого.
   – Ладно, всего хорошего вам, друзья, - попрощался со всеми Манжетов, снимая свою куртку с Милены, как со спинки стула. - Дорогая, ты меня проводишь до машины?
   Милена молча поднялась и вслед за Манжетовым пошла в темноту. Сергач тотчас расплылся в улыбке, поднял брови домиком и узко посмотрел на Моржова: «Мудно получилось, а?…» Костёрыч шлёпнул ладонями себя по коленям, тоже встал и виновато сказал:
   – Да и я, наверное, пойду… Спокойной ночи всем. Девушки, не засиживайтесь, завтра день ответственный…
   Костёрыч пошагал вслед за Манжетовым и Миленой, сослепу впутался в куст и, смущённо чертыхаясь, ушёл в сторону дальнего домика.
   – Ну, и посидим тогда по-хорошему! - плотоядно заявил Сергач, уже угнездившийся рядом с Розкой.
   Он обнял Розку, по-хозяйски придвигая её к себе. Розкина мечта исполнилась: теперь она сидела с мужиком, и рука мужика подбиралась к её ожидающей титьке.
   – Я, короче, знаю этого очкастого с бородой, - сказал Ленчик про Костёрыча, совочком нагребая в огне угли. - Он учитель какой-то. У нас в учаге был один дрищ, ездил с ним по разным деревням…
   – Хочу в Нижнее-Задолгое… - вдруг промычал пьяный Щёкин.
   – Он в учагу притащил показать медный крест - в деревне ему какая-то старуха подарила, - продолжил Ленчик, ссыпая угли в железный ящик мангала. - Я, короче, этот крест взял и чёрту одному за полтинник продал… Сонька, насаживай мясо на шампуры.
   Возле Сони, оказывается, уже стояла кастрюля с кусками замаринованного мяса.
   Щёкин откачнулся от Сони и строго посмотрел на неё.
   – В-вы знакомы? - с благородным белогвардейским вызовом спросил он.
   – Кто в Ковязине не знает всех? - закуривая, буркнул Моржов.
   За жилым корпусом мягко заурчал двигатель машины. В дальней темноте вдруг вспыхнула озарённая фарами железная арка ворот «Троельги» - словно реклама в ночи Лас-Вегаса.
   – Мы… - растерянно и виновато пробормотала Соня. - Он… Лёнька с подружкой моей как бы ходит… Ну, из дома моего…
   – Ага, - заржал над мангалом Ленчик. - Ходит. Входит и выходит.
   – Ты, салага, молчи давай, - одёрнула его Розка.
   – Тварищ мильцанер! - противным пьяным голосом склочника обратился Щёкин к Сергачу. - Призовите молодёжь к порядку!…
   – Я не в милиции, я в ДПС, - засмеялся Сергач, делая брови домиком.
   – ДПС? - вскинулся Щёкин. - Это что за студия?… Дорожно-половой сервис? Или добровольно-принудительный секс?
   – Щ-щёкин!…- свистящим шёпотом грозно сказала Розка. - Больше выпить не получишь!
   Сергач засмеялся ещё слаще, а бровки его поднялись вообще стоймя. Однако во взгляде Сергача мелькнул испуг.
   – На - и помалкивай. - Сергач протянул Щёкину банку пива.
   – От нашего столика вашему столику, - добавила Розка.
   – Плевал я на оба столика, - тотчас ответил Щёкин.
   Моржов ждал возвращения Милены, а Милены всё не было. Моржов подумал, встал и пошагал обратно в лагерь.
   В темноте длинная белая тонированная «Волга» Сергача напоминала череп коня Вещего Олега. Милена шла к Моржову со стороны кустов, за которыми укрывался лагерный туалет.
   – Милена, вы вернётесь к костру? - поинтересовался Моржов.
   Милена остановилась, зябко обняв себя за плечи.
   – Н-нет, наверное, - неуверенно сказала она. - Пойду спать.
   – Вам не нравится компания? - напрямик спросил Моржов.
   – Поздно уже, - дипломатично ответила Милена. Моржов виновато улыбнулся и слегка наклонил голову набок:
   – Милена, а если я попрошу вас вернуться и составлю вам компанию?
   Милена понимающе усмехнулась.
   – Вам очень хочется, чтобы я вернулась?
   – Разумеется, - подтвердил Моржов.
   – Только для вас! - Милена снисходительно посмотрела на Моржова, повернулась и пошла по тропинке на берег.
   Моржов пошагал сзади, на ходу стаскивая с себя куртку. Милена даже со спины имела вид человека, уступившего просьбам весьма неохотно. Моржов догнал Милену и накинул куртку ей на плечи, словно бы хотел занавесить тему этой уступки. А может быть, чужая мужская куртка на Милене была чем-то вроде флага победителя, что водружается над покорённой вершиной. Теперь моржовский флаг сменил увезённый манжетовский.
   Розка не обратила внимания на возвращение Милены под эгидой Моржова. Розка была поглощена Сергачом.
   – Сергачёв, убери ботинки от огня! - говорила она.- Покоробятся же!… Выдали - так береги! У меня не разгуляешься! Я тебя научу в одиночку строем ходить!
   Но Сергач не слышал Розку - беседовал со Щёкиным.
   – Плесни-ка мне ещё этой дивной космической жидкости! - говорил Сергачу Щёкин, подсовывая железную кружку.
   Моржов сразу понял, что Сергач выяснял у Щёкина, что за человек Манжетов, то есть какого клиента ему бог послал. Выгодный ли, опасный ли?… Моржов усадил Милену на брёвнышко и сам сел рядом. Милена не догадывалась, о ком говорят Сергач и Щёкин, да и не вслушивалась в разговор. А Моржов насторожился, чтобы имя Манжетова не прозвучало - иначе Милена уйдёт.
   – Да он тем же, чем и ты, занимается, - говорил Щёкин.
   – Да ну? - не верил Сергач и для Розки повторял: - Он, что ли, тоже в батальоне ДПС? Не гони!
   – Ой, только без утрирования! - сморщился Щёкин, быстро наливаясь вальяжностью. - Я имею в виду то, что вы оба принадлежите к одному социальному классу. У меня про это есть своя теория - верная. Я - человек с самодельным интеллектом! Требую двухтомника!… А старая классификация морально исчерпалась. Сейчас общественные классы определяются вовсе не отношением к средствам производства. Забей на них!…
   Сергач ржал, призывно оглядываясь на Розку и на Моржова. Ему, видимо, казалось, что всем нужно прикалываться над щёкинским куражом. Хотя Щёкин ничего смешного не говорил.
   – Сейчас общественные классы определяются отношением к денежным потокам, - развивал мысль Щёкин, не обращая внимания на ужимки Сергача. - Представители самого деятельного класса создают эти потоки. Это - гниды-олигархи. Я не олигарх, нет! Ты - тоже. Ты принадлежишь ко второму классу - классу тех, кто этими потоками рулит. Обычно, руля, строят плотины, чтобы потоки текли в общественно-необходимом направлении. В зависимости от способностей такие рулевые попутно выкапывают канавки и для себя, отводя часть потока в свой прудик. Так делаешь и ты, и он. - Щёкин имел в виду Манжетова. - А я - третий класс. Я пользуюсь милостыней. Со своими одноклассниками я сижу на вершинах окрестных красивых холмов, часто вижу сны и жду, пока мне принесут в чайной ложке. Или не принесут вовсе. Вот такой расклад общественных классов, понял? Я марксист!
   Моржов смотрел на вдохновенного Щёкина, на молчаливую Сонечку рядом со Щёкиным и понимал, что Щёкин витийствует для неё. Зря. Ни хрена Сонечка не оценит. Её надо сытно кормить и сладко поить - это она поймёт. Или же петь ей про её изящество и кожгалантерею, как делали Помогай в гипермаркете «Ан-кор»,- это она тоже поймёт. А про новую теорию классов - нет, не поймёт. Это всё равно что устраивать лазерное шоу для русской печки.
   И вообще, подумал Моржов, кто распушается и топорщит цветные перья, тот ставит себя не в разряд выбирающих, а в разряд выбираемых. Щёкин залез не в тот автобус. Перед Сонечкой нечего выпендриваться; надо просто брать её за булку, и всё. Ничего Щёкину не светит, если никто не сорвёт Сонечку для него как грушу с ветки и не принесёт Щёкину прямо в рот, не спрашивая Сонечкиного мнения. Сонечка - смерть феминизму. И что-то больно подозрительно Ленчик приплясывает у мангала, подмигивая Сонечке… Надо проследить, чтобы этот пидросток в темноте не уволок девчонку в кусты, иначе Щёкину придётся вносить правку в свои мемуары.
   – Вы, Борис, хотя бы вина мне предложите, - негромко напомнила о себе Милена.
   Моржов спохватился, полез через костёр под ноги к Сергачу и забрал бутылку. Налил Милене в пластиковый стаканчик.
   – Мне одной пить? - Милена требовательно посмотрела на Моржова.
   Моржов быстро подумал, что кодировку себе он уже сорвал. Тогда и хрен с ней. Главное - вовремя лечь в постельку, чтобы не упиться. А Щёкин уже почти готов, следовательно, он не будет полночи приставать к Моржову с предложением устроить на общей алкогольной орбите стыковку «Союза» и «Аполлона». Моржов налил вина и себе.
   Он многозначительно прикоснулся краешком своего стаканчика к стаканчику Милены и выпил вино залпом. Залпом не по-гусарски лихо, а с оттенком отчаяния и обречённости. С Миленой надо было именно так. Моржов вообще на данный момент определился со стилем. Милену требовалось безмолвно искать в шумной и блещущей толпе опиумическим взглядом и невесомо прикасаться к краю её платья кончиками холёных и бледных пальцев, унизанных перстнями. Милена кивнула Моржову - насмешливо и удовлетворённо - и тоже выпила вино. Моржов легко забрал у неё стаканчик и швырнул его в огонь.
   – Ты зачем водку открываешь? - закричала Розка на Сергача. - Ты же напьёшься!… Сергачёв, прекрати! Учти - я за алкоголиков замуж не выхожу!
   Сергач совсем прокис от смеха. С его способностью хохотать над любым обстоятельством он мог бы всю жизнь без стрессов проработать в морге. Сергач разлил водку по стаканчикам, и один из стаканчиков оказался в руке Ленчика.
   – Эй, салага, ты куда водку накатил?… - запоздало переполошился Сергач.
   – Да по фиг, не грузись, - ответил Ленчик. - Вы бухаете, а я чё - не человек, что ли?
   – Тебе, Каликин, мужа моего домой везти! - возмутилась Розка. - Ты как за руль косой сядешь?
   – Так и сяду, по херу, - отмахнулся Ленчик. - Всё равно Сергач в форме, никто не тормознёт. Короче, готовы шашлыки.
   Ленчик сгрёб с мангала охапку шампуров, быстро рассовал их всем в руки и плюхнулся на бревно рядом с Сонечкой - по другую сторону от Щёкина.
   – Вас всё это не тяготит? - негромко спросила Ми-лена.
   – Не надо высокомерия, - мягко ответил Моржов. Милена принадлежала к разряду тех женщин, для которых упрёк в высокомерии не был оскорблением. Скорее, он был даже неявным комплиментом. Милена слабо усмехнулась. Моржов придвинулся к ней чуть-чуть поближе. Теперь он уже получил на это право. Милена признала за ним возможность высокомерия по отношению к Розке, к Сонечке, к Сергачу, Щёкину и Ленчику. Высокомерие - от которого Моржов отказался, а она не пожелала - отделило их двоих от всех остальных и, следовательно, слегка сблизило.
   Сонечка мучилась с шашлыком, боясь обжечься. Она стеснялась хищно разевать пасть и вцепляться в мясо зубами. Ленчик без слов забрал у Сонечки шампур и принялся кормить Сонечку с рук, словно птенца. Блестящими от жира пальцами он стаскивал с шампура куски шашлыка, дул на них, а потом вкладывал Сонечке в открытый рот. Всё это было откровенно эротично и очень по-деловому.
   Моржов подумал и отодвинулся от Милены. Даже если Милене и хотелось противопоставить себя и Мор-жова остальным участникам посиделок, всё равно не стоило прижиматься друг к другу столь явно. Прижатые, они будут слишком похожи на двух несчастных пленников, очутившихся на пиршестве людоедов. Огонь на углях извивался как-то уж совсем по-шамански, почти непристойно, словно в костре сгорали позы из «Камасутры».
   – Так, Сергачёв, ты меня будешь слушать или нет? - Розка приподняла голову Сергача за подбородок. - Ты на мне жениться собираешься или нет? Отвечай быстро!
   – Шобирающь, - ответил Сергач.
   – Тогда хватит водки!
   – Ну, ишо щуть-щуть… - попросил Сергач. - А ш жавтрашнего дня - шухой жакон.
   Розка отпустила Сергача. Сергач ржал. В общем-то, Розке было наплевать, напьётся он сегодня или нет. Розке требовалось публичное согласие Сергача на женитьбу. Претензии по поводу выпивки были всего лишь поводом, чтобы вырвать это согласие.