Кацура Александр. Волшебная реликвия

   — Ну и где ваша Сфера, сержант? — издевался попугай, пританцовывая на плече у Сэнди. — Может быть, ваша цель — пятнадцать золотых? Это хорошая коммерция, сержант, — истратить пятьдесят монет, чтобы заработать пятнадцать. Не правда ли? Жалкие камни я в расчет не беру.
   Сержант хмуро молчал.
   Попугай испытывал желание перебраться на плечо сержанта и повторить свои слова ему прямо в ухо, но не решался этого сделать, опасаясь непредсказуемых последствий.
   — Слушай, — сказал вдруг Арик Галику, — почему там оказалось пятнадцать монеток из золота? Не шестнадцать, не семнадцать. Не намекли? Словно кто-то невидимый приглашает нас сыграть в «Пятнадцать камушков».
   — В «Пятнадцать монеток», ты хотел сказать!
   — Разницы не вижу.
   — Но там еще девять серебряных, — попытался поправить друзей Валик.
   — Намек? Ха-ха! Кто бы мог таким странным образом нам намекать? Да и на что намекать? Ну у тебя и воображение.
   — Но и камней ведь три штуки! — горячился Валик, пытаясь подхватить ту же тему. — Не два, не четыре.
   — Нет, все это странно, — сказал Арик.
   После этой фразы все опять надолго замолкли. Лишь попугай время от времени разражался какой-нибудь тирадой. Но ему никто не отвечал.
 
   Ни сержант, ни его подопечные, возвращавшиеся к своему шалашу без излишней спешки, не догадывались, что за ними внимательно наблюдают. С одного из окрестных холмов три человека, передавая друг другу по очереди сильную подзорную трубу, пытались отследить каждый их шаг.
   Не знали наши путешественники и того, что на другом берегу Малого Комунго, в небольшой и хорошо укрытой от постороннего взгляда бухте, спокойно, со спущенными парусами, стоит на якоре быстроходный двухмачтовый шлюп. И хотя палуба его выглядит пустынной, в тесных кубриках и трюме засели около двадцати совершенно отчаянных головорезов, только и ждущих команды своего вожака, чтобы начать действовать.
   Один лишь попугай испытывал смутное беспокойство, но, не в силах понять его причину, пытался сам себя успокоить, подпрыгивая с дрожью на плече у девушки и бросая в адрес угрюмо молчащего сержанта все более издевательские реплики. Сержант был что каменная стена.
   Попугаю очень хотелось понять, что происходит на их острове и вокруг него, но он понимал, что его собственных чар для этого не хватает. Ему даже в голову не приходило подняться в воздух и внимательно осмотреть все вокруг. Зато он чувствовал, ощущая неприятный холодок всей своею птичьей спиной, что здесь ему противостоит колдовская сила куда более мощная, чем та, которой обладал он. Она путала его слабенькие птичьи мозги и застилала цветным туманом его доселе острый, почти орлиный взор.

Глава 35
Красный флаг с белым крестом

   Шалаш они нашли в полном порядке. Сначала долго и со вкусом, с причмокиваниями и одышкой пили воду из бадейки. Утолив жажду, основательно перекусили. Попугай пить не просил, поскольку ночью напился росы прямо с листьев дерева, на котором сидел, зато зерно, семечки и изюм клевал с отменным аппетитом. После этого он взлетел на жердочку, встряхнул перьями и сказал ровным, серьезным тоном:
   — Ну что, сержант, начинаем действовать по той схеме, которую предлагает нам старая, выцветшая пергаментная карта, украшенная сказочной свиньей?
   — Почему бы нет? — немного помолчав, ответил сержант так же спокойно и серьезно.
   Этот короткий диалог произвел на ребят самое благоприятное впечатление. Их восхитило спокойствие сержанта. Вот уж стальные нервы! Им понравилось неожиданно здравое поведение попугая Уискерса. Значит, не все потеряно?
   Галик тут же припомнил старую карту, которую он столько дней упорно прятал на своей груди. Вспомнил затейливое изображение мифического зверя с мордой свиньи, лапами льва и хвостом русалки. Как он опасался, что его обыщут и отнимут этот влажный, слежавшийся старинный пергамент. Но он сохранил его. Сохранил! Как было бы славно, если бы это оказалось не зря.
   Арик с упорством шахматиста стал прикидывать будущие ходы. Прежде всего, думал он, надо как следует порастрясти хитрюгу Уискерса, достославного господина Якоби, так скупо, так умело дозирующего известные ему сведения. Надо, чтобы он все рассказал про пергаментную карту, буквально все, что знает. И даже чего не знает. Арик дважды имел случай вглядеться в эту карту и оба раза, кроме клыкастой свирепой свиньи, ничего существенного не заметил. Разве что мелких островов вокруг обоих Комунго было заметно больше. Нарисованы были и какие-то острова в отдалении. Пунктиром отмечены три или четыре маршрута. И больше ничего. Никаких крестиков, никаких звездочек, ничего такого. Да и надписей на ней никаких не было. Конечно, свинья-русалка с клыками и лапами львицы очень выразительна. Но что с того? Нет, без помощи Уискерса-Якоби ухватиться не за что.
   А что думал Валик? Он вдруг округлил глаза и ударил себя по лбу.
   Все с удивлением воззрились на него.
   — Слушайте, — сказал Валик, в свою очередь изумленно оглядывая каждого, — а как мы выберемся с этого проклятого острова? Вплавь, что ли?
   Арик и Галик мгновенно порозовели. Их поразила мысль, что они в пылу поисков ни разу не подумали об этом. А если б даже они Сферу нашли? Что дальше?
   — Смотри-ка, малыш, — усмехнулся сержант, — острые мысли посещают порой твою светлую голову.
   — Почему бы нет? — ответил Валик с нарочитой небрежностью.
   — Да, да, все по делу, — сказал сержант. — Вплавь нам отсюда не выбраться. Ты прав.
   — Ну а как же? — Валик почувствовал себя хозяином разговора.
   — Да, в общем, просто, — сказал сержант, — с помощью красного флага.
   — Красного флага?
   — Да, но с белым крестом посредине.
   — Мы поплывем на флаге?
   — Нет, мы повесим его на палку.
   — Ага, а палку установим вместо мачты на лодку.
   — Ты здесь видел лодку?
   — Я? Нет.
   — И я не видал.
   — Как же быть?
   — Палку с флагом мы установим на ближайшей вершине.
   — То есть на горе?
   — Именно. Только поближе к берегу.
   — И что дальше?
   — Дальше будем ждать.
   — Чего?
   — Когда наш флаг заметят с проходящего судна.
   — Вы не шутите, господин сержант?
   — Нисколько.
   — Но как это возможно?
   — Почему бы нет, как ты изволил выразиться?
   — Через полгода?
   — Нет, через день.
   — Через день?
   — В крайнем случае через два.
   — Но как это возможно?
   — Если к этому готовиться...
   — А... — Тут Валик вновь задумался. — А вы готовились?
   — Да.
   — В чем же это выразилось?
   — В том, что я заготовил флаг.
   — Красный?
   — Да.
   — С белым крестом?
   — Да.
   — И где он?
   — Здесь, в шалаше.
   — В шалаше?
   — Лежит свернутый вон в том углу.
   — В углу? — Валик повернул шею.
   — Можешь проверить.
   — Верю и так. И палка готова?
   — Палку подберу завтра. С вашей помощью.
   — Отлично. И поставите палку на горе?
   — Поставлю.
   — А дальше?
   — Ну а дальше в игру вступает...
   — Адмирал, — закончил фразу Галик, до того безмолвно внимавший искрометному диалогу.
   — Ты угадал, парень, — лениво сказал сержант, — он, кто же еще! Точнее, его парни.
   — Меня продолжает поражать адмирал, — заметил Арик, радуясь возможности вклиниться в разговор.
   — Ему это ничего не стоит, — пробурчал сержант, — пока нет серьезных боев, надо ведь чем-то занимать моряков, спасать их от безделья.
   — Интересная мысль.
   — Он при мне вызвал двух молодых офицеров, и они подкорректировали уже утвержденный план маневров, дополнительно включив в него хитроумные проходы мимо обоих Комунго. Я сказал, что намерен проторчать здесь от трех дней до недели. А потом рассчитываю отсюда смыться. С их, разумеется, помощью. Офицеры оказались ребята веселые и с фантазией. Они придумали нечто вроде игры-соревнования. Тут курсируют три небольших парусника Южного флота. Капитаны везде молодые. Когда мне понадобится корабль, я вывешиваю на вершине флаг. Кто меня раньше обнаружит, тот выиграл. Неплохо придумано? Денно и нощно они обшаривают своими трубами все горы и холмы Малого Комунго. А дальше еще смешнее. Кто выиграл, получает почетное право доставить мою команду туда, куда я укажу. Офицеры, придумавшие эту игру, смотрели на меня и белозубо улыбались. Грешным делом, я подумал даже, что нам такие головы пригодились бы в наших поисках. Но кто я такой, чтобы предлагать адмиралу отдать двух блестящих лейтенантов в подчинение старой перечнице-сержанту?..
   Арик протестующе поднял руку.
   — Не надо, — усмехнулся сержант, — я сам знаю, что почем. Если приглашать старших по званию, то тогда надо им подчиняться. А я, кроме генерала Раса, более никому подчиняться не намерен. Испортил меня генерал. Испортил своим доверим. Если бы он только об этом прознал, он бы крепко поколотил меня.
   На этот раз недоверчиво поморщился Галик.
   — Вы не знаете генерала, — сержант погладил усы, — нрав у него крутой. А кулак крепкий.
   — Крепче моего? — ревниво спросил Валик. Спросил с таким вызовом, что даже Сэнди, не принимавшая участия в разговоре, поневоле улыбнулась.
   — Что ты, малыш, — сказал сержант, — ты у нас вне конкуренции.
   Звучала в словах сержанта ирония или нет, но Валик не только успокоился, но даже и приосанился.
   — Ладно, кончаем байки, — сержант растянулся на своем тюфяке, — все устали, все не выспались. Сегодня отбой трубим раньше. С рассветом — все на ногах. Рядовой Мартин!
   — Я!
   — Заступаешь в охранение.
   — Есть в охранение!
 
   Ранним утром сержант отдал приказ: Сэнди и ее преданная обезьяна остаются в лагере и готовят на костре обед — суп, кашу и компот из диких ягод («Хватит питаться сухомяткой!» — сурово произнес сержант), а если останется время, то из остатков муки напекут на железном листе лепешек. Галик как продежуривший большую часть ночи тоже остается в лагере — охраняет девушку и выполняет ее просьбы, а именно — разводит огонь, собирает в округе плоды и ягоды, а если наткнется на птичьи гнезда, то и яйца.
   — На яйцах и лепешки пышнее будут, — сказал сержант и даже хохотнул.
   Попугай Уискерс от этого хохота неприятно поежился. Однако это не помешало ему уже через минуту спокойно усесться сержанту на плечо. Сержант повел себя благородно и ни одним мускулом не дал понять, что еще недавно был с ученой птицей в жестокой полемике.
   Галику очень хотелось идти вместе со всеми устанавливать флаг, но приказ есть приказ. По ревнивому выражению Валикова лица, напротив, было видно, что он охотно остался бы в лагере и беспрекословно исполнял бы все пожелания Сэнди, даже самые нелепые, но, увы, приказы не обсуждаются. И он тоже промолчал.
   И вот сержант, Арик и Валик, прихватив с собой одно из ружей, лопату, кайло, топор и свернутый в трубку флаг, отправились в сторону берега искать подходящую вершину. Сержант нес ружье и флаг, Арик — лопату и кайло, а Валик со свистом размахивал топором.
   Часа через два они взобрались на гору, с которой открывался изумительный вид на море. Солнце уже светило вовсю, блики на волнах заставляли жмуриться. Несколько обалдевшим от этого зрелища парням показалось сгоряча, что они давно не видели моря.
   — Красота! — сказал Арик и взялся за лопату.
   Однако почва оказалась каменистой, и, отбросив заступ, Арик схватился за кайло. Валик спустился шагов на двести, нашел тонкое прямое деревце и срубил его. Очистив ствол от веток, он потащил его наверх. Когда он волок его по небольшой террасе, поросшей густой травой, прямо из-под его ног с шумом и фырканьем вылетели две толстые пестрые птицы.
   — Ух ты! — сказал Валик и долго глядел им вслед, пока они, тяжело махая крыльями, не скрылись за обломком скалы.
   — До чего жирны, — заметил сержант, когда Валик дотащил тонкий кривоватый ствол и бросил к его ногам.
   — Что твои летающие поросята, — рассудительно добавил Валик.
   Ямка уже была готова. Сержант развернул полотнище — здоровенную красную тряпку с белым крестом от края до края. На тряпке были две тесемки, так что привязать ее к тонкому концу ствола труда не составило. Толстый конец ствола Валик и сержант сунули в яму. Арик накидал туда камней, прибил их каблуком, а для надежности несколько раз ударил кайлом. Налетел порыв ветра. Флаг взвился и затрещал.
   Задрав головы, все трое несколько минут смотрели на дело рук своих. Попугай, сидевший невдалеке на камне, тоже с интересом уставился на трепещущую тряпицу.
   — Мы так гордо вознесли этот флаг, — сказал Арик, пытаясь перекричать веселый шум и треск красной тряпки, — словно объявили всему миру, что этот остров — наш!
   — А он и так наш, — спокойно сказал Валик.
   Сержант лишь улыбнулся в усы.
   — Что теперь? — спросил Валик.
   — Идем назад, — сказал сержант.
   — А как мы узнаем, что нас заметили?
   — Два контрольных времени, — сказал сержант, — пять часов пополудни и восемь утра. Сегодня к пяти подойдем, глянем на горизонт.
   — И что искать? Корабль?
   — Двухмачтовый парусник с точно таким же флагом. Если пусто в море, с утра снова наведаемся. И так пока нас не снимут.
   — Ничего себе! — Валик смотрел то на сержанта, то в море. — А как у нас с продуктами?
   — Охотиться пора, — серьезно заявил сержант, — сколько можно на консервах сидеть?
   — Отличная мысль. — Арик схватился за ружье, словно готов был немедленно двинуться на охоту. — А на кого?
   — Для начала нам бы и такой птицы хватило. — Сержант показал на густую траву, из которой полчаса вылетели крупные птицы.
   — Южный островной фазан? — Арик взял ружье на изготовку.
   — А Бог его знает! — беспечно ответил сержант. — Думаю, здесь и дикие козы есть.
   — Да ты еще попробуй попасть! — Валик следил, как Арик упражняется с ружьем.
   — Попасть трудно, — согласился сержант.
   — А Сэнди уже, наверно, обед приготовила! — мечтательно сказал Валик.
   — Значит, пора назад, — усмехнулся сержант.
   — А что это там в море? — Арик глядел вдаль.
   — Парус? Неужели? — Валик даже привстал на цыпочки. — Кто там? Да нет, это чайка на волне сидит. Или доска? Эх, трубу бы подзорную!
   — Трубы нет. Слишком редкая вещь, — сказал сержант. — И ценная. Даже адмирал при всей его щедрости...
   — Это понятно, — сказал Арик. — Ладно, как-нибудь обойдемся.
   В этот момент, вспорхнув с камня, попугай опустился к нему на плечо.
   — Уискерс, не ты ли говорил, что у тебя глаза орла? Что там в море?
   — В море пусто.
   — Жаль.
   — Корабль будет только через два дня, — скучным голосом произнес попугай.
   — Разве? — удивился сержант.
   — Готовьтесь терпеливо ждать.
 
   Галик и Базз встретили путешественников шумными возгласами.
   Импровизированный стол уже был накрыт. Все шумно расселись, не дожидаясь приглашения.
   Обед, приготовленный Сэнди, был великолепен.
   В суп, помимо солонины и крупы, она положила немало трав и корешков, которые нашла неподалеку. Они придали заунывной флотской похлебке необыкновенный вкус. На второе вместо каши она потушила какие-то диковинные плоды, по виду похожие на маленькие тыквы, а по вкусу на баклажаны. Плоды были найдены на соседней поляне, опробованы мартышкой и одобрены ею. Компот из диких яблок и малины был неподражаем. Были и лепешки, точнее булки. Они немного подгорели, зато их корки хрустели так аппетитно.
   Валик плавал в волнах блаженства. Все наперебой хвалили девушку.
   — Это все Базз, — говорила Сэнди, слабо улыбаясь. — Это она нашла бурые тыквочки. Это она собирала малину.
   В конце концов, не выдержав похвал, девушка подхватила ведерко и с деловитым видом скрылась в кустах.
   — Эти тыквы — просто чудо, — сказал Галик, рассеянно глядя ей вслед.
   — Не то слово, — облизнулся Валик, не отводящий взор от стола.
   — Интересно, что это за плоды? — задумчиво протянул Арик.
   — Нечто вроде папайи, — отозвался сержант. — Впрочем, не знаю.
   — Да какая разница? — воскликнул Валик. — Главное, что вкусно.
   В этот момент из кустов раздался истошный вопль. Испуганные мужчины вскочили. Вопль перешел в непрерывный крик. Из кустов пулей вылетела Сэнди. В ее расширенных глазах стоял ужас. Ведерко она где-то потеряла.
   — Там! — задыхаясь, показывала рукой на кусты девушка. Ее крик сорвался и перешел в шепот. — Там...
   Арик уже стоял с ружьем в руках. Валик выскочил со вторым, и судорожно пытался зарядить его.
   — Нет, ружья не надо. — Дрожащий голос девушки потихоньку возвращался к норме. — Нужно лопату...
   — Зачем лопату? — Валик все еще возился с ружьем.
   — Там... — махнула рукой Сэнди.
   Расторопный Галик скрылся в шалаше и через секунду показался с лопатой.
   — Где? — спросил он.
   — Там! — Зубы девушки стучали.
   Галик кинулся в кусты. Остальные последовали за ним. За стеной кустов на крохотной полянке в траве лежала змея. Она свернулась кольцом, которое словно бы дышало, становясь то больше, то меньше. Змея была небольшой. Если бы она вытянулась, то едва ли превысила бы четыре фута. Она была ярко-зеленой, вдоль тела шла тонкая желтая полоса. Не сразу удалось разглядеть голову. Нет, вот она — две точки глаз, розовый язычок, показавшийся из приоткрытого рта.
   — Что это она? — удивился Валик. — Другая бы уползла давно.
   — Что делать? — спросил Галик.
   — Откинь ее подальше, — предложил Арик.
   — Но нам же спать здесь! — чуть не плача, сказала Сэнди.
   — Змеи этого типа, — раздался рассудительный голос подошедшего сержанта, — могут быть очень ядовитыми.
   И тогда Галик, зажмурившись, отчаянно рубанул лопатой. Когда он открыл глаза, то увидел, что маленькая змеиная головка лежит в стороне от тела. Он круто развернулся и пошел назад. Остальные двинулись за ним.
   — А вдруг она вовсе не ядовитая? — сказал Арик.
   В двух шагах от шалаша на толстой ветке сидела мартышка Базз и сокрушенно мотала головой.
   — Базз, прости нас, — сказала Сэнди.
 
   Через полчаса о происшествии забыли.
   — Ну что, друзья, что, ребятки мои, если наш Уискерс прав, — сержант сидел под деревом и как ни в чем не бывало набивал трубку, — а мне представляется, не знаю уж почему, что наша славная птичка и на этот раз не врет, то мы на пару дней застряли, считайте, на курорте. Охота, сон да добрая еда. Что еще?
   Сэнди хотела что-то сказать, но промолчала.
   — Вы глубоко не правы, сержант, — раздался резкий голос откуда-то из кустов.
   Все время трапезы попугай, будучи не в силах разделить ее с людьми, просидел в кустах. Разумеется, он там клевал какие-то ягоды, но разве можно было сравнить их с наваристой мясной похлебкой? Грустно вздохнув, попугай выбрался из колючек, полный энергии для новой словесной схватки. Но особого спора не случилось.
   — В чем я не прав? — ласково спросил сержант.
   — Прохлаждаться рано, надо составлять план.
   — Прекрасно, Уискерс, прекрасно. У нас нет возражений. У кого-нибудь есть возражения? — Сержант неторопливо оглядел Сэнди и троих несколько осоловевших от еды парней.
   Ответом было молчание.
   — Молчание — знак согласия, — сказал сержант. — Тебе слово, Уискерс.
   — Хорошо, — кротко согласился попугай. — Я действительно полагаю, что настало время потолковать о нашей пергаментной карте.
   — Хм... — добродушно бросил сержант. — Валяй.
   Арик и Валик придвинулись.
   — Достать карту? — спросил Галик.
   — Пока не надо. Начнем с общих соображений. Мы ищем Сферу, не так ли? — Попугай впился бусинами глаз в присутствующих.
   Все промолчали.
   — Ее, ее, — сказал попугай. — Сами знаете. Но где она? Где сей необыкновенный предмет? Где этот, как любят выражаться младшие бакалавры, артефакт? Не спешите терзать меня в поисках простого ответа. Ибо если я скажу вам, что реальность семимерной сферы, последовательно подвергнутой отображению на пять осей, в пространстве трех измерений демонстрирует в итоге достаточно тривиальный результат, вы все равно не поймете меня. Хуже того, у вас появится искушение забросать меня гнилыми смоквами. Поэтому я попробую выразиться попроще.
   Хрустальный шар, который иногда называют малой Сферой, как я вам однажды говорил, изумительно огранен. Фантастическая работа, едва ли дело рук человеческих. И граней этих ровно сто двадцать восемь. Один ученый математик поведал мне, что число сто двадцать восемь — это число два, возведенное в седьмую степень.
   — В седьмую? Надо же, — восхитился Валик, — о каких только чудесах не узнаешь!
   — Таким образом, — невозмутимо продолжал попугай, — семерка является центральным несущим числом малой Сферы. Вот почему при расшифровке карты нам надо будет опираться на число СЕМЬ. Вы, должно быть, помните, что острова Комунго входят в так называемый Синий архипелаг, в простонародье — Синяя гряда. Название это, кстати, объясняется голубым дымком, который еще не так давно курился над не до конца погасшими вулканами на большинстве этих островов. Вулканы по большей части маленькие, но все ж вулканы! Если считать Большой Комунго первым, то нам нужен седьмой остров архипелага, который когда-то назывался Крабьим островом. Название это нынче никто уж не помнит. Вы скажете: отсчитаем седьмой, и дело в шляпе. Не так-то просто, друзья мои! Несколько островов с той поры ушли под воду. Никто не скажет вам, сколько именно. Кое-где из-под воды вылезли коралловые рифы, образовавшие новые крохотные острова. И снова никто не скажет сколько. Как же в этакой путанице найти седьмой? И тут древняя пергаментная карта придет на помощь. Только она одна показывает все острова в первозданном виде.
   — Здорово! — прошептал зачарованный Валик.
   Арик нахмурился.
   Галик не сводил глаз с разговорчивой птицы.
   Сэнди задумчиво смотрела в даль.
   Сержант, похоже, дремал.
   — Хорошо, попадем мы на этот остров, — сказал Галик, — а дальше что?
   — На Крабьем острове мы должны найти седьмую пещеру.
   — Седьмую? — восхищенно повторил Валик.
   — Именно седьмую, юноша.
   — Позвольте я все же достану и разверну карту, — сказал Галик.

Глава 36
Капитан Зепп Дюлов

   К пяти пополудни (время определяли приблизительно, по солнцу) сержант для порядка отрядил Арика и Галика навестить наблюдательный пункт — гору, где развевался флаг с крестом. Они вернулись, когда уже темнело, с известием, что никакого корабля нет и в помине.
   На следующее утро уже часов с семи на горе дежурили сержант и Валик. Они просидели часа три. Напрасно. Горизонт оставался пуст.
   — Идем на охоту! — отдал сержант приказ.
 
   Во время охоты Арику удалось подстрелить фазана. Сияющий Валик подстрелил второго, такого же красивого и крупного. А сержант, возвращаясь с Галиком после вечернего похода к флагу, подбил молодую козочку. Базз с некоторым отвращением смотрела на дело рук человеческих. Уискерс ушел в себя и на битую птицу вообще не взглянул. А Сэнди сказала просто:
   — Нам столько не съесть.
   — Ничего, — грубовато ответил сержант, — зато будет с чем явиться на корабль. Ты только зажарь это все, не дай пропасть. А помощников для этого трудного поварского дела я тебе отряжу, сколько потребуешь. — И он грозно оглядел своих солдат.
   Сэнди ничего не ответила и принялась хлопотать. Валик и Арик кинулись устраивать костер. Галик хоть и со вздохом, но согласился ощипать добытую на охоте птицу. За разделку козы принялся сам сержант.
 
   А еще через день в море показался корабль. Восторгу Валика и Галика, дежуривших у флага, не было предела, когда они разглядели на одной из мачт точно такой же флаг — красный треугольник с белым крестом. Они орали, скакали, как молодые козлики, и палили из фузеи. Можно было подумать, что они просидели на необитаемом острове три года. Настрелявшись вволю, потратив все заряды, что у них были с собой, они помчались в лагерь предупредить сержанта и остальных.
 
   Примерно через четыре часа спущенная с корабля шлюпка за два рейса доставила всю группу островитян вместе с их нехитрым скарбом на борт двухмачтовой бригантины.
   — Капитан третьего ранга Зепп Дюлов, — представился сержанту высокий голубоглазый моряк с тщательно ухоженными пшеничными усами. — Временно послан в ваше распоряжение.
   — Отлично, капитан, — ответил сержант, — значит, поплаваем.
   Капитан чуть снисходительно улыбнулся.
   — Да, собственно, нам тут недалеко, — добавил сержант, — так что, если погода и рифы не помешают...
   — Не помешают, — молодцевато подхватил капитан. — Рифы здешние нам известны. Тайные мели — тоже.
   — А если шторм десятибалльный? — прищурился сержант. На секунду возникло ощущение, что молодой капитан не слишком пришелся по душе сержанту.
   — В это время года? Едва ли.
   — Ох, не зарекайтесь, капитан. — Сержант трижды сплюнул за борт.
   — Вижу, вы человек суеверный. Впрочем, мы, моряки, тоже. С левой ноги на землю ни-ни. Палубу в лунную ночь не моем. Много у нас таких штук. И все же я не советовал бы вам излишне волноваться. Мы и двенадцать баллов проходили. Кой-какой опыт имеется.
   — На том и порешили, — миролюбиво сказал сержант.
   — А куда, собственно, пойдем? Не на Большой Комунго?
   — Нет, капитан. Нам нужен небольшой островок в Синей гряде. Это в сторону от Комунго.
   — Ну и хорошо, — согласился Зепп Дюлов, — на Комунго, мне сообщили, просыпается вулкан. Не хотелось бы попасть под лаву и камни. Пепел тоже любить не за что.
   — Значит, не попадем? — хмыкнул сержант.