Страница:
– О'кей. Следи по мониторам за каждым их движением.
Поттл нацарапал несколько слов в блокнот и переместился к городскому телефону, установленному на кухне. Когда через несколько минут он вернулся в комнату, Гаскилл по-прежнему сидел у окна.
– Ты выиграл пари, Дейв. Домашний адрес Сиднея Каммера – Лесное озеро.
– Хочешь ещё одно пари. Ручаюсь, что самым важным клиентом Каммера как раз и является Адольфус Руммель.
Несмотря на полный провал своих мрачных опасений, Поттл выглядел человеком, во всех отношениях довольным собой.
– По-моему, самое время хором прокричать: «Эврика!».
Гаскилл воздержался от комментариев, хотя уже интуитивно чувствовал, что он наконец разгадал тщательно оберегаемый секрет Руммеля.
– Потайная лестница ведет через фойе на нижний этаж, – сообщил он. – Руммель выходит из лифта, открывает потайную дверь и спускается на девятнадцатый этаж, чтобы полюбоваться своими сокровищами. Там он проводит около сорока пяти минут, затем возвращается к себе. Пьет коньяк и отправляется в спальню счастливым человеком. Странно, но я по-своему завидую ему.
Поттл осторожно потрепал шефа по плечу:
– Прими мои поздравления, Дейв. Теперь у нас появилась возможность получить ордер на обыск и совершить рейд в апартаменты Руммеля.
Гаскилл покачал головой:
– Ордер мы, конечно, получим, но обойдемся без армии специальных агентов. Иначе у нас могут возникнуть большие неприятности. Руммель слишком влиятельный человек. Для начала хватит тебя, Свейн и меня.
Поттл накинул на плечи походный плащ – объект постоянных насмешек со стороны его коллег – и направился к двери.
– Судья Элдрич страдает бессонницей и не слишком рассердится, если я вытащу его из постели. Ордер будет у нас на руках еще до рассвета.
– Постарайся обернуться побыстрее, – криво улыбнулся Гаскилл. – Меня мучают дурные предчувствия.
Когда за Поттлом захлопнулась дверь, Гаскилл вызвал по телефону Свейн.
– Какие новости? – поинтересовался он.
В вестибюле здания Бев Свейн сидела на своем рабочем месте охранника, наблюдая на экранах четырех мониторов за передвижениями грузчиков.
– Пока все в полном порядке, шеф, – отрапортовала она. – Они занесли кушетку, два стула, стол и коробки с кухонными принадлежностями.
– А из квартиры они что-нибудь выносили?
– Только пустые коробки.
– Мы, кажется, поняли, где Руммелъ хранит свои сокровища. Поттл отправился за ордером на обыск. Как только он вернется, мы начнем действовать.
– Хорошие новости, – вздохнула с облегчением Свейн. – Я уже почти забыла, как выглядит мир за пределами этого проклятого вестибюля.
– Он нисколько не изменился с тех пор, как ты заняла свой пост, – рассмеялся Гаскилл. – Осталось ждать совсем немного. Ничего с тобой не случится, если ты посидишь на своей пышной попке еще пару часов.
– Я могу подать на вас в суд за сексуальное домогательство, – напомнила Свейн.
– Я только отдал должное вашим прелестям, агент Свейн, – возразил Гаскилл, – не более того.
Стоя рядом с Поттлом и Свейн в кабине лифта, Гаскилл в третий раз перечел ордер на обыск. Судья таки дал им разрешение зайти в квартиру Каммера, но, с точки зрения Гаскилла, это не имело особого значения. Главное было найти потайную лестницу, ведущую вниз.
Внезапно ему в голову пришла странная идея: а что, если, помимо прочего, Руммель приторговывал копиями своих шедевров? В самом этом факте не было ничего необычного. Многие коллекционеры нередко предпочитали избавляться от сомнительных, с их точки зрения, экспонатов, чтобы приобрести подлинные шедевры. Он отбросил мрачные мысли и принялся думать о том, что он предпримет в ближайшее время. От кульминационного момента расследования его отделяло всего несколько минут. Дверцы лифта раздвинулись, и они вступили на мраморный пол фойе. По старой привычке Гаскилл поправил пистолет под мышкой, хотя подобная предосторожность казалась ему совершенно излишней. Он нажал кнопку интеркома и приготовился ждать.
После короткой паузы за дверью прозвучал сонный голос:
– Кто там?
– Мистер Руммель, будьте любезны подойти к лифту.
– Вам лучше уйти, иначе я вызову охрану.
– Зря беспокоитесь. Мы федеральные агенты. Откройте дверь, и мы объясним вам причину нашего визита.
Руммель появился перед ними в пижаме, тапочках и старомодном халате, при виде которого Гаскилл невольно вспомнил те времена, когда он еще мальчиком гостил у своей бабушки.
– Мое имя Дэвид Гаскилл, – объявил он. – Я специальный агент Таможенной службы США и уполномочен федеральными властями обыскать вашу квартиру.
Руммель спокойно взял предъявленный ему ордер и внимательно прочитал его. При ближайшем рассмотрении он выглядел намного моложе своих семидесяти шести лет. Несмотря на то что час был ранний и его только что вытащили из постели, он казался бодрым, вполне способным держать ситуацию под контролем.
Гаскилл поторопил его:
– Будьте любезны немного быстрее. У нас мало времени.
Руммель равнодушно пожал плечами.
– Выполняйте свой долг, офицер. Мне нечего скрывать.
Богатый бизнесмен держался с большим достоинством. Если он и был недоволен ранним визитом, то ничем не выдал своего неудовольствия.
Не мешкая, Гаскилл перешел к делу:
– Нас в первую очередь интересует фойе.
Он сделал знак Поттлу и Свейн, и те немедленно занялись поисками. Свейн сразу заинтересовалась зеркалом. Как всякая женщина, она инстинктивно тянулась к нему. Внимательно осмотрев детали, она нашла его безупречным.
По ее оценкам, ему было по меньшей мере лет триста. Невольно она подумала о всех тех людях, кто смотрели в него за это время. Казалось, она почти физически ощущала их присутствие.
Перейдя к осмотру рамы, она сразу заметила тонкую щель на шее одного из херувимов. Осторожно она попыталась повернуть голову сначала в одну, а затем в другую сторону. Со второй попытки зеркало плавно сдвинулось с места, и она увидела потайную лестницу.
– Ваша догадка оказалась правильной, босс, – сказала она.
Руммель слегка побледнел, но больше ничем не выдал своих эмоций.
– Апартаменты внизу принадлежат адвокату Сиднею Каммеру, – сообщил он. – Ваш ордер дает вам право только на обыск моего пентхауза.
Гаскилл извлек из кармана маленькую коробку с рыболовными принадлежностями, которые он купил накануне, и бросил ее вниз.
– Простите мне мою неловкость, – невозмутимо произнес он. – Я надеюсь, мистер Каммер не будет возражать против того, чтобы я подобрал свою собственность.
– Но вы собираетесь нарушить неприкосновенность чужого жилища, – предупредил Руммель.
Никак не отреагировав на замечание стального магната, Гаскилл в сопровождении Свейн и Поттла начал медленно спускаться по лестнице. У него перехватило дыхание при виде картины, которая открылась ему внизу. Ничего подобного он не мог себе даже представить.
Великолепное собрание предметов искусства инков доколумбовой эпохи, сделавшее бы честь любому музею.
Чего только не было в переполненных витринах! Ткани, керамика, церемониальные маски, ритуальные предметы, скульптуры.
Гаскилл быстро обошел комнаты в поисках предмета, ради которого он затеял это расследование.
То, что он в конце концов увидел, повергло его в ужас.
– Мистер Руммель, – крикнул он, – будьте любезны, подойдите сюда!
Старый коллекционер нехотя выполнил его просьбу. Увидев пустую витрину, он побледнел и едва удержался на ногах.
– Боже мои, – прошептал он, – Золотые доспехи из Тиапольо исчезли.
Вокруг пустой витрины была нагромождена недавно доставленная мебель.
– Грузчики, – воскликнул Гаскилл, – они украли доспехи прямо у нас под носом!
– Они покинули здание около часа назад, – информировала его Свейн.
– Мы потеряли слишком много времени, – согласился Поттл. – Доспехи, скорее всего, уже в самолете, летящем за рубеж.
Гаскилл без сил опустился в стоящее поблизости кресло.
– Остается надеяться, что на этот раз нам не потребуется семидесяти шести лет, чтобы снова отыскать их, – пробормотал он.
Часть вторая
14
15
Поттл нацарапал несколько слов в блокнот и переместился к городскому телефону, установленному на кухне. Когда через несколько минут он вернулся в комнату, Гаскилл по-прежнему сидел у окна.
– Ты выиграл пари, Дейв. Домашний адрес Сиднея Каммера – Лесное озеро.
– Хочешь ещё одно пари. Ручаюсь, что самым важным клиентом Каммера как раз и является Адольфус Руммель.
Несмотря на полный провал своих мрачных опасений, Поттл выглядел человеком, во всех отношениях довольным собой.
– По-моему, самое время хором прокричать: «Эврика!».
Гаскилл воздержался от комментариев, хотя уже интуитивно чувствовал, что он наконец разгадал тщательно оберегаемый секрет Руммеля.
– Потайная лестница ведет через фойе на нижний этаж, – сообщил он. – Руммель выходит из лифта, открывает потайную дверь и спускается на девятнадцатый этаж, чтобы полюбоваться своими сокровищами. Там он проводит около сорока пяти минут, затем возвращается к себе. Пьет коньяк и отправляется в спальню счастливым человеком. Странно, но я по-своему завидую ему.
Поттл осторожно потрепал шефа по плечу:
– Прими мои поздравления, Дейв. Теперь у нас появилась возможность получить ордер на обыск и совершить рейд в апартаменты Руммеля.
Гаскилл покачал головой:
– Ордер мы, конечно, получим, но обойдемся без армии специальных агентов. Иначе у нас могут возникнуть большие неприятности. Руммель слишком влиятельный человек. Для начала хватит тебя, Свейн и меня.
Поттл накинул на плечи походный плащ – объект постоянных насмешек со стороны его коллег – и направился к двери.
– Судья Элдрич страдает бессонницей и не слишком рассердится, если я вытащу его из постели. Ордер будет у нас на руках еще до рассвета.
– Постарайся обернуться побыстрее, – криво улыбнулся Гаскилл. – Меня мучают дурные предчувствия.
Когда за Поттлом захлопнулась дверь, Гаскилл вызвал по телефону Свейн.
– Какие новости? – поинтересовался он.
В вестибюле здания Бев Свейн сидела на своем рабочем месте охранника, наблюдая на экранах четырех мониторов за передвижениями грузчиков.
– Пока все в полном порядке, шеф, – отрапортовала она. – Они занесли кушетку, два стула, стол и коробки с кухонными принадлежностями.
– А из квартиры они что-нибудь выносили?
– Только пустые коробки.
– Мы, кажется, поняли, где Руммелъ хранит свои сокровища. Поттл отправился за ордером на обыск. Как только он вернется, мы начнем действовать.
– Хорошие новости, – вздохнула с облегчением Свейн. – Я уже почти забыла, как выглядит мир за пределами этого проклятого вестибюля.
– Он нисколько не изменился с тех пор, как ты заняла свой пост, – рассмеялся Гаскилл. – Осталось ждать совсем немного. Ничего с тобой не случится, если ты посидишь на своей пышной попке еще пару часов.
– Я могу подать на вас в суд за сексуальное домогательство, – напомнила Свейн.
– Я только отдал должное вашим прелестям, агент Свейн, – возразил Гаскилл, – не более того.
* * *
Наступил рассвет, прохладный и прозрачный. Легкий бриз дул с озера Мичиган. Фермерский альманах утверждал, что бабье лето в этом году в районе Великих озер оправдает надежды граждан, и Гаскилл надеялся, что прогноз метеорологов сбудется. Несколько дополнительных теплых дней означали продолжение сезона рыбалки на озере в штате Висконсин, где у него была небольшая хижина. Он вел одинокую жизнь, с тех пор как его молодая жена умерла от сердечного приступа. Работа стала его единственной привязанностью, и редкие часы отдыха он проводил в лодке с удочкой в руках, анализируя имеющиеся факты и планируя дальнейшие расследования.Стоя рядом с Поттлом и Свейн в кабине лифта, Гаскилл в третий раз перечел ордер на обыск. Судья таки дал им разрешение зайти в квартиру Каммера, но, с точки зрения Гаскилла, это не имело особого значения. Главное было найти потайную лестницу, ведущую вниз.
Внезапно ему в голову пришла странная идея: а что, если, помимо прочего, Руммель приторговывал копиями своих шедевров? В самом этом факте не было ничего необычного. Многие коллекционеры нередко предпочитали избавляться от сомнительных, с их точки зрения, экспонатов, чтобы приобрести подлинные шедевры. Он отбросил мрачные мысли и принялся думать о том, что он предпримет в ближайшее время. От кульминационного момента расследования его отделяло всего несколько минут. Дверцы лифта раздвинулись, и они вступили на мраморный пол фойе. По старой привычке Гаскилл поправил пистолет под мышкой, хотя подобная предосторожность казалась ему совершенно излишней. Он нажал кнопку интеркома и приготовился ждать.
После короткой паузы за дверью прозвучал сонный голос:
– Кто там?
– Мистер Руммель, будьте любезны подойти к лифту.
– Вам лучше уйти, иначе я вызову охрану.
– Зря беспокоитесь. Мы федеральные агенты. Откройте дверь, и мы объясним вам причину нашего визита.
Руммель появился перед ними в пижаме, тапочках и старомодном халате, при виде которого Гаскилл невольно вспомнил те времена, когда он еще мальчиком гостил у своей бабушки.
– Мое имя Дэвид Гаскилл, – объявил он. – Я специальный агент Таможенной службы США и уполномочен федеральными властями обыскать вашу квартиру.
Руммель спокойно взял предъявленный ему ордер и внимательно прочитал его. При ближайшем рассмотрении он выглядел намного моложе своих семидесяти шести лет. Несмотря на то что час был ранний и его только что вытащили из постели, он казался бодрым, вполне способным держать ситуацию под контролем.
Гаскилл поторопил его:
– Будьте любезны немного быстрее. У нас мало времени.
Руммель равнодушно пожал плечами.
– Выполняйте свой долг, офицер. Мне нечего скрывать.
Богатый бизнесмен держался с большим достоинством. Если он и был недоволен ранним визитом, то ничем не выдал своего неудовольствия.
Не мешкая, Гаскилл перешел к делу:
– Нас в первую очередь интересует фойе.
Он сделал знак Поттлу и Свейн, и те немедленно занялись поисками. Свейн сразу заинтересовалась зеркалом. Как всякая женщина, она инстинктивно тянулась к нему. Внимательно осмотрев детали, она нашла его безупречным.
По ее оценкам, ему было по меньшей мере лет триста. Невольно она подумала о всех тех людях, кто смотрели в него за это время. Казалось, она почти физически ощущала их присутствие.
Перейдя к осмотру рамы, она сразу заметила тонкую щель на шее одного из херувимов. Осторожно она попыталась повернуть голову сначала в одну, а затем в другую сторону. Со второй попытки зеркало плавно сдвинулось с места, и она увидела потайную лестницу.
– Ваша догадка оказалась правильной, босс, – сказала она.
Руммель слегка побледнел, но больше ничем не выдал своих эмоций.
– Апартаменты внизу принадлежат адвокату Сиднею Каммеру, – сообщил он. – Ваш ордер дает вам право только на обыск моего пентхауза.
Гаскилл извлек из кармана маленькую коробку с рыболовными принадлежностями, которые он купил накануне, и бросил ее вниз.
– Простите мне мою неловкость, – невозмутимо произнес он. – Я надеюсь, мистер Каммер не будет возражать против того, чтобы я подобрал свою собственность.
– Но вы собираетесь нарушить неприкосновенность чужого жилища, – предупредил Руммель.
Никак не отреагировав на замечание стального магната, Гаскилл в сопровождении Свейн и Поттла начал медленно спускаться по лестнице. У него перехватило дыхание при виде картины, которая открылась ему внизу. Ничего подобного он не мог себе даже представить.
Великолепное собрание предметов искусства инков доколумбовой эпохи, сделавшее бы честь любому музею.
Чего только не было в переполненных витринах! Ткани, керамика, церемониальные маски, ритуальные предметы, скульптуры.
Гаскилл быстро обошел комнаты в поисках предмета, ради которого он затеял это расследование.
То, что он в конце концов увидел, повергло его в ужас.
– Мистер Руммель, – крикнул он, – будьте любезны, подойдите сюда!
Старый коллекционер нехотя выполнил его просьбу. Увидев пустую витрину, он побледнел и едва удержался на ногах.
– Боже мои, – прошептал он, – Золотые доспехи из Тиапольо исчезли.
Вокруг пустой витрины была нагромождена недавно доставленная мебель.
– Грузчики, – воскликнул Гаскилл, – они украли доспехи прямо у нас под носом!
– Они покинули здание около часа назад, – информировала его Свейн.
– Мы потеряли слишком много времени, – согласился Поттл. – Доспехи, скорее всего, уже в самолете, летящем за рубеж.
Гаскилл без сил опустился в стоящее поблизости кресло.
– Остается надеяться, что на этот раз нам не потребуется семидесяти шести лет, чтобы снова отыскать их, – пробормотал он.
Часть вторая
В поисках «Консепсьон»
15 октября 1998 года
Кальяо, Перу
14
Кальяо, главный морской порт Перу, был основан Франсиско Писарро в 1537 году и сразу стал главным торговым центром, из которого вывозились в Европу сокровища бывшей империи инков. По-видимому, он был захвачен и разграблен Фрэнсисом Дрейком сорок один год спустя, но был сравнительно быстро восстановлен. Испанское владычество Перу закончилось там же, где началось. Последние испанские войска сдались Симону Боливару в 1825 году, и Перу стало суверенным государством впервые с момента падения империи инков. В настоящее время население Кальяо и примыкающей к нему Лимы составляет около шести с половиной миллионов человек.
В расположенных в западных предгорьях Анд Кальяо и Лиме выпадает всего сорок один миллиметр осадков в год, и это место является одним из самых засушливых и холодных районов земного шара, расположенных в низких широтах. Единственным источником воды служит река Римак, берущая начало в предгорьях Анд.
Обогнув остров Сан-Лоренсо, являющийся естественным прикрытием порта со стороны моря, капитан Стюарт приказал снизить скорость и принять на борт лоцмана, под руководством которого полчаса спустя «Дип фэзом» благополучно пришвартовался у одного из пассажирских причалов Кальяо. Лично проследив за тем, чтобы швартовые были надежно закреплены, капитан отдал распоряжение главному механику заглушить двигатели.
К удивлению команды, не привыкшей к торжественным церемониалам встреч, их приветствовала многотысячная толпа, состоящая из представителей секретных служб, правительственных чиновников, журналистов, родственников перуанских студентов и просто зевак.
– Не хватает только духового оркестра, – заметил Питт, наблюдавший за церемонией встречи с верхней палубы.
– Тебе всегда чего-то не хватает, – усмехнулся Джиордино, стоявший рядом с другом.
– Лично я ничего подобного не ожидала, – добавила Шеннон. – Кто бы мог подумать, что новости разносятся так быстро.
Майлс Роджерс поднял одну из трех камер, висевших у него на шее, и скомандовал присутствующим:
– Всем повернуться в мою сторону, как только представители правительства поднимутся на борт.
Воздух гудел от радостного возбуждения. Дети размахивали американскими и перуанскими флажками Студенты, перевесившись через борт, выкрикивали приветствия родителям. Только капитан выглядел слегка озабоченным.
– Надеюсь, толпе не придет в голову штурмовать мой корабль, – пробормотал он.
– Спустите флаг и сдавайтесь на милость победителей, – посоветовал ему Джиордино.
– Я же говорила, что мои студенты принадлежат к влиятельным фамилиям, – вновь вступила в разговор неугомонная Шеннон.
Не замеченный никем из собравшихся маленький человек в очках и с кожаным кейсом в руках протиснулся сквозь ряды оцепления и, прежде чем кто-то попытался его остановить, поднялся по трапу на борт. Приблизившись к Питту и Джиордино, он широко улыбнулся.
– Надо полагать, благоразумие и скромность не входят в число ваших добродетелей? – осклабился он.
– Не следует оказывать чрезмерное давление на общественное мнение, – усмехнулся Питт – Рад вас снова видеть, Руди.
– Похоже, нам никуда не спрятаться от вас, – добавил Джиордино.
Руди Ганн, заместитель директора НУМА, пожал руку капитану и был представлен Шеннон и Роджерсу.
– Разрешите мне поговорить с этими разбойниками до начала торжественной церемонии, – как бы для проформы произнес он, не обращаясь конкретно ни к кому из присутствующих.
Не дожидаясь ответа, он повернулся и направился в кают-компанию. Ганн хорошо знал расположение основных помещений корабля и не нуждался в чьих-либо указаниях.
Он опустился в кресло во главе длинного стола и извлек из кейса блокнот с записями. Питт и Джиордино уселись по обе стороны от него.
Ганн и Джиордино были невысоки, но на этом сходство между ними заканчивалось. Ганн был худощавым и по-юношески стройным. Джиордино выглядел горой мускулов. И если Джиордино был просто неглупым и ловким парнем, то Ганн был настоящим гением своего дела. В свое время он предпочел блестящей карьере в Академии ВМС США сравнительно скромную должность заместителя директора НУМА и ни разу не пожалел об этом. Он был близорук и не мог сделать ни шага без своих сильных очков, но при этом умудрялся не пропустить ни одного движения, совершавшегося в пределах двухсот ярдов вокруг него.
Питт первым прервал повисшее молчание.
– Кому пришло в голову отправить Джиордино и меня к этому занюханному колодцу для извлечения из него тела, – напрямую спросил он.
– Запрос исходил от таможни США. Они попросили адмирала Сэндекера направить для этого дела его лучших людей.
– Включая вас?
– Разумеется, я мог бы отговориться, мотивируя свои отказ необходимостью личного присутствия в Вашингтоне, но после того как всплыло дело о пропавшем испанском галеоне, дальнейшие мои объяснения уже не имели смысла.
– Хайрем Йегер, – догадался Питт. – Мне следовало сообразить раньше. Вы же неразлучны, как сиамские близнецы.
– Короче, я плюнул на выполнение текущих проектов и подрядился на выполнение этой грязной работенки.
– Ты хочешь сказать, что Сэндекер не догадывается об истинной причине твоего присутствия здесь, – сообразил Питт.
– По крайней мере не в настоящее время.
– Старика не так легко долго водить за нос, – заметил Джиордино.
– Совершенно верно, – согласился Питт. – Держу пари, что старый хрыч уже в курсе всех событий.
Ганн равнодушно отмахнулся от их слов.
– У вас не будет никаких затруднении. Лучше я, чем какой-нибудь другой человек, не знакомый с вашими методами работы. Любой другой бюрократ в НУМА на моем месте в лучшем случае вставлял бы вам палки в колеса.
Джиордино сморщился, словно в рот ему попал кусок лимона.
– И это лучший аргумент, который ты можешь нам представить? С какой стати НУМА согласилась плясать под дудку таможни? – поинтересовался он.
Ганн разложил перед собой бумаги, извлеченные из кейса.
– Здесь изложена полная мотивировка предполагаемых поисков, включая краткий обзор древнего искусства народов Перу, но думаю, что в данный момент они вам не понадобятся.
– Но этот проект выходит за рамки наших текущих обязанностей, – стоял на своем Питт. – Наша работа – подводные поиски и разведка.
– Ничего подобного, – возразил Ганн, – поиск затонувших археологических объектов как раз входит в сферу ваших прямых обязанностей.
– При чем же здесь поиски тела доктора Миллера?
– Это только первый шаг в кооперации с руководителями таможни. Убийство всемирно известного археолога – стержень всего этого дела. По их мнению, убийца археолога занимает одну из высших ступеней в иерархии преступного синдиката, и они надеются с нашей помощью вывести его на чистую воду. Заполучив его, они надеются выяснить полную картину подпольного бизнеса. Кроме того, они справедливо считают, что преступникам уже удалось поднять значительную часть сокровищ со дна сенота, и доктор Миллер догадывался об этом. Они хотят, чтобы ты и Ал детально занялись этим делом.
– Что же тогда будет с нашими планами поисков пропавшего галеона?
– Как только вы завершите первую часть работы, я сделаю все от меня зависящее, чтобы финансировать ваши поиски из бюджета агентства. Это все, что я могу обещать в данный момент.
– А если адмирал решит торпедировать эти планы? – спросил Джиордино. Ганн пожал плечами:
– Я морской офицер и привык повиноваться приказам.
– А я служил в авиации, – напомнил Питт, – и люблю задавать вопросы.
– Подумаем об этом позднее, – предложил Ганн. – А для начала решим проблему сенота. Питт расслабился и перевел дыхание.
– Черт с тобой, все равно надо на что-то убить время, пока Йегер и Перлмуттер завершат свои изыскания. У них наверняка что-нибудь найдется к тому времени, когда мы выберемся из джунглей.
– Есть еще одно требование, – вздохнул Ганн.
– Чего им еще надо? – рассердился Питт. – Что я им, мальчик-ныряльщик, прыгающий за борт за монетами богатых туристов?
– Ничего особенного, – попытался успокоить его Ганн. – Они также настаивают, чтобы ты вернулся в Город мертвых.
– Они что, надеются, что сокровища еще на старом месте? – кисло осведомился Питт.
– Вряд ли, но они хотят иметь полную опись сохранившихся предметов искусства, – серьезно пояснил Ганн.
– Оставшихся в храме? – не поверил своим ушам Питт. – Они что, сошли с ума? Там остались тысячи и тысячи предметов даже после набега бандитов. Это дело археологов, а не морских офицеров.
– Представители перуанской полиции уже были в храме и убедились, что большинство предметов искусства исчезло, – попытался объяснить Ганн. – Интерпол нуждается в описании, чтобы опознать их по мере появления на рынке. Таможенные власти надеются, что возвращение на место недавних событий поможет освежить вашу память.
– События развивались слишком быстро, чтобы надеяться на такую возможность. Ганн понимающе кивнул:
– Тем не менее, кое-что вы наверняка сможете припомнить. Что скажешь о себе, Ал?
– Я был занят поисками передатчика и не успел как следует ознакомиться с этой свалкой старого мусора. Питт утомленно потер виски:
– Вероятно, штук пятнадцать-двадцать я бы смог описать.
– А не могли бы вы нарисовать их?
– Я скверный художник, но постараюсь сделать все, что смогу. Для этого мне не обязательно навещать это чертово место. Я куда лучше справлюсь с задачей, лежа на краю бассейна в приличном отеле.
– Самое разумное, что мы можем сделать, – охотно согласился Джиордино.
– А я категорически против, – возразил Ганн. – Проблема гораздо глубже, чем вы думаете. В данный момент, как бы вы сами к этому ни относились, вы национальные герои Перу. Поэтому помимо таможни вами заинтересовался Государственный департамент.
Джиордино насмешливо подмигнул приятелю:
– Вот тебе подтверждение одного из древнейших правил. Хочешь лишних неприятностей, окажи услугу ближнему.
– Какое отношение Госдепартамент может иметь к посещению Города мертвых? – не поверил Питт.
– Со времени денационализации нефтяной и горнодобывающей промышленности в Перу многие компании США активно помогают местному бизнесу в добыче натурального сырья. Страна отчаянно нуждается в крупных инвестициях, и существуют люди, готовые пойти на это. Спасая жизнь дочерям и сыновьям местных VIP-персон, вы приобрели широкую популярность в Перу.
– Прекрасно, но я по-прежнему не понимаю, какое отношение к этому может иметь Госдепартамент?
– Дополнительные голоса на грядущих выборах. Эксперты полагают, что с вашей помощью им удастся отлакировать образ грязного янки, нагло вмешивающегося в дела латиноамериканских стран. Помогая спасти национальное достояние Перу, вы поможете правительственным чиновникам преуспеть в этом благородном занятии.
– Иными словами, правительство собирается с нашей помощью снимать сливки? – уточнил Питт. Ганн кивнул:
– И Сэндекер согласился на это?
– А куда ему было деваться? Конгресс еще в этом году собирается пересмотреть финансирование агентства.
– Кто отправится с нами?
– Доктор Альберто Ортис из Национального института культуры в Чиклайо возглавит команду археологов. Помогать ему будет доктор Келси.
– Без хорошей охраны мы того и гляди можем нарваться на серьезные неприятности.
– Перуанские власти заверили Госдепартамент, что в этом отношении у вас не будет никаких проблем.
– Можно ли им верить? Меньше всего я хочу снова встретиться с шайкой озверевших наемников.
– Я полностью согласен с Дирком, – поддержал приятеля Джиордино.
Ганн беспомощно развел руками:
– Я только передаю вам то, что мне самому было сказано.
– Мы нуждаемся в более качественном оборудовании, чем то, что имели во время последней вылазки.
– Составьте подробный список, и я берусь быстро уладить этот вопрос.
– Ты отчетливо представляешь, на что мы с тобой собираемся пойти? – спросил Питт, оборачиваясь к Джиордино.
– Грязное дельце, – согласился итальянец, – но, по-моему, Дирк, нам просто не оставили выбора.
Питт уже не думал о новом погружении в проклятый сенот. В его мутных водах было определенно что-то дьявольское. Отверстие в зловещий туннель казалось ему вратами ада. Он постарался побыстрее выбросить воспоминания из головы, но это было непросто. Они преследовали его словно ночной кошмар.
В расположенных в западных предгорьях Анд Кальяо и Лиме выпадает всего сорок один миллиметр осадков в год, и это место является одним из самых засушливых и холодных районов земного шара, расположенных в низких широтах. Единственным источником воды служит река Римак, берущая начало в предгорьях Анд.
Обогнув остров Сан-Лоренсо, являющийся естественным прикрытием порта со стороны моря, капитан Стюарт приказал снизить скорость и принять на борт лоцмана, под руководством которого полчаса спустя «Дип фэзом» благополучно пришвартовался у одного из пассажирских причалов Кальяо. Лично проследив за тем, чтобы швартовые были надежно закреплены, капитан отдал распоряжение главному механику заглушить двигатели.
К удивлению команды, не привыкшей к торжественным церемониалам встреч, их приветствовала многотысячная толпа, состоящая из представителей секретных служб, правительственных чиновников, журналистов, родственников перуанских студентов и просто зевак.
– Не хватает только духового оркестра, – заметил Питт, наблюдавший за церемонией встречи с верхней палубы.
– Тебе всегда чего-то не хватает, – усмехнулся Джиордино, стоявший рядом с другом.
– Лично я ничего подобного не ожидала, – добавила Шеннон. – Кто бы мог подумать, что новости разносятся так быстро.
Майлс Роджерс поднял одну из трех камер, висевших у него на шее, и скомандовал присутствующим:
– Всем повернуться в мою сторону, как только представители правительства поднимутся на борт.
Воздух гудел от радостного возбуждения. Дети размахивали американскими и перуанскими флажками Студенты, перевесившись через борт, выкрикивали приветствия родителям. Только капитан выглядел слегка озабоченным.
– Надеюсь, толпе не придет в голову штурмовать мой корабль, – пробормотал он.
– Спустите флаг и сдавайтесь на милость победителей, – посоветовал ему Джиордино.
– Я же говорила, что мои студенты принадлежат к влиятельным фамилиям, – вновь вступила в разговор неугомонная Шеннон.
Не замеченный никем из собравшихся маленький человек в очках и с кожаным кейсом в руках протиснулся сквозь ряды оцепления и, прежде чем кто-то попытался его остановить, поднялся по трапу на борт. Приблизившись к Питту и Джиордино, он широко улыбнулся.
– Надо полагать, благоразумие и скромность не входят в число ваших добродетелей? – осклабился он.
– Не следует оказывать чрезмерное давление на общественное мнение, – усмехнулся Питт – Рад вас снова видеть, Руди.
– Похоже, нам никуда не спрятаться от вас, – добавил Джиордино.
Руди Ганн, заместитель директора НУМА, пожал руку капитану и был представлен Шеннон и Роджерсу.
– Разрешите мне поговорить с этими разбойниками до начала торжественной церемонии, – как бы для проформы произнес он, не обращаясь конкретно ни к кому из присутствующих.
Не дожидаясь ответа, он повернулся и направился в кают-компанию. Ганн хорошо знал расположение основных помещений корабля и не нуждался в чьих-либо указаниях.
Он опустился в кресло во главе длинного стола и извлек из кейса блокнот с записями. Питт и Джиордино уселись по обе стороны от него.
Ганн и Джиордино были невысоки, но на этом сходство между ними заканчивалось. Ганн был худощавым и по-юношески стройным. Джиордино выглядел горой мускулов. И если Джиордино был просто неглупым и ловким парнем, то Ганн был настоящим гением своего дела. В свое время он предпочел блестящей карьере в Академии ВМС США сравнительно скромную должность заместителя директора НУМА и ни разу не пожалел об этом. Он был близорук и не мог сделать ни шага без своих сильных очков, но при этом умудрялся не пропустить ни одного движения, совершавшегося в пределах двухсот ярдов вокруг него.
Питт первым прервал повисшее молчание.
– Кому пришло в голову отправить Джиордино и меня к этому занюханному колодцу для извлечения из него тела, – напрямую спросил он.
– Запрос исходил от таможни США. Они попросили адмирала Сэндекера направить для этого дела его лучших людей.
– Включая вас?
– Разумеется, я мог бы отговориться, мотивируя свои отказ необходимостью личного присутствия в Вашингтоне, но после того как всплыло дело о пропавшем испанском галеоне, дальнейшие мои объяснения уже не имели смысла.
– Хайрем Йегер, – догадался Питт. – Мне следовало сообразить раньше. Вы же неразлучны, как сиамские близнецы.
– Короче, я плюнул на выполнение текущих проектов и подрядился на выполнение этой грязной работенки.
– Ты хочешь сказать, что Сэндекер не догадывается об истинной причине твоего присутствия здесь, – сообразил Питт.
– По крайней мере не в настоящее время.
– Старика не так легко долго водить за нос, – заметил Джиордино.
– Совершенно верно, – согласился Питт. – Держу пари, что старый хрыч уже в курсе всех событий.
Ганн равнодушно отмахнулся от их слов.
– У вас не будет никаких затруднении. Лучше я, чем какой-нибудь другой человек, не знакомый с вашими методами работы. Любой другой бюрократ в НУМА на моем месте в лучшем случае вставлял бы вам палки в колеса.
Джиордино сморщился, словно в рот ему попал кусок лимона.
– И это лучший аргумент, который ты можешь нам представить? С какой стати НУМА согласилась плясать под дудку таможни? – поинтересовался он.
Ганн разложил перед собой бумаги, извлеченные из кейса.
– Здесь изложена полная мотивировка предполагаемых поисков, включая краткий обзор древнего искусства народов Перу, но думаю, что в данный момент они вам не понадобятся.
– Но этот проект выходит за рамки наших текущих обязанностей, – стоял на своем Питт. – Наша работа – подводные поиски и разведка.
– Ничего подобного, – возразил Ганн, – поиск затонувших археологических объектов как раз входит в сферу ваших прямых обязанностей.
– При чем же здесь поиски тела доктора Миллера?
– Это только первый шаг в кооперации с руководителями таможни. Убийство всемирно известного археолога – стержень всего этого дела. По их мнению, убийца археолога занимает одну из высших ступеней в иерархии преступного синдиката, и они надеются с нашей помощью вывести его на чистую воду. Заполучив его, они надеются выяснить полную картину подпольного бизнеса. Кроме того, они справедливо считают, что преступникам уже удалось поднять значительную часть сокровищ со дна сенота, и доктор Миллер догадывался об этом. Они хотят, чтобы ты и Ал детально занялись этим делом.
– Что же тогда будет с нашими планами поисков пропавшего галеона?
– Как только вы завершите первую часть работы, я сделаю все от меня зависящее, чтобы финансировать ваши поиски из бюджета агентства. Это все, что я могу обещать в данный момент.
– А если адмирал решит торпедировать эти планы? – спросил Джиордино. Ганн пожал плечами:
– Я морской офицер и привык повиноваться приказам.
– А я служил в авиации, – напомнил Питт, – и люблю задавать вопросы.
– Подумаем об этом позднее, – предложил Ганн. – А для начала решим проблему сенота. Питт расслабился и перевел дыхание.
– Черт с тобой, все равно надо на что-то убить время, пока Йегер и Перлмуттер завершат свои изыскания. У них наверняка что-нибудь найдется к тому времени, когда мы выберемся из джунглей.
– Есть еще одно требование, – вздохнул Ганн.
– Чего им еще надо? – рассердился Питт. – Что я им, мальчик-ныряльщик, прыгающий за борт за монетами богатых туристов?
– Ничего особенного, – попытался успокоить его Ганн. – Они также настаивают, чтобы ты вернулся в Город мертвых.
– Они что, надеются, что сокровища еще на старом месте? – кисло осведомился Питт.
– Вряд ли, но они хотят иметь полную опись сохранившихся предметов искусства, – серьезно пояснил Ганн.
– Оставшихся в храме? – не поверил своим ушам Питт. – Они что, сошли с ума? Там остались тысячи и тысячи предметов даже после набега бандитов. Это дело археологов, а не морских офицеров.
– Представители перуанской полиции уже были в храме и убедились, что большинство предметов искусства исчезло, – попытался объяснить Ганн. – Интерпол нуждается в описании, чтобы опознать их по мере появления на рынке. Таможенные власти надеются, что возвращение на место недавних событий поможет освежить вашу память.
– События развивались слишком быстро, чтобы надеяться на такую возможность. Ганн понимающе кивнул:
– Тем не менее, кое-что вы наверняка сможете припомнить. Что скажешь о себе, Ал?
– Я был занят поисками передатчика и не успел как следует ознакомиться с этой свалкой старого мусора. Питт утомленно потер виски:
– Вероятно, штук пятнадцать-двадцать я бы смог описать.
– А не могли бы вы нарисовать их?
– Я скверный художник, но постараюсь сделать все, что смогу. Для этого мне не обязательно навещать это чертово место. Я куда лучше справлюсь с задачей, лежа на краю бассейна в приличном отеле.
– Самое разумное, что мы можем сделать, – охотно согласился Джиордино.
– А я категорически против, – возразил Ганн. – Проблема гораздо глубже, чем вы думаете. В данный момент, как бы вы сами к этому ни относились, вы национальные герои Перу. Поэтому помимо таможни вами заинтересовался Государственный департамент.
Джиордино насмешливо подмигнул приятелю:
– Вот тебе подтверждение одного из древнейших правил. Хочешь лишних неприятностей, окажи услугу ближнему.
– Какое отношение Госдепартамент может иметь к посещению Города мертвых? – не поверил Питт.
– Со времени денационализации нефтяной и горнодобывающей промышленности в Перу многие компании США активно помогают местному бизнесу в добыче натурального сырья. Страна отчаянно нуждается в крупных инвестициях, и существуют люди, готовые пойти на это. Спасая жизнь дочерям и сыновьям местных VIP-персон, вы приобрели широкую популярность в Перу.
– Прекрасно, но я по-прежнему не понимаю, какое отношение к этому может иметь Госдепартамент?
– Дополнительные голоса на грядущих выборах. Эксперты полагают, что с вашей помощью им удастся отлакировать образ грязного янки, нагло вмешивающегося в дела латиноамериканских стран. Помогая спасти национальное достояние Перу, вы поможете правительственным чиновникам преуспеть в этом благородном занятии.
– Иными словами, правительство собирается с нашей помощью снимать сливки? – уточнил Питт. Ганн кивнул:
– И Сэндекер согласился на это?
– А куда ему было деваться? Конгресс еще в этом году собирается пересмотреть финансирование агентства.
– Кто отправится с нами?
– Доктор Альберто Ортис из Национального института культуры в Чиклайо возглавит команду археологов. Помогать ему будет доктор Келси.
– Без хорошей охраны мы того и гляди можем нарваться на серьезные неприятности.
– Перуанские власти заверили Госдепартамент, что в этом отношении у вас не будет никаких проблем.
– Можно ли им верить? Меньше всего я хочу снова встретиться с шайкой озверевших наемников.
– Я полностью согласен с Дирком, – поддержал приятеля Джиордино.
Ганн беспомощно развел руками:
– Я только передаю вам то, что мне самому было сказано.
– Мы нуждаемся в более качественном оборудовании, чем то, что имели во время последней вылазки.
– Составьте подробный список, и я берусь быстро уладить этот вопрос.
– Ты отчетливо представляешь, на что мы с тобой собираемся пойти? – спросил Питт, оборачиваясь к Джиордино.
– Грязное дельце, – согласился итальянец, – но, по-моему, Дирк, нам просто не оставили выбора.
Питт уже не думал о новом погружении в проклятый сенот. В его мутных водах было определенно что-то дьявольское. Отверстие в зловещий туннель казалось ему вратами ада. Он постарался побыстрее выбросить воспоминания из головы, но это было непросто. Они преследовали его словно ночной кошмар.
15
Спустя два дня около восьми часов утра последние приготовления к погружению в священный колодец были завершены. Предстояло самое трудное – поднять тело доктора Миллера. Наблюдая за поверхностью воды, Питт чувствовал, как напряжение последних дней постепенно отпускает его. Сенот по-прежнему выглядел зловещим, но больше не пугал. Теперь он знал его секреты и был уверен, что, сумев один раз выбраться из смертельной ловушки, сможет повторить восхождение по отвесным стенам. Как часть проекта новое погружение для него стало рутинной работой, не более.
Верный своему слову, Ганн арендовал два вертолета и закупил необходимое оборудование. Целый день был потрачен на доставку и проверку снаряжения. Доктор Келси, Роджерс и команда ныряльщиков трудились в поте липа в заново восстановленном лагере. Ганн не собирался рисковать и предусмотрел каждую мелочь.
Пятьдесят человек элитного корпуса специальных войск были уже на месте, когда приземлился первый вертолет Ганна. Перуанские солдаты казались миниатюрными по сравнению с высокорослыми американцами и на первый взгляд не производили впечатления крутых парней, но за плечами каждого из них было по несколько лет непрекращающейся войны с бандитами в покрытых густым лесом высокогорьях Анд и в прибрежных пустынях побережья Перу. Действуя быстро и решительно, они возвели укрепления по периметру лагеря и направили несколько патрулей в окружающие его джунгли.
– Я хотела бы отправиться вместе с вами, – сказала Шеннон, подойдя к Питту.
Он повернулся к ней и улыбнулся.
– Чего ради? Вряд ли извлечение мертвого тела, пролежавшего под водой больше месяца, можно назвать приятным занятием.
– Простите, я бы совсем не хотела, чтобы вы сочли меня бессердечным человеком, – сказала она грустно. – Я восхищалась покойным. Но я все-таки археолог, и профессиональный интерес побуждает меня как можно скорее приступить к своим прямым обязанностям.
– Боюсь, вы будете разочарованы, – попытался утешить ее Питт. – Судя по всему, там нет ни золота, ни бесценных сокровищ. Старые доспехи испанского конкистадора можно не принимать в расчет.
– По крайней мере, разрешите Роджерсу отправиться вместе с вами и заснять панораму дна.
– К чему такая спешка?
– Ал и вы можете нарушить первоначальное положение предметов.
Питт бросил на нее недоуменный взгляд:
– Вы хотите сказать, что это более важно, чем последняя дань покойному?
– Доктор мертв, – сказала она спокойно. – Археологи привыкли иметь дело со смертью. Миллер понимал это лучше, чем кто-либо другой. Малейшее постороннее вмешательство может исказить первоначальную картину и привести к неверным выводам.
– После того как мы с Алом поднимем останки доктора Миллера, Роджерс и вы можете спуститься на дно и делать все, что вам угодно. Постарайтесь только снова не угодить в этот чертов туннель.
– Одного подобного приключения было для меня более чем достаточно. – На ее губах появилась бледная улыбка. – Да и вы будьте осторожны и постарайтесь без нужды не рисковать.
Она слегка прикоснулась губами к его щеке, затем резко повернулась и торопливо зашагала к своей палатке.
На этот раз спуск прошел легче благодаря подъемному крану и механической лебедке, установленным у кромки сенота. Руди Ганн лично руководил операцией. Когда до поверхности воды оставалось около метра, Питт расстегнул спасательный пояс и соскользнул вниз. Перевернувшись на спину, он наблюдал, как кабель ушел наверх, чтобы начать спуск Джиордино.
Маска Питта была подсоединена к коммуникационно-спасательной системе, тогда как Джиордино предстояло погружаться налегке, руководствуясь лишь сигналами друга. Едва его напарник оказался рядом, Питт сделал знак рукой, и они синхронно начали погружение. Друзья старались держаться на небольшой дистанции, чтобы не потерять друг друга из виду, пока не оказались в слое удивительно чистой воды на глубине четырех метров. Коричнево-серые наносы оставались глубоко под ними, но были уже отчетливо видны.
Верный своему слову, Ганн арендовал два вертолета и закупил необходимое оборудование. Целый день был потрачен на доставку и проверку снаряжения. Доктор Келси, Роджерс и команда ныряльщиков трудились в поте липа в заново восстановленном лагере. Ганн не собирался рисковать и предусмотрел каждую мелочь.
Пятьдесят человек элитного корпуса специальных войск были уже на месте, когда приземлился первый вертолет Ганна. Перуанские солдаты казались миниатюрными по сравнению с высокорослыми американцами и на первый взгляд не производили впечатления крутых парней, но за плечами каждого из них было по несколько лет непрекращающейся войны с бандитами в покрытых густым лесом высокогорьях Анд и в прибрежных пустынях побережья Перу. Действуя быстро и решительно, они возвели укрепления по периметру лагеря и направили несколько патрулей в окружающие его джунгли.
– Я хотела бы отправиться вместе с вами, – сказала Шеннон, подойдя к Питту.
Он повернулся к ней и улыбнулся.
– Чего ради? Вряд ли извлечение мертвого тела, пролежавшего под водой больше месяца, можно назвать приятным занятием.
– Простите, я бы совсем не хотела, чтобы вы сочли меня бессердечным человеком, – сказала она грустно. – Я восхищалась покойным. Но я все-таки археолог, и профессиональный интерес побуждает меня как можно скорее приступить к своим прямым обязанностям.
– Боюсь, вы будете разочарованы, – попытался утешить ее Питт. – Судя по всему, там нет ни золота, ни бесценных сокровищ. Старые доспехи испанского конкистадора можно не принимать в расчет.
– По крайней мере, разрешите Роджерсу отправиться вместе с вами и заснять панораму дна.
– К чему такая спешка?
– Ал и вы можете нарушить первоначальное положение предметов.
Питт бросил на нее недоуменный взгляд:
– Вы хотите сказать, что это более важно, чем последняя дань покойному?
– Доктор мертв, – сказала она спокойно. – Археологи привыкли иметь дело со смертью. Миллер понимал это лучше, чем кто-либо другой. Малейшее постороннее вмешательство может исказить первоначальную картину и привести к неверным выводам.
– После того как мы с Алом поднимем останки доктора Миллера, Роджерс и вы можете спуститься на дно и делать все, что вам угодно. Постарайтесь только снова не угодить в этот чертов туннель.
– Одного подобного приключения было для меня более чем достаточно. – На ее губах появилась бледная улыбка. – Да и вы будьте осторожны и постарайтесь без нужды не рисковать.
Она слегка прикоснулась губами к его щеке, затем резко повернулась и торопливо зашагала к своей палатке.
На этот раз спуск прошел легче благодаря подъемному крану и механической лебедке, установленным у кромки сенота. Руди Ганн лично руководил операцией. Когда до поверхности воды оставалось около метра, Питт расстегнул спасательный пояс и соскользнул вниз. Перевернувшись на спину, он наблюдал, как кабель ушел наверх, чтобы начать спуск Джиордино.
Маска Питта была подсоединена к коммуникационно-спасательной системе, тогда как Джиордино предстояло погружаться налегке, руководствуясь лишь сигналами друга. Едва его напарник оказался рядом, Питт сделал знак рукой, и они синхронно начали погружение. Друзья старались держаться на небольшой дистанции, чтобы не потерять друг друга из виду, пока не оказались в слое удивительно чистой воды на глубине четырех метров. Коричнево-серые наносы оставались глубоко под ними, но были уже отчетливо видны.