Касслер Клайв. Золото инков

   – Но как, сэр? – не понял инженер. – Голыми руками?
   Юма и его люди стояли теперь метрах в десяти от вертолета. Игра солнечных лучей на золотых статуэтках поразила индейцев. До сих пор единственным золотым предметом, который им доводилось видеть, был маленький золотой крест над алтарем часовни в ближайшей к ним деревушке Илано Колорадо.
   Крутящиеся лопасти вертолета подняли столбы пыли Колеса машины уже оторвались от земли, когда до Кампоса наконец дошло, что жизнь все-таки дороже золота Он бросился к открытой двери грузового отсека, из которой Оксли протягивал ему руку.
   В этот момент машина резко развернулась, и рука полковника поймала лишь воздух. По инерции он проскочил под днищем машины и, так и не сумев остановиться, рухнул с утеса. С высоты Оксли мог наблюдать, как тело полковника, стремительно уменьшаясь в размерах, ударилось о камни у подножия Серро-эль-Капироте.
   – Господи Иисусе, – только и сумел вымолвить он.
   Золар не видел гибели полковника, которая, впрочем, его вряд ли расстроила.
   – Сайрес остался в пещере, – прошептал он.
   – С ним Амару и его люди. Не беспокойся, их автоматическое оружие стоит большего, чем охотничьи ружья нескольких индейцев. Они прилетят на втором вертолете.
   Только после этого Золар обратил внимание на то, что в машине собрались далеко не все его сообщники.
   – А где Матос и полковник? – поинтересовался он.
   – Индейцы пристрелили Матоса, а полковник слишком долго раздумывал.
   – Он остался на вершине?
   – Нет, он свалился с нее. Наш добрый полковник мертв.
   Лицо Золара около минуты сохраняло выражение глубокой задумчивости, после чего он разразился диким хохотом.
   – Матос застрелен, полковник мертв. Наша доля увеличивается.
   План Юма, согласованный с Питтом, был выполнен. Он и его соплеменники защитили священную вершину и вынудили отродье дьявола покинуть ее. С кромки утеса он наблюдал за тем, как два его племянника помогали лейтенанту Рамосу и его людям спуститься по тропинке к подножию горы.
   Спустить по крутой тропинке на носилках Матоса не было никакой возможности, и, после того как его нога была перебинтована, ему пришлось спускаться самому при поддержке двух сострадательных инженеров.
   Любопытство привело Юма к входу в пещеру. Ему не терпелось осмотреть ее и своими глазами увидеть подземную реку, о которой рассказывал Питт, воду, представавшую перед ним в видениях. Но старшие боялись спускаться в недра священной горы, а золото создало ему проблемы с молодежью. Они настаивали на немедленном возвращении в деревню и намеревались унести его с собой.
   – Это наша гора, – заявил ему сын соседа, – и маленькие золотые люди принадлежат нам.
   – Но сначала мы должны увидеть реку внутри горы, – не соглашался Юма.
   – Живым запрещено входить в царство мертвых, – предостерег его старший брат.
   – Под пустыней не может быть никакой реки, – объявил его племянник.
   – Но я верю в то, что этот человек рассказал мне, – настаивал Юма.
   – Никто не может доверять гринго. Они ничуть не лучше тех, в чьих жилах течет испанская кровь.
   Юма покачал головой и указал на золото.
   – Оно доказывает, что он говорил правду.
   После этих его слов спор разгорелся с новой силой.
   – Солдаты вернутся и перебьют всех нас, если мы немедленно не уйдем отсюда.
   – Золотые люди слишком тяжелы, чтобы идти с ними по тропинке, поэтому их надо спустить на канате с обрыва. На это потребуется время.
   – Вознесем наши молитвы демону и уйдем отсюда.
   – Но не раньше, чем золотые люди окажутся внизу.
   Спор грозил затянуться до бесконечности, если бы снова не вмешался Юма.
   – Хорошо, мои родственники и друзья. Я сдержу свое обещание и спущусь под землю один. Забирайте золотых людей и уходите, но поторопитесь, день скоро кончится.
   Юма повернулся и один направился к входу в пещеру. Как ни странно, он почти не испытывал страха.
   Они добились своей цели. Отродья дьявола были изгнаны. Демон снова мог наслаждаться вечным покоем. С его благословения он, Билли Юма, мог без опаски вступить в царство мертвых и, кто знает, может быть, найти потерянных идолов своего народа.

54

   Сжавшись в комок, Лорен сидела у стены своей подземной тюрьмы, ее переполняла жалость к себе. У нее больше не осталось сил бороться. Она не знала, сколько времени провела в этой камере, и само понятие времени потеряло для нее всякий смысл. Она уже и не помнила, когда ела в последний раз. Порой она пыталась воскресить в памяти ощущения сухости и тепла, но это ей плохо удавалось – таким далеким казалось теперь это счастливое время.
   Ее уверенность в себе, независимость и чувство собственного достоинства уважаемого члена общества и гражданина великой державы ничего не значили в этой сырой тесной пещере. Ей казалось, что от того времени, когда она последний раз стояла на трибуне Конгресса, ее отделял по меньшей мере миллион лет. Она держалась долго, но сейчас, когда ее жизнь подошла к концу, она готова была смириться с ним, как с долгожданным избавлением из этого ада. Лучше умереть, чем влачить столь жалкое существование.
   Она бросила тревожный взгляд на Руди. За последний час он ни разу не пошевелился. Лорен не была врачом, но понимала, что его состояние ухудшается с каждой минутой. Тупак Амару в приступе садистской ярости переломал ему несколько пальцев и не отказывал себе в удовольствии при каждом удобном случае нанести несколько болезненных ударов ногой в голову или живот. Лорен не сомневалась, что, если ему не оказать немедленной медицинской помощи, Руди умрет в ближайшее время.
   Мысли Лорен обратились к Питту. Но что он мог сделать для их освобождения, разве что явиться сюда во главе роты морских пехотинцев. Перспектива более чем маловероятная.
   Она попыталась припомнить случаи, когда он приходил ей на выручку. Первый раз это произошло на борту советского морского лайнера, где ее держали в заложниках агенты КГБ. Тогда он появился неизвестно откуда и спас ее от жестоких побоев. Второй раз это случилось, когда она и еще один член Конгресса США оказались пленниками Хидеки Сума в его подводном городе у побережья Японии. Питт и Джиордино, рискуя жизнью, пришли к ней на помощь.
   Она не имела права сдаваться. Но Питт был мертв, разорванный на куски гранатой. Если ее соотечественники собирались прислать сюда подразделение сил особого назначения, им следовало поторопиться.
   Она наблюдала, как мимо входа в ее пещеру проносили золото инков, и понимала, что, как только все оно будет перенесено на вершину горы, для Руди и для нее придет время умереть.
   Им не пришлось ждать слишком долго. Один из головорезов Амару подошел к их охраннику и отдал ему какое-то распоряжение. Бандит повернулся к ней и указал рукой на выход из пещеры.
   Лорен разбудила Ганна и помогла ему подняться на ноги.
   – Они хотят куда-то перевести нас, – сказала она ему мягко.
   Несколько мгновений он смотрел на нее отсутствующим взглядом, затем нашел в себе силы улыбнуться:
   – Самое время предоставить нам лучшее помещение.
   Их привели на берег реки, где уже находился Амару с пятью своими людьми и Сайрес Сарасон, которого она запомнила со времени допроса ее на борту парома. Латиноамериканцы выглядели свежими и отдохнувшими, тогда как их хозяин был усталым и раздраженным. Его рубашка под мышками потемнела от пота.
   Одноглазый охранник грубо вытолкнул Лорен и Руди вперед, а сам остался стоять в стороне, облизываясь, как кот, в ожидании предстоящего зрелища.
   Амару распирал переизбыток нервной энергии. Его глаза блестели от возбуждения. Он подошел вплотную к Лорен и грубо взял ее за подбородок.
   – Ну как, согласна поразвлечь нас?
   – Нечего возиться с ней, – проворчал Сарасон. – Нам незачем больше оставаться в этом подземелье.
   Что-то холодное и липкое коснулось живота Лорен.
   «Только не это! – в отчаянии подумала она. – Господи, только не это. Если они собираются убить нас, пусть сделают это побыстрее».
   – Твое желание скоро исполнится, – рассмеялся Амару, – но до этого тебе придется поразвлечь моих людей. Когда они насытятся и будут удовлетворены, может быть, они позволят тебе жить. Если же нет, твоя песенка спета. Я даю тебе возможность проявить себя. Сделай все, чтобы доставить им удовольствие.
   – Ты спятил, – рявкнул Сарасон.
   – Успокойся, амиго. Мои люди и я неплохо поработали, перетаскивая ваше золото. Они заслужили небольшое вознаграждение и желают получить его прямо сейчас, еще до того, как мы покинем это дьявольское место.
   – Вам и без того хорошо заплатили за работу.
   – Тогда назовем это премией.
   – У нас нет времени для сексуальных игр.
   – Придется вам мириться с этим, – прошипел Амару, словно змея, готовая броситься на свою жертву, – или мои люди останутся недовольны, и, вполне возможно, я не смогу контролировать их.
   Одного взгляда на пятерых головорезов, стоявших за спиной перуанского убийцы, было Сарасону достаточно, чтобы понять, что Амару не шутит.
   – Ладно, меня это не касается, – сказал он, бросив на Лорен мимолетный взгляд. – Делайте с ней, что хотите, но побыстрее. У нас еще осталась работа, а я не хочу заставлять братьев ждать.
   Лорен умоляюще посмотрела на Сарасона:
   – Вы же не один из них. Вы знаете, кто я и кого я представляю. Вы не можете этого допустить.
   – Варварская жестокость – одна из реалий той жизни, которую они ведут, – сказал Сарасон бесстрастно. – Любой из этих кровожадных хищников перережет глотку ребенку так же спокойно, как мы с вами отрезаем кусок рыбного филе.
   – Вы ничего не сделаете и останетесь смотреть, как эти люди будут издеваться надо мной?
   – Возможно, я даже получу удовольствие от этого зрелища.
   – Тогда вы ничуть не лучше их.
   Амару гнусно улыбнулся и сделал знак одному из своих людей.
   – Мне доставляет удовольствие ставить на колени таких высокомерных дамочек, как ты. Тебе предоставляется честь открыть шоу, Хулио.
   Счастливчик выступил вперед и, похотливо улыбаясь, схватил Лорен за руку.
   Маленький Руди Ганн, жестоко изувеченный и едва державшийся на ногах, неожиданно нагнулся и ударил головой в живот негодяя, посмевшего прикоснуться к Лорен. Впрочем, его отчаянный поступок произвел на здоровенного перуанца не больше впечатления, чем укус москита. Недовольно хрюкнув, он одним ударом отбросил от себя Ганна.
   – Бросьте этого недоноска в реку, – приказал Амару.
   – Нет! – крикнула Лорен. – Ради бога, не убивайте его.
   Один из бандитов схватил Ганна за ногу и поволок к воде.
   – Возможно, вы делаете ошибку, – предупредил Сарасон.
   – Это еще почему?
   – Река, скорее всего, впадает в залив. Вместо того чтобы посылать полиции тела для опознания, лучше сделать так, чтобы они вообще не попали ей в руки.
   Амару на минуту задумался.
   – А мне идея нравится, – ухмыльнулся он. – Что с того, что река вынесет их тела в море Кортеса? Американским ищейкам никогда не придет в голову, что эти люди убиты за сотни километров от того места, где они найдены.
   Он махнул рукой бандиту, все еще ожидавшему распоряжений:
   – Брось его тело в реку, да подальше.
   – Нет, пожалуйста, – продолжала умолять Лорен. – Оставьте его в живых, и я сделаю все, что вы хотите.
   – Ты и так это сделаешь, – холодно сказал Амару.
   Бандит зашвырнул Ганна в реку с легкостью профессионального метателя молота. Раздался всплеск, и тело Руди исчезло в водах реки. Амару кивнул Хулио:
   – Мы заждались, пора начинать шоу.
   Лорен вскрикнула и, как кошка прыгнув на бандита, запустила ногти ему в глаза.
   Бандит взвыл от боли, оставил свою жертву и закрыл лицо руками, продолжая визжать, как поросенок. Амару, Сарасон и другие бандиты остолбенели, увидев, как кровь хлещет между пальцами их сообщника.
   – Матерь божья! – надрывался бандит, – эта сука ослепила меня.
   Амару подошел к Лорен и наотмашь ударил ее ладонью по лицу. Молодая женщина покачнулась, но устояла на ногах.
   – Ты заплатишь мне за это, – прошипел он, – когда мои ребята пресытятся тобой, я сам выколю тебе глаза, прежде чем бросить в реку.
   Глаза Лорен загорелись яростным огнем. От ее страха не осталось и следа. Если бы у нее оставались силы, она сражалась бы как тигрица, пока не упала бы под ударами бандитов, но дни недоедания и грубого обращения лишили ее и этого слабого утешения.
   Легко перехватив ее руку, Амару заломил ее за спину и сделал попытку поцеловать строптивую пленницу, но не успел – Лорен плюнула ему в лицо. Взбешенный бандит изо всех сил ударил ее кулаком в живот. Лорен согнулась, хватая ртом воздух, затем опустилась на землю и осталась лежать.
   – Хулио вышел из игры, приглашаю всех желающих взяться за дело, – предложил Амару.
   Несколько человек сразу схватили Лорен, перевернули на спину и, прижав ее руки и ноги к земле, сорвали с нее остатки одежды. Ей оставалось кричать от унижения и бессильной ярости. Одноглазый Квазимодо тяжело опустился на нее и, грубо схватив обеими руками за грудь, укусил за нижнюю губу.
   – Давай, давай, – глумливо предложил он ей, – я люблю женщин, которые сопротивляются.
   И тут вдруг хватка бандитов, державших Лорен, ослабла, и она воспользовалась этим, чтобы вцепиться ногтями в ненавистное лицо, склонившееся над нею. Одноглазый гигант вскрикнул от боли, отпрянул и недоуменно поднял руки к окровавленному лицу.
   – Идиоты, что вы делаете? – заорал он на своих подельников.
   Но оба бандита, не обращая внимания на его вопли, только судорожно крестились, уставясь в воду, словно увидели там самого дьявола. Недоумевающий Амару обернулся в сторону реки. Его нижняя челюсть отвисла, и он так и остался стоять, замерев на месте. Под водой по направлению к ним быстро двигался луч света. Затем из воды поднялась человеческая фигура и направилась к берегу. Правой рукой она бережно прижимала к себе безжизненное тело Руди Ганна.

55

   Лицо Сарасона походило на белую маску смерти. Капли пота в изобилии выступили у него на лбу. Утратив дар речи, он только смотрел перед собой безумным взглядом.
   Амару, шатаясь, словно пьяный, пытался что-то сказать, но с его губ срывались только отдельные, невнятные слова.
   – Исчезни... дьявол, возвращайся в ад...
   Призрак осторожно положил тело Ганна на землю, снял шлем и, расстегнув мокрый комбинезон, запустил внутрь правую руку. Его зеленые глаза горели дьявольским огнем.
   Два бандита, еще державшие ноги Лорен, даже не пошевелились при виде кольта в его руке. Прозвучали один за другим два выстрела, и подонки рухнули, не успев понять, что произошло. Двое других, все еще стоявшие в нелепых позах, отпрянули от нее, словно от прокаженной. Хулио продолжал стонать в углу, закрыв руками поврежденные глаза.
   У Лорен уже не было сил кричать. Она, разумеется, узнала человека, вынырнувшего из реки, но была уверена, что у нее начались галлюцинации.
   – Вы, – прохрипел наконец Амару, – снова вы.
   – Похоже, ты не ожидал увидеть меня, Тупак? Впрочем, Сайрес, кажется, тоже. Уж больно он зеленый.
   – Но вы умерли, я убил вас.
   – От скверной работы трудно ждать хороших результатов.
   Продолжая переводить кольт с одного бандита на другого, Питт заговорил с Лорен, даже не взглянув на нее:
   – Как ты себя чувствуешь?
   Лорен была все еще слишком потрясена. Только через несколько мгновений она с трудом смогла прошептать несколько слов:
   – Дирк... это вправду ты?
   – Если у меня есть двойник, надеюсь, полиция поймает его, прежде чем он воспользуется моим банковским счетом. Извини, раньше появиться не смог.
   – Теперь я заставлю этих скотов заплатить за все.
   – Тебе не придется долго ждать, – сказал Питт твердо. – У тебя хватит сил подняться на вершину горы?
   – Думаю, да. – Она оттолкнула тела мертвых бандитов и поднялась на ноги, безразличная к своей наготе. – Руди в очень плохом состоянии, – добавила она.
   – Работа этих бандитов? Она молча кивнула.
   Питт выразительно помахал кольтом в сторону Сарасона.
   – Сайрес только что вызвался перенести тело Руди наверх. Кстати, Сайрес, передайте ей свою рубашку.
   – Я скорее пойду голой, чем надену ее на себя.
   Сарасон знал, что его ожидает, и в голове у него начал складываться план спасения. Он присел на обломок скалы, словно все еще не мог оправиться от шока, и положил руку на колено всего в нескольких сантиметрах от пистолета, привязанного к ноге внутри сапога.
   – Как вы оказались здесь? – спросил он.
   – Мы приплыли на подводном судне.
   – Мы?
   – Остальная часть команды может подняться на поверхность в любой момент.
   – Что вы стоите столбом? Хватайте его! – крикнул Амару двум оставшимся в живых бандитам.
   Оба были профессиональными убийцами, но у них не было желания умирать самим. Они даже не попытались добраться до винтовок, которые положили на камни, когда набросились на Лорен. Одного взгляда на дуло пистолета Питта и его горящие глаза было достаточно, чтобы образумить всякого, кто не страдал манией самоубийства.
   – Желтые собаки! – рявкнул Амару.
   – Все еще заставляете других выполнять вашу грязную работенку, – усмехнулся Пихт. – Кажется, я сделал крупную ошибку, не пристрелив вас в Перу.
   – Я поклялся заставить вас страдать не меньше, чем вы заставили страдать меня.
   – Не советую вам ставить вашу пенсию от «Солпемачако» на то, что вам когда-нибудь удастся сдержать эту клятву.
   – Вы собираетесь хладнокровно пристрелить всех нас, – констатировал Сарасон.
   – Ничего подобного. Это вы хладнокровно убили доктора Миллера и одному богу известно скольких еще невинных людей, стоявших на вашем пути. Как ангел мщения, я собираюсь всего-навсего казнить вас.
   – Без суда? – поинтересовался Сарасон, продолжая продвигать руку к пистолету.
   Только сейчас он заметил, что раны у его противника не ограничивались ссадиной на лбу. Плечи опущены, левая рука не двигается и неестественно прижата к груди, ну и, конечно, полное изнеможение.
   «Сломана кисть и повреждены ребра, – мысленно подытожил он. – Парень на грани обморока».
   – Вы утратили право на справедливый суд, – заметил Питт. – Жаль, что наше прославленное американское правосудие не применяет к убийцам их же методов.
   – Не вам судить о моих поступках. Если бы не мои братья и я, тысячи бесценных экспонатов пылились бы в подвалах музеев, а сейчас они в руках настоящих ценителей искусства.
   – И вы считаете оправданием воровство и убийства, приносящие вам и вашим родственникам приличный доход. Да вы еще шарлатан и лицемер, приятель.
   – Убив меня, вы все равно ничего не добьетесь. Моя семья будет заниматься тем же бизнесом, что и сейчас.
   – Разве вы еще ничего не слышали? – Питт злорадно улыбнулся. – Международная компания Золара пошла на дно. Федеральные агенты совершили рейд на здание ее штаб-квартиры в Галвестоне. Они обнаружили там ценностей на двадцать галерей.
   Сарасон презрительно рассмеялся:
   – Компания в Техасе – вполне легальное предприятие, она имеет дело только с законно приобретенными раритетами.
   – Я говорю о втором здании.
   На загорелом лице Сарасона впервые появились признаки беспокойства.
   – У нас только одно здание в Галвестоне.
   – Нет, два. А подземные сооружения под официальным зданием, соединенные туннелем со строением на соседней улице? Они заполнены крадеными произведениями искусства, не говоря уж о цехах по изготовлению подделок.
   Сарасона словно ударили лицом о стол.
   – Черт побери, Питт. Откуда вы все это узнали?
   – Федеральные агенты из ФБР и таможни сообщили мне эти подробности. Могу добавить, что они ждут не дождутся, когда вы сделаете попытку ввезти сокровища Уаскара в Соединенные Штаты.
   Пальцы Сарасона были уже в сантиметре от пистолета.
   – Вся шутка в том, – сказал он, обретая привычное хладнокровие, – что никто не собирается ввозить золото в США.
   – Это не имеет значения. Теперь у вас не будет возможности реализовать его.
   Пальцы Сарасона коснулись рукоятки пистолета. Он рассчитывал, что раны Питта замедлят его реакцию, и все же решил действовать наверняка. Он понимал, что шансов на второй выстрел у него не будет, и медлил, не зная, на каком варианте остановиться. Бросив быстрый взгляд на Амару и двух его людей, сидевших с пылающими от ярости лицами, он решил, что эти трое окажут ему полное содействие. От Хулио ждать помощи не приходилось.
   – Вам тоже осталось недолго жить, – заметил он презрительно. – Мексиканские военные, которые помогали нам грузить золото, услышат ваши выстрелы и появятся здесь через несколько минут.
   Питт равнодушно пожал плечами:
   – У них, вероятно, сейчас сиеста, иначе они уже давно были бы здесь.
   – Если мы набросимся на него одновременно, – сказал Сарасон громко, чтобы сообщники услышали его, – он убьет двоих из нас, прежде чем умрет сам.
   – Вопрос в том, кто останется в живых, – заметил Питт холодно.
   Амару было все равно, жить или умереть. Терять ему было нечего. Лютая ненависть к человеку, сделавшему его импотентом, и желание отомстить за унижение – единственное, что держало его в жизни.
   Он бросился на Питта молча, словно бешеная собака.
   Пуля, попавшая в грудь, не остановила его. Он врезался в Питта всей массой и обхватил его обеими руками.
   Из груди Питта вырвался стон. Он резко развернулся в надежде сбросить тело Амару и освободить руку с пистолетом. Ему удалось нанести противнику удар рукояткой кольта по голове, но на второй времени уже не хватило. Два других бандита кинулись к винтовкам. Пуля Питта свалила с ног одноглазого бандита, и, не тратя время на слепого, он развернулся ко второму громиле.
   Питт услышал отчаянный крик Лорен, но предупреждение запоздало. Сарасон успел выхватить пистолет. Питт почувствовал боль в плече прежде звука выстрела и упал в воду вместе с Амару, вцепившимся в него мертвой хваткой. Течение подхватило их и потащило в сторону от берега.
   Сарасон медленно подошел к кромке воды и несколько секунд молча наблюдал за схваткой. Амару обеими руками обхватил Питта, пытаясь увлечь его за собой на дно реки. Не торопясь, Сарасон тщательно прицелился:
   – Вы достойный противник, мистер Питт. Как ни странно, мне будет недоставать вас.
   Но до эффектного конца было еще далеко. Две сильные руки ухватили Сарасона за ноги и потащили на дно. Он взглянул вниз и начал наносить удар за ударом по голове, вынырнувшей из воды вслед за руками.
   Джиордино последовал за Питтом вниз по реке. Течение оказалось не таким сильным, как он ожидал, и ему, хотя и с большим трудом, удалось добраться до пещеры и стать свидетелем происходившего. Он проклинал себя за беспомощность, за то, что не мог принять участие в схватке друга с Амару, но, когда Сарасон оказался у кромки воды, постарался сделать все, что было в его силах.
   – Привет из ада, приятель, – прохрипел он, не обращая внимания на жестокие удары по голове.
   Сарасон был в несравненно лучшей физической форме, чем его противник, и вскоре ему удалось высвободить сначала одну ногу, а затем и другую. Из того, что Джиордино не делал попытки встать на ноги, он справедливо заключил, что у противника повреждены обе ноги.
   – По прошлому опыту, – заметил Сарасон, – мне следовало бы знать: раз объявился ваш приятель, вы обязательно окажетесь где-нибудь поблизости.
   Он задумчиво посмотрел на пистолет, в котором осталась всего одна пуля, затем перевел взгляд на реку, где все еще продолжалась битва Питта и Амару, и решил, что тратить пулю на Питта не стоит. Река сделает свое дело. Если же Питту каким-то чудом все же удастся выбраться на берег, к его услугам целый арсенал ружей, оставшихся после бандитов. Сделав выбор, Сарасон направил дуло пистолета в голову Джиордино.
   Но ему помешала Лорен, бросившаяся на него сзади.
   Справиться с ней не составило труда. Отброшенная в сторону, она схватила одно из ружей и попыталась спустить курок, но выстрела не последовало. Лорен не спустила предохранитель. Сарасон ударил ее рукояткой пистолета по голове и тут вдруг увидел, что очнувшийся каким-то образом Ганн попытался швырнуть в него камень.
   Он удивленно покачал головой, невольно отдавая дань уважения мужеству людей, продолжавших свое безнадежное сопротивление. Он почти сожалел, что им придется умереть. Он снова повернулся к Джиордино.
   – Как видите, это была только временная отсрочка, – сказал он с презрительной усмешкой, поднимая пистолет.
   Несмотря на жестокую боль в ногах, Джиордино нашел в себе силы улыбнуться перед смертью:
   – Делай свое дело, приятель, и катись к черту.
   Раздался выстрел, но он прозвучал из глубины пещеры.
   Джиордино недоуменно взглянул на Сарасона, на лице которого застыло странное, растерянное выражение.
   – Неужели он промахнулся с такого расстояния?
   Сарасон повернулся спиной к воде, сделал два шага в сторону берега и безжизненной кучей свалился на камни.
   Джиордино не мог поверить, что еще жив. Он поднял голову и увидел невысокого человека с винчестером в руках, появившегося в кругу света.
   – Кто вы? – спросил он.
   – Билли Юма. Я пришел помочь своему другу.
   Лорен, придерживая рукой кровоточащую голову, непонимающе уставилась на него: