Страница:
Где он возьмет оружие, Питт знал. Если только Амару и его люди не обыскали паром, он найдет его на старом месте, в холодильнике, стоявшем в трейлере.
Ему потребовалось не более пяти секунд, чтобы пересечь грузовую палубу и забраться в трейлер. Он открыл дверь холодильника и выдвинул поддон с овощами. Старый кольт сорок пятого калибра, как и предполагал Питт, был на месте. Вздохнув с облегчением, он взял его в руку.
Но его радость оказалась недолгой. Кольт был легким, слишком легким для оружия такого калибра. Оттянув защелку, Питт вынул обойму. Предчувствие не обмануло его. Патронов не было. Единственное оружие, имевшееся в его распоряжении, было совершенно бесполезным.
Питт присел на край кровати, лихорадочно обдумывая свои следующие шаги.
Амару был коварным противником. Вытащить пули и оставить пистолет было, конечно, садистским жестом, но вполне в его стиле. Ему было мало убить противника, ему хотелось морально сломать его.
Положение и впрямь казалось безвыходным. Он был один, без оружия, далеко от берега, на борту тонущего корабля. Так думали его противники. Хорошо, пусть себе думают, как им заблагорассудится.
Если Амару не собирался спешить, у него тем более не было оснований торопиться. Питт сбросил мокрую одежду и обувь, вытерся сухим полотенцем и натянул на себя черные брюки, такого же цвета хлопковый свитер и сандалии. Теперь его не так легко будет заметить в темноте. Затем он сделал себе пару бутербродов с арахисовым маслом, съел их и запил двумя стаканами пива. Почувствовав себя заметно лучше, он вытащил из-под кровати маленький чемоданчик, открыл его и нащупал электрический фонарик и бутылочку из-под витаминов.
Встряхнув ее, он высыпал на ладонь восемь пуль сорок пятого калибра. Настроение у него заметно улучшилось. Даже Амару не мог предусмотреть всего. Семью пулями он зарядил пустой магазин, а восьмую загнал в ствол.
«Амару просчитался по меньшей мере дважды, – подумал Питт. – Он поленился тщательно обыскать вещи и не учел глубину залива на месте нахождения судна. Даже если судно затонет, верхняя палуба „Аламбры“ должна остаться над поверхностью воды».
Питт бросил взгляд на светящийся циферблат часов – прошло чуть больше двадцати минут с тех пор, как он забрался в трейлер. Подумав еще немного, он перебрал содержимое ящика с одеждой, нашел черную маску и натянул ее на лицо. Открыл люк в полу трейлера, соскользнул на палубу и прислушался. Ни звука. Его невидимые противники были терпеливы.
Выбравшись из-под фургона, он ползком добрался до трапа, ведущего в машинное отделение. В машинном отделении стояла гробовая тишина. Силовые установки не работали, а котлы успели остыть до такой степени, что до них можно было дотронуться ладонью, не опасаясь получить ожог.
Держа пистолет и электрический фонарик в вытянутых руках, Питт бегло осмотрел помещение. В углу лежали четверо мужчин, связанных по рукам и ногам, – вся команда парома. Достав из кармана нож, Питт в считанные секунды освободил всех четверых.
– Спасибо, друг, – с трудом выдохнул Падилья, как только клейкая лента была сорвана с его губ. – Слава Пресвятой Деве Марии, что вы появились вовремя. Эти негодяи собирались перерезать нас, как овец.
– Когда вы в последний раз видели их?
– Самое большее минут десять назад. Они могут вернуться в любую секунду.
– Нам надо побыстрее убираться отсюда. В каком состоянии спасательные шлюпки?
– Я даже не могу припомнить, когда мы последний раз спускали их на воду. – Падилья пожал плечами с безразличием истинного латиноамериканца. – Они и в лучшие годы едва держались на воде.
– Плавать умеете?
– Неважно, – признался Падилья, – а Хесус вообще не умеет. Моряки обычно недолюбливают воду. Но у нас есть спасательный плот на шесть человек.
– Будем надеяться, что он еще способен держаться на воде. Идите к плоту и постарайтесь без лишнего шума.
– А вы разве не с нами?
– Дайте мне десять минут, чтобы обыскать паром. Если не появлюсь, не ждите меня.
Падилья на прощание обнял Питта:
– Удачи вам.
Прежде чем подняться на верхнюю палубу, Питт нырнул в воду, быстро заполнявшую трюм, и закрыл кингстоны.
Он не стал подниматься по трапу. У него было неприятное ощущение, что Амару каким-то образом наблюдает за каждым его движением. Вместо этого он решил воспользоваться запасным люком машинного отделения и оказался на палубе, не замеченный противниками.
Питт не боялся Амару. Он выиграл у него первый раунд в Перу и не собирался проигрывать здесь. Латиноамериканец совершил роковую ошибку, посчитав его мертвым в священном колодце. Питт не сомневался, что он будет ошибаться и впредь, ослепленный ненавистью и жаждой мщения.
Обыскав обе рубки, он бегло осмотрел жилые помещения, но не нашел следов Руди и Лорен. Все это не заняло много времени.
Правила игры не изменились. Лорен и Руди были увезены с корабля живыми, потому что у Сарасона были все основания сомневаться в его смерти. Но ошибка главаря бандитов заключалась в том, что он поручил завершить дело человеку, ослепленному ненавистью.
Безусловно, его друзья по-прежнему находились в смертельной опасности, но вопрос с ними был отложен до того момента, пока Питт не будет мертв. Это оставляло ему какой-то шанс.
Десять минут прошли. Он решил выждать еще немного, пока плот с командой «Аламбры» благополучно не растает в темноте. У него самого всегда оставалась возможность добраться до берега вплавь.
Профессиональная подготовка спасла его и на этот раз. Скорее почувствовав, чем услышав шаги босых ног по настилу палубы, Питт молниеносно развернулся и выстрелил в темноту, чудом избежав мачете, просвистевшего в нескольких сантиметрах от его головы.
По инерции тело нападавшего пролетело мимо. Направив луч фонарика на лежавшего у его ног человека, Питт выстрелил вторично. На этот раз пуля попала точно в цель. Бандит дернулся и затих.
– Отличная работа, гринго, – прозвучал усиленный мегафоном голос Амару, – Мануэль был одним из моих лучших людей.
Питт не стал тратить время на ответ. Он мгновенно оценил ситуацию. Было очевидно, что Амару следил за каждым его движением с того самого момента, как он оказался на открытом месте. Прятаться больше не было нужды. Его враги могли видеть его, оставаясь невидимыми. Игра была окончена. Оставалось надеяться, что Падилье и его людям удалось отойти на безопасное расстояние.
Не особенно надеясь на успех, он выстрелил три раза подряд. В ответ раздался издевательский смех Амару.
– На этот раз ты промахнулся, гринго.
Питт продолжал стрелять, пока магазин кольта не опустел. Его положение стало критическим, когда Амару или один из его людей включил навигационные огни, и палуба осветилась. Теперь он был виден как на ладони. Прижавшись к перилам, он бросил быстрый взгляд в темноту. Плота не было видно. Падилья и его люди не теряли времени.
– Я предлагаю тебе сделку, которой ты не заслуживаешь, – произнес Амару, – сдавайся, и обещаю, что ты умрешь быстро. Станешь сопротивляться, и твоя смерть будет мучительной. Не трать наше время, – добавил он после небольшой паузы. – У нас есть и другие дела.
У Питта не было ни времени, ни желания слушать дальше. Он не сомневался в том, что Амару просто старается отвлечь его внимание, пока один из его людей подбирается к нему сзади. Оттолкнувшись изо всех сил от настила палубы, он с высоты пятнадцати метров прыгнул в воду.
Питт едва успел сгруппироваться и врезался в воду, как пушечное ядро, подняв целое облако ила. Это и спасло ему жизнь.
Амару и двое его сообщников подбежали к борту и заглянули вниз.
– Кто-нибудь видит его? – спросил главарь раздраженным тоном.
– Нет, Тупак, он, должно быть, успел снова поднырнуть под днище.
– Вода очень мутная, с такой высоты он наверняка врезался головой в дно, – произнес другой голос.
– На этот раз мы не дадим ему уйти. Хуан, неси гранаты. Мы превратим его в кашу. Швыряй их метров на пять от корпуса к гребным колесам.
Невидимый с корабля Питт быстро поплыл в сторону от «Аламбры». Он плыл под водой до тех пор, пока в его легких не иссякли остатки кислорода. С того места, где он вынырнул на поверхность, едва можно различить фигуры трех мужчин на верхней палубе. В первый момент он был удивлен, почему они не стреляют в воду. Взрыв первой гранаты известил его, что противники решили применить новую тактику. За первым с короткими интервалами последовало еще четыре. К счастью, он успел удалиться на порядочное расстояние от корабля и они не причинили ему особого вреда.
Отплыв подальше, он перевернулся на спину и попытался определить направление по звездам. Ближайший пустынный берег залива лежал в четырнадцати километрах от него. Однако выбирать не приходилось. Питт поплыл на запад.
Первые два часа дались ему сравнительно легко. Через шесть часов он уже едва мог пошевелить руками, но все еще продолжал плыть. Мысль о судьбе Лорен и Руди не давала ему покоя.
Когда силы почти совсем оставили его, он почувствовал под ногами дно. С трудом выбравшись на берег, свалился на песок пляжа и моментально заснул.
43
44
Ему потребовалось не более пяти секунд, чтобы пересечь грузовую палубу и забраться в трейлер. Он открыл дверь холодильника и выдвинул поддон с овощами. Старый кольт сорок пятого калибра, как и предполагал Питт, был на месте. Вздохнув с облегчением, он взял его в руку.
Но его радость оказалась недолгой. Кольт был легким, слишком легким для оружия такого калибра. Оттянув защелку, Питт вынул обойму. Предчувствие не обмануло его. Патронов не было. Единственное оружие, имевшееся в его распоряжении, было совершенно бесполезным.
Питт присел на край кровати, лихорадочно обдумывая свои следующие шаги.
Амару был коварным противником. Вытащить пули и оставить пистолет было, конечно, садистским жестом, но вполне в его стиле. Ему было мало убить противника, ему хотелось морально сломать его.
Положение и впрямь казалось безвыходным. Он был один, без оружия, далеко от берега, на борту тонущего корабля. Так думали его противники. Хорошо, пусть себе думают, как им заблагорассудится.
Если Амару не собирался спешить, у него тем более не было оснований торопиться. Питт сбросил мокрую одежду и обувь, вытерся сухим полотенцем и натянул на себя черные брюки, такого же цвета хлопковый свитер и сандалии. Теперь его не так легко будет заметить в темноте. Затем он сделал себе пару бутербродов с арахисовым маслом, съел их и запил двумя стаканами пива. Почувствовав себя заметно лучше, он вытащил из-под кровати маленький чемоданчик, открыл его и нащупал электрический фонарик и бутылочку из-под витаминов.
Встряхнув ее, он высыпал на ладонь восемь пуль сорок пятого калибра. Настроение у него заметно улучшилось. Даже Амару не мог предусмотреть всего. Семью пулями он зарядил пустой магазин, а восьмую загнал в ствол.
«Амару просчитался по меньшей мере дважды, – подумал Питт. – Он поленился тщательно обыскать вещи и не учел глубину залива на месте нахождения судна. Даже если судно затонет, верхняя палуба „Аламбры“ должна остаться над поверхностью воды».
Питт бросил взгляд на светящийся циферблат часов – прошло чуть больше двадцати минут с тех пор, как он забрался в трейлер. Подумав еще немного, он перебрал содержимое ящика с одеждой, нашел черную маску и натянул ее на лицо. Открыл люк в полу трейлера, соскользнул на палубу и прислушался. Ни звука. Его невидимые противники были терпеливы.
Выбравшись из-под фургона, он ползком добрался до трапа, ведущего в машинное отделение. В машинном отделении стояла гробовая тишина. Силовые установки не работали, а котлы успели остыть до такой степени, что до них можно было дотронуться ладонью, не опасаясь получить ожог.
Держа пистолет и электрический фонарик в вытянутых руках, Питт бегло осмотрел помещение. В углу лежали четверо мужчин, связанных по рукам и ногам, – вся команда парома. Достав из кармана нож, Питт в считанные секунды освободил всех четверых.
– Спасибо, друг, – с трудом выдохнул Падилья, как только клейкая лента была сорвана с его губ. – Слава Пресвятой Деве Марии, что вы появились вовремя. Эти негодяи собирались перерезать нас, как овец.
– Когда вы в последний раз видели их?
– Самое большее минут десять назад. Они могут вернуться в любую секунду.
– Нам надо побыстрее убираться отсюда. В каком состоянии спасательные шлюпки?
– Я даже не могу припомнить, когда мы последний раз спускали их на воду. – Падилья пожал плечами с безразличием истинного латиноамериканца. – Они и в лучшие годы едва держались на воде.
– Плавать умеете?
– Неважно, – признался Падилья, – а Хесус вообще не умеет. Моряки обычно недолюбливают воду. Но у нас есть спасательный плот на шесть человек.
– Будем надеяться, что он еще способен держаться на воде. Идите к плоту и постарайтесь без лишнего шума.
– А вы разве не с нами?
– Дайте мне десять минут, чтобы обыскать паром. Если не появлюсь, не ждите меня.
Падилья на прощание обнял Питта:
– Удачи вам.
Прежде чем подняться на верхнюю палубу, Питт нырнул в воду, быстро заполнявшую трюм, и закрыл кингстоны.
Он не стал подниматься по трапу. У него было неприятное ощущение, что Амару каким-то образом наблюдает за каждым его движением. Вместо этого он решил воспользоваться запасным люком машинного отделения и оказался на палубе, не замеченный противниками.
Питт не боялся Амару. Он выиграл у него первый раунд в Перу и не собирался проигрывать здесь. Латиноамериканец совершил роковую ошибку, посчитав его мертвым в священном колодце. Питт не сомневался, что он будет ошибаться и впредь, ослепленный ненавистью и жаждой мщения.
Обыскав обе рубки, он бегло осмотрел жилые помещения, но не нашел следов Руди и Лорен. Все это не заняло много времени.
Правила игры не изменились. Лорен и Руди были увезены с корабля живыми, потому что у Сарасона были все основания сомневаться в его смерти. Но ошибка главаря бандитов заключалась в том, что он поручил завершить дело человеку, ослепленному ненавистью.
Безусловно, его друзья по-прежнему находились в смертельной опасности, но вопрос с ними был отложен до того момента, пока Питт не будет мертв. Это оставляло ему какой-то шанс.
Десять минут прошли. Он решил выждать еще немного, пока плот с командой «Аламбры» благополучно не растает в темноте. У него самого всегда оставалась возможность добраться до берега вплавь.
Профессиональная подготовка спасла его и на этот раз. Скорее почувствовав, чем услышав шаги босых ног по настилу палубы, Питт молниеносно развернулся и выстрелил в темноту, чудом избежав мачете, просвистевшего в нескольких сантиметрах от его головы.
По инерции тело нападавшего пролетело мимо. Направив луч фонарика на лежавшего у его ног человека, Питт выстрелил вторично. На этот раз пуля попала точно в цель. Бандит дернулся и затих.
– Отличная работа, гринго, – прозвучал усиленный мегафоном голос Амару, – Мануэль был одним из моих лучших людей.
Питт не стал тратить время на ответ. Он мгновенно оценил ситуацию. Было очевидно, что Амару следил за каждым его движением с того самого момента, как он оказался на открытом месте. Прятаться больше не было нужды. Его враги могли видеть его, оставаясь невидимыми. Игра была окончена. Оставалось надеяться, что Падилье и его людям удалось отойти на безопасное расстояние.
Не особенно надеясь на успех, он выстрелил три раза подряд. В ответ раздался издевательский смех Амару.
– На этот раз ты промахнулся, гринго.
Питт продолжал стрелять, пока магазин кольта не опустел. Его положение стало критическим, когда Амару или один из его людей включил навигационные огни, и палуба осветилась. Теперь он был виден как на ладони. Прижавшись к перилам, он бросил быстрый взгляд в темноту. Плота не было видно. Падилья и его люди не теряли времени.
– Я предлагаю тебе сделку, которой ты не заслуживаешь, – произнес Амару, – сдавайся, и обещаю, что ты умрешь быстро. Станешь сопротивляться, и твоя смерть будет мучительной. Не трать наше время, – добавил он после небольшой паузы. – У нас есть и другие дела.
У Питта не было ни времени, ни желания слушать дальше. Он не сомневался в том, что Амару просто старается отвлечь его внимание, пока один из его людей подбирается к нему сзади. Оттолкнувшись изо всех сил от настила палубы, он с высоты пятнадцати метров прыгнул в воду.
Питт едва успел сгруппироваться и врезался в воду, как пушечное ядро, подняв целое облако ила. Это и спасло ему жизнь.
Амару и двое его сообщников подбежали к борту и заглянули вниз.
– Кто-нибудь видит его? – спросил главарь раздраженным тоном.
– Нет, Тупак, он, должно быть, успел снова поднырнуть под днище.
– Вода очень мутная, с такой высоты он наверняка врезался головой в дно, – произнес другой голос.
– На этот раз мы не дадим ему уйти. Хуан, неси гранаты. Мы превратим его в кашу. Швыряй их метров на пять от корпуса к гребным колесам.
Невидимый с корабля Питт быстро поплыл в сторону от «Аламбры». Он плыл под водой до тех пор, пока в его легких не иссякли остатки кислорода. С того места, где он вынырнул на поверхность, едва можно различить фигуры трех мужчин на верхней палубе. В первый момент он был удивлен, почему они не стреляют в воду. Взрыв первой гранаты известил его, что противники решили применить новую тактику. За первым с короткими интервалами последовало еще четыре. К счастью, он успел удалиться на порядочное расстояние от корабля и они не причинили ему особого вреда.
Отплыв подальше, он перевернулся на спину и попытался определить направление по звездам. Ближайший пустынный берег залива лежал в четырнадцати километрах от него. Однако выбирать не приходилось. Питт поплыл на запад.
Первые два часа дались ему сравнительно легко. Через шесть часов он уже едва мог пошевелить руками, но все еще продолжал плыть. Мысль о судьбе Лорен и Руди не давала ему покоя.
Когда силы почти совсем оставили его, он почувствовал под ногами дно. С трудом выбравшись на берег, свалился на песок пляжа и моментально заснул.
43
Рэгсдейл в пуленепробиваемом жилете под рабочим комбинезоном шел, не торопясь к двери небольшого склада с надписью «Сдается в аренду» на стекле одного из окон.
Внутри помещения объединенная команда из двадцати агентов ФБР и восьми представителей Таможенной службы завершала последние приготовления к рейду в здание Международной компании Золара, расположенное на противоположной стороне улицы. Отдельные группы федеральных агентов и местных полицейских были заранее приведены в состояние боевой готовности и взяли весь комплекс под пристальное наблюдение.
Большинство мужчин и четыре женщины были одеты в униформу и вооружены автоматами, тогда как несколько экспертов, привлеченных для опознания похищенных произведений искусства, остались в обычных деловых костюмах. Последние имели при себе списки и фотографии ценностей, числящихся в розыске.
Согласно разработанному заранее плану, каждому из подразделений, составляющих объединенную команду, сразу после проникновения в здание комплекса предстояло выполнить свое особое задание.
Агент Гаскилл стоял у операторского пульта в центре командного пункта. При приближении Рэгсдейла он обернулся и дружески улыбнулся коллеге.
– Все тихо?
Агент ФБР уселся на стоящий поблизости стул:
– Не видно никого, кроме садовника, подрезающего живую изгородь вокруг здания. На всей остальной территории тишина и покой, словно на кладбище.
– Золар неплохо придумал использовать агента службы безопасности под видом обыкновенного садовника. Если бы он не косил лужайку четыре раза на протяжении одной недели, мы, пожалуй, не обратили бы на него внимания.
– Это и еще то, что наши службы идентифицировали его наушники как передающее устройство, – добавил Рэгсдейл.
– Первый признак. Если им нечего скрывать, то к чему все эти маленькие хитрости:
– Не радуйся раньше времени. Операции компании Золара могут выглядеть подозрительно, но, когда два года назад ФБР явилось к нему с ордером на обыск, мы не нашли ничего стоящего внимания.
– С нами было то же самое, когда наши люди затеяли аудиторскую проверку, Золар и его семейка оказались чисты, как только что выпавший снег.
Рэгсдейл кивком головы поблагодарил одного из агентов, подавшего ему чашку кофе.
– Наш главный козырь сегодня – внезапность. Прошлый рейд провалился главным образом потому, что подкупленный Золаром полицейский предупредил его о нашем визите.
– Слава богу, что нам не надо штурмовать укрепленный форт. Есть что-нибудь новенькое от вашего информатора?
Рэгсдейл отрицательно покачал головой:
– Он начинает думать, что мы затеяли пустое дело. Пока он не обнаружил никаких следов незаконной деятельности. Никаких подозрительных личностей на территории комплекса. За последние четыре дня не было ни одной сомнительной сделки.
Гаскилл недоуменно посмотрел на приятеля.
– Вы собираетесь отменить рейд?
– Золар не безупречен. Должно же быть в его системе хотя бы небольшое упущение. И я готов держать пари, что мы найдем его в этом здании напротив.
Гаскилл рассмеялся:
– Я с тобой до конца, приятель, хотя как бы нам не пришлось подавать в отставку раньше времени.
– Тогда операция начинается через восемь минут, как и планировалось. Золар с двумя братьями ищет сокровища в Мексике, а остальные члены семьи находятся в Европе. Вот и попробуем вывести их на чистую воду, прежде чем армия их адвокатов сотрет нас в порошок.
Грузовик санитарной службы города остановился у обочины около садовника, окучивавшего клумбу у главного входа в административный корпус компании Золара. Агент, сидевший на месте пассажира, опустил стекло и обратился к садовнику:
– Извините меня.
Тот повернулся и вопросительно посмотрел на окликнувшего его мужчину.
– Не скажете ли, как работала ваша водосточная система во время последнего дождя? – спросил агент с приветливой улыбкой.
Заинтригованный садовник подошел к грузовику.
– Мне неизвестно о каких-либо неполадках, – ответил он.
Агент протянул ему карту города:
– Может быть, вы слышали о проблемах с водостоком на прилегающих улицах?
В тот момент, когда садовник наклонился, чтобы получше рассмотреть карту, агент молниеносным движением руки сорвал наушники с его головы и вырвал провода, соединяющие их с питающей батареей.
– Федеральные агенты, – рявкнул он, – стоять тихо и не делать резких движений!
Его напарник у руля тут же передал сообщение в свою штаб-квартиру.
– Путь свободен, можете начинать.
Федеральные агенты действовали быстро, но без излишней торопливости. Вспомогательная группа блокировала выходы из здания, в то время как основная команда спокойно прошла через главный вход.
Служащие компании также не проявили особых признаков беспокойства, хотя и были удивлены неожиданным вторжением. Вежливо, но твердо им предложили собраться в холле, после чего они были погружены в уже ожидавшие их автобусы и отвезены в штаб-квартиру ФБР для дачи показаний. Вся операция заняла около восьми минут.
Основная команда, состоявшая из сотрудников ФБР под руководством Рэгсдейла, немедленно приступила к изучению деловых бумаг компании и обыску рабочих столов ее сотрудников, а люди Гаскилла в сопровождении экспертов занялись осмотром тысяч произведений искусства и антиквариата, собранных в здании склада. Работали медленно и кропотливо, но не выявили никаких следов похищенных ценностей.
Около часа дня Гаскилл и Рэгсдейл собрались в роскошном кабинете Джозефа Золара, чтобы обменяться предварительными выводами. Специальный агент ФБР выглядел подавленным.
– Похоже, дело закончится большим конфузом, шумом в прессе и началом судебного преследования, – заметил он встревоженно.
– Никаких следов незаконной деятельности? – спросил Гаскилл.
– Ничего стоящего внимания. Детальная аудиторская проверка займет не меньше месяца, но кто нам ее позволит без весомых доказательств. Что у тебя?
– Все, что мы видели, приобретено вполне законным путем. Ни малейших следов похищенных ценностей.
– Тогда мы влипли в скверную историю.
– Придется признать, что Золар и его семейка хитрее, чем объединенная команда агентов федеральных служб Соединенных Штатов.
В кабинет вошли два агента таможни, работавших с Гаскиллом над делом Руммеля в Чикаго, – Беверли Свейн и Уинфред Поттл. Держались они вполне официально, хотя на губах играли легкие улыбки. Гаскилл и Рэгсдейл были так поглощены разговором, что не обратили внимания на то, что агенты вошли не через дверь кабинета, а из примыкающей к нему ванной комнаты.
– Найдется свободная минута, босс? – спросила Свейн у Гаскилла.
– В чем дело?
– Я думаю, что наши приборы засекли шахту, ведущую под землю, – объяснил Поттл.
– Что вы сказали? – быстро переспросил Гаскилл.
– Какие еще приборы? – спросил, поднимая голову, Рэгсдейл.
– Детектор, который мы позаимствовали в школе горного дела в Колорадо, – объяснил Поттл. – Он зафиксировал небольшое пустое пространство в фундаменте здания, уходящее под землю.
Слабый проблеск надежды отразился на лицах Гаскилла и Рэгсдейла. Оба быстро вскочили на ноги.
– Как вы догадались, где надо искать? – спросил Рэгсдейл.
Молодые агенты не могли скрыть радостного триумфа.
– Мы пришли к выводу, что любой проход в секретные помещения должен начинаться или заканчиваться в личных апартаментах Золара, чтобы он мог проходить туда незаметно для окружающих.
– Его ванная комната, – догадался Гаскилл.
– Совершенно верно, – подтвердила Свейн.
Рэгсдейл издал вздох облегчения.
– Покажите ее нам, – приказал он.
Свейн и Поттл провели их в огромную ванную комнату, отделанную с невиданной роскошью. Они указали на современную ванну, находившуюся в странной дисгармонии с остальным, под старину, декором помещения.
– Вход в шахту находится под ванной, – пояснила молодая женщина.
– Вы уверены? – переспросил Рэгсдейл. – Душевое отделение более подходящее место для лифта.
– Мы тоже сначала так подумали, – ответил Поттл, – но детектор показывает, что под душевой нет ничего, кроме бетона.
Он настроил детектор, соединенный с портативным компьютером, и провел вокруг дна ванны. Несколько секунд спустя из печатающего устройства выползла длинная полоска бумаги. Поттл оторвал конец и показал присутствующим. В центре белого листка была обозначена идущая из конца в конец колонка черного цвета.
– Нет никакого сомнения, – объявил Поттл, – что шахта сопоставимых масштабов, уходящая глубоко под землю, находится прямо под ванной.
– А вы уверены в точности показаний прибора? – спросил Рэгсдейл.
– Это та же модель, с помощью которой были обнаружены неизвестные коридоры и камеры в пирамидах Пизы.
Тем временем Гаскилл попробовал покрутить золоченые краны с горячей и холодной водой. Против ожидания, из кранов не появилось ни капли.
Затем он обратился к рычагу, регулирующему подачу воды, но тоже безрезультатно.
– Я думаю, мы на правильном пути, – объявил он с довольной улыбкой.
– Обратите внимание на водосточную трубу, – предложила Свейн.
К удивлению Гаскилла, труба легко поддалась, и ванна начала медленно опускаться вниз. Он вернул ее в исходное положение.
– Отправляемся вниз? – предложил он, делая приглашающий жест рукой.
Необычный лифт спускался около тридцати секунд, пока они не оказались в другой ванной комнате. По расчетам Поттла, они опустились на глубину примерно двадцать метров. Из ванной они попали в большой кабинет, оказавшийся точной копией того, что наверху. В комнате горел свет, хотя в ней никого не было. Отсюда маленькая группа агентов во главе с Рэгсдейлом попала в огромное помещение, заполненное антиквариатом и предметами искусства. По самой приблизительной оценке, их было здесь не меньше десяти тысяч. Пока Гаскилл занимался подсчетами, Рэгсдейл отправился на разведку. Он вернулся через пять минут.
– Четверо мужчин с подъемным краном укладывают в деревянный ящик скульптуру римского легионера, – доложил он. – В другой секции шесть мужчин и женщин занимаются, насколько могу судить, изготовлением копий и подделками. У южной стены туннель, ведущий, надо полагать, в соседнее здание, куда доставляют похищенные ценности и откуда осуществляется отправка грузов.
– И которое, скорее всего, также служит входом и выходом для служащих, работающих на складе, – добавил Поттл.
– Мой бог, – пробормотал Гаскилл. – Какая неслыханная удача! Я уже вижу четыре шедевра, похищенных из музеев и у частных коллекционеров.
– Подождем, пока не прибудет пополнение, – предложил Рэгсдейл.
– Могу отправиться за ним прямо сейчас, – предложила Свейн с улыбкой. – Какая женщина откажется лишний раз посидеть в подобной ванне.
Отправив Свейн наверх и поручив Поттлу охрану двери кабинета, Гаскилл и Рэгсдейл занялись поисками личного архива Золара. В письменном столе они не нашли ничего интересного, но уже со второй попытки обнаружили то, что так долго искали. Высокий книжный шкаф легко повернулся на маленьких роликах и открыл доступ в святая святых Золара. Здесь в огромных шкафах в идеальном порядке хранились полные сведения обо всех операциях семейства, начиная с 1929 года.
– Невероятно, – пробормотал Гаскилл, вытаскивая из шкафов одну за другой объемистые папки. – Здесь есть абсолютно все!
– Потрясающе, – поддержал его Рэгсдейл, изучая содержимое другого шкафа. – Они вели подробные записи о каждом предмете искусства, что они украли, продали или подделали, включая досье на своих покупателей.
– О господи, – простонал Гаскилл, – взгляни-ка лучше сюда.
Рэгсдейл взял протянутую ему папку и быстро просмотрел первые две страницы ее содержимого. Когда он поднял голову, на его лице было написано откровенное недоверие.
– Черт знает что, – проворчал он. – Если это правда, получается, что статуя царя Соломона в музее Бостона – подделка!
– И, надо думать, весьма неплохая, если столько экспертов, изучавших ее, были введены в заблуждение.
– Сколько же еще подделок мы найдем в музейных фондах? – вздохнул Рэгсдейл.
– Подозреваю, что это только верхушка айсберга. Эти записи содержат сведения о тысячах нелегальных сделок с покупателями, охотно закрывавшими глаза на источник поступления всех этих шедевров.
– Что скажет Министерство юстиции, когда узнает, что по нашей милости им придется лет десять разгребать эту навозную кучу? – улыбнулся Рэгсдейл.
– Ты плохо знаешь государственных обвинителей, – заметил Гаскилл. – Им станет дурно, едва они узнают, с какими крупными фигурами – бизнесменами, политиками и другими известными личностями им придется иметь дело.
– Тогда, может быть, нам лучше подождать с разоблачениями, – предложил Рэгсдейл.
– Что ты хочешь сказать?
– Нам известно, что Джозеф Золар вместе со своими братьями Чарлзом Оксли и Сайресом Сарасоном находятся в Мексике, где мы не сможем арестовать их без множества всяких юридических тонкостей. Ты следишь за ходом мысли.
– Пытаюсь в меру своих сил и возможностей.
– Придержим пока все, что нам известно о нелегальных операциях Золара. Никто из служащих компании не знает, что мы спускались под землю. Позволим им завтра вернуться на работу, пусть думают, что рейд окончился провалом. Иначе братья узнают, что им грозит, и лягут на дно в какой-нибудь стране, где мы никогда не сможем взять их.
Гаскилл задумчиво поскреб подбородок:
– Это будет непросто сделать. Они, конечно, поддерживают ежедневную связь с доверенными людьми.
– Попробуем. Думаю, нам удастся продержать семейство в неведении еще часов сорок восемь, пока не найдем способа заманить их сюда.
Гаскилл задумчиво посмотрел на своего друга:
– Ты собираешься разыграть рискованную партию, приятель.
– Если есть хоть малейший шанс упечь этих вонючек на всю жизнь в тюрьму, мне бы хотелось воспользоваться им.
– Тут я с тобой согласен, – улыбнулся Гаскилл. – Что ж, давай приниматься за работу.
Внутри помещения объединенная команда из двадцати агентов ФБР и восьми представителей Таможенной службы завершала последние приготовления к рейду в здание Международной компании Золара, расположенное на противоположной стороне улицы. Отдельные группы федеральных агентов и местных полицейских были заранее приведены в состояние боевой готовности и взяли весь комплекс под пристальное наблюдение.
Большинство мужчин и четыре женщины были одеты в униформу и вооружены автоматами, тогда как несколько экспертов, привлеченных для опознания похищенных произведений искусства, остались в обычных деловых костюмах. Последние имели при себе списки и фотографии ценностей, числящихся в розыске.
Согласно разработанному заранее плану, каждому из подразделений, составляющих объединенную команду, сразу после проникновения в здание комплекса предстояло выполнить свое особое задание.
Агент Гаскилл стоял у операторского пульта в центре командного пункта. При приближении Рэгсдейла он обернулся и дружески улыбнулся коллеге.
– Все тихо?
Агент ФБР уселся на стоящий поблизости стул:
– Не видно никого, кроме садовника, подрезающего живую изгородь вокруг здания. На всей остальной территории тишина и покой, словно на кладбище.
– Золар неплохо придумал использовать агента службы безопасности под видом обыкновенного садовника. Если бы он не косил лужайку четыре раза на протяжении одной недели, мы, пожалуй, не обратили бы на него внимания.
– Это и еще то, что наши службы идентифицировали его наушники как передающее устройство, – добавил Рэгсдейл.
– Первый признак. Если им нечего скрывать, то к чему все эти маленькие хитрости:
– Не радуйся раньше времени. Операции компании Золара могут выглядеть подозрительно, но, когда два года назад ФБР явилось к нему с ордером на обыск, мы не нашли ничего стоящего внимания.
– С нами было то же самое, когда наши люди затеяли аудиторскую проверку, Золар и его семейка оказались чисты, как только что выпавший снег.
Рэгсдейл кивком головы поблагодарил одного из агентов, подавшего ему чашку кофе.
– Наш главный козырь сегодня – внезапность. Прошлый рейд провалился главным образом потому, что подкупленный Золаром полицейский предупредил его о нашем визите.
– Слава богу, что нам не надо штурмовать укрепленный форт. Есть что-нибудь новенькое от вашего информатора?
Рэгсдейл отрицательно покачал головой:
– Он начинает думать, что мы затеяли пустое дело. Пока он не обнаружил никаких следов незаконной деятельности. Никаких подозрительных личностей на территории комплекса. За последние четыре дня не было ни одной сомнительной сделки.
Гаскилл недоуменно посмотрел на приятеля.
– Вы собираетесь отменить рейд?
– Золар не безупречен. Должно же быть в его системе хотя бы небольшое упущение. И я готов держать пари, что мы найдем его в этом здании напротив.
Гаскилл рассмеялся:
– Я с тобой до конца, приятель, хотя как бы нам не пришлось подавать в отставку раньше времени.
– Тогда операция начинается через восемь минут, как и планировалось. Золар с двумя братьями ищет сокровища в Мексике, а остальные члены семьи находятся в Европе. Вот и попробуем вывести их на чистую воду, прежде чем армия их адвокатов сотрет нас в порошок.
Грузовик санитарной службы города остановился у обочины около садовника, окучивавшего клумбу у главного входа в административный корпус компании Золара. Агент, сидевший на месте пассажира, опустил стекло и обратился к садовнику:
– Извините меня.
Тот повернулся и вопросительно посмотрел на окликнувшего его мужчину.
– Не скажете ли, как работала ваша водосточная система во время последнего дождя? – спросил агент с приветливой улыбкой.
Заинтригованный садовник подошел к грузовику.
– Мне неизвестно о каких-либо неполадках, – ответил он.
Агент протянул ему карту города:
– Может быть, вы слышали о проблемах с водостоком на прилегающих улицах?
В тот момент, когда садовник наклонился, чтобы получше рассмотреть карту, агент молниеносным движением руки сорвал наушники с его головы и вырвал провода, соединяющие их с питающей батареей.
– Федеральные агенты, – рявкнул он, – стоять тихо и не делать резких движений!
Его напарник у руля тут же передал сообщение в свою штаб-квартиру.
– Путь свободен, можете начинать.
Федеральные агенты действовали быстро, но без излишней торопливости. Вспомогательная группа блокировала выходы из здания, в то время как основная команда спокойно прошла через главный вход.
Служащие компании также не проявили особых признаков беспокойства, хотя и были удивлены неожиданным вторжением. Вежливо, но твердо им предложили собраться в холле, после чего они были погружены в уже ожидавшие их автобусы и отвезены в штаб-квартиру ФБР для дачи показаний. Вся операция заняла около восьми минут.
Основная команда, состоявшая из сотрудников ФБР под руководством Рэгсдейла, немедленно приступила к изучению деловых бумаг компании и обыску рабочих столов ее сотрудников, а люди Гаскилла в сопровождении экспертов занялись осмотром тысяч произведений искусства и антиквариата, собранных в здании склада. Работали медленно и кропотливо, но не выявили никаких следов похищенных ценностей.
Около часа дня Гаскилл и Рэгсдейл собрались в роскошном кабинете Джозефа Золара, чтобы обменяться предварительными выводами. Специальный агент ФБР выглядел подавленным.
– Похоже, дело закончится большим конфузом, шумом в прессе и началом судебного преследования, – заметил он встревоженно.
– Никаких следов незаконной деятельности? – спросил Гаскилл.
– Ничего стоящего внимания. Детальная аудиторская проверка займет не меньше месяца, но кто нам ее позволит без весомых доказательств. Что у тебя?
– Все, что мы видели, приобретено вполне законным путем. Ни малейших следов похищенных ценностей.
– Тогда мы влипли в скверную историю.
– Придется признать, что Золар и его семейка хитрее, чем объединенная команда агентов федеральных служб Соединенных Штатов.
В кабинет вошли два агента таможни, работавших с Гаскиллом над делом Руммеля в Чикаго, – Беверли Свейн и Уинфред Поттл. Держались они вполне официально, хотя на губах играли легкие улыбки. Гаскилл и Рэгсдейл были так поглощены разговором, что не обратили внимания на то, что агенты вошли не через дверь кабинета, а из примыкающей к нему ванной комнаты.
– Найдется свободная минута, босс? – спросила Свейн у Гаскилла.
– В чем дело?
– Я думаю, что наши приборы засекли шахту, ведущую под землю, – объяснил Поттл.
– Что вы сказали? – быстро переспросил Гаскилл.
– Какие еще приборы? – спросил, поднимая голову, Рэгсдейл.
– Детектор, который мы позаимствовали в школе горного дела в Колорадо, – объяснил Поттл. – Он зафиксировал небольшое пустое пространство в фундаменте здания, уходящее под землю.
Слабый проблеск надежды отразился на лицах Гаскилла и Рэгсдейла. Оба быстро вскочили на ноги.
– Как вы догадались, где надо искать? – спросил Рэгсдейл.
Молодые агенты не могли скрыть радостного триумфа.
– Мы пришли к выводу, что любой проход в секретные помещения должен начинаться или заканчиваться в личных апартаментах Золара, чтобы он мог проходить туда незаметно для окружающих.
– Его ванная комната, – догадался Гаскилл.
– Совершенно верно, – подтвердила Свейн.
Рэгсдейл издал вздох облегчения.
– Покажите ее нам, – приказал он.
Свейн и Поттл провели их в огромную ванную комнату, отделанную с невиданной роскошью. Они указали на современную ванну, находившуюся в странной дисгармонии с остальным, под старину, декором помещения.
– Вход в шахту находится под ванной, – пояснила молодая женщина.
– Вы уверены? – переспросил Рэгсдейл. – Душевое отделение более подходящее место для лифта.
– Мы тоже сначала так подумали, – ответил Поттл, – но детектор показывает, что под душевой нет ничего, кроме бетона.
Он настроил детектор, соединенный с портативным компьютером, и провел вокруг дна ванны. Несколько секунд спустя из печатающего устройства выползла длинная полоска бумаги. Поттл оторвал конец и показал присутствующим. В центре белого листка была обозначена идущая из конца в конец колонка черного цвета.
– Нет никакого сомнения, – объявил Поттл, – что шахта сопоставимых масштабов, уходящая глубоко под землю, находится прямо под ванной.
– А вы уверены в точности показаний прибора? – спросил Рэгсдейл.
– Это та же модель, с помощью которой были обнаружены неизвестные коридоры и камеры в пирамидах Пизы.
Тем временем Гаскилл попробовал покрутить золоченые краны с горячей и холодной водой. Против ожидания, из кранов не появилось ни капли.
Затем он обратился к рычагу, регулирующему подачу воды, но тоже безрезультатно.
– Я думаю, мы на правильном пути, – объявил он с довольной улыбкой.
– Обратите внимание на водосточную трубу, – предложила Свейн.
К удивлению Гаскилла, труба легко поддалась, и ванна начала медленно опускаться вниз. Он вернул ее в исходное положение.
– Отправляемся вниз? – предложил он, делая приглашающий жест рукой.
Необычный лифт спускался около тридцати секунд, пока они не оказались в другой ванной комнате. По расчетам Поттла, они опустились на глубину примерно двадцать метров. Из ванной они попали в большой кабинет, оказавшийся точной копией того, что наверху. В комнате горел свет, хотя в ней никого не было. Отсюда маленькая группа агентов во главе с Рэгсдейлом попала в огромное помещение, заполненное антиквариатом и предметами искусства. По самой приблизительной оценке, их было здесь не меньше десяти тысяч. Пока Гаскилл занимался подсчетами, Рэгсдейл отправился на разведку. Он вернулся через пять минут.
– Четверо мужчин с подъемным краном укладывают в деревянный ящик скульптуру римского легионера, – доложил он. – В другой секции шесть мужчин и женщин занимаются, насколько могу судить, изготовлением копий и подделками. У южной стены туннель, ведущий, надо полагать, в соседнее здание, куда доставляют похищенные ценности и откуда осуществляется отправка грузов.
– И которое, скорее всего, также служит входом и выходом для служащих, работающих на складе, – добавил Поттл.
– Мой бог, – пробормотал Гаскилл. – Какая неслыханная удача! Я уже вижу четыре шедевра, похищенных из музеев и у частных коллекционеров.
– Подождем, пока не прибудет пополнение, – предложил Рэгсдейл.
– Могу отправиться за ним прямо сейчас, – предложила Свейн с улыбкой. – Какая женщина откажется лишний раз посидеть в подобной ванне.
Отправив Свейн наверх и поручив Поттлу охрану двери кабинета, Гаскилл и Рэгсдейл занялись поисками личного архива Золара. В письменном столе они не нашли ничего интересного, но уже со второй попытки обнаружили то, что так долго искали. Высокий книжный шкаф легко повернулся на маленьких роликах и открыл доступ в святая святых Золара. Здесь в огромных шкафах в идеальном порядке хранились полные сведения обо всех операциях семейства, начиная с 1929 года.
– Невероятно, – пробормотал Гаскилл, вытаскивая из шкафов одну за другой объемистые папки. – Здесь есть абсолютно все!
– Потрясающе, – поддержал его Рэгсдейл, изучая содержимое другого шкафа. – Они вели подробные записи о каждом предмете искусства, что они украли, продали или подделали, включая досье на своих покупателей.
– О господи, – простонал Гаскилл, – взгляни-ка лучше сюда.
Рэгсдейл взял протянутую ему папку и быстро просмотрел первые две страницы ее содержимого. Когда он поднял голову, на его лице было написано откровенное недоверие.
– Черт знает что, – проворчал он. – Если это правда, получается, что статуя царя Соломона в музее Бостона – подделка!
– И, надо думать, весьма неплохая, если столько экспертов, изучавших ее, были введены в заблуждение.
– Сколько же еще подделок мы найдем в музейных фондах? – вздохнул Рэгсдейл.
– Подозреваю, что это только верхушка айсберга. Эти записи содержат сведения о тысячах нелегальных сделок с покупателями, охотно закрывавшими глаза на источник поступления всех этих шедевров.
– Что скажет Министерство юстиции, когда узнает, что по нашей милости им придется лет десять разгребать эту навозную кучу? – улыбнулся Рэгсдейл.
– Ты плохо знаешь государственных обвинителей, – заметил Гаскилл. – Им станет дурно, едва они узнают, с какими крупными фигурами – бизнесменами, политиками и другими известными личностями им придется иметь дело.
– Тогда, может быть, нам лучше подождать с разоблачениями, – предложил Рэгсдейл.
– Что ты хочешь сказать?
– Нам известно, что Джозеф Золар вместе со своими братьями Чарлзом Оксли и Сайресом Сарасоном находятся в Мексике, где мы не сможем арестовать их без множества всяких юридических тонкостей. Ты следишь за ходом мысли.
– Пытаюсь в меру своих сил и возможностей.
– Придержим пока все, что нам известно о нелегальных операциях Золара. Никто из служащих компании не знает, что мы спускались под землю. Позволим им завтра вернуться на работу, пусть думают, что рейд окончился провалом. Иначе братья узнают, что им грозит, и лягут на дно в какой-нибудь стране, где мы никогда не сможем взять их.
Гаскилл задумчиво поскреб подбородок:
– Это будет непросто сделать. Они, конечно, поддерживают ежедневную связь с доверенными людьми.
– Попробуем. Думаю, нам удастся продержать семейство в неведении еще часов сорок восемь, пока не найдем способа заманить их сюда.
Гаскилл задумчиво посмотрел на своего друга:
– Ты собираешься разыграть рискованную партию, приятель.
– Если есть хоть малейший шанс упечь этих вонючек на всю жизнь в тюрьму, мне бы хотелось воспользоваться им.
– Тут я с тобой согласен, – улыбнулся Гаскилл. – Что ж, давай приниматься за работу.
44
Многие из соплеменников Билли Юма, общим числом сто семьдесят шесть человек, зарабатывали себе на пропитание тем, что выращивали тыкву, кукурузу и бобы; остальные рубили можжевельник и другие местные растения, которые затем продавали на дрова или использовали для изготовления изгородей. Новым источником дохода для местных жителей стал возродившийся интерес к их традиционному гончарному ремеслу. Некоторые женщины племени монтоло до сих пор изготовляли изящные керамические изделия, пользующиеся большим спросом у коллекционеров, охотно скупавших произведения искусства индейцев.
Закончив карьеру ковбоя, прослужив пятнадцать лет у владельца большого ранчо, Билли скопил достаточно денег, чтобы начать собственное маленькое дело. Он и его жена Полли жили неплохо, лучше большинства аборигенов северной Бахи. Она обжигала свои горшки, он занимался сельским хозяйством.
Пообедав, Билли седлал кобылу и отправлялся проверить свое стадо. Он как раз разыскивал отбившегося от стада теленка, когда увидел незнакомого мужчину, шагавшего по узкой тропе, ведущей в деревню.
Человек мало походил на местных жителей. В отличие от них у него не было ни фляжки с водой, ни узелка с провизией, ни даже шляпы, чтобы прикрыть голову от палящего полуденного солнца. Видно было, что он очень устал, хотя и шел быстрым шагом, словно торопился куда-то. Встревоженный Билли заподозрил в нем охотника до чужого добра и, быстро перебравшись через ложе пересохшего ручья, выехал на тропу.
Питт прошел около четырнадцати километров, после того как очнулся от тяжелого сна на берегу залива. Он проспал бы и больше, если бы странное ощущение не разбудило его. Он открыл глаза и увидел маленькую ящерицу, устроившуюся у него на руке. Прогнав незваную гостью и взглянув на часы, он обнаружил, что проспал большую часть утра.
Закончив карьеру ковбоя, прослужив пятнадцать лет у владельца большого ранчо, Билли скопил достаточно денег, чтобы начать собственное маленькое дело. Он и его жена Полли жили неплохо, лучше большинства аборигенов северной Бахи. Она обжигала свои горшки, он занимался сельским хозяйством.
Пообедав, Билли седлал кобылу и отправлялся проверить свое стадо. Он как раз разыскивал отбившегося от стада теленка, когда увидел незнакомого мужчину, шагавшего по узкой тропе, ведущей в деревню.
Человек мало походил на местных жителей. В отличие от них у него не было ни фляжки с водой, ни узелка с провизией, ни даже шляпы, чтобы прикрыть голову от палящего полуденного солнца. Видно было, что он очень устал, хотя и шел быстрым шагом, словно торопился куда-то. Встревоженный Билли заподозрил в нем охотника до чужого добра и, быстро перебравшись через ложе пересохшего ручья, выехал на тропу.
Питт прошел около четырнадцати километров, после того как очнулся от тяжелого сна на берегу залива. Он проспал бы и больше, если бы странное ощущение не разбудило его. Он открыл глаза и увидел маленькую ящерицу, устроившуюся у него на руке. Прогнав незваную гостью и взглянув на часы, он обнаружил, что проспал большую часть утра.