Касслер Клайв. Золото инков

   – Да. В четырех других крупных исторических захоронениях. – Ортис презрительно сплюнул на землю. – И вы только подумайте: каждый раз они опережали меня. Организация существует, в этом не может быть ни малейшего сомнения. Мне не раз приходилось сталкиваться с результатами их преступной деятельности. Но кто эти люди, платящие рядовым исполнителям жалкие отступные, а затем сбывающие их находки на рынке, не знает никто.
   – Разве полиция и секретные службы не могут перекрыть поток украденных ценностей, уплывающих из вашей страны? – спросил Ганн.
   – Остановить грабителей могил не менее трудно, чем удержать ртуть в руках, – вздохнул Ортис. – Их слишком много, а доходы от контрабанды слишком велики. К тому же, как вы уже могли убедиться на собственном опыте, наших военных и правительственных чиновников можно купить.
   – У вас тяжелая работа, Альберто, – посочувствовал Питт. – Лично я никогда бы не взялся за нее.
   – И к тому же очень неблагодарная, – горько заметил Ортис. – Для нищих обитателей высокогорий я естественный враг. Да и многие сильные мира сего бегут от меня, как от чумы, поскольку сами коллекционируют предметы древнего искусства.
   – Одним словом, ситуация безвыходная.
   – Совершенно верно. Мои коллеги из других культурных центров делают все от них зависящее, но где уж им соперничать с гуакерос.
   – Разве вы не получаете помощи от правительства? – удивился Джиордино.
   – Заполучить деньги от правительства или частных источников – задача не из легких. Факт остается фактом, но никто не хочет вкладывать деньги в историю.
   Беседа продолжалась до тех пор, пока один из помощников Ортиса не объявил, что обед готов. Он состоял из тушеной говядины под пикантным соусом с жареной кукурузой и бобами. Единственными деликатесами оказались превосходное красное перуанское вино и фруктовый салат. На десерт подали плоды манго.
   Когда после обеда все собрались вокруг костра, Питт снова обратился к археологу:
   – Как вы думаете, Тупак Амару и его люди полностью обчистили Город мертвых или остались еще неизвестные захоронения?
   На этот раз прогноз археолога впервые оказался оптимистичным.
   – Я глубоко убежден, что гуакерос и их хозяева из «Солпемачако» собрали ничтожную часть ценностей, только то, что лежало на поверхности. Несомненно, основная часть сокровищ находится еще в земле, но на их раскопки уйдут многие годы.
   Почувствовав, что Ортис, согретый несколькими бокалами местного коньяка, наконец пришел в хорошее настроение, Питт перевел разговор на интересующую его тему:
   – Скажите, Альберто, а вы, случайно, не знаток легенд, имеющих отношение к сокровищам инков, исчезнувшим в период завоевания Перу?
   Ортис закурил тонкую длинную сигару и раскуривал ее до тех пор, пока красный огонек не стал отчетливо виден в сгустившихся сумерках, и только после этого с энтузиазмом проглотил предложенную ему наживку:
   – Сокровища инков не находили бы до сих пор в таких огромных количествах, если бы мои далекие предки вели подробную летопись происходящих событий. Но, в отличие от майя и ацтеков, инки не оставили после себя никаких записей. Иероглифическая система письма не получила широкого распространения на территории Перу. Если не считать редких надписей на стенах зданий, керамике или тканях, другие источники фактически неизвестны. Что касается устных преданий, то им далеко не всегда можно доверять.
   – Я имею в виду потерянные сокровища Уаскара, – пояснил Питт.
   – От кого вам довелось слышать о них?
   – Доктор Келси рассказала нам одно из таких преданий. Она упоминала о священной золотой цепи, настолько огромной, что само существование ее кажется нереальным.
   Ортис кивнул:
   – Тем не менее, как раз эта часть легенды представляется вполне достоверной. Известно, что Верховный инка Уайна Капак повелел, чтобы эта цепь была выкована в честь рождения его старшего сына Уаскара. Много лет спустя, уже став сам Верховным инкой, Уаскар приказал вывезти цепь из столицы Куско и спрятать там, где она не смогла бы попасть в руки его сводного брата Атауалыгы, который после многолетней междоусобной войны узурпировал престол. Огромные сокровища – статуи людей, животных и насекомых из золота, троны, ритуальные диски солнца, драгоценные камни были вывезены из Куско и спрятаны в неизвестном месте.
   – Мне никогда не доводилось слышать о сокровищах подобного масштаба, – заметил Ганн.
   – У инков было столько золота, что они не понимали его реальной ценности, в результате остались в неведении, почему испанцы были так охочи до этого металла. Эта своеобразная золотая лихорадка послужила одной из причин возникновения легенды об Эльдорадо. Конкистадоры были готовы на все, чтобы заполучить легендарные сокровища, да и не только они. Немцы, англичане, включая знаменитого сэра Уолтера Рэли, с одинаковым рвением обыскивали джунгли и дикие ущелья в поисках города золотого человека, но никто из них так и не преуспел в своем стремлении.
   – Насколько я понимаю, – продолжал допытываться Питт, – сокровища Уаскара были отправлены в какое-то место, расположенное за границами империи ацтеков?
   Ортис снова утвердительно кивнул:
   – Так, по крайней мере, гласит легенда. Однако сам факт, что флот был действительно отправлен на север, не нашел документального подтверждения. Более или менее достоверно известно только то, что его сопровождали воины Чачапойаны, служившие в гвардии Верховного инки после присоединения конфедерации к империи. Это событие произошло во время правления отца Уаскара, около 1480 года.
   – Насколько хорошо известна история конфедерации?
   Ортис пожал плечами:
   – Исторических документов на этот счет сохранилось очень немного. Надеюсь, когда-нибудь она еще будет написана. Известно, что ее жители называли себя людьми тумана. Их города находились в самых недоступных местах джунглей. Именно по этой причине археологи так мало знают об их истории и культуре.
   – Еще одна загадка для ученых?
   – Загадок более чем достаточно. Согласно источникам инков, жители конфедерации были людьми со светлой кожей и голубыми или зелеными глазами. Их женщины были так красивы, что одинаково высоко ценились как инками, так и испанцами. Помимо всего они были слишком высокими для индейцев. По сообщению одного итальянского исследователя, ему удалось обнаружить в одном из захоронений скелет высотой более двух метров.
   – То есть около семи футов? – уточнил Питт.
   – Приблизительно, – слегка поморщился Ортис.
   – Существует ли вероятность, что они могли быть потомками выходцев из Старого Света, например, викингов, которые могли достичь устья Амазонки и подняться по ней до предгорий Анд?
   – Гипотез о заселении обеих Америк всегда существовало более чем достаточно, – отвечал Ортис, начиная проявлять первые признаки нетерпения, – но ни одна из них не была окончательно доказана.
   – Но должны же существовать хоть какие-то факты, – вступил в разговор Джиордино.
   – В подавляющем большинстве это не факты, а домыслы чистейшей воды. Так, керамика, найденная в Эквадоре, имеет некоторое сходство с предметами гончарного искусства северной Японии. Испанцы, начиная с Колумба, неоднократно сообщали, что они были свидетелями того, как от побережья Венесуэлы отправлялись большие суда с командой из белых людей. Португальцы якобы нашли в Боливии племя бородатых людей, тогда как хорошо известно, что у индейцев, как правило, нет растительности на лице. Вся беда в том, что все эти сообщения абсолютно недостоверны.
   – Гигантские каменные головы в Мексике, относящиеся к культуре ольмеков, имеют определенные негроидные черты, – напомнил Питт, – другие каменные изваяния, встречающиеся на большей части территории Южной Америки, имеют характерные признаки народов Востока.
   – Все это так, мой друг, – кивнул Ортис. – Со своей стороны, могу добавить, что изваяния змеиных голов многих пирамид майя имеют очевидные черты сходства с головами драконов из Японии и Китая.
   – Разве этого мало? – в свою очередь перешел в наступление Питт.
   – На территории обеих Америк до сих пор не было найдено ни одного предмета, который был бы надежно классифицирован как изделие, произведенное в Европе.
   – Насколько мне известно, народам Южной Америки не было известно даже обыкновенное колесо, – вновь вступил в разговор Ганн.
   – Совершенно верно, – согласился Ортис. – Но те же майя, которые украшали изображением колеса детские игрушки, никогда не использовали его на практике, поскольку у них не было тягловых животных. Припомните, какой фурор произвели первые лошади и быки, завезенные испанцами в Америку.
   – Но теоретически они могли использовать колесо для ручной перевозки строительных материалов, – настаивал Ганн.
   – И это ничего не доказывает. Согласно достоверным историческим документам, – усмехнулся Ортис, – колесо появилось в Китае по крайней мере на шесть столетий раньше, чем в Европе.
   Питт вздохнул и допил свой бокал.
   – Как может существовать высокоразвитая цивилизация, не имеющая контактов с остальным миром? – воскликнул он.
   – Согласно легендам древних обитателей Чачапойаны, которые, к слову, до сих пор имеют светлую кожу и голубые или зеленые глаза, бог, приплывший на большом корабле из-за восточного океана много столетий назад, научил их предков главным принципам строительства, науке о звездах и основам религии.
   – Позабыв при этом обучить грамоте, – фыркнул Джиордино.
   – Еще один гвоздь в крышку гроба теории о контактах народов Южной Америки с представителями других континентов до путешествия Колумба, – подытожил Ганн.
   – Все достаточно банально или, если хотите, традиционно, – подхватил Ортис. – По некоторым преданиям, этот святой человек имел седые волосы и бороду, был очень высокого роста, носил белые одежды и являл собой воплощение доброты и милосердия в одном лице. Детали легенд слишком схожи с канонической историей Христа, чтобы о них говорить серьезно. Кстати, и у ацтеков был подобный миф, стоит только вспомнить легенду о Кецалькоатле.
   – Вы не верите в эту легенду, хотя бы частично, – удивился Питт.
   – И не поверю, – сурово парировал Ортис, – пока не найду хотя бы незначительные факты в ее поддержку. Однако кое в чем я могу обнадежить вас. Мы надеемся в скором времени подтвердить или опровергнуть эту гипотезу. Мои коллеги в одном из университетов США проводят изучение ДНК, извлеченного из останков скелетов, найденных в Чачапойане. По результатам их исследований мы сможем с уверенностью сказать, откуда произошли предки основателей конфедерации, или по меньшей мере отвергнуть всевозможные спекуляции на сей счет.
   – Вернемся к разговору о сокровищах Уаскара, – стоял на своем Питт, донельзя утомленный затянувшейся дискуссией.
   – Безусловно, их находка потрясла бы научный мир, – согласился Ортис, с удовольствием затягиваясь сигарой. – Одна только цепь стала бы открытием столетия, хотя для науки ценнее были бы золотой солнечный диск и золотые мумии членов фамилии Верховного инки, исчезнувшие вместе с остальными сокровищами.
   – Золотые мумии, – пробормотал Питт. – Разве инки сохраняли своих умерших подобно египтянам?
   – Сам процесс был не так сложен, как в Древнем Египте, – объяснил Ортис, – но тем не менее известно, что тела Верховных правителей в покровах из золота были объектом поклонения в религии инков. Мумии умерших правителей помещали в отдельные дворцы, где им придавался целый штат слуг и даже женщин.
   – Пустая трата денег налогоплательщиков, – мрачно прокомментировал Джиордино.
   – За всеми этими церемониями наблюдала целая армия жрецов, – продолжал Ортис, игнорируя замечание Джиордино. – Нередко мумии возили по стране в специальных носилках и воздавали им божественные почести. Это, конечно, требовало огромных финансовых затрат и заметно опустошало казну государства накануне испанского завоевания.
   Похолодало, и Питт застегнул куртку.
   – На борту нашего судна доктор Келси получила сообщение об украденных золотых доспехах, якобы обнаруженных в собрании коллекционера из Чикаго.
   Ортис помолчал, но затем утвердительно кивнул:
   – Вероятно, вы имеете в виду Золотые доспехи воина из Тиапольо. Некогда они покрывали мумию знаменитого полководца, последнего Верховного правителя империи. До меня дошли слухи, что агенты таможни США напали на их след, но затем снова потеряли его.
   – Потеряли? – переспросил Питт, нисколько не удивленный услышанной новостью.
   – Директор Национального музея культуры Перу уже собирался лететь в Штаты, чтобы предъявить наши права на доспехи, когда пришло известие, что они похищены прямо из-под носа ваших секретных агентов.
   – По словам доктора Келси, на них имеются надписи, рассказывающие о транспортировке сокровища в некий район неподалеку от Мексики.
   – Фактически только немногие из этих надписей были расшифрованы до того, как доспехи были украдены из Национального музея в Севилье. Большинству из ныне живущих ученых они известны только по сохранившимся описаниям.
   – Возможно, – предположил Питт, – что тот, кто похитил доспехи на этот раз, также занят поисками золотой цепи.
   – Не исключено, – равнодушно согласился Ортис.
   – Тогда у воров или их хозяев были дополнительные основания, чтобы решиться на такой шаг, – высказал свое мнение Джиордино.
   – Да, но только в том случае, если кто-то нашел пресловутое кипу Дрейка и расшифровал, – добавил задумчиво Питт.
   – Вы вспомнили о знаменитой шкатулке из жадеита, – усмехнулся Ортис. – Весьма неправдоподобная история. Значит, вам также известна и эта версия старой легенды?
   – Вы не верите в нее? – спросил Питт.
   – Под всеми этими слухами нет ни малейшего основания, – твердо заявил Ортис, – да и сама легенда выглядит так сомнительно, что никогда не рассматривалась всерьез ни одним из заслуживающих доверия специалистов.
   – Существует немало легенд, в основе которых лежат твердо установленные факты, – настаивал Питт.
   – Я ученый и прагматик, – заявил Ортис. – Если кипу Дрейка действительно существует, я должен детально изучить его и только после этого смогу судить, подлинно оно или нет.
   – Вы наверняка сочтете меня сумасшедшим, если я скажу вам, что собираюсь отправиться на его поиски.
   – Не более, чем тысячи других людей, ставших заложниками собственных фантазий. – Ортис помолчал, стряхнул пепел на землю и бросил сумрачный взгляд на собеседника. – Хочу заранее предупредить вас: человеку, который найдет кипу Дрейка, если оно действительно существует, предстоят два нешуточных испытания. Вначале он будет вне себя от счастья, а затем – от разочарования.
   Питт недоуменно уставился на него:
   – Что вы имеете в виду, сеньор Ортис?
   – К вашему сведению, мистер Питт, ни ученые инки, которые могли читать текст, ни чиновники, записывавшие его, уже не помогут вам.
   – Что вы хотите сказать?
   – Только то, дорогой мой, что последний человек, который мог бы прочитать и перевести вам кипу Дрейка, умер четыре столетия назад.

17

   В отдаленной и, пожалуй, самой бесплодной части юго-западной пустыни, в нескольких километрах от Дугласа, маленького городка в штате Аризона вблизи границы США и Мексики, стояла асиенда «Принцесса», напоминающая старинный мавританский замок. Она была названа так ее прежним владельцем доном Антонио Диасом в честь его жены Софии Магдалены, умершей при родах и ныне покоящейся внутри ограды владения в склепе, построенном в стиле барокко.
   Огромное поместье включало земли, некогда подаренные Диасу диктатором Мексики генералом Антонио Лопес де Сайта-Ана за финансовую поддержку в войне против США за право владения Техасом. Война закончилась неудачно для диктатора, который вынужден был купить мир, продав за бесценок США долину Месилья в южной части Аризоны. Так асиенда Диаса неожиданно для него оказалась в пределах другой страны.
   Асиенда оставалась в собственности семьи до 1978 года, когда единственная из оставшихся в живых представительниц фамилии незадолго до смерти продала ее богатому финансисту Джозефу Золару. Последний не делал секрета из того, что приобрел поместье исключительно ради развлечения своих влиятельных знакомых – правительственных чиновников и богатых бизнесменов, принадлежащих к сливкам местного общества. Старое название было заменено на новое, и скоро асиенда приобрела широкую известность как поместье Сан-Симеон. Здесь постоянно гостили знатные визитеры, а отчеты и фотографии о них помещались на страницах большинства ведущих газет и журналов.
   Фанатичный любитель антиквариата, Золар собрал обширную коллекцию предметов искусства, как ценных, так и весьма посредственных. Тем не менее любой экспонат его собрания имел надлежащий сертификат о законности его приобретения, подписанный экспертами и правительственными агентами. Золар аккуратно платил налоги, все его сделки носили исключительно законный характер, и никто из гостей никогда не баловался наркотиками. Ни один репортер не осмелился бросить даже подобие скандального намека в адрес Джозефа Золара.
   В настоящий момент хозяин поместья стоял на террасе верхнего этажа своего дома в окружении домашних растений и наблюдал, как его личный реактивный самолет приземляется на взлетно-посадочной полосе, уходящей в глубину пустыни. Самолет был окрашен в золотистые тона с яркой красной полосой вдоль фюзеляжа, на которой красовалась надпись желтыми буквами: «Золар интернешнл».
   Человек, одетый в рубашку спортивного покроя и шорты цвета хаки, спустился по трапу и занял место в салоне поджидавшего его автомобиля.
   В серых глазах Золара сверкнула молния. И без того красное лицо, увенчанное редеющей рыжей шевелюрой, приобрело почти пурпурный оттенок. Это было лицо человека лет пятидесяти пяти – пятидесяти восьми, привыкшего принимать жесткие решения, если того требовали обстоятельства. Одетый во все черное, он напоминал сейчас офицера СС, для которого чужая жизнь не стоила выеденного яйца, если пожертвовать ею требовали интересы рейха.
   Золар дождался гостя, не сделав ни шага ему навстречу. Это, однако, не помешало хозяину и гостю тепло приветствовать друг друга.
   – Рад видеть тебя целым и невредимым, Сайрес.
   Сарасон весело осклабился:
   – На этот раз ты был близок к тому, чтобы потерять брата, Джозеф.
   – Ланч ожидает тебя.
   Золар провел гостя к краю террасы, где под тенью пальмы была сервирована изысканная закуска.
   – Пожалуй, уговорю твоего повара сменить место работы.
   – Дохлый номер, – рассмеялся Золар, – я плачу ему слишком много, чтобы он решился на подобный шаг.
   – Именно поэтому я иногда завидую твоему образу жизни.
   – А я – твоему. Ты никогда не утрачивал тяги к приключениям. Ты всегда болтаешься в какой-нибудь пустыне или тропических джунглях, где тебя на каждом шагу поджидает смерть, хотя мог бы спокойно сидеть в роскошном офисе и возложить выполнение очередной грязной работенки на своих подчиненных.
   – Пожалуй, это не в моих привычках, – возразил Сарасон. – Моя стихия – та самая грязная работа, о которой ты говоришь с таким пренебрежением. Советую как-нибудь присоединиться ко мне. Обещаю, получишь истинное удовольствие.
   – Нет, спасибо за приглашение. Я отдаю предпочтение скромному обаянию цивилизации.
   Бросив взгляд вокруг, Сарасон заметил четыре примитивные деревянные куклы, выполненные из корней хлопкового дерева в форме человеческих фигур с грубо раскрашенными лицами.
   – Новые приобретения? – поинтересовался он.
   – Очень редкие ритуальные идолы, принадлежащие одному из мелких индейских племен.
   – Как ты заполучил их?
   – Приобрел у двух охотников за редкостями, обнаруживших их под развалинами старой хижины.
   – Это подлинники?
   – Вне всякого сомнения.
   Золар взял в руки одну из кукол и подошел к гостю.
   – Для индейцев племени монтоло, живших в пустыне Соноран, неподалеку от реки Колорадо, они олицетворяли богов солнца, луны, земли и воды. Идолы были изготовлены несколько столетий назад и использовались при церемониях посвящения юношей в воины. Этот ритуал повторялся каждые два года. Поклонение им было основой культа монтоло.
   – Сколько, по-твоему, они могут стоить?
   – Около двухсот тысяч долларов для коллекционера, разбирающегося в своем деле.
   – Так много?
   Золар утвердительно кивнул:
   – Конечно, при условии, что он не узнает о проклятии, которое падет на голову человека, посмевшего купить эти реликвии индейцев.
   – Сколько можно твердить о древних проклятиях?! – рассмеялся Сарасон.
   – Откуда мне знать? – Золар равнодушно пожал плечами. – Во всяком случае, они не принесли удачи двум негодяям, уступившим их мне. Один из них погиб в автомобильной катастрофе, другой подхватил какую-то неизлечимую болезнь с труднопроизносимым названием.
   – А ты сам веришь в этот бред?
   – Я верю только в то, во что сам хочу верить, – усмехнулся Золар, взяв брата за руку. – Хватит болтать. Ланч ждет нас.
   Отдав должное поданным деликатесам и выпив немало коллекционного вина, Золар кивнул головой Сарасону:
   – Теперь, братец, расскажи о Перу.
   Мысль о том, что по желанию отца он и его многочисленные братья и сестры жили под разными именами, всегда веселила Сарасона. Только старший из них – Золар носил родовое имя. Обширная международная торговая империя была поровну поделена между пятью сыновьями и двумя дочерьми Золара-старшего. Каждый из них занимал ответственный пост директора галереи по продаже антиквариата, крупного аукциона или экспортно-импортной фирмы. Формально независимые финансовые операции каждого члена семьи фактически контролировались из единого центра, получившего название «Солпемачако». Никому не известный, не зарегистрированный ни одним правительством, биржей или финансовым центром синдикат единолично управлялся Джозефом Золаром на правах старшего члена семьи.
   – Все прошло достаточно гладко, и, вопреки непредвиденным трудностям, мне удалось сохранить и благополучно вывезти из Перу большинство груза.
   – Какие препятствия – таможня США или служба по борьбе с наркотиками?
   – Ни то ни другое. Два инженера из НУМА свалились на мою голову, когда Хуан Чако послал просьбу о помощи. Доктор Келси и ее оператор были блокированы в подводной камере.
   – Я хочу знать детали.
   Сарасон рассказал все подробности, начиная с убийства доктора Миллера Тупаком Амару, бегства Питта и его товарищей из долины Виракоча и кончая смертью Хуана Чако. Он завершил отчет перечислением похищенных ценностей, которые в потайном трюме нефтеналивного танкера, принадлежащего семье Золар, благополучно следовали по маршруту Кальяо – Сан-Франциско. Это было одно из двух судов, специально предназначенных для контрабанды произведений искусства.
   Золар бросил отсутствующий взгляд в сторону пустыни.
   – «Звезда ацтеков» прибывает в порт назначения через четыре дня, – пробормотал он.
   – Что автоматически ставит его под юрисдикцию брата Чарлза, – закончил за него Сарасон.
   – Верно, Чарлз проследит за тем, чтобы товар был доставлен в наш распределительный центр в Галвестоне, где будет произведена реставрация поврежденных ценностей.
   Золар протянул бокал служанке, чтобы она наполнила его.
   – Как вино? – спросил он.
   – Превосходно, хотя сухое и не в моем вкусе.
   – Может быть, предпочитаешь белый савиньон из Таурайна? Прекрасное вино с легким запахом трав.
   – Я никогда не считал себя тонким ценителем вин, братец. Обойдусь пивом.
   Золару не было нужды отдавать распоряжение. Прислуживающая им женщина немедленно вышла из комнаты и спустя минуту вернулась с бокалом и бутылкой американского пива.
   – Мне жаль Чако, – вздохнул Золар. – Он был преданным сотрудником.
   – У меня не было выбора. Он был предельно испуган после фиаско в долине Виракоча, да еще пытался шантажировать меня. Я не мог допустить, чтобы он оказался в руках перуанской полиции.
   – Я всегда доверял твоим решениям. Но у нас на руках остается еще Тупак Амару. Что предлагаешь?
   – Он должен был умереть, – сообщил Сарасон. – Когда я вернулся в храм после ракетного удара наемников, то обнаружил его истекающим кровью на куче грязных тряпок, но еще живым. После того как сохранившиеся сокровища были погружены на транспортные вертолеты, я заплатил местным гуакерос, чтобы они перенесли его в свою деревню и позаботились о нем. На мой взгляд, он должен быть на ногах в течение ближайших нескольких дней.
   – Может быть, лучше просто ликвидировать его.
   – Я думал об этом, но он слишком мало знает и не опасен для нас.
   – Хочешь еще свинины?
   – С удовольствием.
   – Все же мне не нравится думать, что бешеная собака бродит у нас по дому.
   – Не беспокойся. Как ни странно, но мысль сохранить ему жизнь подал мне Чако.
   – Он на самом деле патологический убийца?
   – Думаю, его кровожадность преувеличена, – улыбнулся Сарасон, – но в том, что он может быть нам полезен, у меня нет сомнений.
   – Ты собираешься использовать его как наемного убийцу?
   – Я бы выразился иначе. Скажем так: человека, который способен устранять нежелательные для нас препятствия. Давай смотреть правде в глаза, братец. Я не могу больше лично устранять наших врагов. Риск слишком велик. Рано или поздно полиция нападет на мой след, и последствия этого события могут быть фатальными для всех нас. До сих пор это сходило мне с рук. Всех устраивало, что я, единственный из нашей семьи, способен убивать, когда этого требуют интересы дела. Из Амару получится идеальный терминатор. В отличие от меня он наслаждается самим процессом убийства.