Коллинз Макс Аллан. Кровавый срок

   — А Аксель не будет возражать? — сухо поинтересовался я. — Ну, то, что он в Мексике и все такое?..
   Смех леди Дианы оказался таким же хрупким, как и ее голос, но в нем была определенная мелодичность.
   — Уверена, что Аксель не станет возражать, — сказала она и добавила: — Ну где эта чертова девица, которая наполняет тут бокалы?
   — О, Ди! — воскликнула Нэнси, немного смущенно захихикав. — Ты ужасна!
   — Я принесу вам выпить, — сказал я. — Заплатить можете позже.
   — Вы дрянной мальчишка, Геллер, — снова произнесла леди Диана. — Джин с тоником, дорогой!
   Я подошел к стойке импровизированного бара, за которой под палящим солнцем томился белый парень в токсидо, и заказал напиток для леди Дианы, и для себя — ром с кока-колой; все это обошлось мне в половину той суммы, что я платил за свой номер в отеле «Моррисон» в неделю. Эта богатая стерва импонировала мне по какой-то непонятной мазохистской причине. Если бы мое сердце не принадлежало уже темнокожей аборигенке, я бы, пожалуй, что-либо предпринял насчет Ди.
   Я возвратился на свое место, но леди Дианы уже не было.
   — Она пошла искупаться, чтобы немного остыть, — пояснила Нэнси.
   — С таким языком, как у нее, это неудивительно, — заметил я.
   — Разве она не прелесть?
   — Прелесть — это не то слово. Кто она такая, черт возьми? И вообще, как вышло, что она — «леди»?
   — Так случилось, что Ди вышла замуж за лорда. Она вдова одного из самых близких друзей герцога Виндзорского... вернее, его конюшего.
   — Герцог всегда поражал меня своим женоподобием, — произнес я.
   Нэнси сделала хорошенькую гримасу.
   — Нат, конюший — это человек, который заботится о лошадях.
   — Я знаю. Это была шутка.
   Она ухмыльнулась.
   — Вы-то знаете...
   — Пожалуйста, только не говорите мне, что я дрянной мальчишка. Расскажите побольше о Ди, пока она не вернулась.
   Нэнси пожала плечами, затем приподняла свой аристократический подбородок.
   — Она одна из самых влиятельных женщин на Багамах... Возможно, она уступает лишь Уоллис Симпсон. Ди — деловая женщина, Нат, что является редкостью для этих мест. Она уже в течение почти десяти лет является личной секретаршей Акселя Веннер-Грена.
   — А кто помог ей получить эту должность? Герцог?
   — В общем, да. Они с Акселем очень близкие друзья. Теперь, когда имя Акселя занесено в черный список, что, на мой взгляд, несправедливо, она временно управляет всеми его делами.
   — И хозяйничает в Шангри-Ла?
   Нэнси выгнула бровь дугой.
   — Более того, она управляет поместьем, следит там за порядком вместе с остатками прислуги. Вряд ли вы видели что-либо подобное раньше. Вы не представляете себе, что значит получить от нее предложение устроить там вечеринку только ради нас. Никто не рискнет отказаться от приглашения леди Дианы.
   Леди Диана вернулась к столику бегом, стараясь поскорее улизнуть из-под солнца. Как только она стянула с головы белую резиновую шапочку, ее светлые волосы рассыпались по плечам, играя в солнечном свете. Гибкие мышцы ее длинных ног вздрагивали, когда ее ступни прикасались к горячему песку.
   С минуту она стояла прямо передо мной, зная наверняка, что мокрый купальник прекрасно просвечивался, открывая вид на темневший внизу живота треугольник, равно как и на маленькие соски ее объемистых грудей. Затем она взяла принесенный мною бокал, жадно осушила его, поставила, уже пустой, на столик и с усмешкой посмотрела на меня. В этой ее ухмылке было что-то дикарское; глаза излучали радость.
   Затем она набросила на плечи халат и резким движением головы откинула волосы назад. Без ярко-красной помады на полных губах, очевидно, смытой водой, она выглядела даже более привлекательно. По-естественному хорошенькая, а не искусственно красивая.
   — Знаете, мистер Натан Геллер, — сказала она чеканя каждое слово и несколько подавшись вперед, — вы скажите Нэнси, кого вы хотите видеть в числе приглашенных — Гарольда Кристи, герцога с герцогиней, Хэмфи Богарта, Иисуса Христа, Тохо... и я вам гарантирую, что они явятся.
   — Как вы понимаете, — сказал я, — я намереваюсь по очереди загонять каждого в угол и немного поджаривать...
   — Просто обожаю барбекю, — произнесла леди Диана. — Это так... по-американски. У тебя не найдется покурить, милая?
   Вопрос был адресован Нэнси, которая тут же вытащила пачку «Честерфилда» из кармана своего халата, передав одну сигарету Ди, еще одну взяв себе, и предложив закурить мне.
   — Нет, спасибо, — отказался я.
   — А я думала, все бывшие солдаты курят, — сказала Ди.
   — А кто вам сказал, что я бывший солдат?
   — Я, — призналась Нэнси.
   — Мне удалось все разузнать у нее про вас, — продолжала Ди.
   — Но зачем? — недоумевал я.
   — Просто потому что мне скучно, — она от души рассмеялась. — Это место, должно быть, кажется вам раем, Геллер... все эти молодые женщины без своих мужей... Тридцатишестилетней старушке вроде меня приходится прилагать все усилия, чтобы не выйти из игры.
   Я ошибся всего на один год. Сын миссис Геллер был настоящим детективом!
   — Я дал бы вам лет двадцать пять, — сказал я.
   Ей это явно понравилось: она царственно приподняла голову.
   — Это стоит мне усилий. Как вы думаете, почему я прячу свою драгоценную кожу от солнца? Я постоянно твержу Нэнси, что если она будет злоупотреблять загаром, то к тридцати годам ее кожа станет как шкура на заднице аллигатора.
   — Ди! — протестующе воскликнула Нэнси, покачивая головой и улыбаясь.
   — Кроме того, — продолжала Ди, размахивая сигаретой в руке, — я сгораю на солнце, как последняя сука.
   Принимая во внимание то, как погиб отец Нэнси, последние слова Ди прозвучали для меня шокирующе, но сама Нэнси, похоже, не обратила на них внимания.
   — И, — обратился я к Ди, — вы ругаетесь, как последний матрос.
   Та в изумлении приоткрыла рот.
   — Многие мужчины находят это привлекательным, — нашлась она наконец.
   — Вы часто общаетесь с другими мужчинами, не так ли? — спросил я.
   — Только не с настоящими. — Она загадочно улыбнулась, вернее, ей казалось, что загадочно: лично для меня она не представляла никакой загадки.
   — Мне нравится, как славно вы оба поддразниваете друг друга, — заметила Нэнси.
   — Симпатичным блондинкам редко бывает скучно со мной, — сказал я.
   — Итак, мистер Геллер, — произнесла леди Диана, выпуская в воздух колечко сигаретного дыма, — что вы скажете? Устроим шумную попойку? Крабы, черная икра и море шампанского, которое оплатит мой богатейший босс в свое отсутствие!
   — Почему бы и нет? — заявил я. — Если, конечно, еда не будет противоречить еврейским традициям...
   Нэнси растерялась, но Ди снова рассмеялась от души.
   — Вы ужасны, Геллер, — сказала она, с улыбкой покачивая головой.
   Когда я вернулся в «Британский Колониальный», мне передали, что Элиот Несс звонил из Вашингтона и просил меня срочно связаться с ним, как только смогу. Я немедленно перезвонил в его офис, в министерстве здравоохранения.
   Несс сразу же приступил к делу.
   — Помнишь, я говорил тебе, что по-моему, у Кристи много лет назад были неприятности с ФБР в Бостоне?
   — Да, — ответил я. — Ты нашел что-нибудь?
   — Точно. Мой агент там припоминает, что где-то в начале тридцатых годов был подписан ордер на арест Кристи за подделку документов на регистрацию судна.
   — Черт возьми! Элиот, если ты достанешь мне копии этих бумаг, этого будет достаточно, чтобы дискредитировать Кристи как свидетеля в Британском королевском суде.
   — Боюсь, на это потребуется время.
   — Но в чем дело?
   — В банке данных ФБР не обнаружено никакой информации о нарушении Кристи закона.
   — Дьявол! Ты хочешь сказать, что кто-то изъял эти документы?
   — Это практически невозможно, ведь для этого необходимо знать номер досье, и сам процесс уничтожения документов — штука сложная. Я направил сотрудника в картотеку, чтобы он там выяснил, все ли досье на месте.
   Я заулыбался.
   — И если обнаружится пропущенный номер, ты сможешь затребовать материалы, которые к этому номеру относятся, так? Несс, ты истинный сыщик! — похвалил я.
   — Теперь, имей терпение! Даже если мне удастся найти нужные документы, мне придется получить кучу разрешений на их копирование. В военное время существуют дополнительные ограничения.
   — Что ж, тебе надо бы их побыстрее преодолеть...
   — Я постараюсь. Сколько у меня времени?
   — Предварительные слушания начнутся буквально на днях, а суд примерно через месяц.
   — Отлично, — с облегчением в голосе произнес Несс.
   — Не могу выразить, как я тебе признателен, Элиот... — начал я.
   — Рано благодарить меня. Имеется еще кое-какая информация, но не о Кристи. Я порасспросил некоторых моих старых друзей в ФБР и в полицейских кругах в Майами насчет этих твоих приятелей Баркера и Мелчена.
   — Ну?
   — Так вот, они — «кривые».
   — Что значит — «кривые»?
   — Они делали свою карьеру благодаря связям с мафией. К сожалению, против них никогда не выдвигалось официальных обвинений, кроме как за нарушение субординации.
   — Другими словами, они не пользуются особым уважением среди «чистых» полицейских?
   — Именно так. Но это не помешало им дослужиться до звания капитана.
   Я горько усмехнулся.
   — А теперь по повелению герцога Виндзорского они явились на Багамы.
   — Вот это-то и ставит меня в тупик, Нат. Какого дьявола герцог решил пригласить двух продажных полицейских расследовать дело международного значения?
   — Элиот, еще немного твоего красноречия, и я начал бы тебя целовать...
   — Тогда я рад, что это телефонный разговор. Итак, я займусь документами Кристи, а ты смотри в оба: эти мальчики из Майами способны на все.
   — Я известен тем, что и сам способен наносить удары ниже пояса, — напомнил я ему.
   Затем я позвонил капитану Миллеру, директору местной тюрьмы, и попросил его срочно устроить мне встречу с Фредди. Я знал, что Миллер сочувствовал де Мариньи; в ходе нескольких наших с ним бесед он прозрачно намекнул, что считает, будто обвинение против Фредди сфабриковано.
   Через полчаса я уже сидел на табурете в камере Фредди, в то время как сам граф расположился, поджав под себя свои длинные ноги, на койке. Чистое бритье обнажило слабый подбородок де Мариньи и не оставило и следа от его сатанинской внешности: Фредди был бледен, худ и выглядел подавленным.
   — Что бы там ни считали полицейские, — начал я, — мы имеем теперь два убийства: сэра Гарри и Артура. Но прежде чем кто-то заставил Артура замолчать, он успел описать мне двух мужчин, которые похожи на головорезов Мейера Лански.
   Фредди выпрямил спину.
   — Этого гангстера?
   — Да, этого гангстера. Вообще-то, он теперь больше занимается чисто финансовыми делами, но поговаривают, что этот коротышка нажил капитал в то время, когда бок о бок работал с Багси Сигелом. Так или иначе, ясно, что Кристи тесно сотрудничал с Лански во время сухого закона — и сегодня я также узнал, что с ними связаны Мелчен и Баркер.
   Фредди вздохнул.
   — Каким образом?
   — Я хочу сказать, что они в кармане у мафии. Флорида кишит мафиози, Фредди, поверьте мне. Ответьте на мой вопрос: какая причина была у гангстеров убивать Гарри Оукса?
   Де Мариньи уставился на меня широко открытыми глазами; казалось, он был ошарашен моим вопросом.
   — Понятия не имею... хотя, для меня не новость, что Гарольд Кристи работал вместе с Мейером Лански.
   — Вот как?
   — Тут уже несколько месяцев ходят слухи, что Лански и Кристи собираются открыть в Нассау несколько казино и превратить некоторые из островов в то, что у вас в Америке называют «ловушки для туристов».
   — То есть в то, что Лански уже сделал из Гаваны, — подсказал я.
   — Совершенно верно!
   — Но разве здесь не действует запрет на игорный бизнес?
   Фредди отрицательно покачал головой.
   — Нет. Играть было разрешено несколько лет назад, правда, только туристам, а не местным жителям. Перед войной «Багамский клуб», с благословения королевского губернатора, заработал в открытую.
   — Вы имеете в виду казино?
   — Да. Для богатой публики, которая здесь зимовала. Но с тех пор, как Америка вступила в войну, действие лицензий было приостановлено.
   — Но как только война закончится, шлюзы вновь откроют?..
   Фредди оживленно закивал головой.
   — Разумеется! Туризм и игорный бизнес должны здесь процветать, насколько я понимаю.
   Я подумал над этим и потом сказал:
   — А не мог ли каким-либо образом сэр Гарри стоять на пути планов Лански и Кристи?
   Де Мариньи пожал плечами.
   — Но как? Разве владелец крупнейшего отеля в Нассау мог быть против туризма?
   — Верно, — согласился я. — Это просто не имеет смысла...
   — Гарри, конечно, пользовался большим влиянием на острове, но лишь до тех пор, пока он мог обеспечивать себе место в органах законодательной власти, а в действительности всеми делами Нассау заправляют пираты с Бэй-стрит...
   — И их вожак Гарольд Кристи.
   Он нахмурился и взмахнул рукой.
   — Без сомнения!
   Я поднял вверх указательный палец.
   — Предположим, у Кристи были собственные причины желать смерти сэра Гарри, и ему стоило только пальцем пошевелить, чтобы его друзья-мафиози сделали свое дело...
   Де Мариньи с сомнением посмотрел на меня.
   — Кристи и сэр Гарри были лучшими друзьями, мистер Геллер.
   — Но ведь большинство убийств совершают либо друзья, либо родственники... — заметил я.
   На этот раз Фредди согласно покачал головой.
   — У них были общие деловые интересы... Но ведь когда речь заходит о крупных деньгах, кто знает, на что могут пойти самые близкие друзья?
   — Верно, — согласился я.
   — Кстати, — оживился де Мариньи. — Если вам понадобится какая-нибудь помощь, не забудьте обратиться к Кертису Томпсону. Как расходует бензин этот ваш «шевроле»?
   — Стараюсь не уезжать далеко от заправки.
   — Тогда отправляйтесь к Кертису. Кроме того, он наверняка сможет сообщить вам об убийстве этого местного, Артура.
   — Хорошо! Может быть, он и еще кое в чем мне поможет.
   — Что вы имеете в виду?
   — Я пытаюсь разыскать одного местного по имени Сэмьюэл, ночного сторожа сэра Гарри. Я попросил было Марджори Бристол навести о нем справки, но потом мне пришлось отказаться от этой мысли. После убийства Артура я боюсь подвергать ее риску.
   Де Мариньи вздохнул.
   — Эта мисс Бристол — милая женщина.
   — Верно!
   Затем Фредди как-то сардонически улыбнулся и спросил:
   — А что вы думаете о леди Диане?
   — Симпатичная стерва, — ответил я.
   Его смех громким эхом отозвался под высоким потолком камеры.
   — Нью-Провиденс — ужасный островок, но разве не прекрасны здесь женщины?

Глава 17

   Ближе к сумеркам, когда на улице было уже довольно прохладно, я направился на машине на восток по Бэй-стрит, с которой свернул затем направо на грязную дорогу, что вела к птицеферме де Мариньи. Стрелка датчика топлива лежала на нуле, и я надеялся, что Кертис Томпсон окажется на месте и обеспечит меня горючим, иначе мне пришлось бы топать на своих двоих до самого города.
   Когда я подкатил по усыпанной гравием подъездной аллее к ветхому, сделанному из известняка дому, я тут же догадался, что что-то тут было не в порядке: человек шесть или восемь местных, которые трудились на ферме, в своих потертых рабочих куртках и соломенных шляпах, тревожно сновали по двору. Неподалеку стояла черная полицейская машина, припаркованная на траве прямо у самой бочки из-под масла, где совсем недавно я видел графа и его людей, ощипывающих битых цыплят; огонь сегодня не горел, но в воздухе определенно что-то присутствовало, хотя никакого дыма не было.
   Я выскочил из своего «Шеви» и подошел к работникам.
   — Что случилось, ребята? Где Кертис?
   Они нервно переглянулись; некоторые качали головами. На их лицах попеременно появлялся то страх, то гнев.
   — Где, черт возьми, Кертис? — повторил я свой вопрос. — И что тут делают копы?
   Наконец один из них, парень лет восемнадцати с печальными и умными глазами, произнес с сильным местным акцентом:
   — Эти ублюдки отвели Кертиса вон туда.
   — Куда — «туда»? — не понял я.
   Другой работник выступил вперед с высоко поднятым подбородком и указал направление.
   — Вон в тот сарай позади дома. Двое белых копов из США.
   Мелчен и Баркер! Команда клоунов из полиции Майами!
   — Они одни? — поинтересовался я. — С ними нет никого из Нассау?
   Работники отрицательно покачали головами.
   — Даже водителя?
   Они продолжали качать головами.
   То, что эти два ублюдка явились сюда одни, было плохим признаком. С другой стороны, это существенно упрощало мою задачу...
   — Вы, ребята, будьте здесь, — сказал я работникам. — Если покажутся другие копы, бегите ко мне.
   Сарай находился на самых задворках фермы, где уже начинался лес. Здание из известняка, похожее по размеру на гараж для одной машины, имело крышу из пальмовых листьев и по грязному окошку в каждой стене. Я заглянул в ближайшее окно, но все, что я увидел, была жирная спина в пропитанной потом рубашке, без сомнения, Мелчена.
   Тогда я посмотрел в другое едва прозрачное оконце, и передо мной предстала следующая картина: Мелчен стоял, руки в боки, наблюдая за Баркером, который буквально лаял на Кертиса Томпсона, руки которого были прикручены за спиной проволокой к спинке старого деревянного стула, а ноги привязаны тем же способом к его ножкам.
   В сарае было полно всякой всячины: несколько полок с инструментами и банками, наполненными гвоздями; несколько мешков с кормом; мотки проволоки, которой, вероятно, и связали Кертиса.
   Оба копа были в рубашках с закатанными рукавами, галстуки болтались на их шеях, подплечных кобур не было видно, что заставило меня улыбнуться...
   Баркер замолчал, но Кертис, красивое смуглое лицо которого было забрызгано кровью, а рот и левый глаз сильно опухли, так ничего ему и не сказал. Тогда Баркер с яростью ударил его по лицу.
   Я пробрался к двери. На траве рядом с входом в сарай, аккуратно сложенные, лежали пиджаки обоих ублюдков. Звериная жестокость и опрятность в одежде странно сочетались в их характере. Когда я встал за дверью, Баркер оказался ко мне спиной, поглощенный обработкой Кертиса.
   Через древнюю потрескавшуюся дверь мне удалось разобрать слова Баркера.
   — Де Мариньи отправится на виселицу в любом случае, а ты останешься без работы. Будь умником, черняшка — послужи нам, и ты получишь новое, хорошее место...
   Кертис молчал.
   Тут заговорил Мелчен со своим южным акцентом:
   — Все, что от тебя требуется, парень, это подтвердить, что ты отвозил де Мариньи в «Вестбурн» в ночь убийства. Ты не был соучастником — ведь ты не знал, что тот замышляет. Ты просто сидел в машине и ждал его.
   — Кертис, — издевательски-спокойным голосом обратился к нему Баркер, — может быть, тебе еще немного освежить память...
   В этот момент я ударом ноги высадил дверь, которая мгновенно слетела с петель и обрушилась прямо на Баркера. Падая, тот опрокинул стул, к которому был привязан Кертис. Свалившись вместе со стулом на пол, Кертис изумленно уставился на меня.
   Мелчен гневно смотрел на меня, не веря своим глазам. В мрачной комнатенке стало намного светлее, когда я ввалился в нее вместе с дверью.
   — Геллер! Какого черта ты...
   — И это называется у вас третьим классом? — произнес я. — Да вам, девушки, надо еще поучиться...
   — Ты арестован, засранец! — процедил Мелчен, надвигаясь на меня с поднятыми кулаками.
   Я врезал ему между ног.
   Взвыв от боли, он согнулся пополам, а я тем временем попытался вытащить Баркера из-под накрывшей его двери. Тот был наполовину без сознания, и я решил привести его в чувство, хорошенько отшлепав по щекам.
   Затем я толкнул Баркера на мешки с кормом; этот долговязый эксперт по отпечаткам пальцев довольно нелепо растянулся на них, пустив тонкую струйку крови из открытого рта.
   Толстяк Мелчен, с мокрым от слез лицом, кое-как пришел в себя и кинулся на меня, словно буйвол; его огромная тяжелая голова врезалась прямо мне в живот, и воздух вырвался из моей груди, как из лопнувшей шины. Однако я удержался на ногах и ударил его в ухо так сильно, как мне позволяло мое неустойчивое положение. Этого, впрочем, оказалось достаточно, чтобы он снова отключился.
   Переведя дыхание, я поставил его прямо перед собой и врезал кулаком в самую середину его жирной рожи; раздавшийся при этом хруст прозвучал музыкой в моих ушах. Мелчен отлетел назад, сшиб на пути несколько полок, обрушив на себя целый поток гвоздей и шурупов; затем тяжело опустился на задницу, с трудом дыша. Он смотрел на меня, прикидывая в уме, стоит ли еще раз вставать на ноги.
   — Мистер!
   Это был Кертис, который пытался таким образом предупредить меня о том, что Баркер поднимался с мешков; это было весьма своевременно, так как дало мне возможность развернуться, что, впрочем, не помешало высокому и долговязому полицейскому схватить меня в охапку. Он опрокинул меня на то, что недавно было дверью, и принялся наносить удары мне в корпус. Я сгреб в руку охапку его сальных волос, откинул назад его голову и стукнул ребром ладони по шее.
   Отпустив меня, коп откатился в сторону и теперь напоминал лежавшего на спине жука, тщательно пытавшегося отдышаться.
   Он обеими руками схватился за горло, как бы пытаясь удушить себя. Я встал на ноги, впрочем, так же, как и Мелчен, который отыскал среди прочих инструментов гаечный ключ, и с измазанным струящейся из его расплющенного носа кровью лицом наблюдал за мной. Его глаза были безумны.
   — Я прикончу тебя, ты, янки, сукин сын! — пообещал он.
   Гаечный ключ со свистом разрезал воздух, но я успел наклониться. Последовал еще один взмах ключом еще более грозный, но мне снова удалось увернуться. Мелчен, довольный собой, улыбался сквозь кровь, текшую уже по его поросячьим зубам.
   Баркер стоял на коленях, как будто собираясь молиться, и, держась одной рукой за горло, а другой отчаянно жестикулируя, шипел своему напарнику:
   — Не убивай, не убивай его!.. Свидетели... Слишком много свидетелей...
   Баркер своей трогательной речью отвлек Мелчена, и тут я снова врезал жирному ублюдку ниже пояса.
   Вой наполнил маленькую комнатушку, толстяк обрушился на колени, согнулся в три погибели и захныкал, как ребенок. Что ж! На его месте и я поступил бы точно так же.
   Я поднял гаечный ключ и подошел к Баркеру, который продолжал стоять в той же позе. Кертис, лежавший вместе со стулом на полу, ухмыляясь, имел вид лисы в курятнике.
   — Нет... не надо... — взмолился Баркер. Теперь он уже не напоминал крутого голливудского полицейского. Кисти его рук были сложены словно для молитвы. От такого безрадостного зрелища меня едва не стошнило.
   Я отбросил ключ на мешки с кормом.
   — Встань и помоги подняться своему напарнику, — сказал я и подошел к Кертису.
   — Ты не возражаешь, если я отпущу их, чтобы они смогли умыться в доме? — спросил я его.
   — Нет, все в порядке, — ответил Кертис.
   — Идите, — сказал я Баркеру, — и приведите себя в порядок.
   Тот помог Мелчену встать на ноги, и они оба вышли из сарая; долговязый коп подобрал с земли пиджаки, и, поддерживая другой рукой Мелчена, побрел к дому под вызывающие ухмылки темнокожих физиономий. Работники уже давно собрались во внутреннем дворе у сарая, чтобы послушать и понаблюдать за дракой и теперь аплодировали и радостно покрикивали при виде двух побитых белых полицейских.
   Я освободил запястья и лодыжки Кертиса от проволоки.
   — Извини за дверь, — сказал я.
   — Ее легко починить, босс, — ответил Кертис. — А вот над моим лицом они поработали основательно. Это будет трудней исправить.
   — Ну, пойдем-ка теперь и тебя умоем, — предложил я.
   — Нет, давай подождем, пока они уйдут.
   — О'кей!
   Мы постояли у дома, дожидаясь, пока Баркер и Мелчен выйдут из кухни по ступенькам заднего крыльца. Наконец они появились. Хотя оба отмылись от крови и грязи, их рубашки под безупречно чистыми пиджаками были измяты и изорваны. Мелчен прижимал окровавленный платок к своему расквашенному носу.
   Работники стояли неподалеку, но уже не смеялись. Вид двух пышущих гневом копов вернул их в более покорное состояние.
   Баркер подошел поближе.
   — Тебе это так просто с рук не сойдет, Геллер! Ты совершил нападение на полицейских.
   — Нападение — это то, что вы сделали с Кертисом, — спокойно ответил я. — А я выполнил свой гражданский долг.
   — Мы официально назначены следователями по этому делу, — подал голос Мелчен, все более раздражаясь, но все еще не убирая от лица платок.
   — Может быть, и так, — согласился я. — Но если вы хотите огласки, валяйте! Я видел, как вы били и пытались подкупить свидетеля, чтобы заставить его дать ложные показания. Если это всплывет наружу, вы отправитесь на первом же тростниковом плоту в Майами.
   — Ты не знаешь, с кем имеешь дело. Геллер, очень тихо сказал Баркер.
   — Отлично знаю! С парой купленных копов, которых содержит Мейер Лански.
   Баркер имел такой вид, как будто его только что снова ударили.
   Я улыбнулся и дружески похлопал его по плечу.
   — Да, послушайте! — обратился я к обоим полицейским. — Мы ведь с вами должны быть приятелями. В конце концов, ни я, ни вы не играем по правилам.
   — Не связывайся с нами, Геллер!
   — Попробуйте еще раз пошутить со мной, девушки, и тогда проснетесь такими же мертвыми, как и Артур. Вы ведь помните Артура, не так ли? Ну, того ночного сторожа из местных, что случайно утонул у пристани на Лайфорд Кэй.