Маккаммон Роберт. Песня Свон

   Оторванная доска хлопнула на крыльце хижины, за закрытой дверью. Расти посмотрел в сторону двери. Он ожидал, что могли бы войти или Глория, или Аарон, или Джош, но как это может быть? Они только что ушли, всего несколько минут.
   Дверь не открывалась.
   Стукнула и скрипнула другая доска.
   - Джош? - позвал Расти.
   Ответа не было.
   Но он знал, что кто-то там стоит. Он слишком хорошо знал звук, который производят оторванные доски, когда по ним идут, и он почти поклялся, что найдет молоток и гвозди, когда достаточно окрепнет, и прибьет эти сволочные доски, прежде чем они сведут его с ума.
   - Кто там? - позвал он. Он понимал, что кто-нибудь мог прийти, чтобы украсть те немногие предметы, которыми обладала Глория, ее иголки, ее одежду, или даже мебель. Может, даже печатный пресс с ручкой, который занимал целый угол комнаты. - У меня здесь ружье, - соврал он и поднялся на ноги.
   За дверью больше не слышалось никаких признаков движения.
   Он подошел к ней на нетвердых ногах. Дверь была не заперта.
   Он дотянулся до защелки и почувствовал ужасный въедающийся холод с той стороны двери. Промозглый холод. Он постарался задвинуть защелку.
   - Расти, - услышал он шепот Свон.
   Вдруг вся дверь целиком упала внутрь, сорвав свои деревянные петли и ударив его прямо по больному плечу. Он закричал от боли, и отлетел назад на пол, пролетев почти полкомнаты. В дверном проеме стояла фигура, и первым импульсом у Расти было вскочить на ноги, чтобы защитить Свон. Он смог встать на колени, но сразу же сильнейшая боль в ранах, которые снова открылись, заставила его ткнуться вперед и упасть лицом вниз.
   Вошел какой-то мужчина, по полу тяжело застучала пара грязных походных ботинок. Взгляд его обшарил комнату, заметил раненого мужчину, лежащего в крови, худенькую фигурку, свернувшуюся и дрожащую, очевидно при смерти. Ага, вот он где, там в углу.
   Печатный пресс.
   Это нехорошая вещь, решил он, когда мухи вновь дали ему возможность воспринимать образы и голоса всего Мериз Рест. Нет, совсем нехорошая! Сначала у вас печатный пресс, потом у вас газета, а после этого у вас появится собственное мнение и люди начнут думать, и захотят что-то делать, а потом...
   А потом вы снова в той ситуации, в которой мир как раз сейчас оказался. Ох, нет, совсем ничего хорошего. Их нужно спасти от повторения той же ошибки. Нужно спасти их от себя. И вот поэтому он решил разломать печатный пресс прежде, чем на нем что-нибудь будет напечатано... Это такая же опасная вещь, как и бомба, а они этого даже не понимают! И эта лошадь тоже была опасна, рассудил он, лошадь заставляет людей думать о путешествиях, колесах, автомобилях - а это ведет прямо к загрязнению воздуха и авариям, ведь так? Они еще поблагодарят его за поджог сарая, потому что они смогут некоторое время есть вареную конину.
   Он был рад, что пришел в Мериз Рест. И как раз вовремя.
   Он видел, как они въехали в город на своем фургоне "Странствующее шоу", слышал, что гигант кричал, искал врача.
   У некоторых людей нет никакого уважения к тихому, мирному городу. Ладно... уважению будем учить. Прямо сейчас.
   Его ботинки затопали по направлению к Свон.
   Джош ударил в дверь горящего сарая со всей силы своих двухсот пятидесяти фунтов, крик Глории еще звенел у него в ушах.
   Какую-то долю секунды он думал, что он снова на футбольном поле и бежит на выкладку. Он подумал, что дверь не поддается, но потом дерево раскололось, и дверь упала внутрь, внося его прямо в ад.
   Он откатился от горящих деревяшек и вскочил на ноги. Перед лицом у него клубился дым, и ужасный жар почти скрючил его. "Мул!" - закричал он. Он услышал брыкание и крик, но не видел его. Пламя падало на него, как копья, и огонь стал попадать с крыши, как падают оранжевые конфетти. Он направился к стойлу Мула, пальто его начинало тлеть, дым окружил его.
   - Мое, мое, - тихо сказал человек. Он остановился как раз около тоненькой фигурки на полу, его внимание привлек предмет на сосновом столике. Он потянулся тощей рукой и поднял зеркало с двумя вырезанными лицами на ручке, глядящими в разные стороны. Он собирался полюбоваться новым лицом, которое у него получилось, но зеркало было темным. Провел пальцем по вырезанным лицам. У какого зеркала может быть черное стекло, хотел бы он знать, - и его новый рот задергался.
   Это зеркало вызвало у него те же ощущения, что и стеклянное кольцо. Это вещь, которой быть не должно. Какое у нее назначение и что она здесь делает?
   Это ему не понравилось. Совсем. Он поднял руку и разбил об стол зеркало на кусочки, затем перекрутил ручку с двумя лицами и отбросил его. Теперь он себя чувствовал гораздо лучше.
   Но на столе был еще один предмет. Небольшой кожаный чехол. Он поднял его и вытряс его содержимое себе на ладонь. Выпало маленькое зернышко кукурузы, испачканное запекшейся кровью.
   - Что это? - прошептал он. - В нескольких футах от него тихо застонала фигура на полу. Он сжал рукой зернышко и повернулся на звук, глаза у него были красные, в них отражались отблески от огня.
   Его взгляд задержался на забинтованной фигурке в скрюченных руках. Тепло воронками забилось в его правом кулаке и оттуда послышался приглушенный хлопок. Он открыл рот и засунул туда кукурузное зернышко, задумчиво его разжевывая.
   Он видел вчера эту фигуру, после того, как наблюдал, как разворовывают их фургон. Вчера руки не были забинтованы. Почему они забинтованы сейчас? Почему?
   Наискосок через комнату поднял голову Расти, стараясь прийти в себя. Он увидел высокого стройного мужчину в коричневой парке, приближающегося к Свон. Увидел, как он стоит над ней. Боль сокрушала его, и он лежал в луже крови. Собирается снова уйти, понял он. Вставать... вставать...
   Он пополз через лужу своей крови.
   Его здоровый глаз почти ослеп от дыма, Джош увидел впереди какое-то движение. Это был Мул - вставший на дыбы, в панике, бьющий копытами, не способный выбраться наружу. Одеяло у него на спине дымилось, вот-вот готовое загореться.
   Он подбежал к лошади и почти был растоптан копытами, когда обезумевший Мул встал на дыбы и снова опустился, крутясь то в одном направлении, то в другом. Джош мог придумать только одно. Он поднял руки перед мордой лошади и захлопал в ладоши как можно громче, так, как он видел, когда-то делала Свон на ферме Джаспина.
   Напомнил ли этот звук о Свон, или просто сломал на секунду панику, Мул перестал метаться и встал спокойно, глаза его были от ужаса влажны и расширены. Джош не стал терять ни минуты зря, он схватил Мула за гриву и выволок из стойла, стараясь подвести его к двери. Мул упирался ногами.
   - Пойдем, дурак проклятый! - завопил он, жар опалял ему легкие. Он стоял ботинками на горящей соломе, суставы его трещали, когда он тащил Мула вперед. Сверху падали куски горящего дерева и били его по плечам, а Мула по бокам. Вокруг кружились, как осы, искры.
   А потом Мул, должно быть, хватил глоток свежего воздуха, потому что рванулся так быстро, что Джош только успел ухватиться руками за его шею. Ботинки его протащились по полу, когда Мул прорывался сквозь пламя.
   Они выскочили через отверстие, где раньше была дверь сарая, в холодной ночной воздух, с искрами, летящими от горящего пальто Джоша, с очажками огня в гриве и хвосте у Мула.
   Человек в коричневой парке стоял, глядя на забинтованные руки.
   - Что же случилось, пока я не следил за ними? - спросил он с тягучим южным акцентом. На мгновение печатный пресс был забыт. Зеркало, которое не отражало, единственное зернышко кукурузы, забинтованные руки... все это беспокоило его, так же как и стеклянное кольцо, потому что он их не понимал. И было еще что-то, что-то связанное с этой фигуркой на полу. Что это было? Это ничто, подумал он, меньше чем нуль. Кусок дерьма, который проходит по канализационной трубе Мериз Рест.
   Но почему он чувствовал что-то еще при виде этой фигурки? Что-то... угрожающее.
   Он поднял правую руку. Тепло пульсировало в пальцах, на одном из них загорелся огонь, и этот огонь распространился по всей ладони. Через несколько секунд его рука была как в перчатке из огня.
   Решение относительно всех тех вещей, которых он не понимал, было простым. Уничтожить.
   Он потянулся к голове, на которой была корка из наростов.
   - Нет.
   Шепот был слабым. Но рука, которая схватила его запястье, еще сохраняла какую-то силу.
   Человек в коричневой парке недобро посмотрел на него, и при свете от горящей руки Расти увидел его лицо, обветренное, с грубыми рубцами, плотной седой бородой, и глаза его были такие голубые, что даже почти белые.
   От прикосновения к этому человеку по костям Расти пошли волны холода, и больше всего на земле он хотел сейчас отдернуть руку, но холод поразил его нервы и удержал от этого. Расти сказал:
   - Нет. Не трогай Свон, сволочь.
   Он увидел, что мужчина слабо улыбнулся, это была улыбка сожаления, но потом сожаление прошло.
   Мужчина протянул руку и схватил своей горящей рукой Расти за горло. И шея Расти оказалась в петле из огня. Когда Расти вскрикнул, мужчина приподнял его с пола и поддал ногой, его рука жгла огнем как напалмом, опаляя Расти волосы и брови. Его одежда занялась, и внутри, в холодной сердцевине боли и паники, он понял, что превращается в живой факел - и ему осталось жить несколько секунд.
   А потом, после него, настанет очередь Свон.
   Тело Расти дергалось и боролось, но он знал, что с ним все кончено. Запах своего же горящего тела заставлял его думать о жирном мясе по-французски на ярмарке в штате Оклахома, когда он был еще юнцом. Пламя уже дошло вглубь до костей, и нервы его уже местами отключали восприятие боли, как будто он уже прошел точку, откуда нет возврата.
   Мама что-то говорила, подумал Расти. Говорила... Говорила...
   Мама говорила, борись против огня огнем.
   Горящими поленьями своих рук Расти обнял мужчину, сплетя пальцы у него за спиной. Пальцы держались как цепи, а свое горящее лицо Расти ткнул в бороду этому человеку.
   Борода загорелась. Лицо покрылось пузырями, стало плавиться и потекло как пластиковая маска, обнажая более глубокий слой цвета модельной глины.
   Расти и мужчина закружились по комнате как участники какого-то причудливого балета.
   - Господи Боже! - вскричал один из мужчин, заглянув внутрь, привлеченный открытой дверью, по дороге к горящему сараю. - Боже милостивый! - воскликнул другой, отскочил и упал задом в грязь. Подбегали другие люди посмотреть, что случилось, а человек в горящих лохмотьях коричневой парки не мог сбросить с себя полыхающего мертвеца, и его новая личина была разрушена, и они вот-вот могли увидеть его истинное лицо.
   Он издал искаженный рев, от которого чуть не рассыпались стены хижины и через дверной проем выбежал прямо в толпу. Он взревел и бросился прочь по улице, сбросив с себя обгоревшего ковбоя.
   Глория помогла Джошу выбраться из горящего пальто. Его лыжная маска тоже дымилась, и прежде чем он успел подумать об этом, она дотянулась до нее и сдернула ее.
   Темно-серые наросты, некоторые величиной с кулак Аарона, почти полностью покрывали голову и лицо Джоша. Усики смыкались вокруг его рта, а единственной чистой поверхностью кроме губ был круг в этой коросте, через который его левый глаз, теперь налитый кровью от попавшего в него дыма, смотрел на Глорию. Его состояние не было таким плохим, как Свон, но все же при виде его Глория задохнулась и отступила назад.
   У него не было времени извиняться за то, что он некрасив. Он бежал за Мулом, который дико брыкался, в то время как остальные зрители разбежались, и, схватив полную пригоршню снега, он ухватил Мула за шею и стал руками гасить огоньки в его гриве. Тогда Глория взяла полную пригоршню снега и стала растирать им хвост, и Аарон тоже, и многие другие мужчины и женщины зачерпывали снег и терли им бока Мула. Худой мужчина с темными волосами с голубым шрамом тер шею Мула напротив Джоша, и через минуту такой борьбы им удалось успокоить лошадь, и она перестала брыкаться.
   - Спасибо, - сказал Джош мужчине. А затем послышался шум, донеслась волна пожара, и рухнула крыша.
   - Эй, - выкрикнула женщина, стоящая ближе к дороге. - Там позади какая-то суматоха! - Она указала на лачуги, и оба - и Глория, и Джош увидели на улице народ. До них донеслись крики и призывы о помощи.
   С_в_о_н_! - подумал Джош. О, Боже - я оставил Свон и Расти одних. Он было побежал, но ноги подвели его, и он упал. Его легкие хватали воздух, черные точки кружились перед глазами. Кто-то взял его за руку, помогая подняться. Другой поддержал его за другое плечо, и вместе они поставили Джоша на ноги.
   Джош понял, что рядом с ним стоит Глория, а с другой стороны старик, лицо у которого было как потрескавшаяся кожа.
   - Со мной все в порядке, - сказал он им, но вынужден был опереться тяжело на Глорию. Она стояла твердо и повела его по дороге.
   Примерно в тридцати футах от хижины Глории на земле валялось одеяло. Из-под него вился дымок. Вокруг стояло несколько человек, двигаясь и разговаривая. Другие столпились вокруг передней двери Глории. Джош почувствовал запах горелого мяса, в животе у него сжалось.
   - Оставайся здесь, - сказал он Аарону. Мальчик остановился, зажав в руке Плаксу.
   Глория вместе с Джошем вошла в хижину. Рукой она зажала рот и нос. Между стенами еще бродили горячие токи, а потолок был выжжен дочерна.
   Он встал над Свон, дрожа как ребенок. Она подтянула колени к груди и лежала без движения. Он наклонился рядом с ней, взял запястье, чтобы проверить пульс. Рука была холодной.
   Но пульс был - слабый, но постоянный, как ритм метронома, который не затихает.
   Свон попыталась поднять голову, но у нее не было сил.
   - Джош? - ее было едва слышно.
   - Да, - ответил он и прижал ее к себе, положив ее голову к себе на плечо. Слеза обожгла ему глаз и покатилась по наростам на щеке. - Это старина Джош.
   - У меня... был кошмар... Я не могла проснуться. Он был здесь, Джош. Он... он нашел меня.
   - Кто тебя нашел?
   - Он, - сказала она. - Человек с алым глазом... из колоды карт Леоны. - В нескольких футах в стороне на полу лежали осколки темного стекла. Магическое зеркало, понял Джош. Он увидел ковбойские ботинки Расти, и как бы он хотел сейчас, ради Бога, чтобы ему не нужно было выйти и посмотреть, что там дымится под одеялом в грязи.
   - Свон! Мне нужно выйти на минутку, - сказал он. - Ты просто отдохни, ладно? - Он положил ее и быстро взглянул на Глорию, которая видела лужу крови на полу. Затем Джош встал и заставил себя выйти.
   - Мы бросали на него снег! - сказал один из зрителей, когда Джош приблизился. - Но не могли погасить огонь. Он слишком разошелся.
   Джош встал на колени и поднял одеяло. Смотрел долгим и тяжелым взглядом. Труп шипел, как будто шептал какой-то секрет. Обе руки были оторваны в плечах.
   - Я видел его! - возбужденно сказал еще один. - Я заглянул в дверь и увидел, что там внутри кружится по комнате дьявол с двумя головами! Боже милостивый, я никогда не видел подобного зрелища! Тогда мы с Перри закричали, а он выбежал прямо на нас! Как будто он боролся сам с собой! Потом он разбился на двое, и один убежал вон туда! - Он указал по улице противоположное направление.
   - Это горел еще один человек, - объяснил третий свидетель, более спокойным голосом. У него был крючковатый нос и темная борода, и говорил он с северным акцентом. - Я старался ему помочь, но он свернул в проулок. Он бежал слишком быстро для меня. Я не знаю, куда он побежал, но он не мог скрыться далеко.
   - Да! - второй энергично кивнул. - Кожа на нем прямо плавилась!
   Джош опустил одеяло и встал.
   - Покажите мне, куда он побежал, - сказал он мужчине с северным акцентом.
   След от горящей одежды поворачивал в проулок, тянулся примерно на сорок футов, поворачивая налево в другой проулок и заканчивался у кучки обгорелых тряпок за хижиной. Трупа не было, а следы затерялись в опустошенной земле.
   - Может, он заполз под одну из этих лачуг, чтобы умереть? - сказал какой-то мужчина. - Невозможно, чтобы человек мог это пережить! Он выглядел как факел.
   Они еще минут десять осматривали местность, даже влезли под некоторые из лачуг, но нигде не было никаких признаков тела.
   - Я догадываюсь, где он, он умер голым, - сказал тот человек, когда они бросили поиски и вернулись на улицу.
   Джош снова посмотрел на Расти.
   - Бравый ковбой, - прошептал Джош. - Ты, конечно, на этот раз провел какой-то магический трюк, да?
   "Он был здесь", - сказала Свон. - "Он нашел меня".
   Джош завернул Расти в одеяло, поднял останки и встал на ноги.
   - Отнесите его в Яму! - сказал один из мужчин. - Туда отправляют все тела.
   Джош подошел к тому, что осталось от фургона "Странствующее шоу", и положил туда Расти.
   - Эй-эй, мистер! - заворчала на него женщина с хриплым голосом и красным шрамом, проходящим через лицо и череп. - Это привлечет диких животных за многие мили!
   - Ну и пусть приходят, - ответил Джош. Он повернулся к людям, окинул их взглядом и остановился на Глории. - Я собираюсь похоронить своего друга при первых лучах света.
   - Похоронить его? - хрупкая девочка-подросток с коротко подстриженными коричневыми волосами покачала головой. - Теперь никто никого не хоронит!
   - Я похороню Расти, - сказал Джош Глории. - При первых лучах света, на том поле, где мы нашли Свон. Это будет трудная работа. Ты с Аароном можешь мне помочь, если хочешь. А если не хочешь, то тоже нормально. Но черт меня побери, если я... - голос у него дрогнул. - Черт меня побери, если я брошу его в Яму! - Он сел на каркас повозки рядом с телом, чтобы дождаться дневного света.
   Наступила долгая тишина. Затем человек с северным акцентом сказал Глории:
   - Сударыня, вы можете как-нибудь укрепить дверь?
   - Нет.
   - Ну... У меня в хижине есть кое-какие инструменты. Их немного. Я ими некоторое время не пользовался, но... если хотите я попытаюсь прикрепить вашу дверь.
   - Спасибо. - Глория была оглушена таким предложением. Прошло очень много времени с тех пор, как кто-то в Мериз Рест предлагал что-нибудь сделать. - Я буду признательна, что бы вы ни сделали.
   - Если вы собираетесь остаться здесь на холоде, - сказала Джошу женщина с красным шрамом, - вам лучше разжечь костер. Лучше разложить его прямо здесь, на дороге. - Она фыркнула. - Похоронить! Самая идиотская штука, о которой я когда-нибудь слышала!
   - У меня есть тачка, - предложил другой. - Я полагаю, что я мог бы съездить туда и привезти из пожара горящих углей... У меня есть, конечно, чем заняться, но стыдно было бы, если бы зря пропали эти угли с пожара.
   - Я бы разжег костер! - вмешался мужчина - коротышка с одним глазом. - У меня в хижине чертовски холодно! - Послушайте... У меня есть кофейная гуща, которую я берег. Если у кого-то есть жестянка и горячая печка, мы могли бы сварить ее.
   - Тоже можно. Все эти волнения заставляют меня прыгать как блоху на сковородке. - Женщина с красным шрамом достала из кармана пальто небольшие золотые часы, с любовным благоговением подержала их и искоса посмотрела на циферблат. - Четыре двадцать. Светло не будет еще пять часов. Если вы собираетесь бодрствовать у тела этого несчастного, вам нужен костер и горячий кофе. У меня в особняке есть кофейник. Им давно не пользовались. Она посмотрела на Глорию. - Если вы хотите, мы могли бы им воспользоваться сейчас.
   Глория кивнула.
   - Да. Мы можем сварить кофе у меня на печке.
   - У меня есть кирка и лопата, - сказал Джошу седобородый человек в клетчатом пальто и рыжеватой шерстяной шапке. - Часть лезвия у лопаты сломана, но она сгодится, чтобы похоронить вашего друга.
   - Я был резчиком по дереву, - сказал кто-то еще. - Если вы хотите похоронить его, вам будет нужна мемориальная доска. Как его звали?
   - Расти. - Горло у Джоша перехватило. - Расти Визерс.
   - Ну? - Бойкая женщина положила руки на бедра. - Похоже, что нам есть что делать. Давайте же перестанем отлынивать и возьмемся за работу!
   Почти в трех милях от этого места около костра стоял Робин Оукс, рядом спали трое мальчиков. Он был вооружен и внимательно следил за перемещениями животных, слишком близко подходившим к костру. Теперь он всматривался в горизонт и позвал:
   - Сестра! Сестра, подойди-ка сюда!
   Прошло около минуты, прежде чем она подошла к нему с места своего дежурства с другой стороны костра.
   - Что это?
   - Вон там. - Он показал, и она проследила за его пальцем - на небе был слабый оранжевый отблеск над бесконечным лесом. - Я думаю, что это Мериз Рест. С их стороны было весьма любезно зажечь пожар и показать нам дорогу, а?
   - Конечно.
   - Мы пойдем в этом направлении, когда будет светло. Если идти хорошим шагом, то мы сможем дойти за пару часов.
   - Хорошо. Я хочу попасть туда как можно скорее.
   - Я позабочусь об этом. - Его слабая улыбка обещала быстрый переход.
   Сестра хотела было вернуться на свой пост, но неожиданная мысль остановила ее у края костра. Она взяла компас из кармана, повернулась лицом к зареву на горизонте и проверила направление стрелки.
   Она находилась достаточно далеко от юго-востока, так что они не смогли бы пройти отделявшие их семь-восемь миль от Мериз Рест. Сестра поняла, что они были близки к тому, чтобы заблудиться, если бы Робин не увидел это зарево. Что бы такое это ни было, она была ему благодарна.
   Она продолжала сторожить, глаза ее обшаривали темноту в поисках затаившихся зверей, но мысли ее были заняты девушкой по имени Свон.
   ЧАСТЬ ОДИННАДЦАТАЯ. ДОЧЬ ОГНЯ И ПЛАМЕНИ
   64. МЫ ВСЕ ЗДЕСЬ НЕДОЛГИЕ ГОСТИ
   Первый свет пришел закутанным в плотный туман, который лежал густо в переулках Мериз Рест, и похоронная процессия тихо двигалась в тумане.
   Джош шел впереди, неся на руках Свон. От холода ее защищали теплый свитер и пальто, голова лежала на плече у Джоша. Он решил больше не оставлять ее вне поля зрения, боясь того, кто приходил за ней в предыдущую ночь, кто бы это ни был, кто превратил Расти в факел пламени. Человек с алым глазом, Дьявол или демон - кто бы это ни был, Джош собирался защищать Свон до последнего дыхания.
   Но при этом она дрожала и горела в лихорадке, и Джош не знал, сможет ли он защитить ее от того, что убивало ее изнутри. Он молил Бога, чтобы ему не пришлось вскоре копать вторую могилу.
   Глория и Аарон шли за Джошем, а прямо за ними умелец с северным акцентом, чье имя было Зэхиэл Эпштейн, и седобородый мужчина в клетчатом пальто - Джин Скалли - несли между собой грубо сколоченный сосновый деревянный ящик, напоминавший детский гроб. В нем было помещено все, что осталось от Расти Визерса, и прежде чем крышка была забита, Джош положил с ним его ковбойские ботинки.
   Шли и другие, кто бодрствовал над телом Расти ночью, включая женщину со шрамом на лице - бывшую карнавальную работницу из Арканзаса по имени Анна Мак-Клей и мужчину, который принес кофейную гущу, чье имя было Джон Гэллахер и который был полицейским в Луизиане. Девочка-подросток с коротко остриженными волосами забыла свою фамилию и звалась теперь просто Кэти. Молодого человека, который был резчиком по дереву в Джефферсон Сити, звали Рой Крил, и он хромал на кривой левой ноге, которая была когда-то сильно сломана и как следует не вправлена, в руках он нес сосновую деревянную доску, на которой буквами с завитками было вырезано РАСТИ ВИЗЕРС. Позади вели Мула, который каждые несколько шагов останавливался, чтобы понюхать воздух и ударить копытом в твердую землю.
   Туман окутал поле и висел низко над землей, ветер стих. Вонь от пруда казалась сегодня не такой сильной, подумал Джош - или, может быть, это означало, что он начинает к ней привыкать. Прогулка в тумане была похожа на вхождение в призрачный мир, где время остановилось, а городок мог быть предместьем средневекового поселения шестьсот лет назад. Единственными звуками были хруст снега от ботинок, напряженное дыхание, вылетающее из ноздрей и ртов, и карканье ворон вдалеке.
   Джош едва видел на расстоянии десяти футов. Он продолжил идти вперед сквозь низкий туман в поле, чтобы пройти всего ярдов сорок-пятьдесят. Это место было так же хорошо, как и любое другое, решил он, и чертовски лучше, чем Яма.
   - Вот здесь как раз, - сказал он другим. Он осторожно положил Свон в стороне, на расстоянии нескольких футов. Анна Мак-Клей несла лопату и кирку, он взял у нее лопату и отгреб снег с прямоугольной площадки размером чуть больше, чем гроб. Затем он взял кирку и стал рыть могилу Расти.
   Анна присоединилась к работе, лопатой перенося землю, которую он выкапывал. Первые шесть-восемь дюймов были промерзшие и глинистые, с перепутанными толстыми корнями, которые не поддавались кирке. Анна вытаскивала корни и отбрасывала их в сторону, чтобы потом сварить суп.
   Под верхним слоем земля была темнее, рыхлой и легче поддавалась. Ее сочный запах напомнил Джошу, как ни странно, пирог, который пекла его мать и ставила остывать на подоконник в кухне.
   Когда плечи Джоша устали, кирку взял Джон Гэллахер, а Глория принялась откладывать в сторону землю. Так они менялись в течение следующего часа, копая могилу достаточно глубже, чтобы ее на смогли разрыть дикие животные. Когда она была готова, Джош, Джон и Зэхиэл опустили гроб в землю.
   Джош посмотрел на сосновый деревянный ящик.
   - Ладно, - тихо и решительно сказал он, - я понимаю все это. Я хочу, чтобы здесь было дерево, под которым похоронят тебя, но здесь недостаточно солнца, чтобы отбрасывать тень. Я помню, что ты говорил мне, что копал могилы для всех своих друзей. Я считаю, что это самое малое, что теперь может сделать твой друг для тебя. Я думаю, что прошлой ночью ты спас Свон, я не знаю, от кого или чего - но я узнаю это. Это я тебе обещаю. - Он поднял глаза на остальных. - Думаю, это все, что я хотел сказать.