Маккаммон Роберт. Песня Свон

   - Мы пробьем их проклятые головы! - сказал костлявый черный джентльмен, вставая с грубо вытесанной скамейки. - Да! У нас достаточно оружия, чтобы заставить их сделать ноги!
   - Правильно! - согласился другой, на другой стороне церкви. - Мы не собираемся позволять этим сволочам приходить сюда и брать, что они захотят!
   В знак согласия послышалось сердитое бормотание в толпе более чем из сотни человек, которые набились в полупостроенную церковь, но многие были не согласны.
   - Послушайте, - сказала женщина, поднимаясь со своего места. - Если то, что она говорит, это правда, и сюда идут две тысячи солдат, то мы сошли с ума, если думаем, что можем противостоять им! Мы должны упаковать то, что сможем унести и...
   - Нет! - прогремел седобородый мужчина со следующего ряда. Он встал, лицо его было прочерчено ожоговыми шрамами, и посинело от гнева. - Нет! Клянусь Богом! Мы останемся _з_д_е_с_ь_, где наши дома! Мериз Рест раньше и плевка не стоил, а посмотрите на него сейчас! Черт побери, у нас здесь г_о_р_о_д_! Мы снова строим! - Он оглянулся на толпу, глаза потемнели и были полны ярости. Примерно в восьми футах над его головой на голых стропилах висела масляная лампа и отбрасывала на собравшихся матовый золотой свет; дым от фонарей поднимался вверх, потому что крыши еще не было. - У меня есть дробовик, что свидетельствует о том, что я и моя жена собираемся остаться здесь, - продолжал он. - И мы собираемся умереть здесь, если придется. Мы больше ни от кого не побежим!
   - Подождите минуту! Просто постойте чуть-чуть! - встал крупный мужчина в джинсовой куртке и брюках хаки. - Из-за чего все сходят с ума? Эта женщина заявляет такие вещи - он держал в руках грубо напечатанные листки с бюллетенями, которые объявляли сегодня срочное собрание! _О_н_и должны прийти! - и мы все залопотали как стадо идиотов! И она стоит здесь перед нами и говорит, что какая-то проклятая армия придет сюда через... Он взглянул на Сестру: - Когда, вы сказали?
   - Я не знаю. Может через три - четыре дня. У них есть грузовики и машины, и они, когда тронутся, пойдут быстро.
   - Ух. Ладно, вы сюда пришли и начали о том, что идет армия, а мы все страшно испугались. Откуда вы это _з_н_а_е_т_е_? И что им здесь нужно? Я имею в виду, что если они хотят вести войну, то наверняка могут найти местечко получше! Мы все здесь американцы, а не русские!
   - Как вас зовут? - спросила Сестра.
   - Бад Ройс. То есть _к_а_п_и_т_а_н_ Бад Ройс, бывший служащий Арканзасской Национальной Гвардии. Видите, я и сам имею некоторое отношение к армии.
   - Хорошо. Капитан Ройс, я вам точно скажу, что им здесь нужно - наш урожай. И наша вода тоже, скорее всего. Я не могу вам сказать откуда я это знаю, так, чтобы вы поняли, но я действительно знаю, что они придут и собираются разнести Мериз Рест до основания.
   Она держала свой кожаный футляр, а в ней было стеклянное кольцо, с помощью которого она совершала путешествия во сне в суровый пейзаж, где качался на лошади-скелете человеческий скелет. Она взглянула на Свон, которая сидела в первом ряду с Джошем и внимательно слушала, а потом снова на Бада Ройса.
   - Просто поверьте этому. Они здесь скоро будут, и нам лучше решить прямо _с_е_й_ч_а_с_, что делать.
   - Мы будем бороться! - закричал человек сзади.
   - Как мы можем бороться? - спросил дрожащим голосом старик, опиравшийся на палку. - Мы не можем устоять против армии. Мы были бы дураками, если просто попытались это делать.
   - Мы были бы последними трусами, если бы этого не сделали! - сказала женщина слева.
   - Да, но лучше жить трусами, чем умереть героями, - заспорил молодой человек с бородой, сидящий позади Джоша. - Я убираюсь!
   - Да это старая дерьмовая кляча! - взревела Анна Мак-Клей, вставая со скамейки. Она положила руки на свои широкие бедра и оглядела толпу, верхняя губа у нее поднялась презрительно. - Боже всемогущий, да для чего жить, если не бороться за то, что тебе дорого? Мы здесь руки до локтей стерли, очищая город и отстраивая церковь, а теперь собираемся бежать при первом дуновении настоящей беды? - Она хмыкнула и презрительно потрясла головой. - Я помню, чем раньше был Мериз Рест - да и большинство из вас, ребята, тоже. Но я вижу, какой он теперь и каким он _м_о_ж_е_т_ быть! Если бы мы собрались бежать, то куда бы мы пошли? Еще в какую-нибудь дыру на земле? И что произойдет, когда эта проклятая армия решит снова идти в нашем направлении? Да если мы убежим с первого раза, мы все равно что мертвые - а тогда, значит, мы могли бы и бороться!
   - Да! Да, это и я говорю! - добавил мистер Половски.
   - У меня жена и дети! - сказал Валсевик, и на лице его отразился страх. - Я не хочу умирать, и не хочу, чтобы они тоже умерли! Я ничего не знаю о битвах!
   - Тогда придется узнать! - Пол Торсон встал и вышел по проходу вперед. - Послушайте, - сказал он, стоя рядом с Сестрой, - мы ведь все знаем ситуацию. Мы знаем, что у нас было раньше и знаем, что у нас есть сейчас! Если мы сдадим Мериз Рест без боя, мы снова станем бродягами, да еще и будем знать, что у нас не хватило характера даже попытаться отстоять его! Я и в самом деле чертовски ленив. Я не хочу снова выбираться на дорогу - и поэтому остаюсь здесь.
   Пока люди выкрикивали каждый свое мнение, Сестра посмотрела на Пола и слабо улыбнулась.
   - Что это? Еще один слой на этом дерьмовом пироге.
   - Нет, - сказал он, глаза у него были ярко-голубые и стальные. - Я верю, что мой пирог скоро уже испечется, а ты?
   - Да, похоже, что так. - Она любила Пола как брата, и никогда не гордилась им больше, чем сейчас. И она уже приняла свое решение - остаться и вести борьбу до тех пор, пока Свон и Джош не окажутся в безопасности, имея план, о котором Свон еще не знала.
   Свон слушала шум и крики, а в голове у нее крутилось что-то, о чем она должна была встать и сказать. Но здесь столпилось столько народу, а она еще стеснялась говорить перед незнакомыми людьми. Мысль, однако, была очень важной - и она знала, что должна будет высказать свое мнение, прежде чем возможность будет упущена. Она глубоко вздохнула и встала.
   - Простите меня, - сказала она, но ее голос утонул в какофонии. Она вышла вперед, встала рядом с Полом, лицом к толпе. Сердце у нее билось, как маленькая птичка, и голос дрожал, когда она заговорила, только чуть громче. - Простите меня. Я хочу...
   Шум стал затихать почти сразу. Через несколько секунд было тихо, слышно было только завывание ветра за стенами и плач ребенка в углу.
   Свон оглядела всех их. Они ждали, когда она заговорит. Она была в центре внимания, и от этого она чувствовала, как будто у нее по спине ползают мурашки. В задней части церкви у дверей столпилось еще больше народу, и еще сотни две собрались снаружи на дороге, слушая, что говорится, что передается через толпу. Все глаза были устремлены на Свон, и она на секунду подумала, что у нее перехватило горло.
   - Простите меня, - удалось ей произнести, - но я бы хотела кое-что сказать. - Она некоторое время колебалась, стараясь собраться с мыслями. Мне кажется, - начала она робко, - что мы все беспокоимся о том, сможем ли мы противостоять солдатам или нет... а думать надо не о том. Если нам придется вести с ними борьбу здесь, в Мериз Рест, то мы проиграем. А если мы уйдем и все им оставим, они все здесь разрушат, потому что армии всегда так поступают. - Она увидела Робина, который стоял справа в церкви, окруженный несколькими своими разбойниками. Их глаза на несколько секунд встретились. - Мы не сможем победить, если будем сражаться, - продолжала Свон, - и не сможем победить, если уйдем отсюда, тоже. Поэтому мне кажется, что нам следует думать о том, чтобы их остановить, пока они не пришли сюда.
   Бад Ройс хрипло рассмеялся.
   - Как это мы сможем остановить армию, черт подери, если не будем сражаться?
   - Мы должны сделать так, чтобы им слишком дорого обошлась дорога сюда. Они должны решить повернуть обратно.
   - Правильно, - саркастически улыбнулся Ройс. - Что вы предлагаете, мисс?
   - Чтобы мы превратили Мериз Рест в крепость. Как делали ковбои в старых фильмах, когда они знали, что приближаются индейцы. Мы построим стены вокруг Мериз Рест, мы можем использовать землю, упавшие деревья, палки - даже дрова. Мы можем выкопать в лесу рвы и укрыть их сверху, чтобы в них упали машины, мы можем перегородить дороги бревнами, чтобы им пришлось идти через лес.
   - Вы когда-нибудь слышали о пехоте? - спросил Ройс. - Даже если мы построим ловушки для их машин, солдаты переберутся через стены, ведь так?
   - А может, нет, - сказала Свон. - Особенно если стены покрыть льдом.
   - Льдом? - встала женщина с желтоватым лицом и с подвязанными каштановыми волосами. - Как мы наморозим лед?
   - У нас есть источник, - напомнила ей Свон. - У нас есть ведра и лохани, а также лошади, чтобы везти коляски, а еще - дня три или четыре.
   Свон пошла по проходу, пристально всматриваясь в лица. Она все еще волновалась, но уже не так сильно, потому что поняла, что они слушают ее.
   - Если мы начнем работать прямо сейчас, то сможем построить и создать вокруг Мериз Рест систему, чтобы туда доставлять воду. Мы можем начать лить воду на стену даже еще до того, как ее полностью построим, а при таком холоде, как сейчас, вода будет замерзать не слишком долго. Чем больше мы нальем воды, тем толще будет лед. Солдаты не смогут забраться наверх.
   - Это не выход! - усмехнулся Ройс. - На такую работу не хватит времени!
   - Какого черта, мы должны попытаться! - сказал костлявый черный джентльмен. - Выбора нет!
   Раздавались и другие голоса, приводились разные аргументы. Сестра хотела перекричать их, но поняла, что это момент принадлежит Свон, что они хотят слушать Свон.
   Когда Свон снова заговорила, споры прекратились.
   - Вы могли бы помочь больше, чем любой другой, - сказала она Баду Ройсу. - Так как вы были капитаном Национальной Гвардии, вы могли бы определить, где копать канавы и ловушки. Вы могли бы это сделать?
   - Да это как раз легко, мисс. Но я не хочу помогать. Я убираюсь отсюда к чертям, как только рассветет.
   Она кивнула, спокойно глядя на него. Если это его выбор, пусть так и будет.
   - Хорошо, - сказала она, и снова посмотрела на толпу. - Я думаю, что все, кто желают, должны уезжать завтра утром. Желаю вам всем удачи, и надеюсь, что вы найдете то, что ищете. - Она посмотрела на Робина; он почувствовал, как дрожь возбуждения прошла по нему, потому что ее глаза зажглись. - Я остаюсь, - сказала она. - Я буду делать что могу для того, чтобы не дать солдатам разрушить то, что мы сделали - мы все, каждый из нас. Потому что не только _я_ выращивала кукурузу, а все мы выращивали. Я положила семена в землю и укрыла их, но другие развели костры, которые согревали почву и воздух. Еще кто-то отгонял рысей и ворон, другие люди собирали урожаи. Сколько нас копало колодец? Кто помогал собирать сердцевинки яблок и работал, чтобы восстановить церковь?
   Она увидела, что они все слушают, даже Бад Ройс, и у нее появилось ощущение, что от них исходит сила. Она продолжала, воодушевленная их доверием.
   - Это не только я. Это все, кто хотел восстановить город Мериз Рест. Это больше не кучка старых лачуг, полных бродяг: люди знают друг друга, и вместе работают, и интересуются делами других, потому что мы знаем, что не так уж отличаемся друг от друга. Мы все знаем, что мы потеряли, и если мы бросим это и уйдем, мы потеряем все это снова, поэтому я остаюсь здесь, сказала она. - Останусь я жива или умру - это уже не самое главное, потому что я решила больше не убегать. - Наступила тишина. - Вот и все, что я хотела сказать. - Она вернулась на место рядом с Джошем. Он положил руку ей на плечо, и почувствовал, как она дрожит.
   Молчание затянулось. Бад Ройс все еще стоял, но глаза его уже не были такими жесткими, а лоб морщился от мыслей.
   Сестра тоже ничего не говорила. Ее сердце было переполнено гордостью за Свон, но она знала, что армия придет не только за урожаем и чистой водой. Она придет и за Свон тоже. Их ведет сюда человек с алым глазом, а он собирается сокрушить ее человеческими руками.
   - Стены, покрытые льдом, - размышлял вслух Ройс. - Это самое безумное, что я когда-либо слышал. Черт... это так безумно, что может сработать. Может, - сказал я. Это остановит солдат, но не надолго, если они очень захотят перебраться. Все зависит от того, какое у них оружие. В этих ловушках сломается столько осей и подвесок, что они дважды задумаются.
   - Значит, это можно сделать? - спросила Сестра.
   - Я этого не сказал, сударыня. Это может оказаться очень большой работой, и я не знаю, хватит ли у нас для этого мужчин.
   - Мужчин, вот задница! - сказала ему Анна Мак-Клей. - А женщины? И у нас полно ребят, которые тоже могут работать! - Ее шумный голос вызвал крики поддержки.
   - Ну, чтобы удерживать стены, нам не нужно много народу и оружия, сказал Ройс, - особенно если мы снесем лес и не оставим этим сволочам никакого прикрытия. Мы не хотим, чтобы к нам подкрались.
   - Мы можем сделать так, что они не подкрадутся, - сказал тоненький голосок. Мальчик с темными волосами лет десяти - одиннадцати стоял на скамейке. Он пополнел с тех пор, как Сестра видела его в последний раз, и щеки его слегка обветрились. Она знала, что под курткой у него есть небольшой круглый шрам прямо под сердцем. Баки сказал: - Если они находятся к северу отсюда, мы можем взять машину и поехать поискать их.
   Из складок одежды он вытащил нож с длинным лезвием.
   - Ничего не стоит спрятаться в лесу и проколоть им несколько шин, когда они не видят.
   - Это наверняка поможет, - согласился Ройс. - Все, что мы можем сделать, для того, чтобы замедлить их продвижение, даст нам выигрыш во времени, чтобы строить и копать. Было бы неплохо также поставить наблюдателей милях в пятидесяти по дороге отсюда.
   - Я сомневаюсь, чтобы вы провели много времени за баранкой, - сказал Пол Баки. - Если у меня будет машина, которая не тарахтит как обезумевший слон, я могу ее повести. У меня есть некоторый опыт охоты на волков.
   - У меня есть топор! - сказал еще один человек. - Он не слишком острый, но им можно работать!
   Встали и другие, предлагая помощь.
   - Мы можем разбирать пустые хижины, используя деревяшки! - предложил мужчина испанского вида с бледным фиолетовым рубцом на лице.
   - Ладно, нам придется собрать все пилы и топоры, которые можно найти, - сказал Бад Ройс Сестре. - Боже, думаю, что я всегда разбирался во всем неглубоко! Я мог бы и довести дело до конца! Нам нужно составить подробный план и расписание, и начинать лучше прямо сейчас.
   - Хорошо, - сказала Сестра. - А всем, кто не хочет помогать, следует уйти и не мешаться под ногами, начиная с этой минуты.
   Ушло примерно пятнадцать человек - но их места были сразу же заняты другими людьми, стоящими снаружи.
   Когда толпа снова успокоилась, Сестра взглянула на Свон и увидела на ее лице решительность. Она знала, что Свон на самом деле приняла решение, и знала, что ее не очень-то переубедишь покинуть Мериз Рест и оставить там остальных, чтобы встретить солдат лицом к лицу.
   Итак, подумала Сестра, надо начать с одного шага. Один шаг, потом следующий, и ты придешь туда, куда хочешь попасть.
   - Мы знаем, что нам нужно делать, - сказала она толпе. - Давайте приступать к работе, чтобы спасти наш город.
   80. БЕСПОКОЙСТВО РОБИНА
   Какой-то беспокоящий звук эхом разнесся в морозном воздухе, и Свон вздрогнула. Она потянула за веревочную уздечку, останавливая Мула, из ноздрей которого вырвался пар, как будто он тоже что-то услышал и был обеспокоен шумом. До нее донеслись и другие беспокоящие звуки, похожие на быстрое высокое подвывание, исполняемое на стальной гитаре, но Свон знала, что ей нужно с этим примириться.
   Это были звуки, производимые при спиливании живых деревьев, чтобы добавить их к построенной стене из бревен, валежника и земли высотой в четырех фута, которая окружала Мериз Рест и кукурузное поле.
   Помимо этих беспокоящих звуков Свон слышала постоянный стук работающих топоров. Она сказала:
   - Вперед, Мул.
   Она направила лошадь вдоль стены, где десятки людей собирали также валежник и деревяшки. Пока она проезжала мимо, все они смотрели на нее, а потом возвращались к работе с новым энтузиазмом.
   Бад Ройс сказал ей, Сестре и Джошу, что нужно сделать стену высотой по меньшей мере в шесть футов, прежде чем лить на нее воду, но времени оставалось немного.
   Чтобы довести стену до нынешней высоты и окружности, потребовалось более двадцати часов беспрестанного изнурительного труда. Снаружи, у быстро удаляющейся границы леса, работали команды, возглавляемые Анной Мак-Клей, Ройсом и другими добровольцами. Они копали сеть траншей, а потом прятали их под настилом из палок, соломы и снега.
   Впереди находилась группа людей, укладывающих камни и глину в трещины в стене, их дыхание струйкой поднималась в воздух. Среди них была Сестра, руки и одежда которой были испачканы, лицо покраснело от холода. Длинный прочный шпагат был обмотан вокруг шеи и привязан к ручке кожаного футляра. Поблизости Робин разгружал еще одну тачку с глиной. Свон знала, что он хотел поехать с Полом, Баки и тремя другими юными разбойниками, когда они отправились на север позавчера на сером автомобиле, но Сестра сказала ему, что им здесь на стене будет нужна его физическая сила.
   Свон остановила Мула и слезла. Сестра увидела ее и нахмурилась.
   - Что ты здесь делаешь? Я же сказала тебе оставаться в хижине.
   - Сказала.
   Свон зачерпнула полные ладони глины и забила ее в трещину.
   - Я не собираюсь оставаться там, пока все остальные работают.
   Сестра подняла руки, чтобы показать их Свон. Они все были покрыты кровоточащими ранами, нанесенными мелкими камушками с острыми краями.
   - Сохрани свои руки для более важных дел. А теперь иди.
   - Твои руки заживут, и мои тоже.
   Свон засовывала глину и камушки в дыру между бревнами. Примерно в двадцати ярдах в стороне несколько мужчин поднимали на место дополнительные бревна и валежник, чтобы стена становилась выше.
   Робин взглянул наверх на низкое неприятное небо.
   - Через час будет темно. Если они где-то поблизости, то мы сможем увидеть их костры.
   - Пол даст нам знать, если они станут близко.
   Она на это надеялась. Она знала, что Пол добровольно вызвался на очень опасную работу; если солдаты поймают его и ребят, то это будет равносильно смерти. Она взглянула на Свон, страх за Пола изводил ее.
   - Иди, Свон! Нет необходимости, чтобы ты находилась здесь и расцарапывала руки!
   - Я ничем не отличаюсь от других, черт побери! - вдруг вскричала Свон, отрываясь от работы.
   Глаза ее вспыхнули гневом, и румянец вспыхнул на щеках.
   - Я человек, а не кусок стекла на проклятой полке! Я могу также усердно работать, как любой другой, и вам не нужно облегчать мне жизнь!
   Сестра была удивлена вспышкой гнева Свон и поняла, что другие тоже ее видят.
   - Прости меня, - сказала Свон успокаиваясь. - Но вам не нужно запирать меня и защищать меня. Я сама могу о себе позаботиться.
   Она взглянула на других, на Робина, потом ее взгляд снова вернулся к Сестре.
   - Я знаю, почему эта армия идет сюда, и знаю, кто их ведет. Это я им нужна. Это из-за меня весь город в опасности. - Голос у нее дрогнул, а глаза наполнились слезами. - Я хочу убежать. Я хочу скрыться, но я знаю, что если я это сделаю, то солдаты все равно придут. Они все равно отберут весь урожай, и никого не оставят в живых. Так что нет нужды бежать. Но если здесь кто-нибудь погибнет, то это из-за меня. _М_е_н_я_. Поэтому позвольте мне делать, что я могу.
   Сестра знала, что Свон была права. Она, Джош и другие обращались со Свон как с хрупким фарфоровым изделием, или как... да, подумала она, как с одной из тех фигурок в магазине хрусталя на Пятой Авеню. Все они были сосредоточены на даре Свон пробуждать жизнь на мертвой земле, и они забыли, что она просто девушка. Сестра еще боялась за руки Свон, потому что они были тем инструментом, который мог заставить расцвести жизнь в пустыне - но у Свон был сильный и твердый не по годам характер, и она была готова работать.
   - Я хочу, чтобы ты нашла пару перчаток, но, пожалуй, их трудно достать.
   Ее собственная пара уже износилась.
   - Хорошо, - сказала она. - Тогда принимайся за работу. Время уходит.
   Она вернулась к своей работе.
   Пара рваных шерстяных перчаток возникла перед лицом Свон.
   - Возьми их, - настаивал Робин.
   Его собственные руки были теперь голыми.
   - Я всегда могу стянуть еще.
   Свон посмотрела ему в глаза. За грубой маской проглядывала нежность и доброта, как будто среди снеговых туч вдруг мелькнуло солнце. Она сделал движение в сторону Сестры.
   - Отдай их ей.
   Он кивнул. Сердце у него билось вовсю, и он подумал, что если он на этот раз сделает какую-нибудь глупость, он просто заползет в какую-нибудь дыру и замурует себя там. О, она так прекрасна! Не делай никаких глупостей! Предупреждал он себя. Спокойнее, мужик! Просто веди себя спокойнее!
   Рот у него открылся.
   - Я тебя люблю, - сказал он.
   Глаза Сестры расширились. Она оторвалась от работы и повернулась к Робину и Свон.
   Свон онемела. У Робина на губах появилась жалкая улыбка, как будто он понял, что его голос звучит сам по себе по мимо его воли. Но слова эти уже прозвучали, и все их слышали.
   - Что... ты сказал? - спросила Свон.
   Лицо у него выглядело, как будто он...
   - Ух. Мне нужно привезти еще глины, - забормотал он. - Оттуда, с поля. Я там беру эту глину. Вы знаете?
   Он попятился к тачке и почти упал на нее. А потом быстро укатил ее прочь.
   И Сестра и Свон следили, как он поехал. Сестра проворчала.
   - Этот парень ненормальный!
   - О, - тихо сказала Свон, - надеюсь, что нет.
   Сестра посмотрела на нее и все поняла.
   - Подозреваю, что ему там с глиной нужно помочь, - предположила она. - Я имею в виду, что кто-то действительно должен ему помочь. Ведь будет быстрее, если работать вместе, вдвоем?
   - Да, - Свон остановилась и пожала плечами. - Думаю, что так. Может быть.
   - Хорошо. Ну, вы тогда продолжайте работать там, а мы займемся работой здесь.
   Свон сомневалась. Она посмотрела, как он уходит в поле и поняла, что очень мало знает о нем. Ей, наверное, нет до него никакого дела, сначала нужно узнать его. Нет, совсем никакого дела!
   И она все еще думала об этом, когда взяла Мула за поводья и пошла за Робином.
   - Надо сделать хотя бы один шаг, - тихо сказала Сестра.
   Но Свон уже ушла.
   Джош таскал бревна восемь часов подряд, ноги у него почти что подгибались, когда он притащился к источнику зачерпнуть воды. Многие дети, включая и Аарона, были обязаны разносить воду в ведрах и черпаках работавшим бригадам.
   Джош напился воды и повесил ковш обратно на крючок на большом бочонке воды, который стоял рядом с источником.
   Он очень устал, растянутое плечо не давало ему покоя, он почти ничего не видел сквозь щелочку в маске Иова; голова была такой тяжелой, что требовались огромные усилия просто чтобы удерживать ее. Он заставлял себя таскать бревна, несмотря на возражения Свон, Сестры и Глории. Однако теперь все, что он хотел, это лечь и отдохнуть. Может часок или около того, а потом он снова почувствует себя достаточно хорошо, чтобы вернуться к работе, потому что осталось еще столько дел, а время уходит.
   Он попытался уговорить Глорию взять Аарона и уехать, может быть спрятаться в лесу до тех пор пока все закончится, но она решила остаться с ним. И Свон тоже приняла такое решение. Не было смысла пытаться изменить это. Но придут солдаты, им нужна будет Свон, а Джош знал, что на этот раз он не сможет защитить ее.
   Под маской Иова боль разрывала его лицо как от электрического удара. Он чувствовал слабость, почти отключился. Всего только час отдыха, сказал он сам себе. Вот и все. Один час, и я снова смогу вернуться к работе. Жаль, что этот гад с постоянно меняющимся лицом скрылся! Я бы его убил!
   Он пошел к хижине Глории, волоча ноги, как будто налитые свинцом. Мужчина! - подумал он. Если бы эти фанатики могли сейчас видеть старину Черного Франкенштейна, они бы заулюлюкали и затопали!
   Он расстегнул куртку и воротник рубашки. Должно быть, воздух потеплел, подумал он. По его спине катился пот, рубашка прилипала к спине и груди.
   - Боже! Я весь горю!
   Он споткнулся и почти упал, поднимаясь по ступенькам, но потом вошел внутрь хижины, стянул куртку, которая упала на пол.
   - Глория! - позвал он слабым голосом, но потом вспомнил, что Глория копает траншеи с одной из рабочих бригад. - Глория, - прошептал он, думая о том, как зажглись ее янтарные глаза и осветилось лицо, когда он дал ей платье с блестками.
   Она прижала его к себе, провела по нему пальцами, а когда посмотрела на него снова, то он увидел, что по ее щеке катится слеза.
   В этот момент ему хотелось поцеловать ее. Хотелось прижать губы к ее губам, прижаться щекой к ее щеке - но он не мог, не мог из-за этой проклятой дряни на своем лице. Но он смотрел на нее своим единственным здоровым глазом через узенькую щелку, и ему пришло в голову, что он позабыл, как выглядит Рози. Лица мальчиков, конечно, сохранились у него в памяти четко, как на фотографии, но лицо Рози стерлось.
   Он купил Рози это платье, потому что хотел увидеть, как она улыбается - и когда она действительно улыбнулась, это было как намек на другое, более нежное слово.
   Джош потерял равновесие и споткнулся о стол. Что-то слетело на пол, и он наклонился, чтобы поднять.
   Но вдруг все его тело как будто развалилось как карточный домик, и он упал прямо на пол. Вся хижина содрогнулась от этого падения.
   - Горю, - подумал он. - О, Боже... Я горю...
   Что-то было у него между пальцами. Это то, что слетело со стола на пол. Он поднес это поближе к глазам и узнал, что это.
   Гадальная карта с изображением молодой женщины, сидящей на фоне пейзажа с цветами, пшеницей и водопадом. У ее ног лежат лев и овечка, в одной руке она держит щит с изображением феникса, поднимающегося из пламени. На голове у нее что-то похожее на светящуюся стеклянную корону.