Страница:
засранный какой-то. Наш, похоже. Пакетики проверяет.
-- Земеля, эй!
Не понимает. Не свой. И хорошо. Значит, румын. Все равно жалко его,
солагерника социалистического...
Соседей злит, как я гоняю. Ларке жалились, суки. Экстремал районного
масштаба. А вы как хотели? Забивать, значит, нашу кишку своими драндулетами
-- это можно... Перетопчетесь... Ийе-ех! Айн, цвай, полицай... еще один и
дома...
Аха, Ларчик. Всматривается, вглядывается. Принюхивается... С этой, как
она считает, спортивной сумкой. В бассейн, значит, невтерпеж. Что-то она в
этот бассейн в последнее время, как с цепи рвется... надо бы
проинспектировать. Но не сегодня, раз Давид. Озирается. Достала его Ларка...
Все хорошее порождает если не зло, то уж какую-нибудь парашу --
обязательно. Вот родная фирма-мать, кормит обедами, а если чуть задержишься,
то и ужинами -- светлое коммунистическое хорошо. Но Ларка же из-за этого
совсем обнаглела. Муж приходит с работы. Поздно. Даже если не голодный, то
найди, что сделать. Тапочки в микроволновке согрей и подай. Или, наоборот, в
холодильнике охлади. Мало ли что. Но не встречай мужа, сука, на стоянке,
пританцовывая от нетерпения, чтобы забрать тачку и свалить в свою лужу! Тем
более, если рядом с тобой гость, пусть даже незваный, пусть даже ты его
считаешь придурком -- не тебе решать с кем мне общаться. Гостя должна была в
дом отвести. Виски, кофе, беседа... Да, с Давидом ее беседы надо слышать...
Стервенеет на второй фразе. Еще жалуется: "Мозги у меня от него
переворачиваются". "Это ж какой, Ларка, надо иметь пустой череп, чтобы в нем
мозги могли свободно ворочатся!" Не, не любит она Давида. Она его даже по
имени не называет, если рассказывает подругам, он у нее "один старый
знакомый моего мужа, проверяющий уже который год сумки в супере". Сука,
все-таки. Пусть катится отмокать. А мы тут сами тоже...
-- Давид, чем дезинфицироваться будем?
-- Да все равно... Странно, никак к твоей кухне не привыкну.
-- Это все Ларка. Мне иногда хочется взять бутылку и пойти пить в
подъезд. Хотя сначала нравилось. Как в кино. Типа, жизнь удалась. Или вот
сортир... Меня всегда лучшие мысли в сортире настигали... даже застигали...
врасплох, гы. А после этого ремонта... Веришь ли -- ни разу... Ну че у тебя?
... Не, хорошо, что Ларка уплыла. Незачем ей такое слушать... А мне --
есть зачем? Давид вообще ни во что не врубается. Программист? Иес. Значит,
спрограммируй мне "цыганочку" с выходом. А я в этом жанре не работаю. Я для
духовых оркестров военные марши пишу. Как бы это ему подоступнее... То есть,
я конечно мог бы. Но это ж надо уродоваться и горбатиться. Не один день. А
для чего? А для того, блин, чтобы Давид мог, что характерно -- "не теряя
времени, а то долго получается" -- пасти в Интернете какого-то кота. Аха,
щас. Не, раньше он таким наглым не был.
-- Давид, нахрен тебе этот кот сдался? Кто это вообще? Смешно, ей-бо!
Что он такое вещает, что ты боишься пропустить его реплику? Он что, пророк,
гы?
-- Понимаешь, Кинолог, он не совсем пророк. Но и не совсем кот.
-- Да ну?
-- То есть, это вообще выходит за рамки кота. Он как бы обживает...
скорее даже захватывает пространство. В Интернете вообще в последнее время
происходят странные вещи... Ты вот тоже сидишь много в Сети, да?
-- Да, но так, по работе... Еще -- на анекдотах там, на всяких чатах
таких... гы... Да и не много на самом деле. Работа мешает.
Давид все тот же. Но что-то изменилось. Внешне попристойнее стал, это
да. Но никакого внутреннего дрейфа в эту же сторону. Словно он учится
притворяться нормальным. И делает успехи.
-- ... Так вот, Кинолог... я даже не знаю как тебе это объяснить... Ты
вообще веришь, что в мире постоянно происходит борьба добра со злом? Если
примитивно формулировать.
-- Какая, нафиг, борьба? Это не борьба, это любовные объятия. Добро
порождает зло, зло порождает добро. Не борются они, а совокупляются.
-- Нет. Мне так не кажется.
-- А что тебе кажется? Ты это, как ребенок, который проснулся ночью,
увидел, как родители ебутся, и в крик: "Папа, не бей маму!" Гы!
Вырубил я его. Задумался Давид. Ща еще "Абсолют" наслоим, для прочистки
мозгов, и забудем об охоте на котов с привлечением высоких технологий. И
пока Ларка не причалила, поговорим о чем-нибудь подобающем... пусть хоть про
Белку расскажет, что ли. Как она Линев сперматозоид вынашивает... А, у него
же у самого беременная женщина. Во, поэтому он и выглядит попристойнее.
-- Ты все еще с Леей?
-- Конечно. Она же... Ты что, забыл?!
-- Почему сразу -- забыл? Но мало ли... В нашем возрасте склероз, слава
бо, встречается реже, чем прыжки в сторону, гы. Так мальчик, или наоборот?
-- Да никак не разберутся... Но это неважно. Не сбивай с мысли. Хотя и
моя позиция пока тоже не так важна. Я вот что имел в виду.
Самоорганизуемость добра и зла. Разные типы хаоса могут отличаться скоростью
самоорганизации, и у зла она выше.
-- Это потому, что говно слипается.
-- Ну, это тоже неважно. Главное, что ты сразу понял о чем я, что оно
есть и его много.
-- Даже слишком.
-- Вот. Но это не самое страшное. А самое страшное то, что оно имеет
одну единственную цель.
-- Одну, но пламенную страсть?
-- Да. Оно желает организоваться. Обрести структуру. Это нормальное
желание любого нормального хаоса. Особенно, если он говно... В нашем случае,
скорее, "духовное говно".
-- Завидую я тебе.
-- Мне?!
-- Это ж сколько надо свободного времени, чтобы все это... гы...
структурировать. И желание это время так тратить. Че замолчал? Чего
уставился? Абыдна? Не, это я так, от зависти. Эх, Давидка, как же мне нахрен
все остопиздело, особенно...
-- Подожди, Боря. Только пожалуйста, серьезно, без этих твоих... Почему
ты сказал "структурировать"?
-- Я? Когда?
-- Только что. Когда мы говорили про "духовное говно". Ты как бы
споткнулся, перед тем как произнести это слово, а потом все-таки его
произнес.
Ну е-ооооо... Уже и водяра его не берет. А раньше огненная вода
подтягивала его почти до нормы. Или наоборот. Надо это пресечь:
-- А дальше, гражданин начальник, я буду с тобой разговаривать только в
присутствии своего психоаналитика.
-- То есть, ты не можешь это объяснить?
-- Неа. Давид, дорогой, кончай.
-- Что? Дорогой? Почему ты сказал "дорогой"? Раньше ты меня так не
называл.
Аха. Подъезжаем. Следующая станция "Белые столбы".
-- Раньше и ты мне таких вопросов не задавал. Лингвистических. Давай
перейдем от темы употребления слов к употреблению спиртного, а? Лехаим!
-- Лехаим, да... Но понимаешь, Боря, я ведь не просто так спрашиваю.
Кот захватывает пространство. Вот смотри... я никогда не слышал от тебя
слова "структурировать". А несколько дней назад этот Кот неожиданно стал
ведущим "Анти-Тенет". И сразу же там появилась... ну как это называется...
не лозунг, не эпиграф, а типа девиза, ну как в "Правде", помнишь --
"Пролетарии всех стран, соединяйтесь".
-- Слоган.
-- Может быть. Так вот. Кот пришел, и тут же в "Анти-Тенетах"
появляется надпись "Структурируем литературное пространство".
-- В каких, нафиг, "Анти-Тенетах"? Что это еще за говно?
-- Подожди... Я не слишком в этом разбираюсь, но "Анти-Тенета" -- это
один из самых уважаемых литературных сайтов. И вдруг, Коту, который в Сети
всего ничего, дают его вести.
-- Кто дает?
-- Неважно. Ну, есть такой -- Делицын, Ленька-тамагучи, легендарная
личность на Сети. Он не должен был доверять такой сайт первому встречному
Коту. Теперь... ты меня вдруг, впервые за все годы, назвал "дорогой".
-- Ты меня пугаешь, гы... Эта, я, чур, ничего такого в виду не имел.
-- Да-да, так вот. У этого Кота слово "дорогой" -- это слово-паразит.
Оно у него чаще, чем у тебя "сука" и "гы", вместе взятые.
-- Гы.
-- И вот смотри. Я прихожу к тебе, чтобы ты спрограммировал мне ловушку
для Кота. Ты отказываешься. И тут же начинаешь употреблять нехарактерные для
тебя слова, но сопутствующие Коту. То есть, явно попадаешь в зону его
влияния. Это тебе не кажется странным... если не страшным?
М-да...
-- Ты прав, дорогой. Надо выпить для храбрости. Что может быть страшнее
черного кота?
-- Этот рыжий.
-- Он что, тебе являлся?
Он должен или засмеяться, или обозлиться. А то эта проникновенная
скорбная морда скоро сагитирует меня в свою секту.
-- Боря, ты же профессионал. Ты не можешь не понимать, что лучшего
места для структуризации "духовного говна", чем Интернет -- просто не
существует.
-- Давид... Я тобой горжусь. Ты просто настоящий пророк. Так и
представляю, как ты, весь в белом, являешься на какой-нибудь чат... и
обличаешь... и проповедуешь... и изгоняешь из Интернета затаившееся зло. Гы.
А над головой у тебя лимб...
-- Что?! Лимб?! Почему...
-- Нет, только не спрашивай почему я сказал "лимб"! Только не это!
-- А что тут спрашивать. Я и так понял. Ты тоже за ним следишь!
Аха, конечно. Мне за собственной женой следить некогда. С кем она,
сука, в бассейне плещется.
-- Слежу? За кем же это?!
-- Ну... не следишь, конечно... не обижайся. Это я слежу. А ты так...
наблюдаешь. Да?
-- За котом, да? Я, то есть, за котом слежу или "так, наблюдаю"?!
-- Странно ты как-то это воспринимаешь. Ну, не наблюдаешь, ладно. Ты же
у нас вообще про него не знаешь, да. Все, проехали. Хотя что его приняли в
"Лимб" ты знал и проговорился. Ведь я тебе этого не говорил. Разве нет? А
ты, после того, как мы заговорили о Коте, вместо "нимб" сказал "лимб"!
-- Эээ... Нууу... Приняли, значит, в "Лимб"... Это, я так понимаю,
большое достижение? Это даже круче этих... "Анти-Тенет", да? Давай за это
хряпнем... Ну вот... А как принимают в "Лимб", кстати? Это что-то типа
масонской ложи, что-то закрытое и сакральное?
-- Честно не знал? Потрясающе... За четверть часа Кот трижды макнул
тебя в свой лингвистический пласт! А "Лимб" это не круче "Анти-Тенет".
Потому что в "Анти-Тенетах" ведущий один, а в "Лимбе" -- две-три дюжины
членов, но это лучшие поэты Интернета, во всяком случае, они сами так
считают.
-- Давид, ты стихи, что ли, начал писать?
Хихикает наконец-то. А что в этом-то смешного?
-- Нет, конечно. Скорее, начал читать. На моих глазах в этот
поэтический клуб не приняли нескольких настоящих поэтов, на мой вкус даже
хороших. А Кот только появился, и его сразу приняли. Как будто, знаешь, он
играл на волшебной дудочке, а все остальные...
-- Крысы?
-- Вообще-то я имел в виду змей. Кобр. Но неважно. Он их как будто
заворожил...
Надо перестать зевать. Шит, когда ж я высплюсь, как человек? Бегаешь
вот так же, просто как мусорный кот какой-то... а жизнь меж тем сходит на
говно... на духовное. Правильно психиатрам платят надбавки за вредность.
Вредно это.
-- Давид!
-- Что?
-- Давай по последней. Или по предпоследней. Как получится. А потом ты
мне кота покажешь. Покажешь?
-- Ты же пьяный.
-- Ну и что?
-- Ну... вообще-то опасно. Да и Лариса еще не вернулась.
-- Не, вот как раз Ларчику мы показывать кота не будем. А зачем тебе
Ларка?
-- Так я же сегодня без машины, Лее отдал. Лея права, наконец,
получила, знаешь? А твоя машина у Ларисы. Нет, надо ждать, а то пешком --
это слишком далеко. На автобусе -- с пересадкой.
-- Мы куда-то должны ехать?! Зачем?! Я тебя в Сеть звал пойти --
позырить на твоего кота. Вон, к компу моему. А ты куда собрался нас везти?
Давид кивает, разливает, вздыхает. Вот вроде и пауза, а какая-то
беспокойная. Есть ощущение бешеной внутренней Давидовой активности. Гонит,
держит, смотрит, видит... дышит, слышит, ненавидит...
-- Да это я спьяну решил, что ты не читать Кота хочешь, а желаешь на
него посмотреть.
-- Чего?
-- Видишь ли, Боря... Этот Кот... ты не думай, я и сам понимаю, как это
звучит... чудовищно. Но это реальный кот. Живой. Рыжий. С именем и адресом.
-- Пушистый хоть?.. Про адрес, кстати, верю.
Кот-"собака"-меил-точка-ру?
-- Да ну тебя. Нормальный... то есть, теперь уже не нормальный рыжий
наглый кот. Живет в Бейт а-Кереме, у , ты их ведь помнишь? Но тут одна вещь
случилась... не заставляй меня об этом рассказывать, потому что это выглядит
полным идиотизмом... В общем, произошло нечто, после чего Кот изменился и
теперь творит в Интернете странные вещи.
Все. Надоело. Надо его передернуть, как колоду. Или как затвор. Резко и
без альтернативы:
-- Уговорил. Лезем в Сеть. Че зря трендеть. Подергаем твоего кота за
усы.
Хоть к компу переползли, все повеселее. Собственно, у компа и пить
правильнее. Типа у окна. Давид сразу обо мне забыл. Скрюченными пальцами
левой по клаве скребет, правой в мышку вцепился... сам как кот...
-- Смотри, Кинолог, как мы вовремя. Он как раз новый стих запостил.
Смотрю. Болотный фон. Стишок. Реплики. Никаких котов.
-- Кажется, твоего кота это болото уже засосало. Где тут кот? У тебя,
Давид, виртуальные глюки, гы!
-- Ничего не засосало. Вот же, видишь? Аллерген написано. Это его так
зовут.
-- А че это его так зовут странно? Не, не кошачье это имя. Медицинское.
-- Это его так почему-то назвали.
-- То есть, так зовут кота ? Рыжего?
-- Ну да.
-- И подключены к Интернету? Тогда это даже не интересно ни разу.
Вместо того, чтобы меня грузить программой, попроси своих писюков
дублировать тебе "мылом" кошачьи реплики. Делов-то!
Аха, этот Давидов взгляд мы проходили. Это означает "сам дурак".
-- Ты что, Кинолог, совсем меня идиотом считаешь? Я тоже сначала так
подумал. Но это не .
-- Аха, конечно. Это они тебе сами так сказали?
-- Да, только я им сначала не поверил и даже приобиделся.
-- И что же тебя заставило им потом поверить?
-- Да многое. Проводил эксперименты. Ставил ловушки. Перекрестно
допрашивал... Да ты сам почитай -- увидишь.
Читаю:
Пушистые кошки живут в богатом районе.
А лучшие кошки живут на весеннем пляже.
Пушистой -- я почитаю с надрывом Вийона,
а с лучшей -- мы у нагретого моря ляжем.
Сотней кошачьих глаз за нами следят отели.
Миллионами глаз с неба -- кошачьи души.
Нам хорошо на этой песчаной постели.
Возьми мое сердце и съешь мою порцию "суши".
Рыжая кошка -- огонь, пепелище. Шрамы
картой дорог на теле твоем, морячка.
В этом я, мальчик, вижу источник шарма.
А для поэта в этом -- хмельная качка.
Мы отряхнемся, может быть чуть брезгливо.
И разбежимся, может быть чуть поспешно.
Серые волны тушат огни Тель-Авива.
Звездная пыль оседает на город грешный.
А че, цепляет.
-- Ну что скажешь, Кинолог?
-- Когтисто пишет, не спорю. Бабник писал.
-- Вот видишь. А у стихи пишет только Анат. И не такие, а в основном
непонятные, переживания там, осень, смерть... А Макс стихов не пишет. И
вообще, он не бабник.
-- Ты, конечно, разбираешься, аха!
-- Конечно. Потому что все время ходят парой. У них глобальный
контроль друг над другом.
-- Бля-а-а, это ж удавиться можно!
-- Ну они же соавторы.
-- Аха... ну да... извращенцы. А этот твой Аллерген, он только в
столбик и в рифму, или еще и разговоры разговаривает?
-- Он очень общительный. Иногда целые трактаты пишет. Подожди, вот, как
раз вчера... где же это было... да вот, в "Курилке" ЛИТО. Вот!
Ну нет, ни хрена. Это я читать не буду! Да тут три экрана пиздежа...
Не, не пиздежа, а хуже. Нечто наукоподобное, с заголовком. "Трактат о роли
IQ в литературе". Гы.
-- Давид, давай ты перескажешь вкратце. Ломает читать.
-- Нельзя. Давай я тебя лучше в тему введу. "Курилка" -- это гестбука
ЛИТО имени Стерна.
-- А кто это -- Стерн?
-- Не знаю. Это не важно, это как имени Маяковского или Пушкина. А Кот
у нас -- член Лимба, это ты должен был запомнить. И они, эти два сообщества,
друг друга не любят. Поэтому Кот пришел в ЛИТО -- специально, показаковать.
-- Ну че, нормальный Кот. Сеть -- как Сечь, гы.
Опять я че-то не то... Давид опять зырит, а это теперь верный признак
моего тайного, типа, знания.
-- Ну, что на этот раз, Давид? "Сеть -- как Сечь" -- это Кот сказал,
да?
-- Не совсем. Но очень похоже. Он, знаешь, недавно написал, что
сетераторы -- это литературное казачество.
-- Типа компы оседлали?
-- Нет, Кот имел в виду, что сетераторы, как казаки, выломились из
социальной иерархии и постепенно, пользуясь большей, чем прочие авторы
свободой, из маргинальной группы переросли в плотное сообщество уже с
собственной иерархией и субкультурой.
-- Блин, да ты сам виноват! Ты сам все провоцируешь. Смотри, как оно
все получается -- ты сказал слово "показаковать". Я, ясен пень, тут же
сгенерил про "Сечь". Усек?
А несбиваемый Давид отмахивается и продолжает:
-- Да-да, оставим. Так вот, там в ЛИТО есть один член из Ирландии,
который слово "который" сокращает до "кот." А Аллерген к этому прицепился.
Ну и этот сетератор, у него ник -- Автор, отбиваясь от Кота, заявил, что у
него высокий IQ. У Автора, а не у Кота.
-- О, так это должно быть весело! Че народ, стебется по полной? А где
это?
-- Это было позавчера, ушло в архив, неважно. А вот этот трактат
Аллерген написал уже по следам. Ты читай, я пока твой знаменитый сортир
проинспектирую.
Аха, щас я все это буду читать. Разборку бы еще туда-сюда. Пихаю
"мышкой" текст подальше и утыкаюсь в середину:
Мне, дорогому, всегда была интересна роль IQ в литературном творчестве.
Понятно, что не мешает. Но насколько помогает? И я счастлив, Автор, дорогой,
что нашел в тебе лабораторную мышку, дорогую! Не так просто найти человека с
дорогим и высоким IQ и с полным отсутствием чувства стиля, юмора и т. д. и
т. п., при этом прилагающего значительные, длительные и дорогие усилия по
написанию худла, дорогого. Это называется чистый эксперимент. Уже сейчас
берусь утверждать, что в чисто литературных жанрах, дорогих, а также в лит.
критике, дорогой, IQ годится разве что -- запутать окружающих, дорогих. А
вот в квазилитературных жанрах -- детектив, жен. роман, научная фантастика и
т. д. ловить есть что. Шедевров не создашь, суконный язык, дорогой, все
равно корябает, но добротный серый уровень, дорогой, вполне достижим...
Во, и Давид как раз. Быстро в конец текста и принять умный вид, типа
все прочитал, законспектировал, впечатлен и обдумываю. А лучше, чтоб не
врать, встретить упреждающим контрвопросом:
-- Че хотел спросить. Давид, а чего этот Кот все время "дорогой"
говорит? Или это у всех сетерастов, как ты их назвал, так принято, гы?
-- Кинолог! Я их так не называл!
-- А как ты их называл?
-- Нормально я их называл. Нейтрально. Сетераторы. Сетерастов -- это не
ты придумал, не делай вид. Расхожая обзывалка.
-- Ну, и почему, скажем, Макс не мог написать эту хрень про ай-кью?
Давид мудро усмехается:
-- Написать-то он мог. Но только для наездов выбрал бы кого-нибудь
другого.
-- Чего это? А этот чем плох?
-- Наоборот, слишком хорош. Макс таким симпатизирует. Для наездов он бы
выбрал какого-нибудь гуманитария. С физиками он ощущает сродство, что ли.
Что-то вроде братства. Тем более, если такой технарь еще и литературой
увлекается и даже сам пишет. Нет, не он это... Кинолог, ты помогать мне
намерен? Если нет -- скажи нет. Ты умеешь говорить "нет"?
И это Давид меня об этом спрашивает? Гы!
-- А ты?
-- А я вот научился.
-- У Кота, гы?
-- В том числе. Так мне на тебя рассчитывать?
Че это за агрессивная вербовка в полк виртуальных ассенизаторов. Щас.
Надо эту его навязчивую мыслю заострить, обстругать и довести до очевидного
идиотизма:
-- Иесс, сэр! Что прикажете делать? Чем я могу помочь человечеству?
-- Издеваешься...
Во, пробивает!
-- Издеваюсь, да. А что? Должен был записаться добровольцем в твою
виртуальную армию? "Тятя, тятя, наши сети притащили пиздеца..."
О, точно! Давид все ж таки меняется не только внешне. Он и внутренне
подтянулся. Наверное, потому что мундир этой фальшивой нормы ему мал. И
ремень перезатянут. Стержень конечно выпрямляется, но и кровь к мозгам
приливает. Как бы его апоплексический удар не хватил, от служебного рвения.
-- И вообще, Давид, я че-то не понял, этот Кот, он за красных или за
белых?
-- Кот ни за кого. Он сам за себя. И еще он против всех. Это пока все,
что я понял.
-- Вот же сука! Ну тогда -- за твоего сукиного кота Аллергена!
Происходящее во мне есть следствие. Но, кажется, оно превратилось в
причину и ведет свое разрушительное для меня и созидательное для себя дело.
Беременность моя мне чужда, хотя я готова любить существо, так эгоистично
использующее меня в качестве донора. Я готова отдавать, конечно. Даже если я
не готова, то это мой долг. Но оно не нуждается в моей готовности. Оно
растет в уютной темноте, беря себе то, что хочет и может взять. Я могу к
этому относиться... Могу ли я к этому относиться как угодно? Не могу. Но
хочу. Я хочу все-таки давать себя по собственному желанию, это и было
единственным моим условием существования прежде, всю прежнюю мою жизнь, на
этом я всегда настаивала в ссорах с судьбой и этого я добилась ценой потерь
всего того, что уже готова была любить. А потом продала выстраданное и
выцарапанное право -- за зеленую чечевицу. И до сих пор не считаю, что
сделала неправильно. "Правильно и противно" -- вот что надо начертать на
щите и прибить его над дверью в эту толстостенную ячейку каменного сейфа
Старого Города, где я живу "на сохранении". Вынашивать ребенка за деньги --
это функция суррогатной матери. Но я же не суррогатная мать, я -- нормальная
мать, это отец суррогатный. Сюррогатный. Сюррогатый.
Мне не стыдно. Это главное. Стыд мне вообще свойственен избирательный,
скорее бытовой, который тесно связан с неловкостью по поводу конкретных
ситуаций. Он связан со смешным положением -- моим или того, кто со мной. В
вопросах же глобальной морали я до сих пор руководствуюсь подслушанным
внутри себя. То, что органично для меня, то морально. Когда возникает
великое ощущение правоты и подминает под себя все остальное. Но в данном
случае брезгливость выжила и гримасничает, сидя в углу ванной, льет себе на
темечко холодную воду, размазывает по своей тонко вылепленной мордочке
водяной слой...
Чисто Давидовы закидоны -- поднести палец к звонку и тормознуть. Внешне
-- как будто прикидывает может ли долбануть током. Или его наконец-то
напрягли сомнения, будут ли писюки рады пьяным нам. Стоит над этим
задуматься, так сразу получается, что не будут. А пофиг. Поздно, во всех
смыслах.
Открывает муж. Вроде, рад. Это он искренне, или так хорошо
притворяется? Аха, вот оно что -- вчера сварганил на парадном балконе первую
в своей жизни сукку.
-- Поздновато, вроде? -- только Давид не имеет в виду время нашего
визита. Это он режет правду-матку, как простой солдат. Хоть и не верит в
устав: -- Сукка должна быть закончена до начала Суккота. А что случилось
такого в этом году, что ты вообще решил ставить сукку, вот что интересно.
Аха, жена:
-- А у нас козырек над балконом обвалился. Еще зимой. Зима была
дождливая.
Молча появиться эти суки не могут. Обязательно с репликой, обязательно
типа с нейтральной, но мужика приопускающей. О, о, губки намазала... Шейка,
то, се...
-- Ну да,-- Давид демонстрирует мудрое понимание,-- светский район,
архитектура неприспособлена. Тут же балконы лесенками не строят, только друг
над другом, да?
-- Не строят... А в сукке главное что? В сукке главное, чтобы в
просветах между ветками было видно звездное небо над нами со всеми его
выделениями,-- Макс уже вовсю лыбится. Точно, они тоже того, веселые.
-- Аха, без этого не узреть остатки того самого внутри нас,-- въезжаю я
в разговор -- надо же как-то обозначить свое место.
Анат смотрит с такой улыбочкой... гы, заценила. Сейчас реплику
запустит. Не, смолчала. Умная, сука, умеет и промолчать.
-- Так что, совсем случайно? -- Давид разочарован.-- А я думал...
Как же, нам всем страшно интересно что он думал. Щас подробно
расскажет. Например, как он надеялся что кот Аллерген явился ночью Максу и
рявкнул: "Стань суккостроителем, сука!" Гы.
-- Да мы давно хотели,-- Анат все-таки добрая тетка -- вон,
отрабатывает Давидово разочарование. Гы, она не знает что мы вообще-то в
гости не к ним, а к Коту. А че, нормальный Кот -- к нему приходят гости,
которых хозяева кормят, поят и окучивают... А где же наш закусон, кстати? И
запить можно бы. А мы вот так вот головой повертим, типа что-то стало
холодать, а умная хозяюшка это заметит... в какой-то момент... Ну и бардак.
Это у них типа творческий беспорядок. Ларчик тут сучила бы ножками... Ну,
книги -- ясное дело, я хоть и не профи, а у меня может и побольше... Картины
без рам, нитки из холстов торчат... Богема, бля. Ящик вина под диваном --
"Вилаж", дешевка, все равно кайфово... Комп типа на обеденном столе, это в
салоне получается... Вряд ли это только в Суккот, значит всегда. Жрут они
тогда где? На ковре, что ли?.. Писюки явно живут, как хотят. Или как
придется, что объективно не то же самое, а субъективно очень близко. По
черному монитору плывет кровавая надпись "Sachkuesh' bol'she 3 minut!"...
Типа случайно, задеваю мышь... Гы, поймал! Буковки на болотном фоне.
Выразительно смотрю на Давида, но наш ловец котов глядит в пространство.
Макс замечает непорядок и поспешно выключает комп. Даже из Виндов не вышел.
Следы заметает. Гы.
-- Интересно ты по сторонам зыркаешь,-- вдруг говорит Анат. Следит,
значит.
-- В смысле?
-- Ничего плохого, я имею в виду выражение лица. Такое ностальгическое
высокомерие.
Почти точно.
-- Пить будем в сукке,-- сообщает Макс.
-- Как порядочные,-- киваю я.
Дааа... У мужика руки явно из жопы растут... но небо видно, таки да.
Все остальное тоже видно. Просто "Ленин в Разливе". Не, совсем некошерный
шалаш... Да у писюка больше русской смекалки, чем понятия о еврейской
традиции. В такой сукке, наверное, и сало жрать можно.
-- Вот, видите? -- Макс явно гордится содеянным, как всякий рукожопый.
Ждет комплиментов. Ох, щас Давид его похвалит, бля буду. Чтобы опередить
Давида, выпаливаю:
-- Земеля, эй!
Не понимает. Не свой. И хорошо. Значит, румын. Все равно жалко его,
солагерника социалистического...
Соседей злит, как я гоняю. Ларке жалились, суки. Экстремал районного
масштаба. А вы как хотели? Забивать, значит, нашу кишку своими драндулетами
-- это можно... Перетопчетесь... Ийе-ех! Айн, цвай, полицай... еще один и
дома...
Аха, Ларчик. Всматривается, вглядывается. Принюхивается... С этой, как
она считает, спортивной сумкой. В бассейн, значит, невтерпеж. Что-то она в
этот бассейн в последнее время, как с цепи рвется... надо бы
проинспектировать. Но не сегодня, раз Давид. Озирается. Достала его Ларка...
Все хорошее порождает если не зло, то уж какую-нибудь парашу --
обязательно. Вот родная фирма-мать, кормит обедами, а если чуть задержишься,
то и ужинами -- светлое коммунистическое хорошо. Но Ларка же из-за этого
совсем обнаглела. Муж приходит с работы. Поздно. Даже если не голодный, то
найди, что сделать. Тапочки в микроволновке согрей и подай. Или, наоборот, в
холодильнике охлади. Мало ли что. Но не встречай мужа, сука, на стоянке,
пританцовывая от нетерпения, чтобы забрать тачку и свалить в свою лужу! Тем
более, если рядом с тобой гость, пусть даже незваный, пусть даже ты его
считаешь придурком -- не тебе решать с кем мне общаться. Гостя должна была в
дом отвести. Виски, кофе, беседа... Да, с Давидом ее беседы надо слышать...
Стервенеет на второй фразе. Еще жалуется: "Мозги у меня от него
переворачиваются". "Это ж какой, Ларка, надо иметь пустой череп, чтобы в нем
мозги могли свободно ворочатся!" Не, не любит она Давида. Она его даже по
имени не называет, если рассказывает подругам, он у нее "один старый
знакомый моего мужа, проверяющий уже который год сумки в супере". Сука,
все-таки. Пусть катится отмокать. А мы тут сами тоже...
-- Давид, чем дезинфицироваться будем?
-- Да все равно... Странно, никак к твоей кухне не привыкну.
-- Это все Ларка. Мне иногда хочется взять бутылку и пойти пить в
подъезд. Хотя сначала нравилось. Как в кино. Типа, жизнь удалась. Или вот
сортир... Меня всегда лучшие мысли в сортире настигали... даже застигали...
врасплох, гы. А после этого ремонта... Веришь ли -- ни разу... Ну че у тебя?
... Не, хорошо, что Ларка уплыла. Незачем ей такое слушать... А мне --
есть зачем? Давид вообще ни во что не врубается. Программист? Иес. Значит,
спрограммируй мне "цыганочку" с выходом. А я в этом жанре не работаю. Я для
духовых оркестров военные марши пишу. Как бы это ему подоступнее... То есть,
я конечно мог бы. Но это ж надо уродоваться и горбатиться. Не один день. А
для чего? А для того, блин, чтобы Давид мог, что характерно -- "не теряя
времени, а то долго получается" -- пасти в Интернете какого-то кота. Аха,
щас. Не, раньше он таким наглым не был.
-- Давид, нахрен тебе этот кот сдался? Кто это вообще? Смешно, ей-бо!
Что он такое вещает, что ты боишься пропустить его реплику? Он что, пророк,
гы?
-- Понимаешь, Кинолог, он не совсем пророк. Но и не совсем кот.
-- Да ну?
-- То есть, это вообще выходит за рамки кота. Он как бы обживает...
скорее даже захватывает пространство. В Интернете вообще в последнее время
происходят странные вещи... Ты вот тоже сидишь много в Сети, да?
-- Да, но так, по работе... Еще -- на анекдотах там, на всяких чатах
таких... гы... Да и не много на самом деле. Работа мешает.
Давид все тот же. Но что-то изменилось. Внешне попристойнее стал, это
да. Но никакого внутреннего дрейфа в эту же сторону. Словно он учится
притворяться нормальным. И делает успехи.
-- ... Так вот, Кинолог... я даже не знаю как тебе это объяснить... Ты
вообще веришь, что в мире постоянно происходит борьба добра со злом? Если
примитивно формулировать.
-- Какая, нафиг, борьба? Это не борьба, это любовные объятия. Добро
порождает зло, зло порождает добро. Не борются они, а совокупляются.
-- Нет. Мне так не кажется.
-- А что тебе кажется? Ты это, как ребенок, который проснулся ночью,
увидел, как родители ебутся, и в крик: "Папа, не бей маму!" Гы!
Вырубил я его. Задумался Давид. Ща еще "Абсолют" наслоим, для прочистки
мозгов, и забудем об охоте на котов с привлечением высоких технологий. И
пока Ларка не причалила, поговорим о чем-нибудь подобающем... пусть хоть про
Белку расскажет, что ли. Как она Линев сперматозоид вынашивает... А, у него
же у самого беременная женщина. Во, поэтому он и выглядит попристойнее.
-- Ты все еще с Леей?
-- Конечно. Она же... Ты что, забыл?!
-- Почему сразу -- забыл? Но мало ли... В нашем возрасте склероз, слава
бо, встречается реже, чем прыжки в сторону, гы. Так мальчик, или наоборот?
-- Да никак не разберутся... Но это неважно. Не сбивай с мысли. Хотя и
моя позиция пока тоже не так важна. Я вот что имел в виду.
Самоорганизуемость добра и зла. Разные типы хаоса могут отличаться скоростью
самоорганизации, и у зла она выше.
-- Это потому, что говно слипается.
-- Ну, это тоже неважно. Главное, что ты сразу понял о чем я, что оно
есть и его много.
-- Даже слишком.
-- Вот. Но это не самое страшное. А самое страшное то, что оно имеет
одну единственную цель.
-- Одну, но пламенную страсть?
-- Да. Оно желает организоваться. Обрести структуру. Это нормальное
желание любого нормального хаоса. Особенно, если он говно... В нашем случае,
скорее, "духовное говно".
-- Завидую я тебе.
-- Мне?!
-- Это ж сколько надо свободного времени, чтобы все это... гы...
структурировать. И желание это время так тратить. Че замолчал? Чего
уставился? Абыдна? Не, это я так, от зависти. Эх, Давидка, как же мне нахрен
все остопиздело, особенно...
-- Подожди, Боря. Только пожалуйста, серьезно, без этих твоих... Почему
ты сказал "структурировать"?
-- Я? Когда?
-- Только что. Когда мы говорили про "духовное говно". Ты как бы
споткнулся, перед тем как произнести это слово, а потом все-таки его
произнес.
Ну е-ооооо... Уже и водяра его не берет. А раньше огненная вода
подтягивала его почти до нормы. Или наоборот. Надо это пресечь:
-- А дальше, гражданин начальник, я буду с тобой разговаривать только в
присутствии своего психоаналитика.
-- То есть, ты не можешь это объяснить?
-- Неа. Давид, дорогой, кончай.
-- Что? Дорогой? Почему ты сказал "дорогой"? Раньше ты меня так не
называл.
Аха. Подъезжаем. Следующая станция "Белые столбы".
-- Раньше и ты мне таких вопросов не задавал. Лингвистических. Давай
перейдем от темы употребления слов к употреблению спиртного, а? Лехаим!
-- Лехаим, да... Но понимаешь, Боря, я ведь не просто так спрашиваю.
Кот захватывает пространство. Вот смотри... я никогда не слышал от тебя
слова "структурировать". А несколько дней назад этот Кот неожиданно стал
ведущим "Анти-Тенет". И сразу же там появилась... ну как это называется...
не лозунг, не эпиграф, а типа девиза, ну как в "Правде", помнишь --
"Пролетарии всех стран, соединяйтесь".
-- Слоган.
-- Может быть. Так вот. Кот пришел, и тут же в "Анти-Тенетах"
появляется надпись "Структурируем литературное пространство".
-- В каких, нафиг, "Анти-Тенетах"? Что это еще за говно?
-- Подожди... Я не слишком в этом разбираюсь, но "Анти-Тенета" -- это
один из самых уважаемых литературных сайтов. И вдруг, Коту, который в Сети
всего ничего, дают его вести.
-- Кто дает?
-- Неважно. Ну, есть такой -- Делицын, Ленька-тамагучи, легендарная
личность на Сети. Он не должен был доверять такой сайт первому встречному
Коту. Теперь... ты меня вдруг, впервые за все годы, назвал "дорогой".
-- Ты меня пугаешь, гы... Эта, я, чур, ничего такого в виду не имел.
-- Да-да, так вот. У этого Кота слово "дорогой" -- это слово-паразит.
Оно у него чаще, чем у тебя "сука" и "гы", вместе взятые.
-- Гы.
-- И вот смотри. Я прихожу к тебе, чтобы ты спрограммировал мне ловушку
для Кота. Ты отказываешься. И тут же начинаешь употреблять нехарактерные для
тебя слова, но сопутствующие Коту. То есть, явно попадаешь в зону его
влияния. Это тебе не кажется странным... если не страшным?
М-да...
-- Ты прав, дорогой. Надо выпить для храбрости. Что может быть страшнее
черного кота?
-- Этот рыжий.
-- Он что, тебе являлся?
Он должен или засмеяться, или обозлиться. А то эта проникновенная
скорбная морда скоро сагитирует меня в свою секту.
-- Боря, ты же профессионал. Ты не можешь не понимать, что лучшего
места для структуризации "духовного говна", чем Интернет -- просто не
существует.
-- Давид... Я тобой горжусь. Ты просто настоящий пророк. Так и
представляю, как ты, весь в белом, являешься на какой-нибудь чат... и
обличаешь... и проповедуешь... и изгоняешь из Интернета затаившееся зло. Гы.
А над головой у тебя лимб...
-- Что?! Лимб?! Почему...
-- Нет, только не спрашивай почему я сказал "лимб"! Только не это!
-- А что тут спрашивать. Я и так понял. Ты тоже за ним следишь!
Аха, конечно. Мне за собственной женой следить некогда. С кем она,
сука, в бассейне плещется.
-- Слежу? За кем же это?!
-- Ну... не следишь, конечно... не обижайся. Это я слежу. А ты так...
наблюдаешь. Да?
-- За котом, да? Я, то есть, за котом слежу или "так, наблюдаю"?!
-- Странно ты как-то это воспринимаешь. Ну, не наблюдаешь, ладно. Ты же
у нас вообще про него не знаешь, да. Все, проехали. Хотя что его приняли в
"Лимб" ты знал и проговорился. Ведь я тебе этого не говорил. Разве нет? А
ты, после того, как мы заговорили о Коте, вместо "нимб" сказал "лимб"!
-- Эээ... Нууу... Приняли, значит, в "Лимб"... Это, я так понимаю,
большое достижение? Это даже круче этих... "Анти-Тенет", да? Давай за это
хряпнем... Ну вот... А как принимают в "Лимб", кстати? Это что-то типа
масонской ложи, что-то закрытое и сакральное?
-- Честно не знал? Потрясающе... За четверть часа Кот трижды макнул
тебя в свой лингвистический пласт! А "Лимб" это не круче "Анти-Тенет".
Потому что в "Анти-Тенетах" ведущий один, а в "Лимбе" -- две-три дюжины
членов, но это лучшие поэты Интернета, во всяком случае, они сами так
считают.
-- Давид, ты стихи, что ли, начал писать?
Хихикает наконец-то. А что в этом-то смешного?
-- Нет, конечно. Скорее, начал читать. На моих глазах в этот
поэтический клуб не приняли нескольких настоящих поэтов, на мой вкус даже
хороших. А Кот только появился, и его сразу приняли. Как будто, знаешь, он
играл на волшебной дудочке, а все остальные...
-- Крысы?
-- Вообще-то я имел в виду змей. Кобр. Но неважно. Он их как будто
заворожил...
Надо перестать зевать. Шит, когда ж я высплюсь, как человек? Бегаешь
вот так же, просто как мусорный кот какой-то... а жизнь меж тем сходит на
говно... на духовное. Правильно психиатрам платят надбавки за вредность.
Вредно это.
-- Давид!
-- Что?
-- Давай по последней. Или по предпоследней. Как получится. А потом ты
мне кота покажешь. Покажешь?
-- Ты же пьяный.
-- Ну и что?
-- Ну... вообще-то опасно. Да и Лариса еще не вернулась.
-- Не, вот как раз Ларчику мы показывать кота не будем. А зачем тебе
Ларка?
-- Так я же сегодня без машины, Лее отдал. Лея права, наконец,
получила, знаешь? А твоя машина у Ларисы. Нет, надо ждать, а то пешком --
это слишком далеко. На автобусе -- с пересадкой.
-- Мы куда-то должны ехать?! Зачем?! Я тебя в Сеть звал пойти --
позырить на твоего кота. Вон, к компу моему. А ты куда собрался нас везти?
Давид кивает, разливает, вздыхает. Вот вроде и пауза, а какая-то
беспокойная. Есть ощущение бешеной внутренней Давидовой активности. Гонит,
держит, смотрит, видит... дышит, слышит, ненавидит...
-- Да это я спьяну решил, что ты не читать Кота хочешь, а желаешь на
него посмотреть.
-- Чего?
-- Видишь ли, Боря... Этот Кот... ты не думай, я и сам понимаю, как это
звучит... чудовищно. Но это реальный кот. Живой. Рыжий. С именем и адресом.
-- Пушистый хоть?.. Про адрес, кстати, верю.
Кот-"собака"-меил-точка-ру?
-- Да ну тебя. Нормальный... то есть, теперь уже не нормальный рыжий
наглый кот. Живет в Бейт а-Кереме, у , ты их ведь помнишь? Но тут одна вещь
случилась... не заставляй меня об этом рассказывать, потому что это выглядит
полным идиотизмом... В общем, произошло нечто, после чего Кот изменился и
теперь творит в Интернете странные вещи.
Все. Надоело. Надо его передернуть, как колоду. Или как затвор. Резко и
без альтернативы:
-- Уговорил. Лезем в Сеть. Че зря трендеть. Подергаем твоего кота за
усы.
Хоть к компу переползли, все повеселее. Собственно, у компа и пить
правильнее. Типа у окна. Давид сразу обо мне забыл. Скрюченными пальцами
левой по клаве скребет, правой в мышку вцепился... сам как кот...
-- Смотри, Кинолог, как мы вовремя. Он как раз новый стих запостил.
Смотрю. Болотный фон. Стишок. Реплики. Никаких котов.
-- Кажется, твоего кота это болото уже засосало. Где тут кот? У тебя,
Давид, виртуальные глюки, гы!
-- Ничего не засосало. Вот же, видишь? Аллерген написано. Это его так
зовут.
-- А че это его так зовут странно? Не, не кошачье это имя. Медицинское.
-- Это его так почему-то назвали.
-- То есть, так зовут кота ? Рыжего?
-- Ну да.
-- И подключены к Интернету? Тогда это даже не интересно ни разу.
Вместо того, чтобы меня грузить программой, попроси своих писюков
дублировать тебе "мылом" кошачьи реплики. Делов-то!
Аха, этот Давидов взгляд мы проходили. Это означает "сам дурак".
-- Ты что, Кинолог, совсем меня идиотом считаешь? Я тоже сначала так
подумал. Но это не .
-- Аха, конечно. Это они тебе сами так сказали?
-- Да, только я им сначала не поверил и даже приобиделся.
-- И что же тебя заставило им потом поверить?
-- Да многое. Проводил эксперименты. Ставил ловушки. Перекрестно
допрашивал... Да ты сам почитай -- увидишь.
Читаю:
Пушистые кошки живут в богатом районе.
А лучшие кошки живут на весеннем пляже.
Пушистой -- я почитаю с надрывом Вийона,
а с лучшей -- мы у нагретого моря ляжем.
Сотней кошачьих глаз за нами следят отели.
Миллионами глаз с неба -- кошачьи души.
Нам хорошо на этой песчаной постели.
Возьми мое сердце и съешь мою порцию "суши".
Рыжая кошка -- огонь, пепелище. Шрамы
картой дорог на теле твоем, морячка.
В этом я, мальчик, вижу источник шарма.
А для поэта в этом -- хмельная качка.
Мы отряхнемся, может быть чуть брезгливо.
И разбежимся, может быть чуть поспешно.
Серые волны тушат огни Тель-Авива.
Звездная пыль оседает на город грешный.
А че, цепляет.
-- Ну что скажешь, Кинолог?
-- Когтисто пишет, не спорю. Бабник писал.
-- Вот видишь. А у стихи пишет только Анат. И не такие, а в основном
непонятные, переживания там, осень, смерть... А Макс стихов не пишет. И
вообще, он не бабник.
-- Ты, конечно, разбираешься, аха!
-- Конечно. Потому что все время ходят парой. У них глобальный
контроль друг над другом.
-- Бля-а-а, это ж удавиться можно!
-- Ну они же соавторы.
-- Аха... ну да... извращенцы. А этот твой Аллерген, он только в
столбик и в рифму, или еще и разговоры разговаривает?
-- Он очень общительный. Иногда целые трактаты пишет. Подожди, вот, как
раз вчера... где же это было... да вот, в "Курилке" ЛИТО. Вот!
Ну нет, ни хрена. Это я читать не буду! Да тут три экрана пиздежа...
Не, не пиздежа, а хуже. Нечто наукоподобное, с заголовком. "Трактат о роли
IQ в литературе". Гы.
-- Давид, давай ты перескажешь вкратце. Ломает читать.
-- Нельзя. Давай я тебя лучше в тему введу. "Курилка" -- это гестбука
ЛИТО имени Стерна.
-- А кто это -- Стерн?
-- Не знаю. Это не важно, это как имени Маяковского или Пушкина. А Кот
у нас -- член Лимба, это ты должен был запомнить. И они, эти два сообщества,
друг друга не любят. Поэтому Кот пришел в ЛИТО -- специально, показаковать.
-- Ну че, нормальный Кот. Сеть -- как Сечь, гы.
Опять я че-то не то... Давид опять зырит, а это теперь верный признак
моего тайного, типа, знания.
-- Ну, что на этот раз, Давид? "Сеть -- как Сечь" -- это Кот сказал,
да?
-- Не совсем. Но очень похоже. Он, знаешь, недавно написал, что
сетераторы -- это литературное казачество.
-- Типа компы оседлали?
-- Нет, Кот имел в виду, что сетераторы, как казаки, выломились из
социальной иерархии и постепенно, пользуясь большей, чем прочие авторы
свободой, из маргинальной группы переросли в плотное сообщество уже с
собственной иерархией и субкультурой.
-- Блин, да ты сам виноват! Ты сам все провоцируешь. Смотри, как оно
все получается -- ты сказал слово "показаковать". Я, ясен пень, тут же
сгенерил про "Сечь". Усек?
А несбиваемый Давид отмахивается и продолжает:
-- Да-да, оставим. Так вот, там в ЛИТО есть один член из Ирландии,
который слово "который" сокращает до "кот." А Аллерген к этому прицепился.
Ну и этот сетератор, у него ник -- Автор, отбиваясь от Кота, заявил, что у
него высокий IQ. У Автора, а не у Кота.
-- О, так это должно быть весело! Че народ, стебется по полной? А где
это?
-- Это было позавчера, ушло в архив, неважно. А вот этот трактат
Аллерген написал уже по следам. Ты читай, я пока твой знаменитый сортир
проинспектирую.
Аха, щас я все это буду читать. Разборку бы еще туда-сюда. Пихаю
"мышкой" текст подальше и утыкаюсь в середину:
Мне, дорогому, всегда была интересна роль IQ в литературном творчестве.
Понятно, что не мешает. Но насколько помогает? И я счастлив, Автор, дорогой,
что нашел в тебе лабораторную мышку, дорогую! Не так просто найти человека с
дорогим и высоким IQ и с полным отсутствием чувства стиля, юмора и т. д. и
т. п., при этом прилагающего значительные, длительные и дорогие усилия по
написанию худла, дорогого. Это называется чистый эксперимент. Уже сейчас
берусь утверждать, что в чисто литературных жанрах, дорогих, а также в лит.
критике, дорогой, IQ годится разве что -- запутать окружающих, дорогих. А
вот в квазилитературных жанрах -- детектив, жен. роман, научная фантастика и
т. д. ловить есть что. Шедевров не создашь, суконный язык, дорогой, все
равно корябает, но добротный серый уровень, дорогой, вполне достижим...
Во, и Давид как раз. Быстро в конец текста и принять умный вид, типа
все прочитал, законспектировал, впечатлен и обдумываю. А лучше, чтоб не
врать, встретить упреждающим контрвопросом:
-- Че хотел спросить. Давид, а чего этот Кот все время "дорогой"
говорит? Или это у всех сетерастов, как ты их назвал, так принято, гы?
-- Кинолог! Я их так не называл!
-- А как ты их называл?
-- Нормально я их называл. Нейтрально. Сетераторы. Сетерастов -- это не
ты придумал, не делай вид. Расхожая обзывалка.
-- Ну, и почему, скажем, Макс не мог написать эту хрень про ай-кью?
Давид мудро усмехается:
-- Написать-то он мог. Но только для наездов выбрал бы кого-нибудь
другого.
-- Чего это? А этот чем плох?
-- Наоборот, слишком хорош. Макс таким симпатизирует. Для наездов он бы
выбрал какого-нибудь гуманитария. С физиками он ощущает сродство, что ли.
Что-то вроде братства. Тем более, если такой технарь еще и литературой
увлекается и даже сам пишет. Нет, не он это... Кинолог, ты помогать мне
намерен? Если нет -- скажи нет. Ты умеешь говорить "нет"?
И это Давид меня об этом спрашивает? Гы!
-- А ты?
-- А я вот научился.
-- У Кота, гы?
-- В том числе. Так мне на тебя рассчитывать?
Че это за агрессивная вербовка в полк виртуальных ассенизаторов. Щас.
Надо эту его навязчивую мыслю заострить, обстругать и довести до очевидного
идиотизма:
-- Иесс, сэр! Что прикажете делать? Чем я могу помочь человечеству?
-- Издеваешься...
Во, пробивает!
-- Издеваюсь, да. А что? Должен был записаться добровольцем в твою
виртуальную армию? "Тятя, тятя, наши сети притащили пиздеца..."
О, точно! Давид все ж таки меняется не только внешне. Он и внутренне
подтянулся. Наверное, потому что мундир этой фальшивой нормы ему мал. И
ремень перезатянут. Стержень конечно выпрямляется, но и кровь к мозгам
приливает. Как бы его апоплексический удар не хватил, от служебного рвения.
-- И вообще, Давид, я че-то не понял, этот Кот, он за красных или за
белых?
-- Кот ни за кого. Он сам за себя. И еще он против всех. Это пока все,
что я понял.
-- Вот же сука! Ну тогда -- за твоего сукиного кота Аллергена!
Происходящее во мне есть следствие. Но, кажется, оно превратилось в
причину и ведет свое разрушительное для меня и созидательное для себя дело.
Беременность моя мне чужда, хотя я готова любить существо, так эгоистично
использующее меня в качестве донора. Я готова отдавать, конечно. Даже если я
не готова, то это мой долг. Но оно не нуждается в моей готовности. Оно
растет в уютной темноте, беря себе то, что хочет и может взять. Я могу к
этому относиться... Могу ли я к этому относиться как угодно? Не могу. Но
хочу. Я хочу все-таки давать себя по собственному желанию, это и было
единственным моим условием существования прежде, всю прежнюю мою жизнь, на
этом я всегда настаивала в ссорах с судьбой и этого я добилась ценой потерь
всего того, что уже готова была любить. А потом продала выстраданное и
выцарапанное право -- за зеленую чечевицу. И до сих пор не считаю, что
сделала неправильно. "Правильно и противно" -- вот что надо начертать на
щите и прибить его над дверью в эту толстостенную ячейку каменного сейфа
Старого Города, где я живу "на сохранении". Вынашивать ребенка за деньги --
это функция суррогатной матери. Но я же не суррогатная мать, я -- нормальная
мать, это отец суррогатный. Сюррогатный. Сюррогатый.
Мне не стыдно. Это главное. Стыд мне вообще свойственен избирательный,
скорее бытовой, который тесно связан с неловкостью по поводу конкретных
ситуаций. Он связан со смешным положением -- моим или того, кто со мной. В
вопросах же глобальной морали я до сих пор руководствуюсь подслушанным
внутри себя. То, что органично для меня, то морально. Когда возникает
великое ощущение правоты и подминает под себя все остальное. Но в данном
случае брезгливость выжила и гримасничает, сидя в углу ванной, льет себе на
темечко холодную воду, размазывает по своей тонко вылепленной мордочке
водяной слой...
Чисто Давидовы закидоны -- поднести палец к звонку и тормознуть. Внешне
-- как будто прикидывает может ли долбануть током. Или его наконец-то
напрягли сомнения, будут ли писюки рады пьяным нам. Стоит над этим
задуматься, так сразу получается, что не будут. А пофиг. Поздно, во всех
смыслах.
Открывает муж. Вроде, рад. Это он искренне, или так хорошо
притворяется? Аха, вот оно что -- вчера сварганил на парадном балконе первую
в своей жизни сукку.
-- Поздновато, вроде? -- только Давид не имеет в виду время нашего
визита. Это он режет правду-матку, как простой солдат. Хоть и не верит в
устав: -- Сукка должна быть закончена до начала Суккота. А что случилось
такого в этом году, что ты вообще решил ставить сукку, вот что интересно.
Аха, жена:
-- А у нас козырек над балконом обвалился. Еще зимой. Зима была
дождливая.
Молча появиться эти суки не могут. Обязательно с репликой, обязательно
типа с нейтральной, но мужика приопускающей. О, о, губки намазала... Шейка,
то, се...
-- Ну да,-- Давид демонстрирует мудрое понимание,-- светский район,
архитектура неприспособлена. Тут же балконы лесенками не строят, только друг
над другом, да?
-- Не строят... А в сукке главное что? В сукке главное, чтобы в
просветах между ветками было видно звездное небо над нами со всеми его
выделениями,-- Макс уже вовсю лыбится. Точно, они тоже того, веселые.
-- Аха, без этого не узреть остатки того самого внутри нас,-- въезжаю я
в разговор -- надо же как-то обозначить свое место.
Анат смотрит с такой улыбочкой... гы, заценила. Сейчас реплику
запустит. Не, смолчала. Умная, сука, умеет и промолчать.
-- Так что, совсем случайно? -- Давид разочарован.-- А я думал...
Как же, нам всем страшно интересно что он думал. Щас подробно
расскажет. Например, как он надеялся что кот Аллерген явился ночью Максу и
рявкнул: "Стань суккостроителем, сука!" Гы.
-- Да мы давно хотели,-- Анат все-таки добрая тетка -- вон,
отрабатывает Давидово разочарование. Гы, она не знает что мы вообще-то в
гости не к ним, а к Коту. А че, нормальный Кот -- к нему приходят гости,
которых хозяева кормят, поят и окучивают... А где же наш закусон, кстати? И
запить можно бы. А мы вот так вот головой повертим, типа что-то стало
холодать, а умная хозяюшка это заметит... в какой-то момент... Ну и бардак.
Это у них типа творческий беспорядок. Ларчик тут сучила бы ножками... Ну,
книги -- ясное дело, я хоть и не профи, а у меня может и побольше... Картины
без рам, нитки из холстов торчат... Богема, бля. Ящик вина под диваном --
"Вилаж", дешевка, все равно кайфово... Комп типа на обеденном столе, это в
салоне получается... Вряд ли это только в Суккот, значит всегда. Жрут они
тогда где? На ковре, что ли?.. Писюки явно живут, как хотят. Или как
придется, что объективно не то же самое, а субъективно очень близко. По
черному монитору плывет кровавая надпись "Sachkuesh' bol'she 3 minut!"...
Типа случайно, задеваю мышь... Гы, поймал! Буковки на болотном фоне.
Выразительно смотрю на Давида, но наш ловец котов глядит в пространство.
Макс замечает непорядок и поспешно выключает комп. Даже из Виндов не вышел.
Следы заметает. Гы.
-- Интересно ты по сторонам зыркаешь,-- вдруг говорит Анат. Следит,
значит.
-- В смысле?
-- Ничего плохого, я имею в виду выражение лица. Такое ностальгическое
высокомерие.
Почти точно.
-- Пить будем в сукке,-- сообщает Макс.
-- Как порядочные,-- киваю я.
Дааа... У мужика руки явно из жопы растут... но небо видно, таки да.
Все остальное тоже видно. Просто "Ленин в Разливе". Не, совсем некошерный
шалаш... Да у писюка больше русской смекалки, чем понятия о еврейской
традиции. В такой сукке, наверное, и сало жрать можно.
-- Вот, видите? -- Макс явно гордится содеянным, как всякий рукожопый.
Ждет комплиментов. Ох, щас Давид его похвалит, бля буду. Чтобы опередить
Давида, выпаливаю: