Михайлов Владимир. Охотники за мраком

хорошим.

Голос Халаши обрел серьезность, когда он
произносил следующие слова:

-- Все, что делают Халаши, не может быть
плохим. Это закон нашего рода, сын. Считай, что род Халаши приобрел
бессрочную индульгенцию, скрепленную печатью самого Господа Бога.
На Халаши нет и не может быть греха.

-- Аминь, -- заключил Рут.

Елпидифор подошел к окну и распахнул его
настежь. В комнату ворвалась утренняя прохлада.

-- Судьба благоволит нам, дети мои, -- торжественно
прошептал он. -- Недалек тот день, когда владения Мордастого Вана
перейдут к нашему роду. Брак Агапита с его дочерью предрешен,
а сам Мордастый Ван...

-- ...смертен, как и всякая тварь в этом
ненадежном мире, -- философски закончил Симсон.

Халаши резко повернулся к нему.

-- Вот именно, Симсон. И каждый из вас должен
помнить об этом.

-- Мордастый Ван не простит нам смерти сына,
-- мрачно покачал головой тот.

Халаши нахмурился.

-- Знаю. Если он настолько глуп, то попытается
свести с нами счеты. Этот жирный болван может сунуться сюда в
любую минуту, и тогда... -- На зубах старика зазмеилась зловещая
улыбка. -- Тогда мы устроим ему достойную встречу. Легкая стычка
на земле Хлоппа покажется ему детской забавой. -- Он посмотрел
на Рута и покачал головой. -- Ну и заварил ты кашу, сынок.

-- Я лишь выполнял предначертания судьбы,
-- смиренно произнес тот и добавил: -- И твои, отец.

"А он не так глуп", -- не без удовольствия
заметил Халаши.

-- Собери надежных холопов, Симсон, и рассредоточь
их вдоль границ наших владений. Мордастый Ван не должен застигнуть
нас врасплох.

-- Он будет мстить, -- уверенно сказал Симсон.

-- Тем хуже для него, -- подвел черту Халаши.

Симсон вежливо поклонился и вышел. Рут
намеренно замешкался. Глаза его пылали лихорадочным огнем.

-- Отец! Отдай мне девчонку старика.

Халаши покачал головой.

-- Мы не нарушим обычаев этого мира. Наш
род еще недостаточно могущественен, чтобы не считаться с условностями.
Обряд бракосочетания совершится на рассвете, после Ночи Однолуния.
Но никак не раньше.

Рут застонал.

-- Когда же, когда наступит эта проклятая
Ночь, отец!

-- Счет пошел уже на часы, сын. Эта
ночь будет Ночью Однолуния. Тебе осталось недолго терпеть.

-- О!.. Значит, завтра?

-- Завтра, Рут. Завтра ты сможешь содрать
со своей женушки кожу, выдрать волосы, выколоть глаза, отрезать
язык -- все, что захочешь, Рут, но только завтра.

-- О, я сумею развлечься на славу, отец!
Уж я-то своего не упущу.

-- Верю, что не упустишь, сынок.

Ближе к полудню объявились Агапит и Викул,
посланные отцом на разведку.

-- Чужеземцы сказали правду, отец, -- сказал
Агапит, входя в зал. -- Их аппарат затонул в болоте к северо-западу
отсюда.

Халаши подался вперед.

-- Его можно достать?

-- Не имеет смысла, отец. Он сильно поврежден,
по всему корпусу проходит глубокая трещина. Кроме того, аппарат
не предназначен для космических перелетов, он слишком мал для
этого.

-- Но ведь как-то они оказались в этом районе
туманности. Их версия об аварии на корабле не очень убедительна.
Возможно, нам предстоит ждать гостей, -- Халаши невольно взглянул
на небо. -- Если на орбите вертится какой-нибудь паршивый патрульщик,
от этой четверки стоит избавиться как можно скорее. Осложнения
с федеральными властями нам сейчас ни к чему.

-- Ну, с одним-то мы расстанемся уже в эту
ночь, -- процедил сквозь зубы Агапит и усмехнулся. -- А вот что
делать с остальными...

-- С остальными решим завтра.

-- Братья вернулись? Надеюсь, их ночную
вылазку постигла удача?

-- Удача вдвойне. Они сумели выкурить холопов
Мордастого Вана с земли Хлоппа. Кроме того, в стычке убит Давид.

-- Сын Мордастого?

-- Он самый.

Агапит покачал головой.

-- Я бы не стал называть это удачей, отец.
Дело рук Рута?

-- Его, стервеца, -- беззлобно рассмеялся
Халаши.

Агапит снова покачал головой.

-- У Мордастого хватит ума пожаловать сюда
со своими холопами. Боюсь, дело без хорошей драки не обойдется.

-- Боишься? Не-е-ет, сын, если это произойдет
-- а я молю Бога, чтобы так оно и случилось -- самая большая удача
окажется у нас в руках, и вся эта суета вокруг клочка старика
Хлоппа станет лишь одним из самых незначительных эпизодов в истории
нашего избранного рода. Будь уверен, мы сумеем промыть мозги твоему
будущему тестю.

-- Теперь, после смерти Давида, он воспротивится
моему браку с Дорой, -- мрачно заметил Агапит.

Халаши прищурился и медленно произнес:

-- Теперь, когда его единственный наследник
мертв, Мордастый Ван никогда не осмелится сделать подобную глупость.
Запомни это, Агапит. Ни-ког-да.

Флориана знала все от начала и до конца.
Она слышала и видела все, что происходило в этом доме за истекшие
сутки. Она незримо присутствовала при всех разговорах, которые
вел старший Халаши со своими сыновьями. Она была невольной свидетельницей
трагической развязки, постигшей Марка в минувшую ночь, и только
величайшим усилием воли заставила себя не вскрикнуть, когда стальная
дубинка мерзавца Агапита обрушилась на голову отважного чужеземца.
Она больше не рискнула спуститься вниз, в подземелье, в эту ночь.
Не представилось такого случая и в течение всего следующего дня:
вход в подвал все время был у кого-нибудь на виду, а войти туда
открыто, не таясь, значило бы выказать явное неповиновение воле
хозяев либо пробудить их подозрения, что наверняка повлекло бы
нежелательные для девушки последствия. Она решила ждать ночи.

Единственной ночи, когда приходят таинственные
глорки.

Теперь ею владела одна-единственная мысль
-- мысль спасти пленников. Спасти во что бы то ни стало. Собственный
побег она решила отложить до лучших времен.

Мысль возникла вдруг, словно прорвалась
в мозгу какая-то невидимая пелена, что-то неведомое, необычное,
чужое ворвалось в ее сознание. Она не знала, что стало тому причиной,
но смутно догадывалась, где ее искать: в собственном сердце, еще
спящем, но уже набухшем, словно весенняя почка, уже готовом раскрыться
навстречу чарующей неизвестности.

В тот день, как уже повелось, Флориана
выполняла обязанности домашней прислуги. Убираясь в комнате Симсона,
она случайно нашла нечто такое, что заставило ее глубоко задуматься.

Впрочем, так ли уж и случайно? Ведь она
знала, что это может быть спрятано именно здесь.

 

Глава двадцать девятая НОЧЬ ОДНОЛУНИЯ       Охотники за Мраком пребывали в отчаянии. Факел, тускло освещавший их тюрьку, давно погас, и непроглядная тьма теперь безмолвно властвовала в подземном лабиринте. Никто не вспомнил о них в течение целого дня, пресная похлебка, которую принесли им вчера, давно уже кончилась, на исходе была и вода. Осмелевшие нетопыри били перепончатыми крыльями о ржавые прутья решетки, пронзительный свист, порой срывающийся в область ультразвука, нестерпимо резал слух несчастных пленников, доводя их до исступления. Коротышка Марк почти оправился от полученной накануне раны, хотя и был еще довольно слаб из-за большой потери крови. Он сидел в самом углу камеры, прислонившись спиной к сырой стене, и мерно покачивался подобно медитирующему йогу. Безмолвие и темнота царили в подземелье, словно родные сестры. -- Одного я никак не возьму в толк: почему он отказался от моего предложения? -- внезапно нарушил тишину он. -- Готов побиться об заклад, сделка пришлась ему по душе. -- А? Что? -- вскочил с соломенной подстилки Флойд, разбуженный голосом Марка. Он спал, хотя сон его далеко не был безмятежным. -- Спи, малыш. В нашем положении это лучшее, на что мы можем еще рассчитывать. -- Что-то помешало ему принять ее, -- сказал Стюарт, отвечая на мысли Марка. -- Какие-то довольно веские причины. Ты прав, Марк, Халаши должен был согласиться на эту авантюру. Однако этого не произошло. Он явно хочет этого, но... -- Но не может, -- закончил Марк. -- Хочет, но не может, -- усмехнулся Флойд. -- Эй, Джерри, тебе это ничего не напоминает? Некое недомогание, связанное с функционированием... -- Мне это напоминает тебя, Флойд, -- огрызнулся Джералд. -- Ты очень, очень хочешь, но никак не можешь. -- Чего это я не моту? -- взвился Флойд. -- Выбраться отсюда, вот что. -- Заткнитесь, вы, оба, -- прикрикнул на них Стюарт. -- Не то вы не только мочь, хотеть разучитесь. За это я вам ручаюсь. Джералд и Флойд мгновенно притихли. Стюарт невольно улыбнулся, зная, что темнота сохранит эту улыбку в тайне: эти двое не унывали даже на краю могилы, если не сказать -- в самой могиле. Ибо с каждой уходящей минутой надежды выбраться отсюда оставалось все меньше и меньше. -- Мне кажется, -- продолжил он прерванный разговор, -- у Халаши могла быть только одна причина отказать тебе. -- Какая же? -- поинтересовался Марк. -- Корабль принадлежит не ему. Марк на минуту задумался. -- Не исключено, -- согласился он. -- В этом случае следует искать истинного владельца. Либо захватить корабль своими силами. -- Своими силами, -- Стюарт горько усмехнулся. -- Мысль, надо признаться, весьма удачная, только никто за нее не даст и ломаного гроша. Стоит лишь заикнуться об этом, как поневоле начинаешь чувствовать себя безнадежным импотентом. Что ни говори, эти двое болтунов изрекли истину... Как голова, Марк? -- Трещит, зараза, словно рассохшийся бочонок из-под пива. И как я его не заметил? -- Ты хоть знаешь, кто тебя отделал? -- Агапит, сволочь бородатая. Успел разглядеть его в последний момент. -- Что-то нам в последнее время чертовски не везет, -- проворчал Флойд. -- Хоть бы твоя таинственная приятельница заглянула проведать нас. Мне почему-то кажется, она не в ладах с семейкой Халаши. -- Похоже на то, -- согласился Марк. -- И если уж кто действительно может помочь нам выбраться отсюда, то только Флориана. Интересно, кто она? -- Ага, у нашего приятеля Марка проснулся интерес к женскому полу, -- с ухмылкой заметил Джералд. -- Сейчас у меня проснется интерес к тебе, -- внезапно разозлился боксер. -- Нет-нет, Марк, только не это! -- не на шутку встревожился Джералд. -- Я готов проглотить собственный язык, лишь бы не пробуждать в тебе столь патологического инстинкта. -- Так глотай же! -- рявкнул Марк. -- Глотаю. Послышалось шумное глотание. -- Проглотил, -- подтвердил Флойд. -- Я видел. Эй, Джерри, скажи что-нибудь. -- М-м-м, -- промычал тот в ответ. Все четверо рассмеялись. -- А теперь давайте о деле, -- сказал Стюарт серьезно, и в подземелье снова воцарилась гнетущая тишина. -- Ждать помощи извне бессмысленно. У нас только два варианта: либо покориться судьбе и бездействовать, либо искать выход самим. -- Тут двух мнений быть не может, -- сказал Флойд. -- Я тоже так думаю. -- Голос капитана звучал решительно и твердо. -- Будем выбираться отсюда, иначе заживо сгнием в этой клетке. Из всякого безвыходного положения всегда найдется выход. Это аксиома. -- Послушайте, ребята, -- взволнованно произнес Джералд, -- кто-нибудь из вас помнит, где расположен этот дурацкий механизм, которым приводится в движение решетка? -- По-моему, слева от нас, -- ответил Флойд после небольшой паузы. -- Только ты все равно не дотянешься до него. -- Я все-таки попробую, -- упорствовал Джералд с внезапным воодушевлением. -- Чем черт не шутит. -- Попробуй, -- кивнул Стюарт. Джералд прижался щекой к сырой стене, просунул правую руку сквозь решетку и начал шарить ею в темноте, пытаясь нащупать невидимый механизм. -- Ну как? -- затаив дыхание, спросил Флойд. У всех троих проснулся внезапный интерес к поискам Джералда. -- Пока ничего, -- прошептал тот, вслепую скользя пальцами по шероховатостям стены. -- Сейчас... сейчас... я чувствую, он где-то здесь... рядом... А-а, дьявол! Он вскрикнул и резко отпрянул назад. Стюарт и Флойд едва успели подхватить его. Джералд мычал что-то нечленораздельное, словно действительно лишился языка, и прижимал правую руку к груди, а снаружи, по ту сторону решетки, громко хлопали крыльями перепончатые кровососы. -- Проклятые твари! Они оттяпали мне полруки! Флойд пощупал раненую руку друга. Рука была цела, и лишь запястье было липким от крови. Рана, оставленная острыми когтями хищника, оказалась небольшой и в обычных условиях считалась бы простой царапиной. Но невозможность антисептической обработки могла вызвать воспаление. -- Ты несколько преувеличил, старик, -- подбодрил пострадавшего Флойд, -- этим тварям не досталось даже кончика твоего мизинца. -- А чем, хотел бы я знать, они там чавкают? -- Они не чавкают, они облизываются, Джерри, в предвкушении и надежде все-таки полакомиться за твой счет. Ты им явно пришелся по вкусу. -- Иди ты к черту, -- огрызнулся Джералд. Крис Стюарт кое-как промыл рану остатками воды и на ощупь перевязал ее полоской ткани, которую оторвал от своего комбинезона. -- Значит, будем искать другой выход, -- заключил он, закончив с перевязкой. -- Мы найдем его, Крис, -- заверил его Джералд и улыбнулся в темноту. Неожиданное прозрение нашло на всех четверых: теперь они знали, что выберутся отсюда. Остаток дня прошел без происшествий. Неотвратимо близилась роковая Ночь, в вечернем воздухе уже носились таинственные флюиды, легкими скользящими тенями касались застывшего леса, уснувших полей и замерших в священном оцепенении душ человеческих эфемерные полупризраки-полусимволы, мягким покрывалом наползал на сонную землю фосфоресцирующий зеленоватый туман, неизменно появляющийся ниоткуда единственный раз в году -- в Ночь прихода глорков. Человеческая колония Альпы Карантэн готовилась к принесению жертвы исконным обитателям этого мира. Глорки ждали своего часа. В тот день Мордастый Ван так и не появился. С заходом солнца Халаши перестал ждать вторжения соседа и отозвал сыновей с границ своих владений. В Ночь Однолуния забывались все распри и ссоры, люди запирались в своих домах и, объятые мистическим ужасом, готовились к жертвоприношению. Каждое селение обязано было поставить одну человеческую душу -- таков был неписаный закон, испокон века установленный глорками. Если люди нарушали его, глорки сами находили себе жертву, попутно разрушая непокорную колонию, но никогда не брали более одной жертвы. Глорки свято блюли закон и требовали от людей того же. -- Пора, -- решил Халаши, взглянув на часы. -- Агапит, Симсон, ведите сюда чужеземца. Глорки вот-вот появятся. Братья молча вышли. Через двадцать минут Марк был доставлен в зал на втором этаже особняка. Халаши внимательно осмотрел пленника и усмехнулся. -- Неплохой экземпляр. Сегодня Зеленая Макло полакомится на славу. Не стану больше обременять тебя своим гостеприимством, холоп. Нам придется расстаться. Марк в упор смотрел на него. Он еще ничего не понимал, но уже знал, что в его судьбе наступает решительный поворот. -- Что ты задумал, старик? -- Увидишь. Эй, дети мои, свяжите-ка ему руки, да покрепче. Этот тип слишком строптив. Ему стянули руки кожаным ремнем. Он не сопротивлялся, понимая, что сейчас это бессмысленно. -- Готово, -- сказал Агапит. Халаши кивнул. -- С Богом. Процессия из шести человек двинулась к выходу: Агапит и Симсон впереди, Марк за ними, Рут и Викул следом. Шествие замыкал Елпидифор Халаши. Они спустились с холма, миновали селение и очутились на обширной ровной площадке, мощенной грубыми пятиугольными гранитными плитами. Там уже собралось все население Порта Халаши. Холопы тянули какую-то заунывную мелодию, кто-то размеренно бил в барабан. Они стояли полукругом вдоль периметра площадки, почти каждый из них держал в руках факел. "Что здесь происходит? -- со все возрастающей тревогой подумал Марк, обводя взглядом нестройные ряды тощих колонистов. -- Похоже на какой-то ритуал". Халаши вывел намеченную жертву в центр полукруга. Впереди чернела ночь, смягченная бледным сиянием Одной Луны. Процессия остановилась. Марк почувствовал, как острый нож разрезал ремни, стягивающие его руки. В поясницу уперся ствол пистолета. -- Иди вперед, -- сказал Халаши. -- Все время вперед, не сворачивая. Тебя уже ждут. -- Что это значит? -- полуобернулся Марк. -- Иди! -- Голос Халаши звучал настойчиво и резко, почти грубо. -- И не пытайся бежать, холоп. Марк не трогался с места. Халаши грубо толкнул его в спину. -- Пошел! -- рявкнул он. Марк шагнул вперед. Пение зазвучало громче, дробь барабана стала быстрее, неистовей. "Не все ли равно, -- отрешенно думал Марк, медленно, словно во сне, передвигая ноги. -- Я в полной их власти. Это конец, дружище Марк, не стоит тешить себя иллюзиями. Либо он выстрелит мне в спину, либо... либо меня ждет кое-что похуже". Внезапно в рядах колонистов произошло смятение. Отчаянно расталкивая людей, на открытое пространство вырвалась тоненькая стройная фигурка и кинулась к Марку. -- Отец! -- взрезал наступившую тишину отчаянный крик. Это была Флориана. Марк остановился и с недоумением смотрел на девушку. Он узнал ее. -- Отец!.. -- Девка совсем ополоумела! -- взревел Халаши. -- Остановите ее! Четверо братьев ринулись ей наперерез. Но девушка опередила их. Тонкие вздрагивающие руки обвили Марка за шею. Она прижалась к его груди, горячие губы зашептали ему в самое ухо: -- Будь осторожен, чужеземец. Остерегайся глорков. Ты принесен в жертву Зеленой Макло. Возьми вот это. Он почувствовал, как в карман его комбинезона скользнуло что-то тяжелое. Братья Халаши были уже рядом. Грубые руки оторвали девушку от боксера и поволокли прочь. Она билась, пытаясь вырваться, кричала, словно безумная, волосы ее растрепались и путались под тяжелыми сапогами четверых мужчин. -- Отец, не покидай меня! -- снова услышал Марк ее вопль. -- Да она просто спятила! -- крикнул Халаши. -- Приняла этого ублюдка за своего отца. Марк оцепенел. Он тупо смотрел на Флориану и ничего не понимал. Голос девушки все еще звучал в его ушах. "Ты принесен в жертву Зеленой Макло". Нет, это выше его разумения. -- Пошел вперед, холоп! -- рявкнул Халаши и вздернул руку с лазерным пистолетом. -- Не то я пристрелю тебя как бешеного пса! Марк повиновался. Не стоило лезть на рожон, особенно сейчас, когда этот полоумный старик не на шутку разъярен. Смутные тени поднялись впереди прямо из-под земли. Они были огромными, неясными, расплывчатыми, очертания их принимали самые невообразимые формы. Они надвигались на Марка, обступали со всех сторон. Где-то там, позади, люди завыли от ужаса. "Вот и все", -- подумал Марк. Улыбнулся и решительно пошел вперед.

 

Глава тридцатая ЗЕЛЁНАЯ МАКЛО       Его вели по ночному лесу уже более часа. Глорки -- а это были они -- обращались с ним мягко, бережно, обступив плотной группой и слегка поддерживая за руки. Существа достигали трех метров в высоту и походили на уродливых гигантских обезьян. Они были лишены какого бы то ни было волосяного покрова и казались бесплотными, тела их были гладкими и холодными, словно у рептилий. Мощные торсы венчали маленькие головки с тремя глазами: два спереди и один сзади. Марк не без удивления заметил на них некое подобие набедренных повязок. Возможно, глорки обладали зачатками примитивного разума. Прошел еще час. Лес стал гуще и местами превратился в непроходимую чащу. Глорки бесшумно скользили между деревьями, умело продирались сквозь колючий кустарник, но Марку приходилось хуже: комбинезон его уже превратился в лохмотья. Незримая лесная тропа пошла под уклон. Они спускались все ниже и ниже, воздух стал сырым и тяжелым, пахло плесенью и мертвой древесиной. По едва заметным шорохам Марк знал, что где-то рядом к неведомой цели движутся еще несколько групп глорков. Лесные существа, обремененные человеческими жертвами, стекались к какому-то центру, о котором знали лишь они одни. "Ты принесен в жертву Зеленой Макло". Жертва. Он -- жертва. Марк понял это еще в самом начале их нелегкого лесного перехода. В чем будет состоять эта жертва? Кто такая Зеленая Макло? Что собираются сделать с ним эти исполинские монстры-обезьяны? "Она назвала меня отцом". Марк догадался, что это уловка, но никак не мог уразуметь ее смысла. Призрачный свет Одной Луны терялся в гигантских кронах столетних деревьев и почти не проникал в нижний ярус. Глорки двигались в полной темноте. Внезапно движение прекратилось. Марк почувствовал, как множество цепких лап пригвоздили его к месту. Передние глорки расступились, и он увидел странную картину. Правильная четырехугольная поляна была начисто лишена растительности. Огромные стволы плотной стеной окружали ее со всех сторон, совершенно изолируя от внешнего мира. В небесах, прямо над поляной, сияла мертвенно-бледная Луна. По сторонам четырехугольника, тесно прижавшись к деревьям, безмолвно стояли сотни глорков. С каждой минутой их становилось все больше и больше, новые группы их продолжали прибывать. Среди монстров Марк сумел разглядеть несколько человеческих фигур. Жертвы. Такие же, как и он. Жертвы Зеленой Макло. Посредине поляны высоко в небо вздымался жертвенный алтарь. Это был каменный цилиндрический монолит, явно искусственного происхождения. Странное тарелкообразное сооружение огромных размеров венчало алтарь. Диаметр "тарелки" намного превосходил диаметр каменного цилиндра, а все вместе это напоминало исполинский гриб. Сверху, из центра "тарелки", исходило зеленое свечение. "Логово Зеленой Макло", -- решил Марк, завороженный зрелищем необычного сооружения. Они ждали еще какое-то время. Потом движение в рядах глорков прекратилось. Все в сборе, догадался Марк, пора начинать экзекуцию. Он не ошибся. Свечение усилилось, до его слуха донесся лязгающий звук, словно отворилась металлическая дверь. Глорки неистово завыли и забарабанили лапами по своим гладким животам. И вот появилась сама Зеленая Макло. Сначала по горизонтальной поверхности "тарелки" зазмеилось одинокое светящееся щупальце. Словно змея, доползло оно до края "тарелки" и свесилось вниз. Вслед за первым показалось еще одно, потом еще, еще и еще... Десяток, два, три десятка, сотня тонких извивающихся щупальцев веером расползались по шляпке гигантского гриба и, добираясь до края, тянулись вниз, к земле. Весь верх алтаря пылал теперь холодным фосфоресцирующим огнем, а сам алтарь превратился в чудовищную гидру, оплетенную десятками шевелящихся щупальцев. Глорки выли все громче и неистовей. Над алтарем медленно, толчками, вздымалась светящаяся зеленая масса. Она поднималась все выше и выше, пока, наконец, не выбралась наружу вся целиком. Зеленая Макло походила на гигантского спрута, но еще более напоминала она голову мифической Медузы Горгоны. С той лишь разницей, что Медуза по сравнению с Макло могла бы сойти за настоящую красавицу. Два огромных круглых глаза зияли на отвратительном теле чудовища, жадная пасть была разверста подобно вратам в преисподнюю, над пастью извивался толстый слоновий хобот, со свистом всасывающий в себя воздух. Щупальца свисали почти до самой земли (от верхушки гриба до земли было не менее пятидесяти футов), сплетались в замысловатые фигуры, с резким щелкающим звуком рассекали ночную тьму. От воя глорков у Марка едва не лопались барабанные перепонки. Зеленая Макло готова была к приему жертвы. Или пищи, что для нее, впрочем, было все равно. Мутный взгляд чудовища медленно прошелся по рядам глорков и замер. Выбор сделан. С десяток обезьяньих лап вытолкнули на поляну первую жертву. Ею оказался тщедушный человек средних лет в бедном одеянии погонщика скальтов и с безумными от ужаса глазами. -- Нет!! -- завопил он и замотал головой. Чудовище на вершине алтаря нетерпеливо зарокотало. Человек упирался из последних сил, но глорки упорно толкали его вперед. Потом что-то произошло. Человек перестал сопротивляться. Ноги сами понесли его к жертвенному алтарю. Он шел медленно, спотыкаясь, словно в сомнамбулическом сне, его пронзительный крик разносился на многие мили вокруг. Марк невольно зажал уши. Голова у человека тряслась, как у эпилептика. Но он продолжал неуклонно идти вперед -- неведомая сила влекла его объятия Зеленой Макло. "Гипнотическое воздействие!" -- молнией блеснула в голове Марка мысль. Он вздрогнул. Скоро настанет и его очередь. Человек приблизился к подножию алтаря и остановился. Его качало из стороны в сторону. Одно из щупальцев мягко скользнуло к нему, обвилось вокруг тела и стремительно унеслось вверх. Обреченный погонщик скальтов продолжал кричать даже тогда, когда отвратительная пасть монстра сомкнулась за ним. Макло судорожно заработала челюстями, в наступившей внезапно тишине явственно слышалось отвратительное чавканье и хруст пережевываемых костей. Марка едва не вывернуло наизнанку. Кто-то из будущих жертв потерял сознание и мешком рухнул на землю, кто-то бился в истерике и безудержно хохотал. Марк искренне позавидовал им. Неужели нельзя выбраться из этого ада? Марк огляделся. Сзади стеной стояли глорки и самозабвенно выли. Нет, назад путь отрезан. А вперед, через поляну? Там тоже глорки, и еще это чудовище с головой Медузы. Он обречен. Выхода не было. К алтарю двигалась уже следующая жертва. Это был совсем еще мальчик. Ноги не держали его, и поэтому он полз. Он не кричал, а лишь отчаянно мычал и вертел головой, словно пытаясь стряхнуть жуткое наваждение. Он не долго мучился. Зеленая Макло расправилась с ним столь же быстро, как и с первым. Эта тварь неплохо знала свое дело. Марк оказался девятым. Когда чудовище вперило в него свой неподвижный взгляд, он уже был готов к этому и даже почувствовал нечто вроде облегчения. "Ну, наконец-то", -- с каким-то злобным остервенением подумал он. "Нет, гипнозу я не поддамся, -- внезапно решил он. -- Коли уж написано мне на роду умереть этой смертью,