Страница:
– Привет, Милан! Диск еще у тебя? Ты ко мне прилетишь? Я тебя целый день жду! Разве тебе не интересно, как я слетала в Гагарин? – Милан помолчал, собираясь с мыслями. Но ответить не успел, встревоженная Света уже говорила: – Включи мой сигнал, пожалуйста. Маячковый, который я тебе в Брахмапур дала. Я сейчас вылетаю, только назови свой район. Ты ведь переехал, кажется?
– Не помню, чтобы я тебе об этом сообщал, – заметил Милан.
– Но ведь ты собирался! Забыл, что ли? – Она заметно нервничала.
– Знаешь, Светик, могла бы и позволить мне взглянуть на открытые документы, – сказал Милан. – Я ведь все-таки рисковал, к тому же потратил личное время.
– Вот в чем дело, – облегченно улыбнулась журналистка. – А я понять не могла, что с тобой случилось. – Но тревога все-таки не до конца покинула ее, потому что Света продолжала накручивать прядь на кулак и всматриваться в собеседника. – Я ведь и не знала, что… она запретит к ним доступ. Думаю, файл откроется от моего кода. Да не знаю я, что там! Хотя и догадываюсь. Обычные управленческие распоряжения, скорее всего. Что тут интересного? А вот в Гагарине было весело!.. Милан, ты уже включил сигнал?
– Сколько тебе обещали?
Света замерла и словно осунулась, отводя взгляд от камеры.
– Разве в этом дело? – проговорила она наконец. – Ты читал мой журнал? Мог бы и сам догадаться. Ладно, мне обещали должность редактора. Не считая «гонорара», конечно.
– Хорошо, – сказал Милан. – Ты должна пообещать мне, что никому не скажешь, кто доставил диск с информацией в столицу. – Света поспешно произнесла требуемую формулу, даже не улыбнувшись ее напыщенности. – Хорошо, набросай пока краткий отчет о своей поездке, обменяемся данными на пересечении 75-й и 116-й улиц. Высота десять метров над трассой. Годится?
Она настороженно кивнула и попрощалась, а Милан попытался вздремнуть. В конце концов, даже если «антиповцы» узнают, что это именно он привез информацию из Брахмапура, трактовать этот поступок механика можно двояко. Главное, что файлы хранятся у самого Милана и он покажет их Шмидту.
Света ждала его в условленном месте: ее желтый «Омуль» ярким пятном висел над трассой. Милан открыл окно и плавно подвел машину вплотную к ней, одновременно говоря в интерком:
– Ты спишь, нет?
Она тотчас высунулась в окно и облегченно улыбнулась.
– Я тут уже минут десять болтаюсь. По телевизору «Остров» показывают, ты смотришь? Я раньше не видела, а тут от нечего делать включила…
Обмен дисками прошел словно в каком-нибудь шпионском фильме, из рук в руки, и если Милан остался равнодушен к «подарку» Светы, то она приняла пакет от него с таким трепетом, будто в нем содержались все закулисные тайны Эккарта. Может быть, для нее в тот момент все так и было.
– Постарайся сохранить эти данные на разных носителях, – сказал Милан. – А еще лучше, передай их в разные СМИ, подконтрольные «Боингу». Если эта информация действительно может повредить «Антипову», то тебе грозит опасность.
– Спасибо за дельный совет! – усмехнулась Света. – Позвони мне на днях. – И спустя секунду ее машина круто упала вниз, чтобы влиться в вечерний трафик.
«О чем я должен был догадаться?» – запоздало думал Милан, когда уже вышел из душевой и устроился перед терминалом. На полке рядом со столом валялись старые газеты и журналы, и среди них выделялась ярким корешком «Женская воля». Он вытянул журнал и открыл его на первой странице, чтобы взглянуть на список учредителей издания, но ничего интересного там не обнаружил. Зато вся вторую страницу занимала красочная голограмм «Пандоры», одной из последних моделей «Боинга». Милан наскоро пролистал издание и нашел еще несколько подобных рекламных вставок. Да, очень похоже на то, что именно «Боинг» заказал «Женской воле» статейку о конкуренте. Им бы узнать про пиропатрон с тротилом – вот была бы горячая, просто-таки взрывоопасная сенсация! «Не время, – подумал Милан. – Нет, еще не время. Да и нет у меня моих милых штучек».
Он воткнул диск в бок терминала и вывел на экран содержимое единственного файла. В нем Света в типично журналистской форме повествовала о визите в офис «Русского Поля». Попав на прием к мелкому клерку, она размахивала «Женской волей» со своей статьей о «дутых» акциях. Сотрудник вежливо выслушал ее и записал номер акции, пообещав разобраться и при желании клиентки выкупить у нее ценную бумагу по биржевой цене. И вообще, всячески недоумевал по поводу того, что в прессе печатают такие вздорные и гадкие статейки, «не имеющие с деятельностью «Русского Поля» ничего общего». «Тут я ему чуть в рожу не вцепилась, – сообщила Света. – Но сумела сдержаться». На вопрос о Вешкине клерк сказал, что: 1) впервые слышит такую фамилию; 2) не вправе разглашать служебную информацию. «Так что радуйся, – завершала она свой отчет. – Когда захочешь продать свою акцию, обращайся ко мне, не прогадаешь. Но лучше быстрее, пока меня там не забыли».
«Пусть пока будет, – решил Милан про несчастную акцию. – Карман не тянет». Сейчас вся его затея с «Русским Полем» казалась ему нелепой. Ясно, что Иван не станет торчать в офисе, а будет по-прежнему колесить по стране, «инспектируя» филиалы фирмы. Он наскоро просмотрел видеофильм, снятый Светой, но без звука и в ускоренном режиме. Пару раз Милан останавливал изображение, однако мелькавшие на дальнем плане физиономии совсем не походили на вешкинскую.
«Ну и черт с ним, я уже выдал парню амнистию. Займемся лучше родимой корпорацией». Ему повезло, спустя всего пару минут с помощью сервера Департамента народонаселения он уже знал фрагмент генетического кода своей подруги. Файл с брахмапурской документацией вскрылся тотчас, стоило подать во входной поток длиннющую цепочку байт. Первым делом Милан скопировал данные на собственную дорожку магнитного носителя, выделенную для него на муниципальном сервере Валхаллы. Затем закрыл их паролем, но не таким примитивным, как фрагмент кода – он модифицировал его с помощью ключа из четырех букв, «роза». Вскоре диск с открытым файлом был готов, его-то «эксперт» и собирался передать Шмидту.
Добытая информация показалась ему скучной до невозможности. Никакой привычки работать с юридическими документами у Милана не было, а лексиконы технических и правовых текстов настолько различались, что он вообще с трудом понял, о чем ведется речь в брахмапурском файле.
Ну, увольнялись с конвейера рабочие, чтобы на другой же день на тех же стульях уселись переселенцы, которым поначалу, как «стажерам», платили на сотню-другую крон меньше (это следовало из данных налоговой полиции Брахмапура). Безработные же через какое-то время опять приходили в компанию и переводились в другие отделения, например, в Уиннер или Кисангани, и там история повторялась, пока персонал не расползался по стране. Самые лучшие, конечно, оставались в итоге в «Антипове», но подавляющая часть из первоначального числа «перемещаемых» по филиалам сотрудников пропадала где-то на просторах Эккарта. Отсеивалась, одним словом. Между тем в Департамент иммиграции регулярно подавалась заявка на переселенцев из Пенджаба, и кадровый маховик делал очередной виток… Профсоюзы же не могли вмешаться и помалкивали, поскольку переселенцы не имели статуса граждан страны. Такая вот простая и вполне законная схема, в целом выставляющая руководство «Антипова» в откровенно невыгодном свете.
Пока Милан продирался сквозь казенные документы, он чуть не тронулся умом от бюрократических вывертов. «Эксперт» почти не сомневался, что стоит подобному материалу в адаптированной для обывателя форме появиться в «Женской воле», то Дикси Шмидт мгновенно снимет свою кандидатуру на выборах в Сенат.
Увы, Милан не был уверен, что директор Технического департамента – тот человек, который преследовал Рауля, словно кербер суслика. Если Дикси ни при чем, то весь путь Хастича, начиная с колледжа Св. Патрика, лег не в ту колею. Ну, или не совсем в ту. В любом случае главное, чтобы никто не узнал о роли Милана во всей этой истории с Брахмапуром. Сейчас, на этапе глубинного проникновения в «Антипов», это стало главным. А старину Дикси ничуть не жаль, пусть прогорает на выборах.
Милан позвонил Шмидту утром, минут через десять после вылета из дома. Он еще в первый день после переезда ввел в автопилот маршрут на работу и расчетное время в пути: у него было сорок минут свободного времени. Ответила ему, разумеется, секретарша, строгая дама преклонных лет. Услышав имя Хастича, она ничуть не удивилась и мгновенно переадресовала звонок. Такая скорость порядком озадачила механика – он-то готовился к длительной осаде директора.
– Здравствуйте, сэр, – сказал Милан, когда физиономия Дикси проявилась на экране. Выглядел этот моложавый и крепкий человек от силы лет на пятьдесят, хотя у Милана после какой-то предвыборной рекламы отложилось в памяти, что родился он еще на Земле и прибыл в Эккарт вместе с первопоселенцами. То есть, строго говоря, Шмидт сам был первопоселенцем, пусть и малолетним.
Милан готов был к чему угодно – от брани до вежливого недоумения – но Дикси вместо этого просто усмехнулся и заметил, широко раздвигая пухлые губы:
– Долго же ты до меня добирался, парень. Я уж думал сам тебя вызвать.
– А? – пробормотал «эксперт». – Что? Вы меня знаете?
– Ты наш новый механик, и зовут тебя Милан Хастич. Я рад, что получил о тебе самые лестные отзывы, и уверен, что мы славно поработаем. – Несколько секунд Шмидт насмешливо глядел на остолбеневшего Милана, затем добавил: – Сейчас я сброшу на твой диск координаты своего дома. Полагаю, нам лучше будет пообщаться в неслужебное время. И не сомневаюсь, ты не станешь кичиться нашим знакомством. А иначе никаких дел у нас с тобой не будет. Жду в семь вечера. Извини, раньше не могу, занят на службе и с выборной бодягой.
Он легкомысленно взмахнул рукой и отключился, а Милан еще с минуту не мог оторвать взгляда от черного экрана. Главное испытание он прошел – Дикси не узнал в Хастиче своего бывшего сотрудника, Рауля Эндьету. «Спасибо доброму доктору Максимову», – в сотый раз подумал Милан. А может быть, Шмидт не имел отношения к травле молодого механика и попросту никогда не видел его голограммы.
В течение долгого рабочего дня он то и дело замирал в раздумье, особенно в перерывах между возней с флаерами, но так и не выстроил в голове никакой разумной схемы. Зачем собирать о простом механике какие-то «отзывы» и тем более приглашать его домой? Может быть, директор с самого появления Милана в столице знал о нем и отслеживал все его действия? От такого предположения становилось как-то жутковато.
После работы Милан первым делом заменил в корпоративном сервис-центре капсулу с плутонием. Время до встречи с Дикси он провел в кафе, а потом на пляже, практически наедине с бирюзовым океаном, порой падая в его теплые волны или бездумно пересыпая в ладонях белый песок. Строить догадки о будущем ему давно надоело.
Дом Шмидта стоял примерно посредине между Валхаллой и Форт-Нуэво. Чем-то он напоминал древние европейские замки, такие, какими их показывали в исторических фильмах. Подъемные ворота и ров выглядели очень натурально, а когда навигационная система замка вынудила машину Милана сесть на асфальтированной дороге, то назначение этих архаизмов проявилось в полной мере. Пришлось перейти на ручное управление и проехать через ров и под массивной аркой, на открытую гостевую стоянку – такую обширную, что на ней можно было устраивать состязания по лапте. У высоких дверей, стилизованных под дерево, Милана встретил чопорный и седой дворецкий. Наверняка где-нибудь под обшивкой здесь прятались всевозможные детекторы, но они ничем не выдали своего отношения к посетителю. Похоже, об аномальном магнитном поле Милана знали уже все охранные системы Эккарта. Дворецкий тоже расслабился и убрал правую руку из-за спины.
Под сводами светлого холла отдавались звонкие голоса, женские и детские, но сама семья Шмидта, конечно, не появилась. Милана провели в малоприметную дверь, и он оказался в самом диковинном помещении из всех, какие только ему приходилось посещать. Даже атомная подстанция в пригороде Нордстрема не могла с ним сравниться.
Милан обогнул огромную каменную вазу, из макушки которой хлестал фонтан, мельком осмотрел полки со старинными книгами (а скорее всего, муляжами) и люстру, висящую над источником и призванную всасывать воду «на лету». Напротив окна, лицом к посетителям, восседал за масштабным, старинным же столом сам Дикси Шмидт, директор Технического департамента корпорации «Антипов». Бог для тысяч мелких и не очень сотрудников компании, владелец 4% акций компании и кандидат в сенаторы от избирательного округа города Форт-Нуэво в одном лице. Отложив в сторону журнал, Шмидт кивнул гостю на кресло.
– Что будем пить? – спросил он.
– На ваш вкус, – выдавил Милан.
Дикси утопил кнопку интеркома и сказал в него:
– Питер, бутылку «антиповки» и лимон… Как тебе новая работа, Милан? Не слишком сложная? У «братца» Чуня было попроще, наверное?
– Ничего, – ответил Милан. – Я как-то привык.
– Странно, ведь раньше тебе не приходилось иметь дело с машинами. Профессионально, во всяком случае. – Гостю не удалось уловить каких-либо тревожных изменений в добродушной физиономии хозяина. И все же реплика Дикси прозвучала как-то двусмысленно.
«Черт, – подумал Милан. – С ним надо держать ухо востро. Знать бы точно, известно ли ему мое настоящее имя. Тогда мне наверняка конец. Или выкрутимся?»
– Они мне всегда нравились.
Появился Питер с подносом, на котором стояла пузатая бутылка водки и пара хрустальных емкостей на коротких ножках. На блюдце лежал порезанный тончайшими ломтиками лимон. Дворецкий оставил все это на столе и величаво удалился, предоставив дальнейшее хозяину.
– Что ж, – проговорил тот, разлив напиток и поднимая рюмку. – Я рад, что настал день, когда ты сможешь приступить к настоящей работе на корпорацию. Еще в июне я получил от нашего дорогого доктора файл с твоими данными, но даже не надеялся, что мы встретимся так быстро. – Милан окаменел. «Файл с данными», если Максимов нарушил договор, легко мог содержать информацию, что Хастич на самом деле Эндьета. – А особенно я доволен тем, что ты оказался склонен к технике и быстро изучил устройство флаера. Это не говоря о том, что ты не испугался испортить отношения с коллективом и честно рассказал Василенко о воровских устремлениях товарища. Замечательно! Признаюсь, однако, что Шмулик получает за свои провокаторские штучки дополнительное вознаграждение. Но это не меняет сути дела.
Милан выпил вместе с Дикси и покорно положил на язык лимон: непонятно, от чего больше захотелось скривиться. Обдумывать сказанное хозяином казалось ему безнадежным делом – слишком уж тот быстро выкладывал самые, казалось бы, частные аспекты биографии Хастича и корпоративные секреты. Пока не самые значительные.
– Удивляешься, как все сложилось? – хохотнул Шмидт, лукаво сверкнув глазами из-под белых бровей. – Очень просто, «Антипов» финансирует филиал Ботанического института в Петровске. А значит, вправе пользоваться его разработками, так сказать. Что, не знал? Мы со многими конторами дружим, например, с Центром биологических исследований… Ладно, это неважно. А ведь я старался следить за твоей судьбой с того самого момента, как ты появился в столице, как-то даже развлекся. Один мой сотрудник представился твоей хозяйке родственником с Запада. Веселую историю я придумал, верно? – И Дикси опять чему-то обрадовался, открыв белоснежные пластиковые зубы. Но вдруг снова стал серьезным и наполнил рюмки прозрачной жидкостью.
«Проверяли… Хорошо, что я тогда не задергался», – мелькнуло у Милана в голове.
– Позабавились, и довольно, – сказал директор. – Выпьем, коллега… А теперь рассказывай, зачем позвонил. Ведь была же у тебя веская причина. А о наших совместных проектах потом поговорим.
Милан вытер губы указательным пальцем и с трудом совладал с лицевыми мышцами, готовыми сложиться в гримасу, настолько непривычным к водке оказалось его горло. И все же съел дольку. Теперь он знал обоих людей, интересовавшихся им – «налогового инспектора» и «родственника».
– У меня есть кое-что интересное, – сказал он и вынул из нагрудного кармана рубашки пакетик с диском.
– О, музыка! Это любопытно, – усмехнулся Шмидт, заметив картинку на обложке, но все же откинул панель стола, устанавливая перед собой экран терминала.
Для беглого ознакомления с содержимым файла Дикси хватило и нескольких минут. После этого он оторвался от экрана и взглянул на Милана с таким тяжелым выражением лица, что тот едва не вздрогнул. Внутренне собравшись, он приготовился к первому и главному вопросу, уже давно составив ответ на него.
– Как к тебе попали эти документы? Кто еще их видел?
– У меня случайно оказался служебный доступ к серверу журнала «Женская воля», – сказал он. – И я решил поискать еще неопубликованные материалы, в которых встречается название корпорации. Вот и наткнулся на этот файл. Стерать его смысла не было – информация дублируется в архивах, к тому же такие радикальные операции сверкают в лог-файлах, как новогодние гирлянды на окнах. Меня бы точно подловили. А вот на диск сбросил.
– Что за доступ? Как ты его получил?
– Долгая история, – вздохнул Милан. Конечно, у него уже был ответ и не на такой вопрос. – Если помните, я попал в аварию над океаном и чуть не разбился во флаере Ю Чуня… Об этом писали в журнале. – Шмидт нетерпеливо кивнул: очевидно, он был осведомлен об эпизоде с «Кондором» не хуже самого китайца. Наверняка он знал также и то, что пассажиры флаера едва не погибли благодаря механику, установившему на клемму микровзрыватель. – Затем у меня возникли неформальные отношения с журналисткой, писавшей об этом случае…
– Сергеевой, кажется?
– Верно. Сам не знаю, зачем однажды вечером я скопировал первые попавшиеся данные с ее кредитки, приложив ее расслабленный пальчик к экспересс-анализатору генетического кода. Мне показалось, что сведения из кухни печатного органа «Боинга» могут быть интересны родной корпорации. – Настолько «родной», что и вслух не произнести. – Правда, доступ у меня был только к рабочему каталогу Сергеевой… В общем, так получилось, – подытожил Милан.
Шмидт постучал упаковкой от диска по столу, рассеянно глядя на готическую картинку. Судя по всему, объяснения Хастича его устроили, и сейчас он, словно стратег в древнем военном штабе, пытался просчитать ходы врага. Хотя что тут было просчитывать? И так ясно, что выкормыш конкурента напечатает статейку под звонким заголовком, чтобы тут же раструбить информацию по всем подконтрольным каналам телевидения и радио.
– Когда это было? – наконец спросил он.
– «Взлом» сервера? – с готовностью отозвался Милан. – Вчера, поздно вечером. Только сейчас лезть туда уже бесполезно – пароли меняются еженедельно.
Милан окончательно успокоился, когда понял, что Шмидт и в самом деле принимает его за Хастича, никак не увязывая с Раулем. Может быть, директор Технического департамента никогда и не видел Эндьету, а операциями с пиропатронами занимались в «Антипове» совсем другие люди? Возможно, хоть и маловероятно.
Он самостоятельно распорядился бутылкой и наполнил рюмки, наслаждаясь собственным хладнокровием. Как выяснилось, расслабился он рано.
– Что ж, – проговорил Дикси. Как бы между делом он выпил водку, будто это был сок, ни на секунду не отвлекшись от раздумий. – Ты добыл очень интересную информацию. Надеюсь, она попала ко мне своевременно и не успела расползтись по серверам подконтрольных «Боингу» СМИ. Придется нам отложить прочие дела и устроить небольшую диверсию на предприятии «Женская воля». Как ты думаешь, кому я поручу это несложное дельце?
Милан похолодел и выпрямился в кресле – ему показалось, что на него вылили дьюар с жидким азотом.
– Ты ведь недаром пришел ко мне с этим диском, а, парень? – продолжал Шмидт, без улыбки глядя на гостя. – Ты знал, что я могу предложить тебе эту работу, и ты готовился к этому. Верно?
Милан медленно кивнул – в самом деле, он понимал, что без подобного испытания ему не попасть в тайную структуру, запустившую щупальца в тело «Антипова». Хорошо еще, что ему не поручили «разобраться» со Светой…
– А за свою журналистку не переживай, она только исполнитель заказа, – как будто услышав его мысли, добавил Дикси. – Наша задача – вычислить того, кто в муниципалитете Брахмапура собрал все документы в один пакет и вынес его за пределы здания. И перехватить, конечно, эту маленькую бомбу до того, как она расползется по газетенкам и ТВ-каналам наших недругов.
– Маленькую?
Дикси покосился на гостя так, словно давно забыл о его существовании и рассуждал сам с собой, но внезапно услышал в углу подозрительный шорох. Однако быстро придал лицу добродушное выражение.
– Это серьезно повредит моей избирательной кампании. Косвенно, конечно, потому что мой департамент практически не влияет на перемещение кадров внутри корпорации. Ты же знаешь газетчиков – стоит дать им повод, и они готовы вылить на любого известного человека ушат дерьма. Они легко свяжут меня с брахмапурскими делами, и доказывай потом, что ты на самом деле радеешь о благе простых людей.
Голова у Милана вдруг закружилась, а ноги отяжелели, словно прирастая подошвами к полу. Он поспешно схватил кусочек лимона и проглотил его. Странно, но предстоящая операция не вызывала в нем какого-то отвращения или страха. Даже неприятности, которые он, возможно, навлек на Свету, казались ему мелкими и преходящими – ну, сотрут ее файл вместе с архивной копией, чем пресекут ее продвижение по службе. И что дальше? Скорее всего, спросят о том, кто раздобыл информацию в Брахмапуре… Современные «химические» способы воздействия на личность позволяют вытащить из человека все, причем так, что он и знать об этом не будет. Если он, разумеется, не защищен с помощью психоблокады… Тут Милан запутался в предположениях и встряхнул головой, разгоняя алкогольный туман.
– Может быть, мне стоит самому с ней поговорить? – невпопад пробормотал он.
– Очухался? – Шмидт тяжело поднялся и прошел к окну за спиной. Картинка приблизилась, и теперь казалось, что волны набегают прямо на дом. Добавился и легкий шелест гальки. – Если ты имеешь в виду свою подругу, то не вздумай даже заикнуться о нашем разговоре. Можешь спать с ней сколько угодно, но не забывай, что она – наймит «Боинга» и, скорее всего, собирается использовать тебя как источник информации. Или даже как шпиона, ха-ха!
Похоже, мозги Милана были слишком сильно одурманены спиртным, потому что ему потребовалось долгих пять секунд, чтобы осознать смертельную опасность, которой грозил ему возможный «допрос» журналистки. И не просто возможный – подручные Шмидта почти наверняка установят автора файла, и тогда… Находясь под воздействием «химии», Света легко может назвать «антиповцу» имя курьера, который своими руками передал ей диск.
– Если ваш человек пойдет к Сергеевой, я должен быть рядом, – твердо сказал он. – Вы можете доверять мне…
– Дело не в доверии, дружище, – удивился Шмидт. – Просто каждый должен заниматься своим делом. Да, чуть не забыл. С этого момента общаемся только через мой личный кодировщик, лучше с общественных автоматов. И по возможности через наш корпоративный спутник связи, а не по Интернету. Безопасность прежде всего!
Дикси принял от Милана его карманный компьютер и подключил к своему терминалу. Пощелкав клавишами, он встроил в систему команд строку «Связаться с Д. Шмидтом (отправить ему сообщение)». Милан полюбовался ей и спрятал электронные мозги в карман.
– Захочешь позвонить – подключи к нему телефон и выбери этот пунктик, – напутствовал директор. – Можно, конечно, подцепить и к терминалу, но это в крайнем случае.
– Не помню, чтобы я тебе об этом сообщал, – заметил Милан.
– Но ведь ты собирался! Забыл, что ли? – Она заметно нервничала.
– Знаешь, Светик, могла бы и позволить мне взглянуть на открытые документы, – сказал Милан. – Я ведь все-таки рисковал, к тому же потратил личное время.
– Вот в чем дело, – облегченно улыбнулась журналистка. – А я понять не могла, что с тобой случилось. – Но тревога все-таки не до конца покинула ее, потому что Света продолжала накручивать прядь на кулак и всматриваться в собеседника. – Я ведь и не знала, что… она запретит к ним доступ. Думаю, файл откроется от моего кода. Да не знаю я, что там! Хотя и догадываюсь. Обычные управленческие распоряжения, скорее всего. Что тут интересного? А вот в Гагарине было весело!.. Милан, ты уже включил сигнал?
– Сколько тебе обещали?
Света замерла и словно осунулась, отводя взгляд от камеры.
– Разве в этом дело? – проговорила она наконец. – Ты читал мой журнал? Мог бы и сам догадаться. Ладно, мне обещали должность редактора. Не считая «гонорара», конечно.
– Хорошо, – сказал Милан. – Ты должна пообещать мне, что никому не скажешь, кто доставил диск с информацией в столицу. – Света поспешно произнесла требуемую формулу, даже не улыбнувшись ее напыщенности. – Хорошо, набросай пока краткий отчет о своей поездке, обменяемся данными на пересечении 75-й и 116-й улиц. Высота десять метров над трассой. Годится?
Она настороженно кивнула и попрощалась, а Милан попытался вздремнуть. В конце концов, даже если «антиповцы» узнают, что это именно он привез информацию из Брахмапура, трактовать этот поступок механика можно двояко. Главное, что файлы хранятся у самого Милана и он покажет их Шмидту.
Света ждала его в условленном месте: ее желтый «Омуль» ярким пятном висел над трассой. Милан открыл окно и плавно подвел машину вплотную к ней, одновременно говоря в интерком:
– Ты спишь, нет?
Она тотчас высунулась в окно и облегченно улыбнулась.
– Я тут уже минут десять болтаюсь. По телевизору «Остров» показывают, ты смотришь? Я раньше не видела, а тут от нечего делать включила…
Обмен дисками прошел словно в каком-нибудь шпионском фильме, из рук в руки, и если Милан остался равнодушен к «подарку» Светы, то она приняла пакет от него с таким трепетом, будто в нем содержались все закулисные тайны Эккарта. Может быть, для нее в тот момент все так и было.
– Постарайся сохранить эти данные на разных носителях, – сказал Милан. – А еще лучше, передай их в разные СМИ, подконтрольные «Боингу». Если эта информация действительно может повредить «Антипову», то тебе грозит опасность.
– Спасибо за дельный совет! – усмехнулась Света. – Позвони мне на днях. – И спустя секунду ее машина круто упала вниз, чтобы влиться в вечерний трафик.
«О чем я должен был догадаться?» – запоздало думал Милан, когда уже вышел из душевой и устроился перед терминалом. На полке рядом со столом валялись старые газеты и журналы, и среди них выделялась ярким корешком «Женская воля». Он вытянул журнал и открыл его на первой странице, чтобы взглянуть на список учредителей издания, но ничего интересного там не обнаружил. Зато вся вторую страницу занимала красочная голограмм «Пандоры», одной из последних моделей «Боинга». Милан наскоро пролистал издание и нашел еще несколько подобных рекламных вставок. Да, очень похоже на то, что именно «Боинг» заказал «Женской воле» статейку о конкуренте. Им бы узнать про пиропатрон с тротилом – вот была бы горячая, просто-таки взрывоопасная сенсация! «Не время, – подумал Милан. – Нет, еще не время. Да и нет у меня моих милых штучек».
Он воткнул диск в бок терминала и вывел на экран содержимое единственного файла. В нем Света в типично журналистской форме повествовала о визите в офис «Русского Поля». Попав на прием к мелкому клерку, она размахивала «Женской волей» со своей статьей о «дутых» акциях. Сотрудник вежливо выслушал ее и записал номер акции, пообещав разобраться и при желании клиентки выкупить у нее ценную бумагу по биржевой цене. И вообще, всячески недоумевал по поводу того, что в прессе печатают такие вздорные и гадкие статейки, «не имеющие с деятельностью «Русского Поля» ничего общего». «Тут я ему чуть в рожу не вцепилась, – сообщила Света. – Но сумела сдержаться». На вопрос о Вешкине клерк сказал, что: 1) впервые слышит такую фамилию; 2) не вправе разглашать служебную информацию. «Так что радуйся, – завершала она свой отчет. – Когда захочешь продать свою акцию, обращайся ко мне, не прогадаешь. Но лучше быстрее, пока меня там не забыли».
«Пусть пока будет, – решил Милан про несчастную акцию. – Карман не тянет». Сейчас вся его затея с «Русским Полем» казалась ему нелепой. Ясно, что Иван не станет торчать в офисе, а будет по-прежнему колесить по стране, «инспектируя» филиалы фирмы. Он наскоро просмотрел видеофильм, снятый Светой, но без звука и в ускоренном режиме. Пару раз Милан останавливал изображение, однако мелькавшие на дальнем плане физиономии совсем не походили на вешкинскую.
«Ну и черт с ним, я уже выдал парню амнистию. Займемся лучше родимой корпорацией». Ему повезло, спустя всего пару минут с помощью сервера Департамента народонаселения он уже знал фрагмент генетического кода своей подруги. Файл с брахмапурской документацией вскрылся тотчас, стоило подать во входной поток длиннющую цепочку байт. Первым делом Милан скопировал данные на собственную дорожку магнитного носителя, выделенную для него на муниципальном сервере Валхаллы. Затем закрыл их паролем, но не таким примитивным, как фрагмент кода – он модифицировал его с помощью ключа из четырех букв, «роза». Вскоре диск с открытым файлом был готов, его-то «эксперт» и собирался передать Шмидту.
Добытая информация показалась ему скучной до невозможности. Никакой привычки работать с юридическими документами у Милана не было, а лексиконы технических и правовых текстов настолько различались, что он вообще с трудом понял, о чем ведется речь в брахмапурском файле.
Ну, увольнялись с конвейера рабочие, чтобы на другой же день на тех же стульях уселись переселенцы, которым поначалу, как «стажерам», платили на сотню-другую крон меньше (это следовало из данных налоговой полиции Брахмапура). Безработные же через какое-то время опять приходили в компанию и переводились в другие отделения, например, в Уиннер или Кисангани, и там история повторялась, пока персонал не расползался по стране. Самые лучшие, конечно, оставались в итоге в «Антипове», но подавляющая часть из первоначального числа «перемещаемых» по филиалам сотрудников пропадала где-то на просторах Эккарта. Отсеивалась, одним словом. Между тем в Департамент иммиграции регулярно подавалась заявка на переселенцев из Пенджаба, и кадровый маховик делал очередной виток… Профсоюзы же не могли вмешаться и помалкивали, поскольку переселенцы не имели статуса граждан страны. Такая вот простая и вполне законная схема, в целом выставляющая руководство «Антипова» в откровенно невыгодном свете.
Пока Милан продирался сквозь казенные документы, он чуть не тронулся умом от бюрократических вывертов. «Эксперт» почти не сомневался, что стоит подобному материалу в адаптированной для обывателя форме появиться в «Женской воле», то Дикси Шмидт мгновенно снимет свою кандидатуру на выборах в Сенат.
Увы, Милан не был уверен, что директор Технического департамента – тот человек, который преследовал Рауля, словно кербер суслика. Если Дикси ни при чем, то весь путь Хастича, начиная с колледжа Св. Патрика, лег не в ту колею. Ну, или не совсем в ту. В любом случае главное, чтобы никто не узнал о роли Милана во всей этой истории с Брахмапуром. Сейчас, на этапе глубинного проникновения в «Антипов», это стало главным. А старину Дикси ничуть не жаль, пусть прогорает на выборах.
Море в огне
28 июля в 950 утра в районе Бурой гавани на борту плавучего топливозаправщика «Веды» водоизмещением 732 тонны возник пожар. Команда попыталась затушить пламя в зародыше, но это ей не удалось. Через две минуты после возгорания над акваторией гавани появились машины с пожарными расчетами – всего их было задействовано целых 7, поскольку в ста метрах от борта заправщика стоял танкер компании «Якатага-Нефть», прибывший в гавань за 20 минут до пожара. Возгорание было локализовано за полчаса, несмотря на незначительную утечку нефтепродуктов. Жертв и пострадавших нет.«Новая Скандинавия»
Милан позвонил Шмидту утром, минут через десять после вылета из дома. Он еще в первый день после переезда ввел в автопилот маршрут на работу и расчетное время в пути: у него было сорок минут свободного времени. Ответила ему, разумеется, секретарша, строгая дама преклонных лет. Услышав имя Хастича, она ничуть не удивилась и мгновенно переадресовала звонок. Такая скорость порядком озадачила механика – он-то готовился к длительной осаде директора.
– Здравствуйте, сэр, – сказал Милан, когда физиономия Дикси проявилась на экране. Выглядел этот моложавый и крепкий человек от силы лет на пятьдесят, хотя у Милана после какой-то предвыборной рекламы отложилось в памяти, что родился он еще на Земле и прибыл в Эккарт вместе с первопоселенцами. То есть, строго говоря, Шмидт сам был первопоселенцем, пусть и малолетним.
Милан готов был к чему угодно – от брани до вежливого недоумения – но Дикси вместо этого просто усмехнулся и заметил, широко раздвигая пухлые губы:
– Долго же ты до меня добирался, парень. Я уж думал сам тебя вызвать.
– А? – пробормотал «эксперт». – Что? Вы меня знаете?
– Ты наш новый механик, и зовут тебя Милан Хастич. Я рад, что получил о тебе самые лестные отзывы, и уверен, что мы славно поработаем. – Несколько секунд Шмидт насмешливо глядел на остолбеневшего Милана, затем добавил: – Сейчас я сброшу на твой диск координаты своего дома. Полагаю, нам лучше будет пообщаться в неслужебное время. И не сомневаюсь, ты не станешь кичиться нашим знакомством. А иначе никаких дел у нас с тобой не будет. Жду в семь вечера. Извини, раньше не могу, занят на службе и с выборной бодягой.
Он легкомысленно взмахнул рукой и отключился, а Милан еще с минуту не мог оторвать взгляда от черного экрана. Главное испытание он прошел – Дикси не узнал в Хастиче своего бывшего сотрудника, Рауля Эндьету. «Спасибо доброму доктору Максимову», – в сотый раз подумал Милан. А может быть, Шмидт не имел отношения к травле молодого механика и попросту никогда не видел его голограммы.
В течение долгого рабочего дня он то и дело замирал в раздумье, особенно в перерывах между возней с флаерами, но так и не выстроил в голове никакой разумной схемы. Зачем собирать о простом механике какие-то «отзывы» и тем более приглашать его домой? Может быть, директор с самого появления Милана в столице знал о нем и отслеживал все его действия? От такого предположения становилось как-то жутковато.
После работы Милан первым делом заменил в корпоративном сервис-центре капсулу с плутонием. Время до встречи с Дикси он провел в кафе, а потом на пляже, практически наедине с бирюзовым океаном, порой падая в его теплые волны или бездумно пересыпая в ладонях белый песок. Строить догадки о будущем ему давно надоело.
Дом Шмидта стоял примерно посредине между Валхаллой и Форт-Нуэво. Чем-то он напоминал древние европейские замки, такие, какими их показывали в исторических фильмах. Подъемные ворота и ров выглядели очень натурально, а когда навигационная система замка вынудила машину Милана сесть на асфальтированной дороге, то назначение этих архаизмов проявилось в полной мере. Пришлось перейти на ручное управление и проехать через ров и под массивной аркой, на открытую гостевую стоянку – такую обширную, что на ней можно было устраивать состязания по лапте. У высоких дверей, стилизованных под дерево, Милана встретил чопорный и седой дворецкий. Наверняка где-нибудь под обшивкой здесь прятались всевозможные детекторы, но они ничем не выдали своего отношения к посетителю. Похоже, об аномальном магнитном поле Милана знали уже все охранные системы Эккарта. Дворецкий тоже расслабился и убрал правую руку из-за спины.
Под сводами светлого холла отдавались звонкие голоса, женские и детские, но сама семья Шмидта, конечно, не появилась. Милана провели в малоприметную дверь, и он оказался в самом диковинном помещении из всех, какие только ему приходилось посещать. Даже атомная подстанция в пригороде Нордстрема не могла с ним сравниться.
Милан обогнул огромную каменную вазу, из макушки которой хлестал фонтан, мельком осмотрел полки со старинными книгами (а скорее всего, муляжами) и люстру, висящую над источником и призванную всасывать воду «на лету». Напротив окна, лицом к посетителям, восседал за масштабным, старинным же столом сам Дикси Шмидт, директор Технического департамента корпорации «Антипов». Бог для тысяч мелких и не очень сотрудников компании, владелец 4% акций компании и кандидат в сенаторы от избирательного округа города Форт-Нуэво в одном лице. Отложив в сторону журнал, Шмидт кивнул гостю на кресло.
– Что будем пить? – спросил он.
– На ваш вкус, – выдавил Милан.
Дикси утопил кнопку интеркома и сказал в него:
– Питер, бутылку «антиповки» и лимон… Как тебе новая работа, Милан? Не слишком сложная? У «братца» Чуня было попроще, наверное?
– Ничего, – ответил Милан. – Я как-то привык.
– Странно, ведь раньше тебе не приходилось иметь дело с машинами. Профессионально, во всяком случае. – Гостю не удалось уловить каких-либо тревожных изменений в добродушной физиономии хозяина. И все же реплика Дикси прозвучала как-то двусмысленно.
«Черт, – подумал Милан. – С ним надо держать ухо востро. Знать бы точно, известно ли ему мое настоящее имя. Тогда мне наверняка конец. Или выкрутимся?»
– Они мне всегда нравились.
Появился Питер с подносом, на котором стояла пузатая бутылка водки и пара хрустальных емкостей на коротких ножках. На блюдце лежал порезанный тончайшими ломтиками лимон. Дворецкий оставил все это на столе и величаво удалился, предоставив дальнейшее хозяину.
– Что ж, – проговорил тот, разлив напиток и поднимая рюмку. – Я рад, что настал день, когда ты сможешь приступить к настоящей работе на корпорацию. Еще в июне я получил от нашего дорогого доктора файл с твоими данными, но даже не надеялся, что мы встретимся так быстро. – Милан окаменел. «Файл с данными», если Максимов нарушил договор, легко мог содержать информацию, что Хастич на самом деле Эндьета. – А особенно я доволен тем, что ты оказался склонен к технике и быстро изучил устройство флаера. Это не говоря о том, что ты не испугался испортить отношения с коллективом и честно рассказал Василенко о воровских устремлениях товарища. Замечательно! Признаюсь, однако, что Шмулик получает за свои провокаторские штучки дополнительное вознаграждение. Но это не меняет сути дела.
Милан выпил вместе с Дикси и покорно положил на язык лимон: непонятно, от чего больше захотелось скривиться. Обдумывать сказанное хозяином казалось ему безнадежным делом – слишком уж тот быстро выкладывал самые, казалось бы, частные аспекты биографии Хастича и корпоративные секреты. Пока не самые значительные.
– Удивляешься, как все сложилось? – хохотнул Шмидт, лукаво сверкнув глазами из-под белых бровей. – Очень просто, «Антипов» финансирует филиал Ботанического института в Петровске. А значит, вправе пользоваться его разработками, так сказать. Что, не знал? Мы со многими конторами дружим, например, с Центром биологических исследований… Ладно, это неважно. А ведь я старался следить за твоей судьбой с того самого момента, как ты появился в столице, как-то даже развлекся. Один мой сотрудник представился твоей хозяйке родственником с Запада. Веселую историю я придумал, верно? – И Дикси опять чему-то обрадовался, открыв белоснежные пластиковые зубы. Но вдруг снова стал серьезным и наполнил рюмки прозрачной жидкостью.
«Проверяли… Хорошо, что я тогда не задергался», – мелькнуло у Милана в голове.
– Позабавились, и довольно, – сказал директор. – Выпьем, коллега… А теперь рассказывай, зачем позвонил. Ведь была же у тебя веская причина. А о наших совместных проектах потом поговорим.
Милан вытер губы указательным пальцем и с трудом совладал с лицевыми мышцами, готовыми сложиться в гримасу, настолько непривычным к водке оказалось его горло. И все же съел дольку. Теперь он знал обоих людей, интересовавшихся им – «налогового инспектора» и «родственника».
– У меня есть кое-что интересное, – сказал он и вынул из нагрудного кармана рубашки пакетик с диском.
– О, музыка! Это любопытно, – усмехнулся Шмидт, заметив картинку на обложке, но все же откинул панель стола, устанавливая перед собой экран терминала.
Для беглого ознакомления с содержимым файла Дикси хватило и нескольких минут. После этого он оторвался от экрана и взглянул на Милана с таким тяжелым выражением лица, что тот едва не вздрогнул. Внутренне собравшись, он приготовился к первому и главному вопросу, уже давно составив ответ на него.
– Как к тебе попали эти документы? Кто еще их видел?
– У меня случайно оказался служебный доступ к серверу журнала «Женская воля», – сказал он. – И я решил поискать еще неопубликованные материалы, в которых встречается название корпорации. Вот и наткнулся на этот файл. Стерать его смысла не было – информация дублируется в архивах, к тому же такие радикальные операции сверкают в лог-файлах, как новогодние гирлянды на окнах. Меня бы точно подловили. А вот на диск сбросил.
– Что за доступ? Как ты его получил?
– Долгая история, – вздохнул Милан. Конечно, у него уже был ответ и не на такой вопрос. – Если помните, я попал в аварию над океаном и чуть не разбился во флаере Ю Чуня… Об этом писали в журнале. – Шмидт нетерпеливо кивнул: очевидно, он был осведомлен об эпизоде с «Кондором» не хуже самого китайца. Наверняка он знал также и то, что пассажиры флаера едва не погибли благодаря механику, установившему на клемму микровзрыватель. – Затем у меня возникли неформальные отношения с журналисткой, писавшей об этом случае…
– Сергеевой, кажется?
– Верно. Сам не знаю, зачем однажды вечером я скопировал первые попавшиеся данные с ее кредитки, приложив ее расслабленный пальчик к экспересс-анализатору генетического кода. Мне показалось, что сведения из кухни печатного органа «Боинга» могут быть интересны родной корпорации. – Настолько «родной», что и вслух не произнести. – Правда, доступ у меня был только к рабочему каталогу Сергеевой… В общем, так получилось, – подытожил Милан.
Шмидт постучал упаковкой от диска по столу, рассеянно глядя на готическую картинку. Судя по всему, объяснения Хастича его устроили, и сейчас он, словно стратег в древнем военном штабе, пытался просчитать ходы врага. Хотя что тут было просчитывать? И так ясно, что выкормыш конкурента напечатает статейку под звонким заголовком, чтобы тут же раструбить информацию по всем подконтрольным каналам телевидения и радио.
– Когда это было? – наконец спросил он.
– «Взлом» сервера? – с готовностью отозвался Милан. – Вчера, поздно вечером. Только сейчас лезть туда уже бесполезно – пароли меняются еженедельно.
Милан окончательно успокоился, когда понял, что Шмидт и в самом деле принимает его за Хастича, никак не увязывая с Раулем. Может быть, директор Технического департамента никогда и не видел Эндьету, а операциями с пиропатронами занимались в «Антипове» совсем другие люди? Возможно, хоть и маловероятно.
Он самостоятельно распорядился бутылкой и наполнил рюмки, наслаждаясь собственным хладнокровием. Как выяснилось, расслабился он рано.
– Что ж, – проговорил Дикси. Как бы между делом он выпил водку, будто это был сок, ни на секунду не отвлекшись от раздумий. – Ты добыл очень интересную информацию. Надеюсь, она попала ко мне своевременно и не успела расползтись по серверам подконтрольных «Боингу» СМИ. Придется нам отложить прочие дела и устроить небольшую диверсию на предприятии «Женская воля». Как ты думаешь, кому я поручу это несложное дельце?
Милан похолодел и выпрямился в кресле – ему показалось, что на него вылили дьюар с жидким азотом.
– Ты ведь недаром пришел ко мне с этим диском, а, парень? – продолжал Шмидт, без улыбки глядя на гостя. – Ты знал, что я могу предложить тебе эту работу, и ты готовился к этому. Верно?
Милан медленно кивнул – в самом деле, он понимал, что без подобного испытания ему не попасть в тайную структуру, запустившую щупальца в тело «Антипова». Хорошо еще, что ему не поручили «разобраться» со Светой…
– А за свою журналистку не переживай, она только исполнитель заказа, – как будто услышав его мысли, добавил Дикси. – Наша задача – вычислить того, кто в муниципалитете Брахмапура собрал все документы в один пакет и вынес его за пределы здания. И перехватить, конечно, эту маленькую бомбу до того, как она расползется по газетенкам и ТВ-каналам наших недругов.
– Маленькую?
Дикси покосился на гостя так, словно давно забыл о его существовании и рассуждал сам с собой, но внезапно услышал в углу подозрительный шорох. Однако быстро придал лицу добродушное выражение.
– Это серьезно повредит моей избирательной кампании. Косвенно, конечно, потому что мой департамент практически не влияет на перемещение кадров внутри корпорации. Ты же знаешь газетчиков – стоит дать им повод, и они готовы вылить на любого известного человека ушат дерьма. Они легко свяжут меня с брахмапурскими делами, и доказывай потом, что ты на самом деле радеешь о благе простых людей.
Голова у Милана вдруг закружилась, а ноги отяжелели, словно прирастая подошвами к полу. Он поспешно схватил кусочек лимона и проглотил его. Странно, но предстоящая операция не вызывала в нем какого-то отвращения или страха. Даже неприятности, которые он, возможно, навлек на Свету, казались ему мелкими и преходящими – ну, сотрут ее файл вместе с архивной копией, чем пресекут ее продвижение по службе. И что дальше? Скорее всего, спросят о том, кто раздобыл информацию в Брахмапуре… Современные «химические» способы воздействия на личность позволяют вытащить из человека все, причем так, что он и знать об этом не будет. Если он, разумеется, не защищен с помощью психоблокады… Тут Милан запутался в предположениях и встряхнул головой, разгоняя алкогольный туман.
– Может быть, мне стоит самому с ней поговорить? – невпопад пробормотал он.
– Очухался? – Шмидт тяжело поднялся и прошел к окну за спиной. Картинка приблизилась, и теперь казалось, что волны набегают прямо на дом. Добавился и легкий шелест гальки. – Если ты имеешь в виду свою подругу, то не вздумай даже заикнуться о нашем разговоре. Можешь спать с ней сколько угодно, но не забывай, что она – наймит «Боинга» и, скорее всего, собирается использовать тебя как источник информации. Или даже как шпиона, ха-ха!
Похоже, мозги Милана были слишком сильно одурманены спиртным, потому что ему потребовалось долгих пять секунд, чтобы осознать смертельную опасность, которой грозил ему возможный «допрос» журналистки. И не просто возможный – подручные Шмидта почти наверняка установят автора файла, и тогда… Находясь под воздействием «химии», Света легко может назвать «антиповцу» имя курьера, который своими руками передал ей диск.
– Если ваш человек пойдет к Сергеевой, я должен быть рядом, – твердо сказал он. – Вы можете доверять мне…
– Дело не в доверии, дружище, – удивился Шмидт. – Просто каждый должен заниматься своим делом. Да, чуть не забыл. С этого момента общаемся только через мой личный кодировщик, лучше с общественных автоматов. И по возможности через наш корпоративный спутник связи, а не по Интернету. Безопасность прежде всего!
Дикси принял от Милана его карманный компьютер и подключил к своему терминалу. Пощелкав клавишами, он встроил в систему команд строку «Связаться с Д. Шмидтом (отправить ему сообщение)». Милан полюбовался ей и спрятал электронные мозги в карман.
– Захочешь позвонить – подключи к нему телефон и выбери этот пунктик, – напутствовал директор. – Можно, конечно, подцепить и к терминалу, но это в крайнем случае.
Горный цирк зверей
Решил однажды кербер Василий свой цирк открыть. Набрать в него разных зверей, чтобы они всякие номера показывали. Но в южном Эккарте очень жарко, все звери спят и ленятся. Тогда Василий в предгорья МКС перебрался, построил из камней дом и сверху матовый пластик натянул, как в настоящем цирке. Развесил на деревьях объявление: «Требуются звери для работы на арене».
В тот же день пришел к нему безухий медведь Михайло.
– Что ты умеешь делать? – спросил его кербер.
– Я умею на велосипеде кататься и в футбол играть.
– Годится. Первое выступление в воскресенье.
Потом пришел скальный заяц Толик и сказал, что умеет подпрыгивать до потолка. Снежный лось Степан умел на рогах стоять, а пещерный барсук Игорь – на ушах. И другие звери что-нибудь да умели.
Только горный волк Вольдемар и подкаменная лиса Лариска не пришли к Василию в цирк. Они сорвали все объявления и стали думать, как кербера из родных гор МКС прогнать. И решили, что когда начнется представление, перекусят веревки, на которых у цирка крыша держится, и она на артистов свалится.