О`Бэньон Констанс. Обещание экстаза

   Доктор еще больше смутился, но Виктория, к счастью, не прислушивалась к разговору мужчин. Она с любопытством осматривалась и то и дело поглядывала на бабушку. Наконец Эдвард снова к ней повернулся и с улыбкой проговорил:
   – Скажите, мисс Фарради, вам понравился Техас?
   – Пока не знаю, ведь Техас такой огромный… Но думаю, что мне здесь понравится.
   – Что ж, рад приветствовать вас в нашем штате. Благодаря вам Техас станет еще прекраснее.
   – Вы очень любезны, мистер Ганновер, – пробормотала Виктория и тут же потупилась – казалось, карие глаза Эдварда смотрели прямо ей в душу.
   – Почему же ты не навестил меня, Эдвард? – неожиданно спросила Эллис.
   – Я очень виноват. – Молодой человек обнял старушку за плечи. – Но обещаю в будущем исправиться.
   – Ловлю на слове, – сказала Матушка. – А теперь, молодые люди, я вас покину, если позволите. Хочу пообщаться со старыми подругами.
   – Бабушка, не уходи, – взмолилась Виктория.
   – Ты не нуждаешься в моем обществе. К тому же я обещала миссис Нельсон, что мы вместе пообедаем. У нее есть новый рецепт мармелада, и я хочу его узнать.
   Виктория смотрела на старушку с мольбой в глазах. Высокий красавец Эдвард Ганновер настолько поразил ее воображение, что она утратила душевное равновесие и нуждалась в бабушкиной поддержке.
   – Виктория немного волнуется среди незнакомых людей, – сказала Матушка Дэну. – Не присмотришь ли за ней?
   Доктор кивнул и взял у старушки корзину с провизией. Затем с улыбкой повернулся к девушке.
   – Виктория, пойдем поднимемся на тот холм и посмотрим, что Матушка для нас припасла.
   Дэн с девушкой поднялись на холм, и к ним почти тотчас же присоединились Кларисса и Эдвард. Доктор познакомил девушек, и Кларисса сказала:
   – Может, пообедаем вместе? У меня тоже кое-что есть. – Она кивнула на свою корзину. – Давайте устроим настоящий пир.
   – Как ты к этому относишься? – Дэн посмотрел на Викторию.
   – Не возражаю, – ответила девушка.
   – Мы с Эдвардом часто сюда приходили, когда были мальчишками, – проговорил Дэн, расстилая на траве скатерть. – Сначала мы отправлялись ловить рыбу, а потом готовили на костре нашу добычу.
   – А что вы делали, когда рыбалка была неудачной? – с улыбкой спросила Виктория.
   – Тогда мы рано возвращались домой, – пробормотал Эдвард, усаживаясь под своим любимым дубом.
   – Верно, – кивнул Дэн. – Иногда на обратном пути мы заходили к Матушке, чтобы совершить налет на ее кладовую.
   – О… чуть не забыла!.. – оживилась Виктория. – Дэн, бабушка испекла для тебя яблочный пирог. И еще она велела сказать, что задолжала тебе два куска.
   – Истинная правда. – Дэн рассмеялся и, подмигнув Эдварду, уселся с ним рядом. Девушки же принялись разгружать корзины.
   – Дэн, почему твое описание так сильно отличается от оригинала? – спросил Эдвард, покосившись на Викторию. – Ты испугался конкуренции?
   – Нет-нет, Эдвард. Клянусь. Видишь ли, тогда она и впрямь выглядела… В общем, я ошибся.
   – Ошибся? – усмехнулся Эдвард. – Доктор, мне кажется, что вам следовало бы проверить зрение.
   – Она очаровательна, – пробормотал Дэн.
   Вскоре все четверо, перебрасываясь шутливыми репликами, склонились над тарелками. Виктория расслабилась и обрела привычную уверенность.
   – Эдвард, как тебе шоколадный торт? – поинтересовалась Кларисса. – Я сама его испекла.
   – Выше всяких похвал, – отозвался Эдвард. Он посмотрел на Викторию. – А вы, мисс Фарради? Вы сами готовили?
   Девушка заставила себя улыбнуться и ответила:
   – Боюсь, мне нечем похвастаться. Все это приготовила моя бабушка.
   – А разве вам не известно, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок?
   – Я всегда считала эту фразу… вульгарной. – Виктория пристально взглянула на Эдварда.
   Он весело рассмеялся:
   – Похоже, меня только что поставили на место.
   Виктория предпочла не реагировать на это замечание Ганновера и повернулась к Дэну.
   – Ты давно не навещал Дельгадо? – спросила она.
   – Давно, – ответил доктор. – С того вечера, как познакомился с тобой.
   – Я беспокоюсь за Консуэло, – призналась Виктория. – Мне кажется, она такая хрупкая.
   – Она вполне здоровая, – возразил Дэн. – Не нужно волноваться.
   – Но я действительно за них беспокоюсь, – продолжала Виктория. – Боюсь, что им придется вернуться в Мексику.
   – Ты с ними подружилась? – Доктор внимательно посмотрел на девушку.
   – Да, и я никогда не забуду, с какой добротой они отнеслись к Бодайну и ко мне.
   – О ком вы говорите? – осведомилась Кларисса.
   – О Мануэле и Консуэло Дельгадо, – пояснила Виктория.
   – О, я о них слышала, – кивнула Кларисса. – Это мексиканская семья, что живет на границе с Рио-дель-Лобо, верно?
   – Верно, – подтвердила Виктория.
   – Бабушка не позволяет вам с ними общаться, не так ли?
   Виктория с негодованием взглянула на собеседницу.
   – Вы ошибаетесь, – заявила она. – Бабушка тоже считает их своими друзьями.
   – Странно… – пробормотала Кларисса. – Я уверена, что моя матушка не разрешила бы мне к ним наведываться.
   – Очень жаль, – тихо сказала Виктория.
   Эдвард прислушивался к разговору, однако не принимал в нем участия. Он наблюдал за прелестной Викторией, и этого ему было достаточно. Он пытался найти в ней хоть какой-нибудь изъян, но не находил, и его интерес к этой девушке с каждым мгновением усиливался.
   – Ты знаешь, – Виктория снова повернулась к Дэну, – что Дельгадо будут вынуждены вернуться в Мексику, если Мануэль не найдет покупателя на свои кожевенные изделия?
   – Знаю. – Доктор кивнул. – Но я не в силах им помочь. Боюсь, что этого не избежать.
   – Ясно. – Виктория вздохнула.
   – Уверена, что мы с матушкой, покопавшись на чердаке, могли бы найти для них что-нибудь из одежды, – проговорила Кларисса. – Мама всегда помогает неимущим.
   – Надеюсь, что вы не сделаете этого. – Виктория пристально взглянула на девушку. – Они очень гордые и не нуждаются в благотворительности. Они хотят сами зарабатывать себе на жизнь.
   – Когда ты беден, не следует зазнаваться, – возразила Кларисса.
   – Я не согласна. Быть бедным не значит утратить гордость.
   Кларисса нахмурилась и в поисках поддержки покосилась на Эдварда. Но тот по-прежнему молчал.
   – Консуэло учит меня испанскому языку, – продолжала Виктория, обращаясь к Дэну. – Я езжу к ним каждый четверг. Должна признаться, что дело вовсе не в испанском. Я без ума от маленького Роберто. Я все готова для него сделать, когда он смотрит на меня своими огромными шоколадными глазами.
   – Да, славный малыш, – согласился доктор. Взглянув на Эдварда, он вдруг спросил: – Дружище, почему ты сегодня такой молчаливый?
   Эдвард пожал плечами:
   – Я слушаю. Кто слушает, тот многое узнает.
   – Эдвард, когда ты пригласишь меня в гости? – спросила Кларисса. – Я уже забыла, когда навещала тебя в последний раз.
   – Тебе не требуется приглашение. Мои двери для тебя всегда открыты.
   – Да, конечно. – Девушка просияла. – Мама тоже приедет. Ты не против?
   – Добро пожаловать, – ответил Эдвард.
   Улучив момент, Виктория принялась разглядывать Ганновера. Глядя на его чувственные губы, она вдруг подумала: «Интересно, что бы я ощутила, если бы он поцеловал меня?» Тут он повернул голову и улыбнулся ей – оказалось, что он все это время наблюдал за ней краем глаза.
   Виктория залилась краской и поспешно отвернулась. Она не понимала, что с ней происходит. Этот смуглолицый красавец, с которым она едва успела познакомиться, притягивал ее взор как магнитом. Девушка вспомнила про Пола и почувствовала себя виноватой, словно совершила по отношению к нему предательство.
   – Эдвард, – снова заговорила Кларисса, – я слышала, ты получил новую партию коров из Англии. Ты собираешься держать отдельное стадо?
   – Конечно, я буду держать их отдельно. Их пасут на западном пастбище. Если они здесь акклиматизируются, у меня будут прекрасные мясные коровы.
   – А если не акклиматизируются? – осведомилась Кларисса.
   – Время покажет, – ответил Эдвард. – Но в случае удачи я получу неплохую прибыль.
   В этот момент к ним подошла девочка лет десяти; она держала в руках большой букет луговых цветов. Малышка робко подошла к Эдварду и протянула ему букет.
   – С днем рождением, мистер Ганновер, – пролепетала она.
   Эдвард принял букет и вопросительно взглянул на Дэна.
   – Это Мелисса Деннисон, – представил доктор малышку.
   – Большое спасибо за цветы, Мелисса, – улыбнулся Эдвард. – Они почти такие же красивые, как ты.
   Девочка смотрела на него сияющими глазами.
   – Я считаю вас самым красивым мужчиной на свете, мистер Ганновер.
   Эдвард вытащил из букета один цветок и воткнул его девочке в волосы.
   – Я рад, Мелисса, что ты так думаешь. – Он поцеловал девочку в щечку.
   Малышка отвернулась и, прижав ладошку к щеке, стала спускаться с холма.
   – Еще одна победа, Эдвард? – Дэн улыбнулся.
   Эдвард тоже улыбнулся и протянул цветы Клариссе.
   – У меня, похоже, появилась соперница, – проговорила девушка, разглядывая букет.
   Эдвард промолчал и снова посмотрел на Викторию.
   – С днем рождения, мистер Ганновер, – сказала она.
   – Спасибо, мисс Фарради. – Эдвард пристально смотрел ей в глаза.
   Виктория покраснела и потупилась.
   – Почему вы приехали в Техас, Виктория? – неожиданно спросила Кларисса.
   – Потому что у меня здесь бабушка.
   – И все-таки – почему? – не унималась Кларисса.
   – В Джорджии меня ничто не удерживало, – пробормотала Виктория.
   – Не удерживало? А ваш дом? А родители?
   – Мой дом сгорел, а отец погиб. Не было смысла оставаться. – Виктория закрыла глаза и отвернулась.
   – Ваш дом сожгли янки? – допытывалась Кларисса. – Мы слышали ужасные истории о том, что они вытворяли в Джорджии.
   – Дом сгорел из-за них, – ответила Виктория, снова поворачиваясь к собеседнице.
   – У вас в Джорджии кто-нибудь остался? Может быть, возлюбленный?
   Виктория с трудом сдерживала слезы. Воспоминания заставили ее заново пережить весь кошмар войны. Конечно же, Кларисса нарочно ее мучила, – но почему?
   – Да, остался, – прошептала девушка. – Его зовут Пол О’Брайен. Он отправился на войну, и с тех пор я о нем ничего не слышала.
   – А если он вернется и обнаружит, что вас нет, то он приедет за вами сюда?
   – Приедет, – кивнула Виктория. – Вы не против, если мы побеседуем о чем-нибудь другом? Я не желаю говорить на эту тему.
   Эдвард по-прежнему наблюдал за девушкой. Было очевидно: она что-то скрывает.
   – Оставь ее в покое, Кларисса, – проговорил он наконец. – Виктория же сказала, что не хочет вспоминать об этом.
   – Еще один вопрос. – Кларисса снова взглянула на девушку. – Неужели янки действительно пришли к вам на плантацию? Вы видели их?
   Виктория почувствовала, что теряет самообладание. Глаза ее наполнились слезами, и она прошептала:
   – Да, видела. О, это было ужасно. Они пришли и убили Бесс, нашу рабыню. Она была мне… как мать. – Виктория не хотела плакать, но не могла сдержаться. – Я ненавижу янки. Но больше всего я ненавижу генерала Шермана.
   Дэн привлек девушку к себе и, пытаясь успокоить ее, проговорил:
   – Виктория, пожалуйста, не расстраивайся, не надо об этом вспоминать.
   Виктория кивнула и сказала:
   – Дэн, я хочу посмотреть речку.
   – Да-да, конечно. Пойдем. – Доктор помог девушке подняться на ноги.
   – Какая ты безжалостная, Кларисса, – проговорил Эдвард, когда Виктория с Дэном отошли на почтительное расстояние.
   – Мне кажется, она что-то скрывает, – сказала Кларисса.
   Эдвард придерживался того же мнения, однако промолчал. Кларисса пристально посмотрела на него и прошептала:
   – Эдвард, я ради тебя на все готова.
   – На все? – Он взглянул на нее с удивлением.
   – Да, на все. – Она сунула руку ему под рубашку и провела ладонью по его груди.
   – Не надо со мной шутить, Кларисса. – Эдвард отстранил руку девушки.
   – Я не шучу. – Она заглянула ему в глаза. – Разве мы хотим не одного и того же?
   – Не думаю, Кларисса. – Эдвард поднялся на ноги и добавил: – Между прочим, мне не очень понравилось, как ты говорила с мисс Фарради. Вы, женщины, меня удивляете. Порой вы более жестокие и бессердечные, чем мужчины.
   – Эдвард, я не хотела обидеть Викторию. Просто мне захотелось узнать о ней побольше.
   – И что же ты узнала?
   – Я тебе уже говорила… мне кажется, она что-то скрывает. Но давай не будем из-за нее ссориться. Может, уйдем куда-нибудь потихоньку и побудем наедине?
   – Нет, Кларисса. – Эдвард покачал головой. – Когда мне нужна женщина, я сам ей об этом говорю.
   Девушка отступила на шаг. В глазах ее блеснули слезы.
   – Если я тороплю события, то только потому, что люблю тебя, Эдвард.
   – Кларисса, ты напрасно теряешь время. У меня было много женщин. Сомневаюсь, что ты захочешь стать одной из многих.
   – Ты ведешь себя вызывающе. – Глаза девушки округлились. – Разве ты не понимаешь, что оскорбляешь меня?! – воскликнула она. – Зачем только я обратила на тебя внимание?! Надеюсь, что в один прекрасный день кто-нибудь уязвит тебя так же, как ты уязвил меня сегодня.
   – Этого никогда не случится, Кларисса. Я же сказал, что у меня нет сердца.
   Спускаясь с холма, Эдвард думал о Виктории. Он надеялся, что ему в этот день еще удастся поговорить с ней.
 
   Тем временем Виктория с Дэном гуляли у реки.
   – Я очень сожалею, если Кларисса тебя обидела, – проговорил доктор.
   – Я сама во всем виновата. Я повела себя неправильно. Прошу меня простить.
   Дэн взял девушку за руку.
   – Надеюсь, Виктория, ты позволишь мне быть твоим другом, – пробормотал он.
   – Я и так считаю тебя другом, Дэн.
   – Если Пол О’Брайен приедет за тобой, ты выйдешь за него замуж?
   – Да, – ответила Виктория.
   «Что ж, во всяком случае, своей дружбы она меня не лишает», – подумал Дэн.
   После прогулки доктор отвел девушку к бабушке – Эллис хотела представить внучку своим соседям. Многие из тех, кто знал Мэри Элизабет, поражались сходству дочери с матерью. Дружелюбные техасцы понравились Виктории; теперь уже девушка не сомневалась: здесь, в Техасе, она не будет чувствовать себя чужой.
   Солнце клонилось к западу, и из танцевального павильона доносились звуки музыки. На тускло освещенной площадке уже кружили несколько пар. Люди постарше сидели у стен и негромко переговаривались, не желая мешать молодым. Дети же, утомленные играми, устроились на расстеленных одеялах.
   Виктория то и дело озиралась, пытаясь отыскать в толпе Эдварда Ганновера и Клариссу. Она стыдилась своей несдержанности и хотела извиниться перед ними обоими.
   – Может, потанцуем, Виктория? – спросил подошедший к ней Дэн.
   – С удовольствием, – ответила девушка.
   Доктор вывел ее на середину зала, и Виктория повеселела – она вновь почувствовала себя юной и беззаботной и на время забыла о Джорджии и о войне.
   Потом Виктория танцевала со многими молодыми людьми, но после каждого танца ее приводили обратно к Дэну. Внезапно к доктору подбежала взволнованная женщина.
   – Томми Нельсон упал с дерева, доктор. Думаю, вам надо срочно подойти к нему.
   Извинившись, Дэн последовал за женщиной. Виктория уже хотела вернуться к бабушке, когда вдруг увидела Эдварда Ганновера. Он приблизился к ней и спросил:
   – Могу я пригласить вас на танец, мисс Фарради?
   – Как вам будет угодно, мистер Ганновер.
   Тут зазвучала музыка, и Эдвард вывел девушку на танцевальную площадку. Они закружились в танце и, казалось, слились воедино в ритме вальса. Он смотрел прямо ей в глаза, и Виктория чувствовала, что у нее подкашиваются ноги.
   – Вы такая красивая, – прошептал Эдвард. Теперь он смотрел на губы девушки, и ей вдруг почудилось, что он ее поцеловал.
   Виктория не понимала, что с ней происходит, и это ее пугало. Она пыталась думать о Поле, но не могла – мешали нахлынувшие на нее ощущения, мешал проникновенный взгляд карих глаз.
   Наконец музыка стихла, и Эдвард, уводя девушку с площадки, прошептал:
   – Нам нужно поговорить, мисс Фарради.
   – Поговорить?.. – спросила Виктория.
   – Да, но не здесь. Приходите на холм, где мы обедали. Не нужно, чтобы люди видели, что мы ушли вместе.
   – Нет, я никуда не пойду, – сказала девушка; в висках у нее стучало.
   – Пожалуйста, Виктория. Это очень важно. – Он пристально посмотрел ей в глаза.
   Виктория вспыхнула. «Неужели он вообразил, что я из тех женщин, что готовы без оглядки бежать ночью на свидание с мужчиной?» – подумала она.
   – Мистер Ганновер, кто позволил вам называть меня по имени? Прошу называть меня мисс Фарради.
   – Простите, я оговорился. – Эдвард улыбнулся. – Видите ли, мисс Фарради, вы столь прелестны, что я просто-напросто забылся и…
   – Прошу вас не продолжать, мистер Ганновер, – перебила Виктория. – Я вас совсем не знаю.
   – Ничего страшного, это можно исправить, – ухмыльнулся Эдвард.
   – Простите, мистер Ганновер, но я хотела бы найти бабушку, – заявила девушка.
   В этот момент к ним подошел мальчик лет двенадцати.
   – Мистер Ганновер, Матушка просила, чтобы вы доставили ее внучку домой. Миссис Андерсон поехала с доктором Дэном к Томми Нельсону. Доктор просил, чтобы вы взяли его коляску. Он сказал, что сам заберет ее потом.
   – Как Томми? – спросила Виктория.
   Мальчик пожал плечами:
   – Я видел, как его несли на носилках, мэм.
   – Мне бы не хотелось быть вам обузой, но похоже, что у меня нет выбора. – Виктория покосилась на Эдварда.
   – Уверяю, вы для меня не обуза, – улыбнулся молодой человек. – Очевидно, наш разговор все же состоится. Вы готовы к отъезду?
   Девушка молча кивнула. Эдвард тотчас же взял ее под руку и повел к коляске Дэна. Тут Виктория вдруг сообразила, что ей нечего бояться – ведь бабушка не побоялась оставить ее с этим мужчиной наедине.
   Эдвард привязал свою лошадь к коляске, и они тронулись в путь. В небе сияла полная луна, освещавшая окрестности, но Виктория даже не пыталась смотреть по сторонам; она сидела в напряженной позе, глядя прямо перед собой.
   Наконец Эдвард нарушил молчание:
   – Вы простили меня за фамильярность, мисс Фарради? – Он взглянул на Викторию.
   – Не понимаю, что заставило вас предположить, что я способна на столь предосудительный поступок, как встреча с вами на холме.
   – Мне придется просить прощения. – Эдвард улыбнулся. – Я был не прав. Приношу мои извинения, мисс Фарради.
   Виктория кивнула. Немного помедлив, проговорила:
   – Я тоже хотела перед вами извиниться.
   – За что? – удивился Эдвард.
   – Мне неловко за мое ужасное поведение во время обеда.
   Эдвард вопросительно посмотрел на девушку.
   – Я уже извинилась перед Дэном, – продолжала Виктория, – и обязательно принесу извинения Клариссе, как только ее увижу.
   – Вы ни в чем не виноваты, мисс Фарради. Виновата только Кларисса.
   – И все-таки мне следовало вести себя иначе. Я проявила несдержанность. Бесс пришла бы в ужас, случись ей наблюдать эту сцену.
   – Вы имеете в виду женщину, о которой упоминали ранее? – спросил Эдвард.
   Виктория кивнула.
   – Мисс Фарради, я не знаю, что случилось с вами в Джорджии, но мне кажется, что вам не следует думать об этом. Постарайтесь забыть…
   – Если бы это было так просто. – Девушка вздохнула.
   Эдвард остановил коляску у обочины дороги и, откинувшись на спинку сиденья, уставился на Викторию немигающим взглядом.
   – Хотите поговорить об этом?
   – Нет, я не могу. – Она покачала головой. – Пожалуйста, не задавайте мне больше вопросов. Давайте продолжим путь, мистер Ганновер.
   – Сейчас, мисс Фарради. – Эдвард испытывал непреодолимое желание утешить ее. – Хорошо, мы не станем говорить об этом, если вы не желаете. Но поверьте, я не встречал женщин, подобных вам, мисс Фарради. Вы для меня загадка.
   Эдвард осторожно провел ладонью по ее щеке, и Виктория вздрогнула. Она понимала, что должна потребовать, чтобы Ганновер отвез ее домой, но почему-то молчала. Тут он обнял девушку за плечи и привлек к себе. Затем легонько взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза.
   – Я так долго тебя ждал, – прошептал он.
   – Мы только сегодня познакомились, мистер Ганновер, – пролепетала Виктория, не в силах отвести взгляд.
   – Как такое могло случиться? – пробормотал Эдвард. – Значит, каждый день жизни приближал меня к этому счастливому моменту.
   Виктория вспомнила про Пола и попыталась высвободиться.
   – Пожалуйста, отпустите меня, – проговорила она.
   – Ты же не станешь утверждать, что ничего не почувствовала, когда мы с тобой увиделись сегодня утром, – прошептал Эдвард.
   – Я боюсь вас, мистер Ганновер.
   Он прижался щекой к щеке девушки и почувствовал тонкий аромат сирени.
   – Виктория, тебе не следует меня бояться.
   Она закрыла глаза и расслабилась. Она знала: в объятиях Эдварда Ганновера ей ничто не угрожает. Он чуть отстранился и снова заглянул ей в глаза.
   – Виктория, это я тебя боюсь.
   Тут губы его приблизились к ее губам, и Виктория поняла, что он собирается ее поцеловать. Она знала, что должна оттолкнуть Ганновера, но почему-то не сделала этого. Дрожь пронзила ее тело, когда она ощутила прикосновение его губ. В этот момент Виктория забыла обо всем на свете. Его поцелуй был долгим и нежным; когда же он отстранился, девушка тихонько вздохнула, однако не произнесла ни слова. Какое-то время они сидели молча, глядя друг другу в глаза.
   – Думаю, вам пора доставить меня домой, – пролепетала наконец Виктория.
   – Вы правы, – кивнул Эдвард.
   Он снова взялся за вожжи, и коляска, мерно раскачиваясь, покатила по дороге. Мысли девушки путались; она не понимала, что с ней происходит, но знала наверняка, что никогда не забудет этот поцелуй. Внезапно она снова вспомнила про Пола и почувствовала, что краснеет. Девушка потупилась; она задавала себе один и тот же вопрос: «Почему же я вела себя столь бесстыдным образом?» Виктория ненавидела себя за проявленную слабость.
   – Сколько вам лет, мисс Фарради? – неожиданно спросил Эдвард.
   – Восемнадцать.
   – Восемнадцать… – пробормотал он в задумчивости. – А мне двадцать восемь. Вы еще очень молоды.
   – Я не чувствую себя очень молодой, мистер Ганновер.
   – Но вы действительно… почти дитя. Я воздам вам должное, мисс Фарради. Не знаю, что повлияло на меня, ваш юный возраст или мое уважение к Матушке.
   – Вы о чем? – спросила девушка.
   – Я решил, что не воспользуюсь вашей невинностью.
   Виктория едва не задохнулась от гнева.
   – Как вы смеете?! – воскликнула она. – Вы, вероятно, неправильно восприняли мое сегодняшнее поведение, мистер Ганновер. Вы льстите себе, если думаете, что могли бы добиться от меня большего, чем поцелуй.
   – Но ведь этого никто не знает, верно? – произнес он с многозначительной улыбкой.
   – Вы самый эгоистичный и самонадеянный человек на свете!
   – Меня не раз обвиняли в этом грехе.
   Едва они подъехали к дому Эллис Андерсон, как Виктория выпрыгнула из коляски, не дожидаясь помощи Эдварда.
   – Доброй ночи, мисс Фарради, – кивнул молодой человек.
   – Прощайте, мистер Ганновер.
   Виктория вбежала в дом и громко хлопнула дверью. Взбегая по лестнице, она услышала смех за спиной. Оказавшись у себя в комнате, девушка бросилась на кровать и принялась молотить кулаками подушку, представляя при этом, что бьет Эдварда Ганновера.
 
   Эдвард возвращался домой в глубокой задумчивости. Он чувствовал: его влечет к Виктории так, как не влекло прежде ни к одной женщине. И он прекрасно знал, что если бы вовремя не остановился, то мог бы зайти слишком далеко. Матушка доверила ему свою внучку, а он едва не подорвал ее доверие.
   Эдвард решил, что лучше выкинуть Викторию из головы. Ведь она еще совсем ребенок. Пусть выходит замуж за Пола О’Брайена и заводит полный дом детей. Однако он понимал, что ему будет не так-то легко отказаться от этой девушки.

Глава 9

   На следующее утро Виктория разыскала Бодайна. Она нашла его в загоне, где он разговаривал со старым Недом. Бодайну хватило одного взгляда, чтобы понять: девушку что-то тревожит.
   – Что случилось, малышка? Как ты вчера отдохнула?
   – Неплохо, – пробормотала Виктория.
   – Хочешь со мной о чем-то потолковать? – спросил великан.
   – Я вчера… кое-что сделала и теперь мучаюсь, – проговорила Виктория, когда они отошли от загона.
   – И что же ты сделала? – улыбнулся Бодайн.
   – Вчера вечером меня отвез домой Эдвард Ганновер.
   – И что же? – Глаза Бодайна угрожающе сверкнули.
   – Я позволила ему меня поцеловать. – Виктория залилась краской.
   – И все?.. – У Бодайна отлегло от сердца.
   – Не понимаю, как это могло случиться. Мы с ним едва знакомы. Я вела себя предосудительно.
   – Малышка, ты слишком строго себя судишь.
   Девушка остановилась и заглянула мужчине в лицо.
   – Видишь ли… я хотела, чтобы он поцеловал меня. Не знаю, как это объяснить, но я чувствовала, что меня к нему тянет. Я ничего не могла с собой поделать. Даже мысли о Поле меня не остановили.
   – Дорогая, такое иногда происходит между мужчиной и женщиной, – проговорил Бодайн.
   – Но с Полом у меня такого не было, – возразила Виктория.
   – Может, Эдвард Ганновер позволил себе что-нибудь лишнее? – Бодайн внимательно посмотрел на девушку.