Платова Виктория. Битва божьих коровок

   Он позвонил и сказал, что больше не придет. И попросил придержать его вещи. Он-де зайдет за ними в самое ближайшее время.
   Но так и не зашел.
   И уже потом всплыло, что Лангер смылся не просто так, а оставив бешеный счет за переговоры с Испанией. Ни сам Метелица, ни остальные его сотрудники в Испанию не звонили и потому не стали оплачивать подленький счет из принципа. Телефон благополучно отрубили, и с тех пор вся команда пользовалась только одним-единственным на контору сотовым.
   А Арик Дергапутский собрал весь хлам предателя Лангера в коробку и задвинул её в самый дальний угол железного шкафа. Коробка так до сих пор и стоит в углу, а Арик... Ох уж этот Арик!
   Если Кирилл Лангер попал в контору случайно, то "прыщавый Дергапут" (как называл его за глаза Метелица) оказался в "Валмете" по знакомству. Он был сыном двоюродного брата первой жены Додика. Арику недавно исполнилось восемнадцать, и он дневал и ночевал в "Валмете". И все потому, что в офисе стоял компьютер, а Арик обожал компьютерные игры. И не всякие, а исключительно интеллектуальные бродилки.
   Квесты, так он их называл.
   Только раз "дядя Додик" перекинул ему вшивое дельце некоего господина Таратуты, у которого украли фамильный перстень в городской бане № 17. Арик отправился туда с целью собрать информацию о возможном круге подозреваемых, но был нещадно бит банщиками и с позором бежал с поля боя. Больше его никуда не посылали и никаких дел не поручали, да и дела сходили на нет, их и без того тоненький ручеек пересыхал и грозил высохнуть окончательно.
   Фонд заработной платы стремительно таял, и так же стремительно таял интерес Метелицы к своему скоропалительному детективному детищу. Спрятавшись за фанерной перегородкой, он тайком от Додика Сойфера обдумывал" новый, гораздо более перспективный, если не сказать грандиозный проект: создание экспериментальной кинокомпании платного кинодебюта. Он даже подыскал ей название - "Я и звезды".
   Метод платного кинодебюта был прост, как геморроидальные свечи.
   И рассчитан на жен, дочерей и любовниц "новых русских", или "крутых папиков", как называл их Додик Сойфер. Если какой-нибудь сумасшедший папик согласился бы профинансировать постановку, то его жена, дочь или любовница автоматически получила бы роль в фильме. Второстепенную или главную - на выбор новоиспеченной исполнительницы.
   Причем роль ей доставалась без всяких проб.
   Критерий оценки мастерства потенциальной актрисы был только один: толщина "папикиного кошелька". Подобную творческую беспринципность Метелица стыдливо именовал "Новая оригинальная политика в кино". И вот уже две недели работал над манифестом кинокомпании "Я и звезды". Манифест начинался так:
   "КОМПРОМИССНОЕ КИНО И МЕТОД ПЛАТНОГО КИНОДЕБЮТА"
   ПРАКТИЧЕСКИЙ МЕТОД МОЛНИЕНОСНОГО ФИНАНСОВОГО
   ВЗЛЕТА РОССИЙСКОГО
   КИНОПРОИЗВОДСТВА В ПЕРИОД КРИЗИСА
   Если бы Додик накрыл Метелицу с этими писульками, детектива-отступника постигла бы участь двух несчастных палестинцев...
   * * *
   ...Утро начиналось из рук вон. Вчера Валентин получил очередной номер "Дам и Автомобилей" с очередным набором директив Д. Корзун. Директивы выглядели следующим образом:
   - "в ближайшее время вам стоит опасаться представителей противоположного пола. Их появление в состоянии нарушить хрупкое равновесие вашей жизни";
   - "во всем, что касается работы и ведения юридических документов, следует соблюдать осмотрительность. А лучше вообще прекратить какую-либо деятельность";
   - "прежде чем вернуться к решению застарелых проблем, хорошенько подумайте, так ли вам это необходимо? Никогда не стоит забывать старинную русскую поговорку "Не буди лихо, пока тихо";
   - "чрезмерная доверчивость может обернуться невосполнимыми потерями. Новые знакомства на данном этапе - верный путь к крушению благополучия".
   Заведенный журнальным оракулом, Метелица так расстроился, что по приезде в офис закрылся у себя в закутке и настрочил три страницы манифеста. Хотя собирался ограничиться одной. Очередная по счету глава заканчивалась лозунгом: "НАША ПРОГРАММА-МАКСИМУМ - СОЮЗ МЕЖДУ БИЗНЕСОМ И..."
   Слово "искусством" он дописать не успел. В комнате раздался низкий глухой зуммер дверного звонка.
   "Додик, - подумал Метелица, пряча бумажки в сейф. - Додик, или бабы из жэка проверяют отопление".
   - Открой! - крикнул он из-за перегородки Арику. Эта ленивая скотина и с места не сдвинется, если её не понукать.
   В приоткрытую дверь начальнического бокса ему было видно, как Арик, оторвавшись от компьютера, направился в коридор. И застрял там надолго.
   Спустя несколько минут он просунул лохматую голову в Метелицын закуток. Прыщи на лице Арика горели, а грудь тяжело вздымалась.
   - Там, - едва переводя дыхание, сказал он. И замолчал.
   - Что - "там"? Там труп? Или бомба? Или налоговая 'полиция?
   - Там... Женщина...
   Это было что-то новенькое. Впервые из уст Дергапута вырвалось слово "женщина". До этого всех представительниц слабого пола он классифицировал иным способом. Они были (в зависимости от возраста):
   а) сосками (девицы от 18 до 25);
   б) подсосами (бабенки от 25 до 45);
   в) обсосками (мамаши от раннего климакса и до могилы со всеми остановками).
   И вот теперь - пожалуйста! - "Женщина"...
   - Женщина? - Метелица безмерно удивился. - Клиентка?
   Последние несколько недель их вообще никто не беспокоил.
   - Она сказала, что клиентка? - снова переспросил Метелица.
   - Она хочет поговорить с начальством...
   - Хорошо. Проводи её ко мне.
   Арик исчез и вернулся спустя несколько секунд.
   С Женщиной.
   У Метелицы сразу же загорелась проплешина на макушке. Да, это действительно была Женщина. Самовлюбленная и самодостаточная. Сквозь пелену, упавшую на глаза, Метелица наблюдал, как Арик почтительно распахивает дверь перед гостьей. Она на секунду застыла на пороге, и теперь Валентин смог наконец-то рассмотреть её повнимательнее.
   Женщина была затянута в черное: черная кожаная куртка с поднятым воротником, кожаные джинсы, умопомрачительно-тяжелые ботинки, черные солнцезащитные очки. И белые, абсолютно белые волосы! И запах. От незнакомки шел совершенно дерзкий запах, который сразу же вскружил голову Метелице. Этот запах манил и предостерегал. Так должны в идеале пахнуть тела после любовных утех. Так должны пахнуть места преступления. Порочно и притягательно одновременно.
   - Здравствуйте, - сказала Женщина. - Мне нужен главный. Это вы?
   Метелицу накрыла вторая ударная волна. Голос. Нет, голос был самый обыкновенный, разве что мягкий акцент, происхождение которого несчастный глава "Валмета" определить не мог. Южный? Восточный?..
   - Это вы? - переспросила Женщина.
   - Да. Метелица Валентин Куприянович. Проходите, пожалуйста.
   И, не удержавшись, он подскочил и пододвинул гостье стул для посетителей.
   - Чем могу быть полезен? - спросил он, когда она села на краешек стула и почему-то провела ладонями по коленям, как будто оправляя несуществующую юбку.
   - Значит, у вас детективное агентство?
   - "Валмет", - подтвердил Метелица.
   Черт, неужели это существо высшего порядка нуждается в услугах частных детективов? Неужели мужчина в здравом уме и трезвой памяти станет бегать от женщины, совершенной, как... как мотоцикл, как какой-нибудь "Kawasaki Ninja ZX-7RR", максимальная скорость 265 км/ч... Только камикадзе решится променять эту роскошную ниндзя ZX-7RR на весь остальной блеклый и неказистый мир...
   - Вы меня слушаете? - переспросила гостья.
   - Да, да, конечно, я весь внимание... У вас угнали мотоцикл? неожиданно ляпнул Метелица.
   - С чего вы взяли?
   - Простите... Это я так... Вы так смотритесь... Я подумал...
   - Нет, мотоцикла у меня нет.
   Она закинула ногу на ногу. И взгляд Метелицы переместился на кончики её ботинок. Настоящие "гриндера", очень дорогие. Отступник Кирилл Лангер ходил точно в таких же, прыщавый Дергапут даже потерял несколько килограмм живого веса от зависти к шикарной лангеровской обувке.
   - Меня интересуют ваши сотрудники, - сказала ниндзя ZX-7RR.
   - В каком смысле?
   - Сколько их у вас?
   Он мог бы и не отвечать на этот вопрос, но суперблондинка парализовала его волю.
   - Немного, но все они - профессионалы, - вдохновенно соврал Метелица. - Каждый из них прошел тщательный отбор.
   - Значит, штат полностью укомплектован?
   Господи, что он должен сказать? Что он должен сказать, господи? Если бы здесь сейчас был Додик Сойфер с еврейской изворотливостью и умением отвечать вопросом на вопрос... Почему, ну почему мама Метелицы не была семиткой?! Но его мама была мастером в цехе по изготовлению резиновых изделий № 2 на заводе "Красный треугольник"...
   - Укомплектован? - снова сказала она.
   - У нас вообще нет такого понятия - "штат". Индивидуальности слишком различны... "В одну упряжку впрячь не можно коня и..."
   - Трепетную лань, - почему-то обрадовалась незнакомка. - Очень хорошо.
   - Вы полагаете?
   - Конечно. Я хотела бы у вас поработать.
   У Метелицы отвисла челюсть. Если бы суперпроект "Я и звезды" вступил в жизнь уже сейчас, то лучшей кандидатки на главную роль в каком-нибудь крутом боевике и желать было бы нельзя. Тем более что женщины с такой внешностью надороге не валяются, у них обязательно должен быть муж. И не просто богатый, а фантастически богатый. Олигархическое мурло, сидящее на трубе... Нет, на двух трубах... На трех...
   - Вы замужем? - спросил Метелица.
   - Замужем. А разве это что-то меняет? - посетительница потерла тусклое обручальное кольцо.
   - А ваш муж?.. Он в курсе?
   - Речь не о муже.
   Жаль. Для "компромиссного кино" такая кандидатура - просто находка...
   - Он... обеспечен? - продолжал тянуть свою волынку Метелица.
   - Конечно. Но, повторяю, речь не о нем. Вы согласны взять меня на работу?
   - Видите ли... У нас очень специфическая сфера деятельности...
   - Я понимаю.
   - А что вы умеете делать?
   - Все, - отрезала женщина.
   Конечно, все, никаких сомнений. Кружить голову запахами, забираться в любые постели, провоцировать неверных мужей, втираться в доверие к неверным женам...
   - Ваши сотрудники должны питаться, а я совсем неплохо готовлю. Уборка - это пожалуйста.... Могу брать стирку на дом...
   Черт возьми, да она ещё и с чувством юмора! Метелица расхохотался и почтительно подмигнул незнакомке.
   - Сдаюсь. Считайте, что я оценил вашу шутку. У нас как раз есть вакансия.
   - Значит, вы меня берете?
   Женщина сняла очки, и Метелица впервые увидел её глаза - два прозрачных родника в пустыне; глаза - слишком светлые для такой смуглой кожи. И тотчас же в сомлевших мозгах Метелицы зажглась тревожная предупреждающая надпись: "В ближайшее время вам стоит опасаться представителей противоположного пола. Их появление в состоянии нарушить хрупкое равновесие вашей жизни".
   - Берете?
   - Да!
   Вот так! Хрен тебе, астрологическая страница "Дам и Автомобилей"! Хрен тебе, лжепророк Д. Корзун.
   - Должность младш... просто детектива вас устроит? Слова Метелицы произвели странное впечатление на женщину. Она снова надела очки, потом опять сняла их.
   - Должность кого? - переспросила она.
   И в этом вопросе Метелице послышалось легкое недоумение. Как будто он предложил ей вовсе не то, чего она ожидала. А что же вы хотели, душечка? Нет, пора, пора и ему отстегнуть красотке хохму - как раз в стиле её надменных кожаных штанов.
   - Я бы, конечно, мог уступить вам кресло руководителя... - Метелица похлопал по спинке своего стула. - Но, к сожалению, оно уже занято.
   - Да... Я вижу.
   - Так как? Согласны?
   - Нет... То есть согласна...
   - Очень хорошо. Заполните вот эту форму. Метелица вынул из крошечного сейфа бланк заявления о приеме на работу. Вернее, это была небольшая анкета, которую в свое время состряпал Додик Сойфер. В сейфе хранилось на сегодняшний день четыре таких анкеты: самого Додика, Валентина, Аркадия Дергапутского и бежавшей с их маленького суденышка крысы по имени Кирилл Лангер.
   - Можете заполнять прямо здесь. Я выйду, не буду вам мешать.
   Метелица поднялся и двинулся к выходу из своего начальственного вольерчика. И едва не снес бутафорской дверью Арика Дергапутского. Удар пришелся по уху, и "прыщавый Дергапут" тихонько взвизгнул.
   - Подслушиваем? - Метелица начал теснить Арика от двери.
   - Тренируемся на подручных средствах, - парировал тот. - Издержки профессии, как же иначе. Для того чтобы добывать сведения различного характера, детектив всегда должен быть в форме.
   - Ну, ты, положим, можешь добыть только сопли из носу, детектив!
   Арик не обиделся. Он изящно увлек Метелицу на кухню, прикрыл за собой дверь и спросил:
   - Ну, и кто она?
   - Будущая сотрудница... Сигареты есть?
   Арик вытащил из кармана распотрошенную пачку "Pall Mall" и протянул её шефу. И щелкнул зажигалкой. Валентин, не куривший последние два года, с тех пор как "Дамы и Автомобили" предупредили Овнов о плачевных последствиях табака, нервно затянулся.
   - Что значит - будущая сотрудница?
   - То и значит. Принял её на работу.
   - В качестве кого?
   - Ну, не уборщицы же!.. - Метелица посмотрел на Арика как на идиота. Так что освобождай стол. Теперь сидеть там будет она.
   - А я? Я куда?
   - Сообразим что-нибудь. Пристроишься к Додику.
   - Да у него же конторка!
   - Конторка - тоже неплохо. За конторкой, некоторые "Войну и мир" написали.
   - Там и одному тесно! - заныл Арик. - А я не один, я с компьютером...
   - Компьютер придется оставить на столе у дамы... Поскольку она будет у нас единственной. - Сам должен понимать.
   От такой безрадостной перспективы Арик даже заскрипел зубами.
   - Я подаю заявление об уходе, - сказал он.
   - Подавай. - Метелица в последний раз выдохнул дым и затушил окурок в горшке с цветком, стоящим на подоконнике.
   Вот тут-то его и настигла кара небесная. Громы и молнии. Громы и молнии извергали прозрачные глаза незнакомки, которая остановилась на пороге.
   - Вы с ума сошли, - бросила она. - Это же Aloe Margaritifara, очень редкая разновидность. Совать в цветок бычки - это преступление.
   Метелица залился краской, а "прыщавый Дергапут" мстительно хихикнул и злорадно шепнул на всю кухню:
   - Уже квалифицирует ваши действия, патрон. Наш человек.
   Суперблондинка не обратила никакого внимания на замечание Арика. Она прошлась по кухне, отодвинула Метелицу плечом и вынула окурок из цветочного горшка. Потом достала из своего рюкзака какой-то пакет, надорвала его и принялась ссыпать содержимое пакета в цветок.
   - Это ещё зачем? - спросил Арик.
   - Это подкормка для цветов, - пояснила суперблондинка.
   - Все как с ума посходили с этими цветами... Позавчера уборщица тоже над ним убивалась...
   - А вы всегда носите с собой землю? - Метелица с интересом наблюдал за смуглыми пальцами гостьи.
   Та промолчала, зато снова откликнулся Арик:
   - Думаю, всегда, патрон. Надо же куда-то зарывать своих врагов...
   Незнакомка не удостоила его и взглядом. Закончив манипуляции с цветком, она протянула листок анкеты Метелице.
   - Я заполнила.
   - Очень хорошо. Аркадий, покажите девушке её место работы, а я ознакомлюсь с анкетой.
   ...Вот уже пятнадцать минут Валентин держал в пальцах заветную бумажку. Он трижды пробежал глазами каждую строчку, и теперь у него непрерывно покалывало в левом боку. Чтобы унять это неприятное чувство, он снова принялся читать. В четвертый раз.
   1. Ф.И.О. - КИАЧЕЛИ АНАСТАСИЯ КИРИЛЛОВНА. (Фамилия - грузинская. Грузины - или бандиты, или бизнесмены, или режиссеры. Сплошь творческие профессии. Очень хорошо!)
   2. Прежнее место работы - ДОМОХОЗЯЙКА.
   (Агата Кристи тоже писала во всех анкетах, что она - домохозяйка. Скромность украшает женщину. Замечательно!)
   3. Владение огнестрельным оружием - ВЛАДЕЮ. ОХОТНИЧЬИ РУЖЬЯ.
   (Наверняка муженек берет её с собой на охоту, развлекает экстремальную женушку. Превосходно!)
   4. Владение другими видами вооружения - ВЛАДЕЮ. САТИТЕНИ. РУСУЛИ.
   (Интересно, что это за фигня такая? Грузинские мечи? Палаши? Кинжалы? В любом случае - зубодробительно!)
   5. Владение транспортными средствами - ВЛАДЕЮ. МИНИ-ТРАКТОР "БОБКЕТ-453".
   (У богатых свои причуды, но все равно - очень мило!)
   6. Владение единоборствами - ВЛАДЕЮ. ЧИДАОБА. МУШТИС-КРИВИ.
   (Ум за разум заходит! Непонятно, но потрясающе!)
   7. Знание иностранных языков___________________
   (Что ж, это даже хорошо. Такой женщине даже говорить ничего не надо. Обо всем скажут её глаза... Прелестно!)
   8. Фотодело - ФОТОАППАРАТ "NIKON COOLPIX-990".
   (Да, черт возьми! Вы, господин Метелица, вместе с вашим долбаным офисным столиком, и долбаным сейфиком, и долбаным Додиком стоите дешевле, чем крышка объектива от этого фотоаппарата! Восхитительно! Умопомрачительно!.. Парад-алле!..)
   Метелица отложил листок в сторону и призадумался. Взять в толк, почему эта женщина-терминатор до сих пор не возглавляет какой-нибудь спецназ, он не мог.,
   Из раздумий его вывел звонок по мобильнику. Звонил Додик.
   - Я в ментовке, - жарким шепотом сообщил Додик Метелице.
   - Поздравляю.
   - Приезжай и захвати шестьсот семьдесят рублей. На меньшее они не соглашаются.
   - А почему именно шестьсот семьдесят? - удивился Валентин.
   - Такса, - бросил Додик и отключился.
   ...Через сорок минут Додик и Метелица уже выходили из дверей милицейского отделения. Додик плевался и поносил ментов последними словами.
   - Ну, хватит, - прервал поток нецензурщины Метелица. - Что ещё произошло?
   - Ты же знаешь, у нас осталось одно-единственное дело.
   - Елизаветы Саластей.
   - Ты в курсе, слава богу. Так вот, с утра я следил за ней, поскольку через неделю писать отчет её винторогому муженьку... А эта дрянь меня вычислила. Настучала ближайшей пэпээске... Ну, меня под белы руки, как кандидата в секс-маньяки... Полный привет! Нет, нужно сворачивать деятельность...
   Еще утром Метелица возликовал бы от такого неожиданного резюме. Оно означало только одно: проект экспериментальной кинокомпании "Я и звезды" можно выводить из подполья. Но теперь он почему-то не испытал никакой радости.
   - Заняться чем-нибудь другим, - продолжил Додик.
   - Я так не думаю, - в голосе Метелицы неожиданно послышался металл.
   - Не думаешь?
   - Даже больше чем не думаю. Дело в том, что сегодня я нанял нового сотрудника. Вернее, сотрудницу.
   Для того чтобы переварить эту новость, Додику Сойферу понадобился заплыв в ближайшую рюмочную. Опрокинув в себя три по пятьдесят "Синопской" и закусив бутербродом со свиной рулькой, Додик спросил:
   - Значит, сотрудницу... И кто такая?
   - "Кавасаки-Ниндзя ZX-7RR", - мечтательно произнес Метелица. - Четыре цилиндра, шесть передач...
   - Блондинка?
   - Не то слово!.. Блондинистее любой блондинки... Блондинистее не бывает... Вот, смотри... - И Метелица протянул Додику анкету.
   На изучение анкеты у Додика ушло чуть больше тридцати секунд.
   - Что скажешь? - спросил Метелица.
   - Пожалуй, это не "Кавасаки...". - Додик ухватил себя за длинный нос. - Это "Кенворт"<"Кеnwоrth" - марка грузового автомобиля> какой-то, честное слово. В гоночном варианте. Шесть цилиндров, девятьсот лошадок...
   - Ты думаешь?
   - Я вижу. Знаешь, что такое "Чидаоба"? - Что?
   - Национальная грузинская борьба. Про остальное ничего сказать не могу, кроме как про фотоаппарат "Никон"...
   - Это я и без тебя знаю. - Метелица заерзал на высоком табурете. Тысяча девятьсот девяносто гринов - и то в подержанном варианте... А новый...
   - И что ты собираешься делать?
   - Сохнуть... Ты знаешь, как она пахнет?
   - Уже знаю. - Додик, отставной горе-полицейский, видел приятеля насквозь. - Она пахнет местом преступления.
   Метелица закашлялся, а Додик снисходительно похлопал его по плечу:
   - Дерьмовая идея, друг мой Валентин. Она нам все агентство развалит. Наверняка скучающая шлюха, наследница мандариновой империи. В анкете половину наврала, если не две трети. Ну какая нормальная телка напишет: "Мини-трактор "Бобкет-453"?..
   - Не знаю...
   - У тебя совсем мозги поехали. А знаешь почему? Потому что жрешь грязную пищу.
   - А сам-то? - Метелица выразительно скосил глаза на жалкие остатки противозаконной свиной рульки. - А ещё еврей!
   - Что ж поделаешь... - Где добропорядочному еврею найти кошерное в этом содомском городе? Где, я у тебя спрашиваю?!
   ...Когда Метелица и Додик Сойфер вернулись в офисную халупу на Бойцова, они застали откровенную пастораль: новая сотрудница сидела за столом, забросив ботинки на клавиатуру компьютера. А старый сотрудник расположился на полу, сложив ноги по-турецки.
   - Знакомьтесь, Анастасия... Это До...
   Сойфер незаметно ткнул Метелицу в бок и закашлялся.
   - Давид, - представился он, и глаза его подернулись плотоядной пленкой. - Для вас просто Давид... Вы не просветите меня, дремучего, что такое сатитени?
   - Боевое кольцо... Что-то вроде кастета... - Девушка растянула в улыбке вызывающе накрашенные губы.
   - Понятно. Кстати, а что вы делаете сегодня вечером?
   - Клею обои, - подумав, ответила новая сотрудница.
   * * *
   ...Пацюк страдал.
   Лелеял ангельские царапины на руке и страдал.
   Операция по приручению ангела благополучно провалилась. Ему не удалось блеснуть перед Мицуко познаниями в области распротак-его-авторского-кинематографа. Ему не удалось пригласить черного ангела даже на ситро в подворотне. Ему не удалось даже подвезти её. Мицуко в ужасе бежала. И не просто в ужасе, а в животном ужасе.
   До сих пор это оставалось самой главной загадкой. О второй тайне, поменьше, - куда подевался второй персонаж трагифарса, убогая чухонка, Пацюк и думать забыл.
   А вот Мицуко...
   Мицуко сбила ему крышу окончательно.
   Мицуко - это был диагноз.
   То, на что стажер убил остаток субботы, не поддавалось никакому описанию. Спустя час после того, как ангела увез "москвичок"-разлучник, Пацюк позвонил ей домой и досыта наелся длинными гудками. Последующие звонки тоже не принесли никакого результата, хотя Пацюк даже приготовил речь, отдаленно смахивающую на выступление нобелевского лауреата. Во всяком случае, так же как и любой нобелевский спич, его домашняя заготовка была посвящена глобальным проблемам:
   "Мне очень жаль, что все произошло именно так".
   "Мне бы хотелось извиниться перед вами"
   "Мне бы хотелось загладить вину перед вами".
   "Не могли бы мы увидеться в ближайшее время? Мне нужно кое-что..."
   Впрочем, и ребенку ясно, что ему нужно. И не "кое-что", а все. И сразу. Вот только телефону Мицуко, затаившемуся где-то в Сосновой Поляне, было на это совершенно наплевать. Пацюк не хотел мириться с таким положением вещей. И потому следующим этапом в его прогрессирующей любовной горячке стало посещение парфюмерного магазина. Здесь он, ужасаясь сам себе, купил за бешеные деньги духи "Magie Noire" и радикальную губную помаду "Das Schwarze Perle". Затем пришел черед магазина белья. Самый дорогой гарнитурчик (черные шелковые трусики и такая же черная коротенькая комбинация) был сметен Пацюком с прилавка. А чтобы гарнитурчик не чувствовал себя одиноким, Пацюк присоединил к нему дружка: легкое кимоно (а как же иначе!), по совместительству являющееся ещё и пеньюаром.
   "Ебеньюаром", как сказал бы его приятель Борода, если бы не был поклонником учения Дао.
   Зубная щетка.
   Изящная зубная щетка стала последним штрихом в картине пацюковского помешательства. Вместе со всеми этими трофеями он вернулся домой, поставил новую зубную щетку в стаканчик - рядом со своей, полулысой, которой пользовался вот уже четыре года. Точно таким же образом на полочке в ванной оказались духи и помада. Но прежде чем водрузить их туда, Пацюк обильно смочил духами пеньюар-кимоно и...
   ...о кошмар, о ужас, о извращение!.. - накрасил губы "Черной жемчужиной",
   И закрыл глаза.
   Привкус помады на губах при всем его желании не смог сымитировать привкус поцелуя ангела, но Егору было достаточно и этого. Всю ночь, лежа на пеньюаре, он представлял себе картины одну непристойнее другой и изнурял себя дешевым онанизмом.
   Но и это не помогло.
   К утру воскресенья его крайняя плоть взбунтовалась и перестала ему подчиняться. Впрочем, и мысли тоже не подчинялись ему.
   Они были такими острыми и такими нестерпимыми, что Пацюк вызвонил старого университетского приятеля Бороду и пригласил его на кружку пива в "Адриатику". Но даосист Борода оказался глух к стенаниям пацюковской плоти, душераздирающий рассказ о бегстве Мицуко выслушал с иронией и посоветовал Егору сменить машину на общественный транспорт, чтобы в будущем такие ситуации не повторялись.
   - Если бы это произошло в метро, она смогла бы выйти только на остановке. А за две минуты ты бы все ей объяснил...
   - Ты думаешь?
   - Конечно. За две минуты можно объяснить теорию относительности и значение двух сотен основных китайских иероглифов. Все зависит от настроя.
   Пацюк послал Бороду подальше и отправился путешествовать по продвинутым кабачкам в полном одиночестве. Последним пунктом в его программе стало посещение "Аризоны-69", но свободных мест там не оказалось.
   Как не оказалось там и Мицуко.
   Вернувшись домой, он позвонил Анне Николаевне, приходящей домработнице. Анне Николаевне было около пятидесяти, в свое время она была художницей, занималась росписью по шелку и даже где-то выставлялась. Но грянула перестройка, а за ней и десятилетие ползучих революций, на пятки стали наступать конкуренты - молодые, зубастые и закончившие не какую-нибудь там "Муху", как несчастная Анна Николаевна, а "Репинку" и даже Флорентийскую академию с обязательной практикой в галерее Уффици. Анну Николаевну выкинули на помойку вместе с её батиком в стиле "сталинский ампир". И последние два года она перебивалась тем, что устраивала у Пацюка небольшие постирушки и два раза в неделю прибирала его логово. Он платил ей триста рублей в месяц, и оба они были довольны друг другом. Но теперь, когда в комнате Пацюка поселился "ебеньюар" с примкнувшими к нему трусиками, а в ванной - губная помада, Пацюк решил отказать художнице от места.