Репьева О.. Необыкновенные приключения юных кубанцев

солнца. А то лицо обгорит и нос облезет, как у меня.
- Ну и пусть! Я нарочно не надела панамку - хочу загореть, как ты. Ой,
кто-то смотрит в нашу сторону с холма, - сообщила она тревожно. - Это не
Гапон?
- С какого ещ холма?
- Да вон же, с деревом на вершине.
- Точно... Токо это не холм, а курган. Нет, это не Л ха: рубаха темная.
Но на всякий случай спрячемся.
Спустились ниже, присели на кучу прошлогоднего камыша; высокая трава
укрыла их с головой. Комары зудели и здесь, он сходил к лодке за сумкой.
- Достань платье и накинь, шея у тебя вся в волдырях, - посоветовал и
добавил: - Комарь у нас ядовитое. Прошлым летом мужик рыбалил с лодки да
напился и уснул. Так они его чуть насмерть не заели, на харю страшно было
смотреть. Ты это... мордочку, как выразился Л ха, поменьше подставляй под
солнце, загорать нужно постепенно. Ежели и дальше хочешь быть красивая.
Низко, над самыми головами, просвистел косячок селезней. На островок
наведалась было длинноногая цапля, но, заметив опасность, улетела, сложив
зигзагом шею. Рядом в камыше стонущими голосами перекликаются пара лысух. На
куширях у лодки пучеглазые лягухи затеяли громкую перебранку: "Ир-род,
ир-род!" - надувая пузыри, ругают кого-то одни; "Ур-род, ур-род! " - вторят
им сразу несколько других.
Все это Андрею давно знакомо, привычно и не мешает размышлять о том,
как быть дальше, что предпринять в первую очередь. Для Марты - внове: ей
казалось, будто попала она в некий сказочный мир - изумительно красивый,
волшебный.
- Ты о ч м-то размышляешь, - нарушила она молчание. - Рассуждай вслух,
может, и я чем помогу. Одна голова хорошо, а две лучше.
- Можно и вслух... Я предполагал, что парашют - он ведь знаешь, какой
громадный! - будет на зел ном заметен издалека. Но его пока что не видно.
-Ты считаешь, что он опустился неподал ку отсюда и притом обязательно в
камыш? А вдруг в воду...
- Что где-то здесь недалеко - в этом уверен. А что опустился не в воду
- парашютом можно ведь управлять с помощью строп. Но конешно: ежли он ранен,
то мог угодить и в воду... А два метра, о которых я говорил, это редко где
такая глубина, утонуть не должен. Верняк освободился от парашюта, выбрался
на мелководье и находится в каком-то из ближних камышовых островков.
- Может, парашют видел тот, что смотрел с кургана в нашу сторону? С
высоты ведь дальше видать, - предположила она.
- Стоп, ценная мысля! Зараз встанешь мне на плечи, кругозор увеличится
- может, ты обнаружишь белое пятно.
Взошли на верх. Человека на кургане уже не было. Андрей присел на
корточки:
- Залазь. Не боись, я буду держать тебя за ноги. Хотя - подожди:
принесу шест для опоры.
Шест воткнули в землю, Марта разулась.
- Ой, придерживай, а то коленки трясутся... Да, ты прав: кругозор
увеличился. Только вот ничего белого, кроме больших цветов да птиц, похожих
на лебедей, пока не вижу.
- Зараз я повернусь лицом к хутору, а ты смотри, но не на воду, а на
камыши. Ну, как, -парашюта не видно?
- Нет, Андрюша, нич-чего такого...
- Ну что ж... Жаль, конешно, что и этот магнитик не помог найти иголку.
- Это был уже последний? - спрыгнув, спросила она.
- Нет, и дажеть не главный. - Андрей срезал ещ два лопуховых листа и
принялся мастерить защиту от солнечных лучей, сшивая края стеблем травы;
Марта присела рядом. - Я нескоко раз замечал, - рассуждал он вслух: - когда
долго сидишь в лодке - ну, например, с удочками - ути подплывают совсем
близко. Не токо они - и лысухи, и нырки тожеть. Но стоит громко чихнуть, как
они всей стаей взмывают и уносятся в другое место. Смекаешь? Наш л тчик
таким вот образом должен обязательно себя обнаружить!
- Хорошо бы...
- Это наш главный магнитик. Ну, а не сработает и он, останется
последнее средство: обойти вокруг зарослей, покричать, посвистеть; услышит -
откликнется. Как думаешь?
- Не знаю... Как ты, так и я, - надо же что-то делать.
Она до крови расчесала ноги выше щиколоток, на что Андрей заметил: -
Можно подумать, что тебя покусали осы. Натяни шаровары пониже, а то больно
по вкусу пришлась нашим комарикам.
- Тобой они тоже, между прочим, не брезгуют. У тебя разве после них не
чешется?
- Не так, чтоб очень. У нас, наверно, выработалось на них противоядие.
Но у меня имеется и кой-что другое. - Поднялся, сдвинул охапку старого
камыша и извлек кусок дернины. Из углубления достал крышку от выварки, затем
резиновые сапоги. - Они хуть и дырявые, но ноги от комарья спасают.
Становилось невыносимо жарко, заливал пот. Вид у Марты стал довольно
жалкий, и он спросил:
- Небось, и не рада уже, что напросилась в помощницы?
- Я, наверное, на мокрую курицу похожа? Нет, нисколечко не жалею.
- Ну и хорошо. Дальше сделаем так. Отсюда, с вершины курганчика, вс
видно, как на ладони. Ты станешь вести наблюдение со стороны хутора, садись
спиной к солнцу, чтоб не пекло в лицо. А я - от гор. Задача такая: быть вс
время начеку и вовремя заметить, откудова взлетят хотя бы пятеро-шестеро
утей. Тут они летают часто, но которые вспугнутые, те обычно ещ и крякают.
- И долго будем так вот ждать?
- Надо бы не меньше двух часов. До вечера ещ далеко, часов пять
останется и на поиски, ежели что. За это время мы обследуем пол-лимана.
Между тем солнце перевалило за полдень и пекло так, словно
вознамерилось поджарить не только ребят, но и вс живое на островке.
Несмотря на близость воды листья лопухов начали обвисать, как ошпаренные
кипятком. Барашковое облако порой набросит благодатную тень, при этом
ветерок тоже вроде посвежеет, только вс это на короткое время. Слышно, как
Марта (они сидят спиной друг к дружке) то и дело вытирается платьем; у
Андрея цветастая блуза - хоть выжми.
К югу плавни тянутся на добрый десяток километров - до самой станицы
Ивановской, заметной у горизонта темной полоской садов да рыжеватым куполом
кирпичной церкви. Ещ дальше, за Кубанью, небо подпирают полуразмытые
дрожащим маревом зубцы Кавказского хребта. Во весь око м - полированная
гладь с отражениями лениво плывущих в синеве ослепительно-белых, причудливых
облаков. Возвышающиеся над водой заросли камыша кажутся опрокинутыми в
бездонную глубь. В ушах - беспрерывный, не стихающий ни на секунду гул
незримой, но кипучей жизни.
Какое-то время Андрей занят был мыслями о том, не лучше ли было сперва
обойти ближние островки, позвать - глядишь, уже в начале поисков и добились
бы успеха. Но откуда начать? И сколько уйд т времени? У него, может, и
силов-то на час-полтора... Нет, так будет правильней, - успокоил он сам
себя.
Затем мысли перескочили на Марту. Это ж надо так случиться: ещ вчера и
не подозревали о существовании друг друга - и вот на тебе: вдво м, в таком
месте, где и Макар телят не пас!.. Ладно, рассуждал он, хуть на нормального
человека был бы похож, а то ведь - чучело гороховое: босой, голопузый,
чумазый. И такую страхолюдину ещ и Андрюшей величает! Окромя мамы, никто
так уже давно не называл. Ну, разве что Варька иногда, по-соседски.
Интересно, о ч м она сейчас думает? Наверно, токо про л тчика... А она,
вообще, красивая. С такой приятно общаться: умная, образованная, скромная. И
не подозревал, что такие существуют на свете. Узнать бы о ней побольше;
заговорить, что ли?
- Андрюша, - словно угадав его мысли, начала она первой, - а
разговаривать можно?
- Конешно. Токо про дело не забывай.
- Хочу спросить... Ванько, которым ты пригрозил Гапону, он твой брат?
- Нет у меня ни братьев, ни сест р... Просто товарищ.
- Старше тебя? Я заметила, что Л ха сразу же сбавил спесь.
- Всего на год с небольшим. Но он - силач, каких поискать. И они боятся
его, как огня.
- Они - это кто?
- Л ха и его дружки - Плешивый и Гундосый.
- У них такие дразнилки?
- Прозвища. У нас их все имеют, дажеть девчонки.
- Старайся говорить слова "даже" и "тоже" без "тэ" и мягкого знака, -
посоветовала она. - А какие прозвища у ваших девчонок - тоже оскорбительные?
- Ну почему? - возразил было Андрей, но, подумав, согласился: - Может,
конешно, немного обидные. - Чувствуя, что такой ответ недостаточен, добавил:
- Ежли интересно, могу уточнить.
- Очень интересно!
- Ну... которые девочки на нашем, значит, порядке: Нюську, к примеру,
сразу прозвали Косая; у не и вправду один глаз косит. Есть Вера-Мегера;
прозвана так Борисом, он жив т недалеко от вас. У него, между прочим,
тожеть... вернее - тоже... имеется кличка: Шенкобрысь. Почему такая? Ещ во
втором, кажись, классе подписал как-то тетрадь вместо Шевченко Бориса -
Шенко Бриса; ну и стал с тех пор Шенкобрысем.
- А Вера - она что, сердитая и злая?
- Да нет... просто Борис за нею ухаживает, иногда пытается заигрывать,
а она вед т себя с ним недотрогой. Хотя очень его уважает.
- И больше на вашем порядке девочек с прозвищами нет? - не дождавшись
продолжения уточнений, спросила она.
- Ещ Варька. У не оно, пожалуй, оскорбительное. Даже говорить
неохота. Или сказать?
- Если неприличное... вобщем, смотри сам. А почему "Нюська", "Варька"?
- нe понравилось ей. - Можно ведь Нюся, Варя. Вы что, женоненавистники?
- Почему?.. Просто Нюська ласкательного имени и не заслуживает, а у
Сломовых так повелось сызмалу: Варька да Варька.
- И за что ж вы дали ей такую кличку, что и произносить неудобно?-
полюбопытствовала-таки собеседница.
- Во-первых, не мы. И никто из наших, тем более я, так е не обзывали.
- Догадываюсь, что это л хо-плешиво-гундосовская работа. Так?
- Ты угадала. А дразнят они е "цыцьката".
- Они что, полногрудых презирают?
- За тех не знаю, а Л ха - ты слышала, как он сказал и про тебя...
- Он, как я понимаю, отпетый пошляк. А как ты смотришь на таких.
- На сисястых, что ли? Для меня главное не это. И давай на эту тему не
будем!
- Ты рассердился? Извини, пожалуйста...
Прошло с полчаса, но ничего из ожидавшегося пока не сбывалось. "Неужели
зря теряем время?" - начал сомневаться Андрей. - "Может, не надо ждать у
моря погоды"... - Его мысли снова прервала Марта:
- Андрюш, ты сказал "тем более я". Тебе, наверно, Варя очень нравится?
- Почему бы и нет? Мы с нею соседи.
- Я имела в виду другое... Впрочем, это неважно.
- Я тебя понял, - дошло до него. - Ты имела в виду любовь? - Марта
промолчала, но он поспешил внести ясность: - Никакой особенной любви. Просто
мы близкие соседи, вместе выросли, почти как брат и сестра. А у тебя уже
была настоящая любовь? Токо честно.
- Была. Но давно, ещ в пятом классе.
- А потом встречалась уже без любви.
- Я вообще ни с одним мальчиком не встречалась!
- И даже с тем, первым?
- Я любила тайно от всех. Он и не знал об этом.
- Ч ж не объяснилась, ежели он стоящий парень?
- Так уж получилось...
- А у меня было совсем даже наоборот.
- Ой, Андрюша, смотри, смотри! Взлетели утки и притом - испуганные!
Оба вскочили, словно подброшенные пружиной. Утиная стайка, тревожно
крякая, пронеслась над их головами.
- Усекла, откуда взлетели?
- Конечно! Вон от тех камышей.
- Я же говорил! Так и вышло! - радостно восклицал Андрей.
- Погоди ликовать, может, они просто так снялись с места...
Усомнилась она потому, что уж очень близко оказались "те камыши", всего
в каких-то тр хстах метрах от них. С высоты андреевых плеч она их
осматривала тщательно, и никакого белого предмета на этом полуостровке
(камышовые заросли простирались до восточного берега плавней) замечено ею не
было.
- Ну, нет! Когда просто так, они ведут себя по-другому, - тоном знатока
возразил Андрей. - Верняк, кто-то вспугнул! Садись на свое место - едем.
Прихватив сумку, Марта заняла переднюю скамейку. Два поворота - и
вырулили на простор; здесь Андрей поменял шест на весло, принялся неистово
грести. Заметив, что лодка в ответ на энергичные гребки слегка виляет то
вправо, то влево, пассажирка пересела не среднюю скамейку, взяла шест,
спросив:
- Можнo, я буду тебе помогать?
Получив утвердительный кивок, принялась и себе чиркать по воде.
И похоже, не без пользы: посудина если и не пошла быстрее, то уж точно
- ровнее. Вскоре с разгону вонзились в плотную зелень стеблей, верхушки
которых шуршали метра на полтора выше их голов. Сложив ладони рупором,
Андрей громко позвал:
- Дядя л тчик! Эге-гей! Где ты, отзовись!
Прислушались, затаив дыхание. Квохтавшие поблизости нырки, а также
камышовка, выводившая сво звонкое "короп-короп, линь-линь!" на минуту
умолкли, словно тоже вслушиваясь. Но... ни на эти, ни на последующие - уже
из других мест - зовы никто, увы, не откликался.
- Может, слышит, да опасается, - предположил Андрей. - Позови-ка ты, у
тебя голос совсем ещ детский. Он смекн т: детей опасаться не след. .
Но и на мартин "детский" ответа не дождались... Решили идти вдоль
зарослей. Кромка зелени, издали кажущаяся ровной, на деле изобилует
выступами и бухточками, обусловленными, видимо, глубиной воды, приходилось
много петлять, что требовало немалых сил. В этих закоулках было так же
невыносимо жарко, как недавно в подсолнухах, но сил требовалось втрое
больше, чем на бег. Взмокнув до нитки, Андрей снял блузу, затем и штаны (в
душе поблагодарив помощницу за предусмотрительность); но даже оставшись в
одних трусах, блестел, словно только что вылез из воды.
Следов присутствия человека обнаружить не удавалось... Наконец он
положил шест, сел, лодка остановилась. Молча окунул блузу, отжал воду, вытер
обильный пот; натянул штаны.
- Приморился? - спросила она участливо и грустно; у Марты заметно
поубавилось веры в то, что "ути" были вспугнуты человеком.
- Есть маленько, - признался он и предложил: - хочешь, освежись и ты:
скинь кофточку, прополосни, оботрись; я отвернусь.
- Спасибо, я потерплю...
- Не чуди, тоже вся мокрая! Держи, - бросил ей свою блузу. - Оботрись,
знаешь, как приятно прохладненьким!
Послушалась: вытерла лицо, шею, прошлась влажно-прохладным по животу,
под мышками.
- И правда полегчало. Благодарю.
- Вижу, ты совсем духом упала, - повернулся к ней лицом. - А зд-ря.
Или, ежли сказать правильно, зря, - поправил себя сам, улыбнувшись.
- Запомнил? - Лицо е тоже озарилось улыбкой.
- И здря, и впольне, и тожеть-дажеть. Так что говорить буду теперь токо
правильно. Ты и дальше поправляй, я не обижаюсь. А память у меня - будь
спок! - похвастался, но ос кся: Марта погасила улыбку и отвела взгляд. - Я
знаю, что ты зараз подумала. Что я - мелкий хвастунишка. Так ведь?
- Я подумала, что в этот раз ты с утками промахнулся: никто их не
пугал. Принял желаемое за действительное.
- Ну и напрасно. Я и теперь ещ вполне уверен. Просто нужно было
начинать с той стороны мыска. Но ещ не вечер, немного отдохну и...
Резко выделившись из монотонного шума-гама, над лиманом разнесся звук,
напоминающий выстрел. Не успев закончить мысль, Андрей устремил взгляд туда,
где они с полчаса тому назад начали поиск.
- Ага! Я же говорил! - вскричал он. - Видишь, видишь! - показал на
нескольких "утей"', вначале кинувшихся в разные стороны, затем
развернувшихся в направлении на юг. - Обратно там же взлетели!
Работая теперь вдво м - веслом и шестом - заспешили в обратном
направлении. Обогнули выступ, пошли вдоль противоположной стороны. В этот
раз не звали: с помощью двух пальцев Андрей издавал свист не хуже сказочного
Соловья-разбойника. Прислушивались и снова продолжали, не заходя в бухточки,
плыть вдоль зарослей, пока Марта не подала знак рукой, сообщив: - Останови:
мне почудился голос!
Андрей положил весло, прислушались. Точно: обзывается, и где-то совсем
близко! Несколько метров - и вот уже отч тливое: - Эй, люди, я здесь!
Теперь голос слышен и сквозь плеск воды. Вот он уже напротив. Разворот
- и лодка на треть длины вонзается в камыш. Нал г на шест - подвинулась ещ
немного; но он так глубоко вош л в вязкое дно, что при попытке выдернуть
лодка на столько же отошла назад. Стало очевидно: таким способом не
продвинуться.
- Как же быть? - потерянно спросила Марта.
- Не расстраивайся. - Андрей зачерпнул воды, плеснул в лицо - пот
заливал ему глаза. - Но без твоей помощи мне не управиться.
- Скажи, что делать, я постараюсь.
-Я спрыгну и стану толкать, а ты хватайся за стебли и тяни на себя
- Ребята, вы хотите лодку ко мне подогнать? - совсем близко послышался
голос л тчика, видимо, убедившегося, что имеет дело с двумя подростками. - В
этом нет надобности.
- А разве... Мы подумали, что вы тяжело ранены, - сказал Андрей.
- Рана пустяковая, я смогу добраться до лодки своим ходом.
- Подождите, я вам помогу! - Андрей спрыгнул в воду и, раздвигая камыш,
скрылся в его гуще.
Марта, с непривычки или от усердия, нат рла шестом водянку на ладошке;
та лопнула, щемило; хотела перевязать хоть наскоро, как услышала шелест и
хлюпанье - вернулся Андрей. Один. На е вопросительный взгляд пояснил:
- Решил вс же добраться лодкой. Из-за парашюта. Иначе комары его ночью
заедят. Ранен не сильно, сможет нам пособить.
Привязал к скобе конец стропы, заш л с кормы и, крикнув "я готов!",
стал толкать. Дело пошло. Под возгласы "раз-два, взяли! " лодка рывками
подавалась впер д. Метр, ещ один, ещ ... Вот уже виден парашют: края его,
скомканные, лежат на камышовых стеблях, примятых, видимо, специально, с
целью маскировки. А вот и он сам - в мокрой л тной форме, невысокий,
нестарый; левая рука забинтована, в рыжих пятнах, согнута в локте, прижата к
груди. Перехватываясь правой, тянет за стропу, наматывая е на себя, -
помогает Андрею. Наконец, подтянулись вплотную.
- Как же вы здесь оказались? - вопрос улыбающейся Марте.
- Видели, как вы падали с парашютом... И решили найти и спасти. Мы вас
давно уже ищем, зов м - неужели не слышали?
- Слыхать-то слыхал... И отзывался, да, видать, недостаточно громко. А
потом вас не стало слышно, я не на шутку испугался и решил посигналить
выстрелом.
Андрей тем временем залез в лодку, закрепил е , воткнув шест со стороны
кормы, заметил:
- Надо было вам выстрелить сразу, как токо меня услышали.
Воздерживался из осторожности. Немцы уже здесь?
- Ещ нету. Держитесь и переходите, - протянул весло. - Не бойтесь, она
устойчивая.
Л тчик без особого труда перебрался в лодку. Сблизка стало заметней,
что он бледен, искусан, вс ещ мокр до плеч.
- Что с рукой, кость не задета? Крови много потеряли? -- интересовалась
Марта, расст гивая сумку.
- Спасибо, с костью, кажется, обошлось. А кровь - перевязал вот,
остановил вовремя.
- Надо немедленно сделать настоящую перевязку, а то как бы не
схлопотать гангрену. Садитесь вот сюда, я - быстренько, - потребовала она.
- Мы прихватили бинты и йод, - вставил слово Андрей, тоже от имени
обоих.
- Даже это предусмотрели! - удивился раненый. - Но, по-моему, рана не
настолько опасная, чтобы...
- И правда: может, выберемся на пл с - потом? - предложил Андрей. - Там
не так душно и комарья нет.
- По нашей вине и так много времени упущено! - решительно
воспротивилась она. - Сломи мет лку, будешь отпугивать этих кровососов.
Говоря это, она достала св рток с принадлежностями, вооружилась
ножницами, срезала кое-как завязанный узел, стала осторожно сматывать
повязку, тоже марлевую, но сделанную наспех, набухшую кровью. Андрей двумя
пушистыми султанами принялся отгонять от них тощих, въедливых насекомых,
радуясь в душе, что взял именно е , а не кого-либо из ребят.
Едва Марта отделила бинт, как рана сильно закровоточила снова. - Ой,
мама! - вскрикнула санитарка, однако не растерялась: - Дядя, прижмите вену,
вот здесь. Андрей, быстро, нужна вер вка для жгута!
Тот ножом отхватил кусок стропы.
- Здесь, перед локтем, Андрюша, - оттопырив руку, показал л тчик. - Еще
виток... теперь стягивай - потуже, не бойся.
Жгут сво сделал. Ватным тампоном Марта убрала кровь. Рана оказалась
сквозной, рваной. Тщательно обработав края е йодом, наложила марлевый
тампон, примотала, израсходовав метровый бинт. Из жгута сделала перевязь.
- Спасибо, дочка! Тебя как звать? Очень грамотная работа, - похвалил
раненый. - Где ж научилась такому мастерству?
- Помогала маме в госпитале. Мы готовы, - сообщила Андрею, пряча
остаток принадлежностей в сумку. - А вас как зовут?
- Зовите меня Александром Сергеевичем. Или дядей Сашей - как вам
удобней.
- Дять Саша, - тут же обратился Андрей, - перейдите теперь на заднюю
лавочку, а мы втащим на лодку парашют. Иначе вам несдобровать.
- Что ты имеешь ввиду? - не понял тот.
- Эту ночь вы провед те на островке посреди лимана. Пока мы с ребятами
подготовим вс на хуторе. А парашют послужит вам пологом.
И впрямь громадное, наполовину мокрое полотнище с трудом втащили на
лодку, насилу кое-как уместили. Затем, упираясь в нос, барахтаясь по пояс в
воде, Андрей с помощью двух пассажиров стал выталкивать лодку обратно. Не
без труда выбравшись наружу, отплыли на ветерок, занялись приведением себя в
порядок: смыли кровь, грязь, умылись, освежились. Заметив под задней
скамейкой ковшик, л тчик облизнул сухие губы, попросил: - Зачерпни-ка из
глубины, где похолоднее, - страшно пить хочется! Вс нутро спеклось...
- Из болота, некипяч ную? - ужаснулась Марта. - Ни в коем случае!
- Потерпите до островка, это близко, - поддержал е Андрей. - Там есть
и спички, и котелок, и тренога. Мы иногда тут уху замастыриваем.
- И удочки имеются? - заинтересованно спросил л тчик.
- Конешно! И даже тазик с перегноем и червями.
Взяли курс на островок; пассажиры уселись на скомканный парашют, Андрей
с веслом - на корме.
- Дядя Саша, - полюбопытствовала Марта, - почему вы не пытались
выбраться сами, ведь прошло вон сколько времени. Не знали, в каком
направлении двигаться?
- Нет, дочка, не поэтому. Я знал, с какой стороны берег доступнее -
рассмотрел при спуске. Но не был уверен, что сюда не достали ещ гитлеровцы.
Чтобы не попасться им тут же в лапы, решил дождаться вечера.
Такой ответ немного ее огорчил, так как умалялась заслуга напарника:
л тчик смог бы выбраться и без их помощи. Да и ранение не такое уж страшное.
Но ведь могло быть и по-другому!
- Хорошо, что вы приводнились удачно, - сказала она. - Но мы искали бы
вас и тогда, если б вы угодили в камыши, окруженные водой. Искали б, пока не
нашли, - до самого темна!
- Я не нахожу слов, способных выразить всю мою благодарность. Большое
вам пребольшое спасибо, ребятки! - Он наклонился и поцеловал ее в щ ку.
- Это Андрюше спасибо, - шепнула она. - Поиск организовал он.
- Андрейка, тебе наш разговор слышен? Огромное тебе спасибо, сынок!
- Пожалуста. Но мы не заради благодарности... просто нельзя же
оставлять человека в беде!
- О благодарности мы и не думали! - подтвердила Марта.
В тайничке и в самом деле нашлось вс необходимое. Котелок, неполный,
чтоб скорее вскипел, поместили под треногу, развели под ним огонь, благо
сухого камыша запасено было в достатке; кипяток взяла на себя Марта. Андрей
помог раздеться, разуться для просушки. Почистил под руководством "дять"
Саши пистолет, вскрыл часы: они хоть и тикали, но стекло изнутри запотело,
нужно было просушить механизм. Пистолет Андрей разобрал и собрал трижды,
последний раз - самостоятельно. Очень он ему приглянулся: не то что прящ!..
- Дять Саша, что вы намерены делать дальше? - поинтересовался,
освобождая высохшее ш лковое полотнище от строп.
- Трудный, сынок, вопрос... - не сразу отозвался л тчик. - Конечно же,
нужно во что бы то ни стало пробраться к своим. Только где они сейчас, свои?
. .
- Наши ушли в ночь под девятое.
- Тех не догнать!.. А вот в тылу наверняка оставлены люди для
организации партизанской борьбы; но этот вариант не менее трудный.
- А то! - согласился Андрей. - Попробуй с ними связаться. Небось,
конспирация - железная...
- Александр Сергеевич, кипяток уже подостыл - я котелок в воду
погружала. Ещ немножко - и можно будет пить.
Чтобы ускорить дело, она зачерпывала воду кружкой и с высоты выливала
тонкой струйкой обратно в котелок.
- Спасибо, - потерплю. Конспирация - это одно. Другое - если не к
вечеру, то завтра нагрянут гитлеровцы, а сам видишь, во что я одет. Нужна
гражданская одежда, иначе меня тут же схватят.
- С одеждой - придумаем! С едой тоже затруднений не будет. Даже ежли
нагрянут фрицы, вс равно с утра буду здесь.
- Не буду, а будем, - поправила Марта.
- Дять Саш, мы следили за воздушным боем... Правда, его и боем-то не
назовешь. Почему вы не вмазали фрицам как следует, - ведь такие удобные
случаи были!
- Тебе легко говорить! - вступилась, передавая котелок, помощница. -Уже
пить можно. Это не на земле - кулаками драться...
- Да нет, Андрей, конечно же, прав, - залпом осушив котелок, сказал
л тчик. - Они действительно вели себя неосторожно - поняли, что у нас нечем
"вмазать, как следует". Дело в том, что у нас уже были стычки; одного мы
завалили, другой струсил и предпочел не ввязываться. Дали бы сдачи и этим,
да кончился боезапас.
- Выходит, вас было двое?
- К сожалению, стрелок оказался менее удачливым: его прошило очередью.
Александр Сергеевич уронил голову, и Андрей заметил, как у него
повлажнели глаза. - Славный был парен к... Жалко до сл з...
Андрей тоже потупился, и Марта, чтобы как-то разрядить обстановку,
достала остаток пирога:
- Дядя Саша, вы, наверно, проголодались. Съешьте вот. А завтра мы
принес м еды побольше.
- Спасибо. Очень вкусный, давно такого не пробовал. - Откусив пару раз,
завернул лакомство и отложил в сторонку. - Я оставлю это на завтра. За ночь
может всякое произойти, и вы не сможете меня навестить.
- Пригремим в любом случае! - тв рдо заверил Андрей.
- И вс -таки... Ты говорил про удочки; покажи, на всякий случай, где
хранятся, - я - заядлый рыболов. Может, придется пожить на ухе. Рыбы здесь
много?
- Навалом! Карп-болотнячок, мы его королевским называем. Вкуснятина и
почти круглый год с икрой. А удилишки - вот они, из камыша торчат, видите.