Резник Майк. Прорицательница

   — Не хотите ли вы сказать, что вас нельзя убить?
   — Как-то раз меня очень сильно порезали, — ответил он. — Да, меня можно убить, но не сегодня, и не этим ребятам.
   — Там, — сказала Мышка, показывая рукой в том направлении, куда они ехали, — вас поджидают восемь человек. Вероятно, они заняли оборону. Черт, откуда вы знаете, что один из них не залег в паре сотен метров впереди и не ждет, когда мы подъедем на расстояние верного выстрела?
   Малыш покачал головой:
   — Они все будут в своем лагере, черпая присутствие духа друг в друге.
   — Откуда вы знаете?
   Он повернулся к ней:
   — Я занимаюсь этим делом больше двухсот лет. Я знаю, как ведут себя загнанные люди.
   — Но может быть, именно эти поведут себя по-другому.
   — Надеюсь, что так, — сказал он серьезно.
   — Почему? — спросила она, искренне заинтригованная.
   — Потому что слишком давно я не встречал ничего новенького.
   — Да-а, вот это ответ.
   — Вы думаете, быть Вечным Малышом легко? — спросил он. — Знать, что, когда все, кто живет сейчас во всей Галактике, будут прахом уже несколько веков, мне все еще будет восемнадцать? Есть одну и ту же еду, летать по одним и тем же мирам и заниматься одним и тем же день за днем, год за годом, столетие за столетием? — Он помолчал. — Все хотят жить вечно, но позвольте сказать вам, леди, что к этому не стоит так уж стремиться. Почему, как вы думаете, я выбрал себе именно это занятие? Потому что рано или поздно кто-нибудь обязательно избавит меня от…
   — …от ваших страданий? — предположила она.
   Он покачал головой.
   — От моей скуки.
   Еще две мили они проехали в молчании, а потом увидели вдали огоньки маленького лагеря.
   — Вот и он, — сказал Малыш, кивая в сторону огней.
   — Тогда не пора ли остановиться?
   — Скоро, — сказал он, сбавляя скорость. — У них нет оружия, из которого можно попасть на расстоянии трехсот метров.
   — Вы на это надеетесь?
   — Я знаю, — ответил он, наконец останавливаясь.
   — Мне кажется, я видела движение вон за тем валуном, слева от последнего пузыря, — прошептала Мышка.
   — Вы не ошиблись.
   — Ну и что вы собираетесь предпринять на этот счет?
   Малыш вышел из машины и лениво потянулся.
   — Сейчас я собираюсь взяться за работу.
   — А как насчет меня?
   — Вы оставайтесь здесь, пока все не будет кончено.
   — Ах, неподвижная мишень в припаркованном автомобиле, — сказала Мышка, вылезая со своей стороны машины. — Нетушки, спасибо большое.
   — Вам будет безопаснее в машине.
   — Вы заботьтесь о своей безопасности, а я позабочусь о своей, — парировала она.
   Он пожал плечами.
   — Как угодно.
   Он сделал несколько шагов в сторону.
   — Позвольте мне пойти с вами, — сказала Мышка, внезапно почувствовав, что оставаться одной будет неуютно.
   — Вы просто будете мешаться под ногами.
   — Может быть, есть что-то, что я могу сделать?
   — Есть.
   — Что?
   — Пойдите к ним в лагерь под белым флагом и скажите, что у них есть пять минут для примирения с собой и любыми богами, которым они поклоняются.
   — Я? — недоверчиво переспросила Мышка. Вечный Малыш хихикнул.
   — Вы видите здесь еще кого-нибудь?
   — Этого я не сделаю ни за что, — с вызовом сказала Мышка.
   — Это ваше дело. Я позову вас, когда все будет кончено.
   — Вы знаете, — продолжала Мышка, — между уверенностью и безрассудством очень тонкая граница.
   Ответа не последовало, и Мышка поняла, что она разговаривает сама с собой. Малыш ушел.
   Она осталась стоять рядом с машиной, всматриваясь в темноту и пытаясь разглядеть в трехстах метрах впереди восьмерых старателей.
   Через несколько минут она услышала единственный пронзительный крик, потом несколько ружейных выстрелов и гудение лазерных пистолетов. Она пригнулась за машиной просто на тот случай, если Малыш ошибался насчет точности прицельного огня старателей, но через несколько минут абсолютной тишины решилась выглянуть.
   Три тела, два из них странным образом скорченные, лежали в небольшом пятне света у входа в лагерь; еще была видна неподвижная голая нога четвертого, торчащая откуда-то из темноты.
   Внезапно последовал высокий, душераздирающий вопль, без сомнения, женский, и мгновение спустя из одного из пузырьковых модулей появилась, шатаясь и держась за живот, женщина; сделав несколько шагов, она рухнула рядом с трупами.
   — Хватит! — крикнул мужчина. — Я сдаюсь!
   — Это не детская игра, — ответил Малыш откуда-то из темноты. — Из этой игры ты не можешь выйти только потому, что наверняка проиграешь.
   Три ружья — два реактивных и одно лазерное — разорвали темноту в том месте, откуда доносился голос Малыша, и снова наступила тишина. Через мгновение напряженного молчания из модулей появились две женщины и один мужчина и осторожно приблизились к тому месту, куда только что был направлен огонь их винтовок. Внезапно одна из женщин вскрикнула и рухнула на землю, а двое оставшихся в живых старателей развернулись и принялись беспорядочно поливать огнем темноту вокруг себя. Потом все стихло, и мужчина заорал:
   — Да будь ты проклят, выйди наконец и встань с нами лицом к лицу!
   Из темноты сразу же появился Вечный Малыш.
   — Кто бы тебя ни нанял, я заплачу тебе больше, чтобы ты ушел, — сказала женщина.
   — Боюсь, что это неприемлемое предложение, — ответил Малыш. Его правая рука сделала какое-то неуловимое движение, и оба старателя повалились наземь.
   Малыш некоторое время проверял, мертвы ли все его жертвы, и, удовлетворенный результатом, обернулся в сторону автомобиля.
   — Вы можете выходить! — крикнул он в темноту. Мышка, все еще потрясенная легкостью, с которой были отправлены на тот свет восемь вооруженных людей, осторожно приблизилась к лагерю.
   — Чем это вы их, черт меня возьми совсем? — спросила она, подходя к первому трупу.
   — Кое-чем очень маленьким и очень острым, — сказал Малыш. — Восемь кое-чего, если вам это интересно.
   — Удивительно! — пробормотала вполголоса Мышка, обходя кругом еще два тела.
   — Идите забирайте вашу добычу, и нам пора, — сказал Малыш.
   — Вы даже не запыхались, — заметила Мышка.
   — А что, должен?
   — Большинство покрылось бы испариной после убийства восьмерых невинных старателей, — ответила она едко.
   Он с интересом уставился на нее.
   — Невинных, вы говорите?
   — Что бы они ни натворили, они уж точно не заслужили такой смерти.
   — Кто знает? — философски заметил Малыш, пожимая плечами.
   — Вы что, хотите сказать, что даже не знаете, почему их убили? — требовательно спросила она.
   — Конечно, знаю, — ответил Малыш. — Потому что мне заплатили, чтобы я их убил.
   — Но вы не знаете, в чем они виноваты?
   Он опять пожал плечами.
   — Это совершенно меня не касается.
   — Вас это никогда не касается?
   — Нет, по правде говоря, — ответил он. — Большинство людей заслуживает по той или иной причине, чтобы их убили.
   — Вы всегда придерживались такого мнения?
   Неожиданно Вечный Малыш ухмыльнулся:
   — Возраст полового созревания сделал из меня циника. — Он кивнул в сторону модулей старателей. — Мое дело закончено, пришло время вам приступить к выполнению своего. — Он направился к машине. — Я подгоню автомобиль, пока вы собираете трофеи наших завоеваний.
   — А вы случайно не собираетесь оставить меня здесь одну? — спросила Мышка с подозрением.
   Он хихикнул:
   — Пока у вас есть деньги — нет, не собираюсь.
   Она быстро обшарила модули, собирая необработанные алмазы и пачки денег, и через несколько минут выскользнула из последнего пузыря.
   Малыш ожидал ее рядом, у машины, и через пятнадцать минут она уже трясла за плечо Пенелопу.
   — Пошли, — прошептала она, разбудив наконец девочку. — Нам пора.
   — Куда? — сонно переспросила Пенелопа.
   — Не знаю, — призналась Мышка. — Но в любом случае подальше отсюда.
   — Ты купила корабль?
   — Даже лучше, — ответила Мышка. — Я купила человека, у которого есть свой корабль.
   — А чем ты ему заплатила? — спросила Пенелопа, усаживаясь на постели и протирая глаза.
   — Алмазами, — сказала Мышка, протягивая ей небольшой мешочек с необработанными камнями.
   Пенелопа заглянула в пакет.
   — Тут пистолет, — заметила она.
   — Я его подобрала там же, где достала алмазы, — ответила Мышка.
   — Зачем?
   — Просто на тот случай, если ты почувствуешь, что Вечный Малыш не на нашей стороне.
   — Как долго он останется с нами?
   — Пока мы не окажемся на безопасной планете, — ответила Мышка. — Или пока не кончатся деньги. Одно из двух.
   — Но есть ли для нас безопасные планеты?
   — Есть одна, — сказала Мышка неохотно. — Я не хотела туда лететь, но не думаю, что у нас есть выбор. О нашем с тобой пребывании здесь обязательно станет известно: это место будет кишеть убийцами к завтрашнему вечеру, самое позднее — на следующее утро.
   Пенелопа принялась быстро одеваться.
   — Как называется та планета? — спросила она.
   — Последний Шанс.
   — Ты там когда-нибудь бывала?
   Мышка покачала головой:
   — Не доводилось.
   — Тогда почему ты так уверена, что тебе не хочется туда лететь? — настаивала Пенелопа. — Может быть, там хорошо, и озера, и реки, и зелень всякая.
   — Мне просто не нравится человек, который управляет этой планетой, — ответила Мышка.
   Пенелопа некоторое время раздумывала над ее ответом.
   — Если он тебе не нравится, то почему ты считаешь, что мы там будем в безопасности?
   — Потому что он передо мной в очень большом долгу.
   — А он согласился отплатить тебе?
   Мышка скривилась.
   — Думаю, что он даже не подозревает, что я еще жива.
   — Как давно ты видела его в последний раз? — спросила Пенелопа, подбирая Дженнифер и направляясь к двери.
   — Очень давно.
   — Он, может быть, тебя уже и не помнит, — предположила Пенелопа.
   — Он вспомнит, — сказала Мышка угрюмо.

Часть 2
КНИГА АЙСБЕРГА

ГЛАВА 8

   Его называли Последний Шанс, и он получил свое название не зря. Это был (в настоящее время по крайней мере) самый последний населенный мир на пути к центру Галактики, последний источник ядерного топлива, последнее место, где можно было запастись продуктами, последняя планета (насколько пока известно), где можно было встретить разумное существо.
   Последний Шанс ничем, за исключением своего расположения, не был примечателен. Это был маленький мир, но гравитация оказалась в пределах нормы для человеческой расы. Мир этот был горяч, но не настолько, чтобы пребывание живых существ на нем стало невозможным. Мир этот был сух, но не настолько, чтобы воду нельзя было добыть через толщу красноватой глины, покрывавшей большую часть поверхности. Год на Последнем Шансе отличался необычной длиной — четыре тысячи шестьсот двадцать три дня по галактическому стандарту. Переходы от одного времени года к другому были мягки, но хорошо различимы. Животный мир — в основном птицы и сумчатые — уникален, но немногочислен.
   Этот мир мог похвалиться единственным поселением, наполовину деревней, наполовину городом, — Дальним Приютом, известным также (это название тоже хорошо ему подходило) как Конец Пути. Конец Пути состоял из двух гостиниц, меблированных комнат для более или менее постоянных жителей и посетителей, нескольких маленьких ангаров для частных кораблей, почты, публичного дома, трех пустовавших зданий, назначение которых было забыто давным-давно, конторы общественного маркшейдера, универсального магазина и таверны «В Конце Пути», бывшей также и рестораном, и магазином по продаже книг и кассет, подпространственной передающей станцией, игорным домом и оружейной мастерской.
   Таверна принадлежала Айсбергу, и он управлял ею так же безусловно и полностью, как всей остальной планетой. Ни один корабль не садился здесь без его разрешения. Ни один корабль не взлетал без его ведома. Ни один мужчина и ни одна женщина не появлялись в Дальнем Приюте без его согласия. Если по известным только ему причинам кто-либо из этих мужчин и женщин никогда больше не покидал города, никто не призывал его к ответу, да и никому, кроме самоубийцы, такая мысль не пришла бы в голову.
   Никто не знал в точности, почему его называли Айсбергом. Настоящее его имя было Карлос Мендоса, но он не использовал его уже более десятка лет, сменив за то время много других имен так же легко, как обычные люди меняют одежду. Имя Айсберг не было его собственным изобретением, но оно его устраивало, и он решил его оставить.
   Внешне он был незаметным человеком. У него отсутствовал леденящий душу взгляд Гробовщика Мак-Найра, ему не хватало устрашающего роста и широченных плеч Бэйтса Человека-Горы, не было у него и шапки светлых волос, как у Вечного Малыша. Он был на дюйм или два ниже среднего роста, у него начинало расти брюшко, а каштановые волосы — редеть и седеть, но все равно люди обычно запоминали его. Особенно те люди, в которых он не видел для себя особой пользы.
   Прошлое Айсберга было неясным, его будущее рисовалось неопределенным, его настоящее представляло собой его сугубо личное дело. Он был достаточно дружелюбен: мог поболтать с любым, мог пошутить, мог переспать со случайной женщиной; он не испытывал отвращения к азартным играм; изрядно выпив, иногда даже читал вслух стихи собственного сочинения, но даже те люди, которые думали, что знают его или хотя бы имеют представление о том, что движет этим человеком, ошибались. Только однажды за всю его жизнь кто-то был с ним достаточно близок для этого.
   И этот человек в данный момент находился на орбите вокруг Последнего Шанса, запрашивая разрешение на посадку.

ГЛАВА 9

   Мышка вошла в таверну «В Конце Пути», приметила в углу свободный столик и повернулась к Вечному Малышу.
   — Не могли бы вы заказать номер для меня и Пенелопы и другой для себя? — спросила она. — Я скоро приду.
   Малыш обвел взглядом огромную таверну и видневшиеся части игорного зала и казино.
   — Здесь пятеро джентльменов удачи, которых я знаю, — произнес он тихим голосом.
   — Со мной все будет в порядке, — успокоила его Мышка.
   — Вы платите мне, чтобы я вас защищал.
   — Я заплатила вам, чтобы доставить меня на Последний Шанс. Я уже здесь.
   Он покачал головой.
   — Вы заплатили мне за неделю. У вас еще четыре дня под моей опекой.
   — Просто верните мне половину денег, и будем считать, что мы в расчете.
   — Я не возвращаю денег.
   — И кроме того, вы были бы не прочь взяться прямо сейчас за всех пятерых, — сказала с понимающей улыбкой Мышка.
   — Я был бы значительно расположен именно к такому исходу событий, — признался он, пытаясь сохранить невозмутимость.
   — Здесь меня никто не потревожит, — сказала Мышка.
   — Отчего вы так убеждены?
   — Пенелопа меня бы предупредила.
   Вечный Малыш уставился сверху вниз на девочку.
   — Вот как?
   Мышка улыбнулась, протянула руку и взъерошила Пенелопе волосы.
   — Она мой партнер. Вас просто пришлось нанять в помощники.
   — Это правда, — сказала девочка. — Мы партнеры.
   — Как ты можешь знать, кто именно доставит вам неприятности? — спросил ее Малыш.
   — Просто будьте ей благодарны за то, что она знает, — сказала Мышка.
   Малыш не отрывал пристального взгляда от Пенелопы. Наконец он вздохнул и отвел глаза.
   — Вечно мне не везет, — пробормотал он.
   — Вы это о чем? — спросила Мышка.
   — Последняя вещь, которую я хотел бы получить, — это преимущество над противником. И похоже, что я получил его, хочу я того или нет.
   — Всего лишь на четыре дня, — ответила Мышка. — А потом можете связаться хоть с тремя сотнями убийц одновременно, если вы именно этого хотите.
   Малыш пожал плечами, взял Пенелопу за руку, вышел на покрытую пылью улицу и направился к ближайшему из двух местных отелей. Мышка обратила внимание, что, несмотря на свое очевидное стремление к смерти, он тем не менее держал Пенелопу за руку левой рукой, в то время как правая все время находилась всего в паре дюймов от акустического пистолета.
   Мышка села за угловой столик, и через несколько мгновений к ней подошла рыженькая официантка.
   — Что желаете? — спросила девушка.
   — Пиво, — сказала Мышка. Глупо было бы заказывать пиво определенной марки: в мире, столь близком к центру Галактики, наличие любого пива — уже достижение.
   — Минутку, — ответила официантка.
   — И я хочу встретиться с Карлосом Мендосой.
   — С кем?
   — Нынче его называют Айсбергом.
   — Вы с ним встретитесь.
   — Когда?
   — Когда это будет ему удобно, — ответила официантка. — Он знает, что вы здесь. Ваш заказ за счет заведения. Ваша комната — тоже.
   «Да, — мрачно подумала Мышка, — еще бы ему не знать, что я здесь».
   — Он подойдет к вам, когда будет готов, — закончила официантка.
   Она прошла в бар, вернулась с заказанным пивом и снова исчезла за дверью. Мышка некоторое время отсутствующим взглядом смотрела на свой стакан, потом поднесла его к губам и сделала один большой глоток. Когда она поставила стакан обратно на стол, то обнаружила напротив себя сидящего Айсберга.
   — Давно мы не виделись, — сказал он.
   — Да, давненько.
   — Я думал, тебя уже нет в живых. Я рад узнать, что ошибался.
   Наступило долгое, неуютное молчание.
   — Как ты жила все это время? — спросил он.
   — Хорошо. А ты?
   — Потихоньку.
   — Когда ты оставил службу? — спросила Мышка.
   — Девять лет назад, — ответил Айсберг. — Я решил тогда, что пятнадцать лет — достаточный срок для кого угодно.
   — Да, пожалуй.
   Снова последовало молчание.
   — Я бы никогда не подумал, что тебе захочется меня снова увидеть, — сказал он наконец. — Я думал, это будет мучительно для тебя.
   — Так оно и есть, Карлос. Но мне нужна услуга.,
   — Вот как?
   Она кивнула.
   — У меня неприятности.
   — Судя по тем взглядам, которые бросают на тебя некоторые из присутствующих, — сказал он, кивая в сторону охотников за премиями, — у тебя крупные неприятности.
   — Говорят, что ты управляешь этим миром, — продолжала она, не обращая внимания на его замечание. — Говорят, что здесь ничего не происходит без твоего разрешения. Это правда?
   — В принципе.
   — Мне нужно безопасное укрытие, место, где я могла бы переждать пару недель.
   — Всего-то пару недель?
   — Через месяц здесь будет столько охотников за добычей, что ты не сможешь выдворить их с планеты, даже если захочешь.
   В появившейся на его губах улыбке не было и тени веселья.
   — Ты была бы удивлена, если бы знала, что я могу творить в своем собственном мире.
   — Все равно через месяц мы улетим, может быть, даже раньше. Но мне нужно некоторое время, чтобы обдумать свой следующий ход, не пугаясь каждой мелькнувшей тени.
   — Значит, ты полагаешь, что все эти джентльмены удачи не последуют за тобой, когда ты все-таки улетишь?
   — Если ты сможешь организовать нам фору в десять часов, то это все, что мне нужно.
   — Это можно устроить.
   — Значит, мы можем полагаться на твое покровительство?
   — Одному из вас оно не нужно, — сказал Айсберг, — И, насколько я знаю, он скорее всего и не желает его.
   — Значит, ты знаешь Вечного Малыша?
   — Я знаю о нем, — ответил он и замолк. — Почему он в одной компании с тобой?
   — Я наняла его… но я смогу позволить себе такую трату не более чем еще на несколько дней.
   — Кого он должен убить?
   — Не знаю, — сказала Мышка. — Любого, кто попытается убить меня.
   Айсберг поразмыслил, потом, сказал:
   — Если эта девочка та, о ком я думаю, то работа ему не по плечу.
   — И кто же она, по-твоему?
   — Пенелопа Бейли.
   Мышка кивнула.
   — Каким образом ты… э-э-э… приобрела ее? — спросил Айсберг.
   — Я освободила ее, когда она была в плену у какого-то иножителя в гостинице на Вестерли.
   — Ты бы лучше украла мегатонную бомбу со склада Флота, — сказал Айсберг с кривой усмешкой. — Ты была бы в значительно большей безопасности.
   — Я не знала, кто она такая, — сказала Мышка. — Я просто увидела маленькую девочку, прикованную в номере иножителя, и я решила, что не могу ее просто так оставить. — Она помолчала. — И с тех пор мы в бегах. Я думаю, что сейчас за нами охотятся тридцать или сорок человек, что-то около того.
   — Тридцать или сорок? — повторил Айсберг со смешком.
   — Вполне возможно.
   — Так ты еще до сих пор не знаешь, что ты натворила, так?
   Она нахмурилась:
   — Что ты хочешь сказать?
   — Эту маленькую девочку пытаются найти три правительства, и приблизительно две сотни очень решительно настроенных мужчин и женщин полны желания заявить о своем праве на награду.
   Мышка посмотрела на него с изумлением.
   — Три правительства? — переспросила она.
   — По меньшей мере.
   Она погрузилась в молчаливое переваривание того, что только что услышала.
   — Я и подумать не могла, что на всей Границе найдется две сотни джентльменов удачи.
   — Теперь их две сотни.
   Мышка потрясенно покачала головой:
   — И все из-за Пенелопы?
   — Именно, — ответил Айсберг.
   — А как насчет тебя? — вдруг резко спросила она.
   — Что — насчет меня?
   — Ты тоже заинтересован в вознаграждении?
   Он отрицательно помотал головой:
   — У меня достаточно денег, и я оказал Республике достаточно услуг.
   Она уставилась на него:
   — Ты, вероятно, последний человек, которого я бы стала просить об услуге, но нам нужна твоя защита.
   — Нам?
   — Мне и Пенелопе.
   — Ей не нужна защита, — сказал Айсберг. — Тебе — да, но только не ей.
   — Я не позволю никому забрать ее и посадить под замок в какой-нибудь лаборатории.
   — Большинство из них не хочет этого.
   — Есть по крайней мере один — Тридцать Два.
   Он вдруг напрягся и подался вперед, заглянув ей в глаза:
   — Что ты знаешь о Тридцать Два?
   — Только то, что она как-то была у него в руках и что он хочет ее вернуть, — ответила Мышка. — А что знаешь о нем ты?
   — Больше тебя, — сказал Айсберг и нахмурился. — Как он мог упустить ее? Он самый дальновидный и осторожный человек из всех, кого я знаю.
   — Откуда ты его знаешь?
   — Я имел с ним дело когда-то.
   — В те далекие времена, в свою бытность главным шпионом? — спросила она сардонически.
   — Главный шпион — это просто тот, кто занимается наймом шпионов на работу, — отозвался Айсберг.
   — Я знаю. Вот как ты нанял меня, например.
   — Абсолютно точно.
   — Не случалось ли тебе нанимать и его?
   Айсберг покачал головой.
   — Мы работали на разные агентства. Время от времени наши дорожки пересекались. — Он запнулся, собираясь с мыслями. — Он был лучше всех, намного лучше. Я не могу себе представить, чтобы он оказался настолько небрежным, что девчонка сбежала. Она, наверное, действительно может все то, что ей приписывают.
   — Она просто насмерть перепуганная малышка, которая даже не знает, на какой планете родилась.
   — А еще она самое потенциально мощное оружие во всей Галактике, — сказал Айсберг.
   — Она всего лишь маленькая девочка.
   — Маленькие девочки вырастают, ты же знаешь.
   — Но ее способности очень ограниченны.
   — Способности тоже могут развиваться.
   Мышка покачала головой.
   — Все, что она умеет делать, — это угадывать, когда кто-то собирается причинить ей зло.
   — А тебе не кажется, что кто-то с даром предзнания, чьи способности еще в зачаточном состоянии, может представлять угрозу?
   — Для кого? — требовательно спросила Мышка. — Для головорезов, которые за ней охотятся?
   — Для любого человека и любого мира, которые ей почему-либо не понравятся.
   — Не будь смешным!
   — Разве? Подумай: из того, что я слышал, в том числе и от тебя, ты путешествуешь с ребенком, который может сделать так, что взрослый человек упадет на месте и умрет.
   — Все происходит вовсе не так, как ты думаешь, — сказала Мышка.
   — Ты хочешь сказать, что она не может заставить человека умереть?
   — Это не так просто.
   — Мне кажется, что это именно так просто.
   Мышка покачала головой.
   — Она обладает какой-то формой предзнания.
   — Это я уже слышал.
   — Она может видеть варианты возможного будущего и иногда влиять на то, какой из них воплощается в реальность.
   — Как я уже сказал, тебе нужна моя защита. Ей защита никогда не была нужна.
   — Она далеко не всегда может выбрать будущее, в котором она в безопасности. Иногда просто нет никакой альтернативы, и тогда ее ловят.
   — Тебе не приходило в голову, что по мере того, как она будет расти, ей будет открываться все большее и большее число альтернатив?
   — Я очень надеюсь, что так оно и будет, — сказала Мышка. — Она уже и так настрадалась вполне достаточно.
   Айсберг сделал нетерпеливый жест рукой.
   — Я не имею в виду те варианты будущего, в которых ей ничто не угрожает.
   — А что же?
   — Если существует бесконечное количество возможных вариантов будущего и она научится все лучше распознавать и манипулировать ими, то почему ты так уверена, что не наступит день, когда она увидит будущее, в котором железной рукой будет управлять всей Галактикой, а также сможет повернуть события так, что именно это будущее превратится в реальность?
   — Боже мой, Карлос! Она всего лишь перепуганная до смерти маленькая девочка. В твоем же представлении это какой-то монстр.