Резник Майк. Сантьяго

   — Меня без особых натяжек можно назвать коллекционером. Вы хотите получить вознаграждение. Мне оно без надобности. Мне нужна определенная часть собственности Сантьяго, которая без надобности вам. Вера, если исходить из невероятного предположения, что она сказала мне правду и не собирается объединять усилия с Ангелом, желает снять документальный фильм о Сантьяго. Наши интересы нигде не пересекаются. Так что я не вижу причин, мешающих нам работать вместе.
   — Почему ты сам не пойдешь по следу Сантьяго? — Каин смахнул со лба пот. — Ты бы смог и получить вознаграждение, и пополнить свою коллекцию.
   — Я не убийца, — ответил Бродяга. — Повторюсь: я не знаю, что пыталась проделать с вами Альтаир-с-Альтаира, но знаю наверняка, что я бы из ее подземелья живым не вышел. И знаю наверняка, что убить ее куда проще, чем Сантьяго. Я поставляю информацию, вы действуете на ее основе. Таковы мои условия.
   — Я должен их обдумать.
   — Думайте, только побыстрее.
   — Почему? — усмехнулся Каин. — Ты найдешь другого убийцу?
   — Нет. — На этот раз Бродяга не улыбнулся. — Мне нужны вы. В конце концов, вы убили Альтаир-с-Альтаира. Вам известно, сколько охотников за головами отправились в мир иной, пытаясь добраться до нее? — Он прихлопнул очередное насекомое. — Но гонка в самом разгаре, и каждая потерянная вами минута одновременно минута преимущества для Ангела.
   — Вроде бы ты говорил о планете, на которой у него возникнут проблемы.
   — Говорил, — кивнул Бродяга. — Но он с ними справится. Он — лучший из лучших.
   — Так почему ты не предложишь ему свои услуги?
   — Потому что он в них не нуждается. В отличие от вас. Так по рукам?
   Каин молча смотрел на протянутую руку.
   — Что вам терять? — продолжал наседать Бродяга.
   Их взгляды встретились, потом Каин чуть заметно кивнул.
   — Хорошо… до того момента, пока твоя информация не окажется ложной.
   — Не окажется.
   — Проверим твои слова. Где Вера собирается найти Ангела?
   — На Лямбда Карос Три, если ей повезет.
   — А если нет?
   — Тогда на Новом Эквадоре или Квестадосе Четыре.
   Каин вновь кивнул:
   — Тервиллигер-Полпенни дожидается меня в моем корабле. Пожалуй, я пошлю его приглядывать за Верой, пока она приглядывает за Ангелом, и мы узнаем, кто есть кто.
   — Ему можно доверять? Он не обманет? — спросил Бродяга.
   — Не обманет, если это в его интересах. И он станет куда богаче, храня мне верность, а не предавая.
   — Простите за любопытство, но почему он не помогал вам в борьбе с Альтаир, раз уж вы ему платите?
   — Ты мне тоже не помогал. И по той же причине. Чтобы не путаться под ногами.
   — Туше. — Бродяга хохотнул. — Между прочим, если это тот самый Тервиллигер, Человек-Гора Бейтс просто мечтает посчитаться с ним.
   — Я знаю. Это еще одна причина его верности. — Каин проследил взглядом за окурком сигары, брошенным Бродягой в красную пыль. — А теперь, если добавить тебе нечего, я бы хотел переговорить с Шусслером.
   — Как вам будет угодно. — Бродяга пристроился рядом с направившимся к звездолету Каином. — Он может показаться вам несколько странным, но он нам понадобится.
   — Он? Ты про Шусслера?
   Бродяга кивнул:
   — Не только я владею информацией, но его отличается от моей. Ему известны все места, где побывала Альтаир, все люди, с которыми она встречалась. Даже если она никогда не виделась с Сантьяго, готов спорить, именно Шусслер получил приказ уничтожить Кастартоса. Он должен знать, откуда поступил этот приказ.
   — Что можно предложить звездолету? — сухо спросил Каин. — Деньги ему вроде бы ни к чему.
   — Я уверен, он что-нибудь придумает.
   — Ну не знаю. Человек, который захотел стать звездолетом…
   — Насколько мне известно, он как раз этого и не хотел.
   Они подошли к звездолету. Остановились. Открылся люк.
   — Идите первым. — Бродяга достал новую сигару. — Я присоединюсь к вам через несколько минут.
   Каин усмехнулся:
   — Пожалуй, я бы тоже не хотел, чтобы кто-то курил у меня в животе.
   Он поднялся на борт корабля и сразу оказался в ярко освещенной рубке. Пульты управления, обзорные экраны непривычной формы, на непривычных местах. Все надписи на незнакомом ему языке.
   — Шусслер? — нерешительно позвал он. — Ты здесь?
   — Я всегда здесь. — Каин не ожидал, что ему ответит столь мелодичный голос.
   — Я — Каин.
   — Знаю. И вижу тебя.
   — Видишь? Как?
   — С помощью датчиков.
   — То есть ты видишь, что происходит и внутри, и снаружи?
   — Не только вижу, но и слышу.
   — Должно быть, это удобно.
   — Для того, кому нравится быть звездолетом.
   — А тебе?
   — Не нравится.
   — Так почему же ты им стал?
   — Это произошло семнадцать лет тому назад. Я был бизнесменом, летел на конференцию на Альфа Прего. Мой корабль потерпел катастрофу на Калкосе Два.
   — Никогда не слышал об этой планете.
   — Окраинная планета, населенная гуманоидами, освоившими межзвездные полеты. Граалями.
   — Не слышал и о них.
   — Они еще не присоединились к Демократии, — продолжил Шусслер. — Короче, мой корабль потерпел катастрофу, они меня нашли, но, когда отделили то, что от меня осталось, от искореженного металла, осталось немногое. — Голос смолк, а затем стал куда более взволнованным. — Они поддерживали во мне жизнь, одному Богу известно как, пять месяцев, а когда я вышел из комы, предложили мне выбор: быстрая и безболезненная смерть или жизнь в образе киборга. — Шусслер вздохнул. — Тогда я был моложе, многое хотел повидать, так что выбрал второе.
   — Но почему звездолет? — спросил Каин.
   — Калкос Два специализировался на строительстве звездолетов. Они воспользовались подручным материалом.
   — А почему не протезы? — удивился Каин. — Вот у меня искусственный глаз, который мне вставили за день. И видит он лучше настоящего.
   — Они же не люди, — пояснил Шусслер.
   — Они могли связаться с одной из планет, колонизированной людьми.
   — От меня осталось немногое. — Он помолчал. — Хочешь посмотреть, какова человеческая доля в киборге, с которым ты разговариваешь?
   Каин пожал плечами:
   — Почему нет?
   — Подойди к компьютеру у обзорного экрана.
   — Этому?
   — Да.
   — Я незнаком с такой клавиатурой.
   — Естественно, буквы граальские. Нажми третью клавишу слева, в верхнем ряду.
   Каин нажал указанную клавишу и еще семь, названных Шусслером.
   Внезапно одна из стен сдвинулась, открыв маленький черный куб со стороной не более двенадцати дюймов, буквально облепленный проводами и шлангами.
   — Господи! — воскликнул Каин. — Это все, что от тебя осталось?
   — Теперь ты понимаешь, почему они не стали возиться с протезами? — с горечью спросил Шусслер. Стена вернулась в исходное положение. — Однако потрудились они на славу. Когда я пытаюсь пошевелить пальцами, изменяют свое положение гироскопы. Когда я испытываю голод, его утоляет топливо, поступающее в мое синтетическое тело. Когда я хочу поговорить, приводится в действие сложная структура микровибрационных обмоток, и вы можете меня слышать. Я не контролирую звездолет, звездолет — это я. Все системы корабля — мои органы, я могу перемещаться и ориентироваться в пространстве, связываться с другими кораблями, даже наводить орудия и стрелять, если возникнет такая необходимость. Я еще не полностью осознал все свои возможности, поскольку граальские компьютеры основаны не на двоичном языке и не на тех принципах, что используются человеком. Каждый день я узнаю о себе что-то новое.
   — Так это же интересно. — Словам Каина недоставало убедительности.
   — Это ужасно, — ответствовал Шусслер.
   — Все лучше, чем умереть.
   — Когда-то и я так думал. Но ошибся. — Он замолк. — Я могу определить число атомов или молекул любого элемента, проанализировать состав воздуха, но не могу им дышать. Мой камбуз позволяет приготовить любое блюдо, но я не могу его попробовать. — Вновь пауза и душевная боль в голосе. — Я могу сосчитать все поры на руке женщины, измерить длину ногтей с точностью до микрона… но не могу к ней прикоснуться!
   — Если ты так несчастлив, почему не покончишь с собой? — спросил Каин. — Не так уж сложно врезаться в поверхность планеты или сгореть, приблизившись к звезде.
   — У человека есть право выбора, — с горечью ответил Шусслер. — У машины — нет.
   — Но ты — человек. Ты просто облачился в этот корабль, как другие облачаются в одежды.
   — На самом деле это не так. Я — корабль, и корабль — это я. Когда граали соединили несоединимое, они ввели две директивы, отменить которые мне не под силу. Первая из них — предпринимать все возможные меры для самосохранения.
   — А вторая?
   — На мое создание граали затратили много денег. И вернули часть, продав меня на аукционе. Они объяснили, что теперь мне дарована вечная жизнь, поэтому я могу затратить малую ее толику на компенсацию части их расходов. — Из динамиков вырвался тяжелый вздох. — Согласно второй директиве я обязан в течение тридцати лет повиноваться приказам моего владельца.
   — И кто твой владелец?
   — Была Альтаир-с-Альтаира.
   Тут в рубку вошел Бродяга.
   — Снаружи чертовски жарко. — Он подошел к креслу, плюхнулся в него. Посмотрел на Каина. — Он уже задал тебе этот вопрос?
   — Какой вопрос?
   Бродяга рассмеялся:
   — Если у него есть второй, значит, он что-то от меня скрыл. Так что, Шусслер? Задал?
   — Еще нет, — ответил киборг.
   — Повторяю: какой вопрос?
   — Мы еще не все обсудили, — ответил ему Шусслер. — Потом я его задам.
   — Знаете, — обратился Бродяга к Каину, — я предложил ему постоянную работу на Золотом початке. Так он отказался.
   — Я не буду перевозить ворованный товар, — твердо заявил Шусслер.
   — Тебя самого можно считать ворованным товаром, — добродушно отметил Бродяга, — поскольку до истечения твоего контракта осталось тринадцать лет.
   — Я — не ворованный товар, — возразил Шусслер. — На следующие тринадцать лет я принадлежу Каину.
   — Что? — изумился тот. — На Альтаире нет такого закона.
   — Это одно из условий моего контракта с граалями. Они понимали, что Альтаир-с-Альтаира не слишком чтила человеческие законы, поэтому учли вероятность того, что она погибнет от руки представителя власти еще до того, как мой контракт утратит силу. В таком случае я переходил в собственность этого представителя. Ты — охотник за головами, вознаграждение за ее смерть выплатят тебе органы государственного управления, так что по всем параметрам ты — представитель власти, а следовательно, и мой новый владелец.
   — Не хочу я быть твоим владельцем, — вырвалось у Каина.
   — Одну минуту, — вмешался Бродяга. — Вот с этим спешить не надо.
   — Шусслер, чуть раньше, когда я еще не вышел из пещеры, ты сказал, что сможешь мне помочь. — Он смотрел на стену, за которой находился черный куб. — Что ты имел в виду?
   — Я могу рассказать, где бывала Альтаир-с-Альтаира, с кем встречалась, что говорила и многое другое.
   — Если ты перегонишь всю эту информацию в мой бортовой компьютер, я отпущу тебя на все четыре стороны. Второй корабль мне не нужен.
   — Ваш корабль понадобится Тервиллигеру, если вы хотите послать его на Лямбда Карос, — резонно указал Бродяга.
   — Мы сможем воспользоваться твоим, — возразил Каин. — Мы же партнеры, не так ли?
   — Ничего не получится, — вмешался Шусслер. — Я не могу перегнать информацию в твой компьютер. Мои системы основаны на другом языке.
   — Перестань, — отмахнулся Каин. — Ты используешь язык моего компьютера всякий раз, когда получаешь координаты посадочной площадки. Лучше назови истинную причину.
   — Пожалуйста, возьми меня с собой! — Мелодичный голос переполняло отчаяние. — Я так давно не мог поговорить с человеческим существом! — Каин вроде бы заколебался, и Шусслер усилил напор: — Я буду верно служить тебе, пока мы не найдем Сантьяго. Я буду направлять и защищать тебя, кормить и перевозить и взамен не попрошу ничего, кроме общения.
   — Ничего? — со значением повторил Бродяга.
   — Ничего, пока мы не найдем Сантьяго, — подтвердил Шусслер. — А потом обращусь с единственной просьбой.
   — Какой же? — спросил Каин.
   — Убить меня! — выкрикнул Шусслер-киборг.

Глава 13

   Птичка Певчая не пеньем
   Промышляет, а убийством.
   Не дождался снисхожденья.
   Жди, чтоб хоть прикончил быстро.

   — Они тебе не принадлежат, — подал голос Шусслер.
   Бродяге надоело сидеть не в таком уж удобном кресле, он поднялся и начал разглядывать произведения искусства, украшавшие стену рубки.
   — Между прочим, не принадлежат они и тебе, — отметил Бродяга, протянул руку, взял скульптуру из оникса. — Любопытный экземпляр. Где его приобрела Альтаир? На Геспорите Три?
   — На Найбюри Два, — ответил Шусслер.
   — То же созвездие, — кивнул Бродяга. — Я не ожидал, что у нее столь утонченный вкус. Ты знаешь, сколько стоит эта малютка в свободной продаже?
   — Нет, — ответил Шусслер.
   — Ты тоже не знаешь, — вмешался Каин, оторвавшись от пистолетов, которые разобрал и чистил на столе. — Но я готов поспорить, что цену черного рынка ты назовешь с точностью до десятой доли кредитки.
   — Туше, — широко улыбнулся Бродяга.
   — Поставь на место, — попросил Шусслер.
   — Я же ею любуюсь.
   — Точнее, оцениваешь, — сухо добавил Каин.
   — Сила привычки, — признал Бродяга, поднял руку, магнитное поле захватило скульптуру и вернуло на прежнее место.
   Бродяга двинулся дальше.
   — Я по-прежнему наблюдаю за тобой, — предупредил Шусслер.
   — Приятно слышать.
   — Так что не пытайся что-нибудь украсть.
   — Я не краду у друзей.
   — Я все о тебе знаю, Бродяга, — вставил Каин. — Друзей у тебя нет.
   — Так легче жить. — Бродяга все улыбался. — Чтобы развеять твои страхи, Шусслер, скажу, что я не краду и у партнеров, тем более если один из них — охотник за головами. — Еще одна статуэтка заинтересовала его, он взял ее в руки, вырвав из магнитного поля. — Не зря говорят, что жизнь полна сюрпризов.
   — Что ты там нашел? — спросил Каин.
   Бродяга протянул ему статуэтку.
   — Не вижу в ней ничего особенного.
   — Согласен, работа посредственная. Куда интересней планета, на которой ее изготовили.
   — И что это за планета?
   — Пеллинат Четыре.
   — Никогда о ней не слышал.
   — Это планета, на которой я вырос. А вырезали статуэтку белламы.
   — Твои благодетели? — заинтересовался Шусслер.
   Бродяга кивнул, не отрывая взгляда от статуэтки:
   — Я думаю, что продал ее лет десять или двенадцать тому назад на Новой Родезии. Любопытно, как она попала к Альтаир-с-Альтаира?
   — Какие они, белламы? — спросил Шусслер.
   — Плохого о них сказать не могу, хотя мы и разошлись во взглядах на капитализм. Однако они дали мне стол и кров, за что я им очень благодарен.
   — Не так уж и благодарен, если счел возможным ограбить их, — сухо заметил Каин.
   — Все так, — согласился Бродяга. — Однако, если бы мои деяния вызывали у Господа Бога серьезные возражения, Он бы не создал страховые компании. — Бродяга помолчал. — Опять же, взял я не так уж и много. Скульпторы они никакие. Как и художники. Наверное, причина в том, что они не различают цветов. — Он расстался со скульптурой, повернулся к стене, за которой стоял черный куб. — Расскажи мне о Граалях.
   — Их можно полагать гуманоидами, — ответил киборг. — Если относить к гуманоидам всех, кто ходит на двух ногах. А в остальном у них очень мало общего с человеком.
   — В это нетрудно поверить, принимая во внимание контуры кресла. — Бродяга скорчил гримаску. — А что ты можешь сказать об их искусстве?
   Из динамиков донесся смешок.
   — Вряд ли тебя что заинтересует. Глаз у них нет, их заменяют природные локаторы. Об их искусстве я ничего сказать не могу, но тебе и так многое ясно.
   — Жаль, — вздохнул Бродяга. — По крайней мере мои инопланетяне смогли дать мне сувениры на память, пусть и не по своей воле.
   — Мои тоже мне кое-что дали, — с горькой иронией напомнил Шусслер.
   — А где находится планета, на которой тебя вернули к жизни? Я никогда не слышал о звезде Калкос.
   — В звездном скоплении Корбелия, — ответил Шусслер.
   — Как-то я там побывал, — кивнул Бродяга. — Слышали о Тщетной надежде?
   — Я слышал, — ответил киборг. — Но не бывал там.
   — Я тоже слышал, — вставил Каин. — Орфей написал о ней, не так ли? Что-то о Денебе Арабском или Дельфини Арабском.
   — Дарли-Араб, — уточнил Бродяга. — Орфей назвал его по-своему. Собственно, он дал свои имена всем трем патриархам. Я-то имел дело только с Бербером.
   — Вот его я не припоминаю, — признался Каин.
   — Боюсь, после встречи со мной он проникся недоверием к чужакам, — усмехнулся Бродяга. — Он не стал говорить с Черным Орфеем.
   — Умница, — пробурчал Каин.
   — Не понимаю я этого четверостишья. Какое-то оно расистское.
   — «Дарли-Араб, высокий и дикий, взял другую жену с ребенком», — процитировал Бродяга. — Других упоминаний о национальности я у Орфея не припомню. — Он вновь повернулся к стене, за которой стоял куб-Шусслер. — Тщетную надежду заселили три большие семьи, и чуть ли не сразу между ними началась борьба. Законы кровной мести не позволяли им воспользоваться услугами наемников. И вот тут Арабу пришла великолепная идея — закупить оптом сотню невест и зачать собственную армию. — Он хохотнул. — Не прошло и недели, как его примеру последовали два других патриарха. Последующие двадцать лет днем они сражались, а по ночам строгали маленьких солдатиков.
   — А имена? — спросил Шусслер.
   — Орфей выяснил, что все скаковые лошади на древней Земле ведут начало от трех пород, вот он и назвал патриархов Дарли-Араб, Байри-Турок и Годолфин-Бербер, по тем самым породам.
   — И что за дела ты водил с Бербером? — спросил Каин.
   — Я знал, что наемники ему не нужны, но подумал, а не заинтересует ли его груз хорошего оружия, с которым могли пойти в бой его сыновья?
   — Краденого оружия? — уточнил Каин.
   — Вроде того, — вздохнул Бродяга. — Флот конфисковал груз через месяц после того, как я доставил его на Тщетную надежду.
   — Я не знал, что корабли Флота добирались до скопления Корбелия, — удивился Шусслер.
   — Они бы туда не добрались, если б там не объявились две тысячи лазерных винтовок, похищенных с одного из военных складов.
   — Вот почему Сантьяго отказался от твоих услуг? — спросил Каин.
   — С чего вы так решили?
   — Потому что красть у Флота — не по твоей части. Тут без Сантьяго не обошлось. Могу предположить, он дал тебе пинка под зад, потому что ты продал оружие, которое он хотел придержать.
   — Вы сильно заблуждаетесь, — негодующе воскликнул Бродяга.
   — Уж не хочешь ли ты сказать, что сам украл эти винтовки? — полюбопытствовал Каин.
   — Действительно, операцию от начала и до конца проводил Сантьяго, — признал Бродяга. — Да, у нас возникли разногласия, когда речь зашла о том, как распорядиться оружием. Но расстались мы совсем по другой причине.
   — Не сошлись характерами, — покивал Каин.
   — Я удивляюсь, что Сантьяго или Годолфин-Бербер не наняли убийц, чтобы посчитаться с тобой, — донеслось из динамиков.
   — Бербер нанял, — ответил Бродяга. — К счастью, убийца попытался добраться до меня в моей крепости на Золотом початке. А такое едва ли под силу даже Ангелу.
   — Почему ты решил, что убийцу нанял Бербер, а не Сантьяго? — спросил киборг.
   — Потому что я до сих пор жив. — Бродяга подошел к столу, где Каин вновь зарядил первый пистолет и собирался чистить второй. — Знаете, после того как я стал свидетелем вашей схватки с Альтаир, у меня возникли кое-какие вопросы.
   — Спрашивай.
   — Почему вы предпочитаете пистолет?
   — Потому что он точнее, чем бластер или сонар. Опять же, в нем нет аккумулятора, так что он не может разрядиться.
   — Но от него столько шума.
   — И что?
   — Я думал, что в вашей профессии необходимы скрытность и тишина.
   Каин улыбнулся.
   — Они необходимы, когда я выслеживаю добычу. Когда же я открываю огонь, мне без разницы, слышат меня или нет. — Он выдержал паузу. — Я же не один из твоих наемников, Бродяга, я действую в рамках закона. Мне нет нужды спасаться бегством после того, как я расправлюсь с намеченной жертвой.
   — Логично, — кивнул Бродяга.
   — Бластер хорош, когда надо охватить большое пространство. Но вот с точностью у него нелады. У каждого свои пристрастия. Я отдаю предпочтение пулям.
   — Интересно, чем достал Ангел Жиля Сан-Пити? — промурлыкал Шусслер.
   Каин пожал плечами:
   — Наверное, со временем мы все узнаем. Едва ли Черный Орфей устоит перед соблазном упомянуть об этом в своих глупых стишках.
   — А чем вам не нравится наш друг Орфей? — спросил Бродяга.
   — Он твой друг, не мой.
   — Благодаря ему вы стали знаменитым, — напомнил Бродяга. — Пройдет сто лет, и, лишь читая его поэму, люди будут знать о вас, обо мне, о Шусслере. Можно считать, он вас обессмертил.
   — Достоинства бессмертия сильно преувеличены, — вставил Шусслер, его мелодичный голос вновь переполняла горечь.
   — Большинство знакомых мне людей не согласились бы с этим утверждением, — возразил Бродяга.
   — Большинство твоих знакомых лишь на шаг опережают своего палача, — отпарировал киборг.
   — Большинство его знакомых уже повстречались со своим палачом, — уточнил Каин.
   — Если не с палачом, то с охотником за головами, — не остался в долгу Бродяга. — Кстати, я все еще сержусь на вас в связи с той историей на Деклане Четыре.
   — Ты имел какие-то виды на Сократа? — спросил Каин.
   — Сократа? — пренебрежительно фыркнул Бродяга. — Разумеется, нет. На Деклане Четыре двенадцать миллионов людей, так что замену можно найти любому. — Он помолчал. — Но вы уничтожили робелианскую вазу, за которой я охотился три года.
   — Подумаешь, ваза, — пожал плечами Каин. — Я приехал туда за другим.
   — Подумаешь, ваза! — возмущенно повторил Бродяга. — Дорогой мой, да таких ваз оставалось всего шесть на всю галактику!
   — Я видел не один десяток таких же.
   На мгновение глаза Бродяги загорелись. Потом он тяжело вздохнул:
   — Наверное, все вазы кажутся вам одинаковыми.
   — Есть такое дело. — Каин закончил сборку второго пистолета. — Точно так же, как тебе кажутся одинаковыми все люди.
   — Неужели вы не понимаете, что в Демократии почти триллион людей и всего шесть робелианских ваз такой формы!
   — Это означает, что ты останешься без работы раньше, чем я.
   — Это означает, что вы уничтожили бесценное произведение искусства.
   — Я также уничтожил человека, которого давно следовало уничтожить. Так что в итоге принес больше пользы, чем вреда.
   — Сократ не числился среди разыскиваемых преступников.
   — Будем считать, что, убив его, я оказал услугу человечеству.
   — Я не знал, что вы занимаетесь филантропией.
   — Деньги — не самое важное в жизни.
   — Согласен, но за то, что дороже денег, также приходится платить. И теми же деньгами. — Бродяга резко повернулся к стене Шусслера. — Я проголодался. Чем можешь нас попотчевать?
   — У меня есть полный набор соевых продуктов, — ответил киборг.
   — А мяса у тебя нет?
   — К сожалению… но блюда, которые я могу приготовить из сои, по вкусу будут неотличимы от мяса.
   — Это я уже слышал, — пробормотал Бродяга.
   — Придется есть то, что у него есть, — решил Каин. — У нас нет времени искать продуктовый магазин.
   Бродяга пожал плечами:
   — Ты сможешь приготовить что-то похожее на моллюска в сметанном соусе?
   — Я попробую. А что приготовить тебе, Себастьян?
   — Что-нибудь попроще.
   — Как насчет стейка? — предложил киборг.
   — Как насчет салата? — возразил Каин. — Соевые стейки я уже ел.
   — Так попрошу вас пройти на камбуз. Обед готов.
   — Как это, готов? — удивился Бродяга. — Мы же только что заказали.
   — Граальская технология обеспечивает мгновенное приготовление, — объяснил киборг. — Тем более если исходные материалы — соевые продукты.
   Каин и Бродяга с сомнением переглянулись, но прошли на камбуз, длинную, узкую комнату с оборудованием, упрятанным в стены.
   — И где мы будем есть? — спросил Бродяга.
   — Я мог бы разложить столик, — ответил Шусслер, — но тогда места для двоих не хватит.
   — Мы постоим, — успокоил его Каин. — Где еда?
   — Одну секунду. Пожалуйста.
   Откинулась металлическая панель, на сверкающем прилавке появились две самые обычные тарелки. Бродяга протянул руку к своей, с моллюском в сметанном соусе, тут же отдернул, выругался.
   — Забыл предупредить: тарелка горячая.
   — Благодарю, — злобно бросил Бродяга, достал из кармана шелковый носовой платок с монограммой, сложил его, вновь взялся за тарелку, вытянул ее на металлическую панель. — Я бы не отказался от ножа и вилки.
   — С удовольствием бы тебе помог, но Альтаир-с-Альтаира не пользовалась человеческими приборами. Предпочитала эти.
   На прилавке появились два металлических предмета странного вида.
   Бродяга взял один, рассмотрел со всех сторон.
   — Великолепно. Видать, штука очень удобная. Все равно что есть суп китайскими палочками.
   Взял свою «палочку» и Каин, коротко взглянул, а затем принялся за салат.
   — Ты знаешь, как ими пользоваться? — спросил Бродяга.
   — Я видел их на Тероне. — Каин нацепил на «палочку» кусок псевдопомидора, обмотал вокруг него лист псевдосалата. — Тамошний охотник за головами показывал мне, как с ними управляться. Навык приходит с практикой.