Страница:
Я тяжело вздохнула и, вытянув меч из ножен, выступила вперед.
– Ну что, сама Печать отдашь, или мне забрать? – Валериана хмыкнула, и в руках ее появился жезл с Печатью.
– Вот эту Печать? – Хозяйка небрежно повертела ее в руках, и за спиной ее возникли Кризан Восьмой и Айзан Эмдер во всеоружии. – Нет, дорогая. За просто так не отдам. Обменяю. – Я удивленно посмотрела на нее, понимая, что весь этот треп – просто попытка отвлечь нас от чего-то более серьезного. Но я все-таки приняла максимально непринужденную позу и величественно кивнула Хозяйке:
– И чего ты хочешь в обмен? – Валериана насмешливо взглянула на меня и ответила:
– Его. – И указала жезлом на Иллидана. – Айзан вот уже несколько столетий горит желанием с ним активно пообщаться, да и мне он нравится. Ну, так как? Отдашь его мне, и Печать твоя. В конце концов, ты Путешественница. Думай же. Что для тебя важнее – долг или любовь, а? Что важнее – жизнь одного, дорогого тебе эльфа или десятки тысяч жизней, которые ты сможешь спасти, если Печать окажется в твоих руках, и ни я, ни мои миньоны уже не смогут хозяйничать в твоих мирах? Думай, Ллина, думай… – Валериана ухмыльнулась, а я задумчиво смерила взглядом расстояние сначала до нее, а потом до портала, прикидывая, успею ли я вырвать из ее рук Печать прежде, чем она скроется в портале.
– Время вышло, Путешественница. Твой выбор? – И вот тогда я с огромным наслаждением показала ей оттопыренный средний палец.
И сразу же телепортировалась прямо к ней.
То ли от меня такого не ждали, то ли моя нахальная выходка ошеломила присутствующих, но на несколько секунд все выпали в осадок.
И этих нескольких секунд мне хватило для того, чтобы сделать три вещи: я одним движением срубила Печать с жезла, с размаху засветила Валериане в глаз с левой руки и, подхватив с пола пещеры срубленный артефакт, благополучно телепортировалась к своим друзьям.
Время дрогнуло, и пошло нормальным ходом, а в голове я услышала тихий голос:
– Молодец, Путешественница.
– Прекраса! Так это ты замедлила время, чтобы дать мне шанс?
– Да. И ты этот шанс использовала как нельзя лучше. У Арсения есть повод гордиться своей воспитанницей.
Я еще раз улыбнулась и победно посмотрела на зло кричащую Валериану, под правым глазом которой уже наливался чернотой фингал приличных размеров. Но еще больше меня порадовало, как она взвыла, когда обнаружила, что в руке ее вместо жезла находится куцый обрубок. Я радостно улыбнулась, и продемонстрировала ей Печать Серафима, зажатую в левой руке.
– ЛЛИНА!!!!
– Валериана, солнышко, спасибо за сувенир! – Хозяйка злобно взвизгнула и проорала:
– А вы что стоите?? Убейте их!! Печать и меч – мне!
Айзан словно ждал этой команды. Он метнулся к нам темной молнией, но тотчас был перехвачен Иллиданом. Два заклятых врага скрестили оружие. Сабли Айзана со свистом рассекали воздух, мелькая серебряными молниями, но Дан раскрутил свою at'tha hianda, как пропеллер вертолета, превратив оружие в сверкающий по краям непробиваемый щит, от которого все атаки Айзана отскакивали, как от каменной стены. Во время следующего приема дроу едва не лишился одной из сабель, и противники сменили тактику – теперь они кружили друг напротив друга, время от времени делая настолько стремительные выпады, что их движения смазывались. А потом мне самой пришлось уходить из-под обстрела мощными шаровыми молниями, и я не могла больше следить за поединком эльфов.
Валериана разъярилась до такой степени, что вокруг меня градом сыпались смертоносные заклинания, взрывая каменный пол пещеры прямо у меня под ногами, не давая мне ни шанса на ответную атаку – только уворачиватся и отражать прямые заклинания лезвием ангельского меча. Из-за того, что Печать Серафима была намертво зажата в моей ладони, я лишилась возможности отвечать магией на заклинания Хозяйки. Защиту-то я ставить могла, но вот для атакующих заклинаний была необходима хотя бы одна свободная рука, а времени создать какой-нибудь карман, чтобы сунуть туда Печать, у меня не было. Вот я и носилась по пещере, помогая Валериане разъяриться еще сильнее, потратить свой резерв, а заодно изменить интерьер пещеры в целом.
Где-то вскрикнула Ниита, но отвлекаться и смотреть, что там с моей подругой, времени не было, но, судя по тому, что обстрел начался с двух сторон, ребята с Кризаном справиться никак на могут. Немудрено —Валериана накачала его неслыханной мощью, при этом окончательно разрушив его разум, так что в данный момент Кризан Восьмой был как мартышка на ядерной боеголовке. Очередной взрыв магии отбросил меня прямо к обрыву – затормозила я в каком-то жалком метре от его края. Обстрел на миг прекратился, и этого было для меня достаточно, чтобы воздеть меч высоко над головой. Ангельский меч вспыхнул, как пойманная звезда, и с острия его сорвался слепящий шар белого цвета, который стремительно пересек поле боя и врезался в грудь сумасшедшего мага.
Кризан замер и тотчас осыпался кучкой серого пепла, не успев вякнуть ни слова.
Притихли все, даже Валериана, глядя то на кучку пепла, оставшаяся от мага, накрывшего себя щитом с шестью ступенями защиты, пробить который было теоретически невозможно, так как это был человеческий аналог Сферы Высшей Защиты – не всякий Путешественник с ходу проломит, то на меня, которая сломала этот барьер мимоходом, словно и не заметив. Я же стояла напротив них, и в правой руке у меня белым огнем полыхал ангельский меч, а в левой сквозь пальцы пробивалось золотистое сияние Печати…
– Сильна, Путешественница. Но по-прежнему слишком правильная! – С этими словами с пальцев Валерианы одновременно сорвались сразу два «Отблеска Смерти» – огненных шара, созданных из багрово-черного адского пламени. Отразить такой шар нельзя, он убивает цель почти моментально, а защиту от такого заклинания в своем нынешнем состоянии я могла поставить либо на себя, либо на того, в кого полетит второй шар…
Время растянулось пружиной, и я с ужасом наблюдала за тем, как один шар летит к моей груди, а второй – в спину Дана, который, как я уже знала абсолютно точно, уклониться не успеет. Поэтому я, собрав остатки своей силы, воздвигла вокруг Дана бело-голубую стену, которая поглотит «Отблеск Смерти» и сохранит эльфа. Но на себя сил уже не оставалось…
Время дрогнуло и потекло с обычной скоростью. «Отблеск», направленный на Дана, стукнулся о стену, вспыхнувшую белым пламенем, и моментально погас…
Второй пробил мне грудь насквозь и истаял алыми искрами, брызнувшими во все стороны от сквозной раны в груди размером с кулак…
Я пошатнулась, и тут камень под моими ногами дрогнул, и начал медленно оползать вниз, в ущелье…
Печать звонко хрупнула в моих судорожно сжатых пальцах, и по ним потекло что-то густое и прохладное…
Вниз посыпался дождь камней, увлекая меня за собой…
Я летела сквозь мрак навстречу ярко-синему свету с золотыми искрами, который становился все ярче. Где-то в бесконечной мгле мелькнули золотые волосы Прекрасы и ее мудрые бирюзовые глаза.
Неведомо откуда поднявшийся ветер отбросил с моего лица призрачные волосы и понес меня куда-то вдаль…
Туда, где искрил и переливался густо-синий свет…
Оказывается, умирать совсем не страшно…
Здравствуй, Прекраса. Теперь мы будем видеться чаще…
Часть 5. Свет и тень.
– Ну что, сама Печать отдашь, или мне забрать? – Валериана хмыкнула, и в руках ее появился жезл с Печатью.
– Вот эту Печать? – Хозяйка небрежно повертела ее в руках, и за спиной ее возникли Кризан Восьмой и Айзан Эмдер во всеоружии. – Нет, дорогая. За просто так не отдам. Обменяю. – Я удивленно посмотрела на нее, понимая, что весь этот треп – просто попытка отвлечь нас от чего-то более серьезного. Но я все-таки приняла максимально непринужденную позу и величественно кивнула Хозяйке:
– И чего ты хочешь в обмен? – Валериана насмешливо взглянула на меня и ответила:
– Его. – И указала жезлом на Иллидана. – Айзан вот уже несколько столетий горит желанием с ним активно пообщаться, да и мне он нравится. Ну, так как? Отдашь его мне, и Печать твоя. В конце концов, ты Путешественница. Думай же. Что для тебя важнее – долг или любовь, а? Что важнее – жизнь одного, дорогого тебе эльфа или десятки тысяч жизней, которые ты сможешь спасти, если Печать окажется в твоих руках, и ни я, ни мои миньоны уже не смогут хозяйничать в твоих мирах? Думай, Ллина, думай… – Валериана ухмыльнулась, а я задумчиво смерила взглядом расстояние сначала до нее, а потом до портала, прикидывая, успею ли я вырвать из ее рук Печать прежде, чем она скроется в портале.
– Время вышло, Путешественница. Твой выбор? – И вот тогда я с огромным наслаждением показала ей оттопыренный средний палец.
И сразу же телепортировалась прямо к ней.
То ли от меня такого не ждали, то ли моя нахальная выходка ошеломила присутствующих, но на несколько секунд все выпали в осадок.
И этих нескольких секунд мне хватило для того, чтобы сделать три вещи: я одним движением срубила Печать с жезла, с размаху засветила Валериане в глаз с левой руки и, подхватив с пола пещеры срубленный артефакт, благополучно телепортировалась к своим друзьям.
Время дрогнуло, и пошло нормальным ходом, а в голове я услышала тихий голос:
– Молодец, Путешественница.
– Прекраса! Так это ты замедлила время, чтобы дать мне шанс?
– Да. И ты этот шанс использовала как нельзя лучше. У Арсения есть повод гордиться своей воспитанницей.
Я еще раз улыбнулась и победно посмотрела на зло кричащую Валериану, под правым глазом которой уже наливался чернотой фингал приличных размеров. Но еще больше меня порадовало, как она взвыла, когда обнаружила, что в руке ее вместо жезла находится куцый обрубок. Я радостно улыбнулась, и продемонстрировала ей Печать Серафима, зажатую в левой руке.
– ЛЛИНА!!!!
– Валериана, солнышко, спасибо за сувенир! – Хозяйка злобно взвизгнула и проорала:
– А вы что стоите?? Убейте их!! Печать и меч – мне!
Айзан словно ждал этой команды. Он метнулся к нам темной молнией, но тотчас был перехвачен Иллиданом. Два заклятых врага скрестили оружие. Сабли Айзана со свистом рассекали воздух, мелькая серебряными молниями, но Дан раскрутил свою at'tha hianda, как пропеллер вертолета, превратив оружие в сверкающий по краям непробиваемый щит, от которого все атаки Айзана отскакивали, как от каменной стены. Во время следующего приема дроу едва не лишился одной из сабель, и противники сменили тактику – теперь они кружили друг напротив друга, время от времени делая настолько стремительные выпады, что их движения смазывались. А потом мне самой пришлось уходить из-под обстрела мощными шаровыми молниями, и я не могла больше следить за поединком эльфов.
Валериана разъярилась до такой степени, что вокруг меня градом сыпались смертоносные заклинания, взрывая каменный пол пещеры прямо у меня под ногами, не давая мне ни шанса на ответную атаку – только уворачиватся и отражать прямые заклинания лезвием ангельского меча. Из-за того, что Печать Серафима была намертво зажата в моей ладони, я лишилась возможности отвечать магией на заклинания Хозяйки. Защиту-то я ставить могла, но вот для атакующих заклинаний была необходима хотя бы одна свободная рука, а времени создать какой-нибудь карман, чтобы сунуть туда Печать, у меня не было. Вот я и носилась по пещере, помогая Валериане разъяриться еще сильнее, потратить свой резерв, а заодно изменить интерьер пещеры в целом.
Где-то вскрикнула Ниита, но отвлекаться и смотреть, что там с моей подругой, времени не было, но, судя по тому, что обстрел начался с двух сторон, ребята с Кризаном справиться никак на могут. Немудрено —Валериана накачала его неслыханной мощью, при этом окончательно разрушив его разум, так что в данный момент Кризан Восьмой был как мартышка на ядерной боеголовке. Очередной взрыв магии отбросил меня прямо к обрыву – затормозила я в каком-то жалком метре от его края. Обстрел на миг прекратился, и этого было для меня достаточно, чтобы воздеть меч высоко над головой. Ангельский меч вспыхнул, как пойманная звезда, и с острия его сорвался слепящий шар белого цвета, который стремительно пересек поле боя и врезался в грудь сумасшедшего мага.
Кризан замер и тотчас осыпался кучкой серого пепла, не успев вякнуть ни слова.
Притихли все, даже Валериана, глядя то на кучку пепла, оставшаяся от мага, накрывшего себя щитом с шестью ступенями защиты, пробить который было теоретически невозможно, так как это был человеческий аналог Сферы Высшей Защиты – не всякий Путешественник с ходу проломит, то на меня, которая сломала этот барьер мимоходом, словно и не заметив. Я же стояла напротив них, и в правой руке у меня белым огнем полыхал ангельский меч, а в левой сквозь пальцы пробивалось золотистое сияние Печати…
– Сильна, Путешественница. Но по-прежнему слишком правильная! – С этими словами с пальцев Валерианы одновременно сорвались сразу два «Отблеска Смерти» – огненных шара, созданных из багрово-черного адского пламени. Отразить такой шар нельзя, он убивает цель почти моментально, а защиту от такого заклинания в своем нынешнем состоянии я могла поставить либо на себя, либо на того, в кого полетит второй шар…
Время растянулось пружиной, и я с ужасом наблюдала за тем, как один шар летит к моей груди, а второй – в спину Дана, который, как я уже знала абсолютно точно, уклониться не успеет. Поэтому я, собрав остатки своей силы, воздвигла вокруг Дана бело-голубую стену, которая поглотит «Отблеск Смерти» и сохранит эльфа. Но на себя сил уже не оставалось…
Время дрогнуло и потекло с обычной скоростью. «Отблеск», направленный на Дана, стукнулся о стену, вспыхнувшую белым пламенем, и моментально погас…
Второй пробил мне грудь насквозь и истаял алыми искрами, брызнувшими во все стороны от сквозной раны в груди размером с кулак…
Я пошатнулась, и тут камень под моими ногами дрогнул, и начал медленно оползать вниз, в ущелье…
Печать звонко хрупнула в моих судорожно сжатых пальцах, и по ним потекло что-то густое и прохладное…
Вниз посыпался дождь камней, увлекая меня за собой…
Я летела сквозь мрак навстречу ярко-синему свету с золотыми искрами, который становился все ярче. Где-то в бесконечной мгле мелькнули золотые волосы Прекрасы и ее мудрые бирюзовые глаза.
Неведомо откуда поднявшийся ветер отбросил с моего лица призрачные волосы и понес меня куда-то вдаль…
Туда, где искрил и переливался густо-синий свет…
Оказывается, умирать совсем не страшно…
Здравствуй, Прекраса. Теперь мы будем видеться чаще…
Часть 5. Свет и тень.
Я медленно плыла по течению. Тьма вокруг меня прояснилась, и я с удивлением поняла, что нахожусь в океане. Темном и холодном океане, покрытом коркой толстого льда. Сейчас я словно висела в призрачных водах, и над головой у меня была поверхность, затянутая белоснежным льдом, а под ногами – черная бездна… Я оглянулась, и мои волосы шевельнулись, словно подхваченные неощутимым течением. Здесь должно было быть холодно, но почему-то не было…
Я опустила взгляд и увидела свои полупрозрачные руки…
И тут же вспомнила.
Ах, да. Я же все-таки умерла. Мало того, что мне сделали дыру в груди размером с кулак, я ведь еще и в реку лавы свалилась.
Печально, но ничего не поделаешь…
Я оглянулась, в надежде увидеть хоть кого-то, кто подсказал бы мне, что мне теперь делать, но темно-синяя толща «воды» была абсолютно безжизненна. Безжизненна? Я горько усмехнулась. Какая, к черту, может быть жизнь ЗДЕСЬ? Я еще раз обвела взглядом «лед» над моей головой, посмотрела на черноту, разливающуюся под ногами, и решительно развернулась в ее сторону. Какая разница, идти вниз или вверх? «Лед» над головой я точно не пробью. Остается только мгла где-то далеко внизу…
– Куда-то собралась, Путешественница? – Спокойный, уже до боли знакомый голос раздался совсем рядом, и, казалось, заполнил собой весь «океан». Я встрепенулась и, подняв голову, столкнулась взглядом с мудрыми глазами Смерти.
– Здравствуй, Прекраса. Как видишь, меня все-таки убили. – Смерть улыбнулась уголками губ и совершенно спокойно произнесла:
– А вот в этом ты ошибаешься.
– Да что ты говоришь! – Усмехнулась я, с вызовом сложив руки на груди. – Я-то, конечно, живучая, но не настолько, чтобы выжить после дырки в груди и падения в лаву.
– И насчет лавы ты ошибаешься. Ты упала на небольшой выступ в ущелье. Так что твое тело от лавы отделяет еще метров сто, не меньше. – Прекраса поплотнее завернулась в свой истрепанный коричневый плащ и медленно приблизилась ко мне. – Сейчас ты на Грани. Тьма под твоими ногами – это ТА сторона, откуда ты вряд ли вернешься. По крайней мере, не в этой эпохе, это точно. Лед над головой – это возвращение к жизни в твое собственное тело. Так что тебе выбирать, куда идти.
– А что бы ты посоветовала? – Смерть на секунду задумалась, а потом решительно ответила.
– Знаешь, по всем правилам я должна была бы проводить тебя на ТУ сторону, но, поскольку ты спрашиваешь моего совета… Лично я посоветовала бы вернуться. Твой путь еще не закончен, ты еще не выполнила свое Предназначение.
– Понятно… – Я на миг задумалась, а потом оценивающе посмотрела на корку белоснежного льда над головой. – Я смогу пробить его? – Прекраса изящно пожала плечами и ответила:
– Кто знает. Я не говорила тебе, что возвращение дастся тебе легко. УЙТИ всегда было и будет проще, чем ВЕРНУТЬСЯ. – Я сначала посмотрела на нее, потом на корку льда над головой и решительно поднялась наверх.
Прикоснулась полупрозрачными ладонями к прохладной белой поверхности, на миг вслушалась в себя, а потом со всей силы ударила кулаком в преграду. Боль пронзила правую руку от кисти до локтя, но кровь не выступила. Все правильно, откуда взяться крови у бесплотной души? Я стиснула зубы и ударила еще раз. И еще… Треклятый лед и не думал поддаваться. Я с отчаянием взглянула на Прекрасу, которая бесстрастно наблюдала за моими попытками пробиться назад, к жизни. В глазах Смерти стояло легкое любопытство. Так учитель наблюдает за учеником, которому он поручил заведомо сложное задание, и теперь самому учителю интересно, сумеет ли ученик справиться.
Я нахмурилась и перевела взгляд на девственно-белую преграду. Внутри меня поднималась злость на этот треклятый лед, и упрямство. А потом, когда я вспомнила, что после моей гибели друзья остались один на один с Валерианой без малейшей магической поддержки, то поднял голову страх. Не за себя, за них. От моего правого кулака во все стороны брызнуло сине-золотое свечение, и я ударила в преграду…
На льду появилась небольшая трещина…
Я нехорошо улыбнулась и принялась долбить непокорную ледяную корку. Трещина расширилась, от нее во все стороны побежали более мелкие трещинки-ручейки…
Удар, еще удар…
От преграды уже сыпались куски, сначала мелкие, больше похожие на маленькие бриллианты, потом все более крупные. Наконец мой кулак пробил ледяную корку насквозь, и в холодные глубины хлынул ослепительно-белый свет. Мне больше не было нужды пробивать себе путь НАЗАД – едва первые лучи света озарили меня, как все мое существо охватила удивительная легкость. Мои руки словно впитывали этот слепящий чистый свет, я растворялась в нем, постепенно становясь ИМ. Потом меня подхватило и куда-то понесло… А потом – только свет…
Я с трудом приоткрыла глаза, обозревая окружающую действительность. Правый глаз чем-то заливало и я, с трудом подтянув к лицу руку, стерла что-то теплое и липкое. Кровь. Причем моя. Та-ак, а вот это уже не есть хорошо… Я попыталась перевернуться с живота на спину, но не смогла. Было ощущение, что на спине лежит что-то тяжелое. Я попыталась стряхнуть это «что-то», и оно сползло по левому боку теплой шуршащей волной. Я повернула голову, и едва не заорала от неожиданности – слева от меня, почти полностью укрыв бок, лежало безжизненное крыло, покрытое сапфирово-синими перьями с едва заметным золотистым отливом. Поскольку шея у меня болела просто жутко, и я была не в состоянии разглядеть подробности, то я попросту дернула за это крыло, намереваясь стащить его с себя.
Крыло на удивление не поддавалось, а когда я дернула его посильнее, то почувствовала боль у левой лопатки. И как же это понимать? От догадки, посетившей мою голову, я побелела, как потолок в гостиной Милиного особняка, но мысль нуждалась в проверке, поэтому я слегка напрягла мышцы на спине, и тотчас распростершееся на черных камнях крыло дернулось и слегка приподнялось.
От неожиданности я вскрикнула и подскочила на месте, поднявшись с живота на четвереньки. С правой стороны свесилось второе сапфировое крыло, слегка оттягивая спину, и до меня окончательно дошло, что крылья эти – мои.
– Спокойно, Путешественница, спокойно. – Пробормотала я, осторожно садясь на теплые камни. – Без паники…
Я внимательно осмотрела себя, кое-где даже ощупала и наконец пришла к выводу, что дырок у меня нигде нет, если не считать продранной, а в некоторых местах прожженной одежды. Ноги целы, руки тоже… Крылья… Я мрачно покосилась в сторону нежданно-негаданно взявшихся конечностей и, попытавшись ими пошевелить, с удивлением обнаружила, что они мне подчиняются. Ощущения были похожи на то, когда во сне отлежишь руку – вначале ее вообще не чувствуешь, как будто ее нет совсем, но потом кровообращение восстанавливается, и рука снова тебе повинуется. Здесь было то же самое – вначале крылья висели безжизненным грузом, но, спустя несколько минут, я уже смогла заставить их аккуратно сложиться за спиной так, что их вес почти не чувствовался.
Ладно, с крыльями будем потом разбираться. Сейчас надо найти меч и подумать, как отсюда можно выбраться. Я задрала голову и посмотрела наверх – где-то высоко полыхало алое зарево портала, позволяя мне четко отличить границу ущелья от потолка пещеры. Прикинув высоту подъема, я поняла, что в таком состоянии я туда фиг залезу.
А если попробовать взлететь?
Ага, с учетом того, что летать я не умею, а под ногами – река лавы. Оригинальная мысль. Безопасная, главное… Ох, какая же я все-таки оптимистка! Сразу вспомнился бородатый анекдот: падают два альпиниста – пессимист и оптимист. Первый кричит: «Я падаю, я падаю!!!», второй: «Ух ты, лечу!!!» Так вот. Я – второй альпинист.
Я с тяжелым вздохом опустила взгляд на свои уже зажившие руки, и с удивлением обнаружила, что татуировка на левом запястье изменилась. Теперь это был не хаотичный (для меня) набор непонятных символов, а стилизованное изображение Печати Серафима – круг, от которого отходят длинные вытянутые крылья, обвивавшие всю руку и соприкасающиеся кончиками на тыльной стороне ладони. Внутри круга медленно проявлялись те же непонятные символы, что всплывали из синевы камня, вставленного в Печать, только…
Только теперь они мне были знакомы.
Я с удивлением уставилась на изменившуюся татуировку, и в этот миг мир сменил очертания.
У меня было ощущение, что мое внутренне зрение каким-то образом наложилось на обычное, потому что стоило мне пристально посмотреть на какой-либо предмет, как вокруг него моментально возникала цветная аура. Я мотнула головой, и это ощущение пропало. Зато пришло знание . Теперь я почему-то точно знала, что мой меч воткнулся в расщелину между камнями точно под узкой площадкой, на которой я расположилась. Все еще не совсем доверяя своим новым ощущениям, я медленно приблизилась к краю площадки, и сразу увидела свой меч, радостно вспыхнувший при моем приближении. Вот только дотянуться до него было проблемно – меч застрял на три метра ниже между небольшими камнями на почти отвесной стене. Не достать…
Но стоило мне только пожалеть о том, что до меча мне не добраться, как он залился золотистым светом и слегка дрогнул. А я наконец-то вспомнила, что меч-то и позвать можно. М-да, головой я явно ударилась, пока падала. Или это смена обстановки так на меня подействовала? В конце концов не каждый день из обычной Путешественница становишься гибридом ангела и человека… Знать бы еще, как это у меня получилось? Ну, не канонизировали же меня, в самом-то деле! И нимба над головой, как у Арсения, вроде бы не наблюдается…
Печать!!!!
Вот черт, я же ее разбила!!! Вот мне от Арсения влетит!!! Шла за артефактом, а в итоге сама его и раздолбала!!
Со злости я стукнула кулаком по скале, ушиблась, помянула всех, кого вспомнила, матерными словами, а потом моя память услужливо мне напомнила, что с Валерианой я так и не разобралась. Кстати, что-то уж наверху больно тихо – если бы там была драка, то шум стоял бы до небес. В моем случае – до потолка пещеры…
Я подскочила на месте и с отчаянием вслушалась в тишину над головой. Господи, ведь если там так тихо, то… Что же могло случиться с моими друзьями??
Меч влетел в мою ладонь, как горячая ракета и я, подгоняемая тревогой, раскрыла новоприобретенные крылья и, зажмурившись, шагнула в пропасть.
Ой!! Зачем же я сначала делаю, а потом думаю-у-у!!!
Я камнем пролетела метров тридцать, прежде чем удосужилась вспомнить, что крылья у меня за спиной растут не просто так. Ведь учатся же как-то птицы летать??!! Но если они учатся точно так же, как и я, то я превосходно понимаю, почему большинство птичек на всю жизнь остаются такими нервными-и-и!!! Я захлопала крыльями, как петух, взлетающий на забор, и к моему огромному удивлению, падение замедлилось, а потом и вообще остановилось.
Оказывается, что летать – это как кататься на велосипеде. Сколько бы лет не прошло, но если ты когда-то научился ездить на этом двухколесном агрегате, то потом всегда сможешь сесть и поехать. Другой вопрос, что понадобиться какое-то время на восстановление навыков, но тело все равно будет все помнить. Точно также было и со мной. Я полетела так, как будто я когда-то уже умела летать, просто позабыла, как это делается, и вот теперь тело само все вспоминало, медленно, но верно вынося меня из ущелья.
Летела я, конечно, ужасно – как ворона, повстречавшаяся темной ночью с деревом, предварительно перебрав паленой водки с пивом. Траекторию моего полета не смогла бы повторить даже ласточка, упившаяся вдрызг до полубессознательного состояния, а в воздушные ямы я проваливалась чаще, чем самолет «Ту-134» 1984 года выпуска, летящий по маршруту «Москва-Анталия». Поэтому когда я наконец-то подлетела обвалившемуся краю ущелья, я была счастлива, как никогда. Даже несмотря на то, что от платья остались художественные обрывки, заляпанные кровью и грязью, и едва-едва прикрывавшие стратегически важные места, я все равно была рада, потому что полет в стиле «обкуренная ворона» наконец-то завершился.
Поэтому, едва я ощутила под ногами твердый камень пола пещеры, я сложила крылья и принялась осматривать поле боя. Так, вон та кучка пепла у портала – это все, что осталось от господина Кризана, чтоб его черти в аду на сковородке без масла жарили. Тел вроде бы нигде не валяется, и это успокаивает – где бы ни были мои друзья, но здесь они не погибли. Значит, они либо ушли, либо… Либо они в плену.
Последняя мысль оптимизма мне не добавила, зато настроила на более деловой лад. Я поудобней перехватила рукоять меча и пошла по залу, заглядывая за крупные, с мой рост, валуны, набросанные по пещере. Валуны имели вид изгрызенного мышами швейцарского сыра – это Валериана по мне обстрел вела, а я за этими камнями пряталась… Интересно, а где же… Внезапно на глаза мне попался обломок оружия с длинным, причудливо изогнутым лезвием из серебряной эльфийской стали.
At'tha hianda Дана!!
Я побледнела и, подбежав поближе, увидела, что двойное лезвие попросту разрублено пополам как раз по древку. Где была вторая половина вместе с Даном, я даже представить себе не могла. Но если оружие эльфа сломано, то это означает только то, что мои друзья проиграли… Я неуверенно сделала еще пару шагов, и тут я увидела…
Дан лежал на каменном полу пещеры, намертво зажав в левой руке обломок двойного лезвия. Глаза эльфа были закрыты, серебряные волосы беспорядочно разметались по камням, а одежда была изрезана множеством мелких и средних порезов. Ангельский меч и второй обломок выпали из моих ослабевших пальцев. Словно в тумане я медленно подошла к распростертому на земле эльфу…
Осторожно, словно боясь прикоснуться, провела пальцами по его щеке. Кожа на ощупь была холодная и сухая… Значит, значит…
– ДА-А-А-АН!!!! – Крик сорвался с губ и улетел к потолку. Я порывисто прижала уже холодное тело Дана к себе и расплакалась. Господи, я ведь только сейчас поняла, что люблю его!… Зачем я его с собой потащила?? Я гладила его лицо и волосы, а в душе стремительно росла жгучая ненависть к той, кто это сделал. К Валериане. Вот теперь-то мне точно терять нечего.
Где-то рядом послышался едва слышный стон. Я медленно, словно отупело, поднялась и побрела в сторону звука. Стон повторился, на этот раз громче, и, заглянув за камень, я увидела пришпиленного к каменному полу Айзана Эмдера. Темный эльф умирал —это было ясно с первого же взгляда на рану, из которой торчал полутораметровый меч из темной стали, пригвоздивший грудь дроу к камню. Айзан хрипел, пытаясь выдернуть меч из раны, но тот сидел слишком прочно, и сил у раненого эльфа явно не хватало. Услышав звук приближающихся шагов, он прекратил попытки вытащить клинок и уставился на меня замутненными от боли янтарными глазами. Увидел, узнал и тихо прохрипел:
– Добей, Калимдор. – Я посмотрела на него абсолютно равнодушным взглядом. Теперь, когда Дан погиб, мне было на все наплевать. Абсолютно на все. Кроме Хозяйки… Я сделала шаг к умирающему дроу.
– Добей… Чего ждешь? – Я раскрыла сапфировые крылья, бросившие тень на Айзана Эмдера, и дроу пораженно умолк, глядя на меня расширившимися донельзя янтарными глазами.
– Не двигайся. – Тихо приказала я и, взявшись за черный меч, начала медленно растворять его в воздухе. Удивительно, но для того, чтобы призвать стихию Ветра, мне не понадобилось почти никаких усилий – стихия сама пришла ко мне, стоило о ней подумать. Наконец меч стал полупрозрачным, и я моментально извлекла его. Протянула ладони, засиявшие золотым светом, к ране дроу, и та сомкнулась буквально на глазах, не оставив после себя даже намека на шрам. Айзан приподнялся на локте и неверяще провел по зажившей груди рукой. Перевел на меня подозрительный взгляд.
– Зачем? – Я покачала головой и провела все еще светящейся ладонью по его лицу, словно стирая что-то. Когда я убрала руку, то шрам на темном лице, оставшийся от моего меча, исчез раз и навсегда, оставив после себя гладкую кожу. Дроу недоверчиво провел ладонью по тому месту, где был маленький жесткий шрам, и уставился на меня еще более подозрительно. Я же встала и, взмахнув рукой, раскрыла золотой портал.
– Уходи, Айзан. Это – дорога в твой мир. Я сняла с горы запрет на выход, так что народ темных эльфов отныне свободен. Идите, куда хотите, только не устраивайте масштабных войн, иначе следующий Путешественник уничтожит вас.
– Путешественник? Как ты? Ты ведь тоже хотела нас убить, но я помешал тебе, и ты всего лишь заточила нас. Не так ли, Калимдор? – Я печально покачала головой.
– Нет. Вам изначально суждено было пробыть в заточении. Так же, как мне суждено было погибнуть от твоей руки. Все случилось так, как должно было случиться. Это ведь Хозяйка ранила тебя, да? – Айзан только мрачно кивнул, встав напротив меня. Я сложила полуразвернутые крылья и подобрала с пола пещеры меч и обломок двойного лезвия.
– Уходи, Айзан Эмдер. С Валерианой я разберусь самостоятельно. В конце концов, терять мне больше ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нечего… – Дроу некоторое время пристально смотрел на меня, а потом наклонился и подобрал одну из своих сабель. Сделал шаг к порталу, потом обернулся ко мне.
– Это точно путь в мой мир?
– Да. Слово… – Внезапно я поняла, кем я стала. Знание пришло откуда-то из глубины души, заполнило меня и сгинуло куда-то, оставив только неясное определение самой себя… – Слово ангела-воителя.– Айзан вскинул бровь и, отсалютовав мне саблей, двинулся к порталу.
– Прощай, мой верный враг. Я рад, что не убил тебя. Ты – достойный противник, и подобного у меня уже не будет.
– Прощай. – Эхом отозвалась я. Дроу скрылся из глаз и портал между мирами моментально захлопнулся. Я несколько секунд смотрела на то место, где он находился, и медленно двинулась к телу Дана.
Я опустила взгляд и увидела свои полупрозрачные руки…
И тут же вспомнила.
Ах, да. Я же все-таки умерла. Мало того, что мне сделали дыру в груди размером с кулак, я ведь еще и в реку лавы свалилась.
Печально, но ничего не поделаешь…
Я оглянулась, в надежде увидеть хоть кого-то, кто подсказал бы мне, что мне теперь делать, но темно-синяя толща «воды» была абсолютно безжизненна. Безжизненна? Я горько усмехнулась. Какая, к черту, может быть жизнь ЗДЕСЬ? Я еще раз обвела взглядом «лед» над моей головой, посмотрела на черноту, разливающуюся под ногами, и решительно развернулась в ее сторону. Какая разница, идти вниз или вверх? «Лед» над головой я точно не пробью. Остается только мгла где-то далеко внизу…
– Куда-то собралась, Путешественница? – Спокойный, уже до боли знакомый голос раздался совсем рядом, и, казалось, заполнил собой весь «океан». Я встрепенулась и, подняв голову, столкнулась взглядом с мудрыми глазами Смерти.
– Здравствуй, Прекраса. Как видишь, меня все-таки убили. – Смерть улыбнулась уголками губ и совершенно спокойно произнесла:
– А вот в этом ты ошибаешься.
– Да что ты говоришь! – Усмехнулась я, с вызовом сложив руки на груди. – Я-то, конечно, живучая, но не настолько, чтобы выжить после дырки в груди и падения в лаву.
– И насчет лавы ты ошибаешься. Ты упала на небольшой выступ в ущелье. Так что твое тело от лавы отделяет еще метров сто, не меньше. – Прекраса поплотнее завернулась в свой истрепанный коричневый плащ и медленно приблизилась ко мне. – Сейчас ты на Грани. Тьма под твоими ногами – это ТА сторона, откуда ты вряд ли вернешься. По крайней мере, не в этой эпохе, это точно. Лед над головой – это возвращение к жизни в твое собственное тело. Так что тебе выбирать, куда идти.
– А что бы ты посоветовала? – Смерть на секунду задумалась, а потом решительно ответила.
– Знаешь, по всем правилам я должна была бы проводить тебя на ТУ сторону, но, поскольку ты спрашиваешь моего совета… Лично я посоветовала бы вернуться. Твой путь еще не закончен, ты еще не выполнила свое Предназначение.
– Понятно… – Я на миг задумалась, а потом оценивающе посмотрела на корку белоснежного льда над головой. – Я смогу пробить его? – Прекраса изящно пожала плечами и ответила:
– Кто знает. Я не говорила тебе, что возвращение дастся тебе легко. УЙТИ всегда было и будет проще, чем ВЕРНУТЬСЯ. – Я сначала посмотрела на нее, потом на корку льда над головой и решительно поднялась наверх.
Прикоснулась полупрозрачными ладонями к прохладной белой поверхности, на миг вслушалась в себя, а потом со всей силы ударила кулаком в преграду. Боль пронзила правую руку от кисти до локтя, но кровь не выступила. Все правильно, откуда взяться крови у бесплотной души? Я стиснула зубы и ударила еще раз. И еще… Треклятый лед и не думал поддаваться. Я с отчаянием взглянула на Прекрасу, которая бесстрастно наблюдала за моими попытками пробиться назад, к жизни. В глазах Смерти стояло легкое любопытство. Так учитель наблюдает за учеником, которому он поручил заведомо сложное задание, и теперь самому учителю интересно, сумеет ли ученик справиться.
Я нахмурилась и перевела взгляд на девственно-белую преграду. Внутри меня поднималась злость на этот треклятый лед, и упрямство. А потом, когда я вспомнила, что после моей гибели друзья остались один на один с Валерианой без малейшей магической поддержки, то поднял голову страх. Не за себя, за них. От моего правого кулака во все стороны брызнуло сине-золотое свечение, и я ударила в преграду…
На льду появилась небольшая трещина…
Я нехорошо улыбнулась и принялась долбить непокорную ледяную корку. Трещина расширилась, от нее во все стороны побежали более мелкие трещинки-ручейки…
Удар, еще удар…
От преграды уже сыпались куски, сначала мелкие, больше похожие на маленькие бриллианты, потом все более крупные. Наконец мой кулак пробил ледяную корку насквозь, и в холодные глубины хлынул ослепительно-белый свет. Мне больше не было нужды пробивать себе путь НАЗАД – едва первые лучи света озарили меня, как все мое существо охватила удивительная легкость. Мои руки словно впитывали этот слепящий чистый свет, я растворялась в нем, постепенно становясь ИМ. Потом меня подхватило и куда-то понесло… А потом – только свет…
* * *
…Ох, мать твою, как же все болит!!Я с трудом приоткрыла глаза, обозревая окружающую действительность. Правый глаз чем-то заливало и я, с трудом подтянув к лицу руку, стерла что-то теплое и липкое. Кровь. Причем моя. Та-ак, а вот это уже не есть хорошо… Я попыталась перевернуться с живота на спину, но не смогла. Было ощущение, что на спине лежит что-то тяжелое. Я попыталась стряхнуть это «что-то», и оно сползло по левому боку теплой шуршащей волной. Я повернула голову, и едва не заорала от неожиданности – слева от меня, почти полностью укрыв бок, лежало безжизненное крыло, покрытое сапфирово-синими перьями с едва заметным золотистым отливом. Поскольку шея у меня болела просто жутко, и я была не в состоянии разглядеть подробности, то я попросту дернула за это крыло, намереваясь стащить его с себя.
Крыло на удивление не поддавалось, а когда я дернула его посильнее, то почувствовала боль у левой лопатки. И как же это понимать? От догадки, посетившей мою голову, я побелела, как потолок в гостиной Милиного особняка, но мысль нуждалась в проверке, поэтому я слегка напрягла мышцы на спине, и тотчас распростершееся на черных камнях крыло дернулось и слегка приподнялось.
От неожиданности я вскрикнула и подскочила на месте, поднявшись с живота на четвереньки. С правой стороны свесилось второе сапфировое крыло, слегка оттягивая спину, и до меня окончательно дошло, что крылья эти – мои.
– Спокойно, Путешественница, спокойно. – Пробормотала я, осторожно садясь на теплые камни. – Без паники…
Я внимательно осмотрела себя, кое-где даже ощупала и наконец пришла к выводу, что дырок у меня нигде нет, если не считать продранной, а в некоторых местах прожженной одежды. Ноги целы, руки тоже… Крылья… Я мрачно покосилась в сторону нежданно-негаданно взявшихся конечностей и, попытавшись ими пошевелить, с удивлением обнаружила, что они мне подчиняются. Ощущения были похожи на то, когда во сне отлежишь руку – вначале ее вообще не чувствуешь, как будто ее нет совсем, но потом кровообращение восстанавливается, и рука снова тебе повинуется. Здесь было то же самое – вначале крылья висели безжизненным грузом, но, спустя несколько минут, я уже смогла заставить их аккуратно сложиться за спиной так, что их вес почти не чувствовался.
Ладно, с крыльями будем потом разбираться. Сейчас надо найти меч и подумать, как отсюда можно выбраться. Я задрала голову и посмотрела наверх – где-то высоко полыхало алое зарево портала, позволяя мне четко отличить границу ущелья от потолка пещеры. Прикинув высоту подъема, я поняла, что в таком состоянии я туда фиг залезу.
А если попробовать взлететь?
Ага, с учетом того, что летать я не умею, а под ногами – река лавы. Оригинальная мысль. Безопасная, главное… Ох, какая же я все-таки оптимистка! Сразу вспомнился бородатый анекдот: падают два альпиниста – пессимист и оптимист. Первый кричит: «Я падаю, я падаю!!!», второй: «Ух ты, лечу!!!» Так вот. Я – второй альпинист.
Я с тяжелым вздохом опустила взгляд на свои уже зажившие руки, и с удивлением обнаружила, что татуировка на левом запястье изменилась. Теперь это был не хаотичный (для меня) набор непонятных символов, а стилизованное изображение Печати Серафима – круг, от которого отходят длинные вытянутые крылья, обвивавшие всю руку и соприкасающиеся кончиками на тыльной стороне ладони. Внутри круга медленно проявлялись те же непонятные символы, что всплывали из синевы камня, вставленного в Печать, только…
Только теперь они мне были знакомы.
Я с удивлением уставилась на изменившуюся татуировку, и в этот миг мир сменил очертания.
У меня было ощущение, что мое внутренне зрение каким-то образом наложилось на обычное, потому что стоило мне пристально посмотреть на какой-либо предмет, как вокруг него моментально возникала цветная аура. Я мотнула головой, и это ощущение пропало. Зато пришло знание . Теперь я почему-то точно знала, что мой меч воткнулся в расщелину между камнями точно под узкой площадкой, на которой я расположилась. Все еще не совсем доверяя своим новым ощущениям, я медленно приблизилась к краю площадки, и сразу увидела свой меч, радостно вспыхнувший при моем приближении. Вот только дотянуться до него было проблемно – меч застрял на три метра ниже между небольшими камнями на почти отвесной стене. Не достать…
Но стоило мне только пожалеть о том, что до меча мне не добраться, как он залился золотистым светом и слегка дрогнул. А я наконец-то вспомнила, что меч-то и позвать можно. М-да, головой я явно ударилась, пока падала. Или это смена обстановки так на меня подействовала? В конце концов не каждый день из обычной Путешественница становишься гибридом ангела и человека… Знать бы еще, как это у меня получилось? Ну, не канонизировали же меня, в самом-то деле! И нимба над головой, как у Арсения, вроде бы не наблюдается…
Печать!!!!
Вот черт, я же ее разбила!!! Вот мне от Арсения влетит!!! Шла за артефактом, а в итоге сама его и раздолбала!!
Со злости я стукнула кулаком по скале, ушиблась, помянула всех, кого вспомнила, матерными словами, а потом моя память услужливо мне напомнила, что с Валерианой я так и не разобралась. Кстати, что-то уж наверху больно тихо – если бы там была драка, то шум стоял бы до небес. В моем случае – до потолка пещеры…
Я подскочила на месте и с отчаянием вслушалась в тишину над головой. Господи, ведь если там так тихо, то… Что же могло случиться с моими друзьями??
Меч влетел в мою ладонь, как горячая ракета и я, подгоняемая тревогой, раскрыла новоприобретенные крылья и, зажмурившись, шагнула в пропасть.
Ой!! Зачем же я сначала делаю, а потом думаю-у-у!!!
Я камнем пролетела метров тридцать, прежде чем удосужилась вспомнить, что крылья у меня за спиной растут не просто так. Ведь учатся же как-то птицы летать??!! Но если они учатся точно так же, как и я, то я превосходно понимаю, почему большинство птичек на всю жизнь остаются такими нервными-и-и!!! Я захлопала крыльями, как петух, взлетающий на забор, и к моему огромному удивлению, падение замедлилось, а потом и вообще остановилось.
Оказывается, что летать – это как кататься на велосипеде. Сколько бы лет не прошло, но если ты когда-то научился ездить на этом двухколесном агрегате, то потом всегда сможешь сесть и поехать. Другой вопрос, что понадобиться какое-то время на восстановление навыков, но тело все равно будет все помнить. Точно также было и со мной. Я полетела так, как будто я когда-то уже умела летать, просто позабыла, как это делается, и вот теперь тело само все вспоминало, медленно, но верно вынося меня из ущелья.
Летела я, конечно, ужасно – как ворона, повстречавшаяся темной ночью с деревом, предварительно перебрав паленой водки с пивом. Траекторию моего полета не смогла бы повторить даже ласточка, упившаяся вдрызг до полубессознательного состояния, а в воздушные ямы я проваливалась чаще, чем самолет «Ту-134» 1984 года выпуска, летящий по маршруту «Москва-Анталия». Поэтому когда я наконец-то подлетела обвалившемуся краю ущелья, я была счастлива, как никогда. Даже несмотря на то, что от платья остались художественные обрывки, заляпанные кровью и грязью, и едва-едва прикрывавшие стратегически важные места, я все равно была рада, потому что полет в стиле «обкуренная ворона» наконец-то завершился.
Поэтому, едва я ощутила под ногами твердый камень пола пещеры, я сложила крылья и принялась осматривать поле боя. Так, вон та кучка пепла у портала – это все, что осталось от господина Кризана, чтоб его черти в аду на сковородке без масла жарили. Тел вроде бы нигде не валяется, и это успокаивает – где бы ни были мои друзья, но здесь они не погибли. Значит, они либо ушли, либо… Либо они в плену.
Последняя мысль оптимизма мне не добавила, зато настроила на более деловой лад. Я поудобней перехватила рукоять меча и пошла по залу, заглядывая за крупные, с мой рост, валуны, набросанные по пещере. Валуны имели вид изгрызенного мышами швейцарского сыра – это Валериана по мне обстрел вела, а я за этими камнями пряталась… Интересно, а где же… Внезапно на глаза мне попался обломок оружия с длинным, причудливо изогнутым лезвием из серебряной эльфийской стали.
At'tha hianda Дана!!
Я побледнела и, подбежав поближе, увидела, что двойное лезвие попросту разрублено пополам как раз по древку. Где была вторая половина вместе с Даном, я даже представить себе не могла. Но если оружие эльфа сломано, то это означает только то, что мои друзья проиграли… Я неуверенно сделала еще пару шагов, и тут я увидела…
Дан лежал на каменном полу пещеры, намертво зажав в левой руке обломок двойного лезвия. Глаза эльфа были закрыты, серебряные волосы беспорядочно разметались по камням, а одежда была изрезана множеством мелких и средних порезов. Ангельский меч и второй обломок выпали из моих ослабевших пальцев. Словно в тумане я медленно подошла к распростертому на земле эльфу…
Осторожно, словно боясь прикоснуться, провела пальцами по его щеке. Кожа на ощупь была холодная и сухая… Значит, значит…
– ДА-А-А-АН!!!! – Крик сорвался с губ и улетел к потолку. Я порывисто прижала уже холодное тело Дана к себе и расплакалась. Господи, я ведь только сейчас поняла, что люблю его!… Зачем я его с собой потащила?? Я гладила его лицо и волосы, а в душе стремительно росла жгучая ненависть к той, кто это сделал. К Валериане. Вот теперь-то мне точно терять нечего.
Где-то рядом послышался едва слышный стон. Я медленно, словно отупело, поднялась и побрела в сторону звука. Стон повторился, на этот раз громче, и, заглянув за камень, я увидела пришпиленного к каменному полу Айзана Эмдера. Темный эльф умирал —это было ясно с первого же взгляда на рану, из которой торчал полутораметровый меч из темной стали, пригвоздивший грудь дроу к камню. Айзан хрипел, пытаясь выдернуть меч из раны, но тот сидел слишком прочно, и сил у раненого эльфа явно не хватало. Услышав звук приближающихся шагов, он прекратил попытки вытащить клинок и уставился на меня замутненными от боли янтарными глазами. Увидел, узнал и тихо прохрипел:
– Добей, Калимдор. – Я посмотрела на него абсолютно равнодушным взглядом. Теперь, когда Дан погиб, мне было на все наплевать. Абсолютно на все. Кроме Хозяйки… Я сделала шаг к умирающему дроу.
– Добей… Чего ждешь? – Я раскрыла сапфировые крылья, бросившие тень на Айзана Эмдера, и дроу пораженно умолк, глядя на меня расширившимися донельзя янтарными глазами.
– Не двигайся. – Тихо приказала я и, взявшись за черный меч, начала медленно растворять его в воздухе. Удивительно, но для того, чтобы призвать стихию Ветра, мне не понадобилось почти никаких усилий – стихия сама пришла ко мне, стоило о ней подумать. Наконец меч стал полупрозрачным, и я моментально извлекла его. Протянула ладони, засиявшие золотым светом, к ране дроу, и та сомкнулась буквально на глазах, не оставив после себя даже намека на шрам. Айзан приподнялся на локте и неверяще провел по зажившей груди рукой. Перевел на меня подозрительный взгляд.
– Зачем? – Я покачала головой и провела все еще светящейся ладонью по его лицу, словно стирая что-то. Когда я убрала руку, то шрам на темном лице, оставшийся от моего меча, исчез раз и навсегда, оставив после себя гладкую кожу. Дроу недоверчиво провел ладонью по тому месту, где был маленький жесткий шрам, и уставился на меня еще более подозрительно. Я же встала и, взмахнув рукой, раскрыла золотой портал.
– Уходи, Айзан. Это – дорога в твой мир. Я сняла с горы запрет на выход, так что народ темных эльфов отныне свободен. Идите, куда хотите, только не устраивайте масштабных войн, иначе следующий Путешественник уничтожит вас.
– Путешественник? Как ты? Ты ведь тоже хотела нас убить, но я помешал тебе, и ты всего лишь заточила нас. Не так ли, Калимдор? – Я печально покачала головой.
– Нет. Вам изначально суждено было пробыть в заточении. Так же, как мне суждено было погибнуть от твоей руки. Все случилось так, как должно было случиться. Это ведь Хозяйка ранила тебя, да? – Айзан только мрачно кивнул, встав напротив меня. Я сложила полуразвернутые крылья и подобрала с пола пещеры меч и обломок двойного лезвия.
– Уходи, Айзан Эмдер. С Валерианой я разберусь самостоятельно. В конце концов, терять мне больше ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нечего… – Дроу некоторое время пристально смотрел на меня, а потом наклонился и подобрал одну из своих сабель. Сделал шаг к порталу, потом обернулся ко мне.
– Это точно путь в мой мир?
– Да. Слово… – Внезапно я поняла, кем я стала. Знание пришло откуда-то из глубины души, заполнило меня и сгинуло куда-то, оставив только неясное определение самой себя… – Слово ангела-воителя.– Айзан вскинул бровь и, отсалютовав мне саблей, двинулся к порталу.
– Прощай, мой верный враг. Я рад, что не убил тебя. Ты – достойный противник, и подобного у меня уже не будет.
– Прощай. – Эхом отозвалась я. Дроу скрылся из глаз и портал между мирами моментально захлопнулся. Я несколько секунд смотрела на то место, где он находился, и медленно двинулась к телу Дана.