Страница:
должен излагать обвинитель?
Преимуществом первого варианта является то, что судья более объективно
представит фабулу дела, чем обвинитель и что в противном случае обвинитель
получает дополнительные преимущества. Это обстоятельство имеет большое
значение в ИСП нашего типа, где практически нет исследования фактических
доказательств, нет показаний подсудимых, свидетелей и т.п. Весь рассказ о
фактической стороне дела как бы отдается обвинителю и его интерпретации
событий.
Но, к сожалению, изложение фабулы дела судьей еще хуже. Оно не столько
прибавляет объективности процессу, сколько втягивает судью в изложение
аргументов обвинения и тем самым лишает его равновесной позиции
независимого
арбитра между двумя сторонами. Дело в том, что фабула дела естественным
образом излагается прежде всего стороной обвинения (в обычном суде -
обвинительным заключением). Даже защитник, начиная свою речь, вынужден
изложить прежде всего хотя бы кратко доводы обвинения. А без этого вначале
просто нет предмета спора.
Конечно, перед присяжными должна встать объективная картина событий. Но
никакой судья не способен ее изобразить в тех деталях и даже противоречиях,
в которых она встает перед присяжными в рассказах подсудимых, свидетелей,
сторон.
Вторым доводом за изложение фабулы судьей является та особенность ИСП,
что в нем рассматривается не столько реальное преступление как таковое,
сколько правовая проблема на специально выделенном примере. Поэтому, мол,
надо объективно изложить рассматриваемое дело, дать поочередно слово
обвинителю и защитнику для изложения каждым своего видения произошедшего и
с
запретом обоим сильно отклоняться от фабулы, изложенной судьей.
Но в нашей практике такого рода опыты, на мой взгляд, дали скорее
негативный результат, потому что присяжные превращались в разновидность
неких "простонародных экспертов по задаваемым правовым проблемам",
обобщенным и потому для них непонятным. Чтобы рассудить конкретный случай
по
своему жизненному разумению (опыту) и совести, им не хватало конкретных
деталей.
Считаю правильным дело излагать дважды, с двух точек зрения - обвинения
и защиты.
Пусть эти рассказы будут разными и даже спорят друг с другом и в
деталях и в оценках, потому что именно при выслушивании об одном и том же с
разных позиций у присяжных появляется как бы стереоскопичность зрения, а в
голове складывается объемное (живое) видение события.
Однако при таком подходе судье и сторонам в процессе следует особенно
заботиться о балансе не только в аргументах, но прежде всего в описании
рассматриваемых событий. Говоря образно, надо чтобы оба глаза (обвиняющий и
защищающий) были как бы в одной "весовой категории", чтобы присяжные не
скривились на одну сторону.
У обвинителя при этом существует естественное преимущество. Он начинает
объяснение первым, и потому его слова для присяжных оказываются наиболее
весомыми. Именно его присяжные больше всего расспрашивают, у него гораздо
больше шансов навязать присяжным свою точку зрения, чем у защитника.
Выяснив
все детали у обвинителя и уверившись в правоте его взгляда, некоторым
присяжным уже не хочется слушать защитника, и делают они это лишь из
вежливости.
Если обвинитель может пользоваться естественным вниманием присяжных при
объяснении дела, то защитнику этого внимания надо добиваться. В противном
случае он рискует остаться без заинтересованных и уточняющих вопросов
присяжных, и это будет свидетельствовать, что ему не удалось показать
присяжным свою точку зрения, хотя бы на время вырвав их из-под власти
мнений
обвинителя, и что, следовательно, поражение защиты в таком процессе во
многом предопределено. (Впрочем, подобная слабость защиты еще далеко не
автоматически определяет в итоге обвинительный вердикт присяжных).
У защитника есть преимущество: его аргументы являются последними. Но
действует это преимущество не само по себе, а лишь, если защитник сможет им
воспользоваться, если по убедительности он окажется, по крайней мере, не
слабее обвинителя. Ему надо заранее спрогнозировать выступление обвинителя,
чтобы подготовить свои возражения, говорить без повторов, но с изложением
новых подробностей, которые позволяют увидеть картину произошедшего совсем
иной.
Обвинитель и защитник в ИСП представляют не только себя. Например, если
рассматривается уголовное дело, по которому уже имеется неотмененное
судебное решение, то обвинитель обязан отстаивать прежде всего правоту
такого решения, поскольку с ним соглашается вся нынешняя
правоприменительная
система. Но он может предложить присяжным и иной вариант обвинительного
вердикта, если надеется, что кому-то из присяжных он окажется близким.
Единственно, что не может себе позволить обвинитель в исследовательском
процессе (хотя нынешний УПК ему такое разрешает) - это отказаться от
обвинения. Потому что испытанию в исследовательском процессе подвергается
не
столько обвинитель, сколько официальная позиция приговора.
В аналогичном положении находится в исследовательском процессе
защитник, которому также следует отстаивать господствующие системы доводов
в
аналогичных делах, т.е. вводить их в режим испытаний. Но, конечно, стороны
должны искать и новые системы аргументов, которые могут подействовать на
присяжных. Кстати, при анализе суждений присяжных важно уловить, какие
именно аргументы сторон были восприняты.
Излагая системы правовых аргументов, стороны должны говорить понятным
для присяжных языком и строить свою аргументацию не на отсылках к статьям
законов или постановлений Верховного Суда, а на соображениях
справедливости.
Иначе присяжные или не поймут их и будут судить о деле лишь по собственным
соображениям, или, что еще хуже, начнут свое решение подгонять под те нормы
права, о которых они услышали в процессе, заглушая собственное чувство
справедливости. А в результате мы получим искаженное решение и неудачу
исследования. Судье следует пресекать поползновения любого из участников
процесса злоупотреблять юридической терминологией, он должен подчеркивать
неуместность такой аргументации в суде присяжных.
Из всего сказанного становится очевидной сложность задач юристов в
исследовательском процессе, где им приходится на примере конкретного дела
ставить перед присяжными трудные правовые проблемы, но излагать их не
юридическим языком. Однако, с другой стороны, работа эта необычайно
полезна,
потому что только благодаря ей можно проверять наши законы на соответствие
человеческой совести. Аналогичным образом обвинитель и защитник должны
отнестись и к вопросу о снисхождении.
Вопросы сторон друг к другу. Еще один практический совет сторонам в
судебных прениях, а именно - надо быть активнее в дискуссии. Обвинителю и
защитнику необходимо ценить и как можно шире использовать возможность
задавать трудные вопросы друг другу, тем самым заставляя их раскрывать свои
слабые стороны и будя мысль присяжных. Такая тактика много продуктивнее,
чем
ожидание возможности возразить оппоненту в ответной реплике, тем более что
обмен репликами не играет, как правило, большой роли в формировании у
присяжных стойкого мнения о содеянном.
Напутственное слово судьи
Оно произносится сразу после завершения прений, обычно занимает 10-15
минут и имеет большое значение. В нем судья анализирует и подводит итог
рассмотрению фабулы дела и аргументов сторон и дает наставления присяжным и
их старшине в организации предстоящей работы. Можно сказать, что это есть
последнее слово правовой культуры в данном деле перед тем, как передать его
в руки высшего суда - суда совести присягнувших ей граждан. Устами судьи
юристы как бы говорят присяжным: вот что мы смогли выяснить по данному
делу,
вот в чем заключается проблема, а теперь вы решайте, что является истиной и
справедливостью.
Первая часть напутственного слова судьи должна систематизировать
основные аргументы обвинения и защиты, выстраивая их по предлагаемым
вопросам, так, чтобы присяжным был облегчен выбор варианта ответов.
Специфика исследовательского процесса требует от судьи не только четкого
выделения и систематизации главных аргументов сторон, но и их определенного
"улучшения". С одной стороны, судья, как исследователь должен сосредоточить
внимание присяжных на разрешении основной правовой проблемы, которой
посвящен данный процесс. А с другой стороны, судья должен еще в большей
степени вычистить аргументы сторон от непонятной присяжным юридической
терминологии и ссылок на непреложность права. Он обязан перевести аргументы
права на язык человеческой справедливости, которым будут пользоваться
присяжные.
И, конечно же, судье совершенно непозволительно высказывать свое
предпочтение какой-либо из сторон и тем самым оказывать незаконное влияние
на мнение присяжных. Ведь в их глазах мнение судьи олицетворяет сам Закон в
его идеальном смысле (т.е. как нечто безошибочное), и если оно склонилось в
одну сторону, то многие присяжные решат поддержать его как правильное,
вопреки собственным предпочтениям.
Так что в первой части своей речи судья-исследователь должен проявить
мощь интеллекта. В противном случае присяжные могут не понять смысла
аргументов сторон, что в определенной мере равносильно неудаче процесса.
Завершает судья эту часть своего напутственного слова передачей присяжным
(или одному старшине) опросного листа.
Не менее важна и вторая часть напутственного слова судьи, в которой он
дает свои последние наставления присяжным и их старшине о порядке их
совещания. Оберегая независимость присяжных, ныне действующий УПК
практически никак не регулирует эти наставления, что, по нашему мнению, не
совсем правильно.
Выше уже говорилось, что с точки зрения социологов совещание присяжных
является разновидностью "фокус-группы" за одним существенным отличием: в
его
работе не может принимать прямое участие исследователь в качестве
модератора
(ведущего). И потому так важны последние наставления судьи, каким правилам
следует подчинять ход совещания присяжных и как следует его проводить.
Думаю, что следует подумать и о создании специальной памятки, которую бы
судья передавал присяжным после своей речи, и в которой должно быть
примерно
следующее содержание.
Первая обязанность каждого присяжного: "Спросить себя в тихой
сосредоточенности и по чистой совести, какое впечатление произвели на него
данные против подсудимого и доводы защиты".
Эти слова из старинного напутствия французским присяжным следует
вспоминать и нашим присяжным, продумывая свои ответы. Но, кстати, в ряде
ИСП
обязанность присяжных выносить суждения по делу после совместного
обсуждения
мы дополнили просьбой дать предварительные письменные ответы до открытия
совещания.
Если будущие исследователи решатся использовать такой прием, то судья
должен сказать об этом и обязать старшину собирать ответы без оглашения и
комментариев. Обосновывая просьбу, следует подчеркнуть, что она исходит из
исследовательских целей, что письменные ответы не считаются окончательными
и
вердикт будет определяться только по голосам, поданым присяжными в конце
обсуждения путем открытого голосования. Каждый присяжный должен уяснить,
что
записанное им в опросном листе первоначальное мнение никак не стесняет его
в
принятии окончательного решения. Напротив, если в процессе обсуждения он
поймет правоту другого мнения, то обязан по совести согласиться и
проголосовать за него.
"Подать голос по совести!" - этому присягали присяжные, и потому они
обязаны жертвовать своим самолюбием или желанием настаивать на ранее
заявленном мнении. К сожалению, обязанность давать ответы по опросному
листу
до общего решения затрудняют многих присяжных, наверное, потому, что они в
жизни привыкли не к самостоятельным трудным решениям, а к подражанию или к
согласию с большинством. Процедура же письменных ответов заставляет их
принимать все-таки самостоятельные решения, что им нелегко. Но эту
трудность
я не считаю недостатком, тем более что у таких присяжных есть возможность
присоединиться к большинству в процессе и после обсуждения.
Вторая важнейшая обязанность присяжных и особенно старшины состоит в
стремлении путем дискуссии прийти к единогласному решению: только когда все
попытки окажутся бессильными, приходится отвечать на вопрос по большинству.
Понятно, что трудно достичь единогласия в среде присяжных: ведь сколько
людей, столько мнений. Но, во-первых, надо добиваться не единства
аргументов, а лишь единства ответа - решения, а во-вторых, речь ведь идет
об
очень важном предмете. И если каждый присяжный действительно убежден в
правильности своего ответа и как нормальный гражданин сострадает бедам
людей, то он будет стараться доказывать справедливость именно своего
решения.
К сожалению, в исследовательском процессе, где присяжные реально не
видят ни подсудимого, ни потерпевших, их стимул отстоять свой вариант
ответа
в качестве общего решения ослаблен, и потому дискуссия проводится часто
слишком кратко, может, даже слишком хладнокровно и поверхностно. Для
преодоления такой опасности судья в своем напутственном слове должен с
особым вниманием отметить долг присяжных бороться за принятие всеми
справедливого решения, не оставляя без внимания и опровержения ни одного
неправильного ответа. И с еще большим тщанием судья должен наставлять в
этом
старшину.
Третьей обязанностью присяжных является соблюдение правил упорядоченной
дискуссии, подчинение распоряжениям избранного ими старшины.
Обязанностью старшины является также выявление разных точек зрения,
обеспечение их приверженцам равных возможностей убедить друг друга и прийти
к одному решению. Старшина как глава коллегии не имеет права давать
предпочтение какой-то одной точке зрения, и потому ему рекомендуется свое
мнение высказывать последним. В заключение упомяну еще две рекомендации,
которые следует дать присяжным.
В ходе совещания присяжные имеют право через своего старшину обратиться
к судье с просьбой пояснить им то или иное обстоятельство дела или закона,
но присяжным лучше свести такие обращения к минимуму, помня, что судить
данное дело они должны не по существующим законам и суждениям юристам, а по
своему жизненному разумению и совести.
Присяжным исследовательского суда надо помнить, что все их высказывания
будут фиксироваться и анализироваться, потому, с одной стороны, надо
говорить ясно и четко, не перебивая друг друга, а с другой - с максимальной
откровенностью, ибо организаторы гарантируют анонимность всех участников.
Распорядок совещания присяжных
Старшина в начале совещания еще раз оглашает вопросы судьи и предлагает
коллегам активно высказываться. Как правило, в хорошем и спорном процессе
этих слов оказывается вполне достаточно, чтобы с ходу завязывалась
дискуссия, которую только надо держать в необходимых рамках, например,
чтобы
люди говорили не все сразу, а по очереди, чтобы не затевались сепаратные
переговоры, которые прекращают общую дискуссию, а совещание превращают в
гудящую толпу. К сожалению, такие ситуации возникали и у нас.
Не помню случая, когда не находился хотя бы один присяжный, желающий
высказаться первым. Если же такое когда-нибудь случится, старшина обязан
побудить высказываться, начиная с первого попавшегося (или по номерам),
прямо обращаясь к его долгу. Также на старшине лежит обязанность настаивать
на аргументированности выступлений, потому что только аргументы дают почву
для дискуссии.
После выступления первого присяжного старшина должен предложить
высказаться прежде всего тем, кто имеет противоположное, или хотя бы иное
мнение, стремясь быстрее начать главную дискуссию, начать испытание на
истинность основных аргументов "за" и "против".
Важно следить за балансом выступающих. Хорошо, когда завязывается
интересный и открытый спор между двумя присяжными, но недопустимо, если он
идет долго и только между ними. Долг старшины уловить момент, когда суть
доводов обоих спорщиков уже уяснена, ничего нового они уже не высказывают
или их аргументы начинают уходить далеко в сторону, в описание каких-либо
далеких примеров или даже в подобие свары, и решительно прекратить такой
спор, дав слово другим присяжным.
Старшин обязан:
- постоянно возвращать присяжных к основным вопросам,
- дать высказаться всем желающим,
- дать возможность каждому желающему высказать все основные аргументы,
которые он считает важными для решения вопросов суда и остальным обозначить
свои возражения,
- не затягивать дискуссию до общей усталости, ибо это притупляет
ответственность и ясность сознания присяжных и может привести даже к
искажению результатов при итоговом голосовании.
Конечно, старшина может увлечься и превысить свою власть, активно
поддерживать ту или иную точку зрения. Тогда присяжные должны одернуть
своего руководителя, напомнив ему обязанность "не давить", а давать равный
простор разным точкам зрения. Но и присяжные будут неправы, если
настойчивое
приглашение старшины к дискуссии и спору будет воспринимать как "давеж". В
практике наших процессов такие случаи также бывали.
Когда дискуссия исчерпала себя, наступает последний этап совещания:
итоговое голосование присяжных. В существующем УПК РСФСР предусмотрено
отдельное голосование присяжных по каждому из заданных судьей вопросов.
Мы в практике общественных, а потом и исследовательских процессов
пришли к целесообразности другого порядка: каждый присяжный высказывается
сразу по всем вопросам, приводя свои основные аргументы, а старшина в это
время записывает его ответы в сводном опросном листе, а именно в той
строке,
которая помечена номером этого присяжного. Естественно, свои ответы
старшина
заносит последним, после чего приступает к суммированию разных ответов и к
определению общих результатов, от которых впрямую и зависит окончательный
вердикт присяжных.
Введение такого порядка голосования связано со спецификой
исследовательского процесса, когда очень важно наиболее полно и правильно
зафиксировать итоговые суждения присяжных, а это лучше делать по всем
вопросам сразу, опрашивая присяжных по кругу. Кроме того, в
исследовательских процессах важно выяснить мнение каждого присяжного
отдельно, потому что в последующем анализе оно будет соотноситься с
социологическими параметрами присяжного.
Подведением итогов голосования и приглашением в зал заседания судьи и
иных юристов фактически заканчивается совещание присяжных. Старшина
оглашает
результаты голосования по заполненному сводному опросному листу и
произносит
итоговый вердикт. Если большинство проголосовало за обвинение, то старшина
объявляет судье: "Виновен и заслуживает наказания лишением свободы" или
"Виновен, но не заслуживает лишения свободы".
Если большинство проголосовало за невиновность подсудимого в уголовном
преступлении, но признало его вину в гражданском правонарушении, то
старшина
объявляет: "Подсудимый виновен только в гражданском правонарушении".
Если же большинство не признает за ним и гражданской вины, то итоговый
вердикт присяжных наиболее краток: "Подсудимый не виновен".
Выслушав вердикт, приняв от старшины заполненный им сводный опросный
лист и заполненные присяжными предварительные опросные листы, судья благо
дарит присяжных за проделанную ими работу и закрывает заседание. Нужды в
принятии своего особого решения у судьи в исследовательском процессе нет.
В официальном суде за вердиктом присяжных следует большая работа
юристов по составлению приговора, оформлению протокола суда, составлению
кассационных жалоб и протестов, решений по ним и т.д. и т.п. В
исследовательском процессе после вердикта присяжных начинается работа
обработки и анализа полученных результатов.
Создание письменной записи (стенограммы) ИСП
В отличие от обычного суда, где запись совещания присяжных никто не
ведет, а запись судебных прений ведется лишь кратко и по указанию судьи,
исследовательский процесс нуждается в полной записи, особенно на первых
этапах работы, когда еще нет понятных критериев, какая именно информация из
сказанного никогда не понадобится исследователям. Полезным может оказаться
буквально все: речи судьи и сторон (ибо они оказывают существенное влияние
на присяжных), характер задаваемых присяжными вопросов, все споры присяжных
между собой. Конечно, записью проведения таких повторяющихся операций, как
опрос и приведение присяжных к присяге, мы жертвовали, как излишней.
Для анализа бывает весьма полезным упорядочение стенограммы, например,
соединение реплик конкретного присяжного в единый пакет или объединение их
по группам единомышленников. В книге приведены, как правило, упорядоченные
стенограммы, причем при сильном сокращении мы называли их "записи".
Основой для составления стенограммы служит прежде всего аудиозапись, а
в дополнение к ней очень полезной оказывается видеозапись в виду ее лучшего
качества, и что еще важнее: для расшифровки реплик присяжных на их
совещаниях и особенно для понимания, кому именно они принадлежат, бывает
просто незаменимой именно видеозапись, где звук соединен с изображением
говорящего.
Составлением таблицы "Итоговый лист" начинается первый анализ
результатов исследовательского процесса. В ней по строкам размещаются
данные
по присяжным в порядке возрастания их номеров в процессе, а по столбцам -
их
характеристики (профессия, возраст, пол, образование) и однозначные ответы
(голоса) на вопросы судьи ("да" или "нет").Подытоживание столбцов с
ответами
фактически определяет вердикт присяжных и степень его единогласия.
Агрегирование столбцов с данными о социальном положении присяжных
проводится более сложным образом, а именно: по числу основных групп данных
в
каждом из столбцов. Так, если в столбце "Пол" структура из 2 групп наиболее
очевидна, то структура других характеристик сложнее.
В столбце "образование" анализ идет формально по 4 группам: начальное,
среднее, средне-специальное или техническое, высшее. Но поскольку в жизни
начальное образование почти никто не указывает, а градации среднего никто
особенно не различает, достаточным оказывается суммирование лишь по 2
группам: со средним и высшим образованием.
В столбце "Возраст" социологи, как правило, выделяют группы молодых (до
25 или, в нашем случае - до 3О лет), люди среднего (основного
работоспособного) возраста и люди пожилого возраста - свыше 55 лет.
Наконец, самый интересный столбец "Профессия" социологи обычно
разделяют на 10 групп, которые нам приходится укрупнять в 5-6 групп. В
результате такого подытоживания можно получить данные об основной
социологической структуре данного состава присяжных и возможность
сопоставить ее со средней структурой городского населения России, что
позволяет понять, насколько проведенный ИСП был представителен и сколь
уверенно его вердикты можно отождествлять с предпочтениями большинства
наших
горожан.
Первый правовой анализ позиций сторон и позиций присяжных лучше
проводить юристам - участникам процесса: ведь именно они обладают
наибольшей
квалификацией, они ставили проблему, проводили исследование и
заинтересованы
в осмыслении полученных результатов.
1) Прежде всего следует выделить основные аргументы сторон, опираясь
вначале на анализ судьи в напутственном слове.
2) Желательно проанализировать поочередно высказывания каждого из
присяжных, выделяя его основную аргументацию и степень влияния на его
решение доводов обвинения или защиты.
3) Желательно выяснить число присяжных, поддержавших те или иные
основные доводы, чтобы понять их распространенность. При детальном анализе
бывает интересным поиск связи доводов присяжных с их характеристиками,
особенно такими, как возраст и профессия.
4) Очень важно выявить степень совпадения (или, напротив, противоречия)
аргументов и мнений присяжных ныне действующим законам и установлениям
судебной практики и назвать хотя бы предположительные причины таких
явлений.
В этом - центральный пункт анализа.
5) Если в процессе анализа выясняются важные противоречия между
вердиктами присяжных и существующими правовыми нормами, т.е. уясняется
необходимость корректировки последних или иные общественно важные выводы,
то
надо ставить вопрос о продолжении исследований на серии процессов, а потом
и
силами иных организаций, чтобы максимально исключить влияние случайности.
Проведение повторных исследовательских процессов
Социологи, работающие с "фокус-группами", рекомендуют проведение не
менее 4-10 опросов "фокус-групп" по каждой из исследуемых проблем. Видимо,
этот совет справедлив и для ИСП. Понятно, что проведение каждого процесса
стоит немалых сил и затрат, но они необходимы, если всерьез надеяться на
признание полученных результатов не игрой случая, а отражением объективной
реальности.
Рекомендацию о проведении не меньше 4-10 ИСП по проблеме можно понимать
так: если три исследования дают один и тот же вердикт, то достаточно
проведения еще одного контрольного процесса с таким же итогом, чтобы иметь
право утверждать: мы имеем дело с устойчиво существующим явлением
общественного сознания. Если же мы будем получать разные результаты, то
необходимо проведения не менее 10 ИСП, чтобы понять, в какой именно
пропорции разделяются мнения сограждан по исследуемой правовой проблеме.
Однако, если исследователям не хватило сил для проведения достаточного
числа ИСП, то это обстоятельство не должно компрометировать полученные
результаты. Такое положение лишь обязывает исследователей указывать на
предварительность полученных результатов, а аналитиков - к осторожности при
Преимуществом первого варианта является то, что судья более объективно
представит фабулу дела, чем обвинитель и что в противном случае обвинитель
получает дополнительные преимущества. Это обстоятельство имеет большое
значение в ИСП нашего типа, где практически нет исследования фактических
доказательств, нет показаний подсудимых, свидетелей и т.п. Весь рассказ о
фактической стороне дела как бы отдается обвинителю и его интерпретации
событий.
Но, к сожалению, изложение фабулы дела судьей еще хуже. Оно не столько
прибавляет объективности процессу, сколько втягивает судью в изложение
аргументов обвинения и тем самым лишает его равновесной позиции
независимого
арбитра между двумя сторонами. Дело в том, что фабула дела естественным
образом излагается прежде всего стороной обвинения (в обычном суде -
обвинительным заключением). Даже защитник, начиная свою речь, вынужден
изложить прежде всего хотя бы кратко доводы обвинения. А без этого вначале
просто нет предмета спора.
Конечно, перед присяжными должна встать объективная картина событий. Но
никакой судья не способен ее изобразить в тех деталях и даже противоречиях,
в которых она встает перед присяжными в рассказах подсудимых, свидетелей,
сторон.
Вторым доводом за изложение фабулы судьей является та особенность ИСП,
что в нем рассматривается не столько реальное преступление как таковое,
сколько правовая проблема на специально выделенном примере. Поэтому, мол,
надо объективно изложить рассматриваемое дело, дать поочередно слово
обвинителю и защитнику для изложения каждым своего видения произошедшего и
с
запретом обоим сильно отклоняться от фабулы, изложенной судьей.
Но в нашей практике такого рода опыты, на мой взгляд, дали скорее
негативный результат, потому что присяжные превращались в разновидность
неких "простонародных экспертов по задаваемым правовым проблемам",
обобщенным и потому для них непонятным. Чтобы рассудить конкретный случай
по
своему жизненному разумению (опыту) и совести, им не хватало конкретных
деталей.
Считаю правильным дело излагать дважды, с двух точек зрения - обвинения
и защиты.
Пусть эти рассказы будут разными и даже спорят друг с другом и в
деталях и в оценках, потому что именно при выслушивании об одном и том же с
разных позиций у присяжных появляется как бы стереоскопичность зрения, а в
голове складывается объемное (живое) видение события.
Однако при таком подходе судье и сторонам в процессе следует особенно
заботиться о балансе не только в аргументах, но прежде всего в описании
рассматриваемых событий. Говоря образно, надо чтобы оба глаза (обвиняющий и
защищающий) были как бы в одной "весовой категории", чтобы присяжные не
скривились на одну сторону.
У обвинителя при этом существует естественное преимущество. Он начинает
объяснение первым, и потому его слова для присяжных оказываются наиболее
весомыми. Именно его присяжные больше всего расспрашивают, у него гораздо
больше шансов навязать присяжным свою точку зрения, чем у защитника.
Выяснив
все детали у обвинителя и уверившись в правоте его взгляда, некоторым
присяжным уже не хочется слушать защитника, и делают они это лишь из
вежливости.
Если обвинитель может пользоваться естественным вниманием присяжных при
объяснении дела, то защитнику этого внимания надо добиваться. В противном
случае он рискует остаться без заинтересованных и уточняющих вопросов
присяжных, и это будет свидетельствовать, что ему не удалось показать
присяжным свою точку зрения, хотя бы на время вырвав их из-под власти
мнений
обвинителя, и что, следовательно, поражение защиты в таком процессе во
многом предопределено. (Впрочем, подобная слабость защиты еще далеко не
автоматически определяет в итоге обвинительный вердикт присяжных).
У защитника есть преимущество: его аргументы являются последними. Но
действует это преимущество не само по себе, а лишь, если защитник сможет им
воспользоваться, если по убедительности он окажется, по крайней мере, не
слабее обвинителя. Ему надо заранее спрогнозировать выступление обвинителя,
чтобы подготовить свои возражения, говорить без повторов, но с изложением
новых подробностей, которые позволяют увидеть картину произошедшего совсем
иной.
Обвинитель и защитник в ИСП представляют не только себя. Например, если
рассматривается уголовное дело, по которому уже имеется неотмененное
судебное решение, то обвинитель обязан отстаивать прежде всего правоту
такого решения, поскольку с ним соглашается вся нынешняя
правоприменительная
система. Но он может предложить присяжным и иной вариант обвинительного
вердикта, если надеется, что кому-то из присяжных он окажется близким.
Единственно, что не может себе позволить обвинитель в исследовательском
процессе (хотя нынешний УПК ему такое разрешает) - это отказаться от
обвинения. Потому что испытанию в исследовательском процессе подвергается
не
столько обвинитель, сколько официальная позиция приговора.
В аналогичном положении находится в исследовательском процессе
защитник, которому также следует отстаивать господствующие системы доводов
в
аналогичных делах, т.е. вводить их в режим испытаний. Но, конечно, стороны
должны искать и новые системы аргументов, которые могут подействовать на
присяжных. Кстати, при анализе суждений присяжных важно уловить, какие
именно аргументы сторон были восприняты.
Излагая системы правовых аргументов, стороны должны говорить понятным
для присяжных языком и строить свою аргументацию не на отсылках к статьям
законов или постановлений Верховного Суда, а на соображениях
справедливости.
Иначе присяжные или не поймут их и будут судить о деле лишь по собственным
соображениям, или, что еще хуже, начнут свое решение подгонять под те нормы
права, о которых они услышали в процессе, заглушая собственное чувство
справедливости. А в результате мы получим искаженное решение и неудачу
исследования. Судье следует пресекать поползновения любого из участников
процесса злоупотреблять юридической терминологией, он должен подчеркивать
неуместность такой аргументации в суде присяжных.
Из всего сказанного становится очевидной сложность задач юристов в
исследовательском процессе, где им приходится на примере конкретного дела
ставить перед присяжными трудные правовые проблемы, но излагать их не
юридическим языком. Однако, с другой стороны, работа эта необычайно
полезна,
потому что только благодаря ей можно проверять наши законы на соответствие
человеческой совести. Аналогичным образом обвинитель и защитник должны
отнестись и к вопросу о снисхождении.
Вопросы сторон друг к другу. Еще один практический совет сторонам в
судебных прениях, а именно - надо быть активнее в дискуссии. Обвинителю и
защитнику необходимо ценить и как можно шире использовать возможность
задавать трудные вопросы друг другу, тем самым заставляя их раскрывать свои
слабые стороны и будя мысль присяжных. Такая тактика много продуктивнее,
чем
ожидание возможности возразить оппоненту в ответной реплике, тем более что
обмен репликами не играет, как правило, большой роли в формировании у
присяжных стойкого мнения о содеянном.
Напутственное слово судьи
Оно произносится сразу после завершения прений, обычно занимает 10-15
минут и имеет большое значение. В нем судья анализирует и подводит итог
рассмотрению фабулы дела и аргументов сторон и дает наставления присяжным и
их старшине в организации предстоящей работы. Можно сказать, что это есть
последнее слово правовой культуры в данном деле перед тем, как передать его
в руки высшего суда - суда совести присягнувших ей граждан. Устами судьи
юристы как бы говорят присяжным: вот что мы смогли выяснить по данному
делу,
вот в чем заключается проблема, а теперь вы решайте, что является истиной и
справедливостью.
Первая часть напутственного слова судьи должна систематизировать
основные аргументы обвинения и защиты, выстраивая их по предлагаемым
вопросам, так, чтобы присяжным был облегчен выбор варианта ответов.
Специфика исследовательского процесса требует от судьи не только четкого
выделения и систематизации главных аргументов сторон, но и их определенного
"улучшения". С одной стороны, судья, как исследователь должен сосредоточить
внимание присяжных на разрешении основной правовой проблемы, которой
посвящен данный процесс. А с другой стороны, судья должен еще в большей
степени вычистить аргументы сторон от непонятной присяжным юридической
терминологии и ссылок на непреложность права. Он обязан перевести аргументы
права на язык человеческой справедливости, которым будут пользоваться
присяжные.
И, конечно же, судье совершенно непозволительно высказывать свое
предпочтение какой-либо из сторон и тем самым оказывать незаконное влияние
на мнение присяжных. Ведь в их глазах мнение судьи олицетворяет сам Закон в
его идеальном смысле (т.е. как нечто безошибочное), и если оно склонилось в
одну сторону, то многие присяжные решат поддержать его как правильное,
вопреки собственным предпочтениям.
Так что в первой части своей речи судья-исследователь должен проявить
мощь интеллекта. В противном случае присяжные могут не понять смысла
аргументов сторон, что в определенной мере равносильно неудаче процесса.
Завершает судья эту часть своего напутственного слова передачей присяжным
(или одному старшине) опросного листа.
Не менее важна и вторая часть напутственного слова судьи, в которой он
дает свои последние наставления присяжным и их старшине о порядке их
совещания. Оберегая независимость присяжных, ныне действующий УПК
практически никак не регулирует эти наставления, что, по нашему мнению, не
совсем правильно.
Выше уже говорилось, что с точки зрения социологов совещание присяжных
является разновидностью "фокус-группы" за одним существенным отличием: в
его
работе не может принимать прямое участие исследователь в качестве
модератора
(ведущего). И потому так важны последние наставления судьи, каким правилам
следует подчинять ход совещания присяжных и как следует его проводить.
Думаю, что следует подумать и о создании специальной памятки, которую бы
судья передавал присяжным после своей речи, и в которой должно быть
примерно
следующее содержание.
Первая обязанность каждого присяжного: "Спросить себя в тихой
сосредоточенности и по чистой совести, какое впечатление произвели на него
данные против подсудимого и доводы защиты".
Эти слова из старинного напутствия французским присяжным следует
вспоминать и нашим присяжным, продумывая свои ответы. Но, кстати, в ряде
ИСП
обязанность присяжных выносить суждения по делу после совместного
обсуждения
мы дополнили просьбой дать предварительные письменные ответы до открытия
совещания.
Если будущие исследователи решатся использовать такой прием, то судья
должен сказать об этом и обязать старшину собирать ответы без оглашения и
комментариев. Обосновывая просьбу, следует подчеркнуть, что она исходит из
исследовательских целей, что письменные ответы не считаются окончательными
и
вердикт будет определяться только по голосам, поданым присяжными в конце
обсуждения путем открытого голосования. Каждый присяжный должен уяснить,
что
записанное им в опросном листе первоначальное мнение никак не стесняет его
в
принятии окончательного решения. Напротив, если в процессе обсуждения он
поймет правоту другого мнения, то обязан по совести согласиться и
проголосовать за него.
"Подать голос по совести!" - этому присягали присяжные, и потому они
обязаны жертвовать своим самолюбием или желанием настаивать на ранее
заявленном мнении. К сожалению, обязанность давать ответы по опросному
листу
до общего решения затрудняют многих присяжных, наверное, потому, что они в
жизни привыкли не к самостоятельным трудным решениям, а к подражанию или к
согласию с большинством. Процедура же письменных ответов заставляет их
принимать все-таки самостоятельные решения, что им нелегко. Но эту
трудность
я не считаю недостатком, тем более что у таких присяжных есть возможность
присоединиться к большинству в процессе и после обсуждения.
Вторая важнейшая обязанность присяжных и особенно старшины состоит в
стремлении путем дискуссии прийти к единогласному решению: только когда все
попытки окажутся бессильными, приходится отвечать на вопрос по большинству.
Понятно, что трудно достичь единогласия в среде присяжных: ведь сколько
людей, столько мнений. Но, во-первых, надо добиваться не единства
аргументов, а лишь единства ответа - решения, а во-вторых, речь ведь идет
об
очень важном предмете. И если каждый присяжный действительно убежден в
правильности своего ответа и как нормальный гражданин сострадает бедам
людей, то он будет стараться доказывать справедливость именно своего
решения.
К сожалению, в исследовательском процессе, где присяжные реально не
видят ни подсудимого, ни потерпевших, их стимул отстоять свой вариант
ответа
в качестве общего решения ослаблен, и потому дискуссия проводится часто
слишком кратко, может, даже слишком хладнокровно и поверхностно. Для
преодоления такой опасности судья в своем напутственном слове должен с
особым вниманием отметить долг присяжных бороться за принятие всеми
справедливого решения, не оставляя без внимания и опровержения ни одного
неправильного ответа. И с еще большим тщанием судья должен наставлять в
этом
старшину.
Третьей обязанностью присяжных является соблюдение правил упорядоченной
дискуссии, подчинение распоряжениям избранного ими старшины.
Обязанностью старшины является также выявление разных точек зрения,
обеспечение их приверженцам равных возможностей убедить друг друга и прийти
к одному решению. Старшина как глава коллегии не имеет права давать
предпочтение какой-то одной точке зрения, и потому ему рекомендуется свое
мнение высказывать последним. В заключение упомяну еще две рекомендации,
которые следует дать присяжным.
В ходе совещания присяжные имеют право через своего старшину обратиться
к судье с просьбой пояснить им то или иное обстоятельство дела или закона,
но присяжным лучше свести такие обращения к минимуму, помня, что судить
данное дело они должны не по существующим законам и суждениям юристам, а по
своему жизненному разумению и совести.
Присяжным исследовательского суда надо помнить, что все их высказывания
будут фиксироваться и анализироваться, потому, с одной стороны, надо
говорить ясно и четко, не перебивая друг друга, а с другой - с максимальной
откровенностью, ибо организаторы гарантируют анонимность всех участников.
Распорядок совещания присяжных
Старшина в начале совещания еще раз оглашает вопросы судьи и предлагает
коллегам активно высказываться. Как правило, в хорошем и спорном процессе
этих слов оказывается вполне достаточно, чтобы с ходу завязывалась
дискуссия, которую только надо держать в необходимых рамках, например,
чтобы
люди говорили не все сразу, а по очереди, чтобы не затевались сепаратные
переговоры, которые прекращают общую дискуссию, а совещание превращают в
гудящую толпу. К сожалению, такие ситуации возникали и у нас.
Не помню случая, когда не находился хотя бы один присяжный, желающий
высказаться первым. Если же такое когда-нибудь случится, старшина обязан
побудить высказываться, начиная с первого попавшегося (или по номерам),
прямо обращаясь к его долгу. Также на старшине лежит обязанность настаивать
на аргументированности выступлений, потому что только аргументы дают почву
для дискуссии.
После выступления первого присяжного старшина должен предложить
высказаться прежде всего тем, кто имеет противоположное, или хотя бы иное
мнение, стремясь быстрее начать главную дискуссию, начать испытание на
истинность основных аргументов "за" и "против".
Важно следить за балансом выступающих. Хорошо, когда завязывается
интересный и открытый спор между двумя присяжными, но недопустимо, если он
идет долго и только между ними. Долг старшины уловить момент, когда суть
доводов обоих спорщиков уже уяснена, ничего нового они уже не высказывают
или их аргументы начинают уходить далеко в сторону, в описание каких-либо
далеких примеров или даже в подобие свары, и решительно прекратить такой
спор, дав слово другим присяжным.
Старшин обязан:
- постоянно возвращать присяжных к основным вопросам,
- дать высказаться всем желающим,
- дать возможность каждому желающему высказать все основные аргументы,
которые он считает важными для решения вопросов суда и остальным обозначить
свои возражения,
- не затягивать дискуссию до общей усталости, ибо это притупляет
ответственность и ясность сознания присяжных и может привести даже к
искажению результатов при итоговом голосовании.
Конечно, старшина может увлечься и превысить свою власть, активно
поддерживать ту или иную точку зрения. Тогда присяжные должны одернуть
своего руководителя, напомнив ему обязанность "не давить", а давать равный
простор разным точкам зрения. Но и присяжные будут неправы, если
настойчивое
приглашение старшины к дискуссии и спору будет воспринимать как "давеж". В
практике наших процессов такие случаи также бывали.
Когда дискуссия исчерпала себя, наступает последний этап совещания:
итоговое голосование присяжных. В существующем УПК РСФСР предусмотрено
отдельное голосование присяжных по каждому из заданных судьей вопросов.
Мы в практике общественных, а потом и исследовательских процессов
пришли к целесообразности другого порядка: каждый присяжный высказывается
сразу по всем вопросам, приводя свои основные аргументы, а старшина в это
время записывает его ответы в сводном опросном листе, а именно в той
строке,
которая помечена номером этого присяжного. Естественно, свои ответы
старшина
заносит последним, после чего приступает к суммированию разных ответов и к
определению общих результатов, от которых впрямую и зависит окончательный
вердикт присяжных.
Введение такого порядка голосования связано со спецификой
исследовательского процесса, когда очень важно наиболее полно и правильно
зафиксировать итоговые суждения присяжных, а это лучше делать по всем
вопросам сразу, опрашивая присяжных по кругу. Кроме того, в
исследовательских процессах важно выяснить мнение каждого присяжного
отдельно, потому что в последующем анализе оно будет соотноситься с
социологическими параметрами присяжного.
Подведением итогов голосования и приглашением в зал заседания судьи и
иных юристов фактически заканчивается совещание присяжных. Старшина
оглашает
результаты голосования по заполненному сводному опросному листу и
произносит
итоговый вердикт. Если большинство проголосовало за обвинение, то старшина
объявляет судье: "Виновен и заслуживает наказания лишением свободы" или
"Виновен, но не заслуживает лишения свободы".
Если большинство проголосовало за невиновность подсудимого в уголовном
преступлении, но признало его вину в гражданском правонарушении, то
старшина
объявляет: "Подсудимый виновен только в гражданском правонарушении".
Если же большинство не признает за ним и гражданской вины, то итоговый
вердикт присяжных наиболее краток: "Подсудимый не виновен".
Выслушав вердикт, приняв от старшины заполненный им сводный опросный
лист и заполненные присяжными предварительные опросные листы, судья благо
дарит присяжных за проделанную ими работу и закрывает заседание. Нужды в
принятии своего особого решения у судьи в исследовательском процессе нет.
Анализ результатов и техника повторных ИСП
В официальном суде за вердиктом присяжных следует большая работа
юристов по составлению приговора, оформлению протокола суда, составлению
кассационных жалоб и протестов, решений по ним и т.д. и т.п. В
исследовательском процессе после вердикта присяжных начинается работа
обработки и анализа полученных результатов.
Создание письменной записи (стенограммы) ИСП
В отличие от обычного суда, где запись совещания присяжных никто не
ведет, а запись судебных прений ведется лишь кратко и по указанию судьи,
исследовательский процесс нуждается в полной записи, особенно на первых
этапах работы, когда еще нет понятных критериев, какая именно информация из
сказанного никогда не понадобится исследователям. Полезным может оказаться
буквально все: речи судьи и сторон (ибо они оказывают существенное влияние
на присяжных), характер задаваемых присяжными вопросов, все споры присяжных
между собой. Конечно, записью проведения таких повторяющихся операций, как
опрос и приведение присяжных к присяге, мы жертвовали, как излишней.
Для анализа бывает весьма полезным упорядочение стенограммы, например,
соединение реплик конкретного присяжного в единый пакет или объединение их
по группам единомышленников. В книге приведены, как правило, упорядоченные
стенограммы, причем при сильном сокращении мы называли их "записи".
Основой для составления стенограммы служит прежде всего аудиозапись, а
в дополнение к ней очень полезной оказывается видеозапись в виду ее лучшего
качества, и что еще важнее: для расшифровки реплик присяжных на их
совещаниях и особенно для понимания, кому именно они принадлежат, бывает
просто незаменимой именно видеозапись, где звук соединен с изображением
говорящего.
Составлением таблицы "Итоговый лист" начинается первый анализ
результатов исследовательского процесса. В ней по строкам размещаются
данные
по присяжным в порядке возрастания их номеров в процессе, а по столбцам -
их
характеристики (профессия, возраст, пол, образование) и однозначные ответы
(голоса) на вопросы судьи ("да" или "нет").Подытоживание столбцов с
ответами
фактически определяет вердикт присяжных и степень его единогласия.
Агрегирование столбцов с данными о социальном положении присяжных
проводится более сложным образом, а именно: по числу основных групп данных
в
каждом из столбцов. Так, если в столбце "Пол" структура из 2 групп наиболее
очевидна, то структура других характеристик сложнее.
В столбце "образование" анализ идет формально по 4 группам: начальное,
среднее, средне-специальное или техническое, высшее. Но поскольку в жизни
начальное образование почти никто не указывает, а градации среднего никто
особенно не различает, достаточным оказывается суммирование лишь по 2
группам: со средним и высшим образованием.
В столбце "Возраст" социологи, как правило, выделяют группы молодых (до
25 или, в нашем случае - до 3О лет), люди среднего (основного
работоспособного) возраста и люди пожилого возраста - свыше 55 лет.
Наконец, самый интересный столбец "Профессия" социологи обычно
разделяют на 10 групп, которые нам приходится укрупнять в 5-6 групп. В
результате такого подытоживания можно получить данные об основной
социологической структуре данного состава присяжных и возможность
сопоставить ее со средней структурой городского населения России, что
позволяет понять, насколько проведенный ИСП был представителен и сколь
уверенно его вердикты можно отождествлять с предпочтениями большинства
наших
горожан.
Первый правовой анализ позиций сторон и позиций присяжных лучше
проводить юристам - участникам процесса: ведь именно они обладают
наибольшей
квалификацией, они ставили проблему, проводили исследование и
заинтересованы
в осмыслении полученных результатов.
1) Прежде всего следует выделить основные аргументы сторон, опираясь
вначале на анализ судьи в напутственном слове.
2) Желательно проанализировать поочередно высказывания каждого из
присяжных, выделяя его основную аргументацию и степень влияния на его
решение доводов обвинения или защиты.
3) Желательно выяснить число присяжных, поддержавших те или иные
основные доводы, чтобы понять их распространенность. При детальном анализе
бывает интересным поиск связи доводов присяжных с их характеристиками,
особенно такими, как возраст и профессия.
4) Очень важно выявить степень совпадения (или, напротив, противоречия)
аргументов и мнений присяжных ныне действующим законам и установлениям
судебной практики и назвать хотя бы предположительные причины таких
явлений.
В этом - центральный пункт анализа.
5) Если в процессе анализа выясняются важные противоречия между
вердиктами присяжных и существующими правовыми нормами, т.е. уясняется
необходимость корректировки последних или иные общественно важные выводы,
то
надо ставить вопрос о продолжении исследований на серии процессов, а потом
и
силами иных организаций, чтобы максимально исключить влияние случайности.
Проведение повторных исследовательских процессов
Социологи, работающие с "фокус-группами", рекомендуют проведение не
менее 4-10 опросов "фокус-групп" по каждой из исследуемых проблем. Видимо,
этот совет справедлив и для ИСП. Понятно, что проведение каждого процесса
стоит немалых сил и затрат, но они необходимы, если всерьез надеяться на
признание полученных результатов не игрой случая, а отражением объективной
реальности.
Рекомендацию о проведении не меньше 4-10 ИСП по проблеме можно понимать
так: если три исследования дают один и тот же вердикт, то достаточно
проведения еще одного контрольного процесса с таким же итогом, чтобы иметь
право утверждать: мы имеем дело с устойчиво существующим явлением
общественного сознания. Если же мы будем получать разные результаты, то
необходимо проведения не менее 10 ИСП, чтобы понять, в какой именно
пропорции разделяются мнения сограждан по исследуемой правовой проблеме.
Однако, если исследователям не хватило сил для проведения достаточного
числа ИСП, то это обстоятельство не должно компрометировать полученные
результаты. Такое положение лишь обязывает исследователей указывать на
предварительность полученных результатов, а аналитиков - к осторожности при