Старк Ричард. Утонувшие надежды

   - Врачей надо слушаться. - Кенни сочувственно кивнул.
   Остальные тоже кивали и улыбались, хотя и не так задушевно, как Боб. Все они выразили полное согласие с доктором Панчиком и сошлись на том, что все позабытое Бобом не имеет ровным счетом никакого значения.
   Какое счастье вновь оказаться в славной компании! Боб уже подумывал признаться, что позабыл даже ту молодую женщину... как ее по имени?.. на которой был женат, и что доктор Панчик пообещал, будто бы он в самое ближайшее время ее вспомнит. Ее и множество прочих вещей. Но к нему вернутся только добрые воспоминания. Дурные уйдут навсегда.
   Взять, к примеру, эту самую женщину... как бишь ее? Ведь, как ни крути, а она не отходила от него ни на шаг (с покрасневшими глазами и улыбкой, столь широкой, что казалось, кончики ее губ вот-вот дотянутся до ушей). Она все время была рядом, называла его Бобби и прочими ласковыми именами, и все это было просто восхитительно. К тому же она не могла сдержать слез и постоянно выбегала в соседнюю комнату, а оттуда возвращалась с улыбкой на лице. Ее улыбка тоже была приятна Бобу, хотя в ней угадывались боль и печаль.
   Он уже открыл было рот, чтобы рассказать о провале в памяти, в котором скрылось имя той женщины, и даже глубоко и медленно вздохнул (как неизменно делал в последние дни, прежде чем сказать что-то важное), и в этот миг вспомнил, что ему нельзя слишком распространяться о своей болезни.
   "Посторонним не к чему знать, что ты позабыл об этой женщине", говорил доктор Панчик еще вчера (или позавчера?). В общем, Боб так ничего о ней не сказал и только еще раз глубоко вздохнул. Никто ничего не заметил.
   - Ну что ж, Боб, - заговорил Кенни, судорожно улыбаясь и оглядывая помещение. - Мы... э-ээ... считаем, что ты мог бы вернуться к своей работе, заняться картотекой и заполнять бланки. Ты готов?
   - Конечно, - ответил Боб и еще раз улыбнулся, чувствуя себя на вершине блаженства.
   Губы Кенни продолжали улыбаться, но на его лице появилось сомнение. Прищурившись, словно ослепленный сияющей улыбкой Боба, он спросил:
   - Ты... э-ээ... помнишь алфавит?
   - Да, конечно, - безмятежно отозвался Боб. Он находился здесь, в этом чудесном месте, в обществе славных ребят, и это наполняло его душу счастьем. - Кто ж не знает алфавита? - сказал он.
   - Да-да, - ответил Кенни. - Ты прав.
   "Бип", - пропищали часы Боба. Присутствующие испуганно отпрянули. Боб поднял левую руку, показал ребятам свои часы и сказал, переводя взгляд с окружавших его лиц на циферблат и обратно:
   - Эти часы подарил мне доктор Панчик. Их сигнал напоминает мне о лекарстве. Пришло время принимать пилюли.
   - Да-да, ты уж не забывай, - сказал Кенни.
   - Конечно, - ответил Боб и, одарив своих замечательных друзей улыбкой, отправился в туалет за водой, чтобы запить свои чудесные пилюли.
   - Наширялся выше крыши, - заметил Стив.
   - Такие колеса на улицах Нью-Йорка стоят кучу денег! - вставил Чак. Загнал бы их и ушел себе на пенсию.
   - Оставьте парня в покое, - сказал Кенни. - Не забывайте, мы обязаны помочь Бобу вернуться в нормальное состояние.
   И парни как один ответили:
   - Да. Конечно. Естественно. Поможем.
   Загубник - в рот, дыши нормально. Дыши хоть как-нибудь. Падай камнем на дно. Надеть маску... Прочь маску! В ней полно воды.
   Почувствовав, как в нос забирается вода, а сам он падает на дно водохранилища, Келп вытянул вверх левую руку, нажал кнопку и, наполнив ПУП воздухом, немедленно прекратил падение, потом начал подниматься и внезапно выскочил на поверхность.
   Но где, в каком месте? Вокруг - сплошная чернота. Ни лодки, ни Дортмундера не видно. "Только не паниковать!" - приказал себе Келп и, подавив все возрастающее беспокойство, вылил воду из маски, натянул ее, убедился, что головной фонарь на месте, выпустил из ПУПа немножко воздуха и медленно погрузился в черную воду, словно брошенное любовное послание.
   Опускаясь на дно, Келп включил лампочку и принялся крутить головой, в надежде обнаружить Дага или показать ему, где находится сам. Но вот его ноги коснулись дна, а он по-прежнему ничего не видел. Он даже не мог разглядеть, на чем стоит, пока не пригнулся к самому дну. И лишь тогда рассмотрел сквозь бурую воду ровную поверхность, покрытую мелким щебнем и слоем мохнатого ила.
   Выпрямившись и потопав обутыми в ласты ногами, он понял, что стоит на чем-то твердом и даже не очень скользком. Неужели дорога? Какая удача!
   Келп двинулся вперед, вернулся назад, ощущая твердую почву. Заметив, что его ноги не поднимают со дна грязи, он решил, что упал прямо на городскую улицу. Где же в таком случае обочина? Где край дороги, по которому он мог бы определить, где сейчас находится и куда ему следует идти?
   Неестественно задирая колени до пояса (из-за ласт), Келп медленно двинулся по расширяющейся спирали, разыскивая край поверхности, на которую он угодил. А если он попал на автостоянку? Чтобы нащупать ее бордюр, потребуется добрый час времени.
   Стена. Невысокая кирпичная стена по колено высотой. Келп нагнулся, оперся руками о ее склизкую поверхность и, прежде чем перебраться на ту сторону, осмотрел участок дна, на который ему предстояло шагнуть.
   Поначалу он не видел ничего; затем сквозь шевелящиеся бурые хлопья проглянули кирпичи. Ряды кирпичей, уходящих вниз и исчезавших в темноте.
   Что за черт! Келп пригнулся еще ниже и перевесился через стену, держась за нее одной рукой и следя за лучом света, скользившим вниз по бесконечным рядам кирпичей. Все ниже и ниже... и вдруг в нескольких футах под его ногами открылось черное прямоугольное отверстие.
   В мутной воде было плохо видно: предметы выглядели расплывчато и искаженно, и если бы Келп не был уверен в том, что это невозможно, он решил бы, что черный провал - это... окно!
   - А-а!
   Келп оттолкнулся от стены, стремясь укрыться на середине крыши (крыши!), но переборщил и взмыл вверх. Несколько мгновений он висел в воде, медленно поворачиваясь и чувствуя себя совершенно беспомощным, затем вновь опустился на крышу и вздохнул через мундштук, оглядываясь вокруг и соображая, что делать дальше.
   Я на крыше! Какое невезение! Я даже не знаю, какой высоты это здание. Как же мне спуститься?
   Минутку. Я же смог спуститься сюда. Крыша была внизу. Какое имеет значение высота здания?
   Прыгая по-пингвиньи, словно первый астронавт по поверхности Луны, Келп вернулся к краю крыши и, добавив в ПУП чуть-чуть воздуха, взмыл ввысь, раскинув руки, словно при игре в самолетики.
   Настоящий супермен! Охваченный приступом веселья, Келп рассмеялся прямо в мундштук. Взмахнув руками и ногами, он нырнул головой вперед и сделал сальто в воде, минуя край крыши и задирая ноги выше головы. Затем выпрямился и огляделся, посвечивая по сторонам головным фонарем, будто ребенок на детской площадке ищущий, с кем бы ему покачаться на качелях.
   Какое это удовольствие - подводная прогулка! Они с Дортмундером учились подводному спорту и уже дважды спускались на дно водохранилища, но так и не оценили всей прелести этого занятия. "И если бы Джон понял, как это здорово, - подумал Келп, - даже Джон полностью изменил бы свое отношение к подводному плаванию!" Даже Джон.
   Келп дурачился у кирпичного здания не меньше пяти минут, прежде чем вспомнил о Даге, о спрятанных деньгах и той работе, которую он должен был выполнить. Ну что ж, пора прекратить забавы и приняться за дело.
   Чувствуя себя увереннее с каждой секундой, Келп подплыл к стене и спустился вдоль нее, установив, что высота здания составляет четыре этажа и что он находится у торца, поскольку дверей здесь не было, только окна.
   Решив наугад двинуться вправо, Келп легко и свободно взмахнул ластами, и они понесли его в обход здания. Завернув за угол, он посмотрел влево и увидел, что выбор был правилен и привел его к фасаду строения. Невысокие ступени вели к большому проему в стене, где когда-то были двери. Над проемом была балка с выбитой на ней надписью:
   ГОРОДСКАЯ БИБЛИОТЕКА
   ПАТКИНС-КОРНЕРЗ
   Ура! Свалившись с борта лодки, он угодил прямиком на крышу здания, которое они искали. Ящик Тома Джимсона был зарыт в поле позади библиотеки. Итак, оставалось лишь найти Дага и отправиться за деньгами.
   Особых затруднений не предвиделось. Первым делом они намеревались отыскать железную дорогу и проследовать вдоль нее до станции Паткинс-Корнерз, поскольку библиотека - та самая библиотека, где стоял сейчас Келп, - находилась как раз против станции. Значит, если Келп выйдет к станции, то рано или поздно столкнется с Дагом.
   Отлично. Келп оставил библиотеку за спиной и проплыл по невидимой улице к фасаду вокзала, который сумел разглядеть, лишь когда оказался на его крыше. Огромное кирпичное здание, порождение тех времен, когда люди даже не подозревали о том, что железная дорога - лишь одна из ступеней технического прогресса. Все съемные части - оконные рамы, двери и тому подобные предметы исчезли, однако оставалась каменная коробка, в которой с первого взгляда угадывался образчик железнодорожного зодчества.
   Не желая проходить сквозь здание, Келп обогнул его сбоку и оказался на полуразрушенной бетонной платформе, за которой лежали рельсы. Келп проплыл над платформой и опустился на грунт, намереваясь осмотреть рельсы и оглядеться вокруг. Даг пока не появлялся. Как забавно было бы приехать сюда на автомобиле, отталкиваясь шестами! Келп воочию представил себе это путешествие.
   Однако ему не суждено было осуществиться, и тут уж ничего не поделаешь. Как бы то ни было, они сюда добрались. По крайней мере сам Келп. Причем весьма неожиданным способом.
   Где же ты, Даг?
   "Вот за что я не люблю рыбалку! - думал Дортмундер. - Во всяком случае, это - одна из причин. Ты сидишь в лодке среди угольно-черной ночи и замерзаешь в одиночестве. И ни звука вокруг!"
   "Шлеп!"
   Дортмундер едва не выпрыгнул из лодки. Испуганно оглядевшись, он заметил в воде голову Дага, прикрытую правым локтем, и поначалу не мог понять, что это такое - мина? Кокосовый орех?
   Кокосовый орех выплюнул загубник, сбросил маску и осведомился:
   - Где Энди?
   - Господи, это же Даг!
   - Разумеется, Даг, - сказал Даг. - Энди с тобой?
   - Нет, - ответил Дортмундер. - Он нырнул следом за тобой.
   - Тьфу, черт! - выругался Даг.
   - Что-то не так? - спросил Дортмундер.
   - Он забыл, что надо держаться за веревку, вот что, - ответил Даг, подергав для наглядности белый нейлоновый шнур, привязанный одним концом к борту, а другим - к якорю.
   Дортмундер кивнул.
   - Значит, он должен был держаться за веревку? - спросил он.
   - Только так мы могли оказаться на дне вместе. Именно так я смог найти тебя и вернуться к лодке.
   - Вероятно, во время погружения его больше волновал загубник, - заметил Дортмундер.
   - Загубник?
   - И маска, - добавил Дортмундер. - Он прыгнул в воду, забыв их надеть.
   - Боже мой! - воскликнул Даг. - Если он появится на поверхности, дай мне знать. Дерни два раза за шнур.
   - Конечно, - сказал Дортмундер. - Надеюсь, ты не думаешь, будто с Энди что-то случилось?
   Однако Даг уже нырнул и ушел на глубину. Дортмундер свесился за борт, но ничего не увидел. Даже собственного отражения. "Несчастный Энди", подумал он.
   А ведь на его месте мог быть я.
   Келп сидел на бетонной скамье, словно запоздавший пассажир, ожидающий поезда, который уже никогда не придет. Скрестив ноги, сложив руки и немного подавшись вперед под тяжестью акваланга, он сидел, еле видимый в тусклом свете своего головного фонаря. Вода лениво обтекала его, наплывая и отступая, и если бы он смог увидеть себя со стороны ожидающим поезда на разбитой платформе в бурой воде, затопившей мертвый город, Келп, вероятно, испугался бы этого зрелища.
   Однако он не мог видеть себя и сидел, не замечаемый никем. Шли минуты, но никто не появлялся, и в конце концов Келп забеспокоился. Ему стало холодно и неуютно на бетонной скамье, он начал чувствовать себя одиноким, заброшенным в Паткинс-Корнерз.
   Где же Даг? Неужели он не нашел станции? Это было так логично! Что ему еще оставалось? И вдруг...
   Луч света. Расплывчатый, тусклый, едва различимый в бурой мути, похожий скорее на отражение света его собственного фонаря, настолько слабый, что в его существование верилось с трудом. Мог ли это быть преломленный свет фонаря Келпа? Иначе откуда ему взяться по ту сторону дороги, у дальнего края платформы восточного направления, откуда Келп никак не мог ожидать появления какого бы то ни было света?
   Нужно протянуть руку, подумал Келп, и выключить свой фонарь, чтобы разглядеть появившийся вдали огонек, если там действительно есть видимый свет. Беда в том, что нервы Келпа уже были изрядно напряжены, но он ощутил это только теперь, когда к нему с самого неожиданного направления подплывал огонек, если, конечно, он действительно существовал. Что, если это... Господи, никаких привидений, конечно, не бывает, но как знать, вдруг они живут как раз здесь, под водой, где обычные правила и законы неприменимы? Может быть, здесь, на дне, вдали от людей существует все что угодно, и этот огонек...
   Поднять руку и прикоснуться к кнопке фонаря Келп еще сумел, но сил нажать ее уже не оставалось. Он сидел на скамье, приложив к голове руку, а огонек по ту сторону рельсов метался туда-сюда, исчезал, появлялся вновь, опять пропадал... И вдруг луч уперся прямо в лицо Келпа. Господи, спаси и сохрани!
   Это был Даг. Испытав громадное облегчение, Келп даже и не думал возражать, когда Даг опустился рядом с ним и, сурово наставив на него палец, указал затем на нейлоновый шнур, обвязанный вокруг запястья. Шнур уходил вверх и терялся в темноте. В то самое мгновение, когда Келп его увидел, он вспомнил, что перед погружением должен был первым делом обвязаться веревкой.
   Ну да, конечно! Черт возьми! Келп старательно продемонстрировал Дагу полное понимание и свое искреннее раскаяние. Он воздел руки, двинул себя в ухо, ткнул в челюсть, хрястнул правым кулаком по ладони левой руки...
   Даг схватил его за запястья. Келп удивленно посмотрел ему в лицо, и Даг отпустил его, показав плавным жестом: успокойся, все в порядке.
   Да. Конечно. Келп кивнул, осветив Дага с головы до ног.
   Даг выбрал один из шнуров, привязанных к его поясу, и прицепил веревку к поясу Келпа. Теперь они не смогли бы разойтись больше чем на восемь футов и ни за что не потеряли бы друг друга.
   Великолепно! Келп выразил свое удовлетворение, крепко сжав пальцы Дага обеими руками. Даг нетерпеливо кивнул, высвободил руку и пошевелил двумя пальцами, изображая шагающие ноги.
   Келп еще раз с воодушевлением кивнул и уже собирался отправиться к библиотеке, когда Даг внезапно взмыл в воздух - точнее, в воду, - и поплыл прочь. Торопливо, не давая связывающей их веревке натянуться, Келп оттолкнулся от платформы и устремился следом.
   Если для исполнения ваших замыслов требуется облачная ночь, вы должны быть готовы и к ее возможным последствиям.
   Дортмундер сидел на резиновом борту лодки, ему было скучно, зябко и очень хотелось спать. И еще он волновался за Энди. Все ли в порядке там, внизу? Сможет ли Даг его отыскать? Но если бы случилось непоправимое, Даг уже успел бы сообщить об этом, решил он.
   "Плип!" На тыльную сторону ладони Дортмундера упала капля. Решив, что эта капля прилетела из озера, он смахнул ее с руки.
   "Плип!" - на сей раз капля упала ему на лоб. "Плип-плип-плип..."
   Господи, только не это! Дортмундер поднял лицо к затянутому тучами небу. "Плип-пли-пли-пли..."
   - Только этого не хватало, - пробурчал Дортмундер и ссутулился, пытаясь укрыться от дождя.
   Чтобы не поднимать грязи, они старались как можно реже касаться дна, но держались вплотную к нему. Первым делом Даг приложил конец обвязанного красной лентой мерного шнура к правому углу задней стены библиотеки, а Келп тем временем обшарил окрестности, насколько позволяла длина связывавшей их веревки, и, найдя подходящий камень, закрепил мерный шнур. Затем они полетели вдоль стены, словно осы под карнизом, укладывая шнур до тех пор, пока не наткнулись на узел.
   На сей раз Келп держал шнур, а Даг плавал вокруг, словно рыбка в слишком тесном аквариуме. Наконец он притащил камень и прижал им узел ко дну.
   Потом началось самое сложное. Им нужно было отмерить расстояние от стены под прямым углом. Даг и Келп отработали эту операцию на заднем дворике дома номер 46 по улице Вязов при дневном свете и на суше, однако в нынешних условиях все было куда труднее. Например, им нельзя было расхаживать по измеряемому полю.
   Келп наступил на узел, прислонившись спиной (точнее, аквалангом) к стене и нацелил головной фонарь таким образом, чтобы его луч составил прямой угол со стеной. Даг отплыл на восемь футов, укладывая по пути шнур. Затем Келп прошел вперед примерно на четыре фута и, положив второй фонарь на дно, включил лампочку, направляя луч вдоль шнура. Подойдя к Дагу, он наступил ногой на шнур, а его спутник медленно двинулся дальше, прокладывая веревку по прямой, соединяющей два огонька. Пройдя еще восемь футов, они повторили всю процедуру.
   По расчетам Уолли, центр зарытого ящика находился в тридцати семи футах от стены. Чтобы добраться до тайника, они должны были пять раз повторить па своего медленного подводного танца, прежде чем наткнутся на второй узел, который означал: "Ройте здесь".
   Ну наконец-то! Паря над искомой точкой, Даг и Келп сблизили головы и улыбнулись друг другу из-за загубников. До успеха было рукой подать.
   Что происходит, когда лодка наполняется дождевой водой? Не может же она утонуть, ведь ее борта-баллоны заполнены воздухом.
   Однако ничто не мешает лодке валиться с борта на борт. Учитывая вес сидевшего в ней Дортмундера, можно было предположить, что заполненная водой лодка неизбежно погрузится в озеро чуть ниже его поверхности, причем пассажир окажется в воде по пояс, а двигатель будет безнадежно испорчен.
   Во-первых, одежда Дортмундера для этого не годилась. Он знал, что ему предстоит выйти в озеро на лодке в темную прохладную июньскую ночь, так что надел ботинки на толстой подошве, шерстяные носки и брюки, а также штормовку на "молнии". Однако в такой дождь этого было мало. А уж для погружения в воду - тем паче.
   Во-вторых, на сей раз погружения не предвиделось, поэтому Дортмундер не был оснащен, как Даг или Келп. Ему предстояло сопровождать ныряльщиков, и он был готов даже отправиться в плавание, если потребуется, но только не под воду.
   В-третьих, ему очень мешал бак с бензином, маленькая металлическая канистра емкостью пять галлонов, соединенная с мотором гибким шлангом. До сих пор бак находился там, где ему полагалось, в своем гнезде под баллоном борта лодки на корме, неподалеку от встроенной в задний борт деревянной платформы, к которой крепился мотор.
   Однако бензин легче воды, и как только внутренняя полость лодки превратилась в плавательный бассейн, канистра проявила неукротимое желание выскочить из гнезда и немножко пошалить. У Дортмундера не было ковша, так что ему пришлось вычерпывать воду пригоршнями - операция утомительная и болезненная, поскольку руки постоянно натыкались на бензиновый бак. Дортмундер отпихивал бак к корме, покрикивая на него, словно на игривого щенка, расшалившегося в самый неподходящий момент, однако проклятая канистра неизменно возвращалась и тыкалась ему в руки.
   Лодка постоянно зачерпывала воду из озера и оттого тонула еще быстрее. Доска, к которой был прикреплен мотор, и без того находилась ниже уровня борта, а под тяжестью двигателя она и подавно опустилась, и теперь из-за неустойчивости полузатопленной лодки при каждом движении Дортмундера между бортом и мотором в лодку проникала вода. Дортмундер не мог сидеть неподвижно, поскольку в движение пришло все - подул ветер, поднялась волна, начала раскачиваться лодка. И в итоге вода продолжала хлестать через борт.
   Дортмундеру надо было перераспределить вес и заставить корму подняться повыше. Но как это сделать? Времени оставалось совсем немного: вода в лодке прибывала, а чем выше она поднималась, тем глубже оседала лодка и тем больше воды заливалось через корму.
   Дортмундер пересел ближе к носу; этого оказалось недостаточно. Бензобак метался туда-сюда, хотя его перемещения уже не играли особой роли. Единственным по-настоящему тяжелым предметом, из-за которого, собственно, все произошло, был мотор. Дортмундер подумал, что его следует временно перенести на нос, чтобы поднялась корма и можно было спокойно вычерпать воду и удержать лодку на плаву по крайней мере до возвращения Дага и Келпа.
   Главное, напомнил себе Дортмундер, это не уронить мотор за борт. Объяснить такое пловцам было бы непросто. Дортмундер видел, как Берри устанавливал двигатель, и был уверен, что сумеет снять его без особых приключений, поэтому немедленно приступил к делу, не дожидаясь, пока лодка погрузится еще ниже.
   Сперва следовало освободить боковое крепление, после чего можно наклонить мотор вперед, вытащив винт из воды, и, что намного важнее, чуть-чуть сместить центр тяжести к носу лодки.
   Затем - отсоединить от мотора шланг подачи горючего, подключенный к передней его части чуть ниже опорного кронштейна при помощи устройства, напоминающего толстую металлическую иглу.
   Потом, удерживая одной рукой мотор, медленно и осторожно открутить две гайки-"барашка", которыми были затянуты защелки по обе стороны корпуса.
   Затем, как можно крепче ухватившись за мокрый металлический кронштейн, снять мотор с поворотного штыря и отнести его на нос лодки, шагая по мягкому, колышущемуся дну, ежесекундно теряя равновесие и прижимая мотор к груди обеими руками, чтобы он не вывалился за борт, и наконец уложить тяжеленный аппарат вдоль оси лодки, оперев его головкой о баллон борта. Но первым делом - игла бензошланга.
   Но что это за шипение?
   Все шло как по маслу.
   Как и предсказывали Даг и Уолли, основываясь каждый на своем опыте и знаниях, дно водохранилища на поле позади библиотеки было мягким, илистым. Для того чтобы его копать, не требовались тяжелые инструменты. Дагу и Келпу нужно было лишь немного испачкать руки.
   Так и вышло. Правда, руки оказались очень грязными, но вода, в которой они работали, мгновенно их очищала. Эта работа тоже смахивала на детскую игру.
   Зависнув над точкой, отмеченной узлом мерного шнура, и перевернувшись вверх ногами, Даг и Келп разгребали руками донную грязь, отбрасывая ее назад, словно собаки, вознамерившиеся зарыть кость. Со дна поднимались густые клубы мути, и вскоре ныряльщики вконец ослепли; не помог и свет двух головных фонарей. Впрочем, это было не важно. Они прекрасно справлялись на ощупь, роя в иле яму глубиной в три фута.
   "Бум-бум". Пальцы Дага и Келпа, разгребавшие ил, одновременно наткнулись на что-то твердое, тяжелое, деревянное и неподвижное.
   Переполнившая компаньонов радость заставила их на мгновение забыться, и они начали удаляться от ямы, но затем спохватились и вернулись на место одним взмахом ласт. Они уткнулись носами в вырытую дыру и сунули в нее руки - каждый со своей стороны. Нетерпеливые пальцы скользнули по дереву и нащупали поручни гроба. Даг и Келп подтянулись поближе и продолжали разгребать ил до тех пор, пока крышка ящика не обнажилась целиком и они не смогли завести под дно гроба петлю шнура, которым были привязаны друг к другу. Затем они наполнили свои ПУПы воздухом и взялись за поручни. Гроб, пролежавший в покое долгие годы, начал медленно и неохотно подниматься.
   На этом этапе операции они намеревались лишь вынуть гроб из ямы и, если удастся, перенести его на менее зыбкую поверхность - например, на ступени библиотеки. Затем, переместив ящик в такое место, откуда его будет легко взять, они привязали бы к его ручке шнур, соединявший их с лодкой. Дальше все было просто.
   Для начала они должны были подняться на поверхность и, привязав мерный шнур к леске, вернуться на берег, где их поджидали Тайни и Том. Тут они собирались взять свежие баллоны и дополнительные ПУПы и привязать конец веревки к барабану лебедки. Затем Келп с Дагом должны были вернуться на дно, к фобу, прикрепить к нему ПУПы, накачать их воздухом и направлять движение гроба по мере того, как Тайни вытягивал бы всплывающий ящик лебедкой. Элементарно.
   Первая часть плана была несложной, но весьма трудоемкой. Гроб оказался очень тяжелым и, несмотря на помощь подъемной силы, развиваемой ПУПами, пловцы так и не смогли оторвать гроб от грунта, поэтому по пути вдоль мерного шнура тот поднимал густой ил. Тем не менее Даг и Келп ухитрились дотащить его до библиотеки, затем обогнули здание и в конце концов водрузили ящик на шершавую бетонную площадку между старой дорожкой и ступенями библиотеки.
   Даг отцепил от запястья мерный шнур, привязал его к поручням гроба, подплыл к Келпу, и они вдвоем залюбовались лежащим у их ног противником, плененным, укрощенным и связанным. Затем они посмотрели друг на друга, ликующе улыбаясь, радуясь сделанному. И в этот миг на дно между ними медленно опустился башмак.
   Башмак? Даг и Келп провожали его взглядами, пока тот не опустился в буром свете их фонарей и не ударился о гроб. Ботинок неуверенно покачался, потом, словно споткнувшись, повалился на дно.
   Даг первым ринулся к ботинку и, подхватив его, вернулся к парящему в воде Келпу. Они оба повисли футах в пяти над гробом и принялись рассматривать находку. Даг медленно повернул ботинок, и оба пловца уставились друг на друга вытаращенными глазами.
   Дортмундер. Это его обувь. Никаких сомнений.
   - Пора бы им возвращаться, - сказал Том.
   - Это только кажется, и все потому, что мы сидим без дела, да еще под дождем, - заметил Тайни. Потом он развернулся и, вновь усевшись на мокрую землю, заливаемую потоками воды, вгляделся в сырую тьму и спросил: - Как это ты оказался у меня за спиной?