Старк Ричард. Утонувшие надежды

   - Тебе нет нужды бояться меня, Тайни, - ответил Том со своим характерным смешком.
   - Я не боюсь, - ответил Тайни. - Только хочу, чтобы ты подошел поближе и сел рядом со мной.
   - Там слишком мокро.
   - Везде мокро. Видать, придется мне подойти к тебе и сесть рядом.
   - Нет-нет, я сейчас, - отозвался Том, и Тайни услышал, как старый мерзавец поднимается, хрустя суставами. Звук напоминал скрежет взводимого курка винтовки.
   Минуту спустя Том показался из темноты, похожий на отощавшую лисицу, и уселся так, чтобы Тайни мог видеть его, но не мог дотянуться руками.
   - Так лучше?
   - Ты мне нравишься, Том, - сказал Тайни. - Мне приятно на тебя смотреть.
   Том вновь издал смешок, после чего они некоторое время молчали, сидя под проливным дождем у ручья Галкилл, перед расстилавшимся у их ног серо-черным водохранилищем, испещренным миллионами дождевых капель.
   - Надеюсь, все идет нормально, - сказал Тайни.
   Тут, наверху, творилось черт-те что.
   Келп и Даг поднялись по шнуру на поверхность. Что же они увидели, вынырнув из воды? Проливной дождь. В черной воде озера виднелась пустая полуспущенная лодка, по-прежнему привязанная к леске, но погрузившаяся в воду на четыре-пять футов. Над ней болтался бензобак. Мотор исчез. Дортмундер тоже.
   ПУП Келпа был наполнен до отказа, и это дало ему возможность выплюнуть мундштук и крикнуть:
   - Где Джон?
   - Не знаю. - Даг, тоже набравший максимальную плавучесть, рыскал кругами, пытаясь что-нибудь рассмотреть.
   - Черт побери, Даг! - сказал Келп. - Что здесь произошло?
   - Дождь залил лодку, - объяснил Даг. - А что случилось с мотором и Джоном, я не знаю.
   - Нет! Он не утонул! - крикнул Келп, возбужденно подскакивая, отчего вода время от времени попадала ему в рот. - Мы же его не видели! Только ботинок!
   - Вряд ли он мог утонуть, - сказал Даг. - У него под рукой была леска. Ему только и надо было, что подтягиваться по ней к берегу.
   - Ты прав! - крикнул Келп и с облегчением зашлепал по воде руками. В глубине души он чуть было и впрямь не поверил, что Джон утонул.
   - Надо догнать его и помочь выбраться на берег, - предложил Даг. - Джон не мог намного нас опередить.
   - Отличная мысль! - Келп посмотрел направо и налево. По обе стороны простиралась непроглядная тьма. - Куда плыть?
   Даг задумался.
   - Давай сделаем так, - сказал он. - Ты поплывешь вдоль лески в ту сторону, а я - в эту. Плыви под водой, так получится быстрее. Но веди лучом света по леске.
   - Ясно, - ответил Келп и сунул загубник в рот. Выпустив из ПУПа немного воздуха, он опустился на несколько футов и включил головной фонарь. В его луче засеребрилась нить лески, исчезавшая вдали в черной воде. Неспешно помахивая ластами, Келп поплыл вдоль лески, радуясь тому, как легко ему это удается и предвкушая тот момент, когда он настигнет Джона, ползущего к берегу, словно раненый морж.
   Ему не повезло. Келп доплыл почти до самого берега и увидел рельсы, показавшиеся на дне, поднимавшемся из черной воды. Но Джона так и не встретил. Очутившись по грудь в воде, Келп встал на железнодорожную насыпь, высунул из-под воды голову и отважился мигнуть фонарем в сторону густого кустарника на берегу.
   - Джон! - чуть слышно позвал он.
   Нет ответа. Впрочем, если учесть, как медленно должен был двигаться Джон по сравнению с Келпом, стремительно рассекавшим воду, становилось ясно, что он не мог уйти так далеко. Значит, Даг перехватил его на другой стороне.
   Нет. Даг уже поджидал его у лодки, высунув голову из воды. Он был один. Келп вынырнул рядом с ним, и Даг спросил:
   - Ну?
   - Ч-черт, - пробормотал Келп.
   Мэй открыла глаза, недоумевающе уставилась на серый прямоугольник в непривычном месте и услышала, как шумит унитаз. Чтоб он провалился! И откуда взялось это окно?
   Пошарив по постели, она внезапно осознала, что лежит в кровати одна, и вспомнила, где она сейчас (вот почему окно находится здесь, а не там, где ему надлежит быть!). Наконец она поняла, что сквозь окно доносится шум дождя. Несчастные ребята, они сидят у водохранилища и, верно, промокли до костей.
   Даг и Энди промокнут в любом случае, но остальные... Мэй приподнялась, чтобы узнать, который час и что ее разбудило. Дурной сон? Воспоминание о Джоне? Какой-то звук? Вернулись ли ребята домой? Удалось ли им достать деньги? Сколько теперь времени?
   03.24.
   Мэй прислушалась, однако за шумом дождя ничего не было слышно. Ребята уже должны были вернуться. Или вернутся в ближайшее время.
   Как бы то ни было, заснуть она больше не могла. Выбравшись из постели, Мэй отыскала в темноте рубашку, оделась и вышла в коридор, едва освещенный лампочкой ночника, воткнутого в розетку у самой лестницы на уровне колена. Мэй посмотрела вверх, но там царила кромешная темнота. Она уже собиралась вернуться в спальню, когда ее внимание привлек свет, пробивавшийся из-под двери комнаты Уолли.
   Неужели он так и не ложился? Мэй пересекла холл и тихонько постучалась в дверь.
   - Уолли! Ты спишь?
   Из комнаты донеслись шуршание и скрип. Затем дверь распахнулась, и на пороге показался Уолли, низенький, кругленький и мокрый, как всегда, но вдобавок еще и полностью одетый. Похлопав влажными глазами, он спросил:
   - Что? Уже приехали?
   - Нет. Я только что проснулась, и мне захотелось выпить стакан теплого молока. Ты будешь?
   Уолли улыбнулся.
   - Черт побери! Теплое молоко... напоминает мне... - Он смущенно огляделся. - ...напоминает мне вот этот самый дом, - наконец решился Уолли. - Да, конечно. Я тоже хочу теплого молока. Спасибо, мисс Мэй. Я только выключу компьютер и тут же приду.
   "Он проводит за компьютером слишком много времени, - подумала Мэй, спускаясь по лестнице и включая по пути свет. - Впрочем, это увлечение ничем не хуже других. Так, - одернула она себя. - Что я ему - мать родная?"
   Это дом виноват. Он заставляет нас меняться. Скоро мы начнем посылать друг другу поздравительные открытки.
   Прежде чем подогреть молоко, Мэй открыла дверь, ведущую на задний дворик, и выглянула наружу. Неумолимые струи ливня при полном безветрии отвесно вонзались в землю. "Такой дождь может идти несколько дней кряду, подумала Мэй. - Бедные парни. Надеюсь, у них там все в порядке".
   На столе дымились две чашки теплого молока, когда в кухню вошел Уолли, блистая влажной улыбкой в свете люминесцентных ламп.
   - Это так любезно с вашей стороны, мисс Мэй, - сказал он, усаживаясь напротив и беря кружку обеими руками. - Я вот думал, как это прекрасно, когда люди живут вместе, почти как одна семья.
   - Я тоже об этом думала, - призналась Мэй.
   - Я буду очень скучать, когда все это кончится, - сказал Уолли.
   Вместо ответа Мэй пригубила молоко. Несколько минут они с Уолли провели в дружеском, хотя и не семейном, молчании, пока на кухне не появилась мамуля Стэна в серых пушистых шлепанцах, поношенной рубашке и с зелеными папильотками в волосах. Она сердито прищурилась от света и сказала:
   - А я думала, они уже вернулись.
   - Пока нет, - ответила Мэй.
   - Мы сидим и ждем их, - произнес Уолли, сияя блаженной улыбкой. - Сидим и пьем теплое молоко.
   - Вот как.
   - Могу и вам согреть, если желаете, - сказала Мэй.
   - Чего добру зря пропадать? - отозвалась мамуля и, подойдя к холодильнику, достала из него банку пива, вскрыла ее и сделала большой глоток. Потом вытерла губы рукавом рубашки, повернулась к столу и сказала: Дождь идет.
   - Надеюсь, все будет нормально, - ответила Мэй.
   - От дождя еще никто не умер, - сказала мамуля. - Немножко воды никогда не помешает. - Она уселась за стол и добавила: - Посижу-ка я с вами, подожду ребят.
   Мэй наблюдала за Уолли, который смотрел на мамулю, допивающую пиво. Мэй видела, что Уолли счастлив, что он любит их обеих - женщину, напоившую его теплым молоком, и старенькую тетушку (именно такую роль предназначал Уолли мамуле Стэна) с ее пивом. "Если только он скажет "как семья", - пообещала себе Мэй, - я тут же плесну в молоко виски. И как можно больше!"
   Но Уолли промолчал.
   - Терпеть не могу дождь, - сказал Тайни.
   - Дождь помогает скрыть следы, - отозвался Том.
   - Какие следы? - спросил Тайни, вытирая намокшие брови.
   - Следы, по которым за тобой идут собаки.
   У Тайни возникло непреодолимое желание взяться за что-нибудь руками и крепко сжать пальцы.
   - Что-то запаздывают ребята, - пробормотал он.
   - ...э!..
   Тайни нахмурился, и вода ручьями хлынула ему на лицо.
   - Ты что-нибудь слышал? - спросил он, вытирая влагу.
   - Мотор, что ли? Нет, не слышал.
   - Не мотор, - сказал Тайни. - Что-то вроде голоса.
   - ...э-э!..
   - Ты не сможешь услышать голоса, - заметил Том. - В такой дождь...
   - Заткнись! - велел Тайни.
   - Что это было?
   Тайни пребывал в скверном расположении духа.
   - Земля очень сырая, Том, - сказал он. - Может быть, мне усесться на тебя?
   - У нас у всех нервы на пределе, - примирительно заметил Том.
   - Посиди тихо, а я прислушаюсь, может, голос раздастся, - велел Тайни.
   - Тоже мне, Пенелопа, - вполголоса пробормотал Том, но все же умолк. Тайни прислушался, но голос не раздавался.
   Может, ему показалось? Может, это шум дождя? Нет, ему определенно послышался голос со стороны водохранилища.
   В конце концов встревоженный Тайни поднялся и подошел по топкому берегу к самой кромке воды, забыв о Томе, оставшемся у него в тылу.
   - ...ай...
   Точно, голос!
   - Эге-ге! - крикнул Тайни.
   - ...ай?..
   - Сюда! - крикнул Тайни, заметив на поверхности воды тусклый огонек.
   Том подошел поближе и стал рядом с Тайни. В этот миг они позабыли друг о друге.
   - Что там происходит, черт возьми? - спросил Том.
   - Начальство вызывает.
   - Ну нет, - сказал Том. - Начальство - это я.
   - Тайни!
   - Сюда! Сюда! - крикнул Тайни. Огонек, мерцавший вдали, подпрыгнул и погас.
   - Кто кричал? - спросил Том.
   - Не пойму. У него полный рот воды.
   Раздался всплеск, и вновь послышался голос:
   - Тайни! Где вы?
   - Здесь! Давайте сюда! Вы меня слышите? Эй! Я тут! Мы оба здесь! Вы меня...
   - А вот и парни вернулись, - сказал Том.
   Он был прав. Из озера, спотыкаясь и покачиваясь, вышли Энди Келп и Даг Берри в гидрокостюмах и с полным комплектом снаряжения за плечами.
   - Я уж думал, мы никогда не найдем правильной дороги, - задыхаясь, произнес Даг.
   - А где лодка? - спросил Тайни. - Где Дортмундер?
   Келп и Даг остановились, тяжело дыша.
   - Мы надеялись, что он уже здесь, - сказал Берри.
   * * *
   Стэн был не прочь порулить, в конце концов это его работа. Но гонять ночью под дождем по деревенским проселкам, где нет машин и не за что зацепиться взглядом, мотаться в одиночестве, без определенной цели - просто накручивать мили по округе, дожидаясь, пока ребята не сделают дело, - это уж слишком.
   И вот наконец, когда в четверть пятого Стэн в очередной раз проезжал по мосту через ручей Галкилл, на обочине появился Келп с высокоподнятой рукой. Мэрч остановил машину сразу за мостом.
   Сдвинувшись на правый край сиденья, он распахнул пассажирскую дверцу, высунул голову под дождь и увидел Тайни и остальных, выходивших из леса и залезавших в кузов через задний борт. К сожалению, там не было крыши.
   - Ну, как? Получилось? - крикнул Стэн.
   Энди обошел грузовик и залез в кабину.
   - И да, и нет, - ответил он. - Как говорится, хорошие новости и плохие новости. Всего помаленьку.
   - Вы нашли деньги?
   - Да, и это - добрая весть, - сказал Энди. - Они все еще на дне, но мы выкопали гроб и привязали к нему веревку.
   - Отлично! - воскликнул Стэн. - Итак, вы нашли деньги, это хорошая новость. Какая же плохая?
   - Мы потеряли Джона.
   Мэй только взглянула на Стэна и поняла. Она не могла сказать точно, что именно, но все же поняла: что-то стряслось.
   - Мы еще не теряем надежды.
   Это были первые слова Стэна, которые он произнес, войдя вскоре после восхода солнца в кухню, где до сих пор сидели Уолли, Мэй и мамуля. У них были заспанные лица и воспаленные веки, но они не желали отправляться в постель, пока не узнают главного.
   - Какой надежды? - спросила Мэй.
   - Стэнли, говори немедленно, - потребовала мамуля.
   - Насколько я понял, получилась такая штука...
   - Стэнли! Сию же секунду!
   - Лодка утонула. Джон был в ней один. Мы не знаем, куда он делся.
   Мэй вскочила, расплескивая остывшее молоко.
   - На дно озера! - крикнула она. - Вот куда!
   - Нет-нет, - возразил Стэн. - Во всяком случае, мы придерживаемся другой версии. Дело в том, что над водохранилищем вдоль рельсов была протянута веревка, рядом с которой находился Джон. Мы полагаем, что он доплыл до берега, держась за веревку, и опередил Дага и Энди, которые поплыли ему вслед. Поэтому Даг и Энди отправились по железной дороге в одну сторону от озера, а Тайни с Томом - в другую. А я приехал, чтобы рассказать вам о случившемся.
   - Я немедленно еду туда! - решила Мэй.
   - Мы все едем, - добавила мамуля.
   - Еще бы! - воскликнул Уолли, вскакивая из-за стола и сверкая глазами.
   - Там дождь, Мэй, - заметил Стэн.
   - Остается надеяться, что дождь идет и там, где сейчас находится Джон, - ответила Мэй.
   Разумеется, Боб пока не мог водить машину. До поры до времени. Он прекрасно это понимал, и окружающие понимали это не хуже. Поэтому Кенни вызвался возить Боба на работу и домой до тех пор, пока тот не сможет снова сесть за руль. Кенни и так возил Чака, поскольку они жили в Дадсон-Фоллз по соседству. Кенни сказал, что дом Боба, в общем-то, по пути, что он сам не возражает и что было бы прекрасно, если бы он подбирал Боба в Дадсон-Сентр, где тот проживал с той самой женщиной, имени которой он не помнил, хотя и был на ней женат, а по утрам отвозил его обратно. "Отличная мысль, - сказал Чак. - Пара пустяков, приятель!" На том и порешили.
   Боб разбирал документы на букву "W", с наслаждением ощупывая каждый лист, подолгу разглядывая ряды букв, покрывавшие бумаги, любовался литерами, из которых составлялись слова. Он еще не успел покончить с буквой "W", когда к нему подошел Кенни.
   - Эй, дружище! Как дела, приятель? Все в порядке, Боб? Отлично, отлично. Время подходит к шести, и мы...
   "Бип!"
   Кенни отпрянул, затем посмотрел на часы Боба и нервно рассмеялся.
   - Пора принимать лекарство?
   - Да, - ответил Боб. - Мы с доктором Панчиком до сих пор не знаем, что может со мной произойти, если я прекращу прием пилюль.
   - Небось, тебе их целую кучу прописали?
   - Со временем доза будет уменьшаться, - сказал Боб. - Ну, а пока... Он встал из-за стола и пошел в туалет за водой.
   Он вернулся в кабинет в седьмом часу, когда все уже были готовы уходить.
   - А вот и я, - сказал Боб, блаженно улыбаясь славным ребятам, друзьям-приятелям, проводившим счастливые часы в совместном труде. - Я готов, Кенни, - добавил он, продолжая безмятежно сиять.
   Компания повалила наружу, к автомобилям, обмениваясь незамысловатыми шутками с дневной сменой, несколько смущаясь присутствием Боба, который, ничего не замечая, созерцал дождь. Он поднял лицо к небу, и в этот миг капля воды попала ему в глаз, заставив Боба моргнуть. Какое чудное ощущение!
   - Боб! Ты готов?
   - Да-да, Кенни. Я иду.
   Чак уселся впереди, а Боб забрался на заднее сиденье. Тут он увидел, что на полу сидит голый человек.
   - Привет, - сказал Боб.
   Голый человек на полу - впрочем, не совсем голый, на нем были плавки и один носок - по сравнению с Бобом и его друзьями выглядел куда менее счастливым. Он показал Бобу кулак, приложил палец к губам и выразительно покачал головой.
   Все ясно. Голый человек не хотел, чтобы Боб рассказывал о нем своим друзьям. Ради бога. Проглоченная пилюля оказала на Боба умиротворяющее действие, не оставив в его сознании места испугу, возбуждению или злобе. Поэтому Боб сказал лишь:
   - Ага.
   Кенни садился в машину, втискиваясь за руль. Его рука с ключом зажигания замерла на полпути, он посмотрел в зеркальце и спросил:
   - Ты что-то сказал, Боб?
   - Разговаривает с воображаемым приятелем, - догадался Чак.
   Кенни бросил на Чака предостерегающий взгляд:
   - Прикуси язык.
   Голый человек на полу решительно кивнул, указывая на Чака. Что ж, это объяснение было не слишком далеко от истины.
   - Да, я разговариваю с воображаемым приятелем, - послушно отозвался Боб.
   Кенни и Чак посмотрели друг на друга: Кенни - раздраженно, сознавая свою ответственность, Чак - отчасти виновато, отчасти изумленно. Кенни покачал головой и вставил ключ в замок.
   - Скоро совсем свихнется, - пробормотал он.
   По пути от плотины до Дадсон-Сентра Боб сидел, забившись в угол. На его губах играла улыбка, глаза искрились, пальцы подрагивали. Бобу не хотелось смотреть на голого человека у его сиденья, но тот не исчезал, и Боб постоянно видел его краешком глаза.
   Глядя на дорогу, бегущую среди низкорослых деревьев, проносящихся мимо окон, Боб видел неподвижный затылок Кенни и профиль Чака. Чак ежеминутно хихикал, прыская в кулак. Спина Кенни была эдаким воплощением чувства долга.
   Боб был счастлив, безмятежен, умиротворен. Его совершенно не беспокоили легкая дрожь в коленях, чуть заметные спазмы в животе, горле и глазах. Не будь рядом с ним голого человека на полу, Боб чувствовал бы себя спокойнее. Но ничего страшного. Какая разница?
   Боб чуть подался вперед и, нарушая затянувшееся молчание, сказал, доверительно обращаясь к спине Кенни:
   - Честно говоря, до сих пор я ни разу не разговаривал с воображаемыми приятелями.
   При этих словах Чак согнулся в три погибели и повалился на бок, прижавшись к дверце. Из-под его прижатых к губам пальцев доносились хриплые звуки и неясное мычание. Сделав вид, будто никакого Чака здесь нет (словно подражая Бобу, который намеренно не замечал голого человека), Кенни бросил в зеркальце быстрый взгляд и спросил:
   - Вот как?
   - Да, - ответил Боб. Он хотел добавить что-то еще, но не смог выдавить ни слова.
   Кенни снисходительно улыбнулся.
   - Мне кажется, разговаривать с воображаемым приятелем - это так здорово, - заметил он.
   Боб улыбнулся зеркальцу, в котором отражалось лицо Кенни.
   - Нет, не очень, - сказал он и тут же уловил боковым зрением гневное лицо голого человека, потрясавшего кулаком.
   Сосредоточившись на управлении машиной, Кенни не расслышал ответ Боба.
   Боб хотел отвернуться и смотреть в окно, чтобы вовсе не видеть творившегося в машине, но сделать это оказалось не так-то просто. Верхняя половина его туловища превратилась в деревянный чурбан, каждую часть которого было очень трудно поворачивать отдельно от других. Медленно, очень медленно Боб отвернулся. При этом от напряжения у него на шее выступили жилы. За окном показались первые дома Дадсон-Сентра. Очень интересно. Просто восхитительно.
   В центре города Кену пришлось затормозить у красного светофора. Боб неподвижным взглядом рассматривал витрину скобяной лавки. Раздался стук захлопываемой второй задней дверцы.
   - Что это было? - отрывисто произнес Кенни.
   Боб с трудом повернул голову. Чак сказал:
   - Воображаемый приятель Боба только что выскочил из машины.
   - Черт бы тебя побрал, Чак!
   - Он прав, - вмешался Боб. - Этот человек ушел.
   Чак обернулся и улыбнулся Бобу:
   - Он побежал к тебе домой. Подождет тебя там вместе с Тиффани.
   - Угу, - отозвался Боб.
   - Посмотри, что ты наделал своими шуточками, - пробурчал сквозь стиснутые зубы Кенни, обращаясь к Чаку.
   Чак бросил на Кенни нарочито невинный взгляд.
   - Боб счастлив и доволен, - сказал он, но все же повернул лицо вперед и более не проронил ни звука.
   Пять минут спустя машина остановилась у дома Боба.
   - Боб! Мы приехали, - сказал Кенни.
   Боб неподвижно сидел на месте. На нижней части его лица застыла улыбка, но у глаз залегли тревожные морщины.
   Кенни обернулся и хмуро взглянул на Боба.
   - Вылезай, парень. Мне пора ехать.
   - Пожалуйста, отвезите меня в больницу, - сказал Боб и умолк на целых три недели.
   В конце концов обитатели дома номер 46 по улице Вязов переняли свойственную жителям маленьких городов привычку оставлять двери незапертыми. И очень хорошо сделали. Когда замерзший, промокший под дождем полуголый Дортмундер добрался до дома и обнаружил, что там никого нет, он был готов выбить входную дверь, окажись она на замке.
   Чувство было такое, будто он воюет с каким-то призраком. Ну и ночка! Водохранилище явно вознамерилось сжить его со свету, это уж точно. Каждый раз, когда Дортмундер оказывался вблизи его зловещих вод, озеро вытягивало жадные мокрые пальцы и тащило его ко дну. Стоило ему только подумать о водохранилище, и оно тотчас норовило его проглотить. Хватит. Бог троицу любит.
   Во время третьей попытки он оказался на волосок от гибели. Проклятая лодка внезапно потеряла воздух, съежилась и ушла под воду, а он сидел в ней, держа руками лежащий на коленях мотор, и не знал, что делать дальше. Не дожидаясь, пока лодка превратится в плоский блин и пойдет вместе с ним ко дну, Дортмундер наконец решил, что с него хватит, и, выпустив из рук мотор, отправился вплавь неведомо куда.
   Намокшая одежда тянула его вниз. Первым делом Дортмундер избавился от ботинок. Вместе с ними ко дну пошел один носок. Затем он стянул куртку, брюки и рубашку, за которой последовала майка.
   Во время подводной схватки с одеждой Дортмундер вконец перестал ориентироваться и понимал лишь, что угодил в серьезную передрягу. Лодка и леска куда-то исчезли. Его голова торчала на поверхности, но лишь частично, и время от времени вода заливала его с макушкой. Дортмундер принялся лихорадочно вертеться и, заметив наконец тусклые огоньки плотины, понял, что в них заключена его единственная надежда. Без такого ориентира он плавал бы, описывая круги в темноте под дождем, пока не выбился из сил.
   Он плыл, молотя руками и ногами, барахтаясь и захлебываясь, пока наконец не выполз на берег у края плотины подле невысокого кирпичного здания с автостоянкой. Незапертая машина - здесь, в захолустье, вообще ничего не запирали - обеспечила ему убогое укрытие от ненастья, и Дортмундер даже вздремнул в салоне, измученный холодом, сыростью и страхом.
   Он еще спал, когда в машину забрался странноватый парень с приклеенной к губам улыбкой и, усевшись рядом с Дортмундером, бросил на него одурманенный взгляд и сказал:
   - Привет!
   "Этот парень меня не выдаст, - подумал Дортмундер. - Он не собирается поднимать тревогу и вообще делать что-нибудь из ряда вон выходящее. Такое впечатление, что он меня едва замечает".
   Поэтому он собрался с силами и подавил естественное желание выпрыгнуть из машины и бежать. В результате его довезли до самого Дадсон-Сентра. Шагать голым средь бела дня по улицам, запруженным идущими на работу людьми, было очень неловко. Но, миновав четыре квартала, Дортмундер взял себя в руки: в конце концов чувство стыда не шло ни в какое сравнение с ощущениями, которые он пережил, утопая в... (он был не в силах произнести слово "водохранилище", даже думать о нем не мог).
   И вот он наконец добрался домой. Куда же все подевались? "Никто меня не встречает", - с острой жалостью к себе подумал Дортмундер и зашлепал ногами - босой и в носке - на кухню. Открыв банку томатного супа, он добавил молока (ни капли воды!), разогрел его и выпил в несколько приемов из кофейной чашки, закусив пакетом с крекерами. Наконец, согревшись и обсохнув, Дортмундер понял, до какой степени он устал и измучен. Пройдя по пустому дому, он тяжело поднялся по лестнице и повалился на кровать, позабыв снять носок.
   Он не проснулся и тогда, когда в дом, злобно переругиваясь, ввалились остальные восемь его обитателей - промокшие, озябшие, подавленные и несчастные. И лишь в ответ на крик Мэй, которая открыла дверь спальни и увидела Дортмундера лежащим на кровати, он пробормотал:
   - Потом поговорим, хорошо?
   Затем он отвернулся и вновь погрузился в сон.
   ОБЛОМ ЧЕТВЕРТЫЙ
   61
   И он же оказался во всем виноват. Проснувшись, он спустился в гостиную. Остальные уже сидели там и, завидев Дортмундера, обрушили на него град обвинений. Это же надо!
   - Ты заставил нас изрядно поволноваться, Джон, - мягко, но серьезно сказала Мэй.
   - Мне тоже пришлось несладко, - заметил Дортмундер.
   - Кажись, я малость застудил голову, шляясь под дождем, пока ты спал в постельке, - заявил Тайни. Его голос, похожий на звук корабельного ревуна в тумане, прозвучал еще мрачнее, чем обычно.
   Мамуля Мэрча лишь фыркнула и бросила на Дортмундера многозначительный взгляд, не проронив ни слова.
   - Между прочим, гонять днем на краденом грузовике несколько часов кряду тоже очень опасно, - заметил ее сынок. - И все впустую!
   - Видишь ли, Джон, - сказал Даг. - Я не могу понять, как ты умудрился потерять леску, натянутую поперек озера. Ведь она была у тебя под рукой.
   - Это точно, - подтвердил Келп. - Я видел ее собственными глазами.
   - При свете головного фонаря? - осведомился Дортмундер, нахмурив брови.
   - Ну... в общем, да.
   - Пока ты спал, Джон, - вмешался Уолли, - я запросил компьютер, но он не смог предсказать, что ты поплывешь к плотине. Это направление никому даже в голову не могло прийти!
   - Я поплыл туда потому, что там были огни, - объяснил Дортмундер. Втолкуй это своему компьютеру, когда вы в очередной раз будете с ним целоваться.
   Том издал характерный смешок и сказал:
   - Похоже, все против тебя, Эл.
   Присутствующие немедленно сменили гнев на милость и принялись с жаром убеждать Дортмундера, как они счастливы видеть его, что бы там ни случилось. Живой и невредимый Дортмундер, лежащий в своей постели, намного лучше мертвого Дортмундера, лежащего на дне озера, или полумертвого Дортмундера, валяющегося где-нибудь на берегу, сказали они. На этом тема была исчерпана.