Ван Ластбадер Эрик. Сирены

   Ночь растекалась вокруг них так стремительно, словно до этого момента сдерживала себя. Слабое стрекотание сверчков, жалобные голоса ночных птиц, прерывистое шуршание листвы, задетых крадущихся мимо зверем - все эти звуки смешались с биением сердца Дайны, напоминая ей, что жизнь несмотря ни на что продолжается, и что ее непрекращающуюся, неистовую силу нельзя ни отрицать, ни игнорировать. Дрожь пробежала по ее спине, и она потесней прижалась к лейтенанту, обняв его рукой за талию.
   - Пошли, - сказала она шепотом, боясь повысить голос, чтобы не нарушить течение жизни вокруг и не ввергнуть его и себя вновь в пучину черной тоски и отчаяния, пронизывавших его рассказ. - Давай выберемся отсюда.
   Однако он упрямо не желал сдвинуться с места.
   - Тебя не интересует, - осведомился он голосом, полным горечи, - кто такой этот Найджел?
   - Я знаю сама, - мягко ответила она. - Пойдем же. На сей раз ей удалось развернуть его и медленно, шаг за шагом они все же добрались до автомобиля. Роса намочила снизу их штаны, а обутые в сандалии ноги Дайны промокли и замерзли.
   Стоя у открытой дверцы "Форда", она заметила:
   - Тебе вообще нельзя было браться за это дело.
   Только теперь Бонстил посмотрел на нее.
   - Я знаю.
   Ветви окружавших деревьев, раскачивавшиеся с легким шелестом, отбрасывали на его лицо перекрещивающиеся тени.
   - Естественно, капитан не знает ничего об этой ... изначальной заинтересованности.
   Его серые глаза потемнели от какого-то сильного чувства.
   - Понятия не имеет.
   - Так я и думала. Иначе тебя бы отстранили от следствия в два счета. Это мне известно.
   Бонстил молчал, все так же сосредоточенно вглядываясь в ее лицо. От него слегка пахло табаком и одеколоном и совсем уж едва заметно - потом. Нельзя сказать, чтоб это была невозбуждающая комбинация запахов.
   Дайна склонила голову на бок.
   - Надо полагать тебя назначили на это расследование по чистой случайности.
   На его губах заиграла бледная тень улыбки.
   - Такой вещи, как чистая случайность, не существует. Я навел Фитцпатрика на мысль отдать случай мне.
   - Как это?
   - Очень просто. Я сказал ему, что не возьмусь за это дело ни за что на свете. Поступки несчастного слуха нетрудно предсказать. Он-таки впихнул его мне.
   - Это правило о личной незаинтересованности весьма разумно.
   - Я и сам знаю. - Его лицо посуровело. - Это был ребенок Найджела, Дайна. Он отвечал за него, что бы там ни думала себе Дайна. Я не говорю, что сукин сын должен был жениться на ней. Но она не заслужила... она не заслужила такого отношения.
   - И ты пойдешь дальше.
   - Да, - ответил он, чуть наклонившись вперед. - До самого конца.
   - Время почти наступило, - по обыкновению глотая буквы, в своей резкой манере заявила Берил Мартин. Не вызывало сомнений, что она констатировала факт, а не высказывала свое мнение. Впрочем, по ее мнению, первое с успехом заменяло второе и наоборот в любых ситуациях при том непременном условии, что высказывание исходило из ее уст.
   - В этом городе повсюду раздается громкое тиканье, - продолжала она, словно под него заложена часовая мина, которая вот-вот взорвется. Каждый знает об этом. Дайна. Даже твои враги чувствуют это, и у них начинают потеть ладони.
   Рубенс посмотрел на Дори Спенглера, затем вновь перевел взгляд на Берил и заметил:
   - Сейчас не то время, чтобы что-то могло пойти не так. Берил одарила его широкой улыбкой.
   - Такого не случится.
   Они сидели вчетвером за безукоризненно накрытым столиком во французском ресторане "Ле Труазьем". Снаружи на Мел роуд было темно и уныло: над Лос-Анджелесом шел один из тихих, безветренных дождей, которые изредка приносило в город, точно в наказание за какой-то древний, хотя и не слишком серьезный грех. Однако здесь, внутри ресторана, ставшим хотя бы на время местом для еды, мягкое освещение создавало уютную атмосферу и заставляло искриться и сверкать бокалы их тонкого хрусталя. Официанты были одеты в черные смокинги, накрахмаленные белые рубашки и галстуки-бабочки, а метрдотель Антуан выглядел настолько элегантно, что при взгляде на него захватывало дух. Проще говоря, "Ле Труазьем" настолько соответствовал духу и традиции Старого Света, насколько это вообще возможно в южной Калифорнии.
   Берил, выглядевшая ослепительно в белом платье, ничуть не скрывавшем ее грузной фигуры, подняла бокал с белым вином и, посмотрев сквозь него на абажур люстры из матового стекла, сделала небольшой глоток с видом знатока. Слева от нее чуть пониже крышки столика стояло на специальной подставке серебряное ведерко со льдом, в котором лежала бутылка, завернутая во влажную салфетку.
   - Кстати, о потеющих ладонях, - сказала она, ставя бокал. - Вы ни за что не догадаетесь, кто звонил мне сегодня утром. - Берил не стала дожидаться ответа, впрочем было и так ясно, что она и не рассчитывает на него. - Дон Блэйр.
   - Агент? - Спенглер повертел вилкой. - Что ему было нужно?
   - На следующей неделе фильм одного из его клиентов будет выставлен вместе с нашим в конкурсе на получение Оскара. - На ее лице появилось такое выражение, словно она только что отведала изысканное блюдо - Режиссер ленты Марк Нэсситер.
   Она перевела взгляд на Дайну, вскинувшую голову при этих словах.
   - "Небесный огонь", - отозвался Рубенс. - Я видел его. Фильм про войну в Камбодже. Полное дерьмо. Ну и что?
   Берил, на мгновение проигнорировав его, обратилась к Дайне.
   - Ты знаешь его?
   - Мы были знакомы, - ответила та. - Это человек из моего дамского прошлого.
   - Разумеется. - Ласково улыбнувшись, Берил отвела глаза и пожала плечами. - Впрочем, это не имеет ни малейшего значения. Дон звонил мне сегодня утром, чтобы узнать, что у нас на уме.
   - "Что бы вы все там не думали, у любой из отобранных картин есть шанс занять первое место", - заявил он. Слыша его голос, я прямо-таки чувствовала, как его всего трясет. Жаль только, я не записала разговор на пленку. "Вы все, ублюдки, ведете себя так, будто сами распоряжаетесь Оскарами, как вам угодно, - твердил он. - Впереди еще целая неделя. Может случится все, что угодно".
   - Ну и что ты ответила ему? - Спенглеру ужасно хотелось знать. По его довольной ухмылке было видно, что рассказ Берил доставляет ему немало удовольствия.
   - Я посоветовала ему сходить и посмотреть "Хэтер Дуэлл". - Все дружно рассмеялись.
   Спенглер подлил вина в бокалы. Беззвучно выросший перед столиком официант, слегка поклонившись, вручил каждому из них большие листы меню, написанные от руки зелеными чернилами на бумаге цвета буйволиной кожи, и назвал специальные блюда на этот день. Они заказали еду и еще одну бутылку "Corton Charlemayne".
   - Переходя к серьезным вещам, - продолжила Берил, - нью-йоркская операция, за которую мы все должны благодарить Рубенса, стала несомненным успехом. До сих пор в национальной прессе публикуются отклики и заметки по следам той недели. Работа по подготовке премьеры в Лос-Анджелесе кипит вовсю. В "Ньюсуике", понятное дело, разозлились из-за материала, напечатанного в "Тайме", но они не могли вопить слишком долго, ведь он был предложен сначала им. Теперь они хотят напечатать похожую статью с фотографией на обложке. - Она опять улыбнулась, но на сей раз ее улыбка вышла чуть язвительной. - Конечно, мне пришлось использовать в качестве приманки эксклюзивное право на материал, касающийся нового фильма Дайны. Знаю, знаю. - Она подняла обе руки, чтобы предотвратить возражения, готовые сорваться с губ Спенглера. Ее бесчисленные золотые браслеты зазвенели, стукаясь друг о друга. - Мы с тобой уже обсуждали этот вопрос. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что студия и слышать не хочет ни о чем подобном. Это из-за Брандо. Так вот, по моему глубокому убеждению надо послать их к черту. Брандо будет сниматься в фильме. Ведь контракт-то уже подписан, разве нет, Дори?
   Спенглер угрюмо кивнул головой.
   - Да, ну и что с того? Это всего лишь клочок бумаги. Я знаю Брандо лучше, чем любой из вас. Он может пойти на попятную в любой момент, пока съемки не начались. И даже после этого. По моему мнению, бряцание доспехами в этом случае может...
   - Ты только представь себе, - перебила его Берил. - Этот материал выйдет в "Ньюсуике" на той же неделе, когда Дайна получит Оскара. Ты не хуже моего знаешь, чем это обернется для нее.
   - Я думаю о...
   - Рубенс, - вновь оборвала Берил Спенглера. - А что скажешь ты?
   Официант принес закуску и бережно поставил ее на стол. Рубенс не сводил глаз с уложенной на тарелке в идеальном порядке спаржи. Дождавшись, пока официант, положив три ложки густого голландского соуса на кончики стеблей, не отошел, он вычерпал остатки соуса себе на тарелку. Взяв нож и вилку, он посмотрел прямо на Берил и сказал:
   - Я за.
   Потом, предварительно попробовав спаржу, он повернулся к Спенглеру.
   - Не вздумай хоть на мгновение, - негромко и ласково начал он, - забыть, кто ты такой и что ты собой представляешь. Ты здесь потому, что я пустил тебя сюда. Может быть ты думаешь, что способен ошибаться, как все мы, - он сделал паузу, пристально наблюдая за тем, как шея и лицо Спенглера стали покрываться пунцовой краской, когда тот услышал слова, сказанные им самим Дайне в Нью-Йорке, - но ты обманываешь себя. Ты склонен ошибаться в гораздо большей степени. И гораздо легче можешь попасть в расход. Ты уже однажды сделал глупость, и этого достаточно. Не советую испытывать судьбу дважды. - Рубенс вонзил вилку в мягкую плоть стебелька спаржи и поднял его. - Ты был прав в одном, Дори. Я всего лишь человек. Так подумай, что это может означать для тебя.
   Лицо Спенглера было сплошь багровым. На высоком лбу его судорожно пульсировала крошечная голубая жилка.
   - Однажды я позволил тебе наехать на меня. - Он начал подниматься со стула.
   - Дори, сядь и веди себя как следует, - спокойно заметила Берил.
   Капельки пота выступили над верхней губой Спенглера. Его нижняя челюсть чуть заметно тряслась.
   - У вас нет права говорить со мной в таком тоне. Я позвоню Брандо и...
   - Не делай этого, - все так же тихо произнес Рубенс. - Если ты встанешь из-за стола, то это наша встреча станет последней. Прикинь лучше, что ждет тебя, если ты сейчас совершишь глупость.
   Застывший в оцепенении Спенглер походил на каменное изваяние.
   - Во всяком случае, - продолжал Рубенс, не прерывая трапезы, - я считаю, что ты получил по заслугам. Ты шагнул из дерьма в сад, где растут розы. Вилка замерла на полпути к его рту. - И эти розы отнюдь не принадлежат тебе. Что я сделал тебе такого, за что ты вдруг пнул меня так исподтишка, а? Я поручил тебе это дело, но ты все еще чем-то недоволен. Тебе мало куска, ты хочешь всю тушу целиком. Неужели ты и впрямь думаешь, что способен обойти меня?
   С различимым вздохом Спенглер уселся на место. Взяв свою скомканную салфетку, он провел ей пару раз по лицу.
   - Меня обидело, что со мной обращаются, как с помощником официанта. Вот и все.
   - Без тебя нам бы не удалось договориться относительно фильма с Брандо так быстро, - подчеркнуто заметила Берил.
   - Я знаю, но...
   - Тебе не нравится, как с тобой обращаюсь. Я правильно понял? осведомился Рубенс. Спенглер молча смотрел на него.
   - Ну что ж, дружище, тогда тебе придется усвоить одну истину. Ты должен заслужить уважение всех нас, присутствующих здесь. Не жди, что тебе поручат легкую и приятную работу. У нас у всех есть свои обязанности. Если мы не выполняем их, а будем сидеть целыми днями напролет, восторгаясь собственными идеями и способностями, дело стоит на месте. Если ты думаешь, что тебе все сойдет с рук только потому, что ты знаешь Брандо лучше, чем его жена, так ты ошибаешься. Мне на это плевать. Тебя просто может сдуть ветром. Такие вещи происходят с людьми каждый день. Еще вчера они приносили пользу, а сегодня их поезд уже ушел. - Он оттолкнул от себя пустую тарелку. - Послушай, нельзя сказать, что у тебя кишка тонка или пусто в голове... по крайней мере, если б я думал иначе, то прежде всего никогда бы не порекомендовал тебе Дайне. Только перестань вилять из стороны в сторону, и мы станем кроткими и нежными, как мышки.
   Подошедший официант забрал тарелки у всех, кроме Спенглера.
   - Ничего, - сказал ему Рубенс, - мы подождем, пока Дори доест.
   - Ты любишь меня? - спросил он, когда они вернулись домой.
   - Да.
   - Никогда не думал, что найдется женщина, которой я задам такой вопрос.
   - Ты не спрашивал об этом свою жену?
   - Я всегда притворялся внутри, будто она любит меня. - Он провел ладонью по ее руке снизу вверх. - Мне так хотелось услышать правду хоть раз в жизни.
   - Зачем? - шепотом спросила она. - Ведь именно ты, в конце концов, бросишь меня. Он изумленно уставился на нее.
   - С чего ты это взяла?
   - С того, - она приложила руку к его груди, - что я никогда не знаю наверняка, что творится там. Иногда мне кажется, что у тебя сердце из стекла... нет, из пластика: сквозь него можно видеть; но нельзя его разбить. Ты похож на этот город, Рубенс. Город, который на самом деле вовсе им не является. Он есть, и его нет, одновременно. - Она положила голову ему на грудь.
   Крепко прижав ее к себе, он спросил:
   - А что случится, если я брошу тебя?
   - Ничего, - сказала она. - Ровным счетом ничего.
   Бонстил позвонил поздно утром, когда Рубенс уже уехал в офис.
   - Ты не спишь?
   - Подожди минутку. - Перевернувшись в постели, она лежа потянулась. Спала она или просто замечталась? Она не знала. Ее голова была забита мыслями об оружии и женщинах в униформе, Джорджем и ООП, Найджелом и ИРА.
   - Порядок, - сказала она. - Что слышно?
   - В лаборатории нашли следы стрихнина в порошке, принесенном тобой, начал он без подготовки. - Ты просто не откликнулась на свое призвание, как я говорил. Тебе надо было идти работать в полицию.
   С нее как рукой сняло остатки сна. Она села в кровати.
   - Это значит, что он все еще в опасности.
   - Возможно. Вероятно, он случайно проведал об операциях Найджела по переброске оружия. - Он сделал паузу. - Может быть мне стоит приехать к тебе?
   - Зачем?
   - Если Крис в опасности, есть шанс, что и ты тоже. Вы провели вдвоем слишком много времени, чтобы убийца думал, что ты не знаешь что-то, что известно Крису.
   - Это смешно. Ему бы пришлось научиться читать мысли.
   - Как угодно, - ответил он равнодушно. - Кстати, я установил наблюдение за нашим другом Чарли By. Возможно он сумеет вывести нас на что-нибудь интересное.
   - Бобби, я дала слово...
   - Не волнуйся. Я не стану забирать его. Однако, ни ты, ни я не говорили о том, что не будем использовать его, не так ли? Кто знает, может мне повезет. На нынешней стадии я смог бы воспользоваться даже небольшой удачей. Я так близок к цели; осталось буквально протянуть руку. Однако все, что у меня пока есть, это одни рассуждения, так что я связан по рукам и ногам. Словно муха, попавшая в паутину.
   - Знаешь, что я думаю, - возразила Дайна. - Я думаю, ты слишком усердствуешь со своими досадами. Ты не в состоянии объективно оценить ситуацию: мы оба знаем это. Передай дело кому-нибудь другому. Наверняка есть достаточно следователей, которые...
   - К черту их всех! - рявкнул он. - Это дело - единственная причина тому, что я все еще остаюсь полицейским. Теперь ничто не заставит меня отказаться от него.
   - Бобби, ты служитель закона.
   - Вот именно.
   - Но ведь ты не имеешь права вертеть законом в угоду своим интересам.
   - Позволь мне сказать тебе кое-что насчет закона, Дайна. Его извращают ежедневно и ежеминутно. Став полицейским, я очень быстро узнал, что иногда закон помогает тебе, но бывают дни, когда лучше всего очень осторожно обойти его стороной. Так что он не вцепится в тебя своими зубами, пока ты не разбудишь его.
   - Он фыркнул. - Кстати, что думает насчет закона твой приятель Рубенс, а?
   В мгновенном ослеплении Дайна подумала, что Бонстил может знать о том, кто приказал убрать Эшли. Она вдруг начала давиться, словно во рту у нее опять очутился Т-образный резиновый кляп доктора Гейста.
   - Все эти парни с многомиллионными счетами в банках пользуются законом, как хотят, - продолжал он. - Именно так они становятся теми, кто они есть. В любом случае, это всего лишь теория. Я знаю то, что я знаю. Найджел преступник. Это у него в крови. Он законченный мерзавец. Ему плевать на всех, кроме себя.
   - Бобби, пожалуйста...
   - Я представляю закон, Дайна. И я заставлю мерзавца заплатить за то, что он сделал с Марсией. Старые друзья заслуживают того, чтобы их помнили. Тебе ведь это известно, не так ли?
   Но что, если Бонстил неправ? Дайна не знала, кому и чему верить. Она понимала лишь, что Бобби толкает вперед неутолимая внутренняя жажда мести, разрушительная для того, кто ее испытывает. Она прекрасно сознавала, что он запросто мог убедить себя в виновности Найджела. Но что, если он прав?
   Она позвонила Тай и напросилась в гости к Найджелу. Не обдумав все как следует, она тем не менее решила, что обязана предпринять попытку разобраться во всем сама.
   Тай встретила Дайну на пороге и обняла ее.
   - Ты рада, что вернулась к Найджелу? - осведомилась Дайна.
   - Теперь, когда Крис ушел из группы, это не имеет большого значения, грустно отозвалась Тай.
   - Группа не развалилась из-за этого, - попыталась утешить ее Дайна. Она покривила душой, ибо была уверена, что это непременно произойдет, что не замедлила подтвердить и сама Тай.
   - Найджел говорит, что они будут продолжать играть, и все останется по-прежнему, но я знаю его слишком хорошо, чтобы поверить в это. Он слабак. Творческая искра, горевшая в его душе когда-то, потухла. Он слишком долго жил за счет Криса.
   Найджел был вне дома возле бассейна. Подобно большинству уроженцев Британских островов, занесенных судьбой в более теплые края, он казалось не переставал удивляться солнечной погоде на протяжении трехсот шестидесяти пяти дней в году. Он сидел, развалившись, в шезлонге. Силка, по-видимому, только что приготовивший для него коктейль, собирался поставить высокий стакан на столик перед ним.
   - Силка, - позвала Тай. - Ты не мог бы намешать коктейль для Дайны?
   Телохранитель выпрямился и замер в ожидании. Тонкая, почти незаметная улыбка замерла на его спокойном безмятежном лице.
   - "Столичная" на карамельках с содовой. - Это был любимый напиток Рубенса.
   - Нет, - протянула Дайна. - Я бы предпочла pina colada.
   Кивнув, Силка направился к бару. Очевидно, он уже знал, что хочет выпить Тай.
   Заслышав шаги женщин, Найджел повернул голову в их сторону и поглядел на них, прищурив глаза, спрятанные под темными очками. Он не поздоровался, что нисколько не удивило Дайну. Она понимала, что он считает ее ответственной за решение, принятое Крисом.
   - У тебя, черт возьми, хватило наглости припереться сюда, - бросил он.
   - Я пришла повидаться с Тай.
   - Странные идеи приходят к тебе в голову. - Он обращался к Тай. - Не могу сказать, чтобы они были мне по душе. - Он мотнул головой. - Пусть она уберется отсюда.
   - Перестань вести себя как ребенок, - холодно заявила Тай, глядя на него сверху вниз. - Дайна проведет здесь столько времени, сколько захочет.
   - Ты забыла, кто платит по твоим счетам?
   - Ты ведь не хочешь, чтобы я ушла... опять.
   - Силка! - завопил Найджел. - Сделай что-нибудь! Силка приблизился к ним и передал обеим женщинам их стаканы.
   - Что бы ты хотел, чтобы я сделал?
   Найджел открыл было рот, но взглянув на Тай, захлопнул его. Он махнул рукой.
   - А, иди приготовь что-нибудь себе выпить или займись чем-нибудь другим. Перед тем, как отвернуться, Силка бросил пристальный взгляд на Дайну.
   - Господи!
   Они все повернулись на восклицание.
   Найджел сломя голову мчался к дому.
   - В чем дело? - крикнула ему вслед Тай. Однако он уже скрылся за белыми занавесками, висевшими на распахнутой балконной двери. Через мгновение он вновь появился на пороге. В левой руке он держал тупоствольный маузер.
   На несколько мгновений взгляды всех были прикованы к нему. Потом Дайна, поставив стакан, бегом кинулась к Силке. Она чувствовала, что Тай следует за ней.
   - Найджел!..
   - Это проклятый койот, Тай! - он побежал вокруг дома, и все последовали за ним. За домом располагался экзотический сад, простиравшийся в длину на добрых три сотни ярдов. Далее он внезапно обрывался у крутого склона холма, первого в цепи, уходящей в сторону Тапанга. Весь холм от подножия до вершины был покрыт зарослями куманики и низкого кустарника, боровшихся за выживание под сенью гибких эвкалиптов и акаций.
   Найджел тут же устремился в чашу. Он не размахивал бестолково пистолетом на ходу, держа его наготове у бедра. По всей видимости, к вершине холма вела полузаросшая скрытая от глаз тропинка, потому что Найджел взбирался по склону с удивительной быстротой.
   Тай сильно отстала от него, показывая путь Силке и Дайне. Карабкаться по круче оказалось не так уж легко, и к тому времени, когда они настигли Найджела, их лица были перепачканы грязью и потом, а сами они с трудом переводили дыхание.
   Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь густую листву деревьев, освещали яркими пятнами фигуру Найджела, стоявшего на краю небольшой прогалины. Его глаза были широко открыты, а ноздри раздувались от возбуждения. Зажатый в его руке маузер казался огромным.
   Тай хотела было заговорить, но Найджел махнул ей свободной рукой, призывая к молчанию.
   - Ублюдок прячется где-то рядом, я знаю. Я видел его, сидя у бассейна. Он смотрел на меня, зовя сюда помериться с ним силой. - Он вертел головой, глядя по сторонам, точно его глаза не могли перемещаться сами по себе. - Целую неделю я то и дело видел его или слышал, как он шныряет вокруг дома.
   - Может быть, он просто голоден, - заметила Дайна, всматриваясь в заросли. Она увидела бабочку, вспорхнувшую с ветки и полетевшую прочь, ничуть не торопясь, а подняв взгляд повыше - резвящихся, весело щебечущих темно-коричневых зябликов. Словом, все вокруг было тихо и спокойно.
   - Нет, нет, - прошептал Найджел. - Я не держу здесь даже кошки. Ему нужно что-то другое.
   - Например? - осведомилась Дайна.
   Однако Найджел промолчал и рукой сделал знак, чтобы они все опустились на корточки. Сам он, последовав их примеру, tie переставая кружился вокруг себя.
   - Я начинаю чувствовать себя какой-то дурой, - произнесла Дайна, поднимаясь.
   В ответ Найджел яростно зашипел на нее.
   - Раз уж ты здесь, то изволь стоять на месте, пока я не отыщу этого ублюдка.
   - Я не вижу, - тихо возразила она, - с какой стати я должна выполнять твои распоряжения.
   Он развернулся, и Дайна увидела его глаза, похожие на два кремня. - Зачем ты вообще забралась сюда? Это охотничья территория.
   - Только потому, что ты называешь ее таковой. Меня ни в малейшей степени не интересует твой койот. Оставь проклятого зверя в покое.
   - Его присутствие для меня, словно пытка! - закричал он.
   - Ну да, ты ведь понимаешь в этом толк, не так ли? Найджел находился в тени, но в этот миг либо солнце чуть переместилось в небе, либо ветер, гулявший в верхушках деревьев, раздвинул ветви, потому что в солнечном свете устремленные на Дайну глаза Найджела внезапно сверкнули.
   - О чем ты говоришь? - спросила Тай.
   - Я говорю об убийстве, - выпалила она.
   - Что, черт побери, ты этим хочешь сказать? - Найджел продолжал оставаться на корточках. Маузер лежал у него на правом бедре.
   - Кто-то пытался убить Криса, когда он был в Нью-Йорке. В героин, купленный им, был подмешан стрихнин...
   - Ты сошла с ...
   - Точно так же, как это произошло в случае с Мэгги.
   - Мэгги, - тихо вставил Силка. - Погибла от рук маньяка. Мы все слышали...
   - Я знаю, о чем вы слышали, - перебила его Дайна. - Полиция поймала того психопата, но выяснилось, что он не убивал Мэгги.
   - Откуда это известно?
   Дайна пропустила мимо ушей вопрос Силка. Она пристально смотрела на Найджела. Прав ли Бонстил, подозревая его. Вокруг в природе царил покой и тишина, а в такой компании людей атмосфера все больше накалялась. Замер даже легкий ветерок. В воздухе был разлит сильный запах сырой земли.
   - Никому из нас не известно ничего о том, что случилось с Крисом, заявила Тай, поочередно обводя взглядом своих спутников. - Разве я не права?
   - Никто не пытался убить Криса, - добавил Найджел. - Должно быть это тебе приснилось.
   - Тогда возможно мне приснилось и то, что настоящая фамилия Мэгги - Туми, и она была внучкой Сина Туми. Найджел издал отрывистый смешок.
   - Теперь я знаю наверняка, что ты просто бредишь.
   - Заткнись, Найджел! - прикрикнула на него Тай. Она взглянула на Дайну. Это правда?
   - Да. Это было политическое убийство. Месть, направленная лично против Сина Туми.