Страница:
Проведя захват, хватуны-шэгерь возвращались домой с добычей, и пространственный канал исчезал. На Акыре коллекционных экземпляров становилось со временем всё больше и больше, даже родовитость клановых гнёзд шэгерь, нашедшая отражение в высоте их проживания (чем ближе к вершинам гор жил клан, тем считался родовитей), стала определятся количеством захваченных господ.
Но эти новые господа были абсолютно лишены власти, и была в том вина самих господ: шэгерь поначалу внимали каждому слову избранников божьих, стремились исполнить каждое их желание. Однако желания вновь обретённых хозяев были настолько необузданны, нелепы и извращённы, что шэгерь были не в состоянии исполнить даже сотую их часть.
Из-за этого несчастные крылорукие томились и страдали, и пали духом ещё сильнее, чем раньше. И тогда кому-то из шэгерь пришла в голову идея содержать господ в закрытых пещерах, а личных слуг для них набирать исключительно из глухонемых. С тех пор так и пошло: рабы жили на свободе, господа — в заточении. Шэгерь было достаточно сознавать, что господа их клана живы-здоровы, и видеть их по нескольку раз в год, в дни праздников, специально для этого устраиваемых.
Принц Джонни узнал всё это из уст одного из шаманов шэгерь, обучавшего экскалибурского наследника языку Вышних Кланов. Когда на Акыр попадАли наделённые аристократической харизмой дети, из них стремились воспитать истинных, идеальных господ. Намереваясь со временем выпустить их из заточения, позволить жить вне пещер… Им рассказывали священные истории о Золотом Веке Акыра, о Смутных временах, о кодексе Господина и раба. Но, к величайшему сожалению шэгерь, ни единый похищенный ребёнок, в том числе и Джонни, так и не стал истинным Господином Акыра…
Помимо меня Джонни признавал ещё Тити. Душечка приняла близко к сердцу замечание Бабушки насчёт КОНТАКТА, и совсем скоро Джонни Девятнадцатый Карл-младший Стюарт познал женщину.
«Не знаю, — как-то выразился по этому поводу пошляк Сол, — часто ли доводилось ему общаться с дамами в пещерах, может быть, близко — никогда, и приходилось довольствоваться исключительно общением с извечными „подругами" одиноких мужчин, правой или левой, но Душечка ему явно понравилась необычайно. Ещё бы. Такую потр-рясающую фемину поди сыщи на той акырской каменюке…»
Во мне жила уверенность, что делала она это из неких эгоистичных побуждений. Тити постоянно жадно поглядывала на второй Свет, болтающийся у наследника на цепочке… Будто ожидая, что талисман пожелает сменить носителя. Избрав ту или того, кто чаще всех вертится поблизости.
Не понимает только одного Душечка. В силу недоразвитости принца гораздо чаще поблизости вынужденно верчусь я, а не она, и вдруг что, первым кандидатом на обретение статуса единоличного носит…
«Древойезус, упаси и охрани! Пусть я в тебя и не верю, но больше некого и попросить… к какой же ещё сущности взывать потомку семитов и западных славян…»
После установления всеобъемлющего контакта с Тити — цесаревич мог в любой момент прервать наши с ним полудетские игрища и потребовать прихода Душечки. Дважды он даже поднимал её из постели и ждал в коридоре возле своих «апартаментов», ругая последними словами за задержку…
Во время одного из визитов Тити ВСЁ и началось.
Джонни сидел на полу, раскинув ноги, и взахлёб эпически повествовал, как однажды уничтожил в своей пещере целое полчище огромных акырских тараканов. Когда он подошёл к самому героическому моменту битвы — умерщвлению наибольшего таракана, — то неожиданно понял, что непреодолимо желает предаться плотским утехам. Он тут же связался с Тити и грубо выгнал меня из «апартаментов». Встреченная мною в коридоре девушка игриво спросила: «Может быть, Энчи, повторим как-нибудь?». Я испуганно отшатнулся от неё.
Минут через пятнадцать Сеть ретранслировала сообщение Фана:
— На Малом Полигоне опять стрельба. Бой, прогуляемся?
— Почему нет? — отозвался субкарго.
Среди пожелавших прогуляться не было лишь Тити.
Возле Малого Полигона стояли несколько транспортёров, полностью перегородивших проезд. Мне, как прибывшему последним, пришлось остановить свой тарантас, не доскользив до ворот, и перепрыгивать через другие машины. Из-за ворот доносились звуки битвы.
— Кто-нибудь додумался расконсервировать расположенные внутри видеодатчики? — спросил субкарго. Он внимательно вслушивался в звуки, раздающиеся за воротами.
— Да уж нашлись такие умники, — отозвался Турбо, поглаживая маленькую светящуюся тыковку, которую он использовал при медитации. Родом калабасик был с лесной планеты Вагха.
— Ну и что они фиксируют? — спросил относительно видеодатчиков Кэп Йо.
— В том-то и дело, что ничего.
— Сеть, с кем теперь воюют солдаты доблестной «Бестии»? — спросил капитан.
— С недотёпами из системы Зеркального Карпа, планета Юр. Сейчас лейтенанты Витальди и Ди Торричелли… — голос Сети заметно дрогнул, — … не в состоянии воспротивиться могущественным силам, с которыми вас, ничтожные созданья, столкнула воля провидения, и силы эти… — её голос дрогнул снова, — … минируют Алтарь Святых Тая и Тыя, а с воздуха их прикрывают штормеры. Недотёпы бросили против сейлемских «быков» и «КА» свою непобедимую Стальную Дивизию: три сотни всадников-латников… — опять дрожание голоса, — … принесут вам погибель, если вы будете упорствовать в своём желании действовать не во благо народа, а во имя приносящих лишь зло, покрытых прахом несостоятельности исторических трупов, монархических абстракций… — дрожание, — … вооруженных копьями и бронзовыми мечами…
— На тебя опять нашло? Фан, и шо на неё нападает, когда на Полигоне стрельба начинается? — Сол опять издевался.
Либо так давал о себе знать его страх? Я знал: когда человек чего-то боится, он зачастую пытается превратить всё происходящее в шутку.
— Бой, помолчи, — осадила своего помощника Ррри, — вы знаете, что я умею одновременно вести беседу с несколькими клиентами — профессия предполагает. А значит, умею внимательно слушать. Так вот, мне показалось, что голосом Сети говорила не только она сама, но и кто-то ВТОРОЙ. Если пропустить мимо ушей слова насчёт танков и Стальной Дивизии, во какое предложеньице складывается:
«…Не в состоянии воспротивиться могущественным силам, с которыми вас, ничтожные созданья, столкнула воля провидения, и силы эти принесут вам погибель, если вы будете упорствовать в своём желании действовать не во благо народа, а во имя приносящих лишь зло, покрытых прахом несостоятельности исторических трупов, монархических абстракций…»
— Тихо! — настороженно проговорил Ург. — Я слышу голоса и шаги. На корабле чужие.
— Та штоб эти крылорукие повыздыхали! — вскричал субкарго.
— Шэгерь, — тихо сказал я.
— Чего?
— Шэгерь. Они себя так называют.
— А вот я ничего не слышу, — сказала Бабушка, — хотя слух у меня получше твоего.
— Глюки?.. Ург, когда глюки нападают, это совсем худо, — снова отозвался Сол, — у Бабули слух, как у Кэпа Йо нью-ньюшотландская горилка, самого высшего качества.
— Тихо! — одновременно сказали Марихуана и Кэп Йо.
Капитан посмотрел на первого пилота и спросил:
— Ты что слышал?
— Бранко, вспомни переделку близ Трёх Крестов. И тот звук, с каким воздух покидает разгерметизированный отсек. Я слышал этот звук, — сказал Марихуана.
— А мне показалось, включилась на продув вентиляция…
— Тихо! — вскричали Ррри и Абдур.
— Да что, в конце концов, происходит?! — воскликнул Фан. — Сеть рапортует, что всё в полном поряд…
— Муженёк мой за алиментами возвер-рнулся!.. — рычащим шёпотом ответила Ррри.
Стало ясно, что на корабле происходит нечто из ряда вон выходящее. Капитан приказал оставить в покое Малый Полигон и немедленно возвращаться на. свои места.
Однако транспортёры отказались сдвигаться с места. Догадавшись глянуть на индикатор элементов питания, Фан довёл до нашего сведения, что энергоресурсы на нуле. В этот момент дневное освещение в коридоре замерцало и сменилось тускло-красным пульсирующим в определённой последовательности светом… Этот режим освещения сейлемские освояки включали за минуту до высадки. Считалось, будто он, действуя на подсознание, превращал даже самых жалких солдатишек в настоящих убийц.
После этого открылся створ пассажирского лифта и оттуда в кроваво-красных (новая пульсация — и цвет сменился на бордовый с синевой) одеждах, двигаясь как лунатичка, не замечая нас, выбрела Тити.
— Душечка! — позвала Бабушка. — Мы здесь…
— Он пропал… — убитым голосом сказала Душечка. — Мы играли в прятки…
— Ну да! — вставил я саркастически.
— …Я вышла, потом зашла обратно, стала его искать… Он как будто растворился…
— Крылорукие? — никаким, и в то же время испуганным, тоном произнёс Мол.
— Сомневаюсь, — сказал я.
— Транспортёры сдохшие — это тоже, по-твоему, крылорукие? — поддержал моё мнение Фан.
— И глюки! — добавила Ррри.
— Но если не крылорукие, тогда… — испуганно произнесла Номи.
— Тогда второй пункт мы выполнить хрен сумеем, и, как следствие, нам грозит пункт третий, — завершил на свой манер мысль Номи Сол.
— Третий пункт… — автоматически повторил я.
— Третий пункт контракта, Перебор. Амба нам всем. Встретимся в следующей жизни.
«РОКИРОВКА»
«…Раздвигать пределы освоенного космоса, раздвигать пределы освоенного космоса… вот и нараздвигали, дхорр забодай», — мрачно думаю я, ответив тупому новичку. Он же, бедолага, на меня зенками своими глуповатыми вытаращился и силится сообразить, о чём это я. «Хоть бери да снова по морде его лупи — чтоб дошло. Ну он меня и достал, этот лесной ур-род…»
Насилу — соображает. Открывает рот, намереваясь чего-то там вякнуть, но не успевает. Его опережает капитан, постфактум объявив резкое повышение уровня враждебности окружающей Среды. Мы, ясный пень, пёхом ломимся на места, положенные боевым расписанием. На полном вперёд бежим, изо всех силёнок!
— Вдруг наша чортопхайка не р-развалится на атомы в ближайшие секунды, — злобно комментирует на бегу Ба, стремительно обгоняя меня, — и я когда-никогда добер-русь-таки до того р-растворимого сукина сына… — Она замолкает, но её удаляющееся молчание, сопровождаемое свирепым сопением, яснее ясного. Оно красноречивее любых слов повествует о плачевности и незавидности участи, ожидающей экскалибурского цесаревича. В случае его попадания в жаждущие р-расправы лапы Ррри.
Я, конечно, когда-то бывал трёхкратным чемпионом универа по акробатическому рок-н-роллу и на быстроту реакции сроду не жаловался, однако состязаться с Бабулей даже и не пытаюсь. Мысленно помахав ручкой её уменьшающейся рыже-чёрной спине, мысленно же всецело присоединяюсь к её комментарию и продолжаю скакать по туннелям, переходам и аварийным лесенкам…
Не берусь утверждать, что вошёл в тройку призёров, но четвёртым на свой пост примчался, что да, то да. Старался, дхорр забери.
Сидим, значит. Ждём. Конца Света, надо полагать. (Каламбур, похоже?.. ) Тусклые аварийки блымают зловещими вампирьими гляделищами. Сирена, врубленная корСетью, раскалывает черепа… и вдруг на полузвуке затыкается, захлебнувшись собственной неистовостью.
Морозом по коже — звенящая тишина…
— Ну ладно, — голос Кэпа Йо разбивает её наотмашь ледорубом спокойствия, — похоже, наше «корыто» ещё пару минут в этой Вселенной покантуется. У кого какие соображения?
— Говорил же я, ох, не нравится мне всяческое фэнтэзи, — спешу я откликнуться.
— Во-во, — бурчит Ррри, — как покусал нас этот бродячий бешеный амулет, так никакой личной жизни не осталось…
Зажигается нормальное освещение. Слышится чей-то вздох облегчения. Он сопровождается ехидным замечанием Зеро-Нет:
— Рано радуетесь. Тестирование показывает множественные разрывы логических цепей и нарушение энергетического равновесия основного маршевого движителя. Предварительный прогноз: девять стандартных часов на восстановление.
— Но лифтами и трансами мы уже пользоваться можем, — успокаивает нас во всеуслышание Турбо. — Я проверил.
«Вот спасибочки!» — благодарю я чиф мысленно и выбираюсь из объятий кресла.
Капитан провозглашает всеобщий отбой, понижает код уровня враждебности, назначает дежурную вахту в составе Янычара. Образует следственную комиссию в составе себя, Мола и Бабули. Даёт добро Фану и Номи на их личное контролирующее участие в ремонте, приказывает дрыхнуть подвахтенному (значит, мне) и свободным сменам (Дессу, Кибертанку, Перебору).
Я дисциплинированно топаю в свою каюту.
Притопав, соображаю, что сна — ни в едином глазу. Вызываю Ба, с намерением упроситься поучаствовать в расследовании, но она раздражённо посылает меня неблизко, и я смиренно посылаюсь.
Когда наши корабельные костюмы (не в обиду им будь сказано!) задаются целью посекретничать, они становятся несносными, и в них просыпаются деспотизм, авторитаризм, волюнтаризм и прочие антидемократические замашки. Закрываются сто тридцать второй степенью защиты — и хрен подсечёшь! Хоть бери да стучи в какой-нибудь Фонд Содействия Демократии. Хотя сейчас это намерение мне вроде не пристало — всё ж таки на реставраторов монархии работаем…
Ассоциативное мышление сосредотачивает мой взгляд на трёхметровом сфероиде сенсорного терминала, установленном справа от ведущего в коридор люка. Я не «жёлто-голубой» Фан, ясный пень, и не собираюсь заниматься сексом тыловым способом, предложенным раздражённой Бабулей…
Но «единственное, что меня примиряет с мерзостью существования, это секс. Единственное, чего я не простила бы Всевышнему Творцу, буде таковой сыщется, так это если бы он создал Вселенную без возможности заниматься сексом» (конец цитаты).
Наизусть помню! Этот постулат неизменно твердит в нашей сетевой газете «Новости Десятки Неограниченных»-постоянная ведущая сексуальной рубрики «Безоглядное Погружение».
А я уже давно являюсь преданным и благодарным читателем этой рубрики. Забавная штучка эта ведущая, надо полагать. Скрывается под псевдонимом Молния… Ух, доберусь я когда-нибудь до неё, дхорр забодай! Разузнаю, с какой вольной посудины девка, и, если доведётся пересечься траекториям переходов, явлюсь к ней — опытом обменяться. Дай-то Выр, чтоб оказалась длинноволосой брюнеточкой, обожаю естественных брюнеток…
— Бой! — раздаётся прямо у меня над ухом голос Киберпанка, и я чуть не вздрагиваю от неожиданности. Разворачиваюсь. Целиком голограмма Гана в моей каюте фиг поместится, поэтому он показывает мне лишь полдюжины видеодатчиков и парочку прецизионных манипуляторов, на одном из которых светится символический «ёжик» Розы Векторов, аналогичный тату на моей (и всех-всех вольных торговцев) конечности. Тем самым обозначает Ганн своё присутствие в моей каюте, то есть.
— А, это ты, почти-земляк, — киваю я и делаю вид, что жму стальную семипалую клешню. — Сыграем партейку в подбросного дурня? — любопытствую и тянусь к сувенирной полочке. Здесь у меня хранятся всякие вещички, в каком-то смысле все они являются вехами моей бурной биографии…
Где-то там у меня была истёртая колода, сработанная из прямоугольных листочков нувельтаитянской псевдопальмы… Ага, вот она, лежит между прихотливо изогнутым дрючком и хрустальным искрящимся флакончиком, наполненным тяжёлой сиреневато-фиолетовой жидкостью. Дрючок этот прихвачен мною на Остерриксе и предназначается тамошними элефантообразными аборигенами для ковыряния в ушных каналах, на предмет выщемления насекомых-паразитов, с виду поразительно напоминающих (бывают же совпадения!) древнеземных грызунов под названием «мышь». Флакончик — память о единственной ночи в жарких глубинах сектора Лейла-бей планеты Эротизмус умирающего солнца Пароксизмус; побывал я на этих задворках Пределов ещё будучи пиратом, на пике моей краткосрочной разбойничьей карьеры, и никому из Экипажа «Пожирателя Пространства» никогда не рассказывал, ЧТО в этом флакончике содержится…
— Ноу, Бой, — отрицательно качает металлической конечностью Ган. — Не щас. Я не за тем. Фиксируешь, разыскал я интерестинн инфомэйшн ин Блэк Энцик…
— По-корусски, пожалуйста, — требую я. Обожаю великий и могучий Первый Межзвёздный. Второй, спам, произошедший от древнеанглийского, не уважаю, что да то да. Это у меня генетическое, мабуть. А этот дхорров сладымарь постоянно норовит на своём родном лайгвече трепаться. Или на техносленге. А хрен ему в выхлоп. Нехай на корабельном языке межнациональной коммуникации общается. Нечаянное употребление спама я из всех сотоварищей и сотоварок по Экипажу только Номи простить могу: спейсамерик ведь и для неё родной, но она — бывшее угнетённое меньшинство. Сестра по несчастью, условно выражаясь. И вообще потр-рясная она дивчина, и фигурка у неё фантастическая. Жаль только, что не брюнетка…
— То и калякаю, зёма, нарыл в Чёрной Инциклопии Освоенья прикольную заморочку! — Ган утрированно переходит на корус, нарочито обильно используя ненормативную лексику.
И в каких только глубинных базах данных он этакие словечки раскапывает? Аж завидно!
Я тоже любитель покопаться в архивных файлах, расширить кругозор, умишка поднабраться, почитать то-сё, поглядеть, послушать, понюхать, вкусить, потрогать. Времени, правда, уйма на это уходит, бо у меня возможности ограниченные. В башке моей нейрошунтов и в теле моём инфопортов нету. Я не подключён напрямую, а всего лишь через терминалы выхожу в Сеть ОП… Впрочем, как и подавляющее большинство пойнтов, в достаточной степени являющихся (и остающихся) живорождёнными существами. Да и свободного реального времени у меня неизмеримо меньше, чем у суборужейника, вынужденно изнывающего от безделья в своём ангаре.
— Ну и? — лаконично откликаюсь.
— Прикинь! Наш Папа не «намба Уан» в истории освоения «Пожиратель». Сечёшь?
— Секу, секу… — ворчу я. — И врубаюсь. Но не впиливаю. Ясный пень, фактически третий…
— Да я не о нашем конкретном корыте! — нетерпеливо перебивает Киберпанк.
Затем он даже переходит на литературный корус; прикалывается, не иначе. («А может ведь, если захочет!»):
— Были ещё. Похоже, целая серия, но как минимум — один. Я наткнулся на файл с древней датой создания, содержащий странную, текстовую, запись некоего подобия бортового журнала. Некий индивидуум, по имени С.Сноумэн, записал. Бой, как думаешь, первый Кэп Йо, Гойко, и полковник Васильев почему наше корыто назвали именно так?
— В жизни не слыхал ни о каком С. Сноумэне, — искренне отвечаю я. — И подозреваю, что отцы-создатели нашего Вольного Торговца — тоже ни-ни. Простое совпадение. Младший Кэп Йо, Бранко, говорил как-то, что его старший брат…
Осекаюсь. Вспоминаю ещё один «бортовой журнал», в своё время раскопанный лично мною в одном из корабельных инфобанков. Дхорр сотри, сколько во Вселенной фантазёров разных! Видимо-невидимо, ясный пень!
Продолжаю:
— …Вроде хотел назвать лоханку «Вселенский Проглот», а его друган предлагал «Прокол Космоса». Интеллектуал Гойко воспротивился банальности, а примитивист полковник — выспренности. Вот и сошлись на компромиссе.
— То-то я санализировать не мог, — задумчиво произносит Ган. — Больно уж альтернативен тот мир, что возник в электронных схемах этого Эса. Ты в состоянии экстрапольнуть — право частной собственности не является приоритетным?! Утопия! Коммунизмом называется. В корректе, чистая беллетристика, абсолютно с реалом несовместимая. По каким только левым каналам она в Чёрную Энциклопедию слилась… Уж куды-куды, а в эту самую правдивую, буйно отторжимую гнидами-костюмами, неподцензурную инфобазу…
— Мда-а, — не менее задумчиво произношу я и пристраиваю «пятую точку» на край стола, по своему обыкновению, — знаешь, майжэ-земляк, иногда я задаюсь животрепещущим вопросом — имеем ли МЫ все хоть что-то общее с реалом?..
…«Чудны Дела Твои, Николай!» — услышав такую НОВОСТЬ, непременно подумал бы я, будь по-прежнему николианцем, оставаясь в лоне культа, восхваляющего бродягу Угодника.
Церковь Чудотворца, в адепты коей я сызмальства был посвящён и приверженцем коей номинально оставался, живя на родине, была одной из двух планетарных постхристианских религий, поделивших на две неравные части стэпную паству. Квазиправославными великотризубскими автокефалами себя полагали процентов семьдесят пять, из оставшейся четвертины добрая половина исповедовала николианство (мы, хуторяне-целинники — практически все!). Прочие десяток процентов являются всяческими збоченцами, кого только не носит степь, всякой твари по паре… Атеисты, боконисты, католики (консервативные и реформисты), буддисты (дзэн, ламаи, паци, шенн и лемм), неоисламисты всех мастей и оттенков, иеговисты, пятидесятники (и прочие протестанты-евангелисты), вирт-манисты, неотантристы, синтоисты, индуисты, кунучуланирадидиаисты, г'мудисты, аналогисты, киберисты и так далее. В космопорту даже кучка реликтовых не то кришнаитов, не то вайшнаистов обосновалась, сам видел, когда уходил К Звёздам.
Но я уже давно себя николианцем не полагаю, хотя в общем-то вера в неугомонного вечного Скитальца, бродящего по Вселенной и творящего чудеса то там, то сям, мне импонирует. Быть может, немалую роль в судьбе моей сыграл именно этот притягательный с детства образ…
Впрочем, у родившегося в бескрайней целинной степи и без религиозной подкачки гораздо больше шансов заделаться бродягой, нежели остаться домоседом. Ясный пень.
И всё же — чуднАя она девка, эта жизнь. Прихотливая и заковыристая. Что да, то да.
Разве нет???
Итак, новость. Сэнсэйшн намба уан, как выразился Кибертанк.
С Лазеровицем, ксенологом этим недоделанным, третья (или какая она там по счёту? запутаться можно!) часть талисмана не «запечатлилась», только нас десятерых отметила. Зато вторая поменяла экскалибурского наследника на Перебора, после того как Джонни тот уродский растворился в пространстве.
Соизволила сменить носителя, значит-ца… Во как!
Выяснилось это не сразу — глупый заславянин Анджей и сам не подозревал, что мутотень уже и на него пала. А когда «укус бешеного амулета», как образно выразилась Бабушка, всё-таки проявился, миновало несколько часов, и на Перебора вдруг НАХЛЫНУЛО. Причём гораздо сильнее, чем на нас в своё время. Правда, до зверской тошноты и обморочных состояний тогда дошло только у Номи, Тити и меня (троица особо чувствительных, поди ж ты!), но основательно мутило всех. Даже Сеть — недаром она со страшной силой глючить принялась. Одни только виртуальные боевые действия на Малом Полигоне чего стоят! А несчастный Зигзаг, похоже, до сей поры в себя не возвратился: валяется в уголке центральной рубки и просыпается только для того, чтобы вяло пожевать чего-нибудь съедобное, заботливо подсунутое кем-нибудь из членов экипажа ему под самую мордочку да удалить отходы метаболического обмена в поддон с песком, обязанность менять который добровольно принял на себя Мол.
А в Перебора несчастного — Свет хлынул по полной программе. Когда неофит начал чувствовать некие новые «внутренние ощущения» и растерянно поделился этой новостью с Экипажем, «Пожиратель» уже восстановился полностью, и Кэп Йо был готов отдать команду «СТАРТ!», начав процесс обратного прокалывания… Были у заславянина и «внешние» ощущения. Отыскался второй камешек почему-то у него в ботинке. В неновом таком, изрядно поношенном, высоком и тяжёлом, шнурованном «бут саламандере». Бутсы эти фольклорные наш «одиннадцатый лишний» таскал практически не снимая, и вдруг — в пятку впилось что-то. Меня рядом не было, но готов поставить тыщу против двадцатки — подпрыгнул хлопец до подволока небось!.. Ещё бы.
Подскочил и принялся злобно проклинать за коварство какого-то древойсуса. Может, у них там свой лесной дхорр есть?
Капитан отложил старт. Корёжило новоявленного единоличного носителя Света — врагу не пожелаешь. Хоть и недолго, с полчаса, но с жуткой силой. Аж мне глупорожего «яйцеголова» жалко стало. Я даже искренне раскаялся в том, что начистил лесняку рыло, и извинился перед ним. Мысленно.
Однако, на его счастье, выключился Перебор практически сразу, как только «внутренние ощущения» превратились в «наружные проявления», а когда пришёл в себя, ничегошеньки не помнил. Мы, не сговариваясь, промолчали. Зрелище было ещё то, и лицезрели мы его все, с первой до последней секунды.
И, я уверен, ВСЕ наконец-то задумались по полной программе: а так ли уж он свЕтел, этот Свет, Сияющий Во Тьме, избравший нас себе в лампадки? Не закладывает ли он, пока мы тут шустро порхаем в Запределье, мины с часовыми механизмами? Где-нибудь в глубинах наших душ…
Придя в сознание, Анджей (ну этому бедолаге целая ядрёная бомба досталась, похоже!) удивлённо спросил, чего это наши голопроекции собрались вокруг него всей толпой, и Бабуля на ходу сымпровизировала. Ляпнула что-то там о традиционной процедуре голосования на предмет одобрения Экипажем внесённого предложения о перерегистрации контракта, о переводе новичка из временного статуса в постоянный. (Сия процедура действительно существует, но совершенно иначе происходит!) Наши «голо» переглянулись изумлённо… и энергично закивали.
Но эти новые господа были абсолютно лишены власти, и была в том вина самих господ: шэгерь поначалу внимали каждому слову избранников божьих, стремились исполнить каждое их желание. Однако желания вновь обретённых хозяев были настолько необузданны, нелепы и извращённы, что шэгерь были не в состоянии исполнить даже сотую их часть.
Из-за этого несчастные крылорукие томились и страдали, и пали духом ещё сильнее, чем раньше. И тогда кому-то из шэгерь пришла в голову идея содержать господ в закрытых пещерах, а личных слуг для них набирать исключительно из глухонемых. С тех пор так и пошло: рабы жили на свободе, господа — в заточении. Шэгерь было достаточно сознавать, что господа их клана живы-здоровы, и видеть их по нескольку раз в год, в дни праздников, специально для этого устраиваемых.
Принц Джонни узнал всё это из уст одного из шаманов шэгерь, обучавшего экскалибурского наследника языку Вышних Кланов. Когда на Акыр попадАли наделённые аристократической харизмой дети, из них стремились воспитать истинных, идеальных господ. Намереваясь со временем выпустить их из заточения, позволить жить вне пещер… Им рассказывали священные истории о Золотом Веке Акыра, о Смутных временах, о кодексе Господина и раба. Но, к величайшему сожалению шэгерь, ни единый похищенный ребёнок, в том числе и Джонни, так и не стал истинным Господином Акыра…
Помимо меня Джонни признавал ещё Тити. Душечка приняла близко к сердцу замечание Бабушки насчёт КОНТАКТА, и совсем скоро Джонни Девятнадцатый Карл-младший Стюарт познал женщину.
«Не знаю, — как-то выразился по этому поводу пошляк Сол, — часто ли доводилось ему общаться с дамами в пещерах, может быть, близко — никогда, и приходилось довольствоваться исключительно общением с извечными „подругами" одиноких мужчин, правой или левой, но Душечка ему явно понравилась необычайно. Ещё бы. Такую потр-рясающую фемину поди сыщи на той акырской каменюке…»
Во мне жила уверенность, что делала она это из неких эгоистичных побуждений. Тити постоянно жадно поглядывала на второй Свет, болтающийся у наследника на цепочке… Будто ожидая, что талисман пожелает сменить носителя. Избрав ту или того, кто чаще всех вертится поблизости.
Не понимает только одного Душечка. В силу недоразвитости принца гораздо чаще поблизости вынужденно верчусь я, а не она, и вдруг что, первым кандидатом на обретение статуса единоличного носит…
«Древойезус, упаси и охрани! Пусть я в тебя и не верю, но больше некого и попросить… к какой же ещё сущности взывать потомку семитов и западных славян…»
После установления всеобъемлющего контакта с Тити — цесаревич мог в любой момент прервать наши с ним полудетские игрища и потребовать прихода Душечки. Дважды он даже поднимал её из постели и ждал в коридоре возле своих «апартаментов», ругая последними словами за задержку…
Во время одного из визитов Тити ВСЁ и началось.
Джонни сидел на полу, раскинув ноги, и взахлёб эпически повествовал, как однажды уничтожил в своей пещере целое полчище огромных акырских тараканов. Когда он подошёл к самому героическому моменту битвы — умерщвлению наибольшего таракана, — то неожиданно понял, что непреодолимо желает предаться плотским утехам. Он тут же связался с Тити и грубо выгнал меня из «апартаментов». Встреченная мною в коридоре девушка игриво спросила: «Может быть, Энчи, повторим как-нибудь?». Я испуганно отшатнулся от неё.
Минут через пятнадцать Сеть ретранслировала сообщение Фана:
— На Малом Полигоне опять стрельба. Бой, прогуляемся?
— Почему нет? — отозвался субкарго.
Среди пожелавших прогуляться не было лишь Тити.
Возле Малого Полигона стояли несколько транспортёров, полностью перегородивших проезд. Мне, как прибывшему последним, пришлось остановить свой тарантас, не доскользив до ворот, и перепрыгивать через другие машины. Из-за ворот доносились звуки битвы.
— Кто-нибудь додумался расконсервировать расположенные внутри видеодатчики? — спросил субкарго. Он внимательно вслушивался в звуки, раздающиеся за воротами.
— Да уж нашлись такие умники, — отозвался Турбо, поглаживая маленькую светящуюся тыковку, которую он использовал при медитации. Родом калабасик был с лесной планеты Вагха.
— Ну и что они фиксируют? — спросил относительно видеодатчиков Кэп Йо.
— В том-то и дело, что ничего.
— Сеть, с кем теперь воюют солдаты доблестной «Бестии»? — спросил капитан.
— С недотёпами из системы Зеркального Карпа, планета Юр. Сейчас лейтенанты Витальди и Ди Торричелли… — голос Сети заметно дрогнул, — … не в состоянии воспротивиться могущественным силам, с которыми вас, ничтожные созданья, столкнула воля провидения, и силы эти… — её голос дрогнул снова, — … минируют Алтарь Святых Тая и Тыя, а с воздуха их прикрывают штормеры. Недотёпы бросили против сейлемских «быков» и «КА» свою непобедимую Стальную Дивизию: три сотни всадников-латников… — опять дрожание голоса, — … принесут вам погибель, если вы будете упорствовать в своём желании действовать не во благо народа, а во имя приносящих лишь зло, покрытых прахом несостоятельности исторических трупов, монархических абстракций… — дрожание, — … вооруженных копьями и бронзовыми мечами…
— На тебя опять нашло? Фан, и шо на неё нападает, когда на Полигоне стрельба начинается? — Сол опять издевался.
Либо так давал о себе знать его страх? Я знал: когда человек чего-то боится, он зачастую пытается превратить всё происходящее в шутку.
— Бой, помолчи, — осадила своего помощника Ррри, — вы знаете, что я умею одновременно вести беседу с несколькими клиентами — профессия предполагает. А значит, умею внимательно слушать. Так вот, мне показалось, что голосом Сети говорила не только она сама, но и кто-то ВТОРОЙ. Если пропустить мимо ушей слова насчёт танков и Стальной Дивизии, во какое предложеньице складывается:
«…Не в состоянии воспротивиться могущественным силам, с которыми вас, ничтожные созданья, столкнула воля провидения, и силы эти принесут вам погибель, если вы будете упорствовать в своём желании действовать не во благо народа, а во имя приносящих лишь зло, покрытых прахом несостоятельности исторических трупов, монархических абстракций…»
— Тихо! — настороженно проговорил Ург. — Я слышу голоса и шаги. На корабле чужие.
— Та штоб эти крылорукие повыздыхали! — вскричал субкарго.
— Шэгерь, — тихо сказал я.
— Чего?
— Шэгерь. Они себя так называют.
— А вот я ничего не слышу, — сказала Бабушка, — хотя слух у меня получше твоего.
— Глюки?.. Ург, когда глюки нападают, это совсем худо, — снова отозвался Сол, — у Бабули слух, как у Кэпа Йо нью-ньюшотландская горилка, самого высшего качества.
— Тихо! — одновременно сказали Марихуана и Кэп Йо.
Капитан посмотрел на первого пилота и спросил:
— Ты что слышал?
— Бранко, вспомни переделку близ Трёх Крестов. И тот звук, с каким воздух покидает разгерметизированный отсек. Я слышал этот звук, — сказал Марихуана.
— А мне показалось, включилась на продув вентиляция…
— Тихо! — вскричали Ррри и Абдур.
— Да что, в конце концов, происходит?! — воскликнул Фан. — Сеть рапортует, что всё в полном поряд…
— Муженёк мой за алиментами возвер-рнулся!.. — рычащим шёпотом ответила Ррри.
Стало ясно, что на корабле происходит нечто из ряда вон выходящее. Капитан приказал оставить в покое Малый Полигон и немедленно возвращаться на. свои места.
Однако транспортёры отказались сдвигаться с места. Догадавшись глянуть на индикатор элементов питания, Фан довёл до нашего сведения, что энергоресурсы на нуле. В этот момент дневное освещение в коридоре замерцало и сменилось тускло-красным пульсирующим в определённой последовательности светом… Этот режим освещения сейлемские освояки включали за минуту до высадки. Считалось, будто он, действуя на подсознание, превращал даже самых жалких солдатишек в настоящих убийц.
После этого открылся створ пассажирского лифта и оттуда в кроваво-красных (новая пульсация — и цвет сменился на бордовый с синевой) одеждах, двигаясь как лунатичка, не замечая нас, выбрела Тити.
— Душечка! — позвала Бабушка. — Мы здесь…
— Он пропал… — убитым голосом сказала Душечка. — Мы играли в прятки…
— Ну да! — вставил я саркастически.
— …Я вышла, потом зашла обратно, стала его искать… Он как будто растворился…
— Крылорукие? — никаким, и в то же время испуганным, тоном произнёс Мол.
— Сомневаюсь, — сказал я.
— Транспортёры сдохшие — это тоже, по-твоему, крылорукие? — поддержал моё мнение Фан.
— И глюки! — добавила Ррри.
— Но если не крылорукие, тогда… — испуганно произнесла Номи.
— Тогда второй пункт мы выполнить хрен сумеем, и, как следствие, нам грозит пункт третий, — завершил на свой манер мысль Номи Сол.
— Третий пункт… — автоматически повторил я.
— Третий пункт контракта, Перебор. Амба нам всем. Встретимся в следующей жизни.
«РОКИРОВКА»
(вместо эпилога)
«…Раздвигать пределы освоенного космоса, раздвигать пределы освоенного космоса… вот и нараздвигали, дхорр забодай», — мрачно думаю я, ответив тупому новичку. Он же, бедолага, на меня зенками своими глуповатыми вытаращился и силится сообразить, о чём это я. «Хоть бери да снова по морде его лупи — чтоб дошло. Ну он меня и достал, этот лесной ур-род…»
Насилу — соображает. Открывает рот, намереваясь чего-то там вякнуть, но не успевает. Его опережает капитан, постфактум объявив резкое повышение уровня враждебности окружающей Среды. Мы, ясный пень, пёхом ломимся на места, положенные боевым расписанием. На полном вперёд бежим, изо всех силёнок!
— Вдруг наша чортопхайка не р-развалится на атомы в ближайшие секунды, — злобно комментирует на бегу Ба, стремительно обгоняя меня, — и я когда-никогда добер-русь-таки до того р-растворимого сукина сына… — Она замолкает, но её удаляющееся молчание, сопровождаемое свирепым сопением, яснее ясного. Оно красноречивее любых слов повествует о плачевности и незавидности участи, ожидающей экскалибурского цесаревича. В случае его попадания в жаждущие р-расправы лапы Ррри.
Я, конечно, когда-то бывал трёхкратным чемпионом универа по акробатическому рок-н-роллу и на быстроту реакции сроду не жаловался, однако состязаться с Бабулей даже и не пытаюсь. Мысленно помахав ручкой её уменьшающейся рыже-чёрной спине, мысленно же всецело присоединяюсь к её комментарию и продолжаю скакать по туннелям, переходам и аварийным лесенкам…
Не берусь утверждать, что вошёл в тройку призёров, но четвёртым на свой пост примчался, что да, то да. Старался, дхорр забери.
Сидим, значит. Ждём. Конца Света, надо полагать. (Каламбур, похоже?.. ) Тусклые аварийки блымают зловещими вампирьими гляделищами. Сирена, врубленная корСетью, раскалывает черепа… и вдруг на полузвуке затыкается, захлебнувшись собственной неистовостью.
Морозом по коже — звенящая тишина…
— Ну ладно, — голос Кэпа Йо разбивает её наотмашь ледорубом спокойствия, — похоже, наше «корыто» ещё пару минут в этой Вселенной покантуется. У кого какие соображения?
— Говорил же я, ох, не нравится мне всяческое фэнтэзи, — спешу я откликнуться.
— Во-во, — бурчит Ррри, — как покусал нас этот бродячий бешеный амулет, так никакой личной жизни не осталось…
Зажигается нормальное освещение. Слышится чей-то вздох облегчения. Он сопровождается ехидным замечанием Зеро-Нет:
— Рано радуетесь. Тестирование показывает множественные разрывы логических цепей и нарушение энергетического равновесия основного маршевого движителя. Предварительный прогноз: девять стандартных часов на восстановление.
— Но лифтами и трансами мы уже пользоваться можем, — успокаивает нас во всеуслышание Турбо. — Я проверил.
«Вот спасибочки!» — благодарю я чиф мысленно и выбираюсь из объятий кресла.
Капитан провозглашает всеобщий отбой, понижает код уровня враждебности, назначает дежурную вахту в составе Янычара. Образует следственную комиссию в составе себя, Мола и Бабули. Даёт добро Фану и Номи на их личное контролирующее участие в ремонте, приказывает дрыхнуть подвахтенному (значит, мне) и свободным сменам (Дессу, Кибертанку, Перебору).
Я дисциплинированно топаю в свою каюту.
Притопав, соображаю, что сна — ни в едином глазу. Вызываю Ба, с намерением упроситься поучаствовать в расследовании, но она раздражённо посылает меня неблизко, и я смиренно посылаюсь.
Когда наши корабельные костюмы (не в обиду им будь сказано!) задаются целью посекретничать, они становятся несносными, и в них просыпаются деспотизм, авторитаризм, волюнтаризм и прочие антидемократические замашки. Закрываются сто тридцать второй степенью защиты — и хрен подсечёшь! Хоть бери да стучи в какой-нибудь Фонд Содействия Демократии. Хотя сейчас это намерение мне вроде не пристало — всё ж таки на реставраторов монархии работаем…
Ассоциативное мышление сосредотачивает мой взгляд на трёхметровом сфероиде сенсорного терминала, установленном справа от ведущего в коридор люка. Я не «жёлто-голубой» Фан, ясный пень, и не собираюсь заниматься сексом тыловым способом, предложенным раздражённой Бабулей…
Но «единственное, что меня примиряет с мерзостью существования, это секс. Единственное, чего я не простила бы Всевышнему Творцу, буде таковой сыщется, так это если бы он создал Вселенную без возможности заниматься сексом» (конец цитаты).
Наизусть помню! Этот постулат неизменно твердит в нашей сетевой газете «Новости Десятки Неограниченных»-постоянная ведущая сексуальной рубрики «Безоглядное Погружение».
А я уже давно являюсь преданным и благодарным читателем этой рубрики. Забавная штучка эта ведущая, надо полагать. Скрывается под псевдонимом Молния… Ух, доберусь я когда-нибудь до неё, дхорр забодай! Разузнаю, с какой вольной посудины девка, и, если доведётся пересечься траекториям переходов, явлюсь к ней — опытом обменяться. Дай-то Выр, чтоб оказалась длинноволосой брюнеточкой, обожаю естественных брюнеток…
— Бой! — раздаётся прямо у меня над ухом голос Киберпанка, и я чуть не вздрагиваю от неожиданности. Разворачиваюсь. Целиком голограмма Гана в моей каюте фиг поместится, поэтому он показывает мне лишь полдюжины видеодатчиков и парочку прецизионных манипуляторов, на одном из которых светится символический «ёжик» Розы Векторов, аналогичный тату на моей (и всех-всех вольных торговцев) конечности. Тем самым обозначает Ганн своё присутствие в моей каюте, то есть.
— А, это ты, почти-земляк, — киваю я и делаю вид, что жму стальную семипалую клешню. — Сыграем партейку в подбросного дурня? — любопытствую и тянусь к сувенирной полочке. Здесь у меня хранятся всякие вещички, в каком-то смысле все они являются вехами моей бурной биографии…
Где-то там у меня была истёртая колода, сработанная из прямоугольных листочков нувельтаитянской псевдопальмы… Ага, вот она, лежит между прихотливо изогнутым дрючком и хрустальным искрящимся флакончиком, наполненным тяжёлой сиреневато-фиолетовой жидкостью. Дрючок этот прихвачен мною на Остерриксе и предназначается тамошними элефантообразными аборигенами для ковыряния в ушных каналах, на предмет выщемления насекомых-паразитов, с виду поразительно напоминающих (бывают же совпадения!) древнеземных грызунов под названием «мышь». Флакончик — память о единственной ночи в жарких глубинах сектора Лейла-бей планеты Эротизмус умирающего солнца Пароксизмус; побывал я на этих задворках Пределов ещё будучи пиратом, на пике моей краткосрочной разбойничьей карьеры, и никому из Экипажа «Пожирателя Пространства» никогда не рассказывал, ЧТО в этом флакончике содержится…
— Ноу, Бой, — отрицательно качает металлической конечностью Ган. — Не щас. Я не за тем. Фиксируешь, разыскал я интерестинн инфомэйшн ин Блэк Энцик…
— По-корусски, пожалуйста, — требую я. Обожаю великий и могучий Первый Межзвёздный. Второй, спам, произошедший от древнеанглийского, не уважаю, что да то да. Это у меня генетическое, мабуть. А этот дхорров сладымарь постоянно норовит на своём родном лайгвече трепаться. Или на техносленге. А хрен ему в выхлоп. Нехай на корабельном языке межнациональной коммуникации общается. Нечаянное употребление спама я из всех сотоварищей и сотоварок по Экипажу только Номи простить могу: спейсамерик ведь и для неё родной, но она — бывшее угнетённое меньшинство. Сестра по несчастью, условно выражаясь. И вообще потр-рясная она дивчина, и фигурка у неё фантастическая. Жаль только, что не брюнетка…
— То и калякаю, зёма, нарыл в Чёрной Инциклопии Освоенья прикольную заморочку! — Ган утрированно переходит на корус, нарочито обильно используя ненормативную лексику.
И в каких только глубинных базах данных он этакие словечки раскапывает? Аж завидно!
Я тоже любитель покопаться в архивных файлах, расширить кругозор, умишка поднабраться, почитать то-сё, поглядеть, послушать, понюхать, вкусить, потрогать. Времени, правда, уйма на это уходит, бо у меня возможности ограниченные. В башке моей нейрошунтов и в теле моём инфопортов нету. Я не подключён напрямую, а всего лишь через терминалы выхожу в Сеть ОП… Впрочем, как и подавляющее большинство пойнтов, в достаточной степени являющихся (и остающихся) живорождёнными существами. Да и свободного реального времени у меня неизмеримо меньше, чем у суборужейника, вынужденно изнывающего от безделья в своём ангаре.
— Ну и? — лаконично откликаюсь.
— Прикинь! Наш Папа не «намба Уан» в истории освоения «Пожиратель». Сечёшь?
— Секу, секу… — ворчу я. — И врубаюсь. Но не впиливаю. Ясный пень, фактически третий…
— Да я не о нашем конкретном корыте! — нетерпеливо перебивает Киберпанк.
Затем он даже переходит на литературный корус; прикалывается, не иначе. («А может ведь, если захочет!»):
— Были ещё. Похоже, целая серия, но как минимум — один. Я наткнулся на файл с древней датой создания, содержащий странную, текстовую, запись некоего подобия бортового журнала. Некий индивидуум, по имени С.Сноумэн, записал. Бой, как думаешь, первый Кэп Йо, Гойко, и полковник Васильев почему наше корыто назвали именно так?
— В жизни не слыхал ни о каком С. Сноумэне, — искренне отвечаю я. — И подозреваю, что отцы-создатели нашего Вольного Торговца — тоже ни-ни. Простое совпадение. Младший Кэп Йо, Бранко, говорил как-то, что его старший брат…
Осекаюсь. Вспоминаю ещё один «бортовой журнал», в своё время раскопанный лично мною в одном из корабельных инфобанков. Дхорр сотри, сколько во Вселенной фантазёров разных! Видимо-невидимо, ясный пень!
Продолжаю:
— …Вроде хотел назвать лоханку «Вселенский Проглот», а его друган предлагал «Прокол Космоса». Интеллектуал Гойко воспротивился банальности, а примитивист полковник — выспренности. Вот и сошлись на компромиссе.
— То-то я санализировать не мог, — задумчиво произносит Ган. — Больно уж альтернативен тот мир, что возник в электронных схемах этого Эса. Ты в состоянии экстрапольнуть — право частной собственности не является приоритетным?! Утопия! Коммунизмом называется. В корректе, чистая беллетристика, абсолютно с реалом несовместимая. По каким только левым каналам она в Чёрную Энциклопедию слилась… Уж куды-куды, а в эту самую правдивую, буйно отторжимую гнидами-костюмами, неподцензурную инфобазу…
— Мда-а, — не менее задумчиво произношу я и пристраиваю «пятую точку» на край стола, по своему обыкновению, — знаешь, майжэ-земляк, иногда я задаюсь животрепещущим вопросом — имеем ли МЫ все хоть что-то общее с реалом?..
…«Чудны Дела Твои, Николай!» — услышав такую НОВОСТЬ, непременно подумал бы я, будь по-прежнему николианцем, оставаясь в лоне культа, восхваляющего бродягу Угодника.
Церковь Чудотворца, в адепты коей я сызмальства был посвящён и приверженцем коей номинально оставался, живя на родине, была одной из двух планетарных постхристианских религий, поделивших на две неравные части стэпную паству. Квазиправославными великотризубскими автокефалами себя полагали процентов семьдесят пять, из оставшейся четвертины добрая половина исповедовала николианство (мы, хуторяне-целинники — практически все!). Прочие десяток процентов являются всяческими збоченцами, кого только не носит степь, всякой твари по паре… Атеисты, боконисты, католики (консервативные и реформисты), буддисты (дзэн, ламаи, паци, шенн и лемм), неоисламисты всех мастей и оттенков, иеговисты, пятидесятники (и прочие протестанты-евангелисты), вирт-манисты, неотантристы, синтоисты, индуисты, кунучуланирадидиаисты, г'мудисты, аналогисты, киберисты и так далее. В космопорту даже кучка реликтовых не то кришнаитов, не то вайшнаистов обосновалась, сам видел, когда уходил К Звёздам.
Но я уже давно себя николианцем не полагаю, хотя в общем-то вера в неугомонного вечного Скитальца, бродящего по Вселенной и творящего чудеса то там, то сям, мне импонирует. Быть может, немалую роль в судьбе моей сыграл именно этот притягательный с детства образ…
Впрочем, у родившегося в бескрайней целинной степи и без религиозной подкачки гораздо больше шансов заделаться бродягой, нежели остаться домоседом. Ясный пень.
И всё же — чуднАя она девка, эта жизнь. Прихотливая и заковыристая. Что да, то да.
Разве нет???
Итак, новость. Сэнсэйшн намба уан, как выразился Кибертанк.
С Лазеровицем, ксенологом этим недоделанным, третья (или какая она там по счёту? запутаться можно!) часть талисмана не «запечатлилась», только нас десятерых отметила. Зато вторая поменяла экскалибурского наследника на Перебора, после того как Джонни тот уродский растворился в пространстве.
Соизволила сменить носителя, значит-ца… Во как!
Выяснилось это не сразу — глупый заславянин Анджей и сам не подозревал, что мутотень уже и на него пала. А когда «укус бешеного амулета», как образно выразилась Бабушка, всё-таки проявился, миновало несколько часов, и на Перебора вдруг НАХЛЫНУЛО. Причём гораздо сильнее, чем на нас в своё время. Правда, до зверской тошноты и обморочных состояний тогда дошло только у Номи, Тити и меня (троица особо чувствительных, поди ж ты!), но основательно мутило всех. Даже Сеть — недаром она со страшной силой глючить принялась. Одни только виртуальные боевые действия на Малом Полигоне чего стоят! А несчастный Зигзаг, похоже, до сей поры в себя не возвратился: валяется в уголке центральной рубки и просыпается только для того, чтобы вяло пожевать чего-нибудь съедобное, заботливо подсунутое кем-нибудь из членов экипажа ему под самую мордочку да удалить отходы метаболического обмена в поддон с песком, обязанность менять который добровольно принял на себя Мол.
А в Перебора несчастного — Свет хлынул по полной программе. Когда неофит начал чувствовать некие новые «внутренние ощущения» и растерянно поделился этой новостью с Экипажем, «Пожиратель» уже восстановился полностью, и Кэп Йо был готов отдать команду «СТАРТ!», начав процесс обратного прокалывания… Были у заславянина и «внешние» ощущения. Отыскался второй камешек почему-то у него в ботинке. В неновом таком, изрядно поношенном, высоком и тяжёлом, шнурованном «бут саламандере». Бутсы эти фольклорные наш «одиннадцатый лишний» таскал практически не снимая, и вдруг — в пятку впилось что-то. Меня рядом не было, но готов поставить тыщу против двадцатки — подпрыгнул хлопец до подволока небось!.. Ещё бы.
Подскочил и принялся злобно проклинать за коварство какого-то древойсуса. Может, у них там свой лесной дхорр есть?
Капитан отложил старт. Корёжило новоявленного единоличного носителя Света — врагу не пожелаешь. Хоть и недолго, с полчаса, но с жуткой силой. Аж мне глупорожего «яйцеголова» жалко стало. Я даже искренне раскаялся в том, что начистил лесняку рыло, и извинился перед ним. Мысленно.
Однако, на его счастье, выключился Перебор практически сразу, как только «внутренние ощущения» превратились в «наружные проявления», а когда пришёл в себя, ничегошеньки не помнил. Мы, не сговариваясь, промолчали. Зрелище было ещё то, и лицезрели мы его все, с первой до последней секунды.
И, я уверен, ВСЕ наконец-то задумались по полной программе: а так ли уж он свЕтел, этот Свет, Сияющий Во Тьме, избравший нас себе в лампадки? Не закладывает ли он, пока мы тут шустро порхаем в Запределье, мины с часовыми механизмами? Где-нибудь в глубинах наших душ…
Придя в сознание, Анджей (ну этому бедолаге целая ядрёная бомба досталась, похоже!) удивлённо спросил, чего это наши голопроекции собрались вокруг него всей толпой, и Бабуля на ходу сымпровизировала. Ляпнула что-то там о традиционной процедуре голосования на предмет одобрения Экипажем внесённого предложения о перерегистрации контракта, о переводе новичка из временного статуса в постоянный. (Сия процедура действительно существует, но совершенно иначе происходит!) Наши «голо» переглянулись изумлённо… и энергично закивали.