Страница:
— Фы не против того, чтобы фместе со мной попробовать этого холодного как лед напитка, герр Сеймур?
— С удовольствием, герр Хиллиард. Благодарю за приглашение. — Максим взял кружку и, сделав большой глоток, понял, что напиток вполне отвечает его вкусу.
— Сегодня утром ко мне приходил Kapitan фон Райан, — сообщил Хиллиард, размещая свою тушу в массивном кресле. Он отпил эля — сначала, словно рыба, открыв рот и только потом приникнув к кружке, — и продолжил: — Николас сказал мне, что фы хотели бы поступить служить ф качестве… наемника? — Последнее слово он произнес с вопросительной интонацией, как будто не был уверен в точности термина.
— Я думал об этом, — ответил Максим, лениво кивнув.
Хиллиард довольно долго рассматривал его, как бы оценивая и пытаясь прочитать, что кроется за этой красивой внешностью.
— Фы предпринимали какие-либо меры, чтобы добиться этого?
Максим отпил эля и взглянул на Хиллиарда.
— А что, если это так?
— Не надо ощетиниваться, герр Сеймур, — рассмеялся Хиллиард. — Если я спрашиваю, значит, у меня есть на это причины. Мне было бы интересно узнать, какой стране фы согласились бы предложить свои услуги?
— Это зависит от простых расчетов. Естественно, той, которая заплатит больше.
— Николас рассказал мне, в чем фы нуждаетесь.
Максим сложил губы в некое подобие улыбки.
— Я еще не нищий, поэтому могу позволить себе потянуть время.
Хиллиард почувствовал, что задел гордость гостя. Очевидно, герр Сеймур гораздо ближе к бедности, чем пытается показать.
— А что бы фы сказали, если бы нашелся человек, который заинтересовавшись фами, предложил фам много золота? Фы бы фыслушали его?
— Я был бы полным дураком, если бы не стал этого делать. — Максим спокойно выдержал взгляд устремленных на него серых глаз.
— А для фас имело бы значение, для какой страны служить и против какой?
Максим ухмыльнулся:
— Если мой друг Николас еще не рассказал обо мне всего, тогда, возможно, мне следует кое-что объяснить, герр Хиллиард. Я человек вне страны, а моя преданность была растрачена впустую. И теперь я руководствуюсь только своими удовольствием и интересом.
Водянистые серые глаза, прищурившись, пристально следили за маркизом в надежде, что удастся проникнуть в его сознание.
— А Елизавета? Фы ей чем-нибудь обязаны?
Горькая усмешка скривила губы Максима.
— С ее легкой руки я был лишен титула, поместий, всей своей собственности, — ядовито процедил он. — Судите сами, какие у меня перед ней обязательства?
— Будь я на фашем месте, я бы отказался от фсех.
— Вот именно.
Хиллиард принялся водить длинным ногтем по краю кружки. Маркиз дал совершенно четкий ответ, и если учесть плачевное состояние его дел, можно поверить, что он и в самом деле противопоставил себя английской королеве.
— Я буду говорить прямо, герр Сеймур. Как фам понравится идея фернуться ф Англию, ф которой будет править королева Мария?
— Если только она возвратит мне титул и собственность, — последовал осторожный ответ.
Хиллиард наклонился вперед.
— Фы думали над тем, чтобы помочь королеве Марии бежать? — тщательно подбирая слова, поинтересовался он.
Смех Максима свидетельствовал о его сомнениях на этот счет.
— Должно произойти чудо, чтобы это свершилось, разве не так? Я обычный человек. Что я могу сделать в одиночку?
— Уверяю фас, герр Сеймур, фы не будете одиноки. У меня ф Англии есть люди, которые помогут фам. Но есть те, кто считает, что нужно сначала убить Елизавету, прежде чем освобождать Марию. Так, мол, легче.
— Что вы предлагаете? — довольно грубо спросил Максим. — Помочь Марии бежать? Или убить королеву?
Хиллиард избегал взгляда Максима. Казалось, он обдумывает последний вопрос. В его движениях появилось какое-то беспокойство, словно он не был уверен, правильное ли взял направление. Наконец он определился со своей задачей и неуклюже поднялся. Подойдя к застекленным шкафам с книгами всевозможных размеров и форм, он остановился. Когда он оглянулся на Максима, в его глазах успело появиться какое-то новое выражение, нечто среднее между жадностью и странным, злобным вожделением.
— Идите сюда. — Он дернул головой, подзывая Максима. — Я хочу фам кое-что показать.
Его руки, скрытые грузным телом, нажали на какую-то пружину, и, к полному изумлению Максима, один из шкафов стал медленно и бесшумно отползать в сторону. За ним открылась потайная дверца, и Максим, последовав за хозяином, обнаружил, что находится на узком балконе с грубо вырезанными перилами. Со стропил, возле стены, свешивались фонари, выгрызавшие из мрака островки света. Похожий на огромную пещеру склад, казалось, исчезал где-то в бесконечности. Он был забит ящиками, упаковочными клетями, тюками и бочками. Перемещавшиеся огоньки говорили о том, что склад охраняется дозорными, вооруженными топорами и пиками.
Хиллиард остановился, чтобы Максим успел проникнуться безграничностью открывшегося пространства. Когда же англичанин устремил на него вопросительный взгляд, ганзейский король, на лице которого была написана алчность, ухмыльнулся:
— На то, что фы фидите перед собой, можно купить несколько королей, или, если быть точным, несколько королевств. Ха! И кое-какие действительно покупались. — Он указал на ящики у противоположной стены. — Там специи, чай и шелка из Китая. — Его палец переместился. — А там гобелены, ковры и засахаренные финики, закупленные у эмиров, беев и султанов с побережья Черного моря. А фон там… — его рука указала вниз, под балкон, — только что полученные меха, янтарь и мед из фосточных стран и портов Балтики. — Он повернулся к Максиму и широко улыбнулся, обнажив неровные зубы. — Мои корабли доставляют груз со фсех концов света, а я отправляю товары туда, где их очень хотят и где в них нуждаются. — Его лицо потемнело, словно он вспомнил о неприятном. — Фо фсяком случае, я так делаю, когда мне не мешает этот ублюдок Дрейк. Фот чем занимается Ганза. Мы просто группа честных купцов, которая использует фсе фозможности, чтобы честно получить прибыль.
Он повернулся и направился в свои апартаменты. Следуя за ним, Максим размышлял о том, к каким грязным методам прибегал этот властитель Ганзы и скольким людям пришлось заплатить жизнью за то, чтобы он мог извлечь собственную прибыль.
— И теперь, — сердито продолжал Хиллиард, — эта хитрющая сука Елизавета притворяется невинной овечкой, а сама спускает Дрейка и его псов травить тех из нас, кто в поте лица основывал наше дело. — Он тяжело рухнул в кресло и наклонился вперед, при этом его брюхо свесилось. Глаза под густыми бровями злобно блестели. — Но не забывайте, есть люди, придерживающиеся того же мнения, что и я, и желающие положить конец ее лицемерию. — Казалось, он выдохся, потому что устало откинулся на спинку, и в его манерах появилось нечто просительное. — Мне самому угрожали. Я даже не решаюсь проинспектировать свою собственность ф Стиллиардсе, так как боюсь, что за мной установят слежку, а потом бросят ф тюрьму, предъявив ложные обвинения. Черное сердце Елизаветы не знает справедливости.
Максим тоже опустился в кресло. Все напыщенные заявления Хиллиарда он воспринимал как проявление алчности и считал наглой ложью.
— Если вы боитесь хитрости Елизаветы, — проговорил он, накрывая рукой эфес шпаги, — тогда почему допускаете к себе вооруженного англичанина? Вы совершенно спокойны относительно моих намерений? Не допускаете, что я подослан ею?
Уперев локти в подлокотники и сложив пухлые пальцы домиком, Хиллиард улыбнулся:
— Мне кое-что известно о том, как по ее приказу фы едва не лишились жизни, лорд Сеймур. И фсе же я очень осторожный человек. — Он указал на стену позади Максима. — Не соблаговолите ли посмотреть туда?
Максим выпрямился и оглянулся. Огромная картина в резной раме была слегка сдвинута, открывая отверстие в стене. Максим вспомнил, что шкаф, где Густав хранит карты, расположен как раз напротив этого места, и сообразил, что он служит в качестве наблюдательного поста.
— У Густава есть самострел с тяжелой стрелой. Он зарядил его сразу же после фашего появления и нацелил фам в спину. Стоит фам фзяться за шпагу — и фаш друг больше никогда не уфидит фас. — Он печально кивнул. — Даже зимой река уносит в море всякие обломки и надежно прячет их.
— А Густав, естественно, ваш преданнейший слуга, — заметил Максим.
— Лучше сказать, помощник, — улыбнулся Хиллиард. — У него есть склонность расправляться с моими противниками. Фы понимаете меня?
— Я ознакомился с вашими мерами предосторожности, герр Хиллиард, — произнес Максим, вновь откидываясь на спинку кресла. — Однако мой вопрос остался без ответа. Что вы предлагаете — убийство или побег?
— То, что проще. — Его глаза блеснули, рот скривился в слабой улыбке. — Хотя фсе и так очевидно. Если Марии удастся бежать, ей фсе равно не занять трон, пока не скинут Елизавету или пока ее сторонники не сделают ее королевой. Естественно, фам тоже выгодно, чтобы Елизавету убили.
Максим хмыкнул.
— Как только я приближусь ко дворцу, меня тут же бросят в Тауэр, где мне придется ждать исполнения приговора. Простите меня, герр Хиллиард, я предпочитаю сохранить свою голову на плечах, чем лишиться ее на плахе. Мертвецу не нужно золото.
— А что, если кто-нибудь поможет фам пробраться фо дворец, — осторожно поинтересовался Хиллиард, — дав при этом полную гарантию, что фас никто не увидит?
— Если у вас во дворце есть такой человек, зачем тогда нужен я? Он сам в состоянии убить королеву и скрыться.
Хиллиард раздраженно вздохнул:
— Ф этом-то фсе и дело. Едва ли фрейлина способна держать ф руках шпагу.
— Конечно, но она может подсыпать яд. — Наклонившись вперед и пристально взглянув в затуманенные серые глаза, Максим насел на Хиллиарда: — Смотрите, Хиллиард. Если у вас есть человек, столь приближенный к королеве, значит, дело сделано. Я вам не нужен.
— Жаль, что не фсе так просто. — Хиллиард покачал головой. — Дама не сделает этого. Она ферна королеве. Она не будет знать о фаших намерениях, если фы появитесь фо дворце.
— Тогда почему она проведет меня в апартаменты королевы? — Максим нахмурился. Он никак не мог понять, что же скрывается за всем этим планом. — С какой стати ей доверять мне настолько, чтобы впустить во дворец?
— Она всего лишь пешка…
— Почему она впустит меня? — настаивал Максим.
Хиллиард пожал жирными плечами:
— Она стареет, но не забывает о любви…
— И?
Хиллиард понял, что впервые в жизни перед ним оказался человек, обладающий такой же силой воли, как и он. Несмотря на всю имевшуюся у него власть над людьми, он почувствовал, что взгляд изумрудно-зеленых глаз смущает его, и едва не заскулил.
— У нее есть любовник…
Максим опять расслабился и сплел пальцы.
— И дама, естественно, считает, что ее возлюбленный не способен на столь низкий поступок, — улыбнулся он и прищурился. — Тогда почему вы не заплатите ее любовнику за то, чтобы он убил королеву?
— У этого парня не хватит духу, — с пренебрежением проговорил Хиллиард. — Он готов на тайное убийство, но только тогда, когда ему не грозит опасность.
— Значит, он трус, — заключил Максим, произнеся то слово, которого, по всей видимости, старательно избегал его собеседник. Хиллиард уклончиво пожал плечами. — У германцев больше смелости, — внимательно посмотрев на него, закинул наживку Максим.
— Это точно! А он фсего лишь жалкий англичанин. — Уголки губ Хиллиарда опустились, что свидетельствовало о его презрительном отношении к тому человеку.
— И вы боитесь досаждать ему, чтобы не потерять доступ к королеве, — продолжал свое наступление Максим. — Возможно, вы даже балуете его.
Из горла Хиллиарда вырвалось рычание:
— Я и фправду так делаю, хотя это обходится мне ф целое состояние! Я никогда не знаю, сколько еще мне придется потратить…
Максим отпил эля, обдумывая последние слова Хиллиарда.
— Золото достается огромным трудом. Только глупец способен выпустить его из рук.
Хиллиард опять наклонился вперед. Казалось, он чем-то опечален.
— Золото принадлежало мне… ну, почти мне, но этот ублюдок пригрозил, что порвет с дамой. И мне оставалось только уступить.
— Очевидно, этот человек вам нужен для того, чтобы не упустить даму, — заключил Максим. — Хотя я чувствую, что вы бы с радостью покончили с ним, если бы могли.
Оскалившись так, что стали видны гнилые зубы, Хиллиард всплеснул руками.
— Если бы я мог, — прошипел он, — я бы придушил его собственными руками!
Посмотрев на его руки, Максим живо представил, как хрустнет его шея, когда ее сожмут эти лапищи, но тут же одернул себя, понимая, что нельзя отклоняться от цели.
— Скажите, герр Хиллиард, у вас есть какой-то определенный план, как убить королеву? Или это просто мечты, которые никогда не станут явью?
Уловив в тоне англичанина насмешку, Хиллиард разозлился, его глаза недобро блеснули.
— Не бойтесь, герр Сеймур, у меня есть план, и он будет исполнен. Если не фами, то другим.
— А какую сумму вы предлагаете?
Хиллиард самодовольно улыбнулся и расслабился, при этом его голова утонула в жирных складках на шее.
— Ну, фаши поместья, фаше состояние и, естественно, фашу собственность. Разве это не достаточная награда?
Максим допил остатки эля и поднялся.
— Это достаточная награда, если вы в состоянии гарантировать ее.
— Убейте эту суку Тюдор и освободите Марию Стюарт — и фы фсе получите.
— Мне, конечно, понадобится небольшой кошелек на то время, пока я подготовлю свое возвращение в Англию, — улыбнулся Максим. — Вы можете назвать это проявлением вашего доверия.
Хиллиард вышел из комнаты и вернулся с обитым железом ларцом, более крупной копией того, что был у фон Райана. Отперев замок, Хиллиард извлек из ларца мешочек и бросил его гостю. Потом прижал кусочек воска своей печатью и передал его Максиму.
— Это послужит фам пропуском на тот случай, если возникнут сложности, хотя сейчас ф Англии трудно сыскать тех, кто не слышал бы о маркизе Бредбери.
— Ваш человек свяжется со мной? Или я сам должен найти его?
— Он свяжется с фами фскоре после фашего фозвращения ф Англию.
Максим подошел к двери и остановился.
— Я бы попросил вас ничего не рассказывать о нашей встрече Николасу, если он будет интересоваться. Он считает, будто знает все о Максиме Сеймуре. Я бы предпочел держать его в неведении.
— Ему ничего не скажут.
Максим кивнул на прощание и вышел на улицу, наконец-то избавившись от общества Карра Хиллиарда и его верного пса Густава.
Глава 21
— С удовольствием, герр Хиллиард. Благодарю за приглашение. — Максим взял кружку и, сделав большой глоток, понял, что напиток вполне отвечает его вкусу.
— Сегодня утром ко мне приходил Kapitan фон Райан, — сообщил Хиллиард, размещая свою тушу в массивном кресле. Он отпил эля — сначала, словно рыба, открыв рот и только потом приникнув к кружке, — и продолжил: — Николас сказал мне, что фы хотели бы поступить служить ф качестве… наемника? — Последнее слово он произнес с вопросительной интонацией, как будто не был уверен в точности термина.
— Я думал об этом, — ответил Максим, лениво кивнув.
Хиллиард довольно долго рассматривал его, как бы оценивая и пытаясь прочитать, что кроется за этой красивой внешностью.
— Фы предпринимали какие-либо меры, чтобы добиться этого?
Максим отпил эля и взглянул на Хиллиарда.
— А что, если это так?
— Не надо ощетиниваться, герр Сеймур, — рассмеялся Хиллиард. — Если я спрашиваю, значит, у меня есть на это причины. Мне было бы интересно узнать, какой стране фы согласились бы предложить свои услуги?
— Это зависит от простых расчетов. Естественно, той, которая заплатит больше.
— Николас рассказал мне, в чем фы нуждаетесь.
Максим сложил губы в некое подобие улыбки.
— Я еще не нищий, поэтому могу позволить себе потянуть время.
Хиллиард почувствовал, что задел гордость гостя. Очевидно, герр Сеймур гораздо ближе к бедности, чем пытается показать.
— А что бы фы сказали, если бы нашелся человек, который заинтересовавшись фами, предложил фам много золота? Фы бы фыслушали его?
— Я был бы полным дураком, если бы не стал этого делать. — Максим спокойно выдержал взгляд устремленных на него серых глаз.
— А для фас имело бы значение, для какой страны служить и против какой?
Максим ухмыльнулся:
— Если мой друг Николас еще не рассказал обо мне всего, тогда, возможно, мне следует кое-что объяснить, герр Хиллиард. Я человек вне страны, а моя преданность была растрачена впустую. И теперь я руководствуюсь только своими удовольствием и интересом.
Водянистые серые глаза, прищурившись, пристально следили за маркизом в надежде, что удастся проникнуть в его сознание.
— А Елизавета? Фы ей чем-нибудь обязаны?
Горькая усмешка скривила губы Максима.
— С ее легкой руки я был лишен титула, поместий, всей своей собственности, — ядовито процедил он. — Судите сами, какие у меня перед ней обязательства?
— Будь я на фашем месте, я бы отказался от фсех.
— Вот именно.
Хиллиард принялся водить длинным ногтем по краю кружки. Маркиз дал совершенно четкий ответ, и если учесть плачевное состояние его дел, можно поверить, что он и в самом деле противопоставил себя английской королеве.
— Я буду говорить прямо, герр Сеймур. Как фам понравится идея фернуться ф Англию, ф которой будет править королева Мария?
— Если только она возвратит мне титул и собственность, — последовал осторожный ответ.
Хиллиард наклонился вперед.
— Фы думали над тем, чтобы помочь королеве Марии бежать? — тщательно подбирая слова, поинтересовался он.
Смех Максима свидетельствовал о его сомнениях на этот счет.
— Должно произойти чудо, чтобы это свершилось, разве не так? Я обычный человек. Что я могу сделать в одиночку?
— Уверяю фас, герр Сеймур, фы не будете одиноки. У меня ф Англии есть люди, которые помогут фам. Но есть те, кто считает, что нужно сначала убить Елизавету, прежде чем освобождать Марию. Так, мол, легче.
— Что вы предлагаете? — довольно грубо спросил Максим. — Помочь Марии бежать? Или убить королеву?
Хиллиард избегал взгляда Максима. Казалось, он обдумывает последний вопрос. В его движениях появилось какое-то беспокойство, словно он не был уверен, правильное ли взял направление. Наконец он определился со своей задачей и неуклюже поднялся. Подойдя к застекленным шкафам с книгами всевозможных размеров и форм, он остановился. Когда он оглянулся на Максима, в его глазах успело появиться какое-то новое выражение, нечто среднее между жадностью и странным, злобным вожделением.
— Идите сюда. — Он дернул головой, подзывая Максима. — Я хочу фам кое-что показать.
Его руки, скрытые грузным телом, нажали на какую-то пружину, и, к полному изумлению Максима, один из шкафов стал медленно и бесшумно отползать в сторону. За ним открылась потайная дверца, и Максим, последовав за хозяином, обнаружил, что находится на узком балконе с грубо вырезанными перилами. Со стропил, возле стены, свешивались фонари, выгрызавшие из мрака островки света. Похожий на огромную пещеру склад, казалось, исчезал где-то в бесконечности. Он был забит ящиками, упаковочными клетями, тюками и бочками. Перемещавшиеся огоньки говорили о том, что склад охраняется дозорными, вооруженными топорами и пиками.
Хиллиард остановился, чтобы Максим успел проникнуться безграничностью открывшегося пространства. Когда же англичанин устремил на него вопросительный взгляд, ганзейский король, на лице которого была написана алчность, ухмыльнулся:
— На то, что фы фидите перед собой, можно купить несколько королей, или, если быть точным, несколько королевств. Ха! И кое-какие действительно покупались. — Он указал на ящики у противоположной стены. — Там специи, чай и шелка из Китая. — Его палец переместился. — А там гобелены, ковры и засахаренные финики, закупленные у эмиров, беев и султанов с побережья Черного моря. А фон там… — его рука указала вниз, под балкон, — только что полученные меха, янтарь и мед из фосточных стран и портов Балтики. — Он повернулся к Максиму и широко улыбнулся, обнажив неровные зубы. — Мои корабли доставляют груз со фсех концов света, а я отправляю товары туда, где их очень хотят и где в них нуждаются. — Его лицо потемнело, словно он вспомнил о неприятном. — Фо фсяком случае, я так делаю, когда мне не мешает этот ублюдок Дрейк. Фот чем занимается Ганза. Мы просто группа честных купцов, которая использует фсе фозможности, чтобы честно получить прибыль.
Он повернулся и направился в свои апартаменты. Следуя за ним, Максим размышлял о том, к каким грязным методам прибегал этот властитель Ганзы и скольким людям пришлось заплатить жизнью за то, чтобы он мог извлечь собственную прибыль.
— И теперь, — сердито продолжал Хиллиард, — эта хитрющая сука Елизавета притворяется невинной овечкой, а сама спускает Дрейка и его псов травить тех из нас, кто в поте лица основывал наше дело. — Он тяжело рухнул в кресло и наклонился вперед, при этом его брюхо свесилось. Глаза под густыми бровями злобно блестели. — Но не забывайте, есть люди, придерживающиеся того же мнения, что и я, и желающие положить конец ее лицемерию. — Казалось, он выдохся, потому что устало откинулся на спинку, и в его манерах появилось нечто просительное. — Мне самому угрожали. Я даже не решаюсь проинспектировать свою собственность ф Стиллиардсе, так как боюсь, что за мной установят слежку, а потом бросят ф тюрьму, предъявив ложные обвинения. Черное сердце Елизаветы не знает справедливости.
Максим тоже опустился в кресло. Все напыщенные заявления Хиллиарда он воспринимал как проявление алчности и считал наглой ложью.
— Если вы боитесь хитрости Елизаветы, — проговорил он, накрывая рукой эфес шпаги, — тогда почему допускаете к себе вооруженного англичанина? Вы совершенно спокойны относительно моих намерений? Не допускаете, что я подослан ею?
Уперев локти в подлокотники и сложив пухлые пальцы домиком, Хиллиард улыбнулся:
— Мне кое-что известно о том, как по ее приказу фы едва не лишились жизни, лорд Сеймур. И фсе же я очень осторожный человек. — Он указал на стену позади Максима. — Не соблаговолите ли посмотреть туда?
Максим выпрямился и оглянулся. Огромная картина в резной раме была слегка сдвинута, открывая отверстие в стене. Максим вспомнил, что шкаф, где Густав хранит карты, расположен как раз напротив этого места, и сообразил, что он служит в качестве наблюдательного поста.
— У Густава есть самострел с тяжелой стрелой. Он зарядил его сразу же после фашего появления и нацелил фам в спину. Стоит фам фзяться за шпагу — и фаш друг больше никогда не уфидит фас. — Он печально кивнул. — Даже зимой река уносит в море всякие обломки и надежно прячет их.
— А Густав, естественно, ваш преданнейший слуга, — заметил Максим.
— Лучше сказать, помощник, — улыбнулся Хиллиард. — У него есть склонность расправляться с моими противниками. Фы понимаете меня?
— Я ознакомился с вашими мерами предосторожности, герр Хиллиард, — произнес Максим, вновь откидываясь на спинку кресла. — Однако мой вопрос остался без ответа. Что вы предлагаете — убийство или побег?
— То, что проще. — Его глаза блеснули, рот скривился в слабой улыбке. — Хотя фсе и так очевидно. Если Марии удастся бежать, ей фсе равно не занять трон, пока не скинут Елизавету или пока ее сторонники не сделают ее королевой. Естественно, фам тоже выгодно, чтобы Елизавету убили.
Максим хмыкнул.
— Как только я приближусь ко дворцу, меня тут же бросят в Тауэр, где мне придется ждать исполнения приговора. Простите меня, герр Хиллиард, я предпочитаю сохранить свою голову на плечах, чем лишиться ее на плахе. Мертвецу не нужно золото.
— А что, если кто-нибудь поможет фам пробраться фо дворец, — осторожно поинтересовался Хиллиард, — дав при этом полную гарантию, что фас никто не увидит?
— Если у вас во дворце есть такой человек, зачем тогда нужен я? Он сам в состоянии убить королеву и скрыться.
Хиллиард раздраженно вздохнул:
— Ф этом-то фсе и дело. Едва ли фрейлина способна держать ф руках шпагу.
— Конечно, но она может подсыпать яд. — Наклонившись вперед и пристально взглянув в затуманенные серые глаза, Максим насел на Хиллиарда: — Смотрите, Хиллиард. Если у вас есть человек, столь приближенный к королеве, значит, дело сделано. Я вам не нужен.
— Жаль, что не фсе так просто. — Хиллиард покачал головой. — Дама не сделает этого. Она ферна королеве. Она не будет знать о фаших намерениях, если фы появитесь фо дворце.
— Тогда почему она проведет меня в апартаменты королевы? — Максим нахмурился. Он никак не мог понять, что же скрывается за всем этим планом. — С какой стати ей доверять мне настолько, чтобы впустить во дворец?
— Она всего лишь пешка…
— Почему она впустит меня? — настаивал Максим.
Хиллиард пожал жирными плечами:
— Она стареет, но не забывает о любви…
— И?
Хиллиард понял, что впервые в жизни перед ним оказался человек, обладающий такой же силой воли, как и он. Несмотря на всю имевшуюся у него власть над людьми, он почувствовал, что взгляд изумрудно-зеленых глаз смущает его, и едва не заскулил.
— У нее есть любовник…
Максим опять расслабился и сплел пальцы.
— И дама, естественно, считает, что ее возлюбленный не способен на столь низкий поступок, — улыбнулся он и прищурился. — Тогда почему вы не заплатите ее любовнику за то, чтобы он убил королеву?
— У этого парня не хватит духу, — с пренебрежением проговорил Хиллиард. — Он готов на тайное убийство, но только тогда, когда ему не грозит опасность.
— Значит, он трус, — заключил Максим, произнеся то слово, которого, по всей видимости, старательно избегал его собеседник. Хиллиард уклончиво пожал плечами. — У германцев больше смелости, — внимательно посмотрев на него, закинул наживку Максим.
— Это точно! А он фсего лишь жалкий англичанин. — Уголки губ Хиллиарда опустились, что свидетельствовало о его презрительном отношении к тому человеку.
— И вы боитесь досаждать ему, чтобы не потерять доступ к королеве, — продолжал свое наступление Максим. — Возможно, вы даже балуете его.
Из горла Хиллиарда вырвалось рычание:
— Я и фправду так делаю, хотя это обходится мне ф целое состояние! Я никогда не знаю, сколько еще мне придется потратить…
Максим отпил эля, обдумывая последние слова Хиллиарда.
— Золото достается огромным трудом. Только глупец способен выпустить его из рук.
Хиллиард опять наклонился вперед. Казалось, он чем-то опечален.
— Золото принадлежало мне… ну, почти мне, но этот ублюдок пригрозил, что порвет с дамой. И мне оставалось только уступить.
— Очевидно, этот человек вам нужен для того, чтобы не упустить даму, — заключил Максим. — Хотя я чувствую, что вы бы с радостью покончили с ним, если бы могли.
Оскалившись так, что стали видны гнилые зубы, Хиллиард всплеснул руками.
— Если бы я мог, — прошипел он, — я бы придушил его собственными руками!
Посмотрев на его руки, Максим живо представил, как хрустнет его шея, когда ее сожмут эти лапищи, но тут же одернул себя, понимая, что нельзя отклоняться от цели.
— Скажите, герр Хиллиард, у вас есть какой-то определенный план, как убить королеву? Или это просто мечты, которые никогда не станут явью?
Уловив в тоне англичанина насмешку, Хиллиард разозлился, его глаза недобро блеснули.
— Не бойтесь, герр Сеймур, у меня есть план, и он будет исполнен. Если не фами, то другим.
— А какую сумму вы предлагаете?
Хиллиард самодовольно улыбнулся и расслабился, при этом его голова утонула в жирных складках на шее.
— Ну, фаши поместья, фаше состояние и, естественно, фашу собственность. Разве это не достаточная награда?
Максим допил остатки эля и поднялся.
— Это достаточная награда, если вы в состоянии гарантировать ее.
— Убейте эту суку Тюдор и освободите Марию Стюарт — и фы фсе получите.
— Мне, конечно, понадобится небольшой кошелек на то время, пока я подготовлю свое возвращение в Англию, — улыбнулся Максим. — Вы можете назвать это проявлением вашего доверия.
Хиллиард вышел из комнаты и вернулся с обитым железом ларцом, более крупной копией того, что был у фон Райана. Отперев замок, Хиллиард извлек из ларца мешочек и бросил его гостю. Потом прижал кусочек воска своей печатью и передал его Максиму.
— Это послужит фам пропуском на тот случай, если возникнут сложности, хотя сейчас ф Англии трудно сыскать тех, кто не слышал бы о маркизе Бредбери.
— Ваш человек свяжется со мной? Или я сам должен найти его?
— Он свяжется с фами фскоре после фашего фозвращения ф Англию.
Максим подошел к двери и остановился.
— Я бы попросил вас ничего не рассказывать о нашей встрече Николасу, если он будет интересоваться. Он считает, будто знает все о Максиме Сеймуре. Я бы предпочел держать его в неведении.
— Ему ничего не скажут.
Максим кивнул на прощание и вышел на улицу, наконец-то избавившись от общества Карра Хиллиарда и его верного пса Густава.
Глава 21
Солнце почти скрылось за горизонтом, осветив последними бликами шпили и остроконечные крыши. Казалось, ветры устроили себе передышку, чтобы впустить в город вечерние сумерки. Но вскоре спокойствие было нарушено северным ветром, принесшим с собой холод, поглотивший остатки дневного тепла. Унылый серый цвет неба сменился матово-черным, и пошел снег. Окна постепенно затягивались замысловатым узором, а воздух от мороза стал хрупким.
Слабый ветерок пробрался между каменными зданиями, закружив в танце снег, добрался до крыльца дома фон Райанов, где растворился, предоставив снежинкам медленно опускаться на мостовую. Единственными свидетелями этого были протоптанные в глубоком снегу тропинки.
Илис отодвинулась от окна своей спальни, и мороз принялся торопливо затягивать прозрачный кружок, который она проделала своим дыханием. Несколько мгновений девушка завороженно наблюдала, как рождается узор, но тут пронесся новый порыв ветра, и стекло задрожало. Поднимавшийся вихрь играючи перепрыгивал с одной остроконечной крыши на другую, заставляя стропила страдальчески стонать.
Илис вздохнула и беспокойно заходила по комнате. Ветер, чьи завывания напоминали стоны духов, бродивших по крышам в своем бесцельном поиске, и еще сильнее тревожили ее, шалил и подкидывал беспомощные снежинки до тех пор, пока сильный снегопад не набросил на всю улицу непроницаемую завесу. Мрачные предсказания Николаса вселили в девушку ужас перед человеком, которого она никогда не видела. Очевидно, у Карра Хиллиарда было достаточно власти, чтобы лишить Максима жизни и тем самым обречь ее на вечную тоску. Надежда возродится в ее душе, только когда вернется Максим, но и тогда остается проблема с Николасом. Она решила сама поговорить с капитаном и все ему рассказать, однако его до сих пор не было дома.
Ставни громко хлопали, резкие атаки ветра сотрясали дом до самого основания, а Максим все не появлялся. Илис не отходила от окна, постоянно очищая кружок, через который следила за улицей, ожидая каждую секунду увидеть высокую и широкоплечую фигуру. Его появление сразу бы наполнило ее сердце радостью, но, увы, улица оставалась пуста.
Неожиданно на крыше поднялся какой-то шум, мгновенно сменившийся тишиной, потом снизу, с улицы, донесся треск. Отдохнувший ветер набросился на дом с новой яростью, и Илие ринулась вниз, где нашла Терезу и Катарину, спокойно вышивавших гобелен. Вслед за ней вошел Джастин.
— Должно быть, сорвало черепицу с крыши, Tante[51] Тереза, — заметил он.
Тереза осторожно воткнула в полотно иглу.
— Этот шум до полусмерти напугал бедняжку Илис! — Она замолчала, прижав руку к колотящемуся сердцу, потом приняла достойный вид и погрозила пальцем Джастину, которому вся эта ситуация казалась забавной. — Завтра же полезешь наверх и проверишь крышу.
— Ja! Ja! Я устрою им хорошую трепку!
— Гм! — Тереза вздернула бровь. — Может, мне стоит сначала показать тебе, как это делается?
— Nein, bitte, — взмолился он и со смехом поднял руки. — Ты уже научила меня.
Тереза вернулась к вышиванию, а Джастин подошел к Илис, которая стояла возле окна и пыталась что-нибудь разглядеть сквозь падавший снег.
— Фам нечего беспокоиться о Николасе, Илис. Он хорошо знает город, не хуже своего корабля.
Хотя Джастин не понимал истинной причины ее тревоги, она все же заставила себя благодарно улыбнуться ему. И дело было вовсе не в том, что ее не волновало, где сейчас находится ганзейский капитан, — просто Максим подвергался гораздо большей опасности. Время шло, и отчаяние все сильнее давило ей на плечи.
Джастин придвинулся к окну и горячим дыханием отогрел большой круг. И в это мгновение на улице промелькнула фигура, закутанная в плащ. Человек шел, наклонившись вперед, преодолевая яростное сопротивление ветра.
— Фон там! Кажется, к нам гость. Он настоящий храбрец, если отважился фыйти на улицу ф такую погоду.
Джастин поймал вопросительный взгляд Илис и увидел, что она едва сдерживает волнение. Острый укол жалости заставил его вновь приникнуть к стеклу. В попытке разглядеть прохожего он передвинулся к соседнему окну, потом выпрямился и, пожав плечами, посмотрел на девушку.
— Это какой-то незнакомец, Илис.
Она вздохнула и судорожно сцепила руки. Часы на столе показывали восемь — пора бы Максиму закончить свою встречу и вернуться домой.
— Открой дверь, Джастин, — попросила Тереза, — иначе бедняга замерзнет.
Юноша бросился к двери и распахнул ее как раз в тот момент, когда гость собрался постучать. Изумленный незнакомец так и замер с поднятой рукой. Несколько секунд он ошарашенно таращился на Джастина, потом прокашлялся и, откинув запорошенный снегом капюшон, сообщил о цели своего визита.
— М-меня з-зовут Ш-шеффилд Томас, сэр, — пробормотал он, не в силах заставить свои зубы не стучать от холода. — Я п-пришел поговорить с г-госпожой Илис Редборн. Л-лорд Сеймур прислал записку, что у него очень важная встреча с Хиллиардом. Я ожидал, что он зайдет за мной в гостиницу, но он так и не появился. Я решил, что он, возможно, сразу направился сюда.
— Лорда Сеймура сейчас нет, но госпожа Редборн дома. Будьте любезны, проходите, погрейтесь у огня, а я позову ее.
Незнакомец вошел, и Джастин, забрав у него плащ, повел его в небольшую приемную, где был растоплен камин.
— Если фы немного подождете, я сообщу о фас госпоже Редборн.
Джастин ушел, а Шеффилд вытащил огромный платок и вытер им покрасневший от холода нос. Услышав шаги, он поднял заслезившиеся глаза. В проеме двери появились очертания стройной фигурки, двигавшейся с поразительной грацией. Даже сквозь пелену слез ему показалось, что перед ним девушка редкой красоты, поэтому он принялся торопливо вытирать глаза, чтобы удостовериться, не обмануло ли его зрение.
— Сэр, — произнес Джастин, который с трудом сдерживал улыбку, заметив, как у гостя отвисла челюсть, — позвольте представить фас госпоже Редборн.
Этому стареющему человеку удалось согнуть свое одеревеневшее от мороза тело в вежливом поклоне.
— Счастлив познакомиться, сударыня. Я в самом деле очень рад!
— У вас есть для меня какие-то сведения, сэр? — тихо спросила Илис.
Ее голос, хоть и не лишенный некоторого напряжения, напомнил Шеффилду об одной поляне недалеко от его дома в Англии, где среди камней весело пел свою песенку ручей. Этот образ настолько завладел им, что он на секунду погрузился в мечты. После холодных ветров он на мгновение оказался в раю, но так полностью и не осознал этого.
— Да, сударыня. Лорд Сеймур просил меня рассказать вам об инциденте, свидетелем которого я был несколько месяцев назад. Как я понимаю, лорда Сеймура нет дома.
— Его задержали дела, — пробормотала Илис, изо всех сил стараясь не поддаваться отчаянию. Возможно, у этого незнакомца есть сведения о ее отце? А вдруг через него ей удастся отыскать его? Не будь она так обеспокоена столь долгим отсутствием Максима, визит Шеффилда вновь наполнил бы ее сердце надеждой.
Джастин закрыл дверь и пригласил гостя сесть.
— Госпожа Редборн попросила меня присутствовать при разговоре. Фы не против, сэр?
— Конечно, нет.
Шеффилд отказался сесть и придвинулся поближе к огню. Сложив за спиной руки и повернувшись к Илис и Джастину, он начал свой рассказ:
— Я английский купец. Примерно год назад я привел свой корабль в Бремен, а оттуда двинулся в Нюрнберг и на ярмарку в Лейпциг. Перед возвращением в Англию Карр Хиллиард пригласил меня в Любек, чтобы показать свой товар. Так я оказался в Любеке. У меня уже был взят большой груз — такие сокровища, что короли передрались бы за право обладать ими. Я был уверен, что мы с Хиллиардом заключим еще несколько сделок, но, увы, мой корабль сгорел на якоре в следующую же ночь после того, как я выгрузил на берег несколько образцов, чтобы показать Хиллиарду. — Он печально вздохнул. — Я лишился капитана и еще доброй дюжины матросов, оставшихся охранять судно. Оно затонуло, и утром я увидел только торчавшую из воды мачту. Чтобы очистить место — удачное было местечко, — капитану порта пришлось вытаскивать остатки судна крючьями. — В его тоне послышалась насмешка. — Но я не нашел ни единого знакомого куска деревяшки. — Как бы в подтверждение своих слов он стукнул кулаком о ладонь. — И ни разу на поверхность не всплыл ни один лоскуток от тех великолепных тканей, что я вез. Как будто мой корабль украли, а вместо него сожгли чужую посудину. — Внезапно Шеффилд замолчал и задумался. Он довольно долго грел над огнем руки, прежде чем продолжить как ни в чем не бывало: — На следующее утро часть команды нашли в какой-то грязной пивной. Они очухались от пьяного забытья, но ничего не смогли рассказать о той ночи. Когда я обратился к бургомистру Любека, он так заговорил мне зубы, что у меня голова пошла кругом. Он заявил, что уже принял к рассмотрению мое дело и что нигде не обнаружено никаких признаков ни судна, ни матросов, остававшихся на корабле. К тому времени я уже понимал германский и однажды подслушал разговор об английских моряках, которых заковали в цепи и повели на один из кораблей Хиллиарда. — Он пожал плечами и на секунду отключился от действительности. — Когда я пытался расспрашивать об этом, все уходили от ответа.
— Мне грустно, что у вас случилось такое несчастье, мастер Томас, — радушно произнесла Илис. — Но какое отношение это имеет к моему отцу?
Мастер Томас собрался было ответить ей, но закашлялся и с мольбой посмотрел на Джастина.
— Прошу вас, сэр, у меня пересохло в горле. Не могли бы вы принести мне капельку водички?
— Конечно же, — кивнул Джастин и, обойдя стул Илис, позвонил. Через некоторое время вошла горничная с подносом, на котором стояли дымящийся чайник и три чашки. Джастин улыбнулся, заметив разочарованное выражение на лице гостя, и наполнил чашки до половины, а потом долил в них бренди из графина на столике.
Шеффилд обрадованно принял чашку и, понюхав напиток, сделал большой и шумный глоток.
— Ах, — вздохнул он. — Тепло, — он многозначительно помолчал, — делает с горлом чудеса. — Выпив все содержимое, он поставил чашку на поднос, поблагодарил Джастина и продолжил свой рассказ: — Несколько месяцев назад мне в голову пришла мысль понаблюдать, как грузят товар на корабли Хиллиарда, — а вдруг я обнаружу кое-что из моего груза? И вот однажды я стал свидетелем инцидента, в котором, как мне сначала показалось, был замешан один из моих людей.
Илис маленькими глоточками пила чай и старалась не думать о том, что Максим общается с таким человеком, как Карр Хилли-ард. Несчастья Шеффилда только обострили ее тревогу.
Слабый ветерок пробрался между каменными зданиями, закружив в танце снег, добрался до крыльца дома фон Райанов, где растворился, предоставив снежинкам медленно опускаться на мостовую. Единственными свидетелями этого были протоптанные в глубоком снегу тропинки.
Илис отодвинулась от окна своей спальни, и мороз принялся торопливо затягивать прозрачный кружок, который она проделала своим дыханием. Несколько мгновений девушка завороженно наблюдала, как рождается узор, но тут пронесся новый порыв ветра, и стекло задрожало. Поднимавшийся вихрь играючи перепрыгивал с одной остроконечной крыши на другую, заставляя стропила страдальчески стонать.
Илис вздохнула и беспокойно заходила по комнате. Ветер, чьи завывания напоминали стоны духов, бродивших по крышам в своем бесцельном поиске, и еще сильнее тревожили ее, шалил и подкидывал беспомощные снежинки до тех пор, пока сильный снегопад не набросил на всю улицу непроницаемую завесу. Мрачные предсказания Николаса вселили в девушку ужас перед человеком, которого она никогда не видела. Очевидно, у Карра Хиллиарда было достаточно власти, чтобы лишить Максима жизни и тем самым обречь ее на вечную тоску. Надежда возродится в ее душе, только когда вернется Максим, но и тогда остается проблема с Николасом. Она решила сама поговорить с капитаном и все ему рассказать, однако его до сих пор не было дома.
Ставни громко хлопали, резкие атаки ветра сотрясали дом до самого основания, а Максим все не появлялся. Илис не отходила от окна, постоянно очищая кружок, через который следила за улицей, ожидая каждую секунду увидеть высокую и широкоплечую фигуру. Его появление сразу бы наполнило ее сердце радостью, но, увы, улица оставалась пуста.
Неожиданно на крыше поднялся какой-то шум, мгновенно сменившийся тишиной, потом снизу, с улицы, донесся треск. Отдохнувший ветер набросился на дом с новой яростью, и Илие ринулась вниз, где нашла Терезу и Катарину, спокойно вышивавших гобелен. Вслед за ней вошел Джастин.
— Должно быть, сорвало черепицу с крыши, Tante[51] Тереза, — заметил он.
Тереза осторожно воткнула в полотно иглу.
— Этот шум до полусмерти напугал бедняжку Илис! — Она замолчала, прижав руку к колотящемуся сердцу, потом приняла достойный вид и погрозила пальцем Джастину, которому вся эта ситуация казалась забавной. — Завтра же полезешь наверх и проверишь крышу.
— Ja! Ja! Я устрою им хорошую трепку!
— Гм! — Тереза вздернула бровь. — Может, мне стоит сначала показать тебе, как это делается?
— Nein, bitte, — взмолился он и со смехом поднял руки. — Ты уже научила меня.
Тереза вернулась к вышиванию, а Джастин подошел к Илис, которая стояла возле окна и пыталась что-нибудь разглядеть сквозь падавший снег.
— Фам нечего беспокоиться о Николасе, Илис. Он хорошо знает город, не хуже своего корабля.
Хотя Джастин не понимал истинной причины ее тревоги, она все же заставила себя благодарно улыбнуться ему. И дело было вовсе не в том, что ее не волновало, где сейчас находится ганзейский капитан, — просто Максим подвергался гораздо большей опасности. Время шло, и отчаяние все сильнее давило ей на плечи.
Джастин придвинулся к окну и горячим дыханием отогрел большой круг. И в это мгновение на улице промелькнула фигура, закутанная в плащ. Человек шел, наклонившись вперед, преодолевая яростное сопротивление ветра.
— Фон там! Кажется, к нам гость. Он настоящий храбрец, если отважился фыйти на улицу ф такую погоду.
Джастин поймал вопросительный взгляд Илис и увидел, что она едва сдерживает волнение. Острый укол жалости заставил его вновь приникнуть к стеклу. В попытке разглядеть прохожего он передвинулся к соседнему окну, потом выпрямился и, пожав плечами, посмотрел на девушку.
— Это какой-то незнакомец, Илис.
Она вздохнула и судорожно сцепила руки. Часы на столе показывали восемь — пора бы Максиму закончить свою встречу и вернуться домой.
— Открой дверь, Джастин, — попросила Тереза, — иначе бедняга замерзнет.
Юноша бросился к двери и распахнул ее как раз в тот момент, когда гость собрался постучать. Изумленный незнакомец так и замер с поднятой рукой. Несколько секунд он ошарашенно таращился на Джастина, потом прокашлялся и, откинув запорошенный снегом капюшон, сообщил о цели своего визита.
— М-меня з-зовут Ш-шеффилд Томас, сэр, — пробормотал он, не в силах заставить свои зубы не стучать от холода. — Я п-пришел поговорить с г-госпожой Илис Редборн. Л-лорд Сеймур прислал записку, что у него очень важная встреча с Хиллиардом. Я ожидал, что он зайдет за мной в гостиницу, но он так и не появился. Я решил, что он, возможно, сразу направился сюда.
— Лорда Сеймура сейчас нет, но госпожа Редборн дома. Будьте любезны, проходите, погрейтесь у огня, а я позову ее.
Незнакомец вошел, и Джастин, забрав у него плащ, повел его в небольшую приемную, где был растоплен камин.
— Если фы немного подождете, я сообщу о фас госпоже Редборн.
Джастин ушел, а Шеффилд вытащил огромный платок и вытер им покрасневший от холода нос. Услышав шаги, он поднял заслезившиеся глаза. В проеме двери появились очертания стройной фигурки, двигавшейся с поразительной грацией. Даже сквозь пелену слез ему показалось, что перед ним девушка редкой красоты, поэтому он принялся торопливо вытирать глаза, чтобы удостовериться, не обмануло ли его зрение.
— Сэр, — произнес Джастин, который с трудом сдерживал улыбку, заметив, как у гостя отвисла челюсть, — позвольте представить фас госпоже Редборн.
Этому стареющему человеку удалось согнуть свое одеревеневшее от мороза тело в вежливом поклоне.
— Счастлив познакомиться, сударыня. Я в самом деле очень рад!
— У вас есть для меня какие-то сведения, сэр? — тихо спросила Илис.
Ее голос, хоть и не лишенный некоторого напряжения, напомнил Шеффилду об одной поляне недалеко от его дома в Англии, где среди камней весело пел свою песенку ручей. Этот образ настолько завладел им, что он на секунду погрузился в мечты. После холодных ветров он на мгновение оказался в раю, но так полностью и не осознал этого.
— Да, сударыня. Лорд Сеймур просил меня рассказать вам об инциденте, свидетелем которого я был несколько месяцев назад. Как я понимаю, лорда Сеймура нет дома.
— Его задержали дела, — пробормотала Илис, изо всех сил стараясь не поддаваться отчаянию. Возможно, у этого незнакомца есть сведения о ее отце? А вдруг через него ей удастся отыскать его? Не будь она так обеспокоена столь долгим отсутствием Максима, визит Шеффилда вновь наполнил бы ее сердце надеждой.
Джастин закрыл дверь и пригласил гостя сесть.
— Госпожа Редборн попросила меня присутствовать при разговоре. Фы не против, сэр?
— Конечно, нет.
Шеффилд отказался сесть и придвинулся поближе к огню. Сложив за спиной руки и повернувшись к Илис и Джастину, он начал свой рассказ:
— Я английский купец. Примерно год назад я привел свой корабль в Бремен, а оттуда двинулся в Нюрнберг и на ярмарку в Лейпциг. Перед возвращением в Англию Карр Хиллиард пригласил меня в Любек, чтобы показать свой товар. Так я оказался в Любеке. У меня уже был взят большой груз — такие сокровища, что короли передрались бы за право обладать ими. Я был уверен, что мы с Хиллиардом заключим еще несколько сделок, но, увы, мой корабль сгорел на якоре в следующую же ночь после того, как я выгрузил на берег несколько образцов, чтобы показать Хиллиарду. — Он печально вздохнул. — Я лишился капитана и еще доброй дюжины матросов, оставшихся охранять судно. Оно затонуло, и утром я увидел только торчавшую из воды мачту. Чтобы очистить место — удачное было местечко, — капитану порта пришлось вытаскивать остатки судна крючьями. — В его тоне послышалась насмешка. — Но я не нашел ни единого знакомого куска деревяшки. — Как бы в подтверждение своих слов он стукнул кулаком о ладонь. — И ни разу на поверхность не всплыл ни один лоскуток от тех великолепных тканей, что я вез. Как будто мой корабль украли, а вместо него сожгли чужую посудину. — Внезапно Шеффилд замолчал и задумался. Он довольно долго грел над огнем руки, прежде чем продолжить как ни в чем не бывало: — На следующее утро часть команды нашли в какой-то грязной пивной. Они очухались от пьяного забытья, но ничего не смогли рассказать о той ночи. Когда я обратился к бургомистру Любека, он так заговорил мне зубы, что у меня голова пошла кругом. Он заявил, что уже принял к рассмотрению мое дело и что нигде не обнаружено никаких признаков ни судна, ни матросов, остававшихся на корабле. К тому времени я уже понимал германский и однажды подслушал разговор об английских моряках, которых заковали в цепи и повели на один из кораблей Хиллиарда. — Он пожал плечами и на секунду отключился от действительности. — Когда я пытался расспрашивать об этом, все уходили от ответа.
— Мне грустно, что у вас случилось такое несчастье, мастер Томас, — радушно произнесла Илис. — Но какое отношение это имеет к моему отцу?
Мастер Томас собрался было ответить ей, но закашлялся и с мольбой посмотрел на Джастина.
— Прошу вас, сэр, у меня пересохло в горле. Не могли бы вы принести мне капельку водички?
— Конечно же, — кивнул Джастин и, обойдя стул Илис, позвонил. Через некоторое время вошла горничная с подносом, на котором стояли дымящийся чайник и три чашки. Джастин улыбнулся, заметив разочарованное выражение на лице гостя, и наполнил чашки до половины, а потом долил в них бренди из графина на столике.
Шеффилд обрадованно принял чашку и, понюхав напиток, сделал большой и шумный глоток.
— Ах, — вздохнул он. — Тепло, — он многозначительно помолчал, — делает с горлом чудеса. — Выпив все содержимое, он поставил чашку на поднос, поблагодарил Джастина и продолжил свой рассказ: — Несколько месяцев назад мне в голову пришла мысль понаблюдать, как грузят товар на корабли Хиллиарда, — а вдруг я обнаружу кое-что из моего груза? И вот однажды я стал свидетелем инцидента, в котором, как мне сначала показалось, был замешан один из моих людей.
Илис маленькими глоточками пила чай и старалась не думать о том, что Максим общается с таким человеком, как Карр Хилли-ард. Несчастья Шеффилда только обострили ее тревогу.