Страница:
Выругавшись про себя, Квентин вскочил в седло и выехал навстречу трем всадникам, чьи лошади неспешным шагом двигались в сторону замка. Вскоре он выяснил, что шум исходит от последнего всадника, чей огромный жеребец был нагружен всевозможной кухонной утварью и посудой. Сам же всадник был довольно стар, морщинист и сед, его плечи поникли под тяжестью лет. Когда Квентин подъехал ближе, он увидел, что лицо старика искажено нервным тиком, отчего казалось, что он косит на правый глаз. Второй всадник был молод, но его глаза закрывала широкая повязка, поэтому его лошадь вели под уздцы.
— Доброго вам дня, ваша милость, — поздоровался старик.
— Что вы тут делаете? — набросился на них взбешенный Квентин. Он был далек от мысли, что это жалкое отребье имеет какое-то отношение к Максиму, однако помнил об осторожности. Вполне возможно, это воры, готовые украсть все, что под руку подвернется.
Старик пожал плечами:
— Просто едем мимо. Что в этом плохого?
— Едете мимо? И не собираетесь остановиться в Кенсингтонском замке? — Квентин Редборн был полон подозрений.
— Какой в этом смысл? — ответил старик.
— Кто вы? Откуда?
— Ну, это мой внук. — Старик через плечо указал на того, чью лошадь он держал за повод. — Бедняга ослеп несколько месяцев назад после драки с одним мерзким ирландцем. — Старик поднял голову и устремил взгляд на третьего всадника. — А это мой племянник. — Он покрутил пальцем у виска. — У него не все в порядке. Совсем не говорит, зато готовит — пальчики оближешь!
— Готовит? — Квентин уже и сам пришел к выводу, что еда в замке отвратительная. — А ему нужна работа?
— Ну, ваша милость, он мог бы поработать… только если вы позволите мне и моему внуку быть рядом с ним, чтобы объяснять, чего вы желаете. Он понимает только меня — я разговариваю с ним на руках.
— Хорошо! — согласился Квентин и тут же предупредил: — Но если ты лжешь и если окажется, что он готовит не так хорошо, как ты говоришь, я вышвырну и тебя, и твое семейство. Мои люди не намерены шутить и разорвут вас па куски, если вы не выполните того, что пообещали. Ясно?
— Вы заключили хорошую сделку, ваша милость. Старина Дитц будет кормить их просто на убой, — с уверенностью ответил старик.
— А как тебя-то звать? — осведомился Квентин.
— Меня-то Джастин. — Он опять указал пальцем через плечо. — А моего внучка — Шерб.
Квентин махнул в сторону башни:
— Иди туда. Дружинник покажет тебе, где кухня. Не очень-то удобное место, но это все, что у нас есть.
— Старине Дитцу не понадобится много места, ваша милость, вот увидите.
Квентин смотрел им вслед, пока они не въехали во двор. Потом он направился к окружавшим замок холмам, чтобы выяснить, не прячется ли среди деревьев какая-нибудь разбойничья банда, выславшая эту троицу в качестве авангарда. Удостоверившись, что вокруг все спокойно, он вернулся в замок и был несказанно удивлен, когда его встретил распространившийся по всем помещениям божественный аромат. Его рот наполнился слюной. Пройдя в кухню, он увидел, что двое из троих голодранцев суетятся у плиты и убирают на столе. Слепой же сидел около очага и с наслаждением потягивал что-то из кружки.
— Хотите чаю со специями, ваша милость? — предложил Джастин. — Мы привезли его с собой.
Квентин взял кружку и с восторгом вдохнул поднимавшийся от горячего напитка аромат. Сделав глоток, он благодарно кивнул повару, когда тот протянул ему ломоть хлеба, поджаренного в жиру. Квентин откусил кусок и пришел в восхищение. Только сейчас он сообразил, что страшно голоден, — ведь в последнее время он всеми силами старался по мере возможности не прикасаться к той дряни, что стала основой их питания. И дело было вовсе не в том, что у них не хватало провизии, — просто никто из его людей не умел готовить.
— Одобряю! — радостно заявил Квентин. В течение нескольких дней этот ломоть хлеба был единственным, что вызвало его одобрение!
Старик рассмеялся и подмигнул повару.
— Ну вот, мы показали вам, на что он способен, теперь можно поговорить и о деньгах.
— Решите, сколько вы хотите, и если это будет в разумных пределах, я согласен, — великодушно ответил Квентин.
Ему же лучше, если повар останется доволен… по крайней мере пока не придет время платить ему. А к тому моменту он будет уже далеко отсюда, на пути в Испанию. И с золотом. Более того, его дружинники не поднимут мятеж, если их хорошо кормить.
— Вы трое можете спать в кухне, — объявил он. Его взгляд упал на стоявший у очага длинный ящик, который привезли с собой старик и его спутники. — Что там?
— Э-э… ну… это ножи Дитца, ваша милость. — Старик подскочил к ящику и открыл крышку. В неглубоких выемках, сделанных в верхней доске, лежали длинные ножи с острыми лезвиями. — Дитц режет ими мясо.
Квентин не видел смысла проверять, что находится под верхней доской с ножами. В конце концов разве может повар обойтись без ножей?
— Там, внизу, есть несколько человек, которые будут безмерно счастливы, если им к столу подадут достойную еду. Я провожу тебя к ним, когда ты все приготовишь. — Решив предвосхитить все возможные расспросы, он объяснил: — Они совершили преступление против Короны и сейчас содержатся в заключении. Мы ждем, когда их заберут солдаты королевы. Поэтому предупреждаю: любая попытка освободить их значительно сократит тебе жизнь. А что касается этого… — Он извлек из кармана дублета ключ и помахал им перед стариком. — Он единственный, следовательно, никто не может покинуть подземелье или войти туда, пока я не открою дверь.
— Меня не касается, кого вы там держите под замком, — равнодушно пожал плечами Джастин. — Я здесь для того, чтобы объяснить своему племяннику, что готовить.
— Прекрасно! Значит, мы понимаем друг друга.
— Квентин! — Этот жалобный вопль донесся из расположенной наверху маленькой комнатки, которую Квентин первоначально предназначал для себя. — Где ты, сынок? Я голодна!
Квентин закатил глаза и с раздражением указал пальцем на Джастина:
— Прикажи своему племяннику приготовить побольше еды, чтобы хватило заткнуть глотки этим чертовым страдальцам. Ты найдешь их в комнате наверху, и да поможет тебе Господь, если ты не поторопишься!
Спустя некоторое время указание Квентина было в точности исполнено, и когда в комнату наверху вошел Джастин с подносом, Кассандра и три ее отпрыска жадно набросились на еду. Ворча и норовя выхватить друг у друга из-под носа лакомые кусочки, они руками и зубами разодрали курицу. Ошарашенный Джастин попятился к двери. Однажды ему довелось увидеть, как волки пожирают свою жертву, и та картина, что предстала перед ним сейчас, мало отличалась от жестокого пиршества диких животных.
Среди же пленников царило спокойствие. Илис дремала па топчане подле отца, когда услышала приближающиеся шаги. В подземелье, прихрамывая, вошел седой старик. Он поставил поднос на шаткий столик и, сделав вид, будто вытирает несуществующее пятно, искоса взглянул на девушку. Его глаз один раз мигнул, заставив Илис внимательнее всмотреться в него. Прошло несколько мгновений, прежде чем она наконец-то узнала его. Старик вышел из подземелья и направился к лестнице.
Сердце Илис пело от радости: значит, Максим знает, где она. Его люди уже тайно, чтобы не подвергать ее опасности, проникли в замок.
Единственным, кто нарушил молчание, была Арабелла. Она подошла к решетке в тот момент, когда Квентин вынимал ключ из замка.
— О Квентин! Ты опять меня запер! Не очень-то заметно, чтобы ты заботился о моем комфорте! О нет! Тебя не трогают ни мои слезы, ни мои просьбы, ты даже не обращаешь внимания на мои крики. Кажется, ты не собираешься выпускать меня отсюда.
— Я всего лишь оберегаю тебя от моих людей, — с полным безразличием ответил Квентин. — Надеюсь, тебе не надо объяснять, что они сделают с тобой, стоит мне отвернуться.
— Ха! — усмехнулась его любовница. — Да ты просто запер меня здесь, и теперь я начинаю понимать, что ничего для тебя не значу.
— Опять жалобы! С той первой минуты, что ты появилась в замке, я слышу одни жалобы! — проворчал он и кивнул на поднос: — Посмотри туда! Я принес тебе еды. Попробуй! Может, это сделает тебя немного поприветливей.
— Сомневаюсь, — холодно произнесла Арабелла. — Только подумать — я потратила на тебя лучшие годы! Папа был прав! Единственное, к чему ты стремился, — это завладеть моим состоянием…
— Твоим состоянием? — расхохотался Квентин. — Я потрудился для твоего состояния гораздо больше, чем ты.
— Что ты имеешь в виду? — сердито воскликнула Арабелла. — Мой отец сам выбирал мне женихов.
— Да он же болван! Он согласился бы и на меньшее, чем то, что было у Реланда. С твоей красотой ты могла бы выйти за графа и даже за герцога.
— Ты хотел, чтобы я вышла замуж за другого? — изумилась Арабелла. — Но ведь ты сам ненавидел всех моих поклонников.
— Да! — Квентин пожал плечами и ухмыльнулся. — Во всяком случае, первых. У них были слишком тощие кошельки, а при своей алчности Эдвард был вполне способен принять их предложение — ведь они имели больше, чем он сам. Ты должна быть благодарна мне, Арабелла. Я устроил тебе более выгодную партию.
Арабелла затрясла головой, как бы пытаясь высвободиться из опутавшей сознание паутины.
— Я не понимаю.
Квентин в раздражении сложил на груди руки и принялся объяснять:
— Дорогая девочка, неужели ты действительно считаешь, что на тебе лежит проклятие? Нет, моя радость, твои женихи, за исключением, пожалуй, одного или двух, жизнью которых распорядилась сама судьба, успев опередить меня, пали от более сильной руки. Я решил, что Сеймур — самый богатый из них, следовательно, самая подходящая для тебя партия. Однако агент королевы опознал меня как заговорщика, и я был вынужден свалить всю вину за убийство на Максима.
— Ты убил агента королевы? — ошеломленно воскликнула Илис и повернулась к отцу, который накрыл ее руку своей, желая успокоить.
— Именно Квентин сообщил ганзейцам, что я слежу за ними, — хриплым шепотом произнес Рэмси. — Это рассказал мне сам Хиллиард. Его удивило, что англичанин способен выдать своего же соотечественника, заранее зная, что того подвергнут пыткам.
Илис медленно перевела взгляд на кузена.
— Больше никогда не задирай нос перед Форсвортом. Ты, Квентин, сделан из того же теста.
Казалось, ее пренебрежение только забавляет его.
— Едва ли мне удастся обелить себя перед столь знатной дамой. Клянусь, ваше презрение разбивает мне сердце. Признаться, моя дорогая Илис, я страшно сожалею, что разочаровал тебя, но моя мать всегда учила, что каждый из нас, ее сыновей, должен в первую очередь заботиться о собственных интересах.
— Ты так и делал, — кивнув, констатировала Илис.
— Ты использовал меня! — внезапно закричала Арабелла. — Все это время ты использовал меня!
Квентин с раздражением посмотрел на свою любовницу.
— Я бы женился на тебе, Арабелла. Обязательно. Я планировал немного выждать после того, как ты унаследуешь состояние Хаксфорда.
— И через какое же время ты собирался убить меня, чтобы завладеть этим состоянием? — язвительно спросила Арабелла.
Квентин на секунду задумался.
— Честно говоря, ты вполне устраивала меня как жена, — пожав плечами, наконец ответил он. — Мне очень нравилось, как мы с тобой проводили время. Не скоро, моя дорогая, очень не скоро.
— О Господи, и я помогла тебе убить своего мужа!
Илис вздрогнула и уставилась на Арабеллу.
— Ты помогла ему убить Реланда?
— Ну, это не совсем так, — рассмеялся Квентин, и у Илис по спине пробежали мурашки. — Реланд был жив, когда я погрузил его на повозку. Но ты поверила моему утверждению, будто бы он мертв. На самом деле он был без сознания. Поэтому мне не составило большого труда просто сбросить его в реку.
— Ты отвратителен! — вскричала Арабелла, отличавшаяся непоследовательностью.
— Хватит! Я устал от ваших оскорблений. — Квентин резко повернулся и направился к лестнице. Его шаги эхом отдавались от сводов подземелья.
— Какой же я была дурой! — застонала Арабелла. — Все эти годы я думала, что он любит меня. Ведь и я любила его.
Илис даже не предприняла попытки успокоить сестру, ее мысли были заняты тем, как помочь мужу, когда он придет в замок спасать ее.
Глава 35
— Доброго вам дня, ваша милость, — поздоровался старик.
— Что вы тут делаете? — набросился на них взбешенный Квентин. Он был далек от мысли, что это жалкое отребье имеет какое-то отношение к Максиму, однако помнил об осторожности. Вполне возможно, это воры, готовые украсть все, что под руку подвернется.
Старик пожал плечами:
— Просто едем мимо. Что в этом плохого?
— Едете мимо? И не собираетесь остановиться в Кенсингтонском замке? — Квентин Редборн был полон подозрений.
— Какой в этом смысл? — ответил старик.
— Кто вы? Откуда?
— Ну, это мой внук. — Старик через плечо указал на того, чью лошадь он держал за повод. — Бедняга ослеп несколько месяцев назад после драки с одним мерзким ирландцем. — Старик поднял голову и устремил взгляд на третьего всадника. — А это мой племянник. — Он покрутил пальцем у виска. — У него не все в порядке. Совсем не говорит, зато готовит — пальчики оближешь!
— Готовит? — Квентин уже и сам пришел к выводу, что еда в замке отвратительная. — А ему нужна работа?
— Ну, ваша милость, он мог бы поработать… только если вы позволите мне и моему внуку быть рядом с ним, чтобы объяснять, чего вы желаете. Он понимает только меня — я разговариваю с ним на руках.
— Хорошо! — согласился Квентин и тут же предупредил: — Но если ты лжешь и если окажется, что он готовит не так хорошо, как ты говоришь, я вышвырну и тебя, и твое семейство. Мои люди не намерены шутить и разорвут вас па куски, если вы не выполните того, что пообещали. Ясно?
— Вы заключили хорошую сделку, ваша милость. Старина Дитц будет кормить их просто на убой, — с уверенностью ответил старик.
— А как тебя-то звать? — осведомился Квентин.
— Меня-то Джастин. — Он опять указал пальцем через плечо. — А моего внучка — Шерб.
Квентин махнул в сторону башни:
— Иди туда. Дружинник покажет тебе, где кухня. Не очень-то удобное место, но это все, что у нас есть.
— Старине Дитцу не понадобится много места, ваша милость, вот увидите.
Квентин смотрел им вслед, пока они не въехали во двор. Потом он направился к окружавшим замок холмам, чтобы выяснить, не прячется ли среди деревьев какая-нибудь разбойничья банда, выславшая эту троицу в качестве авангарда. Удостоверившись, что вокруг все спокойно, он вернулся в замок и был несказанно удивлен, когда его встретил распространившийся по всем помещениям божественный аромат. Его рот наполнился слюной. Пройдя в кухню, он увидел, что двое из троих голодранцев суетятся у плиты и убирают на столе. Слепой же сидел около очага и с наслаждением потягивал что-то из кружки.
— Хотите чаю со специями, ваша милость? — предложил Джастин. — Мы привезли его с собой.
Квентин взял кружку и с восторгом вдохнул поднимавшийся от горячего напитка аромат. Сделав глоток, он благодарно кивнул повару, когда тот протянул ему ломоть хлеба, поджаренного в жиру. Квентин откусил кусок и пришел в восхищение. Только сейчас он сообразил, что страшно голоден, — ведь в последнее время он всеми силами старался по мере возможности не прикасаться к той дряни, что стала основой их питания. И дело было вовсе не в том, что у них не хватало провизии, — просто никто из его людей не умел готовить.
— Одобряю! — радостно заявил Квентин. В течение нескольких дней этот ломоть хлеба был единственным, что вызвало его одобрение!
Старик рассмеялся и подмигнул повару.
— Ну вот, мы показали вам, на что он способен, теперь можно поговорить и о деньгах.
— Решите, сколько вы хотите, и если это будет в разумных пределах, я согласен, — великодушно ответил Квентин.
Ему же лучше, если повар останется доволен… по крайней мере пока не придет время платить ему. А к тому моменту он будет уже далеко отсюда, на пути в Испанию. И с золотом. Более того, его дружинники не поднимут мятеж, если их хорошо кормить.
— Вы трое можете спать в кухне, — объявил он. Его взгляд упал на стоявший у очага длинный ящик, который привезли с собой старик и его спутники. — Что там?
— Э-э… ну… это ножи Дитца, ваша милость. — Старик подскочил к ящику и открыл крышку. В неглубоких выемках, сделанных в верхней доске, лежали длинные ножи с острыми лезвиями. — Дитц режет ими мясо.
Квентин не видел смысла проверять, что находится под верхней доской с ножами. В конце концов разве может повар обойтись без ножей?
— Там, внизу, есть несколько человек, которые будут безмерно счастливы, если им к столу подадут достойную еду. Я провожу тебя к ним, когда ты все приготовишь. — Решив предвосхитить все возможные расспросы, он объяснил: — Они совершили преступление против Короны и сейчас содержатся в заключении. Мы ждем, когда их заберут солдаты королевы. Поэтому предупреждаю: любая попытка освободить их значительно сократит тебе жизнь. А что касается этого… — Он извлек из кармана дублета ключ и помахал им перед стариком. — Он единственный, следовательно, никто не может покинуть подземелье или войти туда, пока я не открою дверь.
— Меня не касается, кого вы там держите под замком, — равнодушно пожал плечами Джастин. — Я здесь для того, чтобы объяснить своему племяннику, что готовить.
— Прекрасно! Значит, мы понимаем друг друга.
— Квентин! — Этот жалобный вопль донесся из расположенной наверху маленькой комнатки, которую Квентин первоначально предназначал для себя. — Где ты, сынок? Я голодна!
Квентин закатил глаза и с раздражением указал пальцем на Джастина:
— Прикажи своему племяннику приготовить побольше еды, чтобы хватило заткнуть глотки этим чертовым страдальцам. Ты найдешь их в комнате наверху, и да поможет тебе Господь, если ты не поторопишься!
Спустя некоторое время указание Квентина было в точности исполнено, и когда в комнату наверху вошел Джастин с подносом, Кассандра и три ее отпрыска жадно набросились на еду. Ворча и норовя выхватить друг у друга из-под носа лакомые кусочки, они руками и зубами разодрали курицу. Ошарашенный Джастин попятился к двери. Однажды ему довелось увидеть, как волки пожирают свою жертву, и та картина, что предстала перед ним сейчас, мало отличалась от жестокого пиршества диких животных.
Среди же пленников царило спокойствие. Илис дремала па топчане подле отца, когда услышала приближающиеся шаги. В подземелье, прихрамывая, вошел седой старик. Он поставил поднос на шаткий столик и, сделав вид, будто вытирает несуществующее пятно, искоса взглянул на девушку. Его глаз один раз мигнул, заставив Илис внимательнее всмотреться в него. Прошло несколько мгновений, прежде чем она наконец-то узнала его. Старик вышел из подземелья и направился к лестнице.
Сердце Илис пело от радости: значит, Максим знает, где она. Его люди уже тайно, чтобы не подвергать ее опасности, проникли в замок.
Единственным, кто нарушил молчание, была Арабелла. Она подошла к решетке в тот момент, когда Квентин вынимал ключ из замка.
— О Квентин! Ты опять меня запер! Не очень-то заметно, чтобы ты заботился о моем комфорте! О нет! Тебя не трогают ни мои слезы, ни мои просьбы, ты даже не обращаешь внимания на мои крики. Кажется, ты не собираешься выпускать меня отсюда.
— Я всего лишь оберегаю тебя от моих людей, — с полным безразличием ответил Квентин. — Надеюсь, тебе не надо объяснять, что они сделают с тобой, стоит мне отвернуться.
— Ха! — усмехнулась его любовница. — Да ты просто запер меня здесь, и теперь я начинаю понимать, что ничего для тебя не значу.
— Опять жалобы! С той первой минуты, что ты появилась в замке, я слышу одни жалобы! — проворчал он и кивнул на поднос: — Посмотри туда! Я принес тебе еды. Попробуй! Может, это сделает тебя немного поприветливей.
— Сомневаюсь, — холодно произнесла Арабелла. — Только подумать — я потратила на тебя лучшие годы! Папа был прав! Единственное, к чему ты стремился, — это завладеть моим состоянием…
— Твоим состоянием? — расхохотался Квентин. — Я потрудился для твоего состояния гораздо больше, чем ты.
— Что ты имеешь в виду? — сердито воскликнула Арабелла. — Мой отец сам выбирал мне женихов.
— Да он же болван! Он согласился бы и на меньшее, чем то, что было у Реланда. С твоей красотой ты могла бы выйти за графа и даже за герцога.
— Ты хотел, чтобы я вышла замуж за другого? — изумилась Арабелла. — Но ведь ты сам ненавидел всех моих поклонников.
— Да! — Квентин пожал плечами и ухмыльнулся. — Во всяком случае, первых. У них были слишком тощие кошельки, а при своей алчности Эдвард был вполне способен принять их предложение — ведь они имели больше, чем он сам. Ты должна быть благодарна мне, Арабелла. Я устроил тебе более выгодную партию.
Арабелла затрясла головой, как бы пытаясь высвободиться из опутавшей сознание паутины.
— Я не понимаю.
Квентин в раздражении сложил на груди руки и принялся объяснять:
— Дорогая девочка, неужели ты действительно считаешь, что на тебе лежит проклятие? Нет, моя радость, твои женихи, за исключением, пожалуй, одного или двух, жизнью которых распорядилась сама судьба, успев опередить меня, пали от более сильной руки. Я решил, что Сеймур — самый богатый из них, следовательно, самая подходящая для тебя партия. Однако агент королевы опознал меня как заговорщика, и я был вынужден свалить всю вину за убийство на Максима.
— Ты убил агента королевы? — ошеломленно воскликнула Илис и повернулась к отцу, который накрыл ее руку своей, желая успокоить.
— Именно Квентин сообщил ганзейцам, что я слежу за ними, — хриплым шепотом произнес Рэмси. — Это рассказал мне сам Хиллиард. Его удивило, что англичанин способен выдать своего же соотечественника, заранее зная, что того подвергнут пыткам.
Илис медленно перевела взгляд на кузена.
— Больше никогда не задирай нос перед Форсвортом. Ты, Квентин, сделан из того же теста.
Казалось, ее пренебрежение только забавляет его.
— Едва ли мне удастся обелить себя перед столь знатной дамой. Клянусь, ваше презрение разбивает мне сердце. Признаться, моя дорогая Илис, я страшно сожалею, что разочаровал тебя, но моя мать всегда учила, что каждый из нас, ее сыновей, должен в первую очередь заботиться о собственных интересах.
— Ты так и делал, — кивнув, констатировала Илис.
— Ты использовал меня! — внезапно закричала Арабелла. — Все это время ты использовал меня!
Квентин с раздражением посмотрел на свою любовницу.
— Я бы женился на тебе, Арабелла. Обязательно. Я планировал немного выждать после того, как ты унаследуешь состояние Хаксфорда.
— И через какое же время ты собирался убить меня, чтобы завладеть этим состоянием? — язвительно спросила Арабелла.
Квентин на секунду задумался.
— Честно говоря, ты вполне устраивала меня как жена, — пожав плечами, наконец ответил он. — Мне очень нравилось, как мы с тобой проводили время. Не скоро, моя дорогая, очень не скоро.
— О Господи, и я помогла тебе убить своего мужа!
Илис вздрогнула и уставилась на Арабеллу.
— Ты помогла ему убить Реланда?
— Ну, это не совсем так, — рассмеялся Квентин, и у Илис по спине пробежали мурашки. — Реланд был жив, когда я погрузил его на повозку. Но ты поверила моему утверждению, будто бы он мертв. На самом деле он был без сознания. Поэтому мне не составило большого труда просто сбросить его в реку.
— Ты отвратителен! — вскричала Арабелла, отличавшаяся непоследовательностью.
— Хватит! Я устал от ваших оскорблений. — Квентин резко повернулся и направился к лестнице. Его шаги эхом отдавались от сводов подземелья.
— Какой же я была дурой! — застонала Арабелла. — Все эти годы я думала, что он любит меня. Ведь и я любила его.
Илис даже не предприняла попытки успокоить сестру, ее мысли были заняты тем, как помочь мужу, когда он придет в замок спасать ее.
Глава 35
Всю вторую половину дня шел дождь, больше похожий на насыщенный влагой туман. Максим искал подходящее место, откуда можно было бы незаметно подкрасться к замку. Все трое были хорошо вооружены. Они захватили с собой веревки, шпаги, пистолеты и кинжалы. Максим первым спустился в овраг, Николас и сэр Кеннет последовали за ним. Они расположились на дне оврага, откуда было удобно наблюдать за замком. Никто из них не заметил ни одного дружинника, и они пришли к выводу, что люди Квентина, за исключением двоих, которые стояли у ворот, укрылись от дождя в башне.
Наконец они решили выйти из укрытия и, взобравшись на насыпь, двинулись вдоль стены. Они искали какой-нибудь пролом, щель или просто осыпавшийся участок, чтобы пробраться на территорию замка. Николас, имевший некоторое представление о дренажных системах, указал на какое-то странное сооружение, торчавшее из-под основания стены.
— Эта труба, должно быть, федет ф нижние этажи башни. — Он вопросительно посмотрел на Максима. — Может, ф подземелье?
— Давай проверим, — предложил тот и оглянулся на Кеннета, чтобы узнать его мнение. Рыцарь кивнул:
— Пошли.
Спустя полчаса они увидели закрытое ржавой решеткой широкое отверстие, расположенное в стене трубы довольно высоко над дном. Из-под решетки тоненьким ручейком стекала мутная вода. Упираясь ногами в неровный камень, Николас добрался до решетки и привязал к ней веревку. Потом спрыгнул вниз и потянул. Решетка сдвинулась с места, но совсем чуть-чуть. Тогда ему на помощь пришли Максим и сэр Кеннет, и совместными усилиями им удалось вырвать ее из каменной кладки. Уложив решетку на дно трубы, Николас смотал веревку и повесил ее на плечо.
Максим, который уже успел забраться в открывшееся отверстие, повернулся и подал следовавшему за ним Кеннету знак не шуметь. Они немного проползли вперед и увидели над собой два колодца, тоже закрытых решетками. Оттуда сочился сумрачный свет. Максим полез вверх, упираясь в стенки колодца. Добравшись до решетки, он увидел сапоги дружинника, сидевшего на стуле, и услышал его храп. Тогда он решил исследовать второй колодец.
Осмотр показал, что решетка лежит на металлических выступах, встроенных в камень. Максим налег на нее плечом. Она была очень тяжелой, однако поддалась под его нажимом и, издав противный скрежет, на несколько дюймов отползла в сторону. Все трое замерли, прислушиваясь. Храп продолжал звучать под сводами подземелья. Тогда Максим мощным рывком сдвинул решетку, полностью открыв отверстие. Выглянув, он осмотрелся по сторонам. Дружинник, сидевший привалившись к стене, был погружен в сладостный сон. Взгляд Максима проследовал дальше. В дальнем углу подземелья ему удалось различить смутные очертания топчана, на котором покоилась чья-то голова, и он сразу догадался, что именно там держат пленников.
Они выбрались из колодца. Максим принялся обследовать замок на решетчатой двери, Кеннет направился к лестнице, а Николас приблизился к дружиннику и с размаху ударил его пистолетом по голове. Успев подхватить падающее тело, он вновь усадил дружинника и привязал его к стулу, не забыв при этом хорошенько стянуть ему руки и ноги.
Максим вынул из подсумка дробину и пустил ее по полу, заставив покатиться в сторону топчана. Илис сразу же проснулась и резко села. Повернувшись к решетке, она увидела знакомый силуэт мужа. Максим прижал палец к губам и покачал головой, предупреждая желание жены заговорить. Илис вскочила и затрясла лежавшего рядом с ней человека. Тот медленно поднял голову, и Илис, боясь, как бы он ненароком не сказал что-нибудь, поспешно закрыла рукой ему рот, а потом указала на Максима. Увидев зятя, Рэмси улыбнулся, и впервые за много месяцев на его лице появилось радостное выражение.
Максим постучал по замку, взглядом спрашивая, где находится ключ, но Илис покачала головой и почти беззвучно произнесла:
— Квентин.
Потом она изобразила, как залезает рукой в карман дублета, и подошла к двери. Максим взял ее за руку. Даже толстые прутья не смогли помешать их губам слиться в коротком поцелуе. Оторвавшись от жены, Максим улыбнулся и стер пальцем ржавчину, оставшуюся на ее щеке.
Он указал на третий силуэт.
— Арабелла, — едва слышно ответила Илис.
Николас прошел вдоль решетки, слегка постукивая дубинкой по прутьям. Уже в самом конце ее он обнаружил, что при ударе несколько прутьев вместо звонкого и чистого звука издавали какой-то глухой стон. Помахав рукой, он подозвал к себе сэра Кеннета. Вдвоем они взялись за нижний конец одного прута и попытались выдернуть его из гнезда. Наконец их усилия увенчались успехом. Выкрутив прут из верхнего гнезда, они осторожно, стараясь, чтобы он не упал, поставили его возле стены. Теперь в решетке образовался проем шириной в две ладони.
Внезапно на лестнице раздались шаги, кто-то протяжно зевнул. Спустя секунду в подземелье появился еще один дружинник, пришедший сменить первого. Увидев уставившихся на него трех мужчин, он замер от изумления и страха. Придя в себя, он было схватился за свой мушкет, но Николас опередил его, выбив оружие из рук. Из горла дружинника вырвался вопль, и он, выставив перед собой шпагу, бросился на чужаков, однако был встречен шпагой сэра Кеннета. Наверху послышался топот, и стало ясно, что по лестнице бегут несколько человек.
Максим отошел от решетки и приготовил свой мушкет. Как только бежавший впереди всех дружинник оказался в подземелье, Максим выстрелил. Пуля попала тому в грудь, и он медленно осел на пол. Раздался еще один выстрел, и второй дружинник рухнул на первого. Максим отбросил ставшее теперь бесполезным оружие и, выхватив шпагу, кинулся на остальных дружинников. Илис вскрикнула, увидев, что четверо из них заставили Максима отступить к стене. Николасу и Кеннету тоже приходилось нелегко, потому что они были вынуждены сдерживать натиск полудюжины дружинников.
Наверху послышались какие-то крики, и в следующее мгновение на ступени лестницы выплеснули кипящий жир. Те из дружинников, что оказались там, поскользнулись, а потом с воплями стали срывать с себя словно пропитавшуюся огнем одежду.
Находившийся в кухне Джастин поспешно откинул крышку длинного ящика и поднял верхнюю доску с ножами. Шербурн уже успел снять с глаз повязку. Юноша схватил топор, спрятанный в ящике, а рыцарь — булаву и шпагу. Герр Дитрих выбрал огромный нож для разделывания туш, почти такой же длинный, как шпага, но раза в два страшнее. Своим внушительным животом он оттолкнул дружинника и замахнулся на него ножом. Увидев устремленное на него столь грозное оружие, тот на цыпочках отскочил в сторону. У него перехватило дыхание, когда лезвие ножа просвистело мимо. Но ему не удалось уйти от противника, потому что в следующее мгновение на его голову обрушился мощнейший удар деревянной колотушкой, и он без сознания свалился на пол.
Квентин находился на верхнем этаже. Он как раз пытался заставить своих родственников уехать, когда услышал какой-то шум.
— Ну ладно, посмотрим, на что вы трое способны, чтобы защитить меня. Без меня вам не видать золота как своих ушей, — злобно взглянув на братьев, прошипел он.
Кассандра вскочила и подала сыновьям шпаги, потом указала пальцем на дверь и скомандовала:
— Вперед! Усмирите чернь, осмелившуюся взбунтоваться против вашего брата!
Квентин ухмыльнулся и выбежал из комнаты. Очевидно, на этот раз присутствие его семейки оказалось очень кстати.
А внизу, в подземелье, Максим, прижатый к стене дружинниками, продолжал бешено сопротивляться их натиску. Однако его положение уже не было столь удручающим. Вскоре один из дружинников рухнул на колени, другой же был до такой степени напуган мелькавшим перед его глазами острием шпаги, что забыл об осторожности и открылся. Максим воспользовался этим преимуществом и вонзил шпагу дружиннику между ребер. Вскрикнув, тот упал.
— Остановитесь!
Максим поднял глаза и похолодел. Незаметно появившийся в подземелье Квентин нацелил мушкет на голову Илис, просунув дуло между прутьями решетки. За ним стояли его братья, с тревогой осматривавшие поле боя. Максим опустил шпагу, а Николас разжал пальцы, сдавливающие шею дружинника, и тот рухнул на пол. Однако раздававшиеся сверху шум, звон металла и глухие удары топора свидетельствовали, что там битва в полном разгаре.
— Отойди к стене! — Кремневый мушкет был взведен, и палец Квентина дрожал на спусковом крючке. — Предупреждаю, Илис будет первой, а потом наступит твоя очередь.
Через секунду, показавшуюся вечностью, где-то снаружи раздался выстрел, и в подземелье со свистом влетела пуля. За этим выстрелом последовали другие.
— Это, должно быть, отряд королевских стрелков, — заключил Максим, отвечая на безмолвный вопрос, читавшийся в глазах братьев Редборн.
Никто не шевельнулся, однако дружинники Квентина от страха покрылись испариной. И в это мгновение судьба наконец-то решила заявить о себе. Дружинник, которого в самом начале связал Николас, пришел в себя и заорал. Он вскочил на ноги, вернее, попытался вскочить. Однако от этого резкого движения сиденье стула ударило его под коленки, и он, рухнув лицом вперед, проехался по каменному полу.
Именно Рэмси воспользовался всеобщим замешательством. Еще вчера они с дочерью выдернули из каменной кладки кольцо, к которому крепились кандалы, а потом вставили его на место, чтобы ни у кого не вызвать подозрений. И сейчас Рэмси, раскрутив свободный конец цепи, набросил ее на нацеленный на Илис мушкет и дернул изо всех сил. Мушкет проскользнул сквозь прутья и со звоном рухнул на каменный пол.
Квентин ошарашенно отскочил и посмотрел на Максима. Тот отсалютовал ему шпагой. Форсворт коснулся руки брата и предложил ему свое оружие. Преисполненный ярости взгляд был ответом на его предупредительность. Никто из них не обращал внимания на дружинников, медленно отступавших к лестнице.
— Я не умею фехтовать! — в страхе заканючил Квентин. — Я беспомощен, как ребенок, ты сразу же убьешь меня.
— Ты не пожалел королевского агента в моем доме, — напомнил ему Максим. — Ты не пощадил своей любовницы при дворе. Я бы сказал, что ты всех превзошел в искусстве расправляться с женщинами и потерявшими сознание мужчинами.
— Любовницы? — Арабелла покачала головой и медленно опустилась на топчан. — Неужели его порочность не имеет предела?
Максим отдал шпагу Николасу и, вытащив из-за ремня пистолеты, протянул их Рэмси.
— Может, безоружный противник для тебя привычнее? — разведя руки в стороны, язвительно произнес он. — Или тебе надо, чтобы я еще лег на пол и смиренно ждал, когда ты нанесешь удар? Где предел твоей трусости, Квентин?
Квентин прищурился. Он понял, что ему предоставляется шанс, и, развернувшись, выхватил у Форсворта шпагу. Но торопливость подвела его: оружие выскользнуло из его руки и со звоном упало на пол. Квентин было бросился за ним, но Максим преградил ему путь, заставив своего противника выпрямиться, прежде чем его пальцы нащупали эфес. Взбешенный неудачей, Квентин замахнулся, и перстень, который он носил на среднем пальце, оставил на щеке Максима длинную царапину.
И тут Максим дал волю своему гневу, его охватило удовлетворение оттого, что ему наконец-то представилась возможность отомстить этому негодяю. Сильнейший удар слева заставил Квентина отлететь к стене, следующий удар пришелся ему в лицо. Он затряс головой и, собравшись с силами, ринулся на Максима, словно разъяренный бык. Вцепившись ему в плечи, он старался ударить коленом в пах, но Максим отшвырнул его, и тот, пролетев через привязанного к стулу дружинника, со всего маху врезался в прутья решетки. Он потер ушибленное плечо и злобно взглянул на противника, но не сделал попытки подняться.
— Я-то думал, что уже избавился от тебя, — прошипел он.
Максим сдержанно улыбнулся:
— Тогда я вернулся, чтобы забрать то, что когда-то принадлежало мне. А теперь я пришел требовать то, что дороже мне больше всего на свете.
— У тебя никогда не было золота, — внезапно осенило Квентина. Вытерев тыльной стороной ладони кровь с губ, он опять поднял на Максима глаза. — Ты даже не собирался довести нашу сделку до конца.
— Но золота действительно не существует, Квентин, — вмешался Рэмси. — Вернее, не существует золотых монет, которые ты мог бы потратить. То, что я сохранил для своей дочери, представляет собой документы, дающие ей право унаследовать мое состояние.
— А те сундуки, что ты привозил из Стиллиардса? — Квентин никак не мог уразуметь, что же произошло на самом деле. — Чем ты занимался в Стиллиардсе и что было в сундуках?
Рэмси покачал головой:
— Они были пусты. Я покупал их для дочери. Вот и все.
— Все? — взревел Квентин и вскочил. — Почему ты раньше мне об этом не сказал?
— Если бы я открыл тебе правду, ты бы убил меня, — просто ответил Рэмси. — Потому что не захотел бы оставлять в живых свидетеля, знающего тебя в лицо.
— Столько времени! И все впустую!
— Мне нужен ключ, — перебил его Максим, щелкнув пальцами. — Давай его сюда.
Ухмыльнувшись, Квентин полез в карман дублета и вынул ключ. Он с издевкой помахал им перед всеми и, размахнувшись, отшвырнул его к дренажному колодцу. Илис вскрикнула, когда ее муж бросился вперед, чтобы перехватить ключ. Возглас девушки заставил Максима оглянуться, и он успел краем глаза заметить, что Квентин атакует его со шпагой в руке. Он увернулся, и острие разрезало воздух в дюйме от его головы. Максим столкнул ключ в колодец и поймал свою шпагу, которую ему бросил Николас.
— Ну что же, давай решим все вопросы так, как того требует честь, — язвительно произнес он.
Но Квентин, страшившийся подобной перспективы, только с ненавистью взглянул на противника.
— Иди сюда. Посмотрим, кто из нас лучше фехтует. Может, тебе даже удастся одолеть меня.
Квентин уставился на шпагу, зажатую в руке. Неожиданно он перепрыгнул через связанного дружинника и метнулся к лестнице. Николас ринулся ему наперерез, и Квентин попытался проткнуть его, но промахнулся. Максим, убедившись, что с его другом все в порядке, бросился за Квентином. Сэр Кеннет помог узникам выбраться на свободу и последовал за Максимом.
Квентин промчался через кухню, пол которой был устлан телами его дружинников, и, выскочив во двор, подбежал к стене, окружавшей замок. Он был вынужден остановиться, когда увидел за стеной выстроившихся в две шеренги королевских драгун, а рядом — стрелков, готовых пресечь любую попытку бежать. Оглядевшись по сторонам, он заметил старика Джастина, теперь вдруг превратившегося в юношу, Шерба, с глаз которого исчезла повязка, и дородного повара. Все трое медленно приближались к нему, а за ними следовали Максим, Николас, Кеннет и узники, успевшие к этому моменту подняться по скользким ступеням лестницы.
Квентин взобрался на стену. Его глаза бегали по сторонам в поисках лазейки, чтобы бежать. Максим выступил вперед. Он держал шпагу наготове, но не угрожал ею.
— Ты проиграл, Квентин. Удача изменила тебе. Давай покончим с этим. Сражайся или сдавайся!
— Я выбираю поединок, и победа будет за мной! — взвизгнул Квентин и отбросил шпагу.
Максим на секунду отвернулся, а когда вновь взглянул на Квентина, то увидел направленный в лицо пистолет.
— Будь ты проклят, Сеймур! — добавил Квентин. — Больше тебе не удастся выследить меня!
Раздался выстрел, и Максим вздрогнул, когда мимо его уха просвистела пуля. Он не почувствовал никакой боли, но почему-то у Квентина на лбу появилось темное отверстие, и тот, окинув всех ошеломленным взором, стал оседать. Он напоминал обмякшую марионетку, медленно поворачивавшуюся вокруг своей оси. Он поднял невидящий взгляд к небу. Его руку свела судорога, и палец нажал на спусковой крючок. Пуля со свистом исчезла в облаках. Камень кладки закачался под ним, и Квентин рухнул вниз.
В следующее мгновение дождь усилился — казалось, природа хочет смыть следы пребывания этого негодяя на земле. Максим вставил шпагу в ножны и повернулся. За его спиной стояла Арабелла. Она словно окаменела. Капли дождя смешивались со слезами. Наконец она посмотрела на Максима.
— Прости меня, Максим, прости меня за все…
Илис подошла к сестре и, забрав у нее пистолет, передала его Максиму. Потом отвела ее в башню. Кеннет забрался на стену и подал знак солдатам войти в замок. У них не заняло много времени арестовать Кассандру с ее отпрысками и всех уцелевших дружинников Квентина.
Максим был несказанно удивлен, когда увидел въезжавший в ворота экипаж графини Анны. За экипажем следовала повозка со слугами из Бредбери. Все они были вооружены: одни — длинными ножами, другие — ржавыми древними мечами, третьи — дубинами и косами. Леди Анна Холл выбралась из экипажа и, когда Максим указал ей на башню, поспешила туда, чтобы убедиться в целости и невредимости своей правнучки. Найдя девушку и ее отца в комнате наверху, она бросилась обнимать их. Ее радостные возгласы перемежались всхлипываниями.
— Я не предполагал, что нам в помощь будут подняты такие силы, — заметил Максим, обращаясь к сэру Кеннету.
— Просто все успели полюбить леди Илис, — с улыбкой ответил рыцарь.
Максим усмехнулся и подставил лицо под освежающие капли дождя, который смыл с него страх и гаев, владевшие им в течение последних дней. Отстегнув шпагу, он передал ее Кеннету и направился к башне. Проходя мимо Николаса, он похлопал его по спине. Максим поднялся по лестнице и замер возле двери, наблюдая за женой, которую окружали дорогие ей люди. Она почувствовала присутствие мужа и посмотрела на него. Ее глаза светились любовью. Девушка подошла к Максиму, взяла его под локоть и подвела к отцу.
— Папа, я хочу представить тебе своего мужа.
Рэмси поднялся, и мужчины тепло пожали друг другу руки. Глаза отца, устремленные на зятя, наполнились слезами.
— Господь услышал мои молитвы и послал моей дочери защитника, — улыбнулся он. — Причем такого, о котором я даже и мечтать не смел.
Илис прижалась к мужу и, обняв его за талию, подняла к нему лицо.
— Ни у одной женщины в мире не было такого отважного защитника. Ты опять вынужден был сражаться за меня и опять одержал победу. И я преклоняюсь перед тобой. Ты действительно моя надежда и опора, Максим Сеймур, ты любовь всей моей жизни.
Наконец они решили выйти из укрытия и, взобравшись на насыпь, двинулись вдоль стены. Они искали какой-нибудь пролом, щель или просто осыпавшийся участок, чтобы пробраться на территорию замка. Николас, имевший некоторое представление о дренажных системах, указал на какое-то странное сооружение, торчавшее из-под основания стены.
— Эта труба, должно быть, федет ф нижние этажи башни. — Он вопросительно посмотрел на Максима. — Может, ф подземелье?
— Давай проверим, — предложил тот и оглянулся на Кеннета, чтобы узнать его мнение. Рыцарь кивнул:
— Пошли.
Спустя полчаса они увидели закрытое ржавой решеткой широкое отверстие, расположенное в стене трубы довольно высоко над дном. Из-под решетки тоненьким ручейком стекала мутная вода. Упираясь ногами в неровный камень, Николас добрался до решетки и привязал к ней веревку. Потом спрыгнул вниз и потянул. Решетка сдвинулась с места, но совсем чуть-чуть. Тогда ему на помощь пришли Максим и сэр Кеннет, и совместными усилиями им удалось вырвать ее из каменной кладки. Уложив решетку на дно трубы, Николас смотал веревку и повесил ее на плечо.
Максим, который уже успел забраться в открывшееся отверстие, повернулся и подал следовавшему за ним Кеннету знак не шуметь. Они немного проползли вперед и увидели над собой два колодца, тоже закрытых решетками. Оттуда сочился сумрачный свет. Максим полез вверх, упираясь в стенки колодца. Добравшись до решетки, он увидел сапоги дружинника, сидевшего на стуле, и услышал его храп. Тогда он решил исследовать второй колодец.
Осмотр показал, что решетка лежит на металлических выступах, встроенных в камень. Максим налег на нее плечом. Она была очень тяжелой, однако поддалась под его нажимом и, издав противный скрежет, на несколько дюймов отползла в сторону. Все трое замерли, прислушиваясь. Храп продолжал звучать под сводами подземелья. Тогда Максим мощным рывком сдвинул решетку, полностью открыв отверстие. Выглянув, он осмотрелся по сторонам. Дружинник, сидевший привалившись к стене, был погружен в сладостный сон. Взгляд Максима проследовал дальше. В дальнем углу подземелья ему удалось различить смутные очертания топчана, на котором покоилась чья-то голова, и он сразу догадался, что именно там держат пленников.
Они выбрались из колодца. Максим принялся обследовать замок на решетчатой двери, Кеннет направился к лестнице, а Николас приблизился к дружиннику и с размаху ударил его пистолетом по голове. Успев подхватить падающее тело, он вновь усадил дружинника и привязал его к стулу, не забыв при этом хорошенько стянуть ему руки и ноги.
Максим вынул из подсумка дробину и пустил ее по полу, заставив покатиться в сторону топчана. Илис сразу же проснулась и резко села. Повернувшись к решетке, она увидела знакомый силуэт мужа. Максим прижал палец к губам и покачал головой, предупреждая желание жены заговорить. Илис вскочила и затрясла лежавшего рядом с ней человека. Тот медленно поднял голову, и Илис, боясь, как бы он ненароком не сказал что-нибудь, поспешно закрыла рукой ему рот, а потом указала на Максима. Увидев зятя, Рэмси улыбнулся, и впервые за много месяцев на его лице появилось радостное выражение.
Максим постучал по замку, взглядом спрашивая, где находится ключ, но Илис покачала головой и почти беззвучно произнесла:
— Квентин.
Потом она изобразила, как залезает рукой в карман дублета, и подошла к двери. Максим взял ее за руку. Даже толстые прутья не смогли помешать их губам слиться в коротком поцелуе. Оторвавшись от жены, Максим улыбнулся и стер пальцем ржавчину, оставшуюся на ее щеке.
Он указал на третий силуэт.
— Арабелла, — едва слышно ответила Илис.
Николас прошел вдоль решетки, слегка постукивая дубинкой по прутьям. Уже в самом конце ее он обнаружил, что при ударе несколько прутьев вместо звонкого и чистого звука издавали какой-то глухой стон. Помахав рукой, он подозвал к себе сэра Кеннета. Вдвоем они взялись за нижний конец одного прута и попытались выдернуть его из гнезда. Наконец их усилия увенчались успехом. Выкрутив прут из верхнего гнезда, они осторожно, стараясь, чтобы он не упал, поставили его возле стены. Теперь в решетке образовался проем шириной в две ладони.
Внезапно на лестнице раздались шаги, кто-то протяжно зевнул. Спустя секунду в подземелье появился еще один дружинник, пришедший сменить первого. Увидев уставившихся на него трех мужчин, он замер от изумления и страха. Придя в себя, он было схватился за свой мушкет, но Николас опередил его, выбив оружие из рук. Из горла дружинника вырвался вопль, и он, выставив перед собой шпагу, бросился на чужаков, однако был встречен шпагой сэра Кеннета. Наверху послышался топот, и стало ясно, что по лестнице бегут несколько человек.
Максим отошел от решетки и приготовил свой мушкет. Как только бежавший впереди всех дружинник оказался в подземелье, Максим выстрелил. Пуля попала тому в грудь, и он медленно осел на пол. Раздался еще один выстрел, и второй дружинник рухнул на первого. Максим отбросил ставшее теперь бесполезным оружие и, выхватив шпагу, кинулся на остальных дружинников. Илис вскрикнула, увидев, что четверо из них заставили Максима отступить к стене. Николасу и Кеннету тоже приходилось нелегко, потому что они были вынуждены сдерживать натиск полудюжины дружинников.
Наверху послышались какие-то крики, и в следующее мгновение на ступени лестницы выплеснули кипящий жир. Те из дружинников, что оказались там, поскользнулись, а потом с воплями стали срывать с себя словно пропитавшуюся огнем одежду.
Находившийся в кухне Джастин поспешно откинул крышку длинного ящика и поднял верхнюю доску с ножами. Шербурн уже успел снять с глаз повязку. Юноша схватил топор, спрятанный в ящике, а рыцарь — булаву и шпагу. Герр Дитрих выбрал огромный нож для разделывания туш, почти такой же длинный, как шпага, но раза в два страшнее. Своим внушительным животом он оттолкнул дружинника и замахнулся на него ножом. Увидев устремленное на него столь грозное оружие, тот на цыпочках отскочил в сторону. У него перехватило дыхание, когда лезвие ножа просвистело мимо. Но ему не удалось уйти от противника, потому что в следующее мгновение на его голову обрушился мощнейший удар деревянной колотушкой, и он без сознания свалился на пол.
Квентин находился на верхнем этаже. Он как раз пытался заставить своих родственников уехать, когда услышал какой-то шум.
— Ну ладно, посмотрим, на что вы трое способны, чтобы защитить меня. Без меня вам не видать золота как своих ушей, — злобно взглянув на братьев, прошипел он.
Кассандра вскочила и подала сыновьям шпаги, потом указала пальцем на дверь и скомандовала:
— Вперед! Усмирите чернь, осмелившуюся взбунтоваться против вашего брата!
Квентин ухмыльнулся и выбежал из комнаты. Очевидно, на этот раз присутствие его семейки оказалось очень кстати.
А внизу, в подземелье, Максим, прижатый к стене дружинниками, продолжал бешено сопротивляться их натиску. Однако его положение уже не было столь удручающим. Вскоре один из дружинников рухнул на колени, другой же был до такой степени напуган мелькавшим перед его глазами острием шпаги, что забыл об осторожности и открылся. Максим воспользовался этим преимуществом и вонзил шпагу дружиннику между ребер. Вскрикнув, тот упал.
— Остановитесь!
Максим поднял глаза и похолодел. Незаметно появившийся в подземелье Квентин нацелил мушкет на голову Илис, просунув дуло между прутьями решетки. За ним стояли его братья, с тревогой осматривавшие поле боя. Максим опустил шпагу, а Николас разжал пальцы, сдавливающие шею дружинника, и тот рухнул на пол. Однако раздававшиеся сверху шум, звон металла и глухие удары топора свидетельствовали, что там битва в полном разгаре.
— Отойди к стене! — Кремневый мушкет был взведен, и палец Квентина дрожал на спусковом крючке. — Предупреждаю, Илис будет первой, а потом наступит твоя очередь.
Через секунду, показавшуюся вечностью, где-то снаружи раздался выстрел, и в подземелье со свистом влетела пуля. За этим выстрелом последовали другие.
— Это, должно быть, отряд королевских стрелков, — заключил Максим, отвечая на безмолвный вопрос, читавшийся в глазах братьев Редборн.
Никто не шевельнулся, однако дружинники Квентина от страха покрылись испариной. И в это мгновение судьба наконец-то решила заявить о себе. Дружинник, которого в самом начале связал Николас, пришел в себя и заорал. Он вскочил на ноги, вернее, попытался вскочить. Однако от этого резкого движения сиденье стула ударило его под коленки, и он, рухнув лицом вперед, проехался по каменному полу.
Именно Рэмси воспользовался всеобщим замешательством. Еще вчера они с дочерью выдернули из каменной кладки кольцо, к которому крепились кандалы, а потом вставили его на место, чтобы ни у кого не вызвать подозрений. И сейчас Рэмси, раскрутив свободный конец цепи, набросил ее на нацеленный на Илис мушкет и дернул изо всех сил. Мушкет проскользнул сквозь прутья и со звоном рухнул на каменный пол.
Квентин ошарашенно отскочил и посмотрел на Максима. Тот отсалютовал ему шпагой. Форсворт коснулся руки брата и предложил ему свое оружие. Преисполненный ярости взгляд был ответом на его предупредительность. Никто из них не обращал внимания на дружинников, медленно отступавших к лестнице.
— Я не умею фехтовать! — в страхе заканючил Квентин. — Я беспомощен, как ребенок, ты сразу же убьешь меня.
— Ты не пожалел королевского агента в моем доме, — напомнил ему Максим. — Ты не пощадил своей любовницы при дворе. Я бы сказал, что ты всех превзошел в искусстве расправляться с женщинами и потерявшими сознание мужчинами.
— Любовницы? — Арабелла покачала головой и медленно опустилась на топчан. — Неужели его порочность не имеет предела?
Максим отдал шпагу Николасу и, вытащив из-за ремня пистолеты, протянул их Рэмси.
— Может, безоружный противник для тебя привычнее? — разведя руки в стороны, язвительно произнес он. — Или тебе надо, чтобы я еще лег на пол и смиренно ждал, когда ты нанесешь удар? Где предел твоей трусости, Квентин?
Квентин прищурился. Он понял, что ему предоставляется шанс, и, развернувшись, выхватил у Форсворта шпагу. Но торопливость подвела его: оружие выскользнуло из его руки и со звоном упало на пол. Квентин было бросился за ним, но Максим преградил ему путь, заставив своего противника выпрямиться, прежде чем его пальцы нащупали эфес. Взбешенный неудачей, Квентин замахнулся, и перстень, который он носил на среднем пальце, оставил на щеке Максима длинную царапину.
И тут Максим дал волю своему гневу, его охватило удовлетворение оттого, что ему наконец-то представилась возможность отомстить этому негодяю. Сильнейший удар слева заставил Квентина отлететь к стене, следующий удар пришелся ему в лицо. Он затряс головой и, собравшись с силами, ринулся на Максима, словно разъяренный бык. Вцепившись ему в плечи, он старался ударить коленом в пах, но Максим отшвырнул его, и тот, пролетев через привязанного к стулу дружинника, со всего маху врезался в прутья решетки. Он потер ушибленное плечо и злобно взглянул на противника, но не сделал попытки подняться.
— Я-то думал, что уже избавился от тебя, — прошипел он.
Максим сдержанно улыбнулся:
— Тогда я вернулся, чтобы забрать то, что когда-то принадлежало мне. А теперь я пришел требовать то, что дороже мне больше всего на свете.
— У тебя никогда не было золота, — внезапно осенило Квентина. Вытерев тыльной стороной ладони кровь с губ, он опять поднял на Максима глаза. — Ты даже не собирался довести нашу сделку до конца.
— Но золота действительно не существует, Квентин, — вмешался Рэмси. — Вернее, не существует золотых монет, которые ты мог бы потратить. То, что я сохранил для своей дочери, представляет собой документы, дающие ей право унаследовать мое состояние.
— А те сундуки, что ты привозил из Стиллиардса? — Квентин никак не мог уразуметь, что же произошло на самом деле. — Чем ты занимался в Стиллиардсе и что было в сундуках?
Рэмси покачал головой:
— Они были пусты. Я покупал их для дочери. Вот и все.
— Все? — взревел Квентин и вскочил. — Почему ты раньше мне об этом не сказал?
— Если бы я открыл тебе правду, ты бы убил меня, — просто ответил Рэмси. — Потому что не захотел бы оставлять в живых свидетеля, знающего тебя в лицо.
— Столько времени! И все впустую!
— Мне нужен ключ, — перебил его Максим, щелкнув пальцами. — Давай его сюда.
Ухмыльнувшись, Квентин полез в карман дублета и вынул ключ. Он с издевкой помахал им перед всеми и, размахнувшись, отшвырнул его к дренажному колодцу. Илис вскрикнула, когда ее муж бросился вперед, чтобы перехватить ключ. Возглас девушки заставил Максима оглянуться, и он успел краем глаза заметить, что Квентин атакует его со шпагой в руке. Он увернулся, и острие разрезало воздух в дюйме от его головы. Максим столкнул ключ в колодец и поймал свою шпагу, которую ему бросил Николас.
— Ну что же, давай решим все вопросы так, как того требует честь, — язвительно произнес он.
Но Квентин, страшившийся подобной перспективы, только с ненавистью взглянул на противника.
— Иди сюда. Посмотрим, кто из нас лучше фехтует. Может, тебе даже удастся одолеть меня.
Квентин уставился на шпагу, зажатую в руке. Неожиданно он перепрыгнул через связанного дружинника и метнулся к лестнице. Николас ринулся ему наперерез, и Квентин попытался проткнуть его, но промахнулся. Максим, убедившись, что с его другом все в порядке, бросился за Квентином. Сэр Кеннет помог узникам выбраться на свободу и последовал за Максимом.
Квентин промчался через кухню, пол которой был устлан телами его дружинников, и, выскочив во двор, подбежал к стене, окружавшей замок. Он был вынужден остановиться, когда увидел за стеной выстроившихся в две шеренги королевских драгун, а рядом — стрелков, готовых пресечь любую попытку бежать. Оглядевшись по сторонам, он заметил старика Джастина, теперь вдруг превратившегося в юношу, Шерба, с глаз которого исчезла повязка, и дородного повара. Все трое медленно приближались к нему, а за ними следовали Максим, Николас, Кеннет и узники, успевшие к этому моменту подняться по скользким ступеням лестницы.
Квентин взобрался на стену. Его глаза бегали по сторонам в поисках лазейки, чтобы бежать. Максим выступил вперед. Он держал шпагу наготове, но не угрожал ею.
— Ты проиграл, Квентин. Удача изменила тебе. Давай покончим с этим. Сражайся или сдавайся!
— Я выбираю поединок, и победа будет за мной! — взвизгнул Квентин и отбросил шпагу.
Максим на секунду отвернулся, а когда вновь взглянул на Квентина, то увидел направленный в лицо пистолет.
— Будь ты проклят, Сеймур! — добавил Квентин. — Больше тебе не удастся выследить меня!
Раздался выстрел, и Максим вздрогнул, когда мимо его уха просвистела пуля. Он не почувствовал никакой боли, но почему-то у Квентина на лбу появилось темное отверстие, и тот, окинув всех ошеломленным взором, стал оседать. Он напоминал обмякшую марионетку, медленно поворачивавшуюся вокруг своей оси. Он поднял невидящий взгляд к небу. Его руку свела судорога, и палец нажал на спусковой крючок. Пуля со свистом исчезла в облаках. Камень кладки закачался под ним, и Квентин рухнул вниз.
В следующее мгновение дождь усилился — казалось, природа хочет смыть следы пребывания этого негодяя на земле. Максим вставил шпагу в ножны и повернулся. За его спиной стояла Арабелла. Она словно окаменела. Капли дождя смешивались со слезами. Наконец она посмотрела на Максима.
— Прости меня, Максим, прости меня за все…
Илис подошла к сестре и, забрав у нее пистолет, передала его Максиму. Потом отвела ее в башню. Кеннет забрался на стену и подал знак солдатам войти в замок. У них не заняло много времени арестовать Кассандру с ее отпрысками и всех уцелевших дружинников Квентина.
Максим был несказанно удивлен, когда увидел въезжавший в ворота экипаж графини Анны. За экипажем следовала повозка со слугами из Бредбери. Все они были вооружены: одни — длинными ножами, другие — ржавыми древними мечами, третьи — дубинами и косами. Леди Анна Холл выбралась из экипажа и, когда Максим указал ей на башню, поспешила туда, чтобы убедиться в целости и невредимости своей правнучки. Найдя девушку и ее отца в комнате наверху, она бросилась обнимать их. Ее радостные возгласы перемежались всхлипываниями.
— Я не предполагал, что нам в помощь будут подняты такие силы, — заметил Максим, обращаясь к сэру Кеннету.
— Просто все успели полюбить леди Илис, — с улыбкой ответил рыцарь.
Максим усмехнулся и подставил лицо под освежающие капли дождя, который смыл с него страх и гаев, владевшие им в течение последних дней. Отстегнув шпагу, он передал ее Кеннету и направился к башне. Проходя мимо Николаса, он похлопал его по спине. Максим поднялся по лестнице и замер возле двери, наблюдая за женой, которую окружали дорогие ей люди. Она почувствовала присутствие мужа и посмотрела на него. Ее глаза светились любовью. Девушка подошла к Максиму, взяла его под локоть и подвела к отцу.
— Папа, я хочу представить тебе своего мужа.
Рэмси поднялся, и мужчины тепло пожали друг другу руки. Глаза отца, устремленные на зятя, наполнились слезами.
— Господь услышал мои молитвы и послал моей дочери защитника, — улыбнулся он. — Причем такого, о котором я даже и мечтать не смел.
Илис прижалась к мужу и, обняв его за талию, подняла к нему лицо.
— Ни у одной женщины в мире не было такого отважного защитника. Ты опять вынужден был сражаться за меня и опять одержал победу. И я преклоняюсь перед тобой. Ты действительно моя надежда и опора, Максим Сеймур, ты любовь всей моей жизни.