Страница:
– Он стал бы супругом королевы. Видите, ваши любимые Трорнты, как выясняется, ни при чем, они – жертва, неокрепшие деревца на пути бури.
– Нет. – Девушка вспомнила Карла. – Нет, они не просто помеха. Есть что-то еще. А почему у нас князья, а сто пятьдесят лет назад были короли?
– Это связано с локализацией власти на севере и общим ее признанием.
– Позвольте зайти к вам еще.
– Милости прошу. Таким образом, четыре княжества, объединившись, создали единую страну под властью короля.
– Спасибо. Я принесу свечи. – Джулия направилась к дверям.
– А зовут меня Огюст Фобиус, из Храма Созерцания.
10. Мертвые возвращаются
11. Черный колдун
12. Неприятности только начинаются!
13. Новые открытия Джулии и Фобиуса
– Нет. – Девушка вспомнила Карла. – Нет, они не просто помеха. Есть что-то еще. А почему у нас князья, а сто пятьдесят лет назад были короли?
– Это связано с локализацией власти на севере и общим ее признанием.
– Позвольте зайти к вам еще.
– Милости прошу. Таким образом, четыре княжества, объединившись, создали единую страну под властью короля.
– Спасибо. Я принесу свечи. – Джулия направилась к дверям.
– А зовут меня Огюст Фобиус, из Храма Созерцания.
10. Мертвые возвращаются
Еще издали Морей заметил красивого золотого дракона, греющегося на солнышке. Длинные перепончатые крылья стелились по земле, великолепное животное картинно изгибало шею, огромная голова была слегка запрокинута, а глаза полуприкрыты морщинистыми веками.
– Ваше сиятельство, не угодно ли полюбоваться? – Морей на серебряной самке завис в воздухе.
– Действительно великолепный экземпляр, – улыбнулся князь. Тут только заметив маленькую темную фигурку человека, делавшего отряду знаки опуститься.
– Как ты считаешь, Туим, здесь не может быть засады?
– В двух милях от замка? Невозможно. Но я с вашего разрешения спущусь первым. – Морей поклонился и направил серебряную вниз.
Разведка заняла несколько минут, и вскоре оба дракона уже взмыли в небо. Впереди летел Туин Морей.
– Это управляющий! – выкрикнул он, поравнявшись со своим господином. – Говорит, что ему срочно нужно о чем-то доложить.
– Почему не мог передать через тебя? – «Ты» князь говорил обыкновенно лишь самым близким – по духу, по крови и по положению в обществе. Хлопанье золотых крыльев отвлекло говоривших, и вскоре красная рожа управляющего почти поравнялась с лицом Туверта.
– Ваше сиятельство, – начал он. В лучах солнца драконы слепили глаза. – Трорнт вернулся.
– Кто?!
– Карл Трорнт. Я спешил предупредить, чтобы вы первый…
«Он знает, – мелькнуло в голове Туверта, – опять подслушивал, гад! Надо будет повесить нахала».
Князь послал своего дракона вихрем. Настроение сразу испортилось. Едва коснувшись твердой почвы, Туверт крикнул, чтобы позвали Трорнта, и направился в кабинет. Морей следовал за своим господином Едва войдя в комнату, воин, ничего не говоря спрятался в тайное место и обнажил кинжал.
– Карл, мальчик мой, мы думали, что потеряли вас, что произошло? – не дав опомниться, затараторил князь.
– Дело в том, что, когда я прибыл в Храм Течений, от него уже остались одни угли.
– Ай-ай-ай, до нас, признаюсь, доходили слухи.
– Интересно, откуда? – Лицо Трорнта не предвещало ничего хорошего.
– Когда же это произошло? И где вы были, вместо того чтобы немедленно доложить мне о случившемся?
– Я задержался в пути и…
– Да где вы болтались, я вас спрашиваю?! – Князь терял терпение. – Валялись на перинах с какой-нибудь прелестницей?
Карл проглотил обиду.
– Прилети я вовремя, вам бы некого было теперь ругать.
– Но что, скажите на милость, вас задержало? Или мне это клещами прикажете из вас вытаскивать?!
– Пролетая над хрустальными скалами, я помог одному человеку… женщине.
На последних словах Туверт насторожился, но вслух продолжил возмущаться:
– Я считал вас более серьезным человеком, Трорнт. А вы…
– Я спас женщину.
– Да-да, и в благодарность она ублажала вас полдня.
Карл заскрипел зубами.
– Нет. Я вынул ее из хрустальной могилы, как объяснить? Я видел, как скала разлетелась и присыпала ее осколками.
– Так сама и разлетелась. Пуф!!! – Его сиятельство давно понял, о какой такой женщине говорит его офицер, но продолжал издеваться.
– Скалу разбила молния. Кто-то хотел убить девушку.
– Женщину или девушку? Или женщиной она стала впоследствии? – «Рыпайся, рыпайся, ты у меня на крючке, рыбка, я-то еще тебя повожу, повожу».
– Так что, Карл? Вы будете говорить? Или предпочитаете встретиться с палачом?
Трорнт чуть не задохнулся.
– Ваша милость попрекает меня тем, что я оказал помощь раненому?
Морей в укрытии поигрывал лезвием.
– Дальше.
– По закону рыцарства я должен был проводить…
– И взять выкуп. Ну же, так она была богата или очень хороша? Знойная дама?
– Девочка, совсем подросток, адепт Храма Течений.
– Тем более, вам было по дороге, где же вы с ней летали? Шустрая девочка?
– Она практически все время была без сознания, до дракона я нес ее на руках.
– Носить на руках. А вы романтик…
– При чем тут романтика, она потеряла уйму крови.
– Дальше.
– В пути мой Фис увидел белую драконицу, вот с таким бантом на хвосте, и устремился к ней.
– Ого. И вы молчали!
– Я одной рукой поддерживал Джулию, а второй пытался справиться с ошалевшим драконом, в общем у земли он нас вытряхнул, вовремя…
– Да уж конечно.
– Не в том дело, мой дракон со всего размаху шлепнулся в зеркальное озеро.
Такого поворота Туверт не ожидал, он подошел к окну и потом вновь вернулся к рыцарю.
– То есть вы хотите сказать, что если бы ваши руки не были заняты девчонкой, вы оба погибли бы вместе с серебряным?
– Выходит, так. – Карл, ожидавший трепки за смерть дракона, теперь начинал видеть события в новом свете.
– Продолжайте. – Князь уселся в свое кресло, положив руки на подлокотники, он стал вдруг удивительно спокоен.
– Пешком мы добрались до деревеньки, что у Храма. Там пришлось передохнуть… – Он запнулся, сомневаясь, говорить ли о лекарских успехах.
– Дальше. В подробностях…
«В подробностях, чтоб тебя!»
– Ну взяли подводу, приехали, а там уже одни головешки. Вот ваше письмо. – Воин положил свиток на стол.
– Да я не о письме спрашиваю. Расскажите, что дальше было.
– Дальше… Полез в подземелье проведать – вдруг кто жив. Потом сработала ловушка, и я оказался прикован к серой плите. Да зачем это вам?
– Говорите… где ловушка?
– В полуразрушенном зале, возможно тронном. Я в нее рукой попал. А тут трое молодцов с мечами и молниями.
– И вы с ними справились, не вынимая руки из ловушки?
– Почему я – она. А потом открыла замки.
– У нее ключ был? Она что, у заплечных дел мастера училась?
– Нож тонкий. А откуда знает, не интересовался. Да жила она ведь там!
– Значит, еще раз, она вашу жизнь спасла? Любопытно. Вы хоть привезли ее с собой – посмотреть?
– Нет. У нее своя дорога.
– Куда?!
– Я не знаю. – Трорнт удивленно уставился на Туверта.
– Любопытно. Выходит, не откопай вы девчонку, да не проваландайся с ней, в Храм бы приехали вовремя, а после сгорели вместе со всеми. Так?
– Так. – Карл хотел только одного – сбежать.
– И после этого вы говорите, что распрощались с ней, куда она денется – не спросили? Одна, больная, после всего, что она для вас сделала? Да есть ли у вас сердце после этого?!
С языка рыцаря уже было готово сорваться признание о князе Эльлинсинге и золотом драконе.
«Да потом, ведь не нянька же я ей. И Джулия – воин не из последних… – но вовремя одумался. – Хватит ему, наорался. Правду скажу, так до завтра не отстанет».
– Я не знаю, куда она делась. Она… она… просила не лететь с нею, мы там драконов у тех гасителей позаимствовали. Сказала, будто родственники поблизости.
– Где?
– Не знаю, то ли за лесом, то ли на островах – рядом. Неудобно с мужчиной посторонним, наверное, возвращаться.
– Ладно, ступайте.
Князь сидел какое-то время молча, и выбравшийся из укрытия Морей ждал, когда можно будет поговорить.
– Позор на мою голову. – Туверг развел руками. – В собственном доме я не могу убить своего собственного слугу?! Я плачу деньги Брасу за смерть Джулии. Которая на поверку оказывается живой и боеспособной…
– Я убью ее. – Туим сжал кулаки.
– Я полагаюсь на тебя, на человека, которого люблю как сына, которому доверяю как самому себе. Я прошу уничтожить Трорнта, позволяя сжечь для этого безобидный Храм Течений. И что же – он жив и здоров. Битый час издевается тут, рассказывая о своих приключениях с дочерью колдуна. Конец света! Я, конечно, обещал тебе место командира, но вижу – его нужно оставить за Карлом. Или нанять дочь Горицвета, а Трорнта, этого трижды проклятого ублюдка, повысить или сделать моим наследником. Хороший выбор?
– Позвольте, я убью и его.
– Позвольте?! Поз-во-ляю… Приказываю! И запомни, что Карл не только мой враг номер раз, – пока он жив, вам не видать его место и его прелестной любовницы, на которую вы давно точите зубки. Ну, а если он доберется до меня… Делайте что-нибудь, Морей! Не стойте, как пень! Действуйте!..
В тот же вечер Карл посетил наконец Мариэтту. Со дня приезда у него не было такой возможности. Так как в записке красавица умоляла не приходить, пока она сама не подаст условный знак. Поэтому Трорнт взял в привычку прогуливаться между шестью и девятью вечера (время разведения стражи) по улице Гадальных чаш, близ заветного дома. И только сегодня, по истечении двух недель, шторы на окне второго этажа, в спальне красавицы были наглухо задернуты. Знак свидания.
Испытывая вынужденное одиночество, Карл все чаще вспоминал Джулию и однажды по памяти даже набросал ее портрет. Мечта установить ее истинное происхождение посещала его теперь довольно часто, но мысль вернуть расположение гордой воительницы казалась из области снов. Тем более что дни, отделяющие их друг от друга, летели, и там, в одном из замков Западного княжества, девушка, быть может, нашла уже себе друзей и… И возлюбленного. В то время как он ждал, глупо ждал встречи с Мариэттой и аудиенции у князя.
Справляя несложную службу и ожидая неизвестно чего, Карл время от времени подправлял портрет Джулии. Правда, на картине она получалась чуть-чуть старше.
Оба долгожданных свидания буквально свалились ему на голову, в один день. И сейчас, только что выбравшись из кабинета князя Туверта, он уже летел к своей любовнице. Красные шторы были плотно задернуты.
– Карл! Дорогой мой! – Мариэтта подалась вперед, но тут же отстранилась.
– Я две недели ждал встречи с вами. – Трорнт обиженно обвел комнату взглядом, все здесь было каким-то другим. Исчез коврик, на котором он любил сидеть, положив голову на ее колени, не было каких-то милых, ничего не значащих для постороннего, но бесконечно дорогих и памятных им обоим вещичек.
– Все изменилось. – Она присела на резной стульчик, взволнованно взяла и тут же вернула на место пяльцы с неоконченным рисунком.
Когда Карл отправлялся в Храм Течений, она только начинала вышивку. С того дня работа, похоже, не продвинулась. Рыцарь нахмурился.
– Что изменилось?
– Сначала Морей… сказал… сказал… о вашей смерти…
– Откуда он это взял?
– Не знаю, мне кажется, кто-то летал за вами… Я не разбираюсь в подобных вещах.
– Значит, Морей посещал вас в мою отлучку? Может быть, не только?
– Ах, боже, к чему эти обвинения… и теперь… когда я его невеста. – Мариэтта утомленно отвела глаза.
– Невеста?! И эти две недели я ждал встречи с невестой другого?! Но почему? Зачем столько вероломства?
– Я приняла предложение рыцаря, уже после согласия отца и известия о вашей смерти. Вы можете думать все что угодно, но я не так уж виновата. Вы улетели па новолуние, а во второй день луны гонцы доложили, что Храм сожжен и вы в нем…
– Ну хорошо! Вы дали согласие, узнав о моей смерти, но теперь, когда я живой и перед вами, неужто вы не отмените помолвку, перечеркнув в одночасье все, что было между нами?
– Недостойно попрекать меня моей же слабостью, милый Карл. Да, я люблю вас, и вы, я уверена, верны клятвам. Но смотрите правде в глаза, что ждет нас в будущем? Очнитесь, дорогой мой. Ведь я – женщина и хочу иметь семью, детей. Но мой отец никогда не благословит брак с вами.
– Я правая рука князя! Я командир Морея! Я рыцарь, наконец!
– Да, это так, но вы забыли, что и я не уличная девка! Последние слова прозвучали в сознании Трорнта как пощечина.
– Вы намекаете на мое проклятие. Не думал, что вы так жестоки. – Карл повернулся к двери.
– Да… жестока, но лучше сделать вам и себе больно теперь, чем мучиться всю оставшуюся жизнь. Поймите, выйти за вас я могу лишь тайно, потеряв свою репутацию, вызвав негодование родни! И потом, я хочу иметь детей.
– Но я ведь тоже хочу.
– Ха… ха. Иметь ребенка от вас – значит, ненавидеть его еще от момента зачатия. Ведь ваш отпрыск будет проклят, как прокляты вы!
– Не надо! Я понял! Значит, жить со мной, встречаться тайно – вас устраивало. Я был вам нужен, пока Морей или еще кто-нибудь не сделает предложение. Чтобы броситься к нему на шею, едва вырвавшись из моих объятий!
– Вон отсюда! Немедленно! Я ненавижу вас! Я осквернена вами! Еще немного, и я позову людей! Во-о-он!!!
– Ваше сиятельство, не угодно ли полюбоваться? – Морей на серебряной самке завис в воздухе.
– Действительно великолепный экземпляр, – улыбнулся князь. Тут только заметив маленькую темную фигурку человека, делавшего отряду знаки опуститься.
– Как ты считаешь, Туим, здесь не может быть засады?
– В двух милях от замка? Невозможно. Но я с вашего разрешения спущусь первым. – Морей поклонился и направил серебряную вниз.
Разведка заняла несколько минут, и вскоре оба дракона уже взмыли в небо. Впереди летел Туин Морей.
– Это управляющий! – выкрикнул он, поравнявшись со своим господином. – Говорит, что ему срочно нужно о чем-то доложить.
– Почему не мог передать через тебя? – «Ты» князь говорил обыкновенно лишь самым близким – по духу, по крови и по положению в обществе. Хлопанье золотых крыльев отвлекло говоривших, и вскоре красная рожа управляющего почти поравнялась с лицом Туверта.
– Ваше сиятельство, – начал он. В лучах солнца драконы слепили глаза. – Трорнт вернулся.
– Кто?!
– Карл Трорнт. Я спешил предупредить, чтобы вы первый…
«Он знает, – мелькнуло в голове Туверта, – опять подслушивал, гад! Надо будет повесить нахала».
Князь послал своего дракона вихрем. Настроение сразу испортилось. Едва коснувшись твердой почвы, Туверт крикнул, чтобы позвали Трорнта, и направился в кабинет. Морей следовал за своим господином Едва войдя в комнату, воин, ничего не говоря спрятался в тайное место и обнажил кинжал.
– Карл, мальчик мой, мы думали, что потеряли вас, что произошло? – не дав опомниться, затараторил князь.
– Дело в том, что, когда я прибыл в Храм Течений, от него уже остались одни угли.
– Ай-ай-ай, до нас, признаюсь, доходили слухи.
– Интересно, откуда? – Лицо Трорнта не предвещало ничего хорошего.
– Когда же это произошло? И где вы были, вместо того чтобы немедленно доложить мне о случившемся?
– Я задержался в пути и…
– Да где вы болтались, я вас спрашиваю?! – Князь терял терпение. – Валялись на перинах с какой-нибудь прелестницей?
Карл проглотил обиду.
– Прилети я вовремя, вам бы некого было теперь ругать.
– Но что, скажите на милость, вас задержало? Или мне это клещами прикажете из вас вытаскивать?!
– Пролетая над хрустальными скалами, я помог одному человеку… женщине.
На последних словах Туверт насторожился, но вслух продолжил возмущаться:
– Я считал вас более серьезным человеком, Трорнт. А вы…
– Я спас женщину.
– Да-да, и в благодарность она ублажала вас полдня.
Карл заскрипел зубами.
– Нет. Я вынул ее из хрустальной могилы, как объяснить? Я видел, как скала разлетелась и присыпала ее осколками.
– Так сама и разлетелась. Пуф!!! – Его сиятельство давно понял, о какой такой женщине говорит его офицер, но продолжал издеваться.
– Скалу разбила молния. Кто-то хотел убить девушку.
– Женщину или девушку? Или женщиной она стала впоследствии? – «Рыпайся, рыпайся, ты у меня на крючке, рыбка, я-то еще тебя повожу, повожу».
– Так что, Карл? Вы будете говорить? Или предпочитаете встретиться с палачом?
Трорнт чуть не задохнулся.
– Ваша милость попрекает меня тем, что я оказал помощь раненому?
Морей в укрытии поигрывал лезвием.
– Дальше.
– По закону рыцарства я должен был проводить…
– И взять выкуп. Ну же, так она была богата или очень хороша? Знойная дама?
– Девочка, совсем подросток, адепт Храма Течений.
– Тем более, вам было по дороге, где же вы с ней летали? Шустрая девочка?
– Она практически все время была без сознания, до дракона я нес ее на руках.
– Носить на руках. А вы романтик…
– При чем тут романтика, она потеряла уйму крови.
– Дальше.
– В пути мой Фис увидел белую драконицу, вот с таким бантом на хвосте, и устремился к ней.
– Ого. И вы молчали!
– Я одной рукой поддерживал Джулию, а второй пытался справиться с ошалевшим драконом, в общем у земли он нас вытряхнул, вовремя…
– Да уж конечно.
– Не в том дело, мой дракон со всего размаху шлепнулся в зеркальное озеро.
Такого поворота Туверт не ожидал, он подошел к окну и потом вновь вернулся к рыцарю.
– То есть вы хотите сказать, что если бы ваши руки не были заняты девчонкой, вы оба погибли бы вместе с серебряным?
– Выходит, так. – Карл, ожидавший трепки за смерть дракона, теперь начинал видеть события в новом свете.
– Продолжайте. – Князь уселся в свое кресло, положив руки на подлокотники, он стал вдруг удивительно спокоен.
– Пешком мы добрались до деревеньки, что у Храма. Там пришлось передохнуть… – Он запнулся, сомневаясь, говорить ли о лекарских успехах.
– Дальше. В подробностях…
«В подробностях, чтоб тебя!»
– Ну взяли подводу, приехали, а там уже одни головешки. Вот ваше письмо. – Воин положил свиток на стол.
– Да я не о письме спрашиваю. Расскажите, что дальше было.
– Дальше… Полез в подземелье проведать – вдруг кто жив. Потом сработала ловушка, и я оказался прикован к серой плите. Да зачем это вам?
– Говорите… где ловушка?
– В полуразрушенном зале, возможно тронном. Я в нее рукой попал. А тут трое молодцов с мечами и молниями.
– И вы с ними справились, не вынимая руки из ловушки?
– Почему я – она. А потом открыла замки.
– У нее ключ был? Она что, у заплечных дел мастера училась?
– Нож тонкий. А откуда знает, не интересовался. Да жила она ведь там!
– Значит, еще раз, она вашу жизнь спасла? Любопытно. Вы хоть привезли ее с собой – посмотреть?
– Нет. У нее своя дорога.
– Куда?!
– Я не знаю. – Трорнт удивленно уставился на Туверта.
– Любопытно. Выходит, не откопай вы девчонку, да не проваландайся с ней, в Храм бы приехали вовремя, а после сгорели вместе со всеми. Так?
– Так. – Карл хотел только одного – сбежать.
– И после этого вы говорите, что распрощались с ней, куда она денется – не спросили? Одна, больная, после всего, что она для вас сделала? Да есть ли у вас сердце после этого?!
С языка рыцаря уже было готово сорваться признание о князе Эльлинсинге и золотом драконе.
«Да потом, ведь не нянька же я ей. И Джулия – воин не из последних… – но вовремя одумался. – Хватит ему, наорался. Правду скажу, так до завтра не отстанет».
– Я не знаю, куда она делась. Она… она… просила не лететь с нею, мы там драконов у тех гасителей позаимствовали. Сказала, будто родственники поблизости.
– Где?
– Не знаю, то ли за лесом, то ли на островах – рядом. Неудобно с мужчиной посторонним, наверное, возвращаться.
– Ладно, ступайте.
Князь сидел какое-то время молча, и выбравшийся из укрытия Морей ждал, когда можно будет поговорить.
– Позор на мою голову. – Туверг развел руками. – В собственном доме я не могу убить своего собственного слугу?! Я плачу деньги Брасу за смерть Джулии. Которая на поверку оказывается живой и боеспособной…
– Я убью ее. – Туим сжал кулаки.
– Я полагаюсь на тебя, на человека, которого люблю как сына, которому доверяю как самому себе. Я прошу уничтожить Трорнта, позволяя сжечь для этого безобидный Храм Течений. И что же – он жив и здоров. Битый час издевается тут, рассказывая о своих приключениях с дочерью колдуна. Конец света! Я, конечно, обещал тебе место командира, но вижу – его нужно оставить за Карлом. Или нанять дочь Горицвета, а Трорнта, этого трижды проклятого ублюдка, повысить или сделать моим наследником. Хороший выбор?
– Позвольте, я убью и его.
– Позвольте?! Поз-во-ляю… Приказываю! И запомни, что Карл не только мой враг номер раз, – пока он жив, вам не видать его место и его прелестной любовницы, на которую вы давно точите зубки. Ну, а если он доберется до меня… Делайте что-нибудь, Морей! Не стойте, как пень! Действуйте!..
В тот же вечер Карл посетил наконец Мариэтту. Со дня приезда у него не было такой возможности. Так как в записке красавица умоляла не приходить, пока она сама не подаст условный знак. Поэтому Трорнт взял в привычку прогуливаться между шестью и девятью вечера (время разведения стражи) по улице Гадальных чаш, близ заветного дома. И только сегодня, по истечении двух недель, шторы на окне второго этажа, в спальне красавицы были наглухо задернуты. Знак свидания.
Испытывая вынужденное одиночество, Карл все чаще вспоминал Джулию и однажды по памяти даже набросал ее портрет. Мечта установить ее истинное происхождение посещала его теперь довольно часто, но мысль вернуть расположение гордой воительницы казалась из области снов. Тем более что дни, отделяющие их друг от друга, летели, и там, в одном из замков Западного княжества, девушка, быть может, нашла уже себе друзей и… И возлюбленного. В то время как он ждал, глупо ждал встречи с Мариэттой и аудиенции у князя.
Справляя несложную службу и ожидая неизвестно чего, Карл время от времени подправлял портрет Джулии. Правда, на картине она получалась чуть-чуть старше.
Оба долгожданных свидания буквально свалились ему на голову, в один день. И сейчас, только что выбравшись из кабинета князя Туверта, он уже летел к своей любовнице. Красные шторы были плотно задернуты.
– Карл! Дорогой мой! – Мариэтта подалась вперед, но тут же отстранилась.
– Я две недели ждал встречи с вами. – Трорнт обиженно обвел комнату взглядом, все здесь было каким-то другим. Исчез коврик, на котором он любил сидеть, положив голову на ее колени, не было каких-то милых, ничего не значащих для постороннего, но бесконечно дорогих и памятных им обоим вещичек.
– Все изменилось. – Она присела на резной стульчик, взволнованно взяла и тут же вернула на место пяльцы с неоконченным рисунком.
Когда Карл отправлялся в Храм Течений, она только начинала вышивку. С того дня работа, похоже, не продвинулась. Рыцарь нахмурился.
– Что изменилось?
– Сначала Морей… сказал… сказал… о вашей смерти…
– Откуда он это взял?
– Не знаю, мне кажется, кто-то летал за вами… Я не разбираюсь в подобных вещах.
– Значит, Морей посещал вас в мою отлучку? Может быть, не только?
– Ах, боже, к чему эти обвинения… и теперь… когда я его невеста. – Мариэтта утомленно отвела глаза.
– Невеста?! И эти две недели я ждал встречи с невестой другого?! Но почему? Зачем столько вероломства?
– Я приняла предложение рыцаря, уже после согласия отца и известия о вашей смерти. Вы можете думать все что угодно, но я не так уж виновата. Вы улетели па новолуние, а во второй день луны гонцы доложили, что Храм сожжен и вы в нем…
– Ну хорошо! Вы дали согласие, узнав о моей смерти, но теперь, когда я живой и перед вами, неужто вы не отмените помолвку, перечеркнув в одночасье все, что было между нами?
– Недостойно попрекать меня моей же слабостью, милый Карл. Да, я люблю вас, и вы, я уверена, верны клятвам. Но смотрите правде в глаза, что ждет нас в будущем? Очнитесь, дорогой мой. Ведь я – женщина и хочу иметь семью, детей. Но мой отец никогда не благословит брак с вами.
– Я правая рука князя! Я командир Морея! Я рыцарь, наконец!
– Да, это так, но вы забыли, что и я не уличная девка! Последние слова прозвучали в сознании Трорнта как пощечина.
– Вы намекаете на мое проклятие. Не думал, что вы так жестоки. – Карл повернулся к двери.
– Да… жестока, но лучше сделать вам и себе больно теперь, чем мучиться всю оставшуюся жизнь. Поймите, выйти за вас я могу лишь тайно, потеряв свою репутацию, вызвав негодование родни! И потом, я хочу иметь детей.
– Но я ведь тоже хочу.
– Ха… ха. Иметь ребенка от вас – значит, ненавидеть его еще от момента зачатия. Ведь ваш отпрыск будет проклят, как прокляты вы!
– Не надо! Я понял! Значит, жить со мной, встречаться тайно – вас устраивало. Я был вам нужен, пока Морей или еще кто-нибудь не сделает предложение. Чтобы броситься к нему на шею, едва вырвавшись из моих объятий!
– Вон отсюда! Немедленно! Я ненавижу вас! Я осквернена вами! Еще немного, и я позову людей! Во-о-он!!!
11. Черный колдун
Той же ночью князь Туверг в сопровождении верного Морея тайно отправился в городскую тюрьму, здание которой извивалось странными, путаными кольцами, закручиваясь на центральной башне, как клубок ниток. Подземный переход, ведущий из часовни во внутренний круг тюрьмы, был прорыт еще в прошлом веке, для удобства охраны. Так что, когда кого-либо из преступников князь считал достойным смерти, несчастного вели по этому самому коридору прямо в уютную молельню, нисколько не заботясь о сподвижниках, поджидающих за очередным поворотом улицы.
Здесь все было безопасно и надежно. Впереди шел мальчик паж с зажженным факелом, Туим замыкал шествие, по многолетней привычке держа руку на мешочке с молнией.
У входа их, как и уславливались, ждал сам начальник тюрьмы. Церемонно склонившись перед его сиятельством, Фонтон самолично открыл тяжелую дверь и, пропуская своего господина вперед, еще раз подмел брюхом пол, подобострастно улыбаясь при этом. Пройдя в богато обставленную комнату, содержащуюся исключительно для визитов его сиятельства, князь уселся в облюбованное им кресло. Морей и начальник тюрьмы остались стоять.
– Ну-с. Как наш друг? – Лицо князя Туверта выражало удовольствие. – Сидит?
– А куда он денется? – Фонтон позволил себе ухмыльнуться.
– Куда?! Вы уже изволили забыть, что за этим самым колдуном гонялись три княжества почти двадцать лет. И он, насколько мне это известно, еще ни разу не упустил случая проскользнуть через игольное ушко прямо перед мордами стражи.
– Не извольте беспокоиться, – оправдывался толстяк, его лицо при этом покраснело и покрылось испариной. – При нем всегда заплечных дел мастера или тюремщик. Стража справляется каждый час. В общем – никуда ему не деться.
– Хорошо. Проводите меня к нему.
– Да не лучше ли будет его к вам?
– Его сиятельство знает, как лучше. – Подтолкнул толстяка к двери Морей.
Начальник тюрьмы потупился и, непрерывно кланяясь, поспешил, освещая факелом путь. – Ну вот мы и на месте. – Он кивнул стражу, и тот, звеня ключами, открыл железную дверь.
Прямо перед ними, прикованный за руки и за ноги, у стены полусидел, полуболтался на толстых цепях совершенно голый мужчина. Морей ступил замшевым сапогом в лужу крови на полу, ну тут же брезгливо отдернул ногу.
– Это он? – Князь был неприятно поражен.
– О… он… – Фонтон затрясся.
– Живой? – Туим избегал смотреть на пленника, чей образ напоминал ему кошмар из самого страшного сна.
– Только что стонал. – От стены отделился темный силуэт.
«Палач», – догадался князь.
– Сделайте что-нибудь, я хочу с ним поговорить.
Мужик поднял с пола ведро и окатил узника. Тот заворочался и посмотрел на вошедших.
– Колдун Аскольд Горицвет, как приятно видеть вас в этих стенах, – улыбнулся князь.
– А, это вы…
Морей понимал, с каким трудом дается узнику каждое слово.
– Не стану скрывать, что тоже доволен видеть вас здесь. На месте истинно вам предназначенном.
– А вы, мой друг, не утратили юмора. Я-то в первый момент усомнился, удастся ли нам вообще когда-либо поговорить. А нам есть что обсудить.
– Не знаю, князь, вряд ли вас интересуют вопросы высокой магии. Разве что обсудим пытки?
– Напрасно господин маг считает нас пустыми неучами. Конечно, нам с Мореем далеко до ваших высот, но кое о чем мы могли все же побеседовать. О природе сил – например. А? Признайтесь Аскольд, ведь нам известно, что вы высвободили силу «Феникса» из гробницы Ангелики и Трорнта? К чему запираться, вы поставили свой знак – почти печать.
– Я и не скрываю.
– Тогда откройте, где же она, и я сделаю вашу смерть приятной и мгновенной.
– Очень соблазнительное предложение.
– В вашем положении – да. Тем более что вас еще и не пытали по-настоящему. А когда это начнется, – он присвистнул. – Мы же все равно докопаемся до правды. «Феникс» не такая штука, чтобы ее можно было положить в мешок и забросить в колодец на краю земли.
– Тем лучше. Вам больше чести его найти самим.
– Ах, так! Ну а если я предложу вам свидание с родственниками?
– Что вы говорите? Это смешно.
– С Джулией, например. – Туверт следил за лицом колдуна. – С такой очаровательной девочкой, ласковой как кошечка. Мой Морей обожает этот возраст. Чудный у вас ребенок, Горицвет, поздравляю. В Храме Течений ей дают наилучшие характеристики. Как вы считаете – она должна бесподобно смотреться на вашем месте? А?
– Не шутите так, князь, вы упустили Джулию, и, по моим расчетам, она уже далеко.
– С чего вы взяли? Может, она стоит за дверью, охраняя мой покой. Грех было не взять на службу такую воительницу!
– Я бы почувствовал это, ваше сиятельство. Неужели вы ничего не слышали о чутье, интуиции, наконец?
– Продолжайте! – бросил Туверт палачам.
Глаза колдуна провожали его до самых дверей.
Здесь все было безопасно и надежно. Впереди шел мальчик паж с зажженным факелом, Туим замыкал шествие, по многолетней привычке держа руку на мешочке с молнией.
У входа их, как и уславливались, ждал сам начальник тюрьмы. Церемонно склонившись перед его сиятельством, Фонтон самолично открыл тяжелую дверь и, пропуская своего господина вперед, еще раз подмел брюхом пол, подобострастно улыбаясь при этом. Пройдя в богато обставленную комнату, содержащуюся исключительно для визитов его сиятельства, князь уселся в облюбованное им кресло. Морей и начальник тюрьмы остались стоять.
– Ну-с. Как наш друг? – Лицо князя Туверта выражало удовольствие. – Сидит?
– А куда он денется? – Фонтон позволил себе ухмыльнуться.
– Куда?! Вы уже изволили забыть, что за этим самым колдуном гонялись три княжества почти двадцать лет. И он, насколько мне это известно, еще ни разу не упустил случая проскользнуть через игольное ушко прямо перед мордами стражи.
– Не извольте беспокоиться, – оправдывался толстяк, его лицо при этом покраснело и покрылось испариной. – При нем всегда заплечных дел мастера или тюремщик. Стража справляется каждый час. В общем – никуда ему не деться.
– Хорошо. Проводите меня к нему.
– Да не лучше ли будет его к вам?
– Его сиятельство знает, как лучше. – Подтолкнул толстяка к двери Морей.
Начальник тюрьмы потупился и, непрерывно кланяясь, поспешил, освещая факелом путь. – Ну вот мы и на месте. – Он кивнул стражу, и тот, звеня ключами, открыл железную дверь.
Прямо перед ними, прикованный за руки и за ноги, у стены полусидел, полуболтался на толстых цепях совершенно голый мужчина. Морей ступил замшевым сапогом в лужу крови на полу, ну тут же брезгливо отдернул ногу.
– Это он? – Князь был неприятно поражен.
– О… он… – Фонтон затрясся.
– Живой? – Туим избегал смотреть на пленника, чей образ напоминал ему кошмар из самого страшного сна.
– Только что стонал. – От стены отделился темный силуэт.
«Палач», – догадался князь.
– Сделайте что-нибудь, я хочу с ним поговорить.
Мужик поднял с пола ведро и окатил узника. Тот заворочался и посмотрел на вошедших.
– Колдун Аскольд Горицвет, как приятно видеть вас в этих стенах, – улыбнулся князь.
– А, это вы…
Морей понимал, с каким трудом дается узнику каждое слово.
– Не стану скрывать, что тоже доволен видеть вас здесь. На месте истинно вам предназначенном.
– А вы, мой друг, не утратили юмора. Я-то в первый момент усомнился, удастся ли нам вообще когда-либо поговорить. А нам есть что обсудить.
– Не знаю, князь, вряд ли вас интересуют вопросы высокой магии. Разве что обсудим пытки?
– Напрасно господин маг считает нас пустыми неучами. Конечно, нам с Мореем далеко до ваших высот, но кое о чем мы могли все же побеседовать. О природе сил – например. А? Признайтесь Аскольд, ведь нам известно, что вы высвободили силу «Феникса» из гробницы Ангелики и Трорнта? К чему запираться, вы поставили свой знак – почти печать.
– Я и не скрываю.
– Тогда откройте, где же она, и я сделаю вашу смерть приятной и мгновенной.
– Очень соблазнительное предложение.
– В вашем положении – да. Тем более что вас еще и не пытали по-настоящему. А когда это начнется, – он присвистнул. – Мы же все равно докопаемся до правды. «Феникс» не такая штука, чтобы ее можно было положить в мешок и забросить в колодец на краю земли.
– Тем лучше. Вам больше чести его найти самим.
– Ах, так! Ну а если я предложу вам свидание с родственниками?
– Что вы говорите? Это смешно.
– С Джулией, например. – Туверт следил за лицом колдуна. – С такой очаровательной девочкой, ласковой как кошечка. Мой Морей обожает этот возраст. Чудный у вас ребенок, Горицвет, поздравляю. В Храме Течений ей дают наилучшие характеристики. Как вы считаете – она должна бесподобно смотреться на вашем месте? А?
– Не шутите так, князь, вы упустили Джулию, и, по моим расчетам, она уже далеко.
– С чего вы взяли? Может, она стоит за дверью, охраняя мой покой. Грех было не взять на службу такую воительницу!
– Я бы почувствовал это, ваше сиятельство. Неужели вы ничего не слышали о чутье, интуиции, наконец?
– Продолжайте! – бросил Туверт палачам.
Глаза колдуна провожали его до самых дверей.
12. Неприятности только начинаются!
Ночь, тишина звенит. Наконец-то я остался один. То есть в комнате, кроме меня, сидит Софи, но стоит мне закрыть глаза… Ах Джулия, ну почему я не сказал тебе «да», почему не отправился в твой чудесный Храм? Шелестят страницы. Это гувернантка читает женский роман – она не спит. Никогда не спит. Даже плач Германа не заставит ее теперь покинуть мою комнату. Это какая-то пытка. Боже, ты наказываешь меня за нерешительность, за то, что я упустил свой шанс.
Джулия, хоть бы ты скорее явилась за мной. В тот ужасный день, когда ты выбросила меня из зеркала, отчим созвал легион врачей. Он хочет, чтобы все думали, будто я ненормальный. Но это не так, хотя я теперь и сам не знаю, кто я.
Приготовить нейтрализатор почти невозможно, и я спасался, запихивая волосы в рот. Неделю все шло нормально, но потом Эдик увидел, как я вызываю рвоту, и побрил мне голову.
На дверь в лабораторию повешен замок. Как глуп я был тогда, когда сестра пыталась научить меня искусству взломщика. Я отказывался, считая это недостойным занятием.
Я не могу уединиться и на пару минут. Даже с книгой! Мама говорит, что у меня какое-то там истощение. Я бы не сказал; по-моему, все в норме. Днем Эдик заставляет меня играть с ним в футбол – это просто кошмар. Хоть бы Герман поскорее вырос и составил этому психу компанию. Мама плачет.
Позавчера, гуляя по дорожкам сада за руку с Софи, я видел, как мама закапывала под розовым кустом коробку. Потом во время игры обманул Эдда, сказав, будто бы ищу пропавший мяч, а сам опрометью побежал в то место, по-собачьи разрыл свежую землю и достал коробку. Джулия бы меня похвалила. Я думал, что там моя новенькая мертвенькая сестренка или, на худой конец, братик. Но там лежали всякие украшения, особенно понравился медальон с мамой в молодости, в таком красивом желтом платье, как на рыцарских рисунках из книги «Тристан и Изольда», с маленькой золотой короной в светлых волосах. Мама там была очень хорошенькая. Потом я вытащил такой большой черный крест, но без Спасителя, весь в камушках, браслет в виде дракона, держащего в зубах кончик собственного хвоста. По морде он – вылитый Брустанфильцер, любимец Джулии. Я замешкался, и, кажется, мама обо всем догадалась, хотя я, чтобы скрыть следы, плюхнулся тут же, в грязь.
Но воздухом я дышу после этого лишь на открытой веранде и с присмотром кого-нибудь из старших.
От отчаяния нарушил слово, данное маме, и занялся сновидением, по все двери оказались запечатанными. Так что, закрывая глаза, я оказываюсь лишь в пустоте. Наверное, чтобы остаться одному, мне остается только умереть.
Джулия, хоть бы ты скорее явилась за мной. В тот ужасный день, когда ты выбросила меня из зеркала, отчим созвал легион врачей. Он хочет, чтобы все думали, будто я ненормальный. Но это не так, хотя я теперь и сам не знаю, кто я.
Приготовить нейтрализатор почти невозможно, и я спасался, запихивая волосы в рот. Неделю все шло нормально, но потом Эдик увидел, как я вызываю рвоту, и побрил мне голову.
На дверь в лабораторию повешен замок. Как глуп я был тогда, когда сестра пыталась научить меня искусству взломщика. Я отказывался, считая это недостойным занятием.
Я не могу уединиться и на пару минут. Даже с книгой! Мама говорит, что у меня какое-то там истощение. Я бы не сказал; по-моему, все в норме. Днем Эдик заставляет меня играть с ним в футбол – это просто кошмар. Хоть бы Герман поскорее вырос и составил этому психу компанию. Мама плачет.
Позавчера, гуляя по дорожкам сада за руку с Софи, я видел, как мама закапывала под розовым кустом коробку. Потом во время игры обманул Эдда, сказав, будто бы ищу пропавший мяч, а сам опрометью побежал в то место, по-собачьи разрыл свежую землю и достал коробку. Джулия бы меня похвалила. Я думал, что там моя новенькая мертвенькая сестренка или, на худой конец, братик. Но там лежали всякие украшения, особенно понравился медальон с мамой в молодости, в таком красивом желтом платье, как на рыцарских рисунках из книги «Тристан и Изольда», с маленькой золотой короной в светлых волосах. Мама там была очень хорошенькая. Потом я вытащил такой большой черный крест, но без Спасителя, весь в камушках, браслет в виде дракона, держащего в зубах кончик собственного хвоста. По морде он – вылитый Брустанфильцер, любимец Джулии. Я замешкался, и, кажется, мама обо всем догадалась, хотя я, чтобы скрыть следы, плюхнулся тут же, в грязь.
Но воздухом я дышу после этого лишь на открытой веранде и с присмотром кого-нибудь из старших.
От отчаяния нарушил слово, данное маме, и занялся сновидением, по все двери оказались запечатанными. Так что, закрывая глаза, я оказываюсь лишь в пустоте. Наверное, чтобы остаться одному, мне остается только умереть.
13. Новые открытия Джулии и Фобиуса
Джулия обтерла о траву меч, на сапогах и перчатках остались следы крови.
«Придется Терри повозиться», – подумала она, и дракон взвился в ночное небо.
Когда они достигли высоких стен, старший офицер как раз разводил караул. Зависнув на безопасном для карманных молний расстоянии, она встала в полный рост. Золотой дракон испустил дугообразное пламя, один раз для привлечения внимания и второй – освещая наездницу.
Со стен замахали факелом, указывая незанятый крыланами балкончик, и вскоре Джулия уже бросила поводья на руки подоспевшему воину и побежала в библиотеку. (С недавнего времени, у нее завелся ключ.)
Раздуваясь от собственной важности, господин Фобиус вручил его своей странной гостье. Хотя ключ ей был, в сущности, не нужен – долгий опыт общения с магическими входами и выходами в другие миры сделал из девушки великолепного взломщика.
– Это ты, дитя мое. – Огюст, в одной рубашке со свечой в руках стоял, в нише с мифами «Звезд».
– Доброй ночи, отец. Это ничего, если я тут немного почитаю?
– Сказку? – Лицо библиотекаря сделалось подозрительным. – Лучше скажи правду, без меня все равно провозишься до зари.
– С тобой, думаешь, меньше? – Она с симпатией посмотрела на библиотекаря, оделся бы, дует.
– Да-да, конечно… – Фобиус попятился к двери. – Только и ты с такими руками и за книги…
Джулия с отвращением обнаружила пятна крови и пошла отмываться. С недавнего времени Терри совмещал службу в библиотеке с обязанностями слуги Джулии, и, значт, испачканная одежда предназначалась для встречи с его умелыми руками.
– Так что же тебе угодно от этих источников знаний?
– Возьми снова о короле Нане. – Девушка присела на жесткую лежанку
– Взял.
– А теперь читай раздел – «Приданое дочери Ангелики».
– Зачем читать? Я тебе и так скажу – тайный замок, тридцать бочек магического янтаря (ты не упомянула его в прошлый раз), золото по весу годовалого дракончика.
– Хорошо. Теперь прочти долю второго сына.
– Да, что ты хочешь? Замок «Млечный Путь», что в горах Рогдан, замок Нон на юго-восточной границе, а также крепости «Салинит» и «Ятаган» и все земли, на которых они стоят, да золота четыре сундука.
– Стоп. Теперь младшего,
– Замок «Рубин» и вся нижняя провинция. Золота один сундук, серебра четыре сундука.
– А теперь объясни мне, дуре, почему золото у братьев измеряется в сундуках, а у сестры по весу годовалого дракона? И какого? Крыланы в год достигают человеческого роста (я имею в виду зрелого человека), серебряные и золотые в два-три раза больше. Как тут проверишь?
– Возможно, раз золото, то по весу золотого.
– Что же это за договор, если там все приблизительно да возможно? И потом, с какой стати янтарь бочками отмеряют? Он что, растечься может?
– Что?! Растечься, ты сказала? Может, если это не янтарь, а смола! Поэтому и сказано – магический. То есть смола, которая при помощи водяных временных чар может застыть янтарем.
– Здорово.
– Но вот что такое этот тайный замок? Ведь если найти сто, там такое может открыться…
– Об этом я уже думала. Вот смотри. Надо переписать все замки и башни во владениях Нана. А потом вычеркнуть из них то, что получили в наследство сыновья. И посмотреть, что останется.
– Не забывай, что старший хоть и стал королем и владыкой над всем югом, включая вассальные княжества братьев, но должен был иметь и свои личные дворцы и замки.
Джулия прилегла, мелкий дождик бил в стекло, она закрыла глаза, в сновидениях снова было глухо. Звезды ближайшие пять лет не предвещали никаких особых открытий в области магии и не располагали к решительным штурмам, все тело девушки обволокло приятным теплом, она заурчала во сне, блаженно вытянув ноги. Перед глазами поплыли цветные картинки, когда над головой раздался неистовый крик.
– Ну надо же, получилось? – Библиотекарь хлопнул по плечу подскочившую во сне девушку и тут же придвинул к ее глазам свечу, чтобы она скорее проснулась.
– Что за издевательство, Фобиус…
– Да смотри же ты – сошлось!
– Что? – У нее слезились глаза. – «Братья короля на вассальных правах владеют частью земель, поддерживая на них порядок и выплачивая регулярно дань в казну». Но у короля есть собственные резиденции.
– Да. – Джулия безуспешно пыталась отогнать сон.
– Но их не много. Смотри.
– Я лучше послушаю.
– Замок «Созвездие» – для летнего времени, «Охотничий» – неинтересно, «Черный» – зимний, «Дворец совета», а вот маленький замок «Годовалый дракон»!
– Что?! – Джулия рывком встала. Сна как не бывало. – Где это?
– Уже пятьдесят лет, как перешел вместе с землей во владение князя Туверта.
– Кого? Там же… – Она густо покраснела. – Теперь давай разбираться. Для чего нужен этот жидкий янтарь, поправь, если что не так. Он нужен, чтобы, поместив его в формы, получить… ну статую… вазу… еще можно залить им что-то…
«Придется Терри повозиться», – подумала она, и дракон взвился в ночное небо.
Когда они достигли высоких стен, старший офицер как раз разводил караул. Зависнув на безопасном для карманных молний расстоянии, она встала в полный рост. Золотой дракон испустил дугообразное пламя, один раз для привлечения внимания и второй – освещая наездницу.
Со стен замахали факелом, указывая незанятый крыланами балкончик, и вскоре Джулия уже бросила поводья на руки подоспевшему воину и побежала в библиотеку. (С недавнего времени, у нее завелся ключ.)
Раздуваясь от собственной важности, господин Фобиус вручил его своей странной гостье. Хотя ключ ей был, в сущности, не нужен – долгий опыт общения с магическими входами и выходами в другие миры сделал из девушки великолепного взломщика.
– Это ты, дитя мое. – Огюст, в одной рубашке со свечой в руках стоял, в нише с мифами «Звезд».
– Доброй ночи, отец. Это ничего, если я тут немного почитаю?
– Сказку? – Лицо библиотекаря сделалось подозрительным. – Лучше скажи правду, без меня все равно провозишься до зари.
– С тобой, думаешь, меньше? – Она с симпатией посмотрела на библиотекаря, оделся бы, дует.
– Да-да, конечно… – Фобиус попятился к двери. – Только и ты с такими руками и за книги…
Джулия с отвращением обнаружила пятна крови и пошла отмываться. С недавнего времени Терри совмещал службу в библиотеке с обязанностями слуги Джулии, и, значт, испачканная одежда предназначалась для встречи с его умелыми руками.
– Так что же тебе угодно от этих источников знаний?
– Возьми снова о короле Нане. – Девушка присела на жесткую лежанку
– Взял.
– А теперь читай раздел – «Приданое дочери Ангелики».
– Зачем читать? Я тебе и так скажу – тайный замок, тридцать бочек магического янтаря (ты не упомянула его в прошлый раз), золото по весу годовалого дракончика.
– Хорошо. Теперь прочти долю второго сына.
– Да, что ты хочешь? Замок «Млечный Путь», что в горах Рогдан, замок Нон на юго-восточной границе, а также крепости «Салинит» и «Ятаган» и все земли, на которых они стоят, да золота четыре сундука.
– Стоп. Теперь младшего,
– Замок «Рубин» и вся нижняя провинция. Золота один сундук, серебра четыре сундука.
– А теперь объясни мне, дуре, почему золото у братьев измеряется в сундуках, а у сестры по весу годовалого дракона? И какого? Крыланы в год достигают человеческого роста (я имею в виду зрелого человека), серебряные и золотые в два-три раза больше. Как тут проверишь?
– Возможно, раз золото, то по весу золотого.
– Что же это за договор, если там все приблизительно да возможно? И потом, с какой стати янтарь бочками отмеряют? Он что, растечься может?
– Что?! Растечься, ты сказала? Может, если это не янтарь, а смола! Поэтому и сказано – магический. То есть смола, которая при помощи водяных временных чар может застыть янтарем.
– Здорово.
– Но вот что такое этот тайный замок? Ведь если найти сто, там такое может открыться…
– Об этом я уже думала. Вот смотри. Надо переписать все замки и башни во владениях Нана. А потом вычеркнуть из них то, что получили в наследство сыновья. И посмотреть, что останется.
– Не забывай, что старший хоть и стал королем и владыкой над всем югом, включая вассальные княжества братьев, но должен был иметь и свои личные дворцы и замки.
Джулия прилегла, мелкий дождик бил в стекло, она закрыла глаза, в сновидениях снова было глухо. Звезды ближайшие пять лет не предвещали никаких особых открытий в области магии и не располагали к решительным штурмам, все тело девушки обволокло приятным теплом, она заурчала во сне, блаженно вытянув ноги. Перед глазами поплыли цветные картинки, когда над головой раздался неистовый крик.
– Ну надо же, получилось? – Библиотекарь хлопнул по плечу подскочившую во сне девушку и тут же придвинул к ее глазам свечу, чтобы она скорее проснулась.
– Что за издевательство, Фобиус…
– Да смотри же ты – сошлось!
– Что? – У нее слезились глаза. – «Братья короля на вассальных правах владеют частью земель, поддерживая на них порядок и выплачивая регулярно дань в казну». Но у короля есть собственные резиденции.
– Да. – Джулия безуспешно пыталась отогнать сон.
– Но их не много. Смотри.
– Я лучше послушаю.
– Замок «Созвездие» – для летнего времени, «Охотничий» – неинтересно, «Черный» – зимний, «Дворец совета», а вот маленький замок «Годовалый дракон»!
– Что?! – Джулия рывком встала. Сна как не бывало. – Где это?
– Уже пятьдесят лет, как перешел вместе с землей во владение князя Туверта.
– Кого? Там же… – Она густо покраснела. – Теперь давай разбираться. Для чего нужен этот жидкий янтарь, поправь, если что не так. Он нужен, чтобы, поместив его в формы, получить… ну статую… вазу… еще можно залить им что-то…