Страница:
пилотов. Другой поднял голову от небольшой сумки, в которой перебирал свои
вещи.
-- Ну-ка быстро по местам -- взлетаем прямо сейчас! -- объявил Рино и
показал свой пистолет.
-- Что? -- спросил тот, что копался в сумке. -- Ты кто такой, чтобы нам
угрожать? Саваттер? Ну так убей нас, но с Максиколы ты никуда не денешься.
-- Я не саваттер, я гораздо хуже! -- произнес Рино, усвоив уроки
общения с гонкурами. -- Я архидокс, и поэтому шансов выжить и сохранить
честь у вас нет!
-- Это почему же, грязная ты обезьяна?
-- Потому, что сейчас я вас перестреляю, потом подниму судно и врежусь
в вашу долбаную стройку! Клянусь, я сделаю это так, что срок сдачи оттянется
на пару месяцев, и тогда ваша роевая мама загниет от долгого ожидания!
-- Не смей так говорить, грязный архидокс! -- завопил тот, что копался
в сумке, и рванулся к Рино, однако тот со всей силы дал ему ногой в пах, и
пилот сложился пополам, раздувая щеки и пыхтя, чтобы не потерять от боли
сознание.
-- Пресекать буду жестоко! -- предупредил Рино. -- Всем на места и
взлет в течение десяти секунд. Больше повторять не буду.
-- Спя... спятивший архи... доке, -- прохрипел битый пилот и, кое-как
поднявшись с пола, сел в свое кресло.
Отдышавшись, он глухо спросил:
-- Курс?
-- 12-18-1987-383746, -- продиктовал Рино вызубренные цифры, и пилоты
только покачали головами, понимая, что вернуться назад им вряд ли удастся.
Однако они отводили удар от строившегося ангара, а это было для них важнее
всего.
Тяжелый транспорт "Фринсуорд", немилосердно коптя стартовыми движками и
сжирая едва ли не процент кислорода в атмосфере Туесе но, благополучно
преодолел притяжение планеты и лег на эллиптическую орбиту, дожидаясь, пока
медлительные заправщики пополнят его опустевшие баки.
Эскадрильи перехватчиков привычно шныряли в округе, следя за тем, чтобы
никто не позарился на драгоценный груз "Фринсуорда".
Это был не первый транспорт, который они провожали к "зеленой границе",
поэтому пилоты расслабленно касались своих штурвалов, целиком и полностью
доверяя быстрым процессорам автопилотов.
-- Я "Питер-Омега" -- триста тонн. Прошу разрешения к четвертому
соску... -- пробубнил капитан первого заправщика, безобразно сокращая отчет.
-- Ладно, "Питер", соси в четвертый, -- так же лениво ответил дежурный
офицер с борта "Фринсуорда".
-- Я "Питер-Вова" -- дайте мне коннект, -- проявился в эфире очередной
заправщик.
-- Три -- устроит? -- спросил дежурный офицер.
-- Сгодится, -- ответил капитан "Питер-Вовы", и его танкер прочно
пришвартовался к третьему баку.
Еще два заправщика были на подходе, и дежурный, потянувшись до хруста в
суставах, поднялся из надоевшего кресла. Он медленно прошелся по коридору
вдоль тяжелых дверей холодильных камер. Именно там плотными штабелями лежали
спрессованные архидоксы, призванные умножить мощь империи гонкуров.
Едва не касаясь плоскостями пришвартованных заправщиков, промчались два
звена перехватчиков. Их суммарная масса заставила дрогнуть стенку грузовика,
и дежурный выругался, желая пилотам-архидоксам поскорее отправиться в
морозильную камеру.
"Там им самое место, -- подумал он, -- а с другой стороны, даже весело,
что эти придурки охраняют похищенных архидоксов, таких же неполноценных
дикарей, как и они сами".
Очевидная глупость архидоксов сразу бросалась в глаза. Этому дежурный
офицер ничуть не удивлялся: животные -- они животные и есть, хотя в курсе
популярной биологии, что читался в военных колледжах, сообщалось, что люди,
то есть прародители гонкуров и саваттеров, произошли от архидоксов.
Эта теория принадлежала майору Дарвину, но дежурный был только
лейтенантом и всех майоров считал полными дураками. А уж Дарвина -- в
особенности.
-- Эй, на "Фринсуфе" -- топливо принимать будем? -- пролаял один из
капитанов-архидоксов. Это он так шутил. Дежурный офицер уже немного
ориентировался в шутках архидоксов.
-- Лады, колбась на вторую отсоску, -- сказал он и заулыбался. Имитация
шуточного поведения аборигенов была воспроизведена им довольно точно.
Наконец истекли те несколько часов, что выделялись на заправку и
последний технический уход. И теперь оставалось совершить переход до рубежа,
за который архидоксы не допускались. Им просто говорили: так надо, и они,
дураки, слушались.
Вахта лейтенанта кончилась, и его сменил другой офицер. На вопрос о
чрезвычайных происшествиях ответ был дан неизменный -- происшествий не
случилось.
Гигантский морозильный агрегат "Агриппа-12" двигался в сторону станции
"Сноу-Гоу". Это был завершающий пункт, в котором "Агриппе" предстояло
выгрузить последнюю порцию мороженой свинины. На "Сноу-Гоу" жила колония
сигнальщиков, которые, если верить ведомственной диспозиции, представленной
пограничному контролю, были весьма прожорливы.
-- Это чего же, по двести тонн на рыло? А не многовато ли? -- спрашивал
строгий чиновник в черном комбинезоне. Он специально прибыл на "Агриппу",
чтобы уличить команду в нелицензированной торговле, однако с документами
было все в порядке. Вот только количество свинины, перевозимой для
"Сноу-Гоу", превышало все разумные возможности.
-- Откуда мне знать, дорогой майор, куда им кушать, -- мое дело
доставить товар и сгрузить. Я боцман-хозяйственник, а не профессор
какой-нибудь.
-- Я не майор, я капитан, -- возразил пограничник. -- Но я не понимаю,
куда вы разместите восемьсот тонн мороженой свинины. У них приемник небось
тонн на двадцать, а тут восемьсот.
-- Ну и пожалуйста. Я позову капитана, и с ним объясняйтесь! -- начал
брызгать слюной боцман-хозяйственник, от которого к тому же пахло водкой.
"Документы в норме, так чего мне искать неприятностей?" -- тем временем
размышлял капитан-пограничник. Законных оснований задерживать судно он не
имел, а всякую там интуицию полезно было засунуть в одно место, чтобы не
мешала жить и спокойно дорабатывать до пенсии. К тому же от боцмана жутко
воняло, а когда он говорил, слюни летели прямо в лицо чиновнику.
Нет, судно следовало отпускать без досмотра.
-- Хорошо, милейший, можете отправляться, я не нахожу у вас никаких
нарушений! -- официальным тоном произнес пограничник и поспешил к шлюзу, где
его ожидала тесная шлюпка.
Боцман проводил гостя до самого люка и пожелал всего хорошего. Вскоре
шлюпка отчалила и взяла курс на стоявший неподалеку пограничный эсминец.
Только тогда боцман отклеил фальшивые усы и с отвращением выплюнул таблетку,
создававшую эффект утробной вони.
-- Крыса убралась в нору, сэр, -- сообщил своему шефу Гектор --
бессменный помощник Смайли.
-- Отлично сработано, дружище, -- похвалил тот.
И тотчас уродливый корпус "Агриппы" задрожал от нараставшей тяги
маршевых двигателей, а затем стал быстро разгоняться, стремительно уходя от
радаров пограничного департамента.
Расшатанные переборки громко стучали, и это вызывало восторг и бурные
аплодисменты в самом большом из холодильников, который был приспособлен для
перевозки людей.
Здесь находилось не менее ста пятидесяти ведущих журналистов, которые
представляли самые основные медиаимперии, суперпопулярные радиостанции и
широкоохватные каналы передатчиков-лазервижн.
Все эти люди были за несколько суток похищены сотрудниками Департамента
специальных операций и собраны в одном месте -- на борту старой "Агриппы".
Поначалу они бузили и требовали соблюдения всяческих прав, но, когда им
намекнули, что ожидается сенсация, которая едва ли сможет повториться за всю
их карьеру, они притихли и требовали только бутербродов и спиртного, чего на
борту "Агриппы" было в избытке.
Артур Смайли, как психолог пограничного сознания, прекрасно знал, что
может понадобиться в этой экспедиции. Поэтому десятки килограмм мороженых
сандвичей и сухоокисленного вина были заготовлены им впрок.
Вскоре журналисты стали радостно праздновать Предстоящий триумф,
устроясь прямо на спальных мешках.
Тут же, на борту новоявленного ковчега, находился и Рино Лефлер. Он
чудесным образом ускользнул от погони гонкуров, а затем был спасен майором
Прониным, когда тот обкатывал новый двигатель своего истребителя.
Пятерка преследовавших уиндер штурмовиков "хеликас" породила у ветерана
самые неприятные воспоминания, и, запросив уиндер Лефлера, он сразу вступил
в драку.
Это были обычные штатные пилоты, ни разу не нюхавшие настоящей вони
горелого мяса. Бой длился не более десяти минут, и все пять штурмовиков
Пронин разделал по сварным швам.
Так Рино вернулся к своим обязанностям, прихватив в виде трофея уиндер
и двух пилотов в качестве пленников. Теперь под его началом было еще
пятьдесят человек, которые должны были совершить нападение на один из
грузовиков ЕСО.
Несоразмерность задачи и возможностей этих плохо обученных людей
нервировала Лефлера. Ему не нравилась и обстановка на "Агриппе", где
слонялись разогретые алкоголем девицы и требовали любви от каждого
встречного.
Впрочем, дальше определенных отсеков их не пускали, иначе управление
судном было бы полностью парализовано.
-- Эй, солдат! -- Из-за угла галереи выпорхнуло угоревшее существо с
размазанной по лицу помадой. Девушка схватила Рино за локоть и потянула к
себе. -- Солдат, ты меня... хочешь? -- спросила она не слишком уверенно.
-- Очень, дорогая, но лучше сделать это на обратном пути. Понимаешь?
-- Не-а, -- честно призналась девушка, а затем достала из маленького
кармашка свое удостоверение и показала его Рино. -- А я -- вот, -- сказала
она, словно это был важнейший аргумент в пользу ее предложения.
-- Я сейчас не могу, понимаешь?
-- Он никак не может, милочка, потому что у него уже есть девушка! --
прозвучал совсем рядом знакомый голос.
Лефлер обернулся и увидел Халию. Она опять была в военной форме, но
смотрела на Рино куда приветливее, чем во время их последней встречи.
-- Здравствуй, -- сказал пораженный Лефлер. -- Ты откуда здесь?
-- Да я была здесь с самого начала.
-- Точно, -- уныло добавила молоденькая журналистка, -- когда нас сюда
загоняли, я ее видела... Ну ладно, солдат, пока.
-- Пока, дорогая, -- ответил Рино и проводил девушку взглядом, пока та
не скрылась за углом.
-- Между прочим, она моложе меня лет на пять, -- сказала вдруг Халия.
-- Что, правда?
-- Скажешь, что незаметно?
-- Вообще-то я об этом не думал.
-- Ты идешь к Смайли?
-- Да, есть кое-какие проблемы.
-- Ну так пойдем вместе, а то вдруг к тебе еще кто-нибудь пристанет.
Швартовка у станции "Сноу-Гоу" была чисто формальной. С "Агриппы"
отстрелили трехтонный контейнер со свининой, и корабль пошел дальше, не
дожидаясь "спасибо" от удивленных колонистов.
До рубежа, на котором заканчивалась власть правительства, оставалось не
больше трех часов ходу. И в этот раз помимо естественного волнения среди
персонала чувствовался необычайный подъем. Все говорили о какой-то мощной
поддержке, а на совещании у Смайли Рино собственными глазами видел живого
саваттера.
То, что это не был парень из ЕСО, можно было не сомневаться.
-- Ваши люди, майор, должны прежде всего обеспечить безопасную доставку
десанта на транспорт, -- говорил Смайли, обращаясь к Пронину, -- А судами
охраны займутся соотечественники мистера Гроу. К тому же за пограничную
линию "штюсы" не идут и передают эстафету сопровождения гонкурам. Я
правильно излагаю, мистер Гроу?
-- Да, сэр. Совершенно точно.
"Вот это дела", -- размышлял Рино, время от времени поглядывая на Гроу.
Невольно ему на ум приходили воспоминания о похожем совете, перед началом
операции на Максиколе. Но тогда все было по-другому, и десантники надеялись
только на себя.
Когда совещание закончилось, к Рино подошел Гроу.
-- Я очень хотел с вами познакомиться, лейтенант Лефлер, -- сказал он.
-- Мистер Смайли рассказал мне, что вам удалось сделать, и я догадываюсь,
чего вам это стоило.
-- Ну что вы, сэр, в основном я просто спасал свою шкуру, -- пожал
плечами Рино, ловя на себе взгляд Халии.
-- Тем не менее добытые вами сведения помогли нам с мистером Смайли
лучше понять друг друга.
-- Я рад, если все жертвы были не напрасны.
-- Они не были напрасны, -- подтвердил Гроу, а затем добавил: -- Между
прочим, мы с вами пойдем в одной команде.
-- Неужели для вас это так важно? -- удивился Рино. -- Я думал, вы
будете руководить операцией -- ведь потребуются согласованные действия с
вашими людьми.
-- Они и так будут согласованные, -- заверил его Гроу. -- И потом, мне
очень хочется пойти в бой рядом с таким человеком, как вы, лейтенант Лефлер.
Не сочтите это за высокие слова.
Когда Гроу отошел, его эстафету приняла Халия. Она взяла Рино за локоть
и улыбнулась так, как не улыбалась ему никогда.
-- Кажется, мистер Гроу наговорил тебе кучу любезностей? -- спросила
она.
-- Слушай, что с тобой случилось? С чего это ты переменила свое
отношение ко мне? Или это Смайли дал тебе новое задание?
-- Нет, Рино, это моя личная инициатива. Честное слово.
Лефлер знал, что Халия являлась опытным агентом и ее специальностью
было коварное соблазнение, однако ему очень хотелось верить, что сейчас она
говорит правду.
-- Ну что, господа офицеры, поладили? -- спросил неожиданно подошедший
Смайли, однако натолкнувшись на колючий взгляд Лефлера, словно защищаясь,
поднял руки:
-- Извините, лейтенант, я только хотел напомнить, что пора расходиться
по местам... Скоро объявят готовность.
-- Да, сэр, -- кивнул Рино и, повернувшись, собрался уходить, но Халия
снова остановила его.
-- Лефлер, обещай, что вернешься, -- потребовала она.
-- Если ты будешь ждать, у меня просто не будет другого выхода...
-- Я буду ждать.
Все повторялось или, по крайней мере, очень напоминало то, как все
происходило в первый раз.
Те же бывшие полицейские в неудобных мини-скафандрах, те же тяжелые
автоматы и даже капсулы, изнутри напоминавшие те самые душегубки, в которых
несчастный десант погибал еще на подступах к Максиколе.
Но так казалось только на первый взгляд, а на самом деле десантные
аппараты имели совершенно другое назначение. По сути, это были торпеды,
начиненные живыми людьми. Требовалось только пробить с разгону борт корабля,
и высаживайся себе на здоровье.
Правда, была опасность, что все погибнут при ударе, но для этого
существовала масса дополнительных приспособлений, в том числе и пробойные
механизмы, расположенные в носу аппаратов.
Лефлер постоянно чувствовал на себе внимание остальных бойцов команды,
которые знали, что Рино был единственным, кто сумел вернуться с задания. И
теперь он являлся для них не только командиром, но и неким счастливым
талисманом.
Кроме основного состава в капсуле оказался и Гроу. Как и обещал, он
пришел готовый к бою, облаченный в герметичный штурмовой костюм неизвестной
системы. Рино не сразу понял, что саваттер надел свою собственную амуницию,
на которой было указано его имя и воинские звание.
Гроу подмигнул Лефлеру через стекло своей маски и подвинулся на скамье,
пропуская журналистский десант, который распределили в каждую из трех
капсул. Скафандры смотрелись на этих ребятах довольно неуклюже, однако они
были оснащены мини-камерами, микрофонами, светодозаторами и прочей
снимающей, записывающей и передающей аппаратурой.
Отношение к этим людям у Рино немного изменилось, когда он узнал, что
ни один из них не отказался от непосредственного участия в высадке, хотя
Смайли подробно разъяснил, чем это может закончиться.
Наконец пресса расселась в хвосте капсулы и согласно инструкциям
пристегнулась на все ремни безопасности.
И снова потянулось ожидание, скрашиваемое только приглушенными
переговорами внутренних служб судна, которые случайно попадали на внутреннюю
волну десанта.
"Зачем я здесь, ведь мог же отпроситься на отдых", -- подумал Рино,
которого никто не тянул в эту переделку.
Даже Смайли и его невидимые шефы понимали: тащить в драку человека,
только что вернувшегося из царства мертвых, настоящее свинство.
Рино снова спрашивал себя, но не находил ответа. Зачем он здесь? Может
быть, затем, чтобы все это поскорее кончилось.
И потом, он не мог отдыхать. Он не мог даже отоспаться -- его ночь
длилась всего пять-шесть часов, а потом он просыпался, словно наступало
время его вахты. Вот только душ доставлял ему настоящее удовольствие. Такая
простая штука, как душ.
Застрекотали приводы замков, задраивая боковой люк. Этот звук словно
подводил черту, напоминая, что назад хода больше нет. Выйти из капсулы
теперь можно было только через штурмовые ворота, которые начнут
функционировать, если удастся пробить борт грузовика.
А если не удастся? Об этом лучше не думать. Авиаторы обещали поставить
на корпус судна маяк с бомбой. Сначала он будет наводить капсулу, а затем
взорвется еще до ее касания и тем самым ослабит стенку.
Другой неприятный момент -- ребра жесткости на внутренней стороне
судна. Если удар придется в такое ребро, половина людей в капсуле будут
покойниками, остальные -- инвалидами. Рино отлично помнил, как отдал приказ
застрелить капитана Пежо, который пострадал при жесткой посадке.
Под полом заскрежетали убиравшиеся стопоры. Кажется, старт был уже
близок.
-- Лейтенант Лефлер, -- послышался в наушниках голос Смайли. -- Желаю
вам удачи.
"Да пошел ты", -- мысленно ругнулся Рино, и в ту же секунду капсула
рванулась с места.
Старый холодильник "Агриппа-12" только внешне выглядел как обычный
грузовик, но по сути, как и все детища Смайли, являлся базой-трансформером,
напичканной сложной бортовой аппаратурой, шахтами для десантных аппаратов и
мини-ангарами для перехватчиков -- излюбленной поддержки во всех его акциях.
-- Для дяди Пифа сообщаю: обмен состоялся... -- прозвучал в эфире голос
с едва заметным акцентом. Это означало, что транспорт "Фринсуорд" пересек
"зеленую линию" и сопровождавшие его "штюсы" пошли обратно. Однако вместо
них охрану взяли на себя гонкуровские OSRы, тяжелые машины, обладавшие
необыкновенной огневой мощью.
-- Поняли -- отдыхаем... -- уверенным голосом произнес Джеф, король
радиоперехвата, который, как и во время предыдущей операции, сидел за
кодиро-вочным пультом.
Произнеся одну лишь фразу, он потянулся за платком и вытер со лба
крупные капли пота. Внешнее спокойствие давалось ему нелегко -- ведь любая
ошибка могла стоить жизни всему судну. Мощный враг был совсем рядом, и ему
было достаточно только повода, чтобы стереть "Агриппу" в порошок.
-- Ничего-ничего, -- поддержал Джефа Смайли, тайком вытирая о брюки
вспотевшие ладони. -- Сейчас саваттеры завяжут драку, и мы пойдем вперед...
Пронин, наверное, уже заждался.
Джеф кивнул и вымученно улыбнулся.
-- Все в порядке? -- робко спросил парень, высунувшийся из
генераторного отсека. Его звали Бокач, и он прибыл на замену предателя Рони.
Смайли только кивнул, и Бокач, тяжело вздохнув, исчез.
-- Ну что, я включаю радар? -- спросил Джеф.
-- Да, думаю, теперь уже можно. Надеюсь, они не обратят на нас
внимания.
Джеф поспешно защелкал тумблерами, на широком экране стала все
отчетливее проявляться картина начинавшейся баталии. С обеих сторон в ней
принимало участие около пятисот судов.
По обычным человеческим меркам, это было большое боестолкновение, но
для войны саваттеров и гонкуров -- только легкая стычка двух разведотрядов.
-- Ну вот и началось, -- сказал Смайли, затем взял микрофон и произнес:
-- Мистер Скизи, мы идем на перехват "Фринсуорда"!
-- Есть, сэр, -- отозвался капитан "Агриппы", и? судно начало
ускоряться, одновременно корректируя свой курс. Теперь толстая "Агриппа",
впервые за свою долгую карьеру играла роль охотника.
Пронзительно пискнул зуммер охранного комплекса, и автоматически
включился сканер.
-- Мамочки, да они нас заметили! -- вскрикнул Джеф, увидев тупую морду
одного OSRa, мчавшегося прямо к "Агриппе".
Увеличения сканера вполне хватало, чтобы разглядеть калибр плазменных
пушек, которыми располагал этот пожиратель железных туш.
-- Делать нечего -- действуем экспромтом, -- промолвил Смайли и,
включив волну пилотов, произнес:
-- Майор, возникли осложнения, ваш выход произойдет раньше!
-- Всегда готов, сэр, -- отозвался Пронин. -- Кто на это раз?
-- Одинокий OSR.
Наружные крышки смотровых люков распахнулись, и оттуда вместо
раскладных проверочных столов вывалились пять "штюсов", на ходу отрабатывая
маневровыми соплами.
OSR тут же сделал прицельный залп, и истребитель лейтенанта Лайма
разлетелся искрящейся пылью.
-- Ну почему вы нас так не любите?! -- в отчаянии закричал Пронин.
Только час назад они с Лаймом играли в шашки и вот...
Оставшиеся "штюсы" бросились в стороны и, следуя приказу Пронина, стали
"держаться подальше". Сам же майор направил машину за выполнявшим разворот
OSRом. Одержав с ходу такую блистательную победу, вражеский пилот ликовал.
Он уже забыл, что собирался атаковать большое судно, и теперь искал славы в
бою с юркими машинами архидоксов.
Не давая противнику закончить маневр, Пронин приблизился на максимально
возможное расстояние и дал очередь по кабине.
Синие искры и желтые лучи срикошетивших снарядов говорили о том, что
OSR почти неуязвим. Пронин пошел дальше и в упор сделал залп четырьмя
ракетами.
Машина противника выскочила из огненных разрывов и, казалось, осталась
той же, что и прежде. Но только на первый взгляд. Майор видел, что вражеский
аппарат рыскает из стороны в сторону и наверняка уже вызывает подмогу.
И действительно, из темной бездны космоса, из хаоса ярких вспышек и
блестевших, как конфетти, обломков вырулили еще два тупомордых монстра и
понеслись на выручку своего товарища. Пущенные ими плазменные заряды
пронеслись, как солнечные протуберанцы.
-- Маз-зилы, -- прокомментировал Пронин и, встав на крыло, принялся
рубить из пушек одну из плоскостей отяжелевшего OSRa.
Заметив движение державшихся поодаль "штюсов", он тут же крикнул:
-- Держаться подальше! Ваше дело -- маяки на "Фринсуорде"!
Затем "штюс" Пронина спрятался за корпусом OSRa и стал упорно долбить
его бок, пока бедняга не стал терять куски фасеточной брони.
Между тем вслед за OSRaMH увязалась двойка "ли джордан" -- штатных
истребителей армии саваттеров. Вскоре они нагнали своих излюбленных врагов,
и у них началась потасовка, с точки зрения Пронина, похожая на бодание
свиней. Мощные машины расходились в стороны, а затем неслись навстречу друг
другу, молотя из всех пушек.
Пока их танковая броня держала удар, все шло как нельзя лучше, но,
когда заряд плазмы пробивал контур генератора, происходил такой взрыв, что
на мгновение все оптические системы "штюсов" напрочь отказывали.
"Придурки", -- в который раз повторил Пронин, методично долбая
неуклюжего противника.
"Это тебе за Лайма, сволочь, за Лайма! За Лайма!" -- сопровождал Пронин
каждый удачный снаряд.
Вскоре его подопечный потерял управление и летел, как тяжелая колода,
медленно, но верно двигаясь к своему концу.
Только одному ему ведомым способом Пронин развернул свой "штюс" и,
поставив его перпендикулярно корпусу OSRa, сумел увидеть пилота вражеского
судна. Тот отчаянно дергал за рычаги и вертел головой, упрятанной в
уродливый шлем. Он видел пушки перехватчика практически перед самым носом,
ну и, конечно, натурально делал в штаны.
Пронин недолго испытывал его терпение и сделал залп. Фонарь кабины
разлетелся кусками бронестекла, и в кресле остался незащищенный враг,
прикрытый только тонким пластиком штатного скафандра.
Сейчас он не думал ни о чем -- Пронин знал это по себе. Он был готов
умереть, и он умер -- в следующую секунду. Его тело брызнуло словно арбуз, и
Пронин посчитал Лайма отомщенным.
Стремительный полет капсул-торпред был едва ощутим, а затем последовал
жесткий толчок. Впрочем, Рино ожидал, что будет намного хуже.
На задних рядах не выдержал страховочный ремень, и один из журналистов
-- известный репортер Хома Рудинштейн, пролетел вдоль салона и упал в проем
вещи.
-- Ну-ка быстро по местам -- взлетаем прямо сейчас! -- объявил Рино и
показал свой пистолет.
-- Что? -- спросил тот, что копался в сумке. -- Ты кто такой, чтобы нам
угрожать? Саваттер? Ну так убей нас, но с Максиколы ты никуда не денешься.
-- Я не саваттер, я гораздо хуже! -- произнес Рино, усвоив уроки
общения с гонкурами. -- Я архидокс, и поэтому шансов выжить и сохранить
честь у вас нет!
-- Это почему же, грязная ты обезьяна?
-- Потому, что сейчас я вас перестреляю, потом подниму судно и врежусь
в вашу долбаную стройку! Клянусь, я сделаю это так, что срок сдачи оттянется
на пару месяцев, и тогда ваша роевая мама загниет от долгого ожидания!
-- Не смей так говорить, грязный архидокс! -- завопил тот, что копался
в сумке, и рванулся к Рино, однако тот со всей силы дал ему ногой в пах, и
пилот сложился пополам, раздувая щеки и пыхтя, чтобы не потерять от боли
сознание.
-- Пресекать буду жестоко! -- предупредил Рино. -- Всем на места и
взлет в течение десяти секунд. Больше повторять не буду.
-- Спя... спятивший архи... доке, -- прохрипел битый пилот и, кое-как
поднявшись с пола, сел в свое кресло.
Отдышавшись, он глухо спросил:
-- Курс?
-- 12-18-1987-383746, -- продиктовал Рино вызубренные цифры, и пилоты
только покачали головами, понимая, что вернуться назад им вряд ли удастся.
Однако они отводили удар от строившегося ангара, а это было для них важнее
всего.
109
Тяжелый транспорт "Фринсуорд", немилосердно коптя стартовыми движками и
сжирая едва ли не процент кислорода в атмосфере Туесе но, благополучно
преодолел притяжение планеты и лег на эллиптическую орбиту, дожидаясь, пока
медлительные заправщики пополнят его опустевшие баки.
Эскадрильи перехватчиков привычно шныряли в округе, следя за тем, чтобы
никто не позарился на драгоценный груз "Фринсуорда".
Это был не первый транспорт, который они провожали к "зеленой границе",
поэтому пилоты расслабленно касались своих штурвалов, целиком и полностью
доверяя быстрым процессорам автопилотов.
-- Я "Питер-Омега" -- триста тонн. Прошу разрешения к четвертому
соску... -- пробубнил капитан первого заправщика, безобразно сокращая отчет.
-- Ладно, "Питер", соси в четвертый, -- так же лениво ответил дежурный
офицер с борта "Фринсуорда".
-- Я "Питер-Вова" -- дайте мне коннект, -- проявился в эфире очередной
заправщик.
-- Три -- устроит? -- спросил дежурный офицер.
-- Сгодится, -- ответил капитан "Питер-Вовы", и его танкер прочно
пришвартовался к третьему баку.
Еще два заправщика были на подходе, и дежурный, потянувшись до хруста в
суставах, поднялся из надоевшего кресла. Он медленно прошелся по коридору
вдоль тяжелых дверей холодильных камер. Именно там плотными штабелями лежали
спрессованные архидоксы, призванные умножить мощь империи гонкуров.
Едва не касаясь плоскостями пришвартованных заправщиков, промчались два
звена перехватчиков. Их суммарная масса заставила дрогнуть стенку грузовика,
и дежурный выругался, желая пилотам-архидоксам поскорее отправиться в
морозильную камеру.
"Там им самое место, -- подумал он, -- а с другой стороны, даже весело,
что эти придурки охраняют похищенных архидоксов, таких же неполноценных
дикарей, как и они сами".
Очевидная глупость архидоксов сразу бросалась в глаза. Этому дежурный
офицер ничуть не удивлялся: животные -- они животные и есть, хотя в курсе
популярной биологии, что читался в военных колледжах, сообщалось, что люди,
то есть прародители гонкуров и саваттеров, произошли от архидоксов.
Эта теория принадлежала майору Дарвину, но дежурный был только
лейтенантом и всех майоров считал полными дураками. А уж Дарвина -- в
особенности.
-- Эй, на "Фринсуфе" -- топливо принимать будем? -- пролаял один из
капитанов-архидоксов. Это он так шутил. Дежурный офицер уже немного
ориентировался в шутках архидоксов.
-- Лады, колбась на вторую отсоску, -- сказал он и заулыбался. Имитация
шуточного поведения аборигенов была воспроизведена им довольно точно.
Наконец истекли те несколько часов, что выделялись на заправку и
последний технический уход. И теперь оставалось совершить переход до рубежа,
за который архидоксы не допускались. Им просто говорили: так надо, и они,
дураки, слушались.
Вахта лейтенанта кончилась, и его сменил другой офицер. На вопрос о
чрезвычайных происшествиях ответ был дан неизменный -- происшествий не
случилось.
110
Гигантский морозильный агрегат "Агриппа-12" двигался в сторону станции
"Сноу-Гоу". Это был завершающий пункт, в котором "Агриппе" предстояло
выгрузить последнюю порцию мороженой свинины. На "Сноу-Гоу" жила колония
сигнальщиков, которые, если верить ведомственной диспозиции, представленной
пограничному контролю, были весьма прожорливы.
-- Это чего же, по двести тонн на рыло? А не многовато ли? -- спрашивал
строгий чиновник в черном комбинезоне. Он специально прибыл на "Агриппу",
чтобы уличить команду в нелицензированной торговле, однако с документами
было все в порядке. Вот только количество свинины, перевозимой для
"Сноу-Гоу", превышало все разумные возможности.
-- Откуда мне знать, дорогой майор, куда им кушать, -- мое дело
доставить товар и сгрузить. Я боцман-хозяйственник, а не профессор
какой-нибудь.
-- Я не майор, я капитан, -- возразил пограничник. -- Но я не понимаю,
куда вы разместите восемьсот тонн мороженой свинины. У них приемник небось
тонн на двадцать, а тут восемьсот.
-- Ну и пожалуйста. Я позову капитана, и с ним объясняйтесь! -- начал
брызгать слюной боцман-хозяйственник, от которого к тому же пахло водкой.
"Документы в норме, так чего мне искать неприятностей?" -- тем временем
размышлял капитан-пограничник. Законных оснований задерживать судно он не
имел, а всякую там интуицию полезно было засунуть в одно место, чтобы не
мешала жить и спокойно дорабатывать до пенсии. К тому же от боцмана жутко
воняло, а когда он говорил, слюни летели прямо в лицо чиновнику.
Нет, судно следовало отпускать без досмотра.
-- Хорошо, милейший, можете отправляться, я не нахожу у вас никаких
нарушений! -- официальным тоном произнес пограничник и поспешил к шлюзу, где
его ожидала тесная шлюпка.
Боцман проводил гостя до самого люка и пожелал всего хорошего. Вскоре
шлюпка отчалила и взяла курс на стоявший неподалеку пограничный эсминец.
Только тогда боцман отклеил фальшивые усы и с отвращением выплюнул таблетку,
создававшую эффект утробной вони.
-- Крыса убралась в нору, сэр, -- сообщил своему шефу Гектор --
бессменный помощник Смайли.
-- Отлично сработано, дружище, -- похвалил тот.
И тотчас уродливый корпус "Агриппы" задрожал от нараставшей тяги
маршевых двигателей, а затем стал быстро разгоняться, стремительно уходя от
радаров пограничного департамента.
Расшатанные переборки громко стучали, и это вызывало восторг и бурные
аплодисменты в самом большом из холодильников, который был приспособлен для
перевозки людей.
Здесь находилось не менее ста пятидесяти ведущих журналистов, которые
представляли самые основные медиаимперии, суперпопулярные радиостанции и
широкоохватные каналы передатчиков-лазервижн.
Все эти люди были за несколько суток похищены сотрудниками Департамента
специальных операций и собраны в одном месте -- на борту старой "Агриппы".
Поначалу они бузили и требовали соблюдения всяческих прав, но, когда им
намекнули, что ожидается сенсация, которая едва ли сможет повториться за всю
их карьеру, они притихли и требовали только бутербродов и спиртного, чего на
борту "Агриппы" было в избытке.
Артур Смайли, как психолог пограничного сознания, прекрасно знал, что
может понадобиться в этой экспедиции. Поэтому десятки килограмм мороженых
сандвичей и сухоокисленного вина были заготовлены им впрок.
Вскоре журналисты стали радостно праздновать Предстоящий триумф,
устроясь прямо на спальных мешках.
Тут же, на борту новоявленного ковчега, находился и Рино Лефлер. Он
чудесным образом ускользнул от погони гонкуров, а затем был спасен майором
Прониным, когда тот обкатывал новый двигатель своего истребителя.
Пятерка преследовавших уиндер штурмовиков "хеликас" породила у ветерана
самые неприятные воспоминания, и, запросив уиндер Лефлера, он сразу вступил
в драку.
Это были обычные штатные пилоты, ни разу не нюхавшие настоящей вони
горелого мяса. Бой длился не более десяти минут, и все пять штурмовиков
Пронин разделал по сварным швам.
Так Рино вернулся к своим обязанностям, прихватив в виде трофея уиндер
и двух пилотов в качестве пленников. Теперь под его началом было еще
пятьдесят человек, которые должны были совершить нападение на один из
грузовиков ЕСО.
Несоразмерность задачи и возможностей этих плохо обученных людей
нервировала Лефлера. Ему не нравилась и обстановка на "Агриппе", где
слонялись разогретые алкоголем девицы и требовали любви от каждого
встречного.
Впрочем, дальше определенных отсеков их не пускали, иначе управление
судном было бы полностью парализовано.
-- Эй, солдат! -- Из-за угла галереи выпорхнуло угоревшее существо с
размазанной по лицу помадой. Девушка схватила Рино за локоть и потянула к
себе. -- Солдат, ты меня... хочешь? -- спросила она не слишком уверенно.
-- Очень, дорогая, но лучше сделать это на обратном пути. Понимаешь?
-- Не-а, -- честно призналась девушка, а затем достала из маленького
кармашка свое удостоверение и показала его Рино. -- А я -- вот, -- сказала
она, словно это был важнейший аргумент в пользу ее предложения.
-- Я сейчас не могу, понимаешь?
-- Он никак не может, милочка, потому что у него уже есть девушка! --
прозвучал совсем рядом знакомый голос.
Лефлер обернулся и увидел Халию. Она опять была в военной форме, но
смотрела на Рино куда приветливее, чем во время их последней встречи.
-- Здравствуй, -- сказал пораженный Лефлер. -- Ты откуда здесь?
-- Да я была здесь с самого начала.
-- Точно, -- уныло добавила молоденькая журналистка, -- когда нас сюда
загоняли, я ее видела... Ну ладно, солдат, пока.
-- Пока, дорогая, -- ответил Рино и проводил девушку взглядом, пока та
не скрылась за углом.
-- Между прочим, она моложе меня лет на пять, -- сказала вдруг Халия.
-- Что, правда?
-- Скажешь, что незаметно?
-- Вообще-то я об этом не думал.
-- Ты идешь к Смайли?
-- Да, есть кое-какие проблемы.
-- Ну так пойдем вместе, а то вдруг к тебе еще кто-нибудь пристанет.
111
Швартовка у станции "Сноу-Гоу" была чисто формальной. С "Агриппы"
отстрелили трехтонный контейнер со свининой, и корабль пошел дальше, не
дожидаясь "спасибо" от удивленных колонистов.
До рубежа, на котором заканчивалась власть правительства, оставалось не
больше трех часов ходу. И в этот раз помимо естественного волнения среди
персонала чувствовался необычайный подъем. Все говорили о какой-то мощной
поддержке, а на совещании у Смайли Рино собственными глазами видел живого
саваттера.
То, что это не был парень из ЕСО, можно было не сомневаться.
-- Ваши люди, майор, должны прежде всего обеспечить безопасную доставку
десанта на транспорт, -- говорил Смайли, обращаясь к Пронину, -- А судами
охраны займутся соотечественники мистера Гроу. К тому же за пограничную
линию "штюсы" не идут и передают эстафету сопровождения гонкурам. Я
правильно излагаю, мистер Гроу?
-- Да, сэр. Совершенно точно.
"Вот это дела", -- размышлял Рино, время от времени поглядывая на Гроу.
Невольно ему на ум приходили воспоминания о похожем совете, перед началом
операции на Максиколе. Но тогда все было по-другому, и десантники надеялись
только на себя.
Когда совещание закончилось, к Рино подошел Гроу.
-- Я очень хотел с вами познакомиться, лейтенант Лефлер, -- сказал он.
-- Мистер Смайли рассказал мне, что вам удалось сделать, и я догадываюсь,
чего вам это стоило.
-- Ну что вы, сэр, в основном я просто спасал свою шкуру, -- пожал
плечами Рино, ловя на себе взгляд Халии.
-- Тем не менее добытые вами сведения помогли нам с мистером Смайли
лучше понять друг друга.
-- Я рад, если все жертвы были не напрасны.
-- Они не были напрасны, -- подтвердил Гроу, а затем добавил: -- Между
прочим, мы с вами пойдем в одной команде.
-- Неужели для вас это так важно? -- удивился Рино. -- Я думал, вы
будете руководить операцией -- ведь потребуются согласованные действия с
вашими людьми.
-- Они и так будут согласованные, -- заверил его Гроу. -- И потом, мне
очень хочется пойти в бой рядом с таким человеком, как вы, лейтенант Лефлер.
Не сочтите это за высокие слова.
Когда Гроу отошел, его эстафету приняла Халия. Она взяла Рино за локоть
и улыбнулась так, как не улыбалась ему никогда.
-- Кажется, мистер Гроу наговорил тебе кучу любезностей? -- спросила
она.
-- Слушай, что с тобой случилось? С чего это ты переменила свое
отношение ко мне? Или это Смайли дал тебе новое задание?
-- Нет, Рино, это моя личная инициатива. Честное слово.
Лефлер знал, что Халия являлась опытным агентом и ее специальностью
было коварное соблазнение, однако ему очень хотелось верить, что сейчас она
говорит правду.
-- Ну что, господа офицеры, поладили? -- спросил неожиданно подошедший
Смайли, однако натолкнувшись на колючий взгляд Лефлера, словно защищаясь,
поднял руки:
-- Извините, лейтенант, я только хотел напомнить, что пора расходиться
по местам... Скоро объявят готовность.
-- Да, сэр, -- кивнул Рино и, повернувшись, собрался уходить, но Халия
снова остановила его.
-- Лефлер, обещай, что вернешься, -- потребовала она.
-- Если ты будешь ждать, у меня просто не будет другого выхода...
-- Я буду ждать.
112
Все повторялось или, по крайней мере, очень напоминало то, как все
происходило в первый раз.
Те же бывшие полицейские в неудобных мини-скафандрах, те же тяжелые
автоматы и даже капсулы, изнутри напоминавшие те самые душегубки, в которых
несчастный десант погибал еще на подступах к Максиколе.
Но так казалось только на первый взгляд, а на самом деле десантные
аппараты имели совершенно другое назначение. По сути, это были торпеды,
начиненные живыми людьми. Требовалось только пробить с разгону борт корабля,
и высаживайся себе на здоровье.
Правда, была опасность, что все погибнут при ударе, но для этого
существовала масса дополнительных приспособлений, в том числе и пробойные
механизмы, расположенные в носу аппаратов.
Лефлер постоянно чувствовал на себе внимание остальных бойцов команды,
которые знали, что Рино был единственным, кто сумел вернуться с задания. И
теперь он являлся для них не только командиром, но и неким счастливым
талисманом.
Кроме основного состава в капсуле оказался и Гроу. Как и обещал, он
пришел готовый к бою, облаченный в герметичный штурмовой костюм неизвестной
системы. Рино не сразу понял, что саваттер надел свою собственную амуницию,
на которой было указано его имя и воинские звание.
Гроу подмигнул Лефлеру через стекло своей маски и подвинулся на скамье,
пропуская журналистский десант, который распределили в каждую из трех
капсул. Скафандры смотрелись на этих ребятах довольно неуклюже, однако они
были оснащены мини-камерами, микрофонами, светодозаторами и прочей
снимающей, записывающей и передающей аппаратурой.
Отношение к этим людям у Рино немного изменилось, когда он узнал, что
ни один из них не отказался от непосредственного участия в высадке, хотя
Смайли подробно разъяснил, чем это может закончиться.
Наконец пресса расселась в хвосте капсулы и согласно инструкциям
пристегнулась на все ремни безопасности.
И снова потянулось ожидание, скрашиваемое только приглушенными
переговорами внутренних служб судна, которые случайно попадали на внутреннюю
волну десанта.
"Зачем я здесь, ведь мог же отпроситься на отдых", -- подумал Рино,
которого никто не тянул в эту переделку.
Даже Смайли и его невидимые шефы понимали: тащить в драку человека,
только что вернувшегося из царства мертвых, настоящее свинство.
Рино снова спрашивал себя, но не находил ответа. Зачем он здесь? Может
быть, затем, чтобы все это поскорее кончилось.
И потом, он не мог отдыхать. Он не мог даже отоспаться -- его ночь
длилась всего пять-шесть часов, а потом он просыпался, словно наступало
время его вахты. Вот только душ доставлял ему настоящее удовольствие. Такая
простая штука, как душ.
Застрекотали приводы замков, задраивая боковой люк. Этот звук словно
подводил черту, напоминая, что назад хода больше нет. Выйти из капсулы
теперь можно было только через штурмовые ворота, которые начнут
функционировать, если удастся пробить борт грузовика.
А если не удастся? Об этом лучше не думать. Авиаторы обещали поставить
на корпус судна маяк с бомбой. Сначала он будет наводить капсулу, а затем
взорвется еще до ее касания и тем самым ослабит стенку.
Другой неприятный момент -- ребра жесткости на внутренней стороне
судна. Если удар придется в такое ребро, половина людей в капсуле будут
покойниками, остальные -- инвалидами. Рино отлично помнил, как отдал приказ
застрелить капитана Пежо, который пострадал при жесткой посадке.
Под полом заскрежетали убиравшиеся стопоры. Кажется, старт был уже
близок.
-- Лейтенант Лефлер, -- послышался в наушниках голос Смайли. -- Желаю
вам удачи.
"Да пошел ты", -- мысленно ругнулся Рино, и в ту же секунду капсула
рванулась с места.
113
Старый холодильник "Агриппа-12" только внешне выглядел как обычный
грузовик, но по сути, как и все детища Смайли, являлся базой-трансформером,
напичканной сложной бортовой аппаратурой, шахтами для десантных аппаратов и
мини-ангарами для перехватчиков -- излюбленной поддержки во всех его акциях.
-- Для дяди Пифа сообщаю: обмен состоялся... -- прозвучал в эфире голос
с едва заметным акцентом. Это означало, что транспорт "Фринсуорд" пересек
"зеленую линию" и сопровождавшие его "штюсы" пошли обратно. Однако вместо
них охрану взяли на себя гонкуровские OSRы, тяжелые машины, обладавшие
необыкновенной огневой мощью.
-- Поняли -- отдыхаем... -- уверенным голосом произнес Джеф, король
радиоперехвата, который, как и во время предыдущей операции, сидел за
кодиро-вочным пультом.
Произнеся одну лишь фразу, он потянулся за платком и вытер со лба
крупные капли пота. Внешнее спокойствие давалось ему нелегко -- ведь любая
ошибка могла стоить жизни всему судну. Мощный враг был совсем рядом, и ему
было достаточно только повода, чтобы стереть "Агриппу" в порошок.
-- Ничего-ничего, -- поддержал Джефа Смайли, тайком вытирая о брюки
вспотевшие ладони. -- Сейчас саваттеры завяжут драку, и мы пойдем вперед...
Пронин, наверное, уже заждался.
Джеф кивнул и вымученно улыбнулся.
-- Все в порядке? -- робко спросил парень, высунувшийся из
генераторного отсека. Его звали Бокач, и он прибыл на замену предателя Рони.
Смайли только кивнул, и Бокач, тяжело вздохнув, исчез.
-- Ну что, я включаю радар? -- спросил Джеф.
-- Да, думаю, теперь уже можно. Надеюсь, они не обратят на нас
внимания.
Джеф поспешно защелкал тумблерами, на широком экране стала все
отчетливее проявляться картина начинавшейся баталии. С обеих сторон в ней
принимало участие около пятисот судов.
По обычным человеческим меркам, это было большое боестолкновение, но
для войны саваттеров и гонкуров -- только легкая стычка двух разведотрядов.
-- Ну вот и началось, -- сказал Смайли, затем взял микрофон и произнес:
-- Мистер Скизи, мы идем на перехват "Фринсуорда"!
-- Есть, сэр, -- отозвался капитан "Агриппы", и? судно начало
ускоряться, одновременно корректируя свой курс. Теперь толстая "Агриппа",
впервые за свою долгую карьеру играла роль охотника.
Пронзительно пискнул зуммер охранного комплекса, и автоматически
включился сканер.
-- Мамочки, да они нас заметили! -- вскрикнул Джеф, увидев тупую морду
одного OSRa, мчавшегося прямо к "Агриппе".
Увеличения сканера вполне хватало, чтобы разглядеть калибр плазменных
пушек, которыми располагал этот пожиратель железных туш.
-- Делать нечего -- действуем экспромтом, -- промолвил Смайли и,
включив волну пилотов, произнес:
-- Майор, возникли осложнения, ваш выход произойдет раньше!
-- Всегда готов, сэр, -- отозвался Пронин. -- Кто на это раз?
-- Одинокий OSR.
114
Наружные крышки смотровых люков распахнулись, и оттуда вместо
раскладных проверочных столов вывалились пять "штюсов", на ходу отрабатывая
маневровыми соплами.
OSR тут же сделал прицельный залп, и истребитель лейтенанта Лайма
разлетелся искрящейся пылью.
-- Ну почему вы нас так не любите?! -- в отчаянии закричал Пронин.
Только час назад они с Лаймом играли в шашки и вот...
Оставшиеся "штюсы" бросились в стороны и, следуя приказу Пронина, стали
"держаться подальше". Сам же майор направил машину за выполнявшим разворот
OSRом. Одержав с ходу такую блистательную победу, вражеский пилот ликовал.
Он уже забыл, что собирался атаковать большое судно, и теперь искал славы в
бою с юркими машинами архидоксов.
Не давая противнику закончить маневр, Пронин приблизился на максимально
возможное расстояние и дал очередь по кабине.
Синие искры и желтые лучи срикошетивших снарядов говорили о том, что
OSR почти неуязвим. Пронин пошел дальше и в упор сделал залп четырьмя
ракетами.
Машина противника выскочила из огненных разрывов и, казалось, осталась
той же, что и прежде. Но только на первый взгляд. Майор видел, что вражеский
аппарат рыскает из стороны в сторону и наверняка уже вызывает подмогу.
И действительно, из темной бездны космоса, из хаоса ярких вспышек и
блестевших, как конфетти, обломков вырулили еще два тупомордых монстра и
понеслись на выручку своего товарища. Пущенные ими плазменные заряды
пронеслись, как солнечные протуберанцы.
-- Маз-зилы, -- прокомментировал Пронин и, встав на крыло, принялся
рубить из пушек одну из плоскостей отяжелевшего OSRa.
Заметив движение державшихся поодаль "штюсов", он тут же крикнул:
-- Держаться подальше! Ваше дело -- маяки на "Фринсуорде"!
Затем "штюс" Пронина спрятался за корпусом OSRa и стал упорно долбить
его бок, пока бедняга не стал терять куски фасеточной брони.
Между тем вслед за OSRaMH увязалась двойка "ли джордан" -- штатных
истребителей армии саваттеров. Вскоре они нагнали своих излюбленных врагов,
и у них началась потасовка, с точки зрения Пронина, похожая на бодание
свиней. Мощные машины расходились в стороны, а затем неслись навстречу друг
другу, молотя из всех пушек.
Пока их танковая броня держала удар, все шло как нельзя лучше, но,
когда заряд плазмы пробивал контур генератора, происходил такой взрыв, что
на мгновение все оптические системы "штюсов" напрочь отказывали.
"Придурки", -- в который раз повторил Пронин, методично долбая
неуклюжего противника.
"Это тебе за Лайма, сволочь, за Лайма! За Лайма!" -- сопровождал Пронин
каждый удачный снаряд.
Вскоре его подопечный потерял управление и летел, как тяжелая колода,
медленно, но верно двигаясь к своему концу.
Только одному ему ведомым способом Пронин развернул свой "штюс" и,
поставив его перпендикулярно корпусу OSRa, сумел увидеть пилота вражеского
судна. Тот отчаянно дергал за рычаги и вертел головой, упрятанной в
уродливый шлем. Он видел пушки перехватчика практически перед самым носом,
ну и, конечно, натурально делал в штаны.
Пронин недолго испытывал его терпение и сделал залп. Фонарь кабины
разлетелся кусками бронестекла, и в кресле остался незащищенный враг,
прикрытый только тонким пластиком штатного скафандра.
Сейчас он не думал ни о чем -- Пронин знал это по себе. Он был готов
умереть, и он умер -- в следующую секунду. Его тело брызнуло словно арбуз, и
Пронин посчитал Лайма отомщенным.
115
Стремительный полет капсул-торпред был едва ощутим, а затем последовал
жесткий толчок. Впрочем, Рино ожидал, что будет намного хуже.
На задних рядах не выдержал страховочный ремень, и один из журналистов
-- известный репортер Хома Рудинштейн, пролетел вдоль салона и упал в проем