Автор неизвестен. Теория доказательств

дефектов в одежде - может быть установлен и удостоверен документом
мастерской о приеме одежды в ремонт, показаниями мастера и т. п. Далеко не
всегда эмпирическое и логическое доказывания взаимозаменяемы. Область
применени первого значительно уже, чем второго. Обычно это объясняют тем,
что событие преступления как таковое к моменту расследования и судебного
разбирательства находится в прошлом и лишь в силу этого недоступно
непосредственному восприятию. Надо отметить также, что преступление как
предмет познания имеет сложный и многосторонний фактический состав и ни один
очевидец не может созерцать всех его элементов в совокупности
(приготовительных действий, сговора участников, субъективной стороны,
причинной связи между действием и результатом, причин и условий,
способствовавших совершению преступления, и т. д. ). Все это в совокупности
устанавливается, доказывается при посредстве других фактов, а последние -
через информацию о них. В указан ном смысле доказывание в уголовном
судопроизводстве есть опосредствованный процесс. Но если путь
непосредственного наблюдения в уголовно-процессуальном доказывании исключен
применительно к преступлению в целом, то вовсе не исключен в отношении
отдельных фрагментов этого события, применительно к некоторым фактическим
обстоятельствам, которые сохраняются в своей относительной неизменности и
бывают доступны для непосредственного восприяти Если имело место
материальное отражение (изменение со стояни объектов и т. п. ), то возможно
эмпирическое доказывание отдельных фактов, хотя преобладающей формой
является доказывание рациональное, опосредствованное. В предыдущем изложении
уже указывалось на отличие доказательства и доказывания в уголовном процессе
от соответствующих понятий, употребляемых в логике. Для того, чтобы полно
охарактеризовать процесс расследования, необходимо отметить не только
известную общность одноименных логических и процессуальных понятий, но и их
особенности и различи Строго говоря, классической логике вообще не известен
тер мин "доказывание". В ней обычно пользуются понятием "доказательство",
которым обозначают установление истинности ка кого-либо суждения путем его
выведения из других суждений, считающихс истинными. Иначе говоря, логическим
доказательством называют процесс обоснования какого-либо положения, само
рассуждение, т. е. мыслительный процесс. То, чем обосновывается определенная
мысль, именуется не доказательством, а аргументом. О несовпадении
логического понятия аргумента с процессуальным понятием доказательства уже
упоминалось. Здесь же необходимо отметить, что если в логике получение
какого-либо знания путем вывода из других суждений является системой чисто
умственных операций, то доказывание в уголовном процессе не исчерпывается
работой мысли, а состоит в системе реальных практических действий
следователя, прокурора, суда и иных участников процесса. Рассматривая
отличие логического доказательства и судебного доказывания, А. И. Трусов
замечает, что логика имеет дело лишь с мыслительным материалом и
мыслительными процессами, тогда как в судебном доказывании оперируют не
только мыслями, но прежде всего фактами Сказанное, однако, не отличает
уголовно-процессуальное доказывание, ибо, как признает сам А. И. Трусов,
этот процесс оперирования фактами неизбежно принимает в нашей голове форму
логического мыслительного процесса. В этом, собственно, и состоит
универсальное значение законов логического мышления для всех отраслей знани
Существо же вопроса состоит в том, что логика оперирует лишь готовыми
знаниями, понятиями, отвлекаясь от источников этих знаний, их отыскания,
запечатления, удостоверения, документирования и практической проверки, т. е.
всего того, что также составляет содержание процесса судебного доказывани
Доказывание в уголовном судопроизводстве - это не чисто логическая,
познавательная, а прежде всего практическая деятельность, регламентированная
законом; мыслительная работа только одна сторона этого процесса, органически
вплетенная в него. Она объективируется, отражается в следственных и судебных
действиях (проведение допросов, осмотров, назначение экспертиз и т. и. ), в
решениях по делу. Поэтому судебное доказывание нельзя сводить к умственной
деятельности, к мыслительному процессу. Другую крайность представляет
взгляд, согласно которому умственные процессы не входят в
уголовно-процессуальное доказывание. Если первая точка зрения сводится, по
существу, к отождествлению логического доказательства с процессуальным
доказыванием, то вторая - к их резкому противопоставлению. Рассмотрим
доводы, лежащие в основе такого суждени Его сторонники исходят из того, что
доказывание в уголовном процессе регулируется правовыми нормами, а мышление
- объективными закономерностями, которые не могут быть предметом правового
регулировани Отсюда сторонники рассматриваемой точки зрения заключают, что
доказательственное право определяет порядок процессуальной деятельности, а
не мыслительные процессы ее участников и, следовательно, что мышление не
включается в уголовно-процессуальное доказывание. Несомненно, нельзя
отождествлять объективные закономерности природы, общества и мышления с
законодательными актами, но сила и жизненность правовых норм определяется
тем, насколько они отвечают объективным закономерностям.
Доказательственное право не устанавливает, не отменяет, не изменяет
законов мышления, а, опираясь на объективно существующие закономерности,
отражая их в процессуальных нормах, предписывает такой порядок исследования,
который заставляет действовать и мыслить в точном соответствии с
гносеологическими и психологическими закономерностями. Разве, указывая
обстоятельства, подлежащие доказыванию, закон не определяет конкретный
объект познания, предмет мысли? Разве, устанавлива содержание, источники и
порядок получения доказательств, принципы оценки доказательств, основания
для тех или иных решений и т. д., закон не вмешивается в интеллектуальную
сферу следователя, судьи, не направляет его мысль по правильному пути, не
заставляет его наилучшим образом выражать и фиксировать свои мысли?
Достаточно обратиться к тексту норм, определяющих содержание обвинительного
заключения или приговора, вопросы, под лежащие разрешению прокурором при
направлении дела в суд или судом при вынесении приговора, и
последовательность их разрешения (ст. ст. 201, 212, 303, 306, 314 УПК
РСФСР), чтобы увидеть неразрывную связь реальных и мыслительных действий в
процессе доказывания, его внешнего и внутреннего плана. Законодатель,
естественно, не стремится детально регламентировать мыслительный процесс.
Доказательственному праву не требуется излагать общие для всех законы
логики, равно как и психологические закономерности, которые так или иначе
находят отражение в нормах уголовного процесса. Процессуальные нормы
воплощают эти закономерности в трансформированном виде применительно к
специфике следственной и судебной деятельности. Чтобы избежать явных
противоречий, сторонники рассматриваемой точки зрения вынуждены исключить
оценку доказательств из уголовно-процессуального доказывани Оценка
доказательств, несомненно, мыслительный процесс. Однако утверждение, что это
- "самостоятельная процессуальная категория, находящаяся вне границ понятия
процессуального доказывания", не спасает положени Во-первых, потому, что в
действительности оценка доказательств, как известно, один из наиболее
детально разработанных вопросов доказательственного права. Во-вторых, и в
гносеологическом и в процессуальном аспектах она неразрывно связана с
собиранием и проверкой доказательств. В-третьих, признав оценку
"самостоятельной процессуальной категорией", т. е. признав тем самым, что
доказательственное право регулирует мыслительный процесс, авторы вступают в
противоречие со своим исходным тезисом. Выделение оценки доказательств из
уголовно-процесуального доказывания несостоятельно еще и потому, что оценка
представляет собой суждения и выводы, которые объективируются во внешнем
плане деятельности, выражаются в соответствующих действиях и процессуальных
актах (обвинительном заключении, постановлении, определении, приговоре)
именно как результат собирания и проверки доказательств Но что останется от
доказывания "за вычетом" оценки доказательств? "Собирание и представление
доказательств", - заявляют сторонники этой точки зрени Следовательно, в
собирании и представлении доказательств, по их мнению, не воплощается
мыслительная, познавательная деятельность. С точки зрения
доказательственного права далеко не безразлично, как будет мыслить
следователь или судья при собирании и проверке доказательств (от этого
зависят их поступки и решения, успех их деятельности), и поэтому закон
насыщен правилами, которые регулируют не только внешнюю сторону деятельности
- поступки, но и внутреннюю - порядок, цели и условия мыслительной
деятельности. Всеобщность гносеологических закономерностей давно уже
поставила перед юристами вопрос о соотношении судебного и научного познани
Можно ли считать, что деятельность органов следствия и суда по установлению
истины, т. е. исследование, в котором широко используются научные методы и
средства, данные правовых, естественных и других наук, является
научно-исследовательской? Буржуазные ученые, отвеча на этот вопрос, всячески
подчеркивали отличие судебного и научного исследовани Между тем истина, т.
е. правильное отражение действительности, одинакова во всех областях науки и
практики, как одинаковы основные процессы познани Отличие познания в научной
и практической деятельности весьма относительно, оно состоит главным образом
в непосредственных целях и объектах познания, которые обусловлены
общественным разделением труда. Наука, в особенности теоретическая, имеет
своим предметом преимущественно общие закономерности явлений и процессов,
хотя в известной мере описывает и конкретные факты, явления (физические
явления, исторические события, памятники архитектуры др. ). Практика же
применяет эти общие закономерности, опериру конкретными явлениями и
процессами, и вместе с тем создает фактический базис для последующих
теоретических обобщений науки, ставит перед последней свои задачи. В
практической деятельности получение знаний является средством решения
конкретных практических (производственных, организационных,
административных, педагогических и др. ) задач, стоящих перед данными
лицами. Относительность противопоставления научной и практической
деятельности в сфере уголовного судопроизводства можно показать, рассмотрев
деятельность учреждений судебной экспертизы. Обслуживая уголовный процесс,
производя по поручению следователя сложные эксперименты, применя и уточня
специальную научную методику для того, чтобы ответить на поставленный
вопрос, эксперт
является практиком, и его деятельность не носит характера научно-исследовательской. Однако, предпринимая теоретическую разработку, цель которой усовершенствовать какую-либо методику исследования вещественных доказательств для последующего
обслуживания следственных органов и суда, эксперт становится научным
работником. Деятельность его при обретает черты научного исследовани
Представляется не вполне точным мнение, что отличие судебного исследования
от научного состоит в предмете исследования, что последнее всегда направлено
на познание общих закономерностей, а не единичных событий, как это имеет
место на следствии и в суде. Единичные события могут быть и предметом
научного исследовани Относительность критериев разграничени научной,
теоретической деятельности и практики вообще, диалектическая связь между
познанием в этих двух сферах полностью относятся и к взаимоотношению науки
(теории доказательств, равно тактики, техники, методики расследования) и
практической деятельности следователя, судьи. Своеобразие расследования и
судебного разбирательства в отличие от других областей науки и практики
определяется его целями, задачами, которые решаются в уголовном
судопроизводстве. Этому соответствуют и особые условия, в которых протекает
познавательная деятельность, строго определенный процессуальный ее порядок.
Марксистская теория познания не знает принципиальных различий в
закономерностях и механизмах научного и практического мышлени "Интеллект у
человека один и едины основные механизмы мышления", - пишет известный
советский психолог Б. М. Теплов. Различие между ними не в том, что один вид
мышления связан, а другой не связан с практикой, а в том, что характер этой
связи различен. И научное, и практическое мышление связано с практикой, но
во втором -случае связь эта имеет более непосредственный характер.
Практическое мышление непосредственно вплетено в практическую деятельность и
подвергается непрерывному испытанию практикой, тогда как теоретическое
мышление, основанное на практике, подвергается практической проверке главным
образом в своих конечных результатах. Что же касается трудности и сложности
мыслительных процессов, замечает Б. М. Теплов, то, если уж проводить
сравнение, придется признать, что с точки зрения многообразия, внутренней
противоречивости решаемых задач и жесткости условий, в которых протекает
работа интеллекта, первые места должны занять высшие формы практической
деятельности. К их числу, несомненно, относится деятельность следователя,
прокурора, судьи. Из предыдущего изложения видно, что доказывание
представляет длящийся процесс, проходящий ряд последовательных этапов и
состоящий из различных действий и операций, относящихся как к области
мышления, так и к практической деятельности. Суммируя все сказанное, мы
можем определить доказывание как осуществляемую в процессуальных формах
деятельность органов расследования, прокурора и суда с участием других
субъектов процессуальной деятельности по собиранию, закреплению, проверке и
оценке фактических данных, необходимых для установления истины по уголовному
делу и решения задач уголовного судопроизводства. По своему содержанию
процесс доказывания слагается из ряда элементов, органически связанных между
собой, а именно: собирания доказательств, их закрепления, проверки и оценки.
В процессуальной литературе элементы доказывания иногда называют этапами.
Такое наименование представляется неудачным, ибо наводит на мысль о
чередовании этапов, предполагает разрыв их во времени. Между тем процесс
доказывания - это единый и неразрывный процесс познания, в котором указанные
элементы повторяютс Говорить о собирании, фиксации, проверке и оценке
доказательств как этапах не следует еще и потому, что под этапами
доказывания правильней и целесообразней понимать различные, следующие один
за другим моменты установления истины, характеризуемые различной степенью
выясненности доказываемых по делу обстоятельств. Например, очевидно, что
степень выяснения обстоятельств, подлежащих установлению по делу, будет
совершенно различной в момент возбуждения уголовного дела и предъявления
обвинения, в момент окончания предварительного следствия и вынесения при
говора. Смена одного этапа доказывания другим характеризуется изменением его
задач и форм, определяемых той стадией уголовного процесса, на которой
доказывание осуществляется Так, в стадии возбуждения уголовного дела цель
доказывания - установить наличие или отсутствие оснований для ведения
судопроизводства. Основное значение стадии предварительного расследования с
точки зрения задач доказывания состоит в том, чтобы обнаружить и
процессуально закрепить доказательства, сделать на их основе вывод о том,
какое именно деяние имело место и кто его совершил, и, таким образом,
обеспечить все условия для окончательного разрешения дела судом или - при
наличии законных предпосылок - прекратить дело. В стадии судебного
разбирательства происходит новое исследование собранных на предварительном
следствии и дополнительно представленных пли истребованных доказательств,
осуществляемое судом в условиях гласности при активном участии
заинтересованных в исходе дела лиц, завершающееся констатацией от имени
государства определенных фактических обстоятельств и актом применения норм
материального права. Между предварительным расследованием и судебным
разбирательством лежит стадия предания суду, в которой решается вопрос о
достаточности оснований дл рассмотрения уголовного дела в судебном
заседании. Дополнительные гарантии установления истины должны быть
применены, если хотя бы один из участников процесса обжаловал (опротестовал)
приговор в кассационном порядке. В исключительных случаях выяснению истины
по делу может способствовать пересмотр приговора в порядке надзора или по
вновь открывшимся обстоятельствам.
При таком понимании этапов доказывания все элементы, составляющие
содержание процесса доказывания, выступают в единстве и взаимодействии как в
отношении отдельного доказываемого факта, отдельного обстоятельства,
входящего в предмет доказывания, так и в отношении совокупности их, когда
принимаются решения, влекущие определенные юридические последстви Рассмотрим
более подробно элементы процесса доказывани Понятием собирания доказательств
охватывается их поиск (розыск), обнаружение и получение (извлечение)
содержащейся в них информации органом расследования и судом. При собирании
доказательств в уголовном процессе не могут быть использованы произвольно
избранные способы. Эти способы прямо указывает закон, относя к ним: вызов
нужных лиц дл допросов или для дачи заключения в качестве эксперта,
производство осмотров, обысков и других предусмотренных
Уголовно-процессуальным кодексом следственных действий, требование от
учреждений, предприятий, организаций, должностных лиц и граждан
представления предметов и документов, могущих установить необходимые по делу
фактические данные, требование производства ревизий (ст. 70 УПК РСФСР). Но
прежде чем допросить свидетеля или осмотреть вещественное доказательство,
нужно выявить его, так как без обнаружения носителя информации о фактических
данных не могут быть получены сведения о фактах. Подобно этому, прежде чем
требовать представления предметов и документов, нужно знать, каковы они, у
кого они находятся и т. д. При этом важное значение приобретает
оперативно-розыскная деятельность органов дознания, которым следователь в
соответствии со ст. 127 УПК вправе давать поручения и требовать содействия в
раскрытии преступлени Уголовно-процессуальный закон четко определил место
оперативно-розыскной деятельности в раскрытии и предупреждении преступлений
как вспомогательной по отношению к процессу доказывани Сведения, почерпнутые
в результате оперативно-розыскных мер, используются органом дознания или
следователем для поиска доказательств, но не как доказательства. Установив
конкретных носителей информации о существенных обстоятельствах дела, орган
расследования и суд принимают меры к получению имеющейся информации:
допрашивают свидетелей, потерпевших, экспертов, подозреваемых и обвиняемых,
осматривают предметы, изучают документы и т. п. Чтобы полученная информация
имела доказательственное значение, добытые сведения должны быть облечены в
установленную законом процессуальную форму. В зависимости от способа
получения сведений о фактах последние закрепляются путем составления
протоколов, а также вынесения постановлений (определений) о приобщении к
делу вещественных доказательств. В числе способов закрепления доказательств
закон предусматривает не только письменную форму, являющуюся основной, но и
фотографирование, звукозапись, киносъемку, составление планов и схем,
изготовление слепков и оттисков следов. Регламентация законом порядка
производства действий по собиранию и закреплению доказательств гарантирует,
с одной стороны, достоверность передачи добытых сведений, а с другой -
обеспечивает сохранность доказательств и возможность их использования и
проверки при доказывании на последующих стадиях уголовного процесса.
Нарушение требований закона в этой части может привести к утрате
доказательственного значения полученных данных. Выводы по уголовному делу
могут быть основаны только на проверенных доказательствах. Поэтому все
собранные доказательства, из какого бы источника они ни были получены,
должны тщательно, всесторонне проверяться лицом, производящим дознание,
следователем, прокурором и судом (ст. 70 УПК РСФСР ). Доказательства
проверяются путем их анализа и сравнительного исследования; путем
производства следственных действий как для отыскания новых доказательств,
так и для подтверждения или опровержения имеющихс Так, при анализе
фактических данных, установленных, например, показаниями свидетеля,
выясняется, правильно ли он воспринял наблюдаемый факт и достаточно ли полно
и верно сообщил о нем на допросе, не было ли субъективных и объективных
факторов, которые могли бы этому помешать. Убедившись в отсутствии или
наличии таких помех, орган расследования и суд затем анализируют, насколько
показания свидетеля по своему содержанию последовательны, нет ли
противоречий между его отдельными утверждениями. При сравнении нескольких
доказательств выясняется, в какой мере отдельные доказательства согласуются
между собой. Такого рода проверка может производиться в самых различных
формах. Так, могут сравниваться фактические данные, полученные от разных,
хотя и однородных, носителей информации. Например, показания свидетеля об
определенном факте сравниваются с показаниями об этом же факте других
свидетелей или же с показаниями, которые составляют продолжение проверяемых
показаний первого (один свидетель наблюдал начало события, а другой - его
конец). Проверка доказательств осуществляется как на предварительном
следствии, так и в судебном разбирательстве. В каждой последующей стадии
процесса объем проверки расширяется, так как не только вновь проверяются
собранные доказательства, но контролируется и правильность предшествующей
проверки. Цель проверки доказательств - выяснить доброкачественность
собранного по делу материала. Тем самым создаются предпосылки для
определения значения каждого доказательства в отдельности и всей их
совокупности, что составляет существо оценки доказательств. Оценка
доказательств представляет собой определение достоверности и значения
каждого доказательства и всех их в совокупности с тем, чтобы на этой основе
сделать вывод о фактической картине исследуемого событи В соответствии с
законом окончательная оценка доказательств производится путем всестороннего,
полного и объективного рассмотрения всех обстоятельств дела в их
совокупности (ст. 71 УПК РСФСР). Подлинное значение и место каждого
доказательства не может быть определено иначе как в целостной системе всех
доказательств, собранных по делу. В. И. Ленин писал: "Отдельное бытие
(предмет, явление... ) есть (лишь) одна сторона идеи (истины). Для истины
нужны еще другие стороны действительности, которые тоже лишь кажутся
самостоятельными и отдельными... Лишь в их совокупности... и в их
отношении... реализуется истина". Если собранными доказательствами
установлены факты, которые действительно являются составными частями события
преступления, то совокупность доказательств, положенная в основу вывода о
доказанности отдельного обстоятельства по делу, а также события преступления
в целом, должна исключать всякие иные объяснения и выводы. Оценивая
совокупность доказательств, нужно иметь в виду, что их взаимосвязь должна
образовать систему. Каждое отдельное доказательство, сохраня своеобразие как
часть этой системы, в то же время может быть объяснено лишь с учетом
отражения в нем целого, т. е. события, составляющего предмет доказывани
Рассмотрев содержание процесса доказывания, нетрудно заметить, что проверка
и оценка касаются всех сторон и этапов доказывани Так, при собирании
доказательств прежде всего проверяется качество носителей и источников
фактических данных; этим элементам уделяется особое внимание и при
закреплении доказательств. Далее следователь и суд как бы отвлекаются от тех
признаков доказательства, которые связаны с его происхождением. Внимание
переносится на оперирование фактическими данными - содержанием
доказательств. Когда доказательства уже проверены и содержащиеся в них
сведения признаны достоверными, следователь и суд исходят из того, что
факты, о которых говорится в соответствующих сообщениях, имели место в